Тропыш

Краткое содержание

Валентина Когут представляет фэнтезийную сказку о маленьком острове в Индонезии, гости которого ласково называют его Тропический Малыш — Тропыш.

Сюжет: Денис и Виктория по стечению обстоятельств оказываются на тропическом острове, где им предстоит как-то совместно уживаться в одном доме. И всё между ними договорено, все границы обозначены, и всё учтено.

Кроме одного — самого Острова, который, соскучившись по людям, намерен всячески совать свой тропический носик во все дела гостей, приехавших на него, тем самым невольно нарушая их планы.

Вас ждут: щепотка романтики, щепотка юмора. Но море эмоций, чувств и зелени. Необычный, милый, добрый главный герой — остров Тропыш. И вплетение реальных событий, произошедших в апреле-мае 2017 года.

А так же на огонёк к Тропышу заглянут полюбившиеся герои из книги «Спящие Воины».

Пролог

Начало Времён

Одинокая женская фигура бежала на самую большую возвышенность Мирграда, где находилась Великая Сила всех Миров.

Подол Её звёздного платья был изодран и висел страшными клочьями. Её босые израненные ступни оставляли ярко-алые следы на поверхности Млечного Пути. Её руки были сведены страшной судорогой, прижимая к груди два самых ценных своих сокровища.

Двоих своих маленьких детей.

Сына Человеческого и Дочь Природичную.

Брат и сестра, совсем крошки, испуганно жались к груди матери, чувствуя Её страх и ужас, слыша жуткий рёв за Её спиной:

— Жѝва!!! Тебе некуда бежать!!!

Несчастная Мать остановилась, увидев впереди страшный и смертельный обрыв во Вселенскую пропасть. Глазами, полными ужаса, Она смотрела в пропасть, понимая, что Её саму и Её малюток неминуемо настигает Смерть.

Гибель зияла впереди, и гибель настигала Её сзади.

Она заметалась, ища выход, но услышала лишь плотоядный смех.

— Оставь это, Царица! — сказал огромный Монстр. — Тебе больше некуда идти. Подчинись мне и признай меня своим царём!

Жѝва в бешенстве сверкнула звёздными глазами.

— Мой Царь — это Мой Муж! И ни ты, и ни твои псы Ему не ровня. И никогда вам не владеть Его Царством!

— Ты очень глупа, раз так считаешь, — прорычал Монстр, наступая на женщину. — И то, что твой Муж сейчас лежит мёртвым, а ты бежишь, словно безродная девка, служит тому доказательством!

— Мой Муж жив! — вскричала Жѝва. — А Я не безродная девка, а Царица этого Дома! И тебе никогда не владеть Мною!

— Оставь свою строптивость, Женщина! — сказал Монстр. — Подумай о своих детях, которых Ты прижимаешь к груди. Подчинись мне, и они не будут знать ни в чём отказа.

— Они и так не знали ни в чём отказа, пока твой смердячий дух не осквернил Наш Дом! — презрительно выплюнула Жива.

— Ты знаешь, зачем я пришёл! — шипело Чудовище. — Отдай мне Источник, рождающий Миры, и в награду я сделаю Тебя своею Женою, а Твоих Детей признаю своими.

— Никогда! — вскричала Царица. — Слышишь?! Никогда!!! Я не отдам тебе Алатырь!!! В твоих руках Он погубит всё, что создавал Мой Муж! А Я не могу тебе такого позволить! Тебе никогда не владеть Источником, дающим саму Жизнь, Власть и Бессмертие!

— Если не отдашь сама, я отниму его силой! Я знаю, что он находится в сердце Мирграда. И я доберусь до него! Но сначала я завладею Тобой!

Монстр хищно наступал на Царицу Миров.

Жива прямо смотрела Чудовищу в глаза. Мысли со скоростью света проносились в голове. На волоске висели четыре жизни. Её Возлюбленного, двоих Их Детей и Её собственная. У Неё была ровно секунда, чтобы принять решение, которое спасло бы жизнь всем четверым.

Монстр, может, и был силён и обладал многочисленной армией. Но Царицей здесь была всё же Она. И потому в Её власти было сделать то, что Она и сделала.

Жива медленно оторвала от груди двоих Своих малюток-детей и посадила их перед собой на звёздный ковёр. Царевичи громко плакали, протягивая маленькие ручки к Матери.

Монстр остановился, растягивая безобразный рот в ужасающе-слащавой улыбке, считая, что Царица решила покориться ему.

Она же сделала шаг назад, спиной приближаясь к пропасти.

— Нет, — с издёвкой сказал Монстр. — Ты не убьёшь себя. Ты не сможешь оставить Своих Детей!

