Бесплатный фрагмент - Сказки для домовят, или Сказковедение

Пролог

Прежде чем мы начнём нашу историю, я расскажу вам, дорогие мои читатели, кто такие домовые.

Описывают их по-разному, но все сходятся во мнении, что роста они маленького и любят порядок, поэтому считается, что ленивой хозяйке домовой будет мешать, а аккуратной — помогать.

Детей домовых называют домовятками, и поведением своим они похожи на обычных мальчишек и девчонок. Любят домовятки пошалить, например, спрячут вещь, а ты ищи её полдня. С вами такое точно бывало. Обернёшься — а вещь-то лежит на самом видном месте!

Ещё домовятки любят сказки послушать и в игрушки с детками малыми поиграть. Оттого их чаще малыши, а не взрослые видят. Только вот когда вырастают, люди забывают об этом…

И конечно же, домовые нашёптывают советы своим хозяевам, когда те спят. Вот мучается человек вопросом, а после такого совета проснётся, и радуется — о, как здорово, приснилось же решение проблемы! И не знает, что это домовой был.

Крайне редко домовые покидают дом. Ведь на то они и домовые! Да и причина для этого должна быть очень веской. Например, такая, как в нашей истории.

ЧАСТЬ I

Глава, в которой мы знакомимся с действующими лицами нашей истории

На смену июльскому дню пришёл бархатный вечер. Тётушка Домовушечка к приходу гостей накрывала стол в зарослях лаванды. Хозяйка отмечала именины. Она уже давно вела уединённый образ жизни. Но сегодня созвала домовых со всей округи.

К назначенному часу всё было готово, и с хлопком гости стали прибывать один за другим: кто пешочком с котомочкой гостинцев, кто на палочке, а кто и на кошке верхом. Все нарядные, весёлые — никто не ворчит, не морщится. Знают домовые — у тётушки Домовушечки всегда как на лесной полянке: красота и уют!

Вот и в этот раз праздник удался на славу. Всё как в стародавние времена: пироги с яблоками, корзиночки с малиной и смородиной, варенье десяти разновидностей и столько же наливочек, приятная неспешная беседа и тёплые пледы после захода солнца. Да, наша тетушка умела угодить дорогим гостям!

Спустились сумерки, и сытые, довольные домовые потихоньку начали откланиваться. Собрали в охапку неугомонных детишек, завернули с собой на дорожку тётушкиных пирожков и, славя добрую хозяйку, разошлись. Кому-то скотину потерявшуюся нужно было найти, кому-то камин, оставленный без присмотра, потушить, а кто детишек малых раскричавшихся торопился убаюкивать. Остался только давний приятель и сосед тётушки — Архип Митрофанович. Был он уже в серьёзном таком возрасте, но стариком его никак не назвать! Всегда бодрый и подтянутый, всегда при деле!

— Слышал, жильцы твои уехали, — домовой, помешивая чай с душицей, посмотрел на соседку.

— Да, пришлось надоумить их на море махнуть, ведь племянник ко мне деток своих отправляет, — тётушка вздохнула и принялась складывать стопку из вышитых в тон скатерти салфеток.

— Чегось это? Они же с родителями в городе живут. Годами лишь по связи через тарелочку с голубой каёмочкой тебя поздравляли, глаз не казали. А тут вдруг… Случилось что?

— И сама не ведаю, ничего не говорят. Просят только за детками приглядеть. А то, что лишь звонками поздравляли, так сейчас вся молодёжь так делает, — Домовушечка поджала губы.

Не успел почтенный домовой вскинуть седую бровь, а тётушка уже продолжила:

— Да я тоже чую неладное, но племянник говорит, что учёба у деток хромает, и хочет, чтоб мы их в знаниях подтянули маленько.

Усмехаясь в бороду, сосед тётушки подытожил:

— Стало быть, ты уже всё решила?

— Решила и решилась, — ответила тётушка Домовушечка и, закончив с салфетками, начала убирать со стола.

А тем временем в обычной городской квартире происходил необычный разговор. Мама и папа уговаривали сына с дочкой отправиться к тётке, а те, как могли, сопротивлялись плану родителей.

— Это нечестно! За что нас в ссылку? — возмущался Захарка.

