Африка без прикрас, или Посвящение в Африку

Введение

Пять путешествий в Африку. Много это или мало? Всё зависит от того, сколько времени продолжалось каждое из них, сколько стран было исхожено, а может быть даже выстрадано. Если каждое по десять стандартных дней, к тому же на прекрасном солнечном пляже Красного моря, Момбасы или Занзибара, то понятное дело, маловато будет. Ну, а если полтора, два или три месяца каждое, да ещё по нескольким не очень удобным странам, к тому же самостоятельно и почти в одиночку, то такие путешествия становятся слишком родными и личными. С ними душой срастаешься. Они наполняют неоценимым опытом, знаниями, эмоциями, они кружат голову, захватывают и вдохновляют. Опасность с приключениями ждут тебя каждый день, восторги и огорчения сменяют друг друга. А сколько «удивлений»! Ещё! Забыла сказать, что я женщина боязливая, слабая и брезгливая, но жутко любопытная.

Надеюсь, что читателю не станет скучно и он не утратит интерес к моей Африке, к тому, что мне безмерно дорого, к тому, что было мною пережито. Ведь о ней в трёх словах не расскажешь. Это целое собрание сочинений, будь оно неладно! Когда встал вопрос, с какого путешествия начать, то решила — с первого. И не подумайте, что такое решение легко далось. Ведь так хочется рассказать о последнем африканском вояже. Там ещё эмоции свежи и события не стёрлись в памяти. Последнее путешествие более осмысленное, продуманное и уверенное. В нём нет той паники, как в первом, в нём нет необъяснимого страха, там ужас не стоял в глазах. Оно кажется более интересным, глубоким и смелым. А первое путешествие постепенно уходит со временем и его следы уже запылились временной пылью. Оно уже кажется не столь актуальным.

Но стоило только открыть дневниковые записи, как тут же все чувства и эмоции поднялись из глубин моей души и всплыли на поверхность застоявшейся памяти. Поэтому, все-таки, с первого начну. Ведь как не крути, а логическая связь между всеми африканскими путешествиями присутствует и нарушать её негоже. К тому же от эпизода к эпизоду я закалялась, как та сталь и даже мне интересно следить за ходом событий, только теперь уже как будто бы со стороны. Культурный шок постепенно сменился африканской обыденностью, а пережитые трудности теперь воспринимаются проще.

***

В общем, случилось так. Когда в Южной Америке уже было всё исхожено, в арабском мире начались душевные волнения, а Азия просто казалась слабой, собралась я в Африку.

Сначала подвернулись дешёвые билеты в Кению. Позвонила ночью своей «военной» подруге, которая вместе со мной приняла первое «боевое крещение» в арабских странах. Согласилась она не задумываясь. А ярким майским утром у нас в руках уже были билеты в Найроби. До конца сентября 2011 года, то есть до момента вылета, ещё было пять месяцев.

И началось каждодневное чтиво. Читала всё подряд, нужное и не очень, грустное и весёлое, форумы и не только. Информацию собирала по зёрнышку, как та курочка. Результатом изученных материалов стала двухместная палатка, коврик для неё, тёплые спальники, по килограмму конфет и бубликов для бедных детей Африки. А ещё всякие мелочи вроде пластиковой посуды, кружки-термоса, по десять пачек вермишелевых супов на каждого и по пятнадцать пачек растворимых съедобных порошков, косметики по уходу за кожей лица, рук и ног, банных принадлежностей, свечей на случай темноты, таблеток и мазей от комаров, влажных салфеток и сухих. Резиновые тапки, купальники, маникюрный набор, фонарики, два блока сигарет… Уф! Устала перечислять, а ведь это ещё не конец. Кто её знает ту Африку? Вон пишут, что даже с туалетной бумагой перебои.

Но самым ответственным моментом стало моё сообщение Наталье, что пойдём мы вокруг озера Виктория по всем прилегающим к нему странам. Я боялась, что она воспротивится, засомневается и спасует. Подруга отреагировала, как на предложение погулять по ближайшему парку. Именно это мне нравится в ней больше всего!

Потом мы тренировались собирать палатку в моей квартире, примеряли спальники в сорокаградусную астраханскую жару, лежали в нашей удобной палатке и радовались.

