Сага о сталкерах времени

Пролог

— Эй, Гаврош, беги скорее сюда! Кому говорю… Я тебя не трону. — Кричал мой отец, стоя во дворе нашего старого, построенного сразу после Отечественной войны, дома. — Посмотри, что за хренатень в воздухе болтается!

Эта фраза, сказанная Батей в моей юности, стала для меня открытием эры Неопознанных Летающих Объектов. Тогда я только-только закончил восьмой класс и дома меня вряд ли можно было застать раньше захода солнца, вот и в тот раз я вернулся домой уже за полночь с очередной гулянки.

К вашему сведению, Гаврош, это я. Кличка прилипла ко мне в детстве, как банный лист к пятой точке, по вине моей Мамы, учителя русского языка и литературы. Столь странное прозвище, по имени французского беспризорника, мне досталось за мою неуемную тягу лазить по свалкам, в огромном количестве произрастающих в нашем, богом забытом, маленьком городишке, хоть он и числился столицей одной из красивейших Автономных Республик бывшего СССР. Из принесенного со свалок вторсырья мне удавалось мастерить отличные рогатки, самопалы и самострелы, использование которых привносило разнообразие в тихий частный сектор нашего города. А «благодарные» соседи, наподобие французских гвардейцев, гонялись за мной по всему району, только вместо ружей и штыков они предпочитали использовать крапиву. Частенько боевые волдыри украшали мои руки и спину, но хуже всего было попасться родной бабушке Клаве, тогда моя попа превращалась в задницу макаки, и сидеть на ней было уже невозможно до утра.

Я не торопился на призыв отца, тем паче, что пару минут назад, удачно проскочив под его рукой, не получил затрещину по загривку — заслуженную кару за наглое опоздание домой. Откуда папе было знать об охмурении новой подружки на старом «Марковском» кладбище, где днем-то гулять страшно. И вообще, я еще находился в нирване без всякого лишнего просмотра чего-либо.

Для сведения, кто не знает из подрастающего поколения — кладбище самое клёвое место для того, чтобы покорить сердце юной глупой девы. Особенно ночью, но при условии, что сам не наложишь в штанишки, если не сдрейфил — она твоя. У кладбища свой непередаваемый аромат, то ли прошлого и умиротворённого, то ли чего-то нового и завораживающего. Девушка начинает бояться, адреналин бьёт в кровь и она сама не замечает как оказывается в твоих сильных и смелых руках, и, дальше следуют объятья…

Ладно, прервём лирическое отступление, чтобы продолжить нашу сагу.

Крики и призывы посмотреть на «болтающуюся в воздухе хренатень» продолжались с новой силою. Я, с тоской в сердце, поплёлся во двор, лелея надежду, что это не очередная батина подлянка для воздаяния оплеухи за столь позднее, по старорежимному понятию, возвращение в родной «Эдем».

То, что я увидел, поразило меня, и не потому, что батя стоял посередине двора в одних ситцевых трусах по колено — благо, было начало лета. И даже не то, что я избежал подзатыльника. Рядом с папой стояла моя матушка в ночной сорочке и наш цепной пёс Дик помесь лайки и волка, все трое задрав головы, смотрели в черное звёздное небо. Ночь выдалась очень тёмная, непередаваемо бездонное небо, без намёка на облачко, было сплошь усыпано бисерными точками звёзд. Но одна из сверкающих точек, в созвездье Волопаса, вела себя как сбрендивший светлячок, мотаясь в разные стороны по совершенно непонятным траекториям. Присоединившись к троице, я тоже стал пялиться на представление сошедшей с ума звезды.

Через какое-то мгновение точка стала размером с «бильярдный шар», переместившись в созвездье Дракона, а ещё через миг огромным, непонятным круглым объектом, и, прекратив болтанку в небе, плавно, медленно-медленно поплыла над нашими головами.

— Вот это полный … — глубокомысленно произнёс отец, а Дик, жалобно тявкнул, поддакивая ему. Несмотря на то, что мама учитель русского языка и литературы, она не смогла отучить папу и тем более Дика, менее лаконично излагать свои мысли вслух.

В общем мы стояли открыв рот и «проглотив» язык, если конечно опустить папино замечание и тявканье пса.

В бывшем СССР, в принципе как и во всем мире, много говорили и писали о летающих тарелках, а это было в июне 1982 года, когда много говорить вообще не приветствовалось, а за лишнюю писанину можно уехать в «туристическую» поездку по крайнему северу. Поэтому увидеть НЛО было не просто круто, а супер круто. Только уфологическая байда, летящая над нашими головами не была похожа на тарелку или сигару, как рисовали и писали в «псевдонаучных» журналах того времени. Это был огромный, светящийся шар и от него било три ярких луча — один в небо, один в землю и один вращался вокруг оси шара. Лучи были тонкими как вязальные спицы, но луч на земле оставлял большое светящееся пятно, около полутора метров в диаметре. Я такого ещё нигде не видел. Мы молчали и смотрели, как средний луч бегал по земле, и было ощущение, что он что-то ищет в нашем, Богом забытом, частном секторе города. Вдруг он наткнулся на наш «квартет», свет ослепил и, когда протёрли глаза, нам оставалось лишь созерцать, как НЛО «удирало» на невероятной скорости в ночное небо. Через пару секунд оно исчезло среди звёзд.

