Прощание навсегда

Не понимаю смысла вопроса: кто помогал вам писать книгу? Свою — «Прощание навсегда» — я писал исключительно сам. К примеру, роман в двух книгах «Пущенные по миру» создавался как на рассказах моей матери Зинаиды Петровны, так и на устных воспоминаниях жителей посёлка, который в годы коллективизации основали переселенцы-невольники. Они бежали от всех бед того сурового времени: голода, преследования властей, в поисках лучших земель и т. д. Мои первые рассказы, которые вошли в роман «Прощание навсегда», относятся к 1979—1981 годам… Когда в 1989 году не стало отца, меня неодолимо потянуло на воспоминания. Я стал писать об отце и о том, что лучше всего врезалось в память. Рано или поздно приходит осознание того, что детство, отрочество, юность больше никогда не вернутся. И жаль, что наша семья, и что было самым дорогим в жизни, и каждая семья в нашем посёлке — и всё это не сохранилось таким, каким оно было изначально. Рано или поздно дети уходят из родного дома туда, куда их гонит судьба. И так было повсюду всегда и во все времена. Но в молодости всю ценность и прелесть жизни ещё не понимаешь, не сознаёшь, что только приходит с годами. Вот тогда только и начинаешь глубоко и пронзительно понимать, что весь уклад тогдашней жизни — детство, отрочество, юность, больше не повторится. И поэтому рано или поздно человек с этим прощается навсегда и живёт дальше… Когда неизлечимо заболела моя мать, я написал ещё несколько частей воспоминаний. Сам творческий процесс скрашивал те тяжёлые дни болезни матери, от которой я жил за тысячью километров, так как по воле обстоятельств я не жил рядом с больной матерью. Я дважды приезжал на малую родину по телеграмме: когда она заболела и когда её не стало. Так и создался по крупицам роман «Прощание навсегда». Он мне дорог тем, что прошлая жизнь больше не повторится. Но почему-то трудно мириться, что ничего не вернёшь. И благодарен я, прежде всего, матери, которая приобщала меня к чтению, а судьбе за то, что ей было угодно вывести меня на писательскую стезю…