Куча нужных вещей росла. И в какой-то момент я поняла, что привычной сумкой мне не обойтись. По этому поводу держали с подругой совет. После чего я купила колёсный чемодан средней величины, а подруга… рюкзак на 90 литров! В этот момент я испугалась. Его же носить надо! Совершенно ясно увидела впереди все рюкзачные проблемы. Но что сделано, то сделано. Зато маршрут разработан, карты в руках.

Предстояло пройти пять стран: Кению, Уганду, Руанду, Бурунди, Танзанию. Визы в эти страны можно было получить при переходе границ, лишь только Руанда требовала специальное разрешение для получения визы на границе. Оставалось отправить запрос в МИД Руанды, на разрешение посещения страны. Анкеты заполнила и выслала по назначению.

Ответа не было, всего лишь неделя до выезда и я волновалась, анкеты посылала каждый день, а ещё и личные письма писала руандийским министрам. И вот за два дня до отъезда приходит ответ-разрешение! Наконец-то! Звоню подруге и докладываю, что её приглашают в Руанду, при этом называют не иначе, как «Дорогая Наталия!»

Испугавшись, она спросила:

— Я что, еду одна?

Да нет, с тобой ещё едет и «Дорогая Тамара».

— Ура!!!

А через день я вновь позвонила и сообщила, что «Дорогую Наталию» ещё раз пригласили в Руанду.

— Как? Опять?

— Да, опять. И подозреваю, что ещё пригласят не раз.

Действительно, нас приглашали посетить Руанду каждый день в течение недели, несмотря на то, что мы были уже в дороге. Вот так вот! Знай наших!

Раздел 1. Кения

Глава 1. Как мы в Африку пришли

В аэропорту Домодедово мы благополучно забыли сумку с блоком сигарет для «дорогой Наталии» и частично пластиковой посудой. Уже было легче, но ещё много чего осталось.

Удивила нас часовая посадка в Кигали, столице Руанды. Кому надо было выйти — вышли, а после них пришли уборщики в униформе с мётлами и ну давай мести, скрести и пылесосить. Все оставшиеся пассажиры подняли ноги на сиденья и просто диву давались, с какой скоростью приводили в порядок самолёт.

Пришёл момент, когда мы в полной экипировке вышли в аэропорту Джомо Кенията в Найроби. Сразу захотелось раздать баранки и бублики бедным африканским детям, но время было далеко не детское, а точнее 11.30 ночи. Посему решили поменять деньги в бюро Форекс и тоже лечь спать. Легко сказать «лечь спать». Да, мы знали, что нас где-нибудь обведут вокруг пальца, но то, что это начнётся сразу и будет постоянно — не ожидали.

Весёлый разговорчивый таксист пообещал отвезти нас в недорогой отель в десяти километрах от аэропорта за $15.

Поехали. Километр проехали и встали:

— Всё, Найроби, выходим.

— Так ведь десять километров! — попытались воспротивиться.

— А десять и проехали! С вас $17.

— Ты же сказал 15!

— Неее! Я сказал 17! Вы меня не поняли!

Вышли. Да и гостиница оказалась не из дешёвых, а за $25. Конечно, если бы мы приехали на недельный пляж, то вопрос цены за проживание не стоял бы, но у нас впереди был целый месяц с хвостиком и мы не знали ещё своей дороги. Путешествие на то оно и путешествие, что предсказать его и распланировать детально невозможно, хотя примерная трата ежедневных сумм предполагалась в $50, но мы часто выбивались из трат, рассчитывая сэкономить на другой день. Не знаю, корректно ли будет говорить о ценах вообще, но я буду об этом говорить, чтобы у читателя развеять миф и дешевизне самостоятельных путешествий.

Место нахождения гостиницы в кромешной тьме не определялось, со светом здесь серьёзная напряжёнка. Первая ночь в Африке оказалась самой дорогой за всё время нашего здесь пребывания. Впоследствии перед возвращением домой мы жили за $15 в номере того же уровня, да ещё и в самом центре Найроби.

Спор с таксистом ни к чему не привёл, он поставил в дверной проём ногу и не давал закрыть дверь в номер, а в нашу защиту никто не вступился. Нам было плохо, первая ночь стала для нас горькой и обидной.