— Ни хрена никто не поверит! — Изрёк я глубокую мысль и тут же получил свою долгожданную затрещину в область затылка, где у всех нормальных людей находятся мозги, но по твёрдому убеждению моей семьи, у меня содержание головы и задницы природой были перепутаны.

После мы ещё долго обсуждали всей компанией, увиденное в ночном небе, Чудо, спорили, чем могло быть Это, но так и не пришли к общему мнению. Для нас на тот момент это была мировая проблема под номером один. Да. Всё равно никто не поверит — по этому вопросу, мы сошлись во мнении. Но когда родители уже спали, мы с моим верным другом Диком, родившемся в один год со мной, и, поэтому мы были «неразлейвода», хоть он и был по собачьим меркам, древний старик, долго смотрели в ночное звёздное небо в надежде, что эта ШТУКА появится ещё раз. И может быть тогда я смогу узнать все тайны мироздания. Почему я так думал в тот момент? Не помню…

Наутро, пытаясь рассказать друзьям о ночном приключении, получал от всех стандартный ответ — «Ну ты и мастер трепать языком» — в этом смысле я мало мог кому уступить. Всегда рассказывая невероятные истории из личного житейского опыта, и приукрашивая накручиванием сюжета из чужих повествований, благо в детстве, что не день то сплошь приключения, среди друзей считался лучшим «акыном». Но в этот раз, повествуя чистую правду, оказался болтуном. Стало обидно, и я решил про эту историю забыть раз и навсегда.

С чистой совестью, больше не вспоминая о странном летающем шаре с тонкими ослепляющими лучами, я отправился дальше по жизни, не думая больше о нем.

Окончив школу, поступив в институт, бросив его из-за жуткой лени, я пошел простым рабочим на завод. Там тоже долго не задержался.… Ну, никак я не мог понять смысл бригадного подряда — пашешь больше других, а получаешь наравне с последним тупицей и тунеядцем. Быстро разобравшись в небожеских методах уравниловки, я перестал давать по три плана в день и ушёл. Потом не долго думая, поступил в военное училище РВСН, ныне Космические войска, в славном городе Пермь.

Как я туда поступил, имея на руках «белый билет» и бабушку, заслуженного врача РСФСР, которая упорно не хотела, что бы я отдал священный долг своей Родине, отдельная история. Если кратко — с боем врачебных кабинетов республиканского военкомата.

Многие подумают, особенно нынешняя молодежь, — полный придурок. Но, косить от армии модно в нынешнее время строительства развитого дебилизма-капитализма, и преобразования величайшей империи в общемировой сортир, в который пытаются свалить все отбросы человечества как промышленные, так и духовные.

В моё время иметь мужику в паспорте отметку «невоеннообязанный» было просто стыдно. Все девушки стали бы такого считать дефективным. Хотя, возможно, это только моё мнение…

Компания в нашей роте, первого факультета, подобралась весёлая. Особенно меня радовал наш четвёртый взвод, где, по общему убеждению командования, собрались самые отпетые раздолбаи. Но это была их проблема, а нас вполне устраивала «разношерстая» команда, коей мы, все тридцать харь, являлись.

Мы были детьми, всего, тогда пока ещё, великого и могучего Советского Союза — украинцы, белорусы, азербайджанцы, армяне, чеченцы, русские, и даже один еврей. Не имея понятия о межнациональной розни, считая друг друга чуть ли не братьями, мы гордо несли звание курсантов училища РВСН, не забывая выматывать нервы командирам всеми доступными нам методами, например — подарками…

…Картина «Дубовая роща» целых два дня украшала стены офицерской канцелярии, пока туда не заглянул начальник факультета, любимый нами, полковник Посох, по кличке «батя», и кратко намекнул нашим командирам на счет картины, сделав ударение на слове «ДУБОВАЯ»…

Новая встреча, с почти забытым мной, странным летающим шаром с лучами, произошла именно в нашей доблестной советской армии, а точнее на учениях, в глухих лесах Пермской области, где нас учили жить в землянках на ноябрьском морозе, копать окопы, вести разведку боем, ДРГ (диверсионно-разведывательная группа), короче, всем премудростям и тягостям армейских будней.

По ночам мы все, по очереди, заступали в караул. Мне выпало «счастье» быть часовым вместе с клёвым парнем из Азербайджана Каджафовым. Единственная проблема с ним была в том, что он говорил по-русски примерно как я на суахили и для меня, так и осталось загадкой, как он сдавал экзамены на общеобразовательном языке, то есть на русском, в течение всего года. В отличие от моего «суахили» у него были всё-таки кое-какие познания в языке моих предков, но я предпочитал разговаривать с ним жестами, чем слушать родной моему сердцу российский мат исковерканный до неузнаваемости и употребляемый абсолютно не в тему.

Надо особо отметить, что в караул я заступил «вне очереди», то есть получил наряд, за то, что нарисовал голую купальщицу на обрывке картона от коробки с НЗ — неприкосновенным запасом. За это был «справедливо» наказан отцами командирами.

Хотя, честно говоря, не ради красного словца, произведение получилось шикарное. Вся рота бегала в нашу землянку, которую мы ласково называли — «братская могила», любоваться моим шедевром. Были даже настойчивые попытки обменять «голую бабу» на тушенку и папиросы. Но, меня не устроили предложенные расценки…

Потом пришел старший лейтенант Никитюк, по кличке «Птица говорун», хотя особым умом и уж тем более сообразительностью он не отличался. После недолгого разбирательства кто сотворил сию мазню, удалился, унеся с собой нашу «верную, боевую подругу».

