Бесплатный фрагмент - Story-бар

Золотая страница спонсоров

Каждый спонсор марафона Банка Вдохновения — меценат, филантроп и благотворитель. А ещё они были кураторами марафона, которые помогают и поддерживают участников. Браво этим чудесным людям!

Вот их имена и ники в соцсетях:

Виктория Агарина @viktoriiaagarina

Елена Афанасьева @el_afanaseva

Марианна Власова @mari_anna_vl

Влада Дэнис @goldy.108

Анастасия Ермакова @naglubine_lubvi

Ирэн Ив @iren. ivv

Ксения Каракашьян @karksusha

Наталья Кобышева @kettu_n

Татьяна Кошелева @tania.creadas

Марина Крес @makres_stories

Надежда Лепешева @nadezhda_lepesheva

Виктория Мирах @viktoriya_mirakh

Наталья Мослова @textnn

Наташа Невзгодова @natalia­_nevzgodova15

Елена Немоляева @stihi_n. elena

Евгения Оман @enefer_live

Анна Погодина @anutkapogodavdome

Елена Розина @kinolena__

Ольга Светикова @svetikovao022

Виктория Стецко @victoriastetsko

Анна Т. Ф. @anna__t.f

Ксения Фофанова @kseniya_stixi

Галина Хруцкая @galina_khrutskaya

Мария Худякова @marysia_xud

Екатерина Шереметьева @katysheremeteva

Любовь Юстицкая @psi_studiya

Приветствую тебя, читающий эту книгу

Меня зовут Анна Ухова, в соцсетях @anna_hygge, и я организатор писательского марафона Банка Вдохновения. Этот марафон проходит четыре раза в году — один раз в каждом сезоне.

Банка Вдохновения — не простой марафон. Он дарит не только новый взгляд, неожиданный ракурс, иное прочтение привычных вещей — то, что мы называем вдохновением, — но и поддержку. Банка Вдохновения — уютное творческое пространство для тех, кто творит. А итогом марафона выступает книга — сборник произведений участников. И в этом сезоне мы вновь приглашаем тебя в Story-бар.

Это совсем необычное место…

Слова, тексты, книги тут повсеместно:

В бутылках, в бокалах и в ламповом свете,

Ведь Story-бара нет чудесней на свете.

Здесь буквы сливаются в слова,

И кругом порой идëт голова.

Слова разливаются по бокалам

Коктейлем затейливым,

А тебе всë мало…

И вновь ты за стойку бара идëшь

И смысл в бокал с новым текстом кладёшь,

Его заливаешь хмельным вдохновеньем,

Пьяным становишься в то же мгновенье.

И я, когда в этот бар захожу,

Тебя об одном, мой друг, прошу:

«Текстом своим меня опьяни!

И снова в бокал мой словами плесни.

Кубиков лёгких рифм не жалей

И тонкой струйкой прозу налей.

Хочу захмелеть не от вина,

Хочу выпить текст твой до самого дна.

Так знай! Это необычное место.

Живут там истории повсеместно…

И бар тот открыт не для всех, не всегда,

Не каждому вход доступен сюда.

Но…

Тебя я зову.

В этот же миг, друг мой!

Двери откроет Story-бар пред тобой».

В Story-баре ты встретишь декабрьские рассказы-впечатления, навеянные мигающими огоньками гирлянд, долгими зимними вечерами и негромко звучащим колокольчиком. Ты узнаешь, о чём может рассказать маска, и сможешь согреться глинтвейном из семи предложений. И знай: с того дня началось всё то, что раньше казалось чем-то невообразимым…

Возможно, с тобой случится то же самое, стоит тебе начать своё путешествие по Story-бару.

Виктория Агарина

Приветствую тебя, мой читатель, в Story-баре.

Я — Виктория, из Подмосковья. В соцсетях @viktoriiaagarina.

Больше всего на свете я люблю жить. И эта любовь есть в каждом моëм произведении, в каждом тексте. Укрась свою жизнь, своё настроение, своё мироощущение с помощью моих историй. Надеюсь, читая их, ты почувствуешь, какой волшебный дар тебе дан — твоя жизнь.

Как море

С этого дня началось всё то, что раньше казалось чем-то невообразимым…

В этот день ей поставили диагноз. Диагноз, определивший конечность её жизненного отрезка.

«Приблизительно два года», — сказал врач.

«Приблизительно семьсот тридцать дней», — посчитала она и провалилась в колодец отчаяния.

В этом колодце не было дна. Когда она смотрела на себя в зеркало, то всё время летела вниз, испытывая нечеловеческие перегрузки. Это падение ей даже снилось. И во сне она отчаянно пыталась цепляться за стенки колодца, сдирая пальцы в кровь, стараясь замедлить падение…

Конечно, она боролась.

Хваталась за любую возможность, отчаянно карабкалась. Традиционная медицина сменялась нетрадиционной. И наоборот.

«А вдруг…» закончилось в один момент.

Она поняла: вот теперь — всё.

Финальный отрезок пути начался. И сколько бы там ни осталось дней, они уже будут без «а вдруг…». И она больше не может ничего изменить. И ей придётся это принять. Выбора жить или умереть больше нет.

Но есть выбор, с каким настроем «туда» идти.

В этом выборе и стало её спасение. Дома — жизнь, в больнице — борьба. Но исход уже определён — тогда зачем?..

Она выбрала жить «как ни в чём не бывало». Жить. А не ждать. И тут же перестала падать в колодец.

Остановилась.

Подняла голову и увидела небо. И солнце, лучи которого дотянулись до неё…

Окружающие задавали глупые вопросы, в которые был спрятан глубокий ужас от осознания бескрайности чужой беды.

Отводили глаза от её счастливой улыбки и крутили пальцами у виска. Люди, ни дня не прожившие в колодце, всегда лучше знают, как нужно правильно страдать и насколько мокрой от слёз должна быть подушка…

А у неё вместо мокрой подушки — красивый альбом с белыми листами. Новый день — новый чистый лист.

Уже пройден этап отрицания. И гнева. И истерик.

Она уже там, на другом берегу. Она — в принятии. Сломала шлагбаум и прибралась в своей голове.

И думает она сейчас… о новом платье и обоях в спальне. И, конечно же, о море. Обязательно о море…

А завтра будет новый день и новый чистый лист…

И раскрасит она его, пожалуй, в бирюзовый цвет. Как море.

И пусть весь мир подождёт…

Безграничны возможности ночи смешивать краски…

А у порога скулит вьюга. И зажигаются окна тёплой медью. Ни одно время года так не волшебно и не таинственно, как зима. Обожаю это чувство ожидания…

Время надевать уютные вещи, наряжать ёлку, зажигать свечи и согревать друг друга. Зима сказочно прекрасна… Она пахнет шоколадом, звучит скрипкой, греет чаем, хорошими книгами и добрыми фильмами.

Дома тихо, в печке горит огонь, кошка сидит на подоконнике, а за окном тихо падает снег… Погода для красивых сказок… Время прислушаться к себе, остановить мгновение, заметить чудесное, насладиться тишиной…

И пусть весь мир подождёт…

Глинтвейн трав и чувств

Жизнь за окнами вьюгой бушует,

Но есть дом, где в духовке пирог с малиной,

Дух кофейный душу врачует

И полыхает огонь в камине…

Я побуду в твоём доме немножко, можно?..

Обниму твоё задумчивое сердце и увижу, как тайком падают звёзды в улыбчивые зеркала твоей души…

А ты нальёшь мне в бокал глинтвейн из заваренных пряных трав и чувств…

И, глядя в этот рубиновый омут вина, каждый из нас о чём-то своём помечтает…

А потом… до дна, чтоб внутри обожгло и остался на губах тёплый, сладкий след нашей тайны…

Разреши мне остаться с тобой, хоть немножко…

Марина Арн

Привет! Меня зовут Марина, и я из города Самары. Фамилия Арн — сокращённо от Аржаных. В соцсетях я @marinaarzhanykh.

Если вы держите в руках эту книгу с этой самой моей фамилией — значит, моя мечта стала чуточку ближе. Ведь я раньше даже мечтать не могла, что стану писателем. Обычная жена и мама двух деток, работающая электромехаником на РЖД.

Читать обожаю с детства. Но чтобы создавать?..

И как-то раз я просто решила попробовать. Пошла на писательский марафон. Потом ещё на один. И ещё. И теперь вы, как и я, можете держать эту книгу в руках.

В каждый свой рассказ я вкладываю частичку души. Это всегда больше чем просто история. Надеюсь, вы это тоже почувствуете и вам понравится.

51-й маршрут

С этого дня началось всё то, что раньше казалось невообразимым.

Люди перестали летать, а звери — разговаривать. Это произошло ровно 20 лет назад.

Люда встала утром и, сказав своему рыжему коту привычное «Доброе утро, Фёдор!», в ответ услышала непонятное «Мяуууу».

Они удивлённо уставились друг на друга. А потом ни она, ни родители не смогли взлететь. Пришлось везде добираться пешком. Так произошло со всеми — в один момент всё волшебство исчезло из жизни людей.

20 лет спустя об этом все забыли.

Люда долго помнила разговоры со своим рыжим другом, которого уже не стало. Но… дело в том, что за эти 20 лет и она стала взрослой. А взрослые вообще быстро забывают.

Работа — дом. Дом — работа. Иногда книги, йога, обучения и встречи с друзьями. Но с каждым днём Люда всё больше чувствовала, что её как будто лишили огромной части чего-то важного.

Однажды она, как обычно, шла с работы. Привычной дорогой. Она ходила по ней уже лет шесть и знала каждый магазинчик, каждое дерево и каждую ямку. Но вдруг неведомая сила потянула её в сторону. Случилось немыслимое! Она свернула во двор.

И очень удивилась… Там была аллея с фонтаном, лавочками и раскидистыми деревьями. Возле фонтана сидел белый котёнок. Большое чёрное пятно на его спине напоминало сердечко.

Люда присела на лавочку и стала наблюдать, как котёнок играет со своим хвостом. Он так распрыгался, что перекувыркнулся через голову. Люда рассмеялась, да так, что никак не могла остановиться.

«Ну и чего закатилась, дурёха? Думаешь, это так легко?»

Смеяться она перестала. Тут же. Ей показалось, что голос звучит где-то рядом. Но на аллее не было никого, кроме них с котом.

«Странно…» — подумала девушка.

Тем временем белый разбойник запрыгнул прямо в её сумку и довольно замурчал, сощурив зелёные глаза.

— Вот это да! Кажется, у меня появился новый жилец!

В автобусе девушка долго смотрела в окно и вдруг решила: «Поеду до конечной». Она никогда так не делала. Абсолютно бессмысленное и непродуманное действие. Ведь неизвестно, что там.

Кондукторша тётя Валя, которая знала наизусть всех пассажиров 51-го маршрута, удивлённо вскинула брови, узнав, что Люда едет до конечной:

— Туда даже я не еду. Схожу за одну остановку. Автобус там просто разворачивается и идёт назад.

— Ну, значит, и я развернусь вместе с ним.

В конце пути в автобусе остались только Люда с котом и невидимый за перегородкой водитель. Было немного странно и щекотно внутри от предвкушения, а может быть, от страха. Автобус затормозил с лёгким скрипом.

— Твой выход, дорогая, — сказал ей водитель, и на секунду Люде показалось, что у него слишком длинные и острые уши.

«Привидится же…» — подумала она, протирая глаза.

Двери закрылись, видение исчезло. Она осталась одна посреди леса.

У них в городе есть лес?! И она об этом не знала? Скорее всего, это старый заброшенный парк.

Было тихо. Ветер слегка шебуршил осенние листья. Вечерние тусклые лучи еле-еле пробивались сквозь густые кроны деревьев.

Люда пошла по тропинке, то и дело замирая и жмурясь от окружающей красоты. В груди как будто надувался шарик. Скоро она вышла к небольшому прудику, возле которого сидел мальчик лет семи.

— Откуда ты здесь?! — удивился он.

— Как — откуда? Приехала на автобусе.

— Сюда уже давно никто не приезжает. Тем более взрослые…

— Почему?

— Ну вот, — вздохнул мальчик, — даже ты не сразу увидела. Просто смотри и слушай.

И Люда стала смотреть и слушать. Вскоре она заметила, что два лебедя на пруду о чём-то шептались. Именно шептались! Лягушки на берегу обсуждали глобальное потепление. Животные разговаривают?!

Шарик в груди лопнул, захлестнув Люду волной эмоций. Они наполнили то самое пустое место внутри, расставили всё на свои места. Как же так? Как же она могла забыть про это?!

Её взгляд упал на кувшинки. Над ними кружили мотыльки. О Боже! Это же совсем не мотыльки, а маленькие феи!

— Но почему они здесь?

— А где же им ещё быть? Это забытые мечты и несбывшиеся надежды. В них теперь не нуждаются.

— Надо всем рассказать!

— Ты не сможешь.

— Почему?

— Тебе не позволят. Ты забудешь. Как и все взрослые. У детей есть отголоски прошлого волшебства. Но лишь отголоски. Вы всё забыли, потому что так было задумано тёмными силами.

— Я помогу, — сказал белый кот, вылезая из сумки и стараясь достать лапой одну из зазевавшихся фей. Но это было не так-то просто — маленькие шалуньи, смеясь, брызнули в разные стороны.

— Я не смогу забыть! Как тебя зовут?

— Зови меня Хранитель.

— Что же мне делать?

— Ну, начинать надо с малого. Хотя бы с себя. Попробуй выбраться отсюда и помнить о том, что всё реально и возможно. Это не так уж просто. И я не смогу тебе помочь.

— Я попробую.

— Тогда иди.

— Я с тобой, — сказал кот, залезая обратно в сумку, — и зови меня Марон.

Стоило им появиться на тропе, как заклубился чёрный туман. Вместе с ним возникла высокая фигура в красном плаще. Лица видно не было. Лишь два глаза-уголька светились в глубине капюшона.

— Что ты хочешь взамен своего последнего воспоминания?

— Мне ничего не нужно. Оно слишком ценно.

— Я не отпущу тебя с ним. Но есть богатый выбор — успешная карьера, любовь, признание, дело жизни, путешествия, вдохновение. Что угодно!

— Интересно… — Люда сделала шаг вперёд. — Вот только этот выбор и так у меня есть. Просто я успела об этом забыть.

Капюшон спал, открывая злобный оскал. Люда побежала со всех ног, как не бегала никогда в жизни. Но чёрный туман настигал, щипал за лодыжки и тянул за волосы.

— Отстань от меня! — закричала девушка, спотыкаясь и теряя надежду.

Тут откуда ни возьмись появился родной 51-й автобус и, взвизгнув тормозами, остановился прямо перед девушкой. Двери открылись, и ушастый водитель бросил световой шар в клубящийся вокруг Люды туман, которой сразу отпрянул от взорвавшегося света. Девушка взлетела по ступенькам и плюхнулась в кресло. Автобус закрыл двери и с бешеной скоростью помчался сквозь лес.

— Эх, последний шар с лучшими снами отдал, — горестно вздохнул водитель, — ну да ладно, ради хорошего дела не жалко.

Люда его не слушала, сердце колотилось, по щекам текли слёзы. Она на секунду закрыла глаза.

— А ну вали отсюда! Ишь чего удумал!

Резкий крик вырвал девушку из забытья. Её голову окутывал непонятный чёрный туман. Рядом кондукторша тётя Валя выпихивала из автобуса разбушевавшегося пьянчугу.

— Проснулась, милая? — заботливо спросила она. — Совсем, видать, утомилась. Всю дорогу проспала. Следующая остановка твоя — готовься.

Люда нахмурилась. Было ощущение, что она забыла что-то важное. Непонятный туман сковывал мысли и вызывал раздражение.

Кто-то мягко дотронулся до её руки. Девушка глянула вниз и увидела белую мордочку с зелёными глазищами, которые смотрели на неё из сумки. Да как смотрели! Будто хотели что-то сказать. Сердце её застучало сильно-сильно…

Она вышла из автобуса.

«Вспоминай!!!» — громыхнуло в её голове, разрывая в клочья ненавистный туман. Осознание нахлынуло лавиной, и Люда счастливо рассмеялась:

— Спасибо, Марон!

— Фух! Я уж думал, дело плохо.

— Нет, Марон, теперь всё хорошо, — она оттолкнулась ногами от тротуара и взлетела вверх. — Но у нас много работы…

Огни нашей жизни

«Какие красивые огоньки!.. Откуда они, интересно?»

Пик-пик-пик-пииик…

Сознание возвращалось мучительно медленно. Разноцветные пятна плясали в весёлом хороводе.

Пик-пик-пииик…

Вспышка острой боли с головы до ног пронзила тело. Казалось, веки весили по полтонны, но Максим всё же смог их приподнять.

Мутные фигуры в очках и шапочках кружили над головой.

— Пришёл в себя, слава богу. Это главное. Жить будет.

Максим пытался понять, что происходит. Но мысли скользили, словно ужи меж пальцев и расползались в разные стороны.

Месяц спустя…

На крыше медцентра было прохладно.

Майское солнце пригревало, напоминая: скоро лето.

Максим с удовольствием подставил лицо тёплому свету и улыбнулся. У него было не так много времени. Медсестра сжалилась над ним и помогла попасть на свежий воздух, но всего на полчаса. До прихода врача.

Он поправил лёгкий плед на своих коленях и направил колёса инвалидной коляски к дальнему участку крыши, откуда открывался вид на весь город.

Там стояла полная симпатичная девушка лет двадцати. Она была бледная и осунувшаяся, в дрожащих пальцах дымилась сигарета.

— Привет.

— Привет, — голос девушки был безжизненный и уставший. Она сделала длинную затяжку и выпустила струйку дыма.

— Красиво тут, да?

— Наверно, — она удивлённо оглянулась вокруг, будто только что заметила, где находится. Потом кивнула на его кресло: — Досталось тебе, да?

— Есть такое… — широко улыбнулся парень. — Тебе, наверное, тоже, раз ты здесь.

— Как у тебя получается?

— Что?

— Радоваться жизни. Хотя… Ты симпатичный. Наверняка у тебя много друзей, богатые родители…

— И ты считаешь, что это главные критерии для радости? Что же мешает тебе?

— Ты серьёзно? Посмотри на меня! Я — урод! Толстая, жирная корова, у которой нет НИ-ЧЕ-ГО. Все говорят о том, что мне надо похудеть. У родителей нет повода для гордости, ведь их дочь так и не стала стройной красоткой с престижной работой. Мужчины обходят стороной. Друзья вечно подшучивают. Каждый день я встаю с чувством, что мне незачем жить. Я устала бороться с этим миром. И не боролась бы дальше, если бы мама не пришла домой раньше… — девушка натянула рукава свитера на забинтованные запястья. Слёзы катились по её щекам, оставляя мокрые дорожки, как капли дождя на лобовом стекле автомобиля.

