Сказки музыки, или Что нашептал ветер

Была лишь музыка…

Разговор сказочницы с Элизбаром. С музыкантом и человеком. С проводником в мир, где живет Любовь. Где мы настоящие. Вместо предисловия

И как говорят Эльфы, в воде осталось жить эхо Музыки Айнуров; а потому многие готовы бесконечно внимать голосам моря — и, однако, не ведают, чему внемлют

Толкин. Сильмариллион

…И было время. Время Ничто. Время дум и великих замыслов. Разумной музыки, творящей Нечто. И, внимая этой мелодии, рождалась наша планета. Рождались мы, умевшие слышать, повторять и творить собственную музыку. Это было время, когда каждый человек звучал. Не нужно было слов, мелодия человека говорила за него сама. Поистине прекрасное время.

Пока…

Пока один самый сильный человек не решил, что он хозяин на этой планете. И его музыка зазвучала диссонансом. Однако многие почувствовали в ней силу и призыв и устремились за ней.

Началась война Гармонии и Разума…

Вот так сказочно мне захотелось начать разговор о музыке и арфотерапии.

Потому что сейчас вы увидели сказочную картинку: мир, поделенный на две половины.

С одной стороны — люди, стремящиеся «усовершенствовать» планету, превращающие ее в техногенную зону.

С другой — те, кто жаждет видеть Землю зеленой, цветущей, наполненной простым счастьем БЫТЬ.

Каждый человек выбирает, на какой он стороне. Но каждый, независимо от выбора, хочет удовлетворения от жизни, признания себя и своих заслуг, жаждет любви и понимания. И все едины в одном: что-то в этом мире идет не так. Счастье, как сказочная птица, улетает все дальше и дальше.

Великая депрессия овладевает душами людей.

Кто-то пьет антидепрессанты, кто-то впадает в алкогольную зависимость, кто-то становится клиентом психотерапевтов. Тот же, кто посмеет сказать: «Я счастлив!» — становится посмешищем всех и вся. Клеймо «сектант» намертво прилипает к тому, кто посмел быть другим.

Лишь маленький процент людей пытается вернуться к истокам.

К истокам себя.

К тому времени, когда была лишь музыка.

Это их вы можете увидеть на берегу реки или океана, у пробивающегося из-под земли родника, сидящими на бревне у кромки забытого озера.

Они слушают музыку воды и просто улыбаются…

* * *

Я встретила Элизбара, когда уже научилась слушать музыку воды. Я научилась быть ее частью, просто позволив ей звучать во мне. Это и сделало меня сказочницей, той, что слышит и видит больше, чем другие. Мои сказки — это записи того, что рассказали мне цветы, звезды, домашние тапочки, старое пианино, плюшевый мишка, замерзший автобус.

Даже с маленьким принцем, с тем, о котором написал Экзюпери, мне удалось однажды поговорить.

А вот с Леонардо да Винчи мы до сих пор ведем неспешный разговор. Уже больше двух лет этот мудрый старец ведет меня по жизни.

Можете считать, что это сказки и выдумка.

А можете просто позавидовать. Потому что возможность слышать дает ту самую радость и гармонию, о которой сегодня мечтают многие.

Так вот, мой мир сложился в единую картинку, но чего-то не хватало. И эта тоска по чему-то непонятному не давала мне покоя.

Как всегда, подсказка пришла вовремя.

Я помогала в организации концертов Элизбара. Это имя мне ни о чем не говорило. Я нашла записи и просто начала слушать.

Произошло чудо. То пространство, что было во мне не заполнено, вдруг тоже зазвучало.

Я стала цельной. Стала единой мелодией: ровной, светлой, струящейся, переливающейся, радостной. И самое главное — я стала сильной. С этой музыкой ко мне пришла вера, что я иду правильно. Мой путь — это мои сказки. Это то, о чем «нашептал ветер», как сказано у Элизбара. Слушать, слышать и записывать.

Последний, так долго искомый пазл встал на свое место.

Потом был его концерт в новосибирской консерватории.

Я вышла оттуда той девочкой, которую уже забыла.

Той, которая сидела на коньке крыши в провинциальном городке, вдыхая запах наступающей осени и тоскуя о чем-то светлом и непонятном.

Той, которая плакала ночью в подушку, тревожась об уходящем детстве.

Той, которая часами могла рассматривать рябь солнечных зайчиков на воде.

