Бесплатный фрагмент - Я загадаю тебя на лето

Пролог

Попробуй всего на одну минуту представить, что завтра ты проснешься не в своей кровати, а в палатке на вершине горы. Не спеши открывать глаза утром, попытайся вообразить, что совсем рядом, на ветках деревьев, щебечут птицы. Внизу, там, где кончается утес, бежит горная река, наполняя мир волшебством капель, переливающихся в лучах солнца. А если поднимется ветер, то ты сможешь почувствовать запах костра, возле которого вы просидели до рассвета, любуясь звездами и рассказывая друг другу истории. И пусть вместо привычной мягкой кровати ты спал на земле, закутавшись с головой в спальный мешок, не в этом ли кроется счастье — оказаться там, куда мечтал попасть? Или, может быть, счастье совсем не в этом? Ведь, если подумать, дом — это не то место, в котором хочется просыпаться. Домом может стать даже старая потрепанная палатка, если рядом с тобой окажется самый дорогой во Вселенной человек.

Глава 1

Тем летним утром мне совсем не хотелось думать о щебетании птиц и шуме горного ручья. Оставив на кухонном столе тарелку с нетронутой яичницей, я угрюмо бродил по пустому дому, пытаясь найти себе хоть какое-то занятие. Настроение было хуже некуда…

Хотя еще вчера казалось, что судьба преподносит мне один подарок за одним — я сдал последний экзамен на «отлично», родители уезжают в командировку; а до выпускного бала еще целая неделя беззаботной и радостной жизни. В гараже стоял отполированный до блеска старенький отцовский «Форд». Теперь он принадлежал мне. Еще весной я отучился в автошколе и получил водительские права. Мы с папой договорились, что после школьных экзаменов я получу ключи от машины. Накануне, когда родители собирали вещи в поездку, мне удалось услышать обрывок их разговора:

— Послушай… может, не стоит оставлять Яну ключи? — сказала мама, — я боюсь, что…

— Да брось! — рассмеявшись, перебил маму отец. — Он уже большой! Ну, покатается немного по району, что тут такого? Надо же опыта набираться. Ну вспомни себя в восемнадцать лет, а?

— Да, может ты и прав…

Спустившись в гараж, я увидел, что ключи, как и всегда, висели на гвоздике на стене. Серебристый «Форд» верой и правдой служил моему отцу почти десять лет. Мне не раз приходилось слышать, как папа, намывая машину по выходным, разговаривал с ней, словно автомобиль — это живой человек со своими чувствами и душой. И, признаюсь, я побаивался садиться за руль. Мне почему-то казалось, что я должен доказать этой машине, что достоин быть ее хозяином; таким же внимательным, как и мой отец. А, может, все дело в том, что я просто боялся ездить один, без помощи инструктора или папы? Да, наверное…

Открыв водительскую дверь, я, тяжело вздохнув, плюхнулся на сиденье. Отец был прав — мне действительно хотелось сегодня покататься по району, но все пошло не по плану.

Всего несколько недель назад, засыпая, я представлял себя за рулем этой машины. Как, солидно высунув локоть из окна, паркуюсь возле школы под завистливые взгляды одноклассников. Я немного старше своих товарищей, и первым стал совершеннолетним, а, следовательно, смог получить права. В мечтах лучи теплого солнца блестели на хромированных ручках моего авто, когда я открывал пассажирскую дверь, помогая Кристине сесть в машину.

— Черт! — я с силой ударил по клаксону, в очередной раз прокручивая в голове события вчерашнего вечера. А потом угрюмо уставился на соседнее кресло, в котором сегодня так хотел увидеть Кристину, девочку из параллельного класса.

Накануне я полтора часа просидел на скамейке у спортивного зала, где проходили занятия по гимнастике. А потом, когда она вышла с другими девчонками, подскочил со своего места и, чувствуя, как лицо заливается краской, громко произнес:

— Кристина, можно тебя на минутку?

Девушка что-то негромко шепнула подружкам, те засмеялись, рассматривая букет цветов в моих руках, но оставили нас наедине. Я пришел, чтобы пригласить Кристину покататься на машине. Мне хотелось произвести на девушку впечатление, чтобы она согласилась прийти на выпускной бал вместе со мной. Но в ответ на приглашение я услышал лишь:

— Ян, но у меня уже есть парень…

— Да? — пробормотал в ответ я, а потом зачем-то спросил: — А кто он?

