Бесплатный фрагмент - Старый альбом

АВТОРСКОЕ ОПРАВДАНИЕ

Программа «Старый альбом» выходила в эфире Гомельского областного проводного радио еженедельно на протяжении двадцати лет. Первая передача прозвучала в первый четверг февраля 1996-го года. Летом 2016-го «Стрый альбом» прекратил свое существование, когда в Беларуси, согласно Республиканской программе модернизации, полностью отключили проводное радио. Нетрудно подсчитать, что всего вышло в эфир больше 1000 оригинальных программ. На первых порах хронометраж передачи был 20 минут, но уже через два месяца время звучания увеличилось до 50 минут.

Фактически это была музыкальная программа по заявкам радиослушателей, аналог старейшей радиопередачи Виктора Татарского «Встреча с песней». Существенное отличие от «Встречи с песней» состояло в том, что в «Старом альбоме» звучали живые голоса радиослушателей. Каждый четверг после того как программа прозвучала в эфире, любой желающий в течение часа (с 19.00 до 20.00) мог позвонить в студию и рассказать свою историю, связанную с теми или иными мелодиями прошлых лет. Это было обязательным условием исполнения заявки. Мы записывали телефонные звонки на пленку, монтировали и «чистили» эти записи для эфира, искали музыкальные композиции.

Фонотека Гомельского областного радио была небогатой. Общедоступный интернет появился в Гомеле только в начале 2000-х. В поисках нужных мелодий приходилось обращаться и в хранилища местных библиотек, и в фонотеку музыкального училища, и к собраниям коллекционеров. С ростом популярности передачи люди сами стали приносить в редакцию старые пластинки и магнитофонные ленты. Попадались довольно уникальные записи!

В конце «лихих 90-х» «Старый альбом» фактически стал своеобразной «отдушиной» для тех, кто ностальгировал по спокойным годам жизни в СССР. Радиослушатели вспоминали годы детства и юности, родных и близких, делились впечатлениями и мыслями о происходящем. Часто звучали воспоминания ветеранов войны. Вместе мы пели частушки и восстанавливали историю Гомеля, читали стихи и заново открывали имена забытых артистов.

Со временем телефонных звонков и писем стало меньше: это объективный процесс. И «Старый альбом» поменял формат. Каждая программа была посвящена одной личности — будь то поэт, композитор, певец или музыкант.

Некоторые литературно обработанные сценарии появлялись в газете «Маяк» Гомельского района. Оттуда попадали в интернет. Потом я и сам стал размещать их на своей странице в «Живом журнале». Тексты бессовестно копировали для публикации на других сайтах — даже без указания авторства. Именно поэтому я и решил собрать все более-менее заслуживающие внимания переработанные сценарии вместе под одной обложкой.

Выбор персонажей был подсказан радиослушателями.

Конечно, эти тексты компилятивные. Вся информация взята из отрытых источников — из газет, журналов, книг, публикаций в интернете. Мне как автору интересно было «вместить» рассказ о человеческой жизни, о творчестве в несколько страниц текста, в пятьдесят минут эфирного времени. Стоит, наверное, учитывать, что в радиопередачах эти рассказы сопровождались музыкальными композициями. Некоторые оригинальные записи программы «Старый альбом» при желании можно найти в интернете. В частности — на сайте «Театрология» проекта «Старое радио»: http://theatrologia.su/user/sarhi.

Надеюсь, собранные в этой книге биографические эссе будут любопытны тем, кто интересуется эстрадой советского периода.

Сергей Краснобород

«АККОРД»: вокальный квартет из семейного дуэта

Кто не видел хоть раз старые советский фильм «Операция «Ы» и другие приключения Шурика»? А «Кавказскую пленницу, или новые приключения Шурика»? А «Семь стариков и одна девушка»? А «Карнавальную ночь»? Еще «Девушка с гитарой» и «Ангел в тюбетейке», «Бушует «Маргарита» и «12 стульев» 1971-го года с Арчилом Гомиашвили. Музыка в этих легендарных кинолентах гармонично вписывалась в кинематографическое повествование. А за кадром звучали голоса Зои Куликовой, Инны Мясниковой, Шота Харабадзе и Вадима Лыньковского, которые вместе составляли вокальные квартет «Аккорд».

Ключевым моментом в образовании квартета стал Всемирный фестиваль молодежи и студентов, который проходил в Москве в 1957 году. В культурной программе фестиваля, как можно догадаться, было достаточно молодежи и студентов со всех концов страны и мира. Артистов на время форума расквартировали по общежитиям. В одном из таких общежитий и оказались вместе четыре юноши из Грузии и четыре девушки из Москвы. В сугубо мужском грузинском самодеятельном квартете главным «запевалой» был выпускник Тбилисского Политехнического института Шота Харабадзе,

В сугубо женском столичном квартете были недавние выпускницы хорового отделения Училища при Московской консерватории Зоя Куликова, Инна Мясникова, Элла Ольховская и Роза Романовская. Через некоторое время после той знаменательной встречи в общежитии Зоя Куликова стала Зоей Харабадзе, то есть вышла замуж за элегантного темпераментного артистичного юношу. А два квартета — и мужской, и женский — скромно распались.

Через год после встречи на фестивале Зоя и Шота Харабадзе некоторое время пели дуэтом. Но два — не четыре! Поэтому еще за два десятилетия до знаменитой шведской группы «ABBA» появилась идея создать квартет из двух женских и двух мужских голосов. Зоя по-семейному уговорила присоединиться к ним свою подругу Инну Мясникову, а потом подыскали и второй мужской голос — приятный баритон Вадима Лыньковского, который только-только закончил хоровое отделение Училища им. Гнесиных.

Девушки из женского дуэта, кстати, тоже не отказались от коллективного пения на эстраде. Элла Ольховская позже создала женский квартет «Улыбка», а Роза Романовская — опять-таки женский квартет Советской песни. Помните такие? Но все-таки их популярность немного уступала «Аккорду». Может быть потому, что администратором коллектива — сегодня его можно было бы назвать продюсером — стал элегантный темпераментный и артистичный Шота Харабадзе?

Конечно, слаженно петь вчетвером они начали не сразу. Больше года музыкальный руководитель коллектива Зоя Куликова-Харабадзе добивалась чистоты интонаций, гармонического сочетания голосов, которые бы складывались в совершенный аккорд и при этом каждый из участников мог бы проявить на полную все свои возможности. Упорный труд принес свои плоды. Шесть лет квартет работал вместе со знаменитым джаз-оркестром Олега Лундстрема — репетиции, на которых постигали секреты эстрадного и джазового пения, концерты, на которых эти секреты закрепляли на практике.

А в «свободное» от артистической деятельности время — то есть по ночам — часто собирались у маэстро Лундстрема, чтобы послушать настоящий джаз. Эту музыку в 1950-е годы все еще не сильно привечали на официальной сцене. А у Олега Лундстрема была большая коллекция грампластинок.

В 1960-ом году вышла первая маленькая пластинка квартета «Аккорд» на фирме грамзаписи «Мелодия». К слову сказать, всего за время существования коллектива у них вышло больше десятка авторских пластинок — из них три диска-гиганта. А еще были работы в кино — их голоса звучат как минимум в десятке фильмов. И бесконечные концерты — и по городам и весям Советского Союза. и за рубежом: Европа, Африка, Азия, Латинская Америка. Квартет посетил 46 стран. Для каждой поездки они готовили что-нибудь с местным колоритом. А из каждой поездки привозили что-то для своего репертуара…

Официально вокальный квартет «Аккорд» просуществовал три десятка лет — с 1958 по 1988. За это время состав покинул только Вадим Лыньковский. В конце 1960-х он начал петь дуэтом с Аллой Абдаловой. Их настоящим шлягером в середине 1970-х стала песня композитора Раймонда Паулса «Листья желтые». В «Аккорде» Лыньковского заменил такой же баритон Юрий Александров.

С 1964-го года квартет ушел из-под крыла Олега Лундстрема и начал самостоятельно концертировать как один из коллективов Всесоюзной Государственной Концертной Организации. Артисты участвуют в многочисленных сборных концертах, выступают «своим» отделением, дают сольные концерты. Много записываются на радио, появляются на телевидении в «Голубых огоньках» и других программах. Три месяца вместе с Московским мюзик-холлом работают в Париже.

Как рассказывали позже участники, ежедневные спектакли и репетиции не позволили даже побывать на концерте выступавших где-то рядом «Beatls». А Михаил Шуфутинский вспоминает в своей книге мемуаров, как в 1975 его взяли аранжировщиком и руководителем аккомпанирующего состава квартета «Аккорд». Правда, проработал там Шуфутинский меньше года…

Как это случилось со многими эстрадными музыкантами недалекого советского прошлого, все изменила Перестройка. В 1988 году квартет «Аккорд» официально прекратил свое существование. Это случилось после того как Инна Мясникова, к тому времени третья жена известного музыканта, композитора и дирижера Георгия Гараняна, уехала в США — их дочь собиралась рожать, а делать это всем хотелось тогда непременно за рубежом. Инна с дочкой так и остались в Америке. Гаранян с ней, кстати, развелся…

Ну а вокальный квартет «Аккорд» остался в памяти любителей советской эстрады прошлых лет еще одним знаковым коллективом с характерным звучанием и духом той эпохи.

МИХАИЛ АЛЕКСАНДРОВИЧ: контор синагоги, покоривший голосом эстраду

Голос этого певца ассоциируется прежде всего с предвоенным временем. Вначале 1950-х этот голос чуть ли не ежедневно звучал по радио и неизменно на танцплощадках, когда пары еще степенно двигались под романтичные мелодии, звучавшие с грампластинок. С записями песен в исполнении этого певца в Советском Союзе тогда было выпущено семьдесят пластинок общим тиражом два миллиона экземпляров. А на его концертах был неизменный аншлаг, потому что многим хотелось не только услышать, но и увидеть своими глазами на сцене Михаила Александровича.

Михаил Давидович Александрович родился 23 июля 1914 года в Латвии, в селе Берзпилс. Сегодня это небольшой прибалтийский городок недалеко от Риги. А вначале двадцатого века местечко было включено в черту оседлости российских евреев. Родители будущего певца работали на сельском постоялом дворе, обслуживали корчму и торговую лавку. Отец, музыкант-самоучка, как умел, учил детей пению и игре на скрипке. У маленького Миши в раннем возрасте обнаружился чистый и сильный голос, хорошая музыкальная память, отличный слух. В 1921 году семья Александровичей, в которой было уже пятеро детей, перебирается в Ригу. Здесь семилетнего Мишу отдали учиться в народную еврейскую консерваторию. Здесь же он начинает петь — арии Шуберта на немецком, романсы Грига и Римского-Корсакова на русском, еврейские народные песни на идише. А уже через два года в 1923-ем Миша Александрович впервые вышел на концертную сцену. Одна из рижских газет писала тогда: «Что же касается девятилетнего певца Миши Александровича, о чьем феноменальном даровании надо много писать, то он не имеет себе равных среди вундеркиндов. Его первое появление на сцене вызвало — иначе и быть не могло — всеобщее изумление и восторг…». Так в девять лет начиналась сценическая карьера Михаила Александровича.

После успешного выступления в Риге на юного вундеркинда посыпались приглашения выступить с сольными номерами в разных концертах. Отец при этом стал его своеобразным продюсером. В течение четырех лет Миша Александрович выступал в Литве и Польше, Германии и Эстонии. Выступал он, кстати, и в сопровождении оркестра под управлением Оскара Строка. Проникновенно и качественно юный Александрович исполнял совсем не детский репертуар, чем завоевал множество поклонников. В 1925 году они с отцом даже собирались на гастроли в США, но им не удалось получить официальную визу. К тому же в Америке в те годы детям до шестнадцати лет было запрещено выступать на публике. Зато в европейских концертных залах талантливого вундеркинда принимали вполне успешно.

Но пока длились «юношеские» европейские гастроли Миши Александровича, семейный торговый бизнес без главы семейства, который сопровождал сына, пришел в упадок. А у Миши наступил период возрастной ломки голоса. И врачи, и родные, и близкие — все понимали, что ему нужно на время прекратить петь, чтобы сохранить чистоту голоса…

Шесть юношеских лет — с 1927 по 1933 — Александрович не пел публично. Он учился в гимназии и Рижской консерватории по классу скрипки. А семья тем временем сильно бедствовала. Все бывшие знакомые отвернулись от них. Дети голодали. Хозяева угрожали выселением из квартиры. От отчаяния и беспросветного будущего отец Миши повесился. Так у него закончилось детство.

Надо было как-то самостоятельно зарабатывать на хлеб и еду. И 1 января 1933 года после долгого перерыва он выступает в Риге с сольным концертом. Чуть позже идет работать в Рижскую синагогу кантором — главным певцом, который поет молитвы во время богослужений и за которым повторяют потом эти молитвы остальные прихожане. Именно с этой деятельностью и собирался связать свою жизнь Михаил Александрович. В 1934 году он перебирается в Англию, в Манчестер, где его по конкурсу берут кантором в местную синагогу. В это время он периодически ездит и в Италию, где совершенствует свое пение у знаменитого тенора Беньямино Джильи. А через три года — возвращается в Прибалтику, в Литву, в хоральную синагогу в Каунасе. При этом Александрович время от времени дает концерты с вполне светским классическим репертуаром — Чайковский, Глинка, Римский-Корсаков.

В Советском Союзе имя Михаила Александровича стало известно широкой публике перед войной. В 1940 году Прибалтику присоединили к СССР. С ортодоксальными иудейскими богослужениями в синагогах начались проблемы. Надо было искать новую работу. Весной 1941-го года тридцатилетний певец Михаил Александрович по приглашению Белорусской госэстрады приезжает в Минск, где начинает выступать с концертами по городам Беларуси, разбавляя свой классический репертуар мелодичными песнями советских композиторов. С началом войны он пел для бойцов — на передовой в составе фронтовых бригад, для солдат Закавказского фронта, для тружеников тыла в Баку, Тбилиси, Ереване. Пел неизменно во фраке, галстуке-бабочке и лакированных туфлях.

Летом 1943 года состоялся первый концерт Михаила Александровича в Москве. Он покорил публику своим бархатным голосом. С этих пор популярность певца пошла в гору — многочисленные концерты, выступления на радио, записи грампластинок. В 1947-ом ему присваивают звание Заслуженного артиста РСФСР. В 1948-ом Александрович получает Сталинскую премию «за концертную деятельность и высокое исполнительское мастерство». Его ценят власти, влюбленная публика неизменно забрасывает цветами. На гастролях он чаще всего выступает «под рояль», за которым — его многолетний концертмейстер Сара Рихтенштейн. Судя по воспоминаниям тех, кто присутствовал на выступлениях Михаила Александровича, людская молва упорно хотела связать их брачными узами. Но когда пианистка вставала на поклон, особенно отчетливо было видно, что она ростом значительно выше певца.

Перефразируя известное выражение, можно сказать, что плох тот тенор, который не мечтает петь в опере. Михаил Александрович большой оперной сцены старательно избегал. Может быть, это противоречило многолетнему опыту конторского пения в синагогах? Может быть, сказывалась стремление к индивидуальной манере лирического пения, к широте и разнообразию репертуара? А может быть, все дело было в физических качествах певца?

Рост у Михаила Александровича был 158 сантиметров. На склоне лет в одном из интервью, отвечая на вопрос о выступлениях на большой оперной сцене, певец признался: «Невозможно было подобрать партнершу: все они были сантиметров на 20 выше и килограммов на 20 толще меня, и голоса у всех были больше. Если мне приходилось петь дуэт с любым баритоном или басом, меня не было слышно: я не мог петь так громко, как они, а они не умели петь тихо… А сцены со шпагами? Все шпаги были выше меня ростом. Я до партнера не мог дотянуться и рубил воздух, а они могли меня пырнуть в любое место в любой момент».

В 1949 году тогдашний министр культуры волевым решением все-таки сделал Александровича солистом Большого театра. Как было сказано в приказе, «в целях повышения вокальной культуры Большого театра». Певец должен был подготовить пять оперных партий. Но… Он, по его словам, как-то «выскользнул из этого дела» и продолжал концертировать один в сопровождении своей бессменной аккомпаниаторши. И так на протяжении многих лет! В январе 1971 года заслуженный артист РСФСР, лауреат Сталинской премии Михаил Александрович подал документы на выезд в Израиль. В страну обетованную тогда засобирались многие. С одной стороны на сломе 1960—70 годов в Советском Союзе, как и во многих других странах, наблюдался всплеск патриотизма еврейского населения — после так называемой шестидневной войны на Синайском полуострове в июне 1967 года, когда Израилю удалось получить контроль над территориями в три с половиной раза больше довоенных. Израиль открыл границы для эмигрантов. С другой стороны, в СССР, словно в ответ на этот успех израильской армии, стали распространяться антисионистские настроения, ужесточилась цензура со стороны государства. Люди искусства стали испытывать на себе притеснения по национальному признаку. Песни в исполнении Михаила Александровича исчезли из радиоэфира. Записи его выступлений не показывали по телевидению. Для концертной деятельности нужно было проходить обязательное специальное прослушивание. Певец попытался «наступить на горло песне» и устроиться на работу в Латвийский оперный театр, но ему ответили, что туда принимают только «национальные кадры»…

В октябре 1971 года Александрович все-таки уехал — сначала в Израиль, потом в Америку. А в СССР в те годы его имя словно бы пытались вычеркнуть из истории культуры — пластинки не продавали, записи в фонотеках уничтожали, в прессе — никаких упоминаний почти на двадцать лет.

После отъезда из СССР Михаил Александрович продолжает выступать. Он концертировал в Тель-Авиве, Нью-Йорке, Торонто, Рио-де-Жанейро, Сиднее, Буэнос-Айресе, выступал с канторским пением в лучших синагогах мира. На Западе вышло семь долгоиграющих пластинок с записями оперных арий, русских романсов, еврейских традиционных песен, сложнейших канторских псалмов и гимнов в его исполнении. В 1985 году в Мюнхене были изданы мемуары Михаила Давидовича Александровича под названием «Я помню…».

Уже после Перестройки, в 1989 году, Александрович получил приглашение приехать с концертами в Советский Союз. Как говорил сам певец, было волнение: а помнят ли его? Но, оказалось, поклонники его чарующего голоса остались преданы ему. В первый приезд он дал тринадцать концертов при полных аншлагах, во второй и третий приезды — еще двадцать четыре концерта по городам уже бывшего СССР…

Свою жизнь певец Михаил Давидович Александрович закончил в Мюнхене, в Германии в начале июля 2002 года. Ему было 86 лет.

ОЛЕГ АНОФРИЕВ: строптивый создатель собственного «театра одного актера»

Этот человек отличался большим талантом и многогранностью его реализации. Он играл в театре и в кино, пел с эстрады, был ведущим теле- и радиопрограмм, озвучивал мультфильмы. В кино его голосом пели Ширвинд и Абдудов, Носик и Куравлев. Он писал стихи и прозу, сочинил больше пятидесяти песен, многие из которых и сегодня звучат по радио, телевидению, с киноэкрана.

Олег Андреевич Анофриев родился 20 июля 1930 года в Геленджике, хотя сам является коренным москвичом — всю жизнь прожил в районе Смоленской площади. Его отец был врачом на 1-м Государственном подшипниковом заводе. Ежегодно летом отец работал главным врачом в санаториях на Черноморском побережье. В 1930-ом он выехал туда вместе с беременной женой. Вот так и оказалось, что коренной москвич родился на юге.

Когда началась война Олег с матерью до октября 1941-го оставались в столице. Потом их отправили в эвакуацию в Свердловск. В это время отца комиссовали. Разыскав жену и сына в Свердловске, Андрей Сергеевич забрал их в Москву. В 12 лет, в 1942 году, Анофриев чуть не потерял левую руку. Он с детьми играл в подвале. Ребята наткнулись на склад боеприпасов. В военное время такие находки не были редкостью. Москва была под угрозой сдачи, и НКВД делало тайные «заначки» оружия для будущего подполья. Из-за этого, бывало, страдало гражданское население, в основном дети. Одной из таких жертв и стал юный Олег Анофриев. Граната взорвалась у него в руке, оторвав два пальца и раздробив кости. Врачи вынесли приговор —

ампутация. Но вмешалось провидение: в день операции с фронта приехал отец Олега, военный врач. Он попросил хирурга не отрезать сыну руку. В течение многих часов медики спасали раздробленную конечность. Руку сохранили. А впоследствии, когда Олег стал музыкантом, играть на пианино ему не помешало даже отсутствие фаланг на двух пальцах.

С 6-го класса Олег Анофриев занимался в школьном драмкружке. После школы поступил в Школу-студию МХАТа. Потом четыре года был актёром Центрального детского театра, в то время в одном из самых популярных театров в Москве. С первых же дней Анофриев был плотно занят в репертуаре: детские театры всегда испытывают острую нужду в молодых актерах. На сцене тогда он играл вместе с юными Олегом Ефремовым, Геннадием Печниковым, Львом Дуровым. В ЦДТ впервые попробовал себя в качестве исполнителя песен. В музыкальной комедии «Димка-невидимка» в постановке Ефремова Олег Анофриев выходил на сцену в 40 музыкальных номерах. Эта роль вывела его в число ведущих актеров труппы.

В Детском театре Олег Анофриев проработал до 1960-го. К тому времени он уже попробовал себя и в кино — в небольшом фильме «Секрет красоты». Анофриев гротескно и сатирически сыграл стилягу Эдика. Фильм увидел режиссер Николай Охлопков и пригласил молодого актера на роль Хлестакова в бессмертной комедии Гоголя. Охлопков собирался ставить «Ревизора» в театре им. Маяковского. Анофриев перешел к нему в театр.

Но смерть режиссера нарушила все планы. Анофриев был занят на второстепенных ролях. Такая работа эта не очень устраивала молодого честолюбивого актера. Хотелось полной реализации и самостоятельности.

Помог случай — режиссеры Завадский и Шапс искали исполнителя на роль Василия Теркина в театре им. Моссовета. Спектакль по произведению Александра Твардовского имел большой успех. Во многом и благодаря актерской трактовке образа главного героя. Олег Анофриев превратил легендарного солдата в сказочного Иванушку-дурачка. Такая трактовка вызывала противоречивые отклики, но без сомнений была оригинальной. Да настолько, что когда Теркин превратился на то время в национального героя Болгарии, город Русса присвоил Олегу Анофриеву звание почетного гражданина.

