В ожидании вечной улыбки…

От автора

Посвящаю книгу папе, — за терпение, любовь и исполнение моей маленькой мечты…

Мария Скуратова

Гидравлик-механик

До нашей эры в двести пятидесятом году

Гидравлике Архимед дал начало.

Соединил он воду в союз и трубу,

Обнаружив, что в ванной стало её мало.

Затем своё слово сказал Леонардо.

Оставил вклад и великий Ньютон,

«В жидкостях при движении — явления

Внутреннего трения» создав свой закон.

Кинематику, физику и термех

Изучить предстоит, поступив в политех.

Новотроицкий колледж и группа «Мг»

Теперь для меня важней «БМВ».

Законы динамики, привода, гидромех

Понять, изучить обязан механик.

В моей жизни непременно наступит успех,

С пометкой в дипломе — «гидравлик»!…

Сон из небытия

В темноте забытого мира теней

Королева — на троне из скелетов.

В окружении тварей, что заперты в клетках.

«Доставьте невольницу» — шепчет кому-то.

И из тьмы непроглядной

Выходит девица в оковах…

Её глаза невинны, как и тело,

Но руки и ноги в синяках от цепей.

«Привет, любимая» — тихо шепчет ей.

«Что изволите, королева?» —

Молвит девица в ответ.

И подойдя с улыбкой к той деве,

Королева рукой замахнулась.

Рукой, что с когтями зверя —

Рукой, что темнее неба.

Упала девица на землю сырую,

И влажную от крови людей.

Девица привстала. Заплакав, сказала:

«Я тебя ненавижу, ты знаешь?

Твой мир — это клетка, по сути».

Королева кричит ей:

«Ты не достойна ни лучика света,

Ты поплатилась за то, что так красива».

И дрожит от холода тело,

И мурашки по коже прошли.

«За что мне винить королеву?

Королеву, что за печаль вдруг казнит.

Она всего лишь одна из злодеев,

Что живут в этом месте забытом…

Забытое странное место,

Где мысли давно умерли».

И ведёт королева девицу

В свою клетку для пленённых людей.

«Сегодня терзать тебя буду я снова,

И слово попробуй лишь проронить…

Твоё слово — это капелька крови,

Что оставляет на теле ожог».

И ушла королева прочь из темницы.

Туда, где часто был слышен смех.

Ну, а девица осталась в той клетке,

Под присмотром демонов всех.

Страдая от боли, девица шептала:

«Когда же закончится это?»

Но в ответ услыхала рычанье зверей,

Имеющих облик когда-то людей.

И спать на полу та девица легла, —

Крики тварей сводили с ума.

Ощущая липкую кровь на руках —

Нет покоя ей по ночам.

И утром ей тоже не спится —

Всё часто терзают кошмары.

Жить в этом месте стало привычно.

И просыпаясь, видеть лишь нары.

Оковы не жмут уже на ногах,

Но так хочется оказаться птицей

В надёжных и верных руках.

И увидеть родных своих добрые лица.

Но девице судьба — страданий сполна,

А любовь живёт только лишь в сказке.

Её разум поглощает печаль,

За которой следует казнь в маске.

Свою жизнь в страданьях отдать

В этом месте стало комфортно.

Здесь твари любого хотят лишь сожрать

Королеве в услугу злобной.

И средь клеток в оковах в углу

Застонала милая дева —

Кудрявые волосы, зелёные глаза.

«Боже мой» — прошептала девица,

Рассмотрев и узнав в ней себя.

И потянув свои руки в оковах,

Тихо её позвала…

Та из угла подошла незаметно,

Ведь жизнь девицы давно уже спета.

Девчонка была лишь с виду несчастна,

Внутри же была исчадием ада.

И заключив непростой договор,

Девица осталась в клетке одна.

Девица желала увидеть хоть капельку света,

Отдав своё тело и разум за это

Чтоб крылья, что сломаны,

Воскресли в мгновенье

И стали белее, чем облака на небе.

Но крыльев всё нет, и нет капельки света.

