Бесплатный фрагмент - С ветки на ветку

2217 год

Саженцы — близнецы похожие на брокколи выросли шикарными деревьями, пять рядов по пять штук. Фотоэлектрические модули за несколько лет превратили Дендропарк в огромный детский конструктор. Сходство усиливала недавно проложенная подстилка с травой, но ей ещё далеко до отключения. А вот деревья, подключённые к коллекторам, сегодня будут обесточены…

Таня в мониторной наблюдала за ходом эксперимента, который превращался в шоу! Обесточенные деревья спутывались корнями, толкались и беспорядочно передвигались вдоль своих рядов. Пока потрясённые работники лаборатории отвлеклись, наблюдая этот хаос, вся энергия, устремилась к последнему, не отключенному ряду. От высокого напряжения оставшиеся деревья словно взбесились! Сквозь растрескавшуюся кору лезли наружу дымящиеся обугленные внутренности. Почерневшие ветки, словно электрические плётки, схлёстывались друг с другом и под крышей ангара сверкали молнии. Но не долго, как только лаборанты выбрались из парка, всё стихло, и весь комплекс с ангаром и лабораторией погрузился в темноту.

2017 год

Я обожаю пасту. Чтобы сыр тянулся от самой тарелки, чтобы можно было оторвать его рукой и, закинув вверх голову, опустить эту вкусную тянучку в рот. Этим я сейчас и занимаюсь в кафе у Ирки. Ирка с матерью готовят самую вкусную пасту на всём свете и во все времена! А уж я то, в этом разбираюсь! Любовь к Иркиным макаронам основная, но не единственная причина того, что всё свободное от работы время я провожу здесь, а вернее сейчас — в начале 21 века. Мне здесь нравится всё! Даже тополя с пухом и пыльная трава вдоль дорог, и криво подстриженные кусты, в которых прячутся вороватые воробьи, и голуби, воркующие на крышах, и кошки, уверенные, что старушки рассыпают крошки специально, чтобы им, кошкам, было легче поймать добычу. Такая суета вокруг! Люди куда-то бегут, машины сигналят — жизнь, одним словом!

К моей огромной радости ещё не изобрели фотонных порталов, которые мгновенно переносят живой организм в целости и сохранности из точки А в заданную точку Б! А я ненавижу, когда люди исчезают в одну секунду, и нет возможности догнать человека, схватить за рукав, объясниться, извиниться или что — то сказать на прощание. Конечно это полезное, но не очень приятное изобретение. Другое дело Чипы ментального общения (ЧМО), их в обязательном порядке имплантируют только сотрудникам Института Изучения Исторических Парадоксов (ИИИП), а я таким сотрудником и являюсь — агент Отдела практических расследований ИИИП Маргарита Артваз. Маргаритой меня называют только на работе, да и то, когда надо заполнить официальные документы. И сейчас у Маргариты Артваз очередной честно заработанный отпуск, поэтому я — просто Рита и я наслаждаюсь Иркиной пастой.

Моя мама называет меня Марго. И это именно её голос сейчас в моей голове. «Вижу цель, не вижу препятствий» — второе имя Эллы Яновны. Она всегда получает доступ к казённому каналу и решает свои личные вопросы, не взирая, на времена и расстояния. Как она убеждает людей нарушать свои должностные инструкции, не знаю.

— Марго! Сегодня же жду тебя домой! Ты слышишь? Завтра отключают какие-то коллекторы в Дендропарке, а в субботу, по этому поводу будет отчётная конференция и приём. Там будут все! Доктора из Академии, представители правления, спонсоры! Ты понимаешь?! Возвращайся сегодня же! Завтра с самого утра ты отправишься в «Сафари — бьюти» и в капсулу регенерации. Надеюсь, хватит суток, что бы привести тебя в божеский вид.

Мой «божеский вид» — вечная забота моей мамы, не так она себе представляет даму моего положения. Сама я своё положение никаким особенным не считаю, равно как и себя дамой. Поэтому выгляжу обычно, а в своём времени даже старомодно, так как частенько появляюсь в одежде позапрошлого века. Но к этому приёму надо подготовиться. Руководители проекта «Дендропарк» мои друзья по Академии Егор и Татьяна. Когда то мне казалось, что я влюблена в Егора, но он выбрал Татьяну. У них было много общего, они вместе учились на Биоэнергетическом факультете и были просто больны энергопоникой. После окончания учёбы, я стала Агентом наблюдения в ИИИП (меня готовили к этому всю жизнь), а ребята остались при Академии работать в Дендропарке и с тех пор мы не виделись. И хотя мои чувства к Егору давным-давно остыли, я хотела предстать перед ним и перед подругой красивой, счастливой, шикарной, в общем, со всеми признаками успешного человека.