— А Я и не оставляю их! — надменно сказала Царица. — Я даю Моей Семье Жизнь, уйдя туда, куда тебе не добраться, став тем, чем ты так жаждешь завладеть и влиять на то, что ты изменить не в силах. А ты останешься здесь и будешь в бешенстве наблюдать, как твоя алчная мечта ушла у тебя из-под носа. А потом за тобой придёт Мой Муж! И ты знаешь, что будет с тобой тогда!

С этими словами Царица раскинула руки и, превратившись в лебедицу, стрелой ринулась вниз со скалы. У самого подножья пространство дрогнуло и засветилось, раскрываясь, словно бутон голубого лотоса, где хранился Алатырь — Источник всех Сил и куда царственно влетала Владычица Мира Миров, обменяв свою Свободу на жизни Её Детей и Возлюбленного.

Она станет частью Алатыря и усилит силы своих Детей и Мужа. И когда они будут достаточно сильны, они уничтожат Зло, пришедшее в их Миры.

А сейчас Она отдаст свою Жизнь Алатырю, чтобы Источник взамен спас Её Семью.

А затем Она спрячет и сам Алатырь!

Царица влетела в святая святых всех миров. В Сердце Мироздания. И плотно сомкнула за собой Врата. А следом, на глазах у Монстра, Алатырь стал покрываться и обрастать толстой каменной скорлупой, становясь всё больше и больше, пока не превратился в Планету.

— Нет!!! — вскричало Чудовище. — Нет!!!

— Мама!!! — закричали маленькие Царевичи.

И, вскочив, они что есть силы побежали по Млечному Пути к огромному каменному шару, который поглотил их Мать. Малыши бежали и не видели, что вся поверхность планеты пышет страшным жаром, исходившим изнутри Алатыря, сжигая всё, что ступит на неё.

Увидела Царица из Сердца Алатыря, что бегут Её Дети на верную смерть, и разверзла Она небеса, обрушивая на Планету огромные потоки воды, остужающие раскалённый камень, чтобы Её Дети не сгорели заживо.

Малыши припали лицом к Земле, громко плача и зовя Её. А сердце Владычицы разрывалось от слёз своих Детей. И тогда Она поняла, что не может оставить их так, наедине с Монстром.

Она широко развела руки и раскинула над Планетой огромный Шатёр, со всех сторон окутавший весь Шар. Тонкое кружево из Силы Матери и Силы Алатыря, которые не позволяли никому ни войти на Планету, ни выйти с неё.

— Не смей, Женщина!!! — взревело Чудовище, увидев, как Источник Всевластия вместе с Царицей и Её Детьми покрывается почти невидимой скорлупой, сквозь которую не пробиться. — Я всё равно доберусь до Тебя!!! Не сегодня, так завтра! Не через сто лет, так через тысячу! Но я доберусь и завладею всем Твоим Миром вместе с Твоими Детьми!!!

Планета всё больше окутывалась мерцающим покрывалом, постепенно становясь красивого голубого оттенка, на поверхности которой виднелись Материки и Океаны.

А так же два Царских Дитя.

Царевич Человеческий, Сын Своего Отца — Бог Солнца Тарх.

И Царевна Природичная, Дочь Своей Матери — Богиня Природы Тара.

Глава 1

Настоящее время — май 2017 года

Виктория, пыхтя и обливаясь потом, тащила на себе два больших рюкзака, повесив их спереди и сзади, а в руке ещё волокла за собой громоздкий чемодан на колёсиках, который был абсолютно бесполезен в этой тропической глуши.

Индонезийский островок в океане, по которому она сейчас пробиралась, был, конечно, райским, но путь к нему был определённо адским.

Ни дорог, ни нормальных широких ровных троп. Лишь узенькая дорожка сквозь заросли тропического леса вилась по всему острову, разветвляясь в разные стороны.

Ей же нужна была та, которая приведёт к дому, спрятанному в этом почти нетронутом раю.

«Но как же тяжело до него добираться!» — пыхтела она, подтягивая чемодан и переваливая его через камень, лежащий на пути.

От пристани, где её высадила лодка, она шла каких-то метров пятьсот. И за это время она успела досконально мысленно перетряхнуть все свои пожитки, которые сейчас заживо сводили её в могилу на этой жаре.

— Неужели была такая острая необходимость тащить сюда бежевые босоножки на каблучке?! — ругала она себя, перекидывая чемодан через корягу дерева, торчавшего на тропинке. — Где ты здесь собралась в них ходить?!

Она перекинула чемодан и в изнеможении села на него сверху. Нет, у неё больше не было сил всё это одновременно на себе тащить. Она сбросила оба рюкзака на землю и легла на них сверху, расправив затёкшую спину и плечи.

— О, какое блаженство! — простонала она, глядя на верхушки деревьев.

В ветвях порхали птицы, и Виктория невольно позавидовала их лёгкости, с которой они летали.

— Хотя мне тоже никто не мешает идти налегке, — сказала она, поднимаясь и надевая всего один рюкзак. — Никому мои вещи здесь не нужны, — бормотала она, снова пробираясь по тропинке, оставив второй рюкзак и чемодан лежать там, где она лежала. — Там такое барахло, что даже обезьяны на него не позарятся.

