#УльтраНасилие

«Бес входит в человека, у которого в сердце есть грязь!»

«Что ни говори, а те, кто имеет в себе беса, очень страдают. Ведь такие люди смиряются, однако и мучаются от дьявола! Однажды в монастыре Ставроникита я встретил двадцатитрехлетнего парня, одержимого нечистым духом. Кожа и кости! Был страшный холод, в храме топилась печь, а юноша, одетый в тонкую рубашку с короткими рукавами, сидел в притворе храма. Я не выдержал, подошел и дал ему теплый шерстяной свитер. — Надень этот свитер, — сказал я ему. — Неужели тебе не холодно? — Какой там холодно, отче, — ответил он мне. — Я весь горю!».

Старец Паисий Святогорец

«Достаточно погнать человека под выстрелами, и он превращается в мудрого волка; на смену очень слабому и в действительно трудных случаях ненужному уму вырастает мудрый звериный инстинкт.»

«Несчастный человек жесток и чёрств. А всё лишь из-за того, что добрые люди изуродовали его».

Михаил Булгаков

Пролог

Мирон гнал на чёрном мерине по ночной окраине города

Льёт проливной дождь, как из ведра. В авто громко поёт депрессивный и уже давно покойный, Курт Кобейн… Тот самый, волосатый молодой музыкант, до костей и мозгов, пропитанный герычем, который вышиб себе мозги в 26 лет. Глаза у Мирона горят дьявольским огнём. У него, кровоточит шрам, пересекающий глаз. Он одержим ненавистью. Он одержим местью. Он одержим демоном, рвущим на куски его израненную душу. Он мельком взглянул в зеркало на свои красные, налитые кровью глаза.

— Чё палишь, цербер? — говорит он двойнику в зеркале. — С этим пора кончать! Знаю! Знаю, знаю, знаю, не нуди, рогатый! Я знаю, тебя тоже надо убить! — парень ударил от злости по рулю. — Все умрут! — громко, на эмоциях продолжает он. — Да ну и хрен с ним! В общем то не жалко… Умирать не страшно, тем более если духовно ты уже умер мать твою! А твоё физическое тело потихоньку гниёт и разлагается день ото дня… Чё? Чё ты сказал? Ад не так уж плох? Заценим… Чё да как! Путеводитель то есть…

Сзади из багажника послышался громкий стук.

— А ты заткнись там! Ты ответишь за то, что заварил всю кашу! Ты в ответе за всё дерьмо, что случилось! Ты в ответе за все трупы… Мы уже подъезжаем! Потерпи малость!

Авто Мирона подъезжает и тормозит у ворот тёмного мрачного кладбища. Напротив расположена церковь с большой колокольней. Парень глушит мотор и облегчённо произносит, откинув голову на сидении:

— Ну вот и настал тёмно-красный game over! Ставим жирную точку! И обойдёмся без счастливого хеппи энда…

1

Около шести месяцев назад…

Полицейский уазик не торопливо ехал мимо утонувшего в осенней листве, хвойного леса. За рулём сидел тёмноволосый Виктор, начинающий уже потихоньку седеть в свои не полные тридцать. Рядом с ним сидел и смотрел на русскую природу в окно, молодой Мирон Райский. Парень гладко выбрит, причёсан, ему на днях исполнилось 23 года. Он упакован в форму, как и его товарищ. Форма ему очень идёт. У Мирона черты смазливого сердцееда. Кожа у него чистая и розовая. Он так и излучает молодость и свет. На улице вовсю бьёт солнце. В авто стоит гробовая тишина.

— Ну ты хоть музон какой-нибудь включи, ёмаё… — говорит Мирон, посмотрев на коллегу. — Тихо, как в морге! Там и то веселее.

— Надо, сам включи!

Мирон включил на магнитоле радио. И оттуда запела IOWA с песней «Улыбайся». Мирон начал энергично елозить на кресле и кривляться под музыку. Мрачный Виктор посмотрел на него, как на полного идиота и снова сосредоточился на дороге.

— Да ладно, чё ты какой… — говорит Райский, хлопнув товарища по плечу.

— Какой?

— Слышал чё деваха втирает, улыбайся, бро, чё такой хмурый…

— А чё ты такой весёлый?

— Знаешь, я просто обожал в детстве читать книги. Они в детстве были моими единственными друзьями и родными… И мой самый любимый автор, по-настоящему, мой автор, был Булгаков. У него были такие строки. «Злых людей на свете не бывает, есть только люди несчастливые.» Так вот я не злой человек, я счастливый! Понимаешь?

— Вот как?

— Ну а чё, на самом деле париться… Раз в жизни всё складывается очень даже не плохо… — размахивает руками парень.

— Чё у тебя складывается?

— Ну… Много чё…

— Например?

— Тебе примеры привести? Да у меня их туча блин!

— Я слушаю…

— Ну, во-первых… У меня молодая хорошо обеспеченная жена, которую я безумно люблю и она любит меня, и я точно знаю, это очень даже взаимно…

— Нормально устроился… А во-вторых чё?

— Чё во-вторых? Я… Скоро буду вполне нормально зарабатывать, не то, что раньше, только и делал что, бухал, шлялся по районам с плохими парнями, да дрался на мячиках… Практикуя около футбола!

— Парень с тёмным прошлым… Так бывает…

— В-третьих, я занимаюсь спортом, вот ты скажи-ка мне, ты сколько кг в зале штангу жмёшь?

— Ну… — задумался Виктор. — Соточку могу вполне…

— А я сто пятьдесят, не хочешь?

— Гонишь, бро!

