Человек с черного берега

Пролог

Утро. Лучи солнечного света уже давненько подкрадывались к комнате, но теперь они вышли на новый уровень: полноценные «атаки» объектов внутри четырёх стен. Все не было таким страшным вплоть до того момента, пока эти солнечные злодеи не вышли на голову мальчика, спящего на кровати, тем самым покушаясь на одну из самых сокровенных вещей в жизни — здоровый юношеский сон. И вот, спустя некоторое время, тотальное поражение сновидений наступило.

Мальчик вот уже минуту как просто разглядывал комнату. Была середина лета, ввиду чего юноша уже не особо ценил, что он выспавшийся, хотя накануне лег довольно поздно, за что стоит благодарить компьютер. Мальчишка не придавал значения тому, что, проснувшись, ему не нужно никуда спешить, а особенно идти в школу. Нет, он просто разглядывал комнату, причём обнаружил, что хотя и сама идея изучать помещение, в котором пребываешь довольно длительное время, весьма глупа, на деле же оказывается, что множество занимательных вещей в родных четырёх стенах из-под его взора настырно воровали то рутина, то ярое стремление выбраться из дома на улицу.

Примером этих «занимательных вещей» может служить старый пылесос, перекочевавший внезапно для владельца комнаты в угол его маленького царства (не без помощи родителей, разумеется). Оказывается, что часть старых игрушек лежит не в коробке, для них предназначенной, а на верхней полке. Впрочем, обдумав это, мальчик понял, что она является местом, где складываются кандидаты для передачи другим юным лицам, так как ребёнок уже перерос эти забавы. В его семье всегда был принцип: «Тебе не нужно — дай другому», поэтому многие вещи мальчишки переходили в руки детей его дядей, тётей и просто хороших друзей семейства. К сожалению для всех членов семьи ребёнка, это не распространялось на его старый упомянутый пылесос, ибо уж слишком это изделие было вне своего времени.

Кстати о времени, ребёнок — человек серьёзный, а значит у него много дел и мало свободных минут. Повалявшись ещё немного, он приступил к череде важных дел. Сначала умыться, привести себя в порядок, что у ребят, как правило, много времени не занимает. Потом завтрак, что можно было бы и обедом назвать, так как шёл уже первый час после полудня, но юноша любил английский язык и вообще с детства был одарён неплохим умом, а потому в своей голове пометил это как «ланч».

Дома никого не было. Видимо родители решили прогуляться в этот жаркий июльский день. Мальчику даже стало немного обидно, что он оказался за бортом, а точнее — на кровати. Он любил гулять с родителями: благодаря отцу это бывало довольно весело, а благодаря маме — довольно вкусно, ведь как не купить деточке что-нибудь сладенькое. Впрочем, несмотря на любовь мамы к трапезам, юноша был довольно спортивного телосложения. За это стоит благодарить его уличную жизнь и времяпрепровождение со своей «бандой».

Как только мальчик закончил есть, пришли родители. Причём они принесли повод для появления искры в глазах мальчика — новый выпуск журнала «Время прогресса». Ребёнок вот уже год не пропускал ни одного номера, о чём был прекрасно осведомлён отец — на его имя была оформлена подписка на этот журнал. У мальчика появился выбор: либо сейчас читать, и тогда придётся отпустить «банду» в вольное плавание, либо сейчас выходить на улицу и читать уже ночью или завтра. Варианты развития событий были именно такими, так как вечером семья мальчишки в полном составе идёт в гости, а там не почитаешь, потому что в том семействе двое девятилетних детей и они всегда горят желанием проводить своё время с более старшим товарищем. Для них наш юноша был вообще практически взрослым: 12 лет — это же ещё чуть-чуть и вообще подросток!

Рассуждая об этом, мальчишка держал в руках свежее печатное изделие и бродил по комнате. Затем было решено пойти к родителям, послушать, что они скажут. Да и вдруг что-нибудь полезное удастся получить. Например, разрешат вечером никуда не идти! У мальчика загорелись глаза от такой перспективы. Только, конечно, не самому спрашивать, ибо он же всё-таки не ребёнок, а просто постоять, рядом держа журнал, и если уж обратят внимание, то тогда так и быть.

Парнишка нашёл родителей на кухне. Выходной день ощущался сполна, хотя его мама с папой редко когда были уж очень хмурые, по крайней мере, потраченных десяти секунд на воспоминание подобного юной голове не хватило, чтобы достичь успеха. В данный момент женщина искала какие-то приправы и рассказывала что-то о своих подружках, а мужчина периодически щипал её и, комментируя, слушал. Обратив внимание на сына, отец, не переставая улыбаться, спросил:

— Как журнал? Интересный выпуск?

— Там все выпуски интересные, да? — обратившись к сыну, мама втиснулась в беседу.

— Ну, я не читал ещё, — с долей неловкости обронил мальчик.

Сев за кухонный стол и глядя на юношу, отец произнес:

— Чего так?

— Не уверен, что время есть. Ребята на улице ждут, а вечером мы в гости идём, там почитать не выйдет.

— Так почитай, когда вернёмся, — мама вновь обозначила своё присутствие.

— Придём-то мы поздно, скорее всего, а вставать рано.

— Деловой подход, — прокомментировал отец логику сына.

