Бесплатный фрагмент - Размышления

АДЖАН НЬЯНАДАССАНО: РАЗМЫШЛЕНИЯ О ДУХОВНОМ ВОСПИТАНИИ НА ОСНОВЕ УЧЕНИЯ БУДДЫ

Лет наверное до 26 я неосознанно, но твёрдо верил в то, что человек имеет какую-то неизменную, свойственную ему одному личность, какой-то набор качеств, свойств, талантов, присущих ему, определяющих его.

Столкнувшись в этом, уже не юношеском, возрасте с психологией, я неожиданно осознал, что привычки и даже сам характер человека, это не что-то раз и навсегда данное, вроде национальности и половой принадлежности, но что-то пластичное, поддающееся изменению и переформатированию. Я понял, что неудачи и несчастья, преследовавшие меня, были зачастую лишь следствием — причиной же их были скорее мои поступки, определявшиеся моим характером и моим отношением к жизни. Стал понятен смысл пословицы «поступок становится привычкой, привычка — характером, а характер — судьбой».

Значит, я могу не быть жертвой обстоятельств, моё счастье или несчастье зависит в большей степени от меня, от моего понимания происходящего и верного отношения к нему!

А понимание, или вИдение происходящего, а также отношение к событиям жизни определяются полученным воспитанием, причём чем моложе человек, чем меньше ребёнок, тем он восприимчивее к урокам жизни, получает ли он их от любящих и мудрых родителей, или от случайных встреч и событий.

Воодушевлённый этим открытием, я почувствовал себя вступающим на интереснейший путь — самопознания, самообразования, воспитывания себя.

Познание себя не заключается лишь в наблюдении за своими привычками, склонностями и инстинктами, человек живёт в мире, является частью этого мира и подвергается законам этого мира, как и все живые существа. Это значит, что познавая себя, человек познаёт мир, познавая мир человек познаёт себя. А МИР для человека, это в первую очередь мир людей, человеческое сообщество, от самых родных и близких до «моего народа» и человечества в целом. Я пытаюсь понять, увидеть общую «картину жизни», стараюсь понять законы, силы, влияющие на живое существо и на «организмы» народов и сообществ животных, силы очень простые и фундаментальные, о которых человек часто не задумывается, и влияния которых на себя лично не всегда осознаёт.

Главной целью народа, общества, пусть и не заявленной и часто не осознанной, есть его сохранение и процветание, этой цели подчинена вся его деятельность, иногда совсем очевидно, а иногда косвенно. По другому и быть не может, вернее может, но когда такое случается, организм общества теряет смысл своего существования, слабеет и умирает. Труп такого организма пожирается другими народами, как это принято в природе, где сильный поедает слабого, то есть происходит ассимиляция: или вы разговариваете на нашем языке и принимаете наше мировоззрение, или проваливайте!

У здорового народа не только одна понятная цель, но и одно «культурное пространство», одна система ценностей, одно мировоззрение. Разделённый же народ не может ни развиваться, ни противостоять агрессии соперников, жить в такой «семье», значит жить в беспокойстве, стрессе и конфликте.

Для психической, душевной полноценности — другими словами, для счастья, человеку важно иметь своё место, быть «принятым» большой семьёй, кланом, народом. Быть принятым в какой-то роли, соответственно способностям и наклонностям, и если ему отказано в этом, из-за недостатков в его воспитании или по несчастному стечению обстоятельств, если ему нет места в обществе, в котором он появился на свет, то такой человек будет глубоко травмирован и вряд ли сможет СОСТОЯТЬСЯ, т.е. развить свой потенциал. Ведь только в достаточно большом и организованном обществе могут появляться гении и раскрывать таланты специалисты своего дела, и условие такой организованности и стабильности — понятная система ценностей и наказаний, основанная на общепринятом мировоззрении, можно сказать — религии. Чем более полезен человек обществу, тем больше он ценится (в сильном, здоровом народе), поэтому так много ресурсов выделяется на воспитание, образование человека: недаром немец Бисмарк говорил, что войны выигрываются школьными учителями.

