Детектив на поводке

Замечательный сосед

Яна открыла дверь подъезда и потянула кожаный поводок на себя. Трехлетний пес, немецкая овчарка Шерхан, недовольно фыркнул и продолжил изучать зеленую траву возле старой лавочки, не обращая внимания на требования хозяйки. Яна еще два раза настойчиво дернула поводок и позвала: «Шерхи, домой, достаточно прогулок на сегодня!» Пес вопросительно взглянул на нее и нехотя поплелся вслед за своей хозяйкой. В приятной прохладе подъезда девушка и собака отдышались после часового пребывания на палящем солнце июня и направились к почтовым ящикам. Шерхан послушно ждал Яну, пока та привычным движением рук извлекала из узкого кармана брюк ключи, потом долго возилась с замком и рассматривала свежую городскую газету. На восьмом этаже хлопнули двери лифта, и кабина медленно начала движение вниз. Яна еще стояла возле почтовых ящиков, расслабив левую руку, в которой был поводок, когда лифт, издав странный писклявый звук, остановился на первом этаже и открыл свои изрисованные фломастером двери. Полная пожилая женщина сделала два шага вперед, не поднимая глаз. Шерхан напрягся и бросился к ней. Она, как по команде, подняла руки вверх и завизжала. Шерхан залаял, испугавшись ее визга.

— Шерхи, нельзя, ко мне, ты испугал тетю! — рванула на себя поводок Яна.

— Какая я тебе тетя, убери свою псину, напугал и слюной всю обувь измазал! Как же вы надоели со своим волкодавом, весь подъезд в страхе держите! — злилась женщина, спрятавшись в кабине лифта. Одной рукой она держала его двери, другой размахивала сумкой, пытаясь ударить пса по морде.

— Да что его бояться?! Он не кусается! Всего-то хотел вас обнюхать!

— Вот домой его к себе веди и пусть там что хочет, то и нюхает. Ходят здесь они, шерсть разбрасывают!

Настроение Яны резко испортилось. Она подняла глаза на лестницу, которая была пуста, и быстро, чтобы никого из соседей больше не встретить на своем пути, пошла по ступеням в сопровождении тяжело дышащего Шерхана. Пожилая женщина стояла на первом этаже и продолжала ругаться то на Яну, то на пса, то на засуху. Когда Яна с мужем Дмитрием год назад покупали однокомнатную квартиру на третьем этаже этого девятиэтажного дома, председатель, красивый стройный мужчина с легкой сединой в волосах, весело сообщил: «Ох, ребята, повезло вам, квартира чудесная, а соседи и вовсе замечательные люди! Тихие, спокойные, главное — отзывчивые! Слышимость в доме, конечно, сильная, любой шорох, словно у тебя в квартире, но это не беда, когда вокруг понимающие люди. Сосед сверху — совсем чудо! Не видно и не слышно! Живите и радуйтесь!» Яна быстро шла по ступеням и печально думала о соседях: «Может, конечно, соседи — люди и отзывчивые, но вот животных терпеть точно не могут!» Яна взглянула на своего пса. Широкая спина, чепрачный окрас, блестящая шерсть, умный взгляд! Как его можно бояться?! Яна остановилась, присела на корточки перед Шерханом и поцеловала его прямо в нос. Шерхан зажмурился и лизнул Яну в ответ.

Когда Яна поравнялась с дверью своей квартиры, дама на первом этаже во весь голос причитала и грозила оторвать руки соседским детям, изрисовавшим фломастерами новенький лифт. Яна позвенела ключами, отстегнула поводок и распахнула дверь квартиры. Шерхан нетерпеливо толкнул ее мордой и проскользнул в маленькую темную прихожую. «Сейчас помчится на кухню пить воду! — подумала Яна. — Нужно наполнить миску до краев, такая жара! Пес еле живой!» Яна вошла вслед за собакой. Грохот музыки ударил по ушам. Яна вздохнула и посмотрела на белый потолок. «Вторую неделю у соседа сверху праздник, а прежде гробовая тишина стояла!» Почти год они с мужем даже не знали, как сосед выглядит, но недавно на собрании домовладельцев им представилась возможность познакомиться. Звали соседа Валерий. На вид ему было не больше сорока лет. Приятный мужчина, слегка полный и очень опрятный. Он протянул руку мужу Дмитрию и улыбнулся. Яна слушала речь председателя о необходимости ремонта старой крыши дома, а муж беседовал с соседом. Когда они вернулись в свою квартиру, Дима показал большой палец: «Вот такой мужик! Тихоня! Замечательный сосед, лучшего нам с тобой никогда не отыскать! Работает таксистом, днями пропадает на работе, семьи нет! Так что, дорогая, ты можешь жить спокойно и заниматься своими проектами!» Яна обрадовано вздохнула. Прежде они с мужем снимали небольшую комнату в заводском общежитии. Шум, музыка, крик детей сводили Яну с ума. Она мечтала о тихом уютном гнездышке, где ничто не будет отвлекать от работы. Работала Яна чаще всего дома, если ее присутствие не требовалось на объекте заказчика. Она была ландшафтным дизайнером, и, получив какой-нибудь интересный заказ, могла часами сидеть над эскизами клумб, планировкой загородных участков и проектами детских площадок. Вот и сейчас ей необходимо сдать эскизы огромной ковровой клумбы, которую несколько дней назад заказал один роскошный санаторий, да еще объехать все городские питомники, чтобы приобрести для него декоративные кустарники, а сосед, как назло, вторую неделю гуляет.