Той, которая аккуратно пересаживала с окна на стебелек божью коровку, чтобы она не заблудилась.

Музыка арфы вернула меня к себе настоящей.

Потом я увидела сеанс арфотерапии. Девушку с блаженной улыбкой, прижавшуюся к телу арфы. Счастье было в каждой черточке ее лица, ее тело светилось и пело. Вместе с арфой. Они были единым целым.

Так родилось желание написать «Сказки музыки».

* * *

Золотук и дорогук. Так обращается ко мне Элизбар. Что и говорить, необычно. Но мне, как сказочнице, очень нравится. Уже год я внимательно слежу за творчеством этого необычного музыканта. Такого же сказочника, как и я. Благодаря ему написалось уже более десятка сказок о музыкальных инструментах. Потому что я научилась резонировать с ними, и они рассказали мне свои истории.

Если у Элизбара жизнь ускорила свой бег после его позднего знакомства с арфой, то у меня это случилось после написания первой сказки. В этом смысле наши истории очень похожи.

Сейчас я расскажу вам об Элизбаре. Где-то он будет говорить сам, где-то я буду его дополнять, потому что все, что он делает, мне очень созвучно. Его музыка стала частью, пазлом меня самой, моей жизни и судьбы. Моего предназначения в этом мире.

Сегодня я так подробно об этом говорю, потому что кто-то, как и я совсем недавно, ищет свою забытую, утерянную мелодию, свой недостающий пазл.

Элизбар. Кто он? Музыкант? Сказочник? Волшебник? Чародей?

Прежде всего — Человек. Ищущий и неравнодушный.

Пришел в музыку поздно. В 20 лет. Без музыкального образования поступил на струнное отделение в класс виолончели. Играть на арфе начал в 30 лет. Музыкант-мультиинструменталист. В его музыкальной коллекции более 200 инструментов, Элизбар называет ее лабораторией музыкальных тембров. Самый любимый инструмент, наиболее полно отражающий его внутреннюю природу и природу музыки, — арфа. Ее звуки помогают ему перенести себя и слушателей в удивительные состояния, времена и пространства. Это так называемый трамплин, посредством которого можно очутиться в сказочном мире, пронизанном божественными звуками так же, как весенний день пронизан солнечными лучами, пробивающимися сквозь зеленую листву деревьев. Для него это машина времени, портал…

Вот что он сам говорит об арфе:

— Да, в последнее время эпитет сказочника-волшебника не покидает меня и даже обрастает новыми вариациями. Этому, вероятно, способствует и моя деятельность как повествователя музыкальных сказок, и самая наисказочнейшая и мистическая музыкальная машина времени — кельтская арфа. Это инструмент прекрасной формы, невероятных звуковых и виброакустических свойств и возможностей, происхождение его уходит в глубь времен. Невероятна его способность трансформировать и структурировать психику и физическое состояние всякого слушающего с открытым сердцем.

Это действительно своеобразная музыкальная машина времени, которая посредством звуковых колебаний может перенести человека в удивительный мир его детства, его внутренней желанной сказки, его воспоминаний и фантазий. Это ли не волшебство? И потому меня воспринимают как проводника. И благодарны — как дети, так и взрослые.

— Я неслучайно взяла эпиграфом цитату из Толкина. Многие ассоциируют тебя с его героями. Его мир тебе близок? Когда ты впервые с ним соприкоснулся — узнал его в себе? Или открыл нечто новое, притягательное?

— Я прочитал трилогию, когда мне было лет двадцать и, конечно, узнал эту сказку в себе. Я с ней срезонировал настолько, что начал действовать незамедлительно, я создал группу и назвал ее словом из эльфийского языка, который был придуман Толкином (по-моему, он его даже не придумал, а услышал в Пространстве).

Группа получилась чудесная, потому что «Ann’Sannat» в переводе означает «сказки, рассказанные музыкой», или — «песенные сказания эльфов». Мы начали играть музыку, которая сама является музыкальным сказительством, сама рассказывает сказки.

Я был просто счастлив, когда прошел лабиринт этой удивительной сказки, поняв и осознав множество уроков. Ведь сказка запускает невероятный механизм внутренней трансформации. Это как у Ричарда Баха: «То, что гусеница называет концом света, Мастер назовет бабочкой».