— На этот раз я согласна с братом, я не хочу никуда ехать! — вторила ему сестра, красавица Маруся.

— Что же тут нечестного? Мы уезжаем в опасный волшебный лес. А вы остаётесь с самыми уважаемыми представителями нашего рода, на свежем воздухе, в старинной усадьбе, которая, к слову, уже относится к городу. И никакая не деревня. Нечестно было бы тащить вас с собой, когда у вас экзамены на носу! — пытался аргументировать папа.

— В этой усадьбе наверняка будет дико скучно! Телевизора нет. Интернета нет, — Маруся загибала пальцы. — Что там делать? Как учиться-то? Возьмите лучше нас собой. А Прошу отправьте в деревню!

Это она говорила про младшего братишку. Время было позднее, и Прошик уже давно спал в своей кроватке, а потому не мог ни соглашаться, ни протестовать.

— Вы поедете завтра утром! — строго ответил папа.

— Поймите, дорогие, волшебный лес небезопасен, там взрослые пропадают, и детям там точно не место! — мама, как всегда, пыталась смягчить строгость отца. — Поверьте, вам совсем не будет скучно. У тётушки Домовушечки чудесно, вот увидите.

— Познакомитесь с её соседом, — поддержал отец, — Архипом Митрофановичем. Отличный дед, он вам такое понарассказывает — вовек не забудете! Вы только подумайте: огромная библиотека тётушки и знаток истории домовых в соседях. Вот ведь красота!

Папа считал, что произнёс очень вдохновляющую речь, но судя по скучающим лицам сына и дочери, они так не думали. Понимая, что аргументы кончились, глава семьи вздохнул и строго сказал:

— В любом случае собирайтесь, других вариантов у вас нет!

Этой же ночью, дождавшись, когда дети уснут, родители стали обсуждать план действий:

— Ты уверен, что не стоит говорить тётушке, куда и зачем мы отправляемся? — спросила мама.

— Уверен! Лохматый об этом предупреждал. Она сразу же начнёт нас отговаривать! Убеждать, что это небезопасно, — отвечал ей папа.

— Будет намного лучше, что она останется с детьми, если…

— Если мы не вернёмся… — закончил домовой и обнял жену. — Мы поступаем совершенно правильно. Других вариантов у нас просто нет. Или мы отправимся за волшебной силой и находим живую воду, или Прошик так и останется особенным домовенком.

— Нет-нет, всё давно решено. Это я так…

Домовые посмотрели друг на друга, вздохнули в унисон и тихонечко, чтоб никого не разбудить, прокрались в спальню к детям. Там, встав у изголовий кроваток, родители зашептали заклинание. На последнем слове от них отделилось розовое облачко и растаяло над спящими домовятами.

— Я оставил нам немного… Чтоб хватило на дорогу к колодцу… — вздохнул сосредоточенный папа.

— Надеюсь, что всё пройдёт гладко, — ответила печальная мама.

Поцеловав деток, родители вышли из спаленки.

Глава, в которой домовятки знакомятся с Архипом Митрофановичем

Прошенька сидел на верхней ступени крыльца и жевал бублик. Мама и папа только что уехали, оставив его и старших детей в усадьбе тётушки.

Младший домовёнок посмотрел на погрустневших брата и сестру. Маруся рассматривала в зеркало веснушки, Захар читал что-то в книге без картинок. Прошик такие не любил — сплошные буквы и даже не понять, о чём там написано.

Отложив надоевший бублик, Проша стал искать глазами, чем бы таким заняться.

— Скучаете? — из дома вышел Архип Митрофанович с книгой в руках. Он присел рядом с младшим домовенком и приобнял того за плечики. — Совсем не рады вы здесь оказаться?

— Вы даже не представляете, насколько, — огрызнулся Захар. Маруся фыркнула, а Прошик хихикнул. Ему крошки от бублика под рубашкой щекотали живот. Захар ему даже позавидовал.

«Ни телевизора, ни телефона! Даже сложно представить, как можно вытерпеть эту ссылку. А тут ещё, похоже, лекция о жизни намечается!» — подумал Захарка и бросил взгляд на Архипа Митрофановича.