У мамы Эллы была своя цель — она хотела внуков. Она планировала воспитывать их самостоятельно, наверстав тем самым, всё, что упустила со мной, и рассчитывала реализоваться хотя бы как бабушка. И даже предлагала мне экстракорпоральное оплодотворение. Слава богу, суррогатные матери уже не нужны, давно изобретены боксы для бестелесного рождения. Жаль, что женщины в моё время потеряли биологическую монополию. Не то что в 21 веке, где рожают детей естественным способом, и они растут и взрослеют рядом с родителями, а не как я — в корпусе спецразвития. Я не хочу, что бы мой ребёнок бывал дома в гостевом режиме. Но мама с моим мнением считаться не собирается и активно ищет мне мужа. Ну да бог с ней, мне не привыкать. Главное встретиться с ребятами. А если всё удачно сложится, то можно будет потом посидеть как раньше, послушать и рассказать истории. А у меня, благодаря работе, очень много интересных историй!

— Опять в облаках летает, Ритуся!

Так, это уже не мама и не в голове. Это Ирка. Она всегда очень переживает, наблюдая мой отсутствующий взгляд. Она же не знает, что я веду внутренний диалог, и периодически ненавязчиво советует мне витамины или санаторий.

— Ритусенька, у тебя уже соус застыл. Давай дождёмся Родю, ты же попьёшь кофе вместе с ним? Только отполовинь у него пирожное, а то уже пуговицы от рубашки отлетают.

Родя, Иркин парень, работает финансовым аналитиком в банке, где дресс код, почему то, позволяет анализировать эффективность работы банка только в строгой рубашке, а у Родика любовь к кулинарным изделиям с повышенным гликемическим индексом. Из–за любви этой и отлетают пуговицы от Родькиных рубашек в районе бывшей талии, а Ирка ведёт тяжёлую борьбу и за его здоровье и за пуговицы. И пока она проигрывает.

Почти двухметровый Родик появился в дверях кафе с расстегнутой пуговкой, с масляными губами и жирной бумажкой в руке. Что он съел, уже нельзя было понять, но его довольный вид говорил о том, что половину пирожного он мне отдаст без боя. Он очень любит Ирку, поэтому подготовился к ланчу. Сейчас он выпьет кофе, съест половинку пирожного и пойдёт обратно на работу, Ира застегнёт ему пуговку и не догадается, что за углом он снова на ходу съест какой-нибудь уличной вредной еды. Или догадается? Может у них игры такие? Мне этого не понять, у меня никогда не было настоящих долгих отношений.

Когда Иркина мать говорит про Ирку и Родьку, она сокращённо их называет Ироды, любя конечно. Ироды учились в одной школе, правда, Родька на два класса старше. После школы Ирка постигала бухгалтерию и экономику на разных курсах, попутно приобретая опыт в семейном бизнесе. А когда Родька окончил университет, Ироды стали жить вместе. Три года уже живут, Ирка ждёт предложения, а Родька, похоже, не догадывается что ей это нужно и важно. Он безумно её любит, их жизнь ему кажется идеальной, он счастлив. Что ещё нужно? А я люблю их обоих, они мои лучшие, нет, единственные друзья. Мы познакомились в то время, когда Ироды съезжались. Я зашла к ним в кафе, и там меня застал ментальный вызов коллеги. Ирка увидела мой отсутствующий взгляд и, решив, что мне нехорошо, побежала включать кондиционер. Принесла воды, коробку с таблетками и мне пришлось сделать вид, что все меры помогли. Из благодарности я заказала целый пир. Ирка болтала без умолку, и следила, что бы мне снова не стало плохо, а мне уже было плохо от еды. Тут то и появился Родька, нас познакомили, и я пригласила его за стол, чем тут же заслужила вечную любовь. Так мы и дружим уже три года, Ирка на почве заботы, Родька на почве обжорства, а я на почве благодарности.