Но если в качестве актера театра Олег Анофриев получил вполне заслуженное признание, в кино ему как-то не везло. Он сыграл в кино более 40 ролей. Но в основном это были роли второго плана. Сам актер говорил позднее в одном из интервью, что главная причина, наверное, была в его трудном характере: «Ни один уважающий себя серьезный режиссер не хотел приглашать меня в свои картины, поскольку всегда видел во мне человека, пытающегося стать соавтором роли, чего никто из них не любит. Режиссер обычно требует полного себе подчинения, а я этого терпеть не могу, так как считаю себя независимым человеком».

Приобщившись к магии кино, в 1972 году Олег Анофриев переходит в Театр-студию киноактера при «Мосфильме», и с той поры на двадцать лет его жизнь была связана с кино.

Первая песня, которая прозвучала по радио в исполнении Олега Анофриева, была записана в 1957 году, перед Всемирным фестивалем молодежи и студентов. В 1958 году вышли его первые пластинки. Тогда же он впервые запел с экрана в фильме «Девушка с гитарой». В 1966 году Олег Анофриев сыграл большую и сложную роль капитана Лялина в кинокартине «Друзья и годы», где исполнил песню «Это было недавно, это было давно». Роль Лялина, по признанию Олега Андреевича, была одной из его самых любимых, а песня на десятилетия стала настоящим шлягером.

Вообще Анофриев часто был первым и лучшим исполнителем песен композиторов А. Петрова, А. Зацепина, Ю. Левитина, В. Баснера. Многие из этих песен вошли в золотой фонд отечественной эстрады.

Особая веха в жизни Анофриева — первый российский мультипликационный мюзикл «Бременские музыканты». В нем Олег Анофриев спел один за всех героев — кроме принцессы. Мультфильм состоялся и до сих пор пользуется огромным успехом, став «культовым» —

настоящей классикой и своего рода народным эпосом. А вот во второй части мультфильма под названием «По следам бременских музыкантов», когда началась попросту коммерческая раскрутка темы, он сказал, что согласен участвовать только за авторские проценты. В те времена еще не было официально зарегистрированных исполнительских прав, существовало только авторское право, и финансовые отчисления за исполнение произведения получали только авторы. Но авторы просто отказались платить Анофриеву проценты. Вот так сказывался на практике трудный характер Олега Анофриева.

Судя по интервью в прессе, он считал себя актером театра одного актера. «Когда меня просят: озвучь такую-то роль, я отвечаю, что не озвучиваю, а создаю образ», — говорил Олег Андреевич. Такая самостоятельность делала Анофриева весьма неудобным человеком. Неудобным… и преуспевающим, несмотря ни на что. К профессии актера он всегда относился, как к ремеслу. По мнению Олега Анофриева, при хорошем режиссере замечательно исполнить роль в кино может каждый. Он же видел свое актерское ремесло в создании запоминающихся образов — театральных, экранных, словесных или песенных. Ведь каждая песня в исполнении Олега Анофриева — это свой характер, своя судьба. Те же принципы лежат и в основе его личного сочинительства.

С 1990 года Олег Анофриев был на пенсии. Но это не мешало ему жить полноценной творческой жизнью. В 1992 году он как кинорежиссер поставил фильм «Быть влюбленным». В главных ролях — Галина Польских, Светлана Немоляева, Александр Лазарев. В этой картине О. Анофриев выступил одновременно и в качестве композитора. В 2005 году вышла в свет книга Анофриева «Солдат и балерина» с его поэтическими произведениями и воспоминаниями об актёрах и других интересных людях. В эти же годы он выпустил моноспектакль «Тебе одной и об одной тебе». На сцене в течение двух часов он безраздельно занимал внимание аудитории, читая стихи, прозу, исполняя отрывки из спектаклей и, конечно, пел песни.

Звание Заслуженного артиста Олег Анофриев получил в 1969-ом, а вот звание Народного только через тридцать лет — в 2004 году. Может быть, причина такого разрыва тоже скрывалася в строптивости и самостоятельности артиста?!

В последние годы Олег Андреевич Анофриев с семьей жил в Подмосковье, в элитном дачном поселке в деревне Козино. С одной стороны его большого двухэтажного дома — особняк Максима Галкина, неподалеку дачи Пугачевой и Путина. На первом этаже — студия звукозаписи, в которой Анофриев записывал свои песни. В подвале — столярная мастерская. На склоне лет резьба по дереву стала для Олега Андреевича чуть ли не второй профессией. Участок в 50 соток украшают деревянные резные скульптуры, вырезанные этим талантливым человеком. Посреди участка — красивый фонтан. Есть даже зимний сад. Его жена Наталья Георгиевна до пенсии работала врачом. Врачом стала и дочь Мария, и одна из внучек.

«Я никого не беру в помощники, а пытаюсь все делать сам, — говорил Анофриев в одном из интервью. — Получается — я счастлив, не получается — я виноват. Здесь все четко. И потом, почему бы не работать в одиночку, если мне так удобнее? И хочу сыграть ровно одну роль — человека, который живет дома спокойно, достойно, с уважением к себе и к окружающим людям».

Судя по всему, Олегу Анофриеву это удалось. Он покинул наш мир 28 марта 2018 года, оставив на память о своем большом многогранном таланте образы в театре и кино, книги и конечно песни.

МИХАИЛ АНЧАРОВ: великий человек, не желавший быть великим человеком

Михаил Анчаров для многих был знаковой фигурой на протяжении трех десятилетий. Он первым начал писать именно авторские песни, и Владимир Высоцкий называл его своим учителем. Анчаров создал первый советский телесериал, и песни из этого фильма стали по-настоящему народными. Он писал фантастические повести, которыми зачитывались подростки пред-перестроечной эпохи. Он писал картины в особой манере, которую изучали в свое время в Московском художественном училище им. Сурикова. А его творческая судьба просто не вмещается в одно определение…

Михаил Леонидович Анчаров принадлежит к поколению, юность которого совпала с годами войны. Он родился в Москве 28 марта 1923 года. Параллельно с общеобразовательной, учился некоторое время в музыкальной школе, потом — в детской изостудии при ВЦСПС. Много читал, особенно поэзию. А учился, как вспоминали после его одноклассники, плоховато — математику, физику не воспринимал совсем, а сочинения по литературе писал на один лист, не больше.

Свою первую песню, аккомпанируя себе на семиструнной гитаре, он написал в тринадцать лет — в 1937 году. Песня была на стихи А. Грина, автора «Алых парусов». Миша даже исполнил её для литературной наследницы писателя — Клавдии Борисовны Суриковой. Клавдия Борисовна была мамой одноклассницы Анчарова Наташи Суриковой. С Наташей они играли в школьном драмкружке. Их отношения обсуждала вся школа. Через год после окончания школы они поженились.

Это было уже в трагическом 1941-ом, когда фашисты рвались к Москве. Михаил Анчаров тогда оставил архитектурный институт, куда поступил после школы, и попросился добровольцем на фронт. Но вместо передовой получил от военкомата направление в Военный институт иностранных языков Красной Армии. Уже тогда Анчаров писал песни — на стихи Веры Инбер, Бориса Корнилова, других поэтов-современников.

Война разбросала молодоженов. Мама Анчарова, его младший брат Илья, жена Наташа с Клавдией Борисовной уехали на Алтай. А военный инъяз, в котором учился сам Михаил, перевели в Узбекистан, в Фергану, потом в город Ставрополь-на-Волге — так назывался тогда нынешний Тольятти.

Анчаров учился на восточном факультете, изучал китайский и японский языки и служил в ГРУ — Главном Разведывательном Управлении. Он неоднократно участвовал в секретных разведывательных операциях. Наиболее известное «военное приключение» Анчарова — захват в составе группы десантников последнего императора Манчжурии Пу И.

А параллельно появляются его «менестрельные» песни. Так называл их сам автор. Понятие «бардовской» песни тогда еще не существовало. Нынешние эксперты и знатоки утверждают, что Анчаров был первым бардом в стране. Почти всю войну он не расставался с семиструнной гитарой. Пел и сочинял песни, когда это было возможно. Они были глубоко личные, но переходили, как говорят, из уст в уста. И Анчаров очень удивился, когда узнал, что его песни — так же под гитару — поют солдаты на разных фронтах.

После войны Михаил еще два года служит кадровым офицером разведки. А потом вдруг страстно увлекается рисованием. По его словам, после Победы он уже просто не мог оторваться от мольберта и мечтал стать художником. Но как? Он ведь кадровый офицер! К тому же разведчик. Кто его отпустит из армии? Нужны веские основания. Основание у Анчаров было только одно: написанные маслом пейзажи и портреты сослуживцев-разведчиков — картины, которые и показывать-то, по большому счету, никому нельзя.

Но Михаил был упрям, и написал рапорт. И вот молоденький лейтенант предстал перед высокими военными чинами — боевыми офицерами-фронтовиками. Дальше цитата из воспоминаний Михаила Анчарова: «Посмотрели, посовещались. А что! — говорят — ети ж твою… Ничего! Вроде бы получается у него. И отпустили. Валяй, говорят, рисуй дальше. И живопись стала для меня целой эпохой жизни…»

Так в 1947 году Михаил Анчаров уходит из армии, чтобы стать художником. Вначале он учится во ВГИКе на художественном отделении, но потом как-то знакомится с Татьяной Сельвинской, дочерью известного поэта Ильи Сельвинского. Татьяна была студенткой Московского художественного института им. Сурикова. Анчаров настолько сильно пылал страстью к девушке, что вначале перевелся в тот же институт, чтобы быть ближе к Татьяне, а потом и жил с Татьяной гражданским браком, оставив свою первую жену.

В 1954 году Михаил заканчивает художественный институт. Ему уже за 30. Он член партии. Вполне профессиональный художник. И год как женат на очаровательной экстравагантной восемнадцатилетней Джое Афиногеновой, дочери знаменитого до войны драматурга Александра Афиногенова и американской танцовщицы. Живут они в роскошной четырехкомнатной квартире в Лаврушинском переулке в Москве, в так называемом «писательском доме». Но неугомонному в творческих поисках Анчарову этого было мало.

Он поступает на курсы сценаристов и начинает писать сценарии для кино. В 1957 году, когда Анчаров уже работал референтом-сценаристом в Управлении по производству фильмов, его пьесу «Солнечный круг» рекомендуют для постановки на ереванской студии «Арменфильм». Но фильм не пустили в производство — режиссер на корню переделал сценарий. Да так что автор просто отказался с ним дальше работать. Анчарова увольняют. И начинается новый этап его творческого пути.

Он живет на случайные заработки, поет свои песни на квартирах друзей, знакомится с В. Высоцким, дружит с А. Галичем, пишет картины — и вообще ведет достаточно богемный и неустроенный в бытовом отношении образ жизни. Это было время хрущевской оттепели, на которое, как утверждают критики, и приходится его творческий взлет.

1960-е годы были для М. Анчарова по-своему переломными. С одной стороны — это было время успеха его публичных выступлений со своими песнями, время первых любительских записей их на магнитофон. Эти записи переписывали потом друг у друга, слушали по всей стране и перепевали, иногда не зная даже имени автора. Это было время зарождения массовой бардовской песни, где Михаила Анчарова сразу признали мэтром. Есть даже версия, что Александр Галич начал писать именно под влиянием Анчарова.

С другой стороны — для Анчарова это было время семейных и бытовых невзгод. Его жена Джоя ушла к другому. Ему негде жить. Иногда он даже срывается в пьянство. Ходили слухи, что он вообще уехал на время из Москвы с геологами на Крайний Север. А потом…

«Когда однажды он очнулся и увидел, что выброшен на грязный заплеванный пол пустой комнаты своей бывшей квартиры — без дома, без семьи, без денег, без работы, без перспектив, без положения, без сил, без желания работать, — и только тогда стало ясно — сейчас или никогда. Надо писать. Созрело». Эта цитата из повести Михаила Анчарова «Синий апрель» вполне подходит к описанию его тогдашнего состояния.

Анчаров взялся за прозу…

В конце шестидесятых в периодических толстых журналах «Смена», «Москва», «Юность», в крупных еженедельных газетах появляются его рассказы, повести, критические статьи. Причем, иногда эти публикации сопровождаются авторскими иллюстрациями. Ведь Анчаров по-прежнему не бросает кисти и краски, и, конечно, поет по «квартирникам» новые песни. В литературе он пробует себя в разных жанрах. Так, в ежегодном альманахе «Фантастика-65» опубликована его фантастическая повесть «Сода-солнце». На сцене Московского театра имени Ермоловой ставят авторскую пьесу по его повести «Теория невероятности». На «Беларусфильме» в 1966 году снимают кинокартину «Иду искать» по сценарию М. Анчарова и А. Аграновского.

В том же 1966 году Михаил Анчаров становится членом Союза писателей. СССР. Издательства выпускают его авторские книги. Появляются переводы на другие языки. Обустраивается и быт. В 1969-ом он в очередной раз женится — на этот раз на молодой актрисе Нине Поповой. Они переезжают в собственную кооперативную квартиру, где в одном многоэтажном доме живут Аркадий Арканов, Николай Караченцев, Валентина Толкунова, Юрий Саульский, Илья Катаев и множество других творческих личностей. Нина Попова сыграла роль Женьки в первом советском телевизионном сериале «День за днем»», для которого был написан самый популярный, наверное, шлягер М. Анчарова «Стою на полустаночке». Михаил Анчаров был автором сценария 17-серийного фильма, который рассказывал о дружной жизни двух семей в коммунальной квартире. Это была первая подобная работа Центрального Телевидения СССР. И очередной творческий эксперимент Михаила Анчарова. Фильм вышел на экраны в самом начале 1970-х.

Позднее Анчаров говорил в одном из интервью: «Пытались установить, в чем же секрет… Секрет был довольно прост. Я хотел показать современников, отказавшись от изображения опостылевших всем эпохальных событий и не менее опостылевших стопроцентных героев, и обратиться к будням, в которых всё, как ни крути, эпохально, ибо эпоха из будней и состоит. Наверное, такой взгляд на вещи отвечал тогда настроению многих людей, че-ло-ве-ков, которых потихоньку и беспощадно — и методично! — забывали…» В истории это время назвали потом эпохой застоя…

Сегодня критики и мемуаристы говорят, что Михаил Анчаров всегда был вне политики, вне официальной тусовки. Его интересовало творчество, искусство во всех проявлениях. При этом он сохранял некий юношеский задор и светлую веру в идеалы, сформировавшиеся у поколения «шестидесятников». Не зря же в 1980-е годы его повести и рассказы выходили в журналах «Студенческий меридиан», «Собеседник», статьи печатала «Комсомольская правда». А молодые читатели столичных изданий, не знакомые с биографией Анчаров, считали его сверстником.

Ему же было уже далеко за пятьдесят. В 1981 году четвертая официальная жена Ирина Биктеева подарила ему сына Артема. Анчаров по-прежнему что-то писал, но шальное перестроечное время словно отодвинуло писателя и мэтра бардовской песни на обочину жизни.

Умер Михаил Леонидович Анчаров 11 июля 1990 года в возрасте 67 лет, был кремирован, а урна с прахом захоронена в колумбарии Нового Донского кладбища в Москве.

Юрий Ревич, журналист, химик и программист, который хорошо знал Анчарова, написал позже: «Если попытаться кратко выразить суть явления отечественной культурной жизни под названием „Анчаров“, то это можно было бы сделать, на мой взгляд, так: Михаил Леонидович Анчаров есть несостоявшийся великий человек. В определении „несостоявшийся“ нет обидного или горького подтекста — просто он не стремился стать великим».

ВИА «АРАКС»: группа, чью популярность «вычисляла» прокуратура

Про группу «Аракс» вполне уместно сказать, что люди «слышали ее гораздо чаще, нежели можно было себе представить». Этот коллектив «стартовал» в самом начале 1970-х годов, выступал на подпольных концертах и танцплощадках, работал в театре и записывался со многими известными исполнителями — причем, как правило, анонимно.

Ансамбль «Аракс» родился в 1971 году как самодеятельный коллектив экономического факультета МГУ. На волне популярности ВИА студенческую группу собрали три выходца из Азербайджана: Эрик Касабов, Гарик Касабов и Юрий Шахназаров. Постепенно музыканты менялись, некоторые по окончании МГУ разъезжались. В результате через несколько лет из первоначального состава остался лишь руководитель ансамбля, бас-гитарист Юрий Шахназаров. Осталось и экзотическое название: к нему привыкли, оно стало у студенчества популярной «фирменной маркой».

Аракс — это река на границе с Турцией и Ираном, бурный характер которой был под стать напору рок-н-ролла. В 1972-ом в группе начинают играть небезызвестный Александр Буйнов и известный часто только любителям отечественного рока Александр Лерман. В то время «Аракс» играл на концертах в первом отделении композиции «Santana», «Led Zeppelin», «Deep Purple», во втором — русскоязычные песни. Как самодеятельный коллектив они успешно выступают в Москве и Московской области. Особенно полюбили «Аракс» на танцах в Люберцах.

Профессионализм музыкантов коллектива ни у кого не вызывал сомнений, и вскоре некоторых исполнителей пригласили к себе по-настоящему профессиональные ВИА — «Самоцветы», «Веселые ребята», «Добры молодцы». Для «Аракса» же обстановка становилась кризисной. Один из выходов — поменять статус.

Однажды в конце 1973 года на концерт «Аракса» в Люберцах попал Марк Захаров, который только-только стал режиссером Московского театра имени Ленинского Комсомола. Захаров носился с идеей создания нового театра. Он искал группу для участия в своих революционных по тем временам постановках. «Аракс» с его профессиональным подходом и мощным ансамблевым звучанием, стал для режиссера идеальным вариантом. Так в 1974 году музыкантов группы «Аракс» официально зачислили в труппу в Московском театре имени Ленинского комсомола.

Для участников ансамбля началась интересная и новая творческая работа — спектакли, приближавшиеся по жанру к мюзиклу. Во всяком случае, живая музыка в постановках звучала почти постоянно. В пьесе Юрия Визбора «Автоград» музыканты «Аракса», одетые в стройотрядовские комбинезоны, время от времени выходили на сценическую площадку, помост, вознесенный высоко над уровнем сцены, чтобы спеть свои «зонги» или аккомпанировать актерам. В спектакле «Тиль» музыканты, одетые в монашеские рясы с капюшонами, открывали спектакль исполнением негромкого псалма, после чего спускались в партер и откуда, сидя в первом ряду, аккомпанировали и пели. Все это было очень необычно. Требовалось умение двигаться, носить специальные костюмы, в какой-то степени подключаться к действию — привыкать к режиссуре, законам театра, сцены.

В 1974 году группа «Аракс» появляется на съемочной площадке фильма Г. Данелии «Афоня». Это был первый опыт работы в кино. Ребята спели свой тогдашний хит «Мемуары» на стихи будущего текстовика группы «Круиз» Валерия Сауткина.

Продолжалась и работа в театре. В 1976 году на сцене Ленкома появился третий музыкальный спектакль — рок-опера Алексея Рыбникова «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты» по сценарию П. Грушко. В ней музыканты впервые выступили не просто как квалифицированные исполнители, но и как соавторы композитора. Они предложили свою редакцию всех сцен, придумали свой рисунок ударных в аккомпанементе (первоначально Рыбников планировал вообще отказаться от постоянного ритма барабанов). Работали над каждым эпизодом совместно, создавая своеобразную коллективную аранжировку. Вместе искали, вместе экспериментировали.

Состав ансамбля к тому времени существенно изменился: Сергей Рудницкий (клавишные), Анатолий Абрамов (ударные), Сергей Беликов (вокал, бас-гитара, флейта), Александр Садо (вокал, акустическая гитара, флейта), Юрий Шахназаров (гитара). В этом составе и была записана нашумевшая рок-опера «Звезда и смерть Хоакина Мурьетты», которая появилась на пластинке в 1978 году. Через год часть труппы Театра им. Ленинского комсомола отправилась на гастроли в Португалию. Везли один-единственный спектакль — рок-оперу «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты».

В 1978-79-ом годах, как сессионный коллектив, «Аракс» работает с композитором Александром Зацепиным, различными эстрадными оркестрами, с Татьяной Анциферовой, Ксенией Георгиади, Яаком Йоалой, Жанной Рождественской, Ларисой Долиной, Юрием Антоновым. Группа записывает музыку к спектаклю Г. Гладкова «Жестокие игры», к фильмам «Узнай меня», «31 июня», «Берегите женщин». По сути дела, «Аракс» в конце 1970-х годов превратился в лучший «студийный» коллектив Москвы, отлично понимающий, как надо записывать современную эстраду. К тому времени в группе «Аракс» играли Анатолий Алешин (вокал, скрипка), Сергей Беликов (вокал, бас-гитара), Вадим Голутвин (гитара), Тимур Мардалейшвили (гитара), Сергей Рудницкий (клавишные).

Музыканты почувствовали, что пришла пора покинуть стены театра им. Ленинского комсомола и попробовать себя на эстраде. Отсутствие «штатного» текстовика создавало некоторые проблемы с песенным репертуаром. Но постепенно общими усилиями сложилась концертная программа, в которую вошли многие известные хиты. В 1980 году «Аракс» пустился в «свободное плавание». Группа выступала от Мособлфилармонии и за три года побывала во многих городах СССР. Параллельно на студии «Мелодия» они записывают диск «Колокол тревоги», начинают запись нового альбома под названием «Исповедь».

Все, вроде бы, было в порядке, но…

В 1982-ом году вышел указ Министерства культуры РСФСР, который фактически был направлен на борьбу с развитием советской рок-музыки. Власти принялись планомерно уничтожать группы, имевшие ярко выраженное индивидуальное начало в своей музыке. «Аракс» стал первым в списке жертв. Потом к этому списку добавились «Воскресенье», «ДК», «Браво», «Круиз» и др. Летом 1982 года Министерство культуры РСФСР издало приказ о расформировании группы «Аракс». Этот приказ догнал коллектив 22 июня в Харькове. Там были отменены все концерты, а сам ансамбль срочно отправили обратно в Москву. Против организатора гастролей и участника ансамбля Валерия Андреева возбудили уголовное дело. В качестве его соучастников привлекались еще два администратора. Андреева после полутора лет следствия взяли под стражу. Другие музыканты ансамбля тоже оказались в угрожающем положении. На принадлежащую им дорогостоящую аппаратуру был наложен арест. Всем стало не до песен. Прокуратура инкриминировала Андрееву хищение и обращение в свою пользу и в пользу других участников ансамбля более полутораста тысяч рублей из государственной казны.

