Один из них

ОДИН ИЗ НИХ

— Ты на месте? — прошипела рация.

— Похоже на то. Двухэтажное здание, высоченные колонны, стильные машины на парковке и сидячая статуя.

— Ага, так расщедриться могли только на мэрию. Значит ты на месте. Впечатляет?

Кан обвел взглядом здание. Единственное уникальное, не похожее на окружающие его дома, которые поселенцы возвели за первую неделю пребывания здесь. Помпезное и вычурное оно казалось абсолютно неуместным, о чем он и сказал вслух.

— Аминь, брат! Но красиво жить не запретишь! В общем, шагай внутрь и… — в рации на секунду замешкались. — Понятия не имею, где тебе их искать. Но хорошо, что поиски — это твой корм!

Кан стал подниматься по ступенькам.

После прибытия ему еще не приходилось бывать в мэрии города. Список посещаемых им мест был скуден: Центр Охотников, его квартира под номером 706 и близлежащий лес. В порядке возрастания посещаемости. Визиты в Центр были необходимы только для отметок о прогрессе и медицинских обследований. После того, как охотник выбирал направление движения — он предоставлялся самому себе. Еда, вода, снаряжение, карты — все это было личной проблемой Кана.

Он был в Центре всего один раз — для получения задания и координат. Сдать же результаты ему так и не привелось.

Сказать, что помещение было огромным — не сказать ничего. Звуки шагов эхом проносились под сводами. Свет заходящего солнца, падавший в высокие окна, расчерчивал залу на чередующиеся полосы красного и черного.

— Я в приемной.

— Может, имеет смысл задержаться и осмотреться здесь. Список кабинетов, планы этажей, а может что и пополезней.

Стол ресепшена был рассчитан на двух человек. Два компьютера, два телефона, два лотка под бумаги. Тем не менее, было похоже, что одно рабочее место пустовало. Задвинутые в угол стола клавиатура и телефон свидетельствовали о том, что ими еще не успели воспользоваться.

Вторая половина стола была более нарядная. За стойкой обнаружилась фотография маленькой девчушки смешно сморщившей носик. Рядом стояла кружка с едва заметными следами помады. Под монитором лежали разноцветные стопки клеящихся листиков для заметок, степлер с запасным картриджем, скрепки, ластик, пенал с ручками и карандашами. Посередине лежал раскрытый ежедневник с аккуратными записями.

— Не похоже, что у мэра был плотный график, — сказал Кан.

— Еще бы! Этот сукин сын прилетел просиживать штаны, потому что нас побоялись оставить без присмотра, а не потому, что нам без него никак.

— Тебе за такие слова ничего не будет? Уверен, что разговор не пишут?

— Уверен, что пишут, но кому теперь какое дело? Хоть вины его здесь и нет, но из-за произошедшего он уже вряд ли станет мэром. Обратная сторона руководительской медали, мать ее!

— Можешь для порядка записать меня в графу причин разжалования.

— Эй, погоди слезы лить — все у тебя будет в порядке!

Кан подошел к одному из компьютеров. Из рации продолжали литься оскорбления.

— Это ж, если из него мэр тут не вышел — на что он вообще способен? Мое мнение: ни на что. Будет мертвым грузом на чужих плечах всю жизнь. Тьфу. Тошнит.

— Остынь. Не думаю, что он сам в восторге от своего положения.

— Да ну его к черту.

Компьютер среагировал на нажатие кнопки едва слышным гудком. Экран моргнул и на поверхность медленно выплыли строчки LOGIN и PASSWORD. Кан шумно выдохнул, глядя на два пустых поля, перекрывавших доступ надежней стальной двери банковского хранилища, и нагнулся к ящикам. С содержимым первых двух повезло не больше, чем с попыткой подключения к компьютеру. В первом были пачки не распакованной канцелярии: тетради, блокнотики, ручки, маркеры и прозрачные файлы. Во втором: запасные помада, зеркальце, лаки и какая-то пыльца, о предназначении которой Кан не догадывался. Третий и самый нижний ящик оказался закрыт. Охотник еще раз оглядел стол в поисках ключа, перевернул ежедневник, посмотрел под лотками и клавиатурой — ничего. Видимо, девушка носила ключи в сумке и забрала их с собой.

С неохотой Кан вытащил из-за пояса охотничий нож. Жалко было его использовать таким варварским способом, но тратить время на взлом замка скрепками — дорогое удовольствие. Просунув толстое лезвие между ящиками, и потянув деревянную рукоятку вверх, Кан услышал натужный скрип и затем щелчок. Ящик пополз вперед. Пусто. С еще одним разочарованным вздохом Кан встал.

— Здесь пусто, я пойду дальше.

Решив не ограничиваться устными оскорблениями, он на прощание поддал ящику тяжелым ботинком. На столе подпрыгнул пенал и, завалившись на бок, рассыпал содержимое. Вместе с ручками и карандашами на стол выпала связка маленьких ключей. Погрозив им кулаком, Кан направился в дверь за ресепшеном.

В своей квартире он был только два раза. Когда распорядитель от Центра выдал ему ключи. И еще раз — когда Кан складировал туда запасное оборудование. Жить в ней он не планировал еще долго. Слишком много работы. Слишком много исследований.

Он не любил город. Не любил его скучные коробки зданий, его искусственный шум и освещение, отравляющие запах леса и свет звезд. Даже этот маленький городок на окраине известной реальности напоминал о том мегаполисе, из которого он сбежал сюда. Поэтому Кан всегда стремился бежать еще дальше, и поэтому сейчас — вернувшись — ощущал себя пришельцем.

За дверью потянулся коридор. Длинный и широкий, обшитый вагонкой и панелями из темного дерева. Слева и справа встречались одинаковые двери с аккуратными табличками. Многие из них были открыты.

Заставленные мебелью кабинеты щеголяли роскошью отделки. Огромные столы, на которых сиротливо стояли телефон, да подставка для позолоченных ручек (один пошел дальше всех и поставил белую керамическую кружку «BIG BOSS»). Набитые тысячестраничными томами шкафы собирали пыль, будучи открыты только раз, чтобы поставить в них эти гриммуары. Кожаные диваны и кресла блестели лоском, будто начищенные только вчера. Кофейные столики, все, как один, с россыпью рюмок и грязных пепельниц — где-то процесс, а где-то результат всей работы хозяина кабинета.