Ребенок проходит сказку — он ее пережил, пропустил через все свои органы восприятия мира, и он победил в этой сказке, вместе с главным героем Света (ведь обычно это прекрасный герой, за которым хочется идти). У Толкина это Фродо, и читатель вместе с ним преодолевает все тяготы и невзгоды. Он побеждает вместе с ним! Он побеждает и нечто, что было внутри… В психике, в нервах было связанно узлом… И это нечто — часть психической энергии — высвобождается, наступает гештальт. То есть завершается образ. Психика держала переживание или страх в форме узла, а тут раз — и это побеждено!

Поэтому так важно читать детям сказки, где побеждает Свет.

А что касается музыки, то арфа стала продолжением меня. Хотя нет. Наоборот. Мне позволили рассказывать мои музыкальные сказки ее голосом. Я стал ее продолжением. Потому что музыка вечна, а проводники временны. Сейчас арфа выбрала меня.

Полагаю, что арфа увидела во мне то, что она могла бы воплотить в мир, а я увидел, что только она может помочь мне воспроизвести то, что во мне звучит.

В мире есть закон: все подобное взаимопритягивается. Я с раннего детства очень любил все сказочное и волшебное. Трудно не согласиться, я повторюсь еще раз, что и вид и звук арфы волшебны…

После того как я начал заниматься кельтской арфой, все начало убыстряться нереально. Не зря считается, что арфа — инструмент Бога. Игра на ней — это переход в другую реальность и в то же время обогащение нашей сегодняшней реальности.

Слушая арфу, даже самый грубый и циничный человек на минуту задумается, остановится. А душа хорошего человека воспарит, расцветет, воссияет.

Моя задача как музыканта, точнее, человека, которого выбрала музыка для служения, состоит в том, чтобы помочь разным людям, хорошим и плохим, почувствовать свою душу. Ту самую неведомую субстанцию, которая почему-то болит. Зачастую при отсутствии видимых физических недугов.

Музыка — это и есть то самое волшебное лекарство, которое может умиротворить душу.

В моем случае это арфотерапия.

* * *

«Была лишь музыка…» Так я назвала это вступление к книге музыкальных сказок. У Толкина Эру, бог-творец, желает создать Великую Музыку. Если ее темы будут сыграны верно и обретут Бытие, то каждый узнает свою цель и каждый будет понимать каждого. И арфа в создании этой музыки занимает первое место. Это значит, что арфа помнит то время, когда из Ничто возникало Нечто.

Она помнит, как человек был частью Великой Музыки. Она помнит, что у каждого жителя планеты была своя мелодия.

Это знает и Элизбар. И он умеет с помощью арфы вернуть человека в те далекие и забытые времена. И уходят болезни, печали, разочарования, расстроенный организм начинает вновь звучать. Бывает — и через слезы, и через сопротивление, но стихия музыки смывает все наносное и фальшивое, мелодия арфы находит дорогу к душе, дверь которой была давно и, казалось, наглухо закрыта.

Исцеляющая сила музыки. Арфотерапия. Самое волшебное и приятное лекарство.

Музыкотерапия, арттерапия. Эти понятия давно известны. Психологи утверждают, что невозможно вылечить тело, если больна душа. Луиза Хей, Лиз Бурбо, Рюдигер Дальке, Валерий Синельников — наши современники, которые доказывают, что все болезни — болезни души. Тело лишь реагирует на то, что происходит в нашей голове и душе. Значит, нужно найти такое средство, которое будет бороться с болезнью в самом ее корне.

Элизбар рекомендует слушать по три-четыре композиции арфы в день.

— Почему музыка лечит человека?

— Музыка гармонизирует, а гармонизация и есть лечение. Есть четыре стихии: огонь, воздух, земля и вода. Например, инструменты земли — это басовые инструменты и барабаны. То, что приземляет. Инструменты воздуха — флейты, как наивысшее развитие, — орган. Они возносят, уносят, дают возможность воспарить. К стихии огня относятся медные инструменты: трубы, саксофон. А инструмент стихии воды — арфа. Предназначение воды — омывать, очищать, расслаблять, растворять, заживлять, успокаивать. Так и звучит арфа. Звук ее словно протекает сквозь нас, унося в своих водных вибрационных потоках наши тревоги, заботы, страхи. Арфа, можно сказать, терапевтический инструмент, помогающий гармонизировать в человеке воду (известно, что человек состоит на 65% из воды).

Утверждение, что «все болезни от нервов» абсолютно верно. А что нас может успокоить?