— Ты что, дура? Самое главное, что у тебя есть, — это ЖИЗНЬ! Я считаю, неплохой подарок, учитывая, сколько абортов делают в России ежедневно. Мой отец тоже хотел, чтобы мама сделала аборт. Третий ребёнок, да ещё сын. Тяжело. Но она не стала. И я всегда буду благодарен за этот ДАР. И не собираюсь упускать ни дня из подаренных мне лет. Мой отец — самоубийца. Алкоголь, долги, нежелание решать проблемы… Выстрелил в голову из табельного оружия. И знаешь, что я тебе скажу? Самоубийцы — самые эгоистичные люди в этом мире. Они не думают, каково будет тем, кто остаётся. У тебя есть всё. Есть родители, которые любят тебя. Да, может, не всегда правы. Не совсем верно показывают свою заботу. Но может, нужно было просто сказать о том, что тебе больно? А вообще, ты вроде большая девочка. Пора бы уже и отдельно начинать жить. Может, тогда они поймут, что ты выросла и излишняя опека ни к чему. Друзья, которые подшучивают и смеются над твоими больными темами, — точно друзья? Зачем ты создаёшь себе такой круг общения? Чтобы был повод себя пожалеть? Ведь по факту у тебя нет для этого причин: две руки, две ноги, симпатичная девушка. Никто не может обидеть или унизить тебя, если ты себя ценишь.

— Думаешь, всё так легко, да?! — закричала она. — Думаешь, имеешь право судить о моей жизни?!

— Да, не имею. Возможно, у тебя всё сложнее, чем у меня, — усмехнулся он, — у меня всего-то нет ног. Ты знала о том, что всю свою жизнь я посвятил баскетболу? Именно он давал мне силы. Помогал ставить цели. Прокормил мою семью, когда наша команда стала выигрывать и мы вошли в Высшую лигу. Через месяц большая игра на европейском уровне, которая позволит моей команде выйти на чемпионат мира. К этому мы так долго шли… Но я не смогу на неё попасть. Ни на неё, ни на следующую. Потому что я больше не смогу ходить — сильно повреждён позвоночник. И я уж не говорю о том, что остался без ног в 25 лет. Просто потому, что руководитель транспортной компании заставил своего сотрудника отработать двое суток подряд. Водитель маршрутки уснул за рулём и выехал на встречку прямо под КАМАЗ. Но куда мне с такими плёвыми проблемами тягаться с той несправедливой жизнью, которую ты сама себе создала!

Он развернулся и поехал к выходу, где его уже ждала медсестра.

Два дня спустя…

Наташа робко мялась на пороге палаты №18.

Максим в инвалидном кресле сидел возле окна. Двое парней, таких же светловолосых и голубоглазых как он, только чуть старше, подкалывали его. Они весело смеялись, и вся атмосфера, казалось, была пропитана любовью. Невысокая худенькая женщина с морщинками вокруг глаз нежно поцеловала в макушку Максима со словами:

— Нам уже пора, а то эти лоботрясы так и будут шутки шутить. К тому же у тебя гости.

Они тепло попрощались и вышли из палаты, оставив Максима с Наташей одних.

— Привет. Не ожидал тебя увидеть.

— Привет, — Наташа смущённо теребила край свитера, — я… В общем, я хотела извиниться за свои слова. Сказать тебе спасибо. Правда. Я впервые в жизни поняла, что страдаю из-за ерунды. Что у меня всё в порядке. Господи! Какая я была дура! Я поговорила с родителями. Они действительно не знали. Не понимали. Столько надуманных проблем… Завтра мы едем смотреть квартиру в аренду. Мама очень гордится, а папа немного переживает… Кажется, он только сейчас понял, что мне 22, а не 12, — она рассмеялась звонким, словно колокольчики, смехом, — и всё благодаря тебе. Как бы паршиво это ни звучало, ведь у тебя…

— А вот сейчас помолчи, — улыбнулся Максим. — Возможно, тогда ты не совсем поняла. Я не жалею себя. И жалости не приму. Я рад, что жив. В той аварии погибли 7 человек, включая водителя. А выжили всего три. Три, понимаешь? И я в их числе. Да, у меня нет ног. Но самое главное так и осталось. ЖИЗНЬ. А значит, я все ещё могу что-то сделать. И ты можешь тем более.

— Да, я поняла. Ещё раз спасибо. Можно пригласить тебя на новоселье?

— Буду рад!

Почти 8 месяцев спустя…

— Саша, помоги нарезать селёдку. Лёша, разберись наконец с гирляндой, она почему-то не светит. Максим, в дверь стучали. Наверно, Наташа. Она звонила, говорила, что забежит поздравить.

— И почему она звонит тебе? — проворчал Максим, направляя каталку к двери.

Не успел он открыть дверь, как вихрь из дутой розовой куртки с развевающимися волосами и разноцветными пакетами ворвался внутрь. Невозможно было узнать в этой сияющей пампушке ту тусклую тень, стоявшую на крыше.

— Привет, это я! — она чмокнула его в щёку и тут же ссыпала пакеты ему в каталку. — Они все подписаны! Положи под ёлку и не открывай до двенадцати!

Максим не успел моргнуть глазом, как она уже упорхнула на кухню — здороваться со Светланой Михайловной и обмениваться вечными шутками с близнецами.

Час спустя они не торопясь пили чай в гостиной, где их оставили одних. Гирлянду починили, и ворох разноцветных огней перебегал с ветки на ветку.

— Красиво, — улыбнулась Наташа.

— Ага, — подтвердил Максим.

— Ну, рассказывай! — она хлопнула его по плечу. — Как тебе удалось вывести команду этих слабеньких паралимпийцев на международный уровень?

— Эй, — засмеялся он, — вообще-то я в их числе! Ничего они не слабенькие. Просто им нужен был новый капитан. И мне выпала честь стать им. Ты бы видела, на что они способны! Они молодцы. Мы точно порвём «Красных Орлов» на следующей игре!

— Им просто нужен был ты. Всему миру нужны такие люди. Чтобы спасать заблудшие души.

— Ой, ну прекрати! И хватит обо мне. Давай уже о тебе. Есть что рассказать?

— Ещё бы! Помнишь, полгода назад я плюнула на всё и решила заняться стрип-пластикой?

— Ну да, — его щёки немного покраснели, — у тебя здорово получается, судя по видео в Инстаграме.

— Я тоже так считаю. А ещё так считают создатели бренда нижнего белья из нашего города. И они пригласили меня стать лицом их линейки плюс сайз.

— Наташа!!! Я тебя поздравляю! Просто нет слов… Ты заслуживаешь этого как никто другой. А им очень повезло отхватить такую красотку.

— Спасибо, Максим, — она села рядом с его креслом и положила голову ему на плечо.

Они ещё долго вдыхали запах хвои и смотрели на бегающие огоньки. Словно огоньки их жизни, обещающие ещё много ярких и незабываемых моментов. Стоит только захотеть.

Новогодний глинтвейн

Новогодняя ёлка и запах хвои, который проникает в каждую клеточку твоего тела, наполняя ожиданием волшебства.

Радостные крики детей, бегающих за ошалевшей кошкой, которая гоняет ёлочные шары по всей квартире.

Мигающие огоньки гирлянд в полной темноте, и по 10 раз на день: «Раз, два, три — ёлочка, гори!»

Вкус оливье и мандаринов.

Подарки, упакованные криво, зато с любовью, ожидающие своего часа под пушистой зелёной красавицей, в то время как летающий на метле Гарри Поттер в сотый раз побеждает Волан-де-Морта с экрана телевизора.

Бой курантов, сожжённые мечты и желания в бокале шампанского, разлетающиеся искры бенгальских огней, запах апельсиновой кожуры вперемежку с селёдкой, обязательные гулянья, громкие хлопушки и салют морозной ночью.

Невероятный коктейль из тепла и уюта, из объятий самых близких, из любви, салюта, огоньков гирлянд и веры в лучшее — мой самый сладкий новогодний глинтвейн.

Сжигая мосты

— Сссссс… айййй, — невнятно зашипела Нина, слишком близко зажав утюжок у корней волос, и сердито сверкнула зелёными глазами своему отражению.

Большое, в полный рост, зеркало в прихожей показывало невысокого роста красивую женщину лет сорока. Чёрный брючный костюм идеально подчёркивал тонкую талию и широкие бедра, а тёмно-синего цвета рубашка удачно маскировала высокую грудь третьего размера.

Образ роковой женщины напрочь портили рыжие волосы, которые весёлыми кудряшками торчали в разные стороны. Каждое утро приходилось их выпрямлять.

Тональный крем отлично маскировал веснушки на остром носике, а яркая помада и тушь добавляли очки к образу строгой начальницы IT-отдела. Должность, к которой она шла 5 лет — и ещё год отстаивала свой авторитет в мире мужчин. Хотя для ребят из её отдела она так и осталась чем-то средним между своим парнем и справедливым руководителем.

Но сегодня они встречали важное начальство из Москвы. Директор крупнейшего отдела приезжал для оценки работы их подразделения. Выявилась какая-то утечка информации.

Айтишников обычно не трогали, они никогда не участвовали в подковёрных играх начальства. Вряд ли она будет нужна. Но на всякий случай выглядеть надо соответственно. Поэтому она закинула в сумочку очки-обманки, которые придавали ей интеллигентный вид.

Пора было выезжать.

«Ключи, ключи…» — бормотала Нина, бегая по гостиной и разбрасывая вещи.

В проёме двери полутёмного коридора неожиданно возникла высокая широкоплечая фигура, заставив женщину подпрыгнуть и испуганно взвизгнуть:

— О Боже, кто вы?

— По-моему, я ваш сын, — вздохнул рыжеволосый парень, вступая в круг света и щуря сонные зелёные глаза.

— Неправда. Мой сын ещё совсем малыш, а вы взрослый дяденька.

— Если бы вы чаще бывали дома, женщина, то заметили бы, что вашему сыну уже 17 лет.

— Не может быть! — притворно ужаснулась Нина, а затем, не удержавшись, нежно потрепала сына по густой шевелюре. Для этого ей пришлось подняться на цыпочки.

— Ну мам, — проворчал Никита, уворачиваясь и двигаясь в сторону холодильника. — Ты, случайно, не это искала? — он потряс связкой ключей, которые достал вместе с колбасой.

— Вот блин! — она хлопнула себя по лбу. — Наверно, закинула вчера вместе с продуктами, пока разбирала пакет.

— Просто поразительно, как тебя выбрали в руководители отдела при твоей несобранности, — он запустил ей ключи точным броском, но они буквально проскользнули сквозь пальцы и упали на пол, залетев под стол. Нина резко наклонилась в попытке их схватить и ударилась лбом об угол стола. — Мама! — Никита бросился к ней и сразу приложил холодную толстобокую палку докторской колбасы к ушибленному месту. — Ты как? Тебя не тошнит? Голова не кружится?

— Ой, да прекрати ты… — теперь уже она увернулась от сына, — мне пора бежать, у нас сегодня важное начальство.

— Кстати, мам, я хотел сказать: папа звонил…

— Вот про кого-про кого, а про твоего отца я точно не хочу разговаривать.

Нина обула сапожки с удобным толстым каблуком, схватила сумочку, пальто и вышла за дверь.

Она уселась за руль старенького внедорожника и прерывисто вздохнула. Пять лет. Пять лет прошло после их с Андреем развода, а она всё никак не могла забыть. Да и как вычеркнуть 15 лет своей жизни? Они познакомились на одной из университетских вечеринок. Красивый высокий парень и маленькая рыжеволосая хохотушка. Их роман был красивым, страстным и очень стремительным. Через месяц они уже поженились. Начинали с нуля, в одной фирме. Андрей быстро пошёл в гору, они купили первую квартиру, а потом Нина забеременела. Родился самый замечательный на свете мальчик — Никита. Нина была рада отдаться материнству и хозяйственным заботам. К тому же Андрей зарабатывал достаточно.

Они купили большой загородный дом, в который переехали, а квартиру в центре сдавали. С каждым годом, казалось, они становились только счастливее. Андрей любил сына, проводил с ним много времени, и Нина никогда не ощущала себя брошенной один на один с ребёнком и домашними делами.

Никита рос смышлёным мальчиком. 1-й класс. 2-й класс. В 3-м он уже один прекрасно справлялся с уроками, сам выбирал секции, в которые ему хотелось ходить. Нина всё больше чувствовала, что её время сидеть дома вышло. Сын прекрасно справлялся сам. Ей вдруг захотелось вернуться в рабочую круговерть, встряхнуться, показать себя. Андрей неохотно, но поддержал её решение.

С этого момента всё пошло наперекосяк. Они никак не могли подстроиться под новый уклад жизни, где оба работают. Стали реже видеться и чаще ругаться. Идеальная жизнь осталась в прошлом. Они сильно отдалились друг от друга. Последней каплей стало повышение мужа: ему предложили блестящую должность с зарплатой в разы выше теперешней. И надо было переезжать. Нина наотрез отказалась бросать свою работу, где только-только начала расти. К тому же у сына здесь была родная школа, друзья, пошли первые успехи в плавании. Какой переезд? Ради кого — мужчины, который стал ей чужим?

Андрей просто собрал чемодан и уехал. Через неделю пришли бумаги на развод. Он вообще был человеком, который не любит тянуть и быстро принимает решения, какими бы тяжёлыми они ни казались. Дом, квартиру и машину он оставил им. Каждый месяц высылал деньги на обучение и содержание сына. Это было, конечно, благородно с его стороны. Вот только Нина знала, что, уехав, он прихватил с собой свою секретаршу, которая давно подбивала к нему клинья, удачно выбрав момент разлада в семье. Они поженились там через три месяца. И деньги были своего рода компенсацией чувства вины. По крайней мере, так считала Нина.

Никто не знал, насколько тяжело ей далась эта ситуация. Как она выла ночами в подушку, чтобы не слышал сын. Когда спала бытовая шелуха, когда с глаз ушла пелена ярости и непонимания, она ощутила огромную дыру в сердце. Пустоту размером с океан. Была ли она виновата? Конечно. Но у нее, по крайней мере, не было желания рубить сплеча — отрезать в момент, как ненужный ломоть, 15 лет жизни с любимым человеком… И через три месяца начать новую жизнь, как будто ничего и не было.

В первые месяцы она общалась с ним отстранённо, холодно, решая официальные вопросы и то, как и когда он будет видеться с сыном. К счастью, Никита был достаточно взрослым и адекватно воспринял ситуацию, хоть и грустил, конечно. Но он всегда видел и чувствовал, что оба родителя любят его одинаково сильно и никогда не бросят. Никита часто ездил к отцу, проводил там все каникулы, но по возвращении было строгое табу: об отце мать знать ничего не хотела. Андрей пытался несколько раз связаться с ней по телефону, даже передавал письма через сына. Но Нина вычеркнула его из своей жизни, как он когда-то её — из своей. Все письма сожгла, не открывая. Словно сжигая мосты в свою прошлую жизнь.

Приближаясь к любимой работе, Нина увидела у входа почти половину сотрудников. Курят. Нервничают. Она пробралась к небольшой кучке ребят из своего отдела.

— Здрасте, Нин Сергейна, — нестройным хором птенцов поприветствовали они её. — Всё начальство уже на планёрке. Наш гендир и вас искал. Вроде как вы тоже нужны.

— Надо же, какая честь, — она удивлённо вскинула брови и поспешила внутрь.

Там её уже встречала помощница, ассистентка и лучшая подруга в одном лице — Даша, принимая пальто и протягивая её любимый горячий ванильный латте с пенкой.

— Боже, ты просто моя спасительница, — Нина сделала несколько глотков, пока шла к залу совещаний. — Надеюсь, я не сильно опоздала и получится тихонько проскользнуть.

— Не сильно. Но… Нина, мне надо сказать тебе что-то очень важное…

— Даша, потом. Все рабочие вопросы подождут до окончания планёрки.

— Но там…

Нина уже не слушала, так как, надев свои очки и тихонько открыв дверь, шмыгнула внутрь. Приткнуться в углу незамеченной не получилось. Как назло, в процессе совещания наметилась пауза, и все взгляды устремились на неё. Тогда Нина гордо выпрямилась, поправив на носу очки:

— Простите за опоздание, но я, если честно, не думала, что IT-отдел тоже будет задействован. Ведь мы вроде отдельного государства головастиков, помешанных на своих программах, — мило улыбнулась она, разворачиваясь к центру стола, где предположительно сидел страшный московский начальник.

— Я почему-то думал, что государство у нас общее. И цифры меня очень даже интересуют.

Тембр его голоса заставил её замереть словно зайца, который поздно заметил волка. Она подняла голову и встретилась взглядом с голубыми глазами своего бывшего мужа.

Нина не помнила, как досидела оставшуюся часть планёрки и о чём там был разговор. После окончания совещания она пулей долетела до туалета, где зачем-то включила воду и уставилась на себя в зеркало. Оттуда на неё взглянул бледный единорог в очках с белыми усами. Нина минуту тупо его разглядывала, а потом застонала. На месте её утреннего столкновения со столом выросла шишка небывалых размеров радужно-синей картошки, а пенка от латте осела в качестве усов. Что ж! Отличный вид для встречи с бывшим. Она плеснула холодной водой на лицо, которое из белого превратилось в ярко-красное.

Пять минут спустя она уже металась по кабинету, словно дикая кошка в клетке, и отчитывала Дашу.

— Как?! Как ты могла это допустить?! Почему ты сразу мне не сказала? И вообще, ты что, не видела, в каком виде я пришла? В каком виде я туда зашла? Ты моя помощница или кто?

Даша благоразумно молчала, пережидая, когда буря утихнет.

— Боже! Какой стыд! Эта шишка дурацкая, и я ещё со своими словами про головастиков. Как никогда вовремя… — Нина продолжала кипятиться, в сотый раз вспоминая всё, что произошло, как вдруг услышала странный звук. Она удивлённо повернулась к своей ассистентке: — Ты что, сейчас… хрюкнула?

Подруга стояла, вытаращив глаза и закрыв рот двумя руками.

— Так ты считаешь, это смешно? — Нина свела брови к переносице и зло сузила глаза.

Даша зажмурилась, ещё раз отчётливо хрюкнула и отчаянно замотала головой.