Яна набрала полную миску воды для Шерхана. Пес успел утолить жажду и расположиться в лоджии. Яна потрогала аккуратно его нос, теплые уши и направилась к своему письменному столу. На его поверхности лежали карандаши, ручки, линейки, планы. Если бы Дима сейчас был рядом, он непременно помог бы ей с работой. Но муж — инженер-конструктор уехал в командировку по области, на строительство объектов — каких-то коровников, а Яна решала вои сложные задачи одна, пытаясь придумать оптимальную для санатория схему посадки цветов. Яна склонилась над эскизами: «Какие же тона для клумбы лучше выбрать? Если желтый, значит, хорошо будет смотреться фуксия, ауреа, седум акре, а потом разбавить все светло-зелеными и серебристо-белыми тонами — арабисами, сантолиной, еще неплохо использовать многолетники для скромного дополнения — папоротники, примулу, лаванду!» Этажом выше послышалась странная возня. Музыка не прекращалась. Яна рассердилась: «Да что же это такое?! Вот тебе и тихоня! Может, у соседа праздник, гости, большое событие в жизни, а может, он женился?!» Яна оторвала глаза от эскизов, потянулась и прошла на лоджию. Ее она обожала. Витражные стекла, мягкие полутона, цветы. Но еще больше лоджия нравилась Яне тем, что стоя на ней, весь двор был как на ладони. Под окнами — плакучая ива, а чуть дальше, за детской площадкой — пивной бар. Вот его Яна терпеть не могла. Каждый день к восьми утра на потрескавшихся ступенях бара собираются люди. Их внешность пугала Яну. Синие лица, распухшие красные руки, шатающиеся походки. Сначала они тихо стоят в ожидании открытия заведения, а потом, спустя всего каких-то сорок минут, начинают кричать, драться и петь песни. Все эти люди — местные алкоголики, среди которых только две женщины. Одну Яна знала хорошо. Она жила в соседнем подъезде и выпивала на пенсию своей престарелой матери. Звали ее Викуля. Викуля часто была сильно пьяна. Ее выворачивало наизнанку возле ступеней бара, потом она ложилась на асфальт и размахивала руками, показывая звездочку. Ее мать выбегала из дома и тянула дочку на своих плечах к подъезду. Викуля бранилась, называла прохожих «собаками» и исполняла матерные стишки. К ней все давно привыкли. Вторая — совсем молоденькая девушка, раньше Яна ее не видела, она появилась возле бара в начале мая и прибилась к местным алкоголикам. Когда Яна прогуливалась с Шерханом возле детской площадки, слышала, как дворовые мальчишки зовут эту девушку Танькой-бродяжкой, или Танькой-наркоманкой. Яне стало интересно и она начала потихоньку следить за баром, его обитателями и Танькой. Рано утром Яна выходила во двор в сопровождении своего лохматого друга, пересекала пустую детскую площадку и приближалась к бару. Возле кустов сирени она останавливалась и давала Шерхану команду: «Гулять!» Пока пес наблюдал за птицами и бездомными котами, Яна наблюдала за баром и Танькой. Девушка была странная. Маленького роста, очень худая и какая-то жалкая. У нее никогда не было денег на выпивку и она постоянно просила у завсегдатаев пивного заведения хотя бы глоточек, те злились на нее и прогоняли со ступеней, она отходила ненадолго и снова возвращалась. Однажды Викуля пила разливное пиво из пластикового стаканчика. Потом полезла в кармин за спичками, оставив свой стаканчик без присмотра. Танька тут же подбежала к нему и, сделав глубокий вдох, опустошила. Викуля, рассерженная столь нахальным поведением, ударила Таньку в глаз. Когда вечером компания собутыльников расходилась по домам, Танька неизменно оставалась на серых ступенях, она или сидела на них, или шла на лавочку, что была неподалеку, и там спала всю ночь, подтянув к груди острые колени. Одежда ее была грязной и порванной — старые джинсы, майка и тряпичные тапочки. В середине мая шли сильные дожди, а несчастная Танька стояла как солдатик на своих серых ступенях. Яне было жаль ее. Эта жалость появилась в тот день, когда Танька подошла к ней во время прогулки с Шерханом. Яна рассматривала облака в небе, приложив ладонь к глазам, и не заметила, как в их сторону движется фигурка. Когда Яна посмотрела перед собой, то было слишком поздно. Тонкая рука Таньки направлялась к голове Шерхана. «Ой, какая собачка!» — приговаривала она. Шерхан поднял глаза на Яну, потом на Таньку и с силой рванул к ней, оберегая свою хозяйку. В два счета Танькина рука оказалась в плену острых клыков. Танька завизжала. А Яна, как во сне, рассматривала ее руки в синих дорожках от уколов, а потом небесного цвета испуганные глаза. На вид — не больше двадцати лет. С тех пор Танька к ним больше не подходила, а Яна начала испытывать к ней жалость и сострадание.