— Не гоню! И готов тебе хоть сёдня в нашем зале продемонстрировать!

— Ловлю тебя на слове!

— И о чём я? Ах да, в-четвёртых… У меня есть свой дом. И самое главное… Самое основное… Пятая деталь и важная! У меня скоро родится ребёнок! И я стану папой. И это будет очень-очень гордо звучать! По-любому!

— Ты сам из детского дома кажется, да?

— Ну да… Оттуда! — парень перестаёт улыбаться.

— Почему ты там оказался?

— У меня родители! Короче… — замялся парень. — Не… Извини бро, не хочу об этом! Это личное! — махнул рукой Мирон.

— Алкоголики?

— Я серьёзно… Не хочу об этом, слышь.

— Так часто бывает! Бухают, а до детей нет никакого дела!

— Я правда, не имею никакого желания об этом говорить, честно!

— Ну ладно… Закрыли тему!

— Вот и замечательно!

— У тебя были проблемы с законом?

— Были… Юзал всякое дерьмо…

— Наркотики?

— Да да… Наркотики, секс, бухло и драки целыми днями… Безбашенная была юность…

— Бывает!

— Но теперь… Этой гадости в моей жизни больше не будет никогда! Это я могу сказать точно и наверняка! Для меня существует только она! Моя блонди… Самая любимая… И тот, кто вскоре родится! Плевать, мальчик это будет или девочка! Я любого буду любить и воспитаю достойно… С любовью и заботой, которой мне самому так не хватало в детстве! Моя жизнь будет для них…

— Чёрт… — сменил тему, напарник Райского. — Этот старый дед сказал по телефону, что у них там висела туша на ели, какого-то убитого животного! Ненавижу сатанистов…

— Ну может они не сатанисты…

— Только они обычно занимаются этим жертвапринашением… Ну, сейчас выясним! — авто съехало с дороги в лес. — В любом случае, ненавижу этих шизанутых ублюдков!

— Знаешь, я тоже ненавижу, когда люди животных трогают! Это отвратительно, чёрт побери… Тех, кто обижает собак или кошар, готов лично голыми руками задушить…

— Здесь мы с тобой мыслим одинаково! Животные ведь не могут себя защитить!

— Ты прикинь, когда я мелким был и зырил кинофильмы… — говорит Мирон, слегка улыбаясь. — Где людей сотнями мочат и тонны кровищи. Мне было насрать… Меня мало люди трогали! Они по своей сути, обычно не очень хорошие. Но если хоть один пёс в кадре вдруг пострадал, то я просто ненавидел этот фильм и никогда больше не смотрел! Нельзя собак убивать…

— Я вспомнил случай… У меня в детстве была собака. Звали Рекс… Знаешь, порода такая… Боксёр! Весь в мышцах. Однажды я пошёл с ним гулять, он был большой и сильный! И короче, он у меня вместе с поводком вырвался, я упустил его… Он покусал в парке какого-то мальчика… Тот особенно не пострадал… Подоспел дед и помог оттащить разъярённого пса!

— И что потом?

— Потом суд с матерью мальчика… Мы проиграли и дед застрелил пса!

— Чёрт… Зачем?

— Не знаю… Я был зол и ненавидел его. Но сейчас не сужу особо… Он у меня советской закалки, коммунист, дерьма насмотрелся, после войны, в разруху… Чё они видели… Наши предки! Сам понимаешь… Мил особенно не будешь! Другое было время! Чё у него в голове творилось… Без понятия!

— Я бы никогда не поднял руку на собаку! Никогда бы не обидел, отвечаю! Как бы ни было!

— Я тоже бро, я тоже!

— Человека убью! Если вдруг нужно будет… А животных обижать не буду! Никогда.

— Слушай, Мирон… Мы ведь не на прогулку с тобой едем, сам прекрасно знаешь… Если какая мразь будет угрожать оружием, стреляй! Даже не думай! Если у этих подонков напрочь крыша съехала по какому-нибудь вуду или богу смерти, справиться голыми руками с такой мразотой, просто не реально трудно! На самом деле… Даже с самбистами совладать легче!

— Почему?

— До того, как я пошёл в полицию, я успел поработать в психушке… Не самое лучшее было время, мать его! Я выдержал там не долго… Ушёл оттуда через два месяца!

— Побоялся, что сам умом поедешь или чё?

— Не! Не из-за этого! Мне надоело постоянно ходить то с разбитым носом, то с разбитыми рёбрами! Одна старуха помню, ей было лет восемьдесят с лишним, однажды так взбесилась, вспомнив своего трагически погибшего сына в армии… Что мы, трое здоровенных накаченных мужиков, не могли с ней справиться! У неё был жёсткий припадок… И нам пришлось не айс!

— Надо же…

— Мы не просто то, чем кажемся… У нас внутри есть скрытые резервы колоссальной силы. За гранью материальной реальности. Только не каждый умеет эту силу в себе пробуждать!

— А психи получается, умеют?

— Вчера у меня был вызов… Одна леди отрезала своему мужу член! Она была вся в истерике, размахивала им и ножиком направо и налево! Я еле с ней справился. Хотя согласись! Её 45 кг и мои 110… Силы явно не соизмеримые! Но она с пеной у рта, как бешеная псина, была готова любого мужика порезать в клочья!

Мужчины выходят из уазика и идут в чащу леса, держа готовыми, заряженные автоматы.

— На спине даже шрамы от её когтей остались! Жена подумала я с проституткой развлекался и во время секса получил царапины, дура тупорылая! — сплюнул Виктор.

— Слушай, а зачем эта сумасшедшая мужу его член отрезала?

