Бесплатный фрагмент - О семье, родне и племени

Детям Новороссии посвящается

Предисловие

Уважаемый читатель! Это не научный труд, не учебник для ВУЗов и школ, это даже не справочник, и уж тем более не словарь. Это, скорее, публицистика, в которой изложено собственное видение вопросов этимологии. Цель данной работы — приоткрыть завесу тайны, окутывающей происхождение наименований степеней родства в русской родословной. Ведь, не смотря на присутствие всех славянских названий родственников во многих официальных источниках, там, по большинству из них, не даётся никаких сведений по этимологии искомого слова. Парадокс: слово в этимологическом словаре есть, а этимологии того самого слова нет! Если не считать постоянных ссылок на сплошные «заимствования» русским народом иностранных слов, преимущественно романского и германского происхождения, то в лучшем случае, в упомянутых академических аналах попросту даются сравнения с иноязычными понятиями, созвучными русским словам, но без каких бы то ни было пояснений по поводу причин и условий их миграции в наш язык. В связи с частым, а то и постоянным отсутствием в словарях примеров переходных форм и градаций от зарубежных к отечественным словообразованиям, аргументация признанных в научном мире авторов представляется малоубедительной. Исходя из этого, была предпринята попытка, некоторым уже показавшаяся дерзкой, провести самостоятельное исследование исконно русских слов, связанных с самым сокровенным в славянской традиции — семьёй, роднёй и племенем, что и отразилось в названии данного лингво-исторического трактата.

О содержании. В начале даётся перечень базовых наименований степеней родства, причём, в произвольной последовательности, с их огласовкой в других, даже экзотических и вымерших языках. Зачем? Затем, что в современных языках мира, за исключением русского, названия большинства родственников отсутствуют, будучи уже давно подменены сложными и путанными формулировками. Это говорит о том, что подобный именослов родословной был им чужд, не поддавался простому пониманию, а, следовательно, был неполным, сегодня он и вовсе скуден, в сравнении со славянским, но главное — он не был для них родным! Красноречивым примером несвойственности отдельных понятий для многих языков служит сравнение значений слова «свёкр», которым в русском языке отмечен исключительно отец мужа, в противовес иноязычным его переводам — это и свёкр, и свояк, и тесть, и деверь, и шурин, и зять, и… золовка! Кроме того, «чистый», без сопроводительных комментариев, список родства позволяет читателям самостоятельно анализировать общую тенденцию сближения языков на примере названий родни, и самим давать смысловую оценку их значений. После такой «разминки ума» гораздо легче воспринимать следующую затем детальную авторскую трактовку каждого понятия в родословной, избегая, в конечном счёте, недоверия своему родному языку.

О терминологии. Вся современная научная, в целом, и лингвистическая, в частности, литература строится на использовании сухих академических терминов, как правило, латинского и греческого, реже немецкого и английского происхождения, что в общем-то не плохо для развития широкого кругозора читателей и полезно для повышения эрудиции студентов. Но что за этим зачастую кроется на самом деле — мало кто задумывается. А между тем, список иностранных терминов, но в искажённом до неузнаваемости виде, полнится с каждым годом, и скоро всем нам придётся признать, что язык русских учёных — это язык НЕРУССКИЙ! Именно нерусский, а не иностранный, тогда хотя бы можно было бы его перевести. Вопрос: а кому нужен такой язык, если он и не русский, и не иностранный? От нас кто-то, что-то скрывает? Что именно? Всё больше людей уже начинают понимать, что академическая наука с её незыблемыми догмами и нерушимыми постулатами в последнее время заходит в тупик, перед лицом неудержимого роста вопросов, ответов на которые у неё по-сути нет. Не это-ли является главной причиной превращения научного языка в банальную тарабарщину, которая всего-навсего маскирует отсутствие здравой и ясной мысли по какому-либо вопросу? Печально, но факт — научная филология и официальная этимология зиждется на тех же принципах: коль нет библиографических источников и ссылок на признанных авторов — то нет и права голоса на собственное мнение. Будто сам язык — это не источник, а нечто эфемерное, «не научное»! На этом фоне отечественная сравнительная лингвистика вообще застыла как наука — она совершенно не развивается. Для её современных представителей труды немецкого (!) учёного Фасмера являются истиной в последней инстанции, а его этимологический словарь и по сей день — их настольной книгой. Но язык-то русский никогда не застывал — он всегда жил своей жизнью, вне научных рамок и терминов, да и сейчас развивается! Отсюда и стремление автора найти некий компромисс между «научностью» и «самодеятельностью» в стиле своего повествования, чтобы собственные определения тех или иных спорных явлений в жизни языка были доступными для понимания как учёными, так и лингвистами-любителями.

О методе. Вся «кухня» расшифровки заданных слов сводится к оптимизации значений их корней в русском языке, в сопоставлении с однокоренными смысловыми созвучиями в других языках, посредством поиска или вычисления их буквального перевода. Коротко этот стиль исследования можно назвать анализом процесса словообразования, или проще аналитикой. И этот, для кого-то «ненаучный», метод срабатывает! Он уже приносит свои плоды, независимо от, минимум, скептического, а то и заведомо агрессивного отношения к нему маститых специалистов. Секрет успеха такого подхода лежит на поверхности: сам язык подсказывает пути решения вопросов происхождения слов, но при одном условии — если беззаветно верить в совершенство и самодостаточность языка своих предков. То есть, не ограничивать себя рамками научных источников, а использовать их как сырьё и полагаться на собственные интуицию, здравомыслие слух и зрение. Результат Вас удивит — Вы станете ощущать себя человеком, который начинает вспоминать что-то очень важное. В процессе применения на практике метода оптимизации значений, удалось обнаружить в словообразованиях такие детали, как корневая надстройка, а также явление дробления, не только слова на приставку, корень, суффикс и окончание, но и самого корня на корневую матрицу, корневое ядро и матрику смысла. Вычленение этих составляющих, позволило обрести новый взгляд на слово, как на структуру, аналогичную молекулярной. А это хорошее подспорье не только в изучении любого индоевропейского (арийского) языка, но и понимании его, то бишь, восприятии его как родного.

Об источниках. Первое, с чем приходится сталкиваться в общении на данную тему с простыми людьми и специалистами-филологами — это вопрос: «Каковы источники твоих умозаключений?» Странный вопрос, ответ которого совершенно очевиден, и заложен в самом вопросе: источники моих умозаключений — мои умозаключения! Если бы я занимался переложением сведений из авторитетных источников, то смысл данной книги свёлся бы к нулю. Готовые формулировки здесь используются лишь в качестве примера, которым предлагается альтернатива, подталкивающая читателя обратить внимание на реально существующие противоречия в официальной этимологии. Материал, используемый в данной работе, доступен всем и каждому — это словари, и они разные: этимологический, толковый, синонимов, иностранный, энциклопедический и т. д. В этом отношении автор ничем не отличается от читателей. Возможности у всех одинаковы, и они позволяют кому усомниться, а кому и убедиться в правомерности моих доводов. Они основаны, прежде всего, на гибкости, глубине и высокой информативности нашего родного зыка, истоки которого, на мой взгляд, уходят в такую древность, о которой мы русские даже не подозреваем, но предположить можем, и имеем на это полное право! Тема эта интересна настолько, насколько каждый из нас почитает свою Родину, с её историей, культурой, языком. Мне же остаётся пожелать читателям приятного прочтения и счастливого путешествия в увлекательный мир сравнительной лингвистики!

Перечень базовых наименований степеней родства

Удивительно живописной картиной представляется нам родословная у русского человека, когда мы соприкасаемся с именословом его родового древа. Ведь ни в каких других языках мира, кроме славянских, вы не найдёте такого внушительного списка наименований родственников. Это говорит, прежде всего, о том, что издревле каждый человек, состоящий в одной, отдельно взятой семье, в одном роду и, соответственно, в одном племени был наделён не просто определённым званием, как опознавательным наречением, но и вполне чёткими полномочиями. И эта должностная зависимость в родственных семьях безусловно взаимна и почётна, а потому была не только не в тягость, но и зачастую предметом гордости. А коль уж говорят, что всё познаётся в сравнении, то и мы не преминем сделать это в отношении перечня состава семьи и родни, в обще-арийской традиции.

В данном списке мною намеренно были пропущены степени родства, производные от базовых наименований, а потому не представляющие интереса для этимологического исследования, как то: мачеха — от мать, отчим — от отец, падчерица — от дщерь (дочерь), пасынок — от сын, и прочее, и прочее.

МАТЬ (родительница)

Санскрит: mātár, mātá, mā — матерь, мать,

мама;

Английский: ma, mamma, mater, mother,

mum — ма, мама, мать, матерь, мам;

Фарси: модар — мать;

Кимрский: mam — мама, мать, матерь;

Скандинавские: móðir — матерь;

Армянский: մայր mayr — матерь;

Румынский: mamã — мама;

Греческий: μαμά — мама;

Эллинский: μήτηρ — матерь;

Ирландский: máthair — матерь;

Исландский: móðir — матерь;

Романские: madre — матерь;

Коми-пермяцкий: мам — мама;

Латышский: māte — мать;

Осетинский: мад — мать;

Персидский: mādær — матерь;

Арийский: mahter — матерь;

Албанский: motër — матерь;

Гэльский: mātir — матерь;

Авестийский: mātar — матерь;

Валлийский: modryb — матерь;

Фригийский: mater — матерь;

Древне-русский: мати — мать.

ОТЕЦ (родитель)

Санскрит: tāta — тата, тятя;

Английский: dad, daddy, father — отец;

Фарси: додо, дада, падар — отец, папа;

Кимрский: tad, pab — отец, папа;

Греческий: τέττα, τατᾶ — батюшка, отец;

Аварский: бетӀер — отец;

Тюркские: ata — отец;

Албанский: atë — отец;

Румынский: tatã — отец;

Венгерский: atya — отец;

Ирландский: athair — отец;

Карельский: tuatto — отец;

Латышский: tētis — отец;

Литовский: tetà — отец;

Молдавский: татэ — отец;

Осетинский: fidæ — отец;

Гэльский: ātir — отец;

Галльский: аteronius — отец;

Ирландский: athir / athair — отец;

Старо-английский: fæder — отец.