Яна осмотрела двор. Несколько мальчишек болтались как сосиски на турниках. Машины соседа — старенького зеленого «Пежо» с шашечками не было, значит, он на работе. Зато пьяная Викуля орала во все свое горло: «Шансоньетка — заведенная юла, выгорает до окурочка — дурочка!» Таньки тоже не было. Яна не могла вспомнить, когда же она видела ее в последний раз. Кажется, две недели назад. Тогда Танька тихо шла вслед за Валерием. Яна еще удивилась: «Что у него общего с этой бродяжкой?» Но потом догадалась, что, должно быть, Валерий пообещал дать ей деньги на хлеб. В доме было много сердобольных жильцов, помогающих бездомной Таньке продуктами и старыми вещами. «Но если Валерий сейчас на работе, то почему у него играет так громко музыка?! — размышляла Яна. — Нет, точно к нему приехали родственники, вот и развлекаются, а вы, Яна Альбертовна, как хотите, так и работайте!» Яна вернулась в комнату, Шерхи, выспавшись после прогулки, проследовал за ней. Он был очень преданным псом и где-то глубоко внутри своего собачьего сознания считал, что должен непременно везде сопровождать свою хозяйку, даже в ванную комнату. Шерхи проделывал это много раз. Пока хозяйка плескалась в воде, чистила зубы и шумела феном, он стоял возле запертой двери и слушал ее дыхание, он был незримой тенью своей Яны.

Яна снова расположилась за письменным столом. Шерхан подошел к ней и пристроил свою голову на ее коленях. Яна посидела над эскизами некоторое время. Музыка взрывала воспаленный мозг. Поняв, что сегодня никаких идей больше в голову не придет, она взяла поводок и подозвала к себе Шерхана: «Пойдем, дружок, гулять, дома покоя нет!» Шерхи обрадовано побежал навстречу распростертым рукам хозяйки и покорно подставил большую лохматую шею. Сверху опять что-то брякнуло, словно на кафельную плитку упали металлические шарики. «И все-таки в квартире кто-то есть!» — открывая дверь, подумала Яна. — Не мог же сосед забыть выключить свои колонки!»

На улице было невыносимо жарко. Яна стояла с Шерханом у подъезда и смотрела на окна Валерия. Они были закрыты наглухо и затянуты портьерами. У других жильцов, наоборот, в распахнутые окна язычками вылезали занавески и раскачивались как паруса на ветру. На лавочке соседнего дома, в тени старого каштана, сидела ветхая старушка — соседка Валерия сверху. Яна подошла к ней, чтобы поздороваться. Бабушка дремала. Когда Яна опустилась рядом с ней на обшарпанную лавочку, она открыла полуслепые глаза.

— Кто это? — спросила бабушка. — Никак не угадаю!

— Это Яна, ваша соседка с третьего этажа!

— А-а-а, Яночка? Говори громче, слышу я совсем плохо. А собачка где?

— Да вот же она, бабушка, рядом с вами сидит! — крикнула Яна старушке в ухо, туго перетянутое платком.

Старушка повернула голову направо и, наконец, заметила Шерхана. Она погладила его по голове. Шерхан снисходительно позволил ее руке трогать свой гордый лоб.

— Гуляете, Яночка? — оставив пса в покое, спросила бабушка. — Жара ужасная! Собачке в такой шубке, наверное, совсем тяжело? А кондиционера у вас нет? У меня есть! — похвасталась старушка. — Племянница купила, я квартиру ей свою завещала, вот она и старается!

— Нет, бабушка, кондиционера у нас нет! А гулять в такую жару мы вынуждены!

— А что так? — оживилась старушка.

— Да знаете ли, наш сосед жизни не дает! Работать совсем не могу!

— Какой сосед, Валерка что ли?

— Да, — кивнула Яна.

— Ну, что ты, замечательный человек, такой добрый, сумки мне носит из магазина.

— Но у него музыка две недели не утихает, может гости приехали?

— Деточка, какие гости? Один он на всем белом свете, как перст один. Нет у него никого. Родители сгорели при пожаре лет двадцать назад. Сестра старшая была, но она еще раньше умерла от какой-то болезни, когда Валерке лет двенадцать было. Он здесь давно живет. Как родители сгорели вместе с домом, так и живет. Тихий, хороший. Мне бы сыночка такого, да бог не дал.

Яна вздохнула. Все в доме говорили о Валерии хорошие слова, и только ей одной он казался каким-то странным. Из машины выходит — оглядывается, семьи нет, девушки тоже нет. Разве это нормально?

— Бабушка, а музыка вам не мешает?

— Какая музыка? Я все равно слышу плохо. Домой приду, «корвалола» накапаю, новости включу, ничего не слышу.

— А, ну раз «корвалол» капаете, тогда конечно, — еще раз вздохнула Яна, — ладно, пойдем мы.

— А? Что?

— Да ничего, — махнула Яна рукой.

Уходя, она видела, как старушка снова задремала, подперев голову высохшей рукой.

Яна провела с псом на улице несколько часов. Они гуляли до тех пор, пока с работы не начали возвращаться жильцы дома. Яна уже собиралась идти к подъезду, когда прямо у самых ее ног затормозил автомобиль Валерия. Он вышел из машины с двумя пакетами продуктов. «Куда ему столько?» — подумала Яна. Валерий заметил ее и кивнул головой.

— У вас гости? — поинтересовалась Яна и показала рукой на пакеты. — Одному вам столько не съесть!

А про себя подумала: «Сейчас точно пошлет меня на три буквы за нахальство!»

Но сосед широко улыбнулся:

— Нет, никаких гостей. Песика я завел, друга хотелось такого же, как ваш.

— А-а-а, значит, это ваш песик музыку слушает? — съязвила Яна. — А что же на прогулки его не водите?

— Мал он еще на прогулки ходить! А музыка? Ну, уж не взыщите…. Скулит он, чтобы соседям не мешал, я музыку включаю.

«Ага, можно подумать, что музыка не мешает, лучше уж собаку слушать, чем эти страшные басы!»

— А какой породы ваш песик? — не унималась Яна.