— Ах ты… свинота недоделанная! — заорала Нина, схватив со стола папку и огрев ею уже хохотавшую вовсю подругу. — Ну, я тебе покажу! — и она погналась за ней по всему кабинету, стараясь достать ловко скачущую между столов чертовку.

— О, пощади, главный головастик нашего государства! — запыхавшаяся Даша опустилась на пол. Нина, тяжело дыша, села рядом. Они переглянулись и теперь уже захохотали обе, размазывая слёзы по щекам.

Именно в этот момент открылась дверь.

— Очень рад, что у нас такая лёгкая и непринуждённая обстановка, — сказал Андрей. — Нина, не могла бы ты ко мне заглянуть? Нужен отчёт об ошибках программного обеспечения за последние три месяца.

— Конечно, Андрей Николаевич, — серьёзно ответила Нина, сидя на полу.

Он слегка нахмурился и закрыл дверь.

— Ну зачем ты с ним так? Он довольно милый и явно идёт на мировую.

— Да о чём ты говоришь? Или считаешь, что я должна сразу растаять, всё забыть и броситься ему на грудь? К тому же у него есть жена, — Нина распечатала нужные документы и вышла, хлопнув дверью.

Андрей внимательно просматривал отчёты.

— А ты совсем не изменилась, — бросил он, поднимая глаза. — Вот только не знал, что твоё зрение упало.

— Спасибо, вы тоже… неплохо выглядите. Со зрением всё в порядке. Это обманки. Чтобы… более презентабельно выглядеть.

— Может, на ты? Все-таки не чужие люди…

— Не чужие? — хмыкнула Нина. — А какие?

— Я, может, не с того начал. Если честно, даже не знаю, как и что начинать. Попросить прощения? Пригласить тебя поужинать?

— Не надо ничего начинать. Не надо никаких реверансов. Сейчас как никогда всё предельно ясно. Вы начальник, я подчинённый. Прошу отнестись к этому уважительно и впредь называть меня на вы, особенно при моих подчинённых.

— Как скажете, Нина Сергеевна. Не смею вас больше задерживать.

По дороге домой она включила радио на полную катушку, чтобы заглушить поток непрошеных мыслей. Когда она заехала во двор, совсем стемнело. Она потянулась, чтобы выключить приёмник, как вдруг заиграла знакомая до боли мелодия. «Чиж & Co» «Полонез». Их свадебная песня. Рука дрогнула и рухнула вниз. Сдерживаемые весь день слёзы полились бесконечным потоком. Песня давно закончилась, радиоведущие в эфире смеялись и проводили какую-то игру. А Нина раскачивалась из стороны в сторону, тихонько подвывая.

Кто-то открыл дверь, вытащил её в холодный ноябрьский вечер и крепко обнял.

— Мам, не плачь, пожалуйста, — раздался голос сына.

— А я и не плачу. Это я так… И вообще, ты зачем сюда пришёл? Ты не должен видеть мать в таком состоянии.

Она не увидела, но почувствовала, как он закатил глаза.

— Ты ведь знал, да? Знал, что он приехал.

— Ну конечно, знал. Ещё месяц назад.

— Все знали, кроме меня.

— А ты и не хотела знать.

Возразить было нечего. Нина уткнулась в грудь сына, чувствуя, как её окутывает знакомый с детства такой родной запах. Сразу стало легче дышать. Что там говорят психологи? Ни в коем случае нельзя меняться местами с ребёнком? Чтобы он вставал в позицию взрослого. Плевать. Эти психологи явно не предусмотрели ситуацию возвращения бывшего мужа, который заново начал бить молоточком по только собранному из осколков сердцу.

— Заварить тебе любимого чая с малиной и мятой?

— Угу, — всхлипнула она, вытирая мокрый нос рукавом своего пальто.

И они, обнявшись, направились к дому, сопровождаемые ветром, который с удовольствием играл с их рыжими прядями.

Месяц спустя…

Саша, Костя, Даша и Нина пили кофе и обсуждали предстоящий новогодний корпоратив, который должен будет пройти в лучшем ресторане их города с большим размахом.

— Начальство-то, видать, не пойдёт, — вздохнул Саша, который был главным техническим специалистом их отдела. — Чего им с холопами делать?

— А вот и ошибаешься, — в столовую впорхнула Оксана, их главный бухгалтер. Она была настолько же хороша снаружи, насколько ядовита внутри. — Пойдут все. И даже красавчик начальник из Москвы. Сама только что слышала. Кстати, — она томно вздохнула и обернулась в сторону Нины, — почему у вас одинаковые фамилии? Вы, случайно, не родственники? Хотя вряд ли ты прозябала бы в нашем городишке, имея такие связи.

— Я что-то упустила момент, — холодно сказала Нина, — когда мы успели перейти на ты?

— Ой, ну ладно тебе, — Оксана прошлась, плавно покачивая бедрами. — Строишь из себя начальницу, хотя ваш отдел словно затерянный замок с привидениями. Никто о нём толком не помнит и всерьёз его не воспринимает.

— Тебе совсем зависть мозги съела? — вступила Даша. — Благодаря нашему отделу вы все тут спокойно работаете. В том числе твой отдел, и ты в частности, стучит своими корявыми пальцами по клавиатуре, потому что все программы работают идеально.

— Оксана, зайдите к Андрею Николаевичу, он вас ждёт, — в дверь, сверкнув лысиной, заглянул гендир. — А вы, Нина Сергеевна, загляните ко мне.

— Вот видите, — довольно промурлыкала Оксана, — меня ждут. Долго пальцами я стучать не собираюсь.

И она удалилась, цокая высокими каблучками, которые удлиняли её и так километровые ноги.

— Как же она меня достала! — вспылила Даша. — На корпоративе я её точно придушу!

— Да ладно тебе! Обычная змея.

— Вот такие змеи хороших мужиков и уводят.

— Ты это о чём? — нахмурились Саша с Костей. — Мы от вас никуда не уйдём. Она же пустышка! Нужна она кому…

— Эх, золотые вы наши! — Даша смачно чмокнула каждого в макушку, но при этом многозначительно покосилась на подругу.

— Вы хотели меня видеть, Пётр Степанович? Годовой отчёт почти готов, статистика пока хорошая…

— Ой, да не талдычь! Знаю, что готов. С тех пор как ты в руководстве, цунами падёт на наши головы, если хоть один момент будет упущен, а отчёт не подготовлен вовремя. И я вроде как не вижу надвигающейся волны.

— Спасибо, Пётр Степанович, — зарделась от удовольствия Нина.

— Я чего хотел… Организацией праздника занимается пиар-отдел. Но у них какие-то проблемы с ведущим и приглашённой кавер-группой. Помоги, пожалуйста, Свете. Ну то есть Светлане Михайловне. Я точно знаю, что у тебя есть связи.

— Только не это, Пётр Степанович! — застонала Нина. — Я вообще даже идти на этот корпоратив не собиралась.

— Как это — не собиралась? Исключено! Ты не пойдёшь — отдел твой не пойдёт. На вас глядя, ещё кто-нибудь не пойдёт. А мне по шапке надают. Знаешь, сколько денег в этот корпоратив вгрохали? Разве что Киркорова не пригласили. Так что тебе не только быть, но и отдел свой привести.

В конце этого бешеного дня, в течение которого ей пришлось решить кучу организационных моментов, Нина стояла рядом с курящей Дашей на пороге любимого офиса.

— Интересно, снег-то будет в этом году? А то уже семнадцатое декабря на дворе — и ни одной снежинки. Хочется уже как-то зимы, что ли, — Нина, которая никогда в жизни не курила, вдохнула ароматный дым, идущий со стороны подруги.

— При чём тут погода? У нас на повестке дня более важный вопрос. В чём идти на корпоратив? Особенно тебе.

— Мне? У меня есть в чём идти.

— Ага, конечно. Дай угадаю. Один из твоих скучных костюмов? О! Или, может, то чёрное платье-футляр с прошлого года?

— А что плохого в том платье? Маленькое чёрное платье должно быть у каждой женщины. Универсальный вариант.

— Конечно, универсальный. На все похороны можешь сходить. Знаешь, Нина, у тебя потрясающая способность покупать вещи, которые тебе вроде идут и вроде даже фигуру подчёркивают, а вроде как и скрывают всё самое интересное.

— Я все-таки руководитель отдела.

— Да что ты привязалась со своим отделом? На корпоратив пойдёт в первую очередь женщина. Оксанка-то поди напялит что-нибудь сногсшибательное.

Стоило только упомянуть её имя, как и она сама выпорхнула из здания. Под ручку не с кем иным, как с Андреем. Она что-то мило щебетала и смеялась, а он внимательно слушал, наклонившись к ней и улыбаясь в тридцать два своих идеальных зуба. Она дошли до огромного, словно корабль, «инфинити», который как нельзя кстати подходил Андрею. Её бывший муж галантно усадил Оксану на переднее сиденье, обошёл машину, уселся за руль, и они растворились в вечерних огнях. Сложно было не признать очевидного факта: как пара они смотрелись просто идеально. Словно голливудская семья с картинки глянцевого журнала.

— Так ты говоришь, новое платье? — Нина отобрала у подруги сигарету и остервенело затоптала её носком чёрного сапога. — Едем в торговый центр на этих выходных.

— О да! Это оно! — Даша восхищённо уставилась на подругу, которая отдёрнула шторку примерочной кабинки. Бархатное платье в пол глубокого винного цвета плотно облегало бёдра и грудь, обнимало плечи и полностью закрывало руки. Зато спина была открыта. Спереди сексуальный разрез шёл до середины бедра, кокетливо открывая ногу при ходьбе. Чёрные туфли на высокой шпильке добавляли роста и идеально удлиняли ноги.

— Ну, я даже не знаю, — Нина любовно погладила мягкий материал. — Оно же без лифчика… А ещё я не помню, когда в последний раз надевала каблуки. Мне как-то некомфортно.

— Слушай, твоей груди позавидует любая пациентка пластического центра! И у тебя есть целая неделя, чтобы разносить туфли. Когда-то же ты ходила на таких. Пора вспоминать!

К ресторану они поехали прямо из салона красоты. Нине сделали высокий гладкий пучок, оставив по бокам пару завитков. Вечерний макияж и помада в тон платья сделали её просто неузнаваемой, похожей на актрису 50-х. Голубоглазая блондинка Даша уложила свои длинные волосы красивыми волнами, короткое серебристое платье с пайетками красиво мерцало на её точёной фигурке.

Когда они вошли в красиво украшенный зал, все взгляды обратились к ним.

Откуда-то сбоку появился Саша и присвистнул, окинув их взглядом с ног до головы:

— Вот это да! А я и не знал, что…

— …мы похожи на женщин? — рассмеялась Нина.

— Ну да, типа того, — улыбнулся Саша, растопырив локти. — Дамы, прошу оказать мне честь сопроводить вас к вашему столику для руководящего состава.

— Но разве мы сидим не со своим отделом?

— Нечего такой красоте с холопами делать.

Они подошли к столику, где как раз пустовали два места. Остальные заняли Пётр Степанович, его заместитель Алексей, Светлана из пиар-отдела, швабра Оксана и, конечно, Андрей. Последний сверлил Нину пристальным взглядом, не обращая внимания на Оксану, которая не замолкала и что-то ему рассказывала. Выглядела она, к слову, потрясающе — в длинном чёрном платье, которое струилось по её модельной фигуре и мерцало миллионами искр.

Пётр Степанович вскочил с места, отодвинул стулья, поцеловал обеим дамам руки и усадил их, не переставая сыпать комплиментами.

Оксана, заметив, что взгляд её спутника прикован вовсе не к ней, бросила сердитый взгляд на двух подруг.

— Неплохие платья, девочки, — кивнула она им, — а я-то уж думала, что дальше офисного стиля вы не продвинетесь.

Даша запыхтела, готовясь сказать что-то едкое в ответ, но Нина вовремя наступила ей на ногу под столом.

— Ты тоже вроде ничего, — мило улыбнулась она ядовитой бухгалтерше.

— Предлагаю тост за самых шикарных женщин, которые сидят именно за нашим столом, — Алексей поднял бокал шампанского.

Нина с удовольствием осушила бокал с холодным пузырящимся напитком. Приятное тепло разлилось по всему телу, голова слегка закружилась, а скованность отпустила мозг. Она вдруг поняла, что весь день нервничала и совсем ничего не ела. Вокруг стояли тарелки с самыми разнообразными закусками. Попробовав их все, Нина поняла, что ей стало гораздо легче. Поэтому выпила ещё один бокал шампанского. А потом ещё один. И вот она уже мило беседует с Андреем, расспрашивая его о должности, шутит и смеётся.

Неожиданно её сумочка упала под стол. Она полезла за ней и поняла, что не может встать. Скатерть приподнялась, и появилась Дашина голова:

— Ты чего тут делаешь?

— Сижу.

— Это я вижу, но остальные начинают беспокоиться.

— Я пьяна, — хихикнула Нина, — и не могу встать. Ты, как мой Санчо Панса, обязана спасти меня из этой неловкой ситуации.

— К сожалению, твой Санчо тоже пьян как сапожник. И если я сейчас спущусь к тебе, то сидеть под столом мы будем уже вдвоём. Это будет ещё хуже.

— Что за интересная вечеринка под столом? — спросил Андрей, усаживаясь на пол.

Голова Даши тут же исчезла.

— Предательница… — пробурчала Нина, а потом повернулась к бывшему мужу. — Я пьяна.

— Это я уже понял.

— И хочу пи́сать.

— Прямо тут?

— Ну нет, конечно. Но придётся, наверное, тут. Потому что я не могу встать.

— Один момент.

Он легко вылез из-под стола, а затем вытащил её, словно пушинку, взял на руки и, повернувшись ко всем, объявил:

— Я краду эту прекрасную даму ради танца.

Он понёс её сквозь веселящуюся толпу прямо к дверям туалета, где аккуратно поставил на ноги. Нина, несколько раз споткнувшись и чуть не упав, добралась до двери в кабинку.

Когда она вышла, он всё ещё её ждал.

— Пошли на улицу. Тебе нужен свежий воздух, — Андрей накинул свой пиджак ей на плечи и, приобняв, чтобы она не упала, повёл к выходу.

Снаружи действительно стало легче.

— Твоя жена не против, что ты обнимаешься с чужими женщинами?

— У меня нет жены.

— Я слышала другое.

— Твоя информация устарела.

Они ещё немного постояли молча, а потом пошли внутрь. Там их сразу же поймал ведущий, который проводил очередной конкурс, и поставил в один ряд со Светой и Сашей.

— Итаак… У нас тут четыре добровольца! Ну, почти добровольца, — усмехнулся он в микрофон, и толпа одобрительно засмеялась. — У меня есть прекрасный подарок: сертификат на двоих в спа-центр. И знаете, кто его заберёт? Тот, кто будет самым искренним и смелым в своих поступках и желаниях! Потому что задание — сделать то, что вам давно хотелось, но что вы точно не можете позволить себе сделать на рабочем месте!

Первым был Саша. Он взял микрофон и смачно, от всей души, рыгнул. Зал взорвался смехом и аплодисментами.

Светлана подошла к столу и залпом осушила бутылку вина. Раздались свистки и понимающие крики о том, что в конце месяца так хочется всем.

Нина, недолго думая, пошла к их столику, взяла гендиректора двумя руками за голову, дыхнула ему на лысину, протерла рукавом и оставила красный отпечаток своих губ прямо у него на макушке.

За минутой молчания последовал взрыв хохота самого гендира, который обнял Нину и расцеловал в обе щеки. После этого все зааплодировали и засмеялись.

— Кажется, настала ваша очередь! — ведущий повернулся к Андрею: — Расскажите же нам, чего вы так хотите, но не можете сделать?

Андрей решительно направился к столику, где Нина уже успела опрокинуть в себя очередной фужер шампанского, поднял её за плечи и поцеловал так, что у неё ослабели колени. Ведущий что-то говорил о том, что они победили, кто-то что-то кричал, но эти двое уже ничего не видели и не слышали. Они смотрели друг другу в глаза, обретая то, что было давно утеряно.

Их контакт был нарушен, когда кто-то стал грубо трясти Андрея за руку.

Это была Оксана, и она была вне себя:

— Андрей, как же так?! Ты ведь пришёл со мной! Зачем тебе эта… эта…

Она не успела закончить фразу, потому что подошедшая Даша вылила ей бокал шампанского прямо на голову.

— Остынь, — бросила она и потащила Нину на танцпол.

— Ах ты! Да я тебя… — Оксана дёрнулась было за подругами, но Андрей схватил её за руку.

— Оксана, не стоит. Тебе действительно надо остыть. И давай сразу расставим все точки над i. То, что я пару раз мило побеседовал с тобой и подвёз до дома, а также составил компанию на вечер, потому что никто не хотел идти с такой стервой, как ты, ещё ничего не значит.

И он пошёл искать девочек на танцполе. Их там не было. Нашёл он их отплясывающими прямо на чьём-то столе, с которого всё убрали, под одобрительные возгласы окружающих. Причёска Нины растрепалась, глаза её сияли, а щёки горели. Андрей не мог отвести от неё глаз. Неожиданно она закрутилась в замысловатом па и резко села на шпагат, широко улыбаясь и поднимая руки вверх. Её разрез не выдержал такого напора и разошёлся совсем до пупка, открывая публике симпатичные кружевные трусики под цвет платья.

— Ну, это уж слишком! — Андрей стащил её со стола под разочарованный свист толпы, прикрывая пиджаком, и потащил к выходу. Нина упиралась, хихикала и говорила, что хочет танцевать ещё.

— Ты испортил мне всё веселье, — надула она губы, когда они добрались до пустынной стоянки и он усадил её в машину.

— Продолжишь в следующем году, — бескомпромиссным тоном заявил Андрей. В этот момент Нина поняла, насколько этот мужчина ЕЁ. Такой уверенный и безумно сексуальный.

— Нет. Я хочу продолжить прямо сейчас, — прошептала Нина хриплым голосом, залезая на него верхом. Платье — вернее, то, что от него осталось, –распахнулось, и Андрей, застонав, положил руки на её бедра.

— Нина, ты пьяна. Я не хочу пользоваться твоим положением. Но я ведь не железный.

— А я очень хочу пользоваться положением… — она покрывала поцелуями его лицо, нетерпеливо расстёгивая ширинку брюк, пока не добралась до желаемого.

Он зарычал, не в силах больше сдерживаться, и разодрал платье до конца, выпуская на волю пышную грудь. Их секс был яростным, диким, первобытным слиянием двух отчаявшихся и потерянных влюблённых, которые обрели друг друга вновь.

