Острые грани любви

Громкий сигнал встречной машины, яркий свет фар. Надо же, я только сейчас поняла, что уже несколько километров никого не видела на этой дороге.

Еду, сильно превышаю. Дождь поливает так, что дворники едва справляются. Машину шатает из стороны в сторону — то ли от ветра, то ли от моего вождения. Меня уже не раз занесло. Я даже расцарапала бок о какое-то ограждение и, кажется, разбила или даже потеряла бампер. Впрочем, мне всё равно, машина не моя.

Мне страшно. Я никогда не ездила с такой скоростью, но не сбавляю её. Страх — это единственное, что помогает заглушить душевную боль. Я по-прежнему не знаю, куда еду, просто давлю на газ. Хорошо ещё, что больше не плачу, видимость и без того почти нулевая.

Надо остановиться, взять себя в руки и определиться наконец с направлением. Я за рулем уже очень давно, даже не знаю сколько, совершенно потеряла счёт времени. Болит голова, мышцы затекли.

Останавливаюсь. Темно. Дождь, словно специально, льёт ещё сильнее. Где я? Очень далеко уехать я не могла. Эта машина жрёт слишком много, а я ещё не заправлялась. Смотрю на приборную панель: бак почти пустой. Чёрт! Надо искать заправку и место для ночлега.

Таращусь, протирая глаза в поисках каких-либо ориентиров. До жути пустая дорога. Слева, кажется, поле. Справа глухой лес. Ни знаков, ни указателей, надо ехать дальше.

Мчусь. Сто тридцать, сто пятьдесят, сто восемьдесят. Зачем я вообще смотрю на скорость? Нет, стоп! Что это было? Резко давлю на тормоз и так же резко сдаю назад. Рядом с едва заметной дорожкой в лес стоит ржавый трактор. Тот самый!

Падаю головой на руль и начинаю смеяться. Мне вовсе не смешно, я чувствую резь в глазах и потоки слёз. Не знаю, чего больше в моих эмоциях, радости или горя. Ведь это тот самый поворот, та самая дорога, с которой всё началось!

Решение приходит сразу. Оно до безумия простое и в то же время дикое. Со всей силы жму на педаль и разворачиваю машину к лесу.

Хруст, скрип. Эта пафосная крошка стоимостью, наверное, как вся деревня, в которую я направляюсь, не предназначена для таких ухабов и кочек. Она чиркает дном, словно протестуя против такого обращения. Мне даже кажется, что вот-вот сработают подушки безопасности, но мне нет до этого дела.

Даже если она заглохнет или завязнет в грязи, я не отступлю! Я пойду пешком, поползу, буду отбиваться от диких зверей, если тут такие водятся. Потому что теперь у меня есть куда идти. Я ещё не знаю, что скажу и как меня примут, но это мой шанс, моё спасение! Здесь меня никто не станет искать, а значит, и не причинит больше боли.

Глава 1

Четыре месяца назад

Стою у входа в кафе, волнуюсь. Май в этом году тёплый, непривычно мягкий для Питера. Я люблю такую весну. Можно уже смело переходить на лёгкую одежду, что меня безумно радует. В моём гардеробе много красивых вещей, которые давно пора «выгулять».

Смотрю на своё отражение в витрине и не могу скрыть довольной улыбки. Сейчас приедет Анька и тут же, как обычно, накинется на меня с возгласами о моём цветущем внешнем виде. Жду не дождусь этой нашей бесконечной игры в «кто лучше выглядит».

Поправляю свои, не побоюсь этого слова, шикарные, ниже плеч, белокурые локоны, на завивку которых потратила не один час. Жаль только не успела сходить к своему парикмахеру перед её отпуском и подкрасить свои не особо светлые, русые корни. Вообще-то их почти не заметно, и можно сослаться на то, что сейчас это модно. Но Аня наверняка заострит на этом своё внимание, размахивая передо мной каштаново-рыжей гривой и делая акцент на свою естественность. И, конечно же, она не забудет свой главный козырь — загар! Что ж, в этом мне её никогда не догнать. Мало того, что ей, в отличие от меня, бледнокожей, досталась смуглость её отца, так она ещё и живет в солнечной Калифорнии. Впрочем, у меня тоже есть неоспоримое преимущество — рост! Мои метр восемьдесят против её метра шестьдесят пять никакими каблукам и не уравнять, на что я, пожалуй, и сделаю, как обычно, ставку. Не зря же вчера прикупила туфли стоимостью в среднюю зарплату рядового гражданина нашего города.

Ну вот, наконец-то приехала. Не люблю ждать! Мне кажется, человек, который ждёт, выглядит жалко. Именно поэтому стою на улице. В кафе одинокая дама, особенно такая молодая, как я, — верх убогости. Ну серьёзно, неужели сложно приехать вовремя? Не на свидание же с мужчиной идёт. Никогда бы не позволила себе унижаться таким ожиданием, если бы это была не Анька.

Выскакивает из машины и несётся ко мне. Смешная! Ей рожать только в сентябре, а мне кажется, что она уже похожа на откормленную гусыню, но всё равно очень милую. Вот смотрю на неё и в очередной раз поражаюсь. Удивительно, как мы непохожи! Мы настолько разные, что мне, наверное, никогда к этому не привыкнуть. С самого детства мы с пеной у рта доказывали окружающим своё родство и даже обманывали, что у нас общие не только мама, но и папа, однако нам никто не верил. Хотя понять это нетрудно. От нашей мамы мы унаследовали только тягу к красивым мужчинам, а вот внешностью обе пошли в своих отцов. Крепкая, спортивная темноглазая Анька была копией второго мужа мамы. А вот мой отец, за которого мама вышла замуж через три года после рождения первой дочери, наградил меня роскошной модельной фигурой, большими серо-зелёными глазами с длинными ресницами, чувственными губами и красивой фамилией. Хоть за что-то ему можно сказать спасибо. Ну да бог с ним!

