Об известных евреях Гомеля

Предисловие

В данной книге дано развернутое описание жизни и деятельности евреев, рожденных Гомеле, работавших либо проживавших в нем.

Книга имеет информационный, образовательный и культурный характер.

I О Леви Ицхаке Шнеерсоне

«Рабби Леви-Ицхак Шнеерсон — прямой потомок знаменитого Цемах-Цедека — родился 18 Нисана 5638 (1878) года. С юности он отличался выдающимися способностями к учебе. Позднее он получил „смиху“ (свидетельство о посвящении в раввины) от таких знаменитых талмудистов как рабби Хаим Брискер и рабби Хаим Майзлиш из Лодзи. В рекомендательном письме р. Хаим сравнивал Леви-Ицхака с золотым самородком». [2]

1.1 Основное из биографии Леви Ицхака Шнеерсона. Об избрании Леви-Ицхака раввином Екатеринослава

Основное из биографии Леви Ицхака Шнеерсона

Леви Ицхак Шнеерсон при жизни был Лейви-И́цхоком Шнеерсоном, или Лейвиком Залмановичем Шнеерсоном. Рождение его произошло в Подобрянке близ Гомеля в 1878-м году. Ушел из жизни в 1944-м году (Алма-Аты, Казахстан) в семье звали Борух-Шнеера (его отец) и Зелды-Рохл (его мать).

Был главным раввином Екатеринослава (Днепропетровска) в период с с 1909-го года по год 1939-й.

Известен как «автор глубоких трудов по каббале и хасидскому учению. Праправнук по отцовской линии третьего любавического ребе Менахем-Мендла (Цемах Цедека) и отец седьмого любавического ребе Менахем-Мендла Шнеерсона».

С раннего возраста демонстрировал наличие выдающихся, неординарных способностей. В те времена он находился в поле внимания крупнейших беларуских раввинов.

В 1900-м году произошла его женитьба. Женой его стала Хана, дочь Меира Шломо Яновского, раввина гор. Николаева. Имел место его переезд в город Николаев.

Год 1902-й. В данном году произошло рождение сына Леви Ицхака Шнеерсона и Ханы — Менахема Менделя, будущего раввина.

Год 1909-й. В этом году был назначен раввином гор. Екатеринослава.

Когда произошло установление власти «советов», его стали подвергать лишениям. Ему пришлось выехать из комфортной квартиры в обычную неуютную коммуналку.

Его преследовали «советы». И тем не менее он не предал иудаистские заповеди, призывая евреев продолжать соблюдать вековые традиции.

До времени своего ареста имело место его строгое соблюдение требований кашрута. Им обеспечивалось проведение похорон и свадеб согласно еврейским традициям.

Год 1939-й. В данном году произошло его обвинение в деятельности против «советов» и была его высылка в Казахстан (пос. Чиили). Там ему приходилось переносить голод и ограниченность передвижения. Когда он проживал последние годы своей жизни, ему было позволено переселение в в Алма-Аты, где и произошел его уход из жизни.

Когда он умер, был обнаружен ряд не изданных его книг, касающихся хасидизма.

Об избрании Леви-Ицхака раввином Екатеринослава

Об избрании Леви-Ицхака раввином Екатеринослава написано в опубликованной в журнале «Свет» статье «Рабби Леви-Ицхак Шнеерсон» [2]:

«В 1909 году в Днепропетровске (тогда Екатеринослав) скончался раввин, и еврейская община начала подыскивать кандидата на этот пост. Выбор пал на р. Леви-Ицхака, что было большой честью для молодого человека, которому только что исполнился 31 год: еврейская община Екатеринослава была одной из самых крупных в России.

В начале ХХ века в этом большом украинском городе проживало около 50 тысяч евреев, которые составляли 40 процентов всего населения. Здесь было 12 синагог, йешива, около 1500 детей училось в хедерах, остальные — в 16 частных еврейских школах.

