В этот том вошли материалы, которые помогают ответить на вопрос: какими инструментами создавать экосистему образования будущего? Здесь представлен фундаментальный системный доклад о глобальном будущем образования (Global Education Futures) 2017 года, краткая Энциклопедия новых форматов образования, а также коллекция статей и презентация Павла Лукши — основного автора данного тома и повестки нового образования.
Новые инструменты для нового образования
Во время долгого пути нашей команды к текущим пониманиям, изложенным в данном томе, каждый следующий шаг был отправной точкой и гипотезой, которая позволяла наращивать новое содержание. За наше семилетнее путешествие мы собрали то, что нам удалось осмыслить в широком экспертном сообществе России, и заложили рамки обсуждения на глобальном уровне. Именно на коммуникации с международным фронтиром в образовательной сфере стала проявляться идея человекоцентризма всех инструментов нового образования, о которых мы говорим в этом сборнике.
Именно вокруг этой фигуры — Self-Guided Learner — самонаправляемого, самоуправляемого ученика — строится вся новая образовательная среда, в которой новые форматы — игры, мобильные приложения, онлайн-платформы — не что иное, как сервисы, обслуживающие развитие человека. Причем человек этот не похож на прежнего: он уже сумел обеспечить удовлетворение своих базовых биологических потребностей за счет технологического прогресса. Теперь он ориентирован на другое: выходит в зону высоких потребностей, которые не исчерпываются пирамидой Маслоу. Они включают в себя вопросы отношений, самореализации, призвания. И, конечно, все это человек ищет через инструменты образования. Поэтому он, прежде всего, самостоятелен.
Всю свою жизнь самостоятельный человек существует во взаимосвязях, в сообществах. И параллельно с инструментами, поддерживающими развитие человека на протяжении всей жизни, возникает целая сфера, развивающая существование коллективности (сообществ, команд). Человек эволюционирует, находясь в этих коллективностях, что очень важно. Потому что все, кто акцентируется на индивидуализации, делают упор именно на индивидуальном режиме обучения. И получается, будто каждый такой обучающийся — пилот независимого космического корабля, летящего через космос. А где-то далеко другие пилоты летят на свои планеты, и ник то ни с кем никак не связан. Но на самом деле жизнь в современном обществе — это всегда командные игры.
Есть отдельные практики культивации командного, коллективного. Возможно, эта история важнее, чем развитие индивидуального потенциала. Крайне необходимо развивать потенциал связности между людьми и выращивать сообщества. Именно поэтому у меня изменилось отношение к тому, что было сделано в самом начале нашей системной работы. После международных сессий для меня проявилась другая с торона, и я по-другому смотрю на первые попытки воплотить принципы нового образования. Это конкретные эксперименты в социальных лабораториях, конкретные карты образовательных практик, большая часть которых носит скорее гуманитарный характер, в отличие от продвинутых технологических стартапов. И в них я теперь вижу меньшую ценность, чем в целостном подходе.
В очередной раз я прихожу к выводу, что на самом деле надо работать с человеком. А работать с человеком сложнее, чем сказать: «Мы сейчас напишем софт, всех через него проведем, и будет нам образование будущего». Не работать с человеком нельзя, и в этом плане горизонтальность форматов коммуникаций — это более радикальная вещь. Возможность действовать и поддержка людей в этом действии — это более системно, чем все супертехнологичные решения, которыми можно вооружить человечество. Я хотел бы подчеркнуть, что это — самое важное для меня. Это — моя ставка.
На этом нужно строить систему образования. Потому что на самом деле, как выясняется, она не просто обслуживает интересы окружающих систем. Оказалось, что у системы образования может быть двойная роль. Она может заявлять вектор обслуживания интересов экономики, общества, государства, бизнеса. А на самом деле еще и формировать экономику, общес тво, государс тво и бизнес завтрашнего дня. Потому что готовит умы и сердца, которые создадут еще миллион рынков, если им это позволить.
Новое образование — это образование, развивающее мышление, предоставляющее возможность эксперимента. Через новое образование мы говорим нашим обучающимся: «Ребята, мир открыт! Ищите, пробуйте, ценности в мире такие, их важно удерживать». Если можно пойти к уда угодно, желательно иметь какие-нибудь ориентиры. Эти ориентиры, на мой взгляд, формируются не с позиции заказа бизнеса или государства, они формируются с целью пройти эволюционные вызовы, с которыми нам предстоит столкнуться в XXI веке, если мы их четко можем картировать, если мы их нащупали. С нашей точки зрения они сос тоят из двух составляющих.
Первая — это, собственно, управление сложностью, а вторая — способность так ею управлять, чтобы это служило интересам максимального числа людей и планеты в целом. Если мы начнем так действовать, то ясно, что какие-то образовательные практики в этом направлении работают, а какие-то — нет. Сейчас мы как раз ищем те практики, которые попадают в глобальную рамку. Мы спрашиваем себя: «Какие практики и инструменты попадают в это будущее или нас в него введут?». И мы задаем эти ценностные фильтры, смотрим множество практик, которые этому соответствуют, и говорим: «Вот, друзья, если мы будем их поддерживать и развивать, то попадем в это будущее с более высокой вероятностью». Мы также ищем те экологичные практики, которые будут небезразличными к долгосрочным последствиям своих выборов.
Очень надеюсь, что наша работа только начата, а пройти предстоит еще очень долгий путь не только отбора лучших практик, ведущих нас в достойное будущее, но и приращения смыслов, которые помогут это будущее лучше понять. Искренне верю, что данный том является очередным шагом на этом пути, что он позволит лучше отрефлексировать уже накопленное содержание.
Доклад «Глобальное будущее образования»
Павел Лукша, Джошуа Кубиста, Александр Ласло, Мила Попович, Иван Ниненко и участники сессий GLOBAL EDUCATION FUTURES (GEF) 2014 — 2017 годов
Перевод с английского: Agency for International Cooperation
Редактор перевода: Павел Рабинович
О докладе
В начале XXI века перед человечеством открываются как новые небывалые возможности, так и беспрецедентные вызовы его существованию. По мере стремительного появления новых технологий и распространения антропогенных систем по всему земному шару у нас появляется все больше возможностей для создания желаемого будущего для всего человечества и для жизни на Земле. В то же время глобальные изменения в экологической, социально-экономической и культ урной сферах создают все больше угроз существованию нашей цивилизации и всего нашего вида, а также множества других видов на планете. Вызовы и возможности XXI века оказывают огромное давление на антропогенные системы, которые вынуждены эволюционировать, чтобы отвечать на существующие запросы и обеспечивать сохранение настоящего человеческого наследия для будущих поколений.
Инициатива «Глобальное образование будущего» (Global Education Futures) появилась, когда мы осознали, что образовательные системы по всему миру, как и все другие антропогенные системы (экономика, политика, сфера продовольственного и ресурсного обеспечения и др.), ищут новые способы удовлетворить существующие и возникающие потребности учащихся — а наиболее распространенные образовательные модели все больше перестают соответствовать потребностям времени. Скорее всего, в ближайшие десятилетия несоответствие между образовательной повесткой и потребностями учащихся будет только расти.
Для того чтобы человечество смогло успешно справиться с историческими вызовами, необходимо, чтобы наши образовательные системы соответствовали масштабу сложностей, которые ожидают нас в будущем. Постепенные изменения адаптационного характера не смогут помочь нам с кризисом такого масштаба. Нам необходимо изменить образовательную парадигму и создать модель, которая будет соответствовать вызовам XXI века.
Данный доклад представляет актуальные исследования инициативы Global Education Futures (GEF) по вопросам разработки, апробирования и развития систем образования и развития потенциала учащихся в усложняющемся мире для совместного создания процветающего общества за счет глобальной кооперации.
Инициатива «Глобальное будущее образования» была создана в 2014 году как международная площадка, которая объединила создателей и лидеров глобальных образовательных систем, она также стала форумом для международного диалога и коллективных стратегических сессий в России, Европейском союзе, США, Азии, Латинской Америке, Южной Африке и Новой Зеландии. На этих сессиях собирались те, кто формирует тренды и прокладывает новые пути в образовании. В процессе совместной работы в специально организованных группах при поддержке фасилитаторов эксперты вырабатывали картину желаемого и возможного будущего образования для индивидов, сообществ и всей нашей цивилизации. В сессиях приняли участие более пятисот лидеров глобального образования из более чем пятидесяти стран, а также представители таких международных организаций, как ОЭСР, ЮНЕСКО, Всемирный банк, МОТ, WorldSkills и др.
Во время совместной работы участники стремились решить три основные задачи:
1. Понять новые социальные и экономические реалии XXI века, определить знания и навыки, которые помогут детям, взрослым и пожилым людям жить полной и насыщенной жизнью.
2. Исследовать образовательные модели, которые могут использовать отдельные люди и сообщества во время непрерывного обучения.
3. Понять, как образовательные системы могут поддерживать процветание общества и стать инструментом изменения мирового сообщества для достижения долгосрочного устойчивого развития и процветания всего человечества и биосферы.
По итогам множества сессий, посвященных созданию общего видения, авторы этого доклада решили кратко изложить суть проделанной работы на последующих страницах. Авторы встречались на сессиях проекта «Глобальное будущее образования» в Германии, на Кипре, в Австрии, Аргентине, США и писали этот текст из Москвы, Санкт-Петербурга, Буэнос-Айреса, Аризоны и Колорадо, отдавая дань тому общему духу, благодаря которому совместными усилиями было создано это видение — жизненное, постоянно меняющееся, общедоступное представление о будущем образования.
Где мы находимся и куда стремимся
Мы исходили из того, что право на обучение принадлежит ребенку с рождения и является одним из основных прав человека.
Мы считаем, что сегодня самое подходящее время для осуществления необходимых трансформаций.
Мы считаем, что будущее можно создавать уже сейчас.
Мы готовы моделировать видение будущего образования, работать над ним, играть в него, вместе творить его, создавая прототипы сообществ и лабораторий социальных изменений при использовании образования и обучения, и быть живым воплощением будущего уже сегодня.
Мы видим целый ряд недостатков в системах образования, которые необходимо срочно исправить, и стремимся вдохновить учащихся и лидеров на исследование междисциплинарных и всеобъемлющих подходов, на личные действия, на создание представлений о будущем, а также на то, чтобы они видели более общую картину мира и глобальную цель служения человечеству и процветания жизни на Земле в целом.
Мы учим прислушиваться к миру вокруг нас и внутри нас, извлекать знания из данных, добывать мудрость из знаний и приумножать их путем проявления заботы и большого чувства любви.
Мы понимаем, что образование больше не может быть линейным поступательным процессом накопления массивов информации, зарабатывания оценок, подтверждения навыков для получения социального статуса предсказуемыми и предписанными способами.
Давайте учить и получать знания о природных явлениях и о том, как жить в гармонии с природой. Давайте изучать исторические факты, законы и схемы, которые управляют общественными силами и процессами, чтобы вместе создавать будущее. Давайте обучать новому и узнавать новое о науке, технологиях, инженерном деле, искусстве и математике, показывать созидательную силу, скрытую за этими символами.
И давайте действительно вместе узнавать об обучении отношениям, дарующим свободу, чтобы когда мы обучали и узнавали новое о половом воспитании, мы, например, обсуждали бы ценность любви, способы оказания настоящей эмоциональной самопомощи, тонкости и сложности отношений ради того, чтобы жить вместе в гармонии.