Улыбаюсь во весь рот. Безумно рада видеть Аню! Как же трудно жить так далеко от дорогих сердцу людей! Мы видимся всего один-два раза в году, навещая друг друга. Но даже это скоро изменится. Когда появится ребёнок, Аня с мамой, которая тоже живёт в Америке, перестанут приезжать, а для меня каждый визит — это настоящий подвиг. Несмотря на все тренинги и наставления, я до сих пор панически боюсь летать на самолёте, а по-другому до них не добраться. Эх! Ладно, потом погрущу по этому поводу.

— Ты развелась? С ума сошла? Быстро рассказывай, что случилось!

Вот тебе и встреча! Ни объятий, ни поцелуев, только недовольно поджаты губы и яростно сверкающий взгляд. А ведь мы не виделись с Нового года.

— Как ты узнала?

Обречённо вздыхаю и пытаюсь спрятать глаза, разворачиваясь в сторону дверей кафе. Честно говоря, посвящать родню в этот раздел моей семейной жизни я не собиралась ещё очень долго. Лёшка никогда никому не нравился, ни моим друзьям, ни особенно маме с Анькой. За те пять лет, что мы были женаты, они даже ни разу его с днём рождения не поздравили. На праздники я тоже всегда летала к ним одна, бросая бедного любимого мужа, как я считала, в одиночестве.

— Какая разница, как узнала! Твоя подружка Маруська тебя по незнанию сдала. Ты вообще обалдела — такое скрывать? Мама теперь истерит через день, а у меня от этого ребёнок сильнее толкаться начинает.

Анька нервно выхватывает из рук официантки меню, а я пытаюсь зацепиться за безопасную тему и начинаю засыпать её вопросами про будущую племянницу.

— Кира! Ты мне зубы-то не заговаривай! Догадываюсь, что всей правды я от тебя, как обычно, не услышу, но хотя бы выдай более-менее правдоподобную версию. Маме я сама потом информацию отфильтрую. Там и без того крыша едет. Сама понимаешь, четыре брака благотворно на мозг повлиять не могут. Наш нежный цветочек уже винит себя во всём и планирует тебя к себе перевезти, ведь «это я недоглядела, пример плохой всю жизнь подавала» и так далее. Так что, если мы не хотим, чтобы она извела меня и Тома, который из всех её мужей, да простит меня папа, мне нравится больше всех, нужно дать ей «правильную» историю, чтобы успокоить.

И хотя никакой нотки юмора в свои слова Аня не вкладывала, она так смешно и правдоподобно пародировала маму, что я не удержалась от смеха.

— Не понимаю, почему она переживает? Уж кто-кто, а я от всех этих её браков только в выигрыше осталась. Три квартиры в центре мегаполиса, не считая моей, образование за счёт твоего родителя и ежегодный новогодний вполне увесистый денежный бонус от моего папочки.

— Погоди! — протянула Аня, зло сверкая глазами. — А что с имуществом? Я надеюсь этот твой, слава богу, бывший муж не осмелился претендовать на что-то? Ты ведь не из-за этого на бабушкину квартиру переехала?

Она так раздувала от возмущения щёки, что я совсем бы не удивилась, если бы у неё из ноздрей и ушей пар пошёл со свистом, как у кипящего чайника.

— Поверь, он и так неплохо устроился, — фыркаю я, откидываясь на стуле. — Ладно, только пообещай без нравоучений и победных «мы же тебя предупреждали»…

Анька тут же отбросила в сторону меню и чуть не перекинулась через стол, снова меня насмешив. Наверное, я действительно слишком много держу в себе, раз они с мамой так реагируют на любое моё откровение.

— Помнишь, я тебе рассказывала и даже показывала, как Лёша машину разбил? Вот тогда-то я и заподозрила неладное. Не буду вдаваться в позорные подробности и рассказывать, что меня вообще побудило в нём усомниться, но копнув поглубже, я с удивлением поняла, что мой славный муж меня, можно сказать, обворовывает. Оказалось, что мою квартиру на ВаськеВасильевский остров, исторический район Санкт-Петербурга. он сдаёт не своему обнищавшему университетскому товарищу за квартплату, а вполне успешной семье за вполне приличные деньги. Я ведь сдачей-то никогда сама не занималась, а когда стала проверять, то суммы, которые Лёша озвучивал с аренды остальных двух квартир, от реальных тоже отличались. Ну а потом я узнала ещё несколько удивительных фактов. С машиной, которую он купил на наши общие деньги и «разбил», якобы не успев оформить КАСКО, ничего не случилось. Это была хитрая многоходовочка, чтобы подарить её своей обожаемой любовнице, которой нужно было с комфортом возить их сына. И ведь не поленился на свалку сгонять, чтобы фото автохлама сделать. Правду говорят, чем невероятнее ложь, тем быстрее в неё поверят. Вот я и глотала его выдумки одну за одной, не давясь. Не знаю точно, когда всё это у них с его дамой сердца началось, но, по моим подсчётам, не меньше четырёх лет назад. Их ребёнку уже два. Ну а под конец они так расслабились, что даже прятаться перестали. Думаю, что Лёше просто на меня было уже очень сильно плевать. Отец этой мадам верховодит каким-то провинциальным городком, и мой благоверный решил обосноваться там. А что, и любовь, и положение, и материальная обеспеченность. Ну и классика жанра: возвращается как-то жена из командировки… Я после новогодних праздников от тебя как раз прилетела, уставшая и нервная от самолёта, сама знаешь. Аня, мы в квартире на Фонтанке жили, там сто пятьдесят квадратных метров. У них было столько времени одеться и придумать себе оправдание! Он же знал, когда я приеду, и они меня прекрасно слышали. Видимо, просто решили вот так заявить о себе. Ты, говорит, Кира, прости, но я люблю другую. Вот так и закончился наш пятилетний брак. Поорала тогда немного и больше с Лёшей ни разу не разговаривала. Переехала в квартиру бабушки, она мне всегда больше всех нравилась. Казанский собор под боком, вид на канал Грибоедова. Она самая маленькая из моих квартир, но и самая уютная. Я же никогда одна не жила, а в большой страшно и одиноко было, слышалось всякое. Ну и финансово это намного удобнее. Как-то так.