Женщина усмехнулась, а мальчик молча ждал полного ответа. И дождался:

— Ну что ж, коль с друзьями уже назначено, то сейчас конечно лучше идти. А так, мы придём к десяти, мне самому эти походы нелегко даются, но твоя мама очень любит, когда мы куда-то выбираемся всей семьёй, особенно когда это связано с общением, так что двое мужчин сегодня утешат старушку.

— Ой-ой-ой, — с улыбкой и полным удовлетворением прозвучал женский голос.

Ребёнок сам слегка покраснел, когда его назвали этим большим и серьёзным «мужчина». Это было, конечно, уже не в первый раз, но не так часто (особенно из уст папы), чтобы мальчик мог контролировать свою реакцию на подобное обращение. А отец продолжил:

— И тогда ты успеешь и почитать, и выспаться, так как сам знаешь: завтра утром нужно быть как всегда бодрым.

— Ага, — немного удрученно ответил сын. Но это было скорее демонстрационно, ведь юноша всё ещё пребывал в эйфории от ранее сказанных папой слов и был полон решимости разделить это состояние со своей «бандой», посему пошёл на улицу, а глава семейства продолжил общение с женой и пощёлкивал периодически правой рукой. Всё продолжилось в обычном и приятном русле.

И вот уже пол-одиннадцатого ночи, а у мальчика в руках свежий выпуск. Юноша был готов к очередному прочтению от корки до корки за один присест. Журнал рассказывал обо всех достижениях науки за последний месяц. Он насчитывал порядка 150 страниц с учётом рекламы и сторонней информации. Однако среди множества статей была одна, рассказывающая о том, что учёные смогли транспортировать мозг из одного тела в другое. О том, что всё это очень сложно, дорого и чертовски инновационно. Но только настолько, что от этого открытия нужно отказаться, потому что оно может позволить привилегированным личностям жить значительно дольше, чем другим, если вообще не вечно. Подобное может вызвать сильное негодование в мировом обществе и привести к гражданским войнам в прогрессирующих странах. Поэтому было решено отказаться от этого раз и навсегда.

Статья очень зацепила юношу. У него в голове было два вопроса:

— Как от этого можно отказаться? Ведь люди уже открыли это знание, причём целая группа учёных, такое же нельзя стереть из памяти.

— Неужели наука может дойти до того, что начнёт приносить вред людям?

Поразмыслив над этим ещё некоторое время и, конечно, не найдя ответов, мальчик вновь отправился в царство сна…

Лето

1

Утро. Комната озарена светом, за что стоит благодарить солнце и дату на календаре: 11 июля 2026 года. Несмотря на то что лето ещё не вступило в свою финальную треть, оно уже успело побить немало температурных рекордов. Но то ли природа проявила милосердие, то ли просто самое сладкое (а в данном случае горячее) было решено оставить на более позднее время суток, — квартира, полная уюта, не была душной. За уют во многом следует благодарить пару, лежащую на кровати, а точнее её женскую половину. Она ещё спала, но вот мужская (в лице одного человека) уже выражала благодарность женской разглядыванием её красивого и сладко посапывающего лица.

«М-да, — думал парень, — она весьма мила, когда спит. Выходит, что у неё вообще нет эмоций, которые бы меня не умилили. Хотя я никогда не видел её в туалете.

На этой мысли он усмехнулся и решил, что в данном моменте их общения реформ не требуется. Но поток мыслей после ёмкого умозаключения не остановился: «Странно, вроде же видимся каждый день уже много лет, но я ни разу не обращал внимания на то, что у неё есть маленькая родинка на шее. Плохая бдительность для следователя, ничего не скажешь. Но ведь на самом деле я довольно наблюдателен, потому и удивительнее всё это. Казалось бы, рассчитывать увидеть что-то новое на лице своей жены, которую знаешь уже семь лет, очень глупо, но на деле всё иначе. Невероятно».

Но времени на долгие размышления у молодого человека не было: рабочий день начинается чуть меньше, чем через два часа. Несмотря на то что добраться до места работы у парня занимало от силы минут 30—35, бодрым он был с половины шестого утра. И здесь вновь всему виной дата на календаре, ведь сегодня первый день его службы обществу в качестве следователя, а не его помощника, как было пару лет до этого. Хотя и место работы было то же самое, люди вокруг были те же, однако всё же юная голова видела всё иначе. Учёба подошла к концу, и тот факт, что родной дядя не последний человек в прокуратуре, помог с трудоустройством.

Однако парень едва ли относился к этому как к привилегии, ибо они окружали его с самого детства. Любовь родителей и хороший семейный достаток приносили ему множество подарков, которые постепенно всё больше и больше воспринимались как должное. Квинтэссенцией даров стало родительское разрешение не поступать никуда после школы, если нет представления о том, чем хочется заниматься. Правда за это пришлось заплатить годом армии, но парню такая плата казалось очень условной, ведь там не так сурово, как было в прошлом веке, да и плюс приобретается интересный жизненный опыт.

Но, всё же после года службы в войсках ПВО единственным осознанием стало наличие в мире множества глупцов и воров.

— Впрочем, лучше, чем ничего, — умозаключил тогда молодой человек.

Затем следовали несколько лет размышлений и всякого рода подработок, что в итоге привело к поступлению в 21 год в высшую академию МВД на специальность «Правоохранительная деятельность» с ярым желанием стать следователем. И вот сегодня его мечта станет явью. Как тут спокойно спать?