Конечно, в моё время люди тоже очень внимательны, увидев, что с человеком что — то не так они сразу вызовут службу спасения, но не более того. Вообще в моей жизни было не очень много тепла и заботы, но я от этого не страдала, считала нормой. Только здесь, среди чужих людей, я узнала, что такое настоящая забота. Когда за тебя переживают по настоящему, от души, а не потому, что так должен поступать каждый добропорядочный гражданин. Вот и я переживаю из-за того что мне приходится врать этим трогательным людям. Я вру, что работаю удалённо и езжу в археологические командировки, но в мелочах стараюсь не врать. Поэтому доев, пополам с Родькой пирожное, я сказала Иродам что вечером уезжаю к маме в гости. Почти не наврала…

Вернувшись к себе в квартиру, я критически рассмотрела своё отражение в зеркале. Сафари-бьюти мне, конечно, пойдёт на пользу, а вот капсула регенерации явно лишняя процедура. Мне 27 лет! Да, я без фанатизма отношусь к уходу за своей внешностью, но всё равно выгляжу моложе своих лет. К сожалению, моя мама считает своё мнение единственно верным, сказала в капсулу — так тому и быть. Она и мою судьбу, не колеблясь, определила, как только мне исполнился один год, и проба-провокатор показала, что я являюсь носителем гена со смысловым названием «Сирдар», то есть проводник. Этот ген позволяет человеку остаться живым при прохождении через вращающийся цилиндр света и переместиться во времени. Носитель «Сирдар» — большая редкость, по всему миру счёт идёт на несколько десятков человек. Когда-то всем детям по достижении одного года ставили пробу, выявленных носителей, воспитывали в корпусе спецразвития, и судьба их была предопределена — они становились Агентами наблюдения или Агентами влияния и работали на правительство. Но не все родители хотели для своих детей такой судьбы, и некоторое время назад добились принятия закона о том, что проба ставится ребёнку только с согласия его родителей, а также о том, что родители имеют право сохранить результат пробы в тайне до совершеннолетия ребёнка. Моя мама огласила результат сразу после вскрытия конверта. Предвкушая грядущие почести, привилегии и возможности, она с гордостью отвезла меня в корпус.

Через час начнётся перемещение, и я буду дома. Хотя почему я называю домом место, где бывала только на праздники и иногда в выходные и откуда с радостью возвращалась в корпус? В корпусе были друзья, заботливые воспитатели, увлекательные занятия. С детства я любила историю. Или это результат спецразвития? В любом случае я довольна своей работой и на мать не в обиде, хотя долго находиться в её обществе для меня пытка! Никто не в силах долго выносить мою мать. Вообще-то изменить дату возвращения агента можно только с разрешения дирекции при чрезвычайных обстоятельствах и с обязательным уведомлением самого агента (нельзя же случайно исчезнуть, находясь в общественном месте). Как моей маме удалось убедить дирекцию, что приём это важное и чрезвычайное обстоятельство остаётся загадкой. Видимо достала…

2217 год

Единственный неприятный момент в моей работе — это процесс перемещения. Между собой, на сленге, мы говорим «засветиться». Это похоже на кратковременный наркоз или асфиксию, когда сознание начинает мутиться. На пятой секунде утрачивается возможность сознавать окружающее, ты начинаешь ощущать себя как бы изнутри и ты видишь себя потоком света, потом ты снова приходишь в себя и уже понимаешь, что происходит, но не ощущаешь своё тело. Ты можешь только ждать, когда оно появится. И вот я уже в кабине, почти минуту я не существовала, меня не было нигде! Просто не было! Конечно, я умею с этим справляться, и никаких внешних проявлений истерики у меня не наблюдается. Меня встречает мама, как всегда со своей чихуашкой Билей. Прямо в операторской! Кто бы сомневался! Она протягивает мне фотонный браслет, но я хочу воспользоваться такси. Здешнее такси — это мультикоптер беспилотник, управлять им не надо, ввёл данные и пожалуйста, приходи в себя и настраивайся на общение с родителями.

— Мы с тобой не поедем, Билечку укачивает. Ты поезжай, мы будем ждать тебя дома.

Сказала и исчезла в портале, обиделась. Надеюсь пока я еду, она успокоится, и второй раз мы встретимся дома с традиционными обнимашками. Так и вышло. Встретил меня радостный папа, он меня очень любит. Удивляюсь, как может в одном человеке сочетаться строгий целеустремлённый учёный, мягкий любящий отец и совершенно не приспособленный в быту человек, полностью зависимый от деспотичной супруги. Хотя к такой жизни он приспособился и вполне спокойно переносит все мамины выходки. Она его безмерно уважает, он перед ней преклоняется — такова формула их семейного благополучия. А вот и Билечка — единственное существо на свете, от которого моя мать получает искреннюю любовь, обожание и преданность. Надо сказать, что и Биля является единственным существом, ради которого моя мать может пожертвовать своими интересами, а уж чьими то и подавно. На Билечке надето жёлтое платьице, мамин home look просто обязан совпадать. Точно! Платье жёлтое, причёска в потолок, шлёпки с пушком, стать императрицы! Обида забыта, благодушие восстановлено, правда в нашем с отцом разговоре императрица всё равно не участвовала, ну, не интересно ей! За ужином мама почти ничего не ела, рассеяно попивая питательный рисовый чай «Гэммайтя» под нашу болтовню. И я, улучшив момент, наотрез отказалась от капсулы регенерации. Понимаете, там сначала разжижают и растягивают и без того обвисшую кожу, а потом резко подвергают её процессу термолифтинга, это когда тебя запекают при температуре доходящей до 70 градусов! Процедуру нужно повторять периодически, промежутки между процедурами со временем сокращаются и, в конце концов, всё равно придётся прибегнуть к хирургии. Папа меня поддержал, мама придирчиво посмотрела и неожиданно согласилась с тем, что у меня пока нет видимых проблем. Стареет она что ли?