Считаю, что первоначальным, основным воспитанием должны заниматься родители, причём оба, потому что есть чувства и знания, которые даёт мать, и есть то, что даёт отец. Например, ради душевной зрелости и здоровья девочки, запрещать и наказывать её должна только мать, а папе нужно её баловать (насколько позволит мама), и наоборот, мама балует сына, а когда нужно его наказать, это делает отец. Таким образом, у будущей женщины растёт доверие и любовь к своему мужчине, а у будущего мужчины — к женщине. Через любовь к женщине пробуждается в мужчине мужественность и, соответственно, через любовь к мужчине пробуждается в женщине женственность — так они находятся в гармонии со своей природой, чувствуя свою полноценность и счастье, счастье принадлежности.

К сожалению, слишком часто отношения между мужчиной и женщиной сводятся к обычному товарообмену, когда человек пытается дать меньше а получить больше и это, конечно же, прямой путь к неудовлетворению и несчастью.

И ещё: чтобы стать мужчиной, мальчику недостаточно иметь мужские половые признаки, ему нужно учиться им быть, знать свои права и обязанности по отношению к своим и чужим, к другим мужчинам и женщинам, к старшим и младшим, и потом заявить о себе, о своей готовности брать ответственность и отстаивать свои права. А учиться, известное дело, легче всего со слов и на примере любимого и авторитетного человека. Учиться, то есть получать образование, воспитание, знания о том, что можно и нужно, а что нежелательно или совсем нельзя, а потом подтверждать своими поступками усвоенное, получая право на своё место в семье и обществе — так из ребёнка вырастает взрослый, полноценный человек.

Воспитание, в какой-то степени, это формирование привычек и характера такими, чтобы человек своими поступками и словами не приносил вреда ни другим, ни себе. Знания о том, что хорошо-полезно, и что плохо-вредно для человека и его племени, систематизировались и становились частью мировоззрения и культуры, семейной и национальной традицией. Религия стала частью культурной традиции, её «Вера», «внешняя» роль — воспитание и сохранение мировоззрения с ясными определениями добра и зла, того что нужно и что недопустимо. Без таких ясных и понятных всем определений люди лишь пытаются слепо удовлетворять свои желания, становятся безнравственными и несчастными, а их общество распадается и умирает.

Мудрость предков, традиции, помогают человеку не наделать ошибок и быть счастливым, а народу — процветать и быть сильным. Для рядового гражданина, занятого созданием материального благополучия и «мирского» счастья, религия будет компасом, авторитетом, передающим «вечные ценности», т.е. нравственные правила и законы, на основе которых и строится благополучие человека, его семьи и его народа.

Счастье — это эмоциональное состояние удовлетворённости, полноценности, когда «всё так, как должно быть», всего хватает и нет ничего лишнего.

Строительство личного счастья человек начинает с собирания и сохранения тех знаний и вещей, ресурсов, которые делают его жизнь безопасной и удобной, а самого человека — уважаемым и любимым. Удовлетворённое желание быть любимым — сначала родителями, потом друзьями и сверстниками, а также своей единственной, потом собственными детьми — это тоже «так, как должно быть».

И конечно, иметь идею, без которой жизнь была бы пустой — создание семьи или служба Родине, творчество или наука..

Таким счастьем завершается материальный, «земной» путь человека, познав ограниченность которого, человек спросит себя: и Это всё? Всё, что я могу в этой жизни?

Насколько действительно ценно такое — шаткое, изменчивое, преходящее счастье, и как мучительна неизбежная потеря его! А нет ли другого, непреходящего, неизменного, стабильного счастья? Состояния удовлетворённости, полноценности, когда «всё так, как должно быть» — но не зависимого от изменчивых обстоятельств, от мирских, материальных условий?