Молодой человек привел себя в порядок и поглядел на двухлетнее спящее чудо. Его взору попал невиданный до сего момент: большой (формально) палец правой ручки водил по другим.

— Твой дедушка будет доволен, когда узнает об этом, — с усмешкой тихо сказал юный отец, но хозяин кроватки не посчитал нужным отвлекаться от сна.

Парень мигрировал на кухню. На часах было 6:50, и в голове небольшой ступор из-за вечного вопроса: «И что поесть?» Помощь в поиске ответа пришла сама:

— Забавно, у тебя всегда недоумевающий взгляд, когда ты смотришь в холодильник. Почему?

— Света! Я думал, ты ещё спишь.

— Я проснулась и решила не пропускать момент, когда ты в первый раз пойдёшь на работу твоей мечты. Так почему?

Взяв её за талию и притащив к открытому холодильнику, он прошептал на ухо:

— Потому что здесь много еды. Она сносит с ног, хочу всего, но если съем всё, то превращусь в колобка, которого придётся выталкивать, и изрекать я буду только «ням-ням-ням», это будет очень печально.

— Ха-ха, это будет очень забавно. Мой муж — колобок. Звучит необычно, — после чего поцеловала его.

Затем она готовила ему яичницу, пока «колобок» приводил личную гигиену в состояние «5+». Позднее наступила трапеза, разбавленная милой и лёгкой беседой. Себе Света ничего не приготовила, ведь муженёк как всегда не съел всё, и доедать будет она. Это было неким негласным правилом в их отношениях и им это нравилось. Присутствие второй половинки рядом лишь ускорило течение времени, но, тем не менее, парень покинул квартиру в 7:20, так что всё было по плану.

2

Как ни странно, но поездка в метро выдалась увлекательной, впрочем, она часто является таковой для любопытных людей, коим и является молодой человек. Он всегда давал себе установку найти что-нибудь необычное. И чем труднее была эта задача, тем сильнее была решимость её выполнить. Но на этот раз битвы с серой суетой и обыденностью не вышло, так как довольно скоро его взгляд пал на пожилого мужчину, читающего газету.

Эта картина навела парня на размышления: «Удивительно, ещё каких-нибудь двадцать лет назад читающий газету человек не вызвал бы никаких эмоций. А сейчас это настолько изжило себя, что кажется уже не просто странным, а нелепым. Мир так быстро движется вперёд, что поспевать за ним — дело непростое».

Потом начался внутренний диалог на тему «Нужно ли его сфотографировать?». При положительном ответе фотографию ждал неминуемый показ всему миру через социальные сети. И несмотря на то, что когда он определился, до прибытия на нужную станцию оставалось секунд 10, парень всё-таки сделал заветную фотографию.

7:58 — Кабинет пуст, если только не брать в расчёт пыль, которой скопилось достаточное количество, чтобы заменить человека.

7:59 — Компанию пыли составила персона, сильно радующаяся своему своевременному появлению. Первый личный кабинет. Это раньше было коморкой для уборщика, но когда в отделении стало на одного следователя больше, то решили, что для очистительных обязанностей она слишком велика, правда, при этом для профессиональных была весьма мала, но об этом уже никто не думал. Возможно, новый поселенец и пожаловался бы, но в его глазах лучше маленький, но свой кабинет, чем лишь стол в большом и чужом помещении.

Насладившись, он увидел намёк на угрозу его монополии: ещё один стол. Спустя пару минут его раздумий ответ зашёл в кабинет.

— О, Алексей Сергеевич, вы уже на месте, — удивлённо и довольно громко воскликнул незваный гость.

Это покоробило молодого человека, ибо удивление в его понимании означало, будто ему чужда пунктуальность, а это не соответствовало истине (по мнению Дорогенского, естественно).

Подойдя и протянув руку, новоиспеченный собеседник продолжил: «Стрелецкий Михаил Иванович, назначен вашим помощником на некоторое время».

После рукопожатия и этих слов мужчина переместился за свой стол. Благодаря площади кабинета, это заняло от силы секунды две.

Люди всегда сначала судят внешность, однако тут молодой человек был краток: «Усы сейчас конечно в моде, но что-то мне подсказывает, что этим уже не один десяток».

— Это немного неожиданно, честно говоря, — скованно произнёс Лёша.

— Ваш дядя решил, что так будет лучше, — осматриваясь, отрезал Михаил Иванович.

— Я так и подумал, что он приложил руку, в принципе, как и к этому кабинету.

— Вы всё верно уловили. Похоже, у нас появился свой Шерлок Холмс.

Лёша понимал, что особого удовольствия его новому напарнику задание от дяди не доставляло. Они хоть за последние два года друг с другом редко пересекались, да всё же юная голова сложила образ этого человека: «Не дурак, но самодур, слегка дебошир, впрочем, знающий понятие „сочувствие“ и умеющий помогать. Где-то слышал, что он как-то приютил Льва Петровича с вахты, пока у того затопление случилось. Причём с семьей! Да ещё и там их залило серьёзно вроде как, так что это дело растянулось на несколько недель».