— Он ей изменил с какой-то не совершеннолетней школьницей… Она и взбесилась! Устала измены терпеть!

— Мдэ… Жесть просто… Когда ты молчал по моему, было гораздо веселее! Ты мне знаешь блин, как-то больше нравился!

— Ничего, скоро привыкнешь! И не такого насмотришься и не таких ещё извращенцев увидишь!

— Не очень бы хотелось…

— А ты думал в сказку попал?

— Я ни о чём не думал!

Кто-то близко громко свистнул. Оба резко обернулись. В ста метрах от них, у молодой жёлтой ёлки, стоял дремучий бородатый егерь с ружьём и папиросой во рту.

— Вот и вы! Соколики… — говорит он.

— Твою ж мать, леший… — говорит Виктор. — Это ты звонил?

— Я… — говорит старик и подходит к полицейским, дымя табачным дымом.

— Что здесь стряслось? Давай говори, старый!

— Чёрт с рогами… Здесь беснует…

— Чего? Ты чё паришь, какой чёрт? — возмутился Виктор. — Ты бухой чтоль или мухоморов обожрался?

— Там… — показывает рукой на лес, старик. — Пройдёте метров двести, есть полянка там у маленького болотца… Любит молодежь в это время на поляне этой, время проводить…

— В каком смысле? — спрашивает Мирон.

— Каждую осень толпы молодых приходят… Остаются на время, с палатками… Ночуют. По вашему, тусовки устраивают. Поляна-то особенная!

— Чем это она может отличаться от остальных полян?

— Грибочки там растут волшебные!

— Те, о которых я подумал?

— Наркоманы их уж очень любят!

— Гитлер тоже любил… — говорит Виктор.

— Ты о чём? — не понял Мирон.

— Потом расскажу! — отмахнулся парень, чтобы дед продолжил.

— Так вот на той поляне их всегда в избытке, торчки об этом знают! Безобидные они… Я привык их видеть каждый год… По лесу брожу много. Но в этом году там совсем другие гости! И меня это пугает!

— Какие-нибудь извращенцы?

— Вы сходите сами посмотрите, на то вы и полиция… — говорит дед. — А я здесь буду… Не хочу идти! Я человек верующий! И от чертей стараюсь быть подальше!

Виктор и Мирон двинули в сторону поляны.

— Какой-то этот дед сам дэцл поехавший… — говорит Мирон.

— Поживи один в лесу с десяток лет… Без людей, без телика, интернета, да чё там говорить, без туалета нормального… И не таким станешь!

— Ты чё там про Гитлера затирал?

— Перед тем, как стать таким, каким мы помним его по учебникам истории и бесконечным кинофильмам, любил наш нацик с усиками заторчать не по детски…

— Первый раз слышу.

— А я знаю… Молодой фюрер был… Любил экспериментировать с галлюциногенами, расширяющими сознание и горизонты… Однажды он даже отправился в лес, под Веной, и искал он не кого-нибудь, а лесного тролля, который являлся ему в наркотических видениях.

Мирон смотрит под ноги и видит кровавые брызги на листве.

— Зырь! — говорит он. — Здесь кровяка чья-то!

— Держи оружие на готове! — предупреждает Виктор.

Молодые люди выходят на нужную им, грибную поляну и то, что они увидели, заставило их широко открыть глаза. Поле было очерчено в круг крестами из палок. Повсюду была красная кровь. На единственном деревце на всей поляне, висела туша убитого козла. Горел костёр, а над ним висел ржавый котелок.

— Что здесь было? — произнёс Мирон, подходя ближе к месту.

— Жертвапринашение… — ответил коллеге, Виктор. — Это у них ритуал такой!

— Больные ублюдки!

Мирон подходит к костру и видит книжку, которая валялась рядом. Парень поднял её и прочитал то, что было отпечатано на обложке, вслух:

— Оккультное чтиво. Библия сатаниста…

— А ещё, Адольф увлекался этой темой. Есть инфа, что именно сатанисты привели его к власти.

— Мда… Читал что-нибудь подобное?

— Не бро… Такая литература не по мне! Я люблю классику! Со школы. Что-то вроде Гончарова… Его необыкновенную историю например!

— Прикидываешь, чё может быть в голове у типа, что такую шнягу про Сатану от начала до конца прострочил?

— Ну, явно не любовь к ближнему и самосовершенствованию мира…

— Саморазрушение! — крикнул кто-то со стороны. — Вот, что реально топ!

И как только Виктор резко обернулся и вскинул автомат, его плечо насквозь продырявила острая стрела. Полицейский выронил из рук оружие и схватился за ранение, взвыв от боли. Лучник был высоким и полностью голым. Он вышел из воды болота и был весь в тине. Его кожа на жилистом теле была белая, как мел. На голове у психа, была надета маска в форме черепа козла, с длинными рогами. В руке у сатаниста, самодельный лук. Мирон, увидев его, застыл на месте. Такого зрелища он точно ещё в жизни никогда не видел. Возможно, только в дрянных американских фильмах ужасов или в бредовых сумасбродных ночных кошмарах. Упавший на колени, со стрелой в плече, Виктор, крикнул ему:

— Чего стоишь, мать твою! Убей этого козла! Стреляй! — полицейский падает в листву.

Череп уставился на Мирона. Оба не решаются продолжать боевые действия. Преступник опускает лук и говорит ему:

— Ты! Ведь ты свой, парень!

Виктор, надрываясь, орёт не решительному Мирону:

— Убей его! Убей эту суку, чего ты на него уставился?