Дело было в том, что в соответствии с инструкциями Министерства культуры СССР артистам различных жанров устанавливались категории, каждой из которых соответствует определенная концертная ставка. Диапазон был большой. Так, скрипач камерного ансамбля высшей категории получал по тем временам 26 рублей за концерт, а артист вокально-инструментального ансамбля низшей категории — только 5 рублей. (Для сравнения — зарплата в 120 рублей считалась тогда вполне приличной, а доллар стоил 64 копейки.)

Музыканты рок-группы «Аракс» консерваторий не заканчивали и в установленном порядке аттестованы не были. Однако, приказом по Московской областной филармонии ведущим артистам ансамбля была установлена оплата 25 рублей 50 копеек за сольное выступление в одном отделении плюс аккомпанирование во втором. Дирекция издала приказ в обход существовавших правил о тарификации. Теперь, чтобы определить сумму «государственного хищения», следствию оставалось произвести несложные арифметические расчеты. С сентября 1980 по апрель 1982 года «Аракс» под флагом Московской областной филармонии и других концертных и общественных организаций дал 876 гастрольных концертов Все, что было получено участниками сверх минимальных ставок, следствие посчитало наживой.

Во время судебного разбирательства руководители Московской филармонии говорили, что «Аракс» был для них подарком судьбы. Если до прихода рок-группы в 1980 году филармония из-за хронически пустующих залов сидела в безвылазных долгах, то популярный рок за короткое время буквально спас организацию от банкротства. А музыканты, прекрасно понимая, что их искусство ценится дороже, не соглашались работать по 5 рублей за отделение. Филармония пошла им навстречу. Об этом же говорили в зале суда и другие руководители. Десятки концертных организаций с помощью «Аракса» избежали финансового банкротства. В вину администратору группы Андрееву поставили и то, что часть денег за концерты он якобы присваивал, обирая товарищей. Но никто из товарищей на суде никаких претензий к нему не высказал. По существу «Аракс» был дружной, сплотившейся вокруг любимого дела, группой единомышленников, которые работали бригадным методом. Оплата шла в общий котел, откуда за вычетом общих трат с общего же согласия перераспределялась по личному вкладу каждого в общую музыку.

Первое заседание Московского областного суда по делу ансамбля «Аракс» продолжалось пять месяцев, второе — ровно год. В результате все трое участников процесса были полностью оправданы. Справедливость восторжествовала. Всех освободили, обвинения сняли…

Вот только группы «Аракс» — той, что была — уже не стало! Музыканты просто разбрелись по другим составам…

Во второй половине 1980-х, когда рок-коллективы появлялись как грибы после дождя, имена бывших «араксовцев» можно встретить в группах «Феникс», «Ветер», «Глобус», «Аэробус», «Наутилус», «СВ», «Кинематограф», «Рок-ателье». В 1989-ом Сергей Рудницкий решает возродить группу со старым репертуаром. Даже организовывает запись альбома с программой популярных песен. В Москве в студии Ленкома записывали инструментальную дорожку и отсылали в США. Там Анатолий Алешин, перебравшийся на пмж в Америку, накладывал вокальные партии. В результате совместной работы на разных континентах в 1996 годы появился альбом «Old, But Gold!». Но у каждого времени — свои песни: популярность группы была уже не та.

Очередная попытка возродить имя «Аракса» была в 2003-ем. Потом в 2006-ом, потом в 2009-ом. Но дважды войти в одну реку, как известно, невозможно. Популярность была уже не та…

Вместе музыканты «Аракса» были высокими профессионалами, но по большей части аккомпанировали другим. На это ушли практически все и силы, и время. Своего репертуара у группы фактически не было. Часто менялись солисты, а значит и «лицо» ансамбля.

И все-таки это и не помешало группе вписать свое имя в историю «эпохи ВИА» на советской эстраде.

АЛЛА БАЯНОВА: несостоявшаяся княгиня, посвятившая жизнь романсу

Романс как песенный жанр постепенно отмирает, занимая свое место в музыкальной культуре. Может быть, правы те, кто утверждают, что до романсов надо дорасти. Тексты и музыка в них бывают простоваты, а бывают и вершинами поэтического творчества. Но в любом случае, романс — это, прежде всего, демонстрация мастерства исполнителя. А если это еще к тому же и представитель старой школы, то кажется, будто бездны смысла открываются в каждой пропетой строчке.

Аллу Баянову называют певицей, которая распространила искусство русского романса по всему миру. Настоящая имя Аллы Баяновой — Алла Левицкая. Баяновой она стала, приняв этот псевдоним от отца. Он был оперный певец. Вокальное образование получил в Италии. В начале 20 века пел в Оперных театрах Киева, Одессы, Кишинева. Однажды время гастролей он влюбился в девушку из очень просвещенной семьи помещика Скородинского. Евгения — так звали мать будущей певицы — ответила взаимностью, но родители были против этого брака. Тогда молодые просто убежали из дома. Жили у дальних родственников в Бессарабии. Сейчас это Молдавия, а тогда — юго-западный край Российской империи. Николай или как его именовали в афишах — Коко Баянов пел, а его жена Евгения танцевала в кордебалете. Вот в такой артистической семье 18 мая 1914 года в Кишиневе родилась дочь Алла, которой будто бы с рождения суждено было стать артисткой.

Через два месяца после рождения Аллы Баяновой-Левицкой началась Первая мировая война. Отец певицы ушел на фронт и вернулся после двух ранений в 1918-ом. Бессарабия к тому времени отошла к Румынии, и русские артисты оказались заграницей. В поисках заработка Николай Баянов с женой и дочкой колесил по Европе, пока не осели в Париже. Здесь в середине 1920-х профессиональных певец расстался с оперным творчеством и перешел на эстрадный жанр, который был более востребован — ведь в Париже тогда было много русских эмигрантов. Пока Коко Баянов вместе с театром «Летучая мышь» выступал в Париже, Лондоне, Риме, его дочь Алла училась в частной школе при католическом монастыре. Здесь она в совершенстве выучила французский. Здесь научилась танцевать, чтобы в 1927-ом году выйти на сцену.

Первый сценический выход был, как не трудно догадаться, вместе с отцом. В ресторане «Казбек», загримированный под русского слепого певца-сказителя Кудеяра, Баянов проходил с посохом через зал, держась за мальчика-поводыря, у которого в руке была тарелочка для подаяния. Этим мальчиком и была тогда десятилетняя Алла. А в 13 лет она сама уже пела в баре «Казанова», где ее заметил Александр Вертинский. Он пригласил Аллу Баянову петь в своей программе в парижском ресторане «Эрмитаж». И хотя мама весьма противилась этому, заманчивые финансовые предложения сделали свое дело.

У Вертинского в «Эрмитаже», где собирался цвет русской белой эмиграции, настигла её первая любовь. На Аллу обратил внимание красавец князь Андрей Оболенский. После недолгого романа по старому обычаю, он попросил у родителей её руки. Мама, как водится, поблагодарила и дала свое и отцовское согласие, но… через три года, когда «невесте» исполнится 17 лет…

Первая любовь Аллы Баяновой закончилась трагически. Её избранник разбился насмерть в автомобильной аварии. Уже в России, в одном из интервью Алла Баянова заметила: «Будучи княгиней Оболенской, я бы, конечно, никогда не узнала своих русских зрителей. Так, видно, хотела моя звезда….»

А звезда её вела на сцену — на европейскую сцену с репертуаром старинных цыганских песен и русских романсов. Завоевав известность у парижской публики, в конце 1920-х — начале 1930-х годов она работает в самых престижных ресторанах Сербии, Греции, Сирии, Ливана, Палестины. А в 1934-ом году вместе с родителями возвращается в Бухарест, чтобы петь в популярном тогда ночном баре «Лещенко» на одной сцене с Александром Вертинским, Константином Сокольским и самим Петром Лещенко.

В ресторане «Лещенко» Алла Баянова пела почти до начала Второй мировой войны. В одном из интервью она вспоминала: «Понимаете, прежние кабаки очень отличались от нынешних ресторанов. Когда на эстраду выходил артист, официанты не имели права обслуживать посетителей, никто не входил и не выходил из зала. Если подъезжали гости, их просили подождать до конца номера. Сейчас все иначе. Певец выступает, а прямо у него перед носом жуют шашлыки. Я этого не понимаю. Для артистов моего поколения выступления в ресторанах было настоящей школой». Такую школу проходила Алла Баянова перед тем как выйти на эстрадную сцену.

В Бухаресте Алла Баянова влюбляется в музыкального руководителя оркестра ресторана «Лещенко» пианиста Жоржа Силантьева. Втайне от родителей — почти как её мать — она выходит замуж. Но брак скоро распадается. Перед началом Второй мировой войны, когда в Румынии пришел к власти фашистский диктатор Антонеску, и все русское подверглось гонениям, Баянова работает в румынском театре «Альгамбра». Причем по-прежнему поет цыганские песни и романсы, только не на русском, а на румынском языке. Но это не спасает ее от преследований. Однажды певицу попросили записать самое лучшее из репертуара на пленку. Пленку прослушали, «где следует». В результате в марте 1941 года Алла Баянова оказалась в концлагере — за «исполнение русских песен». Выпустили только в мае 1942 года, и до конца войны певица находилась под надзором румынских спецслужб.

В годы войны в Бухаресте Алла Баянова случайно на улице встретила человека, который стал после её мужем. Его звали Стэфан Шендря. Он был вхож к румынскому королю и сказочно богат. Вскоре Алла стала его женой и из певицы превратилась в помещицу. У нее было большое хозяйство и большое женское счастье. Однако судьба не дала супругам детей. Баянова была на четвертом месяце беременности, когда пришло сообщение, что русские прорвали фронт и нужно эвакуироваться. Алла вела под уздцы лошадь, и, как говорила она после в одном из интервью, «видимо, очень напряглась, да так, что случилось что-то непоправимое и трагическое. Потом врач сказал, что детей у неё уже никогда больше не будет».

Пришедшие к власти после войны коммунисты сослали мужа певицы и румынского магната Стэфана Шендрю на каторгу. Когда он вернулся, измученный и подозрительный, Алла надеялась, что вновь будет счастлива. Дальше цитата из интервью Аллы Баяновой: «Счастье было недолгим. Между мной и моим мужем встала женщина. Но тут вмешалась сила, странная космическая сила моей звезды. В его отсутствие я спокойно покинула свое гнездо. Я все оставила и ушла в чем была, забрав только своего котика и чемоданчик с необходимым. Я забила ему холодильник, расставила вазы со свежими цветами и ушла — не к любовнику, а к подруге. Моя звездочка отвела от меня лишнее страдание. Он через год с лишним скоропостижно скончался. У нее — не у меня».

После войны Алла Баянова осталась в Бухаресте. Пела в баре «Можарден». Оказалось, что люди изголодались по простой, чистой, откровенной народной песне. Баячнова переводила многие советские песни на румынский язык и исполняла их. И конечно пела свои любимые цыганские песни и русские романсы. Уже в 1960-1970-х годах записала 8 грампластинок, много гастролировала. В 1976 году впервые побывала в СССР в составе румынского эстрадного ансамбля. Потом приезжала еще несколько раз. А во время Перестройки, в 1989 году Баянова эмигрировала из Румынии в Россию. Эта история была связана с третьим замужеством певицы, но сама Баянова предпочитала не распространяться об этом. В том же 89-ом — в 75 лет — Алла Баянова получила советское гражданство и поселилась в Москве на Старом Арбате.

Только за восемь лет, прожитых в России — с 1989 по 1997 — Алла Баянова дала около пятисот концертов! Несмотря на преклонный возраст, все равно выходила на сцену, которая была для неё самой жизнью. В 1993-ем певице было присвоено звание Заслуженной артистки России, в 1997 она стала Народной артисткой.

С песнями Аллы Баяновой выпущено около 20 пластинок, в основном румынских. Несколько альбомов вышло на компакт-дисках. Она автор двух книг воспоминаний, последняя из которых «Я буду петь для вас всегда» издана в 2003 году.

Исполнительница цыганских песен и русских романсов, Народная артистка России Алла Николаевна Баянова-Левицкая ушла из жизни 30 августа 2011 года. Ей было 97 лет.

РАШИД БЕЙБУТОВ: создатель первого в СССР «Театра песни»

14 декабря 1915 года в горах на границе Азербайджана и Армении родился внук ашуга Бейбуталы, сын ханенде Меджида — Рафаэль. Он стал певцом и на протяжении более сорока лет его песни звучали буквально по всему миру. Имя этого певца — Рашид Бейбутов….

Это было в середине 60-х годов прошлого века. Поезд шел по ночной Индии. Он вез делегацию советских артистов. Свет в вагоне погас. Плисецкая, Тургунбаева, Михайлов, Масленникова, Бейбутов и другие артисты уже готовились отойти ко сну. Внезапно поезд остановился. Из вагона было слышно, как снаружи начал нарастать неясный гул толпы… Голоса звучали отчетливей, сливаясь в дружное скандирование: «Рашид Бейбутов! Рашид Бейбутов!..» Это жители окрестных индийских деревень, узнав, что едет Бейбутов, преградили путь поезду. Они хотели видеть и слышать советского певца. И он пел им — прямо со ступенек вагона — азербайджанские и индийские песни на языке хинди…

Наверное, не многие певцы смогут найти в своей творческой биографии примеры подобной популярности. А Рашид Бейбутов в те годы был удивительно популярен. Его голос помнят в Болгарии и в Иране, в Бельгии и в Турции, в Венгрии и в Финляндии, в Эфиопии и в Чили, в Италии и в Египте.

Далеко в горах Азербайджана среди сверкающих снежных вершин и густых вековых лесов раскинулась живописная местность — Карабах. Этот край издавна славился в Закавказье не только знаменитыми карабахскими скакунами, но и своими старинными музыкальными и поэтическими традициями. Здесь, в городе Шуша, родился и провел детство и юность Маджид Бейбутов. Он был курдом и зарабатывал на хлеб тяжелым, утомительным трудом аршина-малчи (так называли в дореволюционном Азербайджане торговцев-разносчиков мелкого товара, что-то вроде славянских коробейников). В жару и в дождь ходил Маджид по узким улочкам родного города, привлекая покупателей своим пением. Его артистизм и красивый голос быстро обратили на себя внимание. Маджид и сам не заметил, как стал певцом-профессионалом. Он прославился по всему Закавказью, выступал в Таврии, Стамбуле, Софии, Варшаве. С 1904 по 1920 год самые известные мировые студии звукозаписи записали и выпустили более сорока грампластинок с исполнением Меджида Бейбутова. В настоящее время в знаменитой Королевской библиотеке Лондона хранятся 16 грампластинок Меджида Бейбутова, выпущенные «Граммофон рекордс».

Женившись Меджид, перебрался на постоянное жительство в Тифлис, нынешний Тбилиси. Здесь в 1915 году третьим ребенком в семье и родился сын. В доме Бейбутовых все играли на музыкальных инструментах, все пели. И только маленький Рашид стеснялся петь при людях. Но, согласно домашней легенде, однажды, раскладывая на чердаке фрукты для сушки, он забылся и запел во весь голос. Услыхав его пенье, отец чуть не силком стащил мальчика с чердака и заставил повторить песню. Домашние были поражены звучным и красивым голосом Рашида. С тех пор в традиционных домашних спектаклях в семье Бейбутовых ведущие роли отдавались ему.

Рашид рос веселым, жизнерадостным, общительным парнем. Ни одной событие в школьной самодеятельности не обходилось без запевалы школьного хора. В 1933 году он поступает в железнодорожный техникум. Однако премудрости железнодорожного дела он постигает неохотно — все свое время и силы Рашид отдает самодеятельному студенческому оркестру, который был им и организован. Уход в армию, где он сразу стал певцом-солистом армейского ансамбля, оказался лучшим выходом из этого двусмысленного положения. После окончания армейской службы Бейбутов становится солистом одного из тбилисских эстрадных коллективов, а еще через некоторое время переезжает в Ереван и переходит в Государственный джаз Армении под руководством талантливого композитора А. Айвазяна. Здесь его называют Рафаэль — на армянский манер. В конце тридцатых годов ереванский Государственный джаз Армении был очень популярным коллективом. Стать его солистом уже означало определенное признание и успех. Коллектив много гастролировал не только по Кавказу, но и по всей стране. Добрался даже до Владивостока.

Летом 1941 в Москве планировалось проведение II Всесоюзного конкурса артистов эстрады. Рафаэль Бейбутов тщательно готовился к конкурсу. Еще в поезде, он узнает о начале Великой Отечественной войны. Конкурс был отменен, и Бейбутов вернулся в Ереван. В мае 1942 года Армянский джаз-оркестр командируется на Крымский фронт. Там Бейбутов в составе коллектива выступает в солдатских окопах под открытым небом, в землянках, в наскоро сколоченных бараках походных госпиталей в любое время дня и ночи.

В 1943 году Бейбутов встретился с первым секретарем азербайджанской коммунистической партии Мирджафаром Багировым. Вот как один из свидетелей передает эту встречу. «Ты кто?» — спросил Багиров. «Певец», — ответил Бейбутов. «Я знаю… Как тебя зовут?» — «Рашид, сын внук ашуга Бейбуталы, сын ханенде Меджида». — «Тогда почему на афишах пишут Рафаэль?» — И Багиров добавил: «Иди и помни — ты азербайджанец и должен жить и петь в Баку, для Азербайджана…» Так солист Армянского госджазоркестра Рафаэль Бейбудов стал азербайджанским певцом Рашидом Бейбутовым.

Сегодня почти невозможно уже определить, насколько реальна эта история. После развала Советского Союза народы Кавказа, обретая самостоятельность, по своему интерпретировали факты. С 1944 по 1960-ый Рашид Бейбутов был солистом Бакинской филармонии.

В том же 1943 году на Бакинской киностудии было принято решение об экранизации написанной популярнейшей музыкальной комедии Узеира Гаджибекова «Аршин мал алан». Это произведение было далеко от военной тематики. В жанре музыкальной комедии оно во многом объясняет некоторые этнические особенности азербайджанцев. Этому удивительно музыкальному народу привычно передавать свои мысли и чувства с помощью песен, танцев и восточного юмора. В какой-то степени музыкальный фильм «Аршин мал Алан» стал энциклопедией азербайджанской жизни начала 20-го века. Рашид Бейбутов был приглашен на главную роль. Его дуэт с красавицей Лейлой Бедирбейли в созвездии прекрасных азербайджанских актеров сделали фильм «Аршин мал алан» рекордсменом по числу зрителей почти в 50 странах мира. В Кремле тогда шутили, что фильм «Аршин мал алан» дает больше прибыли, чем бакинская нефть. А вождь всех народов в 1946 году собственноручно вписал фамилию Бейбутова в список лауреатов на Сталинскую премию.

Во многом именно фильм «Аршин мал алан» обеспечил сумасшедшую популярность Рашида Бейбутова в послевоенные годы, да и позже — в 1950-60-70-е. Недаром известный конферансье Борис Брунов утверждал, что «на советской эстраде только два человека диктовали моду — Аркадий Райкин и Рашид Бейбутов».

На рубеже 1940-50-х годов певец выступает в городах Поволжья, Урала, Кузбасса, Сибири, на Алтае. Часто приезжает в Москву и Ленинград. Участвует во всех юбилейных праздничных концертах. Поет на Всемирном фестивале молодежи и студентов в Будапеште (1949 г.).

С 1950-х начинаются массовые зарубежные выступления Бейбутова. Гастрольный маршрут маэстро за 55 лет сценической деятельности насчитывает более 100 стран мира — Европа, Америка, Африка, Азия. В последний раз он был на гастролях в 1988 году в Турции и Индии.

На концертах Бейбутова побывали И.В.Сталин и Мао Цзе Дун, Джавахарлал Неру и Индира Ганди, Хайле Селасье и Сулейман Демирель, Никита Хрушев и Леонид Брежнев, Вальтер Ульбрихт и Эрик Хонеккер. Причем, во время поездок Бейбутов непременно пел несколько песен на языке той страны, где выступал. Усышав его песни на финском президент Финляндии сказал Бейбутову: «Ты — финн!» А один из индийских раджей просто подарил певцу за его мастерство стадо слонов. При этом Рашид Бейбутов, в какой бы стране ни был, каждый свой концерт начинал и заканчивал песней «Азербайджан».

В 1953 году Рашид Бейбутов выступил в роли Балаша на первой премьере оперы Фикрета Амирова «Севиль». При этом стоит отметить, что опера была написана автором специально для голоса Рашида Бейбутова. А в 1957 Бейбутов создал при Азербайджанской филармонии концертный ансамбль, объединяющий стилистику джаза и азербайджанские народные инструменты, такие как тар и кеманча. Этот коллектив, в то время не имеющий аналогов, с успехом концертировал по всему миру. Именно на базе этого коллектива в 1965 году Рашид Бейбутов создал первый в Советском Союзе «Театр песни». Это сейчас многие артисты эстрады имеют свой «Театр песни». А в то время в музыкальной и театральной среде этот жанр был новаторством. Песню на сцене музыканты не просто пели, а играли. Из оформления — скамейка, шатер, специальная подсветка лучом «волшебного» фонаря, костюм исполнителя, балетные вставки. Это не было обозрением или ревю. Не было артистов-разговорников. Только музыка и песня, но песня театрализованная, мизасценированная, начиная от выхода артиста и до его ухода за кулисы. Сегодня это сценическое действо можно было бы назвать шоу. Рашид Бейбутов сам осуществлял всю постановочную работу, рисовал эскизы, декорации, придумывал костюмы, сам писал сценарии. При этом Бейбутов отказался и от большого оркестра. На сцене — всего семь музыкантов. В течении двухчасового концерта-представления звучали азербайджанские песни, хиты английской, итальянской, финской, французской эстрады. Восток был представлен не только азербайджанскими, а также и турецкими, арабскими, индийскими, иранскими мелодиями и ритмами. Яркие танцы, кино- и фотоматериалы комментировали и разъясняли происходящие на сцене события. А главным героем этого представления был Рашид Бейбутов.

В 1978 Рашид Бейбутов получил Государственную премию Азербайджанской ССР. В 1980-ом тогдашний первый секретарь ЦК Азербайджана лично просил Брежнева о присвоении Бейбутову звания Героя Социалистического труда. Брежнев долго не подписывал бумаги, потому что до этого момента ни один певец не удостаивался этого звания. Бейбутов такой прецедент создал. Помимо признания у себя на родине, Рашид Бейбутов удостоен различных премий и государственных наград в разных странах мира. В Германии, Китае, Финляндии, Бельгии, Турции, Египте, Иране, Афганистане, Пакистане и т. д. власти награждали азербайджанского певца самыми престижными наградами своих государств.