Мы развиваем системы образования, основываясь на эволюционных процессах обучения, которые отвечают на наши внутренние стремления к эмпирическому и всеобъемлющему развитию, изучению этапов жизни и жизни человека в целом, а также уважению значимости каждого человека путем создания стимула к служению обществу и общему вкладу в его развитие.
Мы делаем возможным образование с упором на трансформационные процессы, в которых учитывается информация, поступающая от органов чувств, а также их созерцательные и интерпретационные возможности. Мы улучшаем их с помощью воображения и видения, облагораживая такое обучение заботой о всех формах жизни, о нашем доме, нашей планете, а также нашей решимостью внести вклад в наследие масштабной эволюции жизни на Земле.
Мы ориентированы на глобальное будущее, но не забываем о локальных проблемах и сострадании.
Мы поддерживаем те точки, в которых собираются эксперты и лидеры, где расположены экспериментальные лаборатории, разрабатывающие прототипы системных инноваций, где делятся знаниями о трансформационном обучении, культурной дипломатии, междисциплинарных исследованиях, экологической грамотности, личностном росте и опыте социальных изменений ради увеличения нашего коллективного потенциала.
Мы приглашаем творческих людей, а также тех, кто разрабатывает видение будущего и принимает решения, кто привержен идее системных изменений в образовании, присоединиться к новой группе обучающихся, граждан планеты и сторонников изменений, которые объединяются в глобальное сообщество развивающихся учащихся и лидеров. В таком сообществе разрабатывают и воплощают более исчерпывающее и актуальное видение образования, существующего во взаимосвязанных обществах, нацеленных на общее будущее.
Мы создаем видение, инициируем, а также воплощаем новую культуру обучения. Она связана с основными экзистенциальными аспектами человеческой жизни, поддерживая их и развивая: со смыслом существования, становления и принадлежности, а также со священным восхвалением жизни.
Павел Лукша
Джошуа Кубиста
Александр Ласло
Мила Попович
Иван Ниненко
1. Введение: сдвиг парадигмы
«Образование будет связано, в первую очередь, не с открытием новых фактов о Вселенной и ее истории, а с тем, к чему стремится Вселенная, почему человек является ее частью и как он может наилучшим образом действовать с учетом эволюции Вселенной».
Бакминстер Фуллер
1.1. Образование в переходный период
Мы живем в эпоху стремительных, глобальных и сложных изменений, когда человечество оказывается подверженным растущему давлению и сталкивается с необходимостью изменять системы и процессы, чтобы соответствовать требованиям XXI века.
Образование является одной из самых сложно устроенных технологий социальной эволюции, и тем не менее оно по-прежнему мало используется в качестве инструмента создания траектории цивилизации и внесения вклада в устойчивое и процветающее будущее нашего вида внутри биосферы и за ее пределами.
Образование может стать инструментом, благодаря которому мировое сообщество преодолеет разрывы и барьеры, которые мы создали: цифровой разрыв, дисбаланс потоков информации, растущее экономическое и социальное неравенство, барьеры в религиозной, этнической и культ урной сферах, а также чрезмерное давление на экологию планеты, которое мы оказываем.
Тем не менее конструкция наших систем образования по-прежнему соответствует потребностям вчерашнего дня. Их необходимо изменить, чтобы они отвечали вызовам будущего, включая растущую социальную, экологическую и экономическую сложность во всех сферах человеческой жизни. Нужно переосмыслить цели и смыслы образования, чтобы они отражали сегодняшний день.
По сути, необходим ренессанс человеческих ценностей и видения, задающих требования к изменению модели обучения, нужны лидеры, которые будут поощрять непрерывное обучение и развитие коллективного потенциала для процветающего общества. Если мы не изменим нашу способность совместно обучаться и развивать наш коллективный творческого потенциал, мы ограничим перспективу продолжения «человеческого эксперимента» на Земле. В мире постоянно рас тет спрос на более качественное образование.
По данным ЮНЕСКО, в мире по-прежнему существуют 750 млн безграмотных людей, которые живут в основном в развивающихся странах Африки, Азии и Латинской Америки. Глобальный спрос на высшее образование продолжает расти. Предположительно, к 2025 году в мире станет на 95 миллионов студентов больше. Это значит, что каждую неделю необходимо открывать по три новых университета в течение последующих 10 лет [Jacobs, 2014], чтобы удовлетворить такой спрос.
По данным Глобального индекса рынка труда компании Hays, растущее несоответствие компетенций требованиям работодателей остается одной из ключевых проблем рынка труда для большинства крупных экономик мира. Даже в нынешнем состоянии сфера образования останется одной из самых процветающих сфер общества, и ее основные задачи в ближайшие десятилетия будут включать расширение вместимости образовательных институтов, развитие новых учебных программ, которые больше соответствуют требованиям рынка труда, а также сокращение издержек на обучение путем введения новых образовательных технологий.
Однако настоящий вызов гораздо более фундаментален: соответствует ли институциональная организация сферы образования новому глобальному контексту и этапу цивилизационного развития?
Может ли образование быть одной из коренных причин нынешнего экологического, экономического, политического и культурного кризиса глобальной индустриальной цивилизации, поскольку оно воспроизводит старые и неэффективные модели массового мышления и поведения в обществе? Или напротив, может ли оно стать частью решения, сферой, где будут формироваться и транслироваться новые практики и ценности для лучшего процветающего мира?
Современная цивилизация сталкивается с несметным числом угроз и прямыми негативными последствиями глобальных социальных изменений, включая изменения климата, сокращение ресурсов биосферы, рост рисков личной и коллективной безопасности в мировом масштабе, угрозы глобальному благосостоянию и растущее
глобальное неравенство. Все эти процессы естественным образом присущи современному индустриальному обществу [Milbrath, 1989] — а их взаимное влияние друг на друга создает эффект растущей глобальной турбулентности, рождающей массу вызовов благополучию нашей цивилизации и нашего вида в целом. На фоне этих растущих угроз нашим системам управления и превалирующим культурным схемам, а также образу мышления не хватает способностей для обработки и реагирования на стремительное усложнение социальной, технологической и экологической сфер. Причина этому — массовое образование индустриальной эпохи: оно не готовило нас для жизни в сложном мире, оно сокращало творческий потенциал и врожденную способность к сотрудничеству, оно сделало нас нечувствительными, чтобы мы могли быть хорошими работниками, а не креативными людьми, а также отделило нас от жизни и жизненных процессов.
Сегодня образование нацелено главным образом на сохранение существующей ситуации и воспроизводство ценностей, присущих индустриальному обществу.
В последние годы в развитых странах была предпринята попытка изменить сложившееся положение дел путем внедрения экономики, основанной на знании (в которой акцент сместился с массового производства материальных товаров на массовое производство знаний). Однако мы до сих пор не смогли побороть различные проявления «зла» индустриального общества, включая отсутствие баланса между обществом и природой.
Любое изменение систем образования в XXI веке должно быть неразрывно связано с решением проблем экономической, экологической и политической несправедливости, открывать возможность свободного доступа и распространения человеческой мудрости, благосостояния. Для того чтобы справляться с грядущими вызовами и преумножать глобальное благосостояние, необходимо развивать общества, в основе которых будет лежать мудрость, где коллективная мудрость как «основополагающая прагматика жизни» [Балтес, Штаудингер, 2000] будет играть определяющую роль в принятии решений и развитии человеческого потенциала (Рис. 1).
Вследствие растущей необходимости трансформации общества внутри и за пределами традиционных образовательных систем появляются подходы к «новому» образованию. Три основных фактора, способствующих развитию этого процесса в глобальном масштабе, — это:
1. Растущая сложность социально-технических систем (транспорт, энергетика, телеком, массовое производство и т. д.), социально-экономическая, политическая и культурная среды, которые все чаще приобретают черты VUCA (акроним от англ. volatile (изменчивый), uncertain (неопределенный), complex (сложный) & ambiguous (неоднозначный)), а также растущий спрос на новые навыки и знания (см. Раздел 3).
2. Растущий разрыв с современной системой образования из-за недостаточных возможностей трансформации существующих национальных образовательных систем, непрекращающееся инвестирование в традиционные индустриальные процессы и модели образования, а также воспроизводство устаревших «путей познания» (эпистемология), которые не готовят общество к борьбе с вызовами XXI века.
3. Технические инновации в ИКТ (мобильность, автоматизированный анализ данных, искусственный интеллект и т. д.) и в связанных областях (робототехника, нейронауки, биофармацевтика и т. д.) позволяют создавать новые способы индивидуального и коллективного обучения и преподавания. Такое положение дел создает идеальные условия для появления «нового» сетевого обучения, которое позволяет предоставлять соответствующий образовательный контент и опыт путем вовлечения новых поставщиков образовательных услуг, объединения обучающихся и обучающих в образовательные пространства, а также создания потоков информации, которые позволят таким системам становиться более гибкими и вариативными, но в то же время все более глобальными.
Появление нового образования как глобального (а не локального или национального) явления дополняется следующими факторами: все больше людей признают, что основные вызовы XXI века — экологический, экономический и политический — существуют в планетарном масштабе. Несмотря на антиглобалистские политические движения, глобализация экономической, политической и культурной жизни продолжается. Это стимулирует рост мудрости и знаний, находящихся в глобальном общем пользовании в СМИ и повседневной жизни. Интернет и новые информационные технологии (например, автоматизированный перевод) усиливают распространение глобального контента и культуры. Приходит понимание того, что нам необходимо освоить коллективное искусство мирного существования на этой планете, развивая сотрудничество и совместное творчество, или, как сказал Стюарт Бранд [2009], искусство «взращивания планеты».
В образовании по всему миру целый ряд влиятельных игроков продолжают разрабатывать глобальные образовательные процессы и стандарты, начиная от образовательных онлайн-платформ (например, «экосистема» Open edX), глобальных социальных движений (таких как новаторские методы социального предпринимательства, распространяемые фондом «Ашока», а также образовательные программы, составленные исходя из целей достижения устойчивости, предлагаемые глобальных природоохранных организаций) до глобальных технологических корпораций (Google, Microsoft, Intel и других) и некоторых лидирующих университетов (таких как Массачусетский технологический институт, Калифорнийский институт в Беркли, Кембриджский университет, Национальный университет Сингапура и многие другие), которые укрепляют свое присутствие и влияние по всему миру.
Эти изменения на наднациональном уровне происходят одновременно с ростом новых глобальных сил, которые способствуют переходу лидерской инициативы к «низам». «Благословенное недовольство» социальных движений и негосударственных организаций [Hawken, 2007] позволило людям, принадлежащим разным социальным классам и поколениям, вносить изменения в сферы, которые больше всего влияют на их жизнь: образование, здравоохранение, безопасность, культуру и многие другие, стать третьей силой, которая дополняет и создает противовес власти правительств и корпоративного сектора.
Учитывая растущую демократизацию умений, при которой даже молодежь демонстрирует выдающиеся способности, а старшее поколение выступает с крайне вдохновляющими креативными идеями, приветствуются системные новаторы, которые полностью изменяют существующие системы, не дожидаясь одобрения со стороны политических и бизнес-элит (чьи интересы зачастую сводятся к сохранению текущего положения дел, которое помогает им остаться у власти). «Благословенное недовольство» представляет собой нашу общую способность создать новое образование путем действий «низов» — самих обучающихся и педагогов.
Таким образом, мы находимся в условиях «идеального шторма», которые подталкивают нас к тому, чтобы совершенствовать коллективный выбор. В прошлом наши предки могли полагаться на адаптацию, конкуренцию и самоорганизующиеся силы, формирующие наше коллективное существование. Однако сложность вызовов, с которыми сталкивается человечество сегодня, призывает нас найти ответы через сознательно созданный консенсус. Мы живем в эпоху антропоцена. Это значит, что общая деятельность человечества накладывает видимый отпечаток на геологию Земли, включая изменения, затронувшие климат и естественные геохимические циклы.