— Э-э-э, да никакой, — почему-то вдруг занервничал сосед, — дворняжка обыкновенная.

— А прививки?

Сосед начал злиться.

— Какие прививки? Дворняга — я вам говорю!

— А можно взглянуть на песика?

— Нет, нельзя! — потеряв самообладание, закричал сосед. — Своего рассматривайте!

Шерхан, почувствовав угрозу, залаял на Валерия, обнажив огромные белые клыки.

— А-а-а! — закричал мужчина.

— Вот видите, — в ответ кричала Яна, — а говорите — собак любите!

Мужчина начал размахивать пакетами, в надежде прогнать от себя Шерхана, они выскользнули из его рук и упали на асфальт. Покупки Валерия в беспорядке разбросались на дороге. Яна внимательно их осмотрела — хлеб, колбаса, одноразовые шприцы, йогурты, шоколад, пакет красного вина, влажные салфетки и присыпки для новорожденных. Пока Валерий ползал по земле, собирая продукты, Яна размышляла, для чего ему столь странный набор товаров, не щенку же опрелости присыпать.

«Странный какой-то, — думала Яна, придя домой и наполняя водой миску Шерхана, — очень странный!» Наверху музыка утихла, послышалось шарканье ног, стон, тихая мужская речь и возня. Потом снова несколько металлических скрежетов — и наступила тишина. Сколько Яна ни прислушивалась, квартира на четвертом этаже не издала ни единого звука. Яна села за письменный стол: столько работы, а в голове лишь мысли о Валерии! Яна смотрела на свои эскизы — желтый тон, зеленый тон… «Нет, что же он там делает этот сосед, неужели действительно завел собаку? Но тогда почему в его пакетах не было ничего, что могло бы понадобиться псу? И почему он не назвал его имени? Все хозяева зовут своих питомцев по именам!» Раньше, когда новоиспеченные супруги снимали комнату в общежитии, Яна была знакома с женщиной, которая каждый день ходила по коридорам и кричала: «Ромка, Ромка!» Яна первое время даже беспокоилась: «Неужели ребенок потерялся?» Оказалось, Ромка — это обыкновенный кот.

От мыслей Яну оторвали трели мобильного телефона.

— Привет, родная, — ласково в трубку сказал голос мужа, — как там ваши дела?

Яна попыталась рассказать Дмитрию о своих переживаниях и догадках, но тот рассердился:

— Что тебе не живется спокойно? Везде какие-то проблемы! Купили квартиру, никто не мешает, работай себе и все!

— Ага, — запротестовала Яна, — с этим соседом что-то не так, нужно поговорить с ним на чистоту!

— Ты с ума сошла?! Не трогай человека и вообще не лезь не в свои дела! Ты обязательно хоть куда-нибудь да встрянешь! Хватило мне нашего отдыха на море, когда ты полезла в воду утопленника спасать. Ему-то что — он мертвый! А я тебя год по психотерапевтам водил, забыла?!

Яна ничего не забыла, поэтому прикусила язык.

— Все, выброси из головы эти глупости! Послезавтра я буду дома, соскучился, хоть плачь.

Яна сказала мужу, что тоже соскучилась, нажала красную кнопку на мобильном телефоне и раздосадовано взглянула на потолок. «Никто ей не верит, даже муж. Может и правда, сосед нормальный человек, а она к нему цепляется?» Умный Шерхан сидел рядом с Яной. Глядя в его глаза, она окончательно успокоилась и взялась за цветные карандаши. Проработав до начала первого ночи, Яна легла спать, не отпуская мягкое ухо Шерхана, который отдыхал рядом, у изголовья кровати своей хозяйки.

Утром Яна проснулась от звуков музыки, она открыла глаза и посмотрела на часы — без четвери девять, а пес соседа уже слушает тяжелый рок. «Сегодня опять никакой работы!» — с досадой вздохнула Яна и перевернулась на бок. Шерхан сидел у ее кровати и скулил. «Шерхи, ну хотя бы пять минут дай мне полежать!» Шерхан еще раз настойчиво взвизгнул и положил свою тяжелую лапу на Янино бедро. «Все, встаю, не дашь мне расслабиться!» Яна села на кровати. Сквозь звуки музыки в квартире сверху доносились шорохи и стоны. Яна прислушалась. На некоторое время стоны утихли, а потом появился звук капающей воды. Яна напряглась: «Что там может капать? Неужели я теперь слышу еще и шум соседских кранов?» Яна посмотрела на потолок. «Нет, кажется, это у нас в квартире!» На трясущихся ногах Яна пошла на звук. В ванной комнате он усилился. Яна подняла голову вверх и две рыжие капли упали на ее лоб. «Так и знала, — закричала Яна, — мало, что этот подлец мне работать не дает, так он еще изволил нас затопить!»

Вместо того, чтобы вывести Шерхана на утреннюю прогулку, Яна звонила председателю дома и требовала устранить течь. Спустя всего лишь двадцать минут председатель в сопровождении сантехника важно расхаживал по Яниной квартире.

— Да! — присвистнул он, осматривая потолок ванной комнаты. В углу потолочного плинтуса образовалось грязное мокрое пятно. — Течет по стояку, трубы, знаете ли, Яночка, в доме старые, а жильцы еще удивляются, к чему такие суммы на капремонт!

Яна рассердилась:

— Да при чем здесь ваш капремонт?! У нас плитка итальянская! Кто потом возместит ущерб? Делайте хоть что-нибудь!