До последних своих дней Бейбутов продолжал работать. Летом 1989 года театр песни Бейбутова готовил премьеру нового музыкального спектакля, приуроченную к мусульманскому празднику Новруз байрам. Все было хорошо, голос звучал красиво и сильно. Певец себя чувствовал отлично. Но неожиданно стало плохо — инфаркт…

Сегодня в прессе можно встретить сообщение о том, что причиной неожиданного ухудшения стал инцидент на улице — будто певца оскорбили и избили. 1989 год — это время сильных волнений по всему Кавказу. В Баку были политические беспорядки. В Карабахе, на родине Рашида Бейбутова, тогда шла война.

Бейбутова доставили в Москву, в Кремлевскую больницу. Десять дней врачи боролись за жизнь Бейбутова, но время было упущено. Певцу было 74 года. Верная жена Джейран ханум не отходила от него до самой смерти… Рашид Бейбутов похоронен на Аллее почетных захоронений в Баку. Начиная с 1997 года в Азербайджане каждый год день смерти певца 9 июня отмечается, как день памяти Рашида Бейбутова. Его именем назван широкий проспект в столице Азербайджана. А у входа в Театр песни в Баку, который так же носит сейчас его имя, сооружен огромный макет двух земных полушарий. На них не обозначены границы государств, потому что для песен Рашида Бейбутова не существуют границы. Оба полушария густо усеяны значками: так помечены города и страны, где выступал с концертами знаменитый певец из Карабаха Рашид Бейбутов, сын ханенде Меджида, внук ашуга Бейбуталы.

МАРК БЕРНЕС: «народный» певец, так и не получивший звания Народного артиста

Имя этого певца стало легендой, а песни в его исполнении стали народными. Сам себя он считал киноактером. Но в нашей памяти он остается, прежде всего, исполнителем проникновенных душевных песен, каждая из которых — своеобразная новелла о жизни поколения, победившего в войне и вернувшегося к мирной жизни.

Марк Наумович Нейман — такова настоящая фамилия певца и актера — родился 21 сентября 1911 года в городке Нежин в Черниговской губернии в семье старьевщика. Когда ему было пять лет, семья переехала в Харьков. Отец хотел, чтобы сын стал счетоводом, и даже после окончания средней школы отдал его в Харьковское торгово-промышленное училище. Но Марк мечтал о театре. Он стал расклейщиком афиш, а потом статистом в харьковском музыкальном театре «Миссури». Там он окончил театральные курсы. Там дебютировал на сцене. Там же придумал себе псевдоним «Бернес». И уже под этим именем сбежал из дома в Москву — покорять столичные театры! Это было в 1929 году.

Его приняли в массовку Малого, а потом и Большого театров. Марк работает актером в театрах Корша и Революции. Играет маленькие незаметные роли. Живет то в небольших комнатках от театров, то ночует прямо в гримерной.

В 1935 г. Бернес знакомится с драматургом Николаем Погодиным, который писал тогда пьесу «Человек с ружьем» про Ленина. Бернес становится фактически секретарем драматурга — копается в архивах, собирает по музеям фактуру, ищет очевидцев революции. После выхода пьесы на сцене Погодин пишет по ней киносценарий. В фильме «Человек с ружьем» Марк Бернес впервые запел.

После фильма песня «Тучи над городом встали», что называется, ушла в народ — вместе с именем исполнителя. Хотя изначально в пьесе не было бесшабашного блондина, перепоясанного пулеметными лентами Кости Жигулева, которого сыграл Бернес. Погодин написал эту роль специально под актера. А Бернесу для полноты образа хотелось, чтобы Костя пел под гармошку. По его просьбе Павел Арманд, помощник режиссера фильма, набросал тогда мелодию городского романса, с которым Бернес и Арманд, набравшись наглости, пришли к Дмитрию Шостаковичу. Великий композитор сочинял музыку к фильму «Человек с ружьем». И Шостакович, как ни странно, согласился включить эту незамысловатую песенку в музыкальный ряд кинокартины.

После выхода фильма на Бернеса обратили внимание. Режиссер Эдуард Пенцлин в 1938 году приглашает актера на главную роль в свой фильм «Истребители». Фильм занимает 1-е место в прокате 1940 года. Герой Бернеса — летчик Сергей Кожухаров — в фильме, естественно, поет: «В далекий край товарищ улетает». И эту песню из фильма вновь подхватывает народ.

А дальше была война. Бернес вместе с другими актерами Мосфильма выезжает в Ташкент. Там режиссер Л. Луков приступает к съемкам фильма «Два бойца» (1943) и приглашает Бернеса на главную роль одессита Аркадия Дзюбина. Это была вторая и последняя главная роль Марка Бернеса в кино. Может быть потому, что далась она Марку Бернесу с большим трудом? А вот песня, которую он спел в фильме, появилась неожиданно — что называется, слету. Композитор Никита Богословский вспоминает: «В фильме никакие песни поначалу не планировались, должна была звучать только оркестровая музыка. Но как-то поздно вечером пришел ко мне режиссер картины Леонид Луков и сказал: „Понимаешь, никак у меня не получается сцена в землянке без песни“. И так поразительно поставил, точно, по-актерски сыграл эту несуществующую еще песню, что произошло чудо. Я сел к роялю и сыграл без единой остановки всю мелодию „Темной ночи“. Это со мной было первый (и, очевидно, последний) раз в жизни… Поэт В. Агатов, приехавший мгновенно по просьбе Лукова, здесь же, очень быстро, почти без помарок написал стихи на уже готовую музыку. Разбудили Бернеса, отсыпавшегося после бесчисленных съемочных смен, уже глубокой ночью раздобыли гитариста, поехали на студию и, в нарушение правил, взломав замок в звуковом павильоне, записали песню. И Бернес, обычно долго и мучительно „впевавшийся“, спел ее так, как будто знал много лет. А наутро уже снимался в эпизоде „Землянка“ под эту фонограмму. Рассказывают, что первый тираж пластинок с песней „Темная ночь“ был списан в брак из-за того, что работницы студии звукозаписи плакали, слушая Бернеса, и их слезы попадали на матрицу, с которой печатались диски».

Вторую песню из этого фильма «Шаланды» тоже придумал режиссер Леонид Луков. Богословский долго доказывал ему, что не стоит использовать в фильме чисто одесский колорит: неприятностей потом не оберешься. Напоминал о жесткой критике Утесова, исполнявшего песенки своего родного города, ссылался на незнание этого фольклора, предлагал другие интонационные решения песни. Луков был неумолим. Тогда студия в помощь режиссеру дала объявление: «Граждан, знающих одесские песни, просьба явиться на студию в такой-то день к такому-то часу». И толпой повалили одесситы, патриоты своего города, от седовласых профессоров до людей, вызывающих вопрос «почему они до сих пор на свободе?» И все наперебой, взахлеб напевали всевозможные одесские мотивы. Из этих разнообразных мотивов Богословский и составил свои «Шаланды», за которые, как и предполагал, хлебнул впоследствии немало горя. Но пока музыкальные критики и рецензенты обвиняли композитора и режиссера в потакании плохому вкусу, «Шаланды полные кефали» после выхода фильма вслед за Бернесом распевала вся страна.

Несмотря на популярность и обаяние Бернеса, его личная жизнь сложилась не так удачно, как карьера артиста. Первая жена — знаменитая московская красавица Полина Липецкая в 1954 году родила ему дочь Наташу, но через два года после этого умерла от рака. Шесть лет актер жил «один» — с дочерью. За домом смотрела домработница.

Бернесу исполнилось 49 лет, когда судьба подарила ему женщину, ставшую его последней женой и музой. Она была на 18 лет моложе Бернеса. Их дети сидели в школе за одной партой. Придя как-то вместе на родительское собрание и оказавшись, как и их дети, за одной партой, Бернес просто предложил молодой красивой соседке послушать пластинку Шарля Азнавура, которую недавно привез из гастролей во Франции. Потом были долгие ухаживания, которые закончились тем, что Лилия — так звали вторую жену Бернеса — ушла от мужа и переехала в двухкомнатную квартиру артиста. Детей теперь они воспитывали вместе.

Была в жизни Бернеса и одна весьма примечательная история. В конце 1950-х он сыграл в фильме «Ночной патруль» роль завязавшего с преступным миром старого вора Огонька. Это был первый советский фильм, в котором средствами кино развенчивался ореол вокруг воров в законе. Картину активно крутили по всей стране. Посмотрели ее и настоящие воры в законе. По воровским понятиям завязавший вор мог рассчитывать на спокойную жизнь только в том случае, если за ним не было никаких серьезных грехов перед товарищами. В случае с Огоньком все обстояло несколько иначе. И сыгравший вора Марк Бернес попал у реальных законных воров в разряд «сук». Уголовники проиграли его в карты, и он был приговорен смерти. Игра состоялась 24 октября, и к 1 ноября 1958 года знаменитый актер должен был погибнуть от бандитского ножа. Но среди свидетелей этой игры был и поклонник Марка Бернеса. Через два дня по телефону он предупредил актера. Бернес обратился в милицию и к нему на две недели приставили телохранителя — мастера спорта по самбо, который в 1949—1955 годах работал в охране члена Политбюро Н. Булганина. Однако убийца в те дни так и не объявился. Что случилось с ним, доподлинно неизвестно. По одной из версий, по пути в Москву он попал в руки милиции, попытался бежать и был застрелен. Но после этого беспрецедентного случая Марк Бернес больше никогда не играл в кино преступников…

Первое публичное выступление Бернеса как певца состоялся 30 декабря 1943 года в Свердловске в сборном новогоднем концерте. Он вышел на сцену в большом волнении, но успех был мгновенный и полный. Потом был концертный тур по Уралу, во время которого Бернес «обкатывал» программу. В Москве с концертами он начал выступать с конца 1940-х годов, сначала на закрытых вечерах в Домах творческой интеллигенции, а потом и на большую аудиторию. Как-то во время правительственного концерта в Лужниках, посвященного 50-летию ВЛКСМ, Марк Наумович должен был исполнить две песни и не более. Регламент превыше всего! Но после его выступления зал долго аплодировал и не собирался успокаиваться. В правительственной ложе в это время находился Н. С. Хрущев, который решил, что Бернес зазнался и капризничает, не хочет еще спеть, несмотря на то, что его публика требует. И вскоре в центральной прессе — в газетах «Правда» и «Комсомольской правде» — появились критические статьи в адрес Бернеса. Автор статьи «Искоренять пошлость в музыке», композитор Георгий Свиридов, писал о дурных музыкальных вкусах Бернеса. Другая статья «Звезда на «Волге» рассказывала о неприглядном моральном облике Бернеса. В максимально мрачных тонах описывалось рядовое нарушение им правил дорожного движения, поданное как факт «поведения, недостойного советского артиста». Следствием этих и нескольких последующих статей стало фактическое отлучение Бернеса от съёмок в кино, записей на радио, выпуска пластинки. И продолжалось это скрытое замалчивание почти до прихода к власти Брежнева.

Последний фильм, в котором снялся Бернес — «Женя, Женечка и «катюша» (1967) режиссера Владимира Мотыля. В фильме Бернес сыграл эпизодическую роль полковника Караваева.

В репертуаре Марка Бернеса было 82 песни. Из них более 40 создано по его заказу или с прямым участием. Они становились его «авторскими» песнями. Бернес отпугивал композиторов и поэтов с той же легкостью, с какой и влюблял их в себя. Они мечтали, чтобы Бернес спел их песни. Писали для него тексты, а потом проклинали себя за то, что связались с «привередливым Марком», который будил их по ночам звонками, требуя изменить очередную строку и изводя убийственным аргументом: «Вы написали, а мне петь!»

Ну а вершиной его творчества считается как раз последняя запись песни «Журавли» на музыку Яна Френкеля и стихи Расула Гамзатова. Пластинка с записью этой песни была издана уже после смерти певца. Бернес записал песню уже тяжело больным. После одного из концертных выступлений он вышел за кулисы и упал без сил. Врачи решили, что это начало туберкулеза. Однако диагноз был неверный. Позже у него определили рак легких. Умер Марк Бернес в субботу 16 августа 1969 года. А в понедельник 18 августа должен был быть подписан указ о присвоении ему звания Народного артиста СССР. Но посмертно это звание не давали.

Августовским утром 1969 года на панихиде в Доме кино не было ни речей, ни траурных маршей. Бернес отпевал себя сам. По его просьбе звучали четыре его песни: «Три года ты мне снилась», «Романс Рощина», «Я люблю тебя, жизнь» и, конечно, «Журавли». Четыре песни повторялись без пауз по кругу…

НИКИТА БОГОСЛОВСКИЙ: благополучный композитор, не умевший писать плохие песни

«В далекий край товарищ улетает», «Спят курганы темные», «Шаланды, полные кефали» и «Темная ночь», «Три года ты мне снилась», «Почему ты мне не встретилась»… Кто из людей старшего поколения не знает этих песен? Их написал композитор Никита Богословский, про которого говорили, что он не умеет писать плохих песен.

Никита Владимирович Богословский происходил из настоящих потомственных дворян — и отец и мать его были столбовыми дворянами, а дедушка по материнской линии служил камергером Его Императорского Величества. Никита родился в Санкт-Петербурге 22 мая 1913 года. Открыто об этом он стал говорить уже только Перестройки. А после революции уже в переименованном Ленинграде его отдали в 1920 году в так называемую совтрудшколу, которую он закончил в 1929-ом.

В дворянских семьях до революции детей принято было учить музыке с трех лет. Но учился Никита с неохотой, пока не услышал случайно, как его мама играла на рояле — просто для себя — балладу Шопена. А потом спела под свой аккомпанемент одну из песен Александра Вертинского. На мальчика игра и пение матери так сильно подействовали, что он заплакал. А на следующий день сам подбежал к роялю, начал ляпать по клавишам, пытаясь сыграть что-то свое. Потом его уже нельзя было оттащить от инструмента.

Юного композитора мама показала тогдашнему директору Петербургской консерватории, а ныне классику русской музыки Александру Глазунову. Как вспоминал позже Никита Богословский, два года обучения с 1926 по 1928, пока Глазунов не уехал за рубеж, дали ему больше, чем вся последующая учеба в консерватории. Богословский уже тогда писал музыку.

А в совтрудшколе учился вместе с Эдит Утесовой, дочерью легендарного Леонида Осиповича. Как-то Эдит пригласила Никиту на день рождения. В подарок Богословский сыграл вальс собственного сочинения. После этого Леонид Утесов подошел к нему и сказал: «У тебя, по-моему, есть музыкальные способности. Так что ты не бросай это дело». Собственно, так и случилось, и в будущем Никита Богословский написал не одну песню для своего Леонида Осиповича. Богословский всю жизнь называл Утесова «дядя Ледя» и на «ты».

В 1928 году в Ленинградском театре музыкальной комедии состоялась премьера оперетты «Ночь перед Рождеством», написанная Никитой Богословским. Автору было тогда пятнадцать лет. Самого юного композитора на премьеру не пустили. Билетерша заявила тогда: «Мальчик, тебе нельзя, придешь с мамой в воскресенье на утренник». А этот мальчик тогда получил такой гонорар, что специально заказывал самый дорогой автомобиль «Линкольн», чтобы просто проехаться по городу.

В 1930 году Богословский поступил в Ленинградскую консерваторию по классу композиции, которую успешно экстренном окончил через четыре года. Примерно в те годы он написал и свою первую песню «Письмо в Москву». Написал для песенного конкурса. В финал песня не вышла, и Болословский просто забыл о ней. А приехав однажды в Москву, он увидел свою песню на афише в репертуаре Сергея Лемешева. Композитору было тогда восемнадцать лет. А через десять лет Богословский уже писал песни специально для великого тенора.

На протяжении всей жизни Богословский был далек от политики. Судя по его воспоминаниям, все его мысли были направлены на творческое благополучие и на свою судьбу в этом мире, который он воспринимал иронически.

В 1934 году, после убийства Кирова, из Ленинграда стали высылать дворянские семьи. Всему семейству Богословских предписывалось ехать в Среднюю Азию, в Сыктывкар. Позже, благодаря хлопотам влиятельных друзей, они переехали в Казань — поближе к Европе. В Казани, так и не вернувшись в Ленинград, умерли бабушка, мама и отчим. Богословскому тоже назначили местом проживания Сыктывкар. Но он просто не поехал туда. Каким-то невероятным образом про Никиту забыли. Так он и остался в Ленинграде. А через три года написал музыку к кинокартине «Остров сокровищ» и уже знаменитым композитором переехал в Москву. Зажил великосветской богемной жизнью: рано женился, быстро развелся, женился снова, заводил романы, писал свои знаменитые песни и кутил со своими легендарными друзьями…

Уже первый фильм «Остров сокровищ» принёс известность песенке Дженни композитора Никиты Богословского «Я на подвиг тебя провожала» на стихи В. Лебедева-Кумача. Вслед за ней перед войной на эстраду пришли песни «Любимый город» на стихи Е. Долматовского из кинофильма «Истребители», «Спят курганы темные» на стихи Б. Ласкина из кинофильма «Большая жизнь».

В начале войны Богословский, работавший на Киевской киностудии, оказался вместе с ней в Ташкенте. И снова созданные для кино песни уходят с экрана в жизнь: «Ночь над Белградом» из одноименного кинофильма, «Лизавета» из кинофильма «Александр Пархоменко», знаменитая «Тёмная ночь» и лихая «Шаланды, полные кефали» из фильма «Два бойца».

Правда, не глядя на народную популярность, у официальной советской критики песни Богословского не вызывали восторга. «Чем же объясняется успех произведений Никиты Богословского „Темная ночь“ и „Шаланды, полные кефали“? Если это и музыка, то — блатная…» Советские послевоенные газеты были полны подобными рецензиями. А постановление ЦК ВКП (б) от 4 сентября 1946 года о второй серии кинофильма «Большая жизнь» словно подводит итог: «Введенные в фильм песни Никиты Богословского проникнуты кабацкой меланхолией и чужды советским людям».

Никита Богословский никогда не состоял ни в пионерах, ни в комсомоле, ни в партии. Наоборот, по озорству и ироничности своего характера он подтрунивал, а нередко и открыто издевался над власть имущими. Те, естественно, отвечали ему взаимностью. Все в киношно-композиторских кругах знали, что Богословский не нравился Сталину. Никаких премий — ни Ленинской, ни Сталинской, ни Государственной, никаких «обязательных» для мэтра наград у Никиты Богословского не было.

Его четвертая жена Алла вспоминала позже в одном из интервью: «Он всю жизнь хорошо зарабатывал. Благодаря кино и эстраде получал большие по сравнению с общей массой населения деньги. В молодые годы был абсолютным пижоном. Одевался всегда очень хорошо — с парижским шиком. Галстуки не носил, только „бабочки“ или шарфики. Если заказывал номер в гостинице, то не ниже трехкомнатного „люкса“. Не отказывая себе ни в чем: ухаживал за женщинами, пил водку, курил. вспоминала позже, что упорядоченная, будничная, серая жизнь наводила на него смертельную скуку. Он искал выход своей буйной энергии и всегда что-то выдумывал. При этом он был приличным эгоистом. Терпеть не мог дискомфорт, все, что мешало ему в быту или творчестве. Его раздражали возражения… По сути, он был большим ребенком, то есть человеком со своими слабостями и достоинствами».

В музыке Никита Богословский как талантливый композитор имел собственное профессиональное мнение и, не боясь показаться «ретроградом». Он не любил пошлость. Все, от чего веяло «серьезностью», «масштабностью», выводило его из себя, вызывало раздражение. «Протокольный этикет» он немедленно разбавлял тут же придуманной острой шуткой, иронией. Терпеть не мог пафос и лицемерие. Например, во время исполнения гимна России, когда весь зал вставал, он вдруг наклонялся и, чертыхаясь, лазил под стульями — что-то искал. Или начинал завязывать красивым бантиком шнурки на туфлях. После «хрущевской оттепели» часто бывал во Франции. В общей сложности прожил там больше года. С Мишелем Леграном играл в четыре руки. Франсис Лемарк и Филипп Жерар были его соавторами по песням. С Жаном Габеном он шатался по парижским кафе. С Жаном Маре чинно прогуливался по садам и паркам столицы Франции.

И все-таки прежде всего Никита Богословский — был композитором, талантливым, добросовестным, трудолюбивым. Работать любил дома. Близкие люди рассказывали, что он был патологически пунктуален. Ровно в 10.00 вставал. В 10.15 садился завтракать, потом до обеда внимательно читал газеты, звонил по телефону и отвечал на звонки, принимал визитеров. В 15.00, не спрашивая, готов ли обед, садился за стол. Обедал ровно 10 минут. Дальше — традиционное «спасибо» и уходил работать. В 15.40 пил кофе без молока и снова работал — до ужина, который был всегда в 21.00. И друзей Никита просил приходить к этому времени, чтобы не сбиваться с привычного ритма. Если же кто-то являлся не вовремя, он мог просто не пустить в дом.

Всего Никита Богословский написал более трехсот песен, музыку к ста девятнадцати фильмам, восьмидесяти спектаклям. Создал восемь симфоний, два квартета, балет, оперу. К тому же он состоялся и как литератор. Написал 9 книг воспоминаний — публицистических очерков и статей, сатирической прозы, юмористических новелл-зарисовок, сборников юмористических произведений. Только в 70 лет — в 1983 году — ему присвоили звание Народный артист СССР. А в 1993 году, за десять лет до смерти, его именем названа открытая Малая планета…

По воспоминаниям его жены Аллы, в конце жизни Богословский чувствовал, что уходит. К смерти своей готовился серьезно и основательно. Купил жене новую машину и арендовал дачу. Отдал ей свой перстень с бриллиантом. Проверил все счета, сделал необходимые звонки, навел идеальный порядок в своих бумагах, дочитал книгу. И в ночь на 4-е число 4–го месяца 4-го года 21-го века — без боли и слез, без страха и сожаления, попросив врачей не беспокоить жену до утра, словно сам остановил свое сердце…

НЕЛЛИ БОГУСЛАВСКАЯ: «правильная» певица белорусской эстрады

Эту певицу многие признанные профессионалы и по сей день считают одной из лучших на белорусской эстраде прошлых лет. Её имя — Нелли Богуславская. Чаще оно звучало вместе с именем Измаила Капланова. Потому что больше чем полвека они вместе выступали на сцене, вместе делили радости и невзгоды совместной супружеской жизни. Вместе начинали профессиональную музыкальную карьеру в белорусском ансамбле «Орбита-67».