Мирон замешкавшись, смотрел то на Виктора, то на голого сатаниста в маске. Тот, подняв, руку, указывает пальцем на парня и говорит:

— Я вижу тебя, я ощущаю… Ты один из нас!

— Стреляй в этого чёкнутого урода, Мирон! Убей его нахер!

— Проснись! Он ждёт! — говорит «сын сатаны»

И в этот миг, Мирон стреляет короткой очередью ему в центр грудной клетки. Хлынула красная кровь.

— Проснись и действуй! — произнёс последнее, сатанист и рухнул в воду болота, обливаясь кровью.

Мирон опустил автомат и глубоко выдохнул. Его слегка трясло.

— Какого хрена ты так долго думал? Ты чего завис, он мог нас обоих завалить.

— Я… Я не знаю… — говорит Райский.

— Тебе ещё столькому нужно научиться… Салага!

Мирон вытер пот со лба. Он не мог оторвать взгляда от убитого им, сатаниста.

— Может ты что-нибудь для меня сделаешь… — говорит Виктор. — Поможешь мне встать например, у меня всё-таки тяжёлая рана, мать её, мне в больницу срочно надо!

— Да… — Мирон отводит взгляд от трупа и подходит к Виктору, чтобы помочь ему встать.

— Ну и напарника же мне навязали… — прокряхтел тот, когда Мирон дал ему руку.

Всю эту картину, в метрах ста от парней, стояла и наблюдала одна молодая голая девушка, которая спряталась за елью, чтобы её не увидели. Вся спина у неё в рисунках. На левой ягодице, вытатуировано число 666. На глазах надеты чёрные линзы, полностью закрывающие и зрачки и белки. Девушка смотрела на Мирона и в её чёрных глазах сверкала ненависть к этому парню. Чуть повыше уровня глаз, на лбу, у неё нарисован большой крест, чёрными чернилами.

2

Мирон поднимался на лифте и смотря перед собой, вспоминал рехнувшегося сатаниста и его слова. Его «проснись и действуй» теперь постоянно крутились в голове Райского.

Когда двери лифта открылись, парень прошёл к двери своей квартиры и полез в карман, чтобы достать ключи. На его лестничной клетке, из соседней квартиры послышался собачий лай и громкая людская брань. Парень, вставив в замок ключи, обернулся. За его спиной, из соседней квартиры вышел зрелых лет, мужчина, в белой грязной майке и спортивных штанах. На поводке за собой, он волочил маленького щенка, породы лабрадора. Мужчина громко ругался на него и пытался пнуть. Он был пьян вусмерть и постоянно качался, будто падал.

— А ну давай скотина, пошевеливайся! Достал ты меня! Заставляешь меня бл, таскаться на улицу, когда мне не хочется! Больше не буду тебе готовить… Голодный будешь. Я те устрою райскую жизнь! — мужчина дёрнул пса за поводок, от чего тот завизжал. — Убью тебя… — хлопнул дверь и прошёл на лестницу.

Мирон пялился на него, словно хочет убить. Алкоголик, увидев полицейского, при погонах, остановился и произнёс своим прокуреным баритоном:

— Привет, сосед…

Райский промолчал, продолжая пялиться на него. Тот добавил:

— Как служба?

Мирон вновь не сказал ни слова. Алкоголик, почесав голову, развернулся и двинул к лестнице. Мирон открывает ключом железную дверь своей квартиры и проходит внутрь. На кухне, его жена, Милана, красивая миленькая блондинка, с большим пузом, в сером халате с пандами, готовила борщ и смотрела в телевизор. На экране которого, по одному из центральных российских каналов, шло какое-то скандальное ток-шоу. Героиня шоу, малолетняя изнасилованная девочка громко плакала в студии, а гости и эксперты громко на неё орали, обвиняя в распущенности, и даже ведущий программы не мог остановить этот бардак, который царил в эфире канала. Мирон тяжело сел в прихожей, выдохнул и снял с головы полицейскую фуражку. Он дико устал. Рабочий день в полиции стал для него самым тяжёлым из всех дней, что ему пришлось отработать. Он никогда ещё никого не убивал, как в этот день. Его нервы были взвинчены. С кухни послышалось:

— Родной… Ты?

— Я… — не громко произнёс Мирон.

Парень скинул обувь, прошёл в ванную и открыв кран, стал умываться холодной водой. Мирон взглянул на своё отражение. Глаза его нервно дёргались.

— Любимый… — произносит Мила. — Ужинать хочешь?

— Я сейчас подойду! — отвечает Райский, тяжело закрывает глаза, открывает их и выключает воду из-под крана.

Мирон выходит из ванны и садится с задумчивым видом за стол. Милана отвлекается от телевизора и смотрит на странного мужа.

— Зай… Привет говорю, зай! Почему ты молчишь? — говорит она.

Парень наконец обращает на девушку внимание.

— Да… Привет Мила…

— Что-то случилось?

— Всё нормуль!

— Не видно, что нормуль! От чего ты меня игноришь…

— Говорю тебе, всё ровно…

— Не похоже… В чём дело?

— Ни в чём!

— А может ты другую тян нашёл? И о ней думаешь?

— Кого? Блин… Чё за бред!

— Не ну а чё… Ты такой странный сегодня! Пришёл, молчишь, меня не поцеловал! Будто стопудняк, влюбился…

— Только вот ревностью сейчас не надо мне мозг парить! — повысил голос парень. — Я просто устал! У меня тяжёлый день был! И ещё ты тут!

— Хорошо любимый, не буду!

— Так-то лучше!

— Будешь ужинать?

— Что там у тебя?