По дороге домой Нина, свернувшись калачиком под вкусно пахнущим пиджаком, молча наблюдала за профилем Андрея, который вёл машину. Он периодически бросал на неё полный нежности взгляд и улыбался. На подъезде к дому она уже спала крепким сном.

Утро началось с ужасной головной боли и обрывков воспоминаний. Нина с трудом подняла голову с кровати и потащила своё бренное тело в ванную. После душа стало чуть легче, но вернулась память. Надев любимую длинную футболку с Микки-Маусом, она спустилась по лестнице в гостиную, где раздавались взрывы смеха и вкусно пахло кофе.

— Вот это ничего себе! — Никита вытирал слёзы, склонившись над телефоном. — Ну ты, мать, даёшь!

Она настороженно посмотрела на сына с отцом:

— Что даю?

— Да тут видео выложили со вчерашнего вечера. В общий чат, — сказал Андрей, и в его глазах заплясали смешинки. — Вот, показываю сыну, что мамка у нас ещё ого-го!

— Видео?! — Нина закрыла лицо руками. — Там что, снимали?!

— Ну конечно, снимали, мам. Сейчас 21-й век. А какие фото! Я точно распечатаю одно и повешу в рамку. Чтоб лет через 20 напомнить себе, как надо развлекаться.

— Андрей!!! Как ты мог додуматься показать такое сыну?!

— Он взрослый парень. К тому же пусть лучше узнает от нас, чем увидит фото в интернете.

— В интернете… — простонала Нина, подходя к окну. И сразу же забыла обо всём на свете. Потому что на улице лежал снег. Целые сугробы! Они искрились россыпью бриллиантов под солнечными лучами. Просто волшебство какое-то! — Как такое возможно? Ведь ещё вчера снега не было!

— Был. Он начал идти с утра. Просто ты уже уехала, а до города он ещё не дошёл.

— Так мы ж теперь дня два не выберемся, пока не расчистят! А продукты я не закупила…

— Да я купил, мам, так и знал, что ты забудешь, — он привычно закатил глаза. — Теперь хоть смогу со спокойной душой тебя оставить.

Никита подмигнул отцу.

— Как — оставить? — Нина побледнела и казалась совсем потерянной в своём смешном платье и с буйными кудряшками на голове.

— Мам, мне скоро поступать. Я выбрал хороший медицинский университет в Москве. И у меня есть все шансы туда попасть.

— Как — в Москве?! Это твоих рук дело, — она сердито посмотрела на Андрея, но тот лишь развёл руками.

— Мам, папа даже не знал, куда я хочу поступать. Перестань. У меня есть свои мозги. К тому же ты же не думала, что я вечно буду жить рядом с тобой?

— Было бы неплохо… — грустно вздохнула Нина.

— Ну всё, я ушёл. Сегодня ночую у Сашки Звягинцева.

— Позвони, как дойдёшь.

— Мам, тут идти пять минут через дорогу.

— Не спорь с матерью, — вступился Андрей.

Никита поднял руки, как бы сдаваясь, оделся и вышел за дверь.

Когда они остались вдвоём, Андрей сделал две чашки крепкого кофе. Потом они притащили с чердака искусственную ёлку и полдня наряжали её под рождественские песни. Под вечер Андрей затопил камин, выключил свет, оставив только мигающие огоньки гирлянд, включил их свадебный «Полонез», и они медленно кружились, тесно прижавшись друг к другу. После этого они долго сидели на диване, обнявшись, и смотрели на пляшущий огонь. А потом Андрей неожиданно сказал:

— Я не знаю, насколько ты в состоянии меня выслушать, но мне очень важно сказать. Прости меня. Я был дураком. Мне было так больно и обидно, я чувствовал себя таким ненужным после твоего выхода на работу, что просто убежал. И брак этот глупый был попыткой побега от твоей холодности. Я это быстро понял и развёлся через месяц. Мне надо было просто больше говорить с тобой. Попытаться пробить эту стену непонимания. А я сбежал. Но когда это понял, было слишком поздно. Ты не хотела ни знать, ни слушать меня. И я, дурак, решил дать тебе время вместо того, чтобы приехать, сгрести в охапку, встряхнуть хорошенько и никуда не отпускать. Ушёл с головой в работу. Но с каждым месяцем, с каждым днём я понимал, что моё сердце не заживает. Оно разваливается ещё больше. И эта командировка стала просто знаком! Хотели отправить рядового сотрудника, чтобы без шума. Но я поехал сам. Вашу идиотку-бухгалтершу вычислить не составило труда. Она слишком много болтает. Но самое главное… Я тебя нашёл заново и никуда не отпущу, слышишь?

— Я не хочу, чтоб ты меня отпускал, Андрей, — слёзы безостановочно катились по её лицу, капая на диван. — Я ведь тоже хороша. Мы такие дураки! Столько времени потеряли! Я так сильно тебя люблю! Всегда любила. Вот только… Я думала, что сожгла все мосты. Как же мы теперь в этой новой реальности?

— Ты всё правильно сделала, любимая. Мы просто построим новые.

Маска

Вася Солнышкин уныло брел из школы домой через парк.

«Хрум. Хрум. Хрум», — разговаривал с ним снег при каждом шаге.

Мороз щипал за щёки и залезал в нос. Высокие, не тронутые никем сугробы манили, обещали кучу приключений и интересных игр. И ещё вчера он бы обязательно откликнулся на их зов. Но сегодня…

Сегодня ему было грустно. И даже то, что в их 5 «В» отменили аж целых два последних урока, никак не поднимало настроения.

Дело в том, что сегодня Вася понял: он самый обычный. Нет у него никаких особых талантов. Вот Петя Быков уже восьмую медаль в школу приносил, хвастался. Он с шести лет играет в хоккей и подаёт большие надежды, как говорят взрослые. Саша Ершов — самый умный в классе. Да и вообще, наверно, во всей школе. Вечно первые места на олимпиадах занимает, а контрольные по всем предметам решает на раз-два. Весь дневник в пятёрках. У Кости Саломатина голос сильный и красивый. Он поёт на всех школьных концертах. А у него, у Васи, что?

Ничего. Все, что он умеет и любит делать, — это читать книги. Про космических пиратов, например. И ещё детективы от Чёрного кота. Но разве ж это талант?

Вася дошёл до припорошенной снегом лавочки, чуть стряхнул его и уселся, поставив рядом рюкзак. Вокруг было тихо. И никого не было. В желудке заурчало. Тогда он открыл ранец и достал оттуда пакет с двумя бутербродами. Вкусно запахло колбасой, и рот сразу же наполнился слюной. Откуда ни возьмись появился бродячий пёс, уселся прямо напротив, склонил голову набок и устремил на мальчика жалобный взгляд своих чёрных глаз. Вася секунду колебался, но потом, вздохнув, отдал оба бутерброда собаке:

— Тебе, наверно, нужнее. У меня-то дома ещё колбаса есть.

— Спасибо. Это хорошо, когда колбаса дома есть, — неожиданно сказал пёс.

Мальчик удивлённо замер.

— Ты что, разговаривать умеешь?!

— Конечно. Я же не какой-то там обычный пёс. А волшебный.

— Да ну??? А что ты умеешь?

— Много чего, — многозначительно произнёс пёс. — И у меня есть для тебя подарок.

— Для меня?

— Конечно. Ты был добр ко мне. К тому же скоро Новый год. А хорошим мальчикам всегда достаются подарки.

— А какой? — Вася нетерпеливо заёрзал на лавочке.

— Маска. Она уже лежит в твоём рюкзаке.

Вася заглянул в рюкзак и вытащил оттуда пластиковую маску на резиночке с мордой тигра.

— Да у меня есть такая… — разочарованно вздохнул мальчик. — Только обезьяна. Они никакие не волшебные.

— Это твоя не волшебная. А эта ещё какая волшебная! С ней ты можешь быть кем угодно.

— Ух ты! А как?

— Просто скажи: «Маску эту я надел, быть я Лёшей захотел». Называешь имя нужного человека и представляешь его в голове. А если захочешь снова быть собой, то нужно закрыть глаза, представить себя и сказать: «Маска, маска, прекрати и обратно всё верни».

Вася заворожённо уставился на морду тигра.

— Спасибо! Это самый лучший подарок к Новому году! — восторженно сказал он псу, поднимая глаза. Но рядом с лавочкой уже никого не было.

Дома Вася быстро разделся, разбросав вещи в стороны. Мамы пока ещё не было, а значит, никто его за такую выходку не поругает. Он уселся на кровать, открыл рюкзак и скорее вытащил маску. Надел её на лицо, представил спортсмена Быкова и сказал:

— Маску эту я надел, быть я Петей захотел.

В следующий момент он почувствовал, что лежит под тёплым одеялом и кто-то его теребит.

— Ну маааам, хочу ещё поспать.

— Вставай, Вася. Время уже 5 утра. Тебе надо успеть на тренировку до школы.

— Какую ещё тренировку?

— По хоккею, конечно.

Он с трудом поплёлся на кухню. Там его ждал завтрак из яичницы и овощей.

— Мам, ну я же не люблю яйца. Можно мне лучше бутерброды с колбасой?

— Какие ещё бутерброды с колбасой? Вот шутник! Ты же спортсмен. А спортсменам нужен белок для роста мышц. Никакой колбасы.

В раздевалке царили суета и смех. Вася с ужасом смотрел на все части экипировки — гольфы, шорты, термобельё, нагрудник, наколенники и ещё кучу всего. «И это всё надо на себя надеть?! Так это ж месяц можно одеваться!»

— Вася, поторопись. Команда уже почти собралась, ждём тебя, — заглянул в раздевалку тренер.

На льду он скользил словно лебедь. Клюшка, казалось, была одним целым с его руками и метко забивала шайбы одну за другой один за другим. После игры в раздевалке его все хвалили, хлопали по плечу, ерошили волосы. Это было очень приятно! Он принял душ, и папа повёз его в школу. В школе учителя снисходительно отнеслись к его пробелам в домашних заданиях. Он же спортсмен.

«Как же это здорово! — думал Вася по дороге домой. — Теперь уроки можно совсем не учить!»

Дома его уже ждал обед. Макароны и котлета. Ну хоть теперь нормальная еда!

— Кушай скорее и собирайся, — сказала мама.

— Куда?

— Как — куда? У вас же сегодня бег на стадионе. Забыл?

— Опять?

— Что значит — опять? — рассмеялась мама. — Я думала, ты любишь бег больше, чем гантели и отжимания, которые по выходным. Ты всегда с таким удовольствием собираешься на стадион!

— Конечно, мам. Пойду одеваться.

В комнате он сел на кровати и зажмурился. Пора с этим кончать! Это же не жизнь, а сплошная тренировка! Он представил себя прежнего и сказал:

— Маска, маска, прекрати и обратно всё верни!

В следующий миг он уже сидел на своей кровати в маске на лице.

— Вася, — раздался из прихожей мамин голос, — опять вещи разбросал? Давай собирай. И помоги мне пакеты разобрать. Я тут колбаски твоей любимой взяла.

— Иду, мамочка! — радостно закричал мальчик.

Вечером он сидел с маской в руках и думал, кем же ему стать теперь. Сначала он попробовал быть Мишей из соседнего класса «Б». Он очень красиво рисовал. И хоть у Васи выходили прекрасные пейзажи, ему это было невыносимо скучно. Поэтому он решил, что лучше уж быть Костей-певцом из своего класса. И петь песни было действительно здорово, вот только холодное мороженое и лимонад из холодильника пить нельзя. Ещё и какие-то дурацкие упражнения давали, чтобы разработать голос, и Вася чувствовал себя глупо, когда их выполнял. Он даже попробовал быть девочкой, но это оказалось совсем ужасно. У них были совершенно непонятные разговоры, а ещё любой мальчишка мог обидеть, а сил, чтобы дать сдачи, особо не было. Измучившись, Вася решил: «Лучше буду отличником Сашей. Умным быть — это просто быть умным». Он надел маску и произнёс:

— Маску эту я надел, быть я Сашей захотел.

И вот он сидит в классе, а перед ним лист с контрольными заданиями. Непонятные раньше уравнения волшебным образом складывались в правильный ответ. Он понимал всё! Это было так легко и просто. Вот только он никак не успевал всё записать. Со всех сторон его начали дергать: «Вася, дай списать», «Вась, подскажи, а как тут?». Со всего класса летели записки с просьбами решить примеры. С одной стороны, Вася чувствовал себя всемогущим, с другой — это было невыносимо. После школы он собрался поиграть с другими ребятами в снежки. Но его остановили «друзья» -отличники, напомнив, что они готовят доклад по биологии. Пришлось отправиться с ними в библиотеку. Там они набрали кучу умных книг и с такими же умными видами уселись за стол. «Ну всё, пора отсюда валить», — подумал Вася и, зажмурившись, произнёс:

— Маска, маска, прекрати и обратно всё верни.

— Ты чего там шепчешь? — пихнул его в бок Артём из «А» класса. Вася открыл глаза, и оказалось, что он всё ещё сидит в библиотеке.

«Почему ничего не произошло?!» — подумал он в панике. А потом понял: он так часто надевал маску, что начал забывать себя настоящего!

— Только не это! — Вася вскочил с места.

— Да что с тобой сегодня?

— Эээээ… мне надо пройтись.

Он быстро пошёл между стеллажей с книгами. Вдруг в глаза ему бросилась вывеска с разделом «Фантастика». Сердце учащённо забилось.

«Вот же оно! — Вася любовно пробежал рукой по корешкам книг. — Вот что я люблю на самом деле!» Вася снова зажмурился и произнёс нужные слова. А когда открыл глаза, то сидел на кровати в своей комнате. Мальчик отбросил маску словно ядовитую змею. Как же хорошо снова быть собой!

На следующий день он снова пошёл домой из школы через парк. Отыскал знакомую лавочку, снова смахнул с неё снег, уселся и достал колбасу. Маску положил рядом с собой.

— Колбаса, надеюсь, мне? — спросил неожиданно появившийся пёс. — Аааа, вижу, подарок мой принёс. Не понравился?

— Если честно, не очень. Не хочу я быть никем другим. Мне очень нравится быть собой! — ответил Вася, отдавая колбасу псу.

— Это хорошо.

— Наверно. Вот только я, получается, остался без подарка, — грустно вздохнул мальчик.

— Как это — без подарка? Ты получил самый ценный подарок в этой жизни.

— Какой?

— Себя. И понял, что для этого не нужно никакого волшебства. А многие взрослые живут всю жизнь, обрастая всё новыми и новыми масками, и в конце концов просто забывают, какие они на самом деле и чего хотят.

— Это же ужасно!

— Вот именно.

Вася задумался, подставив лицо падающим снежинкам. И ещё раз аккуратно нащупал внутри себя чувство невероятного счастья. Счастья быть собой.

— Спасибо тебе большое, — сказал он псу.

Вот только ни его, ни маски уже не было.

Елена Афанасьева

Здравствуй, читатель! Я — культуролог, музейщик и вечный путешественник из Санкт-Петербурга, и меня всегда можно найти в соцсетях @el_afanaseva. Люблю наблюдать и писать истории, ездить по городам и сочинять про это рассказы. Вокруг нас целый мир, смотрите на него.

А сегодня я приглашаю вас в Story-бар, поднимем бокалы! И помните: за стойкой бара всегда есть человек, который видит и слышит гораздо больше, чем мы думаем. Окунитесь в тексты, будет интересно.

С Новым годом, малыш!

С этого дня началось всё то, что раньше казалось чем-то невообразимым.

Дом сгорел. Всё былое — с ним же. Хуже всего, что Марта ничего не помнила. Когда пожарные вытащили её из-под обломков, она едва дышала. Когда воющая сирена скорой помощи разгоняла автомобили, Марта прощалась с жизнью. Она хваталась за разговоры и голоса, а на краю сознания маячил вопрос: «Кто я? Я жива?»

Когда Марта пришла в себя, то поняла, что не помнит событий последней ночи, предыдущего месяца, прошлых лет. Не знала, почему находится в палате с белыми стенами. Марта без чувств смотрела в потолок, по частям собирала сознание и следовала за видениями воспалённого мозга: сугробы снега, дом светится огнями гирлянд, мужчина наряжает ёлку, рядом накрытый стол, на нём — свечи.

В палате было тепло, но она поёжилась — внезапный холодок пробежал по спине, во рту пересохло. В голове снова вспыхнули картинки: трель телефона, мужчина достаёт мобильник, нервно оглядывается, стучит по экрану и выходит из комнаты.

Доносится приглушённое: «Не могу я говорить… Не звони… Сегодня с ней… Давай завтра… Малыш, с Новым годом… Всё». После этого мужчина появляется, идёт навстречу, широко улыбается, раскрывает объятия. Проводит за стол, наливает им игристое, смеётся и снова дёргается при звонке телефона. «Извини, на работе не дают покоя…» — натянуто улыбается и выходит.

Картинки уже не останавливались. Марта закашлялась, заметалась на кровати. Пальцы впились в простыню, она хотела снова всё забыть, но увидела бокал в руке и как подкрадывается к комнате, где скрылся мужчина. Марта слышит шипящее: «Успокойся, малыш… Конечно, люблю… Ну пойми… Она моя жена… До завтра», потом на ватных ногах возвращается к столу и залпом выпивает шампанское.

Становится трудно дышать, она задыхается, наливает ещё и снова пьёт. Кидает бокал и подносит бутылку к губам, вино течёт по подбородку, шее, скрывается в декольте.

Марта видит мужчину, он в замешательстве, но пытается улыбаться. Она просит его принести что-то из кладовой, сама неспешно достаёт все порошки из аптечки и высыпает во второй, нетронутый, бокал. По взмаху руки, будто нечаянно, со стола под ёлку падает зажжённая свеча. А уже через минуту, ослепительно улыбаясь, Марта подносит бокал вернувшемуся мужчине и слышит свой голос: «С Новым годом, малыш».

Подушка больничной палаты намокла от пролитых слёз. Марта, свернувшись клубком, схватилась за волосы, её не покидал всего лишь один вопрос. В палату вошёл врач, за ним появились полицейские. Отодвинув рукой доктора, один из них склонился над кроватью: «У нас несколько вопросов. А пока рады сообщить, что ваш муж в стабильном состоянии, хоть и в реанимации…»

Марта дёрнулась, слёзы остановились. Она злобно выругалась и громче, чем хотела, выпалила: «Живучий, гад!»