Волна еврейских погромов 1905 года не миновала и Екатеринослав. От рук убийц погибло свыше ста человек, более двухсот были ранены, около 300 еврейских магазинов — разгромлены и сожжены. Сотни бедных семейств остались без крова и средств к существованию. Многие покидали город, эмигрировали в Америку и Палестину. Впоследствии зачинщиков погрома судили и признали виновными, однако, царь Николай II их помиловал, ясно показан, на чьей стороне находится самодержавие.

Из страха за свою жизнь евреи стали отходить от религии отцов. Среди молодежи, которой еврейское вероисповедание мешало получить образование, участились случаи крещения.

Такой была обстановка в еврейской общине города, когда рабби Леви-Ицхак приступил к выполнению обязанностей раввина в Екатеринославе.

Его избрание не прошло гладко. Против кандидатуры молодого раввина выступила местная интеллигенция, которая хотела бы видеть на посту духовного руководителя общины менее ортодоксального человека. Они обратились к наиболее авторитетному в городе человеку, инженеру Сергею Павловичу Палею, одному из руководителей городской сионистской организации, с просьбой, чтобы он, используя свое влияние, не допустил избрания на пост раввина хасида из династии Шнеерсонов. Палей сказал, что не любит ходить у кого-либо на поводу. Он решил сам познакомиться с кандидатом и отправился к рабби Леви-Ицхаку. Они проговорили шесть часов подряд, и после беседы Палей стал одним из самых горячих сторонников нового раввина».

1.2 О времени, когда рабби Леви-Ицхак возглавлял еврейскую общину Екатеринослава. О съезде организации раввинов

О времени, когда рабби Леви-Ицхак возглавлял еврейскую общину Екатеринослава

О времени, когда рабби Леви-Ицхак возглавлял еврейскую общину Екатеринослава, написано в опубликованной в журнале «Свет» статье «Рабби Леви-Ицхак Шнеерсон» [2]:

«Возглавив еврейскую общину Екатеринослава, р. Леви-Ицхак всецело отдался исполнению своих многочисленных и разнообразных обязанностей. Первым делом он решил добиться постройки новой миквы (бассейна для ритуальных омовений), так как старая пришла в негодность. Однако руководители общины не поддержали его, ссылаясь на отсутствие свободных денег. Тогда р. Леви-Ицхак снял новое пальто и положил его на стол. «Оно стоило мне недешево, — сказал он, — но миква для меня еще дороже, и я жертвую свое пальто на строительство». Убежденность рабби подействовала на равнодушных. Вскоре в городе появилась новая миква.

За короткое время авторитет рабби укрепился и вырос настолько, что к нему потянулись за решением любых проблем и споров, так как знали, что совет будет умным и справедливым. Вскоре р. Леви-Ицхак приобрел широкую известность и за пределами Екатеринослава. Феноменальная память, острый ум и всесторонние знания поставили его в первый ряд раввинов того времени. Пятый Любавичский Ребе, рабби Шолом-Дов-Бер Шнеерсон, неоднократно посылал его за границу, где р. Леви-Ицхаку приходилось встречаться с известными раввинами и общественными деятелями.

Рассказывая эпизоды из их жизни, супруга раввина вспоминала, как однажды, когда они ехали в Варшаву, к ним в купе подсел известный писатель. Между ним и раввином завязалась беседа. Интересный разговор привлек внимание пассажиров, люди из других вагонов останавливались послушать. Постепенно возле купе собралась толпа, и, хотя беседа длилась всю ночь, никто не уходил.

Во время одной из поездок в Германию, когда рабби Леви-Ицхаку пришлось остановиться в Висбадене, к нему с визитом пришел местный раввин. Они начали разговор, который скоро превратился в монолог рабби Шнеерсона — гость жадно слушал его, не раскрывая рта.

