Шёл 1995 год. Это мой первый день рождения. Для меня — это знаменательное событие, так как на тот момент я был еще ребенком, который не знал, что будет дальше.

По рассказам моего отца Бена — это было грандиозное событие. На этот праздник пришли почти все родственники. На их лицах красовались улыбки, потому что я был долгожданным ребенком в семье. Мои родители были безумно счастливы. Они ждали моего появления больше четырех лет. Забавно об этом писать после стольких лет, ведь такие моменты счастья или радости мы обычно вспоминаем, когда нам грустно, но сейчас не об этом. Поэтому предлагаю переместиться в то время, после которого начались эти загадочные события.

Прошло 6 лет.

Время от времени мы с отцом ездили на охоту. Он считал, что я должен уметь постоять на себя, потому что сам вырос в семье, где защита была на первом месте. Отец был требовательным человеком, однако у меня было такое чувство, что он был мягок ко мне. Видимо он просто не хотел, чтобы у меня не было детства, как у него: работать с 5 лет, помогая родителям. Я же жил в любви и понимании. Мои родители дорожили мною. Они любили меня больше всего на свете. И я на всю жизнь запомнил слова отца: «Надейся на лучшее и готовься к худшему».

В день моего первого дня рождения у моего отца были прекрасные отношения с моей мамой Элен. Каждую субботу они ездили в парк или уходили гулять в лес. Тогда я оставался со своей бабушкой Мег и дедушкой Стивом.

Почему родители так редко были наедине? Все очень просто: у моего отца была работа, на которой он выкладывался по-максимум, чтобы доказать себе, а, возможно, и своему отцу, что он может всё.

А я никогда не понимал этого. Наверное, еще был слишком мал, чтобы понимать.

В то время, когда мои родители были наедине, я занимался с дедушкой и бабушкой. Они готовили меня к поступлению в школу. И я благодарен им за то, что они предоставили мне возможность учиться с ранних лет. Именно поэтому в школе я был способным учеником. Однако нужно заметить: мне нравилось изучать только те предметы, к которым я испытывал интерес и увлечение. И мне до сих пор непонятно: зачем я изучаю физику?

Но все же вернемся к главному вопросу — что же произошло с моим отцом? На этот вопрос я отвечаю с трудом, ведь никто не может знать наверняка, что произошло в ту ночь.

Глава 1. Настоящие I

Я лежал в своей мягкой и уютной постели. На часах 03:45. Было воскресенье, и именно в этот день недели я обычно не мог уснуть. Я не знаю, с чем это было связано. Возможно, я боялся нового дня или того, что моего отца еще не было дома. В доме была только мама. По-видимому, она сидела на кухне и ждала его. Обычно отец старался приходить пораньше.

— Где же он? — Сказал я шепотом.

Внизу послышался шум.

— Похоже, это вернулся домой отец, — подумал я.

Он уронил что-то в прихожей. Я решил посмотреть, что случилось, и пошел к месту, откуда доносился шум. Спустившись, я увидел ужасающую картину: передо мной стоял мужчина с окровавленным лицом, а его голова и руки были перемотаны бинтами. Он смотрел на меня искушенными взглядом, будто чего-то ожидая, нервно тряся руками.

— С тобой все в порядке? — Спросил я у него.

Он молчал, продолжая смотреть на меня. Его опытный взгляд на мгновение стал пустым и безличным. Я начал пятиться назад, а мужчина все смотрел на меня, а кровь с его лица стекала сначала на его мокрую одежду, а потом на пол. Мне казалось, что капли крови так громко капали на пол, что у меня закладывало уши. Я подумал: «Это был не мой отец».

Через несколько секунд пришла мама и отвела меня в комнату. Я посмотрел на ее лицо, оно казалось не менее взволнованным, чем мое. Поцеловав меня в лоб, она сказала, чтобы я не волновался, а после вышла из моей комнаты.

Я все еще не мог поверить своим глазам… Что могло случиться с человеком, напоминавшим мне отца?

Свет был включен во всем доме, кроме моей комнаты. И хотя мама знала, что я люблю спать, когда в моей комнате включен светильник, в этот раз она забыла про него. И, честно говоря, я тоже про него забыл, ведь все мое внимание было приковано к родителям, а точнее к звукам, которые доносились из другой комнаты. Они ругались, Мама возмущенно кричала на отца. Она была в ярости от того, что отец не говорил, что с ним случилось. Такое чувство, что он сидел за столом и просто смотрел в пол. Я слышал, как разбивается посуда, а осколки посуды ударяются о стену. Шум, крики моей матери, никаких эмоций от моего отца. Я первый раз в жизни слышал, как ругаются мои родители. Но я ничего не мог сделать. Такое чувство, что меня кто-то держал, и я не мог пошевелиться.

