Бесплатный фрагмент - Пленение Иерусалима

Стратигий

ПЛЕНЕНИЕ ИЕРУСАЛИМА

Мая 20-го. ПЛЕНЕНИЕ ИЕРУСАЛИМА

Сочинение блаженного монаха Стратигия, который жил в лавре отца нашего Саввы. Сказал он это касательно опустошения Иерусалима, пленения Христова Креста, древа нашей жизни, сожжения святых церквей и разрушения их, пленения патриарха Захарии, истребления священников, диаконов и монахов, касательно народа, верующего во Христа, и касательно всего, что постигло Иерусалим и его жителей от вавилонян, персов и халдеев по приказанию их царя Хосроя.

I

О, христолюбивые, приложите ваши уши: я намерен рассказать и поведать вам о страшном деле. Мне хочется уподобиться евангелисту Матфею, проповеднику, повествующему слова Христа, Бога нашего, написавшему всему миру Евангелие, в котором всякая радость, всякое веселье и повествование слов божьих. Этот блаженный евангелист возвестил прекрасным голосом и сочинил книгу о рождении Иисуса Христа, Сына Давида, сына Авраама. А я, братья мои, поведу речь и опишу дела подобно ему, но не повести и речам его уподобятся мои, так как я не сообщаю вам о радости и веселии, ниже приглашаю вас на развлечение и ликование, а на печалование и плач. Пожалейте, братья мои, пожалейте мою душу, сокрушенную сегодня и расслабленную от обилия слез, и прощения удостойте меня, ибо я намерен подробно повести свою речь и поведать ее подобно евангелисту Матфею. Скажу так: «книга опустошения и пленения Иерусалима, святого города, того города, который принадлежит Иисусу Христу, Сыну Давида, сына Авраама».

Эта книга, написанная мною, повествует о пленении древа жизни, опустошении Христовых церквей и сожжении и гибели Иерусалима. Эта книга повествует о заклании и истреблении паствы Иисуса Христа, сына Давида, сына Авраама. Но к чему удлинять свою речь к вам, слушатели? Начну и буду рассказывать кратко. Эта книга полна страстей, трудов и бедствий, постигших Иерусалим, город Иисуса Христа, Сына Давида, сына Авраама. И как назову я эту книгу моею, когда она скорее принадлежит вам всем? Она повествует не о радости, как книга для чтения, а о печали. Я ее называю не книгою, а плачем о пленении, не называю ее письмом к кому-либо, а печалованием об истреблении, не посланием называю ее, а рыданием об опустошении. Она разбудит души слушателей. Она поразит умы тех, кто будет слушать с разумением, и научит печали сокрушенных, как наставник и учитель плача пророка Иеремии.

О, братья мои, она научит тому, как эта обетованная земля рассеялась, место святости было опустошено, как церкви Христа подверглись разрушению, алтари Бога были опустошены, даже сделались они стоянкою врагов, как утешение наше сделалось огорчением, как духовное пение обратилось в рыдание, как вожделенный город Иерусалим, что значит Зрелище блага, сделался запустелым и печальным. Но умоляю, возлюбленные братья мои, помолиться обо мне, убогом и грешном, чтобы [Бог] дал мне слово для начала моей повести, так как я знаю бессилие моего разума и боюсь, что, начав повествовать, не смогу довершить и сделаюсь для всех и для вас предметом таких упреков: «этот человек не постиг своего бессилия, принялся строить и не смог довершить». Как бы не произошло так со мною.

Скажем и мы, как косноязычные, (слова) пророка Давида: «Господи, отверзи мои губы, и мои уста да возвестят хвалу Тебе» {Пс.51.17}, чтобы я также начал повествовать об этих божьих делах, наученный Его милостью, так как Он щедро дает милость просящим Его и воздаяние хорошее и полное уповающим на Него, и да дарует Он и нам, неразумеющим. Конечно, мы недостойны Его милостей, но, как верные рабы, мы просим у благого Господа силы и слова знания, чтобы исполнить это начинание, ибо я знаю, что не малая польза даруется слушающим эти (слова) и не слабое приобретение жалуется верующим.