Звёздное яблоко

Обычное дело — в преддверии Нового года обзавестись новенькой гирляндой. Люди в праздничной суматохе скупают всё. Не стесняясь, выбивают скидку у продавца и довольные уходят украшать свои дома. Так бывает и со мной, только я стою по ту сторону прилавка и принимаю волевое решение, снизить цену или сделать побольше. Имею право — у кого радость, а у меня работа. Так случилось и в тот день.

Одним морозным декабрьским днём я стояла посреди рынка, на столе передо мной светились и переливались гирлянды всех оттенков. Мигающие огоньки создавали ощущение скорее дискотеки, нежели домашнего уюта, о чём спешил сообщить каждый второй, радуясь шутке.

— Сколько? — спросил подошедший паренёк с модной стрижкой. Он провел рукой по красной светящейся звезде, затем достал из кармана яблоко и, улыбаясь, сочно откусил кусок.

Я включила все свои продажные уловки, схватила гирлянду со стеклянными шариками и кокетливо сказала: «Шесть».

— Чего шесть?

— Метров.

— Да мне бы цену, — парень рассмеялся, я глупо захихикала в ответ, почему-то смутилась и, кажется, покраснела.

Мне ничего не оставалось, как назвать цену. Побольше.

Паренёк напрягся, стало ясно: сейчас развернётся и молча уйдёт, но он только присвистнул и внимательно посмотрел на меня. В его глазах вдруг отразились все огни разноцветных фонариков, исчез рынок, вокруг испарились люди, мой взгляд был прикован только к нему. Гирлянды — жёлтые, синие — вспыхивали и тут же меняли цвет — зелёный, розовый. Словно зачарованная, я смотрела и мысленно гладила его по щеке. Захотелось бросить этот опостылевший прилавок, забраться куда-то в тепло и вместе пить горячий глинтвейн. Я представила, как мы хохочем, вспоминая сцену знакомства и моё дурацкое «шесть», как покупаем яблоки и кормим друг друга.

Но видение растаяло, вместо всего этого паренёк ухмыльнулся: «Дороговато», повернулся и, махнув на прощанье, скрылся в толпе. Я тряхнула головой, окончательно прогнала наваждение и нахмурилась: что это было?

Гирлянда со стеклянными шариками так и осталась в руках. Я принялась её укладывать к остальным, как вдруг заметила пустое место там, где недавно красовалась большая красная звезда. Глянула под стол — нет, перерыла все сумки — нет. Вместо неё посередине стола, окружённый цветными огнями, лежал брошенный огрызок яблока.

Я топнула ногой. «Спёр, гад», — пронеслось в голове. Но что поделать — у кого радость, а у парня работа.

Подними бокал

Они подняли невидимые бокалы и сказали: «Опьяни своим текстом так, чтобы на языке остался сладкий вкус вина, чтобы рассыпались апельсины, и припудри всё это корицей.

Сделай глоток, обожги свои пальцы горячим стеклом.

Золотистый мёд разливается по телу, чувствуешь, как жар приливает к щекам, как страстно хочется целоваться?

Щепотка специй защекочет нос, и ты засмеёшься от нечаянных, но желанных прикосновений.

Пряные ароматы разольются первой влюбленностью, а ты вдохни воздуха на морозе, любуйся хлопьями снега и смешай с ожиданием чуда.

Наслаждайся спокойной тишиной и смотри на звенящие звёзды.

Ты — целая жизнь, наполненный бокал, не расплескай, пожалуйста!»

Спой мне

Она включит ту самую музыку. Посмотрит в окно и сделает глоток. Аромат кофейных зёрен заполнит пространство, кухня растворится в потоке мыслей, воспоминаний, дум. Всё уже случилось. Не надо ждать, притворяться, выдумывать роли. Остались грёзы. Чуть позже всё разлетится песком, но сейчас воспоминания тут — в её кофейной кружке, в мягкой улыбке, в трепетании сердца.

Когда колокольчики впервые зазвучали в её душе, она решила: показалось. Когда глаза стали блестеть чуть ярче, она не узнала себя в зеркале. А стоило соприкоснуться руками, мир разделился на «до» и «после». И они начали творить его вместе.

День за днём узнавая и погружаясь в свою Вселенную, цепляясь за неё, сплетаясь волосами. Они были целым, а целое стало ими.

С ними всегда была музыка. Жила в них, творила их историю!

Чуть позже она узнала: он женат. Тогда она закусила губу и призналась, что замужем. Всё же музыка была сильнее. И пусть играла недолго, но под неё топился лёд, рушились города, пылали жаром огни.

Она допьёт чёрный кофе, выключит приёмник — добрая мать и счастливая жена. Ничего не происходит случайно, сегодня она заботится о семье, крылом накрывает своё жилище.

«Будет замечательный день», — решит она и как бы случайно смахнет смс: «Завтра приеду. Жди. Люблю».

Маска Тутанхамона

Археолог Говард Картер поправил шляпу и ступил на каменную лестницу. Вокруг простиралась величественная пустыня, а воздух, наполненный песком, струился, плавился под жаром египетского солнца.

Сердце Картера чувствовало: здесь что-то есть. Он протёр ладонью мокрый лоб и принялся спускаться вниз, под песчаные барханы, в глубь веков, к тайнам древней цивилизации фараонов. Археолог ещё не знал, что в этот момент история записывает его имя и мир готовится узнать про гробницу Тутанхамона.

Внутри археолог увидел несметные сокровища, золотые фигурки богов, алебастровые сосуды для вин и благовоний, изящную колесницу. Говард и его экспедиция неспешно открывали камеры усыпальницы, внимательно изучали и записывали находки.

Невольно присвистнув от найденного богатства, археолог и не ожидал, что может быть нечто величественнее, но воображение и умы учёных поразило другое! Сакральная последняя камера гробницы, куда попали учёные, навсегда изменила мир! Перед ними предстал саркофаг, а в нём — удивительная золотая маска погребенного Тутанхамона.

Картер в песках Египта открыл не просто усыпальницу фараона, он подарил человечеству знания и новую моду, изображения фараона и его маска навсегда вошли в нашу жизнь, и кажется, так было всегда. Тутанхамон давно перешёл на ту сторону неба, вознёсся, стал божеством, а мы до сих пор пытаемся раскрыть его тайны и понять: что же так влечёт нас туда, в миры Древнего Египта?

Столетие назад Говард Картер вышел из гробницы, поднял глаза к небу и выдохнул: «Благослови, солнечный Атон».

Ася Байрамукова

Приветствую тебя, мой читатель!

Меня зовут Ася Байрамукова. В соцсетях @bairamuchos.

Я из Черкесска, столицы солнечной Карачаево-Черкесии — это там, где горный Домбай и прекрасный Архыз, крупнейший российский астрономический центр и много ещё чего чудесного. Я — журналист по призванию, математик по образованию, работаю в сфере PR и SMM. Люблю читать, шить и увлекаться всем подряд.

Моё угощение немного со вкусом светлой ностальгии, здесь нет острых приправ невероятных приключений, горькой примеси разочарования или сладких нот счастливого будущего. Здесь простая еда — экологически чистая, здоровая, своя — выращенная на грядках жизни с любовью и нежностью.

Значит, зима

С этого дня началось всё то, что раньше казалось чем-то невообразимым.

Алиса поняла: что-то изменилось. Как будто свет стал ярче, а воздух — свежее и бодрее. Спать не хотелось. В окнах второго этажа дома напротив она различала сонные тени взрослых — уже уставших на рассвете людей. Алисе было жаль их. Наверно, ужасно быть взрослым, а быть несчастным взрослым — ужасно вдвойне.

«Хорошо, что мне только пять, — подумала Алиса, — может, я никогда и не вырасту. Вдруг взрослыми становятся только те дети, которые не доедают кашу в обед, не любят учить буквы и не попадают в ноты?»

Что такое «попадать в ноты», Алиса не знала, но так часто говорила про её подружку Вику Лариса Николаевна — музыкальный работник в их детском саду.

Ей захотелось разглядеть эти безрадостные тени. Она вскочила с постели, подбежала к окну и застыла в немом восторге: мир был белым. Их маленький дворик и голые деревья были запорошены первым снегом. Всего за одну ночь всё преобразилось.

Значит, зима.

Теперь в детский сад можно будет не ковылять пешком, а ехать на санках. Мама укроет Алису шерстяным одеялом. И всю дорогу можно разглядывать яркими бусинками-глазами проплывающие кусты и скамейки, слушать, как поскрипывает снег под мамиными сапогами и удручённо каркают вороны.

Значит, зима.

В мамином магазине тётя Валя разукрасит витрины гирляндами, за большими окнами вновь появится пушистая ёлка с озорными игрушками, а рядом с ней — строгий Дедушка Мороз и красивая Снегурочка. А ещё под ёлкой будет много-много ваты. Такой же белой и пушистой, как снег. Только вату есть нельзя. Снег, правда, тоже. Но он хотя бы вкусный, а от ваты в носу всё чешется и хочется чихать.

Значит, зима.

Лариса Николаевна снова будет разучивать с ними песенки про Новый год, соберут всех мам и пап и будут вручать подарки: заветные пакеты с шоколадными конфетами и мандаринами. Как же жаль, что Новый год один лишь раз в году! Хотя взрослые даже на Новый год не получают подарки…

Эх, хорошо, когда тебе пять и ты не взрослый. Нужно только быстрее есть кашу и лучше попадать в ноты, а уж буквы Алиса и так любила.

Славные огоньки

1 декабря, в свой день рождения, я проснулась без будильника. Поморгала пару раз в темноте — сна ни в одном глазу. Праздничного настроения тоже не было. Попыталась перевернуться — резкая боль пронзила шею. «Да уж, — подумалось мне. — Это старость». Меня просквозило, просыпаюсь без будильника, не рада дню рождения. Все-таки, второй раз отмечая совершеннолетие, надеяться на юношеский восторг не приходится.

Надо бы продумать, что такого интересного нужно успеть сделать до 37.

Научиться играть на гитаре?

В сотый раз взяться за испанский?

Дойти хотя бы до 11-й страницы «Гарри Поттера» на английском?

И вдруг поняла, что не хочу. То есть хочу, но не так, чтобы желания превращались в цели, напротив которых будут стоять галочки. А хочу… Хочу ничего от себя не требовать! И от других тоже.

Ведь раньше умела. Умела легко впускать в свою жизнь людей и так же легко отпускать. Не думать о причинах их дурных поступков и не видеть подвоха в хороших. Не утруждала себя анализом чужих слов и свои выдавала без лишних раздумий. Конечно, вернуть ту девочку, которая могла себе позволить прогулять уроки, отключить телефон и не выучить параграф, уже не получится. Слишком много пройдено и оставлено в прошлом. Но ведь кое-чему можно у неё поучиться?

Посмотрела в окна застеклённого балкона: в свете одинокого фонаря виднелась затянувшаяся стройка. Втиснутая между нашим и 4-м домом по Горького, она как будто извинялась за нелепое вторжение в обыденный уклад и особенно за спиленные деревья. Подумаешь, деревья…

Дом напротив был потухшим. Почти. На четвёртом брезжило одно окошко. Его освещали жёлтые огоньки, небрежно развешенные по периметру. Они мерцали тёплым неровным светом. Почему-то стало уютно.

Удивительно. От чужих огоньков в чьей-то квартире стало теплее. А ведь кто-то там, по ту сторону окна, тоже сейчас смотрит на огоньки. Может, встал пораньше, чтобы успеть выучить предмет перед школой. Может, на работу человек скоро пойдёт. А может, собирается в тёплые края — подальше от нашей непонятной зимы.

Славные огоньки. Сколько хороших мыслей сразу! И главное — добрых таких, ласковых. О людях. К которым я больше не буду требовательна. И к себе тоже теперь не буду. Обещаю.

Глинтвейн

Налей глинтвейн по старому рецепту, бармен:

Сегодня мы прекрасны молодостью душ.

По-прежнему никто, по-прежнему бесславны,

Мы отправляемся толпой без страха в глушь.

Ты трезв и говоришь, что это всё пустое.

Да только пьяным правда невдомёк, увы.

И мы смеёмся, бармен, над твоим устоем,

Как будто знаем то, чего не знаешь ты.

Давай пьянеть с тобой, как раньше мы умели, —

От доблестных мечтаний в предрассветной тьме,

От запаха весны и вкуса терпкой ели.

Налей глинтвейн по старому рецепту мне.

Девочка с глазами солнца

Ты мне снишься вот уже вторые сутки.

Вроде бы давно не верю добрым снам.

Я звоню из старой телефонной будки.

Девочка с глазами солнца, как ты там?

Череда гудков — то длинных, то коротких —

Безнадёжным небом рухнет в пустоту.

К чёрту все прогнозы. К черту сводки.

Я звоню тебе опять. Я на краю.

Знаю, что на том конце мне не ответят.

Между нами — расстояние времён.

Ты осталась навсегда в другом столетье.

Девочка с глазами солнца — лета сон.

Мне б сказать, что многое напрасным будет,

Обещанья — миражи и суета.

Отпускай людей, когда они не люди,

Меньше плачь и береги в себе себя.

Маска

Я украсила тебя нежнейшими жемчужинами первых разочарований. Лёгкие, воздушные, почти прозрачные, они очаровывают своей невесомостью и безобидной иронией.

Драгоценными алмазами обрамлены незатейливые вырезы для глаз — это слёзы потерь и горьких прощаний. Они и сейчас словно наполнены горной водой — чистой, живительной, настоящей. Малейшее движение света отражается в них непокорной волной навсегда позабытой юности.

Ты вся из глубоко-синего бархата, на который пришлось променять деревенский ситец в чудный голубой цветочек. Тот самый, что оттенял утренней синевой покосившиеся деревянные рамы, а за ними дрожало счастливое, чуть опоздавшее солнце. А теперь на твоей поверхности ни единой пылинки, ни единой соринки.

И некогда белые, а нынче выкрашенные в чёрный цвет непослушные пёрышки показной роскоши так величаво напоминают, как мало искреннего и своего в твоём королевском образе.

И атласные тесёмки того же чёрного цвета не дают даже усомниться в твёрдости твоих намерений и достижимости поставленных целей.

Маска. От самого маленького аккуратного стежка до россыпи беснующихся камней ты — моё творение. Я ненавижу и люблю. Люблю, потому что ты моя. А ненавижу, потому что творила тебя, не ведая, что творю себя. Когда-то праздная и забавы ради рождённая безделушка стала до боли настоящей.

Мне казалось, я — это маска. А вышло, что маска — это я.

Ирина Блаженова

Приветствую тебя, мой читатель, в Story-баре.

Я — Ирина из Москвы, а в соцсетях @irinaistoki.

Знаешь, жизнь меняется, и ты вынужден меняться вместе с ней, принимать новое или старательно держаться за старое. Выбор всегда за тобой. Иногда это очень трудный выбор, иногда кажется, что его и вовсе нет… но то, какое решение ты принимаешь, в конечном счёте и определяет твою жизнь.

Любовь не умирает. Никогда

С этого дня началось всё то, что раньше казалось чем-то невообразимым…

Как хорошо, что мы не знаем, как сложится наша жизнь… Что мы не знаем своего будущего…

Декабрь

Какая звонкая дата — двенадцатое двенадцатого! Вы же слышите, правда?

Как будто звенит колокольчик…

Как бубенцы свадебной тройки…

Тихий свет венчальной свечи…

Тихо падают снежинки на белое платье…

Хрупкая женщина стоит у тёмного окна… Декабрь всегда казался ей самым волшебным месяцем. Это предчувствие волшебства, запах хвои и мандаринов, заснеженные дворы детства…

Она закрыла глаза и увидела себя — такую юную, светящуюся счастьем… И команду знатоков знаменитой телеигры, встречающую молодожёнов у входа в исторический ресторан «Славянский базар» с букетиком нежных цикламенов, тайком срезанных с цветка, что на подоконнике у родителей, — ну нет в декабре цветов в советских магазинах!

Нет, что вы! Это не о музыкальном фестивале «Славянский базар» в Витебске! Это про МХТ, про знаменитое НЕ ВЕРЮ Станиславского, про Немировича-Данченко.

Прошло семь лет… Медная

Надо же… за окном так же падает снег… Горшок с цикламенами на подоконнике. Подарок от правительства: День Конституции — выходной! Круто! Ураааа!

Она стоит у окна с малышкой на руках, а четырёхлетний сын докладывает подружке, соседке по коммуналке:

— В магазинах молока нет, творога нет, мяса нет… — ничего нет…

— Из чего же мне готовить ужин? — театрально вскидывает носик пятилетняя кокетка.

Пока это проблема не девочки, а её родителей. И соседи решили её кардинальным образом: эмиграция.

Новая картинка всплывает в памяти…

С санками по сугробам еле-еле добрались до почты. Малышня капризничает, но хорошо хоть не плачут… Сейчас заберём посылочку из далёкого маленького белорусского города. Что же там такое? Ну что может прислать 90-летний дедушка со своей копеечной пенсии в Москву в подарок маленьким правнукам? Они почти бегут домой, сгорая от любопытства…

В коробке — десяток яиц… Четыре разбились при доставке… Она украдкой вытирает глаза. Всё будет хорошо, мои родные… Всё будет хорошо!

18 зим спустя. Бирюзовая

Снег… снег… Как быстро летит время… Из комнаты дочери разносятся фортепианные гаммы. Сын-подросток машет рукой — «к ужину не ждите, у меня прыжки с парашютом». Какое счастье, что он не с этими ужасными хиппи, эмо, или как уж они теперь называются — дети, не нашедшие себя в реальной жизни…

На подоконнике гордо красуется модная заморская пуансеттия. Жить стало лучше, жить стало веселей? Из только что появившегося в стране OBI доставлен семейный очаг — электрический камин.

Только правительство забрало свой подарок обратно. Ну что ж, своя рука владыка. Карета превратилась в тыкву, праздник — в будни.

А на пальчике блестит колечко с бирюзой. Любимый не забыл…

25-я зима. Серебряная

Декабрь снова полон волшебством и надеждами. У повзрослевшего сына своя жизнь. Красавица дочь готовится к конкурсу «Мисс физтех». Да, сессия на носу, но это же важнее!

— Ну как ты не понимаешь, мама, это ж фотосессия в стиле ПИН-АП! И настоящий режиссёр!!!

Да какая уж тут физика…

А она закрасит серебро волос…

Наденет серебряное колечко…

Тридцать — разве это много? Жемчужная

Бал в старинной усадьбе. Дамы в длинных платьях и кавалеры во фраках, менуэты и мазурки… жемчужное ожерелье у бабушки и внучки. Номер завален розами…

— Что бы вы хотели пожелать своим детям?