Мое обездвиженное тело было укрыто одеялом, а сам я мысленно находился в другом месте, о котором я даже не знал.

Прошло где-то 2 часа после инцидента на кухне. В доме было так тихо, будто в нем никто не жил. Я сумел заснуть, однако мне было непонятно, что случилось с отцом. Похоже мама тоже ничего не поняла, так как она пришла в мою комнату и уснула вместе со мной.

Наступило утро. Мамы уже не было в моей комнаты, а я не хотел выходить из нее, так как все еще был зол на отца. В доме тоже было тихо. Однако я знал, что мама была на кухне. Буквально через пару минут она позвала меня:

— Раян, выходи, завтрак готов, — я был рад услышать ее голос.

Мне не хотелось выходить из своей комнаты, наверное, мне казалось, что там меня ждет что-то ужасное. Но я не мог больше лежать в постели, мне хотелось съесть что-нибудь, поэтому я решился пойти на кухню. На кухне была только моя мама. По-видимому, отца давно не было дома, он ушел в тот момент, когда мы с мамой спали. Я сел за стол и приготовился есть свой завтрак. Посмотрев в сторону, я заметил ободранные от осколков посуды стены и спросил у мамы:

— Мам, а что случилось с нашей стеной?

— Раян, кушай, это наша с твоим отцом проблема.

Я видел, как она не хотела говорить на эту тему. И от этого мне становилось не по себе, ведь я ничего не понимал.

— А почему он был таким странным вчера ночью? — Спросил я.

— У твоего отца были проблемы на работе, поэтому он был таким замкнутым вчера и не хотел разговаривать.

Мама отошла от плиты и подошла ко мне. Она села около меня, взяв за руку, и произнесла:

— Все будет в порядке, не волнуйся.

Я все еще ничего не понимал, неужели «работа» настолько скучное занятие, что из-за нее люди теряют дар речи.

— А зачем вы били посуду вчера? — Решил уточнить я у мамы.

Это я уронила одну тарелку, когда мыла посуду. Это вышло случайно, — сказала мама в замешательстве.

Как вы понимаете, я не поверил ей. Кто вообще моет посуду поздно ночью? Но больше всего мне было интересно узнать, почему у моего отца на работе были такие трудности. Он был одним из самых лучших сотрудников в своем отделе. Мой отец работал детективом. Поэтому я решил спросить у него об этом вечером.

Моя мама ушла на пробежку. Она любит пробежки, потому что они успокаивали и давали настроиться на нужный лад, когда у тебя трудности в жизни. Она постоянно звала меня с собой, но я вечно отнекивался, ссылаясь на то, что бег создан для тех, кто им дорожит, а я был не из таких людей.

Прошло несколько часов, но я все еще был дома один. Обычно в это время я читал или рисовал, но в этот раз я успел не очень много, потому что день пролетел очень быстро. Начало смеркаться. Я подошел к окну и начал смотреть на улицу в ожидании отца. Он должен был вот-вот приехать.

После долгого ожидания его все еще не было, так же как и мамы. Наконец я увидел отца, который закрывал дверь автомобиля. Он стремительно шел к двери, смотря только вперед.

В ту секунду, когда мой отец шел к двери, он был какой-то безрадостный и угрюмый. Наверное, он думал о чём-то мрачном. Однако я верил, когда мой отец был со своей семьей, он был очень счастлив. Но на этот раз его лицо не выражало никаких эмоций. Он был похож на засохшее дерево.

Он подходил к дому, и увидев меня, сидящего около окна, сказал:

— Привет, Раян.

Он открыл входную дверь и добавил:

— Слушай, я понимаю тебя. Ты зол на меня, прости, пожалуйста. Я не хотел, чтобы видел меня в таком состоянии вчера.

Я покраснел и отвел взгляд в сторону.

Отец присел на корточки возле меня и взял в свои руки обе моих руки, ожидая ответа.

— Я не держу на тебя обиду, однако я хотел у тебя кое- что спросить, ты не против?

— Нет, спрашивай, но для начала давай зайдем в комнату.