Утром я проснулась от громкого мужского храпа. Никакого мужчины в комнате не было, а была только Билечка в сиреневой пижамке. Как эта милашка, размером с бублик может издавать такие звуки?! От моего смеха рыжая Храпунцель проснулась и со всех ног понеслась по одеялу, что бы с радостью обслюнявить моё лицо. Маму мы застали в ванной, поэтому Биля и пришла ко мне досыпать — не выносит одиночества. Пока мама приводила в порядок себя, пока она переодевала и кормила Билечку, пока мы завтракали — полдня прошло. Мамино «с самого утра мы отправимся на Сафари — бьюти» наступило в полдень.

Или я редко бываю в клинике, или здесь очень часто обновляют интерьер. Пол, стены и потолок теперь были белоснежными и блестящими, а диваны, пуфики и стойка ресепшен украшены нежно бирюзовым геометрическим рисунком на коричневом фоне. Детали фурнитуры, основания светильников и ножки столиков, выполненные из состаренного дерева, привносили ощущение надёжности и уверенности, в то же время прозрачность стеклянных столешниц придавала лёгкость интерьеру. Попав сюда, сразу понимаешь, что трудятся здесь корифеи пластической хирургии и косметической индустрии. Но искристые витаминные и пенящиеся кислородные коктейли в изящных бокалах вводят тебя в расслабленное состояние, и ты перестаёшь осознавать всю серьёзность предстоящих манипуляций. Эллочка Яновна, так называет её ухоженная до кукольного состояния администратор Анита, потеряв всякую разумность, записалась по максимуму на все процедуры, которые можно успеть за день. Мама явно теряет хватку, потому что унеслась, даже не проконтролировав меня, чем я и воспользовалась. Вибрационный массаж, гейзерная ванна и косметолог — вот моя программа минимум. В 16:30 я расслабленная и тонизированная спустилась в уютный холл клиники.

— Эллочка Яновна освободится не раньше половины девятого — проинформировала меня Анита — вы её подождёте?

— Нет, нет! — можно было более сдержанно радоваться, но четыре часа свободного времени!

— Маргарита, может быть, вы и Билечку заберёте? Она в зоне Animalrelax, но мне кажется, ей там не очень комфортно.

О, приятный бонус. Билечка в кружевном платьице сидела столбиком и аккуратненько своей тоненькой лапкой, с блестящими алыми коготками, стукала по носу большому белому пуделю. А рядом его явно не дружелюбная хозяйка, потрясая над Билей своей безумной розовой шевелюрой, грозила ей пальцем и выговаривала, что нельзя быть такой вредной и злой. Увидев меня, Биля, без всяких фотонных браслетов, преодолела пространство и в долю секунды оказалась на моих руках. Так что вы думаете? Хозяйка пуделя попыталась и со мной завязать скандал! Но я не стала собачиться вместо собак и просто улыбнулась в ответ. Нет, не мило. Надеюсь, моя улыбка была уничтожающей, это во мне Эллочка Яновна пробудилась. Надо же, я не очень близка с Билей, но оскорбилась за неё! Дома я сняла с собаки платье, что бы она отдохнула, но эта мелкая фетишистка так расстроилась! Встала как вкопанная и с места не сдвинулась, пока я не надела на неё домашний халатик!