II

Однако я выскажу не философскую мысль и не разукрашивание слов сочту своим долгом, как многоречивые, а скажу скорбные слова, сообщу о плаче со слезами и поведаю с рыданием о несчастиях и опасностях дела, постигшего по нашим грехам от вавилонян Иерусалим и его жителей. И вот, братья мои, не об одном только городе плачу, и не ободном только храме, и не об одном только незначительном месте, как оно было в прежние дни. Не плачу о мирском царе и его народе, а плачу я и рыдаю о верующем народе, о том, как презрел Свою паству Всевышний, держащий на своей ладони весь мир, и покинул Он Свой народ за его грехи.

Не плачу я о храме иудеев, о котором скорбел пророк Иеремия и рыдал, и не плачу о ковчеге, в котором находились жезл, манна и книга, написанная Моисеем собственноручно после скрижалей, которые он раздробил из-за жестокосердия сынов Израиля. И не плачу я о стенах с золотою резьбою, о тесаных камнях, прекрасных воротах, высоких портиках и яшмовых столбах. Не плачу я также о священниках, истреблявших пророков, о народе, распявшем Господа, и злом собрании, говорившем «распните, распните Иисуса Христа!», воздавшем Ему злом за добро, напоившем Его уксусом и желчью взамен манны и прободавшем Его копьем взамен Моисеева жезла, которым он рассек Чермное море.

И не плачу я, ниже рыдаю о них самих, ибо они заслужили то несчастие, которое постигло их от пленения, так как они оставили Господа и поклонились идолам Иеровоама и Иезавели, как повествует Закон, а плачу я и скорблю о святом городе, величественных церквах, освященных священниках и верующем народе, которые были истреблены безжалостно. Ибо у евреев были лишь призраки, у нас же истина. Они владели тенью, мы же — таинством Солнца правды, — мы, которых постигло все это зло.

И не думайте, возлюбленные, что я — многоречивый человек, так как бедствия заставляют меня говорить и боль моего сердца побуждает меня рассказать вам об этих делах, полных горя и плача, о чем и Господь говорил устами пророка Иеремии для народа: «вы же, когда слышите добрую мысль, спешите туда, и скорбное повествование возбудит вас к плачу и покаянию, и вы обратитесь к Господу сокрушенно со слезами». Потому и я расскажу вам скорбные вещи, в которых сокрыто и много полезного для слушающих, как сказала Мудрость: «иди ты в дом печали, а не в дом пированья!» {Екл., 7, 2} Но нам, плененным в грехах, еще более подобает обрести плач более смеха и скорбь более радости, как сказал Господь: «блаженны плачущие сердцем, ибо они утешатся». {Мф., 5, 4} И нам надлежит поведать вам о том, что постигло нас, о печали, приключившейся с нами, бывшими в Иерусалиме. Рассказываю я вам не о тайном, а об явном, достигшем всех стран. Молва о нашей гибели разошлась в края мира. И вы видели чудеса и знамения, постигшие церкви, опустошение святых мест и истребление верующих народов в наказание за наши грехи. Итак, начну рассказывать вам, что постигло нас от вавилонских персов.

III

Ибо Захария, иерусалимский глава отцов, патриарх, пастырь св. города, пас свою паству надлежаще, чинно и угодно Господу. И в те дни прибыли какие-то злые люди и поселились в Иерусалиме; некоторые из них бывали раньше в этом св. городе с помощью диавола. Именовались они по одежде, которую носили, и звали одно общество зеленым, а другое — голубым. Они были полны всяких злодейств, не довольствовались только избиением и ограблением верующих, а предавались также кровопролитию и человекоубийству. Бой и истребление всегда царили среди них, и они постоянно чинили злодейства и над жителями Иерусалима. Ибо пророк Иезекииль пророчествовал об этом деле и о том, что постигло Иерусалим, когда он говорил: «сын человеческий, скажи Иерусалиму касательно того, что зло пребывает и стоит в тебе до сих пор, Господь говорит: «венец милости возложил я на твою голову и сделал тебя царем. Разошлась слава о тебе среди всех язычников, и была она гордостью для тебя и помехою для них. И ты достал твое сокровище и приготовил из него изваянного идола, нарядил его (венцом) твоей главы и привел твоих сынов, рожденных для Меня, и посвятил их как жертву идолам на пагубу их, и умножились твои прелюбодейства. Поэтому предал тебя Бог в руки твоих врагов». {Иез. 16. 1, 12, 14, 16, 20, 26, 27}