Он снял свое пальто, помыл руки, и мы прошли в зал. Мама всё ещё не вернулась. Хоть она и проводила большую часть времени дома, ей безумно нравится бег. Она верила, что с помощью бега может узнать что-то для себя.

Мы с отцом сели на диван в гостиной. Я понимал, что этот разговор будет очень серьезным. Хотя существует такое заблуждение, что с детьми лучше не разговаривать о чем-то серьёзном. Но этот серьёзный разговор должен был когда-нибудь произойти. И этот день настал. Я не стал долго думать и сразу же спросил:

— Папа, а почему ты стал детективом? Это же очень опасная профессия.

— Ну, так скажем, мне нравится помогать людям, которые нуждаются в помощи. Я просто понимаю, что есть много нехороших людей, которые стараются навредить мирным гражданам. А что такое сынок?

Я понимал, что мой отец в данный момент говорит искренние и правильные вещи. Но даже на тот момент они звучали для меня по-детски.

— Мне стало интересно, почему ты пришел вчера так поздно и весь в крови?

Если бы я не сделал на этом акцент, то он бы и дальше со мной разговаривал, как с ребенком.

— Хм, я думал, ты еще мал для таких разговоров. Видимо я ошибался, — недолго подумав, он добавил — Тогда слушай. Для начала я хочу сказать, что мне нравится моя работа, и я сам выбрал этот путь. Когда идет раскрытие какого-нибудь дела, то мне становится лучше. Я ощущаю, что сделал что-то значительное. Для меня это важно.

— Я понимаю, что помогать другим — это замечательно, но кто поможет нам с мамой, когда мы видим твою разбитую голову и капающую на пол кровь?

Мне кажется, или после такого заявления мой отец был немного в шоке, ведь его шестилетний сын рассуждает, как взрослый.

— Это было один раз, ведь я всегда стараюсь приходить домой без травм, без окровавленного лица. Я постараюсь, чтобы этого больше не произошло.

— А почему же ты пришел с окровавленной головой вчера ночью? — Упорно продолжал я.

— Ты обещаешь не рассказывать маме эту историю?

— Обещаю.

В этот момент я еще сомневался, смогу ли я сдержать свое обещание.

Отец посмотрел на часы, а после сказал:

— Хорошо, тогда слушай. Я отвозил своего напарника Генри домой. Мы решили поехать по другой дороге, так как противоположная была перекрыта. Мы проезжали мимо старого дома, в котором живет племянница нашего мэра. Уже было темно и туманно, из-за этого было трудно что-то разглядеть. Однако внезапно раздался крик, доносящейся из этого дома, крик маленькой девочки. Мы остановились около дома. Генри пошел осматривать округу дома, а я пошел внутрь. Мы обычно не разделяемся, но этот дом был просто громадный, поэтому нам пришлось разойтись чтобы ничего не пропустить.

Если бы я не знал своего отца, то сказал, что они зря с напарником разделились. Однако мы сами не можем от себя ожидать, как поступим в ситуации, когда кому-то нужна помощь. Тем временем, отец продолжал:

— Открывая входную дверь и заходя в дом, я очень громко спросил: «Кто-нибудь есть дома?». Но никто не ответил. Тогда я прошел дальше по коридору. В доме не было света, пройдя еще пару шагов, я зашел на кухню и увидел женщину. Она сидела за столом ко мне спиной и что-то шептала.

— Вы зря сюда пришли. — Сказала тихо эта женщина.

— Вы можете назвать свое имя, мисс?

— Вы зря сюда пришли, — повторила она неспеша.

— Повернитесь ко мне лицом и назовите свое имя, мисс.

Она встала и повернулась ко мне. По моему телу побежали мурашки, потому что на ее лице была улыбка, и она не сходила с ее лица. В это мгновение я достал пистолет и направил его на ее.

— Мое имя Коллен, — это была племянница нашего мэра, которая отдаленно напоминала себя.

— Генри, ты должен это видеть, — сказал я по рации.

Буквально через мгновение прибежал мой напарник. Его лицо излучало страх, а глаза были покрыты пеленой, как-будто он увидел что-то ужасное.

— Ты должен на это посмотреть, Бен.

Я не понимал, что хочет от меня Генри.

— Я осмотрел задний двор, там ничего, поэтому я решил пройти через заднюю дверь. А там…. — нервно произнося слова, говорил Генри.