И ключ от темницы был потерян на веки.

Ключ на свободу, на покой в её сердце.

Девица страдает, страдает в углу.

И помог бы кто ей унять ту тоску.

Демонов много, но она здесь одна

Средь монстров, нелюдей и тварей.

Девица устала — не может вернуться.

В оковах сидит, и не может проснуться.

Тело горит, перестала мечтать,

Не может сказать, и теряет свой разум…

Но сбросив оковы тяжёлого сна —

Вдруг в кровати своей открывает глаза.

В мире своём, где свет и тепло,

И опять в своём теле осознала себя.

Только королева осталась в том сне,

И больше не тревожила болью.

Лишь вопрос один оставался во тьме:

«Надолго я здесь?»

И тихо в ответ:

«Насколько протянешь, милая Мэри»…

В борьбе с душевной болью

В борьбе с душевной болью

Музыка — мой морфий.

Упала на землю, не имея сил.

Мой мир — музыка души.

В борьбе с плохими моментами

Совсем несладкой жизни —

Я складываю «пазлы», и не слышу крики.

Папа, слышишь? Я не стала плохой!

И продолжаю жить — в прямом смысле.

В борьбе с болезнями, мне помогает друг.

С поддержкой не откажет — спасибо ему.

Папа, слышишь? Я не стала чужой!…

Так много лет прошло, поговорим немного?

За окном метель, я опять замёрзла.

Я забочусь о маме, ты просил, помнишь?

Разные чувства — разные «пазлы»,

Настоящие чувства хотел каждый…

В омут с головой, я иду за мечтой,

Не гася в сердце большой огонь.

Хоть устала бороться, —

Ведь есть те люди, что верят в меня.

Волшебное число 3.

И я продолжаю идти,

Хоть и гаснут в душе фонари.

Я борюсь, и сдаюсь, потом громко смеюсь.

Наушники в уши, и неважно, что в комнате пусто.

Жизнь — сладкая соль, и горький сахар…

Я искала верные пути.

Не находя — огорчалась.

Под словом «терпеть» — сжала кулаки

И без сил, упала камнем вниз…

«Борьба, жизнь — борьба» —

Только и шепчет каждый больной.

Я одеваю наушники, включаю плей-лист.

В душе наступает покой,

В моё тело приходит тепло.

И уже не страшны какие-либо моменты.

Моя музыка в моем сердце — навечно…

И не страшна мне борьба с душевной болью,

Ведь, Музыка — мой морфий.

И если упаду на землю не имея сил —

Моя музыка унесёт меня в сказочный мир.

Не прогоняй меня

Не прогоняй меня — я тебе не враг.

Не проси — не отпущу.

Знаешь, пока ты спишь, я по тебе грущу…

В моей душе — холодный лёд,

В тетради записей навалом…

Я так запутался в этих часах и числах,

И кажется, что всё напрасно…

А дни как дни и солнце надо мной,

Но свет его не греет сердце.

И мне как будто всё равно,

Хотя казалось — жизнь прекрасна.

Но без тебя мир — клетка.

Где разговоры до утра?

Где твой запах на одежде?

Мне б прикоснуться к тебе руками,

Нежно, безобидно, долго…

Вновь взгляд в окно, — где ты?

И где тот запах на одежде?

Мне нужен смех,

Но только твой — ты слышишь?

Слова уходят в высоту.

Где-то там средь тысяч звезд,

Там где-то я, — звезда мерцает.

Без твоей улыбки свет мой не горит.

Посмотри на небо, на звёзды в ночи.

Видишь свет? Там где-то ты.

Видишь тень — там я погиб…

С планеты Сатурн пишу тебе я ввысь,

Не прогоняй меня, — прошу, прочти.

Не враг тебе, и не проси — не отпущу.

Пока ты спишь, я по тебе грущу…

Пустая парта

Как же многолюден мир,

И будто сильно тесен.

Когда вокруг люди говорят,

А ты безмолвно смотришь в даль…

Все вокруг разбились по парам, —

Лишь ты осталась одна.