— Отметить с ними их жемчужные свадьбы.

Тридцать лет и три года. Клубничная

Оказывается, есть места, где в декабре — лето, а клубника на завтрак не экзотика. Мы на краю земли — на мысе Доброй Надежды. Это место, где встречаются два океана, где улыбается дочь и будущий зять смотрит на неё влюблёнными глазами, где в подарок — яркое этническое шоу и уроки английского. О, 21-й век! Через континенты летит поздравление от семьи сына.

Декабрь — всегда подведение итогов года. Так вот: счастье — есть!

Декабрь 2021-го. Коралловая

Пандемия, маски, QR-коды, закрытые границы… больницы, реанимация… страх, отчаяние, надежда…

Любовь не умирает. Никогда.

Снег… Как же тихо… Вы слышите звон? Или он звучит только в её голове?

Это погребальный…

Море прощальных белых лилий…

Тихо горит свеча — поминальная…

Сильная женщина плачет у окна… Ну почему она?! Такая молодая, такая правильная?

Мне не нужны коралловые бусы…

Только верните мне мою жизнь!!!

Как хорошо, что мы не знаем, как сложится наша жизнь… Что мы не знаем своего будущего…

Жизнь после Жизни

— Доброе утро, родная!

Привычным движением я открываю приложение в телефоне. Это практикум полезных привычек. Пять минут в день — всего пять, но регулярно, и ты можешь сделать свою жизнь более насыщенной, организованной и осознанной.

Да, пожалуй, осознанность — ключевая твоя характеристика, доченька.

Я не плачу… Нет, не так. Я стараюсь не плакать…

Я честно пытаюсь сосредоточиться на английском. Ты всегда хотела, чтоб я была с ним на ты. Чёрт, что-то не слишком мне это удаётся.

Ну, само собой, приложение тоже на английском и рассчитано не на наш рынок. Сотни людей в разных странах открывают его по утрам, чтоб начать свой день с полезной привычки. С чтения, фитнеса, йоги или медитации…

Они ничего не знают о тебе.

Но это то, о чём ты мечтала. То, над чем работала. Ты всегда хотела сделать этот мир лучше… И честно начинала с себя — раздельный сбор мусора стал полезной привычкой твоей семьи задолго до того, как об этом заговорили с экранов. Отличная привычка — собрать весь пластик на пляже перед отдыхом или сёрфингом, и неважно, на берегу какого океана этот пляж.

Когда тебя не стало, меня не стало тоже… Мой мир погрузился во тьму.

Я как будто тону на мелководье. Вокруг море людей, но никто не слышит моего крика… Я кричу в пустоту… Мой крик нем… я погружаюсь в пучину, а все заняты своими делами, они просто не понимают, что происходит.

Или будто на меня в горах сошла лавина. Я засыпана снегом. Я в ловушке. Барахтаюсь из последних сил, кричу, но люди равнодушно проходят мимо.

Это страшно.

Когда случается такое несчастье, вдруг оказывается, что рядом с тобой никого нет. Друзья, знакомые, коллеги сделали шаг в сторону, оставив тебя наедине с твоим горем.

Молчит телефон.

Нет, я их понимаю. Они, может, и хотят мне помочь, но не знают как. Не находят нужных слов. Они не понимают меня. В нашей культуре не принято говорить о горе. Ты чувствуешь себя как будто заразным — от разговоров с тобой люди шарахаются в сторону, как от чумы. Или произносят банальности: «Время лечит. Будет легче. Ты держись. Жизнь продолжается».

Для кого продолжается? Точно не для меня…

Ничего не хочется…

Ты не можешь ни есть, ни пить, ни спать — и это не метафора. Силы тают… Их нет, чтобы просто подняться с постели, почистить зубы, выполнить самые простые движения… Ты не хочешь никого видеть… Ведь правда, о чём говорить? Ты не можешь обсуждать бытовую ерунду. А близкие не умеют тебя поддержать. Их, да и нас всех, этому не учили… Ну не принято это!

У тебя изменилась шкала ценностей. Была от одного до десяти. И проблему с ремонтом авто, например, ты оценивала в 7 баллов. Ну как же, это ж очень важно! Ведь рушатся планы на выходные.

А теперь шкала стала от одного до ста. А проблема осталась всё так же — на уровне семи. То есть ни о чём… Ведь у всех ничего не изменилось, ничего страшного не произошло.

Вот и говорим мы на разных языках. А чаще не говорим вообще. И незаметно вокруг тебя образуется пустота, вакуум…

Я иду по центру украшенного к Рождеству города. А ведь правда, скоро праздники. Только я больше не верю в сказки. Не жду чудес. Мимо меня растекаются толпы счастливых горожан. Призывно зовут нарядные витрины торговых центров. Все торопятся сделать подарки. Я будто невидимка в этом огромном многомиллионном городе.

Сегодня встреча с группой психологической поддержки горюющих. Вы не знаете, что это? Вам повезло… Но для тех, кто тонет в захлестнувшем их с головой горе, свет этой комнаты — как спасательный круг для утопающих. Да мы и есть утопающие… Мы цепляемся за осколки своей прежней жизни, изо всех сил пытаемся выплыть… чтобы жить. Жить с этой болью. Чтобы научиться снова таким простым вещам — радоваться солнечному дню, наслаждаться вкусом еды, улыбаться соседскому малышу… Малыш, такой милый…

Стоп! У меня никогда не будет внуков от любимой дочери. Спокойно… Дыши! Глубже! Длинный-длинный вдох, теперь длинный выдох…

Мне нужно за что-то ухватиться в этой жизни. Найти стержень внутри себя, который поможет выстоять, выжить, не сломаться… Спасибо вам, девочки, что помогаете мне обрести себя…

Поздним вечером возвращаюсь домой после нашей встречи и чуть иначе смотрю на роскошное рождественское убранство столицы. Мне кажется, что- то изменилось…

Да! Точно! Стало больше света! Как же я не видела этого? Эти маленькие огоньки… Их много, они собраны в гирлянды, они преобразили город. Вот и правильные слова — они РАССЕИВАЮТ ТЬМУ!

Эти маленькие огоньки делают жизнь светлее… Мою жизнь. Помогают разогнать темноту в моей душе, в моём сердце. И я почти улыбаюсь. Пока сквозь слёзы… Но улыбаюсь.

Глинтвейн для замёрзшей души

После ухода близкого человека вдруг осознаёшь, что стал одиноким странником в бесконечной холодной вселенной: можно кричать в пустоту или беззвучно рыдать — никто тебя не слышит, чувствуешь себя глыбой льда, айсбергом, затерянным в холодном океане горя, отрешённо наблюдающим за чужой жизнью.

А где-то в параллельном мире снежит декабрь, весело подмигивают рождественские огоньки, отдельно от тебя существуют музыка и смех…

Твоей замёрзшей, израненной, уставшей от боли душе, как никому, нужно тепло — тепло человеческого общения, человеческих рук и объятий, тепло врачующих слов и согревающего целебного зелья…

Только где найти того бармена, который виртуозно смешает для тебя самый согревающий напиток декабря — глинтвейн?

Того, кто точно знает, что классического рецепта будет недостаточно, и щедро добавит в вино обезболивающее — любовь, дольёт успокоительное — завораживающую музыку, не пожалеет антидепрессантов, нарезав солнечные апельсины, наколдует средство для придания сил и даст надежду.

Кто укутает тебя тёплым пледом, согреет твои замёрзшие руки своим дыханием, будет плакать или молчать вместе с тобой, разделит горечь утраты, просто будет рядом…

Потеря — навсегда, но может быть, холод в душе не вечен?

Little black dress

Итак, давайте знакомиться: мне — 65! Я — волшебное чёрное платье, приносящее счастье девушкам нашей семьи!

Всё началось давным-давно, в начале прошлого века, когда в уездном городе М на границе Российской империи временно разместилась царская ставка. Да-да, уже полыхала Первая мировая, но сюда не долетали снаряды, не было слышно взрывов. И юная гимназистка Наташенька вместе с подругами бегала в городской сад, надеясь увидеть, как прогуливается сам император. А однажды им повезло: девушки застали там всю царскую семью и долго не могли отвести восхищённых глаз, разглядывая модные наряды императрицы и царевен. Как же они были хороши!

Возможно, именно с этой случайной встречи и началась наша история.

Наташа ещё не знает, что ждёт её впереди — гражданская война, революция, голод, разруха, смерть сына, пожар, Великая Отечественная, оккупация…

Пока же только счастье — молодость, Днепр, первая любовь…

Пройдут годы, и, отправляя на учёбу в Северную столицу дочь, она не раз вспомнит ту случайную встречу в городском саду с красивой дамой из другого мира. И, несмотря на тотальное безденежье, на ворчанье мужа, не понимающего, как можно тратить деньги на такие пустяки, у лучшей портнихи уездного — ой, уже областного! — центра для выпускницы той же гимназии, названной по-советски школой, дочери Валентины, было заказано самое модное платье из настоящего маркизета.

Вот! Вот это и есть я!!! Да-да, вот это лёгкое, летящее, украшенное вставками из бисера чудо — я! Сказка, а не платье, на зависть всем подругам. И это середина 50-х, СССР. Только 10 лет как окончилась война.

Я дарю радость…

Моя хозяйка, студентка Ленинградского вуза на улице Рубинштейна, сейчас гордо носящего звание «университет», очень меня любила.

Девушке из маленького провинциального города общежитие института, где комната на пятерых и удобства в конце коридора, показалось просто хоромами. Ведь у неё первый раз в жизни была своя собственная кровать, а не ужасный топчанчик в закутке за печкой, который она делила с подругой мамы, оставшейся после войны без крыши над головой. И пусть её сразу записали в группу дистрофиков (такой худющей она была!), главной проблемой было, из чего приготовить ужин, — началась совершенно новая жизнь.

Счастье — состояние души.

Счастье — учиться в этом городе.

Счастье — смотреть, как разводят в полночь мосты.

Счастье — бродить по проспектам и любоваться отражением дворцов в Неве.

Счастье — танцевать белыми ночами и встречать рассвет над Финским заливом.

Счастье — чувствовать себя неотразимой красавицей в волшебном чёрном платье.

Я побывало с ней на экскурсиях в знаменитых царских дворцах и мысленно представляло себе, как бы шикарно мы выглядели, если б можно было танцевать в этих необыкновенных залах! Какие удивительные полонезы и мазурки мы бы исполнили, какими восхищёнными взглядами провожали бы нас кавалеры!!!

Хм, похоже, я размечталось… никто не танцует так в послевоенном Ленинграде.

И всё же над величественной Невой и спокойной Мойкой, над парадными дворцами и великолепными мостами струится музыка.

Скрипки и валторны поют в душе Валентины.

Счастье — молодость, Нева, первая любовь…

А потом… потом девушка окончила учёбу и уехала из города мечты, вышла замуж и стала жить обычной жизнью советских людей. Работа–дом–детский сад…

В этой новой жизни хозяйке стало не до меня. Но, меняя города и квартиры, меня не забыли в чужом шкафу, не отдали на тряпки старьевщику. А просто на долгие годы отправили в ссылку на антресоли вместе с другой ставшей ненужной одеждой.

Прошло 25 лет. Четверть века

И однажды — о чудо! — крышка чемодана открылась, и я снова увидело свет!

Юная студентка минского института, теперь гордо называющего себя Белорусским национальным техническим университетом, взяла меня в руки и закружилась в счастливом танце.

«Вот оно! Какое чудное! Это то, что мне нужно!» — пела Иринка. Ткань плотно облегала точёную фигурку. Так у меня началась вторая жизнь.

Я дарю радость…

Счастье — выступать на открытии Олимпиады в Москве.

Счастье — махать рукой улетающему в небо Олимпийскому Мишке.

Счастье — увидеть в Кремлёвском дворце съездов сказочный балет.

Счастье — танцевать всю ночь на дискотеке, а утром сдавать сопромат.

Счастье — шлёпать босиком по московским мостовым под летним ливнем.

Счастье — чувствовать себя красавицей в волшебном чёрном платье из маминого фибрового чемоданчика.

Счастье — молодость, Свислочь, первая любовь…

Но как же повторяется история! Вы не поверите: моя хозяйка окончила учёбу, вышла замуж, переехала в Москву, а меня снова (нет, вы только подумайте!), снова убрали в чемодан с какими-то ненужными вещами… Нет, мне, конечно, повезло, что не выкинули за ненадобностью, но всё же…

Прошло ещё 30 лет

«Как же мне надоело лежать в темноте! Ну когда же кончится эта мука?! Я пропахло нафталином, а не духами…»

Что это? Свет? Не может быть! Урааа! Свобода!

И юная студентка физтеха счастливо кружится перед зеркалом, радуясь своему отражению.

Я дарю радость…

Моя третья молодость, моя третья жизнь оказалась самой яркой!

Вместе с моей новой хозяйкой мы посмотрели мир. Представляете, мы с ней прогуливались по воздушной тропе Skyway в Сингапуре! Мы любовались гейзерами в Новой Зеландии и грелись на солнце на берегу Индийского океана… Мы путешествовали по Европе и ещё, ещё мы танцевали! Как же я люблю танцевать!

Счастье — покорить волну.

Счастье — жить полной жизнью.

Счастье — это свобода. Свобода выбора.

Счастье — лететь на сноуборде в горах Кавказа.

Счастье — встречать рассвет на Красной площади.

Счастье — сделать фото, как 60 лет назад юная бабушка, и поставить два снимка рядом.

Счастье — чувствовать себя красавицей в волшебном чёрном платье из бабушкиного фибрового чемоданчика.

Счастье — молодость, Москва-река, первая любовь.

А потом… потом история вновь повторяется. Анастасия закончила учиться, вышла замуж… И — ураааа!!! Она не отправила меня в ссылку, как другие, а оставила в своём гардеробе, в своей жизни!!!

Меня узнавали её друзья: «А, это и есть то самое знаменитое платье? Отлично выглядит!»

Я гордилось собой и своей хозяйкой. Она очень меня любила. Обновила протёршиеся за полвека места, вшила молнию… Брала меня с собой в поездки на международные конференции и на отдых. Вот это и было счастье.

Только вот её жизнь оказалась такой короткой…

Моё сердце разрывалось от боли. Ведь её жизнь была и моей жизнью. Я боялось, что меня как ненужную тряпку бросят на опустевшей вилле на Бали. Но мне снова повезло, меня привезли в Москву. Повезло, что не сдали в утиль и не отдали на благотворительность, как сейчас принято, а просто отправили на антресоли.

Похоже, я, как Спящая красавица из волшебной сказки, снова четверть века буду ждать свою принцессу, свою студентку.

Хочу и дальше дарить радость девушкам нашей семьи, ведь теперь я не просто чёрное платье.

Я — история.

Я — Little black dress.

Маски, которые мы выбираем

Мы же взрослые люди, давайте будем честными хотя бы сами с собой.

Маски носят все.

И для разных социальных ролей мы используем разные.

И я, и вы, и соседка тётя Клава, и кассир в «Пятёрочке», и врач в поликлинике, и коллега, и учительница в школе — все в масках. В ментальных.

Их не видно.

Не сразу и разберёшь, ибо маска — только часть нашего Я, дополняющая образ, роль, которую мы сами выбрали либо нам её безальтернативно навязали. И таких масок у нас несколько. Для друзей — одна, для поставщиков (подчинённых, клиентов, пассажиров — выберите нужное) — другая.

Маской мы создаём свой образ, обращённый вовне, защищая себя от излишнего любопытства, закрывая свой мир.

Но это мы, взрослые. А дети?

Что, собственно, мы, родители, знаем о своих детях?

Нам наивно кажется, что всё. Малыши не носят маски. Они радостно открыты миру. Им не нужно защищаться. Для этого есть мама и папа. Дети с удовольствием наденут маски зайчиков на новогоднем утреннике и даже примерят образ страшного серого волка — того самого, что в поросятах знает толк. Но это только игра.

Пока игра…

В какой момент наши дети, копируя поведение взрослых, тоже надевают маски? В первом классе? В пятом?

В какой момент им становится нужна защита? Ведь любая маска в первую очередь — именно защита, не правда ли?

Старшеклассники — о, это отдельная история. Они часто не готовы делиться со взрослыми своими победами и проблемами, у них другие приоритеты. Но маски уже есть. Да, ещё не на все случаи жизни, но многие уже успешно ими пользуются.

А вот что мы знаем о своих взрослых детях? Они давно окончили школу и ушли во взрослую жизнь. Они живут в другом городе или другой стране, созваниваясь с нами время от времени по Zoom. Сейчас стало очень модно много говорить о сепарировании, дистанцировании и личных границах. Этому учат коучи и психологи. Да, и иметь личного психолога — это уже не просто дань моде, а сегодняшняя действительность. Кстати, интересно, а снимают ли маски на приёме у психолога?

Наши дети сами уже подчинённые и начальники, они играют разные роли в своём собственном мире. Они строят свою систему координат и расставляют свои приоритеты. А маски? Вопрос не в том, носят ли они маски, а в том, снимают ли они их, общаясь с родителями. Мы видим своих детей через призму нашей любви, а как видят нас они?

У одних маска для родителей: «я взрослый, я сам, вы ничего не понимаете». У других: «я маленький, пожалейте (помогите, лучше материально)» или… наверное, есть и другие варианты.

Может быть, сбросим маски? Хотя бы для самых близких?

Ольга Володина

Приветствую тебя, мой читатель, в Story-баре.

Я — Ольга, в соцсетях @olenka_volodina.

Своё детство я провела во Владивостоке. Оно было наполнено шумом леса и запахом моря. Сейчас проживаю в Санкт-Петербурге, но лес и море живут в детских воспоминаниях. У меня двое непослушных детей, возможно, именно поэтому мои тексты чаще ориентированы на маленького читателя. Я люблю писать о детях, писать для детей, представляя, как загораются глаза, когда история увлекает их. Я угощу читателей волшебными новогодними историями — немного весёлыми, немного грустными, но в каждой из них живёт чудо. Налейте себе какао с зефирками и вспомните своё детство. О чём вы мечтали, во что верили, с кем дружили? Надеюсь, что мои истории оставят след и в вашем сердце.

Утренник

С этого дня началось всё то, что раньше казалось чем-то невообразимым.

Завертела, закружила снежными хороводами зима.

Катя с нетерпением ждала новогодний праздник в детском саду, но случилось страшное: ей не выдали стихотворение. Пусть она невыразительно читает стихи, но на празднике будет папа, и ей очень хотелось порадовать его.