Мы сталкиваемся с проблемой шестого вымирания — с беспрецедентно быстрым в истории биосферы исчезновением видов вследствие деятельности человека [kolbert, 2014].
Мы создаем автономные машины, которые обладают самосознанием и могут быстро научиться превосходить человека в решении интеллектуальных или физических задач. Более того, у нас нет ясной стратегии, как справляться с вызовами, которые могут породить эти изменения.
Мы по-прежнему несерьезно относимся к размещению оружия массового уничтожения в конфликтах между промышленно-развитыми странами, хотя это и может привести к разрушительной глобальной войне.
Сегодня многочисленные глобальные вызовы открывают возможности для обновления способов мышления, выбора, действий и совместного созидания. Это создает беспрецедентную основу сотрудничества, творчества и инноваций для всего человечества.
Нестандартная ситуация требует нестандартных ответов и может служить катализатором, который вдохновит и объединит лучшие человеческие начинания, ведущие нас к глобальной реализации коллективного потенциала. Образование становится одновременно и ответом на возникающие вызовы, и основной точкой влияния для появления сложного общества и самореализации каждого человека на Земле.
Если «эволюция — это путь обучения Вселенной, а обучение — это путь эволюции человека» [Lazlo, 2017], то человеческое сообщество ожидает намеренное развитие способности обучаться и лидировать таким образом, чтобы совместными усилиями создавать процветающее и желаемое будущее на Земле и, возможно, за ее пределами.
1.2. Мегатренды, определяющие наше будущее
Примерно 50 лет назад американский социолог Элвин Тоффлер указал на то, что непрерывный и ускоряющийся процесс изменений является основным трендом индустриальной цивилизации [Toffler, 1970]. До сих пор этот тренд по-прежнему характеризует как технологическую, так и социальную сферы. Влияние технологического ускорения особенно проявляется в сферах так называемых экспоненциальных технологий, например, цифровой (особенно учитывая закон Мура, касающийся вычислительной мощности), биотехнологической и нанотехнологической, которые также взаимно усиливаются [Kurzweil, 2005]. Сходным образом изменение социальных норм (например, предоставление женщинам права голоса, межрасовые браки, изменение числа детей в семье, легализация абортов и легких наркотиков и т. д.) также находится под воздействием тренда на ускорение, хотя и в меньшей мере, на протяжении последней сотни лет.
Ускорение изменений является неотъемлемой качественной характеристикой индустриального общества, которое стало следствием трех ключевых событий:
1. Появление «социальных машин» создания знаний и инноваций (от исследовательских университетов и корпоративных отделов исследований и разработки до региональных и национальных инновационных экосистем), которые обеспечивают стабильный приток новых технологий.
2. Появление сетевых интернет-технологий: от телеграфа и телевидения до интернета и социальных и сетей, которые становятся средством быстрого распространения новых технологий и норм.
3. Появление институтов поддержки процессов глобализации, которые постепенно развиваются от соглашений о свободной торговле, которые поддерживали потоки капитала и экспорт, к системам глобальных стандартов технологий, профессиональных требований и образовательных процессов.
Хотя индустриализация и глобализация помогли разрешить многие мировые проблемы, включая существенное снижение масштабов голода и эпидемий за последние сто лет, они также породили много новых негативных явлений, включая разрушение окружающей среды, изменение климата, а также разрушение самобытных сообществ и уникальных культур во всем мире.
Тем не менее государства и регионы, которые (по разным причинам) попытались избежать индустриализации, вскоре оказались маргинализованными и стали существенно отставать в развитии от тех, кто пошел по пути индустриализации. Позже, во второй половине XX века, те государства, которые стремились к экономическому процветанию путем использования инновационного и творческого потенциала своего населения, создавая инновационную экономику, основанную на знаниях, добились гораздо больших успехов, чем те, кто полагался на контроль, притеснение и грубую силу.
Индустриальная социально-экономическая модель остается сильной, несмотря на социальное недовольство и экологические риски, которые она создает, и поэтому вполне вероятно, что новые способы работы, жизни и существования появятся путем эволюции, а не отказа от этой модели. Будучи одним из ключевых процессов наряду с распространением индустриального общества, растет урбанизация регионов мира: с начала 2010-х более половины мирового населения живет в городах.
Мировая цивилизация продолжает усложняться и становиться все более развитой технологически и социально, и существует почти полная уверенность в том, что она продолжит идти по пути ускоряющихся изменений в ближайшие десятилетия.
Самыми сильными движущими силами социальных и экономических изменений по всему миру, которые наблюдаются и поддерживаются почти всеми глобальными заинтересованными сторонами (включая правительства развитых стран и стран с переходной экономикой, глобальные технологические корпорации, международные социальные движения, мировое научное сообщество и т. д.), в ближайшие десятилетия, вероятно, будут:
A. Цифровизация
Мы вступаем в эпоху массовой цифровизации, в которой человечество будет окружено данными, соединено на локальном и глобальном уровнях через мобильные и «умные» (адаптивные) человеко-ориентированные технологические среды «умных» домов и городов, дроны, роботов на улицах, Интернет вещей, а также портативные устройства и импланты.
Более того, с учетом все более интенсивного использования искусственного интеллекта (программ и агентов) и появления гибридной (дополненной и виртуальной) реальности, изменение представления о том, что значит быть человеком в биосфере, дополненной технологиями, будет определять будущее.
Б. Автоматизация:
Мы вступаем в эпоху, которую можно считать следующей промышленной революцией, движимую цифровыми технологиями, новыми материалами, биотехнологиями и возобновляемой энергией, где широко распространено применение искусственного интеллекта, робототехники, 3D-печати и других революционных технологий [Manyika et al. 2013]. Все они оказывают огромное влияние на меняющуюся природу обучения и работы. В нынешней модели индустриального общества около половины всех занятий содержат «рутинные» элементы, причем это касается как физического труда, так и интеллектуального (маркетинг, финансы, коммуникации и т. д.), которые в перспективе могут заменить искусственным интеллектом или роботами даже при нынешнем уровне технологий [Frey, Osborne, 2013].
Более того, некоторые технологии, например, 3D-печать или биотехнологии, могут привести к революции в целых отраслях и цепях поставок, заменив экономики массового производства с использованием конвейеров на адаптивные восстанавливающие промышленные сети.
Хотя похожие радикальные изменения, касающиеся занятости и организации общества, уже случались в истории человечества (например, когда общество переходило от аграрного к индустриальному), они никогда не происходили с такой стремительной скоростью в течение жизни одного поколения! Сейчас общество может измениться меньше чем за тридцать лет. Такая трансформация, скорее всего, потребует создания новых реальных возможностей для участия, создания рабочих мест и способов вовлечения в жизнь общества для значительной части мирового населения.
Учитывая развитие автоматизации, ожидается стремительно растущий спрос на создание новых секторов, где будут задействованы люди. Существует как минимум пять таких секторов, где может появиться достаточно много новых занятий для человека (вне зависимости от того, будут ли они называться «работой» или нет):
• «Новые» технологические секторы, которые появятся вследствие развития нового поколения технологий для промышленного и потребительского пользования (например, разработка и программирования «умных» энергосистем и других «умных» сред для городов и домохозяйств, или производство городских роботов и беспилотных автономных транспортных средств, а также разработка и производство возобновляемых биоинженерных материалов и т. д.).
• «Человеко-ориентированные услуги», которые будут основываться на том, что «не будут делать роботы», поскольку два человеческих качества, которые труднее всего сымитировать, — это творческий подход и «человеческое прикосновение». Есть огромное число крайне персонализированных услуг (существующих, возможных и даже тех, которые сейчас сложно себе вообразить), которые могут быть предоставлены в образовании, сфере здоровья и благополучия, дизайне пользовательского опыта, развлечениях и т. д.
• Виртуальные экономики: экономики, созданные внутри виртуальных игр, социальных сетей и других видов виртуальной среды, где люди могут найти огромное число занятий и разрабатывать симуляторы или быть игроками в симуляторах, поскольку виртуальная реальность позволяет преодолеть практически любые ограничения, существующие в материальной реальности, создать миры с любыми «правилами разработчика», даже если они кажутся невозможными или маловероятными для «реального» мира.
• Сектор создания знаний: хотя было бы нереалистично ожидать качественного сдвига в отношении вовлечения людей в процесс создания научного знания (из-за «естественных» ограничений науки как феномена [Panov, 2011]), существует значительный и растущий спрос на знания, с учетом специфики сообщества или сети, а также контекста. Такое знание безусловно связано с управлением данными сообществами и вырабатывается путем объединения коллективного опыта, а также совместного творчества.
• Зеленая экономика, которая нацелена не только на создание устойчивых процессов и продуктов (в соответствии с целями в области устойчивого развития ООН и не только) и соответствующих «зеленых профессий», но и на восстановление баланса между человечеством и планетой, при котором все больше людей играют роль садовников, лесничих и охранников, которые помогают оберегать и развивать естественную экосистему нашей планеты.
Более того, мы не должны рассматривать работ у в этих новых секторах как работодатели традиционного индустриального общества. Это, скорее, сфера занятости и самореализации.
Широкое распространение автоматизированных решений, таких как робототехника, интернет вещей и искусственный интеллект, дальнейшее развитие 3D-печати и других аддитивных технологий, а также появление и широкое использование био-экосистемного производства продовольствия, энергоресурсов и материалов, обладают потенциалом постепенно довести нашу цивилизацию до состояния изобилия [Diamandis, kotler, 2012]. В обществе изобилия необходимость обеспечивать свои базовые потребности больше не является основной мотивацией к работе, различные социальные механизмы, например, небольшое число рабочих часов в неделю или базовый всеобщий доход, могут гарантировать большей части населения свободное время, которое они потенциально могут потратить на творчество, исследование, обучение и наслаждение жизнью. При этом будет уделяться все больше внимания целостному долгосрочному развитию отдельных людей, сообществ, обществ и их отношениям с природой. В такой ситуации образование может предложить больше, чем навыки, необходимые для того, чтобы добиться положения в обществе. Оно поможет восстановить смысл жизни и предоставить возможность каждому заняться делами, которые его вдохновляют.
«В прошлом образовательные системы существовали за счет обещания „если будешь хорошо учиться, получишь работу и преуспеешь в жизни“. Учитывая нынешний сдвиг, это обещание больше не работает. Нам необходимо дать новое определение „успеху“ и готовиться к будущему, в котором работа будет распределяться совершенно иным образом и играть абсолютно другую роль в жизни людей».
Валери Хэннон, директор отдела инновации, соучредитель GELP (Всемирной образовательной программы обучения лидеров)
В. Трансформация социальных институтов:
неожиданное появление технологических инноваций будет оказывать большое влияние на наше общество, организации и сообщества, и в то же время эти ускоряющиеся сдвиги будут сопровождаться динамичной текучестью наших социальных сред, которые теперь подвергаются влиянию социальной, экологической и экономической изменчивости, неопределенности, сложности и неоднозначности (volatility, uncertainty, complexity / ambiguity — VUCA). На фоне растущего давления общества и системы, разработанные для прошлого, могут не подойти для будущего.
