Путешествия по реке времени

«Самое интересное в жизни — это общение с замечательными людьми».

Личное мнение авторов

Часть первая. Какие же они черепашки?

Предисловие

Задолго до тех событий, которые произойдут в этой книге, в солнечной Италии родился мальчик. Это был не простой мальчик, и родился он не в простой семье, а в семье волшебников. Младенец появился на свет в обычной дорожной повозке, в которую была впряжена усталая лошадка. Если бы лошадка была не такой усталой, может быть, она успела бы доскакать до специального дома, где появляются новорождённые детки. Но она еле волочила ноги и не успела. Мальчишка появился на свет ровно в середине пути от деревушки под названием Ривейра, где жили родственники мамы малыша, и деревни под названием Баджора, где жили родственники папы. Мальчика назвали Рибаджо, чтобы не обидеть ни тех, ни других. Рибаджо рос смышлёным, рано научился читать, это стало его любимым занятием. Отец с матерью Рибаджо были уверены — мальчишка вырастит путешественником, недаром он родился в пути. К восемнадцати годам Рибаджо действительно объехал, обскакал, облетал и оплавал весь мир. В день своего совершеннолетия Рибаджо решил, что настало время путешествовать не только просто по земле, а по земле во времени. Он же волшебник, разве можно этим не воспользоваться?! Натолкнуло его на эту мысль книга о семи чудесах света.

Он с радостью взялся за её чтение, и, прочитав большую часть книги, затосковал. Картинки в книге были замечательные, а дальше даты, цифры, имена. Прочитал и забыл. Скучно! Рибаджо захотелось самому побывать там. Потрогать всё руками. Познакомиться с людьми. Услышать их истории. Посмеяться вместе с ними и погрустить. Тем более что к той поре, как Рибаджо появился на свет, чудес этих на земле уже не было, их разрушило время. Время может уничтожить всё, кроме памяти людей. Вот так, передавая рассказы о семи чудесах света от одного человека к другому, они пришли к тому, кто сумел их описать в книге.

— Интересно, — подумал Рибаджо, закрывая последнюю страницу, — но скучно, словно таблицу умножения прочитал.

Мама волшебника сразу поняла, куда хочет забраться её любознательный сын:

— Не смей, Рибаджо, путешествовать во времени один, это опасно! — обеспокоилась она. — Потеряешься, не вернёшься назад. Река времени хитра, она часто меняет своё русло. Туда надо лететь с добрыми друзьями. С теми, кто поможет в любом несчастье.

Рибаджо припомнил, как однажды в далёкой северной стране он познакомился с девчушкой, звали её Василиса, по-домашнему Васюшкой. Девчонка была хохотушкой, к тому же она тоже мечтала о путешествиях. Уже тогда волшебник подумал:

— Хорошо было бы взять её с собой! Только вряд ли её отпустят домочадцы.

— Теперь совсем другое дело, — улыбнулся Рибаджо. — Путешествие во времени занимает только миг. От восхода солнца до его заката надо вернуться домой, иначе, вступая в новый день, река времени изменит своё русло. Тогда назад в это же место можно не попасть.

Вот так итальянский мальчишка — волшебник появился в доме Василисы, девочки из северной страны на берегу могучей реки. Появился в кружке света от настольной лампы. Ровно в тот момент, когда Васюшка зажгла её, чтобы начать готовить уроки.

— Рибаджо! — радостно закричала Василиса. — Здравствуй, рада тебя видеть! Отчего ты такой маленький, раньше ты был ростом с моего папу.

— Я могу быть любым, — засмеялся Рибаджо. — Сейчас я такой, завтра другой. Ты забыла, я волшебник? Теперь мне удобно быть таким, я не занимаю много места. Ты не будешь против, если я поселюсь у вас на время?

— Мы всегда рады гостям, Рибаджо! — обрадовалась Василиса. —

— Идём, я познакомлю тебя со своей семьёй. Правда, папы сейчас нет, он в экспедиции на северном полюсе.

— Он путешественник?! — удивился волшебник.

— Путешественник! — утвердительно кивнула девочка. — Вырасту, тоже буду путешественницей, как папа!

Оказалось, в доме Василисы много обитателей.