ДОЧЬ (родная девочка)

Санскрит: duhitár — дочь, дочерь;

Английский: daughter — дочь, дочерь;

Фарси: духтар — дочь, дочерь;

Литовский: dukteris — дочь, дочерь;

Скандинавские: dóttir, dotter — дочерь;

Арийский: dhughter — дочерь;

Армянский: դուստր dustɹ / dusdr — дочь;

Греческий: thugatēr — дочерь;

Гэльский: duxtīr — дочерь;

Тохарский: tkacer — дочерь;

Прусский: duckti — дочка;

Готский: dauhtar — дочерь;

Авестийский: duydar — дочерь;

Лувийский: duttariyata — дочь;

Хеттский: duttariyatiyaš — дочь;

Эстонский: tütar — дочерь.

СЫН (родной мальчик)

Санскрит: sūnu, sūnа — сын;

Английский: son — сын, чадо;

Африкаанс: (бурский) seun — сын;

Украинский, Македонский, Болгарский:

син — сын;

Хорватский, Словенский, Боснийский: sin — сын;

Датский: søn — сын;

Идиш: zun — сын;

Фарерский, Исландский: sonur — сын;

Чешский, Словацкий, Польский, Кашубский:

syn — сын;

Китайский: zĭ — сын;

Литовский: sūnus — сын;

Немецкий: Sohn — сын;

Нидерландский: zoon — сын;

Норвежский sønn — сын;

Старославянский: съıнъ — сын;

Фризский: soan — сын;

Шведский: söner — сын;

Древнескандинавские: sön, sёn, sen — сын.

БАБ (К) А (мать одного из родителей)

Английский: bim, babe — баба, девушка;

Английский: babushka — бабушка;

Фарси: бибӣ, бибиҷон — баба, бабка, бабушка;

Латышский: bāba — баба;

Нидерландский: boerin — баба;

Башкирский: әбей, бәкәл — бабка;

Венгерский: bokacsont — бабка;

Испанский: abuelita — бабулька;

Китайский: pó — бабка;

Норвежский: bestemor — баушка, бабуся;

Кимрский: banon, benyw, bodan, bonesig,

bopa — девица, баба, тётка.

ДЕД (отец одного из родителей)

Кимрский: taid, tad-cu — дед, дедушка;

Турецкий: dede — дед

Фарси: ҷад, аҷдод — дед, прадед;

Эстонский: taat — дед;

Английский: grand-dad — дед;

Древне-русский: дѣдя — дед;

Украинский: дід, дідуган — дед;

Белорусский: дзед — дед;

Хорватский: djed — дед;

Чешский: dědeček, děd — дед;

Польский: dziadek — дедушка.

СЕСТРА (дочь родителей)

Арийский: swesór — сестра;

Санскрит: svásar — сестра;

Старо-английский: sweostor — сестра;

Прусский: swestro — сестра;

Гэльский: suiior — сестра;

Готский: swistar — сестра;

Скандинавские: systir, søster — сестра;

Тохарский: ṣar / ṣer — сестра;

Фризский: zuster — сестра;

Английский: sister — сестра.

БРАТ (сын родителей)

Английский: brother — брат;

Армянский: եղբայր eġbayr — брат;

Арийский: bhrahter — брат;

Старо-английский: brōþor — брат;

Греческий: phrātēr — брат;

Валлийский: brawd — брат;

Санскрит: bhrātṛ — брат;

Шотландский: brātir — брат;

Гойдельский: bráthir — брат;

Ирландский: bráthair — брат;

Персидский: brātar — брат;

Фарси: barādar — брат;

Фригийский: brater — брат;

Готский: brōþar — брат;

Скандинавские: bróðir — брат;

Борусский: brāti — брат;

Авестийский: brātar — брат;

Венетский: vhraterei — брат;

Лидийский: brafr — брат;

Древне-русский: bratrŭ — брат;

Японский: burazā — член братства.

ВНУ (Ч) К (А) (сын или дочь одного из детей)

Венгерский: unoka — внук;

Азербайджанский: nəvə • нәвә • nävä — внук;

Башкирский: ейән — внук;

Белорусский: унук — внук;

Польский: wnuk — внук;

Украинский: онук — внук;

Чешский: vnuk — внук;

Арийский: neptī (s) — внуки;

Старо-русский: внуци — внуки;

Авестийский: nарtī — внуки;

Древне-ирландский: nесht — внучка;

Саксонский: nift — внук;

Латинский: nepōs — внуки;

Санскрит: napāt — внук;

Албанский: nip — внук;

Старо-английский: nefa — внук;

Гэльский: nei — внук;

Готский: nevo — внук;

Верхне-германский: neffe — внук;

Валлийский: nai — внук;

Ютский: nâvo — внук;

Персидский: nave — внучка, внук;

Фарси: набера — внук, внучка;

Галльский: níath — внук;

Вендский: nieściora — внучара.

НЯНЯ (кормилица, воспитательница)

Английский: nanny — няня, нянька, нянь;

Греческий: νέννα, νάννη — тетка;

Санскрит: nanā́ — мамочка;

Албанский: nаnё, nënë — мать, кормилица;

Азербайджанский: nənə, нәнә, nänä — бабушка;

Итальянский: nonno — дедушка;

Английский: nunky — дядя, дядюшка;

Английский: nuncle — дядюшка, дядя;

Английский: uncle — дядя, пожилой человек;

Башкирский: инәй — бабушка;

Кимрский: nain — бабушка;

Древне-русский: неня — ня́ня, сосок (груди);

Эстонский: naine — баба;

Китайский: năinai — бабушка;

Китайский: niáng — мать.

СВЁК (О) Р (ОВЬ) (отец или мать мужа)

Армянский: սկեսուր skesur — свекровь;

Испанский: suegra — свекровь;

Итальянский: suocera — свекровь;

Латинский: socrus — свекровь;

Немецкий: Schwiegermutter — свекровь;

Португальский: sogra — свекровь;

Санскрит: śvaśrū́ — свекровь;

Китайский: zhàngren — тесть;

Шведский: svärmor — свекровь;

Кимрский: chwegrwn, chwegr — свёкор, свекровь;

Древне-русский: svekry, svekrъ — свёкры, свёкр;

Древне-индийский: c̨vac̨rū́s — свёкры;

Арийский: svéḱuros, svekrū́s — свёкор, свекровь;

Персидский: χusrū — свекровь;

Албанский: vjéhërrë — свекровь;

Греческий: ἑκυρά — свекровь;

Англо-сакский: swigur, svegrū — свекровь, свёкор.

ЖЕН (ЩИН) А (супруга)

Армянский: կին kin, gin — жена, женщина;

Венгерский: asszony, vászoncseléd — жена,

женщина;

Греческий: γυναίκα (gynaíka) — жена, женщина;

Исландский: eiginkona — жена, женщина;

Коми-пермяцкий: инь — жена;

Корейский: anae — жена;

Латышский: sieva — жена;

Литовский: žmona — жена;

Нидерландский: echtgenote — жена;

Норвежский: kone, kvinne — жена, женщина;

Персидский: zan — жена;

Санскрит: janī, gnā — жена;

Турецкий: hanım — жена;

Фарерский: kona — жена;

Готский: qino — женщина;

Шведский: kvinna — женщина;

Древнегреческий: γυνή gina — жена, женщина;

Тохарский: śäṁ / śana — жена, женщина;

Арийский: gweneh — жена, женщина;

Авестийский: gənā — жена, женщина;

Англо-сакский: cwēn — жена, женщина;

Прусский: genno — жена, женщина;

Албанский: zonjë — жена, женщина;

Кашмирский: zanānū — жена, женщина;

Кимрский: asen — жена.

МУЖ (ЧИНА) (супруг)

Армянский: ամուսին amusin — муж, мужчина;

Чешский: manžel, muž — муж;

Германские: man — мужчина;

Эстонский: mees, mies, miehe — муж, мужчина;

Латинский: mas — муж, мужчина;

Македонский: маж — муж, мужчина;

Словенский: mož — муж, мужчина;

Фарерский: maður — муж, мужчина;

Таджикский: мард — муж, мужчина.

ТЕ (ЩА) СТЬ (отец или мать жены)

Беларусский: цесць;

Древне-русский: тьсти, цти, цтя, тьща;

Старо-славянский: тьсть, тьшта;

Болгарский: тъст, тъ́ща́;

Сербо-хорватский: та̑ст, та̏шта;

Словенский: tȃst, tášča;

Чешский: test, testice, tchán, tchyně;

Польский: teść, cieść;

Лужицкий: ćest;

Прусский: tisties;

Словацкий: testina;

Вендский: tьsti̯a.

В неславянских языках созвучные определения «тёща и тесть» отсутствуют, их функции выполняет другая универсальная форма «свёкр», в разных вариациях.

ТЁТЯ (сестра отца или матери)

Нидерландский: tante — тётя;

Английский: aunt — тётя;

Украинский: тíтка;

Беларусский: цётка;

Старославянский: тетъка;

Болгарский: те́та, те́тка;

Сербохорватский: те̏тка, те́та;

Словенский: tẹ́ta, tȇtka;

Чешский, Словацкий: tеtа;

Польский: сiоtkа;

Верхне-лужицкий: ćеtа;

Нижне-лужицкий: śоtа;

Полабский: tеtа.

ДЯДЯ (брат отца или матери)

Азербайджанский: dayı • дајы — дядя;

Фарси: тағой — дядя;

Литовский: dėde — дядя;

Латышский: tēvocis — дядя;

Португальский: tio — дядя;

Украинский: дя́дьо, дя́дько — дядя;

Древне-русский: дѣдья — дядя;

Белорусский: дзядзька — дядя;

Английский: zazoo — мужчина;

Армянский: տղամարդ • tġamard — мужчина;

Английский: dasher — человек;

Бретонский: den — человек;

Венгерский: tag — человек;

Осетинский: адӕймаг — человек.

ПЛЕМЯННИ (ЦА) К (дети братьев и сестер)

Белорусский: пляменнік, пляменьнік,

пляменніца, пляменьніца;

Украинский: племінник, племінниця.

