Бесплатный фрагмент - Судьба писателей

У камина сидят двое: лучший друг писателя и мать писателя. Свет исходит только от огня, а друг, держа в руках планшет, читает матери:

— Вот, что они написали в новостной ленте интернета:

Горячая новинка, — говорит он голосом, в котором нет ни чувств, ни эмоций. Просто слова.

— Посетите музей всемирно известного писателя. Нам удалось собрать и на века сохранить самое драгоценное, что было в его жизни. В музее каждый может увидеть фотографии с писателем, все его награды, большие комнаты с вытяжками из его книг. Раритет!: гитара писателя и его коллекция фотографий, сделанных на фотоаппарате. Пост-скриптум, музей был создан в связи со смертью писателя.

Мама смотрит на то, как пламя переливается в камине, а из ее глаз стекают слезы, оставляя следы — остается влажная линия на левой щеке, влажная линия на правой.

Снова говорит друг:

— Удивительно, как вообще в такое время он еще мог зарабатывать столько денег на книгах. Вы только представьте — где люди, которым он обязан своей славой, своим богатством? Все время сидят дома в комнатах и не выходят? Я сомневаюсь, что все, кого видно на улицах, имеют отношение к чему-либо написанному, кроме того, что висит на улице и всплывает в их телефонах. Если бы не издатель, который с самого начала подсказал ему идею публиковать свои книги в интернете — тогда он, наверное, ушел бы намного раньше. Наверное, бумажные варианты только у него одного дома и стояли. Сейчас-то всё в музее.

В ответ на это мать всхлипывает, прерывисто и громко вздыхает и выдыхает. Она то поднимает глаза, чтобы посмотреть на друга и на планшет в его руках, то снова опускает их и разглядывает свои руки. Она перевела взгляд на огонь в камине и говорит с раскаяньем:

— Я никогда себе не прощу, что за всю свою жизнь — прошла вся жизнь! и вот — его нет… — Я никогда себе не прощу, что так и не смогла стать ему родной. Ты, наверное, не знаешь, но мы всегда были с ним чужими. Всегда — как бы внешне он ни улыбался и как хорошо ни шел бы наш разговор. Я мать, но я не была его родным человеком никогда — о, господи, как же так могло все получиться?