Да и остров, похоже, был настолько уединённым и безлюдным, что воровать чьи-то вещи просто некому было. Поэтому она с чистым сердцем оставила свои сумки на тропинке в лесу, собираясь позже перетащить их все по одной.

Шла она ещё примерно полтора километра, судя по навигатору в её планшете. Сам остров в длину был около десяти километров, с красивыми, живописными изогнутыми берегами, бухтами, мысами, водопадами и скалами. В самом широком месте остров достигал семи километров, а в самом узком — около двух.

Инфраструктура острова была сделана таким образом, что подъездной причальный путь с океана находился с одной стороны острова, а жилой дом — с другой, чтобы шум современного мира не мешал уединённым отдыхающим единению с природой.

Именно поэтому она уже почти два километра топала пешком от того места, где её высадила лодка. Так как дом, арендованный ею на три месяца, находился с противоположной стороны. И так как наличие какого-либо шумного транспорта на острове было запрещено, то приходилось добираться на своих двоих.

В конце концов, она всё-таки дошла до нужного места, несмотря на все превратности судьбы, заключавшиеся в её безголовости, сподвигшей взять с собой столько вещей.

Не особо рассиживаясь и осматриваясь, она вытряхнула все вещи из рюкзака прямо на пол просторного дома и двинулась в обратный путь за оставшимися вещами, брошенными в лесу. Придя на место, она нашла их ровно в том положении, в котором всё оставила, с одной лишь маленькой деталью, что сверху на них уже сидели любопытные обезьяны, внимательно разглядывая все ремешки и замочки.

Виктория, не особо церемонясь, прогнала их и не спеша переложила все вещи из чемодана на колёсиках в пустой рюкзак, который она принесла с собой, следя за тем, чтобы пронырливые обезьяны ничего не стащили.

— Ну, вот так-то лучше, — удовлетворённо сказала она, надевая снова на себя два рюкзака спереди и сзади, при этом свободно неся пустой чемодан, который не нужно было волочить по земле и собирать им всю пыль этого острова.

С остановками и передышками она всё-таки принесла все свои пожитки в дом, где, сбросив их все землю перед домом, рухнула прямо на небольшой мягкий помост под навесом.

Сколько она так пролежала, Виктория не знала, но судя по тому, что изо рта успела вытечь тоненькая струйка слюны, то она, похоже, ещё и умудрилась крепко вздремнуть. И надо сказать, что сон ей пошёл на пользу, сняв спазмы в мышцах и общую измождённость сегодняшнего дня. В глазах значительно просветлело, и она начала отображать окружающий мир, до которого ей какое-то время назад совершенно не было дела, пока она была навьючена, как ишак, и солёный пот заливал её глаза.

Зато теперь была возможность как следует осмотреться и исследовать место, где ей предстояло жить три месяца.

Конечно, благодаря фотографиям в интернете, она имела общее представление об этом месте, но они передавали всего лишь небольшую часть от общей картины.

А картина была ещё та. И она была рада, что хорошо отдохнула, прежде чем исследовать дом.

Строение было одноэтажным и потому очень гармонично вписывалось в природу, не выпячиваясь и не привлекая к себе внимание. Большая часть стен была сделана из больших панорамных окон и дверей с хорошей шумоизоляцией. Внутри висел лёгкий тюль коричнево-бордового цвета, сдерживая потоки солнечного света. В доме было несколько просторных комнат с большими спальными кроватями, тумбочками, шкафами, плетёными креслами и всем необходимым. И хотя ей нужна была всего одна, она всё равно арендовала весь дом, влюбившись в его местоположение и уединённость. Чувствовалось, что в самом доме и вокруг него мастерски поработала рука дизайнера и архитектора.

В метрах пятистах от дома находился небольшой песчаный пляж, спрятанный в живописной бухте, которую с обеих сторон закрывали невысокие скалы, скрывающие отдыхающих здесь от посторонних глаз.

Всё было естественно и первозданно. И если бы не современный дом со всеми удобствами и со всей необходимой технической оснащенностью, то казалось бы, что нога человека здесь никогда и не ступала.

Она осматривалась кругом и была жутко собой довольна, что ей удалось «вырвать» этот дом у других арендаторов. Она просто-напросто перебила цену, и агенту по недвижимости ничего не оставалось, как уступить ей. Причём другой клиент предложил ей разделить аренду на двоих, так как места хватило бы им обоим. Но ей принципиально было уединение, и никого, кроме обезьян она в ближайшие три месяца видеть не хотела.

Она не продалась даже на откровенные намёки агента на то, что клиент — привлекательный мужчина, холостой и жгучего испанского происхождения и что она совершенно напрасно отказывается от такого горячего соседства.