Это вопрос «внутренней» стороны религии — для тех, кто не может удовлетвориться слепой верой и мирским счастьем, и готов посвятить себя поиску Высшего, или Неизменного счастья, Уверенности, непосредственного знания устройства мира и человека. В лучшем случае обе эти стороны религии, «общая» для всех и «углублённая» для немногих, поддерживают друг друга — ведь тогда люди, посвятившие себя духовной практике, материально зависимые от работающего большинства, и достигшие понимания действия нравственных законов, способны стать духовной опорой в жизни обычного человека. А без искренней практики этих «немногих» религия деградирует, выхолащивается, превращаясь в пустую скорлупу ритуалов и обрядов, внешней формы. Эта «скорлупа» наполняется материализмом и причудливыми суевериями, подменяет собой духовную жизнь и становится причиной конфликтов и нетерпимости. Когда те, кто живёт за счёт труда других и претендует на некое «высшее знание», в действительности интересуются лишь мирским, материальным счастьем, они перестают быть авторитетом, религия теряет доверие а общество — нравственные ориентиры. С грязной водой выливается и ребёнок..

Имея способность ВИДЕТЬ И ПОНИМАТЬ, не надо бояться оставить познавание части ради познания целого, общего, и не важно как мы это назовём — Миром, Жизнью, Природой или Космосом, Богом или Нирваной. Ведь это в человеческих возможностях, и было бы жаль прожить жизнь, и не использовать самую ценную нашу способность — прозрение.

Понять природу, и этим подняться над природой — это право человека.

ЭТО ТВОЁ ПРАВО.

Что же это за «высшее знание», что за правда открывается немногим, посвятившим себя духовному развитию и достигшим духовной зрелости?

Или, может быть, у каждого своя правда, и каждый имеет право на собственное мнение? Да, каждый человек в чём-то уникален и неповторим, и может иметь свою веру, своё видение, свою точку зрения, субъективную интерпретацию происходящего, интерпретацию правды. Но интерпретация правды — это не совсем правда, или даже очень не правда, ведь человек интерпретирует, или объясняет себе мир и себя в этом мире, исходя из каких-то предположений и предубеждений. А эти предубеждения и предрассудки были приняты когда-то просто на слово, просто потому, что «этому верят все» или «мне сказала бабушка, а она врать не будет», «наука это доказала», «это логично», или человек просто желает выделиться и настаивает на чём-то, потому что «Я так вижу».

Вера, т.е. мировоззрение, представление о мире, двигает человеком, определяет то, как человек задумывает и как поступает, даже как воспринимает окружающий мир и происходящее с ним в этом мире, и если человек говорит, что ничему не верит, то это значит, что в действительности им двигают его инстинкты, страхи и желания. Это значит, что им можно манипулировать.

«Пусть другие живут в удобствах, в окружении семьи и друзей, пусть наслаждаются плодами своих трудов и прелестями этого мира. Я не могу быть этим удовлетворён, мне это неинтересно. Хочу знать правду» — вот с таким отношением встаёт человек на путь познания.

При познавании мира было бы совершенно неразумно пренебрегать опытом поколений предков, и у нас есть замечательная возможность знакомиться с культурой и обычаями, «правдой» разных народов. Можно видеть то, что называется «общечеловеческими» или «вечными» ценностями, т.е. качества характера, поведение, которое приветствуется и ценится в любом обществе. Честному человеку можно доверять, а любая совместная деятельность основывается на доверии. Без способности сдерживать злость, похоть и жадность, способности прощать, т.е. не мстить за каждую обиду, нельзя наверное построить ни семьи, ни государства.

Можно привести и больше примеров таких «ценностей», но мы остановимся на этих, основных четырёх правилах человеческого общежития, и добавим к нему пятый — трезвость. Придерживаясь этих пяти правил человек не только является ценным членом большой семьи, но и открывает себе возможность встать на духовный путь, цель которого — непосредственное, личное познание правды жизни.

О правде жизни могут рассказать молодому человеку как о череде больших и малых разочарований и трудностей, когда нужно бороться с миром, а в конце нас всех ожидают болезни и смерть. Разочарований в идеалах и в людях, иногда как бы убеждая человека в необходимости потребительского и даже циничного отношения к миру, ведь если мир — это только то, что можно увидеть и потрогать, тогда глупо быть честным и добрым, глупо не наслаждаться всем, что предлагает жизнь — пока есть возможность. Интуитивно человек сопротивляется такому мировоззрению, ищет оправдания доброте и честности — кто «научного» оправдания, а кто довольствуется традиционной религией. Тот же, кто не может удовлетвориться чужими словами и чужим опытом, пусть посвятит себя поиску, результатом которого есть понимание, знание мира КАК ЕСТЬ, а не как КАЖЕТСЯ.