Папа у Кати замечательный: волосы взлохмаченные, борода щекотная, руки сильные — кажется, раз и поместится на его огромной ладони вся Катя вместе с санками. Когда папа обнимает, Катя всегда смеётся, смеётся от счастья, от того, что щекотно, и от того, что папа.

Вот и решила Катя: «Раз так, я сама стих выучу и Деду Морозу расскажу. Он добрый и знает, чего мне хочется больше всего на свете».

Кате уже шесть, на следующий год в школу, а читает она пока плохо, буквы путаются и разбегаются от неё в разные стороны. Вроде бы смотрит она на букву: это К, это О, это Т, по отдельности буквы назвать может, а когда они в пары встают или, того хуже, в слово соединяются, Катя сразу теряется и ничего прочитать не может.

На днях папа читал ей книгу с новогодними стихами. Одно стихотворение ей очень понравилось. Там и про Новый год, и про волшебство, и про снег. Она и картинку запомнила: ёлочка, вокруг неё хоровод, а под ёлочкой Дед Мороз.

Вечерами, после детского сада, когда мама готовила ужин, Катя уходила играть в свою комнату, но не играла: она открывала книгу и читала. Сначала ей удалось прочить первое слово. Потом ещё три, и так понемногу она смогла прочитать и выучить целое четверостишие. Она старательно перечитывала его, пока не запомнила, затем принялась за второе.

Вместе с мамой они выбрали Кате красивое платье: на груди сверкающие пайетки, летящая фатиновая юбка, рукава-крылышки. Катя кружилась у зеркала, представляя, как удивится папа, увидев её в этом наряде.

Папа у Кати пожарный. В день праздника он как раз должен был вернуться с ночной смены, но позвонил и сообщил, что у него срочный вызов и на праздник он не успеет. Катя рыдала, уткнувшись в мамину юбку. За окном весело кружили снежинки, но праздник был безвозвратно испорчен. Мама обнимала, утешала Катю, но никакие слова сейчас не могли успокоить девочку. С трудом мама уговорила Катю надеть нарядное платье.

Иногда во время праздника Катя на секунду забывала, что папы нет в зале, но стоило ей бросить беглый взгляд на других родителей, как грусть с новой силой наваливалась на неё.

Ребята, которым выдали стихи, звонко чеканили их Деду Морозу. Катя, едва сдерживая слёзы, накручивала на палец подол пышного платья. Дед Мороз уже дослушал последнее стихотворение, как вдруг за окном послышался гул пожарной сирены. Он звучал всё громче и громче, всё ближе и ближе. Родители вскочили со своих мест, сбились в кучу «пираты» и «снежинки». Пожарная машина остановилась напротив детского сада и затихла.

Через мгновение в музыкальный зал вместе с запахом дыма, со следами гари на блестящем от пота лице, в опалённой форменной куртке и измазанных грязью сапожищах ворвался папа. Он неловко стянул шлем и, улыбаясь, застыл в дверях.

Дед Мороз ковырял посохом пол, не находя, что сказать.

— Дедушка Мороз, — услышала Катя свой незнакомо звонкий голос. — Я хочу прочитать тебе стихотворение.

— Конечно, Катюша, я слушаю, — обрадовался Дед Мороз.

Катя прочла: громко, чётко, без запинки, не сводя глаз с сияющего от гордости папы. Она читала и, казалось, парила вместе с ним над залом, над ёлкой на пушистом снежном облаке.

С этого дня чтение больше не вызывало у Кати трудностей. Она с лёгкостью читала книги, но ещё больше ей нравилось читать их папе. Папа очень любил на ночь сказки послушать, а потом обнять. Катя смеялась, смеялась от счастья, от того, что щекотно, и от того, что папа.

Ватрушка

Маленький Лёнька радостно слетел на ватрушке с ледяной горки и, подхватив ремень пухлой рукавицей, вперевалочку направился в обратную сторону. На новенькую горку уже выстроилась очередь, особенно тесно было на лестнице. Лёньке всего четыре года, и затянуть на горку увесистую ватрушку ему ещё сложно. Я жду наверху, чтобы усадить на ватрушку и подтолкнуть с горки.

Лестница плотно забита краснощёкими ребятишками, и у меня нет возможности спуститься и помочь сыну. Лёнька не унывает и упорно тянет свою ношу, даже успевает помахать мне рукой.

На площадке у спуска сидит растрёпанный мальчишка лет десяти. Глаза горят, на носу россыпь веснушек, заснеженная шапка сползла набок, и из-под неё выглядывает малиновое от мороза ухо. Изредка мальчишка пытается натянуть шапку на уши, но непокорная шапка не слушается его.

Протёртые на штанах дыры говорят о том, что он часто съезжает с горки прямо на коленях. Всё остальное время мальчишка контролирует толпящихся на площадке детей, помогает сесть на ватрушку или ледянку и сталкивает вниз, придавая нужное ускорение. Иногда он протискивается на лестницу и помогает малышам затянуть ватрушку наверх. Довольный Лёнька рассказывает мне:

— Мама, мне Никита помог ватрушку поднять, а я ему спасибо сказал.

— Спасибо, — говорю парнишке и я.

— Малышам надо помогать, — серьёзно отвечает Никита и трёт рукавицей нос.

— А ты почему не катаешься?

— А у меня ватрушки нет. Я это… Мне нравится помогать.

Мальчишка пытается улыбнуться, но огоньки в глазах гаснут, как и веснушки — удивительно, что они сохранились у него до зимы.

Лёнька долго ждал зиму и наслаждается каждым моментом, запрыгивает на ватрушку и с хохотом летит вниз, Никита подталкивает его. В следующий раз, когда Лёнька забирается на горку, отзываю его в сторонку на разговор.

— Лёнь, как ты думаешь, Никите хочется прокатиться на ватрушке?

Лёнька смешно морщит нос.

— Наверное, хочется, — говорит он после небольшой паузы. — Я предложу ему прокатиться? — Лёнька улыбается, в глазах загораются золотые искорки.

Он подпихивает ватрушку поближе к Никите, который отправляет в полёт очередного малыша.

— Хочешь прокатиться?

— А можно? — Устремляет на меня счастливые глаза.

— Конечно! — кричу ему. — Я подтолкну.

В глазах Никиты вновь зажигаются огоньки, даже веснушки на носу как будто становятся ярче. Никита, счастливый, мчит с горки. Когда он возвращает ватрушку, обращаюсь к нему:

— Может, поможешь мне, покатаешься с Лёнькой? Ему одному сложно.

Лёнька пытается мне возразить, но я подмигиваю ему, и он всё понимает.

Всю прогулку Никита гоняет с Лёнькой на ватрушке, и я вижу, как сверкают в его глазах волшебные огоньки, и уже знаю, что нужно сделать.

У Никиты сложная ситуация в семье. Они живут в частном доме. Мама растит Никиту и его младшего брата одна.

Вечером под ёлкой у нас с Лёнькой совет.

— Лёнь, тебе нравится Никита?

— Да, он хороший, добрый, он мне помогает.

— Тебе бы хотелось его порадовать?

Кивает.

— Как думаешь, а что бы ему хотелось получить на Новый год?

Лёнька заговорщически щурит глаза, в которых уже танцуют огоньки. Он меня понял.

Сегодня Никита присматривает за братом. Кормит его манной кашей, читает книги, не даёт скучать. Малыш плохо переносит разлуку с мамой, но Никита умеет зажечь в его глазах золотые искорки.

Вошла мама, уставшая, повесила на крючок пальто и застыла в недоумении.

— Никита, там тебе кто-то подарок оставил во дворе.

Никита, накинув на босу ногу ботинки, в одном свитере выскочил на улицу. Морозный воздух ударил в лицо и начал покалывать щёки. У самой калитки лежало что-то большое, синее, круглое, перевязанное огромным бантом. Зачерпывая ботинками ледяной снег, Никита подскочил к забору. Дыхание перехватило. Ватрушка! К банту была прикреплена записка:

«Здравствуй, Никита, я давно наблюдаю за тобой. Я вижу, что ты добрый и чуткий мальчик. Ты помогаешь маме, присматриваешь за братом, не обижаешь малышей. До Нового года ещё много дней, но я решил сделать тебе подарок. Пусть эта зима станет для тебя волшебной и счастливой».

Огоньки у Никиты в глазах сверкают, улыбаются на носу веснушки, а по щекам бегут слёзы — но это хорошие слёзы.

Семь предложений

Однажды мама прочитала у одной тёти следующее: чтобы встреча Нового года запомнилась надолго и принесла радость, нужно встретить его так, как хочется каждому члену семьи. Для этого мы повесили на стену новогодний список желаний, где записывали все предложения, которые в день праздника предстояло учесть.

Мама хотела час тишины, папа — двухъярусную селёдку под шубой, Эмилька — встретить праздник с друзьями, а я — проходить целый день в трусах и чокнуться бокалами под бой часов. Морские свинки Толик и Нолик хотели соответственно морковки и яблочка, я их желания очень красочно изобразил в списке, и мама с папой каждый раз загадочно улыбались, когда проходили мимо.

За несколько дней до праздника мы устроили семейный совет, где подробно обсудили все новогодние предложения. Самым сложным оказалось объединить мамин час тишины и Эмилькиных друзей, но мы нашли выход: час тишины был перенесён в ванную, а друзья приглашены в чётко обозначенное время и заперты вместе с сестрой в её комнате, а чтобы мои трусы никого не смущали, мама смастерила мне костюм папуаса.

Когда гости разошлись, а мама вышла из ванной, мы присели к телевизору, чокнулись бокалами и съели селёдку под шубой. Признаюсь, я не верил, что этот странный Новый год пройдёт гладко, но он прошёл, а шубу мы потом ещё три дня ели.

Прощание с Дедом Морозом

Это случилось почти год назад. Но именно сейчас, с приближением праздника, ноющее чувство тоски стало ощущаться острее.

Прошлой зимой, гуляя с мамой и младшим братом по парку, они говорили, загадывали желания и придумывали невероятные новогодние подарки. Вечером вместе составляли письмо Деду Морозу. Вовка сам отправлял его. С волнением и трепетом опускал он конверт в почтовый ящик и ждал. Ждал чуда.

Ну, дёрнул же чёрт этого Женьку перед самым Новым годом рассказать ему «всю правду»! Всё, во что Вовка верил всю жизнь, вдруг рухнуло и рассыпалось на мелкие кусочки.

Деда Мороза не существует. И что теперь? Подарки покупают мама с папой. «Так вот к чему все эти разговоры о том, что я хочу на Новый год? Ненавижу их всех!» — Вовка смахивал рукавом набегающие слёзы от обиды на Женьку, на родителей, да что там — на весь мир.

В ту новогоднюю ночь Вовке не спалось. Он слышал, как папа среди ночи тихонько подкрался к ёлке и оставил под ней несколько больших коробок в шуршащей бумаге — и никакого волшебства.

Наутро Лёнька так радовался своему роботу! Вовка кривил лицо. Хоть он и получил желанный вертолёт, играть с ним совершенно не хотелось.

— Что с тобой, Вовка? — спросила мама, погладив его по голове.

«А то ты не знаешь!» — подумал Вовка и промолчал.

Сейчас, спустя почти год, Вовка смог принять эту новость. Смирился и, наблюдая за кружащимися за окном снежинками, придумал попросить в этом году какой-то «нереально крутой подарок». Стоять на своём и не поддаваться на уговоры, быть неумолимым.

Но, глядя на то, как Лёнька по-детски наивно верит, мечтает, ловит снежинки ртом и ждёт чуда, Вовка решил, что он на правах «взрослого» будет продолжать дарить чудо своему брату. Он сочинял для Лёньки невероятные истории о приключениях Деда Мороза. Клялся, что сам однажды подглядел, как Дед Мороз, растворяясь в воздухе, проскальзывает в форточку, звонко кричал вместе с братом: «Раз, два, три — ёлочка, гори!», пока папа никак не мог попасть вилкой в розетку, чтобы включить на ёлке гирлянду.

Вместе с братом они написали Деду Морозу письмо с подробным отчётом о Лёнькином поведении и по пунктам расписали все его желания.

— Вов, почему ты для себя ничего не попросил? — удивлённо спросил Лёнька.

— А я сюрприз хочу, — ответил Вовка.

Ну правда, даже если знаешь, как всё устроено на самом деле, можно пустить в свою жизнь хоть маленькое, но чудо, и пусть оно мало, но зато и для Вовки этот Новый год станет по-своему волшебным.

Луми

Сверкают на подоконнике серебристые снежинки, а на ветке рябины, что растёт под окнами пятиэтажного дома, переговариваются красногрудые снегири. Тот, что постарше, распушил пёрышки так, что стал похож на спелое яблочко. Молодой всё хорохорится, делает вид, что ему не холодно, и чистит клювик об обледеневшую ветку.

— Ну сколько можно ждать! — ворчит Старший.

— Да не сердись, дай ей собраться, — успокаивает его Молодой и снова принимается чистить клювик.

В окне горит тусклый свет небольшой настольной лампы. Девочка лет шести сидит за столом у окна и грызёт карандаш. Она поднимает глаза к потолку, будто пытается прочесть написанные на нём знаки. Её мысли где-то далеко. Напротив неё на блюдце лежит мандаринка с очищенной кожицей, распространяя по комнате свежий аромат. За спиной в углу светится аккуратная ёлочка, украшенная разноцветными шарами.

Старший снегирь нетерпеливо встряхивает пёрышки:

— Неужели так сложно! Все крылья уже отморозил.

— Дай ей сосредоточиться, — успокаивает Молодой, попеременно поджимая лапки.

Маленькая Эмма улыбается, и в её глазах загораются золотистые огоньки. Девочка склоняется над листом бумаги, лежащим перед ней, и неровным детским почерком старательно выводит печатные буквы.

«Дед Мороз!

Я вела себя в этом году немножко хорошо и немножко плохо. Не знаю, заслужила ли я подарок, но это и не важно. Я не знаю, чего хочу, то есть знаю, но у меня аллергия на собак. Поэтому, если ты решишь мне что-то подарить, пусть это будет сюрприз.

Эмма».

Девочка аккуратно запечатывает письмо в украшенный рисунками конверт и двигает стул к окну. Приоткрывает его, насколько позволяет цепочка, и просовывает конверт в щель. Письмо опускается на заснеженный подоконник.

Эмма выключает лампу, скидывает тапочки и, довольная собой, забирается в кроватку. Засыпая, она крепко обнимает плюшевого щенка.

Молодой снегирь резво спрыгивает на подоконник, хватает письмо и взмывает ввысь.

— Не гони так, сил не хватит, — опять ворчит Старший.

Он-то знает, что за городом Молодой выбьется из сил, и тогда Старшему придётся перехватить заветный конверт. Но ничего не поделаешь — новогодним почтальонам приходится нелегко.

Далеко-далеко, сидя в уютном бархатном кресле, улыбается Дед Мороз. Ослабляя морозную хватку, он приглаживает снежную бороду и дует на рукавицу. Ветер стихает, и пушистые лёгкие снежинки, перешёптываясь, кружат в воздухе.

Утром на подоконнике уже гора снежинок. Они толкаются, оттесняя друг друга, и ждут, наблюдая за спящей Эммой через стекло. Тихо приоткрывается дверь, и в комнату девочки протискивается пушистый неуклюжий щенок. Он будто только что выбрался из сугроба, его белоснежная шёрстка искрится. Снежинки на подоконнике замирают от нетерпения.

Щенок осматривается и неуверенно тявкает. Эмма приоткрывает глаза. Бросает сонный взгляд на пол и замирает. Пушистый сугроб снова тявкает, и его коротенький хвостик начинает активно вилять. Глаза Эммы светятся от счастья. Она спрыгивает с кровати и крепко прижимает к себе щенка, гладит нежную шёрстку и плачет. Низкий мужской голос вдалеке шепчет:

— Луми. Его зовут Луми — это значит «снег».

Татьяна Головина

Приветствую тебя, милый друг!

Я — Таня, а для тебя просто Таню.

Знаете, у меня есть мечта — открыть свою кофейню. Варить самый вкусный кофе, угощать гостей. Общаться. Дружить. Ведь в кофейнях столько историй! А пока я собираю тёплые истории в дебрях своей памяти и фантазии. Вдохновляют меня солнечный Краснодар и обожаемое море. Так что предлагаю вам сесть поудобнее, налить чашечку кофе или чая, закутаться в плед. Можете захватить эту книгу с собой и отправиться в вашу любимую кофейню. И окунуться в душевные истории — там всюду жизнь! Когда всё прочтёте и захочется ещё, заглядывайте в мой дом @tanja_gol.

Невообразимо

С этого дня началось всё то, что раньше казалось чем-то невообразимым. Трудно было представить и вообразить, что в декабре можно ходить в лёгкой курточке, без тёплых гетр, в кроссовках или лёгких ботиночках. Скажите же, невообразимо! Нет, конечно, я понимала, что есть континенты, где круглый год можно ходить в купальнике. Но это все казалось не про нас, не для нас. Казалось чем-то невообразимым. Декабрь, а трава зелёная. Цветы разные на клубах. Розы. Розы цветут. Ну невообразимо же! Сидим в парке, за пару часов до Нового года, без шапок и варежек, едим абхазские мандарины, ароматом которых пропитан весь город. Пьём глинтвейн, который полчаса назад сварили дома, с сочными южными яблоками и фанагорийским вином. Вкусно невообразимо. Тепло, уютно, комфортно. Деревья украшены гирляндами. Ёлка-красавица. Фонтаны работают. Да что фонтаны — водопады льются! И карпы золотистые в пруду. Можете представить? Невообразимо, да? Люди гуляют. Улыбаются. Встречаются товарищи в шортах и футболках. И это факт, хоть и кажется в декабре невообразимым. Одна поездка невообразимое сделала реальным. 2017 год. Сочи. Отпуск. Фестиваль молодёжи. Зелень. Пальмы. Море. Пляж. Температура до +30. Нет, не в декабре, конечно, но в октябре так и было. Наслаждались. Упивались. Дышали! Влюбились. Бесповоротно. Вернулись домой с твёрдым решением, что будем жить на юге. И всё покатилось как по маслу в реализации задуманного. Потому что так должно было быть. Так предначертано. Невообразимое когда-то, но реальное сейчас. И скажи нам четыре года назад, что мы переедем в другой город, ответили бы: «Да ну!..» Но тут случилась любовь! Это наше место. Наш город. Наш край. Наш климат. Тут нам хорошо. Город, который принял нас, а мы — его. Мы ехали домой. И мы дома. Невообразимое реально!