— Это моя Бабушка, бабуничка, — сказала Васюшка, прислоняясь к бабушкиной щёчке. — Она не только любит нас всех, бабуничка ещё и вкусно готовит!

— О, мадам! — закатил глаза от восхищения Рибаджо. — Я ваш вечный рыцарь! Как я люблю вкусно поесть! А это кто?! — удивился Рибаджо, увидев нахохлившегося попугая. Попугай сидел на спинке дивана и громко ворчал:

— Кто-кто, дед Пыхто! Ещё один нахлебничек объявился!

— Кешка, прекрати! — топнула ножкой Василиса. — Рибаджо наш гость!

— Гость, в горле кость! — тихонько продолжал ворчать попугай. — Теперь Васюшка будет любить его больше меня.

— Это моя мама, — продолжала Василиса, — Моя самая любимая мамочка!

— Рибаджо! — обратилась к волшебнику мама. — Вы простите Кешку, он просто ревнует.

— Разберёмся! — улыбнулся волшебник.

— Я Васюшкин друг Олег, или Алька, как вам удобнее. Думаю, мы подружимся! — сказал улыбчивый мальчик, Васюшкин ровесник. — Я живу в соседнем доме, а в школе сижу с Василисой за одной партой.

— Ну, вот и все домочадцы, — Васюшка вскочила со стула, побежала к двери, — пойдём, покажу тебе дом.

— А я?! — завопил что было сил попугай. — Всех представили, а меня нет! Я что, кучка прошлогодних листьев?!

— Ой-ой! — воскликнула Василиса. — Познакомься, Рибаджо! Наш любимец — попугай Кешка, или принц КешьюV, из рода королевских попугаев династиидинастия — ряд королей одной семьи, последовательно сменявших друг друга. Кешью.

Кешка вспорхнул и уселся прямо на левое плечико Васюшке:

— Моё место, не занимать!

В одно мгновение Рибаджо уселся на правое плечико девочке, благо они с попугаем были одного роста.

— А это моё, тоже не занимать! — упрямо сказал волшебник.

Вот и познакомились! Река времени ждёт… Она сейчас бурлива и нетерпелива, так ей хочется рассказать о давних событиях и героях хороших и не очень. Посему прочистите уши, протрите глаза и вперёд!

В части «Какие же они черепашки?» Рибаджо, Василиса и Алька знакомятся с известными историческими личностями гениальными скульпторами и художниками эпохи Возрождения Донателло, Леонардо да Винчи, Микеланджело и Рафаэлем, имена, которых были использованы в мультфильмах о черепашках ниндзя. Досадно, что наши дети изначально воспитываются на мультиках и в них закрепляется стойкое понятие, что Донателло, Леонардо, Микеланджело и Рафаэль это весёлые и смелые черепашки. Мы реконструируем события и знакомим героев книги с великими личностями, устраивая им встречи в разных временных отрезках и городах.

Встреча первая. Гостья

В один из весенних майских дней, ближе к ужину Рибаджо с сияющим видом ворвался в комнату и что было силы, закричал:

— Ура! К нам в гости едет моя бабушка Лючия! Соскучилась! Хочет меня проведать! Можно, бабуничка, мама?!

— Конечно, можно. Зачем ты спрашиваешь? — тут же отозвалась мама. — Когда она собирается приехать? И чем? На какой вокзал спешить? Или, может быть, в аэропорт?

— Ой, мамочки! — запричитала бабушка. — А ужин праздничный для дорогой гостьи успею приготовить?!

— Не надо! Не надо! — замахал руками Рибаджо. — Она прямо сейчас будет. Ближайшей вечерней лошадью и прискачет…

Не успел Рибаджо договорить, а во дворе уже нетерпеливо била копытом серая в черных яблоках кобылка. В седле, с прямой спиной и гордо вскинутым подбородком сидела довольно моложавая женщина трудно определяемого возраста.

— Вот и моя бабушка! — крикнул на ходу Рибаджо и устремился вниз по лестнице встречать гостью. Все остальные ринулись за ним.

Всадница, заметив Рибаджо, спешиласьспешилась — сошла с лошади.. И тут же энергично замахала руками. Засуетилась и так резво заговорила, что домочадцам показалось: не иначе как застрочил пулемёт.