А утром 30 октября мы вышли из отеля, надеясь уехать в Накуру, где национальные парки и озёра кишат зверьём. Огляделась вокруг и увидела засыпанную мусором улицу, грязь от прошедшего ночью дождя, грубых, замызганных людей, скопище ржавых машин, маршруток и мне захотелось плакать.

Вот-вот слёзы брызнут из глаз! Нас никто не понимал, а нам надо в Накуру! Я диву давалась, не догадываясь в чём дело? Ведь мы говорим по-английски! А всё оказалось просто. Английский знают те кенийцы, кто получил хотя бы элементарное образование. А грамотность населения пока ещё очень низкая.

В Кении два государственных языка — английский и суахили, но все говорят между собой только на суахили. Кстати, в суахили немыслимое количество диалектов. Зачастую жители островов, городов и деревень одной страны говорят на своём суахили и даже не понимают друг друга, а ведь это ещё не этнические группы, которых в Африке больше, чем в Америке или Азии.

Полицейский на повороте нас спас. Будучи мало-мальски образованным, указал нам на автобус, уходящий в центр города на автовокзал. И мы побежали. Напротив проёма двери сидела белая девушка. Подруга отчаянно крикнула:

— Смотри! Здесь русские!

Удивительно, но это оказалось правдой. Москвичка Ольга тоже ехала в Накуру. Это была первая и последняя русская, которую мы встретили. Дорога до Найроби стала для нас ещё одной неожиданностью. Ехали долго, преодолевая нескончаемые ямы и ухабы. Уж лучше бы была грунтовка, чем такой избитый асфальт, к тому же пыль вихрями врывалась в окна из-под колёс лихачей, пытавшихся обогнать многокилометровую пробку по обочине.

Итак, нас трое. Ольга хорошо говорит на английском, да и в центре Найроби народ-то другой, образованный.

Наконец-то я поверила, что это действительно Найроби — один из самых крупных городов Африки с многомиллионным населением. Небоскрёбы из стекла и бетона устремлялись ввысь, нескончаемый людской поток двигался вдоль проспектов и пересекал улицы, а транспорт извергал облака выхлопных газов. Дышать было нечем. У меня сразу разболелась голова и я подумала, если не выберусь из этого кошмара в течение часа, то просто умру.

Реклама с участием Баррока Обамы и его семьи время от времени попадала на глаза. Он красовался на рекламных вывесках, футболках, сумках, даже на городском транспорте. И верилось, что он президент Африки, а не заморской Америки!

Сердобольная женщина из автобуса повела нашу тройку к билетным кассам. Лавируя среди скопища людей, которые кричали, бежали, тащили тюки и коробки, мы пробирались жуткими закоулками, боясь потерять друг друга из виду и цепляясь своими вещами буквально за всё движущееся мимо. Наконец-то мы у кассы, билет за 300 шиллингов и счастливые выбираемся из этого грохочущего, суетящегося и кричащего города.

Накуру нас не восхитил, он оказался не менее грязным и зловонным. Да нам то что? Мы же едем в национальный парк Богория смотреть фламинго и зебр! А для этого надо купить ещё один билет до деревни Марагат. Несчётное количество транспорта отправлялось в разных направлениях, что очень сбивало с толку и путало. Пришлось прибегнуть к помощи проводников, а они просто так никого не водят, берут себе комиссионные столько, сколько получится.

Наш проводник взял с нас деньги за билет, выписал одну квитанцию на троих, только после этого отвёл к автобусу. При возвращении в Накуру через пару дней мы заплатили в два раза меньше. Такова Кения и до сих пор ничего не изменилось. Контроль над продажей автобусных билетов отсутствует полностью.

А пока мы ехали в Марагат, надеясь остановиться у озера Богория и выйти на его берегу. Но африканцы не настолько глупы, чтобы всё нам сразу показать. Национальные парки и подступы к озёрам контролируемы и платны. Не надо быть наивным, надеясь пробраться в интересные места самостоятельно. Не получится. Именно по причине ограждения и из страха к людям звери парков не покидают, а увидеть их на обочине дороги — пустая надежда. Разве только редкая обезьяна перебежит проезжую часть.

Высадиться на берегу озера не удалось, а удалось только пересесть на публичное такси, которое набивается до отказа и исполняет роль маршрутки, снова заплатить и поехать дальше. Солнце покатилось к закату. Около пяти вечера мы добрались до гостиницы, а это ещё не озеро!