— Какая разница, Ян? — снисходительно улыбнувшись, ответила Кристина. — И, знаешь, если бы его не было, я бы все равно не согласилась. Прости, но мне нравятся сильные и смелые парни…

— А я…

— Ян, давай закончим этот разговор. Мне надо бежать. Пока…

— Пока… — пробормотал я, пытаясь спрятать за спиной букет, словно он был чем-то, чего стоит стесняться.

Наверное, мне никогда еще не приходилось чувствовать себя так глупо. Краска прилила к лицу, и я еще долго сидел на скамейке у спортивного зала, рассматривая нацарапанные на кирпичной стене надписи. «В случае пожара — горите» — гласила одна из них. Вот только ощущения в моей груди были совсем не похожи на огонь, они скорее напоминали холодные капли, падающие за шиворот рубашки.

Сказать по правде, я догадывался, что Кристина встречается с Димой, капитаном школьной команды по футболу. Они почти всегда сидели рядом в столовой и часто выходили вместе после уроков. Но я зачем-то убеждал себя, что они могут быть просто друзьями. Вот идиот… выбрасывая в урну купленный для Кристины букет, я понял, что здорово опоздал, слишком долго собираясь с духом, чтобы пригласить девушку на свидание.

«Прости, но мне нравятся сильные и смелые парни…» — эти слова снова и снова звучали в голове.

— А, может, она и права?.. — пробормотал я, поднимая ворота гаража. — Я-то совсем не крутой…

В этом сезоне наша футбольная команда выиграла чемпионат города среди школьных сборных. И ребята в ней были как на подбор — высокие, широкие в плечах… на матчах трибуны никогда не пустовали — девчонки приходили с плакатами, громко поддерживая школьных героев.

А я… никогда не отличался физической силой и не играл в футбол. Слова «офсайд» и «рефери» были для меня такими же загадочными как термины из квантовой физики. Больше всего на свете я любил фотографировать. Этому искусству научил меня отец, который работал фотокорреспондентом. На полке в моей спальне стояли несколько альбомов со снимками. И вечерами, вместо прогулок с друзьями, я сидел за компьютером, обрабатывая и ретушируя фотографии.

Я много снимал в последнее время, готовил портфолио для поступления в институт. А под подушкой, подальше от посторонних глаз хранил самый главный альбом — там были фотографии Кристины. Она, конечно, не догадывалась об их существовании — как заправский шпион из фильма, я ловил девушку в объектив своей камеры на переменах, на трибунах стадиона и в маленьком уютном скверике рядом со школой, где старшеклассники любили проводить время после уроков.

— Ладно, вернусь и выброшу ее фотографии ко всем чертям! — твердо решил я, выезжая из гаража.

Я любил нашу тихую улицу. Мне кажется, Гарри Поттер жил в кладовке у злобного дяди именно на такой. Зеленые лужайки перед двухэтажными домами наполняли наш район уютом благоустроенного пригорода. Я ехал медленно и аккуратно, на ходу настраивая радиостанции. Машина была не новой, и магнитола имела особенность периодически сбрасывать настройки. А сегодня и вовсе отказалась работать — из динамиков раздавалось лишь тихое шипение.

— Тьфу ты… — выругался я, смирившись с тем, что музыку послушать не удастся.

Отъехав на пару кварталов, я остановился на красный сигнал светофора, и уставился в окно. На лужайке перед одним из домов с громким лаем бегал пес. Он задорно махал хвостом и высоко подпрыгивал, пытаясь на лету поймать брошенную палку.

Я знал хозяйку этой собаки, девушку по имени Анна, она жила здесь вместе со своим отцом. Папа Анны, офицер полиции, был уважаемым человеком. Правда, времени на свой участок, у него, кажется, не хватало — траву перед домом давно не косили, лужайка выглядела запущенной, особенно на фоне аккуратных газонов соседей.