Прощаясь, восхищенный раввин настоятельно советовал супруге рабби Леви-Ицхака записывать высказывания своего мужа, чтобы затем издать их отдельной книгой.

Рабби Леви-Ицхак писал комментарии ко всем разделам Торы. Когда его арестовали, дома остались тысячи исписанных им страниц. К великому сожалению, большинство бесценных рукописей было конфисковано, а то, что уцелело после варварского налета НКВД, уничтожили гитлеровцы. Оккупируя города, они истребляли не только евреев, но и все еврейские реликвии.

Рабби Леви-Ицхак Шнеерсон уделял особое внимание еврейской общинной деятельности, проявляя подлинное самопожертвование, когда нужно было помочь ближнему. В этом отношении заслуживают специального упоминания его усилия по обеспечению мацой еврейских солдат во время русско-японской войны 1904—1905 гг., а также помощь в подготовке материалов защиты в ходе печально знаменитого «дела Бейлиса».

О съезде организации раввинов и еврейских общественных деятелей

О съезде организации раввинов и еврейских общественных деятелей написано в опубликованной в журнале «Свет» статье «Рабби Леви-Ицхак Шнеерсон» [2]:

«После февральской революции 1917 года, когда Временное правительство провозгласило демократические свободы, немедленно возникли различные организации и союзы. Раввины и еврейские общественные деятели также создали свою организацию. Первый ее съезд в Москве должен был выработать программу организации и представить свои требования правительству. Одним из активных участников этого съезда был рабби Леви-Ицхак Шнеерсон. Аналогичные собрания проводились в Петрограде, на Украине и в Белоруссии: летом 1917 года была создана комиссия из представителей всех этих организаций. Однако октябрьский переворот уничтожил едва родившуюся демократию.

Как известно, при советской власти началась бешеная антирелигиозная кампания. Особенно активной была «Евсекция» при ЦК ВКП (б). Рабби Леви-Ицхак вступил в бесстрашную борьбу с любыми гонениями на религию. Используя формальные высказывания руководителей СССР о свободе религии и правах человека, он решительно отстаивал религиозные нужды еврейских общин.

Осуждая антирелигиозные действия советских властей, папа римский выступил с воззванием ко всему свободному миру, в котором призвал бойкотировать советские товары. Он объявил крестовый поход против воинствующего советского атеизма. В ответ на это советские власти приняли контрмеры. Наряду с официальными опровержениями, было выпущено заявление 32-х белорусских раввинов, в котором говорилось, что воззвание папы не соответствует действительности: в стране якобы нет никакой дискриминации верующих и служителей культа. Этих раввинов собрали в Минске и угрозами заставили подписать откровенную ложь.

Аналогичного заявления потребовали и от украинских раввинов, для чего был созван раввинский съезд в Харькове. Зная, каким влиянием пользуется рабби Леви-Ицхак Шнеерсон, начальник НКВД Днепропетровска вызвал его к себе для беседы и объяснил, какую пользу принесут раввины Советской власти, подписан заявление. При этом он протянул рабби бесплатный билет до Харькова в первом классе скорого поезда. Однако р. Леви-Ицхак не принял подачки. Он поблагодарил и сказал, что пока еще в состоянии поехать в Харьков за собственный счет».

1.3 О смелости, проявленной рабби Леви-Ицхаком во времена репрессий. Об аресте раввина Леви-Ицхака сотрудниками НКВД

О смелости, проявленной рабби Леви-Ицхаком во времена репрессий

О смелости, проявленной рабби Леви-Ицхаком во времена репрессий, написано в опубликованной в журнале «Свет» статье «Рабби Леви-Ицхак Шнеерсон» [2]:

«На съезде оказалось больше агентов НКВД, чем раввинов, но это не смутило рабби Леви-Ицхака. Он заявил, что считает невозможным подписать заявление, основанное на обмане. Смелое и открытое выступление подбодрило колеблющихся, съезд затянулся на несколько дней, и рабби Леви-Ицхак продолжал объяснять всем и каждому, к каким трагическим последствиям может привести подписание лживого документа. Министр просвещения Украины вызвал рабби Леви-Ицхака и обвинил во «враждебных действиях» против Советской власти. Понятно, что означали такие обвинения в тридцатые годы. Однако рабби Леви-Ицхак не дал себя запугать, не изменил своей позиции, и его непоколебимость воздействовала на других делегатов. В конце концов, съезд закрылся вообще без какой-либо резолюции.