Во всех остальных языках (даже славянских!), кроме русского, белорусского и украинского, схожей фонемы с понятием «племянник» не существует. Видимо, по той причине, что в других языках эта степень родства никак не связанна с понятием племя, что как раз и является корнем в русском слове племянник.

Кстати, вот как «племя» звучит на древне-ирландском: tuatha (сравните с рус. таты, тяти, дядья, деды!), что родственно кимрскому tad — отец и taid — дед

ДЕВЕРЬ (родной брат мужа)

Армянский: տագր տեգր, տեքր tagr, taigr,

dɛkʰr — деверь;

Арийский: dehiwer — деверь;

Санскрит: devar — деверь;

Польский: dziewierz;

Литовский, Латышский: dieveris;

Немецкий: Schwager, zeihhur — деверь;

Англо-сакский: tācor — деверь;

Греческий: dāēr — деверь;

Старославянский: дѣверь;

Курдский: diš/héwer — деверь;

Чешский: švagr — деверь;

Шведский: svåger — деверь, шурин, зять, свояк;

Венгерский: sógor — деверь;

Кимрский: daw — зять.

СНОХА (жена сына по отношению к его отцу)

Арийский: snúso — сноха;

Санскрит: snuṣā — сноха;

Англо-сакский: snoru — сноха;

Греческий: nuos — сноха;

Осетинский: nostæ — сноха;

Латинский: nurus — сноха;

Армянский: nu — сноха;

Старославянский: snŭxa — сноха;

Албанский: nusa — сноха;

Польский: snecha — сноха;

Крымско-готский: schuos — сноха;

Норвежский: snor — сноха;

Немецкий: snur / Schnur — сноха;

Древне-русский: снъха.

ШУРИН (брат жены)

Латышский: svainis — шурин;

Древне-индийский: syālás — шурин;

Немецкий: Schwager — шурин;

Нидерландский: zwager — шурин;

Шведский: svåger — деверь, шурин, зять, свояк;

Санскрит: швашурья — шурин;

Русский: шурья́ — шурины, шуря́ки;

Древне-русский: шуринъ, шурята, шурья,

шурья́к;

Старо-славянский: шуринъ, шурь;

Болгарский: шу́рей, шу́рек;

Сербохорватский: шу̑ра, шу̑ре̑, шу̀ра̑к, шу̏реви;

Словенский: šurják — шурин;

Польский: szurzy, szurzego — шурин.

СВА (Т) ХА

(родители одного из супругов)

Латышский: savedēja, svāts — сваха, сват;

Эдо: svatistino, svatanto — сваха, сват;

Эсперанто: svatistino, svatanto — сваха, сват;

Авестийский: χvaētu — принадлежащий к семье,

родне;

Польский: swaha, swat — сваха, сват;

Лужицкий: swaška — посаженная мать,

старшая родня жениха и невесты;

Древне-русский: svatъ, svatьja, svātī;

Узбекский: sovchi — сват, сваха;

Фарси: завчӣ — сват, сваха;

Литовский: svẽčias, svẽtis — гость;

Литовский: svõtas — сват;

Древне-чешский: svatvie — подружка невесты.

ЗЯТЬ (муж дочери)

Казахский: жезде — зять;

Литовский: žentas — зять;

Нидерландский: schoonzoon — зять;

Белорусский: зяць — зять;

Древне-русский: зяти — зять;

Старо-славянский: зьять — зять;

Болгарский: зет — зять;

Сербохорватский: зе̏т — зять;

Словенский: zèt, zéta — зять;

Чешский: zět, zěti — зять;

Словацкий: zаt — зять;

Польский: zięć — зять;

Латышский: znuôts — зять, свояк.

НЕВЕСТ (К) А

(жена сына для его матери)

Испанский: nuera, novia — невестка, невеста;

Латинский: nurus, nupta — невестка, невеста;

Польский: niewiasta, narzeczona — женщина,

невеста;

Португальский: noiva — невеста;

Санскрит: vadhū — невеста;

Санскрит: náviṣṭhas — самая молодая;

Литовский: nevẽdęs — незамужняя, неженатый;

Чешский: nevěsta — невеста;

Старо-славянский: невѣста;

Болгарский: невя́ста — невеста,

молодая женщина;

Сербохорватский: нѐвjеста — невеста, невестка;

Словенский: nevẹ́sta — невеста, невестка;

Чешский, словацкий: nevěsta — невеста,

невестка;

Лужицкий: ńewěsta — невеста, невестка.

СВОЯК (муж сестры жены)

Саксонский: swâgur — свояк;

Немецкий: Schwager — свояк;

Шведский: svåger — деверь, шурин, зять, свояк;

Древне-русский: своякъ;

Болгарский: сва́ко, своя́к;

Сербохорватский: сво̏jа̑к, сва̑к, сва́ка;

Словенский: svoják, svák;

Чешский, Словацкий: svak;

Польский: swojak, swak — земляк, свояк;

Лужицкий: swak — свояк.

ЗОЛОВКА (сестра мужа)

Венгерский: sógornő — золовка;

Шведский: svägerska — золовка, невестка,

свояченица;

Кимрский: chwaer-yng — золовка;

Старо-славянский: зълъва;

Болгарский: злъва, зъ́лва, зо́лва;

Сербохорватский: за̏ова, за̑ва;

Словенский: zȏlva;

Чешский: zelva;

Польский: zеɫwа, zоɫwа;

Праславянский: zъlу, zъlъve;

Латинский: glōs, glōris — золовка;

Греческий: γάλωος — золовка.

(В) УЙ (дядя по матери)

Русский: вой;

Украинский: вуй;

Древне-русский: оуи;

Сербский: уика;

Старо-славянский: qe‹oj;

Болгарский: уґйко, вуґйко;

Чешский: ujес;

Словацкий: ujес;

Польский: wuj;

Лужицкий: hujk — дядюшка;

Праславянский: ujь (из auёiёos), iёо;

Прусский: awis — дядя;

Литовский: avyґnas — дядя.

ЯТРОВЬ (жена брата мужа)

Украинский: ятрíвка, ятро́ва;

Белорусский: ятро́ўка;

Старо-славянский: ятры, ятрыве;

Сербский, Древне-русский: ɪетры;

Болгарский: етъ́рва;

Сербохорватский: jетр̑ва;

Словенский: jȇtrva;

Чешский: jatrvenicě, jatrusě;

Польский: jątry, jątrew, jątrwi;

Русский: утро́вка — свояченица;

Праславянский: jętry, jętrъve;

Литовский: jéntė, jenters, jentės, intė;

Латышский: ìеtеrе, iẽtal̨a;

Санскрит: уā́tā — жена брата мужа;

Греческий: ἐνάτηρ;

Латинский: ianitrīcēs — жены братьев.

СТРЫЙ (брат отца, дядя по отцу)

Русский: строй;

Украинский: стрiй;

Древне-русский: стрыи, стръи;

Болгарский: стри́ка, стри́ко;

Сербохорватский: стри́ко, стри̑ц;

Словенский: stríc;

Чешский, Словацкий: strýс — дядя;

Польский: stryj;

Лужицкий: tryk — брат отца;

Праславянский: stryjь;

Литовский: strūjus — дед;

Ирландский: sruith — старый, почтенный;

Кимрский: strutiu — старый;

Санскрит: pítṛvyas — брат отца, дядя;

Авестийский: tūirya — брат отца, дядя.

СТРЫЯ (тетка по отцу)

Восточно-славянские: стрыя — отчая сестра;

Южно-славянские: стрия — тетка по отцу;

Западно-славянские: стрыня —

отчая сестра.

СТРЫНЯ (сестра деда)

Древнерусский: великая стрыня —

сестра деда;

Древнерусский: малая стрыня — двоюродная

сестра деда.

НЕСТЕРА (дочь сестры)

Сербохорватский: нѐстера — внучка, дочь сестры,

племянница;

Польский: nieściora — племянница;

Санскрит: neptera — племянница;

Арийский: neptī (s) — внучка;

Литовский: neptė̃ — племянница;

Латинский: neptis — внучка;

Древне-индийский: naptī́ṣ — внучка;

Авестийский: nарtī — внучка;

Ирландский: nесht — внучка;

Саксонский: nift — падчерица;

Праславянский: neti, netere — внуча, внучара,

племянница.

ПРАЩУР (родитель прапрадеда, прапрабабки)

Русский: пра́щур — праотец, отдаленный предок;

Древне-русский: пращуръ;

Старо-славянский: пращуръ;

Польский: praszczur;

Литовский: prakūrė́jas — предок;

Чешский: praprapředek — пращур.

СВЕСТЬ (сестра жены)

Русские диалекты: южн., зап., арханг., вологодск. — свесь; олонецк., вятск., — свись; олонецк. — свёстка; арханг. — свисть.

Украинский: свiсть;

Древне-русский: свьсть, свѣсть, свьстьныи —

близкий, похожий;

Сербский, Старо-славянский: свьсть;

Болгарский: све́стка;

Сербохорватский: сва̑ст, сва̏сти;

Словенский: svẹ̑st, svȃst;

Чешский: svěst;

Польский: świeść;

Праславянский: svěstь, svьst;

Литовский: sváinė — сестра жены.

ВДОВА (женщина, после смерти мужа)

Английский: widow — вдова;

Испанский: viuda — вдова;

Итальянский: vedova — вдова;

Немецкий: Witwe — вдова;

Нидерландский: weduwe — вдова;

Португальский: viúva — вдова;

Арийский: widheweh — вдова;

Санскрит: vidhyati — вдова;

Авестийский: viðavā — вдова;

Готский: widuwō — вдова;

Прусский: widdewu — вдова;

Старославянский: въдова;

Ирландский: fedb — вдова;

Тевтонский: wituwa — вдова;

Кимрский: gweddw — вдова;

Англо-сакский: widuwe — вдова;

Персидский: bēve (h) — вдова;

Фарси: бева, бевазан — вдова;

Греческий: eitheos — вдова;

Латинский: vidua, dīvidō — вдова;

Литовский, Латышский: vidus — вдова;

Французский: veuve — вдова;

Эдо, Эсперанто: vidvino — вдова.