Почтенный домовой кивнул в знак согласия, словно мысли его прочёл:

— Да-да, понимаю. Вам здесь все не нравится. Но уверяю: если вы здесь, значит, на то есть причина. Причина есть всегда и на всё.

Прошик поднял рыжую голову и серьёзно взглянул на дедушку.

— К тому же, никто вас здесь силой не держит! — сказал, как будто только младшенькому, старик. Прошик нахмурился, будто всё понял. Старшие домовятки недоверчиво переглянулись и уставились на Архипа Митрофановича, а тот продолжал:

— Конечно! Раз вы всё знаете и умеете, значит, можете жить самостоятельно. И кто мы такие с тётушкой, чтоб вас удержать? Вот бог — вот порог. Ступайте с миром. Только если точно всё знаете.

Захарка с Марусей поднялись.

— Мы всё знаем, а нет — так в Интернете посмотрим, — выпалил Захарка и уже приготовился бежать за своей сумкой, брошенной в коридоре.

— А можно вопросик задать? Простенький. В моё время ответ любой домовой знал! — и Архип Митрофанович поспешил добавить: — Ответите и сразу пойдёте. Обещаю. А если нет, то останетесь… ненадолго, чтоб я рассказал, что к чему. Идёт? Так что, спрашиваю?

Домовята потоптались на месте, переглянулись и неуверенно кивнули рыжими головами.

— Как так получается, что мы людей видим и слышим, а они нас, домовых, нет?

Глава, в которой домовятки узнают много нового про волшебство

Захарка посмотрел на сестру. За учёбу у них отвечала она.

— Это нечестно! Сложный вопрос! Вы жульничаете, — насупились Маруся. По лицам домовят было понятно, что ответа они не знают. Ничуть не смутившись, Архип Митрофанович продолжил:

— Вы, конечно же, и сами знаете, что живём мы в разных мирах. Они к нам пройти не могут, а мы к ним можем. И разделены наши миры формулой взаимодействия магического и реального мира.

— Это как? — помотал головой Захарка.

— А так. Формула эта как кружевная занавеска на окне. Ты из комнаты видишь двор, а со двора комнату и тебя не видно, завеса мешает. Так и наши миры: вроде бы и рядом, но разделены.

— А отчего же так? — спросила Маруся, позабыв про своё зеркальце.

— На то причина есть. Не смогли люди ужиться в мире с магией, вот и принял мир магии решение скрыться за завесой.

Архип Митрофанович посмотрел на книгу, которую Захарка держал в руках.

— Русские народные сказки, — прочитал он вслух. — Это ведь самый что ни на есть лучший учебник по истории и магии.

— Да ну? — не поверил Захарка.

— Точно говорю. Читать книги следует внимательно. Нужно только ключик к сказке подобрать, и она столько тайн прошлого откроет — только держись! — хитро подмигнул дедушка Прошику, а тот рассмеялся и снова потянулся к забытому бублику.

Дед Архип кивнул Захарке и продолжил:

— Например, из любой сказки видно, что раньше в мире было полно волшебства. Им были наделены не только люди, но и птицы, и звери. И волшебство было делом привычным, как аптеки нынче на каждом углу.

Но пользовались волшебством не только добрые, но и злые маги. Думали-думали мудрейшие из мудрейших, как доступ к волшебству для зла закрыть. Но так ничего и не придумали. Ведь порой во имя добра делаются злые вещи, а во имя зла — совершаются добрые.

К тому же, была ещё одна заковырка. Тем, кто умел колдовать, жилось намного проще, чем тем, кто не умел. Это порождало Зависть. А Зависть одна не ходит — при ней всегда Злобушка и Ненависть. Совсем не дело, когда эти сёстры правят миром людей.

Понимали волшебники, маги добрые, что любое сопротивление этой троице только увеличит силу сестёр и укрепит их власть над людьми. Оттого и решили они отказать от волшебства вовсе, чтоб защитить тех, кто слабее. Уйти за завесу и спрятать источник волшебства от всех, даже от себя.

Архип Митрофанович задумчиво помолчал. Дети притихли и не перебивали. Только неугомонный Прошик отломил кусочек бублика и протянул его дедушке.