Анна была младше меня на два года и ходила в ту же школу. Каждое утро папа отвозил ее на машине — девушка могла ходить только с помощью костылей. Мама рассказывала мне, что Анна страдала нарушением работы ног — мышцы были настолько слабы, что для ходьбы требовалась дополнительная опора.

Мы с Анной не были друзьями, хотя наши отцы частенько выбирались вместе на рыбалку и смотрели футбол по выходным. Я здоровался с ней при встрече, но, собственно, этим общение и ограничивалось.

Когда светофор, наконец, дал «зеленый свет», я нажал на педаль газа. И в эту секунду словно… почувствовал что-то. Даже не знаю, как это объяснить. Но зачем-то притормозил и повернул голову в сторону дома Анны. Девушка, вставая с крыльца, вероятно, оступилась и прямо на моих глазах упала на траву. Резко остановившись, я выбежал из машины и поспешил к ней.

— С тобой все в порядке? — спросил я, помогая Анне подняться на ноги.

— Да… пожалуй… спасибо, Ян, — ответила девушка. — Ты как здесь очутился?

Я не знал, что ей ответить. «Знаешь, Анна, я должен сейчас катать девушку, которая мне нравится, но она отшила меня, поэтому остается только бесцельно ездить по району, вороша в памяти неприятные воспоминания». Но вместе этого произнес:

— Просто ехал мимо, увидел, что ты упала…

Разговор прервала собака Анны. Забавный, похожий на лису пес корги, залаял, встав между мной и девушкой.

— Эй, ну ты чего? — улыбнулся я, протягивая собаке руку, которую тут же отдернул, когда пес оскалил клыки.

— Кнуки, фу! — закричала Анна. — Успокойся, свои!

Пес послушно спрятал клыки и, перестав лаять, завилял хвостом.

— Какая сообразительная собака, — сказал я.

— Он очень смышленый, — согласилась девочка. — Кнуки раньше был полицейским псом, но сейчас, можно сказать, на пенсии…

— Ничего себе… я думал, что в полиции служат только большие собаки.

— Нет, что ты! — рассмеялась Анна. — Корги — одни из лучших поисковых псов. У Кнуки даже есть медаль.

— Круто! — искренне восхитился я.

Повисла неловкая пауза. Анна и я стояли друг напротив друга и, кажется, оба совершенно не представляли о чем говорить. Мы вроде и были знакомы, но при этом не являлись даже приятелями. Молчание прервал недовольный голос одного из соседей — я ведь так и бросил свою машину посреди проезжей части.

— Какой болван додумался до этого?! — мужчина в костюме громко ругался, осматривая открытый автомобиль, мешавший ему проехать.

— Простите, это моя машина! — крикнул я. — Сейчас уберу!

Мужчина что-то недовольно бурчал про невоспитанную молодежь, про то, что в его время к старшим было больше уважения и что-то еще. К счастью, в салоне «Форда» я уже не слышал его нравоучений. И, отогнав автомобиль к обочине, вернулся к Анне.

— Он вечно всем недоволен, — улыбаясь, сказала девушка. — На прошлой неделе приходил ругаться с папой, потому что Кнуки загнал его кота на дерево, откуда тот никак не хотел слезать.

— Вот это да! И что? Сняли кота?

— Ага, — кивнула Анна, — он расцарапал папе все руки.

— А где твой папа сейчас? — спросил я. — На службе?

— Ага… — ответила девочка, опустив глаза.

Ответ показался мне странным. Анна в одно мгновенье сделалась такой грустной, что мне стало неловко. Может, это связано с ее болезнью? Может, одна, без папы, она не может сделать что-то?

— Слушай, может… — я замялся, — может, я могу чем-то тебе помочь? Ты выглядишь грустной…

— Да нет, Ян… не можешь. Ладно, я пойду. Кнуки, домой!

Корги побрел в сторону крыльца. Девушка, развернувшись, пошла за ним. А я вернулся в машину и, не заводя мотор, долго смотрел на заросшую травой лужайку.