Конечно, музыка! Ее значение для человека переоценить невозможно. Расслабившись и сняв с себя блоки внутренних зажимов, наших внутренних «тюрем», в которые человек сам себя загоняет, он обретает состояние, приводящее к самовосстановлению и самоизлечению. Музыка имеет длительные глубинные взаимоотношения с восстановительной медициной.

Еще древние заметили, что музыка арфы целебна. В лечебных храмах Древней Греции — асклепионах — люди ложились на шкуры, слушали игру на арфах, лирах, при этом им читали поэзию. В Библии, в книге пророка Самуила, описывается интересная история царя Саула. Ему рекомендовали слушать арфиста. И когда Давид, в то время простой пастух, играл на арфе, Саулу становилось отраднее и лучше, болезнь отступала от него. Заметьте, царь слушал арфу, а не флейту, например. Потому что именно арфа вымывает все ненужное на психоэмоциональном уровне и — вибрационно — даже на физическом.

Человек изначально настроен как инструмент. Он звучит гармонично, но со временем его эмоции, чувства, а также органы как бы расстраиваются и начинают диссонировать, то есть звучать фальшиво. Редко какой человек находит методику самонастройки или позволяет это сделать другим.

Множество мифов и легенд рассказывают нам о целебных свойствах арфы и «чудесных исцелениях». Считалось, что на арфе мог играть лишь тот, кто обладает волшебным даром исцеления и пророчества. Так, существовал своего рода экзамен для бардов (странствующих поэтов и певцов): надо было найти и применить «три благородных натяжения» (речь здесь о настройках или звучании арфы), способных вызвать глубокий сон, слезы и смех.

Инструмент применялся в разных культурах для успокоения и гармонизации человеческого духа и тела. Так зарождалась музыкальная терапия, положившая начало виброакустической арфотерапии.

Арфа отличается от других инструментов тем, что к ней в буквальном смысле можно прижаться. Ощутить ее всем телом. Еще немаловажно, что арфа — инструмент открытых струн. То есть они свободно вибрируют, их не пережимают, как в случае с гитарой. Струны арфы имеют непосредственный контакт с руками музыканта. Свободное биение, вибрация струн арфы создают особый эффект. Звук рассыпается обертонами, которые окутывают лечебными вибрациями.

Арфотерапия — это своеобразный музыкальный вибромассаж.

«Пациент» прижимается спиной к колонне арфы. В это время арфист перебирает поочередно струны. Человек как бы узнает телом «свои» и «не свои» ноты. Из выбранных нот можно вывести соответствующую человеку тональность, в которой впоследствии и играется мелодия. Это своеобразный музыкальный портрет человека, сотканный звуками. Именно так арфа может влиять на психологическое состояние «пациента», как бы «проигрывая» на струнах человека его эмоции. Во время исполнения мелодии возникает резонансный ответ в определенной части тела, в проблемной зоне. Иными словами, если где-то появился очаг заболевания (и человек может даже не подозревать об этом), вибрации арфы указывают, как указкой, на эту зону.

Арфотерапию можно использовать при любых болезнях.

Что такое болезнь?

Расстройство того или иного органа. Или всего организма в целом. Мы говорим: расстройство нервной системы, психическое расстройство, расстройство сердечной деятельности. То есть человек находится в диссонансе. Расстроилось то, что раньше было настроено. И музыкальный инструмент, и человек схожи в том, что они могут быть настроены.

Во время арфотерапии человек входит в особое релаксирующее альфа-состояние. Альфа-волны возникают, когда мы закрываем глаза и начинаем расслабляться, не думая ни о чем. Если мы продолжим расслабление без фокусировки на своих мыслях, альфа-волны начнут доминировать, тогда мы погрузимся в состояние приятной умиротворенности. И что самое удивительное, в этом состоянии организм способен самоизлечиваться и саморегулироваться.

Почему так происходит — предмет изучения психосоматики, которая отслеживает взаимосвязи между психическим состоянием и соматическим, то есть телесным.

Современные исследования доказывают, что человек сам себе не разрешает вылечиться. Он сам себе враг. Очень распространены страхи, самонаказание, психологическое самоедство. Многим людям подсознательно нравится процесс лечения, потому что к больному повышается внимание, его жалеют, заботятся о нем. Он получает сочувствие, которого ему очень не хватало в обычной жизни…

Виброакустическая терапия — нефармакологический метод. У него нет никаких отрицательных побочных эффектов. Это звуковые «таблетки», звуковая приятная терапия.