Это сказал Господь через Иезекииля. Но говорил Он не об идолах, а о людях, одетых в зеленое и голубое, пребывавших в Иерусалиме. Поэтому-то наслал Бог опустошение на нас и предал нас в руки наших врагов, когда умножилось злодейство одетых в зеленое и одетых в голубое, и еще более превзошли меру их скверна, прелюбодейство и блуд, не было божьего страха в их глазах и ужаса и трепета перед Ним в их сердцах, а все разом обратились к злодейству и коварству, отвергли все хорошее и стяжали все злое, развиваясь постоянно в ненависти и лжи.

Тогда Судья правды, желающий не гибели грешника, а обращения и жизни, наслал на нас злой персидский род, как посох учения и лекарство обличения. И прибыли они с великою силою и многочисленным воинством, завладели всею страною Сирии, обратили в бегство римские отряды и войско и затем начали входить с многочисленным войском и народом в каждый город и селения и занимать их. Достигли они Палестины и ее окрестностей, прибыли в Кесарию, которая есть матерь городов. Те просили мира и склонили выи в знак покорности. Затем они пошли в Сарапеон и заняли его и все приморские города с деревнями. Ибо от Бога было их движение. И по попущению Его диавол призвал злой народ, и враги пылали, как огонь, ходили по городам и овладевали ими.

После этого они достигли Иудеи, прибыли в великий и славный город, христианский город, т. е. Иерусалим, город Сына Божья. Пришли они грозно и с великим гневом, и Господь отдал его в их руки, и они исполнили все согласно Его воле. И кто может рассказать, что было среди Иерусалима и на его путях? И кто сочтет лежавшее среди Иерусалима множество убитых, которые были истреблены этими злодеями по внушению диавола? Ибо среди них было посеяно семя того, который постоянно трудится над нашим разрушением.

И как он опечалился, когда увидел Господа нашего Иисуса Христа вознесшимся на кресте со множеством верующих вокруг Него, и посеял среди иудеев свое лукавство, точно плевелы, желая при их посредстве соблазнить верующих, также теперь спешил проклятый злой предводительствовать недобрыми зверями, так что нас постигло всякое страдание, гибель и пленение по божьему попущению, ибо во всех местах происходило кровопролитие в те дни по его внушению.

И кто может не скорбеть, братья мои, о том деле, которое было совершено в Константинополе царем Юстинианом, когда он кричал: «одолей! одолей!», как тогда текла посреди города река крови от избиения бесчисленного народа? И кто не слышал, что произошло в великом городе Антиохии, какие напасти и испытания постигли его жителей?

Кто не будет скорбеть и плакать о деле, постигшем город Лаодикию и его жителей, когда несметный народ был истреблен завистью и возбуждением богоненавидящего врага? Кто может молчать и удержать слезы при всем этом зле и страдании? Кто сочтет множество лишений и трудов, и сколько десятков тысяч было истреблено из-за того, что учинил Воносий?

Кто не будет плакать об Иерусалиме, когда это постигло его жителей? Кто не будет оплакивать пленения священников и монахов и гибели непорочных дев? Кто не будет печалится о разрушении церквей и алтарей? Кто не будет скорбеть и проливать слезы о непостижимых и неисчислимых мучениях верующих?