— Спасибо, мой хороший! — улыбнулся ему дедушка и снова заговорил: — Однако нашлись несогласные с этим. Разразилась настоящая битва. Длилась она несколько дней и ночей. Много погибло как добрых, так и злых волшебных существ. Но Добро было честным даже в этой битве, а Зло — нет и потому стало одерживать победу.

Понимали добрые, что проигрывают, и решили не откладывать более. Всю магию из мира взяли и спрятали в одном колодце. Как поняли злые маги, что произошло, так создали Змея хитрого. Чтоб он всю воду из того колодца выпил и им принёс.

А добрые против Змея того выставили Защитника. Поднялись Змей и Защитник в небо и стали там биться. Сражён был Змей, и из него посыпались белоснежные хлопья снега.

— Оттого и на сердце всегда легко, когда снег идёт? — уточнила Маруся. Она совсем забыла про своё зеркальце, и ловила каждое слово Архипа Митрофановича. Захарка тоже отложил книгу и смотрел на дедушку во все глаза.

— Верно. С тех пор нет такого существа на земле, которое бы не радовалось первому снегу! А всё потому, что память в нас живёт о тех событиях.

— Как же звали этого доброго мага? — спросила девочка, взволнованно накручивая рыжую прядь на палец.

— Имя его настоящее никто не знает. У разных народов того, кто со Змеем бился, по-разному кличут: Персей, Мардук, Георгий… Легенды разные, но всегда у этих героев одна цель: победить Зло.

— Значит, волшебство исчезло насовсем?

— Отчего же? Оно и ныне живёт. Вы что, слов волшебных не знаете? — домовята замотали головой. — А «спасибо»?

— Ну, это не считово! — нетерпеливо махнул рукой Захарка. Ему хотелось поскорее узнать: что там за герои такие?

А дед усмехнулся и сказал:

— Ещё как считово! Слова вежливости, доброты, любви и сегодня творят чудеса. А так в каждом волшебнике осталось ровно столько магии, сколько было на момент битвы. Потому и ворожим мы теперь редко, каждый бережёт свой запас. Лишь в крайнем случае делимся с другими. А раньше колдуны да волшебники могли испить живой волшебной водицы и восстановить потраченные силы.

— Интересно, а есть ли разница между волшебником и колдуном? — задумчиво спросила Маруся.

— Ну вот смотри! — кивнул ей дедушка. — Колдун — от древнего слова «колд» — разговаривать, скорее всего, с духами. И слово «колядки» тот же корень имеет. Волшебник, волхв, ведун — это тот, кто ведает, то есть знает, какие слова и когда говорить, чтоб магия случилась. Так что оба значения сводятся к умению говорить нужные слова. Но пора бы нам заканчивать, на сегодня уже хватит вам!

— Нуууу, — в один голос затянули домовята, а Архип Митрофанович вздохнул и покачал головой. Маленький Проша, закрыв глаза, посапывал, прижавшись бочком к старому домовому. Дедушка тихонько встал и, осторожно взяв на руки младшего домовёнка, понёс его в дом.

— А откуда же в нас магия? — спросил Захар, очнувшись от своих мыслей. — Смотрите, как я могу!

Захарка подкинул сборник сказок, и тот исчез в воздухе. Хлопнул в ладоши, и тот появился вновь.

— И давно ты так можешь? — нахмурив брови, спросил Архип Митрофанович.

— Не знаю. Сегодня попробовал и получилось.

— Хмм… ты вот что! Понапрасну на шалости магию не трать. Береги. А мне надо с тётушкой вашей поговорить. — и Архип Митрофанович с Прошей на руках скрылся за дверью.

Маруся и Захарка поглядели ему вслед и уселись на ступеньки веранды.

— Знаешь, думаю, можно немного погостить, — осторожно начала девочка. — Ты не думай, я тоже не в восторге от того, что мы уехали из города, но выбор у нас невелик. Интересно, а они знают, зачем родители поехали?

— Уверен, что нет, — брат встал и хитро посмотрел на Марусю. — Бежим посмотрим, что тут кругом. Кто последний, тот галит! — и Захарка со всех ног бросился бежать к садовой калитке.

— Это нечестно! Я не соглашалась! — услышал он обиженный голос сестры. Мальчишка притормозил, но его резво обогнала Маруся и с криком: «Ты последний!» вылетела за калитку.