Михаил Иванович не старался скрывать своего недовольства, специально обращаясь к коллеге исключительно на «вы» язвительным тоном и периодически иронично подмечая какие-либо действия или слова юного следователя. Но Стрелецкий хотел оставить в тайне то, почему именно он сидит напротив Лёши. Только его трясущиеся руки и знание Лёшей характера своего дяди не позволило этому плану реализоваться. Мужик страдал от одной пагубной привычки довольно длительное время, и, видимо, из-за неё совсем недавно сотворил какую-то историю. Возможно, даже благополучно забыв о ней, жалко только начальство не забыло. Молодой коллега решил не концентрировать на этом своё внимание, только лишь отметив куда более важный для него элемент трудовой деятельности.

— Значит, вы в моём подчинении? — будто бы убеждая себя в этом, произнёс юный сыщик.

— А как же? Я без вас никуда! Ни шагу влево, ни шагу вправо.

— Тогда я хотел бы, чтобы сегодня было ваше первое и последнее опоздание.

— Так я же пришёл в десять минут девятого.

— Да, а начинаем мы в восемь, поэтому буду рад видеть вас впредь здесь именно с восьми, а не с 8:10, — убеждение проходило вполне успешно.

Шея Стрелецкого выдала всё напряжение хозяина, однако, несмотря на свои привычки, сила воли у него хоть в каком-то виде да имелась, поэтому в ответ было лишь:

— Что ж, слушаюсь и повинуюсь, товарищ следователь.

Через несколько десятков минут в комнату зашёл глава отдела:

— Дорогенский, Стрелецкий!

— Здравствуйте, товарищ полковник! — ответил Лёша, резко встав перед этим. Его временный помощник не утруждал себя «этой вычурностью» и просто пожал руку «нежданному» гостю.

— Ну, как первый рабочий день? — присев на стол свежего подчинённого, спросил подполковник

— Рано судить ещё, но ничего. Надеюсь не просидеть весь день за бумагами.

— Ха! Рвёшься в бой? — улыбчиво отреагировал Валентин Михайлович. — Похвально! Тогда можешь собираться. Есть для тебя дело.

Восторг Лёши немного подмял Стрелецкий, иронично заявив: «Оперативно», но и то ненадолго: уж больно хотелось парню отправиться на дело в ранге главного следователя — такого опыта у него никогда не было.

— Значит так, — резко включив серьёзный тон, продолжил старший по званию в масштабе этих четырёх стен, трёх шкафов и двух столов. — Труп на берегу озера в парке, что на севере города. Подробности на месте, так что — вперёд.

3

«До чего же это странно. Закрыв глаза, ощущаешь тепло, подаренное ярким солнцем, лёгкий ветерок, колышущий рубашку и волосы, ощущение жизни так и прёт от всего вокруг. Но ты открываешь глаза и видишь труп рыжего парня в спортивном костюме. Один из тех редких случаев, когда не хочется открывать глаза».

Лёша не мог позволить себе долгих размышлений, ибо он тут не за этим. Да и с концентрацией у него всё в порядке, просто парень лишь в третий раз в жизни видит труп и пока что не успел привыкнуть к духу смерти. Впрочем, сейчас он считает, что к этому невозможно привыкнуть.

— Алексей Сергеевич, как будем поступать? С кем мне поговорить? Судмедэкспертом, криминалистом или с той женщиной, что позвонила в полицию? Или у вас для меня другое задание?

— Пожалуй, поговорите с женщиной.

— Будет сделано! — и полный удовлетворения он размашистой походкой отправился выполнять поручение.

Лёша вздохнул от поведения коллеги и пошел за предварительным отчётом к судмедэксперту.

— Здравствуйте, Иван Соломонович! Что вы можете сказать?

— Ох, Лёшенька, поверь мне, я бы мог много чего тебе сказать. И восхититься погодой, и пожаловаться на противный парфюм нашего криминалиста, из-за которого вашему покорному слуге пришлось открыть окно в машине и безнадёжно надеяться на то, чтобы не простудиться. Но ты, вполне вероятно, спрашивал о трупе.

— Вы как всегда в точку, — улыбнувшись из уважения, ответил сыщик.

— Что ж, смерть наступила около двух часов ночи, то есть примерно семь часов назад. Предварительно могу сказать, что парень умер из-за удара об этот камень. И седой человек с большими глазами указал на булыжник в полуметре от них. Убедившись, что слушатель посмотрел, продолжил:

— Но вот странно, что по такому сценарию причиной смерти является потеря крови, и тогда здесь всё должно об этом свидетельствовать. Однако, как вы видите (старичок обвёл рукой полукруг): следов её большого количества нет. Увидев смятение в молодых глазах, Иван Соломонович заключил:

— Но как всегда, все точности и подробности в морге.

— Спасибо, я понял, — задумчиво вымолвил следователь.

— Привет дяде передавай.

— Непременно, — не сразу уловив столь резкий переход, ответил парень.

«С одной стороны, любая странность — возможная зацепка для выхода на что-то большее, с другой же, что-то странное есть всегда, если вдуматься. Сыщик должен соблюдать баланс, а это непросто. Только спокойно, не хватало ещё поплыть спустя пять минут после „знакомства“ с обстоятельствами дела».

Под аккомпанемент этих мыслей Лёша аккуратно прошёл немного (всё-таки место преступления, а не просто берег у озера) и оказался около своего давнего приятеля, а может даже и в какой-то степени друга, Никиты Скворцова.

— Здравствуй, Ник! Чем порадуешь? — стараясь выглядеть естественным, начал беседу Лёша.

«Да уж, я думал, что Иван Соломонович брезглив на старости лет, но уж точно не в вопросах обоняния».