Вопрос «оправдания» нравственности в религии обычно связан с верой в Бога и потустороннюю жизнь, подразумевая наказание за грехи и поощрение за добродетель. Более тысячи лет традиционной религией русского есть Православие, как «внешней» верой для всех, так и «внутренней» практикой для немногих. Опыт, прожитый и переданный поколениями искренне практикующих православных, позволяет предположить большую глубину понимания духовной природы человека и мира. Но есть и немало людей, думающих на русском языке, желающих знать «высшую правду жизни», и не желающих принимать традиционную религию, традиционную веру в Бога. Они неизбежно будут вести свой поиск среди современных направлений психологии и духовности, и обязательно столкнутся с практикой медитации, в её современном понимании.

Психология — наука о психике, или душе человека, занимает иногда место религии в современном обществе, то есть пытается объяснить «сверхъестественное», нематериальное, «духовное», но делает это в МАТЕРИАЛЬНОЙ картине мира, претендуя при этом на объективность, т.е. научность заявлений. Может показаться, что медитация, особенно приходящая с Запада её версия, подчинившаяся психологии, ставшая одним из её инструментов, позволяет человеку отбросить религию как пустую скорлупу обрядов и суеверий, и обрести счастье здесь и сейчас, без излишнего отречения от радостей жизни, без мучительного иногда соблюдения нравственных правил. То есть, не оставлять «счастье» на потом, после смерти, а приобретать знания и привычки человека более совершенного, более просвещённого, и более счастливого. Однако человек, всерьёз желающий знать правду, не может не сомневаться в духовном учении, позволяющем мирские наслаждения и не оставляющем места «сверхъестественному», нематериальному.

Медитация приходит к русскому двумя потоками — большим с англоязычного запада и меньшим с востока (в основном буддийского), но тоже обычно в переводах с английского.

Если медитация известна на западе и в России как часть буддизма, и обещает некое прозрение, понимание высшей правды, разумный человек обязательно займётся исследованием учения Будды, а где ещё искать учение, как не в источнике, в словах Учителя? При этом нужно помнить, что мировоззрение, вера определяет то, как мы воспринимаем мир, как относимся к тому, что проживаем, и как интерпретируем, или объясняем себе поведение и взгляды других. Нужно очень постараться, чтобы не отнестись с предубеждением к Учению Будды, не интерпретировать его под влиянием собственной культуры, правильно его понять. Помнить, что Будда учил задолго до распространения монотеизма, в обществе, где преобладало ведическое мировоззрение, и часто использовал знакомые его собеседникам понятия. Здесь можно вспомнить другого духовного учителя, который учил древних иудеев, и использовал знакомые ИМ понятия. Мы не будем пытаться проводить параллели, будем лишь помнить, что цель практики «внутренней стороны» религии — непосредственное, личное знание Высшей, или Абсолютной правды КАК ОНА ЕСТЬ, а не иметь лишь мнение с чужих слов, каким приемлемым бы это мнение-мировоззрение ни казалось.

Будда учил 45 лет своей жизни, с 35 до 80, учил людей очень разных, по социальному положению и по вере, по взглядам; по его собственным словам, учил с одной целью — освобождение от страдания. Страдания не только как интенсивного мучения, а в любой форме, и как несчастья, неудовлетворённости, душевной тяжести. Учил так:

Страдание есть и его нужно понять.

У страдания есть причина и эту причину нужно оставить.

Отсутствие страдания возможно и это отсутствие страдания нужно испытать.

Есть поведение, практика, ведущая к отсутствию страдания и эту практику нужно осуществить.

Что нужно понять?

Dukkhaṃ ariyasaccaṃ — jātipi dukkhā, jarāpi dukkhā, byādhipi dukkho, maraṇampi dukkhaṃ, appiyehi sampayogo dukkho, piyehi vippayogo dukkho, yampicchaṃ na labhati tampi dukkhaṃ — saṃkhittena pañcupādānakkhandhā dukkhā.