Она была непоколебима в своём решении и, оформив все документы на длительную аренду и визу, она на целых три месяца оборвала связь с внешним миром.

Хотя «оборвала» — это она, конечно, загнула, так как на острове была и сотовая связь, и интернет, с помощью чего она будет продолжать общаться с родными и заказывать себе сюда доставку продуктов или просто транспортировку её куда-то по соседним островам. И неважно, что доставка сюда возможна только раз в неделю. Всё равно целиком и полностью для внешнего мира она не потеряется.

Но пока, как только она отплыла от материка в сторону этого острова, она отключила свой телефон, чтобы никто и ничто её не беспокоило хотя бы несколько дней.

Глава 2

Денис пришвартовал свою небольшую и аккуратную яхту возле берега острова, который он про себя ласково называл Тропыш, соединив вместе два слова: тропический малыш — Тропыш. Называл он его так из-за небольшого и компактного размера.

А ещё из-за того, что здесь был построен его дом, где он время от времени отдыхал, и потому этот остров ассоциировался у него с домашним уютом и пристанищем. Поэтому он и был Тропышом, несмотря на то, что ландшафт у него был очень серьёзный и величественный.

Он закончил все свои дела на материке и решил приплыть сюда, отдохнуть несколько дней перед тем, как с головой погрузиться в новый проект. Причём приезжать сюда он не планировал в ближайшее время, так как был уверен, что ещё долго будет возиться с предыдущим проектом.

Но как-то всё удачно сложилось, и у него выдалось две свободных недели, которые он решил провести в уединении, отдохнув от столичной суеты Джакарты.

Пока он пропадал в столице и в других местах, его дом на Тропыше сдавался в аренду, чтобы не приходил в упадок и запустение во время его длительных отлучек.

Правда, два дня назад он позвонил своему агенту Ади и попросил того отменить все контракты, которые сейчас заключены на аренду, с материальной компенсацией за причинённые им неудобства.

Агент слегка смутился, так как выяснилось, что за его дом неделю назад развернулась настоящая битва между каким-то испанцем и русской женщиной, которая в итоге и победила. По словам Ади, она так жаждала заполучить в аренду его дом на три месяца, что ему теперь было неловко просить её освободить его.

На что Денис со своей стороны попросил агента подыскать ей временную достойную замену на эти две недели с оплатой за его счёт. Агент обещал созвониться с ней и обо всём договориться.

Это было три дня назад, и Денис всё это время был на океанских просторах, и потому не было возможности уточнить исход дела. Но Ади был настолько опытен в этих делах, и со стороны Дениса были предложены такие компенсации, что, как правило, ни один здравомыслящий человек не отказался бы на две недели сменить место отдыха. Поэтому он был абсолютно уверен, что вопрос с его домом решён.

Он не спеша выносил сумки с яхты на причал, наслаждаясь непривычной тишиной.

— Ну, здравствуй, Тропыш! — сказал он острову, ступив на его приветливую землю.

Денис был твёрдо убеждён, что остров его слышит и всегда радостно приветствует его своими пальмовыми листьями.

— Привет-привет! — провёл он рукой по кустам. — Как дела? Сильно дождями мой дом заливал? А мы ведь с тобой в прошлый раз договаривались, что ты будешь вести себя хорошо.

Ветер пробежал по его волосам.

— Ага! Раз подлизываешься, значит, что-то натворил, — продолжал Денис разговоры с островом, идя по тропинке в свой дом. — А ведь в прошлый раз, когда ты нещадно поливал меня три недели дождём, у нас с тобой был серьёзный мужской разговор, где мы чётко обозначили рамки приличий и границы дозволенного.

Денис пыхтел, пробираясь вглубь острова, на другую его сторону. И надо же ему было додуматься строить причал с одной стороны, а дом — с другой. Он всегда себя считал классным архитектором, но в такие моменты, как сейчас, когда приходилось пешкодрапить почти три километра, он сильно сомневался в своих умственных способностях. И каждый раз на этом самом месте, где тропинка немного поднималась в гору, он громко и вслух напоминал себе, почему он проявил такой идиотизм.

— Тишина и покой. Помнишь? Нетронутая природа и отсутствие какого-либо движения перед твоим домом. Никаких дорог, чтобы никому не захотелось проехаться здесь на мотоцикле или на автомобиле. Только природа и ты, Денис!

Последнюю фразу он уже почти рычал. Благо в этот момент остров обдал его прохладным ветром, облегчив его потливые страдания под изнуряющим солнцем

— Вот спасибо тебе, дружище! — сказал он Острову. — Век не забуду! Давай в таком же темпе до самого дома, и я тебе всё прощу. Даже если вдруг окажется, что ты в четвёртый раз разворотил мне беседку, пока меня не было.

Ветер прохладно обдувал его тело, отгоняя от него мрачные мысли — доползти до дома и там упасть замертво.