На убегающих по тропинке домовят в окно смотрели тётушка Домовушечка и Архип Митрофанович.

— Значит, книга исчезла, — тихо проговорила тётушка.

— Исчезла, — кивнул Архип Митрофанович и подёргал бороду.

— Объяснение таким способностям может быть только одно: им отдали свою магию родители. Но почему и зачем? — повернулась к соседу Домовушечка.

— Так давай спросим у них, — кивнул тот на тарелочку с голубой каёмочкой, стоявшую на столе.

— Ты же знаешь: для того чтобы тарелочка с кем-то связалась, нужно точно произнести, кого и где показать. А я не знаю!

— Как же так? — удивлённо поглядел на неё домовой. — Что же будем делать?

— Нужно подождать, пока племянник с женой сами на связь выйдут. Но на сердце у меня неспокойно, — покачала головой Домовушечка. — Зачем им отдавать детям магию? Как же они без неё? Странно…

— Согласен, всё это очень странно. Но паниковать не будем. Возможно, всему найдётся простое объяснение! — покивал её сосед.

— Ты сам-то в это веришь? — спросила тетушка.

— Нет, но что мы можем сделать? Только ждать да заняться учёбой домовят. У них просто жуть, какие пробелы в знаниях. И чему сейчас молодежь учат?

— Твоя правда, — махнула рукой тётушка и принялась убирать со стола.

Глава, в которой мы узнаем, как сестра брата спасала

Что ж, пришло время мне вам рассказать, любознательные мои читатели, как домовят воспитывают.

Обучение домовых из века в век происходило так: молодого домовёнка определяли к опытнейшему в роду наставнику, тот учил его всему, что сам знал. Затем домовёнку давали задание, и если справлялся он с ним, то сразу мог поселиться в новом доме и начинать самостоятельную жизнь домового.

Однако со временем появились школы для домовят. Домовые стали забывать обычаи и начали отправлять своих детей туда. С каждым годом школ становилось всё больше. Новые предметы, уроки. Да, точно, как и у нас, у людей! И только старшее поколение с грустью вспоминало о прежних временах.

«Что, у домовяток и учебники есть?» — спросите вы. «Конечно!» — отвечу я. Такие учебники наверняка и у вас дома есть. Это сборники сказок. Разные ситуации собраны в них, о разных зверях там рассказывается и всегда показано, как стоит поступать, а как нет.

Маруся и Захарка только начали понимать радости домашнего обучения, когда из-за пустячной ссоры перестали разговаривать друг с другом. Сидят, как маленькие сычи, один на другого дуются. Мудрая тётушка их ругать не стала. А взяла да завела блины. Усадила рядышком две рыжие головушки, попросила с блинами помогать, маслом смазывать, пока горячие. Да между делом рассказала такую сказку…

Сказка про брата и сестру

В некотором царстве, в некотором государстве жила-была семья. Отец с матерью да брат с сестрой.

Сын Алёшка растёт — отцу помогает, а дочь Анютка растёт — всё со двора убегает. Приходят в деревню сказители али купцы — она сразу к ним. Сказки послушает, расспросит про мир большой, про чудеса, про зверей/существ невиданных. Соседи матери-то и говорят, мол, что путного из нее вырастет? А Анютке всё интересно. Приедет купец с товаром, она уж тут как тут.

— Послушать купцов можно, но какая от этого польза? Другое дело — по хозяйству б помогала вам с матерью. Кто её такую замуж возьмёт? Скотину не пасёт, дом не убирает! Только знай себе песни поёт да сказки слушает, — осуждали Анютку соседи.

А отец им на то отвечал:

— Ей всю жизнь хозяйством заниматься, пусть гуляет пока может.

В тех местах принято было всей деревней сено запасать. Пришла пора и все взрослые в поле на телегах поехали, а детей малых дома оставили. И надо ж такому случиться, что Чудище огнедышащее, что сотню лет спало, проснулось аккурат как в деревне одни дети остались.

Вышел он из пещер своих и чует — дымом да хлебом свежим пахнет, значит, рядом деревня. Полетело Чудище на запах, видит — детишки деревенские на большом дворе играют. Спустился пониже, схватил сеть рыболовную, тут же во дворе висевшую, и накинул на испуганных детей. Кто постарше да половчее — успели отбежать, а Анютка, напротив, бросилась к брату и остальным малышам. Так в сети все маленькие детки и Анютка оказались. Взмыло Чудище вверх и полетело в свои пещеры с добычей.