— Внучок! Аmico del cuore!аmico del cuore! (по-итальянски) — на русском «ты мой ненаглядный». Не забыл бабушку Лючию? Иди сюда я тебя поцелую…

Но вместо поцелуя Рибаджо получил увесистую затрещину.

— Негодяй! Ты забыл любимую бабушку! Три года носа не кажешь! — женщина порывисто прижала юношу к себе. — Посмотрите на моего внучка! Какой красавец вырос! Настоящий итальянец!

Попеременно прижимая и отталкивая Рибаджо, бабушка Лючия не переставала, тараторила:

— Ты зубы чистишь, как приказывала бабушка Лючия? Привет тебе от твоей бестолковой тётки Софии. Питаешься хорошо, не всухомятку? Дед Сильвио тоже передаёт привет и затрещину. Почему его не навещаешь?

Бабушка Лючия, поспешно выполнила просьбу дедушки, ещё раз отвесила увесистую оплеуху Рибаджо.

Рибаджо не сопротивлялся, бабушка Лючия перекидывала его так тряпочную куклу с одной руки на другую. Трепала, тискала, целовала и всё время говорила

— Клаудио, твоя ненормальная тётка со стороны отца интересуется: ты ещё не женился?! Я ей объясняю, что ты ещё маленький, а она трещотка не унимается — какой он маленький, он уже здоровый слон!

Тут бабушка Лючия прервала свою речь и внимательно вгляделась в Рибаджо.

— Мне кажется ты слишком маленький! Это всё твои фокусы, негодяй?! Ну-ка покажись своей бабушке в полный человеческий рост!в предыдущих книгах Рибаджо был ростом с попугая Кешку, ему было так удобно. А если ему так удобно, пусть так и будет, он же волшебник, он может быть всяким.

Мама, бабушка, Васюшка и Алька, на плече, которого сидел попугай Кешка, всё время, пока бабушка Лючия говорила, стояли в сторонке с умильнымиумильное лицо — нежное. и счастливыми лицами. В тот момент, когда Рибаджо вдруг принял вид обычного человека, лица домочадцев стали ещё и удивлёнными. Перед ними предстал высокий, плечистый, со смуглым лицом, большими черными глазами и копной кудрявых волос юноша.

— Вот тебе и краковяк! — икнул от неожиданности Кешка. — Как же ты теперь усядешься Васюшке на плечико?!

— Это теперь Васюшка будет сидеть у меня на плече, — Рибаджо легко как пушинку подхватил девочку и усадил себе на плечо.

— Я ж говорю слон! — всплеснула руками бабушка Лючия. — Продолжаем дальше: привет тебе от внучки твоей сестры Марселлы и её кошки…

— Бабушка! — взмолился Рибаджо. — Если ты будешь передавать приветы поимённо от всей нашей родни, мы не закончим даже к воскресенью, а сегодня только вторник. Давай от всех сразу большой и сердечный привет…

— Посмотрите, люди дорогие, — вскинула руки к небесам бабушка Лючия, — мы вырастили непочтительного ребёнка, — бабушка хотела одарить Рибаджо очередной затрещиной, но не дотянулась. — Ой-ё-ёй! Горе пришло на мою голову…

— Не волнуйтесь, уважаемая, — робко принялась успокаивать  Лючию бабушка Васюшки, — у вас не просто хороший внук, у вас замечательный внук…

— Но пр-р-рохвост! — всё-таки вклинился в разговор Кешка. — Вонючка!

— Мой внук прохвост?! Мой внук вонючка?! — вмиг успокоилась бабушка Лючия и взглянула на Кешку сердитыми глазами. — А не превратить ли тебя, птица, в курицу!

— Опять краковяк! — спрятался за мамину спину испуганный попугай. — Ещё одна волшебница появилась на мою голову. Они здесь гнездо вьют, точно!

— Бабушка, — сердито прикрикнул Рибаджо, — приступай к подаркам.

— Не командуй бабушкой, — заворчала бабушка Лючия, но всё-таки свою большую сумку открыла и извлекла оттуда пушистый свёрток.

— Это вам, уважаемая, — ласково сказала Лючия, протягивая бабушке Васюшки подарок. — Вязала, с любовью, из шерсти домашней козы Карлы.