Однако рабби Леви-Ицхак считал, что достигнутая победа будет недостаточно прочной, если большевики сумеют скрыть правду о провале съезда раввинов. Он сумел переправить информацию о съезде за границу, и она была широко опубликована в мировой печати. Появилась едкая карикатура: раввин стоит на коленях перед стулом, на котором лежит бумага, а солдат направляет на него револьвер и требует поставить подпись.

В 1939 году в СССР проводили перепись населения. Каждый должен был указать в анкете: верующий он или неверующий. После многих лет гонений на религию люди боялись говорить правду и нередко писали «нет», хотя на самом деле были верующими. Узнав об этом, рабби Леви-Ицхак выступил в синагоге с пламенной речью, он убеждал собравшихся, что евреи ни в коем случае не должны скрывать своей веры в Единого Б-га.»

Об аресте раввина Леви-Ицхака сотрудниками НКВД

Об аресте раввина сотрудниками НКВД написано в опубликованной в журнале «Свет» статье «Рабби Леви-Ицхак Шнеерсон» [2]:

«Слова раввина, естественно, стали известны органам НКВД, которые имели своих осведомителей повсюду, в том числе и в синагоге. Когда рабби арестовали, ему на следствии предъявили и это обвинение. Рабби Леви-Ицхак ответил, что при переписи населения власти, очевидно, были заинтересованы в правдивой информации, и, призывая говорить правду, он только оказывал помощь властям.

9 Нисана 1939 года, в З часа утра, в квартиру раввина ворвались представители НКВД. После многочасового обыска они забрали книги, бумаги, рукописи и увели самого рабби. Все попытки жены узнать, где он находится, долго оставались безуспешными.

Что-то прояснилось только в октябре, спустя семь месяцев — когда в дом раввина пришел незнакомый молодой человек. Прежде всего, он предупредил, что его посещение должно остаться тайной, так как это грозит опасностью и ему и семье рабби. Выяснилось, что этот человек, по профессии инженер, сидел в одной камере с р. Леви-Ицхаком, который оказался в ней после 32-дневного пребывания в карцере.

— Тот Судный день я никогда не забуду, — возбужденно рассказывал гость. — Весь день он молился, плакал, иногда кричал и пел до позднего вечера. Страшно было на него смотреть.

На вопрос жены, в чем обвиняют раввина, гость ответил: в том, что при постройке миквы он, якобы, присвоил часть общественных денег. Кроме того, один из свидетелей показал, что в день Симхат Торы в доме раввина собирали пожертвования для семей маршала Тухачевского и Бухарина, но на очной ставке с рабби этот свидетель от своих слов отказался, заявив, что дал ложные показания под давлением. Поэтому последнее обвинение пока что снято. Гость сказал, что сам просидел шесть месяцев, после чего был освобожден. Перед выходом из тюрьмы он обещал раввину навестить его семью и рад, что выполнил обещание.»

1.4 Ссылка реббе Леви-Ицхака в Казахстан и его смерть. Из беседы Ребе Короля Мошиаха

Ссылка реббе Леви-Ицхака в Казахстан и его смерть

О ссылке реббе в Казахстан и его смерти написано в опубликованной в журнале «Свет» статье «Рабби Леви-Ицхак Шнеерсон» [2]:

«Следователи НКВД делали все возможное, чтобы сфабриковать обвинение в антисоветской деятельности и приговорить рабби Леви-Ицхака к расстрелу, но стойкое поведение заключенного разрушило их планы. Они не смогли заставить рабби признаться в «преступлениях» и отправили его в ссылку, в Казахстан.