— Генри, ты можешь присмотреть за миссис Коллен? А я пойду посмотрю, что ты там увидел.

Я взял его за воротник и посмотрел прямо в глаза. В них я увидел только пустоту.

— Черт, что тут происходит? Обычно ты любишь говорить о подробностях, а тут, как-будто язык проглотил!

— Да, я за ней присмотрю, пройди через коридор и зайди в комнату справа, — добавил Генри.

Когда я уходил из кухни, услышал это:

— Ахахахахахаа! — Этот внезапный смех. Это была Коллен.

Я прошел в другую комнату. На стенах повсюду была кровь. Такое чувство, что ее специально размазывали, чтобы напугать кого-то. Я зашел в комнату, о которой говорил Генри, и не поверил своим глазам: какой-то человек был распят на стене, а его тело было изуродовано. И не просто изуродовано, на нем были вырезаны какие-то слова, которые трудно было прочитать в этой каше.

— Черт, Генри, вызывай подкрепление, нам нужна помощь! — Я побежал обратно в комнату с Генри и Коллен.

— Да, будет сделано, — Генри побежал в машину, чтобы вызвать помощь.

Я подошел ближе к Коллен, все еще наведя на нее пистолет. А она все также хохотала и улыбалась.

— Я знаю, кто вы, — неожиданно произнесла Коллен.

— Кто же я? — С ухмылкой произнес я.

— Вы новый детектив нашего города. И семья у вас чудесная. Особенно мальчик, Раян, по-моему.

Я подошел к ней еще ближе, держа пистолет наготове.

— Не смей упоминать мою семью. Я могу пристрелить тебя, — нервно произнес я.

— Если ты убьешь меня, то мой дядя убьет тебя и твою семью, — насмехаясь, произнесла Коллен.

— Ты мразь, замолчи!

— Ахахахахаах! — Продолжала смеяться Коллен.

— И прекрати смеяться, хватит!

— Вы зря пришли сюда, детектив, очень зря.

Эта мерзкая улыбка. Как мне ее забыть? — Добавил отец, смотря мне прямо в глаза.

— Я ждал своего напарника и помощь, как вдруг кто-то ударил меня по голове чем-то тяжелым.

После этих событий я оказался в больнице с рассечением головы. Врач сказал, что меня ударили каким-то большим предметом. Я не стал ждать до утра, поэтому поехал домой, хотя врачи настаивали, чтобы я остался в больнице. Генри утверждал, что он наблюдал за входной дверью, и никто не мог пройти мимо него в дом. Но я не стал разбираться и поехал домой, а по дороге у меня пошла кровь. Я не хотел, чтобы ты видел меня в таком виде, Раян.

Когда отец закончил рассказывать свою историю, он повторил, чтобы я не рассказывал ничего маме, иначе она будет сердиться на него.

Через пару минут пришла мама. Она сразу же пошла принимать душ, а я пошел в свою комнату, чтобы не мешать родителям, ведь я чувствовал, когда мама вернется из душа из душа их ждет серьезная беседа, поэтому я хотел, чтобы они побыли наедине.

…

Прошло достаточно времени после тех событий. Наступила суббота, мои родители, по-видимому, помирились, поэтому поехали на прогулку в сад. Мои бабушка и дедушка не смогли приехать, они поехали на обследования в больницу. И я остался один дома. Обычно, когда я оставался один, я читал или рисовал. Никто не заходил к нам в это время, ведь многие друзья родителей знали это. Но сегодня ко мне зашел папин напарник Генри.

Я не решался ответить, так как плохо знал его. К тому же, после той жуткой истории, которая произошла с моим отцом, я боялся, что он хочет узнать у меня что-нибудь об этом инциденте. Но мне пришлось ответить, так как он не хотел уходить.

— Раян, я знаю, что твоих родителей сейчас нет дома. Я хочу тебе кое-что рассказать, — кричал Генри, поглядывая по сторонам.

Генри стоял в паре метров от входной двери и нервно дергался. Я почему-то боялся ему что-либо отвечать, даже не знаю почему.

Я подошел к входной двери, открыл ее, а после сказал:

— Эм, ну, давайте, — сказал я смущенно.

— Это прозвучит странно, но слушай…

По Генри было видно, что он волнуется и хочет сказать что-то важное, какой-то важный нюанс, который не сказал отец.