Глава 2. Пусть лев не съест

У гостиницы названия не было, также как и свободных мест. Выходные. Местное население съехалось на отдых к озеру Богория. Нам досталась только крыша той гостиницы, где мы поставили свои палатки. Лестница, ведущая вверх, зияла дырами в ожидании, что кто-то из нас сломит себе голову. Впоследствии мы прекрасно с ней справлялись, бегая вверх-вниз по всяким нужным и забытым мелочам.

После того, как расставили палатки, спустились сверху, заплатили боссу по пять долларов за место на крыше и он повёл нас к озеру! Прошли мимо травяных навесов, выполнявших роль ресторана на прилегающей к отелю территории. Музыка громыхала, почти раскалывая хрупкие бокалы, облагораживающие мрачный интерьер. Несколько кенийских отдыхающих вальяжно сидели за столиками на пластмассовых креслах.

Дети из поселения у озера радовались конфетам, которые мы уже стали нещадно раздавать. Здесь у них счастливые лица, туристы их балуют время от времени. Посёлок находится рядом с парком, он раскинулся у нас на пути. Милые ослики с чёрной полосой на шее паслись рядом с домами, но в национальный парк домашние животные не вхожи. За этим тщательно следят.

Заплатили по $25 при входе в парк и ступили на заповедную территорию. Мы придём сюда и завтра, нам разрешили воспользоваться билетами в течение двух дней, так как сегодня до закрытия оставалось всего два часа.

Первым делом обратила внимание, что повсюду роскошные термитники облепили деревья, кактусы стояли особняком друг от друга, непривычно притягательные пейзажи саванны простирались вокруг. Солнце неумолимо угасало, а впереди виделось озеро розовых фламинго!

Нам хотелось бежать туда! Проводник уже просто мешал. Поняв свою непригодность, он отпустил нас и заявил, что диких животных здесь нет, а нам только надо будет вовремя выйти из парка, то есть в семь вечера. Тут мы побежали, как дикие газели! Скорее! Туда! В эту розовую красоту!

— А кто это там такой полосатый ходит по берегу?

То стадо зебр внимательно следило за нами! Все они были для меня, как близнецы с одинаково расположенными полосками, хотя идентично-полосатых зебр не бывает.

— Стойте! Стойте! Не уходите! Я хочу вас погладить! Хотя бы потрогать!

Вот они уже почти рядом и я вижу их грустные блестящие глаза, но зебры не понимали пылкой человеческой страсти, видимо, у них всё совсем по-другому. Жаль! Ах, как жаль! Стадо грациозных животных покинуло берег, а стаи фламинго взлетели над Богорией, размахивая синхронно крыльями и показывая ярко-красные подмышки.

Несметное количество танцующих птиц оглушало своим гомоном. Они синхронны в своих движениях не только в полёте. Ходят «гуськом» друг за другом одновременно опуская головы в воду и вылавливая рачков, которые живут в этой щелочной воде и являются основной пищей для фламинго. В заходящих лучах солнца птицы казались ещё розовей и загадочней. Я шла по берегу розового озера и не думала о времени. Птицы топтались в водоёме плотной массой. При моём приближении розовые птичьи острова отодвигались к середине. Зелёные холмы отбрасывали на них тени.

Мои спутницы остались позади. Где-то там, впереди, горячие источники и гейзеры, их я увижу завтра, а сегодня кроме птиц я буду рассматривать эти диковинные растения африканской саванны. Я так давно этого хотела.

— Что это за белые кости то тут, то там? Похожи на кости животных. Но откуда они? Если бы пало животное, то лежал бы целенький скелет. Может быть их специально набросали для устрашения посетителей? Только уж слишком много. А это что за следы? Так то, похоже, кошачьи!

Всё вокруг было затоптано следами огромных кошек

— Спокойно, без паники! Если бы здесь были хищники, нас бы одних не оставили. Надо возвращаться.

Сердце стучало, заглушая птичий гомон. Мои спутницы вдалеке, как две маленькие точки, сидели у берега. Ускоряя шаг, почти бежала, а сумерки неумолимо наступали.