Жил он там в глухом местечке, но в ближайшем городе Кзыл-Орда во время войны оказалось немало евреев, причем некоторые из них лично знали рабби Леви-Ицхака, а другие были наслышаны о прославленном раввине. Иногда они приходили к нему и беседовали на религиозные темы.

У рабби не было бумаги, чтобы записывать свои мысли, и он часами сидел в глубокой задумчивости. Впоследствии с большим трудом удалось выхлопотать разрешение на переезд в Алма-Ату. Здесь его радостно встретили, и опять дом раввина стал центром, который притягивал к себе многих людей. В рабби Леви-Ицхаке видели учителя и наставника, но его здоровье уже было подорвано. В ночь на среду 20 Ава 1944 года он открыл глаза и попросил воды, чтобы вымыть руки. Когда ее принесли, он сказал:

— Надо перебраться на ту сторону.

Это были его последние отчетливые слова. Потом он еще что-то долго шептал, но ничего нельзя было разобрать. В тот же день рабби Леви-Ицхак Шнеерсон скончался.»

Из беседы Ребе Короля Мошиаха

О беседе Ребе Короля Мошиаха написано в опубликованной в журнале «Свет» статье «Рабби Леви-Ицхак Шнеерсон» [2]:

«…Мой отец был арестован и по приговору советского суда сослан в заброшенное казахское поселение. Там он жил в невероятно тяжелых условиях, но переживал он больше всего из-за отсутствия чернил, из-за того, что был лишен возможности записывать свои мысли. Эта возможность появилась у него лишь после того, как моя мать, ребецин Хана, получила разрешение властей присоединиться к нему в его изгнании. Она собирала травы и из них изготавливала чернила самых разных цветов — черные, синие, зеленые, красные и т. д. Благодаря этому мой отец смог записать множество оригинальных толкований Торы… Он писал на полях священных книг, которые моя мать привезла с собой, и на маленьких клочках бумаги. После того, как отец оставил этот мир, мать бережно хранила эти книги и записи и увезла их с собой, когда ей удалось, наконец-то, покинуть СССР. Это было крайне рискованно с ее стороны, поскольку багаж всех тех, кто уезжал за границу, тщательно обыскивался. Любая подозрительная находка грозила арестом и заключением, что неоднократно и случалось. Опасность удваивалась и даже утраивалась в силу того, что моя мать была на подозрении у властей — во-первых, потому что она была вдовой ссыльного политического заключенного, а во-вторых, потому что носила фамилию Шнеерсон… Вопреки всем трудностям и препятствиям, моя мать, с Б-жьей помощью, все же добралась до берегов этой страны (США), где и были напечатаны труды моего отца. Теперь у нас есть возможность читать и изучать их — главным образом, благодаря самоотверженности моей матери. Как говорят наши мудрецы: «Вино — хозяина, но благодарность — виночерпию».

1.5 Об отмечании дня рождения раввина. Об отмечании йорцайта рабби Леви-Ицхака Шнеерсона

Об отмечании дня рождения раввина

Об отмечании дня рождения раввина в Израиле поведано в статье «В Израиле отмечают день рождения раввина — жертвы коммунизма» [3]:

«Как информировал Курсор, вечером 26 марта — 11 числа месяца Нисан — в синагогах и общинных центрах ХАБАДА по всему миру была отмечена очередная годовщина со дня рождения Седьмого Любавичского Ребе Менахема-Менделя Шнеерсона (1902 — 1994) — сына раввина Леви-Ицхака, человека, сыгравшего огромную роль в истории еврейского народа и государства Израиль…

В течение 20 лет советского режима раввин города, переименованного в Днепропетровск, делал все возможное для того, чтобы евреи имели возможность соблюдать национально-религиозные традиции — в том числе соблюдать кашрут, печь мацу накануне Песаха, создавать семьи по иудейскому обряду ((хупа), делать мальчикам обрезание, а также праздновать бар-мицвы и бат-мицвы.