Нелли Захаровна Богуславская родилась 21 июня 1935 года. Самым ярким и трагичным воспоминаем детства, как позже вспоминала певица, было начало войны. Ей было шесть, и во время эвакуации она потерялась. Неизвестный человек по маминой доверенности разыскал тогда девочку с розовым бантиком и привез будущую певицу с Азова на Урал к родственникам.

Певицей Нелли стала почти случайно. На текстильной фабрике, где она работала, был объявлен смотр художественной самодеятельности. Нелли спела, после чего жюри пришло к единому решению — отправлять девушку учиться вокалу. Будущая певица училась академическому пению, но выступать в итоге стала на эстраде.

В Минскую филармонию, в коллектив Ирины Полянской, приехала из Чернигова в 1962 году. Там была солисткой молодежной концертной бригады. Через четыре года Богуславская начинает выступать со своим аккомпанирующим составом и становится дипломантом Всесоюзного конкурса артистов эстрады в Москве.

Потом был ансамбль «Орбита-67», которым руководил Измаил Капланов. Вскоре они поженились. В эстрадном ансамбле начинали играть и петь Владимир Мулявин и многие будущие «Лявоны», которые потом стали «Песнярами». «Орбита-67» долгое время аккомпанировал Виктору Вуячичу. Нелли Богуславская была неизменной солисткой ансамбля — почти 20 лет. Это были годы напряженной концертной работы — репетиции, записи на радио и телевидении и, конечно, концерты по всему Советскому Союзу.

В 1986 году напряженный ритм артистической концертной деятельности для Нелли Богуславской неожиданно прервался. Во время гастролей у артистки случился инсульт. Кое-кто из работавших с ней музыкантов вспоминал по этому поводу, что в тот год 26 апреля, в день аварии на Чернобыльской атомной станции они выступали с концертами в Мозыре…

Так или иначе, но Богуславская ушла со сцены — на долгих 9 лет. Сложно сказать, как переживала она эти годы — непростые как для неё, оставшейся вдруг без любимой работы, так и для всей страны. Годы Перестройки и исторического перелома. Конечно, в семье Богуславской и Капланова бывало по-разному. Но — выжили, сохранили теплое отношение друг к другу, вырастили дочь Анну. Измаил Капланов в те годы стал пробовать себя в композиции — начал писать песни. А Нелли Богуславская нашла в себе силы снов выйти на сцену — уже в 1995-ом, на фестивале «Золотой шлягер»…

Значительную часть своих песен Измаил Капланов писал специально для жены — для Нелли Богуславской. Со второй половины 1990-х они стали снова выступать вместе дуэтом. Она пела, он пел и аккомпанировал. Конечно, это был уже не тот успех, что у ансамбля «Орбита-67». Изменилось время, изменилась публика, изменилась музыка, изменились и сами исполнители. Неизменным остался профессионализм, отношение к репертуару, некая подчеркнутая, если можно так выразиться, культурная аристократичность на сцене, которая и привлекала поклонников настоящего искусства на нечастые концерты дуэта Богуславской и Капланова. Их последний большой совместный концерт под названием «Тряхнем стариной» состоялся в 2010 году в малом зале Дворца Республики в Минске. А весной следующего года Капланова не стало, и Нелли навсегда покинула сцену. Сама она ушла из жизни 28 января 2018 года.

«БРЕМЕНСКИЕ МУЗЫКАНТЫ»: веселые провокации мультипликационных хиппи

Мультфильм «Бременские музыканты» появился в 1969 году. На популярной музыкальной сказке выросло не одно поколение детей. При этом мультик не получил ни одной награды. Сказка побила все рекорды по количеству проданных пластинок, и одновременно на нее обрушилась официальная критика, обвиняя создателей в «тлетворном влиянии Запада». Создателями были люди известные — актер Василий Ливанов (впоследствии всенародно любимый «киношный» Шерлок Холмс), поэт-песенник Юрий Энтин, композитор Геннадий Гладков, режиссер Инесса Ковалевская (снявшая позже мультфильмы «Как львенок и черепаха пели песню», «Катерок» и «Чучело-Мяучело»).

Из воспоминаний Юрия Энтина: «Когда я пришел к Василию Ливанову, у меня просто нечаянно был написан один стишок: „Как известно, мы народ горячий“. Я ему прочитал это сначала как шутку, а еще сказал, что прочитал сказку „Бременские музыканты“, но ничего из нее не понял. Бред какой-то: молодые хозяева выгнали на улицу четырех пенсионеров, не зная куда. Те решили пойти в Бремен, чтобы стать музыкантами. По дороге встретили логово разбойников, сделали там пирамиду… Разогнали при помощи этой пирамиды разбойников и стали жить на их награбленное золото».

У Василия Ливанова опыта тогда было больше. К тому моменту у него вышло несколько сборников сказок, которые хвалил сам С. Маршак. Ливанов ввел в мультипликационную сказку образы Трубадура и Короля. Композитор Геннадий Гладков, в свою очередь, заметил, что в сказке нужна любовь — так решилась судьба Принцессы. В результате было создано абсолютно новое произведение: новые герои стали главными, вокруг них закрутился сюжет. От оригинала осталось только название. Сценарий написали быстро. Его тут же понесли в «Союзмультфильм». Там приняли и через несколько дней мультфильм запустили в производство.

Фонограмму мультфильма «Бременские музыканты» записывали на студии «Мелодия», где Юрий Энтин работал редактором. За Трубадура должен был петь Олег Анофриев, за Принцессу — солистка квартета «Аккорд» Зоя Харабадзе, за музыкантов — остальные участники «Аккорда», за Атаманшу — Зиновий Гердт.

Фирма грамзаписи «Мелодия» была монополистом на всю аудиопродукцию, поэтому была постоянно занята. Для записи фонограммы мультфильма студию кое-как удалось «арендовать» на ночь.

Из воспоминаний Ю. Энтина: «И вот приходим на запись, а артистов наших нет. К назначенному часу появился только Олег Анофриев, который рядом с «Мелодией» жил. Пришел сказать, что записываться не может, потому что у него высокая температура. Тут же позвонил Гердт: он не рассчитал где-то на вечеринке и изрядно выпил, мол, перенесите запись. Потом позвонили с такой же просьбой ребята из «Аккорда».

Но перенести запись в студии «Мелодия» было просто невозможно! Следующий раз очереди можно было дожидаться месяцами. Поэтому решили обходиться своими силами — на ходу. Среди ночи стали обзванивать друзей. Пришел поэт и журналист Анатолий Горохов (он известен текстами песен «Королева красоты» и «Наша служба и опасна и трудна»), пришла певица Эльмира Жерздева, которая училась вместе с Гладковым.

В итоге Жерздева стала Принцессой, Горохов пел за всех музыкантов (это ему принадлежит знаменитое ослиное «Е! Е-е!»), а Олег Анофриев, забыв про температуру, спел за всех остальных персонажей, в том числе и за Атаманшу. Даже композитор Геннадий Гладков подпевал. Его сольная партия — в песне охранников «Ох, рано встает охрана».

Так и записали всю фонограмму к мультфильму за одну ночь сборным составом. Закончили в пять утра!

Следующим этапом в создании мультфильма были рисованные образы героев. Художник Макс Жеребчевский показал режиссеру несколько набросков.

Из воспоминаний Инессы Ковалевской: «Трубадур у Макса получался в колпаке, как скоморох, что мне абсолютно не нравилось. Как-то я листала один зарубежный журнал и увидела там блондина с прической под „Битлз“ в узких джинсах. Показала фотографию художнику. Тут же возник наш будущий Трубадур».

Соответственно образу Трубадура появился и образ Принцессы.

Лица разбойников в мультфильме узнаются сразу. Их срисовали с популярнейшей в то время киношной троицы: Вицин — Никулин — Моргунов.

Прототипом Атаманши стала балерина из Театра оперетты Тамара Вишнева, жена Вячеслава Котеночкина (режиссера мультфильмов «Ну, погоди!»). Она и в самом деле иногда устраивала зажигательное танцевальное шоу на бочке.

Прежде чем увидеть свет, пластинка пролежала на студии девять месяцев. Для выхода в свет нужна была подпись директора, а он категорически отказывался запускать продукт в производство. Тогда Энтин просто воспользовался служебным положением: дождался, пока директор уйдет в отпуск, и как-то уговорил его зама.

Мультфильм появился уже после выхода пластинки.

А потом на художественном совете «Бременских музыкантов» разбирали «по косточкам». Композитор Ростислав Бойко посчитал мюзикл «марихуаной для детей». Театральный режиссер Наталья Сац с возмущением говорила о том, что песен Тихона Хренникова было продано всего 3 миллиона, а «Бременских музыкантов» 28 миллионов пластинок, что свидетельствует о «приближении развала страны». В Министерство культуры приходили гневные письма: «Как можно для детей петь про разбойников и про покойников?!»

Не лучшим образом отразилось такое самодеятельное творчество, естественно, и на судьбе авторов. Олег Анофриев как-то на одном из концертов в Кремле спел песню бременских музыкантов, в которой есть слова «нам дворцов заманчивые своды не заменят никогда свободы». При этом он обвел руками Дворец, включая правительственную ложу. Сидящим там членам правительства это не понравилось. С Анофриевым провели соответствующую беседу. (Кстати, позже по той же причине посоветовали воздержаться от необдуманных поступков и Льву Лещенко, который собирался включить эту же песню в свой репертуар.) После этого случая Олега Анофриева как-то перестали замечать серьезные режиссеры.

А Инессу Ковалевскую из-за «Бременских музыкантов» не приняли в Союз кинематографистов — как было сказано в заключении, «за непрофессиональный видеоряд» и «тлетворное влияние Запада».

Однако «Бременские музыканты» приобрели ошеломительную популярность. Песни стали настоящими хитами. И на «Союзмультфильм» стали приходить письма о том, что требуется продолжение.

Инесса Ковалевская снимать вторую серию отказалась. В качестве режиссера выступил сам Василий Ливанов. Собравшись в 1974 году тем же составом — Энтин, Гладков, Ливанов — написали продолжение. Писали весело, вроде шутя, как сочиняли капустник. А на запись партии Трубадура пригласили восходившего тогда к зениту славы Муслима Магомаева.

Пластинка «По следам Бременских музыкантов» тоже имела огромную популярность. И снова — волна критики. В Трубадуре усматривали пародию на Элвиса Пресли. В его друзьях музыкантах виделись «Билз» и вообще западные рок-идолы. А в образе капризной принцессе кому-то показался намек даже на Галину Брежневу, дочь тогдашнего генсека. Но авторы уже спокойно воспринимали эту способность критиков читать между строк…

Была еще и третья часть легендарной сказки — мультфильм «Новые бременские музыканты». Его сделали в 2000 году. Это история о том, как у Принцессы и Трубадура родился и подрос сын. Король обеднел. Атаманша превратилась в крутую Банкиршу. Партию Трубадура пел Филипп Киркоров, партию глупого Короля — Михаил Боярский, а Атаманшей была Надежда Бабкина. Но прошел мультфильм как-то незаметно — без особого внимания. Может быть потому, что, как говорил Конфуций, нельзя в одну реку войти дважды?

В 1970-е же и сам мультфильм и песни из него были одновременно провокацией и своеобразным глотком свежего воздуха романтики. По большому счету это была дань ценностям движения хиппи. Герои беспечны и легкомысленны, не обременяют себя заботами о завтрашнем дне. Их повседневные занятия — музыка, путешествия, любовь. Они распевают гимны свободы и иногда позволяют себе веселые хулиганства! А принцесса — наглядный пример «девочки из хорошей семьи». Ей — забота и внимание, а она, «такая-сякая», сбежала из дома и не беспокоится ни об отце родном, ни о его королевстве. Хотя, может быть, этим и полюбилась она тогда зрителям. Так же, как неунывающий Трубадур и вся его бесшабашная свита — Кот, Пес, Осел и Петух.

ЮРИЙ ВИЗБОР: бард, журналист, поэт, прозаик, драматург, актер

Он родился 20 июня в 1934-го, умер 17 сентября 1984-го. Прожил всего 50 лет. Не так много по человеческим меркам. Но сколько вместили эти полвека его такой разносторонней активной творческой жизни! И, пожалуй, главное, что осталось — это песни, мудрые и веселые, добрые и спокойные, глубокие и светлые.

Фрагмент из его автобиографии, написанной в 1981 году: «Я родился по недосмотру 20 июня 1934 года, в Москве, в родильном доме им. Крупской, что на Миуссах. Моя двадцатилетняя к тому времени матушка Мария Шевченко, привезённая в Москву из Краснодара молодым, вспыльчивым и ревнивым командиром, бывшим моряком, устремившимся в семнадцатом году из благообразной Литвы в Россию Юзефом Визборасом (в России непонятное для пролетариата „ас“ было отброшено, и отец мой стал просто Визбором)»…

«В четырнадцать лет под влиянием «большой принципиальной любви» в пионерском лагере, где я работал помощником вожатого, я написал первое стихотворение, которое начиналось следующим четверостишием:

«Сегодня я тоскую по любимой,

Я вспоминаю счастье прежних дней.

Они как тучки пронеслися мимо,

Но снова страсть горит в груди моей».

Тетрадка с тайными виршами была обнаружена матушкой при генеральной уборке. Состоялось расследование насчет «прежних дней». На следующий день на своем столе я обнаружил «случайно» забытую матушкой брошюру «Что нужно знать о сифилисе». Все-таки матушка была, прежде всего, врачом».

В раннем возрасте Визбор хотел стать либо футболистом, либо лётчиком. С девятого класса он ходил в 4-й московский аэроклуб, где отучился два года и летал на самолетах По-2 и Як-18. Так что романтика привлекала его с детства.

В 1951 году после окончания 659-ой московской средней школы Юрий Визбор пробует поступить сначала в Московский институт международных отношений, потом в МГУ, потом в Авиационный институт. Но у него не принимают документы. Дело в том, что в 1937, когда Юре было три года, его отец был репрессирован, а тогда в престижные вузы принимали людей только с «чистой» биографией. В 1958-ом Визбор-старший был посмертно реабилитирован. Но Юрий Иосифович к тому времени уже закончил Московский государственный педагогический институт, поработал по распределению учителем в Архангельской области, отслужил армию и работал журналистом.

В то время в Педагогическом училось много известных в будущем людей — поэт Юрий Ряшенцев, бард и литератор Юлий Ким, режиссер Пётр Фоменко, поэтесса Ада Якушева. В 1958 году Визбор сочетался с Якушевой законным браком. Вначале 1950-х Московский пединститут был одним из центров нарождавшегося жанра самодеятельной, или авторской песни, а Визбор сразу стал ярчайшим представителем этого жанра. Там он начал писать и петь свои песни. И продолжалось это на протяжении всех последующих трех десятков лет.

С конца 1950-х Юрий Визбор становится профессиональным журналистом, причем преимущественно радиожурналистом. В 1962-ом он бы инициатором создания радиостанции «Юность», которая родилась фактически из звуковой газеты «Говорит Комсомолия». С 1964 года совместно с группой единомышленников Визбор начал издавать журнал «Кругозор», в котором создал уникальный жанр «песни-репортажа». Во второй половине 1960-х начал сниматься в кино. Пожалуй, самая знаменитая его роль — Борман в телесериале «Семнадцать мгновений весны».

С 1970 года Визбор работал сценаристом и редактором кинообъединения «Экран» Центрального телевидения. Сам он о своей жизни писал так: «Я рыбачил, стоял с перфоратором смену, менял штуцера на нефтедобыче, подучивался навигаторскому делу, водил самолет, участвовал во взрывных работах, снимал на зимовках показания приборов, был киноактером, фотографии выставлял в Доме журналистов, прыгал с парашютом, стоял на границе в наряде, служил радистом и заработал I класс, ремонтировал моторы, водил яхту, выступал с концертами, чинил радиоаппаратуру, тренировал горнолыжников, был учителем в школе, работал на лесоповале, водил в горах и на севере альпинистские и туристские группы, строил дома, занимался подводным плаваньем. Вот, пожалуй, и всё».

И еще — писал песни. С середины 1950-х песни Юрия Визбора расходились по всей стране на магнитофонных записях, сделанных где-то на бардовских фестивалях или у таежного костра, на горных привалах или на квартирных концертах для друзей. Их слушали, разучивали, пели, иногда даже не зная имени автора.

Всего Визбор написал около 300 песен и около 50 песен написали другие композиторы на его стихи. На пластинках его песни вышли в основном уже после смерти автора. Так же как и книги стихов и прозы. По его сценариям сняли 5 фильмов. Как актер Визбор снялся в 13 картинах.

Он умер 17 сентября 1984 года от рака печени — причем, очень быстро, буквально за три месяца.

Сегодня благодаря усилиям его родных и близких творчество Юрия Визбора представлено достаточно широко. Так что, у каждого есть возможность еще раз вспомнить этот проникновенный голос, который с легкой иронией и непременно светлой грустью и мудростью словно рассказывает под ненавязчивый гитарный аккомпанемент о том, что так близко и понятно во все времена.

ОНЕГИН ГАДЖИКАСИМОВ: популярный поэт-песенник, ставший священником

В истории и культуре Азербайджана фамилию Гаджикасимовых можно встретить достаточно часто. Из этого многочисленного аристократического семейства вышло немало известных политиков, юристов, врачей, литераторов. В этом семействе у Махтабан-ханум в 1937 году родился мальчик. Сама Махтабан очень любила русскую литературу, а поскольку в 1937 году широко отмечалось 100-летие со дня смерти Александра Сергеевича Пушкина, мать решила назвать сына именем Онегин.

Итак, Онегин Юсиф-оглы Гаджикасимов, ставший в 1960-х годах, наверное, самым востребованным поэтом-песенником, родился 4 июня 1937 года в Баку. С детства он говорил по-русски безупречно — образно, изысканно, поэтично. Онегин учился в Москве в Литературном институте имени Горького. Вместе с ним в то же время учились Николай Рубцов и Игорь Шкляревский. Сокурсники вспоминали сдержанность, отзывчивость, доброту Онегина. Всю жизнь он был остроумнейшим весельчаком, душой любой компании. А обостренное чувство справедливости, унаследованное от отца, и привитое матерью стремление к красоте и гармонии, не позволяли ему смириться с несовершенством в жизни, заставляя искать высший смысл бытия… Именно это стремление к гармонии он пытался выразить словами, которые потом становились популярными песнями.

После окончания Литинститута Онегин работал редактором в Радиокомитете. Редактировал программы, писал сценарии, готовил к эфиру музыкальные передачи. Был заведующим отделом программ по заявкам.

Постоянно сталкиваясь с музыкой, стал профессиональным музыковедом. Хорошо знал русский фольклор. Помогал многим музыкантам в записи песен и продвижении на радио. Тогда не было столько студий, и все рвались в профессиональную студию Гостелерадио. В процессе работы познакомился со многими известными композиторами, певцами.

Первый успех к нему пришел к нему в 1964 году, когда на стихи Онегина Гаджикасимова была написана песня «Колыбельная». Она стала настолько популярна, что радиостанция «Юность» использовала ее мелодию как заставку программы «Для тех, кто не спит». А первым исполнителем, который обратил внимание на поэта-текстовика Онегина Гаджикасимова, был Полад Бюль-бюль-оглы. Его песня «Позвони» стала настоящим шлягером, хотя слова этого тогда еще не знали.

В 1960-80-х годах Онегин Гаджикасимов был одним из самых популярных и востребованных поэтов-песенников в СССР. На его стихи писали песни известнейшие композиторы тех лет — Давид Тухманов, Сергей Дьячков, Арно Бабаджанян, Полад Бюль-Бюль-оглы. Самые популярные певцы с удовольствием включали эти песни в свой репертуар — Валерий Ободзинский, Муслим Магомаев, Вадим Мулерман, Лариса Мондрус.

1960-е — время «оттепели». В Советский Союз тогда хлынул поток «другой» музыки. Красивые необычные мелодии завораживали. Но певцам хотелось петь по-русски, так чтобы было понятно. Возникла потребность в умелых текстовиках, которые могли бы донести содержание — иногда по подстрочному переводу, иногда создавая новый текст на уникальную мелодию. Так несметное количество зарубежных шлягеров стали достоянием российской культуры благодаря изумительным переводам Гаджикасимова.

Современник музыканты рассказывали, что Гаджикасимов отличался большой целеустремленностью. Бывает так, если с первого раза не получается текст песни, то все, ее бросают и начинают работать над новой. А Гаджикасмимов мог сделать много вариантов, до тех пор, пока не получится.

А ещен Гаджикасимов — человек был со связями и здорово отличался от других поэтов-песенников. У него был нюх на шлягер. Он хорошо умел работать с текстом, отталкиваясь именно от мелодии.

Популярность приносила доход. По тем временам Онегин Гаджикасомов был богатым человеком, хотя никогда не писал песни о партии и о том, как прекрасно всем живется под ее мудрым руководством. У него были песни лирические, очень человеческие. Рассказывали, что только ежемесячные партийные взносы Онегин Гаджикасимов выплачивал тогда в размере трех минимальных зарплат. Во всех ресторанах от Москвы и до самых окраин исполняли его песни. За каждое исполнение отчислялись копейки, которые потом вливались в бурный денежный поток. И в эфире его песни звучали часто, благо Онегин сам заведовал отделом концертов по заявкам Всесоюзного радио.

Еще Гаджикасимов писал сценарии, по которым ставились телесериалы. Он везде успевал. Из-за его жизнелюбия, желания и умения поесть и выпить со вкусом, друзья называли его иногда Портосом. Он ценил хорошую кухню и разбирался в сортах вин. К тому же он обожал женщин. Устоять перед его ухаживаниями было невозможно. Современники вспоминают, что он был «огромным, добрым, очень обаятельным, невероятно эрудированным и мягким в обращении». Щедрость его была неописуемой. Словом, настоящий кавказский мужчина, сохранивший в Москве замечательные традиции, свойственные выходцам из этого прекрасного уголка на земле. Уходя от очередной жены, Гаджикасимов оставлял ей квартиру и дачу, а сам жил у знакомых, и никогда не терял при этом оптимизма, ни для кого не был в тягость, все его любили.