Каждая живая клетка, каждый атом имеет свою ноту, ритм и даже мелодию, все звучит, «волнит», вибрирует и резонирует с чем-то. И человек тоже звучит. Но каким бы хорошим ни был музыкант, инструмент рано или поздно расстраивается, и музыку становится невозможно слушать. У каждого человека есть «развинченные», расстроенные части, которые требуют помощи и настройки. Надо только знать, как подправить и как «подкрутить».

* * *

Элизбар сказал, что встреча с арфой изменила ритм его собственной жизни.

Ускорила ее, наполнила новым смыслом.

Мне же встреча с арфистом позволила открыть ту самую дверь, ключ от которой я прятала долгие годы от самой себя. Я боялась признаться себе в том, что знаю, что там, за дверью, какая я там и что из себя представляю. Мои страхи черными тенями стояли перед закрытой дверью. Я сама, ЛИЧНО, спрятала от себя свой ключ к себе настоящей.

Но вот — всего лишь один концерт арфы… В полутемном зале, где были сотни человек, которые забыли, что надо дышать, где царила музыка примирения. С самим собой, со своей душой, которой наконец-то позволили летать. И она вспомнила, какая она на самом деле, увидела, что она не изменилась, что еще ничего не потеряно.

Каждое утро я включаю диск с записями арфы. Я вхожу в новый день умиротворенной и готовой к новым открытиям, радостям, встречам.

Я благодарю мир за музыку. Я выключаю старенький магнитофон и говорю: «Спасибо, арфа! Спасибо, Элизбар! Спасибо, музыка! Спасибо, мир! Спасибо за то, что я теперь знаю, какая я. Мне понятно эхо Музыки Айнуров».

Войди и ты, мой читатель, в этот мир.

Чтобы стать частью одной Великой Музыки.

Музыки созидания и радости.

Гармонии и Любви.

Сказки музыки, или Что нашептал ветер

Этих сказок никогда бы не было, если бы судьба не решила нас познакомить. От меня ничего не зависело. Была музыка, и родилось слово.

От автора. Сказки арфы. О жизни, или О нас, настоящих

Мои первые впечатления от концерта

Сходила на концерт ALIZBAR в старый зал консерватории, в котором не была много-много лет.

Я была здесь юной, благодаря этому залу я нашла свою любовь. Именно в консерватории было наше первое серьезное свидание с будущим мужем.

Сегодня я пришла сюда взрослой женщиной — со своими печалями, надеждами, счастьем. Совсем-совсем другой.

Я пришла на концерт арфы, а точнее — послушать себя.

Мне сегодня будет сложно писать. Потому что искренность бывает болезненной. Но перед лицом арфы я попытаюсь не стараться выглядеть лучше, чем есть.

Писать сказки, сочинять музыку, которая не будит в нас дьявола, складывать стихи, от которых наша душа трепещет — это дело невыгодное. Финансово не выгодное. Если сам хочешь быть богатым, успешным, независимым. Здесь и сейчас. А не после смерти.

Быть наивным, честным, верить в чудеса — это могут лишь Личности, уверенные в том, что они делают именно то, ради чего пришли на эту Землю.

И, отмахиваясь от людей, которые вертят пальцем у виска и подсказывают, как надо правильно жить, они продолжают писать свою музыку, стихи, сказки, строить волшебные города и изучать язык эльфов.

Странные такие люди.

Однако они никому не навязывают свой мир. Кто хочет — прочтет, кто может — услышит.

Поэзия, музыка, живопись, танец — это ступеньки, которые ведут к Богу.

Посредством искусства, как и молитвы, мы общаемся с Богом и становимся его частью.

Леонардо да Винчи из всех искусств на первое место ставил живопись, потом музыку и лишь затем слово.

Наверное, он был прав. При виде картины мы тоже можем плакать, мы можем влюбляться в образ, мы можем становиться счастливей.

Но лично мне кажется, что музыка — самый лучший инструмент для настройки души. Точнее, лучший камертон души.

Можно закрыть глаза и просто слушать.

И если музыка твоя, то душа откликнется.

Арфа. Удивительный инструмент. В него, действительно, можно влюбиться. А в ее музыке раствориться.

Я в это верю.

Когда я пишу мои истории, то я становлюсь главной героиней. В каждом моем персонаже, будь то цветок или чертик из фужера, есть и мои черты. Я только их дописываю. Как-то я читала маме мои сказки-истории и ревела как дура. Потому что писала их душой.