По мере того, как исчезают искусственные границы в мире работы и управления, мы будем становиться свидетелями появления все большего числа «творческих сообществ», в которых естественным образом переплетены совместная работа, жизнь, игра и творчество, в которых люди могут быть предпринимателями, создавать прототипы новых образов жизни и совместно запускать общественные изменения.
Это не просто окажет влияние на функции и формат наших институтов, поскольку они будут изменяться для того, чтобы удовлетворить новые потребности и подготовить грядущие поколения к будущему. От систем управления и финансов также потребуется интегрировать коллективный опыт и организации, основанные на сетях и ИИ, которые будут заниматься решением локальных и глобальных проблем.
Более того, зарождение новой финансовой системы, включающей, например, криптовалюты, «репутационные валюты» и другие системы общественного управления на основе блокчейна или других распределенных реестров [Tapscott & Tapscott, 2016], а также изменения в ценностях и мотивации, не ограничивающейся деньгами, могут сделать возможным всемирное признание человеческой уникальности, мудрости, заботы, сострадания и любви.
«Нам необходимо создать поколение, которое примет вызов по созданию регенеративных экосистем, чтобы улучшить наше здоровье и восстановить системы планеты».
Дэвид Мак-Конвилл, соруководитель Института Бакминстера Фуллера
Г. Демографические изменения:
Хотя изменения демографии происходят медленнее, чем стремительные изменения технологий и социальных норм, они также является основополагающими для любого общества.
Первое и самое важное изменение — это увеличение продолжительности жизни. Если верить прогнозам, и тенденции сохранятся, то ориентировочно к середине XXI века средняя продолжительности жизни составит примерно 100 лет в «развитых странах» (странах, которые сейчас входят в ОЭСР) и, соответственно, значительное число людей будут жить больше 120 лет.
Достижения в медицине, включая создание лекарства от рака и нервных расстройств, позволят большей части населения вести активный образ жизни как минимум до 90 лет. Увеличение продолжительности жизни приведет также к снижению рождаемости. Такой переход уже случился в странах с развитой экономикой, где один или два ребенка в семье стали нормой, и сейчас тот же процесс происходит в странах Азии, Африки и Латинской Америки, где наблюдается стремительная урбанизация. Доля молодежи в населении мира продолжит сокращаться, а доля людей старше 65 увеличиваться — и этот процесс радикально изменит структуру образовательных потребностей, а также создаст спрос на новые подходы к растущему числу взрослых учащихся.
Д. Переход к обществу, построенному на принципах устойчивости:
Поскольку негативное влияние индустриализации на природу становится все более заметным на всей планете, «зеленая» повестка будет все больше влиять на принятие решений корпоративными, общественными и социальными лидерами.
Наше общество по-прежнему зависит от ископаемого топлива и других невозобновляемых ресурсов, промышленный сектор продолжает загрязнять воздух, воду и почву, а методы, используемые в сельском хозяйстве и рыбном промысле, все еще разрушают биосферу, приближая нас к опасной «точке невозврата», после которой человеческий ущерб для естественных планетарных систем окажется невосполнимым.
Но масштаб проблемы признается уже все чаще, постепенно растет спрос на системные ответные действия, появляются инновации, которые не только справляются с многими экологическими проблемами, но и создают экономически выгодные решения. Существует растущий тренд на внедрение устойчивых методов строительства городов, промышленного производства, транспорта и других сфер.
«Зеленая» повестка, особенно если она ориентирована на решение проблем, а не их простое обозначение, будет создавать спрос на новые компетенции и социальные практики в ближайшем десятилетии, пока это не станет неотъемлемой частью жизни всех обществ на планете.
Хотя мы живем в сложный переходный период, локальная и глобальная безопасность и свобода зависят от устойчивости масс и миротворчества наряду с изменениями в обществе, которые повышают человеческую способность жить и учиться так, чтобы эти действия гармонировали с существующими условиями и создавали наше будущее. Все эти реформы подразумевают изменения ценностей и видения, которые вдохновят новую эпоху коллективного потенциала в нашей биосфере и за ее пределами.
Все эти изменения означают, что мы должны принять новые ценности и практики, которые больше бы гармонировали с нынешним и будущим контекстом. Для того чтобы думать и действовать иначе, необходимо разработать новые компетенции, которые позволят нам вести более здоровую, счастливую, продуктивную и приносящую удовлетворение жизнь и позволят нам получить желаемое будущее.
1.3 Компетенции xxi века: растущий спрос
«Образование должно быть связано с карьерой; карьера и углубленное образование друг без друга не существуют».
Ральф Вулф,
основатель Quality Assurance Commons
Изменение глобального отношения к работе и образу жизни говорит о появлении массового спроса на новые индивидуальные и коллективные навыки. Знание становится контекстуализированным и создается коллективно, поэтому особые навыки становятся все менее актуальными по сравнению с метанавыками, необходимыми для создания знания. Эти метанавыки включают разнообразие образов мышления, коллективный разум, эмпатию и т. д., а также навыки межличностного общения, например, способность к сотрудничеству, коммуникации или креативному мышлению, которые будут все более важны для получения работы и построения успешной карьеры, а также для профессионального удовлетворения и более высокого уровня жизни наряду с большей вовлеченностью в гражданскую жизнь и внесением вклада в нее.
Эти сдвиги будут дополнены ускоряющимися структурными изменениями глобальных рынков и цепочек поставок, массовым исчезновением старых профессий и созданием новых, обусловленных притоком технологических и социальных инноваций, а так же распространением новых глобальных технологических, финансовых и природоохранных стандартов.
Профессиональная и социальная жизнь радикально изменятся: все больше людей буду т задействованы в горизонтальных, глобально распределенных и более разнообразных организациях и сообществах, выполняя творческую работу, требующую сотрудничества в средах, подкрепленных информационными технологиями. Поток работы не будет препятствовать достижению личных и более глобальных социальных целей, непрерывное образование станет неотъемлемой частью жизни.
Указанные выше факторы наряду со стремлением усилить конкурентные преимущества внутри и за пределами регионов и стран мира приведут к появлению спроса на навыки будущего, которые сделают людей более стратегически компетентными в ожидаемых социально-экономических и технологических условиях.
Новое общепринятое видение этих навыков будущего включает:
1) различные профессиональные навыки и знания, связанные с изменениями в технологиях и условиях работы, а также
2) навыки межличностного общения и общие знания, которые можно применять во всех профессиях, социальных и личных ситуациях (включая те навыки, которое связаны с волной технологической трансформации), такие как:
• навыки и знания, которые помогают справляться с фундаментальной изменчивос тью, неопределенностью, сложностью и неоднозначностью будущего, включая навыки сотрудничества, креативности, предпринимательства и т. д., а также навыки, связанные с укреплением личной устойчивости в целом (например, приобретение полезных для здоровья привычек и способность справляться со стрессом) и представлением о будущем (способность понимать и/или претворять в жизнь различные сценарии будущего и разрабатывать соответс твующие с тратегии индивидуальных и коллективных действий);
• навыки и знания, которые помогают справляться с растущей сложностью нашей цивилизации, включая системное мышление, способность решать проблемы и находить возможности (а также художественное, поэтическое и др. мышление) и т. д.;
«Мы уже живем в вездесущей медиасреде, цель которой — привлекать, удерживать и отвлекать наше внимание ради выгоды. Нас не научили контролировать внимание. Поэтому нам необходимо начать уделять внимание вниманию».
Говард Рейнгольд,
основатель Университета Рейнгольда
• знания и навыки, которые помогают жить в мире, полном информационных и коммуникационных технологий, включая базовые навыки программирования, поиска информации, навыки обработки и анализа (например, «картирование знаний»), информационную гигиену / медиаграмотность и т. д. Среди наиболее важных навыков, необходимых для будущего мира, насыщенного информацией, можно выделить управление вниманием — базовую способность направлять внимание и фокусировать его — которую можно развивать через различные созерцательные практики;
• знания и навыки, которые связаны с тем, «что не могут делать машины», включая эмпатию/эмоциональный (или межличностный) интеллект, телесно-кинестетический интеллект и натуралистический интеллект, а также укрепление способности к совместному созиданию и настоящему служению другим;
• знания и навыки, связанные с целенаправленной мультидисциплинарностью, стремлением к достижению мастерства в различных сферах работы и жизни. К тому же, наша способность добиваться успеха в ожидаемом будущем зависит от фундаментальных аспектов человеческой личности и определяет то, как мы живем и действуем, что час то называют нашим «характером».
«Экзистенциальные компетенции связаны с различными аспектами существования и развития. Существуют различные аспекты самопознания: знание о своем существовании в данный момент, способность жить настоящим моментом, способность знать, что ты чувствуешь прямо сейчас, способность ощущать то, что можно ощутить. Это должно стать частью развития каждого с самого детства».
Клаудио Наранхо,
психиатр, основатель Института SAT
Черты характера обычно считаются врожденными или формирующимися в раннем возрасте. Тем не менее, прогресс, достигнутый в психотерапии и методиках развития человеческого потенциала, является доказательством того, что некоторые основные черты характера (например, оптимизм Seligman, 1991] или «установка на личностный рост» [Дуэк, 2006]) можно приобрести и скорректировать в процессе обучения или изменить в любом возрасте.
Следовательно, мы называем их «экзистенциальными навыками». Они включают способность ставить цели и достигать их (сила воли), способность к самосознанию / самоанализу (осознанность), способность учиться чему-либо / отучиваться от чего-либо / переучиваться (саморазвитие), (например, способность к самостоятельному развитию навыков) и другие.
Вероятно, классификацию навыков межличностного общения также стоит конкретизировать, поскольку многие из них (например, сотрудничество) являются гораздо более сложными, основанными на более фундаментальных и универсальных навыках (например, коммуникативных или эмоциональном интеллекте).
Мы предлагаем использовать четырехуровневую модель компетенций:
1. Узкоконтекстные навыки (включая узкопрофессиональные и др.) — это навыки, которые развиваются и применяются в конкретных условиях, часто с использованием конкретных инструментов, например, навыки проведения операций, езды на велосипеде, создания видеоблога или способность танцевать танго.
2. Кроссконтекстные навыки, которые можно применить в более широкой области социальной и индивидуальной деятельности, например, способность читать и писать, навыки тайм-менеджмента, работы в команде и т. д.
3. Метанавыки — это, в первую очередь, различные режимы использования объектов в нашем сознании или материальном мире, что очень близко к тому, что Гарднер (1983) называл «множественным интеллектом» или «интеллектуальными режимами» от логико-математического и телесно-кинестетического до межличностного.
4. Наконец, на самом фундаментальном уровне существуют «экзистенциальные» навыки, применимые в любых сферах на протяжении жизни и в различных ситуациях, в которые попадает человек.
На то, чтобы освоить компетенции различных уровней, уходит разное количество времени (см. Рис. 2): в частности, контекстными навыками (включая профессиональные навыки, используемые в профессиональных ситуациях) можно овладеть или скорректировать их за короткий период обучения, но они также могут быстро устаревать из-за постоянно меняющейся ситуации. Например, это касается навыков работы с программами для обработки текста или станка для механической обработки, поскольку они могут стать ненужными из-за изменений в технологии. Кросс-контекстные навыки дольше сохраняют свою актуальность (на протяжении лет или даже десятилетий), но для их освоения требуется больше времени. Метанавыки, в особенности экзистенциальные, остаются актуальными дольше всего. Они обычно развиваются на ранних этапах формирования человека и редко изменяются в течение жизни.
Однако те, кто способен усовершенствовать свои «экзистенциальные навыки» намеренно, также могут изменить многие аспекты своей жизни. Именно поэтому психотерапия и духовные практики часто могут изменить людей даже в немолодом возрасте.