Своё жуткое открытие выпалила сходу. Подруга не поверила и сама пошла с проверкой в ближайшие кусты. Кости со следами были и там. Ольга предложила считать следы собачьими и быстро уходить. Ну что же? Если здесь водятся собаки размером с телёнка, то они совсем не лучше кошек. Возвращались быстро, вглядываясь в сумеречную саванну и я опять наткнулась на следы, которые теперь видели все.

Сейчас было самое время кошкам выходить на охоту, это их любимое время! В полной темноте мы, наконец-то, покинули парк. Рассказывать о следах не стали, боясь ошибиться и тем самым вызвать насмешки со стороны местных. На другой день нас в парк без машины уже не пустили, заявив, что ночью на озеро пришёл лев, его уже видели рядом.

— Позвольте! Он пришёл ещё вчера вечером и мы наблюдали его следы, а он, наверное, наблюдал за нами.

От этой мысли я содрогнулась.

Глава 3. Испытание африканским душем

Душ я пошла принимать первой. Дверь в нём закрывалась на гвоздь, а щели в двери между досками были шириной в палец. Вещи прицепила на тот же дверной гвоздь, с которого всё падало. В предвкушении приятной прохлады открыла кран…, но желанного наслаждения не получила. Я стучала по трубе и трясла её. Ни капли живительной влаги!

Тогда вновь натянула на себя футболку и, открыв дверь, стала звать на помощь. Откликнулся сам босс. По тому, как он быстро всё понял, сообразила, что я не была первой жертвой никогда не работавшего душа, а только имевшего трубы для декорации. Таз с водой он мне налил сам из бочки и подал в кабину. Я ухватилась за ковшик, чтобы поливаться, ан нет, ковшик один на всех, а поливаться надо руками и показал, как это делает он. Суметь бы!

Не сумела. Таза не хватило однозначно и я опять стала стучать в дверь и звать на помощь. Босс выбежал мгновенно и зашустрил. Видно, особенность белых женщин мыться двумя тазами воды он давно просёк и охотно в этом помогал. Я стояла мыльная и нагая, а босс набрал тазик воды, а потом заботливо принёс его в кабину. Хотелось ударить его ковшиком по темечку за нерадивость, за вопиющую бесхозяйственность, но меня лишили холодного оружия наперёд.

Так я познала африканский душ. Он ещё встречался не раз, только двери были без щелей и закрывались не на гвоздь. Замечательно, что это испытание я прошла в начале своего пути, после чего все гестхаузы (гостиницы) меня только восхищали.

Первый день в Кении завершился поеданием пакетного супа. И как это я раньше недооценивала его неповторимый вкус?

А утром встали рано, надеясь взять напрокат велосипеды и поехать к гейзерам, пока нет жары. Утренний моцион был сложен. Напрасно мы искали раковину с краном. Все жильцы гостиницы удивлялись нашему вопросу, а босс просто скрылся с глаз долой. В бочках полностью закончилась вода и мы чистили зубы минералкой, а Ольга вообще отказалась это делать заявив, что чистила их вчера.

Всеобщая чистка зубов проживающих в гостинице жильцов происходила за воротами. Специально отведённого места для этого не было, поэтому люди умывались здесь же, каждый из своей бутылки. Туалет находился рядом с душем и я его уверенно заняла. Задвижка чуть держалась, прикрученная проволокой к чему-то. Настроила я её с трудом, почти не дышала. И вдруг кто-то дёрнул дверь с той стороны и всё нарушил! Задвижка звонко полетела на пол. Чёрный человек вскрикнул, испугавшись меня, и быстро захлопнул дверь. Я была невозмутима. Дверь медленно со скрипом открылась настежь.

А мне-то что? Мне ничего! Я же вчерашний душ пережила! И снова захотелось дать боссу ковшиком по темечку. Так начался второй день в Кении.

Купленные накануне билеты на озёра ещё были не использованы в полной мере. Мы с радостью явились на проходную, но нас не пропустили. Вчерашний лев все карты спутал! Он гулял где-то совсем рядом, время от времени показываясь людям. Следовательно, велосипеды для сегодняшней прогулки оказались не позволительны. Вернулись в деревню и взяли в аренду частную машину у сельчан. Это было правильным решением, мы в тот день видели много зверей и птиц.

Танцующие брачный танец страусы, стадо непуганых зебр, забавные антилопы дик-дики самые маленькие в мире, жёлтые песчаные черепахи, трепетные газели и быстрые импалы мелькали перед глазами. Обезьяны с интересной особенностью — верветки с местным названием Дитя буша — сидели среди колючей растительности, а мелких животных и ярких райских птиц не перечислить.

Так незаметно для себя доехали до горячих источников. Боринго было великолепно! А гейзеры? Оказалось, что озеро поднялось от прошедших дождей и гейзеры в нем не столь высоки, как думалось. Фламинго грелись в тёплых потоках источников, вышагивая по кругу сучковатыми ногами. Горячие щелочные потоки слегка солоноватые на вкус бежали ручейками в озеро и парили белой дымкой. Над Боринго стояла белёсая завеса, определяя путь горячих ручьев уже в самом озере.

Во многих африканских (и не только) закрытых озёрах купаться нельзя во избежание заболеть шистоматозом. Даже ходить босиком по влажному берегу очень опасно. Паразитирующий червь проникает сквозь кожу, но вы лишь чувствуете лёгкий укол. Дальнейший процесс развития болезни долог и сложен. Симптомы разные. Время от времени появляется зуд, сыпь, а вот конечный результат ужасен. Поражение центральной нервной системы и головного мозга неизбежно. Лечение очень тяжёлое. Поэтому к озеру близко мы не подходили, а всё издалека созерцали.

Кенийцы, приехавшие на выходные отдохнуть, сидели кружком у главного источника, а нам его сфотографировать надо было.

— И кто это набросал разных тряпок туда? Весь пейзаж испортили!

Я подала мысль найти палку и почистить источник. Подруга не заставила долго ждать. Войдя в круг и встав на островок посередине она вонзила найденную палку в красные тряпки и подцепила… Куриные кенийские яйца ещё были не доварены… Держа в каждой руке по красной сетке с яйцами, Наталья жутко извинялась, повторяя одно и тоже слово — «экскьюзми». Других слов она не знала. Кенийцы не шелохнулись и ни слова протеста!

Не зная что дальше делать с яйцами, подруга плюхнула одну сетку о каменюку, а вторую пока держала, соображая, куда бы пристроить? Только не в источник!

В шляпке «мухомора» и в завёрнутых до колен брюках была похожа на растерянного гномика. Кенийцы замерли с каменными лицами. Всемирно известное развлечение не удалось! Моя подруга пришла и навела порядок. Женщина она порядочная! Кенийцам в тот день не суждено было поесть яиц потому, что вторая сетка приземлилась рядом с первой, издавая характерный звук треснувшей яичной скорлупы.

Поразило выражение лиц кенийцев. Это заметила не только я. Мимики не было никакой, даже что-то зловещее светилось в глазах. Я вспомнила, что читала о кенийском племени ки-куйу, которое составляет 21% от всего населения страны и до сих пор практикует ритуальные убийства белых людей. Эта традиция исходит из глубины веков, когда уничтожались белые переселенцы. И мне стало не по себе.

В дальнейшем такое выражение лиц преследовало нас везде. Переходя из страны в страну, мы видели этот безмолвный и ничего не выражающий взгляд. Люди практически не улыбались. И если мне кто-то скажет, что я не права, то я ему просто не поверю.

Вернувшись из парка и оккупировав местное такси, втроём вернулись в деревню Маригат, а оттуда отправились за 200 привычных шиллингов на озеро Боринго. Узнали заранее, что вход на него стоит столько же. О ценах всегда старались справиться наперёд у независимых граждан, а лучше всего спрашивать полицейских. Они всегда осведомлены лучше, чем простой обыватель.

Пока ехали на Боринго, то всё в окно смотрели. Кактусовые ограды тянулись вдоль дорог, а в кронах деревьев висели странные сооружения в виде длинных ящиков или скрученных циновок. Они оказались ульями для диких пчел, которые соорудил человек и хитро развесил в нужных местах. Душистый мёд из тех ульев продавали повсюду за символическую цену.

Огромные глыбы камней появились внезапно, а потом что-то вроде гор но не горы, скорее два плато — одно чуть выше, а другое ниже — неловко стыковались.

Постепенно разница их уровней росла и чётко определилось место наплыва одного плато на другое, как бы происходящего от сжатия. А в то же время где-то в другом месте росла трещина по принципу «там убыло, а тут прибыло». В общем, ломается Африка! Мы находились в зоне Великого Африканского разлома.