Рождение тягостно, болезнь, старость и смерть тягостны, грусть и печаль, горе и отчаяние, досада, боль, мука и скорбь тягостны. Неудовлетворённое желание тягостно, разлука с тем, что мило и дорого тягостна, пребывание с тем, что немило и неприятно тягостно. Другими словами, привязанность к материальному, изменчивому и нестабильному, к пяти составляющим бытия.

Что нужно оставить?

Dukkhasamudayaṃ ariyasaccaṃ — yāyaṃ taṇhā ponobbhavikā nandirāgasahagatā tatratatrābhinandinī, seyyathidaṃ — kāmataṇhā, bhavataṇhā, vibhavataṇhā.

Жажду, вкупе с наслаждением и страстью, ищущую удовлетворения то здесь, то там — жажду чувственности, жажду бытия, жажду не-бытия.

Что нужно испытать?

Dukkhanirodhaṃ ariyasaccaṃ — yo tassāyeva taṇhāya asesavirāganirodho cāgo paṭinissaggo mutti anālayo.

Прекращение, угасание, исчезновение, отречение и оставление этой самой жажды.

Что нужно осуществить?

Dukkhanirodhagāminī paṭipadā ariyasaccaṃ — ayameva ariyo aṭṭhaṅgiko maggo, seyyathidaṃ — sammādiṭṭhi, sammāsaṅkappo, sammāvācā, sammākammanto, sammāājīvo, sammāvāyāmo, sammāsati, sammāsamādhi.

Есть вера, мировоззрение, определяющие отношение, сответственно и речь, поведение и род деятельности, а также направление, в котором прикладывается усилие, на что обращается внимание и как оно сосредотачивается, все вместе ведущие к угасанию жажды — это область практики, восьмеричный путь, который нужно пройти.

Мы мучаем себя желанием невозможного и не видим этого, но достаточно понять действительность, то есть понять жизнь, и глупые, наивные желания просто не будут появляться. Только так: принять как есть — понять как есть — перестать желать невозможного. Нельзя подавлять желания или их игнорировать, запрещать Чувствовать желания, себе или тем более другому, это не освобождает от страдания, а увеличивает его. Нужно понимать, что желания — это природа человека, и не нужно как-то критиковать, презирать или не любить себя, за то что «я хочу» или «меня тянет» — для освобождения от желания достаточно не поддаться ему, перетерпеть. Когда мы видим вредность, неудовлетворяемость, даже абсурдность какого-нибудь желания, заставляющего нас мучиться, мы откладываем его так же легко, как снимаем куртку в жарко натопленном помещении.

«Есть область, где нет ни земли, ни воды, ни огня, ни ветра; нет области бесконечного простора, нет области бесконечного сознания, нет области ничего и даже области границы восприятия; там нет этого света и того света, нет луны и солнца; и там, говорю, нет ни появления, ни исчезновения, ни пребывания, нет смерти или рождения; у этой области нет основы, нет развития и нет питания; это и есть окончание страдания.» (Удана 8.1)

«Есть Нерождённое, Несотворённое, Необусловленное, Несформированное. Если бы не было, не было бы возможно освобождение от рождённого, сотворённого, обусловленного, сформированного. Но потому что есть это Нерождённое, Несотворённое, Необусловленное, Несформированное, освобождение возможно от рождённого, сотворённого, обусловленного и сформированного.» (Удана 8.3)

Выходит, что это «место» не может быть на Земле, где-то в Космосе или в мозгу человека. Чтобы познать, испытать самому это отсутствие страдания, нужно пока поверить Будде на слово и взяться за практику, ведущую к его осуществлению.

ПОЛЬЗУЕМСЯ СЛОВАМИ

На душе бывает легко и радостно, бывает тяжело или пусто, душа болит или поёт, душа чувствует. Словом «душа» мы пользуемся часто, и при этом не имеем в виду Душу как некую субстанцию или явление, как религиозное понятие, мы просто выражаем эмоциональное состояние. Будда говорил «есть страдание, и есть освобождение от страдания», а русскому ближе и понятнее «душа тяготится, душа страдает, на душе легче становится», пусть читатель помнит об этой культурной и языковой особенности и делает соответствующую поправку — чтобы не искажать или додумывать смысл.