Дома я одна, отец ещё на работе, Билька не считается. Можно поесть перед телевизором. Ну, то есть перед голографическим видеопроектором. Тактильная голография конечно удобнее сенсорного экрана, особенно когда руки выпачканы разными ингредиентами для салата. Я нарезала в большую чашку мясистых помидоров, добавила рукколу, сыр «Моцарелла» и заправила все бальзамиком с оливковым маслом. Да! Ещё посолила и посыпала кунжутом! Маслом же полила греночки, подсушенные в духовке и натёртые чесноком. Этому меня Ирка научила. М-м-м вкуснотища! Как раз вернулся отец, пришёл на запах чеснока и испуганно сказал, что мама нам чеснок не простит. А сам схватил гренку и схрумкал её за секунду, потом помычал с полным ртом, очевидно о том, что салат удался. Мы ели, болтали и смотрели новости. Сюжет явно не способствовал пищеварению, какие — то обгоревшие деревья, молнии, бегущие в дыму люди. Я уже протянула руку, чтобы перелистнуть канал, как до меня дошло — это же ангар академического дендропарка! Я ещё полистала по каналам, но везде было одно, и то же, сюжет обрывался на том, как люди бегут к выходу из ангара.

— Пап! Там же Таня с Егором! Что там случилось? Надо как — то узнать. Может позвонить?

— Всё с ними в порядке. Сегодня говорили, что-то в институте, я не очень внимательно слушал, понял только, что чуть не сорвался эксперимент из-за высокого напряжения, но всё обошлось. Думаю там сейчас не до тебя, потерпи до завтра.

Легко сказать потерпи. Я всё — таки позвонила Тане.

— Риточка! Хорошо, что это ты! Уже три часа отбиваемся от начальства и разных журналистов.

— Таня, с вами всё в порядке? Что у вас произошло?

— Вот ты единственный сочувствующий человек. А то все обвиняют нас в не корректном завершении эксперимента, но разве можно всю ответственность возлагать на нас. Ведь начинали всё другие люди! Да и закончилось всё не так уж и плохо. Мы с Егором считаем, что открылись интересные перспективы, сейчас сидим, как отчитываться завтра на конференции, а нашему «чокнутому профессору» и дела нет. Как тут всё вырубило, он закрылся в своём красном уголке, грохочет там, психует, лучше бы помог на звонки отвечать.

Ничего не было понятно из Таниной сумбурной речи.

— Я всегда считала, что это вы с Егором «чокнутый профессор». Неужели есть кто — то более чокнутый? И что за красный уголок?

— Что ты, Рита, мы с Егором — ещё цветочки. У нас есть ассистент — Юра, ему наш проект до лампочки. Он отгородил себе угол в лаборатории и что — то там выращивает под красными натриевыми лампами. Нам некогда интересоваться, чем он там занимается, а сам он не горит желанием об этом рассказывать. Вообще то, он очень ответственный и свою часть работы в парке выполняет качественно, но всё свободное время проводит у себя в углу, даже бороду отпустил, чтобы время на бритьё не тратить. И чего он там застрял, ведь должен же понимать, что нужен нам здесь!

— Ладно, подруга, не буду тебя отвлекать, увидимся завтра, расскажешь всё подробно.

— Ты будешь на Приёме?! Это просто замечательно! Мы в твоём обществе будем спасаться от лишних расспросов и ненужных личностей. Ты же будешь нас спасать?

— Конечно, я сделаю всё, что в моих силах. До завтра!

Валяясь на кровати у себя в комнате, я решила скоротать вечер за поиском хоть какой — то информации и не заметила, как уснула. Так что вечер то я скоротала, а вот следующий день тянулся долго. Хорошо папе, он сказал, что пообещал чем-то помочь в саду своей сестре и уехал. А мне пришлось выслушивать сначала про то, что запах чеснока за неделю не выветрится. Потом про то, что у меня всё задом наперёд, что девушка должна выгодно подчеркнуть зону декольте, а я подчеркнула свою костлявую спину. Это потому что платье у меня закрытое спереди и глубоко открытое сзади. Но зато оно изумрудного цвета! Мои обычные серые глаза, в этом платье приобретают зелёный оттенок! Мне лично очень нравится. Время пошло быстрее, когда приехали мастера и занялись моими волосами и лицом. Ни на какие эксперименты с цветом волос я не согласилась, всё, что можно я с ними делала в юности и вернулась, в конце концов, к своему естественному шатену. Поэтому мне просто уложили волосы мягкими волнами, а в макияже сделали акцент на губы. Коралловая помада — гениальный помощник платью, мои глаза сияют изумрудом.

Я осталась довольна своим отражением в зеркальном коридоре на пути в банкетный зал Академии. В центре зала была устроена импровизированная сцена, там располагался длинный стол, за которым сидели главные лица академии и мои друзья. Таня почти не изменилась, правда выглядела усталой и не совсем торжественной, а вот Егора я бы вовсе не узнала. Волос убавилось, живота прибавилось, его уже хотелось называть по имени отчеству.