«Нам свойственно искать смысл — то, в чем нуждается каждый человек. [Образование должно] вернуть нас к этому и уделить больше внимания этой черте человека».
Деннис Ширли,
профессор образования, Педагогическая школа Линча в Бостонском колледже
Навыки будущего (или навыки XXI века, поскольку они становятся все более актуальны для века, в котором мы живем) направлены на удовлетворение необходимости изменить экономические и общественные системы. Именно применяя навыки «будущего», мы становимся более сложными людьми и сообществами, которые реагируют на необходимость создать новые сложные общества.
Более того, развитие общества и экономики будет ускоряться и станет более существенным, если население в массовом порядке освоит эти навыки будущего.
«Ключевая компетенция будущего — это постоянное „производство внутреннего плана сознания“, способность к самосохранению в постоянно изменяющейся среде».
Александр Асмолов,
директор Федерального института развития образования
Однако на сегодняшний день существует разрыв между существующими традиционными системами образования, учебными программами и процессом обучения, который необходим для освоения «навыков будущего».
1.4. Недостатки индустриальных образовательных систем
Индустриальная модель «конвейерного» образования основывается на допущении масштабной подготовки рабочей силы для тренировки навыков, необходимых заводам и индустриальному типу лидерства. Такие модели становятся все менее актуальными в контексте изменения экономической и социальной обстановки в XXI веке, и поэтому заинтересованные стороны внутри и за пределами системы признают, что «система образования не работает». Тем не менее степень, в которой наши образовательные системы разрушают наш коллективный потенциал, часто недооценивают.
Каждый раз, когда появляется критика существующих процессов, акцент в первую очередь делается на неспособности добиться желаемых результатов, касающихся компетенции и развития потенциала, которые требуются сегодня, например, более совершенные управленческие и инженерные навыки, а также навыки программирования. Однако требования будущего быстро сменяют требования настоящего, что обусловливается мегатрендами, которые мы перечислили в разделе 1.2. Растущий разрыв между существующими моделями и будущими потребностями общества приводит к необходимости изменения парадигмы в нашей системе образования.
Мы должны напоминать себе снова и снова, что образовательные системы являются «рефлексивными» по своей природе. Каждый элемент наших образовательных моделей — от поведения преподавателя и организации учебной среды до принципов управления школой — а не только содержание учебных программ — несет в себе посыл для учащихся и определяет условия и результаты обучения.
Мы не можем ожидать, что учащиеся будут готовиться к миру завтрашнего дня, если наша среда обучения и процессы не изменятся, и если они отражают ценности и социальную организацию прошлого (см. таблицу 1). В частности:
• мы не можем научить людей быть творческими, если даем им стандартные задания, которые составляют основу процесса обучения;
• мы не можем научить людей сотрудничеству и совместной работе, если работаем с ними по отдельности или заставляем соревноваться друг с другом;
• мы не можем научить людей эмпатии и эмоциональному интеллекту, если исключаем эмоции и концентрируемся в первую очередь на когнитивных способностях;
• мы не можем научить людей учиться всю жизнь, умению ставить и достигать целей своего обучения, если лишаем их возможности самостоятельно исследовать, убиваем их стремление учиться, если не даем им самим формировать учебную программу, заниматься любимым делом или самоустраняться от сфер, которые им не интересно изучать, или если мы заставляем их поверить в иллюзорную «неудачу»;
• мы не можем научить людей быть более медиаграмотными или следить за информационной гигиеной, если мы отказываемся от информационных технологий в школах, включая запрет на использование личных коммуникационных устройств;
• мы не можем научить людей жить в большем балансе с биосферой, если мы лишим их контактов с природой или постоянно будем называть природу «ресурсом»;
• мы не можем научить людей осознанности, если преподаватели не осознанны, и т. д.
Если мы проанализируем, совпадают ли цели образования — формирования некоторых знаний и умений — с методами обучения (процессами, методологией, навыками и отношением преподавателей), станет очевидно, что сама основа образовательных моделей содержит недостатки. Они готовят людей к условиям, существовавшим вчера: к социальному подчинению, к работе, не требующей творческого подхода, к стандартным рабочим процессам, к конкурентной рабочей среде; вмес то того, чтобы готовить их к задачам будущего. Какой масштаб изменений образовательных систем необходим, чтобы они отвечали вызовам будущего?
Хотя общество и экономика не изменятся в мгновение ока, можно ожидать, что постепенная адаптация существующих систем поможет не отставать от появляющихся требований новых и трансформирующихся секторов. В действительности между преподаваемыми и необходимыми навыками не хватает адекватных оценок разрыва, которые учитывают все ожидаемые сдвиги. Поэтому мы можем лишь выделить показатели нового появляющегося будущего, такие как: секторальные изменения, происходящие из-за появления новых технологий: по оценкам, приведенным в известном исследовании Фрея и Осборна, к 2030 году около 50% существующих ныне рабочих мест по всему миру (то есть около 2 миллиардов) мог ут оказаться технически ненужными; в других исследованиях, например, в недавно опубликованной работе ОЭСР [Arntz, Gregory, Zierahn, 2016], предоставляются значительно более консервативные оценки, но даже они говорят о значительном влиянии технологий: от 20 до 30% сегодняшних профессий существенно изменятся или устареют под воздействием новых технологий.
Конечно, национальные правительства могут замедлить внедрение новых технологий (и, следовательно, сократить их влияние), но это удручающий выбор в пользу краткосрочной социальной защищенности, а не долгосрочной экономической стабильности, который не позволит им вечно откладывать изменения.
Международную экономическую конкуренцию, которая достигается за счет все более активного использования технологических инноваций и обновления, часто сравнивают с бегом Черной Королевы из «Алисы в Зазеркалье» Льюиса Кэрролла: «Нужно бежать со всех ног, чтобы только оставаться на месте, а чтобы куда-то попасть, надо бежать как минимум вдвое быстрее!». Крупнейшие страны мира от США и Германии до Китая, Индии и России считают технологическое обновление с использованием технологий следующего поколения одним из своих приоритетов.
Тем не менее, даже с учетом предыдущей волны технологического обновления, «цифровой трансформации», недавнее глобальное исследование, проведенное Capgemini, показало, что примерно 90% представителей компаний считают, что их работникам не хватает навыков, необходимых для грядущего цифрового мира.
Так или иначе, внедрение новых образовательных методик и новых учебных программ для следующей волны промышленной революции должно вовлечь как минимум 20—50% учащихся из стран с развитой экономикой уже в ближайшее десятилетие.
• Рост гибких форм занятости:
По мере того как рынки труда стремительно развиваются по направлению к более гибким и адаптивным моделям найма, все больше работников будут отвечать за свою собственную занятость и развитие навыков. Согласно исследованию Intuit38, к 2020 году более 40% рабочей силы в США станут «условно занятыми» или фрилансерами. Поскольку США во многих отношениях являются «законодателем трендов» для развитых и быстро развивающихся стран (в том числе и через схемы найма, используемые глобальными компаниями со штаб-квартирой в Америке), мы можем ожидать, что похожая структура занятости распространится по всему миру в ближайшие 10—15 лет. Это значит, что навыки, связанные с работой и жизнью в VUCA-мире, необходимо развивать в ближайшее десятилетие как минимум половине работающего населения в развитых и быстро развивающихся странах.
• Появление организаций и сообществ, позволяющих расширять права и возможности: в глобальном соревновании за обладание лучшими талантами (и особенно со стороны молодого поколения, например, миллениалов или поколения Z), организации начинают отходить от жестких и ограничительных рабочих протоколов в пользу тех, что наделяют правами рабочих, предоставляют им возможность для осуществления значимых действий, которые не противоречат их личным ценностям, а также корпоративными усилиями создают условия для более значительного социального блага. В этом отношении корпорации и компании все больше видят себя в качестве двигателя социальных изменений и действуют наравне с некоммерческими организациями и социальными предприятиями. Изменяющаяся рабочая среда может быть открыта для нового поколения работников, но зачастую она способна представлять трудности для существующей рабочей силы, что обусловливает растущий спрос на переквалификацию и образование для взрослых.
• Активное старшее поколение:
демографические изменения затрагивают более половины населения нашей планеты и ведут к увеличению продолжительности жизни и количества людей пожилого возраста во всем мире, особенно в развитых странах.
К концу этого десятилетия впервые в истории человечества число людей старше 65 превысит число людей младше 5 лет.
Тем не менее в данный момент образовательных организаций для старшего поколения недостаточно, и они не связаны между собой. Между тем группа пожилых учащихся непрерывно растет. Многие из них ищут возможности для развития экзистенциальных навыков, которые неразрывно связаны со смыслом жизни, радостью и вкладом в общее дело.
Эти показатели позволяют сделать как минимум три вывода.
Во-первых, развитые страны и страны с быстро развивающейся экономикой во всем мире будут вынуждены изменить свои преподавательские подходы и учебные программы для представителей нового поколения, то есть для тех, кто будет активно вовлечен в социальную жизнь в ближайшие 10—15 лет (а именно, учеников младшей и средней школы).
Поскольку критическую массу учащихся с новыми навыками и отношением необходимо стимулировать, как минимум, от трети до половины ресурсов образовательных систем должны быть направлены на эти изменения.
Во-вторых, образовательные системы должны соответствовать нуждам взрослых и пожилых учащихся, поэтому должны быть кардинально обновлены, так как эти группы постепенно станут основными потребителями новых образовательных возможностей.
В-третьих, кроме указанных выше изменений, возникающих вследствие технологических и экономических причин, существуют также социально-мотивируемые трансформации, которые будут все больше влиять на наше общество, например, широкое признание инновационности и креативности как основных движущих сил социального благосостояния и процветания, а также массовая потребность в потенциале социальных лидеров и предпринимателей, несущих изменения, и «креативный взрыв» в результате расширения прав и возможностей граждан, особенно представителей молодого поколения.
Поэтому мы должны искать новые пути обучения, а также новые образовательные организации, которые помогут привести систему образования в соответствие с новой социальной реальностью.
Тем не менее это сложная задача. Часто образование называют самым консервативным социальным институтом, поскольку реформировать его целиком дорого (и сопряжено с рисками). Необходимо найти те «акупунктурные точки» системы — зоны, на которые можно воздействовать незначительным образом для получения максимального результата. В разделе 2 раскрываются четыре области инноваций, которые обладают критически важным значением для перехода к образовательным системам завтрашнего дня.
2. Переход к личностно-ориентированному обучению
«Нынешний поиск новых образовательных траекторий должен превратиться в поиск того, что является их инстит уциональной противоположностью: образовательные сети, которые увеличат возможности каждого превращать каждый момент его существования в процессы обучения, обмена знаниями и заботы о мире».
Иван Иллич
2.1 Образовательные технологии: не оправдывают ожиданий?
Цель развития образовательных систем, которая заключается в том, чтобы справиться с вызовами будущего, является важной и постоянно обсуждается.
Обсуждения, касающиеся перехода образовательных систем стран ОЭСР к моделям непрерывного образования, основанным на навыках, зародились в начале 1990-х. С начала 2000-х, с учетом стремительного распространения интернета и цифровых технологий, появилась надежда, что эти новые технологии, включая
«большие данные» и искусственный интеллект, виртуальную и дополненную реальность, социальные сети, блокчейн, портативные устройства, нейрокомпьютерные интерфейсы и т. д., станут основой для улучшения образовательного процесса и переведут его на новый уровень.