— Мы с твоим отцом давние друзья, и несмотря на то, что ты меня не очень хорошо знаешь, я буду честен с тобой, — признался Генри, а затем продолжил, — мы с твоим отцом расследуем одно загадочное дело. Оно связано с семьей Блеров, они проживают в паре миль от вашего дома. И я тебя прошу, слышишь? Никогда не подходи к их дому, договорились?

Я не понял, что он от меня хочет. Поэтому я решил согласиться с ним, чтобы он поскорее отстал от меня:

— Да, я не буду подходить к нему.

— Молодец, — сказал Генри, однако его лицо говорило о другом: он был напуган, безумно напуган.

Я посмотрел Генри в глаза и увидел страх, он стоял в паре метров от меня. Было такое чувство, будто он боится собственного голоса. Его тело дрожало от волнения. Казалось, что у него еще есть что сказать, но страх все перекрывал.

После этого странного разговора он ушел, а я долго не мог усидеть на месте и ждал своих родителей, чтобы расспросить их. Точнее отца. Вдобавок я не мог усидеть на месте: в мою голову лезли вопросы, как черви время дождя вылезают на поверхность — и их было много.

Прошло больше пяти часов, как я сидел возле окна и ждал своих родителей. Меня уже клонило в сон, однако это состояние быстро испарилось, ведь я увидел вдалеке их машину.

И когда машина была припаркована, я удивился, что из нее вышел только мой отец. Он остановился и стал смотреть на асфальт. Я наблюдал за ним из окна нашего дома. Вдруг он начал метаться из стороны в сторону. Как будто что-то произошло. Внезапно он подобрал камень, который лежал на дороге, и со всей силы бросил его в переднее окно своей машины. После упал на колени, колотя при этом сырой асфальт дороги. Мой отец просидел на коленях больше получаса. А я не решался подойти к нему, так как боялся его в этот момент. Мне было страшно, как никогда. Я пошел в свою комнату и начал плакать. Я не понял, почему плачу, мне просто хотелось плакать.

Я лежал в своей постели и думал только об одном: когда я увижу свою маму.

Через некоторое время я услышал стук двери, это зашел мой отец. Я встал с постели, вытер глаза и пошел к нему. Я обнял его, а он обнял меня. Он стал просить у меня прощения. Но я не понимал, за что. Он упал передо мной на колени и произнес имя матери, при этом сказав, что в парке на них напал грабитель. Отец стал винить себя, он признавался, что это только его вина.

После мы весь вечер сидели молча, не понимая происходящего. В нашем доме было пусто и тихо, пусто и тихо. На тот момент я не мог поверить, что моей мамы больше нет!

Прошли сутки. Моего отца вызвали в участок для дачи показаний. К нам постоянно заходили незнакомые мне люди, а на их лицах были слезы. Я понимал, почему все плакали, и я плакал вместе с ними. Мои бабушка и дедушка сидели в гостиной и рассматривали альбом с общими фотографиями, на которых была изображена наша семья. Когда они видели меня, то говорили, что моя мама была великолепным человеком. Они упоминали только хорошее, что было с ней связано.

Пришли и коллеги отца, и мне больше всех запомнилась Мери. Она работала в одном отделе с отцом. Девушка показалась мне забавной и веселой, но в то же время задумчивой.

Я решил выйти на улицу, пока все люди были в доме и оплакивали смерть матери. Мери сидела на лестнице и смотрела вдаль. Я подошел к ней и спросил:

— А куда вы смотрите?

— Я? — Удивленно спросила Мери.

— Да, вы, — смущаясь, ответил я.

— Я смотрю вдаль и жду закат солнца.

— Но зачем? — С удивлением спросил я.

Она улыбнулась и сказала мне:

— Ты смышленый мальчик, раз интересуешься этим.

— Не знаю, — сказал я настороженно.

А Мери продолжала свою мысль:

— Когда я смотрю на закат солнца, то понимаю, что прошел очередной день моей жизни. И больше я не смогу его вернуть, он исчез, исчез, как это солнце. И оно появится только завтра, рано утром. Также я понимаю, что для кого-то это был последний закат, и он больше не увидит восход солнца. И это как-то грустно.

Она вытерла слезу на своих глазах и сказала, что ей пора идти и что она рада была со мной познакомиться.

Мери запомнилась мне. Я даже не знаю почему. Мне казалось, что она была совсем молодой. Максимум 20 лет. У нее были длинные светлые волосы. Почти все время легкая улыбка. И такой душевный взгляд.