— Эх, как мы сейчас с тобой придём да всё проветрим! — говорил Денис, представляя, как открывает все двери и окна в доме, впуская туда свежий воздух. — Чур, ничего не переворачивать. А то я тебя знаю, Тропыш. На радостях сносишь все стулья мне да занавески срываешь…

Остров быстрым ветром радостно мчался за своим Другом, стараясь не отставать.

Он приехал! Приехал!

Он был безумно рад ему и, как мог, старался угодить.

Он, конечно же, так радовался любому человеку, приезжающему сюда, но этого он любил особенно.

Потому что он с ним разговаривал!!!

И называл его Тропыш.

А самое главное, этот человек с ним считался.

Остров многие годы наблюдал за своими собратьями рядом. Как там разворачиваются масштабные стройки. Как до неузнаваемости меняются их родные зелёные лица. Как их поглощает шум и рокот странных железных насекомых.

Всё это приводило его в неописуемый ужас, и он со страхом ждал того дня, когда это всё доберётся до него. При этом он был очень общительный и любопытный, и часто сам был не против общения с людьми.

Но их на его острове не было.

И не было очень долго, так как он достаточно далеко находился от центра жизни людей, и его остров им был не интересен.

А ещё из-за дурной славы о нём, ходившей среди людей. Мол, очень строптивый и с характером, непредсказуемый и вспыльчивый.

И из-за древней тайны, хранившейся в нём.

Но в один прекрасный день на остров приехал он — его сегодняшний Друг, и у него, Тропыша, началась новая жизнь.

Он помнил, как горевал о том, что человек сейчас всё начнёт портить на нём, но ошибся. Человек всё делал так, чтобы как можно меньше навредить острову. Не стал делать дороги для железных насекомых, ничего не ломал и не уничтожал. Не мусорил и вёл себя прилично.

А самое главное, он с ним разговаривал!

Это было так необычно и странно! Ведь он уже свыкся с тем, что люди его боятся и обходят стороной. А вот этот нет.

Он помнил, как первое время прятал от человека все свои ветра, птиц и животных, следя за каждым его шагом. А потом и сам не заметил, как подружился с ним. И теперь каждый его приезд был для него праздником.

Тропыш виновато сморщился, когда Друг громко ругнулся и споткнулся о коряги, которые он разложил на днях по тропинке, чтобы обезьяны могли устроить на ней свои забавы. И совсем забыл убрать их снова под землю.

И, кстати, Друг прав. Тропыш, действительно, уже три раза сдувал его красивую беседку.

А нечего было ставить её в месте, где должны были взойти редчайшие цветы, семена которых совершенно случайно занесло на его остров. Потому и сдувал он её, пока Друг не догадался поставить её в другом месте.

Тропыш мчался за Другом, радостно путаясь между ногами.

Его Друг надеется отдохнуть в своём доме.

Тропыш засмеялся, зашелестев листвой.

Друг ещё не знает, что там его ждёт сюрприз.

А вот он знал.

И страшно ждал, как же дальше будут развиваться события.

Глава 3

Денис вошёл в дом, и первое, что бросилось в глаза, это наличие в нём посторонних вещей. Причём всё было аккуратно, и ничего нигде не валялось. Но на одном из журнальных столиков лежал фотоаппарат, а рядом стояла кружка, наполовину заполненная, по всей видимости, зелёным чаем.

Денис сложил свои сумки у одной из стен и недоумённо обошёл дом. В нём определённо кто-то жил, судя по заполненным шкафам и полкам в одной из спален. Слава богу, что не в его.

После беглого осмотра шкафов и полок Денис пришёл к выводу, что его жилец женского пола и в единственном лице.

— Неужели Ади забыл позвонить ей? — вслух размышлял Денис, вспомнив историю про битву двух арендаторов за его дом.

«Хотя такое вряд ли могло произойти», — подумал он, включая телефон и набирая номер Ади. Через две минуты выяснилось, что за эти три дня Ади просто оборвал телефон женщины, живущей здесь, но он банально у неё отключён. И на сообщения на электронную почту она тоже не отвечает.

— Понятно, — досадливо сказал Денис, завершая разговор. И раздосадован он был не тем обстоятельством, что его агент не решил вопрос, а тем, что ему снова придётся вернуться на яхту и проделать неблизкий путь, чтобы отвезти женщину в другое место.

Вариант позволить ей остаться здесь он не рассматривал ни при каких обстоятельствах. Он чересчур устал от общения. Ему сложно даже было уже открывать рот и кому-то что-то говорить. В последние недели он заметил за собой, что в основном молчит и все слова по возможности заменяет жестикуляцией. Он был слишком истощён. Физически и морально. Ему катастрофически необходимо было уединение. И соседство с женщиной, тем более русской, способной беспрепятственно изъясняться с ним на одном языке, было для него крайне нежелательно.