Действительно, в основе первого доклада GEF «Будущее образования: глобальная повестка», опубликованного в 2014 году, лежало оптимистическое убеждение, что революция в образовании неизбежна и случится в самом скором времени, поскольку предполагалось, что крупные ИКТ-компании, амбициозные стартапы и венчурные компании вот-вот обратят внимание на образование и создадут новые технологические решения для него.
Очевидно, что мотивация некоторых «гигантов» (например, Intel, Apple и Microsoft) была схожей, когда они в 2000-е годы создавали международные программы, нацеленные на продвижение компьютерной грамотности среди преподавателей и учащихся. Многопользовательские онлайн-курсы (massive open online courses), которые появились в начале 2010-х, породили новую волну оптимизма, предвещая создание новой парадигмы онлайн-образования.
Однако в 2017 году, через три года после нашего доклада, мы можем признать, что революция не происходит (или происходит гораздо медленнее, чем ожидалось) просто в силу того, что старые системы по сути так и не начали осваивать новые технологии, а наблюдаемые темпы трансформации не обеспечивают охват и масштаб, которые необходимы для ответа на будущие вызовы.
В свете этого необходимо понимать, почему технологии еще не смогли вытеснить доминирующую парадигму образования. Многие страны с быстро развивающейся экономикой надеялись в короткие сроки перейти к образовательным моделям XXI века без крупных вложений в образовательные учреждения индустриального типа. Они небезосновательно ожидали, что новые технологии, такие как онлайн-платформы, симуляторы виртуальной реальности и мобильные приложения, существенно снизят издержки, сопряженные с созданием систем начального, среднего и высшего образования (например, снизят количество ресурсов, необходимых для подготовки учителей и образовательных материалов). Такие страны, как Китай и Индия, считают образовательные технологии «Святым Граалем», который устранит все существующие недостатки индустриальной системы образования. Африканские и латиноамериканские страны также ищут пути применения соответствующих решений.
Учитывая вышесказанное, большинс тво инновационных образовательных технологий предполагают несущественные изменения в рамках существующих образовательных процессов и программ.
Или же они предлагают радикальный отход от существующих образовательных процессов, но не принимают во внимание различные типы обучающихся. Они полагают, что учащиеся естественным образом научатся использовать новые технологии, которые помогут им лучше учиться самостоятельно, а многие люди могут оказаться даже не способны на это. Следовательно, большинство этих образовательных технологий существуют в рамках традиционных образовательных систем, которые подразумевают уроки и занятия, соблюдение иерархии в отношениях между преподавателем и учащимся, систему оценивания и аттестации.
Основополагающие принципы существующих системы остаются прежними, на них никак не влияют
технологические инновации.
Основные причины низкого влияния образовательных технологий на изменение доминирующей образовательной парадигмы включают:
1) отсутствие жизнеспособных альтернатив процессу обучения и отношениям между преподавателем и учащимся, а так же (возможно, следовательно) низкое число самоуправляемых учащихся в системе (см. раздел 2.2);
2) отсутствие интегрированных платформ, которые бы объединили различные образовательные модули и решения в персональное «образовательное путешествие» или «образовательные траектории». Они предоставили бы сравнимые программы, которые могли бы конкурировать с существующими образовательными учреждениями (см. раздел 3.4 и 3.5);
3) отсутствие (или недостаток) соответствующих изменений в политике, а также отсутствие доверия со стороны представителей рынка вакансий, родителей и гражданского общества, которые могли бы сделать «новое» образование более востребованным;
4) отсутствие взгляда с позиции самоуправляемого учащегося внутри педагогического сообщества и самих образовательных учреждений: в VUCA-мире необходимо четко понимать намерения, поскольку если реагировать без нацеленности на удовлетворение постоянно изменяющихся требований потребителей образования (родителей, учащихся и работодателей), то это может привести к беспорядочным обновлениям и хаотичным перестройкам.
Следовательно, революционный потенциал новых образовательных технологий низок не из-за качества этих технологий, а в силу условий, в которых они применяются. Этот контекст определяется:
«Музыка не находится в фортепиано», но без фортепиано мы не могли бы воспроизводить величайшую музыку в нашей истории. И эта величайшая музыка родилась в умах ее создателей, увидевших музыкальные возможности, которые открывают новые инструменты».
Алан Кэй,
американский ученый в области теории вычислительных систем, глава исследовательского института Viewpoints
(а) навыками и методами работы преподавателей и учащихся и (б) социальной инфраструктурой (платформами, учреждениями, социальными нормами и т. д.), которая обеспечивает более широкое использование «нового» образования.
Или, как уже предполагалось десятью годами ранее, образовательные системы будущего являются социально-техническими средами, которые «требуют совместной разработки социальных и технических систем, используют модели и концепции, которые не столько уделяют внимание артефактам, сколько используют социальный контекст, в котором системы будут использоваться» (Фишер и Сугимото, 2006).
Такая точка зрения вновь подтверждается тем, что многочисленные попытки радикально внедрить технологические инновации в образовательные процессы без соответствующих социальных изменений провалились.
Хотя технологии играют основную трансформационную роль в образовании, материальные или высокие технологии с недостаточным внедрением социальной инфраструктуры не приносят ожидаемых результатов. Введение новых технологий в образование является необходимым, хотя и не единственным элементом его трансформации.
Шумиха вокруг образовательных технологий не оправдывает ожиданий, поскольку необходимо изменить человеческое присутствие в процессе.
Опыт показал, что без человеческого присутствия образовательные технологии в недостаточной степени удовлетворяют нужды учащихся, если вообще их удовлетворяют. Они являются недостаточными для радикальных изменений систем образования.
Таким образом, учителя и администрация школ считают введение технологий излишним, поэтому происходит мало значительных сдвигов в организации работы в классах или разработке учебных процессов.
Проект будущей образовательной технологии должен включать акцент на человеческие качества и разработку практических задач, решение которых можно использовать в реальном мире.
2.2. Четыре радикальных изменения в системах образования
Чтобы создать условия для нового образования, необходимо дополнить внедрение радикальных технологических инноваций радикальным изменением личного, межличностного и системного аспектов образовательных систем.
А. Рост личностно-ориентированного образования и числа самоуправляемых учащихся
В ходе нашего исследования и сессий по разработке видения будущего мы выделили переход к непрерывному обучению как основной вектор развития современного образования.
Исходя из этого нового будущего, мы дали новое определение понятию образования как институциализированного процесса обучения и поддержки развития на протяжении всей жизни человека, начиная от рождения или даже до него и до смерти.
Официальные образовательные учреждения представляют собой лишь небольшую часть феномена образования, который также включает различные формы воспитания, обучения, самообучения в течение всей жизни, начиная от детского сада и детский игровой площадки до профессиональных сообществ, фитнес-клубов и терапевтических групп — все это различные пространства, в которых происходит индивидуальное и коллективное обучение.
Мы также предполагаем, что в этом новом будущем процесс образования будет занимать всю жизнь человека, а не ограничиваться лишь ее начальным этапом (см. Рис. 3).
В настоящее время процесс образования можно представить в виде метафоры запуска ракеты: образовательная система создает «стартовую платформу» для отдельного человека во время обучения в школе и университете и «отправляет» человека в профессиональную жизнь, после чего он «приземляется» к пенсии через несколько десятилетий.
С учетом увеличения продолжительности жизни, снижающейся возможности прогнозировать будущее и более длинный период обучения, эта модель устаревает. Невозможно раз и навсегда подготовить учащегося ко всей жизни. Нам необходимо забывать, чему мы учились до этого, и переучиваться в течение всей нашей жизни, чтобы реагировать на изменяющийся окружающий мир.
Таким образом, образование становится неотъемлемой частью жизни человека, частью работы, игр, творчества, семьи, любви и любых других человеческих начинаний.
В мире, который становится все более изменчивым, неопределенным, сложным и неоднозначным (VUCA), нельзя переложить нашу ответственность учиться только на внешние учреждения, нельзя укреплять ее при помощи системы поощрений и наказаний. «Студент становится протагонистом собственного образования в общих и гибких рамках, которые изменяются в зависимости от условий. Преподаватель в традиционной понимании исчезает и становится человеком, который «расширяет возможности».
Нойми Паймал,
создатель emAne и инновационных сетей Pedagooogia 3000
В настоящий момент школы и университеты часто выполняют дисциплинарную функцию и принуждают людей учиться и заниматься саморазвитием.
Однако, поскольку мир становится все более сложным и менее предсказуемым, единственный способ укрепить устойчивость нашего общества в долгосрочной перспективе — это возложить ответственность за собственное образование на самих людей.
Более того, все основные образовательные инновации, которые обсуждались на протяжении последних 20 лет, например, индивидуальные образовательные траектории, персонифицированные образовательные технологии, многопользовательские онлайн образовательные платформы и различные перекрестные (peer-to-peer) образовательные форматы как подходы к системной образовательной инновации требуют радикальной переориентации людей от пассивных потребителей знаний до активных самоуправляемых учащихся. Самоуправляемый учащийся — это тот, кто способен ставить цели, определять темп обучения и потребности, использовать и создавать необходимые образовательные ресурсы, а также участвовать в различных видах образования, которые всеобъемлющим образом развивают весь комплекс способностей и аспектов личности на протяжении всего цикла обучения.
«Говоря о самоуправляемых учащихся, нам необходимо задаться вопросом: что значит „само-“? Какой импульс управляет ими?»
Аннелис Смитсман,
основатель Earthwise Center
Более того, именно самоуправляемые учащиеся создают запрос на новые персонализированные образовательные форматы с использованием новых технологий, включая онлайн-курсы, образовательные приложения, эмпирическое обучение и другие.
Именно развитие способностей к самостоятельному обучению поможет улучшить устойчивость нашей цивилизации в долгосрочной перспективе.
Как уже было отмечено выше, новые вызовы нашего времени требуют от учащихся и лидеров развивать способность быстро приспосабливаться к изменениям, а также направлять ход этих изменений в наших сообществах, организациях и обществе. Следовательно, развитие образовательных процессов и целей образования, направленное на включение личностно-ориентированного обучения и расширение прав и возможностей самоуправляемых учащихся, является основополагающим для изменения наших образовательных систем.
Общество сейчас все более нуждается в активных образовательных процессах и развитии самоуправляющихся учащихся. Существует, однако, набор норм, утверждений и правил со стороны самых разных акторов, которые подавляют потенциально возможные активные учебные практики и стимулируют пассивные формы образования. Такими акторами являются различные структуры: от государства до бизнеса, от института семьи до социального статус-кво. Мы не знаем точного числа взрослых с развитыми способностями к самообразованию, оценки разнятся.
Кэнди (1991, стр. 145) убежден, что от 80 до 100% взрослых в той или иной форме постоянно занимаются самообразованием, хотя другие эксперты полагают, что полностью развитые способности к самообразованию редки и свойственны лишь небольшой части населения.
Мы считаем, что рост «зафиксированных» самоуправляемых учащихся до «критической массы» (около 10% населения по последним исследованиям) — это основная влиятельная точка распространения «нового» образования. «Революция в образовании» начнется только в тех регионах, где присутствует критическая масса самоуправляемых учащихся. Следовательно, мы полагаем, что в следующее десятилетие образовательные инновации будут включать акцент на «переходную» педагогику и андрагогику, который существенно увеличит число самоуправляемых учащихся вкупе с появлением «новых» образовательных практик.
Существующим (или недавно созданным) образовательным учреждениям, заинтересованным во включении в этот процесс и желающим стать частью «новой» образовательной среды, необходимо будет расширить число образовательных процессов и возможностей для того, чтобы сформировать навыки самообразования, включая постановку личной цели, выбор методики обучения и целенаправленное создание индивидуальных и коллективных образовательных материалов.