Бабушка приняла разноцветный свёрток, развернула — это была шаль! Но какая шаль! Видимо бабушке Лючии помогал плести её королевский паучок и серебряная змейка. И, похоже, они плели это чудо не одну ночь. Шаль была до того нежной и пушистой, будто хоровод снежинок танцевал свой вальс на лунной дорожке. Лючия одобрительно кивнула, ей понравилось выражение удивления и восхищения на лице Васюшкиной бабушки.

— А это вам, красавица, — проворковала Лючия, вынимая очередной подарок уже маме, — тёплые валеночки для ваших русских снежных зим. Сама валяла, мой барашек Филиппе даёт великолепную шерсть. А это вашим деткам и Рибаджику варежки и шарфики. Иди сюда, Васюшка, тебе красненькие с белыми помпончиками из шерсти козы Бьянки. Эти твоему другу Альке, синие с черным узором из шерсти молодого барашка Франциска, эти белые с синим узором моему великовозрастному внучку Рибаджику из шерсти ламы Элизабет.

Бабушка огляделась вокруг и воскликнула:

— Где ваш маленький внучок Кешка, я ему чуникичуни — мягкие, домашние высокие тапочки. сшила из кожи куницы. Её подстрелил наш дедушка Фабрицио. Ты помнишь деда Фабрицио, Рибаджо? Он передаёт тебе и твоим друзьям привет и подарки. Так, где же ваш внучок?

— Меня, не видно, что ли? — заворчал попугай Кешка. — Я давно уже здесь!

— Ты, птица? — удивилась бабушка Лючия. — Рибаджо рассказывал, что ты хороший, свойский парень.

— Правильно, я птица-паренёк и вовсе никакая не птица — девочка! — Кешка смущённо почесал лапкой за ушком. — Он и вправду говорил, что я хороший?

— Да! — быстро закивала головой бабушка Лючия. — Он тебя хвалил, говорил, что ты умный и смелый.

— О-о-о! Я такой! Я такой! — радостно подтвердил попугай. — Вы классная! И подарок ваш мне тоже нравится. В одном чунике я буду спать, когда в доме захолодает. Второй чуник подарю знакомой вороне, пусть греется, можно?

— Сколько угодно, — засмеялась бабушка Лючия, — обязательно расскажу о тебе своим цесаркамцесарки — домашняя птица из отряда куриных.: и Лулу, и Коко, и Зизи, и Мирабель. Они обожают смелых и умных птичек-парней.

Бабушка Лючия ещё долго радовалась преподнесённым ею подаркам, а потом ликовала от того что подарки пришлись впору и понравились домочадцам.

— Ну, всё! — в завершение сказала бабушка Лючия и бодрым шагом направилась в дом. — Нежности закончились. Показывайте мою комнату. Хочу, есть и спать! Остальные разговоры завтра.

— Как?! — закричал Рибаджо. — А подарки дедушки Фабрицио, зажала?!

— Ничего не зажала, — недоуменно пожала плечами бабушка Лючия. — Просто кусочек радости хотела оставить на завтра. Ну, хорошо, не возникай, подарю сейчас, раз ты так хочешь.

И бабушка Лючия извлекла из сумки просторный аквариум, в тёплой воде которого весело плескались четыре красноухих черепахи.

— Как же он у неё в сумке поместился такой огромный? — шёпотом спросила мама у бабушки. — Сумка-то вроде не большая.

— Ой, доченька, — также шёпотом ответила бабушка маме, — ты, что забыла, они же волшебники. Чего хочешь, из чего хочешь вынут.

— Их четыре! — захлебнулся радостью Кешка. — Четыре! Значит, у меня тоже будет своя черепаха. Моя собственная, дарёная. У меня никогда в жизни не было никакой своей животинки: ни собаки, ни кошки, ни морской свинки. А я ведь хотел. Как я хотел!

Кешка почти заплакал от радости:

— Теперь у меня будет черепаха! Какое счастье!

Всё присутствующие вместе с Кешкой прослезились от умиления.

Весь следующий день в доме Василисы было шумно. Домочадцы придумывали имена для черепах.

— Мою, — перекричал всех Кешка, — будут звать Каролина — Патриция — Милано, классное имя!

— Пока ты его выговоришь, она успеет позавтракать, пообедать и поужинать, — покатился со смеху Рибаджо.