Денис устало провёл рукой по волосам, уйдя в свои мысли. Вышел из дома и остановился, глядя на тропинку, ведущую к берегу океану. Он логично предположил, что раз женщины в доме нет, то она на берегу.

Господи, как же ему не хотелось затевать весь этот разговор, объяснять ей что-то, убеждать. У него даже язык не хотел поворачиваться. Денис просто хотел бы молча взять все вещи женщины и молча перенести их на яхту вместе с ней.

Пока он собирался с силами для предстоящего разговора, из-за листвы появилась женская фигура, направляющаяся к дому.

Денис молча стоял, ожидая, когда она подойдёт ближе. Она его не видела, погружённая в свои мысли, и поэтому у него была прекрасная возможность хотя бы немного её рассмотреть.

А смотреть было на что!

Денис даже немного опешил. Он никак не ожидал, что женщина окажется очень привлекательной шатенкой лет двадцати восьми со стройной, спортивного вида, фигурой. Кожа её была слегка золотистой от загара, хорошо оттеняющая цвет волос длиной чуть ниже плеч.

Денис откровенно примёрз к ней взглядом, внимательно разглядывая всё в мельчайших деталях. Как архитектор он сразу подметил ладность и симметричность её строения, форм и черт лица.

На ней был купальник, поверх которого было повязано яркое парео, двумя концами перехваченное вокруг шеи.

Ади сказал, что девушку зовут Виктория, и Денис уже собирался открыть рот и применить свой талант убеждения, как девушка его заметила.

И дальше события развернулись совершенно неожиданно.

— Ноу, ноу, ноу!!! — резко замахала Виктория руками, громко крича. — Нет, даже не думай, коварный испанишка, вламываться сюда! Господи, ты же по-русски не понимаешь! Ноу, я тебе говорю! Понимаешь?! Нет! Вон отсюда!!! Гоу-гоу! Кыш-кыш!!!

Она увидела круглые глаза стоящего незнакомца перед домом, откровенно недоумённо уставившегося на неё.

— Что уставился? Я понимаю, что ты меня не понимаешь! Но это не значит, что я не смогу тебе объяснить, как нужно разворачиваться и валить отсюда!

С этими словами она подлетела к непрошеному гостю и, схватив его за руку, стала волочить его к тропе, ведущей к причалу.

Мужчина не слишком сопротивлялся, так как, судя по всему, находился в откровенном ступоре от её налёта на него. И это воодушевило её ещё больше.

— Я тебе по-русски через агента объяснила, что в этом доме буду жить я, а не какой-то там испанец. И мне плевать, что ты такой весь из себя красавчик. Твоё место, амиго, на обложке журнала, а не в этом доме. Компрэндэ? Дошло?! Так что гоу отсюда!

Виктория его буквально выпихивала в спину, хотя это было нелегко, так как мужчина был высокого роста, широкоплечий и совсем не облегчал ей задачу. Он удивлённо хлопал глазами, оказывая слабые попытки сопротивления.

Вытолкав его с территории дома, она остановилась и ощутимо ткнула пальцем ему в грудь, чтобы, если до него не доходят слова, то хотя бы дошло её тыканье.

— Я, русская, буду здесь. А ты, испанец, там! Андэрстэнд? Усёк?!

Виктория показала в направлении противоположной стороны острова, где швартуются все подъезжающие лодки.

Всё это время она усердно продолжала тыкать в его грудь пальцем, чтобы усилить значимость своих слов.

Судя по начинающим сужаться глазам мужчины, он начинал понимать, что она ему толкует.

— Ну, слава богу, ты понял. Ты же понял?! Ты андэрстэнд?! — прокричала она ему почти в ухо, убеждённая, что чем громче орёшь, тем понятнее становится иностранная речь.

Мужчина смотрел на неё в упор пронзительно серыми глазами и затем помотал головой.

— Что? Не понял?! Да что тут непонятного?! Всё же очевидно, как божий день! — возмутилась Виктория. — Ты по-английски говоришь? Спик инглишь?

Мужчина медленно поднял левую руку и неопределённо покрутил ладонью, показывая ей, как она поняла, свой уровень английского.

— Да что за напасть такая?! По-английски не говоришь. По-русски тем более.

Она решила зайти с другого конца. Вспомнила старую добрую игру, где жестами изображались значения слов. Активно жестикулируя и мешая русские, испанские и английские слова, она начала рисовать ему в воздухе картину, в которой во всех красках описывала, как ему здесь не рады и как быстро ему нужно отсюда исчезнуть.

Мужчина, надо отдать ему должное, смирно стоял и терпеливо смотрел на все её акробатические движения.

Потом снова отрицательно помотал головой.

— Да, ну почему?! — почти вскричала Виктория. — Пор ке?! Почему ты не можешь собрать свои манатки и гоу отсюда?!

Мужчина внимательно на неё посмотрел, словно раздумывал над чем-то, а затем руками показал, что лодка, которая его сюда привезла, уже уплыла.