Когда-то давно, еще до школы, папа брал меня с собой в этот дом. Пока наши отцы занимались ремонтом машины в гараже, мы с Анной играли в гостиной под присмотром ее мамы. А когда выходили погулять на лужайку, я искренне не понимал, почему девочка не может встать на ноги и поиграть со мной в догонялки. Сколько мне тогда было? Четыре, может, пять лет…

А потом я пошел в школу. У меня появились новые друзья. Играть и гулять с ними было намного интереснее. И когда папа приглашал меня в гости к Анне, я всегда отказывался. А потом становился все старше…

Наверное, это тяжело — быть не таким, как все. Особенно, когда тебе недоступно что-то, что кажется обыденным и простым. На что другие и вовсе не обращают внимания. Пробежать по зеленой траве наперегонки с собакой, подпрыгнуть вверх, чтобы сорвать с дерева лист для школьного гербария — что может быть проще? Я отвернулся от дома Анны, чувствуя такую неловкость, словно только что посмотрел в глаза друга, которого предал много лет назад. С другой стороны — мы же были просто детьми, правда? Или я пытаюсь оправдать себя за то, что не захотел дружить с девочкой потому, что она не такая как все? Не знаю…

— Ян, хорошо что ты еще не уехал!

Анна, появившаяся словно из-под земли, здорово напугала меня. От внезапного стука в окно машины я подскочил и уткнулся головой в потолок.

— Ты можешь помочь мне? — спросила Анна, когда я выбрался из «Форда».

— Да… а что случилось?

— У Кнуки закончился корм, а новая упаковка стоит на верхней полке, и я… у меня не получается достать ее… — виновато улыбаясь, сказала девочка.

— А, конечно, пойдем, я достану!

Первый этаж в доме Анны был таким же как у нас — большую его часть занимала гостиная с кухонным уголком. Пока девочка насыпала корм собаке, я заметил, что в смежной с гостиной комнате стояла кровать. Странно… обычно в таких домах спальни располагаются на втором этаже. В нашем доме, например, рядом с гостиной расположен папин кабинет.

— Это моя комната, — сказала Анна. — Наверх тяжело подниматься и…

— А, ну да… прости…

— Не извиняйся, Ян. Ты же ни в чем не виноват, — улыбнулась девушка.

Анна была очень милой — каштановые волосы до плеч, выразительные сине-зеленые глаза; когда она улыбалась, на щеках появлялись ямочки. И почему я раньше не замечал этого? А, может, стоит предложить ей пофотографироваться для моего портфолио? Мне кажется, снимки будут классными.

— Чем ты занимаешься на каникулах, Ян? — спросила Анна, в очередной раз, прерывая молчание.

— Я-то?.. да в общем-то ничем, — пожав плечами, ответил я. — Скоро выпускной бал, а потом — поступление. Надо бы готовиться к вступительным экзаменам, но мне что-то совсем не хочется…

— Понимаю, нам тоже задали кучу домашней работы, — кивнула девочка, а потом, вздохнув, добавила: — А вообще, мы с папой собирались ехать на Орлиный утес, но не сложилось. Его вызвали на работу, там что-то серьезное стряслось…

— Орлиный утес? — переспросил я. — В Национальном парке? Классное место!

— Ты бывал там?

— Да, мы с родителями ездили в прошлом году. Папа фотографировал там для одного журнала.

— Я очень хотела поехать, — грустно сказала Анна.

— Не переживай так сильно, — пытаясь поддержать девушку, сказал я. — Еще успеете съездить, почти все лето впереди!

— Да нет, Ян, — вздохнула она. — Ты слышал про Полярную комету?

— Нет, — пожал плечами я. — А что это?

— Эта комета пролетает рядом с Землей раз в сорок пять лет. Ей дали такое название, потому что она похожа на Северное сияние, только в несколько раз ярче — комета оставляет за собой яркий сине-зеленый хвост. Моя мама родилась как раз в тот день, когда она пролетала в последний раз. В ее книге герои мечтают увидеть комету, потому что она способна исполнить самые заветные желания.

Анна поднялась и, достав из книжного шкафа изрядно потрепанное издание, протянула мне.

— «Полярная сказка», — прочитал я надпись на обложке. — Это ведь книга твоей мамы?