Наш декабрьский глинтвейн

Сидим на деревянных лавочках в самом красивом парке, вокруг шалфей — да, шалфей, да, в декабре; мерцающий, сияющий, погружающий в сказку; а аромат его мы помним с нашего долгого лета — пряный, дубравный — отличное дополнение к нашему глинтвейну. Ах да, я вам не сказала про глинтвейн? Разливаем в бумажные стаканчики из термоса сваренный дома глинтвейн — горячий и ароматный, с кисло-сладкими яблоками, сочными апельсинами, красным фанагорийским вином, палочками корицы, обволакивающими своим трепетным ароматом, с терпким кардамоном с лёгкими лимонными нотками и, конечно же, со сладковатыми звёздочками бадьяна. Вдыхаем, пьём, тепло разливается по телу и наполняет любовью, обжигает и согревает. Проходящие мимо говорят: «Ах, как вкусно!» Звоним родным — у них Новый год уже наступил, — поздравляем, желаем, чтобы в душе было тепло, как в наших стаканчиках с глинтвейном, так же сочно и ярко, как наши мандаринки. Доедаем мандаринки и идём домой; парк сияет, переливается, ощущение праздника наполняет всё сильнее — скоро Новый год наступит и у нас!

Странный предмет

Название одно, а роли разные.

У каждого она играет свой сюжет.

И даже материал, он тоже разный.

Но важность каждого — весомый аргумент.

Хирург, её надев, защиту обеспечит.

Спасателя в огне она спасёт.

А если жизнь на грани, то заставит

Дышать, дышать… И к жизни возвращать.

Ещё она умеет сделать тайну

И карнавал украсить и костюм.

Ещё подводный мир в ней так прекрасен!

И бьюти-мир с ней можно покорять.

Актёр играет роль, и это образ.

А иногда… увы… Мы в образе живём…

И важно ведь суметь отбросить маску

И жить по-настоящему — собой!

Любовь

Посвящается любимому супругу Алексею.

Благодарю тебя за то, что ты у меня есть, ну и я у тебя.

Всё готово, все договорённости подтверждены, все на месте, кроме одного. Снега нет! Это сейчас он нам совсем не нужен, а тогда без него было сильно грустно. Серо, грязно, некрасиво. А у нас фотосессия, между прочим, запланирована.

Эх, ну, природные явления не в нашей власти. А всё остальное — вполне!

День икс. Просыпаемся и первым делом выглядываем в окно. И кричим в унисон: «Ух, красота-то какая!» Город нарядился в белоснежный наряд, под стать моему платью и пушистой шубке. Природа преподнесла нам подарок в наш особенный, волшебный и такой волнующий день. Вот, теперь все на месте! И ничего, что мороз. Этот лёд не помеха для горячих сердец.

Папина гирлянда

— Таня, — голос брата раздался из зала, — скорее!

Забегаю в комнату, брат на табуретке, на голове у него огромная коробка. Подлетаю со скоростью кометы, хватаю коробку, которая ещё мгновение — и полетела бы на пол со всем своим содержимым. А там дорогие сердцу вещи. Хрупкие стеклянные шары, мерцающие разнообразным блеском. Совы, шишки, сосульки, белочки, снегурки из хрупкого стекла. Какие-то из них ещё бабушкины. Каждый год на одну игрушку становится меньше — хрупкие, а тут могли разбиться сразу все. Но все уцелели.

— Давайте ёлку поставим, ну давайте, — брат вытягивает из коробки бесконечно длинную нить гирлянды. Потом ещё одну и ещё. Раскладывает по залу. — Так, нужно проверить, — включает поочерёдно в розетку. — Ура, ура, работает! — скачет по комнате, как зайчонок. Только одна, самая большая, не зажгла свои разноцветные огоньки. Будем ждать папу. Он проверит каждую лампочку и найдёт в цепи ту, которая сгорела. Ёлку договорились поставить позже, но разрешили брату развесить работающие гирлянды по ковру на стене в комнате. Сразу возникло ощущение праздника. Красный, синий, зелёный, жёлтый… Мерцают огоньки, будто подмигивают и намекают, что волшебство уже наступает, главное — верить.

Все мы родом из детства — это точно. Каждый год я покупаю новую гирлянду, и теперь каждое окошко в нашей квартире мерцает разноцветными огнями. И конечно, ёлка-красавица. Чудо-чудесное. Вся в огнях. Искрится. Сияет. Согревает. На ёлке красивые игрушки. Каждый год появляется новая — это наша традиция. А ведь правда, эти ёлки, игрушки, гирлянды создают волшебство, согревают, объединяют и дарят надежду. Возвращают нас в детство, в то трепетное состояние ожидания праздника. И как ни крути, всегда происходят чудеса. А волшебство везде — стоит поднять голову, и из каждого окна нам подмигивают огоньки. В каких-то окнах они появляются в ноябре и сразу вызывают улыбку. Мне кажется, что именно в этих домах живёт ребёнок, такой же как мой брат. Я вспоминаю папу, как он с каким-то прибором ползает по полу и ищет ту самую лампочку, которая посмела нарушить работу целой гирлянды. Папы нет, а тепло его рук и улыбки есть. В этих огоньках.

Милана Гуринович

Здравствуй, дорогой читатель!

Меня зовут Милана. Я из города Екатеринбург. В соцсетях @gyrinovich. m.

Ещё в раннем возрасте я открыла своё сердце литературе, что, несомненно, повлияло на моё мировоззрение и восприятие нашего мира. Читая, я училась мечтать, изучала себя, находила в себе новые черты и качества. Со временем моя любовь к чтению переросла в любовь к писательству.

Повзрослев, я не раз сталкивалась с лицемерием и жестокостью, однако я до сих пор люблю и верю в людей, верю в чудеса и милых, розовых единорогов. Ведь моя сила заключается в вере — благодаря ей я не сдаюсь и иду в направлении своей мечты. Уже сегодня я сделала главный шаг навстречу ей.

В своём рассказе я поведала историю одинокой девушки. Её история доказывает, что мир не такой серый, как может показаться на первый взгляд. Наш мир полон необычайных вещей, таких как чудо, любовь, и стоит нам их заметить, обратного пути уже не будет. Возможно, кто-то сможет узнать в ней себя.

Я искренне надеюсь: прочитав эту историю, в ваших сердцах зажжётся огонёк, что озарит дорогу к счастью.

Место, где сбываются мечты

История 1

«Я люблю одиночество…

Или я убедила себя в этом?»

С этого дня началось всё то, что раньше казалось чем-то невообразимым…

Одним декабрьским вечером девушка, стоя у окна, наблюдала за проходящими мимо людьми. Сегодня всё казалось каким-то другим, особенным. Люди вдруг стали добрее, а в воздухе витало счастье.

Вот, например, молодая пара с ребёнком. В одной руке отец держит пакет с покупками, а второй крепко сжимает руку малыша, мать придерживает за другую. Малыш радостно подпрыгивает, а родители, смеясь, что-то бурно обсуждают.

Мимо пробегает парнишка с букетом в руках, ухоженный. Видимо, на свидание опаздывает.

На скамейке сидит пожилая женщина, а рядом кружится детвора.

— Это баба Нина с соседнего подъезда, к ней, наверное, внуков привезли, — тихим голосом произнесла девушка. — А вот и дамочка с пятого этажа. Как обычно, ровно по часам.

Анна Андреевна — женщина со своеобразным характером. Стоит услышать скандал в подъезде, знают все: она учинила. Она знает всех жильцов и каким-то образом узнаёт всё, что бы в доме ни произошло. Живёт по расписанию, всегда возвращается домой в 20:00. Вечно угрюмая, никогда не улыбнётся.

— Сегодня она кажется не такой как всегда, — девушка задумалась, как вдруг с её губ сорвалось удивлённое восклицание: — Улыбка! Впервые за три года нашего знакомства я вижу её улыбку.

Девушка простояла у окна ещё минут двадцать, наблюдая за происходящим на улице.

— Точно, все готовятся к Новому году. Семьи, друзья. Наверное, только я в этот день одна останусь… — не успела она договорить, как её телефон завибрировал. Смс.

«Добрый вечер! Если ты читаешь это сообщение, возможно, тебе сейчас тоскливо. А может, наоборот: готовишься к празднику и тебе весело. Что бы ни было, приходи к нам. Мы открылись именно для тебя. Story-бар, Геологов, 23/2».

Это место совсем рядом. Девушка, недолго думая, собралась и выбежала из дома. Через десять минут она уже стояла у входа в бар.

— Обещаю, следующий год изменит всё в моей жизни, — она открыла дверь и вошла внутрь.

Именно с этого дня началось всё то, что раньше казалось чем-то невообразимым…

История 2

Счастье зарождается в моменте…

Открыв дверь, девушка вошла в уютный зал. Все столики были заполнены, пустовали лишь места у барной стойки, точно манили и приглашали присесть именно туда.

Заняв свободное место, она открыла меню и заказала напиток.

— Мне, пожалуйста, какао с корицей и зефирками.

— Прекрасный выбор! В преддверии Нового года какао согреет сердце, — улыбнувшись, парень приступил к приготовлению напитка.

Ожидая, девушка огляделась по сторонам, как вдруг заметила небольшую брошюрку «Требуется искатель историй».

— Расскажете о вакансии?! — девушка указала на объявление.

— Ох, об этом… Нам требуется мастер слова. Наши посетители — точно огоньки на ёлке, и каждый мигает о чём-то своём. Нам нужен кто-то, кто мог бы выслушать и записать каждую историю.

— Довольно интересно! И о чём же они могут мигать?

«У каждого человека своя история, свои мысли и мечты. Например, та девушка — она выглядит весёлой и счастливой, хотя пару недель назад я видела её разбитой горем. А тот парень убит отчаянием, но час назад я видела, как он нёсся с цветами и улыбкой на лице навстречу своей судьбе. Каждый огонёк в этом зале мигает о своей истории. Было бы интересно узнать каждую из них».

— Посмотри, все люди выглядят абсолютно разными. Однако их объединяет нечто, что нельзя увидеть, — огоньки, мерцающие в их сердцах. У кого-то они сияют намного ярче, кто-то прячет огоньки тенью. Но я знаю одно: каждый огонёк мечтает о счастье. Наш бар — то место, где они могут его обрести. Понимаешь?

Пару минут девушка молчала. На её лице мелькали тени сомнений, но внезапно оно обрело спокойствие, и девушка уверенно выдала:

— Я хотела бы помочь вам собрать на ёлке все огоньки, — сказала девушка бармену, одарив его своей улыбкой.

История 3

«Согретое сердце дарит миру тепло и счастье,

Холодное подобно морозу, что окутывает с ног до головы».

Так девушка и бармен приступили к сбору историй огоньков, мигающих в сердцах…

— В холодные дни мы предлагаем посетителям отведать глинтвейн — этот напиток поможет не только согреться, но и открыть свою душу, — увлечённо рассказывал парень. — Главным секретом успешного напитка являются правильно подобранные ингредиенты.

Каждый ингредиент имеет своё значение, давай расскажу подробнее.

Первое, чему нужно уделить особое внимание, — вино, — бармен указал на бутылки. — Мы выбираем вино высшего качества, обязательно красное, полусладкое — это необходимо для того, чтобы раскрыть вкус напитка в полной мере. Слышала выражение «Истина в вине»?

Второе: специи. Обычно мы используем гвоздику, кардамон и корицу, — открыв коробочки с ингредиентами, парень продолжил: — Посмотри, они не только придают напитку приятный аромат, но и обладают прекрасными, целебными свойствами.

И наконец третий этап: цитрусы, обычно лимон или апельсин, — они придают напитку неповторимый вкус, а также создают атмосферу уюта и домашнего тепла, — парень задумчиво покрутил в руке апельсин. — Пожалуй, на атмосферу может повлиять и наш интерьер, что думаешь?

— Думаю, ты прав: лишь согрев свою душу, человек сможет поведать о том, что он чувствует, после чего испытает момент истинного счастья… — девушку согрела эта мысль; улыбнувшись, она продолжила: — А это место и наш чудесный напиток помогут в этом.

История 4

«Один лишь шаг навстречу счастью

может изменить мир до неузнаваемости».

Шли дни. Посетителей, желающих отведать глинтвейн и поделиться своей историей, прибавлялось, а девушка и бармен становились все ближе. Вскоре их дружба начала перерастать в нечто большее — правда, сами они об этом ещё не догадывались.

— Сегодня пять историй, — сказала девушка, — за неделю 32. И кстати, ты был прав: все мечтают стать счастливыми, но после разговора оказывается, что все уже счастливы. Интересно, правда?

— Конечно, так и есть. Просто они начали осознавать, что являются источником счастья для самих себя.

Мимо бара проходил пожилой мужчина. Остановившись у окна, он увидел двух молодых людей. Они смеялись и что-то мило обсуждали, в их глазах мерцало счастье, а в сердцах зарождалась любовь. Не тая улыбку, мужчина наблюдал за этими двумя ещё пару минут.

— Да будет так, — тихо произнёс он, после чего отправился дальше.

Незаметно подкрался Новый год. В баре готовили праздничную вечеринку. Бармен составлял меню, а девушка — плейлист.

— Всё готово, пора принимать гостей, — закончив сервировку стола, сказал бармен.

Зал был заполнен счастливыми людьми, царило веселье. Ребята ели вкусную еду, пили необычные напитки и танцевали.

Давай разроем снег

И найдём хоть одну мечту…

Ты сказала, ты знаешь:

Она живёт там.

Успокаивающая мелодия разлилась по залу. Парни приглашали девушек на танец и наслаждались моментом. Бармен поспешил к своей спутнице — той, что одним декабрьским вечером предложила ему собрать огоньки на ёлке. Он уже догадывался о своих чувствах и хотел скорее поделиться ими.

Давай растопим лёд

И спасём хоть одну любовь…

Ты сказала, что видишь

В этом новый восход.

Кружась в танце, сердца молодых людей замирали. Они знали, что их встреча не была случайной.

В Story-баре каждый обретал своё счастье, и они не стали исключением. Под бой курантов пара завершила танец поцелуем.

Открыв своё сердце однажды, можно обрести счастье длиною в жизнь.

История 5

«Избавляясь от маски, мы вспоминаем,

кем являемся на самом деле».

Беззаботно смотря в окно, девушка вспоминала события, произошедшие два года назад. Воспоминания о том времени уже не ранили. Сейчас они казались сном, от которого она пробудилась и сделала шаг навстречу новому дню.

Так же, как и тогда, улица была оживлённой, проходили мимо счастливые люди, где-то кружилась детвора и та самая соседка с пятого этажа снова возвращалась домой в 20:00. Но всё-таки кое-что изменилось. Сама девушка.

«Изо дня в день мы прячемся под масками собственных иллюзий и надежд. Так и у меня на каждый случай была новая маска. Всё реже люди позволяют себе открываться и показывать свои эмоции. Всё чаще натягивают дежурную улыбку и притворяются. Так рождается ложь — по отношению не только к другим, но и к самому себе. Чем дольше мы меняем свои маски, тем быстрее забываем своё истинное Я. Наверное, каждому нужна поддержка в этот момент. Опора, на которую можно положиться. К сожалению, не все могут обрести её. Однако я счастливица. У меня получилось», — мысли девушки пролетали одна за другой. Может, раньше они и расстроили бы её, однако сейчас она улыбалась.

— Я счастливица, — тихо прошептала она и направилась в гостиную, где её уже заждался любимый человек.

— Нам пора собираться, думаю, нас уже заждались, — парень улыбнулся и, подойдя, заключил её в объятия.

Через полчаса они уже стояли у входа в Story-бар. Парень открыл дверь и пригласил девушку войти. Туда, где началась их история. Туда, где началось всё то, что раньше казалось чем-то невообразимым.

P.S.

Снимая маску, оголяя душу,

Ты можешь ощутить сполна,

Как, обретая краски, в эту стужу

Любовь к себе становится сильна.

Снимая маску, видишь в отражение:

Счастливое, капризное дитя.

Ведь в каждом, даже тёмном, человеке

Живёт такое искреннее маленькое Я.

Влада Дэнис

Привет, читатель.

Я — Влада, в соцсетях @goldy.108.

Люблю ловить за хвосты истории. Это уже и профессия, и хобби.

Истории прячутся везде — на улицах в подслушанных диалогах прохожих, в рассказах коллег и друзей, в медиа, в наших мыслях и мечтах.

Мне нравится выуживать истории из жизни, как рыбу из проруби. Достала — и думаю, что с ней делать, как её приготовить и красиво подать.

Истории нас питают.

Миссия

«С этого дня началось всё то, что раньше казалось чем-то невообразимым,

— сказал мне молодой знакомый маг, заканчивая набивать тату на моём плече: это была змея, которая красиво вплелась в соблазнительный знак американского доллара. — С этого момента деньги начнут липнуть на этот волшебный символ, и твоя жизнь будет такой, как ты мечтала».

Я сразу получила бешеную прибавку к зарплате и годовой бонус. При виде меня босс расплывался в улыбке, а коллеги понимающе кивали.

В тот же день старый лотерейный билет, завалившийся на дно сумки, оказался счастливым, и я выиграла миллион долларов.

Я мгновенно стала звездой Инстаграма и получила пять контрактов с мировыми фэшн-брендами.

Мой отчим оказался отпрыском британской королевской семьи и оставил мне замок.

Я купила биткоины, и — ну, вы догадались! — в одну ночь они поднялись в цене, повеселив меня миллиардом долларов на счету в швейцарском банке.

Я инвестировала в стартап своего друга, который он успешно продал глобальной корпорации. Конечно, я снялась в клипе и выпустила свои духи Wild Spirit.

У меня появился парк электроавтомобилей, вертолёт и private jet. Я купила остров.

Я сидела, хмельная, с коктейлем в руках, на своём острове. Я не чувствовала никаких угрызений совести. Но меня мучил один вопрос. Хорошо, что рядом появился маг.

— Зачем это всё?

— Затем, чтобы ты задумалась, — сказал он.

— Задумалась о чём? — удивилась я.

— О том, что деньги приносят счастье, только когда они тратятся ради чего-то большего, чем твоё эго. Нужна миссия…

Итак, миссия! Я позвонила Грэте — она была на 48-часовом онлайн-марафоне с журналистами.

Написала Илону — он как раз улетел на Марс.

Набрала Билли — она отвечала на вопросы фанатов, и меня поставили одну тысячу сто двадцать третьей на ожидание в очередь.

И тут меня осенило! Я попросила мага научить меня делать эти волшебные тату.

Огни нашей пещеры