Пожимаю плечами и вздыхаю.

— Потому я вам пока и не говорила. До твоих родов откладывала. Там бы и времени прошло много, и заботы о ребёнке вас бы с мамой отвлекли. А вообще, мне и самой-то до сих пор во всё это не верится. Да и как такое сказать? Тем более, что вы все эти годы были правы, утверждая, что Лёша ненадёжный и скользкий тип. Знаешь, как противно и стыдно за свою слепоту и дурость! Мне двадцать пять, а я уже разведена. Причём променяли меня не на писаную красавицу, а на бесформенную каракатицу с грязно-коричневым цветом волос, которая при этом ещё и старше на три года.

Снова вздыхаю и смотрю на сестру. Ну вот! Сейчас расплачется! Так и знала, что не нужно рассказывать. Будут с мамой переживать и названивать по пятнадцать раз на дню. Что ж, сама виновата. Теперь пластинка про переезд в Америку очень долго не заглохнет. Не понимаю, почему они не хотят от меня отстать? Ну не нравится мне там жить, что я могу с этим поделать? Между прочим, теперь можно смело сказать, что именно пребывание в этой стране и толкнуло меня на мой безрассудный брак с Лёшей. Три года нервных мучений, бегство — и вот, вышла за первого встречного, только бы не возвращаться. Но говорить Ане я этого, конечно, не стану. Надо бы как-то её успокоить, дать понять, что у меня всё хорошо. Кстати! А это идея!

— Ты только не волнуйся и маме скажи, чтобы не переживала. Я уже давно всё это переварила и даже начала кое с кем встречаться. Погоди, покажу его.

Хватаю телефон, натягиваю счастливую улыбку и создаю видимость азарта. Да где же эта чёртова фотография? Вот! Нашла! Уф, как хорошо, что я её не удалила!

— Это Игорь, — гордо протягиваю сестре телефон и продолжаю загадочно улыбаться. Сработало бы! Должно. Игорь на этом снимке выглядит довольно внушительно, совсем не скажешь, что он моложе меня на два года.

— Ему 27! — зачем-то придумываю я. Хотя нет, понятно зачем. Аня прекрасно знает, что я ни за что бы не завела роман с мужчиной, который родился позже моей неотразимой личности. Впрочем, сейчас ни у одного представителя сильного пола на этой планете нет ни единого шанса. После того как Лёша меня бросил, я целый месяц безостановочно рыдала, не вылезала из постели и выходила из комнаты, только чтобы пошвырять посуду о стену столовой, где висели наши семейные фотографии. Потом, стараниями Маруськи, я согласилась сменить обстановку и даже сходила в клуб развеяться. Там мне на какое-то время стало лучше, и в итоге я пила и плясала ещё несколько недель. Ну а выздоравливать я начала только после того, как та же Маруська практически силой заставила меня поехать с ней в Гоа. Не могу сказать, что я там жизнь переосмыслила, но, вернувшись домой, убиваться с горя действительно перестала. Я ритуально сожгла все до единой вещи бывшего мужа, переехала в другую квартиру и даже решила найти работу.

— Это всё, что мне надо о нём знать? — недоверчиво глядя на меня, бурчит Аня, возвращая телефон. — Я надеюсь, он не такой же проходимец, как твой бывший муж, и ты его не в баре подцепила?

— Нет, ты что! Игорь — успешный бизнесмен из хорошей семьи. Мы в аэропорту познакомились. Он нас с Марусей подвезти предложил, когда наше такси нас кинуло. И не волнуйся, с ним спешить я не стану.

Говорю уверенно и весело, потому что обманываю только в одном. Конечно, Игорь — никакой не бизнесмен, а всего лишь молодой безрассудный прожигатель семейного состояния, который летел с нами из Гоа. Но Аньке об этом знать необязательно, тем более что сейчас её волнует только то, чтобы мне никто больше не разбил сердце. Но уж кто-кто, а Игорь этого точно сделать не сможет. Очень высокий, красивый кареглазый брюнет с хорошими манерами и умопомрачительной улыбкой, этот Ромео действительно был способен вскружить любую голову, но только не мою. Не знаю почему, но я не воспринимаю его как мужчину. Маруське он, кстати, категорически не нравится. А вот я против его общества ничего не имею. С ним весело. У него всегда хорошее настроение, а мне сейчас позитив прописан как лекарство. Да и развлекаться он умеет. В любой момент готов втянуться в какие-угодно приключения. А ведь и правда! Улыбаюсь во весь рот и морщу от собственной гениальности носик.