— Заткнись! — возмутился попугай, но тут же умолк сам. Вспомнил, что теперь Рибаджо нельзя клюнуть в нос исподтишка, и даже плевать в его сторону опасно. Вон, какой слон вымахал! Одним пальцем прибьёт.

— Мою черепашку будем звать Милкой, — решительно сказала Василиса, — или Симкой.

— Милкой, звали корову бабушкиной сестры Валюни, — уточнил Кешка, — а Симкой её козу. Не думаю, что черепашкам понравятся коровье-козьи имена.

— Хорошо, — согласилась Васюшка, — тогда мою черепашку будут звать Виолетта.

— Я не понял, — встрял в разговор Алька, — почему вы черепахам даёте девчачьи имена, они же мальчики?

— Ну?! — изумилась бабушка Василисы. — Откуда ты знаешь?

— Чувствую! — Алька насупил брови и деловито произнёс: — Предлагаю назвать наших черепашек, как в знаменитом мультике о черепашках ниндзя: Леонардо, Донателло, Микеланджело и Рафаэль. Прикольные имена и всем хорошо известные. Черепашек ниндзя знают все!

— Что-о-о-о! — протрубила с дивана зычным голосом бабушка Лючия. — Что-о-о! Повтори, что ты сейчас предложил, мальчик, как назвать черепашек?!

— Леонардо, Донателло, Микеланджело и Рафаэль, — испуганно повторил Алька. — Что я такого сказал?

— Рибаджо, ты слышал? — начала закипать бабушка Лючия. — Они считают что Леонардо, Донателло, Микеланджело и Рафаэль — это черепахи?

— А кто? — удивлённым хором спросили Василиса, Алька и Кешка.

— Рибаджо! — бабушка Лючия вскочила с дивана и пробежала на бешеной скорости по комнате, затем бессильно упала туда же на диван, раскинула в разные стороны руки и прошептала: — Какой ужас! Они не знают что это имена великих итальянских художников эпохи Возрожденияэпоха Возрождения — эпоха, когда в Италии почти 600 лет тому назад начали быстро развиваться различные искусства — живопись, скульптура, музыка.. Ужас какой! Какой пробел в знаниях!

— Ты, бабушка Лючия, переживала, — со спокойной улыбкой сказал Рибаджо, — чем будешь заниматься на отдыхе? Вот и займись, просвети деток…

— Конечно, займусь, — бабушка Лючия опять вскочила с дивана и сердито затопала ногами. — Ты что здесь делал, негодяй?! Они знают, как зовут корову и козу бабушки Валюни и не знают имена великих итальянских художников. Позор тебе, Рибаджо, на твою кудрявую голову. Решено! Завтра утром перемещаемся. Кто со мной?

— Куда перемещаемся, бабуленция? — поинтересовался Рибаджо.

— Тебе какое дело? — бабушка Лючия метнула недобрый взгляд в сторону Рибаджо. — В пещеру перемещаемся, к моему другу в литейную мастерскую «мага из Перетолы» Перетолла — деревушка рядом с Флоренцией.Томмазо Мазини.Томмазо Мазини — друг и учитель Леонардо да Винчи, погиб, испытывая собранный им летательный аппарат, как говорят: «улетел и не вернулся».

— О-о-о! — игриво застонал Рибаджо. — Бабуль, может, я останусь? Я у него прошлый раз виньеткувиньетка — украшение, в данном случае из металла. сломал, он мне подзатыльник обещал…

— Долг платежом красен, внучек, — тоном не терпящем возражения сказала бабушка Лючия, — если обещал, пусть треснет. Ты мне будешь нужен. Тебе придётся шедевры из музеев потаскать. На время конечно. Надо будет проиллюстрировать знакомство.

— Так с кем знакомиться будем? — не унимался Рибаджо

— Тьфу ты ну ты! — крякнул со своей жёрдочки Кешка. — Ты как подрос, так и поглупел сразу. С гениями знакомиться будем. Даже я понял! С Леонардо, Донателло, Микеланджело и Рафаэлем.

— Вот именно! — подтвердила бабушка Лючия.

Встреча вторая. Томазо Мазини

Ранним утром следующего дня после заклинания бабушки Лючии мама, бабушка Васюшки, сама Васюшка с Кешкой на плече, Алька, Рибаджо и бабушка Лючия оказались перед входом в старинную пещеру. Они с трудом отворили тяжёлую, кованую дверь и спустились вниз по множеству ступеней. Лестница привела их в мир, где реальное слилось со сказочным, где далёкое прошлое соседствовало с удивительным настоящим, где хозяин творил чудеса с огнём и железом.