— Да, — кивнула Анна, — она написала эти сказки специально для меня, когда я была маленькой. И читала их мне перед сном. Она считала Полярную комету своим талисманом. В детстве мы часто говорили о том, что когда комета прилетит вновь, я уже буду большой и смогу ее увидеть. Мы мечтали об этом вместе…

Я не нашел, что ответить Анне. Мне было прекрасно известно о том, что ее мама погибла в автокатастрофе лет шесть тому назад. А «Полярная сказка», кажется, стояла на полке и у нас дома — это была одна из самых известных детских книг.

— Папа так ругался по телефону вчера, когда его вызвали на службу… — сказала девочка. — Я и не слышала никогда таких слов от него… он ведь знает, как эта поездка важна для меня. Но он все-таки полицейский…

— Понятно… — пробубнил я, наверное, самый дурацкий ответ.

Анна хоть и сожалела о том, что папа не смог поехать с ней, но я чувствовал по интонации ее голоса, что она гордится им. Конечно, быть полицейским круто. Они сильные и смелые… так, стоп, кажется, я уже слышал эту фразу совсем недавно.

«Прости, но мне нравятся сильные и смелые парни» — снова прозвучали в голове слова Кристины. Она сказала их не просто так, намекая, что я совсем не такой.

— А давай поедем туда, Анна? — почти закричал я, вскакивая со стула. — Сейчас! Давай?

— Куда поедем? — девочка, кажется, даже немного испугалась моей бурной реакции.

— Ну, туда! На Орлиный утес! Смотреть на комету! Я получил права, у меня есть машина. Когда она должна пролететь?

— Завтра, в полночь, — ответила Анна.

— Так давай, если мы поедем сейчас, то успеем! Позвони отцу, скажи, что поедешь со мной! Он ведь знает меня… моего отца. Он отпустит тебя!

Я помню, как прошлым летом ездил с папой и мамой в Национальный парк. Дорога заняла почти два дня, по пути мы ночевали в палатке на парковке для путешественников. Если мы поедем сейчас, как раз к вечеру следующего дня окажемся на Орлином утесе.

Анна, кажется, еще до конца не поверив в реальность моего предложения, взяла в руки телефон. Из динамика я услышал: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети».

— Папа недоступен… — сказала девочка.

— Ну, позвонишь ему по пути. Так что, Анна, поехали?

— Поехали, только… Ян, я не могу оставить Кнуки.

— В чем проблема? Возьмем его с собой!

— Правда? — Анна, наконец, начала улыбаться. Кажется, она поверила в то, что я не шучу.

— Значит так! — подняв палец вверх, сказал я. — Сейчас я еду домой, беру палатку и спальные мешки, вытряхиваю все из холодильника и возвращаюсь к тебе. Ты сможешь собраться сама?

— Ну, конечно, Ян, я же не беспомощная…

— Прости… — от смущения мое лицо исказила, наверное, самая глупая улыбка в жизни. Хорошо, что я сам ее не видел. — Буду через полчаса.

Если спросить меня — чего именно я хотел в ту минуту, когда предложил Анне отправиться в путешествие? — поехать куда-то, чтобы пережить нечто новое или просто сбежать от старого — я не найду ответа. Мне просто хотелось что-то сделать. И пустой дом, по которому я носился, собирая вещи в дорогу, немного пугал меня. От мысли, что мне пришлось бы просидеть тут несколько дней в полном одиночестве, занимаясь самоедством, стало не по себе. Поэтому я с радостью забросил вещи в багажник и поспешил к дому Анны.

Она уже стояла на крыльце. Пес лежал у ее ног, положив голову на небольшой рюкзак.

— Это весь твой багаж? — удивился я.

— Да… — кивнула Анна, — там еда для Кнуки, теплые вещи и мамина книга.

— А книга-то зачем? — удивился я, а потом осекся: — А, ну да… конечно…

Я помог Анне сесть в машину, открыл заднюю дверь Кнуки, который, запрыгнув, принялся обнюхивать сиденья; а потом, устроившись за рулем, шумно выдохнул, и повернул ключ зажигания. Мотор ожил, и мы с Анной отправились в путь к Орлиному Утесу.

Выехав на загородное шоссе, я, устав крутить ручки магнитолы, окончательно смирился с тем, что послушать музыку не удастся.