«Все люди являются студентами по своей природе. Вы можете учить так, что люди сохранят способность обучаться в любой ситуации».
Джерри Минц,
основатель Международной ресурсной альтернативной организации
Среди различных практик, которые способствуют появлению самоуправляемых учащихся, наиболее широко используемой является проблемно-ориентированное обучение (см. первые комментарии по поводу этого метода [Freire, 1970]), проектно-ориентированное обучение, образование, расширяющее возможности, и нацеленная на подготовку предпринимателей учебная программа (которые могут считаться «подтипами» этих методов). Различные данные, подтверждающие эффективность проблемно-ориентированного и проектно-ориентированного обучения в формировании навыков самостоятельного определения направления обучения.
Обучающие методики, которые делают упор на развитие творческого подхода учащихся и их способности самостоятельно справляться с заданиями, также доказали свою эффективность.
Наконец, еще одна методика, которая, возможно, является наиболее целостной и всеобъемлющей, — это обучение через ситуационные игры (особенно игры, в которых нужно принимать решения в режиме реального времени). Они включают целостное обучение (развитие эмоционального интеллекта и социальных навыков, а иногда и физических навыков наряду с когнитивными), решение задач, долгосрочное («проектное») поведение для развития «характера», а также артистических способностей.
Конечно, развитие таких образовательных практик должно сочетаться с развитием дополнительных навыков (которые помогают учащимся лучше учиться во время выполнения проектов и творческих заданий). Не стоит также забывать о необходимости изменить отношения между учащимися и теми, с кем они взаимодействуют (преподаватели, представители администрации и т. д.).
ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫЕ ПРОЕКТЫ, ОРИЕНТИРОВАННЫЕ НА САМОУПРАВЛЯЕМОЕ ОБУЧЕНИЕ
В Демократической школе в Хадере (Израиль) дети сами управляют своим учебным планом. Эта модель стала крайне успешной и за последние 25 лет превратилась в международное движение Демократического образования.
Школа Саммерхилл в Суффолке (Великобритания), основанная Александром Ниллом в 1921 году и работающая до сих пор, — это один из первых примеров школ, которые были созданы для того, чтобы подстраиваться под учащихся, там они участвуют в управлении школой как в демократическом сообществе.
Другой пример одного из ранних применений этого принципа — это сеть школ Реджо Эмилия, который считает, что основная цель раннего образования — это личный поиск способов самовыражения.
Уникальный формат школ — образовательных экосистем для самоуправляемых обучающихся предлагает проект «Школа-парк», созданный Милославом Балабаном и Ольгой Леонтьевой и применяемый в российских и украинский школах. Ведущая сеть латиноамериканских школ, которые придерживаются принципа самоуправляемого обучения, — это ReEvo и emAne, а также одна из самых больших «сетевых сетей», которая соединяет эти и другие сети по всему миру, — это «Ресурсная организация альтернативного образования».
Методики проектно-ориентированного обучения продвигаются различными группами, включая ASCD и Edutopia, в то время как обучение на основе ситуационных игр продвигает LEGO, а также многие многие группы ролевых игр в реальном времени, например, Game Academy.
В высшем образовании и обучении взрослых этот подход представлен образовательными проектами, основанными на самостоятельном изучении и проектно-ориентированном обучении.
Один из примеров — это Kaos Pilots (Копенгаген), крайне инновационная школа, сочетающая обучение дизайну и бизнесу, где ученики решают мировые проблемы путем создания предпринимательских и консалтинговых проектов, изучают методологии, по мере того как развивают свои проекты. В подготовке будущих ученых очень успешная модель была разработана Парижским центром междисциплинарных исследований, где молодые исследователи самостоятельно изучают современную биологию, применяя принцип обучения через практику. Обучение сопровождается сократовскими беседами с наставниками.
Наконец, переходные образовательные инновации, которые будут служить развитию самоуправляемых учащихся, будут включать:
• развитие методик, которые позволят учащемуся «оказаться у руля» своего образования и управлять целями и образовательным процессом, определять цели и привлекать образовательные ресурсы по мере необходимости (например, проектно-ориентированное обучение или обучение, направленное на развитие предпринимательских способности); методики, которые позволят учащимся прожить множество ролей и социальных ситуаций в безопасной и привлекательной образовательной среде (например, в случае обучения через ситуационные игры), методики, которые развивают творческий подход и независимое мышление, а также самостоятельные поступки (например, в проблемно-ориентированном обучении, обучении, ориентированном на самостоятельное выполнение заданий, или обучении с театральными компонентами);
• обучение учащихся целому ряду инструментов и техник, которые улучшат их способность к самообразованию: от создания индивидуальных планов обучения до улучшения их навыков чтения, запоминания, размышления, спора, а также обыгрывания определенных ситуаций и размышления над ними и т. д.;
• пересмотр роли преподавателя, который должен стать проводником или примером для подражания для любознательных самоуправляемых учащихся.
Преподаватель должен обеспечивать не однонаправленную передачу знаний учащимся, а поддерживать здоровую образовательную атмосферу, делиться полученными знаниями и опытом, а также учиться у учеников и вместе с ними во время коллективного исследовательского путешествия.
Это не значит, что более традиционная роль преподавателя как инструктора совсем исчезнет, но она будет существенно менее значимой и уступит место функциям фасилитатора и тренера.
Изменение административных структур в школах и университетах, которое поможет учащимся играть серьезную роль в определении своего учебного плана, используемых педагогических методик и образовательной среды. Голос учащихся будет услышан на занятиях, он будет влиять не только на предмет изучения, но и на организацию процесса и цель, к которой он ведет.
Благодаря росту непрерывного самоуправляемого обучения станет понятно, что необходимо развивать, поддерживать и взращивать различные аспекты человека, а не только его профессиональные способности (и другие способности, связанные с социальной ролью). Настоящее непрерывное образование будет подразумевать не только обучение, нацеленное на борьбу с трудностями и удовлетворение потребностей на протяжении определенных периодов жизни, но также будет захватывать время переходов между этими периодами. В древних культурах такие переходы обычно были связаны с церемониями инициации, которые означали переход от подросткового периода к взрослой жизни, от девичества к материнству, от зрелости к пожилому возрасту и т. д.
«Можно представить, например, члена бандитской группировки, который обещает учиться и совершенствоваться в том, чтобы стать отважным убийцей. Самообразование нейтрально с точки зрения ценностей, и именно поэтому эмпатия и сострадание должны стать естественным дополнительным компонентом, обладающим огромным значением для самоуправляемых учащихся. Это эмпатическое самообразование».
Росс Холл,
директор по образованию, фонд «Ashoka»
Мы также стремимся к присутствию подобных «ритуалов перехода» в нашей культуре, и новая культура обучения будет уделять внимание этим переходам и самотрансформациям в мире.
Конечно, никакая из этих трансформаций не произойдет, если сами педагоги не станут способны [evans, kneyber, 2015] быть примером для подражания и самим демонстрировать владение качествами самоуправляемого учащегося. Необходимость взрастить поколение самоуправляемых учащихся не значит, что профессия учителя устареет. Наоборот, зачастую именно вдохновляющие и знающие учителя, которые увлечены своей профессией и жизнью, помогают учащимся обрести способности к самообучению.
Изначально слово «учитель» использовалось в духовном и религиозном контексте для того, чтобы описать хранителей мудрости, которая поможет ученикам, когда они столкнутся с экзистенциальными проблемами и будут решать их, когда будут переживать переходные периоды, когда найдут более прочную основу своей жизни. Эта роль становится все более значимой, поскольку мы будем жить в изменчивом, неопределенном и сложном мире.
«Демократическое образование определяют две основные характеристики. Первая — то, что им управляют демократические начальники. Вторая — то, что у каждого студента есть свой образовательный план. Дети могут выбирать что, как, с кем и когда они изучают».
Яков Хехт,
основатель Института демократического образования
В новом VUCA-мире образование более не является конечной целью, к которой каждый пребывает готовым к определенной траектории развития личной и профессиональной жизни. Образование, скорее, должно стать непрерывным путешествием личного и коллективного роста, развития и совместного творения.
Мы должны понять, как учиться вместе так, чтобы развивать навыки самостоятельного обучения, но также чтобы развивать наш характер и качество наших образовательных процессов в течение всей жизни.
Важная черта самоуправляемого учащегося — это способность участвовать в создании совместного образовательного опыта в течение всей жизни, который позволит другим также становиться самоуправляемыми учащимися.
Б. Создание команд, сообществ и сетевого (взаимного) обучения
Обучение часто определяется как процесс, который поддерживает личностный рост и формирование навыков.
Безусловно, процесс обучения может происходить в группах, но образовательный результат часто считается индивидуальным, и это отражено в разработках учебных материалов, системе оценивания, а также присвоении квалификации для дальнейшего использования результатов образования в личной карьере.
Однако образование (особенно профессиональное образование взрослых) все чаще используют как групповую форму организации обучения, потому что это создает конкурентное преимущество для университетов, корпораций, городов и крупных социальных систем, чтобы увеличить их творческий и коллективный потенциал.
Компании и социальные институты превращаются в образовательные организации, разрабатывая методы, которые на коллективном уровне похожи на некоторые ключевые навыки отдельных самоуправляемых учащихся [Сенге, 2000].
Хотя мы, люди, является социальными / общественными животными, которые приспособлены для сотрудничества ради взаимного блага, наше общество стремится к индивидуальному и одиночному существованию.
Как было сказано выше, по мере распространения самоуправляемого образования важно также, чтобы образование отказывалось от существующего акцента на крайнюю индивидуализацию в пользу объединения личных компетенций с коллективными, чтобы добиться «синергии» между командами, сообществами и сетями учащихся и лидеров. Этот феномен верно отметил Иван Иллич в понятии праздности: «автономное и креативное взаимодействие между людьми и взаимодействие отдельных личностей с их средой» [Illich 1973, p. 24] позволяет достичь существующего уровня сотрудничества в обществе и может быть развито до нового уровня.
«В процессе пирингового обучения люди учатся совместно, когда они вместе работают над проектами, и в сотрудничестве, поскольку у них есть знания, интересные всем, и они могут ими делиться с другими. Это учебная группа, и она гораздо эффективнее, чем один человек; преподаватель может способствовать процессу обмена знаниями».
Говард Рейнгольд,
основатель Университета Рейнгольда
К тому же по мере того как мы начнем перестраивать организации и образовательные системы вокруг образовательной культуры, мы увидим рост общего вклада самоуправляемых учащихся, которых создают синергичные команды, группы и сети различных размеров.
Достаточно признать, что коллективные образовательные процессы действительно существуют и что образовательные системы могут оказать влияние на них.
Образовательные организации экосистемы будущего должны быть разработаны таким образом, чтобы они могли обеспечивать как индивидуальные, так и коллективные образовательные процессы.
Для этого потребуется, кроме прочего, создать образовательные среды и процессы, которые:
• создают и поддерживают значимые коллективные цели, индивидуальность и действия, которые способствуют совместному созиданию, сотрудничеству и коллективному обучению;
• позволяют людям совместно исследовать, создавать и развиваться в областях, которые их всех интересуют и мотивируют, что позволяет участником чувствовать «принадлежность к чему-то большему»;
• поддерживают учащихся в создании инноваций, артефактов и других продуктов, которые актуальны для более широкого сообщества, что позволяет поддерживать значимые исследования, совместное созидание и принадлежность к общей группе;
• организуют регулярные пространства для рефлексии, созданные для совместного существования и действия, а также предлагают способы отслеживания достижений и оценки компетенций, соответствующие группам/командам/сообществам;
• поощряют коллективное развитие, включая значимые исследования границ между личным и коллективным, критику общих взглядов и процессов группы (право не соглашаться, право сказать «нет», право уйти).