— Если хочешь, я вас познакомлю!

Ох, представляю реакцию Маруси, когда она об этом узнает! Мне так весело, что я хихикаю вслух. Наверное, выгляжу я как счастливая влюблённая дурочка, потому что Аня тоже начинает улыбаться и, судя по всему, верит в моё полное исцеление после болезненного разрыва с мужем.

Глава 2

Фу, неприятно. На душе так противно, словно меня помоями облили. Всё время хочется отряхнуться. Брр! Вздрагиваю, прибавляю скорость и включаю музыку в машине на полную, чтобы заглушить мысли. Пусть меня лучше громкий звук раздражает, чем воспоминания об этой дурацкой встрече. Не понимаю, почему меня всё время тянет испортить себе настроение? Вот поистине, любопытство губит кошку!

Звонит Маруська. Не отвечаю. Если она узнает, что я всё-таки поехала к новой жене Лёши, она со мной на самом деле общаться перестанет, как угрожала, в этом я ей верю. Впрочем, я бы и сама с собой общаться перестала, если бы могла. Что я вообще хотела услышать от этой негодяйки-разлучницы? Извини, что увела у тебя мужа почти сразу после свадьбы, родила ему сына и жду второго ребёнка? Чёрт побери! Ненавижу их!

Сообщение от Маруси: «Возьми трубку, я всё равно уже всё поняла».

Вздыхаю, перезваниваю.

— Ну! И чего эта курица от тебя хотела такого, о чём нельзя было по телефону поговорить?

Маруська явно на меня злится, но не настолько, чтобы побороть любопытство.

— Денег дала, как «компенсацию за причинённые неудобства». Это цитата, если что.

Я нервно усмехаюсь, а Маруська долго молчит. Что ж, я её понимаю, я тоже сначала дар речи потеряла.

— Не поняла! Она что, эм, прощение у тебя выкупила?

— Если бы! Эта грязноволосая кикимора снова опузатилась и, по её словам, чувствует мой негатив.

Копирую тон недавней собеседницы и снова вздрагиваю.

— Короче, я мало что поняла из её далай-ламских речей, потому что была занята подъёмом своей упавшей челюсти. Но судя по всему, они там с Лёшей карму и чакры пооткрывали и теперь вычищают накопившийся мусор. Начали, видать, с меня. Не поверишь, встретила меня во всём белом! В дом, правда, не пустила, а хоромы, скажу я тебе, там некислые. Усадила меня в беседке и так ручки сложила, аки ангелочек. Вот реально, как в дурдоме побывала.

— А ты чего?

— Да ничего, молча забрала деньги и ушла. Кстати, знаешь, во сколько они с Лёшей «причинённые неудобства» оценили? Опять же, лучше процитирую: «Мы с Лёшечкой подумали и решили, что с машиной он был неправ. Так что мы её продали, а деньги поделили пополам, она ведь на ваши совместные средства куплена была». Нормально вообще? А остальное, значит, честно всё было? Я даже не знаю, плакать мне или смеяться?

— Ну уж точно не плакать и точно не из-за них! Ты, это, как приедешь — позвони. А лучше сразу ко мне приезжай, я через пару часов дома буду.

Кладу трубку и усмехаюсь. Если уж даже у Маруси слов не нашлось, неудивительно, что я этой Лёшиной психопатке ничего ответить не смогла. Правда, долго Маруська молчать не будет. К тому моменту, как я доеду до города, у моей подружки уже будут ответы на все вопросы мироздания. Но обсуждать что-либо и перемывать косточки я сегодня не в состоянии. Мне надо так забыться, чтобы утром хотелось забыть вчерашнее.

Пишу Игорю. Вот мой источник хорошего настроения. После нашей небольшой игры во влюблённую парочку перед моей сестрой мы с ним как-то забавно сблизились. Их с Аней встречу я специально устроила перед самым её отъездом, чтобы у неё не было шансов нас в чём-то заподозрить. И чего я только волновалась? Игорь, отдать ему должное, просто мастер лицемерия. Мы с ним такое портфолио для Аньки нафотографировали, караул, до сих пор смешно. А уж какой Игорь актёр! Прямо по сценарию отработал. Манеры, разговоры, «искреннее» сожаление о том, что ему пора на неожиданную важную встречу, — всё было на высшем уровне. С поцелуями, конечно, переборщил, даже язык мне в рот засунул. Наверное, думал, что я тут же растаю, смешной. Нет, приятны, естественно, его попытки, и целуется хорошо, но у меня ни грамма возбуждения. Зато после этой сцены и Анька, и мама будут за меня спокойны, по крайней мере какое-то время. Ну а так как увидимся мы с ними не скоро, «роман» с Игорем я могу продолжать как угодно долго.

Всё, договорились, ура. Ну до чего парень отзывчивый! Вечером идём в какой-то клуб. Первый раз о таком слышу, но мне всё равно куда, с Игорем везде весело.

***

Довольная, жму сильнее на газ. Нужно успеть марафет навести, а ехать ещё прилично. Мчусь по совершенно пустой дороге, здорово, такой драйв! Мне кажется, моя машина никогда так быстро не ездила. Вот если бы ещё поровнее дорога была. Плевать. Ору вместе с радио популярную песню и трясу головой.

А это что за… Сбавляю скорость, выключаю музыку. Что-то явно не так. Машину странно дёрнуло, и бортовой компьютер принялся сообщать, что у меня неполадки с колесом. Странно. Моей симпатяге «пежо» года нет, она новая совсем и ни разу даже плохо не скрипнула.