И если хочешь ты уразуметь то дело, слушай, что рассказал мне некий боголюбивый муж о смерти этого злого человека, по имени Воносия, чтобы вы знали, что я рассказываю вам истину. Ибо достойный муж, пребывавший в стране Иорданской, рассказал мне, говоря: «когда умер несчастный Воносий, я увидел тогда страшных людей, которые вели его душу в запечатанный колодезь. На колодце сидел страж, и они сказали ему: «говорим тебе, о человек, открой нам колодезь, чтобы заключить в него душу Воносия». Ответил им человек, сидевший на колодце: «я не могу открыть этот колодезь, пока не повелит мне Господь». Один же из тех, которые вели душу Воносия, поспешил и доставил рукописание Господа. Тогда взглянул на них сидевший стражем на колодце, вздохнул из глубины сердца и, ударяя себя в грудь, сказал; «горе этой несчастной душе, так как со времени нечестивого царя Юлиана я не открывал двери этой темной преисподней».

Об этом мы молвили для того, чтобы вы знали, какие люди проживали в нашей стране, и сколько злодеяний они учинили, убивая, опустошая и истребляя своих братьев. И вождем всего этого был Воносий: он был преисполнен безбожья и вместе с упомянутыми раньше злыми людьми настроен разрушать города и опустошать церкви, так что смятение и истребление достигло церкви, и он имел в мыслях схватить патриарха, бывшего перед патриархом Захарией, и убить его и погубить церкви. Такие дела совершали те люди, проживавшие среди нас. И когда мы не признали Бога и не соблюли Его заповедей, Бог предал нас в руки наших врагов, и нами овладел мерзкий род персов, и они поступили снами, как им было угодно. И теперь начну рассказывать тебе, что произошло.

IV

Когда эти злые роды овладели всей страной Сирии и приморием, они изловили двух каких-то монахов из приморских монастырей. Эти люди были украшены добродетелями достойной жизни, красноречивы словом и совершенны в святости. Они были блестящи от божьих даров, так как Господь любит боящихся Его имени. И тому же Господу, Который для спокойствия мира велел увести в плен пророка Даниила и пленить трех отроков, угодно было пленение тех монахов, чтобы они научили многих божьему закону. И как только изловили монахов и привели к князю, тот взглянул на их лицо и догадался об их достоинстве. И хотя князь был противник Бога, Он велел охранять их, пока увидит, каков будет конец дела. И когда приблизился к св. городу Иерусалиму, он начал изо дня в день спрашивать их, говоря:

— О, монахи, сдастся ли мне этот город или нет?

Монахи в ответ говорили:

— Напрасно ты трудишься, и тщетен твой замысел, вождь злого и мерзкого народа, так как десница Господа оберегает этот святой город.

И когда достигли Иерусалима, пошли вельможи и князья народа осмотреть городи его стены. И когда увидели они множество монастырей и обителей богочестивых, расположенных в окрестностях города, разум их прояснился, и они хотели заключить мир с жителями города. Тогда блаженный патриарх Захария, когда узнал об их желании и понял от Господа, что постигнет город, также захотел заключить мир с врагами. Так он искал жизни своей паствы и спасения от врагов и мира святых мест, ибо знал о множестве грехов и о преумножении нечестия, творившегося ежедневно в городе. И когда вожаки тех смутьянов узнали, что патриарх намерен сделать, собрались вместе и, напав на него точно звери, сказали ему:

— Говорим тебе, вождю этого народа: ты не доброе замышляешь, так как думаешь заключить мир с врагом. И хотя ты считаешь себя святым и не боишься их, так как любишь персидский народ, но мы не подчиняемся твоей воле, ибо по невежеству ты умышляешь неугодное, когда ты хочешь заключить мир с людьми, не боящимися Бога.