СИРОТА (ребенок, лишившийся родителей)

Фарси: сағир, сағира — сирота;

Русский: си́рый, сирота́;

Древнерусский, Сларославянский: сиръ;

Словенский: sirọ̑ta;

Чешский, Словацкий: sirý — сиротливый,

осиротевший;

Польский: sierota;

Лужицкий: sуrоtа;

Праславянский: sirъ;

Литовский: šeirỹs, šeirė̃ — вдова, вдовец;

Авестийский: sаē — сиротливый, осиротелый;

Латинский: hērēs — наследник;

Греческий: χῆρος — лишенный, осиротевший.

НЕТИЙ (сын сестры)

Древне-русский: нетии;

Старославянский: нети;

Украинский: нетии;

Сербохорватский: не̏ħа̑к — племянница,

сын сестры;

Сербский: нетии;

Чешский: nеt᾽, род. п. neteře — племянница;

Словацкий: nеtеr — племянница;

Польский: nieć — двоюродный брат;

Праславянский: ne (p) tijo, nерtī — племянник,

племянница;

Литовский: neptė̃ — внучка;

Греческий: ἀνεψιός, ἀνεψιά — племянник,

племянница;

Древнеиндийский: nápāt, nарtī́, náptar — внук,

внучка, потомок;

Авестийский: nарāt, nарtаr, nарtуа, nарtī —

внук, внучка, потомок;

Древне-литовский: nepuotis — внук, племянник;

Латинский: nерōs, nерōtis, neptis — внук,

племянник, внучка, племянница;

Ирландский: nесht — племянник;

Саксонский: nevo, nift — nлемянник, племянница;

Готский: niÞjis — своеобразный;

Санскрит: nítyas — своеобразный, вечный;

Прото-славянский: nероt — несовершеннолетний,

несамостоятельный;

Арийский: роtis — госпо́дь;

Греческий: νέποδες — потомки.

РОДОНАЧАЛЬНИК (первый, от кого ведется родословие)

Белорусский: родапачынальнік;

Украинский: родоначальник.

Во всех остальных языках (даже славянских!), кроме русского, белорусского и украинского, схожей фонемы с понятием «родоначальник» не существует. Видимо, по той причине, что в других языках эта степень родства никак не связанна с понятием начало рода, что как раз и является корнями в русском слове родоначальник. Вот как, например, звучит это слово на одном из фино-угорских языков.

Венгерский: ős — родоначальник (ср. с рус. ось,

ость, кость, остов, основа!).

Однако, помня о былом единстве индо-европейских народов, а значит и всех арийских языков, попытаемся сопоставить их основополагающие понятия, касающиеся семейной и общинной жизни.

Сравнительный анализ имён и понятий в родословной

РОД [’rot]. Начнём с такого священного понятия как «род». В русском языке слова с этим корнем открывают перед нами целый мир, от его заРОЖДения до выРОЖДения, от РОДничка до приРОДы, от новоРОЖДенного до наРОДа и многое-многое другое, всего не перечесть. И очень символично, что это слово связано с верховным богом славян, имя которому Род:

«Род — является главным божеством в славянском пантеоне. Создатель всего, первичный дух, Первобог, Прабог. Рода также называют Вышним Богом или Всевышним. Многие, кто проводят параллели между славянскими и индийскими верованиями, утверждают, что индийский бог Вишну является именно Вышним Родом. Кроме того, в индийской религии прообразом или тем же богом, только с искажённым названием при переводе на санскрит, является Рудра. Многие слова, такие, как род, родина, родители, родственники, родной и другие, происходят от имени бога Рода. В некоторых христианских учениях против язычества так говорится об этом боге: «Вседержитель, иже единъ бесмертенъ и непогибающихъ творецъ, дуну бо человеку на лице духъ жизни, и бысть человекъ въ душю живу: то ти не Родъ, седя на вздусе, мечеть на землю груды — и въ томъ ражаются дети…». Древний повелитель заботится о делах небесных. Другие Боги слушаются только его и исполняют все требования беспрекословно. Даже после принятия христианства славяне продолжали устраивать празднества и пиры 8 сентября в честь Бога Богов. На следующий день 9 сентября празднуют день Рожаниц — дочерей Рода. Ещё один праздник Рода и Рожаниц отмечают 25 сентября. По некоторым сведениям, Род вышел из Золотого Яйца, в котором был заключён. Разрушив свою темницу, он породил вселенную и бесчисленное множество миров, в которые входила и наша Земля. Из сказаний и мифов наших предков можно узнать, что сама Вселенная, звёздное небо, все планеты и явления на небосклоне являются телом Рода. Луна и Солнце — его глаза, млечный путь — его волосы и так далее. Кумиры или чуры (идолы) Роду делают в виде фаллических символов красного цвета. Делают их из бука, вяза, ясеня или клёна.»

Итак, мы с вами убедились, что даже в русском языке корень род образует слова со множеством значений. А это значит, что в родственных языках индо-европейской группы тот же корень, тем паче не может переводиться буквально, со смыслом, заложенным в русских словах. Это вполне естественное явление, обусловленное тремя историческими факторами отчуждения: время — расстояние — среда. Зато передать схожее представление о предмете — явлении — действе исходному корню всегда по силам в любом арийском языке. Рассмотрим, примеры смещения смысла, которому подвергся корнеслов род в других языках, сохраняя общность понятий: санскрит родас — земля (ср. с рус. Родина); фарси род — щедрый, великодушный, благородный, отважный, доблестный; английский rod — ветвь, побег, прут, жезл, половой член, рычаг; кимрский rhod — колесо, совокупность людей, круг друзей, область. Таким образом, единая корневая матрица РОД-ROD, породила в разных языках множество слов с различным смыслом, однако, связанных не только фонетически, но и ассоциативно, что позволяет нам получить представление об этом понятии даже на уровне метафоры.

ЛАД [’lat]. Теперь, пользуясь этим принципом, мы очень легко можем не только обнаруживать родственные корни в иностранных языках, но и раскрывать исходный смысл однокоренных слов. Вот, например, как выглядит дословный перевод русского слова род в некоторых языках: фарси авлод (мн. ч. от валад) — потомки, потомство, род, поколение; кимрский paladr — черенок, столп, cтержень, стебель, cтвол, рукоятка, род, палка, опора, ножка, жезл, древко (ср. с англ. Rod). Ничего интересного не заметили? Обратите внимание, на то, что слова, равные по смыслу: восточное персидское авЛОД и западное валлийское paLADr, к тому же, ещё и произошли от одной корневой матрицы ЛОД-ЛАД-LOD-LAD! Сомневаетесь? Вот вам подтверждение. Исходя из того, что производное от русского род слово роды, в переводе на фарси звучит как ваЛОДат (рождение), мы опять сталкиваемся с той же корневой матрицей ЛАД-ЛОД! Случайно-ли? Отнюдь. Ведь, близкое по смыслу кимрскому PaLADr (род), однокоренное слово всплывает и в английском PLOD, где одно из значений — «рутина, корпеть, совершаться, происходить, развиваться медленно, кропотливо и усердно заниматься каким-либо делом», даёт нам право усматривать его родство и с русским словом, ибо итогом всякого корпения (ср, с греч. karpos — плод) и развития является ПЛОД! А то, что корнем и в этом слове тоже является ЛОД, мы, вопреки отсутствию чётких данных по слову плод в этимологическом словаре, можем с лёгкостью определить это по диалектам в русских волостях: «плодить, плаживать, пложать, расплаживать — разводить, размножать, как множится все живое или растенья; пложеные утки — доморощенные, своего приплода; перепложать; пложенье, плодка — для плоду оставить; плодливый, плодущий — быстро размножающийся; плодник — часть зарождающая детеныша, и т. д.». Как видите, разнообразие и богатство наречий в русских краях помогло нам выяснить равнозначность корней ЛОД=ЛАД=ЛОЖ=ЛАЖ= (а значит и) ЛОГ=ЛАГ! А буква п в слове плод — это ничто иное как приставка (или предлог) ПО-! Такая же приставка, как и в украинском слове поЛОГи, что значит роды. Попросту, что поЛОГают, то и поЛОД. Теперь следите за обратной градацией: поЛОГи — поЛАГать — по (к) ЛАЖа — поЛОЖить — поЛАДить — п (о) ЛОД! И то, что в английском plod буква p тоже является приставкой, сами англичане даже не догадываются, поскольку в их языке не существует приставки (или предлога) po-, а корнем в этом слове служит lod, что легко обнаруживается в таких словах как: lode — залежь; load — класть, ноша, бремя (!); laden — нагруженный, отягощённый, полный, налитой, обременённый (!). Не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы понять: речь идёт, в том числе, и о пЛОДе во чреве беременной! Таким образом, мы убедились не только в равенстве значений однокоренных слов пЛОД и кЛАД, но в довесок ещё и в том, что буква к в слове клад — это ничто иное как приставка (или предлог) К-, КО-! Надо-ли говорить, что в английском та же картина? Ведь, рождённое от одной корневой матрицы, что и pLOD, слово cLAD означает «облаченный, одетый, покрытый, закованный, облеченный». Ничего не напоминает? Это же эпитеты всё того же пЛОДа в яйце из кЛАДки! И не думайте, что понятие «кладка» относится исключительно к птицам или пресмыкающимся, разве вы не слышали, что яйца откладывают и млекопитающие, как, например австралийский утконос! Более того, эта тема не чужда и «разумному виду» млекопитающих. Вы только вслушайтесь, как звучит высший родовой статус в переводе на чешский: родоначальник — zakladatel! Проводим градацию: закЛАДатель — кЛАДка — кЛАДу — ко ЛАДу — по ЛАДу — П/ЛОД! Ну и, чтобы окончательно развеять всяческие сомнения по-поводу очевидности образования слова плод от древнейшей корневой матрицы ЛОД-ЛАД, приведём в пример одно, хоть и не индо-европейское слово, а фино-угорское, но скорее всего позаимствованное когда-то у соседей славяно-ариев, а потому и весьма весомое. Итак, эстонский язык: loode — плод! Кстати, clutch [klʌʧ] в переводе с английского означает: «выводок, потомство, власть, кладка»! И поскольку понятие «кладка» распространяется не только на «высиживание яиц», но и на строительство, то не лишним будет глянуть на перевод слова «строй», в разных языках, причём со смыслом прямым и переносным — строй, как архитектурный, так и музыкальный, и, главное, общественный: белорусский язык славянской группы: лад — строй; венгерский язык угорской группы: gléda — строй; эстонский язык финской группы: laad — строй. А вот само понятие «лад» в белорусском звучит как лагода (ср. с др.-рус. лагодити — потворствовать, делать приятное), подтверждая тем самым тождественность корней лог-лаг-лод-лад, а в чешском произносится ещё интересней — soulad (ср. с рус. сладить, уладить)! Это значит, что, разбирая однокоренной русский глагол совладать на компоненты со- (приставка) -в- (тоже приставка!) -лад- (корень) -ать (глагольное окончание), мы не только вычленяем корень в чешском слове «совлад», но и получаем истинное значение праславянского vladha — владе́ть, то есть, «быть В ЛАДу» с чем или кем-либо! Убедительным в этом аспекте выглядит и сопоставление однокоренных, но разноязычных слов: авЛОД — в переводе с фарси означает род, а под словом родитель мы обычно подразумеваем отца, который по-валлийский пишется gwaLADr, что перекликается с русским воЛОДарь — вЛАДыка! Последнее обычно причисляют к производным от корня вол-вал-вел, что происходит вследствие путаницы с другим древним русским понятием ВОЛот, который и в правду несёт в себе значения ВАЛить — ВЕЛеть — уВОЛить, но ни к воЛОДению, ни к вЛАДению это не имеет прямого отношения, что согласуется с выдержкой из этимологического словаря: «во́лот „великан“, блр. во́лот, др.-русск. волотъ — то же (палея XIV в. и др.). Часто в местн. н. Волотово (курск., тульск., костром.), Волотовка ([бывш.] Полоцк. губ.); Волотова могила около Лебедяни, ст.-слав. влатъ. Наряду с этим встречаются формы на -е-: укр. ве́летень, ве́лет „великан, исполин“, зап.-слав. Veletabi — племя вильцы в Мекленбурге (veletove). Другие допускают родство с лат. valeo „я в силах, здоров“» *О том, почему корень вол-вал-вел в процессе словообразования не может иметь прямого отношения к близкой по звучанию слоговой структуре вЛАД-воЛОД-ваЛД было подробно изложено мною в главе «О вершителях судеб», из книги «Сакральная природа русского языка». Вот выдержка из неё:

«… исходным корнем имени нарицательного „волод — lord“ и существительного „валд — world“ является ЛАД-ЛОД с приставкой-указателем, начальным предлогом „в“: куда? — В ЛАД; во что? — ВО ЛОД, а не корень ВОЛ-ВАЛ-ВЕЛ, который при образовании глагола напрочь лишён устойчивой „д“, как, например, в близких по звучанию словах: „неВОЛить, заВАЛить и поВЕЛевать“, что не просто не опровергает нашу версию, но даже подтверждает её обоснованность. Тем более, что весь характер таких действий, как „уВОЛить, наВАЛять и ВЕЛеть“ прямо противоречит самим свойствам Владыки-Господа-Лорда, потому-что понятие „владеть“, как мы с вами выяснили, означает, прежде всего, „быть В ЛАДу со всем сущим“ и „обращать свои деяния В ЛАД“!»

Можно только добавить, что красноречивым свидетельством этой версии служит смена приставок в однокоренных словах вЛАДеть и обЛАДать, где напрочь отсутствует согласная В — начальная буква в корне вол-вал-вел. Это косвенно подтверждается таджикским балад — город, область, страна (те же вЛАДения!), где первый слог явно выполняет роль приставки ба- (на фарси ба — предлог в, к, на), которая соответствует русским во- или об-. Таким образом, иранское балад — это буквально вЛАДение, обЛАСТЬ, по-сути то, чем обЛАДают!

Насколько многозначителен корень ЛОД-ЛАД в индо-арийских языках можно судить уже, хотя бы, по нескольким примерам:

Фарси: лод — стена, основание, слой, основа; суть, сущность, почва;

Русский: ладно — качественно, надёжно, удобно, красиво;

Санскрит: лад — ладить, играть;

Английский: lead — прокладывать, следовать, проложить (ср. с рус. наследие);

Итальянский: lode — похвала, хвала;

Фарси: лод — тонкий, нежный, прелестный;

Древне-русский: ладый — милый, любимый;

Санскрит: ладу — сладость (ср. с рус. услада);

Шведский: led — направление, путь, колено, поколение (ср. с рус. наследник).

А вот какое отношение к теме семьи имеет эта древнейшая корневая матрица не только в родственных, но и в чужеродных языках:

Древне-русский: ла́да — супруга;

Кимрский: lodes — девушка;

Ликийский: lada — жена, супруга;

Аварский: tladi — жена, женщина;

Английский: lady — владычица, супруга, жена, женщина невеста, мать;

Болгарский: ла́да — вторая дочь в семье; ладу́ване — свадебная церемония.

Было бы не правильным увязывать понятие «лад» исключительно с прекрасной половиной в составе семьи, ведь это в не меньшей степени относится и к противоположному полу:

Древне-русский: лад — жених, супруг;

Английский: lad — мальчик, юноша, парень, отрок, хлопец, лад (!);

Азербайджанский: övlad — сын;

Персидский: өвлад — сын;

Фарси: валад — дитя, ребёнок, сын.

Вы уже, наверно, обратили внимание на одну существенную деталь в последнем перечне: то что, кроме русского, в остальных языках слова с корневой матрицей ЛАД-LAD имеют привязку преимущественно к наименованию чада нежели взрослого. Выходит, что у славян в обращении к детям слово лад не употреблялось… Но насколько это соответствует действительности? Попробуем разобраться. Для начала, окунёмся в воспоминания о детстве. Никто не знает, с каких времён дошла до сей поры эта присказка — игра — поговорка:

— Ладушки, ладушки! Где были?

— У бабушки!

— Что ели?

— Кашку.

— Что пили?

— Бражку.

— А что на закуску?

— Хлеба да капустку.

Да, конечно, в процессе этой игры ритмично хлопают в ладоши, чередуя, руки с руками ребёнка, но о ладонях-ли идёт речь? Ведь, во-первых: обращаются, заметьте, не к ладОшкам, а к лАдушкам! Во-вторых: руки, чьими бы они ни были, не могут «отлучаться» от тела и «ходить по гостям»! В-третьих: это какими монстрами должны быть ладони, чтобы жевать кашу, потягивать брагу, грызть хлеб, да ещё хрумкать капусту?! Мистический триллер какой-то получается… А вот, если трезво рассуждать, то всё очень даже просто объясняется. Во-первых: если те, у кого спрашивают — отвечают, то это уже разумные существа! Во-вторых: так подробно справляться у них о поглощённом меню могут только самые близкие люди — скорее всего, родители! А в-третьих: если они были в гостях у бабушки, то это, разумеется, внуки! Вывод: ладушки — это малые дети! Вот теперь начинается самое интересное.

Итак, если следовать логике, в древней Руси юноша мог зваться лад, отрок — ладок, а дитя — уменьшительно-ласкательным ладушок. Соответственно, у прекрасного пола: женщина — лада, девушка — ладка, девочка — ладушка. Тогда, во множественном числе получаем: (как в той старинной игре) ЛАДушки — это мЛАДенцы, ЛАДки — это мЛАД (шие), а ЛАДы — это моЛОД (ёж) ь! Да, именно так представляется нам теперь словообразование этого древнейшего понятия моЛОДость — посредством корневой праматрицы лад-лод, а не мол-мал-мел. И вот почему.

Никого не удивляет похвальное «молодЕц», обращённое к пожилому человеку? Но на самом деле ничего странного в этом нет, по той простой причине, что речь не идёт о ком-то малом, на то есть другое слово «малец», да и в русской орфографии нет такого слова «мАлодец», а значит корень МАЛ никак не причастен к данному словообразованию! С другим родственным корнем МЕЛ получается та же картина: мы же не говорим и не пишем «мЕлодой», на то есть другое слово «мелкий», следовательно, и этот корень здесь совершенно посторонний. С третьим же родственным корнем МОЛ ничего, кроме игры слов и каламбуров не выйдет, если мы попытаемся его «пристроить» на роль «отца» слова «молоДить», поскольку единственно на что он способен, так это «молоТить», а это, согласитесь, далеко не одно и то же! То есть, отсутствие устойчивой буквы Д в процессе словообразования с участием корня мол-мал-мел является основным и самым весомым аргументом против его причастности к формированию и понятия, и слова «молодость». Возникает вполне правомерный вопрос: если слово мЛАД — моЛОДь образовано корневой матрицей лад-лод, то откуда, в таком случае, там взялась начальная буква М, и даже слог МО-? Смею предположить, что первая буква в слове Млад-МОлодь могла возникнуть в результате сращения местоимения мя-мы-мой с базовым корнем лад-лод. То есть, не исключено, что в начале времён это сложно-составное слово отвечало на вопрос кто? либо чей?: М (я) +ЛАДой; либо М (ы) + ЛАД; либо МО (й) + ЛОДь (кстати, в персидском мо означает мы, а во французском moi [mwa] — мой, я), и в процессе тысячелетней эволюции слилось в одно понятие, как это произошло в своё время с английскими любезными обращениями: milord [mɪ’lɔːd] = my [maɪ] + lord [lɔːd], что равносильно русскому МОй + воЛОДыка = МО + ЛОД; а так же milady [mɪ’leɪdɪ] = my [maɪ] + lady [’leɪdɪ], что равнозначно русскому Моя + вЛАДычицА = М + ЛАДА! В связи с этим, не лишена резона и третья, предлагаемая мною, версия значения начальной М в слове МЛАД, а именно: МАющий — иМАющий — иМеющий ЛАД, что и подтверждается белорусским определением молодого — малады. То есть, молодой — это МА/ЛАДЫ, буквально МАющий ЛАДЫ! Подобных примеров в русском языке множество, и мы не будем их касаться, но заметим схожее явление в однокоренных словах на языке фарси: валад — дитя, ребёнок, сын; и авлод (мн. ч. от валад) — потомки, потомство, род, поколение. В этом случае первый слог, вполне вероятно, берёт своё начало от персидского местоимения вай — он, она, они, те, та, тот; либо от союза ва — и, так же, а таджикское лод — это «основание, основа, суть, сущность, нежный, прелестный». То есть, ВА (й) +ЛАД, что могло означать дословно «он (она, та, тот) ребёнок», либо «они (и, те, так же) дети», а затем, по прошествии веков слилось в одно единое слово. Подтверждает нашу версию и чешское определение молодости — mládí, mladost, никакого намёка на «малость-мелкость-молотость», только мЛАДы и мЛАДость! А вот как в Чехии называют подростка — mLADistvý, mLADistvá, всё тот же корень ЛАД! Вторит в унисон и польское название парня — młodzieniec, и здесь нет корня мол-мал-мел, только ЛОД — мЛОДенец! Обошла стороной «мелкота» и французского парня — gailLArD! И опять чешский парень не остался в стороне — mLADík! Даже венгерский мальчик не отстаёт от остальных — LAbDaszedő! И, наконец, молодой на польском — mLODy, а по-чешски — mLADý (ср. с англ. laddie [’lædɪ] — мальчуган, парнишка, паренёк)! Где тут корень мел-мал-мол, с его свойствами уМАЛения, изМЕЛьчения и поМОЛа? Его нет. И не могло быть в принципе! Ибо развитием человека на всех трёх стадиях: пЛОД — мЛАД — кЛАД (ну, или в более развёрнутом виде: пЛОДиться — мЛАДость — кЛАДбище) управляет ЛАД — и природный, и родовой, и духовный. Иначе не было бы столь почитаемого славянами культа богини Лады: «Богиня Лада является одной из самых главных богинь в языческом пантеоне. Она дочь Рода (иногда считается женской ипостасью Рода). Ладу очень часто изображают белым Лебедем. Также является матерью Живы, Лели, Леля и Мораны. Таким образом, она является старшей из Рожениц, которые были матерями Богов. В славянской мифологии её называют богиней любви, весны и красоты, покровительницей брака. От её имени пошли такие слова как: лад (семейный лад), ладный, ладно, ладить. В старину любимые называли друг друга ладо и ладушкой. Кроме того, лады — помолвка, ладило — сват, ладканя — свадебная песня. Под всем этим понимается гармоничное устройство мира и быта человека. Кроме всего прочего Лада встречает души умерших и сопровождает их.»

А теперь плавно переходим к понятию «молодой» в различных языках: арийский: magho’; готский: magus; гэльский: magurīx; ирландский: maug; авестийский: maġava; албанский: makth; латвийский: mač; норвежский: mǫgr; немецкий: Magd; тевтонский: magad; саксонский: mægð; английский: maid; валлийский: meudwy.

Ничего странного не заметили? Создаётся такое впечатление, что в некоторых вариантах перевода будто утеряна буква L! А ведь это весьма распространённое явление в диалектах, лингвистами определяется как «шепелявость» или «картавость» населения (официальный научный термин!). Вот вам пример разности произношения одного и того же слова в русском языке: еГо — еХо — еУо — еВо. Таким же образом была когда-то «утеряна» буква Л в другом славянском слове «сВобода»: боснийский — sLoboda; македонский — сЛобода; хорватский — sLoboda; сербский — сЛобода; словацкий — sLoboda. В польском алфавите даже существует буква Ł как переходная форма от Л к В, и произносится как «УЭ». И если рассматривать с этих позиций те же самые значения слова «молодой» в не славянских языках, но с включением туда буквы L, то получим, практически, русское прочтение иностранного слова, не нуждающееся в переводе: mLagad, mLagd, mLægð, mLaid, mLeudwy! Более того, английское maid — это ещё и «дева, девица, девушка, девственница», а в нашем прочтении mLAiD — мЛАДА! Но ведь есть и другое родственное английское maiden — «дева, девица, девушка, девочка», а в нашем прочтении mLAiDEN — мЛАДЕНа! И ещё один штрих к доказательству причастности древнейшего пракорня ЛАД-ЛОД к словообразованию моЛОДь-мЛАД. Существует в английском языке такое слово fret, одно из значений которого — лад в струнных музыкальных инструментах. А во французском языке однокоренное слово fretin переводится как… молодь! И, что самое интересное, у слова fret имеется синоним в английском же языке… догадайтесь какой? Да, конечно же lad — лад в струнных музыкальных инструментах! Так ведь и у этого слова в английском имеется не только синоним, но и омоним: lad — мальчик, юноша, парень, друг! Вот вам и полное соответствие с русскими понятием: лад, ладо — «парень, друг, жених», которого на свадьбе и весь медовый месяц в старину звали мЛАДый, да и по сей день называют мЛАДой или моЛОДой! В довесок, «ничтоже сумняшеся ради» приведём пример родства корней из древнерусского, просто читайте по буквам: ЛЯДина — моЛОДой лес. А как мы называем молодую поросль вообще, включая человеческую, и лесную, в частности? Правильно, моЛОДь! Но вовсе не о МАЛом, МЕЛком и МОЛотом идёт речь, а о ЛАДном. Оттого-то мы и говорим «моЛОДец!», воздавая хвалы даже пожилому человеку, и солидарно с этим итальянское lode — хвала, отсюда, скорее, и апЛОДисмент, а не от понятия «хлопать». Хотя и английское loud — громкий, звучный, шумный, горластый, шумливый, крикливый тоже подходит под это определение, и даже перекликается с однокоренным русским ЛУЖёная (глотка) — покрытая поЛУДой (перен.: о том, кто способен много пить спиртного или без устали долго кричать, петь, говорить). Но одно становится бесспорным: корневая матрица Л-Д, породившая корень лад-лод-лед-ляд-луд наделена хоть и мощной, но безусловно положительной энергетикой, иначе не было бы таких древнерусских названий человека — ЛЮДин, и народа — ЛЮД, в которых изначально заложены такие непреходящие качества, как пЛОДовитый, покЛАДистый и моЛОДцовый! А вот как люди звучало на разных языках: арийский — leudho; латинский — līber; литовский — liaudis; латвийский — ļaudis; старославянский — ljudĭje; греческий — eleutheros; ирландский — luss; санскрит — rodhati (ср. с рус. Родичи); авестийский — raoða (ср. с рус. Род); тевтонский — liut; немецкий — Leute; польский — lud; норвежский — ljóðr; албанский — lind; оскский — lúvfreís; валлийский — llysiau; готский — liudan; англо-сакский — lēod; прусский — ludis; нидерландский — lieden; чешский — lid, lidé.

СЕМЬЯ [sʲəmʲ’ja]. Переходим к слову семья и понятиям с ним связанным. Начнём с просмотра официальной этимологии: «Древнерусский: сѣмиıа — челядь, домочадцы, семья; муж, жена; сѣмьца — младший член семьи. Старо-славянский: сѣмь — реrsоnа (почему не по-русски?! — Прим. авт.); сѣмиıа (др.-греч. Ἀνδράποδα (причём здесь греческий??? — Прим. авт.); сѣминъ — невольник, домочадец (ХII в.); Украинский: сiм᾽я; Литовский: šeimà, šeimýna — семья, челядь; Латышский: sàimе — семья, домочадцы; Прусский: seimīns — челядь; Готский: haims — селение; Саксонский: heim — родина; Греческий: κώμη — селение; Тевтонский: hi^wо — супруг, hi^wа — супруга; Латинский: cīvis — гражданин; Санскрит: c̨ḗvas — дорогой, c̨ivás — приветливый, любезный Славянский: sěmьja восходит к обозначению территориальной общности, ср. знач. родственного сябёр (??? — Прим. авт.), sębrъ и исходное арийское k^ei — лежать (?! — Прим. авт.)».

Что это? Такое ощущение, что всё свалили в кучу, дабы поскорее отделаться от любопытных! Посудите сами, разве может иметь прямое отношение к семье, и как к слову, и как к понятию, то, что нам предлагают? Начнём, что называется, с конца: так называемое «индо-европейское» k^ei — «лежать», скорее схоже с русским «кинь (ся)»; сябёр, sębrъ — это «сосед, пайщик, соучастник», легко прочитывается как СЕ (бе) БЕР (у); древне-индийское c̨ivás — «приветливый, любезный» больше напоминает русское «кивать», только какая во всём этом связь с русским (!) словом семья? Дальше к началу, более менее, уже «теплее», но с большой натяжкой можно допустить готское haims — «селение» и древне-верхне-немецкое heim — «родина», но, опять же, точность невелика, да и охват несоразмерный, тут больше сходства с санскритом: хема — земля. И только в начале списка можно что-то извлечь для близкой трактовки происхождения слова, например латышское sàimе — семья, прусское seimīns — челядь и литовское šeimýna — семья, челядь. Почему? Нет, не по схожести перевода с оригиналом — это нам не даёт ответа на вопрос об исходном пракорне, зато по схожести звучания — с другим словом! Ещё раз прочитайте и вслушайтесь в эти слова: sàimе — seimīns — šeimýna. Ничего не напоминает? Ну, разумеется, семя — семена! Вспомните расхожую фразу из русских былин и сказок, когда поверженные взывают к своим врагам-победителям о пощаде: «Не губите малых деток — оставьте на семена!». О чём здесь идёт речь? Само собой, не о зёрнах и семечках! Пострадавшие, в данной ситуации, вопрошают оставить в живых представителей своего рода, для восстановления и пополнения семей! Потому и в русском языке с незапамятных времён существует очень точное определение спермы — семя, ведь не зёрна и семечки наши далёкие предки разглядели в этой мужской секреции без микроскопа! Просто из этого семени впоследствии вырастает семья. Данное определение ячейки общества обрело свой окончательный вид таким образом. В нашей родной речи издавна принято последнюю гласную букву в окончании имён существительных (и собственных, и нарицательных) первого лица единственного числа женского рода подменять мягким знаком. Так изначальное пра-русское мати в сокращённой форме стало мать. И уж совсем привычным явлением в повседневной речи представляется замена окончаний на букву Я мягким знаком, возможно, для «простоты общения», либо подчёркивая тем самым «свойское обращение»: тетя — тёть, няня — нянь и так далее. Подобная манера произношения слов с окончанием на Я распространяется на множество названий окружающих нас предметов и явлений, например: земля — земь (оземь, наземь). Коснулось это и слова семя, которое иногда звучало как семь. Пока не известно, имеет-ли какую-то связь семя с числительным семь. Однако, отметим, что период созревания семян растений, до первых ростков из зёрен в благоприятной среде составляет 4—8 суток, а период появления первых всходов — до 8 суток, то есть, в среднем около СЕМИ суток. Нелишним будет заметить, что в саксонском seofon — семь и английском seven — семь, уже заложен корнеслов СЕВ (ср. с сакс. sāwan — сеять и англ. sowing — сев), в испанском siete — семь (ср. с чеш. setí — сев), и в итальянском sette — семь (ср. с латв. sēt — сеять) и в португальском sete — семь (ср. с лит. sėti — сеять), уже заложено СЕЕТ, в норвежском sjau — семь и шведском sju — семь (ср. с лит. sėja, sėjo — сеять), уже заложено СЕЮ (ср. с пол. siew — сев), на хинди saat — семь, уже заложено СЕЯТЬ (ср. с нем. Saat — сев), в эстонском seitse — семь, уже заложено СЕЕТСЯ… Случайное совпадение, да? А как вам такое: финский seitsemän — семь, где уже заложено СЕЯТЬ СЕМЯН (а)! Тоже оплошность? Но ведь есть ещё один дубль в варианте финского же seitsemä — семь, где опять же заложено СЕЯТЬ СЕМЯ! А далее уже, как «по накатанной»: в готском sibun — семь и немецком sieben — семь слышится и казахское себу — сев, сеять, и белорусская сяўба, и китайское • săbō — сев, сеять и украинская сівба; в оскском seften — семь отголоском отдаётся немецкое sāen, säen — сеять и готское saian — сеять; кашмирскому sath — семь и валлийскому saith — семь соответствует русское сеять, сеет; ну и, наконец, русскому числительному семь вторят в один голос: испанский siembra, sementera — сев; итальянский seminare, semina — сеять, сев; латинское semino, sementis — сеять, сев; португальский semear, semeadura — сеять, сев и эсперанто semado, semi — сев, сеять. А сейчас рассмотрим особенности развития семени (семяобразования) хлебных злаков:

Образование — от оплодотворения до образования точки роста. Продолжительность периода 7—9 дней. Около недели в СЕМЬ суток!

Формирование — от образования до установления окончательной длины зерна. Продолжительность периода 5—8 дней. Около недели в СЕМЬ суток!

Фаза водянистая — начало формирования клеток эндосперма. Длительность фазы 6—7 дней. Около недели в СЕМЬ суток!

Фаза предмолочная — содержимое водянистое с молочным оттенком, так как откладывается крахмал в эндосперме. Продолжительность фазы 6—7 дней. Около недели в СЕМЬ суток!

Фаза молочная — зерно содержит молокообразную белую жидкость. Длительность фазы 7—10 дней. Около недели в СЕМЬ суток!

Фаза восковой спелости — эндосперм восковидный. Объем к концу фазы становится максимальным и прекращается прирост сухого вещества. Длительность фазы 3—6 дней. Около недели в СЕМЬ суток!

Фаза твердой спелости — эндосперм твердый. Продолжительность фазы 3—5дней. Около недели в СЕМЬ суток!

А теперь внимание! У человека первая фаза гаструляции (сложный процесс морфогенетических изменений, сопровождающийся размножением, ростом, направленным перемещением и дифференцировкой клеток, в результате чего образуются зародышевые листки) протекает СЕМЬ суток! Далее, зародышевый период эмбриогенеза человека (сложный и длительный морфогенетический процесс, в ходе которого из отцовской и материнской половых клеток формируется новый многоклеточный организм, способный к самостоятельной жизнедеятельности в условиях внешней среды) составляет 2—8 недель. То есть, около СЕМИ недель!

Так вот семь как «сжатая» форма слова семя, во множественном числе было не только семена (ср. с лит. šeimýna — семья), но и произносилось также сЕмья или сЕмьи, как, например, корень — коренья, но только с ударением на первом слоге. То есть, один человек, член семьи как носитель семени или, если угодно, семенная единица наделялся почётным эпитетом семь (ср. со ст.-сл. сѣмь — личность), а те, кого он растил и оберегал звались (чьи? — его) сЕмьи. А все домочадцы, включая главу челяди, именовались уже как одно целое семьЯ (ср. с др.-рус. сѣмиıа — семья), но уже с ударением на последнем слоге, что присуще всем русским словам, носящим собирательный характер одного понятия, как, например, дрУзь — друзьЯ. В довесок, сопоставьте кроме ударения, окончания, ещё и суффикс: дрУже — дружИНА; сЕмя — семЕНА; šЕimà — šeimYNA; сЕмь — семЕЙНА. Вот какого важного и древнего понятия не доставало в официально принятой этимологии слова семья — семя! Просто поразительно, как светила мировой лингвистики могли обойти стороной этот более чем очевидный факт! Оставляем следующий перечень переводов слова семя без комментариев: английский — seed, semen, semo; армянский — սերմ • serm; башкирский — сығанаҡ, сәбәп; белорусский — насенне, насеньне, семя; венгерский — szem; испанский — simiente; китайский — zhŏngzi • jīngzĭ; латинский — semen; латышский, литовский — sēkla; нидерландский — zaad; португальский — semente; чешский — semeno; эсперанто, эдо — semo; эстонский — seeme. Итак, подробный анализ обоих понятий и слов семя и семья показал, что они рождены одной корневой матрицей S-M. Но не возникает-ли у вас, уважаемые читатели, при внимательном рассмотрении перечня переводов слова семя на разные языки, некое подспудное чувство, что мы упустили нечто немаловажное? Особенно вот эта огласовка: semo — сәбәп — szem — seeme… Не знаю, как у вас, а у меня возникают ассоциации с… ну конечно же, с русским: само — себя — сам — сама! Невероятно, но вполне логично: уже между всеми тремя понятиями усматривается прочная связь, и фонетическая, и смысловая! Ведь корень сам лёг в основу таких слов как САМец, САМка (ср. с др.-рус. сѣмьца — младший член семьи), САМостоятельность (ср. с укр. САМостійність и блр. САМасційнасць — независимость), а про «большого человека» мы привыкли говорить САМ (ср. со ст.-сл. сѣмь — личность). То есть, в этом случае, слова семя и семья представляются нам уже в несколько ином качественном виде — как объект САМоидентификации! И если мы будем рассматривать понятия семя и семья как биологическую и социальную единицу, то в этом ракурсе понятие сам вполне укладывается в общую этимологическую концепцию, что и подтверждается однокоренными аналогами в английском: same [seɪm] — тот (же) самый, этот же, один и тот же, такой же, одинаковый, прежний, не изменившийся; sameness [’seɪmnəs] — одинаковость, сходство, единообразие, похожесть, схожесть, тождество, однообразие. Иначе, образно выражаясь: САМец оСЕМенил САМку СВоим СЕМенем, споСОБствуя СЕМье расСЕИВать СЕБя САМого!

А теперь взгляните насколько перевод слова сам на другие языки близок русским понятиям сам — семя — семья, и этимологией и фоносемантикой:

английский — self (ср. с рус. сев, сеял, себя);

казахский — өзім (ср. с рус. осеем, семя);

китайский — zìjĭ (ср. с рус. сей, ся);

немецкий — selbst, selber (ср. с рус. собственно, сеял, себе);

нидерландский — zelf (ср. с рус. сев, сеял);

норвежский — selv (ср. с рус. сев, сеял, себя);

татарский — үзем (ср. с рус. усеем, семя);

финский — itse (ср. с рус. отсей, от себя, от ся);

шведский — själv — сам, сама, само (ср. с рус. сев, сеял, себя);

эстонский — ise (ср. с рус. я сею, и себя, и ся);

и далее такое же сопоставление, но с переводом слова самый:

санскрит (сам-скрьтэ) — saṃskṛtā vāc — само (е) скрыто (е) вече;

санскрит (сам-скрьтэ): sama — сам, самый (ср. с рус. семя, семья);

санскрит çamáyati — успокаивает, устраивает (ср. с рус. само ять);

персидский šаmаn — буддийский монах (ср. с рус. сам ян);

тохарский ṣamāne из пракритского sаmаṇа —

аскет-буддист (ср. с рус. cамо-явно)> от др.-инд. c̨ramaṇás — аскет-буддист (ср. с рус. кроме нас);

испанский — precisamente (ср. с рус. пресамый, просеменить, просеять);

китайский — zuì (ср. с рус. сю, ся, сё, сей);

нидерландский — zelf (ср. с рус. сев, сеял);

норвежский — selv (ср. с рус. сев, сеял, себя);

эстонский — sama, seesama (ср. с рус. семя, семья, сеет сам, всесамый);

эстонский — samuti — тоже (ср. с рус. самец, {чей?} семьи ты, самость).

Налицо явная и неразрывная связь трёх знаковых понятий самоидентификации в зарождающемся обществе: сам — семя — семья, как на уровне этимологии и фонетики, так и семантики (франц. sémantique, от греч. semantikós — обозначающий, sema — знак), а значит и убедительный аргумент родства этих слов. На этом фоне широко известное слово семинар от латинского seminarium — рассадник, с учётом включения в него латинского же semen — семя, если бы мы сами того захотели, могло бы легко и просто писаться и произноситься чисто по-русски СЕМЕНАРЬ! И в этом не было бы никакой орфографической ошибки или невежества в языкознании.