Сантехник, пока председатель высказывался о нуждах дома, отправился на четвертый этаж, побарабанил в закрытые двери и вернулся в Янину квартиру.

— Соседа вашего дома нет! Не могу же я дверь ломать, — устало вздохнул он.

— Что значит, не можете ломать? Мне что, так и стоять здесь целый день с тазом и тряпками?

— Ну, не знаю, стойте, если сильно хочется!

— Нет, господа, вы, наверное, умом тронулись! — закричала Яна. — Я прошу, нет, требую, устраните течь!

— Я, конечно, устраню, но все однокомнатные квартиры останутся без воды, — равнодушно ответил сантехник.

— Нормально! — сердилась Яна. — Этот сверху будет меня заливать, а я еще и без воды останусь?! Стучали бы вы настойчивее, слышите, музыка у него, или двери бы снесли!

— Ну, знаете ли, Яночка, — разозлился председатель, — с такими методами как у вас и до тюрьмы недалеко! Мы люди маленькие, вечером придет ваш сосед, тогда все и решим!

— Как решим? Вечером вы для всех заняты, сами же говорили, что после семнадцати часов ваш рабочий день оканчивается, и вы уезжаете за город.

— Говорил! Ну и что с того? Прошу заметить — у меня семья, жена, дети! А вы, Яна, как вас там по батюшке…

— Альбертовна!

— Да, Яна Альбертовна, вызывайте милицию. Вот они пусть дверь и ломают!

Председатель и сантехник ушли в подвал. Яна осталась стоять растерянно в своей квартире. Она открыла кран. Он заурчал, три раза плюнул пузырями воды и загудел.

— Все, Шерхи, покупались мы с тобой сегодня! — хлопнула рукой себя по ноге Яна и, даже не почистив зубы, взяла поводок. Солнце нещадно жгло кожу, невозможно было дышать, несмотря на то, что день еще только начинался. Изучив с Шерханом все кусты, погоняв кошек и голубей, Яна вернулась домой. Шерхи нетерпеливо направился к своей миске, погремел ею и вопросительно взглянул на Яну. Миска была пуста. Яна по старой привычке взяла ее, открыла кран и стукнула себя ладонью по голове: «Вот, дуреха, воды-то нет!» Шерхи настойчиво залаял. «Миленький, ну нету водички, потерпи!» — уговаривала пса Яна, а потом вспомнила, что в холодильнике была начатая бутылка артезианской воды. Она достала ее, открутила крышечку и наполнила миску. Жажда была невыносимой, последние две капли Яна оставила для себя. Шерхи склонился над миской и опустошил ее, потом внимательно посмотрел на Яну, требуя добавки.

Яна просидела в квартире до самого вечера. Еще в три часа дня она видела, как черный «Ситроен» председателя завелся и начал медленное движение по двору. «Вот, бандит, — сердилась Яна, — убегает от проблем. Сейчас приедет в свой загородный дом, там бассейн, баня, вода! А вы, Яночка, что хотите, то и делайте! Настоящий преступник! Конечно, пятница, сегодня многие жильцы разъедутся, и только мы с Шерхи останемся изнывать от жары с гудящими кранами! Жаль, что я не догадалась раньше запастись водой!»

В начале шестого вечера Яна совсем потеряла самообладание. Зеленая машина Валерия уже стояла под окнами, а проблема подачи воды так и оставалась нерешенной. Яна, настроившись на серьезный разговор, поднялась по лестнице и остановилась возле квартиры соседа. Она звонила в дверь несколько минут, стараясь побороть волнение и мысленно прокручивая свои претензии в голове, но ей так никто и не открыл. Тогда она вернулась в свою квартиру и достала записную книжку. Покопавшись в ней, Яна набрала телефонный номер участкового инспектора.

— Лейтенант милиции Светлов! — представился участковый, высокий молодой мужчина. — Что у вас случилось?

Яна стояла в дверном проеме своей квартиры, не решаясь выйти на лестничную площадку. Шерхан сидел у ее ног. Яна держалась за его ухо. Лейтенант Светлов улыбнулся:

— Отличный пес! Служебный?

Яна отметила, что лейтенант хорош собой, и очень красиво улыбается. «Такие лица только на обложках глянцевых журналов должны быть!» — подумала Яна. Потом она вспомнила, что воспитанной девушке следует отвечать на вопросы и пожала плечами:

— Кажется, домашний!

Участковый расхохотался и вошел в квартиру. Когда Яна недоверчиво рассказала Светлову о своих проблемах, он поднялся с дивана. «Все, — думала Яна, — сейчас точно обругает меня, посчитает дурочкой и еще, может быть, накажет за ложный вызов!» Но Светлов решительно взял свою папку и взгляну на Яну:

— Пойдемте к вашему соседу, будем разбираться!

Яна обеспокоенно пошла за ним вслед. Дверь квартиры осталась незапертой. Шерхи ухватился за ее угол острым клыком, как это делал много раз, потянул на себя и всунул нос в образовавшееся пространство. Он жадно вдохнул удаляющийся запах своей хозяйки. Потерять ее из вида было самым тяжким наказанием. Шерхи сделал еще небольшое усилие и выскользнул из квартиры. Пойти вверх по ступеням он не мог, команды «Рядом!» не было, поэтому пес выполнил самостоятельно команду «Сидеть!», затем «Ждать!» и остался на лестничной площадке молчаливым часовым. Он слышал голос своей Яны, звук ее шагов — в любую секунду он защитит ее.