И они принудили его отказаться от своего намерения. Тогда, видя неразумие их и то, что они думали, блаженный Захария начал рыдать и плакать о своей пастве и о гибели своего верующего народа. Но он боялся, как бы не убили его эти злодеи, о которых и говорил пророк Давид: «спаси меня от вражды народа». {Пс., 59, 2} И, конечно, не смерть казалась ему тяжкой, а домогался он спасти народ и охранить святые места, и потому-то желал он заключить мир с врагами. Ибо он знал, что Бог попускал, и знал, что постигнет город. Поэтому беспокоился он и плакал о всем народе и с плачем говорил собранию:

— Посмотрите сами, что вы задумали. Да буду я неповинен в вашей крови!

И затем он сказал им с плачем и рыданием:

— Опасаюсь я, как бы не исполнилось среди нас слово пророка, когда он говорит: «горе творящим зло и кто близок к ним!»

Ибо все это произошло от Господа, чтобы научить согрешивших и счистить яд их грехов множеством бедствий. Это было точно лекарство, причиняющее боль, которое дает искусный врач для исцеления немощей, чтобы изгнать множество болезней и очистить порок греховных мыслей. И после того Сильный Непобедимый может и повергнуть врагов и рассеять их мощь, когда Он обратит Свой неусыпный глаз на милость и помилует Свой народ и повергнет царей и князей. И Иерусалим страдал сначала от египтян, но затем, когда признал Бог нужным их гибель, колесницы и кони их пали и доспехи их вооруженных потонули. Таким же образом вмиг разрушились Иерихонские стены, когда угодно было Богу повергнуть их, и унизил Благой царем Ираклием также множество персов, когда Он взглянул на Свой народ с милостью.

Между тем блаженный Захария, истый пастырь, приглашал их к миру, и когда они не послушались его, то дал им другой совет. Он призвал монаха, по имени авву Модеста, которым был настоятелем монастыря св. Феодосия, и велел ему выйти и собрать людей из римского войска, бывшего в Иерихоне, чтобы помочь им в их борьбе. Блаженный же Модест принял приказ патриарха, вышел и собрал римское войско, бывшее в Иерихоне. А персы осадили весь город и подступили для борьбы, и ежечасно спрашивали они монахов касательно города, предаст ли его Бог в их руки или нет? Однажды снова спросили их. Тогда монахи посоветовались друг с другом и сказали:

— Если солжем, зло, а если скажем правду, горе. Без опустошения этого города не обойдется, и надлежит не скрывать истины.

Тогда монахи вздохнули из глубины души и, ударяя себя по лицу и проливая слезы точно реку, сказали в ответ:

— За грехи наши Бог предал нас в ваши руки.

Мы же, когда были отданы в пленение, говорили тем монахам:

— Почему вы сначала же не сказали нам, что город будет предан в руки врагов? Напротив, вы говорили, что он Богом храним, а мы знаем, что слово ваше от Господа, и потом вы сказали, что он отдан на опустошение?

Ответили нам монахи и сказали:

— Мы не были пророки и прорицатели божьего решения, а были отданы в руки врагов за наши грехи, были пленены ими и биты вместе с этим народом по нашим делам. Но касательно святого города не удивляйтесь тому, что постигло его, ибо каковы мы были с Богом, таков и Бог был с нами. Когда нас вывели персы из наших пещер, то привели сюда к Иерусалиму. Мы взглянули на стены города и увидели чудное видение: на всех замках и башнях стояло по одному ангелу, держащему в руках щит и огненное копье. И когда мы увидели это знамение, мы очень обрадовались. Мы поняли, что Бог на нашей стороне. Потому мы говорили врагам: «напрасно трудитесь, тщетно думаете касательно этого города, что будто он будет отдан в ваши руки». И когда мы перестали повиноваться Богу, презрели Его заповеди, пренебрегли молитвами, прекратили моление и прошение милости и умножили наши злодеяния, Господь услышал об этом и разгневался: на Сионе вспыхнул огонь, и гнев постиг народ, и он был отдан смерти и пленению. Тогда сошел с неба ангел за три дня перед постигшим бедствием, явился к ангелам, стоявшим на стенах Иерусалима и оберегавшим его, и сказал им: «уходите, удалитесь, так как Господь предал этот святой город в руки врагов». И когда сонм ангелов услышал это, они ушли, так как не могли сопротивляться велению Бога. И из этого мы узнали, что наши грехи превзошли милости Бога. Но не горюйте, братья, и не слабейте, так как Бог не из ненависти сделал нам это, а для того, чтобы учить нас. Он учит и опять утешает. Претерпим это дело, чтобы избавиться от будущих орудий пыток. Слушайте, что говорит пророк Давид: «Терпя претерпел я для Господа, и Он взглянул на меня». {Пс., 40, 2} И еще говорит он: «блажен человек, которого Ты, Господи, научил». {Пс., 94, 12} Затем еще апостол Иаков говорит: «блажен человек, который переносит искушение, потому что постигшее искушение и перенесение бедствия стяжают венец жизни». {Иак., 1, 12}