Летят они, а сестра брату и остальным говорит:

— Не бойся, Алёшенька! Не бойтесь, ребятушки, не дам я вас в обиду!

Принесло их Чудище на свою гору и сказало вкрадчивым голосом:

— Ох вы, мои гости дорогие, проходите в пещеры каменные, я вам уже покои приготовил.

Сказал и ушёл, завалив вход валуном. Смотрят пленники, а там, куда их Чудище завело, кровать огромная стоит со множеством подушек и пуховых одеял. Захотелось деткам на неё прилечь, а Анютка и брата не пускает, и остальным говорит:

— Не ложитесь на неё! Слышала я про кровати у злодеев, кто уснёт на них — сгорит заживо, — и бросила на кровать платок. Сразу вспыхнуло покрывало синим пламенем.

Уложила она деток на полу, а сама всю ночь караулила их сон. Так и ночь прошла.

Утром заглянуло к ним Чудище в надежде мясца жареного отведать, а все живёхонькие сидят на него смотрят. Удивился злодей, но виду не подал:

— Прошу, гости дорогие, после сна отведать яств моих, — и в пещере на столе стали появляться кушанья.

— Если б это есть можно было, ты бы сам всё съел и не пришлось бы тебе нас похищать! — крикнула Анютка. — Нельзя тут ничего есть, а то худо нам будет.

Притихли дети, к еде не притрагиваются. Анютку слушаются. Скрипнуло зубом Чудище, решило девочку первой извести. А та на его удачу уж и сама говорит:

— Знаю я, что у чудищ разных принято испытания назначать. Дай мне задание. Если справлюсь с ним, то отпустишь всех нас в деревню, а нет — так останемся мы в твоих пещерах безропотно.

— Запоминайте, домовятки, — отвлеклась от сказки тётушка, — самому вызваться службу нести всегда выгоду для героя сулит! — и наполнив чашки чаем, Домовушечка продолжила.

Обрадовалось Чудище и говорит:

— Что ж, есть у меня для тебя задание! Справишься — так и быть, отпущу твоего брата и детишек в деревню. Был у моих родителей волшебный кувшин. Он всегда полон свежего молока. Обещали мне его родители. Но сестрица моя себе его раньше присвоила. Если сможешь волшебный кувшин мне вернуть, отпущу вас на свободу!

Удивилась Анютка, что сестрица так с братом поступить может.

Но вслух ничего не сказала. Лишь попросила у Чудища Алёшку с собой взять. Злодей согласился, подхватил девочку с братом, перенёс через реку и горы и оставил Анютку с Алешей сестрицу ждать. А сам тем временем за валунами притаился. Сидят, ждут брат с сестрой. Перед ними лес дремучий, за ними горы стеной. Бежать некуда. Вдруг слышат: зашелестели деревья, подул ветер ледяной и с шипением выползла к ним сестрица Чудища — Змея. Длинная-предлинная! Анютке страшно стало, но решила она виду не подавать. Напротив, заслонила собой брата, вышла вперёд и поклонилась Змее в пояс. Братишка за ней всё повторил.

— Добрый вечер, — начала Змея вкрадчиво. — Какие смелые и воспитанные дети. Друг за друга горой. Нечасто ко мне кто-то забредает. Как зовут вас?

— Меня Анюткой кличут, а это братик мой Алёша.

— Что ж, Анютка, интересно мне, кто вас сюда отправил и что вам от меня нужно. Место тут гиблое, горы вокруг высокие, как вы в это ущелье попали?

— Отправило нас сюда Чудище за кувшином, всегда полным молока.

— Тот кувшин мне от родителей достался, и взяла я его по справедливости! Родители мои, два чудища, жили в этих горах с незапамятных времен. Долго мечтали они о наследнике, но случилось так, что родилась я. Обычай предписывал им избавиться от дочери. Но родители меня очень полюбили и не стали никого слушать.