В овальномовальный — овал и эллипс это одно и то же. Только эллипс это геометрическая фигура, а овал это бытовое название эллипса. зале, гости расположились за круглым деревянным столом. В зале не было окон, в стенах не было отверстий, выходящих на поверхность, но воздух оставался свежим, напоенным ароматом луговых трав. В кованых стальных канделябрахканделябра — декоративная подставка с разветвлениями («рожками») для нескольких свечей или ламп. горели свечи. Горели разноцветным огнём.

— Где хозяин? — тревожно спросила Васюшка.

— О! Хозяин, как всегда появиться внезапно, откуда совсем не ждёшь, — подмигнула глазом Василисе бабушка Лючия. — Он затейник и озорник. О Томазо Мазини ходит легенд предостаточно. Будто он совершил долгое путешествие на Восток, был вхож в богатые и нищие дома. Вёл долгие беседы с мудрецами и правителями, а когда вернулся на родину, в Италию, не тащил за собой обоз со златом и серебром, с мехами и шелками, а пришёл с одним сундучком, где гремели черепки, дощечки да шелестели старые свитки пергаментов. С Востока он вернулся мастером. Всё ему было под силу: лил метал, был кузнецом, ювелиром, собирал разные механизмы, подчас странные и замысловатые. Стал заниматься алхимией и чёрной магией, за что прозвали его — Заратустрой.Заратустра — иранский мудрец. Томазо изобрёл необычные крылатые машины, волшебные, переливающиеся холодным огнём краски. И всё это он делал, не будучи чудодеем, а просто человеком.

Бабушка Лючия прошлась вдоль стены овальной комнаты, заглядывая в каждую нишу

— Томазо! — звонко закричала Лючия. — Томазо, где ты, детка? Гости уже удивлены, а меня ты удивить не можешь! Покажись, насмешник, мы не сделаем тебе ничего плохого…

Свет в помещении неожиданно погас, и несколько секунд стояла абсолютная темнота. Мгновенье и вот уже огнистой змейкой заскользила меж кубков на столе ручная ящерица. На стенах начали разгораться пятна холодного света: белые, красные, жёлтые, голубые. Сквозь них медленно проступили рисунки неизвестных чудовищ, крылатых ящуров, птиц. Стенные ниши открылись и в них мама, бабушки и дети увидели необычного вида машины, а на узких полках во множестве стояли поделки из кованого металла.

— Томазо, у нас времени до заката солнца, — начала сердится бабушка Лючия, — это не так много. Заканчивай фокусы, приступим к делу. Ты знаешь сеньора Донателло? Можешь познакомить с ним моих ребятишек и их родителей?

Кусок округлой стены неожиданно отодвинулся, и из открывшейся щели показалась кудрявая голова с черными как спелые вишни глазами. Глаза смеялись, искрились радостью и добротой.

— Это, с которым Донателло, Лючия? С чесальщиком шерсти из Флоренции.

— Ну, посмейся, посмейся над старой бабкой, Томазо, — Лючия громко высморкалась в батистовый платок. — Сыровато здесь у тебя, прикинь на детей войлочные тужурки,тужурка — домашняя или форменная куртка. не дай бог, простудятся.

Голова мгновенно исчезла и через минуту опять появилась, но уже в другой стенной щели. Впереди головы двигалась гора из разноцветных войлочных тужурок необычайной красоты. Когда вся одежда была разобрана, гости увидели спортивного вида человека, сделанного из мышц и смуглой кожи. На Томазо были надеты атласные шаровары, сшитые на восточный манер и малюсенькая жилетка, едва прикрывавшая атлетические плечи.

— Конечно-же, нас интересует сын чесальщика шерсти из Флоренции, — иронически заметила Лючия, — некто Донато ди Никколо ди Бетто Барди, прозванный Донателло. А если проще, нас интересует великий итальянский скульптор эпохи Возрождения, автор мраморной скульптуры Давида хранящейся в Музее скульптуры и прикладного искусства Барджелло во Флоренции. Ну-ка, Рибаджо, доставь нам её сюда.