Официальная часть была посвящена основателям проекта, так же рассказывали о том, что Таня и Егор были студентами, а потом возглавили проект, о том, что поменяется концепция основной цели проекта, что деревья не поедут в северные районы, а нужно изучать их новые способности. Так что Таня с Егором надолго обеспечены интересной работой. Александр Борисович Елисеев — ректор Биоэнергетического факультета, закончил официал шуткой про траву, которая будет разбегаться после отключения и что бы её ловить понадобится помощь многих ассистентов. Кстати! А где же ассистент? Где этот бородатый чокнутый профессор? Я представила его Эйнштейном или доктором Эмметтом из популярной, в прошлом, трилогии «Назад в будущее» и улыбнулась. Вокруг все улыбались, представляя разбегающиеся травинки. А ко мне, раскинув объятья, уже спешила Таня. Мы вовсю обнимались, когда до нас добрался солидный Егор и повёл к столу максимально удалённому от центра. Понятно, что здесь поговорить нет никакой возможности. Вот мы и думали, сколько времени положено по этикету находиться на подобных мероприятиях. И тут Таня, глядя мне за спину с вынужденной улыбкой, сквозь зубы проговорила:

— Явился! А ведь обещал не опаздывать! Хорошо, что вообще вылез из своего красного уголка — Юрий! — она помахала ему рукой, приглашая к нам за стол. Между столиками пробирался не доктор Эмметт, а совсем наоборот, академик Бехтерев Владимир Михайлович. Прямо портретное сходство! Та же брутальность, те же спокойные умные глаза человека уверенного в себе, густые волосы с длинной чёлкой, а где борода? Как же это? Бехтерев без бороды? А ведь Таня говорила, что ещё вчера борода была. Видимо ради мероприятия сбрил, а жаль.

Меня представили как давнюю подругу по студенчеству, его как ассистента, и Таня стала рассказывать подробно о вчерашних событиях в парке.

— Что теперь делать с деревьями, ума не приложу. Как их куда — то увозить, если они сами выбирают себе место? Мы их разместили в саду перед корпусом лаборатории, а они разбрелись по территории кто куда. Одно всё время стоит у входа, как собака. Перед отъездом сюда увела его за заборчик, которым клумба огорожена, может быть, не выберется.

— Когда я уходил, оно стояло у входа, я не знаю то же самое или нет — это единственное что сказал за всё время Юрий. Я вообще думала, что он нас не слышит, он присутствовал лишь физически, мысли его были не здесь. Таким он был до тех пор, пока не заговорили о моей работе.

— Вы агент? Стало быть, вы имеете ген в крови? — вот тут в его глазах проявился доктор Эмметт, мне кажется даже движения стали какими — то порывистыми и нервными.

— Конечно, имеет — ответила за меня Таня — иначе как бы она выполняла свою работу

— Может, возьмём вина и сбежим отсюда? Пойдём к нам в лабораторию, это совсем рядом. Если надо будет, вернёмся — сказал Егор, глядя на нас с Таней, но тут и Юрий неожиданно проявил активность. Мы ещё не успели ответить, а он уже взял бутылку со стола и протягивал мне руку. Надо же, неужели он в кавалеры метит? У меня, знаете ли, некий пунктик в голове. Я не могу позволить себе серьёзные отношения с аборигеном, так мы называем всех жителей того времени в которое перемещаемся, не хочется строить отношения на вранье. И с современником не могу, потому что хочу жить в 21 веке, а вероятность того что мой избранник тоже окажется носителем ничтожно мала.

Ну, может быть, закрутить лёгкую интрижку с этим Бехтеревым? Боже, о чём это я? Он, наверное, просто обрадовался возможности вернуться к себе в лабораторию. Сама себя обнадёжила, сама разбила мечты, сама разозлилась на него и из вредности, повернулась к нему декольтированной спиной, и плавно покачивая бёдрами, пошла к выходу. Ну, мне казалось что плавно, по крайней мере, я старалась. Мама, конечно, за мной наблюдала, и спокойно дойти до выхода мне не удалось.

— Ты куда?

Вот и Юрий пригодился, я схватила его под руку, представила как одного из руководителей проекта и сказала, что мы идём подышать воздухом. Это была не та крупная рыба, о которой мечтала моя мама, но внуки были более приоритетной целью, чем положение в обществе, поэтому она, молча, проводила нас разочарованным взглядом. До территории комплекса мы дошли за пять минут. Уцелевшие деревья расположились максимально удалённо от входа в ангар, где мы наблюдали трагичные последствия вчерашнего инцидента. Таня с Егором размышляли, есть ли смысл подключить сгоревшие деревья к коллектору ещё раз или нет, вдруг они регенерируют? Мы с Егором последние выходили из ангара, на выходе нас поджидало бесстрашное дерево, ну точно как собака. Конечно, дико было наблюдать, как оно ковыляло с нами по дорожке к лаборатории.