…

Прошло несколько дней, после нашей встречи с Мери. Наступил тот самый момент моей жизни, когда все пошло наперекосяк.

На похороны моей матери пришло очень много людей, все знали ее, как добрую, искреннюю женщину, которая могла помочь любому человеку в этом городе. Она работала в больнице хирургом. Её целью было спасать жизни людей. Но почему же никто не спас ее?

— Я люблю тебя мама и буду вечно помнить тебя, — сказал я в тот день на похоронах, не сдерживая слёз.

Несмотря на то, что шёл сильный проливной дождь, я очень долго просидел около её могилы, ведь это был самый дорогой человек в моей жизни. Я никогда не забуду её. Она всегда останется в моем сердце.

15 марта.

Прошло 2 месяца. Мы с отцом почти не общались. Для нас было обычным явлением ходить молча по дому и думать о своем. Каждый из нас был в своем мире грёз после того, как умерла мама. Такое чувство, что наша жизнь потеряла смысл. Наши дни проходили своим чередом, а про время мы просто забыли. Оно потеряло какой-либо смысл, ведь с нами не было дорого для нас человека.

Однажды, когда мой отец с кем-то разговаривал по телефону, я услышал, как он рассказывает про события того дня, когда убили мою маму.

— Послушайте, я в сотый раз рассказываю эту историю, вы можете это понять? Мне сейчас не до этого, — говорил мой отец в трубку телефона какому-то незнакомому человеку.

Во время таких разговоров он начинал нервничать и выходить из себя. В такие моменты я видел, как мой отец превращался в маленького человека с разбитой душой.

— Мы все понимаем, но это будет последний раз, когда мы вас беспокоим по этому поводу, — доносился голос из трубки телефона.

— Черт с вами. Слушайте. Была суббота. Мы, как обычно, гуляли по саду. Элен захотела съесть сладкую вату. Я сказал ей, чтобы она постояла около палатки с мороженым, пока я схожу и куплю нам по сладкой вате. В тот день было очень жарко, поэтому мне захотелось выпить воды. Я отошел на пару метров и через пару секунд услышал, как моя жена, крича от боли, падает на землю. Я увидел, как какой-то мужчина убегает с её сумкой. Я был в растерянности и не знал, что делать. Я подбежал к ней и спросил в чем дело, а в ответ она сказала, что любит меня. В тот момент я понял, что теряю ее. И мы больше не будем вместе. А когда мы приехали в больницу, выяснилось, что у нее было три ножевых ранения в живот, а я даже не заметил их, так как был ослеплён горем. Понимаете?

— Спасибо за ваше время, наши соболезнования.

После таких происшествий всегда так говорят, чтобы утешить. Как жаль, что они ничего не понимают, ведь это просто слова.

Мой отец положил трубку телефона, схватил руками голову и закричал: «За что?! Почему именно я»?

19 июля.

После смерти моей матери прошло достаточно много времени. Сейчас я нахожусь с отцом, хотя это скоро изменится. Мой отец Бен постепенно сходит с ума, ему каждую ночь снятся кошмары. Он просыпается весь в холодном поту и слезах. Если вы не знаете, что происходит с человеком, который потерял веру в жизнь, то просто посмотрите на моего отца. Ещё его выгнали с работы, так как он употреблял спиртные напитки на рабочем месте. Он потерял связь с миром. А бо́льшую часть времени он молча сидел в кресле и о чем-то думал.

23 июля.

Историю про Блеров, кажется, все забыли. Коллен проходит лечение в психиатрической больнице. Как выяснилось, на стене был распят её муж. Но есть одна загвоздка, пропала их дочь Белла. Когда мой отец был в сознании, он рассказывал, что все жители города пытаются найти ее. Однако прошло больше 4 месяцев, и поиски давно прекратились.

2 августа.

Я задал еще один вопрос своему отцу: «Кто же мог ударить тебя по голове, если в комнате никого не было, кроме тебя и Коллен»? Он отвечал, что не знает. Это должен был быть мужчина высокого роста. Если бы это была Белла, то она не смогла бы поднять такой тяжелый предмет, который нашли рядом с телом отца.

6 сентября.