Арфа тоже не врет. Я не хотела бы слышать в ее исполнении предупреждение миру, угрозу завтрашнему дню. Она бы исполнила эту музыку, но сама бы умерла с горя. Точнее, расстроилась бы и сломалась.

Арфа показывает нам лучшие стороны нас, она позволяет погрустить, попечалиться, попереживать, но она всегда оставляет надежду. Светлую. Даже, точнее, дает подсказку. «Смотри, сколько в тебе хорошего я открыла, иди вперед, ты сможешь, я знаю, это говорю тебе я, мудрая и волшебная арфа».

И мы сидим и слушаем как завороженные. Как много в нас хорошего! Как много! Почему мы позволяем этому хорошему так глубоко прятаться? Почему?

Арфотерапия. Девочки бегут, чтобы послушать себя.

Я бы побоялась. Честно. Потому что я уже взрослая.

Потому что я бы ревела как ненормальная. Слишком много потерянных иллюзий, слишком много нерастраченной нежности, любви, а все это переливается в душе, цепляется, ранит, хватается за цветочные воспоминания юности, пахнет первым поцелуем, отражается в лужах детства, хлопает форточкой в далеком провинциальном доме.

Столько чувств, которые, как невеселые колокольчики, звучат в душе и не дают покоя.

А душа же помнит и любит меня другой. И арфа, я уверена, покажет меня ту, чистую, незамутненную, глупую, наивную, искреннюю, ветреную, веселую, счастливую, ту меня — настоящую. Покажет — и я обольюсь слезами. А потом арфа загрустит, затоскует, начнет рисовать меня сегодняшнюю. Для людей — одну. Для одиночества — другую.

Страшно слышать правду. Ох, как страшно.

И контраст будет заметный. И нота последняя печалью замрет в воздухе.

Арфотерапия. Арфа услышит мою душу и выдаст все мои секреты. Которые я так тщательно прячу от других.

Лучше писать сказки, там хоть можно в предисловии написать: «Все образы выдуманы и никакого реального отношения к автору не имеют». И все. Маска надета, забор поставлен.

Хотя у сказки тоже всегда можно дописать счастливый конец.

* * *

Полный зал в консерватории. Нет аплодисментов. Тишина. Огоньки подсвеченной арфы.

И она начинает рассказ. О нас с вами, об утраченном детстве, о сказках, которые продолжают жить в каждом из нас, о звездах, на которые мы забываем смотреть, о любви, которая тоскует от непонимания и одиночества, о маленьких детях, которые в нас уснули.

Играет арфа, и благодатный свет проливается на наши души.

И мы верим, что все у нас получится, что в нас множество талантов, что мир прекрасен и жить здорово.

Потом мы пойдем по пустынным улицам города и будем намного счастливей, чем раньше.

Потому что музыка арфы коснулась нашей души. И мы стали лучше.

Тайна генома

Музыка как космический код

Вселенная очень мудро устроена. И человеческому разуму никогда не осознать, не осилить ее в ее полноте. Не понять ее законов, а тем более — смочь им противостоять. Отдельный человек и его жизнь по меркам Вселенной ничего не значат. До тех пор, пока человеческий род общий смысл не обретет, не станет жить по законам добра и любви. Только тогда и наступит время благоденствия и общего счастья, и смерть утратит свой смысл.

Именно так думали те, кого мы называем Богами, Устроителями Мира, Первоотцами, олицетворением Великого Разума. Обустраивая галактики, они мечтали создать гармоничный и счастливый мир. И на каждую новую планету отправляли своих посланников с уже готовой программой действий. Это был код, который…

Про который скоро забыли. Точнее, его заставили забыть.

Потому что те, кто стал в итоге править вверенной им планетой, любыми способами старались скрыть эту тайну. От людей. Им это ведать не нужно. Иначе как ими управлять?

Так начиналась и история Земли.

Первые жители

Посланники Великого Разума оказались на Земле, когда схлынула большая вода и стала спадать жара. Было много сладких фруктов и съедобных овощей. Нектар цветов, которые были почти в человеческий рост, прекрасно утолял жажду. И родился первый младенец на Земле. Потом еще один. Еще один. Вот уже и второе поколение подросло. Потом третье. Все жили дружно. Вели общее хозяйство. Уважали стариков и с благодарностью провожали их в последний путь. Закончилось и земное время посланников. Перед возвращением домой все свои знания они передали Гусляру. Тому, кто их наказ навсегда запомнит. Единственному человеку на Земле, который код Богов воспроизвести сможет. Благодаря музыке своей. Потому что гусли — это тот инструмент, который напрямую к душе человека обращается и рассказывает ей о смысле жизни, о предназначении человека, о том, что только любовь дает ощущение счастья и гармонии, что только в ней и есть смысл Бытия.

Гусли — это космическая память, судьба человеческая, ее тайный код.

Потому и было в древние времена традицией — на самые значимые события: рождение, свадьбу, поминки — всегда гусляра звать. Чтобы душу открыл, чтобы не забывать, зачем люди в этот мир пришли. Какова их роль и как соблазнов мирских избежать.

Смерть Гусляра

В первый раз убили Гусляра, когда соседи незваные пришли. С пьяным нектаром, от которого голова кружится и память теряется. Убили, чтобы не играл. Чтобы замолчала душа. Чтобы забыли люди, какова их настоящая судьба и зачем они в этот мир явились.

И пришло время, когда Гуслярам вообще запретили играть, а их инструменты сломали и сожгли.

И мир сошел с ума, потому что никто больше не мог на человека влиять. Тот код, который лишь гусли в человеке открывали, был забыт на многие-многие годы.

И пришли столетья безвременья.

Бесчестья и не покаянья.

Посланники

Не все они вернулись назад. Мало кто знает, но было среди них несколько, полюбивших нашу Землю и оставшихся здесь навсегда.

И стали они возвращать забытое искусство игры на гуслях. Земля огромна — на всю начальников-губителей не хватит. И там, где холодно и не совсем комфортно для жизни, где тишина, — там снова музыка гуслей и зазвучала.

Произошло это в Сибири. Там, где зима кажется бесконечной, а солнце лишь по праздникам выходит.

В одной из забытых мастерских гусли восстановили и вернули им голос.

Потому что Земля — на грани катастрофы.

И уже не хватает терпения у создателей смотреть, как мучаются людские души, неприкаянные и опустошенные. Как зависть, злость, жадность полностью овладели сознанием человека.

Если не помочь, не вернуть людям память, то скоро придет конец Земле и всему роду человеческому.

Потому и заиграли гусли.

Запели, заплакали, застонали.

Пока тихий у них голос, потому что мало мастеров, которые пробуждать их умеют. Да и люди от этой музыки отвыкли. Не слышат, не понимают, боятся с этой музыкой один на один остаться.

Но это — пока.

Потому что тот, кто однажды песню гуслей услышал, уже никогда назад в фальшивый мир не вернется. Туда, где грохот и скрежет выдается за музыку, где всем правят деньги, где душа чахнет, а жизнь не имеет цены и смысла.

Гусли поют для тех, кто хочет планету обустроить, сделать ее счастливой, гармоничной, такой, как первоотцы завещали.

И тех, кто уже слышит и понимает, все больше и больше.

Играют гусли. Тоскуют, радуются, напоминают, будят сознание, тревожат душу.

Пришло время услышать и узнать.

Про счастье человеческое.

Услышишь, поймешь, почувствуешь — мир сразу другим станет.

Обретет краски и смысл.

Землетрясения, цунами, наводнения, пожары. Последние предупреждения человечеству.

Может, еще есть время исправить ошибки?

Играют гусли. Плачет и тревожится душа. Ищет ответы на забытые вопросы.

Услышим ли?

Успеем ли?

Только гусли знают.

О той, которая знает

Элизбару, ученику великого Альва, посвящается

Давно эта история началась. Так давно, что уже никто не знает, когда точно. Одно известно, что до этого времени человек свою душу слушать умел. А потом настало время, когда мир поделился на «до» и «после».

До — человек был частью природы: имел свой голос, свое звучание, свою цветовую палитру. Да-да, и цвет у человека был индивидуальный! Точнее, не цвет, а свечение, оно превращало каждое живое существо в переливающуюся звездочку, по цвету которой можно было легко понять, какое у него настроение и чего от него ждать в данную минуту. Слова в это время не имели никакого значения. Они просто были не нужны. Можно было легко сонастроиться с человеком, с любым живым существом по звучанию, цвету и быть с ним в полной гармонии.

Это было время, когда душа всего сущего общей была. Когда все жили по ее законам, не боясь быть непонятыми, одинокими, несчастными.