Как известно, при советской власти началась тотальная антирелигиозная кампания. Особенно активной была «Евсекция» при ЦК ВКП (б). Отметим, что старания «евсеков» советская власть оценила по достоинству. Почти все они (включая руководство) были расстреляны в 1937—38 годах.

Последней каплей, переполнившей чащу терпения коммунистов, был инцидент накануне Всесоюзной переписи 1939 года.

После многих лет гонений на религию люди боялись говорить правду и в графе «религия» нередко писали «нет», хотя на самом деле были верующими. Узнав об этом, рабби Леви-Ицхак выступил в синагоге с пламенной речью, он убеждал собравшихся, что евреи ни в коем случае не должны скрывать своей веры в Единого Б-га.

9 Нисана (29 марта) 1939 года, в З часа утра, в квартиру раввина ворвались каратели НКВД. После многочасового обыска они забрали книги, бумаги, рукописи и увели самого руководителя еврейской общины. Все попытки жены раввина узнать, где он находится, долго оставались безуспешными.

Лишь в октябре, через семь месяцев в дом раввина пришел незнакомый молодой человек. Выяснилось, что этот человек, по профессии инженер, сидел в одной камере с раввином Леви-Ицхаком, который оказался в ней после 32-дневного пребывания в карцере.

Палачи НКВД делали все возможное, чтобы сфабриковать обвинение в антисоветской деятельности и приговорить раввина Леви-Ицхака к расстрелу, но стойкое поведение заключенного разрушило их планы. Они не смогли заставить смогли заставить 60-летнего раввина признаться в «преступлениях» и отправили его в ссылку в Казахстан, где он жил, практически в тюремных условиях в пустынном поселке Чиили.

Впоследствии, когда раввин был уже тяжело болен, его друзьям и родственникам удалось выхлопотать разрешение на переезд в Алма-Ату.

В этом городе Леви-Ицхак Шнеерсон скончался в августе 1944 года и был похоронен в столице советского Казахстана».

Об отмечании йорцайта рабби Леви-Ицхака Шнеерсона

Об отмечании йорцайта рабби Леви-Ицхака Шнеерсона поведано в статье «Раввин Каминецкий от имени всех посланников Ребе прочел „пидьон нефеш клали“ на оэле рабби Леви Ицхака» [4]:

«Более пятисот уважаемых раввинов, посланников Ребе, собрались в Алматы (Казахстан), чтобы отметить день йорцайт (годовщину ухода души из материального мира) великого праведника и мудреца Торы рабби Леви-Ицхака Шнеерсона, отца Главы нашего поколения, Любавического Ребе Менахема-Мендела Шнеерсона.
Кульминацией стало чтение коллективного письма-обращения к праведнику от имени всех раввинов — «пидьон нефеш клали» — на оэле возле могилы праведного рабби Леви-Ицхака. Честь прочитать этот «пидьон нефеш клали» была предоставлена Главному раввину Днепра и региона Шмуэлю Каминецкому.
Восемь листов составляли только подписи присутствовавших раввинов, посланников Ребе, посвятивших свою жизнь продолжению дела рабби Леви-Ицхака — возрождению и распространению идишкайт, помощи евреям, где бы они не находились, найти верный путь к себе.
Наш город Днепр неразрывно связан с именем и судьбой рабби Леви-Ицхака Шнеерсона и его сына Любавического Ребе Менахема-Мендела Шнеерсона, здесь тридцать лет был раввином Леви-Ицхак, здесь прошли детство и юность Ребе, и он говорил «Мой город» именно о Днепре, — рассказал раввин Каминецкий, — это не только наша история, но и все чудо возрождения идишкайт, что происходит в Днепре, в нашей общине, связано с Леви-Ицхахом и все это благодаря ему и Ребе. Многие посланники собираются посетить Днепр, чтобы увидеть все своими глазами, и мы ждем их и хотим, чтобы все видели, как осуществляется великий труд Леви-Ицхака, и та миссия, которую возложил на нас Ребе!».
Ранее в Алматы состоялся большой фарбренген и другие мероприятия, посвященные дню йорцайт праведного рабби Леви-Ицхака Шнеерсона, в которых приняла участие большая делегация раввинов из Украины и Днепра, в главе с раввином Шмуэлем Каминецким».