— Как на курьих ножках — подумала я вслух

— Что ты имеешь в виду?

Целый час я рассказывала про Бабу Ягу, про старинный фольклор, про то, как родители детям рассказывают сказки, как по выходным гуляют в парках и кормят голубей, как всем миром помогают, попавшим в стихийное бедствие, и собирают деньги на лечение больных детей. Каждый в моих рассказах услышал своё. Таня посетовала, что детей запугивают всякими страшилками и мешают реально воспринимать окружающую действительность. Егор возмутился тем, что правительство не решает проблемы здравоохранения и безопасности жизни. И только Юрий слушал меня с большим интересом, не пытаясь оценивать и анализировать, а когда мы решили что пора возвращаться, отвлёк меня в сторону и сказал: — Маргарита, мне необходимо поговорить с вами наедине. Мне нужна ваша помощь.

— Наедине? Когда? Прямо сейчас? — я изо всех сил кокетничала, у меня возродились мысли об интрижке.

— Было бы хорошо прямо сейчас, но нам, к сожалению, пора возвращаться. Если вы согласитесь встретиться со мной завтра здесь, в лаборатории, после обеда, скажем часа в четыре, то я всё вам объясню.

— Только любопытство заставляет меня принять ваше приглашение.

— Куда это тебя приглашает наш отшельник? Нас он всё время интригует своими опытами, а тебя чем заинтересовал? — Егор шёл мимо нас к выходу, держа в руках наши с Таней сумочки. Я не успела ответить, Юрий опередил меня.

— Я пригласил Маргариту на свидание — сказал не уверенно, сразу понятно, что ни о какой романтике речь не идёт. И Егору это понятно.

— Ты?! Пригласил Маргариту на свидание? Через два часа знакомства? Тебя наша аспирантка уже год обхаживает, ты не замечаешь даже, а тут — на свидание! Тебе что — то от неё нужно?

Каков наглец! Сейчас я на нём отыграюсь за разбитое юношеское чувство, не от души, конечно, а исключительно для эффектной мизансцены

— А что в меня и влюбиться нельзя? Или ты думаешь, я до сих пор по тебе вздыхаю? Да, представь, так бывает! Два часа знакомства — и, пожалуйста, взаимное чувство.

Таня присоединилась к нам на последней фразе, и Егор, смутившись, ей пояснил, что мы с Юрием только что влюбились друг в друга. Она рассмеялась над смешной шуткой

— Вы бы с вином притормозили

Остаток вечера нам с Юрием пришлось играть роли увлечённых друг другом людей. Не знаю как ему, а мне моя роль очень даже понравилась. Мне понравилось ощущать, как его руки обнимали меня за талию во время танца, он был спокойным и уверенным, и, похоже, тоже был доволен своей ролью. Мама смотрела на нас с надеждой.

Дома, лёжа в постели, я вспоминала странности этого вечера. Как я обрадовалась возможности уколоть Егора, хотя он мне безразличен абсолютно. Вспоминала свои смешанные чувства лёгкого злорадства, и в то же время сожаления, когда поняла что между Таней и Егором совсем нет страсти, да и вообще каких–то особых чувств. Зачем они живут вместе, по привычке? Я вдруг поняла, что не хочу так, а хочу настоящей любви, хочу страсти, хочу приключений. Вот пойду завтра на свидание с Юрием! Совсем забыла — это же не свидание. Буду надеяться хотя бы на приключение. Интересно, о чём он хочет меня попросить и почему не хочет, чтобы об этом узнал Егор. Очень интересно.

Интересно, когда она была настоящая? Когда виляла своим изумрудным задом или когда увлечённо рассказывала о прошлом, в котором живёт? Почему её зелёные глаза во время танца становились серыми? Стоит ли ей доверять? Вдруг она пошлёт меня куда подальше, или, ещё хуже, посмеётся надо мной. Да и это полбеды. Смогу ли я убедить её сохранить всё в тайне? Вопросы Юра отправлял в высокий потолок своей комнаты. Ответы оттуда не поступали, нужно ждать завтрашней встречи. Он очень рисковал, но она была единственным носителем в его окружении, да ещё и появилась в такой нужный момент! С другой стороны с чего он взял, что на этот раз судьба не посмеётся над ним?