Это было лучшее время на планете Земля.

После случилась беда. Появился тот, кого называют страшным Одрионом. Кто он и откуда появился на нашей планете — никто не знал. Только сила у него была неземная. Первое, что он сделал — лишил Землю души. Он прекрасно понимал, что, забрав душу, он легко сможет управлять людьми, которые были нужны ему лишь как рабочая сила.

И люди потеряли свое звучание, постепенно погасло и их свечение. Они стали каждый сам по себе, собираясь вместе лишь на увеселения и массовые сборища.

Страшно стало жить на Земле. Женщины стали за мужчин работать, отказываясь от материнства, мужчины все больше к пьяному зелью тянулись, чтобы забыть навсегда свое истинное предназначение.

Одрион только потирал руки от удовольствия. Все получилось так, как он хотел.

Скоро, совсем скоро будет на планете то, что он задумал.

А планы у него были ужасные. Превратить Землю в страну людей — «не помнящих себя».

* * *

В одной далекой северной стране жил слепой юноша по имени Альв. Его бедная хижина была высоко в горах. До четырнадцати лет растил его дедушка, старый и мудрый Гудмунд. Длинными вечерами он рассказывал ему о том, как прекрасен мир: о цвете моря в вечернее время, о красных маках весной, о белых чайках, что иногда долетают до их жилища. Мальчику было трудно представить, как выглядит мир, ведь он родился слепым. Тогда мудрый Гудмунд брал флейту или скрипку, дудочку или губную гармошку, свирель или лютню и начинал играть ему то, что он видел вокруг. А он был хороший музыкант. Этот талант ему достался от предков, которым не нужны были слова, музыка была их языком.

В хижине старого Гудмунда было специальное место, где лежали различные музыкальные инструменты самого разного вида и формы. Круглые и квадратные, длинные и похожие на уснувших змеек, мягкие на ощупь и очень твердые. Так их воспринимал слепой мальчик. Альв на ощупь выбирал инструмент и просил деда сыграть на нем. Потом сам брал его в руки. Долго трогал, изучал, щупал, прикасался, а потом сам находил правильное положение рук или губ и начинал играть. Дед только удивлялся. Инструменты оживали в руках слепого мальчика. А для Альва оживал мир: он слышал, как шумит море, как кричат чайки, как звенят далеко-далеко колокольчики, как плачут кукушата, брошенные в гнезде матерью.

Это были его самые счастливые моменты. Он забывал, что он слепой. Музыка делала мир ярким и красочным. Ничего не нужно было объяснять. Мелодии прекрасно рисовали все, о чем они поют.

Когда совсем занемог старый Гудмунд, позвал он мальчика к себе и сказал: «Я ухожу без страха. Ты понимаешь музыку. Ты сам выучился играть на многих инструментах и во многом меня превзошел. Однако есть один инструмент, к которому я не прикасался. Это арфа. Она стоит за пологом в сарае. Ее удалось спасти моим предкам от страшного Одриона, того, кто похитил земную душу. Это единственный инструмент, который помнит земную душу, который может с ней говорить. И только арфа может рассказать об этом людям. Если на ней будет играть чистый и безгрешный музыкант, а ты такой и есть, то она даст возможность человеку вернуть себя хотя бы на короткое время. То есть услышать себя настоящего. Того, каким он должен быть. Для этого тебе нужно просто играть, а человеку довериться тебе. И арфе. Она специально сделана мастером так, чтобы к ней можно было прижаться спиной, слиться с ней и услышать то, что давно забыл, но что напоминает о себе во снах, мечтах, грезах, в слезах на подушке утром, когда неожиданно просыпаешься».

Скоро не стало мудрого Гудмунда. Альв, который прекрасно ориентировался в знакомой хижине, нашел инструмент, о котором перед смертью рассказывал дед.

Он долго трогал его руками. Крутой изгиб, напоминающий волну. Еще одна волна, но уже более плавная. И твердая опора. Наконец он решился прикоснуться к струнам. Провел пальцем. И защемило, защемило сердце. Провел еще раз — и неожиданно слезы брызнули из глаз. Мальчик прижался к арфе и услышал звук своего сердца, которое почему-то начало замедлять свой бег. Еще мгновение — и Альва, слепого мальчика, в его человеческом обличье, просто не стало. Он стал частью большой души, которая наконец-то могла говорить с ним.