Лейтенант Светлов позвонил в звонок квартиры Валерия. За дверью гремела музыка. Яна испуганно стояла рядом. «Сейчас, — думала она, — сосед выйдет, будет неприятный разговор и конфликта не избежать! Может, все это зря затеяно, может, Дима был прав?» Но сосед не вышел. Светлов многозначительно взглянул на Яну и начал стучать в дверь. В квартире послышались шаги, словно Валерий подошел к двери и встал по ту сторону.

— Откройте, милиция! — громко сказал Светлов.

За металлической дверью почувствовалось напряжение. Светлов еще раз постучал. Замок двери щелкнул, и перед Светловым и Яной возникло бледное лицо Валерия, а потом и все остальное тело. В его руках были ключи от автомобиля.

— В чем дело? — спросил он.

— На вас жалуются соседи! — начал объяснять Светлов.

Валерий перебил его.

— Кто? Эта что ли? — показал он рукой на Яну.

Яна сжалась как мокрый воробей.

— Допустим, — продолжил Светлов, — вы знаете, что нарушаете общественный порядок? Музыка! Слышно даже на площадке! Соседку затопили, а для устранения течи чините препятствия! И еще, говорят — у вас незарегистрированное домашнее животное?

— Ну, это мои проблемы, как-нибудь без вас разберусь!

Яна впервые увидела своего соседа настолько уверенным в себе, раньше она думала, что он разговаривает полушепотом, а сейчас настоящий разъяренный зверь.

— Выключите музыку, она мешает! — нисколько не смутившись, настаивал Светлов.

— Хорошо, вы уйдете, и я все выключу!

— Нет, сейчас!

— Сейчас я никак не могу!

— Почему? Позвольте нам войти в квартиру! — упорствовал Светлов.

— Нет! — препирался Валерий.

— По какой причине? Вам есть что скрывать?!

Глаза Валерия забегали. Он схватился за дверную ручку и потянул ее на себя. Лейтенант подставил ногу. Тогда Валерий резким движением оттолкнул милиционера и изо всех сил бросился бежать по ступеням вниз. Светлов распахнул дверь, резкий запах человеческих нечистот ударил в нос, грохот музыки — и изумленная Яна увидела на полу квартиры полуживую Таньку-бродяжку. Она лежала на правом боку в комнате, прикованная длинной цепью к батарее. Ее ноги покрывали черные пятна, на губах запеклась кровь. Из одежды на Таньке были только мужские шорты. Возле нее валялись использованные шприцы и салфетки. Светлов, быстро сообразив, кинулся вслед за беглецом.

Шерхан сидел на площадке, когда на четвертом этаже послышалась грубая мужская речь и стремительные шаги. Он встал в стойку, готовый к нападению. Едва Валерий слетел по ступеням на площадку третьего этажа, Шерхан атаковал его. Острые зубы вошли в область запястья. Валерий закричал, уронил ключи от автомобиля и, потеряв равновесие, всей своей массой упал на собаку. От невыносимой боли он ударил пса в ребра. Шерхан не издал ни единого звука. Он оборонял свою Яну. Через мгновение Светлов оказался рядом. С трудом оттащив пса от мужчины, он заломил Валерию руки за спину.

Когда приехал наряд милиции, дом гудел, словно растревоженный улей. Посмотреть на то, как тихоню Валерия уводят в наручниках, сбежались все жильцы, оставшиеся на выходные в душном городе. Несколько зевак пришли даже из других дворов. Взбудораженные мальчишки кричали и бежали вслед за скорой помощью, увозившей Таньку-наркоманку. Старушка с пятого этажа принесла для нее одеяло и искренне жалела несчастную бродяжку. Яна стояла возле подъезда. Рядом с ней сидел гордый Шерхан. Впервые отсутствие поводка и намордника не вызывало упреков со стороны жильцов дома. Валерий, проходя мимо Яны в сопровождении двух милиционеров, зло взглянул на нее и прошипел:

— Ну, что, довольна? Загнется теперь девка от наркотиков так же как моя глупая сестра! Я всего-то помочь хотел. Я должен был очистить ее от скверны! У меня почти получилось! Вы все испортили! Ненавижу!

— Иди быстрее! — подтолкнул его в спину молоденький милиционер. — Натворил дел! Чистильщик!

Яна отвернулась от неприятного зрелища заталкивания головы Валерия в милицейский автомобиль. «Еще неизвестно, по какой причине родители его погибли!» — подумала Яна.

— Как пса зовут? — подошел к Яне лейтенант Светлов.

— Шерхи, Шерхан!

— Молодец, друг! Мне бы такого напарника! А говорила, что не служебный! — и Светлов расхохотался.

А Яна еще раз пожалела о том, что это лицо не украшает какой-нибудь глянцевый журнал для мужчин.

На следующий день в полдень из командировки вернулся Дмитрий.

— Ну как, родная, все тихо?! — спросил он, опуская дорожную сумку в прихожей.

Яна бросилась ему навстречу и обняла мужа. Вслед за ней к Дмитрию рванул счастливый Шерхан.

— Все отлично! Мы соскучились! — сказала Яна.

— Я тоже! — улыбнулся Дмитрий. — Как проект? Сосед не сильно беспокоил?

— Этой ночью эскизы закончила! Можешь потом взглянуть, очень прилично получилось! А соседи у нас, правда, замечательные люди! Тихо, как никогда! — подмигнула Яна умному Шерхану и подняла глаза на потолок.

В пустой квартире этажом выше вместо громкой музыки уже царила тишина.

Омуты

«Ох, устала!» — вздохнула Яна, вытирая со лба крупные капельки пота грязным запястьем. Потом сняла тряпичные перчатки и отряхнула руки. Пальцы вздулись от работы и стали красными. «Ну и жара, нечем дышать! — Яна посмотрела на небо. Оно было лазурным, без единого облака. — Шерхи, где ты?»

Шерхан лениво вылез из-под куста самшита и вывалил свой розовый язык. Яна погладила его по голове и придирчиво осмотрела свою ковровую клумбу: получилось замечательно.

— Ну как, Яна Альбертовна, идут дела? — подошел к девушке начмед санатория — лысый маленький мужчина в белом халате, который не застегивался на животе. Начмед понравился Яне с первого взгляда, когда он две недели назад рассматривал ее эскизы и шевелил тонкими губами, словно в его руках были не рисунки, а книга.

— Все отлично! Сами посмотрите!

Начмед обошел клумбу со всех сторон и довольно похлопал себя по круглому животу:

— Вы были правы, Яночка, клумба действительно станет нашей визитной карточкой, вот здесь мы еще поставим лавочки, отдыхающие будут в восторге!

— Это еще не все! — сказала Яна. — Завтра утром, пока прохладно, высажу карликовые туи, и вот только тогда композиция будет смотреться завершенной.

Яна села на корточки и нежно потрогала мягкую хвою шаровидной туи «Даника». Растения стояли в тени раскидистого каштана в больших пластиковых горшках, ожидая своей пересадки в грунт.

— Павел Олегович, я вас лишь об одном прошу: проследите, чтобы туи и саму клумбу оросили на ночь теплой водой и берегите растения от любопытных детей и животных.

— Хорошо, хорошо, Яночка, ни о чем не беспокойтесь. Все будет сделано! Завтра, значит, я с вами рассчитаюсь.

Яна повернулась к своему псу, который снова спрятался от солнца под самшит:

— Ты слышал, Шерхи, завтра у твоей хозяйки будет вознаграждение, и, следовательно, она купит тебе новый мяч!

Шерхи довольно взвизгнул, предвкушая радость от новой игрушки.

— И еще, Яна Альбертовна, — продолжал Павел Олегович, — у нас озеро природное на территории есть, но оно такое запущенное! Может, возьметесь за него?

— Об этом еще рано говорить, но я подумаю над предложением. А где оно находится?

— Далековато, Яночка, территория нашего санатория очень большая и сильно заболоченная. Вы еще весной у нас не были, видели бы вы только разливы реки, что протекает рядом. Вся территория оказывается в воде, а озеро в ужасном состоянии. Отдыхающие туда не ходят, боятся, ужи там водятся, комаров много. Вот сейчас лето, гости санатория выходят за пределы территории и отправляются купаться на речку. А это наша головная боль. В прошлом году один мужчина утопился, знаете, проблем потом хватило. А так, если бы свое озеро в порядке было, отдыхающие свободное время могли бы проводить на его берегу и, заметьте, не покидать территорию санатория.

— Да, действительно, — согласилась Яна, — а если еще и белых лебедей…

Начмед затаил дыхание.

— Ну, так может, возьметесь?

— Я подумаю. Сначала мне нужно осмотреть его.

— Хорошо, сейчас пойдем. Путь неблизкий, через висячие мостики…

— Павел Олегович, я лучше одна, с Шерхи. Мне нужно побыть в уединении, чтобы понять сложность работы, если вы не возражаете.

— Конечно, конечно, — обрадовался мужчина, — я вам сейчас объясню, как туда лучше пройти. У меня же сегодня еще дела! А я совсем забыл, потерял рассудок от великолепия клумбы!

Начмед основательно объяснил Яне, как пройти к озеру. Когда белый халат Павла Олеговича скрылся в дверях корпуса водолечебницы, Яна еще немного повозилась с клумбой, потом внимательно осмотрела свои красные пальцы и отыскала в кармане спортивных брюк мобильный телефон, чтобы узнать который час. «Еще только три?! — ахнула Яна. — А думала и до ночи не управлюсь!» Дмитрий приедет забирать ее и Шерхана из санатория только через два часа, следовательно, время подумать над предложением начмеда и осмотреть озеро еще есть.

Яна собрала свои вещи в тряпичный рюкзак, забросила его на плечи и огляделась по сторонам в поисках воды. Возле горшков с туями стояло наполненное желтое пятилитровое ведро. Яна вымыла в нем руки и подошла к Шерхану.

— Ну, что, друг, пойдем изучать окрестности?

Шерхан дремал, он приоткрыл глаза и потянулся.

— Да ладно, не ленись! Весь день спишь, пока хозяйка трудится. Пойдем, я тебе говорю!

Шерхан зевнул и вылез из-под самшита. Яна взяла его на поводок, и они отправились на обзорную экскурсию по необъятной территории.