II О Симоне Давидовиче Кремере

2.1 Биография Симона Давидовича Кремера. О наградах Симона Давидовича Кремера и присвоенных ему званиях

Биография Симона Давидовича Кремера

Рождение Симона Давидовича Кремера произошло в Гомеле в семье служащего в 1900-м году (десятого февраля). Уход его из жизни датируется первым ноября 1991-го года. Он умер в городе Одесса, когда ему был девяноста один год.

Период с 1907-го по 1910-й год (включительно). Данное время было временем его учебы в 3-классном еврейском училище.

Период с 1911-го по 1917-й год (включительно). В этот временной период Кремер работал в качестве портного в Гомеле. Харькове и Луганске (на приватных предприятиях).

Декабрь месяц 1917-го года. Данный год явился для Симона Давидовича Кремера годом его вступления Красную Гвардию, участия в сражениях против германцев и белополяков ген-ла Довбор-Мусницкого.

Февраль месяц 1918-го года. В это время произошло его ранение в ногу в районе города Жлобина. После — его эвакуация в Гомель, в котором он оказался в оккупированном немцами районе.

Ноябрь месяц!918-го года. Это было время добровольно вступления Кремера в ряды Красной Армии. До 1921-го года был красноармейцем, командиром (отделения и взвода), политруком роты. Воевал (фронт западный).

Год 1921-й. В данном году он работал как помощник нач-ка милиции и воен. комендант беларуского города Ново-Белица.

Год 1922-й. Этот год стал для него годом окончания «Военного факультета Коммунистического университета имени Я. М. Свердлова».

Период с 1922-го г. по год —1925-й. В дааном периоде Кремер был военкомом полка.

Год 1926-й. Данный год был для него годом завершения «Кавалерийских курсов усовершенствования командного состава».

Период с октября 1923-го г. по май 1931-го г. В данном периоде он был командиром эскадрона кавалерийского полка.

Период с 1926-го г. по г. 1931-й. В этом временном периоде он командовал кавалерийским эскадроном.

Период с 1934-го г. по г. 1936-й. В данном периоде он являлся зам. нач-ка опер. отдела механизированного корпуса.

Год 1934-й. Данный год для него был годом окончания «Основного факультета Военной академии имени М. В. Фрунзе».

Период мая 1934-го г. — сентября 1936-го г. В данном временном периоде Кремер был помощником начальника первого отдела штаба одиннадцатого механизированного корпуса.

Период с сентября месяца 1936-го г. по январь месяц 1937-го г. В этом период он «состоял в распоряжении Разведывательного управления РККА (под псевдонимами «Александр», «Сергей»).

Период с января 1937 г. по август 1942-го г. — «секретарь военного атташе СССР в Англии. Через „Соню“ (Урсулу Бертон) поддерживал связь с учёным-атомщиком Клаусом Фуксом.»

Август месяц 1942-го г. С этого времени Кремер — «начальник Западного факультета Военного института иностранных языков».

Июль месяц 1942-го г. В данное время он являлся участником Второй мировой войны,» на Брянском, Центральном, 1-м Украинском, 3-м Белорусском, 1-м Прибалтийском фронтах». Он был на должностях: «командира механизированной бригады, заместителя командира механизированного корпуса».

Имело место активное его участие и руководство в боях [5]: