16+
Свести с ума дракона

Бесплатный фрагмент - Свести с ума дракона

Объем: 234 бумажных стр.

Формат: epub, fb2, pdfRead, mobi

Подробнее

Глава 1

Бдзеньк! Об пол разбилось очередное блюдо. Острые осколки разлетелись по всему кабинету, засыпая дорогие ковры мелкой крошкой и фарфоровой пылью. Несколько черепков пролетели через всю комнату и ударились о домашние туфли, заставляя Роберта невольно вздрогнуть.

— Розалин, прекрати! — он предпринял очередную попытку вразумить дочь, с тоской наблюдая за уничтожением коллекционного сервиза.

Вот только Розалин снова его проигнорировала. Полностью. Она металась по комнате рыжим вихрем, психуя из-за того, что он сообщил ей о дате ее свадьбы с молодым лордом — сыном графа Винбергского. Этот союз был обговорен уже много лет назад, и король полностью поддерживал его, желая объединить две из влиятельнейших семей королевства. По ряду причин заключение брака отложилось больше, чем на год, подарив Розалин иллюзию свободы выбора, которой на самом деле у нее не было. Ее положение не предполагало вольности в выборе мужа. Это право оставалось за ее отцом, и он убедился в том, что нашел подходящего и достойного кандидата для единственной дочери. К счастью, больше не было никаких причин для переноса и уж тем более отмены брака. Хотела Розалин того или нет, но ей придется подчиниться и исполнить свой долг.

— Не пойду, слышишь? Не пойду! — она наконец остановилась и осмотрелась.

Ее грудь часто вздымалась вслед за тяжелым дыханием, глаза шарили по уцелевшему убранству комнаты. Губы обиженно подрагивали.

Роберт тоже невольно окинул свой кабинет взглядом и недовольно застучал пальцами по скрещенным предплечьям.

На полу повсюду валялись осколки фарфоровой посуды. Мелкая крошка, в которую превратились дорогие хрустальные вазы, сверкала в ворсе ковра, ловя лучи света. Тяжелые трофейные рыцарские доспехи развалились на части, и шлем валялся в дальнем углу у камина. Все некогда богатое убранство теперь представляло собой живописную разруху.

Роберт устало потер переносицу. Достался же характер дочери — врагу не пожелаешь. К счастью, вскоре с этим придется мириться уже не ему, а молодому лорду. Сам же Роберт на старости лет отдохнет в тишине замка, пока не появятся внуки.

Губы невольно дрогнули, скрывая неуместную улыбку. Не приведи боги, дети унаследуют ужасный характер матери — замок этого просто не переживет.

Не найдя ничего бьющегося, Розалин с размаху плюхнулась в глубокое кресло и закинула ногу на ногу. Скрестив руки на груди, она насупилась.

— Сядь как положено, — устало вздохнул Роберт, подошел к ней и поправил ее ноги. — Боги, ты же леди! Вот откуда в тебе все это? — он обвел комнату рукой.

Дочь выразительно подняла брови и язвительно посмотрела ему в глаза, всем видом показывая, кто в этом виноват. От него это не укрылось, но ругаться сил уже не осталось. Он сел в кресло за столом и укоризненно покачал головой. Розалин его проигнорировала, отвернувшись к окну.

— Тебе уже почти восемнадцать. Так ты в девках засидишься. Если упустишь эту партию, найти достойного мужа будет катастрофически сложно, несмотря на все наше богатство. Я ведь о тебе забочусь.

— Ну да, конечно, — едко протянула дочь и снова закинула ногу на ногу. — Нужен мне этот напыщенный идиот, который, кроме турниров и скачек, ничем больше не увлекается!

Роберт облокотился на стол и закрыл лицо руками. Как так случилось, что у него выросла такая невоспитанная дочь? У нее были лучшие учителя, он тщательно отбирал девушек в свиту ее компаньонок, следил, чтобы она ни в чем не нуждалась и не сталкивалась с грязью внешнего мира. Розалин была бы идеалом аристократки, если бы не ее дурной характер, скрыть который не могли ни дорогие одеяния, ни ее положение в обществе.

Роберт уже не раз обращал внимание на то, как она вела себя на балах с молодыми лордами своего возраста и даже со зрелыми мужчинами, и ужасался ее резкости. Практически каждый второй был оскорблен ее нелестными комментариями в свой адрес и острым языком. Вразумить Розалин ничего не могло, а все попытки перевоспитать ее заканчивались очередной истерикой. Роберту оставалось только извиняться перед лордами и надеяться, что договорной брак случится независимо от репутации дочери.

Лорд Ругер был достойным юношей, опытным воином и благовоспитан по всем правилам двора. Его семья жила недалеко от столицы, и отец на тот свет не собирался, так что у молодых будет вдоволь времени, чтобы притереться друг к другу. Ужиться прежде, чем обязанности в полной мере лягут на плечи старшего наследника знатного рода, и ему станет не до капризов жены.

— Если ты не отменишь помолвку, я… — снова начала Розалин, но Роберт грубо оборвал ее на полуслове, не желая больше слушать ее нытье и угрозы.

— Не отменю. Все уже решено и обговорено. В конце недели состоится официальный прием, и ты будешь на нем, будешь прилично себя вести, будешь улыбаться гостям, скажешь «да» в ответ на предложение руки и сердца. И вообще! До тех пор я запрещаю тебе покидать замок, — Роберт раздраженно встал и направился к выходу из кабинета.

Дочь захлебнулась от негодования, резко вскочила на ноги и набрала полную грудь воздуха, чтобы крикнуть что-то еще. Гулко хлопнула дверь, оставляя ее одну в руинах кабинета.

Роберт медленно выдохнул, пытаясь успокоиться. С такой дочерью никаких нервов не хватит, и его хватит удар прежде, чем он понянчит внуков.

Если бы только принц не забрал молодых аристократов с собой в поход, то Розалин уже бы полтора года как была замужем. Пусть замужество не привлекало ее и после совершеннолетия, но тогда она, по крайней мере, была чуть более управляема. Теперь же чем старше она становилась, тем невыносимее становился ее характер.

В коридор долетел разъяренный рев обиженной дочери, и раздался грохот. Очевидно, не все бьющееся было уничтожено во время ее первой истерики. В дверь что-то прилетело и разбилось с громким треском.

Возвращаться и ставить дочь на место, Роберт не стал. Перебесится. Не впервой.

***

Жаркий летний полдень раскалил воздух, и знойное марево колыхалось над зеленым пастбищем. Теплый легкий ветерок шелестел травой и листьями на тонких ветках над головой. Отара овец, тихо блея, мирно щипала траву. Над ними носились громко жужжащие мухи и слепни. Пастушья собака спала под боком, абсолютно игнорируя свои обязанности.

Пастух потрепал пса по мохнатой холке и пониже надвинул шляпу на глаза. Густой кустарник, в тени которого они прятались, успешно скрывал от палящих солнечных лучей. Толстый ствол служил неплохой подушкой. Глаза начали медленно слипаться.

Неожиданно тень скользнула по земле, стаду, закрыла собой кустарник и начала стремительно разрастаться во все стороны. Пастух недоверчиво приоткрыл один глаз, чтобы убедиться, что ему не показалось.

Собака вдруг подскочила и истошно залаяла. Овцы испуганно заблеяли и бросились врассыпную.

Огромный дракон рухнул с неба в самый центр стада. Длинная шея изогнулась, поднимая рогатую голову. Жуткая пасть распахнулась, обнажая острые зубы, и сомкнулась уже на туше жертвы. Длинные клыки пронзили овцу насквозь. Брызнула кровь, темными пятнами орошая траву.

Собака истошно завизжала и бросилась куда-то в сторону. Дракон ее проигнорировал, продолжая прореживать стадо.

Пастух испуганно вжался в кусты, не в силах ничего предпринять и боясь проронить хоть звук. Он никогда не видел живого дракона, хоть и слышал о них немало от заезжих бардов. В песнях они представлялись либо мудрыми, либо жуткими созданиями, и какой мальчишка не желал сразиться с одним, завладеть драконьими сокровищами?

Вот только сейчас пастух понимал, что уж лучше бы не было этой встречи. Ему не были нужны ни драконья голова, ни несметные сокровища, ни почет в глазах всего королевства. Жить хотелось сильнее.

Дракон был просто огромен! Размером с двухэтажный деревенский дом, не меньше. Его золотисто-желтая шкура блестела в лучах полуденного солнца, словно была покрыта драгоценным металлом. Широкие крылья поднялись высоко вверх, увеличивая его и без того гигантскую тушу раза в два. Когти на длинных лапах разрывали землю, когда он поворачивался, чтобы схватить очередную овцу. Окровавленная зубастая пасть с легкостью ломала позвонки жертвам, издавая при этом жуткий рык. Узкие ноздри выдыхали клубы дыма.

Пастух практически заполз в самую гущу кустарника, когда одна из сухих нижних веток предательски хрустнула.

Дракон мгновенно развернулся в его сторону. Черные ноздри раздулись, втягивая в себя воздух. Зубастая пасть приоткрылась, и в глотке забурлило пламя.

Жар опалил лицо, и пастух шарахнулся назад. Рука провалилась в пустоту, желудок подскочил к горлу, и он ухнул вниз. Струя ослепительного пламени пролетела над головой, и ветки мгновенно вспыхнули.

Земля грубо ударила в спину, камни вонзились в бока, и пастух кубарем покатился по склону оврага. Вымученно закусив щеку, чтобы не застонать, когда падение закончилось, он подполз к отвесному обрыву и вжался в него всем телом.

Где-то над головой рычал дракон. Мимо летели искры от тлеющего кустарника. Деревца сгорели дотла в считаные минуты.

Дракон наверху вдруг затих. Пастух вжался спиной в землю и взмолился всем богам, чтобы уберегли, не выдали его чудищу.

Раздались гулкие удары крыльями, и порыв ветра еще сильнее раздул огонь на краю обрыва. Сверху промелькнули гигантские когти с зажатыми в них тушками овец. Огромный дракон в очередной раз взмахнул крыльями, поймал ветер и, вильнув длинным хвостом, начал стремительно подниматься в небо. Вниз он не смотрел.

Пастух нервно икнул и расслабился. Он пережил встречу с драконом и даже остался цел. Перед глазами потемнело, мир начал стремительно меркнуть, и сознание уплыло куда-то во мрак.

***

— Ваша Светлость, к вам гонец с юга, — учтиво кланяясь, в кабинет заглянул дворецкий. — Говорит, что вопрос не терпит отлагательств.

Роберт недоуменно оторвал взгляд от бумаг и переглянулся со старым другом, вальяжно развалившимся в кресле у камина. Оливер отставил бокал с вином на столик рядом, пожал плечами и заинтересованно облокотился на колени.

С каких пор к герцогу лично направляли гонцов, а не передавали послания управляющему в тех землях графу? А если и случилось что-то срочное, то ведь можно было сокола послать, а не скакать несколько дней.

— Пусть зайдет, — разрешил Роберт и отложил отчеты о финансовом состоянии герцогства в сторону.

В комнату, беспрестанно кланяясь, вошел мужчина средних лет. Выглядел он по-простецки: старые сапоги, выцветшие брюки, поношенный камзол, запылившийся плащ. Тем не менее создавалось впечатление, что это было лучшее, что нашлось в его гардеробе.

Мужик испуганно поднял глаза, не зная, когда можно будет начать говорить. Пальцы нервно сжимались на потрепанном берете.

Роберт кивнул.

— Ваша Светлость, я прибыл от собрания южных деревень. В наших краях всегда шального люда хватало, барды тоже. Как понаприедут, как понарасскажут сказок всяких из соседних королевств: хочешь — верь, хочешь — нет. Поэтому наслушались мы всякого.

Роберт выразительно поднял бровь и требовательно посмотрел на гонца. Мужик запнулся, стушевался и нервно смял плоскую шляпу в пальцах. Его глаза забегали по комнате и остановились на сидящем в кресле и мрачно хмурящемся графе. Потрескавшиеся губы судорожно задрожали, обветренное лицо побледнело еще сильнее, и гонец вернул свое внимание Роберту.

— Так вот о чем я… У нас ведь ничего опаснее медведей отродясь не водилось, не то что по ту сторону гор. Но дык, коли сам бы не видел, что с мальчишкой сделалось, не поверил бы. Белый весь, аки снегом припорошило…

— А ну говори, зачем пришел! — нетерпеливо хлопнул по колену Оливер. — Растянул тут!

Мужик вздрогнул от неожиданности, растерялся и икнул.

— Дык дракон у нас.

Повисла напряженная тишина. Роберт и Оливер молча переглянулись. Дворецкий замер у дверей, заметно побледнев. Нарушил немую сцену очередной приступ икоты гонца.

— Благодарю за информацию, — кивнул Роберт. — Передашь собранию, что на борьбу с драконом будут направлены лучшие рыцари герцогства. Можешь идти.

— Благодарю, благодарю, — болванчиком кланялся посланник, и дворецкий с трудом вытолкал его за дверь.

Когда створка закрылась, Оливер с любопытством посмотрел на Роберта и криво усмехнулся.

— И кого ты собрался направить на борьбу с драконом? В королевстве турнир недавно прошел. Одна половина покалечена, а другая от одного его вида со страху помрет.

— Да знаю я, — пожал плечами Роберт и отмахнулся от ехидно прищурившегося друга. — Поживем, увидим. Может, дракон наиграется и обратно за горы улетит, как уже не раз бывало. Рисковать жизнями моих солдат из-за пары овец я точно не стану. Сейчас у меня заботы понасущней будут.

— Все о дочери своей думаешь? — хмыкнул Оливер. — Ну и егоза же у тебя выросла. Всех уже на уши поставила. Хорошо, что ты ее в комнате запер. Не дело это — знатной леди носиться по всему замку и истерики закатывать.

Роберт невольно скривился, прекрасно осведомленный о том, что обиженная дочь всего за два дня навела хаос во всем замке: едва не устроила пожар, практически довела до сердечного приступа главную кухарку и выпустила всех почтовых соколов. В итоге ее капризы закончились тем, что он запер Розалин в ее покоях и приставил стражу. По крайней мере, теперь можно будет спокойно дождаться приезда жениха.

— Никуда она не денется — выйдет замуж как миленькая, — протянул Оливер, потягивая вино и задумчиво глядя в камин. — А лет через пять еще и спасибо скажет, что настоял на своем.

— Надеюсь, — Роберт устало положил голову на руки. — Как жены не стало, мне пришлось самому ее растить. И вот смотрю и понимаю, что упустил где-то.

— Ничего, после свадьбы сразу присмиреет, — хохотнул граф.

Герцог выдавил из себя кривую усмешку. В конце концов, они говорили о его дочери. Хотя в чем-то Оливер и был прав. Оставалось только надеяться, что дочь сможет когда-нибудь простить отца за то, что не стал слушать ее, не позволил самой найти себе избранника.

Глава 2

— Запрещает он мне! «Из замка ни ногой!» — передразнила отцовскую интонацию Розалин, пнула с дороги валяющуюся на полу подушку и продолжила вышагивать от кровати до окна. — В комнате еще запер. Так и буду я тут сидеть, как же.

Она металась в ограниченном пространстве покоев уже второй день, лишенная возможности спускаться даже в свой сад. Затянутые гобеленами стены давили на нее, и осознание, что до приезда жениха осталось всего три дня, горечью сжимало горло.

Она терпеть не могла этого лорда! Напыщенный индюк только и думал, что о рыцарских турнирах, боевых походах, оружии, скачках… И вообще! На последнем турнире его дамой сердца стала дочь столичного барона. Не просто же так!

О том, что тогда это вызвало небольшой скандал между их родителями, Розалин старалась не думать. Что бы там ни задумали их отцы, становиться женой этого лорда она, так или иначе, не собиралась.

В голове лихорадочно метались мысли, как бы сбежать из-под отцовского надзора, как остаться и при титуле, и не стать женой непонятно кого, как бы уговорить отца повременить. Ну не хотела она замуж! Ни два года назад, ни сейчас. И если тогда брака удалось избежать благодаря королевской экспедиции, то на этот раз, похоже, ничего не могло отсрочить этого досадного события.

Розалин завыла и упала на кровать. Она не хотела замуж, не хотела лишаться титула и уж тем более не хотела становиться бродяжкой. Ей нравилось жить в родовом замке. Здесь у нее было все, что нужно — библиотека, сад и собственная обсерватория.

Ну и что, что она не выйдет замуж? Все равно герцогство унаследует ее кузен. Других детей у отца не было, а дочери по законам Солбранны титул в наследство не получали. Так что от брака Розалин ничего не зависело. От союза с графом она только проигрывала, теряя положение герцогской дочери. И это было еще одной причиной, почему она не собиралась замуж.

В комнате воцарилась тишина. В открытое окно влетал теплый летний ветерок и играл с тяжелым балдахином над кроватью. Снаружи доносилось пение птиц, обитающих в саду во внутреннем дворе замка, где Розалин знала каждое деревце и каждый розовый кустик, ухаживая за ними последние лет пять. Теперь ей даже прогуляться было нельзя!

На глаза снова набежали слезы. Розалин уткнулась лицом в льняные простыни и судорожно вздохнула. Никаких идей! Она была обречена.

Дверь в комнату тихо отворилась, и внутрь заглянули компаньонки.

— Пошли вон! — Розалин швырнула в них очередную подушку.

Дверь шустро захлопнулась. У стены с глухим хлопком плюхнулась подушка. Рядом с еще пятью.

— Не смейте сюда входить без дозволения! — Розалин прекрасно знала, что стоящие с другой стороны стражники, прислуга и компаньонки отлично расслышат приказ, но наверняка снова проигнорируют.

Розалин села на кровати и начала перебирать в голове способы мести отцу. Уж если она была не в состоянии предотвратить свадьбу, значит, все, что ей оставалось, это напоследок попортить жизнь старому герцогу. Отец еще пожалеет, что решил избавиться от нее, спихнув гадкому лорду.

К сожалению, все, что ни приходило на ум, Розалин уже делала: оружейную опустошала, коней из конюшен выпускала, стол с закусками на последнем приеме переворачивала, даже трупики мышей, наловленных кошками, в кабинете отца разбрасывала.

«Фу, мерзость», — Розалин передернулась, вспоминая тошнотворный сладковатый запах.

Несмотря на богатую на пакости фантазию, ничего нового придумать не получалось. Да и будучи запертой в комнате, провернуть что-либо не особо получилось бы. Искать помощи у компаньонок она давно отчаялась. Они все плясали под дудку отца, надеясь угодить герцогу Грондальскому. Может, стоило побыть паинькой для разнообразия?

— Угу, как же. Он только этого и ждет.

Розалин встала и подошла к высокому резному зеркалу в оправе из белого дуба. Привычным движением оправив юбки легкого летнего платья, она подняла глаза, встречаясь с собственным взглядом. Затравленным осознанием того, что дни ее беззаботной юности сочтены.

По меркам центральных королевств Розалин была достаточно красива. Ее молочно-белая кожа и волнистые светло-рыжие волосы длиной практически до поясницы достались ей от матери. Она была родом из одного из северных королевств и вышла замуж за герцога Грондальского, чтобы закрепить мирный договор, заключенный по окончании Столетней войны много лет назад. От отца Розалин достался невысокий рост и плотное телосложение. Все же, если верить ему, она была больше похожа на мать, чем на него.

Розалин искренне гордилась своей внешностью. Она тщательно ухаживала за собой и особенно волосами, заплетая их в сложные прически. У нее были большие светло-карие глаза, которые обрамляли густые ресницы. Длинные тонкие пальцы были просто созданы для игры на арфе, чем она и увлекалась на досуге, когда не строила козни отцу.

Сейчас у нее даже арфы не было — осталась в комнате для музицирования этажом ниже. Тяжело вздохнув, Розалин сжала резную раму зеркала в пальцах и прислонилась лбом к холодному стеклу.

Невысокая и фигуристая, она притягивала внимание всех молодых, да и не только, мужчин вокруг себя, особенно за последний год. Однако все они рано или поздно получали отказ. Ее не привлекали озабоченные только войной и сортами вин лорды. Темы для разговоров со всеми, с кем она знакомилась на светских мероприятиях, очень быстро иссякали, и Розалин откровенно скучала в их компании.

Два года назад она узнала, что отец давно выбрал ей мужа и просто ждал, когда ей исполнится шестнадцать. К счастью, один из принцев организовал исследовательский поход в лежащие к востоку степи, забрав с собой большую часть войска. Ее жених отправился вместе с ним.

Как бы жестоко это ни звучало, но Розалин всем сердцем надеялась, что лорд Ругер не вернется. Одновременно с этим она искала кого-нибудь, кто привлек бы ее, заставил ее сердце затрепетать, заполонил бы все ее мысли. Она знакомилась со многими аристократами на балах и приемах и каждый раз убеждалась в том, что найти истинную любовь оказалось не так-то просто. Большинство мужчин интересовало ее тело либо положение, а вовсе не то, кем она была, какой она была.

Месяц назад исследовательская экспедиция вернулась в долины родного королевства практически без потерь. В честь успешного завершения похода был организован недавний турнир, где Розалин впервые за последние два с половиной года увидела лорда Ругера. Вот только ее будущий жених явно больше интересовался дочерью барона. Вот и зачем ей был нужен такой муж?

Розалин снова завыла, оттолкнулась от зеркала и подошла к окну, с тоской глядя на далекие горы, у подножия которых раскинулся бескрайний лес. Лента реки серебрилась в лучах полуденного солнца, и над ней летали стаи каких-то птиц. Недалеко от замка жизнь кипела в небольшом городе. Вокруг расстилались поля, ровными прямоугольниками уходя в долину. По дорогам сновал народ, куда-то спешили всадники.

Розалин обиженно поджала губы и отошла от окна. Пленница в собственном доме! Она и до этого не особенно любила покидать замок, бывало, проводя дни и недели с книгой в библиотеке или в своем саду. Однако понимание, что это не ее собственная прихоть, а отцовский наказ, бесило. А через три дня еще и жених приедет, и у нее вообще не останется ни свободы, ни выбора.

Розалин уселась на кровать и достала книгу из-под единственной нетронутой в порыве гнева подушки. Раскрыла на закладке и погрузилась в чтение, мечтая, чтобы и ее когда-нибудь кто-нибудь полюбил так же сильно, как героиню романа. К несчастью, ее судьба была предопределена, когда она родилась герцогской дочкой.

Смахнув слезу, Розалин заставила себя отбросить удручающие мысли и вернуться к сюжету. Раз она не могла ничего поделать со сложившейся ситуацией, значит, оставалось только спрятаться в вымышленном мире, пусть и ненадолго.

*

Следующий день не принес никакого облегчения, и ничего не изменилось. Розалин все так же была заперта в своих покоях. Слуги все так же мило улыбались, принося еду и горячую воду для ванной. Компаньонки все так же назойливо щебетали, что стать женой лорда Ругера — это большая удача, его семья богата и бла-бла-бла. Стража все так же тщательно бдела с другой стороны двери. Отец все так же игнорировал желание дочери видеть его.

Розалин гневно сжала пальцы на простыне и в отчаянии уставилась на светлеющее у горизонта небо. Легкие, практически прозрачные облака неспешно ползли по нему, подсвеченные розоватым светом. Если бы только можно было призвать грозу, ураган, бурю, которые задержали бы прибытие нежеланного жениха. Как будто это могло что-либо изменить.

Проснувшись, еще когда было темно, Розалин проворочалась не менее часа. Она прекрасно понимала, что уже завтра приедет жених, и беззаботная жизнь закончится. Он сделает предложение, и ей придется сказать «да».

Как бы она ни сопротивлялась, выбора у нее не было. Отказать ему значило оскорбить один из влиятельнейших родов при дворе Солбранны. Королю это не понравится. Таким образом Розалин накликает беду уже на отца. Как бы они с ним ни ругались временами, но она любила его.

Горечь сдавила горло, и слезы снова набежали на глаза. Розалин смахнула их и до боли сжала кулаки. Переубедить отца не было ни шанса. Не существовало ничего, что заставило бы его отказаться от намеченных планов. И все же молча принимать уготованную ей участь она отказывалась.

Решив, что пришла пора брать судьбу в свои руки и идти на кардинальные меры, Розалин решительно села и покосилась на дверь. Из коридора не доносилось ни звука. Даже стража не бренчала доспехами и оружием.

Розалин вылезла из-под одеяла и направилась к шкафу. Она сменила ночную сорочку на хлопковое нижнее белье. Покрутив в руках корсет, отбросила его в сторону — не звать же служанок, чтобы помогли затянуть его, в самом-то деле. Самостоятельно надев брюки, рубашку и удобное платье для верховых прогулок приятного темно-коричневого цвета, она заплела простую косу, затем уселась на тахту и принялась зашнуровывать кожаные сапожки.

Розалин запихнула в небольшую дорожную сумку шкатулку с драгоценными украшениями и плащ с геральдическими цветами. Если уж сбегать, то так, чтобы никто не посмел покуситься на нее. К дочери герцога простой люд не посмеет даже подойти. Нужно только добраться до границы королевства в нескольких днях пути отсюда на юго-запад, а там она попросит политического убежища у принцессы, с которой познакомилась в прошлом году на балу.

Перекинув лямку сумки через голову, Розалин подошла к гобелену с изображением скачущих по долине лошадей. Приподняв тяжелый полог, она надавила на скрытую панель. Деревянная створка с тихим шуршанием сдвинулась в сторону. В лицо дохнуло смрадной вонью затхлого воздуха.

Розалин зажала рот и нос ладонью и с трудом сдержала рвотный позыв. Она не пользовалась этим ходом уже лет пять и, похоже, подзабыла, какая там царила вонь. Вернувшись к туалетному столику, она прыснула духами на платок и прижала его к лицу. Захватив подсвечник, она подошла к мрачному проему и содрогнулась.

Она начала бояться темноты после того, как наступила на крысу в одном из замковых хранилищ. Мерзкая тварь укусила ее, и Розалин две недели провалялась в постели с лихорадкой. После выздоровления любое неосвещенное помещение пугало ее, заставляя буквально каменеть на месте. С тех пор она не пользовалась тайным ходом из своих покоев ни при каких условиях. Сейчас же у нее не осталось выбора.

Розалин сжала пальцы на подсвечнике, глубоко вдохнула приторный аромат духов и шагнула во мрак. Оставалось надеяться, что крыс здесь не водится, и она не переломает ноги на кривых ступенях. Задвинув стенную панель, она зашагала вниз, придерживаясь рукой за стену. Паутина и что-то склизкое покрыли ладонь, дрожь омерзения прокатилась по телу, но уж лучше это, чем оказаться под перекаченной горой мышц какого-то лорда.

Очередная волна дурноты поднялась к горлу, когда Розалин в красках представила первую брачную ночь. В том, что она не будет даже жалким подобием сцен из любовных романов, не было никаких сомнений.

Мысли о нежеланном браке придали решимости, и Розалин поспешила вниз, стремясь оказаться в конюшне как можно быстрее. Если служанки заметят ее отсутствие, поднимется тревога, и сбежать уже не выйдет.

Розалин тихо отодвинула деревянную панель в сторону и осторожно выглянула наружу в воняющее конским навозом и сеном помещение. В конюшне никого не было. Похоже, прислуга еще спала. Лентяи! Хотя ей же лучше.

Она выбралась из тайного прохода и вернула деревянную панель на место, скрывая проем. Проходя мимо закрытых стойл, Розалин нашла забытый кем-то серый плащ и накинула на себя, закрывая яркие волосы капюшоном.

Породистая гнедая кобыла приветливо качнула головой и зафырчала, но Розалин прошла мимо. Ее пропажу обнаружат сразу же, стоит проснуться конюшенному или мальчишке, ходящему у него в учениках.

Розалин вывела из стойла неизвестную низкую лошадку невзрачной масти, накинула толстый коврик на ее спину и закрепила ремни под животом и на груди. Утруждаться седлом времени не было. Перебросив поводья, Розалин забралась верхом, едва не свалившись, когда коврик съехал набок.

Ударив бока лошади пятками, она выехала во внутренний двор и осмотрелась. Вокруг царила тишина раннего утра, в окнах замка не горел свет. Пропажу герцогской дочки пока никто не обнаружил. Значит, у нее был шанс исчезнуть.

Она направила лошадь к задним воротам замка, которые использовались прислугой для того, чтобы доставлять припасы на главную кухню. На одетого в серый потрепанный плащ всадника никто не обратил внимания. Еще не сменившаяся ночная стража лениво позевывала у открытых ворот, не особо интересуясь тем, кто покидал замок.

Розалин хмыкнула себе под нос, прекрасно понимая, что эта ее выходка будет стоить кому-нибудь головы, но останавливаться сейчас было бы глупо. Это была ее жизнь, и она не позволит никому решать за нее. Она была достойна права выбирать, кого любить и с кем провести оставшуюся жизнь!

Розалин снова ударила лошадь пятками, заставляя перейти на рысь. Ехать без седла было неудобно, но ради собственной свободы можно было и потерпеть. Благо отец заставил ее научиться ездить верхом не хуже любого из его рыцарей.

Спустившись с замкового холма, Розалин оставила широкую дорогу, ведущую к городу, позади и направилась в сторону леса. Рядом журчал тонкий ручей, и проснувшиеся птицы весело щебетали, перелетая с куста на куст.

Недоверчиво обернувшись, Розалин широко улыбнулась. Кто бы мог подумать, что все пройдет настолько гладко. С ума сойти! Она сбежала из дома. Теперь ее судьба находилась в ее руках и ничьих других. Осталось дело за малым — надо всего лишь добраться до соседнего королевства. Уже оттуда она свяжется с отцом и сообщит ему, что не станет возвращаться домой, пока он не оставит эту идею с замужеством.

Солнце неумолимо ползло к зениту. Легкий ветерок шуршал листвой на низких кустах, растущих по обочинам широкого тракта. Мимо проносились гулко гудящие мухи. Где-то в полях лаяло какое-то животное. Лошадь лениво брела вперед, выбивая пыль копытами.

Розалин недовольно обмахнулась рукой. Становилось жарковато, особенно в плотном плаще геральдических цветов. Серую грязную тряпку, найденную в конюшне, она выкинула практически сразу, не желая потом вонять непонятно чем. К счастью, по пути не попадалось ни одного всадника. Наверное, погоня отправилась другим путем.

Розалин нисколько не сомневалась, что отец отправил за ней воинов. Он не позволит дочери сбежать, не позволит разрушить союз, который он с графом Винбергским обговорили уже много лет назад. Она прекрасно понимала, что своим поступком опозорит честь семьи, если об этом кто-нибудь узнает, но ей было все равно. Это была ее жизнь, и она не могла позволить кому-либо решать за нее, с кем ей жить и от кого рожать детей.

Фыркнув под нос, Розалин представила, что сказала бы на это ее бабка, если бы еще была жива. Уж в ее-то времена девушки вообще права голоса в этом вопросе не имели, выдаваемые замуж, едва им исполнялось шестнадцать лет. Браки среди знати заключались только из соображений политики.

К счастью, Столетняя война давно закончилась, и между многими королевствами воцарился какой-никакой мир. Так что у герцога Грондальского не было никакой нужды принуждать дочь выходить замуж за сына графа. И без этого брака Солбранна была сильной и единой страной.

Жара стала совершенно невыносимой, еще и ветер окончательно стих. Недовольно посмотрев на слепящее солнце, Розалин заметила небольшую птицу, похожую на лебедя. Прикрыв глаза ладонью, она попыталась получше ее рассмотреть, но что-то было не так. Лебедь почему-то вдруг обзавелся длинным хвостом и стремительно приближался к земле, увеличиваясь в размерах. На вытянутой голове уже можно было рассмотреть длинные рога. Однозначно точно не лебедь!

Дракон распахнул широкие крылья, замедляясь.

Сердце упало в пятки, и горло сдавило от застрявшего крика. От ужаса Розалин не сразу осознала, что надо спасаться. Истерично заколотив пятками по бокам лошади, она заставила ее перейти в галоп, подгоняя еще и словами.

Огромная тень накрыла собой, скрывая солнце. Лошадь испуганно заржала, резко остановилась и встала на дыбы.

Розалин с трудом удержалась на ее спине и пригнулась к самой шее, когда кобыла понесла, не разбирая дороги. Управлять ею стало невозможно. Розалин уткнулась носом в терпко пахнущую лошадиную шею и молилась всем богам, чтобы успеть добраться до ближайшего леса.

Дракон был уже близко, судя по нарастающему рыку и гулким ударам крыльев. Вдруг порыв ветра ударил в спину, взметнул волосы, и костяная игла на конце длинного драконьего хвоста врезалась в круп кобылы.

Розалин, взвизгнув, сразу слетела и кубарем покатилась по густой траве. От сильного удара воздух выбило из груди, и она едва не потеряла сознание. Руки, ноги, бока — все заныло от боли. С трудом пошевелившись, она перекатилась на живот. Насколько можно было судить, ничего не сломано, только голова гудела, как медный колокол.

Лошади повезло меньше. Пару раз перекувыркнувшись, она замерла на земле со свернутой шеей. Задние ноги бились в судорогах.

Огромный дракон сел на землю рядом с дергающимся трупом кобылы и жутко оскалился.

Розалин приподнялась на дрожащих руках и всхлипнула, понимая, что обречена. Бежать было некуда. Уж если лошадь не смогла ускакать от дракона, то у Розалин не было ни шанса. Трава не была достаточно высока, чтобы скрыть ее.

Рогатая голова резко обернулась в ее сторону, узкие ноздри раздулись, и губы обнажили ужасающие клыки.

Сердце неровно дрогнуло, гулко ударяясь о ребра. Дыхание перехватило. Перед глазами заскакали яркие искры, и мир вокруг начал стремительно темнеть.

Розалин обреченно заглянула в глаза приближающейся смерти и потеряла сознание.

Глава 3

Всполохи боли и накатывающей тошноты все усиливались. Грудь сдавило словно тисками, и каждый вдох давался с трудом. Виски неприятно пульсировали, кровь громко стучала в ушах, постепенно приводя в сознание.

Розалин приоткрыла глаза. Вокруг царил полумрак. Тело мерно раскачивалось в воздухе. Передняя часть плаща сильно врезалась в грудь, платье неприятно давило на живот. До каменистой земли было не меньше полутора метров свободного падения.

Паника мгновенно разрослась в сознании, и Розалин попыталась вывернуться и ухватиться руками, за что бы она там ни зацепилась. В шею вдруг дохнуло жаром, и гулкий рокот рыка дрожью прошел через все тело.

Розалин в ужасе застыла, вспоминая, что на нее напал дракон. Стараясь больше не шевелиться и не провоцировать огромного монстра, она лихорадочно просчитывала варианты остаться в живых. В голове проносились десятки прочитанных сказок и легенд о драконах. Во всех них они представали ужасными чудовищами, которые сражались с рыцарями за прекрасных дев и золото. Победитель получал все: рыцарь — богатство и жену, дракон — двойной обед и трофейные доспехи с оружием, которые добавлял к своим сокровищам. Так или иначе шансы были не в ее пользу.

Глаза метались из стороны в сторону, пытаясь найти спасение, которого не было. Вокруг повсюду были камни: и на полу, и на стенах, и на потолке. В редкие трещины проникал бледный солнечный свет, слабо освещая окружающее пространство. Хотя толку от этого? Кроме гладких скал, здесь не было ничего, даже растительности.

Розалин снова покачнулась, когда дракон свернул в какое-то ответвление. Плащ неприятно сдавил грудную клетку, сбивая дыхание. Ткань жалобно затрещала.

Пошевелиться, чтобы ослабить давление, Розалин не решилась. Она уже догадалась, что дракон нес ее, держа за шкирку, то есть за плащ и ворот платья, как какого-то котенка.

Допрыгалась… Надо было сидеть дома и слушаться отца. Теперь съедят ее и даже не подавятся.

Зато больше не нужно будет идти замуж за этого тупоголового лорда.

Розалин зажмурилась, понимая, что это уже не шутки. Слезы набежали на глаза, и горечь сдавила горло, но плакать было слишком страшно. Вдруг это еще сильнее разозлит дракона. Хотя он больше не рычал. Только горячее дыхание касалось волос.

Сколько Розалин провисела, болтаясь в воздухе, она ни за что не смогла бы сказать. Солнечный свет давно померк. Пещера казалась бесконечной. Дракон то и дело сворачивал в разные ответвления, без труда ориентируясь в полном мраке. Розалин же догадывалась о том, что направление изменилось, только когда тело покачивалось в разные стороны и плащ больно врезался в ребра и грудь. Там наверняка будет синяк, и хорошо, если только один. Про отбитые при падении руки и ноги говорить даже не стоило.

Запах сырости усилился, и лабиринт наконец закончился. Дракон вышел в огромный грот и направился вперед, не сбавляя темпа. Розалин поморгала, заново привыкая к свету.

Потолки в гроте оказались настолько высоки, что здесь при желании мог свободно летать не один дракон. Где-то высоко наверху в скалах были трещины, через которые проникал солнечный свет, мягко рассеивался и освещал какие-то строения у дальней стены. Чем ближе огнедышащий ящер подходил к ним, тем явственнее становилось, что они все больше напоминали прекрасный дворец, созданный для драконов.

Широкий двор был вымощен плоскими мраморными плитами. Высокие массивные колонны поднимались на высоту нескольких этажей и поддерживали скалистый потолок над тремя огромными зданиями. Стены двух из них украшало серебро и золото. Солнце играло на драгоценном металле, и радужные отблески скакали по стенам пещеры.

Центральное здание оказалось просто огромным и походило на древний храм, вырезанный в скале. Похоже, это были покои самого дракона. Слева находилось не менее впечатляющее строение, из арочного проема которого наружу высыпались золото и драгоценные камни. Да ведь это сокровищница, и она явно была переполнена!

Дракон прошел мимо и остановился у третьего здания, оказавшегося двухэтажным особняком с нормальными для обычного человека пропорциями. Видимо, дом служил покоями для драконьих «гостей». Может быть, Розалин все же не съедят?

Дракон опустил ее вниз и разжал зубы, когда убедился, что она твердо стоит на ногах. Розалин неосознанным движением одернула плащ и юбку платья. Развернувшись, она с опаской уставилась на огромного ящера. Сердце гулко колотилось в груди, в животе царствовал холод, но искры перед глазами не скакали.

Убедившись, что снова падать в обморок она не собирается, дракон все так же молча сделал пару шагов назад. Распахнув широкие крылья, он несколько раз взмахнул ими, резко оттолкнулся лапами и взлетел.

Розалин зажмурилась и подхватила капюшон, когда порыв мощного ветра ударил в лицо. Гулкий звук хлопающих крыльев стал чуть тише, и она приоткрыла глаза.

Дракон по спирали поднялся над дворцом и пролетел вдоль глубокой трещины в нескольких метрах от мраморных плит. Из его пасти вырвалось обжигающе-слепящее пламя, и стена огня взметнулась вверх, перекрывая единственный выход из грота. Путь к побегу был отрезан.

Розалин нервно обхватила себя руками, плотнее заворачиваясь в плащ. Дракон не убил ее сразу, не стал есть, когда принес сюда, и, судя по полыхающему огню, собирался оставить в живых на какое-то время. Но зачем?

Дракон, сверкая золотисто-желтой шкурой с черным пятнистым узором в свете огня, вернулся, подлетел ближе и аккуратно приземлился перед Розалин. Она непроизвольно шагнула назад и на мгновение прикрыла глаза, пряча их от поднявшейся пыли.

Огромная рогатая голова опустилась к земле, и пасть оскалилась, обнажая острые клыки. Два верхних оказались размером с половину ее руки! Еще две пары верхних и нижних были чуть короче, но все равно не менее внушительны. Про остальные острые зубы и говорить было нечего. Дракон мог бы без труда перекусить ее напополам и заглотить, даже не подавившись.

— Поиграем? — хрипло пророкотал огнедышащий ящер и дохнул на нее жаром.

Розалин испуганно вздрогнула, но с места не сдвинулась. Ноги, казалось, приросли к каменным плитам. Все, что она могла — это стоять, дышать и пялиться на жуткую драконью пасть. Его дыхание вкусно пахло жареным мясом и чем-то древесным. Желудок совершенно не к месту заурчал.

Дракон усмехнулся и поднял голову, глядя на нее черными, с золотыми лепестками вокруг вертикальных зрачков глазами. Розалин обхватила живот руками и почувствовала, как румянец опалил щеки. Нашла чего стыдиться и, главное, когда. Хотя эта абсурдная ситуация помогла ей немного избавиться от сковавшего ее страха.

— Со мной нельзя играть, — набравшись смелости, тихо прошептала она.

— Почему же? — снова оскалился огромный дракон, внимательно рассматривая ее. — Бегай, кричи, размахивай руками! Это же так забавно.

— Вовсе нет, — Розалин скривила нос и сделала робкий шаг назад. — Если мне суждено быть съеденной, я не хочу, чтобы по ту сторону горизонта предки попрекали меня тем, что я умерла шутом.

— Остальные именно так себя и ведут, — фыркнул дракон и выпустил кольцо белого дыма, которое разбилось о ее голову.

— Я не остальные! — возмущенно отмахнулась Розалин и гневно уставилась на ящера. Жаль, нельзя было убить взглядом. — И вообще! Меня нельзя есть. Я дочь герцога, владеющего этими землями. За то, что ты меня похитил, отец убьет тебя!

— Это мои земли, — оскалился дракон и покачал длинными темно-коричневыми рогами. — Люди здесь не властны.

— Куда ты меня утащил?

— Ко мне домой.

Дракон уселся на задние лапы и обернул вокруг себя хвост, совсем как кот. Крылья сложились вдоль тела. Черно-золотые глаза заинтересованно скользнули по фигуре Розалин, ноздри раздулись, и он снова оскалился.

— Отдавай то, что прячешь в сумке.

— Нет там ничего, — Розалин трусливо сделала очередной шаг назад. Хотя куда она собиралась бежать, непонятно.

Дракон зарычал. От жуткого рокочущего звука по спине пробежала дрожь, и Розалин медленно достала из-под плаща сумку и положила на каменные плиты перед собой. Ящер довольно хмыкнул, наклонился и длинным когтем подцепил лямку.

Розалин нервно сглотнула и снова попятилась. Дракон, казалось, не обращал на нее никакого внимания, роясь в ее скудных вещах. На пол полетели тонкие платки и ленты для волос. Наконец он нашел шкатулку и вытащил ее, отбросив все остальное в сторону. В его огромных когтистых лапах она казалась такой крошечной, что Розалин в очередной раз ужаснулась разнице в их размерах.

Дракон заинтересованно осмотрел украшения и захлопнул крышку когтем, сжав шкатулку в лапе. Затем вернул свое внимание ведущей себя как можно тише Розалин. Ей хватило ума не провоцировать дракона, хотя отдавать украшения было очень обидно.

— Как думаешь, миледи, твой отец заплатит за тебя хороший выкуп?

— Он пришлет сюда армию и убьет тебя, — она мрачно скрестила руки на груди.

Ужас перед огромным ящером начал постепенно отступать, тем более что он, похоже, не собирался ее убивать. По мере того, как затухал страх, в душе поднимались раздражение и гнев. Она снова оказалась в ловушке, снова была лишена свободы. Чем это лучше договорного брака с нелюбимым мужчиной?

Узкие черные ноздри раздулись, втягивая воздух, и дракон заинтересованно прищурился.

— Армию? Не думаю. Герцог не глуп. Не станет рисковать безопасностью своих земель. Он отправит за тобой рыцарей. Как думаешь, многие захотят рискнуть головой ради тебя?

— Любой в этом герцогстве посчитает за честь спасти меня!

О, если бы это было так. Ее скверный характер был прекрасно известен абсолютно всем знатным лордам. Тем более что за последние два года Розалин успела нагрубить большей части холостых аристократов королевства.

Оставалась одна надежда — на отца. Только бы он не решил отказаться от нее сейчас. Да, Розалин не была послушной дочерью, трепала ему нервы, строила козни всему замку, но она ведь его дочь. Он не мог просто взять и бросить ее.

— Что ж, жаль, — задумчиво пророкотал дракон и алчно посмотрел в сторону сокровищницы. Лапа, удерживающая шкатулку, сжалась крепче. Затем ящер мотнул головой и повернулся к Розалин, — Отсюда еще никто не уходил без моего разрешения.

— Много захаживает? — неосознанно съязвила она, запоздало прикусывая язык.

Черно-золотые глаза опасно сверкнули в свете огненной стены. Из-под черной губы показались острые зубы.

— Бывает, — жутко пророкотал дракон. — Тебе туда, — темно-коричневый коготь на лапе размером с половину Розалин указал на дверь в двухэтажный особняк.

— Долго мне тут жить? — она обхватила себя руками и сделала очередной шаг назад. Такими темпами она скоро уткнется спиной в каменную стену дома.

— Все зависит от того, как скоро твой отец осознает тщетность попыток спасти тебя и заплатит выкуп. Некоторые месяцами ждали, — мрачно добил ее дракон, развернулся к ней хвостом и пошел к сокровищнице.

Розалин вспыхнула, но сумела промолчать. Она зашла в дом, громко хлопнула дверью и прислонилась спиной к деревянному полотну.

— Вот влипла, — простонала она и похлопала себя по щекам, чтобы не позволить себе расплакаться.

Эта ящерица ее слез не дождется! Она дочь герцога Грондальского — одного из близких друзей короля Солбранны. Она дочь, рожденная от союза сильной крови северных и центральных королевств, а не какая-нибудь хрупкая южанка, падающая без чувств при виде змеи.

Хотя Розалин сама свалилась в обморок. Но ведь это был дракон! Огромная огнедышащая ящерица, напавшая на нее средь бела дня!

Помотав головой и окончательно придя в себя, Розалин отправилась исследовать дом, где ей теперь предстояло дожидаться спасения. В том, что это займет много времени, она не сомневалась.

Этот гадкий престарелый граф надоумит отца не платить выкуп и попытаться отбить ее силой. Какое ему вообще было дело до казны ее отца? То, что они друзья, вообще ничего не значило. Сам он сюда точно не поедет. И отца не пустит.

Розалин отчаянно всхлипнула и в который раз с момента, как очнулась, пожалела о решении сбежать из дома.

Она прошла по широкому коридору от входной двери до лестницы в другом конце. Потолки в особняке оказались непривычно высокими. Со стороны внутреннего двора находилась просторная гостиная, но заходить в нее Розалин не стала. По другую сторону коридора показалась небольшая кухня и уборная какой-то странной конструкции.

На втором этаже находились несколько дверей. Розалин толкнула каждую и убедилась, что за всеми скрывались полностью меблированные спальни. Всего четыре. Все выходили во внутренний двор и были необитаемы.

Самая дальняя дверь оказалась закрыта на замок и не поддавалась. По какой причине эта комната заперта, выяснять сейчас Розалин не хотелось. Тем более, когда рядом находился дракон. Судя по расположению, эта часть дома упиралась в горный склон совсем рядом с его логовом.

Хотя это все — драконье логово.

Розалин решила, что на сегодня с нее впечатлений достаточно, и направилась к самой дальней от запертой двери спальне.

Комната оказалась небольшой, раза в два меньше ее покоев в замке. Однако здесь было окно во всю стену с красивым кованным узором вместо стекла или слюды. Его прикрывали тяжелые темные шторы, за которыми отчетливо виднелся узкий балкончик. Подходить ближе к окну Розалин не решилась — не хотелось выдавать свое местоположение дракону.

У стены стояла довольно широкая кровать с роскошным балдахином. Даже лежало несколько подушек разного размера. Простыни оказались очень мягкими и гладкими. Такого материла Розалин никогда не встречала, хотя какое-то время увлекалась шитьем.

У противоположной стены высился огромный камин с красивой мраморной кладкой и резной решеткой. Огонь в нем не горел, но в поленнице лежали дрова.

Рядом с камином за ширмой стояла чугунная ванна на красивых ножках. В ней уже была набрана вода, правда, холодная. На вешалке рядом висело мягкое полотенце, с виду чистое.

Розалин открыла двери шкафа рядом с ванной и в шоке уставилась на женские платья разных цветов и фасонов. Даже полупрозрачные воздушные одеяния из-за Южного моря были здесь. Вот это коллекция!

Вместе с восхищением в сердце поселился ужас. Этот дракон держал здесь явно не одну пленницу. Отсутствие пыли и грязи только подтверждало то, что совсем недавно здесь была женщина. Ведь даже принцесса не позволила бы себе существовать в грязи и так или иначе прибралась бы. Где они были сейчас, Розалин старалась не думать. Хотелось надеяться, что дракон был честен и возвращал их семьям после получения выкупа, а не съедал.

Розалин осмотрелась и убедилась, что все еще одна. Закрыв дверь в комнату, она не обнаружила засова или замочной скважины. С другой стороны, все равно в доме никого, кроме нее, не было — все остальные комнаты выглядели необитаемыми.

Она подошла к шкафу, расстегнула и сбросила с плеч плащ. Спина тут же отозвалась протяжной болью. Бока тоже болели, как и грудь. К сожалению, взять заживляющие мази было негде, так что придется терпеть, пока все само не заживет.

Едва сдерживая болезненные стоны, Розалин разделась. Платье было испорчено, как и брюки. Во многих местах на порванной ткани были видны следы крови.

Тяжело вздохнув, она бросила грязные вещи рядом со шкафом и погрузилась в холодную воду, только чудом сдержав громкий крик. Царапины и ссадины защипало, но ей требовалось смыть с себя грязь и запекшуюся кровь. Драконьих слюней на себе она не обнаружила, но на всякий случай вымыла и голову.

Вскоре тело замерзло настолько, что перестало чувствовать воду. Розалин кое-как выбралась наружу и тщательно растерлась полотенцем. Только бы не заболеть. Хотя с ее везением она бы даже не удивилась.

Подойдя к зеркалу, она развернулась спиной, осматривая повреждения. Помимо кровоподтеков на лопатках, через полспины красовалась гигантская ссадина. Она не кровоточила, но очень сильно пульсировала. На руках и ногах было полно царапин. Видимо, падение все-таки оказалось куда серьезней, чем показалось сперва. С другой стороны, все кости были целы. Голова не кружилась, и больше не тошнило.

Розалин повернулась лицом к зеркалу и тяжело вздохнула. Спереди на ребрах наливался кровью огромный синяк по форме плаща. Да уж, красавица…

Зато живая!

Розалин попыталась улыбнуться себе, но вышло криво, и она, расстроенная, залезла на кровать. Ни сил, ни желания рыться в чужих вещах не было, поэтому она так и осталась завернутой в огромное полотенце.

Не сдержав мучительного стона, Розалин легла на постель и, едва голова коснулась подушки, почувствовала, как тяжелеют веки. Сон навалился на нее, не оставляя ни шанса на сопротивление. Веки опустились, и сознание провалилось во мрак.

Глава 4

Ночью спалось не очень — сказались потрясения прошедшего дня, приходящие к ней кошмарами, и дико саднящая спина. Еще и новая кровать оказалась слишком мягкой. В итоге, когда пещеру осветили яркие солнечные лучи, Розалин встала с огромными мешками под глазами и такого же размера отвратительным настроением.

Хмуро уставившись на яркую полоску света, бьющую сквозь приоткрытые шторы, она поправила сползшее за ночь полотенце и отправилась умываться. Кое-как приведя себя в порядок, Розалин достала из шкафа чистое темно-зеленое атласное платье в пол, традиционное для жителей центральных королевств. Оно очень удачно закрывало ее покалеченную спину, имело длинные рукава, скрывающие синяки и царапины, и без труда сходилось на ее фигуре.

Розалин нашла красивый гребень на каминной полке, расчесала запутанные волосы и заплела широкую косу. Для кого она прихорашивалась, было непонятно. Наверное, для себя любимой.

Посмотрев в зеркало, она осталась довольна и невольно улыбнулась. Она пережила нападение дракона, была относительно цела, и теперь ее ждал новый день, когда ей предстояло подумать, как бы отсюда сбежать. Уж если отец не сумел удержать ее в замке, то дракон и подавно не сможет лишить ее свободы.

— Эй, миледи! — раздался грозный рык со двора.

Розалин передернулась — еще никто так фамильярно с ней не разговаривал. Она, гневно скрестив руки на груди, вышла на балкон и посмотрела убийственным взглядом сверху вниз на стоящего посреди двора дракона. К сожалению, силы во взгляде было недостаточно, и он не умер.

Розалин вопросительно подняла брови.

— Спускайся, — клыкасто усмехнулся дракон, от которого не укрылись ее попытки усмотреть его до смерти. — Или ты голодная сидеть собралась? Сейчас сходишь, воды наберешь, приготовишь себе что-нибудь. Ведра…

Розалин вскинула брови еще выше и, не удержавшись, захохотала. Дракон мрачно сжал пасть.

— Ты издеваешься? Мало того что похитил, так еще и в прислугу меня записать решил? Не дождешься! — она резко развернулась и скрылась в комнате.

Только оказавшись подальше от окна, Розалин смогла выдохнуть. Кончики пальцев были ледяными, тело колотила мелкая дрожь, и в ушах шумела кровь. Она только что нахамила дракону! Это не ее отец и даже не подданный. Она точно сумасшедшая.

— А мне это надо? — раздался драконий рык. — Я тебя кормить все равно не буду.

Его последняя фраза напрягла Розалин. Она неуверенно обернулась к окну, но выйти на балкон и уточнить, что именно он хотел сказать, не решилась.

Ну ничего, ей к бойкоту было не привыкать. Главное в этом деле — найти запас таких продуктов, на исчезновение которых никто не обратит внимания. Поэтому, вспомнив, что вчера тщательно осмотрела только второй этаж, она отправилась на разведку кухни.

Убранство особняка впечатляло. В огромной гостиной, куда вела широкая арка рядом с лестницей, на полу были расстелены ковры, скрадывающие шаги. На стенах висели дорогие украшения, картины и гобелены. Гигантский камин потрясал кладкой из крупного камня с разноцветными прожилками и располагался четко посередине комнаты. Между широкими колоннами протянулись резные решетки. Очаг был черным и холодным. Им явно давно не пользовались, хотя в поленнице рядом лежали дрова. Вокруг камина стояли диваны и кресла на изящных ножках.

Идти в дальнюю часть гостиной Розалин не стала — ее целью все же была кухня. Желудок снова жалобно напомнил, что его не кормили уже сутки. Да и в горле першило от жажды.

Пока Розалин шла по широкому коридору на кухню, подумала, что в целом здесь оказалось довольно уютно и можно было бы остаться. Если бы не одно «но» — по соседству жила гигантская огнедышащая ящерица.

Кухня обнаружилась там, где ее вчера мимоходом видела Розалин. Находилась она в обособленной части здания, хотя и примыкала к главному коридору через кладовую. Здесь было несколько небольших окон, но само помещение оказалось просто огромным, и свет извне не освещал его полностью. У герцога в замке кухня и то была меньше, хотя на ней готовили еду для многочисленной аристократии, стражи и челяди!

Розалин побродила по кухне, заглядывая в ящики и закрытые крышками бочки. Вот только ни еды, ни воды внутри не оказалось. Вернувшись к кладовой, она внимательно осмотрела полки, надеясь найти хоть что-нибудь. На нескольких валялись подозрительные крошки. Еще нашлось два небольших мешка с каким-то зерном, но Розалин не лошадь, чтобы есть сырую крупу!

План с бойкотом провалился.

Это что же получалось? Если эта мерзкая ящерица не станет ее кормить, то она помрет раньше, чем не то что выкуп за нее заплатят, но даже до того, как приедет хоть один рыцарь.

Разозлившись, Розалин решила высказать этому дракону все, что о нем думала, но уже у самых дверей осеклась. Жить еще хотелось.

С опаской выглянув наружу, она осмотрелась, оставаясь под прикрытием двери. Дракона нигде не было видно. Лучи света, бьющие сквозь трещины в потолке, ярко освещали внутренний двор и стены зданий. В гроте царила тишина, если не считать тихого свиста ветра.

Розалин уже смелее вышла во двор. Высокая огненная стена все так же ярко полыхала оранжевым пламенем. Искать выход, когда огнедышащая ящерица могла вернуться в любой момент, было глупо и недальновидно, поэтому Розалин решила осмотреть остальные строения. Смелости подойти к похожему на древний храм зданию не наскреблось, поэтому она направилась к сокровищнице. Блеск высыпавшихся наружу богатств манил.

Заглянув в высокую широкую арку, Розалин невольно охнула. Золотые горы высились практически под потолок, и им не было видно ни конца, ни края. Помещение уходило куда-то вглубь горы, и свет не проникал дальше нескольких метров от входа. Да тут добра хватило бы, чтобы купить целое королевство!

Розалин в шоке попятилась и посмотрела под ноги, где лежали золотые монеты. Некоторые были ей знакомы, но попадались и те, чью чеканку она встречала впервые в жизни.

Присев рядом с небольшой, относительно их общего количества, кучкой сокровищ, Розалин подняла глаза, невольно сравнивая. Она могла бы засыпаться ими с ног до головы, и никто бы не нашел ее. И это только малая часть того, что скрывалось во мраке сокровищницы. Это какое-то безумие. Ни у кого не могло быть столько золота!

Помотав головой, Розалин с любопытством разворошила сокровища перед собой.

— Что у нас здесь… Кубки, чаши, деньги, подсвечники, доспехи, э… покореженные. Слитки, свитки. Интересно, с чем? О! — она вытянула перед собой золотой меч, устроив небольшой золотопад.

Хихикнув, она покрутила находку в руках. Края не были остро заточены, и меч явно был больше произведением искусства, нежели оружием. Заинтересованно прищурившись, она не сдержала хитрой улыбки.

— Посмотрим, может, что-нибудь придумаю.

Розалин отложила меч в сторону и продолжила свое занятие. Она настолько увлеклась разбором чужих богатств, что совершенно забыла о ноющем от голода желудке и саднящей спине.

Неожиданно между лопаток ударила горячая струя воздуха. Розалин громко взвизгнула и подскочила на месте. Резко развернувшись, чтобы высказать подкравшемуся дракону все, что о нем думает, она осеклась. Его пасть оказалась вымазана в крови.

— Страшно? — рыкнул он, жутко прищурившись.

— Вот еще! — презрительно фыркнула Розалин, отбрасывая тяжелую косу за спину. Она всеми силами старалась сохранить лицо и успокоить нервную дрожь в коленях. — Рыцарь приходил?

— Пока нет, — покачал головой дракон и вздохнул, как ей показалось, с сожалением. — Я тебе ужин принес, — он шагнул в сторону, и за его хвостом оказалась туша оленя. — Освежуешь и приготовишь. Воду возьмешь вон в том конце пещеры, там источник бьет.

Дракон указал когтем туда, где стена пламени утыкалась в отвесный скалистый склон. Рядом с тем местом находился небольшой узкий проход, к которому вела дорожка из мраморных плит.

— Не буду я ничего свежевать и уж тем более готовить!

Розалин брезгливо передернула плечами, только представив, что внутри оленя находились вонючие и склизкие кишки и прочие внутренние органы. Подняв голову и возмущенно уставившись прямо в черно-золотые глаза, она уперла руки в бока и насупилась.

И так неширокие зрачки хищно сузились по вертикали, и в груди дракона что-то заклокотало. В следующее мгновение раздался леденящий душу рык, и в глубине приоткрытой пасти засветилось пламя.

Розалин стало очень-очень страшно, но отвести глаз и сменить позы она не смогла, буквально окаменев на месте.

Дракон выпрямился на задних лапах и выгнул гибкую шею. Узкие ноздри расширились, втягивая воздух и раздувая и без того огромную грудь. На дне черно-золотых глаз вспыхнули яркие искры, обрамляя узкий зрачок.

Розалин внутренне съежилась, но голову не опустила, не в силах перестать пялиться на разозленного дракона. Время, казалось, замедлилось, и только сердце лихорадочно стучало где-то у горла.

Дракон опустил голову ниже и вдруг резко отвернулся, выплевывая сгусток пламени в оленью тушу. В воздухе едко запахло жареным мясом и паленой шерстью.

В ушах зашумело, в висках гулко пульсировала кровь. Розалин показалось, что она сейчас грохнется в обморок.

Дракон опустился на лапы и, проходя мимо застывшей Розалин, громко хмыкнул. Затем он скрылся в похожем на храм здании, размахивая хвостом, как раздраженный кот.

С его уходом ноги подкосились, и Розалин, дрожа, опустилась на пол пещеры. Подняться она уже не смогла. Казалось, что все мышцы в теле разом превратились в кисель. Еще никогда она не боялась так сильно. Даже когда пыталась ускакать от настигающего ее дракона. Даже когда он нес ее во мраке пещеры.

И все же дракон ее не спалил. Хотя мог бы. Зачем она ему? Отец, так или иначе, не узнает о том, жива ли она, пока не заплатит выкуп. По всем соображениям здравого смысла, у дракона не было причин оставлять ее в живых.

Розалин покосилась на запеченную тушу. Он даже позаботился о том, чтобы она не умерла от голода. Странная ящерица.

В сказках и легендах драконы представлялись либо мудрыми наставниками, либо ужасными тварями, но ни те ни другие никогда не заботились о людях. А похищенных прекрасных дев рыцари спасали буквально на следующий день. К сожалению, реальность и вымысел различались кардинально.

Придя в себя и немного успокоившись, Розалин подошла к тому, что некогда было оленем. Выглядела обугленная туша очень неаппетитно, но желудок это не волновало. Протяжная боль свела живот, и Розалин сдалась.

Подобрав отложенный ранее золотой меч, она попыталась добраться до того, что можно было бы съесть, отчаянно пиля тупым лезвием. Добыв себе достаточно еды, она встала и обернулась к жилищу дракона. Самого хозяина логова видно не было. Дальше входных колонн свет не проникал.

— Как дикарка какая-то, — пробубнила себе под нос Розалин и уже громче крикнула, — А говорил, кормить не будешь!

— О выкупе я объявил, — равнодушно ответил дракон, игнорируя сарказм в ее голосе.

Розалин раздраженно сжала кусок жареного мяса в пальцах и направилась в дом. Если она, как первобытный человек, пилила себе мясо, еще не означало, что и есть его она собиралась просто откусывая. Где-то на кухне ей попадались столовые приборы и утварь.

Положив кусок мяса на тарелку, Розалин потыкала его вилкой. Выглядело это просто ужасно. В любых других обстоятельствах она бы выкинула это, не задумываясь. Желудок снова скрутило в болезненном приступе.

Розалин отпилила столовым ножом небольшой кусочек мяса и зажмурилась, поднося ко рту. Резко засунув его внутрь и пожевав, она скривилась. Это было так же ужасно, как она и представляла. Без соли и специй это напоминало подошву. Не то чтобы она когда-либо жевала одну, но не сомневалась, что на вкус она была именно такая.

Закончив с ужасным ужином, Розалин взяла два ведра и направилась туда, где, по словам дракона, находился родник.

Мраморные плиты привели к узкой расщелине, которую тоже подпирали колонны, вырезанные прямо в скале. Стоило пройти немного вперед, и Розалин оказалась в пещере с небольшим водоемом. Мраморные плиты огибали его с одной стороны, а с другой просматривался тонкий ручей, который утекал куда-то за пределы грота сквозь трещины в скалах. Свет сюда практически не проникал, поэтому Розалин решила не задерживаться.

С трудом донеся тяжелые ведра обратно до дома и расплескав добрую половину, она налила воду в кастрюлю и поставила на плиту. Ничего для розжига огня в кухонных шкафах найти не удалось, хотя поленница была полна дров.

На мгновение задумавшись, Розалин смастерила факел из ручки от какой-то сковороды и тряпки и, сбегав к огненной стене, добыла огонь. Чудом не подпалив дом, она вскипятила воду и уселась за длинный стол на кухне, поставив ноги на перекладину между ножками соседнего стула.

Руки приятно согревала горячая кружка. Белесый пар поднимался к потолку. За окнами сгустились сумерки.

Дракона не было слышно, но рисковать и выходить наружу лишний раз Розалин не стала. Ей впечатлений хватило с лихвой. Даже ее повернутый на проказах мозг понимал, когда нужно сбавить обороты и дать остальным передохнуть.

В животе разливалось сытое тепло, жажда была утолена, и настроение стремительно росло. Тлеющие угли в закрытой печи давали недостаточно света, чтобы осветить что-то, кроме пола.

Сидеть одной в полумраке огромной кухни было не только неприятно, но и скучно, поэтому Розалин достала из кухонного шкафа свечу с подсвечником и подожгла от лучины. Поднявшись наверх, она заинтересованно посмотрела на неисследованную часть дома.

Пришла пора приоткрыть завесу тайны странного особняка в драконьем логове. Мысленно посмеявшись, Розалин направилась в выбранную накануне спальню. Захватив шпильки для волос, найденные утром в шкатулке на каминной полке, она решила попробовать вскрыть запертую комнату.

Опустившись на колени перед замочной скважиной, Розалин заглянула внутрь, но ничего не увидела. Похоже, с другой стороны отверстие прикрывала защитная пластинка.

Розалин на всякий случай постучала и, не дождавшись ответа, коварно улыбнулась. Поставив подсвечник на пол, она разогнула шпильки, готовя их к работе.

Вскрывать замки ее еще в шесть лет научил сын поварихи. Так случилось, что других детей ее возраста в замке не было, поэтому практически все детство она провела с ним. Вдвоем они досаждали всем в замке, проникая в любые закрытые помещения. Да, их потом наказывали, ругали, кого-то еще и лупили. В конечном счете все закончилось тем, что отец сменил повариху.

Зато спрятать от Розалин что-либо в отцовском замке стало просто невозможно. А поскольку она теперь временно жила в драконьем логове, то была просто обязана узнать, что скрывалось за запертой дверью.

Замок щелкнул, открываясь. Розалин толкнула дверь и вошла внутрь. Улыбка слетела с губ, и она ошарашенно застыла.

В свете камина перед ней, удивленно вскочив с кресла, стоял худой парень в излишне широкой простой рубашке. На вид ему было лет двадцать пять. Он выглядел выше нее на целую голову, хотя и сутулился. Короткие темно-каштановые волосы растрепано топорщились во все стороны. На лице были надеты большие темные очки, отражающие пляшущие языки пламени, поэтому рассмотреть его глаза Розалин не смогла.

В целом он напомнил ей ее учителя словесности. Внутренне содрогнувшись от сравнения, она помотала головой, приходя в себя.

— Что ты здесь делаешь? — низкий голос с легкой хрипотцой оказался на удивление приятным.

Розалин окончательно стряхнула с себя оцепенение и решительно вошла в комнату. Интересно, а он тоже был какой-нибудь аристократ?

Осмотревшись, она направилась к камину. Свет от него мягко рассеивался по всей комнате, но высокая длинная ширма не позволяла рассмотреть другую половину просторного помещения.

Парень обошел кресло, в котором сидел до ее появления, и встал за его спинкой, словно пытался отгородиться от неожиданной гостьи.

Розалин с трудом сдержала ехидную улыбку и подошла к тахте рядом с низким столиком. Нагло усевшись, она закинула ногу на ногу и поправила юбку. Брови незнакомца поползли вверх.

— Тебя тоже эта ящерица похитила? — обворожительно улыбнувшись, Розалин мысленно посмеялась и снова окинула комнату взглядом. Ничего интересного не заметив, она вернула свое внимание парню, — Давно ты здесь?

— Достаточно.

Он явно не был рад ее компании, судя по холодному тону, но хотя бы не выгонял. Посмотрев на кресло, незнакомец остался стоять, крепко вцепившись пальцами в спинку.

— Ты разве не боишься дракона?

— Здесь его нет, так что, чего бояться? — пожала плечами Розалин. — Он держит меня ради выкупа, а потом домой вернет.

— Ничто не мешает ему и выкуп получить, и тебя съесть. Все равно, о твоей смерти не узнают. Как думаешь? — парень с неприкрытым интересом посмотрел на нее сквозь очки, приподняв подбородок.

То, что он озвучил мысли, которые уже не раз закрадывались в ее голову, Розалин не понравилось, и она скривила нос.

— С одной стороны, ты прав, но раз уж он не убил меня сразу, то вряд ли собирается вообще. В обед еще и оленя притащил, чтобы я от голода не умерла. Будем надеяться, что это он так не пытается меня откормить, — с губ сорвался невольный смешок, и она широко улыбнулась. Парень крепче вцепился в спинку кресла, и ей показалось, или его щеки потемнели? — Как тебя зовут?

— Филип, — кашлянув, представился он и переступил с ноги на ногу. — А тебя?

— Розалин. Ты откуда?

— С Риссивских гор.

Риссивские горы были одними из самых протяженных на западе Большой Земли. Солбранна граничила с центральными отрогами, как и еще четыре королевства. Однако на юге горы уходили практически до самого Южного моря.

Может, он был каким-нибудь южным принцем, судя по слегка смугловатой коже и высокому росту. Иначе зачем дракону держать его здесь?

— А я дочь герцога. Так что вряд ли здесь надолго. Почему за тебя выкуп еще не заплатили?

Розалин снова окинула его взглядом, окончательно утверждаясь, что с такими мужчинами ей еще сталкиваться не приходилось. Если не считать преподавателя словесности.

Фу, мерзость какая! Розалин едва не скривилась, вспоминая учителя с потными ладошками. Надо проследить за тем, чтобы этот парень не стал распускать рук. Хотя он, в отличие от всех остальных, до сих пор не пробовал флиртовать с ней. Даже не улыбнулся ни разу. Поразительно.

— Знаешь, мне и самому интересно, — задумчиво посмотрел на огонь Филип и пожал плечами, — Наверное, потому что некому.

Точно не принц. За ним бы тогда целое войско пришло. Надолго бы он не задержался, а огнедышащая ящерица уже давно кормила бы червей.

— Слушай, ты чего такой тощий? Тебя эта ящерица не кормит? Мне он целую тушу запек, там внизу осталась, во дворе. Так что, если хочешь, я угощаю, — радушно махнула рукой Розалин.

— Очень аппетитно, спасибо, — губы Филипа дрогнули, и на его лице расцвела улыбка.

Сердце Розалин запрыгало в груди, и в животе появилась странная дрожь. Щеки нагрелись явно не из-за жара камина.

Такой красивой улыбки она еще ни разу в жизни не видела: тонкая линия губ, аккуратные белые зубы один к одному, очаровательные ямочки на щеках. Да, это не качки-рыцари, у которых во рту в лучшем случае полтора десятка зубов наберется, еще и губы постоянно разбиты.

Заметив ее зачарованный взгляд, Филип смутился и сжал тонкие губы. Розалин ощутила укол разочарования. Ей понравилась его улыбка.

— Почему ты сидишь в запертой комнате? Дракон же все равно в дом не поместится.

— От таких, как ты, прячусь, — он снова переступил с ноги на ногу.

Ему явно было некомфортно в ее присутствии, но и уходить Розалин не собиралась. Пусть он и казался немного странным, но находиться в компании другого человека было лучше, чем сидеть одной в темноте чуждой комнаты в драконьем логове. Ей хватило одиночества, когда она была заперта дома.

— И что, много нас таких тут бывает?

— Хватает, — слишком резко ответил Филип и указал ей на дверь, — Тебе пора.

Розалин недовольно поджала губы, нахмурилась и резко встала. Он ее выгонял! Да еще и довольно грубым тоном. Как он посмел? В конце концов, она была дочерью герцога, и говорить с ней подобным образом было невежливо. К тому же она только что пришла.

Филип был непоколебим. Скрестив руки на груди, он нахмурил брови и шагнул в сторону, обходя кресло. Однако дальше не пошел, явно ожидая, когда она самостоятельно покинет его комнату.

Розалин вспыхнула от возмущения, открыла рот, чтобы придумать что-нибудь, чтобы уговорить его не прогонять ее. Он снова молча указал пальцем на дверь. Не решившись спорить с незнакомцем, Розалин направилась к выходу из комнаты. Не хватало еще разбудить дракона.

С каждым шагом до двери Розалин замедлялась. Мрачный коридор не внушал доверия. Свеча, оставленная под дверью, практически догорела, не давая достаточно света.

Розалин шагнула наружу и обернулась, уже готовая даже умолять странного парня, чтобы он поболтал с ней еще немного. Дверь захлопнулась перед самым носом с гулким грохотом. В замке провернулся ключ.

Гнев поднялся в ней, и она едва зубами не заскрипела. Да как он посмел! Ну ничего. Она и не таких доставала. Он еще пожалеет, что выгнал ее в темный коридор. Подхватив подсвечник, Розалин решительно направилась в выбранную комнату.

Глава 5

Оглушительный драконий рык ворвался в сон, возвращая Розалин в суровую реальность. Она нехотя открыла глаза, гадая, что же могло испортить настроение дракону, а заодно планируя, как бы ухудшить его еще больше. Может, если она сделает его жизнь невыносимой, огнедышащий ящер отпустит ее?

— Миледи! Сейчас же сюда, — прогремел грозный рев.

Судя по бледному свету, пробивающемуся в комнату сквозь узкую щель между тяжелыми шторами, было еще совсем раннее утро. Розалин вздохнула и, собравшись с силами, медленно сползла с постели. Она не торопилась, умываясь и тщательно выбирая платье. Так же неспешно она оделась и занялась прической, заплетая толстую косу.

Она не девочка на побегушках у дракона. Пусть подождет.

К моменту, когда Розалин вышла во двор, драконий хвост раздраженно метался из стороны в сторону, а из ноздрей вырывались клубы дыма. Вот только он ее больше не пугал. Она устала все время бояться. Теперь в ней проснулась ее пакостная натура, которая желала испортить жизнь этой ящерице так же, как это сделал он.

— Что-то изволишь, господин дракон? — спросила Розалин, добавляя в голос яда.

— О да, — клыкасто оскалился он.

По спине пробежали трусливые мурашки. Может, она все же поторопилась, и не стоило пока злить дракона? Особенно когда путь к побегу еще не был найден.

Черно-золотые глаза жутко сверкнули искрами вокруг суженных зрачков.

— Где меч?

— Какой меч? — Розалин недоуменно хлопнула ресницами, абсолютно не понимая, о чем говорил дракон.

— Золотой.

Она нахмурилась, а потом вспомнила, что вчера пилила им оленину и оставила на кухне.

— Ты что, все свои сокровища наперечет знаешь?

Дракон нервно дернул хвостом, ударив костяной иглой по мраморным плитам.

— На кухне он, — вздохнула Розалин, нервно посмотрев в сторону входа в особняк.

— Верни и будь добра, — ехидная усмешка на черных губах совсем не понравилась ей, — прибери все сокровища так, чтобы во дворе ничего не валялось.

— Это ж… — Розалин не поверила своим ушам, невольно распахнув рот. — Тут их целая гора! Я неделю буду их складывать, а некоторые еще и тяжелые!

— Зато скучно не будет, — рыкнул дракон и плюнул пламенем ей за спину.

Розалин вздрогнула, невольно пригнувшись. Осознав, что опасность ей не грозила, она резко обернулась и недоуменно нахмурилась. Вход в особняк оказался охвачен огнем, но гарью не пахло.

Устав удивляться происходящему, она вымученно вздохнула. Похоже, дракон специально запечатал дверь, чтобы она не отлынивала.

— А как же меч? — уже зная ответ, она все равно поинтересовалась.

— Вечером вернешь, — кинул на прощание дракон и оставил ее одну, без каких-либо проблем проходя сквозь стену из огня.

Розалин недоверчиво прищурилась и направилась следом. Вчера, когда она добывала огонь для печки, ей показалось, что пламя совершенно обычное, а значит, ожога не миновать. Розалин остановилась в метре от стены. В лицо отчетливо веяло жаром. Рисковать и трогать странный огонь, она все же не стала. Руки ей еще пригодятся.

Обернувшись назад, она тяжело вздохнула. Мало того что эта ящерица ее похитила, так еще и работать заставляла.

Пройдя мимо жареной и искромсанной тупым мечом туши, Розалин невольно принюхалась. Тухлятиной вроде еще не пахло. Что ж, в случае чего, у нее имелись еда и вода, пусть и сырая.

Розалин остановилась перед огромной горой высыпавшихся наружу сокровищ и скрестила руки на груди. Делать что-либо для дракона не хотелось. Интересно, а если она не станет выполнять его поручение, он плюнет в нее огнем вместо двери? Хорошенько поразмыслив, выяснять это Розалин передумала.

— Развел тут беспорядок, — она окинула мрачным взглядом фронт работ. — Ну ничего. Мы еще посмотрим, кто кого!

Взобравшись на самый верх золотой горы, Розалин заглянула в сокровищницу. Колоссальные размеры поражали, однако в центральной части куча была площе, практически вровень с полом. Создавалось впечатление, что дракон периодически захаживал сюда и валялся на своих богатствах, из-за чего они и высыпались наружу.

Вот сам бы и убирал! Еще раз тяжело вздохнув, Розалин нехотя принялась за работу, попутно строя планы мести.

К вечеру, когда с последними лучами солнца вернулся дракон с очередной добычей, ей удалось разгрести лишь самую малость. Он недовольно осмотрел ее работу, покачал головой, буркнул что-то про белоручек и направился в свои покои. Проходя мимо охваченной огнем двери, он резко выдохнул, задувая пламя так же легко, словно свечу погасил.

Проводив своего тюремщика мрачным взглядом, уставшая Розалин подняла добычу, оказавшуюся тремя крупными и уже запеченными кроликами. Буркнув под нос «Силенок на оленя не хватило?», она отправилась на кухню. Там, нарезав их на кусочки, она вспомнила о своем новом знакомом, который весь день наверняка просидел в своей комнате и опять ничего не ел. Хотя что тут есть-то? Не грызть же сырое зерно, как какая-нибудь скотина.

Достав из шкафа поднос и столовые приборы, Розалин аккуратно выложила мясо на блюдо, налила в кружки остывшей кипяченой воды и пошла наверх. В голове крутилась мысль, что еще нужно было зайти к себе и сменить платье, в котором она весь день таскала золотые запасы мерзкой ящерицы. Не появляться же перед парнем грязной и вонючей.

— Это Розалин. Открывай, — она вежливо постучала в дверь, но, не дождавшись ответа, пригрозила, — Не заставляй меня опять замок вскрывать. Я, кстати, с дарами пришла.

За дверью раздались шаги, ключ провернулся в замке, и на пороге, загораживая собой вход, появился Филип. На нем снова были безразмерная рубашка и простые брюки. Если бы не качественные сапоги из мягкой кожи, можно было бы с легкостью принять его за простолюдина.

— Что надо? — недовольно буркнул он и густо покраснел при взгляде в глубокое декольте.

Гордость за удачный выбор платья согрела сердце.

— Я поесть принесла, — Розалин подняла поднос над головой и поводила им перед носом парня. — Пустишь?

Филип вымученно вздохнул и отошел в сторону. На его лице отчетливо читалась внутренняя борьба, но эта битва была за ней. Довольная Розалин юрко проскочила мимо него и поставила поднос на столик у огромного камина, в котором весело плясало пламя.

***

Филип оставил дверь открытой и проследил за девушкой. Она была красива, хоть и имела невыносимый характер. Ее фигурка с соблазнительными формами, облаченная в темное платье, будоражила воображение. Длинная широкая светло-рыжая коса опускалась ниже середины спины. Тонкие пальчики перекинули ее через плечо вперед, укладывая вдоль высокой пышной груди. На пухлых губах появилась соблазнительная улыбка, и яркие в свете огня светло-карие глаза игриво поймали его взгляд.

Филип вздрогнул — она заметила, как он пялился на нее.

Щеки вспыхнули огнем, и кровь ударила в голову, на мгновение оглушая. Глубоко вдохнув, он отвернулся, уставившись на огонь в камине.

На губах Розалин играла самодовольная усмешка, но хотя бы комментировать она не стала.

Филип разочарованно сжал губы, в очередной раз пожалев о содеянном. Слабая надежда, едва вспыхнувшая вчера вечером, померкла при взгляде на девушку сегодня. Тут такая красавица, куда ему? Дочь герцога наверняка не испытывала недостатка в мужском внимании. Ему ей предложить было нечего.

— Слушай, — протянула она, проследив за его взглядом. — Откуда у тебя огонь? Ты же не выходишь совсем.

— Об огниве ты слышала? — хмыкнул Филип и неуверенно подошел ближе.

Интересно, она сбежит после того, как он так пялился на нее?

Розалин недовольно насупила нос, отчего стала выглядеть очень забавно, и уселась на мягкий ковер у низкого стола. Проведя ладонями по юбке, она расправила складки и взяла в пальцы вилку.

Филип стушевался, совершенно не ожидая подобного поведения от герцогской дочери, но последовал ее примеру, игнорируя удобное кресло за спиной. Украдкой взглянув на Розалин, которая все так же неотрывно смотрела на огонь в камине, он отправил кусок мяса в рот. Пресная жесткая крольчатина была так же уныла, как и его жизнь.

Все же этот вечер он не проводил в одиночестве. Странная девушка, которая совершенно не стеснялась компании незнакомого парня, сидела с ним за одним столом и делила скудную трапезу. А прошлым вечером она вообще нагло ворвалась в его комнату, игнорируя абсолютно все нормы, принятые в этом мире.

— И все-таки это отвратительно, — вдруг проворчала она.

Филип вздрогнул и повернулся к ней.

— Что именно?

Думать, что она имела в виду ужин с ним, было неприятно. Хотя он и не сделал ничего, чтобы разрядить обстановку. Филип даже светскую беседу не пытался начать. Он совершенно отвык от компании кого бы то ни было, давно смирившись с одиночеством и тишиной.

— Мясо, — Розалин брезгливо потыкала вилкой в кусочек крольчатины. — Без соли и специй оно просто ужасно. Если бы я не была так голодна, выбросила бы все в огонь.

— Ты настолько расточительна? — Филип растянул губы в сдержанной улыбке.

Он прекрасно помнил, как ошарашена была она, когда он позволил себе искренне улыбнуться в прошлый раз.

— Я не привыкла к подобному аскетичному образу жизни, — забавно поморщилась Розалин. — Это же издевательство какое-то. Если и завтра мне придется жевать эти угольки, я точно с ума сойду.

— И что же ты предлагаешь?

— Ты пробовал сбежать? — она совершенно серьезно взглянула на него.

Похоже, она чувствовала себя абсолютно уверенно и спокойно в его присутствии, чего нельзя было сказать о самом Филипе. Он заставил себя оторвать взгляд от ее полных губ и посмотреть в красивые светло-карие глаза. Сердце гулко колыхнулось в груди.

— Отсюда нет выхода.

— Я не верю, — Розалин поморщилась и помахала вилкой. — Не может сюда вести только одна пещера. Да и если бы это было так, то дракон не стал бы стену из огня выстраивать. Может, ты плохо искал? Давай поищем вместе? Эта ящерица каждый день куда-то уходит. Можно сделать это так, чтобы он не узнал.

— Ты действительно хочешь рискнуть и разозлить дракона? Ты же понимаешь, что тебе не уйти, когда он отправится в погоню. — Розалин недовольно поджала губы, и Филип снисходительно улыбнулся, — Тебе жить надоело?

— Да ну тебя. Хочешь, вот и сиди тут, — она раздраженно наколола кусочек мяса на вилку и отправила в рот, уставившись на пламя в камине.

Филип тоже отвернулся к огню и протянул руку, чтобы взять мясо. Пальцы натолкнулись на девичью ладонь. Вилка звонко упала на блюдо, когда он резко отдернул руку. Филип вскинул голову и встретился взглядом с Розалин. Она очаровательно улыбнулась.

Сердце лихорадочно заколотилось в груди, горяча кровь. Горло сдавило, и оглушающая волна жара прокатилась по венам.

Филип больно прикусил язык, пытаясь отвлечься, и резко вскочил на ноги.

— Уходи!

— Чего? — улыбка слетела с ее губ, и Розалин недоуменно встала, поправляя юбку. — Что случилось-то? Чего ты весь дерганный такой? — она сделала шаг в его сторону.

— Уходи, я сказал, — уже менее уверенно повторил Филип, отступая назад.

Он из последних сил сдерживал себя, чтобы не схватить ее за плечи и не вытолкать прочь, пока не стало слишком поздно. Пугать ее ему совершенно не хотелось. Она была первой, кто за многие годы сама заговорила с ним.

Розалин проигнорировала его приказ и осталась на месте. Она скрестила руки перед собой, отчего ее грудь поднялась еще выше над верхним краем декольте.

Филип прикрыл глаза и крепко сжал кулаки, вонзая ногти в ладони. Дыхание застряло в горле. На прокушенном языке растекался густой привкус крови.

— Пожалуйста, — взмолился он.

— Ладно, ладно, — сдалась недоумевающая Розалин и вышла из комнаты, обернувшись напоследок.

Филип остановился в нескольких шагах от дверного проема и ничего не сказал. Она обиженно поджала губы, неуверенно переступила с ноги на ногу и скрылась в полумраке коридора. Филип дождался, когда дверь в ее комнату выразительно захлопнулась, и закрыл собственную, проворачивая ключ в замке.

Прислонившись спиной к дверному полотну, он медленно выдохнул и прикрыл глаза. Ладонь легла напротив сердца, чувствуя, как постепенно замедлялся ритм и напряжение уходило из тела. Дышать стало легче, и Филип отошел от двери.

Он слишком давно был один, слишком отвык от общения с кем бы то ни было. Его самоконтроль никуда не годился.

Взгляд невольно скользнул к низкому столу перед камином. Рядом с широким подносом валялись две вилки. Недоеденные куски мяса лежали на блюде между двумя стаканами с водой.

Сердечный ритм ускорился, и дрожь пробежала по коже, стоило вспомнить пышную фигурку и светло-карие глаза девушки, ее широкую искреннюю улыбку. Вот поэтому он и сидел тут запертый от всего остального мира. Ему и без соблазнительных рыжеволосых герцогских дочек хватало проблем, найти решение которым он давно отчаялся.

Глава 6

Два следующих дня были похожи друг на друга как две капли воды. С утра Розалин будил ненавистный дракон и заставлял прибирать им же наведенный беспорядок, оставляя ее снаружи на весь день. Вечером уставшая и голодная, она едва могла запихать в себя опостылевшее жареное мясо, возвращалась к себе в комнату и без сил заваливалась спать. С таким образом жизни она скоро станет такой же тощей, как и парень, живущий в другом конце коридора.

К Филипу Розалин решила пока не ходить. Во-первых, он обидел ее тем, что так грубо выгнал из комнаты, когда они отлично проводили время, ужиная вместе. Во-вторых, ей не нравилось, как он был напряжен, когда она находилась рядом. Так что Розалин решила дать ему время расслабиться, соскучиться по ней.

Сквозь узкий проем между тяжелыми шторами в комнату заглянул первый лучик света, и Розалин от всей души потянулась на широкой кровати. Наконец наступил долгожданный день мести, который она планировала чуть ли не с первого дня в этом логове. Настроение парило выше облаков, и широкая улыбка никак не сходила с губ.

Вскочив на ноги, Розалин умчалась приводить себя в порядок и одеваться. Поймав свое отражение в зеркале, она недовольно поджала губы. Открывшийся вид немного остудил ее запал.

Огромная ссадина на спине все никак не заживала, но хотя бы больше не болела так сильно. Вокруг нее расцвел синяк каких-то колоссальных размеров. И это не считая сине-желтых пятен по всем ногам и рукам.

Выбрав самое закрытое платье, Розалин закончила сборы и сбежала на первый этаж. Зная, что ее опять запрут снаружи на целый день, она перехватила пару кусочков мяса и напилась воды. Затем вышла во двор и повернулась лицом к строению, напоминающему древний храм.

Огромный дракон показался в узком арочном проеме своих покоев и широко зевнул, обнажая жутковатые зубы. Золотисто-желтая чешуя поймала солнечный свет и засверкала, словно драгоценный металл. Черно-золотые глаза в удивлении расширились, когда он заметил стоящую посреди двора Розалин.

Она осознала, что больше его не боится. Совсем.

— Что ты тут делаешь так рано?

— Проспал, господин дракон?

Бесплатный фрагмент закончился.

Купите книгу, чтобы продолжить чтение.