У Виктории и руки опустились. Она ведь совсем забыла, что единственный способ уехать — это лодка, а она отплывает сразу же, как только высаживает всех пассажиров и выгружает груз. И в следующий раз она приедет только через неделю.

Так, стоп! Сегодня же не день приезда лодки.

Она подозрительно придвинула своё лицо к его.

— Как ты сюда приехал?! — закричала она мужчине в лицо, отчего тот откровенно поморщился, отойдя от неё на несколько шагов.

— Боэт. Мани, — сказал он, изображая лодку и деньги.

— Ага, понятно. Специально лодку нанял, — недовольно сказала она. — Которая, конечно же, уже предусмотрительно уплыла!

Она стояла перед мужчиной, воинственно уперев руки в боки.

— Ты понимаешь, что я заплатила за этот дом уже?! Я пэйд, я за это уже ха пагадо!

Мужчина показал, что и он тоже уже заплатил за этот дом.

Виктория откровенно возмутилась:

— Так это что, выходит, агент — мошенник?! Взял двойную цену за дом, оформив его сразу на двоих, а мы теперь разбирайся?

Она снова громко сказала мужчине:

— Агент — эстафадор!

Мужчина при словах о мошенничестве агента как-то сильно поморщился. Было видно, что эта информация ему пришлась не по душе.

— Ну, а как ты хотел? — развела руками Виктория. — Сейчас мир такой. Эль мундо такой у нас! Понимаешь?!

Мужчина неопределённо покачал головой, а она громко вздохнула, совершено не сдерживаясь в своих чувствах.

— Да что ж ты, ни одного языка нормально не знаешь?! А выглядишь так, словно на пяти свободно говоришь. Вот, что значит — внешность обманчива! — выдала она свой вердикт, всем своим видом выражая своё мнение по поводу его языковых способностей.

— Ну и что нам теперь делать? Уот ту ду?!

Мужчина осторожно показал сначала на себя, а потом на дом, затем сложил ладони вместе и приложил к щеке, изображая сон.

— Да и так понятно, что ты здесь теперь останешься, — ворчала она. — Куда тебя девать на пустом острове без лодки и с мошенником-агентом, который так нас обоих подставил.

Она подошла к нему и похлопала по плечу, выражая подобие сочувствия.

— Мы теперь с тобой товарищи по несчастью. Понимаешь? Ты и я компаньерос. Нас обоих надули. Нас с тобой энганьядос.

Мужчина слегка кивнул и жестами спросил, можно ли ему войти в дом.

— Да иди уже, — махнула она ему рукой с таким удручённом вздохом, что наверняка было слышно на самом высоком холме острова.

Мужчина пошёл в дом, а она поплелась следом, отказываясь принять тот факт, что её уединение так неожиданно нарушилось.

— Поверить не могу, что это со мной происходит! — бубнила она у мужчины за спиной. — Прощайте, мои золотые нудистские деньки!..

У мужчины на секунду брови взметнулись вверх, но Виктория этого не заметила, погружённая в свои горькие думы.

— Как хоть зовут тебя? — тронула она его за плечо, привлекая к себе внимание. — Нэйм? Номбрэ?

Мужчина на мгновение замешкался, а потом сказал:

— Дэн.

— А я Вика. Виктория. Вик-то-ри-я!

Она повторила своё имя по слогам.

— Можно просто Тори, если тебе так удобнее. Хотя ты всё равно ничего не понимаешь, так что тебе без разницы.

Она смотрела, как Дэн подбирает свои вещи у стены, и решила дать ему немного информации.

— Здесь три спальни. Трэс дормиториос. Вот эта моя, — Виктория показала на одну из спален и затем на себя. — Моя дормиторио! Понял?

Мужчина кивнул.

— А тебе на выбор вот эти две, — она показала на оставшиеся две комнаты и на него, проделав это несколько раз. — Дос пара ти. Две для тебя.

Мужчина снова кивнул и показал на ту, что побольше.

— Хорошо. Буэно, — сказала она, отметив про себя, что Дэн каким-то образом угадал выбрать себе самую красивую, просторную комнату, которая по дизайну больше подходила для мужчины, чем для женщины.

Мужчина перенёс все вещи в комнату, а затем показал ей, что хотел бы прилечь отдохнуть после дороги.

Виктория по-царски кивнула, всем своим видом демонстрируя мужчине, насколько она добра в отношении него и была так любезна, что позволила ему здесь остаться.

Новый сосед Дэн скрылся в комнате, плотно закрыв за собой дверь, а ей не оставалось ничего другого, как взять фотоаппарат и пойти снимать красоты острова.

Это занятие всегда уравновешивало её душевный мир. А равновесие ей сейчас очень было нужно, так как приезд нового гостя очень сильно выбил её из колеи.