— Комплиментом фотке, которую выложил час назад. Остальное, к сожалению, едва ли может радовать, — довольно сконцентрировано ответил Никита.

— Ох, да ты вынуждаешь меня краснеть, — моментально ляпнул в ответ следователь, но столь же скоро осознал, что эта реплика не подходит под его стратегию вести себя как суперпрофессионал и большой мальчик и, решив сразу же прекратить неформальность, добавил:

— Не томи.

— Есть три факта. Каждый обладает определённым уровнем странности. Говорить по возрастанию? — изучая друга в новом служебном качестве, спросил криминалист.

— Пожалуй.

— Ну, поехали. Факт первый. Уровень нулевой. Следов необычных нет, на подошве следы песка и до этого асфальта, то есть банально сначала шёл по этой дорожке, — сопроводив указанием, сказал Ник, — а затем сошёл поближе к озеру на песок.

«Почему все указывают на объекты, будто я сам не вижу?»

— Ясно, дальше, — юный сыщик не собирался отказываться от делового образа.

— Я так и думал, что тебя это заинтересует так же, как и выступление наших бейсболистов на ЧМ. Факт второй. Уровень странности 2 из 5. Понимаешь, у него одежда чистая.

— Это плохо?

— Это приятно пахнет, но ты меня не так понял. Она нисколько не влажная, в ней нигде нет места поту, ни в районе щек, ни подмышек, ни ляжек — ничего.

— Хм, ну, жертва могла не бегать, а гулять. Также, может, у парня не было склонности к потливости. Или он просто в хорошей форме, и это для него не испытание в физическом плане, — практически сразу парировал герой, преисполненный чувством полного удовлетворения, будто он только что получил у препода-скряги «5» за экзамен.

— По поводу третьего — мимо, ибо он дрыщ, и ноги далеко не спортивные. Со вторым согласен, но это мы установим. А вот насчёт первого. Если он шёл, значит, была маленькая скорость, а он, похоже, умер от того, что на скорости зацепился ногой за этот камень, — на сей раз рука криминалиста показала на булыжник в метрах трёх-четырёх от них, — и ударился вот об этот.

— Можешь не показывать, — отрезал парень.

— Ладно, так вот я понимаю, что такая фортуна выглядит совсем странной, но при ходьбе, то есть при небольшой скорости она является практически невозможной.

— Что-то в этом есть, Никита.

— Ох, да ты вынуждаешь меня краснеть, — с улыбкой ответил криминалист и, получив улыбку в ответ, продолжил. — А теперь вишенка на торте. Третий факт. Уровень 4 из 5. Ты готов, сын мой?

— Давай без явного шутовства.

— Заказ принят. У него одежда чистая.

— Мне казалось, что мы это уже обсудили, — нахмурив брови, отметил Лёша.

— Мы обсудили только часть этого факта. А другая состоит в том, что у него на одежде нет отпечатков пальцев

— В смысле? Никаких? — слегка обескураженно спросил сыщик.

— Зришь в корень, — затем Никита добавил. — Даже обидно немного: в массовом применении технология обнаружения отпечатков пальцев всего лет семь, такой прорыв, но на этой земле от него толку ноль. Впрочем, инновациям не привыкать здесь умирать.

— Как такое может быть вообще?

— И я не перестаю удивляться.

— Да я об отпечатках, Ник! — возмутился Дорогенский.

— А, есть как минимум одно объяснение, и, как ты сам понимаешь, оно кардинально меняет дело, — и, убедившись в том, что собеседник понял его ход мыслей, криминалист изрёк свою коронную фразу, — но этот навоз уже вам разбирать, товарищ следователь.

Лёша знал, чем чреваты вопросы, связанные с волнующими его темами, на которые нет очевидного ответа. Он погружался в них сполна, пока ответ не находился в его руках, но старался бороться с этим порывом.

«Так, всё, спокойно. Этому есть объяснение, надо лишь найти его. Думай. Нет! Не думай сейчас об этом. Концентрация. Глубокий вдох. Я никуда не спешу, у меня есть время, чтобы разобраться с этим. Фух, так уже лучше».

Обернувшись, он увидел устремлённо и показушной походкой марширующего солдата Стрелецкого. Лёша смотрел на эту шутовскую картину смиренно, хотя в голове уже вырабатывалось отвращение к такому поведению на месте смерти человека. Скворцов же, пересёкшись с 36-летним солдатом, сказал:

— Опять хряпнул с утра, Михаил Иванович?

— Пожалей душу грешную, не юмори! Не переживу такой пытки! — схватившись за сердце воскликнул инфантильный помощник сыщика. — Да, кстати, ты лучше просто напиши на лбу «осторожно: убойный юмор», так людей будешь отпугивать не меньше, чем одеколоном своим, но зато дешевле.

— Неплохо, Михаил, очень даже. Теперь понимаю, когда люди говорят, что водка для них — источник вдохновения, — улыбаясь, парировал Ник.

«Они стоят друг друга, определённо», — резюмировал у себя в голове Лёша.

Пока старший юморист подходил к Дорогенскому, молодой человек вновь успел обратить внимание на его внешность, а точнее телосложение, и умозаключить, что пиво в большом количестве превращает мужчину в будто бы беременного.

— Что можете сказать, Михаил Иванович? — спросил сыщик, когда собеседник пробрался-таки сквозь череду подколов и подошёл.