— Хочешь, я прочитаю тебе «Полярную сказку»? — предложила Анна, доставая из рюкзака книгу.

— А давай… мне ее в детстве читали последний раз. Уже и не помню, что там да как…

«ПОЛЯРНАЯ СКАЗКА»

В одном Северном городе, где девять месяцев в году лежал снег, а солнце зимой появлялось лишь на считанные часы, жила девочка по имени Тейя. И больше всего на свете она любила смотреть на небо в телескоп. Тейя знала все звезды по именам; разглядывая темную высоту, соединяла их в созвездия и без конца любовалась небесной красотой.

И, конечно, девочка знала старую легенду о Полярной комете. Если верить преданию, в тот день, когда она появляется на небе, на Землю падает ее волшебный осколок — кристалл, способный исполнить самое заветное желание.

В городе ходили слухи о том, что много лет назад, когда комета в последний раз пролетала мимо нашей планеты, несколько смельчаков отправились к Белой горе, далекой снежной вершине, куда, как говорят, упал магический осколок.

А еще у Тейи был секрет, который она не рассказывала даже своим родителям. Под кроватью, в старой шкатулке, лежал доставшийся в наследство от бабушки компас. Но он, в отличие от обычных приборов, не указывал на север. Этот компас должен был привести своего обладателя к волшебному кристаллу, осколку Полярной кометы. Вот только у него не было ни одной стрелки.

С годами, становясь старше, Тейя все меньше верила в легенды, что рассказывала ей бабушка. И редко заглядывала в шкатулку, которая была спрятана под кроватью. Но, однажды ночью, девочка проснулась оттого, что в комнату падал яркий и очень необычный свет.

Вскочив на ноги, Тейя поняла что происходит. Подбежав к окну, она ахнула от восторга — по небу, оставляя за собой яркий сине-зеленый хвост, пролетала она — Полярная комета.

Девочка поспешила достать из-под кровати шкатулку с бабушкиным компасом. На нем появилась зеленая стрелка, указывающая на север, туда, где на самом краю материка находилась одинокая и величественная Белая гора.

Конечно, той ночью Тейя не могла уснуть. До самого утра она просидела у окна, рассматривая медленно исчезающий в темном небе хвост Полярной кометы. Сжимая в руках компас, она думала о том, как сбывается ее самое заветное желание. Вместе с папой и мамой Тейя мечтала о собственной лодке, на которой можно будет уплыть в теплые страны, подальше от вечного холода и снега; в страну, где на ветках деревьев растут спелые фрукты. И чтобы сорвать их, достаточно протянуть руку в открытое окно.

Глава 2

Помню, в детстве, когда мы с папой ехали на машине куда-то далеко, я больше всего любил смотреть в окно. Мне казалось тогда, что это не мы пролетаем мимо домов и деревьев у обочины, а мир начинает вращаться вокруг автомобиля, стоящего на месте. Не знаю, почему, но эта мысль доставляла мне радость. Я словно оказывался в центре Вселенной, становился точкой, вокруг которой вращается мир. Мне нравилось закрывать глаза, представляя, что Земля начинает крутиться в обратную сторону и, если посмотреть в окно машины, предметы вокруг двигаются не назад, а вперед. Я ловил это мимолетное ощущение и пропадал из реальности, погружаясь в мир детских грез.

— Ян… Ян! — Анна несильно толкнула меня в плечо.

— А? Чего?

— Ты слушаешь меня?

— Прости, я задумался… что ты сказала?

— Мы только что проехали знак, на котором написано, что через три километра будет заправка. Видел его? Ты ведь хотел заправить машину… — сказала Анна.

— А, спасибо, я не обратил внимания, — кивнул я в ответ. — Там, наверное, будет магазинчик, надо купить что-нибудь из еды. А то я, честно говоря, сегодня толком и не завтракал…

Мы ехали уже почти пять часов. Бензина в баке оставалось километров на двадцать. Кнуки дремал на заднем сидении, положив голову на рюкзак хозяйки. Мы с Анной пытались слушать радио, но быстро бросили это занятие — магнитола жила своей жизнью; включалась и выключалась, когда ей вздумается, постоянно сбивая настроенные волны.