Мирон посмотрел на плиту. Там в большой кастрюле кипел красный борщ. Взгляд парня застыл на нём. Он смотрел, как красная жижа булькает и как капли летят и пачкают белую плиту. В телевизоре, подвешенном кверху, в грязном ток-шоу продолжали орать друг на друга взбесившиеся полубезумные персонажи. У Мирона случается острый приступ паники.

— Хочешь милый? — спрашивает девушка, кивая на кипящий в кастрюле, борщ.

Парень вскакивает из-за стола и бросается в комнату.

— Милый? — недоумённо повторила Милана.

Мирон упал на большую застеленную двуспальную кровать, накрытую розовым пледом и прижался лицом в подушку. Девушка заходит и говорит, уставившись на странного мужа:

— Что с тобой происходит?

Парень молчал, не реагируя.

— Мирон? Может у тебя на работе неприятности? Родной? Ну скажи хоть что-нибудь!

Мирон развернулся и лёг на спину. Его красные глаза устремлены на девушку.

— Всё нормально родная… Прости! Просто… Просто я устал! Эта долбанная служба меня в могилу сведёт!

— Опять каких-нибудь сумасшедших преступников ловил?

— Сумасшедших не то слово!

Девушка, улыбаясь и сверкая на мужа глазами, медленно расстегнула свой серый халат.

— Мой любимый устал… Ему нужно расслабиться!

— Чёрт, ты знаешь… — парень присел на кровати. — В мире столько шизанутых! Ты себе просто не представляешь! Мир сходит с ума! Кругом одни только больные ублюдки и всем абсолютно похер на закон!

— Родной, но ты и есть закон, разве нет?

— Но что я могу? Я рядовой полицейский… Я один всех не уничтожу…

— И один человек может очень много! Милый… — нога девушки потянулась к брюкам парня. — Меня всегда очень возбуждали парни в форме!

— Что ты хочешь? — смотрит Мирон на ногу девушки, которая мягко и медленно начинает водить у него в области интимного места.

— Ты устал! Тебе надо расслабиться… Хорошо релакснуть после службы!

— Ты знаешь, я этого очень хочу с тобой… Просто безумно хочу! Так сильно, что сил нет… Но, мы не можем, надо немного подождать, когда…

— Ну знаешь родной… — девушка убирает ногу, нагинается и начинает расстёгивать ремень штанов. — Есть много способов доставить мужчине настоящее удовольствие и без этого! Лежи и кайфуй!

Мирон зажмурил глаза и откинулся назад.

— Щекотно! Мне щекотно! — улыбаясь, сказал парень. — Ай… Ты прелесть…

3

Мирон, полностью голый, принимал контрастный душ, когда Милана из комнаты крикнула ему:

— Любимый! — девушка лежала в кровати, укрытая одеялом, на коленях у неё лежал серый ноутбук.

— Что солнце? — Мирон выключил душ и схватив полотенце, вышел из ванной комнаты.

— Я завтра по магазинам собираюсь… — говорит Милана.

— И прекрасно… — произносит парень, обтираясь полотенцем. — Сходи, развейся, не каждый же день дома сидеть меня дожидаться!

Мирону вдруг послышался жалостливый лай. Он произнёс жене:

— Тише зай… Подожди! Я сейчас!

Мирон прошёл в прихожую и заглянув в глазок, увидел пса, одного привязанного к перилам лестничной клетки. Пёс одиноко жалостливо скулил и лаял.

— Чёртов мазэфакерный ублюдок… — произнёс он, отойдя от двери.

— Что там? — спросила Мила, когда Мирон зашёл обратно в комнату.

— Ничего родная… Не бери в голову! Что ты там говорила…

— Ты завтра пораньше не сможешь освободиться? Вместе по магазам сходили бы…

— Не зай, я завтра до вечера на службе протусуюсь! Я очень хочу, но сама понимаешь!

— Конечно понимаю!

— А что ты хотела?

— Куплю для малыша что-нибудь…

— Что ты хочешь купить? — парень накинул на тело, серый халат.

— Ну наверное какую-нибудь одежду, может игрушки… — девушка отставила ноутбук на пол.

— Да… Наверное пора и для нашего ангела что-нибудь купить… — парень рухнул на кровать к девушке, скинул с неё одеяло и стал нежно гладить её округлый живот. — Он сегодня спокойно себя вёл?

— Не очень то и спокойно, так дёргался! Меня с утра чуть не стошнило…

— Наверное будет хулиган… Или хулиганка! — парень поцеловал живот девушки, затем посмотрел в её глаза. — Родная, прости за то, что я так погано вёл себя, когда пришёл… Я настоящий эгоист! Это тебе можно портить мне настроение и кричать на меня… А я должен терпеть! Тебе ведь сейчас так нелегко! Не обижайся, пожалуйста! Ты и наш малыш, всё, что у меня есть и всё что мне нужно!

— Да… Мне не очень легко… Но я же люблю тебя! И ты, как и наш первенец, всё, что мне нужно в этом мире! Поэтому я и не обижаюсь!

— Ты лучше всех на свете! — Мирон нежно обнимает и страстно целует девушку в губы. — Я так тебя люблю! — его язык проникает в рот девушки. — Безумно люблю!

— Когда всё закончится… — говорит девушка. — Я хочу уехать хотя бы на выходные, в наш домик в лесу…

— В дом твоего дедушки? За Мкадом?

— Там так тихо… Так спокойно и красиво!

— Да… Там будет круто нам с тобой уединиться! Будем друг другом наслаждаться, день и ночь! Всё время!

4

Мирон крепко спал, обняв любимую девушку и ему снился сон.