— По сути ничего. Женщина шла на работу через парк в забегаловку, увидела тело, вызвала полицию, с жертвой не знакома, судимости не имеет. Вроде бы всё.

— Вроде? — не было ни капли намерения расставаться с серьёзностью около трупа.

— Симпатичная ещё, если вам это пригодится, ДюпенОгюст Дюпен — литературный персонаж, созданный известным американским писателем Эдгаром Алланом По.! — довольствуясь собой, произнёс Стрелецкий.

— Не густо, однако, — вздохнув, ответил Алексей.

Молодой сыщик немного растерянно поводил взглядом по сторонам, собирая вдохновение на новый поиск чего-нибудь такого, что никто не заметил. Наблюдая за этим удручённым зрелищем, Михаил Иванович не выдержал:

— Слушай, я понимаю, что это твоё первое дело и тебе хочется, чтобы в нём была большая тайна, которую тебе предстоит разгадать, но отбрось ты эти мысли, — для убедительности был сделан взмах рукой, — дело плёвое, тебя потому дядя сюда и направил, чтобы ты втянулся во всё наше мракобесие через простую работу. Парень бежал, споткнулся, упал, ударился, умер. Всё просто. Я уже пробил по базе, он видного места в обществе не занимал, работал штатным сисадмином в крупной фирме, так что в этой сфере врагов, способных на убийство, можно исключить. Семья из деревни, здесь только брат-близнец.

— Ему уже сообщили? — резко перебил его юный сыщик.

— Нет ещё, — неудовлетворённо от осознания бессмысленности для Дорогенского всей его речи ответил коллега.

— Вот и хорошо. Я сам, — уверенно ответил парень.

— Ты слышал, что я тебе говорил? — недоумение всё сильнее и сильнее охватывало Стрелецкого.

«Так всё-таки мы на „„ты““ общаемся».

— Да. Но мне кажется, что твоя версия слишком простая, — на это Стрелецкий уже хотел было отреагировать, и даже успел открыть рот, но, увидев взмах кисти молодого временного начальства, остановился, — и перед тем, как ты скажешь, что не нужно уходить в дебри и искать то, чего нет, я скажу тебе вот что: кто бегает в два часа ночи, это раз, — один палец вышел из кулачной стаи руки сыщика, — плюс у него на одежде вообще нет никаких отпечатков, — счёта на сей раз озвучено не было, но ещё один палец все равно составил компанию первому.

Впервые за столь недолгое сотрудничество Дорогенский увидел серьезное лицо своего вечно шутовского подчинённого. Молодой человек добавил:

— Мне кажется, здесь не так всё просто, Михаил Иванович.

— Хм, не могу сказать, что солидарен. Но руководите банкетом на правах босса вы, так что и дело ваше. Только не забудьте начальство убедить в необходимости копаться в этом утреннем деле о спортивном теле. Отсутствие отпечатков пальцев даёт вам время, но совсем немного, — сказав это, Михаил отправился к машине.

«А, нет. На — ««вы»'».

Затем Дорогенский ещё раз всё осмотрел, но ничего интересного не нашёл и отправился сообщать печальную новость близкому, как географически, так и социально, родственнику.

4

Оказалось, что брат погибшего, Антонов Семён Павлович, не явился на работу, сообщив по телефону, что заболел, поэтому беседе суждено было состояться дома.

Добравшись до места жительства родственника погибшего, Лёша удивился, что страховые агенты (а именно этим Семён зарабатывал себе на жизнь, как узнал сыщик из базы по дороге) могут так мало получать: уж слишком неприятным был район, не говоря уже о подъезде, дверь в который была открыта. «Ладно там в каком-нибудь 2015 такое было бы, и то не факт. Но в наше время?»

Впрочем, поднимаясь по лестнице, ибо дом был старый и четырёхэтажный, а значит лифт в нём и не подразумевался при строительстве, сыщик увидел смысл в открытой подъездной двери, однако это всё равно не сильно помогало в борьбе с запахом. Найдя нужную квартиру, парень ненадолго остановился.

«Надеюсь, он не впадет в истерику, хотя реакцию на такие новости никогда не предугадаешь».

Лёша вспомнил, как он в девять лет решил подарить маме цветы на день рождения. Мальчик хотел помпезности, поэтому на большой букет хризантем ушли все бережно отложенные карманные деньги за две недели, и вот довольный собою он вручает пять аккуратно сложенных цветков маме, а та резко берёт и выкидывает их из окна. Оказывается, у неё аллергия на пыльцу, и в этом плане выбор ребёнка был совсем неудачным. И хоть мама сразу после выброса обняла мальчика и поблагодарила, впечатление осталось с ним надолго.

«Как я мог не замечать, что папа очень редко дарит цветы ей, и то в основном розы, а она к ним совсем близко никогда не подходит, поэтому растения и стоят в вазе на холодильнике? А если бы обратил внимание, то не было бы этого глупого момента. Дурак», — голос маленького мальчика отчётливо звучал в голове.

— И не на такие события реакция тоже не всегда однозначна, — в голос резюмировал Лёша.

Тем не менее, пришлось подарить ушам три звучания работающего дверного звонка, а значит ещё большего парфюмерного наслаждения, перед тем, как глаза юного следователя увидели брата жертвы.

— Семён Павлович Антонов?