На судьбу он обиделся в десять лет, когда окончил среднюю школу, и пришло время выбирать специальность на всю жизнь. Конечно, он выбрал историю! Все мальчишки хотят быть путешественниками во времени. Но он не просто хотел, это было единственно возможное для него будущее. После собеседования он со всех ног бежал домой, до мечты — рукой подать, осталось только спросить у родителей про результаты какой–то пробы. Он не понимал насколько это фатально для него, он был ребёнком и допускал множество вариантов исполнения своей мечты. Мама растерянно сказала, что конверт с результатом они не вскрывали, не хотели за него выбирать судьбу. Почему то она не разделяла его безграничного счастья, всё советовала подождать до 18 лет и тревожно смотрела на отца. Отец попросил её принести конверт, и пока мама ходила в кабинет, он объяснил Юре, в чём суть этой пробы. Вот тогда и пришло понимание что приключений, подвигов и всей этой интересной жизни, может и не быть. Никогда! Но другой-то жизни Юра себе не представлял, поэтому вместо привычной красочной картинки перед глазами образовался пустой серый тоннель. В этот тоннель он и провалился в ту секунду, как мама покачала головой. Результат был отрицательный. Жить не имело смысла. Это в десять лет! Через несколько дней маме удалось придумать для его жизни новый смысл. Своей будущей специализацией он выбрал генетику, но так и не стал прежним весёлым мальчишкой. Смысл — это всё — таки не мечта. Просто в тоннеле стало чуть — чуть светлей. Какое-то время он жил с обидой, потом она переросла в азарт и он увлёкся наукой о наследственности и изменчивости. Но вчера судьба снова двинула его поддых. Скачок напряжения в парке уничтожил не только плоды его многолетней работы, пропали все исходные материалы. Мамы рядом нет и некому вывести его из ставшего снова серым и непроглядным тоннеля. Но есть Маргарита, она и есть надежда, только она. В любом случае придётся ей всё рассказать. И будь что будет, это единственный шанс. Словно в глубине тоннеля замерцала слабая лампочка.

Громкий храп прямо в ухо. Сегодня Биля решила досыпать прямо на моей подушке. Сонные глазки — маслинки смотрели на меня, тельце, в сиреневой пижамке, вывернулось гусеничкой и появилось тёплое розовое пузико, которое нужно было обязательно погладить, что бы Билечка потянулась и, извернувшись, лизнула меня прямо в нос. Ну, всё, отличное настроение на весь день обеспечено! С Билей на ручках я пошла на кухню, откуда раздавался мамин голос. Она как раз заканчивала телефонный разговор.

— Моя девочка! — ринулась мать ко мне. Я отшатнулась с непривычки, но она схватила Билечку и стала её целовать со слезами на глазах.

— Я записала её на операцию — с надрывом проговорила она — я очень этого не хочу. Но доктор говорит, что это обязательно нужно сделать.

— А что с ней? Она вроде бы здорова.

— А если не сделать операцию, то могут развиться страшные заболевания!

— Да что за операция то?!

— Стерилизация!!! — и слёзы закапали на рыжее темечко

— Мама, ну разве можно так пугать! Это рядовая операция. Конечно, лучше сделать её сейчас и избежать в будущем проблем.

— Ты что, не понимаешь? Ей придётся остаться в клинике на всю ночь! У меня сердце разорвётся! Вот ведь, не разрывалось у неё сердце, когда я по неделям оставалась в корпусе. Во мне зашевелилась ревность, но на Билечку я не в обиде. Даже благодарна ей за то, что разбудила в своей хозяйке материнский инстинкт. Я теперь перестану считать мать бездушной.

— Пожалуйста, не планируй ничего на вторник, я не хочу одна ехать в клинику. Я будет тяжело её там оставлять.

— Давай я сама отвезу Билю в клинику, попрощаешься с ней дома, выпьешь успокоительного и будешь переживать без посторонних глаз.

— Может и правда так поступить? Я подумаю.

Уверена, что она согласится. Мама любит, что бы всё вокруг было гармонично и красиво, а кровь, капельницы, бинты и стоны — это не красиво. Лежать дома и всем рассказывать, что даже сил нет встать от переживаний — это красиво. И сразу всем понятно, какое у неё заботливое и любящее сердце.

— Что у тебя с этим, Юрием, кажется? Что у него за семья, хотя, у кого я спрашиваю. Сама всё узнаю.

— Я ничего не знаю о его семье, но сегодня иду на свидание с ним — это я вру, конечно, что бы усыпить её бдительность — мне ещё нужно на работу, так что я позавтракаю и ухожу.