И когда тебя не будет на месте —

Пустую парту никто не заметит.

Не будет ласковых слов и волнений,

Не будет и взгляда тебе вслед.

Не услышать вопрос: «Где же она?»

Узнаешь навряд ли ты это.

Пустое место никто не заметит,

И не заметят, что нет тебя рядом.

У тебя вовсе нет окружения, —

Нет людей, что спросят: «Ты где?»

Никто не спросит о твоём здоровье, —

Им больше интересен вопрос простой:

«Не одолжишь ли ручку с листочком?

Я попишу немножко».

И дело даже не в этом, —

Просто так одиноко…

Что если не будет на месте тебя —

Пустой парты никто не заметит.

История нашей любви

Это история нашей любви,

Где мой след давно простыл.

Где ты и я тогда были вместе,

И радость с бедою со мной ты делил.

Этот образ моей мечты

Как «Титаник» мимо проплыл.

Эта любовь — затонувший ледник,

Что так печально под воду сходил.

Вспомним — как раньше было?

Как гуляли тогда, любя, мы в ночи.

А сердце в предчувствии ныло,

Хоть в горе вместе были и в радости.

И ты больше не яд и даже не жизнь.

И все пошло под уклон когда-то в 6.30,

Услышав слова по ту сторону провода:

«Малыш, я тебя никогда не любил».

Я твои забираю слова,

Что в ступор так сильно вогнали.

И айсбергом мимо проплыв,

Любовь наша историей стала…

Моя милая глупышка

Моя милая глупышка,

Сидишь с сигаретой в руке.

Зачем себя упрямо винишь?

Надежду теряешь во тьме?

Зачем призвала подругой боль,

Зачем повела смерть за собой?

В жизни иногда бывает, знаешь, —

Кто-то приходит, кто-то убегает.

Не твоя вина, что люди

Не познали значение «мир».

Успокойся, милая, и улыбнись.

О том, что случилось, никому не говоришь,

Ночами плача от боли внутри.

Подумай, глупышка, для чего это тебе?

Ведь родные рядом — цени этот миг.

Успеешь ещё себе боль причинить,

И вены вскрыть, и броситься с крыши вниз.

Откуда знаешь, что вновь вернёшься в жизнь?

Жизнь одна, цени её, хоть в этот миг.

Люди уходят, — прости и смирись.

Люди приходят, — встречай, улыбнись!

Улыбку не теряй, — пойми это жизнь.

И совсем не важно, какой сейчас мир.

Всё в жизни проходит, и боль и тоска.

И в жизнь приходит и счастье, и рай…

Остановись, глупышка, потерпи немного.

До утра поспи — дай душе покой…

Люди на то и люди, — такова их доля.

Не держи в себе обиду, депрессию и боль,

И не глуши обиду стаканом алкоголя.

Всё пройдет, глупышка, лишь поспи немного…

Ангел

Я навсегда для тебя врач,

Что сердце лечит словами.

Что рядом был всегда,

Спасая тебя ночами.

Я навсегда для тебя палач,

Что убивал тебя так часто.

Присутствовал много раз,

Слыша слова о пощаде.

Я навсегда для тебя ангел.

Здесь поспорю — не ангел я.

Я не владею душою прекрасной.

Наверное, для тебя я — ужасный…

Я навсегда для тебя смерть, —

И обманывал, и губил.

В последний вдох твой прелестный,

С собою тебя захватил.

Я навсегда для тебя убийца, —

Убийца надежд и мечтаний.

Убийца красивых желаний

И нереальных твоих же фантазий.

Я навсегда для тебя демон остался.

И прекрасные дни позади.

А замок моих всех мечтаний —

Ты в миг всё обрушила в пыль.

А я говорил не скрывая:

«Меня, увы, нельзя полюбить».

Ты не верила и смеялась:

«Я смогу тебя полюбить».

В итоге я остался один.

Ты где-то там, вдали…

А я с поникшей душой

Всё больше в себя уходил…

И улыбка не сходит с лица.