Останавливаюсь. Выхожу из машины. Класс! Только этого не хватало! Переднее колесо спущено, наверное, на что-то наехала. И что теперь? Насколько я помню, у меня полноценная запаска, надо просто поменять резину. Что ж, в теории мысль прекрасная, а на практике я понятия не имею, как это делать.

Кое-как достала запасное колесо и докатила к прохудившемуся. Колесо стоит, я стою, ничего не происходит. Наверное, нужен домкрат и какая-нибудь отвёртка, чтобы открутить болты? Перерыла весь багажник, нашла только отвёртку, или как там эта закорючка называется. Может, я не то ищу? Смотрю в интернете, как выглядит домкрат и как заменить колесо. Связь — караул, плохая! Бесит! Жду загрузку, начинаю сильно психовать. Наконец-то!

Хм, судя по инструкции, всё не так сложно. Одна проблема — домкрата у меня нет! Ну что, остается ждать, когда кто-нибудь поедет мимо, и попросить помощи. Ненавижу ждать!

Пытаюсь скоротать время в интернете, но всё загружается настолько медленно, что через пять минут убираю телефон в карман, чтобы не разбить. Моим нервам всегда становится легче, если что-нибудь разбить, так что от греха подальше.

Полчаса! Прошло уже долгих полчаса, как я тут кукую, и ни-че-го, вернее ни-ко-го! А вдруг я куда-то не туда заехала, и тут никто никогда не ездит? Я вообще по этой ли дороге к предателям ехала?

Уже поздно. Не вырви глаз, конечно, ещё даже солнце не село, но до белых ночей далеко. Хотя в такой глуши, без искусственного освещения, даже они мне никак не помогли бы.

Достаю газовый баллончик и электрошокер, кладу на капот. Понятия не имею, сработают они против диких зверей или людей, я ими ещё ни разу не пользовалась. Садиться в машину не решаюсь, вдруг кто поедет, надо быть начеку.

Ещё полчаса. Начинаю паниковать. Я устала и замёрзла, а от напряжения режет в глазах. В голову лезут разные дикие мысли, отчего становится трудно дышать. Так, надо успокоиться! Хожу взад-вперёд вдоль машины. Может, плюнуть и поехать без колеса? А если не доеду? Ковыряюсь в карте. Ждать, судя по всему, бесполезно! Надо либо вызывать помощь на дороге, либо ехать до ближайшего города. Вот только я понятия не имею, сможет ли машина в таком состоянии вообще ехать. Попробовать завернуть в местную деревню? Кажется, я недавно проезжала какой-то указатель. Вот и на карте населённый пункт имеется. Пойти пешком? Ага, через лес? Впрочем, по лесной дороге без колеса я тоже вряд ли далеко продвинусь. Да и не факт, что в деревне мне помогут, если она вообще обитаема.

Надо менять самой. Вызывать дорожную помощь и торчать в этой дыре ещё несколько часов, пока они доберутся, у меня нет никакого желания. Должен же тут кто-нибудь ездить! Я же в европейской части России, здесь полно людей! Ладно, начну, а там, глядишь и появится кто. Ведь столько жду уже, что просто не может не появиться.

Так, как там в инструкции было написано? Нужно машину приподнять. Домкрата у меня нет, значит приподнять не могу, но опереть на какое-нибудь бревно вполне можно. Хожу вдоль дороги, чтобы не дай бог не пропустить проезжающий транспорт. Чёрт, на удивление чистая дорога. Набрала каких-то камней, подложила баклажку от омывающей жидкости и подушки из салона, получилось вроде крепко. Ха! Маникюру моему, конечно, хана, но зато ум и находчивость на высшем уровне. Очень собой горжусь. Не нужен мне никто, я и сама всё умею!

С трудом откручиваю от колеса крепёжные болты и, чтобы не затерялись в пыли обочины, кладу на капот. Надеюсь, до ближайшего шиномонтажа доеду, а там пусть чинят и проверяют. Деньги, если что, на ремонт есть, а то и на новую машину.

— Спасибо тебе, Лёшечка! — выхожу на дорогу и кричу в сторону, откуда приехала. Ну вот зачем я опять вспомнила об этих предателях? Чувствую нарастающее раздражение. Эта противная парочка точно на меня порчу навела. А может, они специально всё это подстроили? Пока его курица мне зубы заговаривала, Лёша колесо спустил и инструменты для замены вытащил? Хотя зачем им это? Мы уже официально разведены, избавляться от меня нет смысла. Может, они и правда со своей кармой там свихнулись?

Бум!

Это ещё что?! Поворачиваюсь — и не могу поверить. Мой «домкрат» разлетелся в стороны, колёса валяются, а машина некрасиво накренилась. Как теперь её поднять? И где мои болты?

Кидаюсь к обочине и начинаю искать. Нахожу в траве только один, видимо остальные скатились в канаву. До тошноты противно копаться руками в грязной луже. Чувствую мерзкую жижу под ногтями. Нет, не могу! Выдергиваю руки и истерично отряхиваю. Лезу в бардачок в поисках салфеток.

Нет! Нет, нет, нет! Пока копалась в машине, мимо меня пронёсся какой-то грузовик. Выскакиваю на дорогу и, размахивая руками, кричу, чтобы остановился, но он меня не слышит и, наверное, уже не видит. Ну почему мне так не везёт?!

Стою посреди дороги и реву. Обидно, страшно, несправедливо! Ненавижу всех. Безумно хочется что-нибудь сломать. Хватаю с обочины камни и начинаю швырять в сторону уехавшего грузовика.

