Бесплатный фрагмент - Затмение. До и после. Тетрадь 10

Стихи о том, что автор видел, чувствовал и о чём думал до и после перестроечного времени.

Тетрадь 10

И звёзды падали на плечи

Сборник

В скверике

Рубцовой Л. В., ветерану библиотечного дела

С праздником Вас,

Любовь Васильевна!

С днём

Машиностроителей!!

Вы такая

Сегодня красивая —

Поразительно!!!

Пусть оставило

Время вензели

В уголках

Добродушных

Глаз,

У святых не бывает

Пенсии.

С этим всё

По закону у Вас.

Только нет у Вас

Номера табельного.

Вы из списков завода

Выбыли.

Стало очень

Не комфортабельно

В тронном зале

Технической библии.

Я запурхался.

В библиотеке

На ухоженных Вами

Полках

Всё выпытывал

У картотеки

Что‐нибудь

От морщин…

Но без толку.

Вы от дел отступили

По метрике.

От себя не смогли

Отступить.

Не уютно

В безветренном

Скверике.

Скверно в скверике.

Скверик — тупик.

Но не Ваш!

Когда Вы

На завод

Взглядом вслед

Заводчан провожаете,

Верю я:

Вы железный народ

Не додрёмывать

Благословляете.

Вы сидите живою

Загадкой

Под латунною

Абракадаброй.

Наше время

На ребусы падко.

Подскажите же.

Будьте

Доброю.

И от сердца,

Теплом

Переполненном,

Откажите нам

По секрету,

Как зажечь

В наших душах

Молнию

Нескончаемым

Русским

Светом?

Родионовны

Смагиной Л. С., активисту общества любителей книги

В расколдованной дали

Преданий

Прорастают

Волшебные строчки.

Собирает их

Мальчик в сорочке,

Очарованный

Песнями няни.

Строчки сложатся

Радужной лестницей —

Время вровень с царями

Стоять!

Время солнцем

Единственным

Стать.

Время!

Няня в углу

Перекрестится:

Перед свечкой

Во здравие барина

Время вставить

В молитву словцо.

Но покроется небо

Испариной.

И взорвётся

От смеха крыльцо.

И за пуншем

Нежданной

Пирушки

Будут за полночь

С Пущином Пушкин,

Не хмелея,

Вести разговор:

Про стихи,

Про негласный надзор,

Про лицей,

И про тайный топор.

А в столице

Уже приговор

Новый

Вымерен царскою

Кружкой.

Пусть!

И нечего перья ломать.

Стих дописан уже.

Самый лучший.

И бездарный

Чудовищный случай

Взялся пуле

Шаги отмерять.

Дёрнет палец

За «фиксу» курка.

Из‐под снега не ландыш

Проглянет —

Холод зимний

Кладбищенским

Станет…

Чёрта с два!

Не для вечности ль

Няня

Умывала росой

Барчука?

Не в Кремле,

А на Пушкинской

Площади

Не стихает

Речистый базар.

И ложатся сердечною

Пошлиной

На гранит,

Словно под образа,

Поэтические

Озарения.

Так барчук

Даром чудного гения

В душах трепетных

Барствовать стал

И бессмертье Крылатое

Праздновать!

А в сердцах

На опушке Прекрасного

Няня заняла

Свой пьедестал.

Время бьёт по заслугам.

Прицельно.

Время взвесит,

Рассудит,

Оценит.

Счастлив тот,

Кто на божьей дороге

Обивает крутые

Пороги

И надежду на счастье

Несёт,

А взамен

Лишь улыбку

Берёт.

Счастлив тот,

Кто приходит,

Как спонсор,

И от банка душевного

Солнца

Открывает

Овациям

Счёт.

А затронув

Карман мецената,

Струнку русскую

Тронуть успев,

Помогает

На зависть СП,

Издаваться

Узловским ребятам.

Счастлив, кто

Под наитием добрым

Гордо нянчит

Тяжёлые торбы —

Зарифмованных

Судеб тома

И стучится,

Как дилер в дома,

Достучатся

До каждого чтобы.

Чтобы ямбами

Красной строки

Разбудить

Замордованный город

И над смогом

Небритого горя

Распахнуть

Молодые стихи.

Будет соли

И сахару поровну.

С диалектикой

Спорить слабо.

Но пусть будет

В любой Узловой

У поэтов свои

Родионовны.

Знаю,

Город устанет

От лжи.

Знаю,

Зори займутся

Над Родиной.

Станет Родина

Всем

Родионовной.

Интернетом —

Стихов тиражи.

Тиражи расцветут —

И завянут.

Интернет вируснётся

С тоски.

Не устанут лишь

Мудрые няни

Всех подсаживать

На бугорки.

Всех!

Всех тех,

Кто душою

Смышлён.

Кто мошною

Не обременён.

Кто устав

От перепроизводства

Человеческого

Жидородства,

Выдаёт

Щедрый импульс

Тепла

Пирамидам

Любви и добра.

Наваждение

Ефремовой И. И., ведущей авторской программы о Москве

Знакомый голос

Весь в духах

Достал,

Как яблоко из вазы,

Меня

С восторгом на глазах

И повязал

Электровязью.

Так я к динамику

Прирос

И стал большим

Влюблённым ухом

И сфокусированным

Звуком

Настроил сердце

На износ.

А голос диктора

Звучал

Тепло, возвышенно

И чисто

И акустическою

Кистью

Столичный воздух

Рисовал.