И как обычно, на улице тьма.

Я говорил: «Не люби меня».

В душе обожая только тебя…

В чёрно-белых тонах

В чёрно-белых тонах своих тайн

На скале сидела девица

В кружевном белоснежном платье,

Молча вдаль смотрела с обрыва.

И играл с волосами ветер,

По щекам ее веял мороз.

В тот холодный промозглый вечер

По плечам пробегала дрожь.

В руках у красивой девицы

Обычный блокнот записной.

И лёгким движеньем руки

Строка воплотилась в огонь.

«В чёрно-белых тонах своих тайн

Ты искал ответы по свету,

А я стихи тебе сочиняла

В звёздной ночи этого лета.

Те стихи, что веяли радостью,

Те стихи, что таили печаль.

И ты никогда не узнаешь

Что сокрыто в моём мире тайн».

На облака с улыбкой смотря,

Поправив платье от шумного ветра,

Девица отправилась к миру,

Бросив в море к удаче монету…

В чёрно-белых тонах своих тайн

Я стихи рассылаю по свету.

Те стихи, что дарили радость,

Те стихи, что таили печаль.

Осень

Жёлтые листья, обрывки газет

С ветром в вальсе игриво вьются.

И дожди, шепча тихо: «Привет»,

Непрестанно и часто льются.

Кому-то осень — милая пора

И день рожденья у кого-то в осень.

Лишь плед и чашка у меня

С горячим шоколадом в полдень.

Кто-то любит осень, а кто-то нет, —

Жёлтые оттенки с переливом ярким.

И не она причина ваших бед,

Хоть статус «Осень» и взорвал интернет.

И осень не при чём, что вы остались дома,

Что не с кем разделить кровать.

Ведь есть на то она и осень —

Не каждому чтоб счастье отдавать.

Встреча с лисой

Бягрянцем осень лес накрыла,

И листьев злато как ковёр.

Там в шубке огненной я встретила лису, —

В природе нашей знатную красу!

И в этом лесу красовалась она,

Виляя хвостом и смотря на меня.

Глаза её чёрные были грустны,

Как-будто кричали: «Меня приручи!»

Я вижу её профиль под солнцем,

Отдаляясь всё дальше от леса одна.

И золотая шубка в ту осень

Подарила мне счастья сполна!…

В зелёных глазах

В глазах твоих зелёных теряюсь.

А волос, что на ветру так играет,

С улыбкой твоей лучезарной

Мой разум сильно дурманит.

Мне так хотелось от тебя «Привет!» услышать.

Твой нежный голос меня манит слишком.

И мне так нравятся тонкие реснички,

Что украшают твои глазки как вспышки.

Ты всегда приходишь в начале восьмого,

На меня в тот миг свой взгляд обращаешь.

Я как дурак прихожу пораньше,

Чтоб «Привет!» сказала мне, улыбаясь.

И по ночам мне снятся твои руки.

Мне б коснуться их, хотя мечтать не буду.

Ты так красива в любом наряде,

Но и в пижаме даже — мила мне ты также.

И многих как я пленить ты успела?

Лишь во снах целовать я нежно тебя мог.

Ну, а проснувшись, всегда был в печали.

Хоть на миг воплотить бы желанья!

Ты и болезнь, и тобою болею.

Ты и лекарство, но лечения нет.

И ты молча уходишь, закрыв за собою двери.

Но подойти к тебе, поверь, я не смею.

Ты сегодня пришла после восьми.

Я думал, — уже совсем не придёшь.

Ты улыбнулась, волос поправив.

«Привет!» сказала, а большего — не надо!

Я спрячу твою боль

Вдох-выдох, я спрячу твою боль.

Только дыши, слышишь?

Вдох-выдох…

Ты выпила снова, маму тревожишь.

Сигареты под тумбой, лезвие в руке.

Сколько можно, слышишь?

Причинять себе же вред…

Вдох-выдох, я спрячу твою боль.

Только дыши, слышишь?