— Сволочь! Чтоб у тебя тоже колесо пробило, а лучше все четыре.

— Молодая, чего так кричишь-то?

Резко разворачиваюсь на голос и ору от испуга. Рядом со мной стоит какой-то дед, причём так близко, что рукой дотянуться можно. Грязный, страшный и взгляд пугающий. Бросаюсь к машине, хватаю баллончик с шокером. Слава богу, они лежали в дырке для дворников между стеклом и капотом и не свалились вместе с болтами. Угрожающе выставляю руки, готовая применить своё оружие.

Дед мне что-то говорит, показывает на моё колесо, но я понимаю через слово. То ли акцент такой, то ли я реально в параллельную вселенную заехала.

— А-а-а, — машет на меня рукой, на удивление ловко перепрыгивает через канаву и удаляется в лес.

— Стойте!

Бросаюсь за ним, но останавливаюсь. Мне в моей обуви по этому болоту никогда не пройти. Да и кто знает, какая живность там водится. Дед оборачивается и снова что-то бормочет.

— Да не понимаю я тебя, — ору на него так, что аж горло болит, а он снова машет на меня рукой и уходит.

Ну за что мне всё это? Жалко себя невозможно. Реву в голос и снова лезу в бардачок в поисках карточки техпомощи. Надо было сразу им звонить, а не надеяться на людей. Все люди плохие, хороших не осталось.

***

— Хм, хм. Мне тут дед сказал, что у вас машина сломалась.

Осторожно вылезаю из салона и медленно поворачиваюсь. Рядом со мной стоит великан — ростом, наверное, под два метра и весом с бегемота. Пятнистый камуфляжный костюм, нелепая панамка, а в руках огромная палка. Начинаю пятиться назад. Похоже я реально «приехала»! Тело трясётся, воздуха не хватает, и начинает кружиться голова. А может, откупиться сразу? У меня в сумке лежит миллион от продажи нашей с Лёшей машины. Пусть забирает что хочет, только бы не убил.

— Так чего случилось-то?

Кидает палку на землю и обходит вокруг моей машины. Кое-как, запинаясь, объясняю ситуацию и на всякий случай отхожу подальше. Великан спрашивает про домкрат и болты, отвечаю: нету. Смотрит на меня с таким изумлением, словно я инопланетянка, а потом начинает кому-то звонить. Слышу, смеётся в трубку и просит кого-то подъехать, но я не особо прислушиваюсь. Звоню Маруське, чтобы сказать, где нахожусь и что чувствую себя в опасности, на всякий случай. Не отвечает.

— Щас всё починим, не волнуйтесь! — заявляет великан и усмехается. Судя по всему, он считает меня полной идиоткой, которая не в состоянии даже колесо починить. Вообще-то это неприятно. Стою всё так же в сторонке, обижаюсь. А у Бегемота, наоборот, настроение отличное. Он явно доволен собой и начинает рассказывать какую-то муть про колючую проволоку, разбросанную по округе, которую они ищут, чтобы никто не поранился. Спрашивает меня, откуда я и чем занимаюсь. Вру, что замужем за полицейским и еду из гостей от его брата, тоже полицейского. Пусть думает, что у меня со всех сторон тылы прикрыты.

— Полицейские — это хорошо, я бы вот тоже с удовольствием правосудие свершил над негодяем, что нам тут проволоку разбросал.

Начинает что-то бухтеть, а я осмеливаюсь подойти ближе. Я ужасно замёрзла, и мне очень хочется взять из салона плед. Наряжаясь на встречу с новой женой бывшего мужа, я никак не предполагала, что проведу столько времени на улице. Мои тонкие чёрные обтягивающие брюки греют не сильнее капроновых колготок. Белоснежное кашемировое пальто с рукавом в три четверти тоже не справляется с вечерней прохладой. Тем более что и накинуто оно на полупрозрачную блузку. Хорошо ещё, что к этому наряду очень шли высокие ботинки, хотя бы ноги остались в относительном тепле.

Двигаюсь к машине плавно и осторожно, без резких движений. Не понимаю, чего боюсь. Мужик настроен вполне дружелюбно, кажется. Да только кто знает, что у него на уме. Он же деревенщина, наверняка пьёт как боров, так что о больших умственных способностях говорить не приходится.

— Ой, вы меня извините, не представился. Меня Николай зовут, а это вот Вова едет, мой брат.

— Кира, — представляюсь машинально и тут же жалею, что назвала настоящее имя. Да и ладно. Смотрю в сторону подъезжающего «патриота». Хм, ничего себе у них в деревне машины. Хотя, если подумать, что я вообще знаю про деревни? Я никогда ни в одной из них не бывала, только мимо проезжала.

Вова — некрасивый краснолицый дядька, такой же большой, как его брат. Странно скалится в мою сторону, и они с Бегемотом сразу же принимаются за моё колесо.

Вытаскиваю плед из салона и обматываюсь как можно плотнее. Скорее бы всё закончилось, и я смогла включить печку, чтобы согреться.

Мужчины что-то обсуждают за работой, попутно объясняя мне свои действия. Вот серьёзно, неужели они, глядя на меня, думают, что я понимаю в устройстве колеса? Для меня это как белый шум с несколькими знакомыми словами.

Их акцент режет уши, но этих двоих я хотя бы понимаю, в отличие от того деда. Странно, живём на одной территории, язык общий, а слова разные.