Я уже начал ходить в школу, но совершенно не чувствовал поддержки от отца. Поэтому меня забрали к себе дедушка и бабушка. Мой отец очень часто пил и устраивал, так называемые, разборки. Это время, когда он обвинял в смерти своей жены своего сына, то есть меня. Он кидал в меня все, что попадется ему под руку. Приходили соседи и успокаивали его, а затем вызывали полицию. Когда я ночевал у дедушки с бабушкой, он приходил и извинялся передо мной на коленях и умолял, чтобы я вернулся к нему. И когда я принимал его извинения, он умудрялся повторять те же самые «разборки».

Однажды, рано утром в понедельник он снова начал обвинять меня. Я не стал его слушать, забрал вещи и пошел в школу. Меня обычно забирал автобус, но было еще рано, поэтому он должен был прийти только через пару часов. А дедушка, который тоже меня периодически подвозил до школы, сегодня не смог. Я не стал долго думать, поэтому пошел до школы пешком.

Глава 2. Воспоминание

Прошло 28 лет после тех событий. И я уже не особо хорошо помню, все как в тумане. Я не видел своего отца больше 10 лет. И вообще не знаю, что с ним. Дело в том, что я уехал учиться в другой город, который был вдали от моего дома. Это было не мое решение, а решение моих бабушки и дедушки.

Однако следующий этап в своей жизни я выбирал сам. Мне пришлось очень долго думать, на какую специальность поступать. В итоге я решил стать детективом, как мой отец. Да, да. Это не самая перспективная профессия на сегодня, но мне в детстве нравилось копаться в отцовских документах, читать дела различных преступлений.

После учебы я решил вернуться в город. В город, после которого моя жизнь полностью изменилась. Мои друзья, конечно, меня отговаривали от этой идеи. Мол, это старая дыра, в которой ничего не происходит, и кто знает, остались там люди или нет, я там могу умереть со скуки. Но я хотел почувствовать эту тишину, которая была в том городе. Я так долго жил в этой суматохе, что мне захотелось побыть наедине с собой. Возможно, начать новую жизнь. Потому что было такое чувство, что я перестал жить после смерти своей мамы.

Поэтому я решился ехать. Мои друзья провожали меня, а напоследок сказали: «Мы понимаем, что ты хочешь уехать отсюда, но ты должен помнить о том, чтобы ты не ворошил прошлое». Я понимал их слова, ведь они знали про мою детскую травму, о которой я помню довольно мало. И я благодарен своим друзьям за помощь, которую они мне оказывали на протяжении этих лет. Спасибо вам!

До моего города путь был неблизкий, поэтому я решил ехать на поезде. В билете было указано, что я буду в дороге восемь дней. Однако я подозреваю, что в дороге я буду больше, чем восемь дней, ведь был снежный и холодный январь.

Я пришел в свое купе под номером 219, в котором еще никого не было, кроме свободных трёх мест. На часах было около 06:00 часов, а поезд должен был отправляться в 06:30. Через четыре минуты пришел первый попутчик — это был Майк. Это был довольно милый парень, с лица которого не спадала улыбка. При первой встрече он улыбнулся и пожал руку мне. Однако было странно, весь его багаж составлял один небольшой чемоданчик. Еще через минуту пришел Джейн. По его внешнему виду было понятно, что жизнь с ним поступила не лучшим образом, ведь вещи, которые были на нем, больше походили на тряпки. Следующий пришел ровно в 30 минут, его даже не хотели впускать, потому что поезд уже начал отправляться — это был Боб. Видно, что он был вспыльчивым человеком. В довольно открытой манере он разговаривал с пассажирами поезда. Было такое чувство, что он вечно был чем-то недоволен. А где был пятый пассажир — этого никто не знал. Но все мы знали, что нас ждёт очень долгая поездка. Я, в отличие от своих соседей по купе, не хотел общаться ни с кем. Я думал о своём, и мне было совершенно все равно кто эти люди. А они, как ни странно, успели подружиться. Я писал заметки в свой дневник, читал книги, выписывал что-то ценное из журналов, смотрел в окно поезда и задавал себе один единственный вопрос: увижу ли я еще когда-нибудь такую красоту?

Утром все было довольно спокойно, однако ночью произошел один инцидент: в соседнем купе был убит один из пассажиров. Я не мог поверить своим ушам, ведь хотел спокойно доехать до своей остановки. По словам очевидцев, в ресторане были только пассажиры из моего вагона. Странно, ведь это были совершенно разные люди с разными характерами и взглядами. Для меня было чудо, что они смогли вообще подружиться. Я же обычно сплю крепко, поэтому не слышу каких-то шумов. Во сколько эта компания вернулась, я и не мог предполагать.