Во сне он видел мальчика, очень напоминавшего его самого в возрасте одиннадцати лет. Мальчик плыл по течению с двумя девочками-близняшками, его ровесницами, на старенькой деревянной лодке, по Москве-реке. Было солнечно. На дворе стояло жаркое июльское лето. Девочки друг с другом обсуждали куклы, причёски, где купить для них модную одежду и всё остальное в том же духе. Мальчик сидел напротив них, с вёслами в руках и отрешённо смотрел на воду.

— А я прикинь, видела в одном каталоге, для твоей Барби, такое красивое платье, синее, с блёстками, топовое такое…

— Я видела… Мне мама на планшете показывала.

— А ты знаешь, что мне мама обещала купить?

— Ну что?

— Домик… Двух этажный такой. Семейный! Там моя красотка Викки будет жить со своим парнем. У неё будет много детей и котики!

В какой-то момент парню надоедают нескончаемые разговоры девочек о игрушках. Мальчик вмешивается:

— Может хватит трепаться без конца про всякую ерунду для своих гребанных куколок! Достали уже! Не могу больше слушать!

— А тебе какое дело, не нравиться, уши заткни! — говорит одна из близняшек с родинкой на губе.

— Кто-нибудь из вас, мелкие дуры, плавать умеет?

— Лиза умеет… — кивает девочка с родинкой на сестру.

— Умею, но плохо! Папа обещал научить меня этим летом на море…

— Услуги папаши тебе не понадобятся! Я тебя научу! — парень выкидывает вёсла в стороны.

— Что ты делаешь, идиот! — крикнула девочка с родинкой.

— У меня есть один способ, как тебе научиться плавать, меня мой отец так учил!

Мальчик, не снимая одежду, спрыгнул с лодки в воду и пропал под ней.

— Он что, совсем ку-ку? — говорит сестра девочке с родинкой на губе.

— Я тебе говорила, что он странный! Он злой! Он подонок! А ты за него заступалась! Ещё и на лодке с ним уговорила меня поплыть!

— Теперь и я начинаю его ненавидеть!

Голова мальчика выныривает из воды. Его детские, но уже не слабые, руки, хватаются за лодку и начинают её резко раскачивать. Девочки начинают кричать.

— Что ты творишь, шкура! — кричали они. — Прекрати! Прекрати, слышишь! Мы все утонем! Здесь же глубоко!

Но мальчик не слушал их, он продолжал делать своё дело. В конце концов, лодка перевернулась и девочки упали в воду, посередине глубокой Москвы-реки.

5

Ровно в 6:30 на айфоне Мирона, заиграл будильник. Это был трек группы Limp Bizkit «May Way». Мирон приоткрыл сонные глаза, схватил айфон с тумбочки и машинально выключил мелодию. Милана рядом продолжала спать, уткнувшись в подушку. Парень скинул с себя одеяло и прошёл в одних трусах на кухню. Было ещё темно. Мирон включил на кухне свет и протерев глаза, увидел на столе готовый, заранее приготовленный женой с вечера для него, завтрак. Завтрак представлял из себя:

1) сэндвич с зеленью

2) апельсиновый сок

3) мюсли с фруктами

Позавтракав, парень привёл в порядок волосы на голове, зачесав их через пробор, накинул на мускулистое тело, свою полицейскую форму и перед уходом заглянул к спящей Миле. Парень просто не мог налюбоваться её милой ангельской внешностью. Он нагнулся к её лицу. Ему хотелось вечно, не отрываясь, смотреть на любимую и вдыхать её запах.

— Что бы я без тебя делал… — прошептал парень, поцеловал девушку в щёку и добавил. — Люблю тебя, ты знаешь…

Мирон уже повернулся к девушке спиной, как вдруг ему послышался свой собственный, но слегка хриплый гнусавый голос:

— Трахни! Давай же, трахни! Не тяни!

Мирон обернулся, вытаращив глаза на девушку и тихо произнёс:

— Родная… Ты что-то сказала?

Девушка приоткрыла глаза и оторвавшись от подушки, сказала:

— Что родной?

— Ты сейчас со мной разговаривала?

— Нет заяц… А что такое?

— Показалось… Не проснусь никак ещё… Бомбит после ночи! Ладно… Спи любимая! Я погнал!

— Удачи!

— До вечера! — отправил воздушный поцелуй своей жене, парень.

Милана отправила ему воздушку в ответ своими сексуальными пухлыми губами и уткнулась обратно в подушку. Мирон улыбнулся и прошёл на выход.

На улице молодого человека встречало проснувшееся сентябрьское солнце. Мирон решил не садится за авто, а прогуляться до работы пешком. Парень, слегка улыбаясь, прошёл к дороге в парк. Его всё очень радовало этим утром. Жизнь ведь не такая плохая штука, ели у тебя всё вроде как получается… Мирон шёл и думал, как ему повезло с такой красивой и умной женой, как Милана. С ней и только с ней, он чувствовал себя по- настоящему счастливым. Есть такая очень правильная фраза:

«Без женщины, ты мужик, и только с женщиной — мужчина.»

Это очень верно. Милана была счастьем для Мирона. А уж когда она подарит ему сына, ну или дочь, он будет вообще самым счастливым молодым отцом в мире.

Позитивный настрой парня перебило внезапное чувство, что за ним кто-то очень давно сзади ведёт слежку. Молодой человек обернулся, но увидел лишь старого инвалида, медленно ковыляющего с тростью по дорожке. Мирон снял с головы фуражку и поправил причёску. Когда он надел её на голову и развернулся, чтобы продолжить путь, его глаза встретились с глазами девушки, которая сидела на скамейке и кидала голубям какой-то корм. Девушка была одета во всё тёмное и была похожа на молодую ведьмочку. Её большие мрачные глаза были полностью чёрными, даже белки. На лбу был нарисован чёрный крест. Что-то во взгляде девушки сильно напрягло Мирона. Он отвёл от этой мрачной мистической особы свои глаза и продолжил путь из парка.