— А! — воскликнул Томазо. — И ты здесь, негодник! За мной осталась затрещина за испорченную виньетку, ты помнишь?!

— Да, помню я, помню! — отмахнулся Рибаджо. — Что сначала — затрещина или статуя Давида?

— Статуя Давида! — хором закричали гости.

— Давай, Томазо, сначала дело, а уж потом развлечения, — примирительно сказала бабушка Лючия.

— Иех! — воскликнул Рибаджо и исчез.

— Иех! — вновь раздалось в комнате, и все присутствующие вновь увидели Рибаджо и возникающую за его спиной бронзовую статую Давида.

— Вот это да! — взвизгнул Алька. — Из музея стащил?

— Не стащил, — сурово сказал Рибаджо, — а позаимствовал на время, что бы вам, невеждам, показать.

— Ничего себе краковяк! — гаркнул с плеча Василисы Кешка. — Чёй-то у него за голова под ногами валяется?

— Птице, это позволительно не знать! — услышали гости голос незнакомого человека неожиданно возникшего на верхней площадке лестницы.

— Донато, заходи! — замахала руками бабушка Лючия. — Заждались уже!

Скульптор быстро сбежал по ступенькам вниз…

Встреча третья: Донателло

Скульптор быстро сбежал по ступенькам вниз, поклонился всем присутствующим, а бабушку Лючию поцеловал в щёку.

— Тебе нравится мой Давид, Лючия? — Донателло обошёл скульптуру вокруг, ласково провёл ладонью по плечам, лицу. — Этот Давид мне удался, правда, Лючия!

— Несомненно! — горячо отозвалась бабушка Рибаджо. — Он лучший! Но первый, совсем молодой, тоже был хорош! Какой отличный кусок мрамора ты использовал для него.

— Кусок был неплох, — взгрустнул скульптор, — но для такой фигуры маловат…

Мама с Рибаджо и детьми сидели, не шелохнувшись, боялись нарушить беседу Лючии и великого скульптора. Зато Кешка нетерпеливо переминался с лапки на лапку, ему не терпелось встрять в разговор.

— Маловат, это точно, — подтвердила Лючия, — поэтому его и перенесли из флорентийского собора Санта-Мария дель Фьоре флорентийский собор Санта — Мария дель Фьоре — самое знаменитое из архитектурных сооружений во Флоренции.в галерею Уффици.галерея Уффици — дворец во Флоренции, построенный в 1560—1581 гг. и сейчас являющийся одним из самых крупных музеев изобразительного искусства. Рибаджик, требуется твоя помощь…

— Иех! — пискнул из дальней ниши в стене Рибаджо. — Он же тяжёлый, как мост! Только из уважения к великому скульптору…

Следующий «иех!» раздался через минуту после первого, и сразу после него рядом с фигурой бронзового Давида появилась фигура Давида поменьше, но уже из мрамора.

— И у этого чья-то голова под ногами, — взвизгнул Кешка.

— Меня тоже поразила эта история, — скульптор присел на диван и откинулся в его мягкие подушки. — Когда-то совсем в далёкой юности я увидел картину неизвестного мне художника. Она ошеломила меня. На картине худенький мальчик, абсолютно безоружный вышел на бой с огромным, около трёх метров высотой воином. Воин был закован в чешуйчатую броню, медные наколенники, на голове его был медный шлем, в руках медный щит. Голиаф, так звали воина, был вооружён тяжёлым копьём, один наконечник, которого весил семь килограммов и большим мечом. Никогда, подумал я тогда, не победить мальчонке такого громилу. Я заплакал…

— Си-и — ай, ай! — всхлипнул Кешка. — Здоровый какой обижает маленького?

Из Кешкиных глаз лились потоки солёных слёз:

— Си-и-ай, ай!

Донателло подошёл к спинке стула, на которой сидел рыдающий Кешка, и ласково погладил птицу по разноцветным крылышкам.

— Моя матушка рассказала мне эту историю, — продолжал Донателло, — она прочла её в Книге всех книг в Библии.Библия — собрание древних текстов, созданных на Ближнем Востоке, на протяжении 15 веков. Однажды на народ Давида, так звали мальчика, напали враги. Их предводитель великан Голиаф вышел вперёд и закричал:

— Выберите у себя человека, пусть он придёт и сразится со мной. Если убьёт меня, мы будем вашими рабами. Если же я одолею его, то вы будите нашими рабами и будите служить нам вечно.