Была я шустрой молодой змейкой. Всё-то у меня ладилось и получалось, очень мне хотелось, чтоб родители мной гордились! И так было до тех пор, пока не родился мой брат! Наследник! С той поры батюшка с матушкой, только и делали, что хвалили и опекали его. А меня и мои старания словно не замечали.

Затаила я обиду на них, но хуже всего, что перед смертью своей все богатства решили они брату отдать. Не стерпела я, схватила мешок, побросала туда кой-какое добро и убежала из дома. Что кувшин прихватила, я и не заметила. А потом как-то стыдно было возвращаться с ним.

После смерти родителей мы с братом так и не поговорили. Поделили мы горы: что справа от реки — мои, что слева — его. После того не виделись более. Обиды забылись, и рада бы я помириться, но

кувшина у меня нет. Да и что сказать не знаю, боюсь, он со мной даже говорить не захочет.

Кувшин же я оставила в лесу волшебном, что за домом моим начинается. Этого леса родители всегда сторонились. А несколько лет назад стало мне любопытно, что ж это за лес такой волшебный. Отправилась я в него. Не успела оглянуться, как напали на меня злыдни, еле живая оттуда ушла, откупилась кувшином за свободу свою. И теперь говорю вам: сможете вернуть кувшин из волшебного леса — ваш будет.

Что ж, делать нечего! Хоть и страшно, а сестра с братом в лес волшебный отправились — кувшин и свободу свою добывать. Идут-идут, глядь — высокий забор перед ними стоит.

— Я одна зайду, а ты тут жди, — сказала сестрица и постучала в калитку. Та взяла да сама отворилась. Входит во двор, а там гуляют наполовину птицы, наполовину девицы. Ходят, крыльями машут. Вышла вперёд сестрица, в пояс поклонилась направо — той, у которой и крылья, и руки имеются:

— Здравствуй, птица Алконост!

Поклонилась налево — той, у которой лишь крылья:

— Здравствуй, птица Сирин! Ищем мы с братцем кувшин, всегда полный молока, что Змея в волшебном лесу оставила. Вернём мы этот кувшин её брату Чудищу — он нас домой отпустит.

Повертев головами, пропели птицы сказочные:

— Иди теперь на север, — печально пропела птица Алконост.

— Иди теперь на юг, — улыбаясь, ответила птица Сирин.

Поблагодарила их сестрица и, ещё раз поклонившись, вышла к брату за ворота.

— Вон, где мох на деревьях растет, в ту сторону и нам ступать нужно.

— А почему же ты сестрица решила на север идти? — спросил брат, который слышал ответы птиц.

— Так ведь известна птица Сирин своим коварством, Алконост же завсегда людям помочь старается.

Идут-идут, а выйти из леса не могут. Словно по кругу ходят. Тогда и говорит сестра брату:

— Алёша, нужно нам всю одежду наизнанку вывернуть, тогда сразу дорогу найдём. Слышала я от купцов, что это верный способ дорогу нужную в лесу найти отыскать!

Так и сделали, пошли дальше и сразу вышли к бурелому непроходимому. Словно раньше его и не было, а теперь появился. Раздался рык, от которого шишки с ёлок посыпались. Затрещали ветки, и вышел им навстречу медведь.

— Кто вы такие? И почему по моим владениям ходите? — прорычал медведь.

— Доброго здоровья, Медведь-батюшка! — ответила девочка и с братом поклонилась косолапому в пояс. — Отправило нас Чудище за кувшином, полным молока, к своей сестре, а та говорит, что здесь его потеряла. Вернём мы кувшин — и Чудище нас и остальных детей домой отпустит. Только где искать тот кувшин, мы не знаем.

Повёл ушами медведь — уж больно ему деток стало жалко — и решил помочь им:

— Отведу вас к своему брату названному — Лешему. Видел у него я тот кувшин. Только он его просто так нипочём не отдаст.

Пришли к Лесовику, выслушал он Анютку с Алёшей и задумался. Как он Змею со своих владений прогнал, он отлично помнил. Да и она, небось, не забыла, как решила поохотиться в чужих владениях и еле живой осталась. А детей он никогда не обижал, но и отдавать такой хороший кувшин совсем не хотелось. Наконец предложил он брату с сестрой следующее:

— Загадаю я три загадки. Отгадаете — возьмёте себе кувшин, а нет… так и останетесь в лесу. Всё лучше, чем на съедение к Чудищу или Змее возвращаться.