6

Чёрные линзы девушки из парка, не давали покоя парню и на службе. Весь день он их вспоминал, даже когда заткнув уши наушниками, со своим напарником, въезжал на полицейском указике, в один из московских дворов по вызову. Увидев впереди у многоэтажки толпу зевак, Мирон спросил у напарника, вытаскивая наушники плеера:

— Что там стряслось на этот раз?

— Старуха звонила, говорила парень малолетний с балкона упал!

— Самоубийство?

— Сейчас узнаем…

Уазик тормозит. Полицейские вышли наружу и ринулись к месту происшествия. К ним подбегает женщина бальзаковского возраста.

— Что здесь случилось? — спрашивает у неё Виктор.

— Мальчик с балкона вон того сорвался! — показывает женщина на балкон седьмого этажа, откуда громко доносился жёсткий хард-рок.

— Он там живёт?

— Нет… В той злополучной квартире он со своими друзьями наркотики употреблял и оргии устраивал!

Парни с женщиной подходят к мёртвому телу светловолосого молодого человека, который лежал на спине в луже собственной красной крови с широко открытыми глазами, устремлёнными в небо. Мирон, не отрывая глаз от трупа парня, спрашивает у женщины:

— А его друзья?

— Они там… На седьмом этаже! Продолжают веселиться. — ответила та. — Похоже, смерть друга их нисколько не расстроила…

— Отряд не заметил потери бойца… — произнёс Виктор.

Полицейские вместе с ней поднялись на нужный этаж и Виктор позвонил в дверь, приготовив оружие на готове. С верхнего этажа к ним спустилась старушка в платке и произнесла беззубым ртом:

— Арестуйте их, мальчики! Эти ребята — бандиты! Они всему дому ночью спать не дают! Музыку включают, наркоманы чёртовы, кричат постоянно! Охают и ахают так, что стены трещат!

— Разберёмся! — успокоил старушку, Райский.

— What the fuck? — послышалось из-за двери.

— Open the door! — подыграл на английском, Виктор. — Говнюк!

Дверь квартиры открылась и из неё повалил жуткий дым, будто при настоящем пожаре.

— Как не открыть служителям закона! — улыбается парень с тёмной кожей мулата, с дрэдами на голове и сигаретой во рту. — Вы не пугайтесь, мы не горим, просто накурено слегка! Добро пожаловать!

— Твоя квартира? — спрашивает Мирон.

— Не… Снимаю для вписок!

Полицейские, женщина и старуха прошли в квартиру. Внутри громко долбила музыка. Играл Slipknot.

— Что за безмозглая музыка… — говорит Виктор.

Старуха посмотрела на Мирона и произнесла:

— Это его музыка! Это она звучит в аду! — сказала она, широко вытаращив глаза.

— А ты чё, бабка, там была? — спрашивает парень с сигаретой.

Виктор говорит женщине и старухе:

— Вы пожалуйста выйдите в подъезд, нам здесь поговорить нужно!

— Конечно, ребят! — сказала женщина и потащила за собой на выход старуху. — Пойдёмте, баб Тонь.

Мирон, его напарник и мулат прошли в комнату. Там было накурено не меньше. Посреди комнаты стоял кальян и двое парней курили его через трубки, гневно пялясь на прибывших стражей порядка. Повсюду разбросаны бутылки из-под алкоголя, валялись мятые доллары. На диване спали парень с девушкой. Парень с дэдами убавил звук на музыкальном центре.

— Чё парни, отрываетесь по полной, я смотрю? — спрашивает Виктор у всей компании. — Хорошо вам тут, кайфово…

— Да ничего! Отдыхаем хорошо! Слушай, друг, мы никому не мешаем, музыку щас можно громко включать, ведь не ночь, а я права свои знаю! Так что не парь меня!

— Музыка, говоришь… — заводится Виктор, подходит ближе к парню и спрашивает. — Ай ай, а у тебя чё глаза такие красные? Гаш курили? Или спайс? Не?

— Не… Ничё мы не курили… Не гони!

— Это ладно, мы потом выясним, кто и что запрещённое здесь употреблял! Я на самом деле, чё узнать хотел… Вас сколько было здесь с утра, на хате, с самого начала вечеринки?

— Дай подумать, друг, дай подумать! — затянулся табачным дымом, парень — Те два укурка с кальяном, эта шлюха Защеку с Лютым… Лёша Рэйх… Ну и я, понятный член!

— И того вас было?

— Шестеро! Да, шестеро! — кивает головой, мулат с дрэдами.

— А где этот самый Лёша, который Рэйх, ну которого ты успел упомянуть!

— Этот ушлёпок… На балконе был, курил!

— А сейчас он где?

— Там на улице наверное! Лежит где-нибудь под деревом!

— Лежит говоришь, ну круто, чё! И как он там? Нормально себя чувствует?

— Ты чё, прикалываешься, он теперь навряд ли хоть что-нибудь вообще может чувствовать! Внатуре, ж не птица ёпт! Седьмой этаж как-никак!

Виктор хватает парня за шкирку, от чего у него вылетает изо рта сигарета и говорит уже более громко:

— Ах ты сука! Я тебя знаю пять минут, а ты меня уже задолбал, ну просто не реально!

— Чё я сделал то, слышь, пусти!