Пауза длиною в пять секунд, за которую правая бровь Лёши успела немного приподняться, а в голове появилась идея проверить сходство только что увиденного лица с фотографией в деле, хоть мозг и понимал, что перед ним именно тот, кто нужен.

— Да, это я. А Вы кто? — довольно бегло ответил Антонов.

— Я из полиции. Следователь Дорогенский Алексей Сергеевич. У меня для вас новости и пара вопросов. Но лучше не в дверях об этом, — разглядывая его, сказал Лёша.

— Заходите! — на сей раз реакция была быстрой.

Войдя в квартиру, Дорогенский осознал, что всё-таки с достатком у хозяина апартаментов был полный порядок: весьма комфортабельная, стильная двухкомнатная, но всё же вполне обыденная холостяцкая квартирка, однако благодаря большому количеству всяческого рода сувениров и фотографий она была достаточно уютной. Стоя у кресла, хозяин королевства немытых тарелок и носков, скорее всего нестиранных, разбросанных везде, спросил:

— Так по какому вопросу?

«По-деловому проходит встреча», — подумал молодой человек.

— С вашего позволения, я прошу вас присесть.

Квартирант настороженно выполнил просьбу.

«Так, спокойнее. Раз и всё».

Перед глазами Дорогенского появился отец, элегантно щёлкнувший пальцами правой руки.

— Я не буду ходить вокруг да около. Сегодня утром в парке, что на севере города, было найдено тело Вашего брата, — довольно спешно от волнения произнёс сыщик.

Тишина проникла в каждый атом, причём она делала это так властно, что параллельно убивала любую инициативу свергнуть её.

Лёша впервые в своей жизни вёл такую беседу, но после произнесённой фразы он оставил все мысли и переживания по этому поводу за дверью. Сейчас следователь изучал, а в такие моменты он был на вершине комфорта.

«Вот взгляд престал быть точечным, зрачки познали хаос и никак не могли найти себе место в глазном яблоке. Осознав это, собеседник отталкивается от спинки кресла и наклоняется, закрыв лицо руками. Чёрт, досадно. Однако хорошо, что в такие моменты есть руки, которые закрывая лицо, дарят лёгкое ощущение отречённости ото всех проблем, но и плохо, что они не могут прогнать мента и воскресить умершего брата».

Эти размышления прервал Семён:

— Как это случилось? — говоря это, он уже успел встать и подойти к окну, тем самым лишив следователя львиной доли пищи для наблюдений.

— Из того, что пока установлено, это похоже на несчастный случай. Ваш брат был найден в спортивной экипировке, и смерть наступила примерно в два часа ночи от удара о камень. Скорее всего, он на бегу споткнулся ночью и упал на булыжник.

Конечно, такие подробности редко сразу озвучивают, но Дорогенскому было просто-напросто стыдно говорить, что это несчастный случай, просто так безо всяких деталей, ведь выглядело бы тогда, будто смерть брата совсем мелочна. Ввиду этого он и решил объяснить логику следствия. Но сложно сказать, обратил ли на это внимание брат жертвы.

— И никого не было рядом?! — несмотря на повышенный тон, Антонов всё равно смотрел в окно.

— К сожалению, нет, — в душе всё так же коря себя за простоту этой смерти, ответил Лёша.

— Кошмар, бедный Женя, — прошептал Антонов.

«Такой резкий переход к малому количеству децибел, необычно», — отметил Алексей.

— Я хотел бы задать вам пару вопросов, — спустя несколько секунд продолжил юный следователь, причём не стал ждать реакции, так как уж очень хотелось двигаться дальше.

— Скажите, Вы были близки с братом?

— Да, очень, — как будто по щелчку Антонов взял общую братскую фотографию и снова встал у окна.

— Не заметили вы за ним чего-нибудь необычного в последнее время?

— Нет, — холодно произнёс родственник погибшего.

«И даже не пытаешься вспомнить что-нибудь?»

— Вы уверены? — мысль видоизменилась и приняла словесную форму.

На сей раз была трёхсекундная пауза, затем вздох, после чего:

— Да.

— А у него были близкие кроме вас? — надеясь получить хоть что-то, продолжил Алексей.

— Нет.

— И никакой девушки не было? — тон раздражения начинал проскальзывать в словах.

— Последняя была месяца три назад, как вы, наверное, понимаете, этого мало для тесного общения. Да он никогда и не был с ними особо близок, — всё так же глядя в окно, ответил Антонов.

— Понятно, а как же родители?

— Нет, он с ними мало общался. В нашей семье я был посредником между мамой c папой и ним. У вас ещё много вопросов? — раздражение становилось обоюдным.

— Не очень, — ответил Лёша, хотя на самом деле он многое хотел спросить, но ведь «много» — понятие относительное, а благодаря особенностям людской психологии, лучше задать пять вопросов, сказав: «Не очень», чем два, сказав: «Много», потому как он знал, чем заканчивается явное давление.

— Может у него были какие-то конфликты с другими людьми в последнее время? — Дорогенский не терял надежды.

— Нет, вовсе нет.

— Может с коллегами?

— Насколько мне известно, нет. Ваша пара вопросов ещё не закончилась? Я бы хотел побыть один, — на последней фразе обладатель холостяцкого гнёздышка на третьем этаже повернулся и посмотрел в глаза Алексею.