Не выдерживаю, спрашиваю про старика, вернее про его речевые навыки. Смеются. Задорно и так заразительно, что поневоле начинаю улыбаться в ответ. Говорят, что это их дед, который за пределы деревни выезжал за жизнь от силы пару раз. А говор — это своего рода наследие. У них в деревне есть ещё несколько старожилов, так они словно на другом языке говорят.

Возятся недолго. Вова, закончив работу, кивает и запрыгивает к себе в машину, а Бегемот Николай подходит ко мне. Наверное, сейчас будет просить на бутылку. Впрочем, есть за что! Спрашиваю, сколько должна за работу, а он смотрит на меня так странно, с сожалением, что ли?

— Да вы подождите. Тут дело такое… Болтов-то у вас не полный комплект. Мы переставили с других колёс, но… Ехать, конечно, можно, только до Санкт-Петербурга далеко, а по пути в такое время уже никакой шиномонтаж не найдёте. Давайте к нам в деревню заедем? У нас делец один есть, гараж у него получше самого крутого автосалона. Он правда рукастый мужик, захочет — ракету соберёт. Посмотрит вашу машинку, проверит, всё починит добротно. А вы пока отдохнёте. Жена у меня блинов сегодня напекла, пальчики оближешь. Приютим, обогреем. У нас и банька натоплена, попаритесь, наберётесь сил, вам не помешает.

Чешет шею и наклоняется, словно сказать стыдно.

— Понимаете, боязно нам за вас. Бледная вы какая-то. А вдруг что в пути приключится. Грех такой на себе потом нести. Вы хотите в баньку?

— Хочу!

Отвечаю не раздумывая и шмыгаю носом. Ну всё, сейчас разревусь. Я на самом деле ужасно устала и замёрзла. А ещё мне безумно стыдно за то, как я думала об этих людях раньше. Да в городе ко мне никогда бы никто так добр не был!

***

Еду за «патриотом». Поворачиваем в лес на едва заметную дорогу. Она так резко ныряет в деревья, что, если бы не старый ржавый трактор, я бы никогда на этот въезд внимания не обратила. Наверное, для этого и стоит — местный ориентир. Дорога — жуть. Так, глядишь, все колёса оставлю в этом лесу. Однако мысль о блинах и бане быстро вытесняет все остальные.

Звонит Маруська. Отвечать не хочу. Пишу, что всё в порядке и дома буду завтра. Написать Игорю? Нет, обойдётся. Да и не сильно-то он расстроится, если со мной время не проведёт.

Едем недолго. Вот уже показался просвет между деревьев. Выезжаем на открытое пространство. Ого! Останавливаюсь и удивлённо выхожу из машины. Вот тебе и деревня! Мы стоим на небольшой возвышенности и вид просто ошеломляющий. Хорошо асфальтированная дорога, начинающаяся почти сразу после выезда из леса, стелется гибкой волной, как длинная, широкая змея, и уходит куда-то в бесконечность. Вдоль неё в мягком закатном свете виднеются стройные дома. Много домов. Я даже не знала, что деревни бывают такие большие. Почти у всех одинаковые тёмно-серые крыши. У двух домов даже есть ветрякиВетрогенератор (ветроэлектрическая установка) — устройство, преобразующее энергию ветра в механическую энергию вращения для создания электричества.. Слева ровной гладью расположилось небольшое зеркальное озеро. Вдалеке в вечерней дымке скрывается лес. А чуть правее торчат невысокие трубы какого-то производства.

Стою, не могу оторвать взгляд от этого зрелища. Пробую сфотографировать, не получается. Тут нужна панорамная профессиональная съёмка, да и то передать всё величие и красоту этого пейзажа вряд ли у кого получится.

Мои Бегемоты из своей машины не вышли, сидят, терпеливо ждут. Видимо, я не первая, кто обалдел от увиденного.

Сажусь обратно, моргаю фарами, давая понять, что можно ехать.

Спускаемся в деревню. До чего же странное место. Хорошо странное. Чисто и уютно. Словно это и не Россия. Честно говоря, я приятно удивлена. Я всегда думала, что деревня — это грязь, вечно пьяные мужчины в нелепых кепках и груды полуразвалившейся техники повсюду. Фу, а я оказывается высокомерная городская фифа, считающая себя лучше других только потому, что родилась и живу в большом городе. Надо бы поразмышлять над этим, как-то это неправильно.

Подъезжаем к гаражу. Эм, да тут действительно не то чтобы починить машину — новую собрать можно. Настоящий ангар со всевозможными деталями, техникой, ямой и подъёмной платформой.

Оставляю свою «пежуху» на милость молчаливого худощавого мужика неопределённого возраста. Странный он. Ни здравствуйте, ни какого другого слова. Посмотрел на меня исподлобья, перебросил взгляд на мою машину, усмехнулся. Понятия не имею, что это значит, но так как мои Бегемоты с ним очень приветливы, не беру его реакцию в голову.

Мужчины что-то обсудили, посмеялись, судя по всему, надо мной и распрощались.

Сажусь в «патриот». В машине чисто, но накурено — хоть топор вешай. За рулём теперь Николай. Куда делся его брат, я не знаю, но он мне всё равно нравился меньше.