На одной из пластинок, изданных в Советском Союзе, значилось: «Английская народная песня, русский текст О. Гаджикасимова». Меломаны знали, что это песня «Girl» из репертуара группы «The Beatles». Остановить шквал новой музыки в 1960-е не могли уже ни границы, ни запреты. Начиналась «эпоха вокально-инструментальных ансамблей». Ребята сбирались в компании и пели под гитары свои песни, неизменно подражая ливерпульской четверке. Тогда, в конце 1960-х Онегин Гаджикасимов стал плотно сотрудничать с ВИА «Веселые ребята».

Он был уже знаменит. Благодаря своим связям он помог пробить через строгий консервативный художественный совет первую пластинку ВИА «Веселые ребята». На ней была и песня «Алешкина любовь», которая не умолкает до сих пор — в новом, конечно, исполнении. Написал её игравший тогда в «Веселых ребятах» композитор Сергей Дьячков — по заказу Павла Слободкина. Уж очень хотелось им сделать свой вариант битловской «Герлз». По просьбе композитора Гаджикасимов несколько раз переписывал текст, а после того как работа была закончена, как вспоминает Сергей Дьячков, удовлетворенно сказал: «Ты не представляешь, что получилось! Это так грохнет!»

И на самом деле эта песня «грохнула», хотя тогдашний директор единственной в Союзе фирмы грамзаписи «Мелодия» Рыжиков как-то пропустил её в обход худсовета. Тираж пластинки перевалил за миллион. «Мелодия» только на ней сделала годовой финансовый план. А надо было еще выпускать пластинки с речами Ленина — готовились к 100-летию со дня рождения вождя. К искусству примешивалась политика. А кроме всего прочего была еще и элементарная зависть, которая так часто присутствует в творческих кругах.

И тогда в 1971 году в газете «Советская культура» появилась статья известного поэта-песенника Льва Ошанина. Он был признан, имел огромный вес, к его мнению прислушивались в ЦК. И вот со страницы газеты Ошанин критиковал других поэтов-песенников за «скороспелость произведений», низкопробность текстов. В статье упоминались многие имена, но больше всего досталось О. Гаджикасимову: «В песне „Эти глаза напротив“ рифма „напротив-супротив“ противоречит правилам русского языка, который поэт-азербайджанец просто коверкает в угоду дешевой популярности… А в „Восточной песне“ „в каждой строчке только точки после буквы Л…“ Что это за намеки с точками в преддверии 100-летия вождя мирового пролетариата?»

В газету «Советская культура» пошли письма в ответ на статью Л. Ошанина. Защищали Гаджикасимова и друзья-музыканты: зачем так жестко критиковать человека, который написал более 500 репертуарных песен?! И песни эти нравятся людям! Никто не опровергает достоинств песенной поэзии Льва Ошанина, но, по словам музыкантов, он не может писать «от музыки». А Гаджикасимов шел в тексте именно от мелодии, отчего его песни и стали настолько популярны!

Но все было зря: в истории Советского Союза начиналась уже другая эпоха, которую потом назовут «эпохой застоя». Новый министр культура Лапин по-своему отреагировал на новые тенденции. Тем более что начиналась борьба с космополитизмом. Одним из первых, кто попал в «черный список», был Онегин Гаджикасимов. Его уволили с работы на радио, песни перестали звучать. Если все-таки без них нельзя было обойтись на концертах, имя автора просто не упоминали и в гонорарных ведомостях тоже не обозначали. Типа, слова — народные. Как с песнями «The Beatles». Из страны тогда уезжали певцы, которым фактически стало «нечего» петь — ведь большую часть их репертуара составляли песни на стихи Онегина Гаджикасимова. Конечно, это не главная причина отъездов, но все-таки… Эмиль Горовец, Аида Ведищева, Лариса Мондрус… После отъезда из страны их записи — записи песен на стихи О. Гаджикасимова — просто размагничивали.

Как жилось Онегину Гаджикасимову в эпоху глубокого застоя после того, как он был изгнан отовсюду? Из комитета по радиовещанию уволили, песни его не звучат, заказы на сценарии попадаются редко. Даже в тех телефильмах, которые уже вышли на экраны, его имя аккуратно исчезало из титров. А была семья — жена, сын, падчерица. Информации о Гаджикасимове вообще немного, а об этом периоде и подавно.

Дальше только обрывочные сведения. В 1985 году принял православие. В 1988 ушел в монастырь, в Оптину пустынь. Когда в конце 1990-х кто-то из приехавших из-за границы музыкантов первого состава ансамбля «Веселые ребята» хотел отыскать его там, монахи сказали: «Ушел!» Почему? Куда? Разыскать его тогда так и не удалось.

А 30 августа 2002 году на кладбище села Лямцино Домодедовского района Московской области появилась могила иеросхимонаха Симона. Это имя получил Онегин в церкви. Те, кто встречался с ним в 1990-е, говорили, что с конца 1980-х и до конца жизни он тщательно скрывал свою фамилию —

настолько стал равнодушен к поэтическому и музыкальному творчеству Онегина Гаджикасимова. Сегодня можно только догадываться, какую переоценку ценностей пережил человек, который имел, кажется, все: славу, деньги, «богемное» вольготное житье…

Его жена Татьяна рассказывала, что когда он в 1988-ом уходил в монастырь, прощаясь, сказала ему: «Как мне жаль тебя». Он взглянул на неё и ответил: «Это мне вас жаль. Вы ничего не поняли и не понимаете».

АЛЕКСАНДР ГАЛИЧ: успешный драматург, вынужденный стать эмигрантом

Бард-сатирик «проснулся» в Александре Галиче внезапно — в начале 1960-х годов. На свет одна за другой появляются песни, которые благодаря магнитофонным записям мгновенно становятся популярными. Ему уже за сорок. Он признанный и востребованный литератор — автор множества пьес и киносценариев. И вдруг — странные пронзительные смешные и одновременно грустные истории, рассказанные рваным стихотворным ритмом под гитарный перебор.

Творчество Александра Галича развивалось тогда как бы в двух руслах: с одной стороны — лирический мажор и патетика в драматургии (пьесы о коммунистах, сценарии о чекистах), с другой — гневная печаль в песнях. Эта раздвоенность многих раздражала. Когда Галич впервые исполнил несколько сатирических песен на слете самодеятельной песни в Петушках, многие участники слета обвинили его в неискренности и двуличии. А он, не глядя на злопыхательства, продолжал петь — как бы для себя…

И, конечно, для других. Ведь бардовская песня и родилась как некая отдушина, попытка переосмысления происходящего. Совсем недавно тогда умер Сталин, и стала всплывать правда о темным сторонах истории Советского государства. Опрокинут «железный занавес» и во всем чувствуется радость и надежда на светлое безоблачное будущее. Тогдашний руководитель страны Никита Хрущев обещает, что уже через двадцать лет, в 1980-х годах все будут жить в коммунистическом раю. Позже это время емко назвали «оттепелью» — по названию одного из произведений Ильи Эренбурга.

Однако за оттепелью опять наступили холода. И люди творческие чувствовали это острее всего. Искренние надежды на свежий воздух свободы растаяли в круговой поруке официального молчания. В открытую никто ничего не запрещал — просто настоятельно советовали прислушаться к безликому мнению большинства, которое формировалось где-то там, наверху. На виду люди перевыполняли производственные планы на рабочих местах, слушали радостные песни по радио, смотрели оптимистичные фильмы в кино и по только что появившимся телевизорам. А дома на кухнях говорили совсем о другом — о том, что жить стало пусть и не страшно, но душно. И это закрытое кухонное общение породило свою культуру — бардовскую песню — искреннюю, пронзительную, сатирическую и печальную.

Александр Аркадьевич Гинзбург был сыном своего поколения. Псевдоним Галич появился у него позже — сразу после войны, когда он начал активно работать на литературном поприще. Псевдоним сложился из первых букв фамилии и имени и последних букв отчества. Саша Гинзбург родился 19 октября 1918 года на Украине, в городе Екатеринославле (сейчас это Днепропетровск). Его отец был экономистом, мать работала в консерватории. Она была натура артистическая — увлекалась театром, училась музыке. От матери увлечения передались и детям — Александру и Валерию. Валерий, брат Александра Галича, стал впоследствии известным кинооператором. Он снимал такие популярные фильмы, как «Солдат Иван Бровкин», «Когда деревья были большими», «Живет такой парень».

Сразу же после рождения первенца семья Гинзбургов переехала в Севастополь, в котором прожила без малого пять лет. В 1923 году они перебрались в Москву. Благодаря матери Александр уже в раннем возрасте начал увлекаться творчеством — с пяти лет учился играть на рояле, писал стихи. В восемь лет стал заниматься в литературном кружке, которым руководил поэт Эдуард Багрицкий. В школе Саша учился на «отлично» и был всеобщим любимцем. Кроме прекрасной игры на рояле, он хорошо танцевал, пел революционные песни, декламировал стихи. В 14 лет свет увидела его первая поэтическая публикация.

Окончив девятый класс десятилетки, Александр подает документы в Литературный институт и, к удивлению многих, поступает. Однако неуемному юноше этого мало, и он в те же дни подает документы еще в одно учебное заведение — Оперно-драматическую студию К. С. Станиславского, на драматическое отделение. И вновь, к удивлению родных и друзей, он принят. Чуть позже, когда совмещать учебу в обоих вузах станет невмоготу, Александр отдаст предпочтение театру и уйдет из Литинститута.

Однако и в Оперно-драматической студии он проучится всего три года и покинет ее, так и не получив диплома. Причем поводом к уходу из студии послужит обида. Один из преподавателей студии, народный артист Л. Леонидов, однажды дал ему для ознакомления его личное дело. И там, среди прочего, Александр прочел слова, написанные рукой Леонидова: «Этого надо принять! Актера из него не выйдет, но что-то выйдет обязательно!» Юного студийца эта фраза задела, и он ушел в только что открывшуюся студию под руководством Алексея Арбузова. Было это осенью 1939 года.

А в феврале следующего года студия дебютировала спектаклем «Город на заре», где играл и Александр Гинзбург. Спектакль показали всего несколько раз — началась война. Большинство студийцев ушли на фронт, а Гинзбурга комиссовали — врачи обнаружили у него врожденную болезнь сердца. Устроившись в геологическую партию, он отправляется на юг, в Грозный. Там недолго работает в только что созданном Театре народной героики и революционной сатиры, а потом уезжает в город Чирчик под Ташкентом, где режиссер Валентин Плучек собирал арбузовских студийцев.

В Чирчике в годы войны устроилась и личная жизнь Александра Гинзбурга. Он полюбил юную москвичку, актрису Валентину Архангельскую. Она была секретарем комсомольской организации театра, а Галич — ее заместителем. Молодые собирались там же расписаться, однако помешало непредвиденное обстоятельство. Однажды они сели в автобус и отправились в ЗАГС. Чемоданчик с документами примостили возле ног, а сами принялись целоваться. Продолжалось это всю дорогу, а когда молодые опомнились и собрались выходить, внезапно обнаружили, что чемоданчика уже нет — постарались местные воры. Затею с ЗАГСом пришлось отложить до лучших времен. Спустя год на свет появилась дочь, которую назвали Аленой.

Передвижной театр под руководством Плучека и Арбузова, в котором играли Александр и Валентина, колесил по фронтам. Александр выступал в нем сразу в нескольких ипостасях: актера, драматурга, поэта, композитора. После освобождения Москвы театр стал базироваться в столице, но потом распался из-за разногласий двух руководителей. Валентина уехала в Иркутск. Александр с дочкой должен был приехать позже. Однако его мать внезапно заявила, что «не позволит таскать ребенка по «сибирям», и запретила сыну уезжать из Москвы. Тот послушался, а Валентина не захотела возвращаться. Так распался первый брак Александра Галича.

Весной 1945 года в жизни Галича появилась новая любовь. Звали ее Ангелина Шекрот (Прохорова). Была она дочерью бригадного комиссара и в те годы училась на сценарном факультете ВГИКа. Из воспоминаний актрисы Натальи Милосердовой: «Их свадебная ночь прошла на сдвинутых гладильных досках в ванной комнате в доме их друга Юрия Нагибина. Аня была худой, утонченной, с длинными хрупкими пальцами. Галич называл ее Нюшкой. Еще у нее было прозвище — Фанера Милосская. Она стала для него всем — женой, любовницей, нянькой, секретаршей, редактором. Аня не требовала от Галича верности, состояние влюбленности было для него естественным творческим стимулятором, никакого отношения не имеющим к их любви. Он был бабником в самом поэтическом смысле этого слова. Нюша его не ревновала, к романам мужа относилась с иронией». Во второй половине 1940-х Александр Галич начинает плодотворно работать в драматургии. В театре ставят его первые пьесы «Походный марш» и «Вас вызывает Таймыр». А в начале 1950-х Галич был уже преуспевающим драматургом. Его пьесы с огромным успехом идут во многих театрах страны. Среди них — «За час до рассвета», «Пароход зовут «Орленок», «Много ли человеку надо» и др. В 1954 году фильм «Верные друзья», снятый по сценарию Галича в соавторстве с Исаевым, занял в прокате 7-е место, собрав 30,9 млн. зрителей. В 1955 году Галича принимают в Союз писателей СССР, а три года спустя и в Союз кинематографистов.

Сценарии Галича, которые выходили в те годы из-под его неутомимого пера, тут же расхватывались режиссерами. Причем жанры, в которых работал Галич, были абсолютно разными. Например, в военной драме «На семи ветрах», снятой в 1962 году Станиславом Ростоцким, повествовалось о любви, опаленной войной, в комедии «Дайте жалобную книгу» (режиссер Эльдар Рязанов) — о предприимчивой девушке -директоре ресторана, в детективе «Государственный преступник» (режиссер Николай Розанцев) — о поимке органами КГБ опасного преступника, повинного в гибели сотен людей в годы Великой Отечественной войны, в биографической драме «Третья молодость» — о великом русском балетмейстере Мариусе Петипа. В начале 1960-х Александр Галич начинает писать свои правдивые сатирические и печальные песни. Он поет для друзей, которые его голос записывают на магнитофон и дают переписывать другим. Так сама собой, без ведома и указки властей растет популярность Галича-барда. В марте 1968 года он при полном аншлаге поет на фестиваль песенной поэзии «Бард-68» в Новосибирском академгородке, где получает приз — серебряную копию пера Пушкина и Почетную грамоту Сибирского отделения Академии наук СССР. В Грамоте указано: «Мы восхищаемся не только Вашим талантом, но и Вашим мужеством…» В августе того же 1968-го года, потрясенный вводом советских войск в Чехословакию, он пишет «крамольную» по тем временам вещь «Петербургский романс».

Его вызывают на секретариат Союза писателей и делают первое серьезное предупреждение: мол, внимательнее отнеситесь к своему репертуару. В те дни Галич был завален работой, однако параллельно продолжает писать и петь свои песни. Жена требует быть благоразумнее, на какое-то время прекратить выступления, но Галич не может остановиться. Тогда жена просит его хотя бы не позволять записывать себя на магнитофон. Галич дает такое слово, но обещание не держит. Магнитофонные записи с домашних концертов Галича продолжают распространяться по стране. Одна из этих записей становится для Галича роковой…

В начале 1970-х дочь члена Политбюро Дмитрия Полянского выходила замуж за актера Театра на Таганке Ивана Дыховичного. После шумного застолья молодежь, естественно, стала развлекаться — сначала танцевать, затем слушать «магнитиздат»: Высоцкого, Галича. В какой-то момент к молодежной компании внезапно присоединился и отец невесты. До этого, как ни странно, он никогда не слышал песен Галича, а тут послушал… и возмутился. Чуть ли не на следующий день Полянский поднял вопрос об «антисоветских песнях» Галича на Политбюро, и колесо завертелось. Галичу припомнили все: и его выступление в Академгородке в Новосибирске, и выход на Западе (в издательстве «Посев») сборника его песен, и многое-многое другое, на что власти до поры до времени закрывали глаза. В результате 29 декабря 1971 года Галича исключают из Союза писателей, а через полтора месяца — и из Союза кинематографистов.

Положение Галича стало катастрофическим. Еще совсем недавно он считался одним из самых преуспевающих авторов в стране, получал приличные деньги через ВААП, которые от души тратил в дорогих ресторанах и заграничных вояжах. Теперь все это в одночасье исчезло. Автоматически прекращаются все репетиции, снимаются с репертуара спектакли, замораживается производство начатых фильмов. Оставшемуся без средств к существованию Галичу приходится пуститься во все тяжкие — он потихоньку распродает свою богатую библиотеку, подрабатывает литературным «негром» (пишет за кого-то сценарии), дает платные домашние концерты (по 3 рубля за вход). Но денег все равно не хватало. Все эти передряги, естественно, сказываются на здоровье. В апреле 1972-го у него случается третий инфаркт. В захудалой клинике врачи ставят ему инвалидность второй группы, которая обеспечивала его пенсией… в 60 рублей.

А тем временем весь 1973 год официальные власти подталкивали Галича к тому, чтобы он покинул СССР. Вначале он стоически сопротивлялся, но силы оказались не беспредельны. В 1974 году за рубежом вышла его вторая книга песен под названием «Поколение обреченных». Это послужило новым сигналом для атаки на Галича со стороны властей. Когда в том же году его пригласили в Норвегию на семинар по творчеству Станиславского, ОВИР отказал ему в визе. Ему заявили: «Зачем вам виза? Езжайте насовсем». При этом КГБ пообещал оперативно оформить все документы для отъезда. И Галич сдался. 20 июня он получил документы на выезд и билет на самолет, датированный 25 июня. На Западе Галич с женой жили в Вене, во Франкфурте-на-Майне, в Осло, в Мюнхене и, наконец, осели в Париже. Галич стал вести на радиостанции «Свобода» передачу под названием «У микрофона Александр Галич» (первый эфир состоялся 24 августа 1974 года). Оказавшись в эмиграции, Галич много и плодотворно работал. Он написал несколько прекрасных песен, пьесу «Блошиный рынок», собирался ставить мюзикл по своим вещам, в котором сам хотел играть. Совместно с Рафаилом Голдингом снял 40-минутный фильм «Беженцы XX века». На Западе у него появилось свое дело, которое приносило ему хороший доход, у него была своя аудитория. Казалось бы, живи и радуйся… Финал наступил в декабре 1977 года. В парижскую квартиру Галича доставили из Италии, где аппаратура была дешевле, стерео-комбайн «Грюндиг», в который входили магнитофон, телевизор и радиоприемник. Люди, доставившие аппаратуру, сказали, что подключение аппаратуры состоится завтра, для чего к Галичам придет специальный мастер. Однако Галич не внял этим словам и решил опробовать телевизор немедленно. Жена на несколько минут вышла в магазин, и он надеялся, что никто не будет мешать ему советами в сугубо мужском деле. А далее произошло неожиданное. Мало знакомый с техникой, Галич перепутал антенное гнездо и вместо него вставил антенну в отверстие в задней стенке аппаратуры, коснувшись ею цепей высокого напряжения. Его ударило током, он упал, упершись ногами в батарею, замкнув таким образом цепь. Когда супруга вернулась домой, Галич еще подавал слабые признаки жизни. Когда же через несколько минут приехали врачи, было уже поздно — он умер на руках у жены, не дожив год до своего 60-летия.

РАСУЛ ГАМЗАТОВ: сын гор, полвека бывший их главным поэтом

Поэт. Философ. Сын поэта. Отец трех дочерей. Дед четырех внучек. Рассказчик. Дипломат. Хитрец. Функционер. Собеседник Шолохова. Друг Твардовского, Фадеева, Симонова. Коммунист. Автор ста книг. Лауреат многих Государственных премий. Герой Социалистического Труда… И все это — народный поэт Дагестана Расул Гамзатов.

Он родился 8 сентября 1923 года в горном ауле Цада Хунзахского района Дагестанской АССР. Его отец был народный поэт Дагестана Гамзат Цадас. И первыми стихами, которые услышал маленький Расул, были песни отца. В 11 лет маленький Расул сам попробовал сочинять, а когда прочитал знакомым, люди сказали: «Что случилось с твоим бедным отцом? Раньше он писал так хорошо, а сейчас пишет так плохо?..» К тому времени семья Гамзата, в которой кроме Расула было еще трое мальчиков, уже спустилась из горного аула и поселилась в городе Буйнакске. Здесь прошла юность Расула Гамзатова. Здесь он учился вместе со своими братьями в школе. Здесь впервые влюбился. Здесь жила его мама.

После окончания Аварского педучилища Расул Гамзатов работал учителем, помощником режиссера в театре, редактором на радио, заведующим отделом и собственным корреспондентом аварской газеты «Большевик гор». В этой газете впервые были напечатаны и стихи молодого дагестанского поэта. А в 1943 году на аварском языке вышла его первая книга. Цветастым образным восточным языком он писал о горах, о любви… и о Сталине, который объявил незадолго до этого автономию Дагестана. И конечно в книге были стихи о войне, которая бушевала тогда в Советском Союзе. Но только спустя двадцать пять лет на стихи Расула Гамзатова появилась песня «Журавли», которая стала своеобразным символом солдатского мужества тех лет. Песня, которую в 1970-е годы тогдашний Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев не мог слушать без слез.

После войны в 1945-ом Расул Гамзатов поступает в Московский литературный институт имени М. Горького. Здесь он пытается одно время стать «новатором» от поэзии, экспериментирует с формами, но мудрые и терпеливые учителя «направляют его на путь истинный» — возвращают в лоно народной поэзии, которая была для Гамзатова источником вдохновения. Он по-прежнему пишет на аварском, а сокурсники переводят его цветастые стихи на русский. В 1948 году появляется первая книга Расула Гамзатова на русском языке под названием «Песни гор». В 1951 году после окончания Литературного института Расул Гамзатов становится Председателем правления Союза писателей Дагестана — на целых пятьдесят лет — до самой смерти в 2003 году. Все это время он переводил русскую и советскую классику на аварский язык, путешествовал по всему миру с друзьями-писателями по творческим командировкам от Кубы до Монголии и, конечно, писал стихи. За всю жизни у Расула Гамзатова вышло около ста книг. И конечно, среди множества национальных литератур бывшего Советского Союза поэзия дагестанского джигита Расула Гамзатова занимала свое место. Её переводили на русский, а самые популярные композиторы писали на эти переводы песни.