Один из парней, откинул шланг кальяна в сторону и попытался встать, чтобы помочь своему другу.

— Э! Слышь! Думаешь форму на себя нацепил, значит тебе всё можно! Пусти его, падла конформистская! — крикнул он.

Мирон подошел и сказал ему, толкнув обратно на место:

— А ты не лезь раньше времени! И до тебя рамс дойдёт!

— А чё он его хватает! — говорит он Мирону. — Он ничё не сделал! Животные!

Мирон замечает у парня на лбу вытатуированный знак креста.

— Почему Лёша спрыгнул с балкона? — продолжил допрос Виктор.

— Потому что он был конченный мудел, этот Лёша! Вот почему! — крикнул патлатый. — Он всё время ныл… Конченный!

— В смысле ныл?

— Ныл какая у него жизнь херовая, что он урод, что он никому не нужен, что его предки выгнали из дома, как ненужное дерьмо! Что его герла бросила!

— И что с того?

— Он всем нудил, он был хуже тёлки! Под грибами, плюс был накуренный вхлам…

— Под какими грибами?

— Ну такие, знаешь… Торкают, серенькие…

— Спайсы курили?

— Мы не… Он курил! Ещё до того, как ко мне припёрся!

— Разберёмся… Ну и что дальше происходило, мудило растаманское?

— Ну, мы над ним стебались! Лох ведь полный! Сука, чучело! В школе тоже все его чморили по полной…

— Так значит это вы его до цугундера довели? Друзья!

— То, что он выбросился и оставил мозги на насфальте, оказалось самым смелым его поступком! Одним дебилом стало меньше в этом мире! Точняк!

— Ну ты и мразь! Пригласил друга, чтобы над ним поиздеваться… Короче! Собирайтесь все! И эту влюблённую парочку разбудите тоже! — крикнул Виктор.

— Куда, мать твою? — спросил парень с тату на лбу.

— В отделение, мать вашу! В отделение!

— За что? За этого дохлого кретина? В уголовном кодексе нет статьи о доведении до самоубийства! Нет, слышь?

— Твоё счастье, тварь!

— Ты не знаешь, кто мой папа… — говорит парень с дрэдами. — Один звонок и тебе полный трындец! — посмотрел на Мирона и добавил. — И твоему напарнику кстати тоже!

— Мне похер кто твой папа малец, собирайся я сказал!

— Ну смотри, мент, пожалеешь! Когда вас обоих на каторгу на север повезут! — мулат обращается к своим. — Чуваки, не ссыте! Вечером мы уже будем здесь и дальше, пить, курить и трахаться! А эти животные, в своей чмотаракане, получат свежую порцию дерьма от своего начальства!

— Видал, Мирон! Наше подрастающее будущее… Ради чего мой дед только воевал? Чтобы такие вот, гнойные уроды жили? Поколение интернета, лайков и анального порно! Собирайтесь, мать вашу! — пнул патлатого ботинком, Виктор.

— И советую вам прямо щас пулей бежать в аптеку и закупить побольше вазелина! — добавил парень с крестом на лбу. — Он вам понадобиться стопудово!

7

Рабочий день закончился. Мирон вместе с Виктором зашли в магазин. Внутри никого не было, кроме них и женщины-продавца узбекской национальности.

— Вам что? — спросила она.

— Мне? Как всегда! — кинул на кассу двести рублей Виктор.

Женщина принесла бутылку водки и вручила её парню.

— Больше я надеюсь малолеткам водяру не продавала? — насупив брови, спросил Виктор.

Женщина опустила глаза и помотала головой, в знаке нет.

— Смотри у меня!

Парни вышли из магазина и пошли по городу, вдоль шоссе.

— Что будет с теми уродами, которых мы сегодня задержали?

— Что будет? Я тебе скажу!

— И что?

— Завтра утром отпустят, ну или уже отпустили!

— Да ладно?

— Я тебе отвечаю!

— Но как это так?

— Состава преступления нет! Нет у нас статьи о доведении до суицида!

— Почему нет?

— Потому что страна у нас такая замечательная! В других странах есть, а у нас нет!

— А спайсы, что у них нашли! Хранение, распространение…

— Ты слышал, кто у этого патлатого, папа? Какой-то очень-очень важный хер, это уж точно! Возможно даже из правительства! А это серьёзная маза!

— И что дальше?

— Дальше? Ничего! Мы здесь ничего уже сделать не можем!

— Слушай, так зачем тогда нужен был весь этот цирк с задержанием? Ты был так убедителен! Я думал, их полюбас ждёт что-то плохое!

— Я просто был не в себе! Разозлился!

— И всё? Вот так всё просто?

— Мирон! Ты первый день родился что ли?

— Не первый!

— Ну а почему такие глупости порешь, будто тебе лет двенадцать! Ну, на самом деле! Давай я спрошу у любого прохожего, что мешает этой стране нормально жить! Вот давай, спрошу! Женщина, да-да, вы! — останавливает он сорокалетнюю женщину, которая шла мимо с набитыми сумками в руках.

— Да, молодой человек! — говорит она.

— Я хотел у вас спросить, честно… Вы не смотрите на мою форму! Я мент честный… Вот вы мне скажите, что может погубить эту страну? Что пожирает её изнутри и не даёт нормально функционировать? Заставляет плевать на закон, всё купить, любого продать!

— Коррупция!

— Именно! — щёлкнул пальцем, парень. — Спасибо за участие в нашем социальном опросе! Видишь Мирон, спроси у любого гражданина, у всех будет один универсальный ответ!

Прохожая отправилась по своим делам.