— Загадывай свои загадки, должны мы домой вернуться к родителям, — согласилась Анютка.

— Что ж, слушайте! — сказал им Лесовик:

Как рыбак он сеть готовит,

Но рыбу никогда не ловит…

— Паук! — тут же выпалил Алёша, он с мальчишками не раз наблюдал за пауками в сарае.

— Верно, — кивнул Лесовик, — вот вам вторая загадка:

На земле она лежит, веса не имея,

Задачи же поднять её — нету тяжелее…

Задумались Анютка с Алёшей. Не шёл ответ никак. Бросила сестрица взгляд на медведя, а тот переступает с места на место. Спрячется под дерево и выйдет на солнышко, а потом обратно.

— Тень! — радостно ответила Анютка.

Зыркнул Лесовик на медведя и, растягивая слова, произнёс:

— Тааак и ееесть… Слушайте последнюю загадку:

Каждый мечтает найти,

Легко с ней по жизни идти.

Настоящая — спасает,

Меж братом и сестрой бывает…

Посмотрели друг на друга Анютка с Алёшей и хором ответили:

— Дружба! — и Анютка добавила: — Отдайте нам кувшин, пожалуйста. Без него не вернуть мне брата и детишек деревенских домой.

— Как ни жаль мне кувшина, а вам он нужнее. Забирайте свою награду! А чтоб не обмануло вас Чудище с сестрой, отправлю с вами Медведя. Пусть напомнит Змее о нашей прошлой встрече.

Вышли из леса Анютка с Алёшкой, а рядом Медведь идёт. Увидела их Змея, испугалась, задрожала всем телом и наземь упала. Тут вперёд из-за скалы Чудище выпрыгнул и говорит:

— Не обижай, Медведь, мою сестрицу! А то буду с тобой биться! Хоть и не виделись столько лет, а всё ж она для меня роднее всех на свете.

— Не обижу, если ты слово данное сдержишь, — прорычал Медведь, — отпусти детей как обещал!

А Змея, как только поняла, что брат за неё заступается, тотчас к нему бросилась:

— Прости меня, милый братец! Рада я тебя видеть безмерно!

Тем временем подошла к ним Анютка и поставила на землю кувшин волшебный.

— Что уговор был — не отрицаю, — пробасило Чудище, — только по нему обещал я отпустить Алёшку и других детей, а об Анютке речи не было.

Не успела девочка слово молвить в ответ, как услышала голосок братишки:

— Я останусь, только пущай сестрица моя домой вернётся!

— Не слушайте его, мал он ещё и не понимает, что говорит! Я! Я за него останусь.

Тут зашипела Змея:

— Раз они так друг за друга горой стоят, давай же, братец, отпустим всех! Пускай для других примером будет их любовь!

— Хорошо, в честь мира с сестрой отнесу я вас и других детей назад. И возьмите кувшин с собой. Не хочу я, чтоб он напоминал нам с сестрой о давней ссоре. А тебе, Медведь, подарю кольчугу особую, её ни один меч не пробьёт. Отнеси её Лешему, чтоб не держал он зла на сестрицу мою и меня.

Медведь отнёс дар, и с тех пор жили горы и лес в мире, а Анютка и Алёша вернулись в деревню. Соседи с тех пор Анютку только добрыми словами вспоминали, и стала она завидной невестой. Кувшин же волшебный сестра с братом, чтоб не было причин обиду друг на друга держать, родителям оставили.

Выслушали сказку Маруся с Захаркой и решили, что ссора между Змеёй и Чудищем была глупой.

— Вы уже взрослые, — напоследок сказала им тётушка, — должны понимать, что, ругаясь, вы себе не помогаете, а вредите.

— Чем же? — спросила Маруся, намазывая сметанкой румяный блин.

— Если б была взрослой, то не спрашивала, — поддел сестру Захарка, и с шумом отхлебнул чай.

Хотя он и сам не понял, чем ему навредило то, что он называл сестру задавакой.

Глава, в которой Маруся и Захарка прикрывают Прошика

— Прошенька! Что ты делаешь, мой хороший? — выглянув в окошко, спросила тётушка Домовушечка.