Доезжаем до конца деревни, сворачиваем с главной дороги и едем до тупика. Там всего два дома. Заезжаем во двор того, что слева. Мда, не тухло у нас деревня живёт, оказывается! Огромный участок с большим облицованным под кирпич и камень домом. Современные окна, неприлично ровные грядки и посадки. Ни тебе перекошенных сараев, ни ветхих заборов. Аккуратный большой огород, ухоженные каменные тропинки, какие-то строения, выкрашенные каждое в свой цвет. Теплицы и совсем недешёвое удовольствие — ветрогенератор. Высоченный забор с одной стороны, наверное, потому, что дом стоит на краю деревни. И как бы условное ограждение в виде плетёной сетки, отделяющее огород от дороги. Правда, я перелезать через такой забор точно бы не решилась, потому что вдоль него, вернее почти в нём, растёт что-то жутко колючее. И это не говоря о пушистых, но не менее кусачих хвойных кустах, высаженных по периметру.

Пока разглядывала территорию, Бегемот загнал машину в гараж и пошёл к дому. Семеню за ним, но он показывает жестом, чтобы не торопилась. Та-а-ак, похоже, не его это дом. Начинаю пятиться к воротам. Вот во что я опять ввязалась? Вообще-то, имея в сумке миллион рублей, надо бы инстинкт самосохранения включить. Конечно, никто об этих деньгах не знает, но мне становится не по себе. Снова хочется дать в нос Лёше и плюнуть в его очищенную карму.

Слышу сзади шаги. Поворачиваюсь. В мою сторону идёт высокая, почти с мой рост, миловидная стройная женщина. Возраст определить не могу. У меня всегда с этим проблемы были. Может, лет сорок? Одета хорошо, только обувь резиновая и не очень чистая. Улыбается. Странно, почему тут все улыбаются? Надеюсь, это не какая-нибудь деревня сектантов?

Подходит, спрашивает про Колю. Наверное, это и есть его жена. Указываю на дом, в котором тот скрылся, и снова начинаю пятиться к воротам. Что-то мне всё это не нравится! От осознания того, в каком положении я оказалась — без машины, далеко от дома, среди странно гостеприимных и совершенно чужих людей, меня начинает мутить. Конечно, это можно объяснить тем, что я сегодня вообще ничего не ела, потому что не могу, когда нервничаю. Но мне кажется, что сейчас дело в другом. Начинаю некрасиво откашливаться. Противно. Было бы проще, если бы я могла облегчить желудок, но он у меня пустой. От всего этого, видимо, обостряется обоняние, и я начинаю остро реагировать на запахи. Натопленная баня, вонь от домашних животных, даже цветущие деревья вызывают тошноту. Наверное, выгляжу я не лучшим образом, потому что женщина хватает меня за руку и испуганно пытается заглянуть в глаза. Она выводит меня с участка и через пару минут мы уже заходим в другой дом, тот, что в правой части тупика. Почти такие же строения и грядки, та же облицовка дома, заборы. Эти огороды словно зеркальная копия друг друга, только ветряк один на двоих.

В доме пахнет блинами и супом. Робко сажусь на предложенный стул и прошу у Люды, как она представилась, стакан воды. Желудок от запахов еды начинает новый раунд, теперь уже настойчиво требуя пищи. Люда почему-то хихикает и вместо воды даёт мне большую стопку с зеленоватой жидкостью. Пахнет, как тухлые овощи, но на вкус сладкая. Не знаю, почему я её выпила. Я вообще не понимаю, что со мной происходит и с какой стати я доверяю незнакомцам. Это так странно, что я практически заставляю себя насторожиться. Ну нельзя в современном мире людям доверять! Никто ничего просто так не делает, и эта, с виду искренняя, забота о какой-то совершенно чужой девушке ненормальна! Точно секта гипнотизёров! Внушили мне, что я хочу сюда ехать, я о подобных историях слышала, и ничем хорошим они не заканчивались. Ох, похоже, я попала по полной! Надо бы отсюда выбираться, но я не то чтобы не могу — не хочу! Это пугает меня ещё сильнее. Видимо, голод и чистый воздух так повлияли на мой задымленный городскими выхлопами мозг, что там произошли какие-то неподвластные вычислениям изменения.

Выпиваю ещё несколько стопок. Хорошо! Наваристый суп, блины, крепкий сладкий чай. В голове словно стоит густой туман, но не от опьянения. Я почти уверена, что зелёная жидкость была без алкоголя. Впервые за долгое время мне так спокойно, что я начинаю улыбаться. Вот так искренне и без причины. Не знаю, что было в этой настойке, наркотик или лекарство, но зато теперь понятно, отчего тут все такие счастливые.

Бегемот забежал меня проведать и умчался в баню. А мы с Людой сидим, болтаем, как старые подруги. Она рассказывает про дочь, которую только что выдала замуж, про младшего брата, которого тоже мечтает женить, и про другую родню из Питера. Спрашиваю, почему при наличии близких родственников не переезжает в большой город? Смеётся и отмахивается. Впрочем, я её, как ни странно, понимаю. Здесь так хорошо, что даже мне уезжать не хочется. А потом я и сама не замечаю, как начинаю рассказывать Люде про свою жизнь. Не про то, что все знают, а про личное и сокровенное. Рассказываю про бывшего мужа и свои страдания. Про Аньку с мамой и свои страхи. До сих пор я никогда не задумывалась, почему так осторожничаю в подачи информации для них, а теперь, делясь своими мыслями, всё понимаю. Мне страшно, что, если у мамы снова не получится с браком, она этого не переживёт, потому как только притворяется сильной. Аньку я вообще трогать боюсь, ведь она наконец-то забеременела после стольких лет лечения и попыток. Я не хочу их волновать, вот и создаю видимость своего счастья. Причём я настолько преуспела в этом вранье, что и саму себя убедила, хотя на самом деле никогда не по-настоящему в этом состоянии не пребывала и уж тем более давно ничего не чувствовала к мужу.