Подобные слова говорили те монахи народу и учили его. И они уняли печаль и заботу в их мыслях и рассеяли их.

Был еще некий монах, другой, в лавре святого Саввы, достойный по жизни и украшенный добродетелями, которого звали Иоанном. Он проживал в месте, называемом Семиуст. У него был ученик при себе. И когда инок увидел осаду Иерусалима врагами и беспокойство своего учителя по этому делу, взмолился к нему и сказал:

— Я знаю, Бог не скроет от тебя ничего, о чем бы ты ни спросил Его. Потому умоляю тебя, святой отец, сообщить мне, попадет ли этот святой город в руки врагов и будут ли отданы его жители в пленение.

Блаженный старец Иоанн сказал в ответ:

— Я — грешный человек, и откуда знать мне решение Бога и сокровенное дело?

Но ученик бросился к нему в ноги и сильно его умолял. Тогда старец стал плакать и сказал ученику:

— Раз ты так желаешь, сын мой, знать будущее, слушай — я расскажу тебе, что поведал мне Господь пять дней тому назад. Ибо я в душе размышлял об этом деле и увидел в видении, точно кто-то восхитил меня и поставил перед св. Голгофой. Там я увидел в сборе весь народ, кричавший и говоривший: «Господи, помилуй нас!» Я поднялся на Голгофскую скалу и увидел Господа нашего Иисуса Христа на кресте. Святая Богородица Мария стояла перед Ним. Она просила Господа о народе, чтобы Он подарил его ей и пощадил от грядущего гнева. А Господь отвернул Свое лицо, чтобы не слышать ее моления, и затем сказал ей: «Я не буду слушать их моления и не уважу их просьбы, так как они растлили Мой храм и предали поруганию его святость». И когда Он не взглянул на то, как мы сильно вопили со слезами и глубокими вздохами и произносили «кирие элейсон!», то весь народ поднялся в собор, т. е. (в церковь) святого Константина, где было обретено древо честного Креста. Я также поднялся в тот храм для молитвы, и когда я преклонил колена, чтобы поклониться, и опустил голову на место Креста, увидел я там, что на том месте выходила большая грязь, и церковь наполнялась той грязью. Два старейшины города стояли там. Я окликнул их и сказал: «Разве не боитесь Бога? Что это такое? Ведь мы не можем молиться от этой грязи». Знатные старейшины ответили мне и сказали: «Все это от негодности священников и их мерзости». Я же сказал им: «Разве вы не можете очистить это?» А старейшины сказали мне: «Верь, брат, что эта грязь не может быть счищена, пока огонь не сойдет с неба и не сожжет все это». И до сих пор я видел видение.

Тогда монах начал рыдать с великим плачем и сказал ученику:

— О, сын мой, знай, что этот город отдан в руки врагов. Наступили и наши страдания, и отход от мира. Вышло повеление касательно всего этого. Я очень умолял Господа, чтобы миновало меня наступившее испытание, но Бог не услышал меня.