— Совсем чуть-чуть ещё и я уйду. Я понимаю вас, но…

— Нет, вы не понимаете! Если бы вы понимали, вы бы давно уже оставили меня. Как может быть непонятно, что всё, чего я хочу сейчас, так это побыть в одиночестве! — возмутился Антонов.

Это было так внезапно, но парень уже корил себя за своё бессердечие и выдавил из себя:

— Вы правы, простите.

Они оба начали движение в сторону входной двери. Однако эмоции и мысли в голове сыщика не собирались останавливаться и развивались по следующему сценарию:

— Лёша совсем не ожидал такого поворота, что породило растерянность.

— Затем в следующие доли секунды пришло осознание вины практически в тандеме с самобичеванием.

— Резкое яркое бессмысленное (в данном случае) желание всё исправить.

И вот, передвигаясь по квартире в поиске стройматериалов для полуразрушенного моста со своим собеседником, взор отчаянного искупленца упал на фотографию Семёна Антонова и какой-то девушки на фоне пирамид:

— Были в Египте? — спросил сыщик и разбился вдребезги о дно самоуважения из-за глупости своего вопроса, но внезапно услышал ответ:

— Не доводилось, — глядя на дверь, буркнул Семён.

— А как же это? — указывая пальцем на фотографию на стене, спросил Лёша.

Антонов уставился на фотографию и, как будто пробравшись сквозь туман мыслей, воскликнул:

— Ох, это! Да! Был-был! Я просто задумался!

Этим ответом он занёс в комнату недоумений уютное кресло, посадил туда Лёшу и предложил горячего чаю. Семён отреагировал и ответил так, будто только что пережил все ещё пять секунд назад свежие эмоции для Лёши.

Тем не менее, на выходе из подъезда, сыщик просто пометил этот фрагмент беседы как странный, пытаясь избавиться от мыслей о запахе: «Это же ведь всё-таки подъезд, а не туалет!»

5

— Интересно, у какого-нибудь народа звук чавканья относился к пыткам? — задумчиво произнёс Лёша.

— Чего? — дерзко прервавшись, спросил Стрелецкий.

— Ничего, приятного аппетита, — умиротворённо ответил юный коллега.

И усатый компаньон вновь смело кинулся во все места пластиковой коробки, пропитанные мясом из духовки, а как следствие — заботой, вероятнее всего жены, как предположил молодой человек.

Дорогенский же изучал рабочий стол своего компьютера, пока его внимание не привлекла папка с названием «Парень в парке 11.07.2026», что лежала на сервере участка. В ней были фотографии и два аудио-отчёта от судмедэксперта и криминалиста.

«Всё же в нашем веке много чего появляется и далеко не всё хорошее, но эта технология записи аудио, при которой машина записывает всё, что говорит работник, и потом сама монтирует в одну дорожку, минуя все паузы и тишину — явный актив этого десятилетия».

Похвалив свой век в своей же голове, Лёша приступил к прослушиванию. Никита ничего нового не сообщил, кроме пары шуток мимоходом («Приём-приём, если вы меня слышите, то закажите пиццу кто-нибудь»), но это, конечно, дело не продвинуло. Однако в этот раз мудрая зрелость опередила наглую юность. Иван Соломонович отметил, что смерть наступила в полвторого, и что характер повреждения больше походит на последствия урона мозга во время попытки прорезать череп чем-то (предположительно лазером), а не из-за удара черепной коробки о камень. Так же было отмечено, что это не 100% заявление, но определённые детали способствуют такому умозаключению.

Услышанное практически убедило Лёшу в том, что это точно не несчастный случай. Единственное, что как клетка сдерживало его птичью мысль от воли, так это отсутствие какой-либо поддержки извне. В попытках обрести её, он обратился к доедавшему плоды газа, плиты и чьего-то труда язвительному коллеге:

— Михаил Иванович, — задорно обратился Лёша.

— Не-а, Эжен ВидокЭже́н Франсуа́ Видо́к (1775 –1857) — французский преступник, ставший впоследствии первым главой Главного управления национальной безопасности, а потом и одним из первых современных частных детективов и «отцом» уголовного розыска в его современном виде., извиняй, — утомлённо ответил Стрелецкий, переживающий отчаянную попытку тушёной курицы и пюре взять его кишечное судно на абордаж.

— Что? Вы о чём? Я ведь ещё ничего не спросил, — недоумение охватило молодого человека.

— А что мне твои вопросы? Я далеко не последний человек в своём деле. Выстраивать цельную картину из деталей умею, — разложившись насколько это возможно на стуле, заявил не без самолюбования, разумеется, сытый детектив.

— Ох, просветите меня, — с интересом попросил Алексей.

— Ну, всё же просто: обед уже сорок минут как идёт, — этот момент был отдельно выделен поднятым вверх пальцем, — ты ничего не ел, запах вкуснотищи заполонил всю комнату, плюс ты пару раз смотрел, как я ем. Вывод очевиден — хочешь попросить поделиться, но не могу, — Стрелецкий сопроводил свои слова хлопком рук, — мне не жалко, ты не подумай, но я уже всё съел, — самоутверждённо разложил всё по питательным полочкам Михаил Иванович.

Вернувшись в беседу и усмехнувшись «прозорливости» собеседника, Лёша сказал:

— Спасибо, что готовы были угостить, но я не голоден. Я к вам по другому вопросу. Вы слушали аудио отчёты?