Вдох-выдох…

Ты вновь заходишь в ванну,

Успокоишь себя.

Одна рана за другой, —

Играешь со смертью, слёзы рекой.

А после выходишь и улыбнёшься,

Играя свою роль…

Вдох-выдох, я спрячу твою боль

Только дыши, слышишь?

Вдох-выдох…

Зачем маму тревожишь?

Зачем со смертью играешь?

Но ты промолчишь, сигарету пряча.

День за днём стресс снимаешь болью.

День за днём — всё больше алкоголя.

Вдох-выдох, я спрячу твою боль.

Только дыши, слышишь?

Вдох-выдох…

Что случилось с тобой?

Никому не говоришь,

Всё держа в себе от посторонних лиц.

Сегодня снова поиграешь с болью.

В ванную заходишь, лезвие в руке…

На полу записка, что сил больше нет.

Порежешь вены, и уйдешь тихо под воду.

Сколько можно, слышишь?

Душе и телу делать больно…

Письмо

Ну, здравствуйте, милый.

Вот видите — страдаю я снова.

Письмо Вам пишу,

Строкой оставляя почерк родной.

Что напишу сегодня?

Как обычно небольшое письмо.

Но отдать Вам не в силе,

Не преодолеть вновь преграду…

Милый мой мотылёк,

Присядьте за чашкой чая?

Обещаю написать всё вкратце,

И не тянуть кота за хвост.

Как поживаете? Надеюсь, прекрасно.

А я вот сижу тихонько,

И молча смотрю в окно…

Мне казалось, хотя нет — постойте!

Я таила надежду ведь только в себе.

Вы будете тем особенным,

Кто напишет в ответ.

Я буду ваша, если скажите такие слова…

Что таятся в душе целый вечер.

Бог не услышал меня,

И ответ не получен.

Вас не огорчают мои слезы?

Славно, — так даже лучше.

О чем я? Ах да, об одном и том же.

Я держала себя в руках,

Веря в Вас до конца.

Но Ваш ответ дал понять —

И Вам, увы, не нужна я тоже.

Стакан с ванильной «дрянью»

Стоял стакан с ванильной «дрянью».

Люди говорили: «Это классно!»

Ну, а по мне коктейль глотать не к спеху

С названием глупым — «Мохито».

Я чай попью, в руки книжку возьму.

Начну читать о том, как много люди пьют.

Девушки превратились в баб, —

Утиных губ в сети уже навалом.

Почти не осталось хороших дам.

Ну, а я сижу, — обычная такая.

Тихо чай попиваю у окна.

И тёплый плед так нежно греет ноги.

Люди говорили: «Это классно!»

А на столе стояли пивные бутылки.

И, может, я вдруг всем и не открою тайну, —

Девушки ценить себя не стали.

Курят, запивая чем попало.

Если ты простая среди таких вот «дам»,

Ты улыбнись — ведь ты совсем другая.

Ты — ценность, ты одна из нас,

Одна из милых леди,

Что не познали вкус мартини.

И вот уже конец почти настал

И уже пора закончить фразу:

Ты люби себя, как любит тебя мама.

И не пробуй, слышишь?

Стакан с ванильной «дрянью»!

Привет! Мне вновь не спится

Привет! Мне вновь не спится.

Я прочитал ночами сотни книжек,

И чай холодный на столе, —

Я всё тоскую по тебе…

Так не хватает губ и ласк.

Когда твой рейс? Хочу забрать их.

Твой плеер в пыли на полке, —

Давай послушаем? От скуки, боли…

Ты танцевала в платье на балу —

Чёрные ресницы, улыбка на лице.

Зачем пошла — ты мне скажи?

Меня ты слышишь или нет?

Зачем пошла ты в темноту?

Уже танцуешь ты финал,

И больше танцев здесь не будет.

Твоё фото — в дневнике,

И тишина вторые сутки.

Так тяжело в груди от этой боли.

Твои мягкие губы и руки, —

Тоскую я по ним… безумно.

Твой рейс отменён — самолётов нет.