Глава 4

Денис сел на край кровати, упёрся локтями в колени, обхватив руками голову.

— Что ты творишь? — шёпотом спросил он. — Совсем умом тронулся?

Он услышал, как Виктория ушла, и смог спокойно перевести дух.

Он только сейчас понял, что на него налетел самый настоящий ураган в женском обличье. Виктория ему даже рта не дала раскрыть, и, как положено любой женщине, сама себе всё придумала, сама сделала все выводы и сама приняла решение.

И результатом её женских измышлений стало то, что он в итоге тот самый испанец, который бодался с ней за его дом.

За его собственный дом, в котором он сейчас боится вздохнуть лишний раз, чтобы не дай бог не нарваться на очередной крик Виктории, пытающейся ему что-то объяснить на трёх языках сразу.

Он был уверен, что теперь придётся идти к врачу проверять барабанные перепонки.

Он достаточно долго пробыл в Азии, где было принято очень мягкое и дружелюбное общение, и уже совершенно отвык от русского напора силы, энергии и прямоты, которые из Виктории так и пёрли. Денис и глазом не успел моргнуть, как он стал гостем в собственном доме, а его порядочный и добросовестный агент — мошенником.

Господи! На такой сумбур способны только женщины.

Денис устало улыбнулся.

Именно поэтому он ничего ей не сказал и не расставил сразу все точки по своим местам. Он внезапно ощутил, что в его уставшие жилы вливается родная свежая «кровь», возвращая ему утерянные силы.

От Виктории так ярко и сочно повеяло родной землёй, что ему резко расхотелось выставлять её из своего дома прямо сейчас. Промолчал он и потому, что хотел ещё немного вкусить этой её открытости, самобытности и настоящей русскости.

— Но ты же обманул её, — ругал Денис сам себя. — Тебе-то хорошо и забавно, а ей будет совсем не до смеха, когда завтра ты ей всё выложишь да ещё и потребуешь собрать свои вещи.

Сегодня он, уж так и быть, решил не бить ей по больному. Да и, честно говоря, у него самого не было никаких сил сегодня с ней что-то обсуждать, спорить и куда-то ехать.

«Хотя, может, оставить всё как есть?» — вдруг закралась мысль в его голову. При таком раскладе, как сейчас, их общение будет сведено к минимуму из-за «языкового барьера». Ему не придётся вести с ней вежливые светские разговоры и плюс, если дать ей понять, что её общество не интересно ему в принципе, то в целом он, наверно, смог бы более-менее прожить две недели.

Он не был против людей. Он даже не был против, чтобы они находились с ним рядом. Главное, чтобы в ближайшие две недели ему не приходилось ни с кем разговаривать.

Поэтому, если здраво поразмышлять, то при легенде, что он, действительно, испанец, ни бельмеса не понимающий ни одного слова, то он, пожалуй, мог бы быть так добр и не переселять свою гостью на другой остров.

И хоть ситуация была просто анекдотичная, такой вариант сожительства его более-менее устроит. Минимум разговоров и максимум продуктивности. Благо, что он и по-испански неплохо говорил, так что он вполне мог бы выдавать себя за такового.

Но всё-таки сомнения скребли его изнутри, заставляя его душу метаться между собственным эгоизмом с её полным выселением и человечностью, при которой он сможет найти компромисс и не будет тревожить девушку своими заскоками относительно полного уединения.

— Что же делать? Как лучше поступить? Оставить всё, как есть, или завтра с самого утра поставить её перед фактом и решительно настоять на её отъезде?

Он кругами ходил по комнате.

Затем, устав от собственных метаний, подошёл к широкой стеклянной панорамной двери, открывающейся прямо на лоно природы.

— Ну хоть бы кто-нибудь подсказал, как лучше сделать?! — пробормотал Денис, стоя в тени сочной листвы острова.

Тропыш быстро-быстро собирал разноцветных попугаев с разных концов своего острова.

Ох, как же всё интересно повернулось у его Друга.

Он во все глаза следил за двумя людьми на его острове, внутренне ощущая, что на его глазах происходит что-то важное. От собратьев-островов и от Матушки-Природы он знал, что когда мужчина и женщина оказываются вместе — это очень важно. Между ними может возникнуть великое чудо, которое его Матушка-Природа называла Любовью. И каждый его собрат-остров был горд, когда на его земле и под его покровительством зарождалось такое чудо.

Такая земля считалась великой, и Боги к ней благоволили. Потому что Любовь была волшебной искрой самых великих и первых Богов на этой Земле, Тарха и Тары. И когда кому-то удавалось сотворить такую божественную искру, то Боги одаривали такую землю всеми благами и избавляли от всяких бед.

И вот это было заветной мечтой Тропыша. Чтобы на его острове зародилась Любовь.

Он очень сильно нуждался в покровительстве Первородных Богов, которые избавили бы его от древней тайны и проклятия, висевшего над ним много-много лет.