«Мы должны отойти от понятия предпринимательства как индивидуального явления, ведь в реальности оно является коллективным».
Генри Ицковиц,
президент Ассоциации Тройной спирали
Наконец, личные и коллективные образовательные процессы можно объединить: коллективное образовательное пространство служит личному саморазвитию и самореализации. Следовательно, необходимо соединить развитие коллективных компетенций (которые используются на благо сообщества и больших социальных систем) и процессов индивидуального развития так, чтобы индивидуальный опыт познания стал следующим органичным шагом в развитии сообщества.
Полная синхронизация личных и коллективных образовательных процессов — это одно из ключевых условий создания «нового» непрерывного обучения, которое происходит везде и всегда.
В. Новые глокальные образовательные экосистемы
Необходимости учащихся в течение цикла образования могут быть крайне разнообразными, как и условия, в которых они применяют свои знания.
Более того, коллективный компонент или элемент сотрудничества в обучающихся командах, сообществах и сетях подразумевает процесс инноваций в отношениях и культуре, к которому обучающиеся должны быть все больше готовы. Поэтому образовательные процессы должны реагировать на разнообразные и изменяющиеся потребности учащихся, а также на скорость изменений в системе.
«Обучение — это больше не то, что происходит в университете или классной комнате. Сегодня весь мир — университет, и мы должны выяснить, как использовать все эти ресурсы и знания на всех уровнях, от местного до глобального».
Гарри Джейкобс,
главный исполнительный директор Всемирной академии науки и искусств, главный исполнительный директор Консорциума мировых университетов
В отличие от негибких обучающих практик в образовательных организациях «индустриальной» эпохи, образовательные экосистемы предоставляют средство, которое может интегрировать различные образовательные возможности всеобъемлющим и жизнеутверждающим образом.
Образовательную экосистему можно определить как динамично развивающуюся и взаимосвязанную сеть образовательных пространств, состоящую из индивидуальных и институциональных поставщиков образования, которые предлагают разнообразные учебные материалы для индивидуальных и коллективных учащихся в течение всего образовательного цикла. Образовательные экосистемы могут включать как реальные, так и виртуальные пространства и объединять общие или «интегральные» возможности для индивидуального и коллективного развития путем различных начинаний. Они также могут быть ориентированы на нужды, которые появляются и изменяются в течение жизни, включая необходимость перехода или прохождения возрастного рубежа, изменения социальной роли и уровня мастерства — процессы «образовательной инициации», которые должны вернуться в нашу культуру.
ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫЕ ПРОЕКТЫ, КОТОРЫЕ РАБОТАЮТ С КОЛЛЕКТИВНЫМ ИЗМЕРЕНИЕМ ОБРАЗОВАНИЯ
Командно-ориентированное образование стало всеобщим увлечением после появления стартап-акселераторов. Поставщики образования, например, венчурный фонд Y Combinator и 500 Startups, считают, что появление успешных команд с необходимыми навыками — это основной результат работы их программ. Таким же образом некоторые университеты, ориентированные на развитие предпринимательских навыков, например, голландский институт Team Academy или бизнес-школы, например, MIT Sloan и российская школа управления «Сколково», ориентируются на развитие общих способностей команд и целых групп, а не на отдельных учащихся. Более систематически скоординированное развитие коллективных способностей, включая сообщества практик, компаний, исследовательских потоков и инфраструктурных пространств, достигается в рамках таких проектов, как «Совместное предприятие — сеть Кремниевой долины» или российская «Национальная технологическая инициатива».
Обучение на основе команд с использованием совместного решения задач и перекрестного (peer-to-peer) обучения является эффективным на разных уровнях образования. Организация Team-based Learning Collaborative в США продвигает использование такого обучения в школах и университетах, в то время как организация Connected Learning Alliance выступает за использование команд и сообществ, основанных на дистанционном обучении.
Опыт успешного применения обучения, основанного на сообществах, в европейской педагогике можно найти в «Вальдорфских школах», созданных Рудольфом Шнайдером в начале XX века, а также в методах обучения в российском «коммунарстве», которые разработали Станислав Шацкий, Антон Макаренко и Игорь Иванов в первой половине XX века. Недавним примером является Школа программирования 42, которая позволила снизить издержки и повысить эффективность подготовки программистов через перекрестное (peer-to-peer) обучение, основанное на работе в командах и совместном решении задач. В этой школе нет ни учителей, ни тренеров.
Многие племена использовали взаимное обучение как основную форму образования, где матери, отцы и их дети, а также просто члены их племени всех возрастов, совместно решали задачи и делились историями.
Это было одновременно обучением новых членов племени и всего племени в целом. В частности, свидетельства такого обучения были задокументированы в отношении племенных сообществ Майя в Гватемале, но нет доказательств того, что подобные схемы обучения существовали среди коренных племен в Африке, Латинской Америке, Юго-Восточной Азии и Океании.
Новая Зеландия предприняла значительные усилия для того, чтобы перенять модели обучения племени Маори и включить их в европейские учебные программы и педагогику, создать школы, в которых бы использовались традиционные образовательные методики коллективного обучения в образовании XXI века.
Хотя понятие экосистемы начало фигурировать в разговоре об образовании еще в начале 2000-х, у него до сих пор нет единого определения.
«Каждый учится по-своему. Не существует абстрактного совершенного учащегося».
Жоржет Якман,
основатель STEAM Education
Для некоторых главный акцент содержится в балансе между различными ролями разных «заинтересованных лиц» процесса образования, включая учителей и учащихся, для других основная идея заключается в том, что она может бросить вызов традиционной системе образования. Все чаще это понятие используется для обозначения разных технологических решений, которые становятся доступны, в первую очередь, отдельным учащимся и иногда образовательным учреждениям. В исследованиях, посвященных эволюционной биологии, откуда и пришло понятие «экосистема», дается более точное определение: экосистема — это сообщество живых организмов и природной неживой среды (воздуха, воды, почвы и т. д.): леса, коралловых рифов или озера [chapin et al., 2002].
Учитывая это понятие, некоторые ключевые черты биологической экосистемы, которые присущи образовательной экосистеме, могут включать:
• разнообразие: различные поставщики образования, которые играют разные роли и обеспечивают «структурную стабильность» экосистемы;
• максимальную продуктивность и обмен ресурсами в экосистеме:
• многочисленные поставщики образования вступают во взаимовыгодные отношения, обрабатывая и перераспределяя различные важные ресурсы между собой, включая заинтересованных учащихся, знания, обеспечение контроля качества и финансирование (в отличие от более ранних образовательных систем, которые часто контролировали путь учащегося, присваивая себе судьбу учащихся и поощряли конкуренцию);
• экосистема создает «исключительное благо» для общества (то есть обеспечивает обучение навыкам в масштабе, сравнимом с техническим и профессиональным образованием и подготовкой, при этом качество обучения улучшается, а издержки снижаются);
• быструю адаптивность: экосистемы могут адаптироваться и реагировать на запросы учащихся и изменения в институциональной среде (это критически важная черта, которая отличает экосистемы от ранних и более жестких подходов к централизации образовательных систем);
• масштабируемость: экосистемы могут применяться в разных масштабах — от групп учащихся или специализированных школ до всего земного сообщества.
Соответственно, полноценная образовательная экосистема — это открытое и развивающееся сообщество различных поставщиков образования, которые обслуживают различные запросы учащихся в конкретном контексте или на конкретной территории.
Территория или регион становятся минимальной единицей образовательной системы, в то время как отдельное учреждение (школа, университет и т. д.) никогда не является экосистемой само по себе, хотя они могут стать центральным структурным элементом такого разнообразного образовательного сообщества (как огромная крона гигантского дуба, в которой могут селиться различные организмы ото мха до птиц).
Полноценной экосистеме требуются не только поставщики, но и различные «соединители», которые разрабатывают траектории движения учащихся в системе, помогают отслеживать и регистрировать достижения, идентифицируют и подключают общие ресурсы и т. д.
Таким образом, образовательная экосистема локализована; она отвечает местным потребностям и объединяет учащихся в этом контексте.
Тем не менее естественно, что в нашем стремительно глобализирующемся мире учащиеся также обращаются ко множеству источников, которые обеспечивают более качественный образовательный опыт, — например, многопользовательским онлайн-курсам (massive open online courses), рассредоточенным онлайн-сообществам, платформам для ведения блогов, образовательным играм в виртуальной реальности и многому другому.
Если эти учебные пространства получат приток заинтересованных учащихся и созданных сообществ, это создаст «сетевые эффекты», что привлечет еще больше учащихся.
Поскольку данные подходы к образовательным экосистемам больше не ограничены физическим присутствием в одном месте, образовательные сообщества будут становиться все более глобальными.
Новая реальность образовательных экосистем является «глокальной»: они становятся связующим звеном глобальных и местных моделей, поставщиков, компетенций и так далее (см. Рис. 4).
Растущее присутствие глобальных образовательных ресурсов может быть как стимулирующим, так и разрушительным для местных образовательных сообществ.
Глобальные ресурсы могут значительно расширить потенциал отдельных учащихся и их групп в определенном районе, а также помочь им установить связь со сверстниками по всему миру. Это особенно важно для менее развитых мировых регионов, где местные образовательные ресурсы ограничены и существуют серьезные препятствия для возможностей, которые требуют значительных ресурсов.
Наряду с этим растущее присутствие глобальных ресурсов также может способствовать обесцениванию образования на местном уровне, что может привести к более мягкой версии культурного колониализма, который до сих пор разрушает культурное богатство и многообразие.
Грань между обеспечением лучших образовательных возможностей в мире и обесцениванием местных образовательных возможностей тонка. Подобно тому как промышленные корпорации несут ответственность за минимизацию негативного воздействия их бизнеса на природную среду, создание возможностей для объединения своих услуг с различными формами локализованного образования, в том числе общинными и местными формами обучения, также должно стать этической ответственностью создателей и поставщиков глобального образовательного опыта.
Г. Усовершенствование показателей образовательного успеха
На протяжении веков «индустриального» образования одна из основных ролей оценки учащегося состояла в определении критериев успеха — по сути, отделении учащихся, кажущихся талантливыми, от недостаточно талантливых, не годных для интеллектуально-управленческой элиты.
Хотя эта роль оценки, скорее всего, останется неизменной до тех пор, пока структура нашего общества остается иерархической, нам также известно, что часто «не годные» для классических образовательных систем учащиеся становятся лидерами в жизни и обществе: часто приводимым примером этого утверждения является тот факт, что Билл Гейтс, Стив Джобс и Марк Цукерберг не получили высшего образования и на данный момент считаются одними из самых успешных людей нашей эпохи. Системы оценки прошлого могут быть не лучшим образом приспособлены, чтобы помочь людям овладеть желаемым сочетанием навыков в XXI веке.
Нам нужно признать ограничения системы оценивания и перенаправить влияние на жизни людей (особенно молодых) таким образом, чтобы оценка воспринималась как ценная и обнадеживающая обратная связь; настало время повысить роль оценки, чтобы она развивала наши лучшие качества и помогала нам на пути продвижения к растущим учебным целям.
РАЗВИТИЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ ЭКОСИСТЕМ