— Я только спокойно доехать до своей остановки, — доносилось из соседних вагонов.

Как выяснилось, я был единственным человеком на этом поезде, который представлял закон. Для меня это означало, что не увижу я гармонии и удовольствия в этой поездки.

— Люди, на поезде есть детектив! — Слышал я это утверждение почти от каждого пассажира.

Всего в поезде было четыре вагона, труп вынесли в самый последний, также было решено, что никто не будет входить в самый последний вагон. Поезд не был полностью заполнены, поэтому в оставшиеся три перешли все остальные пассажиры.

Когда я осматривал труп, то выяснил, что это был учитель истории, который ехал на занятия в другой город. Я это понял по тому, что у него в бумажнике была записка с адресом школы, в которую он направлялся. Также я заметил, что на его теле были женские волосы коричневого цвета. Очень странно, ведь ни у одной из пассажирок поезда не было коричневых волос.

Оставался открытым вопрос: зачем кому-то убивать учителя истории? Я просто не мог этого понять. Он был задушен, так как других следов на его теле я не заметил. Однако все деньги и документы были на месте.

В этом поезде я не знал никого. Кому доверять я тоже не имел представления. Но раз очевидцы видели именно пассажиров из моего купе, что подтверждал и бармен, то эти трое — главные подозреваемые.

Я лишь помню, когда ложился спать, эти трое мило беседовали за столом. А после, когда они пришли поздно ночью. Во сколько я не могу знать, ведь мой сон — это сильное оружие.

Я не знал, с чего начать, поэтому решил допрашивать их. Первый согласился Боб. Это был мужчина 45 лет. Он был невысокого роста, полноват. Довольно резок. Я спросил у него: «Почему ты опоздал на поезд, Боб?». Он ответил, что перед отъездом, он поругался со своей женой. А после этой ссоры пошел выпить, а про поезд совсем забыл, поэтому и опоздал. Как это странно ни звучало, он не боялся допроса. Казалось, что это не первый его допрос. Он был совершенно спокоен. Взяв его документы, я понял, почему он такой спокойный. Боб служил больше 10 лет и побывал в нескольких горячих точках. Я также спросил, куда он отправляется. Он ответил, что едет в командировку, ведь сейчас он в отставке и работает поваром. И ему предоставился шанс поработать в известном ресторане.

«Убийца-повар» — это для меня в новинку» — подумал я про себя. Но другие пассажиры кричали другое:

— Это он сгоряча убил человека!

Следующим был Майк. Это был парень 22 лет. Он был худой и высокий. По его словам, он очень сдержанный и любит общаться с людьми. Я спросил у него, знает ли он кого-нибудь из своего купе. Он сказал, что познакомился со всеми из своего купе, и самым замкнутым был для него я. Конечно, я изначально не хотел ни с кем заводить беседы, а тем более дружбу. Также я взял его документы и увидел, что он был пару месяцев в психбольнице. И мне стало интересно об этом узнать поподробнее:

— А что ты там делал, Майк? — Смотря ему прямо в глаза спросил я.

— Это был несчастный случай. В общем, недоразумение, — с легкой улыбкой, немного нервничая сказал Майк.

— А за что конкретно тебя туда посадили? — Настойчиво продолжал я.

— Еще в детстве надо мной все стебались. Так было в школе и в колледже. А когда я заканчивал колледж, случайно ударил своего преподавателя, — тут Майк на мгновение замолчал, а после добавил — как ударил, я его избил до полусмерти за то, что он не поставил мне 4. А мне всегда мама говорила, что я должен хорошо учиться. Он все испортил, — раскаивался Майк.

— Хорошо, спасибо, Майк. Позови следующего, — недоумевая произнес я.

«Я еду на поезде с психом, ведь это не самое страшное, что могло быть? Я уверен, все будет в порядке. Еще один. Еще один». — Подумал я про себя.

На очереди был Джейн. Это был человек средних лет. Ему был 31 год. Джейн признался, что в его жизни были и взлеты, и падения. Он ищет себя, он не знает, чем ему заняться, ведь большую часть своей жизни он пил алкоголь, и в больших количествах. Но по его словам, он не пил больше года. Поэтому я решил кое-что уточнить:

— Джейн, а вы пили вчера ночью?

18+

Книга предназначена
для читателей старше 18 лет

Бесплатный фрагмент закончился.

Купите книгу, чтобы продолжить чтение.