И пока монах беседовал с учеником, подоспели злые враги, схватили блаженного старца Иоанна и убили его. А ученик бежал и спасся. И когда злые враги ушли, пришел тот брат, т. е. монах, и, найдя учителя убитым, начал рыдать великим плачем. После этого он похоронил его в могилу святых отцов. А персы, поняв, что жители города не соглашаются покориться, возбудились в великом гневе, как свирепые звери, замыслили всякое зло против Иерусалима, осадили его с большой осторожностью и сразились.

Между тем монах авва Модест, отправленный патриархом для сбора римского войска на помощь им в беде, убедил его идти, но Бог не пожелал помочь им: увидев многочисленность персидского войска, расположенного лагерем вокруг Иерусалима, (римляне) все разом бежали, обращенные в бегство персами. Тогда авва Модест остался один, так как не мог бежать. Он увидел скалу в ущелье и вошел в нее. Скала была уже окружена персами: некоторые стояли на ней, а другие еще стояли насупротив скалы. Но Бог, защитивший пророка Елисея и истребивший шедших на него убийц прежде, чем лицезрели его, затемнил глаза врагов и сохранил Своего раба в безопасности. И он с миром спустился в Иерихон. А жители города загоревали, когда узнали о бегстве римлян и о том, что ни откуда не было у них помощи.

Тогда персы поняли, что Бог покинул христиан, и никто им не помощник, и, усилившись в гневе, стали изыскивать средства, так что выстроили башни вокруг города, поставили на них тараны для борьбы с жителями Иерусалима, приготовили всякого рода боевые орудия, как водится у воителей, и с большим остервенением сражались с христианами. Они особенно старались и хотели завладеть Иерусалимом, так как знали, что этот город — убежище всех христиан и крепость их царства.

V

Начало борьбы персов с христианами Иерусалима было 15-го апреля, 2-го индикта, на 4-м году царствования Ираклия. Провели они в борьбе двадцать дней. Персы метали из баллист с такою силою, что на двадцать первый день разрушили городскую стену. Тогда злые враги вступили в город с большой яростью, точно рассвирепевшие звери и обозлившиеся драконы.

Люди, защищавшие городские стены, бежали и прятались в пещерах; ямах и цистернах, чтобы спастись, а народ во множестве устремлялся в церкви и алтари, и там их истребляли, ибо враги входили с великим гневом, в жестокой ярости скрежетали зубами, рвали и метали, точно злые звери, ревели как львы, шипели как лютые ехидны и убивали всех, кого находили. Точно бешенные псы откусывали зубами мясо у верующих, и совершенно никого не щадили ни мужчины, ни женщины, ни юноши, ни старика, ни отрока, ни ребенка, ни священника, ни монаха, ни девицы, ни вдовы.

И чего многословить? Я и не в силах рассказать в полной мере постигшее нас бедствие, даже небесный Иерусалим плакал о земном Иерусалиме. Правдивость этого да явствует, братья, из того, что тьма и мрак покрыли город в тот день подобно тому дню, когда солнце не испускало света — в великий день распятия. Таким же образом научил Господь и этот Сион по справедливости, когда Он предал его учению и обличению огня.

Между тем злые персы, не имевшие никакой жалости в сердцах, бегали в городе по всем местами и разом истребляли весь народ. о убегал в смятении, того они ловили, и, если кто звал от страха, они рычали на него с зубовным скрежетом и, сокрушая зубы, заставляли замкнуть уста. Младенцев убивали ударом о земь, и те с великим визгом звали своих родителей: родители оплакивали детей с ревом и рыданием и истреблялись вместе с ними. Если кого-либо находили вооруженным, его уничтожали его же оружием, быстро бегущего пронизывали стрелой, смирного и спокойного убивали безжалостно. Они не внимали мольбам просящих, не жалели красоты юношей, не соболезновали старости пожилых и не стеснялись перед смирением лиц духовного звания. Но истребляли всякий возраст, резали как овец, некоторых крошили как траву, и все поголовно выпили напиток, полный горечи. Ужас и страсти можно было видеть в Иерусалиме. Святые церкви сгорали от огня, некоторые разрушались, величественные алтари падали, честные кресты попирались ногами, животворные иконы оплевывались мерзкими.