Давид увидел замешательство среди своих соплеменниковсоплеменники — человек одного народа, одной национальности.. Без раздумий вышел он навстречу великану Голиафу. Все, кто видел это, пришли в изумление. Мальчик был рыж волосами, красив, румян, но совсем молод. Он не был воином, он был простым пастухом. Давид сложил свой головной платок вдвое и в центр образовавшейся петли вложил увесистый камень. Голиаф, так же как и все остальные воины с той и другой стороны с изумлением наблюдали за действиями Давида. Мальчик начал раскручивать петлю над головой, постепенно усиливая круговые движения. В момент наиболее сильного маха он выпустил из руки один из концов своего платка, петля развернулась, и освобождённый камень с неимоверной скоростью полетел прямо в лоб великану, сразив его наповал. Голова Голиафа треснула как орех. Так закончился этот поединок. Народ Давида остался свободным.

— Хе! — недовольно хмыкнул попугай. — Так чё я реву? Сразу сказать не мог, что кончится всё хорошо. Сколько слёз зазря пролил, чем я теперь плакать буду?

Кешка вспорхнул и перелетел на плечо бронзовому Давиду

— Молодец! — попугай панибратски похлопал статую крылышком по щеке. — Такого слона одним камешком прибил. Всем слонам наука.

Кешка покосился хитрющим глазом на Рибаджо:

— Повторяю, всем слонам наука. Включая присутствующих…

— Кешка погоди! — оборвала попугая Василиса. — А дальше, что было дальше?

— Дальше Давид стал царём, — улыбнулся скульптор, — а я поражённый библейской историей всю жизнь ваялваять — создавать скульптуру. фигуру этого мальчишки. Скульптуры получались разными. Две из них вы видите здесь.

— Ой, не прибедняйся, Донато, — подал голос Томазо Мазини, — твои скульптуры украшают многие музеи мира.

— Чего стоит бронзовая конная статуя кондотьера Гаттамелатыкондотьер Гаттамелатыа — итальянский полководец Эразмо да Нарни по прозвищу Гаттамелата (переводится как «пятнистая кошка»). в Падуе.Падуя — город в Северной Италии.

— Бабушка! — воскликнул Рибаджо. — Эту лошадь я сюда не потащу, она меня задавит!

— И не надо. Путешествие в Падую, будет вам развлечением, — сказала бабушка Лючия и одарила всех таинственной улыбкой. — Томазо мы ненадолго, туда и обратно. Рибаджо, ты за старшего. Пока дети будут рассматривать памятник коню и полководцу, я проведаю своих родственников.

— Бабушка, ты же давала слово не летать к призракам, — Рибаджо скорчил недовольную рожицу. — Ну какие они нам родственники?

— Рибаджо, быть рядом с Эуганскими холмами,Эуганские холмы — холмы с горячими источниками у их подножия, представляют собой территорию с богатейшей растительностью и признаны заповедником. замком призраковстаринный замок Монселиче — замок в глубине Эуганских холмов, говорят там и сейчас водятся приведения. и не навестить родственников, ни хорошо, ни красиво. — Бабушка послала внуку воздушный поцелуй и растворилась в воздухе.

— Рибаджо! Куда она? — тихонько спросил Алька.

— Когда-то давно рядом с Падуей было множество действующих вулканов, — так же тихо начал объяснять Рибаджо, — потом они заснули и превратились в холмы похожие на дремлющих динозавров. Со временем спины динозавров заросли дубами, орешником, виноградной лозой. Среди холмов возник старинный замок, в нём поселились призраки. Ночью по залам замка бродят рыцари, закованные в броню, леди в длинных карнавальных платьях. Ходят и пугают зазевавшихся туристов. Меня тоже в детстве пугали. Фу, не люблю я их!

— Хватит, нас стращать! — неожиданно взвился попугай Кешка. — Полетели, хочу лошадь посмотреть!

Рибаджо хлопнул ладошками и быстро-быстро зашептал:

— Ты неси нас времени река

На холмистые крутые берега,

В край цветущих орхидей,

В край талантливых людей…