Стоит, наверное, отметить, что в аварской поэзии нет рифм. Если употреблять профессиональные термины, то стихосложение на аварском языке только силлабическое. Все стихи на аварском — это песни. Их всегда можно пропеть. Так исторически ложилось, что и письменность на аварском языке появилась только в годы Советской власти, после 1917-го года. Поэтому, наверное, с одной стороны, Расула Гамзатова с его воспеванием традиционных ценностей жителей Кавказских гор можно считать классиком дагестанской литературы при жизни. С другой стороны, в том, что русскоязычной публике стало известно имя Расула Гамзатова большая заслуга переводчиков. Ведь хороший перевод — это почти как новое произведение. Самые активные переводчики Гамзатова — Наум Гребнев и Яков Козловский — учились с ним еще в литературном институте. Они-то по большей части и донесли до читателей и слушателей колорит дагестанской поэзии.

В конце жизни Расул Гамзатов работал над книгой «Конституция Дагестана». Вот как он сам в одном из интервью коротко определил суть всех статей этой конституции: «Первая статья — „Мужчина“. Кинжал должен быть острым, а мужчина — мужественным. Вторая статья — „Женщина“ — взгляды горцев на женщину. Мужчина имеет право драться только в двух случаях — за родную землю и за прекрасных женщин. В остальных случаях дерутся только петухи… Третья статья — „Старики“. Тот, кто не уважает стариков, сам не достигнет старости. Четвертая — „Молодые“. Пятая — „Друг“. У кого нет друзей, тот еще не родился, хотя бы и прожил сто лет. Шестая — „Сосед“. Деревенский дурак тот, кто ругает родную деревню; дурак в масштабе страны тот, кто ругает соседнюю страну. Седьмая статья — „Гость“. Это будут короткие рассказы о воззрениях горцев. Если соблюдаешь все семь законов, значит, ты дагестанец!»

По большому счету вот эти темы, по-своему романтизирующие «детей гор», и были главными на протяжении всего творчества Расула Гамзатова.

Про Расула Гамзатова ходило множество анекдотов, которые он любил пересказывать, уверяя, что это — правда. Так, в сороковые годы во время учёбы в институте, Гамзатов стоял в очереди в буфете, и многие его товарищи, будущие литераторы, просили у буфетчицы дать им «одно кофе». Буфетчица не могла не реагировать на такую безграмотность будущих инженеров человеческих душ. Когда же очередь дошла до Гамзатова, он сказал: «Дайте один кофе». А потом добавил: «И один булочка»… В 1980-е в разгар антиалкогольной кампании и запрещения продажи спиртных напитков на съезде Союза писателей он сказал фразу, которую писатели передавали, что называется, из уст в уста: «Ну что ж… Будем приносить в себе». А в начале 1990-х годов, в разгар сепаратистских настроений в Дагестане, Гамзатов с присущей ему афористичностью отрезал: «Дагестан никогда добровольно в Россию не входил и никогда добровольно из России не выйдет». Еще хотелось бы вспомнить несколько коротких четверостиший, в которых раскрывается зрелая мудрость настоящего аксакала Расул Гамзатов.

Из всех дорог я три дороги знаю, С которых не сойдешь ни ты, ни я. Поэзия — одна, и смерть — другая. А третья? Та у каждого — своя.
Я вижу: в человеческой природе Нет постоянства, ибо там и тут Доступные девицы нынче в моде И песни те, что люди не поют.
Идут года, идет за веком век. То небо хмурится, а то оно синеет. Умнеет в жизни каждый человек. Но почему же человечество глупеет?
Голова одна, а мыслей — тьма, Ей от них вот-вот сойти с ума. Для покоя хватит ей, поверьте, Мыслей двух: о жизни и о смерти.

У Расула Гамзатова была жена по имени Патимат, которой он посвящал многие свои стихи. Она умерла в 2000 году. Остались три дочери и четверо внучек. Отец Расула Гамзатова умер в 1951 году, а мать — в 1965 г. Двое старших братьев погибли во время Великой Отечественной войны. В Махачкале живет его младший брат Гаджи Гамзатов, который стал академиком Российской академии наук. Сам Расул Гамзатов умер 3 ноября 2003 года и похоронен в Махачкале на кладбище у подножия горы Тарки-Тау, рядом с могилой жены Патимат.

Он прожил восемьдесят лет. Состоявшись как литератор еще в 1940-е, при Сталине, он был свидетелем всех катаклизмов второй половины 20 века. Однако, в отличие от множества номенклатурных поэтов, Гамзатова любили и уважали не только власти. В последние годы жизни он оставался едва ли не единственным человеком, чей авторитет на Кавказе был непререкаем. А песни на его стихи звучат до сих пор.

ЛЕОНИД ГАРИН: от позывных «Маяка» до «Женщины, которая поет»

Женщина, которая поет. Эта фраза неизменно ассоциируется у нас с именем Аллы Пугачевой, которую сейчас называют «примадонной российской эстрады». Песню, ставшую для неё знаковой, особенно после выхода на экраны фильма с одноименным названием написал Леонид Семенович Гарин. Он был аккордеонистом, композитором, джазовым музыкантом. Песни его в 1960—70 годы исполняли Лариса Мондрус и София Ротару, Валерий Ободзинской и Нина Бродская, Гелена Великанова и квартет «Аккорд».

Леонид Семенович Гарин родился в Москве, сентябре 1937 года, 27 числа. В сентябре 21 числа через сорок два года его не стало. Принадлежал он к поколению стиляг — молодых людей, которые открытым ртом хватали воздух свободы во второй половине 1950-х годов после жуткого военного детства, тяжелого десятилетия послевоенной разрухи и долгих мрачных годов сталинской эпохи. А если добавить к этому, что родился Леня Гарин в семье московских цирковых артистов, то во многом становятся понятными многие повороты его судьбы. Цирк — это особый по-своему закрытый мир, со своей системой ценностей, своими радостями и печалями, мир, существующий как бы параллельно с нашим обычным миром. И существует он столетиями, объединяя людей, для которых творчество превратилось в образ жизни. Леня не стал продолжателем семейной традиции цирковых акробатов. С 10 лет он учится играть на аккордеоне. После школы поступил в МГУ — на факультет журналистики. Это было в 1955-ом году. А через два года — в 1957 он оставил учебу в самом престижном ВУЗе Советского Союза. Почему? История об этом умалчивает.

Но позволим себе высказать предположение. В 1957 году в конце июля — начале августа в Москве проходил 6 Международный фестиваль молодежи и студентов. Это было грандиозное событие для всей страны. А москвичи автоматически были его участниками. 34 тысячи гостей из 130 стран на две недели буквально заполонили улицы столицы. Советский народ впервые увидел джинсы и кеды, попробовал вкус пепси-колы и игру в бадминтон, услышал рок-н-ролл и джаз. Разве мог остаться в стороне от такого грандиозного действа начинающий двадцатилетний московский журналист, музыкант и сын цирковых артистов Леня Гарин? Две недели сплошного праздника, которые вполне могли сместить систему жизненных ценностей!

Думается это и случилось. Леонид Гарин увлекся джазом! И выбрал для себя весьма экзотический по тем временам инструмент — виброфон, плод соединения музыки и электротехники.

Вибрафон в качестве экспериментального музыкального инструмента появился в 1921 году в Америке. А в 1950-х годах, когда на Западе джазовые музыканты стали все больше экспериментировать со звуком, они обратились и к вибрафону. Этот музыкальный инструмент представляет собой два ряда металлических пластинок. Под каждой пластинкой — металлический цилиндр разной толщины. Цилиндры и издают своеобразный вибрирующий металлический звук. Внутри цилиндра — крыльчатка, которую приводят в действие небольшие электромоторы. Музыкант стучит палочками по пластинкам, извлекая звуки. Вот с таким музыкальным инструментом не расставался Леонид Гарин двадцать лет, играя в самых разных джазовых ансамблях. При этом стоит учесть, что расцвет его джазового творчества пришелся на 1960-е годы — эпоху «физиков и лириков»!

В 1964 году Леонид Гарин, будучи уже известным московским музыкантом, организовал ансамбль «Три плюс два», с которым несколько лет пела Тамара Миансарова. Ансамбль выступал на московских джазовых фестивалях в 1965 и 1967 годах. В 1968 году Л. Гарин входит в аккомпанирующий ансамбль Ларисы Мондрус. Тогда же он играет с квартетом «Крещендо», и на московском фестивале 1968 года его авторская композиция «Русский наигрыш» удостоилась специального приза Союза композиторов. В дальнейшем Гарин не расстается с джазом, участвуя в различных коллективах, но большую часть своего творчества отдает эстраде. Играет с разными музыкантами, гастролирует по всему Советскому Союзу с разными коллективами. Аккомпанирует Гелене Великановой и Гюлли Чохели. Некоторое время в середине 1960-х был у него был и свой инструментальный квартет. В конце 1970-х он играет с известным гитаристом Алексеем Кузнецовым в составе ансамбля под управлением Игоря Якушенко. Звучит виброфон Гарина и в популярном ансамбле «Мелодия» под управление Георгия Гараняна. Как результат — имя Леонида Гарина можно найти среди лучших джазовых виброфонистов.

Достаточно сказать, что знаменитые позывные радиостанции «Маяк» записал на виброфоне в 1964 году именно Леонид Гарин. Эти позывные не меняются уже на протяжении полувека и внесены в книгу рекордов Гиннеса, поскольку прозвучали в эфире более миллиона раз.

В личной жизни у Леонида Гарина, судя по всему, любви было много. И все больше к разным женщинам из музыкального и около музыкального московского окружения. Например, Иосиф Кобзон развелся со своей второй женой Вероникой Кругловой после того как узнал о её интимных отношениях с Леонидом Гариным. А вот, что пишет в своей книге «Алка, Аллочка, Алла Борисовна» исследователь творчества А. Пугачевой А. Беляков: «На протяжении нескольких лет Гарин общался с Пугачевой очень близко. Настолько, насколько могут быть близки мужчина и женщина. Он не принадлежал непосредственно миру эстрады, поскольку был джазовым музыкантом, виброфонистом, но при этом слыл человеком очень активным и, как сейчас бы сказали, заядлым тусовщиком. И внешность имел демоническую».

Думается, что с богемным образом жизни Леонид Гарин был знаком еще с детства в семье цирковых артистов. Увлечение джазовой музыкой — особенно в её романтическом ключе западной свободы — тоже вполне могло повлиять на поведение в быту этого музыканта и композитора. В качестве композитора Леонид Гарин сочинял не только песни, но и мюзиклы. Написал музыку к кинофильмам «Улыбнись соседу» (1968) и «Миссия в Кабуле» (1970).

Но самый известный фильм с Аллой Пугачевой в главной роли — «Женщина, которая поет» (1978). В этом музыкальном фильме появляется на экране и сам композитор и музыкант Леонид Семенович Гарин — в качестве руководителя ресторанного вокально-инструментального ансамбля. Одну из этих песен для фильма написали совместно композиторы Борис Горбонос и Леонид Гарин. Потом уже стало известно, что под фамилией Горбонос скрывалась сама Алла Пугачева. Ей тогда понравились стихи Кайсына Кулиева. Правда, в оригинальном варианте они звучали как «Женщине, которую люблю». Пугачева захотела их спеть. У Кулиева спросили разрешение переделать одну строку. А Гарин предложил Пугачевой самой написать музыку. Потом только кое-что подправил. Эта песня и стала для Пугачевой на многие годы своеобразной визитной карточкой. А после смерти Л. Гарина в сентябре 1979 года Пугачева, исполняя эту песню со сцены всегда говорила, что посвящает её своему другу Ленечке Гарину.

Погиб он довольно странно. Слухов об этой смерти ходило тогда много. Говорили даже, что к ней причастна Пугачева. Говорили, что композитора местные бандиты «проигали в карты». Случилось это во время фестиваля на лучшее исполнение советской песни. Леонид Гарин был в составе жюри фестиваля. Естественно там были застолья. Во время одного из них, будучи, видимо, в подпитии, Гарин с кем-то повздорил. Его сильно толкнули, он упал, ударившись затылком об асфальтовый бордюр и тут же умер.

Согласно другой версии, все выглядело иначе. Среди конкурсантов была молодая известная певица (одно время она вела на ТВ передачу «Артлото»), у которой супруг был крутым мафиози. Он заслал к Гарину гонцов: мол, если моя благоверная не получит первого места, ты об этом пожалеешь. Гарин почему-то отнесся к этой угрозе без подобающего внимания. В результате певица хоть и стала лауреатом, но с краю — заняла 3-е место. Спустя пару дней после этого эпизода и произошла драка, в которой Гарин погиб. Возможно, все было обставлено так профессионально, что следствие не нашло прямых виновников преступления и списало смерть Гарина на роковую случайность.

Но как бы там ни было — композитора не стало. Остались воспоминания друзей-музыкантов о совместной работе, осталось несколько записей его игры на виброфоне на грампластинках, звучат в эфире позывные радиостанции «Маяк», осталось имя Леонида Гарина как одного из лучших джазовых виброфонистов. И еще осталась песня, которая наделила примадонну российской эстрады именем «женщина, которая поет».

ЕВГЕНИЙ ГЛЕБОВ: композитор, который «сделал себя сам»

Творчество белорусского композитора Евгения Глебова охватывает почти всю вторую половину ушедшего века. Первое крупное произведение он написал в самом начале 1950-х во время учебы на первом курсе консерватории и творил вплоть до середины 1990-х, пока не навалились болезни. В эфире белорусского радио песни и музыка Евгения Глебова особенно часто звучали в 1960-70-х годах.

Будущий композитор Евгений Александрович Глебов родился 10 сентября 1929 года в небольшом городке Рославль на Смоленщине. По материнской линии происходил из княжеского рода Сокол-Черниловских. По отцовской линии Глебов из семьи священников. Когда Женя был еще ребенком, отец оставил семью. Воспитывали его мама Раиса Федоровна да бабушка с дедушкой.

Все родные были железнодорожниками. По семейной традиции на железную дорогу пошел после окончания школы и Евгений — в 1947 году поступил в Рославльский техникум железнодорожного транспорта. К тому времени он уже самостоятельно научился играть на мандолине, гитаре, балалайке и сочинял песни, романсы, музыкальные пьесы. Причем, не зная музыкальной грамоты, сам для себя разработал специальную систему знаков, с помощью которой и записывал свои произведения. А в техникуме руководил ученическим хором и оркестром.

Вообще, про композиторский талант Евгения Глебова можно сказать расхожей фразой из лексикона «наших друзей» американцев — «человек, который сделал себя сам». После техникума Глебов попросился на работу в Могилев — потому что в то время там было ближайшее музыкальное училище. Работал осмотрщиком вагонов, подружился с ребятами из музучилища, даже пытался поступить, но его не приняли: профнепригоден — даже нотной грамоты не знает! И ребята «втихаря» брали его с собой на занятия по сольфеджио, гармонии — понимали, что он очень одарен от природы.

Когда друзья заканчивали музучилище в качестве председателя экзаменационной комиссии в Могилев приехал из Минска Иосиф Иосифович Жинович, знаменитый белорусский музыкант. Ребята попросили Жиновича прослушать юношу. Евгений Глебов сыграл мэтру на гитаре, в том числе и свои инструментальные сочинения. И Жинович настоятельно рекомендовал поступать сразу в консерваторию. Так в 21 год Евгений получил возможность постигать профессию композитора.

Вообще Евгений Глебова считают композитором больших форм — он написал две оперы и три оперетты, 7 балетов и 6 симфоний. Еще были кантаты и сюиты, оратории и вокально-хореографические действа, концерты и музыкальные поэмы. Кажется, нет такого жанра, в котором композитор себя не попробовал. У него есть даже джазовые композиции. И самое главное, что сценические произведения эти шли в самых лучших музыкальных театрах страны и за рубежом.

Первое крупное сочинение Евгений Глебов написал в 1951 году. Это была «Фантазия для фортепиано и симфонического оркестра». Написал, не смотря на то, что в общежитии их было 5 человек в комнате, то есть условия для занятий были еще те! Глебов даже попросился у ректора консерватории Богатырёва заниматься каждое воскресенье в ректорском кабинете. Только упорным трудом он смог восполнить пробелы в своем образовании. Да еще как восполнить! Перед последним курсом его приняли в Союз композиторов БССР, что само по себе было событием исключительным.

А еще были финансовые проблемы — жил он во время учебы только на те скудные средства, которые могли высылать ему из дома мама и бабушка. Однажды Глебов во время занятий от голода потерял сознание, после чего Богатырёв назначил его инспектором консерваторского хора. Это позволило иметь небольшой заработок. Окончил на «отлично» первые два курса. На третьем курсе начал получать Сталинскую стипендию. Это были его первые большие деньги. Как потом рассказывал сам композитор, с первой стипендии, впервые держа в руках много денег, он пошёл в кафе «Отдых», которое в то время находилось в Минске напротив кинотеатра «Победа», заказал все, что хотелось, но ни до одного блюда дотронуться так и не смог. Ничего не съев, тихо рассчитался и вышел.

После окончания консерватории в 1956 году. Евгений Глебов работал преподавателем теоретических дисциплин в Минском музыкальном училище, заведующим музыкальной частью и дирижером в Минском Театре юного зрителя, музыкальным редактором киностудии «Беларусьфильм». То есть писал, так называемую, прикладную музыку — к спектаклям и кинофильмам. Евгений Глебов написал музыку к 34 спектаклям, 28 теле- и кинофильмам, к 3 мультфильмам. Со второй половины 1960-х твердо решил посвятить себя исключительно профессиональной композиторской деятельности.

Однажды Евгений Глебов рассказал своему другу кинорежиссеру Владимиру Орлову, как принимали в Минске во Дворца спорта его «Ленинскую кантату»: «Шесть тысяч человек, все правительство — в ложе. А у меня в партитуре 8 литавр, 2 больших барабана там-тама, два хора, два симфонических оркестра — ка-а-к громыхнули сразу форте! Все испуганно притихли, а Машеров, который был тогда главой белорусского правительства, спрашивает: «Евгений Александрович, почему так оглушительно?». А я ему: «Сказался мой опыт работы в ТЮЗе: когда громко начинает оркестр, дети сразу перестают галдеть».

Владимир Орлов рассказывал, что Глебов сочинял примерно так: симфонию — за два месяца, за полгода — балет, а про создание песен, посмеиваясь с коллег-копуш, Евгений Александрович говорил: «Если не написал песню до обеда, то уже и не надо ее вымучивать».

В начале 1970-х тот же Петр Миронович Машеров убедил Глебова вернуться к преподавательской деятельности. В консерватории Евгений Александрович стал вести композиторский класс. С 1984 года — профессор кафедры композиции Белгосконсерватории. За все годы в консерватории Евгений Глебов подготовил более 40 учеников. Среди них — Леонид Захлевный и Ядвига Поплавская, Василий Раинчик и Эдуард Ханок, Вячеслав Кузнецов и Владимир Кондрусевич.

С 1996 года Евгений Александрович Глебов сильно болел. Получил инсульт. В последний год своей жизни ослеп. Два раза шел на операцию. Жена возила его в Польшу, но безрезультатно.

Он прожил 71 год и ушел из жизни 12 января 2000 года.

ДМИТРИЙ ГНАТЮК: певец, любивший родную Украину

Для поклонников мелодий и ритмов современной эстрады имя Дмитрия Гнатюка, скорее всего, ничего не скажет. Ну а для тем, кто еще помнит, как молоко в магазинах продавалось на разлив по 12 копеек за литр, дети ходили в школу в одинаковой форме, а американский доллар можно было увидеть разве что на страницах журнала «Крокодил», представлять Дмитрия Михайловича Гнатюка наверное, не надо. Народный артист СССР, Герой Социалистического Труда, лауреат множества премий и наград. Но все эти по праву заслуженные звания как-то отходят на второй план, когда звучат песни в его исполнении.

Дмитрий Михайлович Гнатюк родился в 28 марта в 1925 году на Буковине, в небольшом селе Староселье нынешней Черновицкой области. Тогда эта территория принадлежала Румынии. Отец вернулся с Первой мировой без ноги, торговал в сельской лавке, был церковным старостой. В семье было шестеро детей. Музыкальной грамоте Мирика, как звали Дмитрия в семье, обучил руководитель церковного хора. Потом была война. Его мобилизовали в 1943-ем, в 18 лет. На фронте попал под бомбежку. Был ранен. После госпиталя — слесарь на танковом заводе в Нижнем Тагиле. Там же пел в самодеятельности.

После войны в 1945-ом без копейки денег, в кирзачах и фуфайке явился в приемную комиссию Киевской консерватории и был зачислен на вокальное отделение в класс Ивана Паторжинского, выдающегося украинского певца. Голодал, ночевал иногда просто в беседке на улице. Про одежду и говорить нечего.

Вот тогда-то на Дмитрия Гнатюка обратил внимание Григорий Веревка, руководитель знаменитого украинского народного хора. Взял к себе в коллектив, даже зарплату выплатил за два месяца вперед, что поддержать. Именно в те два месяца хор Веревки пригласили в Москву, на концерт по поводу юбилея Сталина. После концерта в Большом театре к Веревке подошел чиновник и попросил дать солиста на закрытый концерт — исполнить несколько украинских песен. Веревка предложил Гнатюка. Так студент третьего курса Дмитрий Гнатюк пел перед самим Сталиным знаменитую «Дывлюсь я на небо».

В 1951 году Гнатюк закончил Киевскую консерваторию и стал солистом Киевского театра оперы и балета, в котором начал выступать ещё студентом с 1948 года и с которым не расставляя уже больше никогда. В 1988-ом Дмитрий Михайлович стал художественным руководителем и главным режиссёром этого главного театра Украины. А параллельно с исполнением на сцене ведущих партий в самых крупных постановках театра — выступления с сольными программами, записи в студии, на радио и телевидении, гастрольные поездки по всему миру.

Как-то в середине 1970-х во время трехмесячных гастролей по странам Африки вождь местного племени туарегов, семья которого состояла из 150 жен и бесчисленного количества детей, был настолько впечатлен пением Дмитрия Гнатюка, что решил подарить певцу дочь от своей самой любимой жены. Отказываться было неудобно, брать же такой подарок советскому человеку и подавно было нельзя. Так что певец тогда пообещал заехать за девочкой в конце гастролей… и обманул…

А после завершения сольной программы в знаменитом концертном зале Корнеги-Холл в Нью-Йорке публика устроила овации и требовала петь «на бис». Дмитрий Гнатюк начал выполнять просьбы публики, пока это пение «на бис» не переросло в полноценное третье отделение. Закончив петь, певец ушел в гримерку. Но толпа зрителей бросился за ним брать автографы. Дверь не выдержала и сломалась. Импресарио, который ангажировал этот концерт, потом жаловался, что ему пришлось платить дополнительно — за время третьего отделения и поломанные двери…

Подобную картину невероятного ажиотажа можно было наблюдать во время выступлений певца в Канаде и Польше, в Болгарии и Японии, в США и, конечно, дома в Советском Союзе.

