Стихи

Валерий Брюсов

Рождество Христово

Он вошел к Ней с пальмовой ветвью,

Сказал: «Благословенна Ты в женах!»

И Она пред радостной вестью

Покорно склонилась во прах.

Пастухи дремали в пустыне,

Им явился ангел с небес,

Сказал: «Исполнилось ныне!» —

И они пришли в Вифлеем.

Радостью охвачен великой,

Младенца восприял Симеон:

«Отпущаеши с миром, Владыко,

Раба твоего — это Он!»

Некто, встретив Филиппа,

Говорит: «Гряди по Мне!»

И пошел рыбак Вифсаиды

Проповедовать мир земле.

Блаженны не зревшие,

Все сердцем понявшие,

В восторге сгоревшие!

Как дети,

Тайну принявшие!

Им поклоняюсь,

В их свете

Теряюсь.

Я, раб господен,

Им да буду подобен.

23 декабря 1898

Дозор

Я слежу дозором

Медленные дни.

Пред пристальным взором

Светлеют они.

Люблю я березки

В Троицын день,

И песен отголоски

Из ближних деревень.

Люблю я шум без толку,

Когда блестит мороз,

В огнях и в искрах елку,

Час свершенных грез.

И братские бокалы,

Счастье — Новый год!

Вечно неусталый

Времени оборот.

Люблю я праздник чудный

Воскресенье Христа.

Поцелуй обоюдный

Сближает уста.

И дню Вознесения

Стихи мои.

Дышит нега весенняя,

Но стихли ручьи.

Так слежу дозором

Времени оборот.

Пред пристальным взором

Прекрасен весь год.

27 декабря 1899

В ночь под Новый год

Минут годы. Станет наше время

Давней сказкой, бредом дней былых;

Мы исчезнем, как былое племя,

В длинном перечне племен земных.

Но с лазури будут звезды те же

Снег декабрьский серебрить во мгле;

Те же звоны резать воздух свежий,

Разнося призыв церквей земле;

Будет снова пениться в бокалах,

Искры сея, жгучее вино;

В скромных комнатах и пышных залах,

С боем полночи — звучать одно:

«С Новым годом! С новым счастьем!» — Дружно

Грянет хор веселых голосов…

Будет жизнь, как пена вин, жемчужна,

Год грядущий, как любовный зов.

Если ж вдруг, клоня лицо к печали,

Тихо скажет старенький старик:

«Мы не так восьмнадцатый встречали!..» —

Ту беседу скроет общий клик.

Сгинет ропот неуместный, точно

Утром тень, всплывающая ввысь…

Полночь! Полночь! бьющая урочно,

Эти дни безвестные — приблизь!

1 декабря 1917 — 1 января 1918

Праздники

Ждать в детстве воскресенья,

Дня пасхи, рождества,

Дня именин, рожденья

Иль просто торжества, —

Какое восхищенье,

Когда вся жизнь — нова!

Зажгут в сочельник елку,

Мы раньше, вечерком,

Ее подсмотрим в щелку!

И в масках мы потом

Запляшем, втихомолку

Пугая целый дом!

И будем мы, при бое

Часов, под Новый год,

Записывать простое

Желанье в свой черед…

Зато нам ангел вдвое

Подарков принесет!

На масленой неделе

Кататься мы должны!

И утром чуть с постели, —

Вопрос: когда ж блины?

А голосом свирели

Поют ручьи весны.

Под пасху мать заставит

Нам волоса подстричь,

Но праздник все поправит…

Ах! пасха! ах! кулич!

Пусть вечером слукавит,

Катя яйцо, Лукич!

Но не довольно ль, впрочем,

И именин простых.

Мы поутру бормочем

Свой именинный стих,

А целый день хохочем

Среди друзей своих!

И даже день воскресный,

Когда уроков нет, —

Сияет, как чудесный,

Небесный чистый свет!

Так после влаги пресной

Солдат вином согрет!

Вы, праздники меж будней, —

Как звезды в груде страз!

Чем рок был многотрудней,

Тем слаще вспомнить вас, —

Рубинной, изумрудной

Алмазной, чем алмаз!

16 марта 1918

Марина Цветаева

Эльфочка в зале

Ане Калин

Запела рояль неразгаданно-нежно

Под гибкими ручками маленькой Ани.

За окнами мчались неясные сани,

На улицах было пустынно и снежно.

Воздушная эльфочка в детском наряде

Внимала тому, что лишь эльфочкам слышно.

Овеяли тонкое личико пышно

Пушистых кудрей беспокойные пряди.

В ней были движенья таинственно-хрупки.

— Как будто старинный портрет перед вами! —

От дум, что вовеки не скажешь словами,

Печально дрожали капризные губки.

И пела рояль, вдохновеньем согрета,

О сладостных чарах безбрежной печали,

И души меж звуков друг друга встречали,

И кто-то светло улыбался с портрета.

Внушали напевы: «Нет радости в страсти!

Усталое сердце, усни же, усни ты!»

И в сумерках зимних нам верилось власти

Единственной, странной царевны Аниты.

Подрастающей

Опять за окнами снежок

Светло украсил ель…

Зачем переросла, дружок,

Свою ты колыбель?

Летят снежинки, льнут ко всем

И тают без числа…

Зачем, ты, глупая, зачем

Ее переросла?

В ней не давила тяжесть дней,

В ней так легко спалось!

Теперь глаза твои темней

И золото волос…

Широкий мир твой взгляд зажег,

Но счастье даст тебе ль?

Зачем переросла, дружок,

Свою ты колыбель?