Санаторий состоял из шести сильно удаленных друг от друга жилых корпусов, объединенных между собой артериями кривых дорожек. В самом центре территории располагались два лечебных корпуса, столовая, здание администрации, летняя танцплощадка, три беседки, шесть летних одноэтажных домиков, бар, магазин и Янина ковровая клумба. Все отдыхающие стекались сюда к восьми утра и проводили свое время до ужина. Из самого удаленного шестого корпуса гостей привозил санаторский микроавтобус. Чуть дальше на расстоянии 800 метров находился стадион. Пока Яна в сопровождении вялого Шерхана следовала по широкой дороге вдоль столовой и корпуса водолечебницы, постоянно наталкивалась на отдыхающих. Они медленно прогуливались, обсуждали новые виды массажа и сетовали на жару. Шерхан высоко поднял голову, принюхался и оживился. Запах жареной рыбы, паровых котлет и картофельного пюре наполнил всю округу. Яна остановилась возле столовой. В ее окна она видела белые скатерти, вазочки и девушек в форме, они убирали со столов. Одна вышла на порог и вывалила из большого чана помои прямо на асфальт. Как по команде, ее окружили толстые коты, они громко мяукали, подергивая смешными тонкими хвостами, и терлись головами о ноги девушки. Она хохотала и отталкивала их от себя, желая поскорее освободиться от полосатой стаи. Шерхан завистливо посмотрел на толстых котов и облизнулся. Яна все поняла: «Терпи, Шерхи, ты же породистый пес! Неужели готов из-за надкушенной котлетки потерять свой собачий авторитет?!» Шерхи все понял и опустил голову к земле, делая безразличный вид.

Когда Яна с Шерханом пересекли центральную площадку санатория и вышли на узкую дорожку, людей на пути больше не встречалось. Только рыжие и серые санаторские коты, которые уже успели отведать жареной рыбы, грелись на солнце, пристроившись на низких бордюрах. Завидев Шерхана, они бросались врассыпную, а пес уныло смотрел на кошачьи гонки, ленясь не то что мчаться за ними вслед, но даже дышать. Яна медленно шла по гравию, осматривая территорию. Прогулка была приятной, ноги комфортно чувствовали себя в стареньких кроссовках, Шерхан не тянул ее в разные стороны, как это всегда бывало, пейзаж радовал своим великолепием. Санаторий находился в смешанном хвойно-лиственном лесу. Чем дальше Яна уходила от центральных корпусов, тем таинственнее и загадочнее становился лес. Проходя мимо санаторского ограждения, Яна увидела узенькую тропинку, она вела к небольшой круглой дыре в сетке забора, потом заманивала в прекраснейшее поле, а дальше — речка. «Вот, значит, как бегают купаться отдыхающие?!» — догадалась Яна. Шерхи, почувствовав близкую прохладу и водную гладь, рванул на тропинку. «Шерхи, — закричала Яна, — мы на работе, никаких купаний!» Шерхан вопросительно посмотрел на хозяйку, он обожал купаться в открытой воде и не понимал, почему Яна не позволяет ему сейчас хоть немного охладиться. «Нет, Шерхан, пойдем! Нам нужно изучить все окрестности и посмотреть на озеро!» Яна потянула поводок на себя, и они пошли в противоположную сторону от ограждения, чтобы вернуться на свою дорожку из гравия. Яна подняла глаза к небу, голова кружилась от зеленых крон деревьев и солнца, которое заигрывало с ней. Оно то пряталось за изящными ветками, то выныривало, ослепляя глаза. Яне нравилось смотреть на солнце, но еще больше она любила деревья. На территории санатория произрастали высокие сосны, гордые туи, белоснежные березы, ольха, верба, а главное старые дубы. Яна, убедившись в том, что никого из гостей санатория больше не встретит на пути, отстегнула пса и дала команду «Гулять!», а сама решила в полной мере насладиться столь великолепным природным многообразием. Яна подходила к теплым стволам, нежно гладила их ладонью, прикасалась щеками. Шерхи не совсем понимал, для чего хозяйка это делает, но на всякий случай возле каждого дерева ответственно поднимал заднюю ногу и оставлял мокрую мету, чтобы Яна не забыла, какие именно деревья ей пришлись по душе.

Так, незаметно для себя, Яна уперлась носом в первый висячий мостик, о котором рассказывал начмед. Через пятьдесят метров — еще один. Мостики висели над двумя заросшими камышами канавами и производили впечатление ненадежности. Казалось, здесь много лет не ступала нога человека. Яна осторожно сделала шаг на мостик, он закачался, и что-то хлопнулось в воду. Яна осмотрелась — ничего странного. «Наверное, лягушка», — подумала она и поставила вторую ногу на мостик. Шерхан толкнул хозяйку носом, предупреждая: «Девочки сзади!», и пошел впереди. Мост качался с бешеной силой. Сердце замирало в груди. Старые доски трещали под ногами. Один неловкий шаг — и встреча в канаве с лягушкой неизбежна. Яна осторожно шаг за шагом прошла первый висячий мостик, Шерхан бодро бежал по лесу, принюхивался, что-то выискивал в кустах папоротников. В тени деревьев пес чувствовал себя лучше, стал энергичным и любопытным. Пока Шерхан изучал огромную желтую ящерицу на теплом камне, Яна ушла далеко вперед и ступила на второй висячий мостик. Пейзаж сменился. Дорожки больше не было, лес стал густым, труднопроходимым. На стволах деревьев расселились мхи и лишайники. Солнце почти не проникало сквозь раскидистые кроны деревьев. Яна поежилась. Воздух стал влажным, наполненным запахом болотной гнили. Комары звенели над головой, ощущая присутствие свежей крови. Яна размахивала руками, хлопала себя по коже, но решила не сдаваться и отыскать озеро. «Да, — думала она, — если я соглашусь на предложение Павла Олеговича, работы будет очень много, слишком много. Понадобятся и человеческие руки и спецтехника! Территория сильно заболочена и покрыта зарослями. Придется потрудиться! А это еще только мостики! Что же творится на самом озере?!» С этими мыслями Яна пошла по второму мостику, не глядя себе под ноги. Дойдя до его середины, она наступила на что-то мягкое и противное, Яна опустила глаза и завизжала.