Еще одно произведение в исполнении Дмитрия Гнатюка на многие годы стало знаковым в 1960-е годы. Это украинская народная «Песня про рушник». В свое время была одной из любимых песен тогдашнего первого человека в государстве — генерального секретаря ЦК КПСС Никиты Сергеевича Хрущева. Это он в 1960 году присвоил Гнатюку звание Народного артиста СССР. А песню во время званных мероприятий, где приходилось петь Гнатюку, слушал не меньше трех раз подряд…

Для самого Дмитрия Михайловича эта песня была в какой-то мере автобиографичной. Когда-то и его, восемнадцатилетнего хлопца-парубка также провожала в незнакомую трудную взрослую жизнь мать, обычная трудолюбивая украинская крестьянка. А потом не скрывала перед односельчанами гордости за то, что её Митрик стал таким знаменитым человеком. Он же непременно два раза в год навещал родное село на Буковине. Но когда матери не стало Дмитрий Гнатюк исключил «Песню про рушник» из своего сольного репертуара — как признавался сам артист, просто боялся расплакаться.

И именно в тот период у него был запланирован сольный концерт в Ленинграде. В программе «Песни про рушник» не было. Но уже после первого отделения концерта публика начала кричать: «Браво! Бис!» И скандировать: «Руш-ник! Руш-ник!» Дмитрий Михайлович поклонился и пошел за кулисы. Не успел зайти в гримерку, как вслед влетела женщина и стала просить, чтобы спел «Рушник». Гнатюк объяснил, почему не может ее петь. Помолчав минуту, женщина упала на колени, говоря: «Мы все просим… Весь зал… В память о вашей матери, спойте». Певец не выдержал. Второе отделение начал с «Рушника». Зрители поднялись и слушали песню стоя. Потом устроили овации. Пришлось петь ее еще раз…

С его любимой Галей, студенткой-первокурсницей филологического факультета Киевского университета, Дмитрий Гнатюк познакомился еще во время учебы в консерватории. Он снимал угол у одной женщины. Позже певцу дали комнату в общежитии, Дмитрий съехал, но к хозяйке по старой привычке захаживал. Однажды ему открыла дверь красивая девушка — неприветливо ответив, что хозяйки нет, она захлопнула перед Гнатюком двери. Парень ей тогда понравился. А как иначе? Красавец он был писаный. Но разговаривать с незнакомцами она была не склонна, так как на один вечер взяла в университетской библиотеке старинное издание «Божественной комедии» Данте и собиралась его одолеть. Дмитрий же женским вниманием избалован всегда, поэтому такое поведение симпатичной девушки его зацепило. Он все про девушку разузнал, а после позвал на свидание.

Вскоре они поженились, и у них родился сын Андрей. С тех пор и жили вместе — больше шести десятков лет. Галина Макаровна — доктор филологических наук, всю жизнь проработала в Институте языковедения Национальной академии наук Украины. В 1983 году стала лауреатом Государственной премии СССР за создание 11-томного словаря украинского языка. Сын Андрей пошел по стопам матери — он филолог, переводчик с французского. Жили в Киеве, хотя предложения переехать в Москву поступали множество раз — и, как можно догадаться, от самых влиятельных лиц страны. Но Дмитрий Гнатюк оставался верен Украине.

Присутствие в репертуаре певца на протяжении всей творческой деятельности огромного количества украинских народных и тех, что давно стали народными песен, неслучайно. Дмитрий Михайлович всегда ощущал себя именно украинцем. Поэтому и не перебрался в российскую столицу, где сулили златые горы. В советское время сторонился ура-патриотических произведений. В юности его два раза исключали из комсомола. Первый раз — когда спел на академическом концерте казацкую думу «Веет ветер», спокойную, грустную, без революционных призывов. Тогда даже намека на мысли о свободе было достаточно. Второй раз — когда крестил в церкви новорожденную дочку своего друга. Для меньшей огласки договорился с батюшкой осуществить таинство крещения рано утром, но все равно на них донесли. Так что, судя по всему, хватало у Дмитрия Михайловича неприятностей за приверженность так называемому «украинскому национализму»…

А уже после распада Советского Союза в новой Независимой Украине Гнатюку было присвоено знание народного артиста Украины.

Умер Дмитрий Гнатюк 29 апреля 2016 года.

«ГОЛУБОЙ ОГОНЁК»: телепрограмма, ставшая символом

Елка, Дед Мороз, шампанское, cалат «Оливье», мандарины, подарки — какие еще у нас символы Новогоднего праздника? Ах, да! Неизменный «Голубой огонек» по телевизору. Сегодняшний «Голубой огонек» на канале РТР так не похож на степенные разговоры, сдержанные шутки и неторопливые ритмы этой телепередачи прошлых десятилетий. Собственно, в ее истории программы так или иначе отражается история страны и народа.

В апреле 1962 году Всесоюзное телевидение показало передачу «Телевизионное кафе». Потом она стала называться «На огонек», потом «На голубой огонек» и, в конце концов, просто «Голубой огонек». Сначала «Огоньки» шли чуть ли не еженедельно. В дальнейшем их стали приурочивать к праздничным советским дата — Дню космонавтики, 8 Марта, 1 Мая, 7 ноября и, конечно, Новый год.

Версия, как появился «Огонек», такая: в 1962 году главному редактору музыкальной редакции позвонили из ЦК КПСС и попросили придумать музыкально-развлекательную программу. Тогда, в начале 1960-х, власть поняла значимость телевидения. В 1960 году вышло постановление ЦК «О дальнейшем развитии советского телевидения», в котором это самое телевидение провозглашалось «важным средством коммунистического воспитания народных масс в духе марксистско-ленинской идейности и морали, непримиримости к буржуазной идеологии». Поскольку примерно в этом духе надо было ухитриться придумать развлекательную передачу, то справиться с этим никто не мог. Тогда кто-то, увидев в коридоре Шаболовки молодого сценариста Алексея Габриловича, попросил его подумать, и тот согласился — правда, тут же об этом забыл. Через пару недель его вызвали к начальству. Сценарист в «популярном» состоянии «после вчерашнего», (накануне он что-то отмечал в кафе) на ходу придумал форму кабачка, куда актеры приходят после вечерних спектаклей и рассказывают забавные истории.

Первые «Голубые огоньки» шли в прямом эфире. Не от смелости руководства — записи просто не существовало. Для нынешних поющих под фонограмму, часто доморощенных артистов такое испытание могло бы стать самым знаменательным в жизни. Проверка на профессионализм! Тем более что конкурсный отбор для участия в передаче определялся не рейтингами и «экономическими параметрами», а уровнем исполнительского мастерства, идеологической составляющей и степенью лояльности к режиму.

Главными героями «Голубых огоньков» 1960-х были космонавты и передовики социалистического производства. Устраивались даже специальные «космические» «Огоньки» — после полетов. Рейтинги таких программ, наверное, тоже были космическими. Только их тогда никто не считал. Николай Месяцев, бывший председатель Гостелерадио СССР, вспоминал, что директор Куйбышевской гидроэлектростанции всегда просил его заблаговременно сообщать, когда будет «Огонек», чтобы можно было подключить два дополнительных турбогенератора. Получается, «Голубые огоньки» были первыми в прямом смысле ток-шоу.

Но в «брежневские времена» популярные телепередачи становятся искусственными, как многие новогодние елки: запись легче контролировать. «Голубые огоньки» стали снимать частями — так же как и сегодня: участники и гости сидели за столиками и хлопали исполнителю номера так, как будто они его только что видели, хотя номер записывался в другой день. Сначала на столиках стояли настоящее шампанское (или хотя бы настоящие чай и кофе) и свежие фрукты. Потом уже наливали лимонад или подкрашенную воду. А фрукты и сладости уже были из папье-маше. После того как кто-то сломал зуб, участников «Голубого огонька» предупреждали, чтобы они не пытались ничего откусить. В 1970-е массовка в зале соответствовала времени: например, за столиками могли сидеть девушки из Министерства сельского хозяйства.

При отсутствии желтой прессы и светской хроники люди узнавали о событиях в личной жизни кумиров из «Огоньков». Например, Муслим Магомаев и Тамара Синявская поженились в ноябре 1974 года и вскоре спели в новогоднем «Голубом огоньке» дуэтом. Так страна поняла, что они стали мужем и женой. Сегодня такие провокации очень модны: кто с кем, сколько пластических операций сделал, откуда костюмчик и т.п — в качестве темы для обсуждения за праздничным столом.

В 1970-е годы председателем Гостелерадио СССР был Сергей Лапин. При нем запрещалось выходить на экран мужчинам в кожаном пиджаке, в джинсах, без галстука, с бородой и усами, женщинам — в платье на шнуровке, в брючных костюмах, с декольте и с бриллиантами. Тогда «Голубые огоньки» еще принимали представители Гостелерадио и ЦК КПСС, курирующие телевидение. Таким звездам, как Пугачева, Ротару, Леонтьев, разрешалось исполнять по две и даже три песни. А вот Михаила Жванецкого видеть на телевидении до середины 1980-х категорически не желали. Впервые он появился в новогодней программе «Голубой огонек» в 1986 году — уже после ухода Лапина с поста главного теленачальника.

Многое вырезали — по разным соображениям. Например, танцор-степист Владимир Кирсанов вспоминал, как в середине 1970-х танцевал с супругой на «Огоньке» под песню Евгения Мартынова. А когда включил телевизор, увидел себя танцующего под совершенно другую мелодию. Выяснилось, что причиной была нелюбовь руководства телевидения к Мартынову, а танцору Кирсанову объяснили тогда: «Скажи спасибо, что тебя оставили в эфире».

Зато, пользуясь случаем, когда за праздничным столом все так или иначе бросали взгляды на экран телевизора, власть стала обращаться к народу в новогоднюю ночь. Правда, последний раз Брежнев лично сделал это в 1973-м. Потом народ снова поздравляли безликие ЦК, Верховный Совет и Совет Министров.

В структуре телепрограммы приоритетными были два любимых жанра власти — цыганский романс и оперетта. Сценарий «Голубого огонька» строился по определенной схеме: сначала классика, потом народные песни и лишь затем эстрада. В «Голубом огоньке» возникли и первые клипы, хотя тогда никто не подозревал, что это так называется. В 80-е обычно после двух-трехчасовой передачи шел отдельным блоком «Концерт артистов зарубежной страды». Кроме того, были выступления исполнителей из соцстран. В «Голубом огоньке» возникли и первые видеоклипы, хотя тогда никто не подозревал, что это так называется. В 1980-е обычно после двух-трехчасовой передачи шел отдельным блоком «Концерт артистов зарубежной страды».

Студия программы «Голубой огонек» оформлялась в советские годы скромненько: мишурой, серпантином и шариками за 5 копеек. Как-то после эфира тогдашний главный телевизионный начальник Сергей Лапин, увидевший витражи с масками и конфетти, начал кричать на художников: «Новый год — это рубеж перехода нашей страны на новый этап социализма. Витражи должны быть с заводами, фабриками и новостройками!»

В те годы существовал обязательный отбор для участия в телепередаче. Например, среди молодых писателей-юмористов для участия в телепередаче конкурс был, как в хороший вуз: по два десятка человек на место.

В эфире программа шла два часа, а готовилась несколько месяцев. В августе исполнители приносили репертуар, в Главной редакции музыкальных программ он прослушивался и утверждался на первом этапе. В сентябре начинались съемки. Монтаж заканчивали 31 декабря, за пару часов до наступления Нового года на Дальнем Востоке.

На первых «Голубых огоньках» в 1960-е годы на столах стояли таблички с именами приглашенных гостей, чтобы операторы и ведущие не ошиблись. Это сегодня уже давно не осталось участников, которых бы не знали бы в лицо большинство телезрителей. Шоу-бизнес и маркетинговая раскрутка брендов берет свое.

Популярные новогодние передачи сменили свое название с началом Перестройки. Им придавали несколько иную форму, хотя, по сути, они оставались «Голубыми огоньками»: шутки сменяются песнями, а песни шутками. В конце 1990-х на волне народной ностальгии по покою и уверенности в будущем телевидение России вернулось к прежнему названию — но антураж был уже другим. «Голубые огоньки» нового века отличаются новыми техническими возможностями и оформительскими достижениями. Все светится, мелькает, кружится. Динамичный монтаж, вольные телодвижения, шутки «ни о чем». За столами на фирменных стульях —

полторы сотни артистов массовых сцен, популярных телекрасавиц и непременных участников проверенной светской шоу-тусовки. Они непременно должны изображать восторг от песни звезды, которую слушают в шестой раз, поскольку эта звезда никак не может совместить мимику с фонограммой. Однако в массовку на «Огоньки» попасть мечтают так же, как прежде.

Основная идея «Голубых огоньков» за полвека не изменилась. Это телевизионное кафе, в котором неформально общаются знаменитости. А жителям страны, прильнувшим к телевизорам, кажется, что они отмечают Новый год вместе с известными людьми и сидят с ними за одним праздничным столом. И, может быть, это тот единственный вечер, когда все равны и «здорово, что все мы здесь сегодня собрались».

ВИА «ДЕВЧАТА»: женский коллектив, созданный для пополнения бюджета

Под названием «Девчата» почти два десятилетия существовал на советской эстраде первый профессиональный сугубо женский вокально-инструментальный ансамбль.

Официальным днем рождения этого оригинального коллектива считается дата 1 июня 1971 года. В те времена вокально-инструментальные ансамбли, где все поют и все играют на музыкальных инструментах, постепенно завоевывали себе пространство на эстрадной сцене. Потихоньку они вытесняли представителей, если можно так выразиться, «старой школы», когда профессиональному солисту аккомпанировал оркестр из профессиональных музыкантов. В первых советских ВИА, созданных в подражание гремевшим тогда на западе «Битлз», играли в основном мужчины. В Москве это были «Веселые ребята», в Ленинграде — «Поющие гитары». Хотя девушки-солистки тоже были. Но, слегка перефразируя известную поговорку, можно сказать, что музыке, как и любви, покорны все возрасты.

Девушкам тоже хотелось самим петь и играть. В частности девушкам из московского самодеятельного коллектива «Аленушка», который существовал в конце 1960-х годов при Центральном доме Советской армии. Очаровательные вокалистки под руководством Анатолия Харченко колесили с шефскими концертами по воинским частям и гарнизонам, подбадривая своими задорными голосами молодых солдатиков и бывалых офицеров. А потом — словно в пику рвущимся на сцену парням — задумали создать свой ансамбль. Благо, начального музыкального образования и сценического опыта хватало. Раздобыли кое-какую аппаратуру, разучили пару-тройку песен и, набравшись храбрости, пошли показываться в Московскую филармонию. Это были Наталья Воронина, Наталья Воронцова, Людмила Главатских, Надежда Ивченкова, Ирина Щеглова, Тамара Тебенихина и… Руслан Здоров — шесть девушек и один парень.

Ответственные руководители строгого филармонического жюри, прослушав молодых энтузиасток ВИА, тут же смекнули, что из них может получиться оригинальный коллектив. Тем более что прецеденты на Западе уже были — в США существовала сугубо женская группа «Кулинарная радость», в Польше — аналогичная команда девушек под названием «Филиппинки», а в Англии набирал популярность коллектив Сюзи Кватро. Поэтому бывших «Аленушек» первым делом отправили учиться — во Всероссийскую Творческую Мастерскую Эстрадного Искусства, которой руководил Народный артист РСФСР Леонид Маслюков. По тогдашним временам это была такая своеобразная «фабрика звезд», только на более профессиональном уровне. Потому что девушки учились там и вокалу, и хореографии, и пантомиме, и даже фехтованию. Не говоря уже про игру на музыкальных инструментах. Будущих «Девчат» взял под свою опеку режиссер Всеслав Лавров. Он расширил коллектив до десяти человек, подобрал соответствующий репертуар, отработал сценическое поведение. В итоге каждая песня превращалась в своеобразный мини-спектакль. В ансамбле все пели как сольно, так и вместе. Над названием коллектива особо не мудрствовали: очень уж популярна была в годы создания ансамбля легкая любовная комедия «Девчата» с Надеждой Румянцевой и Николаем Рыбниковым. А на сцену стройные девочки выходили в модных расклешенных брюках, в стильных пиджаках и галстуках.

Стильные девушки с хорошими физическими и музыкальными данными и качественным репертуаром да еще в таком количестве, да на сияющей огнями эстрадной сцене — ну кого могло оставить равнодушным такое зрелище?! Думается, что для Московской филармонии, которая организовывала гастроли коллектива, они были просто находкой для пополнения бюджета. Может быть, именно этим объясняется то, что на пластинках «Мелодии» записано всего каких-то десять песен популярного коллектива. Скорее всего, ансамбль изначально создавался как концертирующий.

«Девчата» безропотно откатывали свои эстрадные программы по городам и весям всего Советского Союза, превратившись в элегантных «заезжих» московских звезд. Сегодня в вездесущем интернете часто встречаются восторженные отзывы людей, которые побывали на концертах вокально-инструментального ансамбля «Девчата». Выступал ВИА и на правительственных концертах, и на культурных форумах всесоюзного масштаба. А уже через год существования — в 1972-м — их «запустили» за рубеж в тогдашние «социалистические страны» по культурному обмену: ГДР, Чехословакия, Югославия, Куба.

Чехи их впервые записали в студии. В 1973 году эта запись легла в основу первого миньона вокально-инструментального ансамбля, выпущенного на фирме «Мелодия». А в Югославии про них сняли музыкальный фильм, который крутили потом по местному югославскому телевидению. В 1974 году «Девчатам» разрешили увидеть «капиталистический рай» и отправили на гастроли в Западную Германию — как посланцев советской культуры.

Что было самым главным для руководства Московской филармонии вроде бы понятно — профессиональный эффектный оригинальный концертирующий коллектив с хорошим репертуаром. А что было главным для участниц вокально-инструментального ансамбля «Девчата»? Жизнь ведь не стоит на месте. Кто-то из девушек решился на сольную карьеру, кто-то обзавелся семьей, а кто-то просто со временем предпочел более спокойную жизнь. Смены состава в подобных коллективах просто неизбежны по определению. Остается только оболочка — вокально-инструментальный ансамбль «Девчата», а наполнение… Вот и первый руководитель «Девчат» Всеслав Лавров в 1975 году при той же Мосфилармонии собрал новый шоу-ансамбль под названием «Фантазия». «Девчатам» предоставили нового директора. Им стал — на целых семнадцать лет — Олег Сорокин. Он к тому времени уже успел «засветиться» в ансамбле «Голубые гитары» и писал аранжировки для «Девчат». Возглавив коллектив, стал сочинять для них и песни. Сорокин слегка «подправил» состав вокально-инструментального ансамбля и продолжил традицию бурной концертной деятельности — почти на полтора десятка лет.

В 1980-х девичье шоу по-прежнему было востребовано. Они побывали в Индии, выступали перед солдатами в Афганистане, приезжали с концертами в город Припять после аварии на Чернобыльской атомной станции — пытались отвлечь и развеселить тех, кто через два-три дня должен был покинуть навсегда свои обжитые места.

Перелом в истории вокально-инструментального ансамбля «Девчата» наступил в годы Перестройки. Даже не перелом, а финал: ансамбль просто прекратил свое существование. Думается, по-другому и не могло быть. Ведь «Девчат» изначально создавали как инструмент для пополнения бюджета государственной концертной организации. А если государство распалось, то кому нужен уже такой «отыгравший свое» инструмент? Девушки-участницы коллектива разбрелись в те годы по жизни кто куда.

В 1990-е годы руководитель распавшихся «Девчат» Олег Сорокин отправился концертировать на запад. Организовал небольшой ансамбль под названием «Женская гимназия», который по контрактам выступал в тамошних клубах. О том, были ли среди «гимназисток» его группы кто-то из тех, кто покорял сердца зрителей в Советском Союзе под маркой «Девчат», история для нас пока умалчивает. Судя по названию, концепция коллектива была старая и отработанная — эффектные девушки на сцене поют, танцуют, играют на гитарах и барабанах. А темы песен были, что называется, на злобу дня — «мир-дружба-перестройка», «русские балалайки» и «матрешки». Вначале колесили по клубам Испании и Италии, потом на полгода подписались в Южной Америке. Сорокин в 1994-м году даже подарил тогдашнему чилийскому лидеру генералу Пиночету русский самовар…

Вернувшись в «новую» Россию композитор увлекся шансоном — вполне доходная в то время стезя в шоу-бизнесе. Писал песни для многих известных исполнителей.

Параллельно в 2003-м на волне моды ностальгии и моды на ретро Сорокин вновь собирает женский коллектив под устоявшимся названием с традиционной прагматичной целью. Правда, количество участниц уже не больше четырех, поют они под фонограмму, репертуар заметно «измельчал», и называется коллектив весьма претенциозно — ГОС «Девчата». Аббревиатура расшифровывается как «Группа Олега Сорокина». Легендарное имя уже не дает былой популярности — ниша женских вокальных ансамблей на отечественной эстраде давно заполнена. В народе даже родилась шутка для обозначения этого явления — «поющие трусы». Так что нынешним «Девчатам» ничего другого не остается, как лелеять мифы о былой всесоюзной славе первого женского ВИА.

ДИН РИД: американский певец, уверовавший в социализм

Имя этого американского певца, которого называли «товарищ рок-звезда» или «красный Элвис Пресли», овеяно славой и легендами. Для одних он был символом западной свободы в Советском Союзе, для других — ударным козырем в политических играх эпохи Холодной войны, для третьих — просто музыкантом, который играл рок-н-ролл.

Первая пластика Дина Рида в Советском Союзе вышла на фирме «Мелодия» в 1966 году. Для эстрады тех лет дело было невиданное. Настоящий американский рок-н-ролл звучал в исполнении настоящего американца, который приехал впервые на гастроли. Дину Риду было тогда 28 лет. Беловолосый, голубоглазый, в неизменных джинсах и водолазке, на сцене Московского театра эстрады он пел под гитару, танцевал твист и вел себя раскованно, как настоящая рок-звезда. Собственно, к тому времени он уже был звездой, но только на эстрадном небосклоне Латинской Америки.