На счёт сообразительности — в караул в наряд вне очереди, по воинскому Уставу не назначают.

Позже, как-то побывав в офицерской землянке, за очередным взысканием, я имел честь лицезреть свою картину, аккуратно поставленную в красном углу, наподобие иконы. И много позже, узнал от старшины, что Никитюк хранит мою купальщицу в своём сейфе, любуясь ею по пьянке.

Но вернёмся, как говориться, к нашим баранам….

Караулим мы, значит, с моим «горным» другом по несчастью, ночью, склад оружия. Темень — хоть глаз выколи. Холод собачий, а в шинели холодно, «не май месяц», середина ноября. Тулупы почему-то не выдали — наверно решили нас таким методом «закалять»?

Каджафов с одной стороны склада бродит, я с другой. Изредка слышу незнакомую речь вперемешку с отборно-корявым русским матом — замерз «сокол южный». Ну, а коли матом кроет, значит еще живой.

Решил я покурить втихую, хоть это и строгое нарушение караульной службы. Но, мне приперло, хоть от окурка зажатого меж ладоней руки погреть. Закурил, и с великим кайфом втянул в себя едкий дым «Примы».

Чу, слышу с противоположной стороны хруст веток. Коверкающий слова голос напарника выкриком предупредил.

— Стой да, э твою маму…, кыт-о идэт.

Послышался ответ.

— Начальник караула старший лейтенант Никитюк.

Я успел подумать, туша о приклад сигарету, — «Принесла козла нелёгкая» — как услышал такое, что чуть не надорвал от смеха живот. «Птице говоруну» мой напарник ответствовал:

— А еменэ по-куй, паролъ давай, понэл, да.

Растерявшийся начальник пытался слабо парировать.

— Как вы смеете товарищ курсант! — От такой наглости «паролъ» забыв начисто.

— Э, кому казалъ — стоятъ!… — продолжал стремительный «наезд» Каджафов.

— Да стою я, стою… — Похоже, начальник еще надеялся, что «грозный» караульный врубится кто пришел.

Но, получив в ответ лаконичное — «Стрылаю» — подтверждённое щелканьем затвора автомата АК-74, так быстро рванул через кусты, треща сломанными ветками, что я даже побоялся — не свернул бы себе шею «конь педальный». Только в вдалеке слышалось:

— Понабрали в армию уё… в, а нам расхлёбывай.

Что может произойти дальше? Конечно же, с горем пополам, «грозного абрека» сняли с караула и отправили драить сортиры. Ко мне направили в охрану Гену Панюкевича, караулить вверенный объект. О Гене, белорусе, ростом в два метра, можно сказать коротко — он был сильнее быка, любил много поесть и крепко поспать. При всём при этом, он отличный парень, надёжный и верный друг, нежная душа, доброе сердце, если не пытаться… бить его ногами.

Один раз, не знавшие о нём местные, пермские ребята, провели неудачный эксперимент. В результате, вместо пяти нападавших, пытавшихся навалять нашему «Гераклу», были травмированы, от легкой, до средней тяжести, ещё семь человек. Оказалось, Гена не рассчитал и зацепил пару прохожих. Еле его потом отмазали от «дисбата» отцы командиры, надо отдать им за это должное.

В общем, такой клёвый парень заступил в караул и через пять минут я уже слышал душевный, громкий храп.

— «Родина-Мать — можешь спать спокойно, тебя надёжно охраняют». Таким храпом мы напугаем полк капиталистических солдат, не дай Бог война.

В этот момент и свершилось…

Небо было абсолютно чистое и всё звездатое, звездатое. Покуривая очередную сигарету я пялился вверх на луну. Было полнолуние и очень хотелось завыть по-волчьи. Вдруг, среди звезд я увидел еле заметное, и очень знакомое, движение. Одна из самых ярких точек на небе, называемых звёздами, начала метаться среди других.

Первая мысль как всегда не отличалась гениальностью — спутник шпион. Вторая — подожди, тормоз, — спутники так не летают, это что-то другое.

Испугавшись, я крикнул: «Гена, хватит дрыхнуть, посмотри на небо, а то мне кажется, что у меня глюки!»

С таким же успехом можно было бы орать в пустыне. Нашего «Геракла» не разбудить даже взрывом ядерной бомбы. Его ни раз приходилось скидывать с кровати по команде — «Подъём», — иначе он продолжал спать, мирно почмокивая губами.

А летящий объект, стремительно приближался к охраняемой территории. Я не придумал ничего лучшего как рвануть с плеча верный «Калашников», сняв его с предохранителя на всякий случай. И тут я узнал «летающую хренатень», по выражению моего бати. НЛО зависло в метрах ста над землёй, распустило уже знакомые тонкие лучи, как бы обшаривая землю и пространство вокруг себя. Вместо того чтобы орать, стрелять, короче привлечь чьё-нибудь внимание, (не один же я Родину охранял в ту ночь), найти себе свидетелей этого явления, стоял я и глядел на ЭТО «как баран на новые ворота».

— Гена… — нашел, кого звать, придурок; луч метнулся в мою сторону и ослепил меня как в детстве….

Через пару секунд, я наблюдал стремительное бегство шара в глубины космоса.

Нервно закурив, перекидывая папиросу из угла в угол рта, стал думать — докладывать начальству о случившимся или лучше избежать освидетельствования в психушке и промолчать?

Быстро найдя решение в молчании, ибо выбор был не велик, я продолжил несение службы, уже уверенный, что всё равно никто не поверит. А если поверят, то оказаться в дурдоме, под надзором амбалистых санитаров меня абсолютно не устраивало. Через сорок минут пришла смена караула, — «пост сдал, пост принял» — и я отправился баиньки. А поутру заступив на очередное несение службы, долго глазел на небо — ждал, что НЛО появиться вновь. Ожидания были тщетны. А так как, похоже, кроме меня никто этой лабуды не видел, промолчал до самого вылета из военного училища — набил морду одной «крысе» в погонах.

После госпиталя, куда я попал из одной всем известной «горячей точки», в котором я умудрился проваляться целых полгода, я отправился на гражданку, учась заново ходить с инвалидной палочкой, и с отметкой в военном билете, что я больше не годен к военной службе. А в поощрениях записали благодарность от тогдашнего министра обороны Язова, как будто оно могло залечить шрамы и вернуть мне здоровье.

Ладно, не будем о грустном…

Дальше была новая жизнь — полный каюк Перестройки, работа в автосервисе, женитьба, рождение дочери, развал СССР, развод с женой. Превращение знакомого и родного мира, в котором я родился и вырос, в полный отстой. Не подумайте, что я сторонник коммунистических идей. Просто уничтожение такой Державы — это уже через край…. Меня как и многих застарелых «консерваторов» устраивало жить в этом огромном пространстве, занимающем одну шестую часть всей мировой суши. Нравилось ездить по этой огромной стране не думая о каких-то дурацких визах и таможенном досмотре. Да, где я только не был…. Но это уже другая история…

Прошло много лет, были другие приключения, другая жизнь — жизнь, которая мне не нравилась абсолютно. Всегда человеку чего-то не хватает… Мне не хватало слишком многого, а изменить что-либо я не мог. Просто плыл по жизни, как по течению, уже не надеясь на чудо или какие-то новые преобразования, с тоской наблюдая, как самые честные и порядочные люди превращались в «быдло», благодаря «веяниям времени» и продажности чиновничьего аппарата «Новой России». Кто-то может сказать, как один мой знакомый политический «деятель»: «Ты не любишь нашу Родину». — Враки! Родину я люблю, но вот государство терпеть не могу. Почему-то в России всегда Родина и государство существуют отдельно друг от друга.

Дай Бог чтобы когда-нибудь это мировоззрение поменялось!

Наступал 2000-ный год.

Демографическое уничтожение России в своём апогее. Коррупция достигла небывалого расцвета. Воровство и расхищение природных ресурсов, кучкой олигархов достало уже всё население страны. Кажется бесконечной война в Чеченской республике. Рэкет, бандитизм, милицейский и чиновничий произвол, — неуверен, что хуже — и это на фоне полного обнищания основной массы населения, — всё это говорило о назревшем взрыве в обществе.

…И тут «мудрый» Борис Первый свалил в отставку, оставив после себя разгребать руины Премьер министру… — ставшему опосля новым, наконец-то, Путёвым Президентом.

С «капустой», проще говоря с деньгами в этот год у меня был самый полный аут. Я постоянно мотался с ребятами, кто побогаче, на охоту. В наших волго-вятских лесах ещё пока полно было всякой флоры и фауны, и жирный рябчик или тетерев были хорошим подспорьем семейному, с отрицательным балансом, бюджету. В крайнем случае и грибы с ягодами шли в запас и к столу.

В конце сентября мы с моими приятелями Павкой, Серёгой и Эдиком — сахарным «магнатом», за что имел кличку «сладкий спонсор», — решили оторваться в глухомани — пострелять зайцев или какой-нибудь другой живности. Не сказать, что «природа шептала», но, для охоты в самый раз, главное нет дождя. А золотая красота лесов умилят глаз и радует сердце. Поэтому я не задумываясь согласился с предложением ухать на пару дней с ночёвкой, тем более, что дома замучили постоянные скандалы новой, второй по счёту, жены.

— Когда заработаешь денег? Купи мне новые сапоги! У моей подруги новые серёжки, когда будут у меня такие же? — Баста — терпение лопнуло. Пошла бы работать, но куда там — не царское это дело…

Отъехав с трассы, по песчаной просеке километров на пятнадцать, поглубже в лес, расположились на берегу маленького озерца, разбили бивуак. Оставив мою видавшую виды «Ниву» у самой кромки водной глади, предварительно зарядив, у кого какое было оружие, отправились дальше пешком.

Павкин Гай, худущая лайка, рванул вперёд нас, на поиски дичи, зайцев, или на крайний случай «мышей — обыкновенных». Ибо судя по его худобе, еду в основном он видел во сне. Извиняюсь за каламбур.

Разошлись по номерам, я дёрнул затвор своего гладкоствольного карабина «Сайга — 12» на базе автомата «Калашникова» — при покупке сказалась моя армейская любовь к этому виду оружия, дослал патрон в патронник и «обратился в слух».

Ещё только-только начинался рассвет, мы выехали из города заполночь, надеясь завалить какую-нибудь дичь на зорьке, мало ли какой-то глухарь «тормознёт» спросонья и сам вылетит под выстрел. Но лес будто вымер, даже гадской сороки не было слышно.

Часа через два «робяты» начали бузить на тему: — «…надо сгонять в посёлок „Силикатный“ купить водки». Столь дебильно-поэтическое название это селение получило во времена Власти Советов, когда партийные чиновники не утруждали себя мозговой деятельностью, — что произведем — так себя и назовёмся. Я безуспешно пытался протестовать, так как был в этот день рулевым:

— Мы приехали на охоту, а не водку жрать. Обещали жёнам трофеи, а приедете сами отстреляно-варёными!

Но, какой там, на меня же всем скопом и наехали….

— Ты за рулём, вот и рули, а когда мы будем рулить, вякать не будем — пей друг Санёк, сколько влезет.

Коротко обозвав их «козлами», получив в шутку ответ: «за базар ответишь бычара», забрал с собой Серого и отбыл за «живой водой». Пашка с Эдуардом, всегда прикалывало это «англицкое», аристократическое имя, остались разводить костёр и разогревать хавчик, собранный нам жёнами. Смотавшись по-быстрому туда и обратно, мы как раз приехали к горячему завтраку. Расположившись у костра и тяпнув по первой, мужики начали вешать лапшу друг другу на уши — как и положено в кругах отдалённо-приближённых к охотникам профи. Я же в это время, томно вздыхая, лишь довольствовался чаем. После десятой рюмки приятели начали кичиться своим оружием, благо было чем. Серёга своим помповиком «Ремингтон». Ну а Пашка с Эдькой, — близнецами-братьями «Иж-27», сделанными на заказ. Было понятно, что дело подходит к стрельбам по произвольным мишеням, а значит в ход, как всегда, пойдут свежеопорожненные бутылки. Ну, в общем, у мужиков с возрастом игры не меняются, просто стоимость игрушек многократно возрастает. Послушал трёп и малость поучаствовал в нём — на трезвую голову получалось слабенько. По-прикалывался на перевод патронов в «молоко». Стало скучно и я решил прошвырнуться дальше в лес, в надежде оправдать потраченные деньги на бензин.

Здесь и начинаются фантастические приключения, собственно из-за которых я и «замел всю эту пургу»….

Глава 1 Знакомство

Пройдя пять километров беглым маршем, пересёк вброд речку под названием Шильма. Вокруг неописуемая красота и тишина, радующая ухо после суетной городской жизни. Одно жалко, похоже охоты сегодня не будет — пару раз видел вдалеке глухарей, но слишком велико расстояние для выстрела. Высоко в небе, расправив крылья и качаясь на воздушных потоках, так же как и я безуспешно, парил ястреб, не находивший себе дичи на земле.

Покуривая очередную сигарету и думая, что уже сам в таком же «пролёте» как и птица-охотник, я решил выбираться из чащи, в которую меня занёс мой «самоотверженный» поход, как вдруг, из пожухлой травы у самых ног, выскочил здоровенный заяц. Если бы Гай пошёл со мной это могло произойти раньше, но он «шакалёнок», остался слушать пьяный бред и жрать объедки.

Вскинул карабин и почти не целясь — бах, готово. Ура! День прошел не зря. Подняв с земли трофей, я, довольный, отправился в обратный путь. Но не пройдя и двухсот метров, вдруг…, услышал противный свист почти на грани ультразвука. Страшно заболела голова, я схватился за неё обеими руками, бросив карабин и зайца, и тут же почувствовал, как из носа тонкой струйкой потекла кровь. Упав на спину, посмотрел вверх — может самолёт?

Но, как говориться: «П…. подкрался не заметно». Прямо на меня, с неба, отпугнув ястреба, который как очумелый шарахнулся далеко в сторону края леса, падал огромный переливающейся всеми цветами радуги, ШАР. Мелькнула мысль — «Ну вот и всё…».

Но, эта махина, метров десяти в диаметре, не раздавила меня, резко зависнув над самыми макушками деревьев. Появилось три знакомых луча. НЛО, а это было оно, старое знакомое из моего детства, стало слепо шарить ими, ощупывая всё вокруг.

Ну что можно сказать через столько лет:

— Здрасте вам…. — и поднялся с земли.

Всё остальное, что произошло дальше со мной, в корне изменило всю мою жизнь и всё отношение к миру и человечеству в частности…

«Летающая хренатень» висела в воздухе, почти касаясь вершин деревьев. Со страхом и любопытством я ждал продолжения. Не будь так «серьёзно болен на голову» я бы бежал куда подальше от этого зрелища. Но как говорится — «от любопытства кошка издохла».

В стороне, от «поля битвы», была большая вырубка леса. И именно туда, на эту, сотворённую руками человека, поляну, медленно двинулся и стал плавно приземляться ШАР.

Я, придерживая рукой свою челюсть, готовую отвалиться, судорожно вспоминал голливудские фантастические фильмы, в которых представители человечества встречалось с посланниками других миров. В башке же крутилось только индейское — «Хау!», с поднятой правой рукой вверх. «Хренатень» приземлилась с хрустом, давя сухие ветки и гнилые пеньки, оставшиеся от жизнедеятельности нашей цивилизации. Поднялся пар, моментально рассеявшийся как туман. Свечение объекта прекратилось. Из корпуса выдвинулись телескопические опоры, зафиксировав положение ШАРА.

— «Ой, мамочка, что будет?» — металась мысль, сердце готово было выскочить из груди.

— Исторический момент, о котором так долго говорила наша партия, рабочих и крестьян, наступил… — Процитировал я Ульянова-Ленина.

Часть корпуса в нижней половине «шарика» исчезла, будто растворившись в воздухе, образовался круглый тёмный люк под два метра. В черноте люка что-то шевельнулось…. Сейчас я увижу покорителей галактических пространств и субсветовых скоростей! Какие они, эти «зелёные» человечки, огромные амёбы, или сгустки разумной энергии из иных миров?

…Метнулась тень. Вот-вот сию секунду….

Из НЛО на траву выпрыгнул молодой парень лет двадцати пяти в серебристом комбинезоне, чернявый, с бесшабашной улыбкой. Посмотрел на меня и произнёс на чисто русском языке:

— Ну, что стоишь, дядя, может, подойдёшь, поможешь, видишь техника поломалась.

Если бы из люка появилось фиолетовое чудище с восемью щупальцами вместо рук и ног, у меня вряд ли бы наступил такой ступор, который возник после услышанной русской речи, да ещё в приблатнёном ключе.

На ватных ногах я двинулся в сторону шара, как дурак выставив перед собой заряженный карабин.

— Да убери ты свою пукалку, я не кусаюсь. — Посмотрев на меня как на идиота, хотя мой вид сам говорил об этом, сказал пацан, возясь около из одной опор, держащих «хренатень» в строго зафиксированном положении. Подойдя к махине поближе и, наконец, обретя дар речи, я спросил пилота:

— У Вас какие-то проблемы, да?

В глубине души уже уверовав, что это военные испытания нового вида оружия нашей доблестной Российской армии.

— Так, мелкая поломка. — Послышался ответ и стало понятно, что всё дело в телескопе опоры, у которой стоял парень. Она не полностью выдвинулась из корпуса и не касалась земли. В результате аппарат стоял на пяти из шести имевшихся опор.

— Говорил же техникам, «баранам», что заедает, так нет же, не починили. О, слушай, ты сейчас не сильно занят? Я тебе дам кувалду, а сам попробую из нутра, ты врежь пару раз, может, сработает. — Сказал и, не дождавшись моего ответа, скрылся внутри шара.

Я с интересом разглядывая шарообразную конструкцию, потрогал и даже понюхал металл, из которого она была сделана. Странный какой-то, золотистый, мерцающий, будто цельно вылитый, без единого шва, он был словно живой и пульсировал от прикосновений.

— Нравится? — В люке появилась улыбающаяся физиономия молодого пилота.

— Крутой матерьяльчик. Как называется в периодической системе Менделеева? — с небрежным видом ответил я вопросом на вопрос.

Ответ завёл меня в тупик…

— А там его нет. Давай сначала отремонтируем, а уж потом «базарить» будем. — И протянул мне обыкновенную, грязную кувалдочку. Сразу вновь скрылся с глаз.

Через минуту шар загудел и стал втягивать в себя «больную ногу». Послышался голос из глубины корабля:

— Как только пойдёт обратно, ты по ней молоти что есть силы. — Это я и сделал при обратном маневре, наотмашь ударив несколько раз в край опоры.

Жалобно чавкнув, она вышла до упора и коснулась земли.

— Теперь полный порядок. — Парень стоял рядом со мной на траве.

— Ну что, перекурим? — Предложил я.

— Вообще-то не курю, — заявил пилот, — но хотя хрен с этими инструкциями о здоровье. Кто меня здесь, в это дыре увидит? Дай попробую.

— На, угощайся. — Достав пачку своих любимых сигарет, я протянул её новому знакомцу и стал с интересом наблюдать за его действиями. Он долго крутил её перед носом, не зная с какого бока к ней подступиться. А достав с трудом сигарету, понюхал её с видимым интересом и, задумавшись на мгновение, посмотрел на меня.

— А дальше что?

— Слушай, паря, ты чё не «местный», или просто «дурака валяешь»? — поинтересовался я.

— Понимаешь… ни разу не пробовал.

— Нет, не понимаю, но знаю точно: не куришь — не хрен начинать.

— Но ведь хочется попробовать.

— На, вот так… — Показал я ему, добавив: — Ну ты и тормоз.

Пилот втянул в себя дым и закашлялся, как салажонок, но, не бросив сигареты, сказал фразу, опять поставившую меня в тупик.

— Фу, как вы эту гадость в себя вдыхали, не мудрено, что почти все вымерли, как мамонты.

Я открыл рот, чтобы спросить у него, когда он последний раз был у психиатра, но тут из шара появилось новое действующее лицо — а именно: сногсшибательная, белокурая, как ангелочек, дивчина, тоже лет двадцати пяти и обратилась к парню на совершенно незнакомом языке, состоящем из смеси знакомых звуков, но произнесённых с непонятным смыслом. Он ответил ей на том же мумбу-юмбу диалекте, после чего заговорил по-русски, тыча в меня не совсем чистым пальцем.

— Говори на его «старославянском», а то он тебя не понимает.

Симпатяга «тёлочка», игриво посмотрев на меня и поправив такой же комбинезон, что и на её спутнике, только с оранжевым отливом, произнесла:

— Здравствуйте, спасибо за помощь.

От неожиданности я вздрогнул и потянулся к своему карабину, который прислонил к пеньку во время ремонта.

— Ребята не дурите мне голову. Кто вы такие, чёрт вас дери? — Ляпнул я.

Кто они, откуда? Но то, что не наши военные уже и так было понятно. Ну нет у нас таких даже супер секретных аппаратов. Курить не умеет, говорят на каком-то «тарабарском» языке и больно загорелые для осени среднерусской полосы. Не говоря о том, что по-киношному красавцы, без малейшего изъяна.

Парень с усмешкой посмотрел на меня:

— Да не дёргайся ты. Мы не шпионы — это у вас сейчас в моде. И не инопланетяне, такие же люди-человеки, если хочешь гомосапиенс, как ты. Вернее из нас двоих гомосапиенс только я. Мы из будущего, очень далёкого, далёкого….

Протянув мне руку для пожатия он дополнил сногсшибательное признание:

— Меня зовут Локк, я это… — указал на спутницу — …А.С.246—01, кибер-пилот.

— Можно просто Ася. — Кокетливо представилась смазливая блондинка.

Перед глазами у меня всё поплыло и я провалился в спасительный обморок, ещё минута, и завис бы как компьютер от избытка информации.

Возвращение в реальность прошло болезненно — падая треснулся башкой об обшивку НЛО, набив тем самым себе здоровенный шишак на лбу. Лок улыбался надо мной во все тридцать два зуба, а рядом на коленях, протирая мне голову тряпочкой с какой-то жидкостью — по запаху спиртное, стояла кибер-бикса Ася.

— Мужик ты вроде не хилый, а падаешь в обморок, как баба — слабоваты вы предки. — Произнёс потомок фигов.

— Да пошёл ты… — выдавил я из себя — …тебе бы такое сказали в наше время…, так что не выпендривайся.

Всё ещё с трудом переваривая полученную информацию от гостей из будущего, я почему-то им сразу поверил.

— Ну и какие черти занесли вас в наш век? — поинтересовался, вставая с земли после санобработки.

Я, как ни странно, уже почти пришёл в себя и стал набираться своей обычной наглости — «лучшая защита — это нападение».

— Так, мимо проезжали. — Схохмил пришелец из будущего, а кибер-баба добавила, с обворожительной улыбкой: «Вас посмотреть, себя показать».

— Ну, а если поконкретнее? — парировал я.

— Да, конечно. — Перешёл на серьёзный разговор Локк — Навигатор забарахлил после попадания ракеты над вашей Европой.

— А над «Вашей» значит ракеты не летают? — продолжал «буреть» я.

— Нет, знаешь ли, у нас в мирный, исследовательский ПРОНИКАТЕЛЬ не стреляют, тем паче ракетами «земля-воздух». — С усмешкой отметил пилот. — Впрочем и континента такого как «Европа» у нас давно уже нет. Он утрачен….

— Так ребята, брек, мне нужен тайм аут. — Взмолился я. — Давайте перекурим, а лучше перекусим, если у вас есть жрачка. Ну если конечно вы до кучи не «утратили» необходимость в еде.

— Почему же утратили? — Ответил Локк. — Я с удовольствием, но боюсь наша «жрачка»… — передразнил меня «фраер дешёвый», — тебе будет не по вкусу. Сплошной синтетический протеин. Давай лучше твоего зайца оприходуем, — и покосился на мой охотничий трофей. Хочется порой выйти за рамки правил, установленных в нашей эпохе.

И командным голосом, обращаясь к своей спутнице, приказал:

— А.С.246—01 приступить к ремонту и перезагрузке кибер-навигатора, по выполнению доложить. А мы с моим новым другом, — польстил мне поганец, — займёмся мужскими делами.

— «Уж больно ты грозен, как я погляжу…» — процитировал я Некрасова, но он, похоже, понятия не имел, кто это такой. Хотя, что греха таить, у нас такие «Бараны» тоже попадаются.

— С ними, киберами, по-другому нельзя… — Ответствовал на моё, как мне показалось колкое замечание, Локк. — …на шею сядет. Интеллект, мать её, искусственный. В принципе она от человека мотивацией поступков ни чем не отличается, только мыслит и соображает в сто раз быстрее и сила — не передать словами. Даже «чувства» страха и боли присутствуют. Но вот с любовью и привязанностью, по-моему, изобретатели переборщили. Сплав синтетики, биомассы и любви даёт порой прикольный результат….

Я не стал уточнять в чём состоит прикол. Меня в это момент интересовали два вопроса….

Первый: Если будем зайца печь в углях, нужен костёр. Второй: «ПРОНИКАТЕЛЬ» торчит среди вырубки леса как «бельмо на глазу».

И обоими я поделился с Локком, дополнительно уточнив, не волнует ли его вопрос де конспирации?

— Да не волнуйся ты, Александр… — Откуда он знает моё имя? — … отойдём метров на сорок и сам всё увидишь. Пошли хворост для костра собирать.

За этим занятием мы удалились от корабля на незначительное расстояние и когда я повернулся в сторону ПРОНИКАТЕЛЯ, увидел позади себя пустую поляну. Если бы со мной рядом не стоял Локк — можно смело решить глюки закончились….

— Ну что, убедился…, надёжная вещь. Можно ещё, помимо маскировочного поля, силовой экран безопасности врубить, тогда к аппарату даже на ваших танках не пробиться. — Пилота явно распирала гордость за свою технику. — Анти поле отбросит от него любой объект или снаряд. Причём, чем сильнее напор, тем сильнее отпор — проще говоря действие равно противодействию.

— М-да. И как же в вас тогда попали ракетой земля-воздух. Коли вы такие, блин, «непробиваемые». — Выпендрился я.

— Да модулярную полярность, после темпорального перехода, меняли в этот момент и силовое поле стояло на самом минимуме. — Выпендрился ещё круче Локк.

Второй вопрос назрел сам собой:

— Слушай, Локк, а откуда ты знаешь моё имя?

— Ты чё тупишь, забыл откуда я? — С хамским прищуром поинтересовался новый знакомый. — Не волнуйся, позже объясню…

В голове крутилось миллион вопросов, на которые хотелось немедленно получить ответ. Но с языка срывались только глупые…

— Что ещё новенького успели, за сколько там натикало лет, ваши вундеркинды? — Поинтересовался я.

— Не лет, не столетий, и даже не одно а три тысячелетия. — Ответил спокойно, как три дня, пилот чудо машины. — Если бы не Проникатель пространственно-временного континуума нам бы с тобой ни при каких обстоятельствах не встретиться.

Многое изменилось… Даже Теорему Ферма доказать успели, хотя, это по-моему, в твоё время случилось или чуть позже…

Я аж присвистнул, про эту теорему проходили в школе и не один учёный не мог найти её доказательство. Значит «старик» Ферма на самом деле не собирался всех надувать, как многие считали, накропав её решение за пять минут до дуэли, на которой и был убит. Кому интересно можете прочитать в школьных учебниках…

— Да, не хило… Что ещё интересного рассказать можешь «пра-пра… внучек» о новой Земле обетованной?

Мы уже вернулись к кораблю и развели костёр. Я потрошил зайца моим любимым охотничьим ножом марки «Фокс». Когда я его купил, незабвенный Рембо «заплакал» — сталь получше и видок не хуже. Так что разделка тушки, при подготовке к позднему обеду, заняла секунды. После чего наш разговор перешел в серьезное русло…

— Локк, а что случилось с Европой? Ты сказал её у вас нет…

Он посмотрел на меня со злой усмешкой:

— Это скорее у вас случилось. Техногенная катастрофа, повлекшая за собой экологическую, через каких-то пятьдесят лет по-вашему летоисчислению. Объяснить проще? Нет проблем…

Потепление, парниковый эффект. Вы загадите атмосферу до предела. Озоновая дыра над Антарктикой разрастётся из-за применения огромного числа запрещённых хладагентов. Вырубите почти все леса и будете мучиться, постепенно задыхаясь. Военные конфликты будут продолжаться безостановочно, благодаря грёбаным правительствам США и их тяги к мировому господству, в желании заполучить всё новые и новые сырьевые источники.

Нет ничего в мире страшнее агонизирующей империи с мощным вооружением и отсутствием нравственных ценностей, считающей себя пупом Земли — единственным жандармом планеты. Понимая, что приходит время уйти с мировой политической арены, уступив место другим более молодым и прогрессивным силам планеты, США стали организовывать липовые террористические акты и потом развязывали военные атаки на мнимые убежища, созданных ими же самими террористических военных образований. Дальше начинался военный конфликт, в который втягивались все страны, входящие в подконтрольную Америке НАТО.

Во время одного такого конфликта, под эгидой насаждения демократии и борьбы с глобальным терроризмом, США используют мощное геофизическое оружие, разработки которого они недавно закончили, приступив втихаря к «мелким» испытаниям. Это и будет последней точкой…

Мир балансировал на грани и всё разрушилось в одно мгновение, как карточный домик. Изменилась ось вращения, вследствие чего огромные массы воды уничтожили половину всего населения планеты, целые куски континентов ушли на дно Океанов. Десять процентов от оставшихся в живых погибли от извержения вулканов и землетрясений. Ещё половину уничтожит радиация Солнца и Глобальное Затемнение.

Мы с тобой сейчас находимся на дне мирового Океана, ближайшая суша — бывшие Уральские горы…

…Ну, как тебе приближающееся будущее «пра-пра… дедушка»? — Закончил Локк, покручивая зайца на импровизированном вертеле из осиновой ветки. — Всё как в Вашей поговорке: «После меня — хоть трава не расти».

— И что, ничего нельзя изменить… — Перед моими глазами стояла картина гибели человечества. Бил озноб. Самопроизвольно трясущимися руками я вытащил из пачки новую сигарету, дым любимых сигарет немного успокаивал. Но, всё равно, страшно стало до зубовного скрежета, — …ведь должен быть способ заставить людей одуматься?!

— А вот менять ничего к сожалению нельзя, у времени свои законы… — С серьезным видом произнёс наш потомок, — …любое изменение в прошлом приведёт к необратимым изменениям в будущем. И никто не знает в лучшую или в худшую сторону.

— Но хуже того, что ты рассказал быть уже не может. Погибнет более восьмидесяти процентов всего населения Земли. — Озноб бивший меня всё усиливался.

— Не спорю. — Прервал мою пылкую речь Локк. — Но, посмотри на это с другой стороны. До глобальной катастрофы ещё будут жуткие болезни, войны на религиозной почве, от которых тоже будут умирать миллионы человек. Вы планомерно уничтожаете сами себя и уже никто не сможет вам помочь, никакой новый мессия, на которого уповают люди. Мир, который ты знаешь, уже обречён. Ваш индивидуализм вместе с неуёмной жаждой наживы погубит Землю. Вы воспринимаете нашу Планету как собственность, как товар. Мы же относимся к ней как к самому близкому родному существу, давшему нашей цивилизации жизнь. А ваше сообщество как вирусная болезнь, чуть не уничтожили её. И Земле ничего не оставалось как избавиться от большей части вашего собрата.

Мы отстроим и создадим Мир заново, пускай другой, но более совершенный. Правда на это уйдёт пара тысячелетий…