И что не менее интересно, перевод слова семья на некоторые славянские языки возвращает нас к древнему русскому понятию род и его производным: белорусский: радзіна, сям’я (ср. с рус. семя, сам я) — семья; польский: rodzina — семья; чешский: rodina — семья. Оттого само значение слова род представляется нам в более развёрнутом виде. И чтобы убедиться в многофункциональности этого термина, переведём слово род на несколько языков мира, попутно сопоставляя с русскими понятиями:

азербайджанский cür • ҹүр — род (ср. с рус. чур — граница, рубеж, черта);

фарси cins • ҹинс — род (ср. с рус. чин — строй, действие, порядок);

персидский nəsil • нәсил • näsil • насл — поколение, потомство, потомки; род, племя; приплод (ср. с рус. начало — зачать, початок, искони);

английский kind, kin — род (ср. с рус. раскинуть, выкидыш, кидать — метать);

английский tribe — род (ср. с рус. треба — нужда, потребность, долг);

армянский սեռ • seŗ • seṙ — род (ср. с рус. щур — предок);

казахский ру — род (ср. с др.-рус. рух — движение, ход);

литовский rūšis — род (ср. с др.-рус. руза — порубежье, рубеж);

санскрит kúla — род (ср. с рус. колено, коло, куль — круг, член);

французский race — род (ср. с рус. растить, рост, рожать);

шведский art — сорт, род, порода (ср. с рус. наряд, ряд, порядок);

шведский ätt — род, дом (ср. с рус. хата — дом, комната, кладовая);

латинский genus — род (ср. с рус. женюсь) английский clan — род (ср. с рус. колено — поколение в родословной).

Можете представить себе, что эта подборка — лишь очень малая часть значений такого всеобъемлющего понятия как РОД, но обратите внимание насколько точно совпадают оригиналы иностранных слов с их созвучными русскими «собратьями» в толковании! Это ещё раз подтверждает глубокую древность русской речи, у которой на всякое чужестранное слово найдётся свой славянский «близнец», да ещё и раскрывающий истинный смысл слова!

ПЛЕМЯ [’plʲemʲə]. Поговорим о таком старинном понятии как племя:

Русский (диал.): племя́;

Украинский: пле́м᾽я;

Старославянский: племiа, род. п. племене;

Болгарский: пле́ме;

Сербохорватский: пле̏ме;

Словенский: pléme, род. п. plemẹ́na;

Чешский: plémě, род. п. plеmеnе;

Словацкий: рlеmä, рlеmеnо;

Польский: plemię.

Вот как трактуют происхождение этого слова в этимологическом словаре:

«Из pled-men-, связанного чередованием гласных с рlоdъ; родственно ирл. loth „жеребенок“ (??? — Прим. авт.), вариант с и.-е. t; Далее сближают с греч. πλῆθος „множество“, лат. plēbēs ж. „толпа“, рlеō, -ēге „наполнять“, греч. πίμπλημι — то же и по́лный. Существует гипотеза о происхождении из и.-е. рlе-mеn- от реl- „производить, рождать“.»

Ну что же, весьма ценная информация. Превалирует здесь два варианта: «племя — от плод» и «племя — от полно». Видимо для сторонников данных версий всё это одно и то же… По словам одних получается, что каким-то невероятным образом буква Д в слове плоД вдруг преобразилась (обмякла что ли?!) в букву М в слове плеМя, а по словам других, буква Н в слове полНо обернулась (неужто загундосила?!) в букву М в слове плеМя! Ну, что касается слова плод, то нами уже был выявлен его исконный корень ЛОД-ЛАД, что никак не увязывается со словом племя, тем более нам не дают внятного объяснения подобной трансформации. Единственное, что роднит эти два словообразования, так это буква П перед настоящим корнем. А корень в слове племя, надо полагать, всё-таки ЛЕМ. Так что же это за корень, и где он встречается? Если рассматривать корень ЛЕМ с наших позиций, то у него, как и у множества русских корней должна быть блуждающая гласная при устойчивой последней согласной. Слова с такими корнями имеют разные значения, но в них явно прослеживается общее свойство.

Вот примеры:

ЛЕМа — трясина, сырой луг, болотистая почва;

ЛЯМа — сума, кошель, ямка, лунка, канавка, шкура;

ЛЕМеха — речная подводная отмель, острая кверху и приглубая с боков;

ЛИМан — широкое устье реки, впадающей в море; морской залив, в который вышла река; длинный морской залив, в балке, логу, заносимый с моря пересыпью и обращаемый в соленое озеро;

ЛЕМешина — плешина в лугах, солончак;

ЛЕМешка — завара, саламата.

Как видите, в каждом из этих однокоренных понятий угадывается одно схожее свойство, как нечто тягучее, вязкое, массивное и тяжёлое:

ЛЯМить — тянуть, мешкать, медлить;

ЛЯМзить — таскать, тянуть, тащить;

ЛЯМка — снаряд для тяги.

А понятие тяжёлый присутствует и в другом слове, рождённом той же корневой матрицей Л-М:

ЛОМовой — тяжёлый.

Да, но какое это имеет отношение к нашему племя??? Наберитесь терпения, уважаемые читатели — мы только в самом начале пути! Так вот, слово ломовой несёт в себе уже несколько иную качественную характеристику, связанную с понятием ЛОМ и его функцией ЛОМать, которую мы должны отыскать в корне слова пЛЕМя. И тут нам на выручку приходит ещё одно слово, тоже берущее своё начало от общей праматрицы Л-М: ЛЕМех — сошник у плуга, рало. Давайте, проследим за его работой: «лемех подрезывает и вздымает пласт, отрез кроит его, полица оборачивает; лемешить — пахать, бороздить сохою». То есть, по-сути ЛЕМех ЛОМает поверхностный слой почвы! И подтверждение этому мы находим в этимологическом словаре:

древне-русский — ле́меш;

украинский — лемíш;

белорусский — ле́меш;

старославянский — лемешь;

болгарский — леме́ж;

сербохорватский — лѐмеш;

словенский — lémež;

чешский, словацкий — lеmеš;

польский — lemiesz, lemięż;

лужицкий — Lemješow (топоним);

а теперь внимание!

белорусский: ламачча, лам'ё — лом;

болгарский: ла́меж, леме́н — ломка (ср. ламёжь), сломанный (ср. ломан);

литовский: lemežis, lamežis — ломать;

латышский: lemesis — ломи́ть.

Итак, мы с вами удостоверились в том, что корни, порождённые от праматрицы Л-М, а именно: лям-лем-лим-лом-лам тождественны друг-другу, а в нашем конкретном случае ЛЕМ-ЛОМ-ЛАМ является, к тому же и пракорнем, образующим слова с функцией «ломания». Кстати, в английских словах тоже присутствует этот корень, и с тем же значением:

lam [læm] — бить, колотить, наносить звонкие удары;

lambaste [læm’beɪst] — бить, избивать, пороть, нападать, разносить в пух и прах;

lame [leɪm] — увечный, калечить, увечить;

laminate [’læmɪneɪt] — расщеплять, расслаивать, расщепляться, расслаиваться.

И чтобы доказать «неслучайность» корня ЛЕМ в слове племя, приведём в пример однокоренные слова с гласными, подвергшимися модуляции:

поЛМа — половина (а значит разЛОМаное пополам);

поЛОМа — сЛОМанное, поЛОМка;

poLAMání (чеш.) — поЛОМка.

Вот вам и исконное значение слова племя, следите за градацией: поЛМа — поЛОМа — поЛЕМа — поЛЕМя — пЛЕМя (где П — это приставка ПО-!).

До того, как начать объяснение причастности понятия «поломка» к значению «родословная», дополним общую картину словами, несущими всё тот же корень ЛЕМ:

ЛЕМешинка — убоинка, говядина (ср. «заКОЛоть скотинку»);

ЛЕМех — гонт (расКОЛотая на щепки чурка), дрань, КО'Лоть (не глагол!).

Догадываетесь, к чему мы подходим?.. Точно! К понятию поКОЛение, где корень КОЛ несёт в себе два смысла: а) изгиб, ответвление, ось; и б) сколько, количество, осколки. Так вот, такая же двоичность значения присуща и корню ЛЕМ в слове пЛЕМя: а) тяга, тяжесть, долго тянуться; и б) отломить, ломоть, обломки. Или, выражаясь образно: поКОЛения — это осКОЛки рода, а пЛЕМена — это обЛОМки народа (ср. с англ. lam [læm] — колотить, пороть)! Отсюда и племиться — множиться, размножаться; племенитый род — в коем много племен или колен; племенистый семьянин — большесемейный; и, наконец, племеначальник — старшина наличного племени, или же предок поколенья, рода. Проверим соответствие двух корней и сопоставим производные от них:

предмет: КОЛ = предмет: ЛОМ;

действие: КОЛОТЬ = действие: ЛОМАТЬ;

свойство: КОЛЕНО = свойство: ЛОМАНО;

свершение: ПОКОЛЕНО = свершение: ПОЛОМАНО;

порождение: ПОКОЛЕНИЯ = порождение: ПЛЕМЕНА.

Более того, во многих языках оба понятия поколение и племя выражены одним словом. Одно из таких слов существует и в русском языке:

ТОВАРИЩ [tɐ’varʲɪɕ].

Древне-русский: товарищ (ество) — племя;

гэльский: teuto — племя;

оскский touto — племя;

умбрcкий: totam — племя;

прусский: tauto — племя;

ирландский: túath / túath — племя;

иллирийский: teuta — племя;

ликийский: tuta — племя;

литовский: tauta — племя;

латвийский: tauta — племя;

англо-сакский: þeoð — племя;

тевтонский diutisc — племя;

немецкий: Deutsch — племя;

фарси: дуст — друг, приятель;

таджикский: дӯстй — дружба, расположение;

готский: þiuda — племя;

норвежский: þjóð — племя;

иранский: Turan — племя;

арийский: teut / hreh — племя; (и внимание!)

хеттский: tuzzi — племя.

Ничего не напоминает? Ведь это почти русское сленговое тусить, туса! Выходит, что сленг — это одна из форм древнего языка! И далее, в подтверждение: тасовать, тушеваться и туча. Однако, на мой взгляд, не стоит ставить в один этимологический ряд русское товарищ и немецкое Deutsch — народ, племя, производное от древнегерманского diutisc — товарищ, которое более созвучно русскому детище (ср. с исп. deudo — родственник, сородич), производному от глагола девать, деть и деять (ср. с чеш. dílo — детище, произведение, творение; кор. adeul — сын; и латыш. dēls — сын). А по смыслу diutisc и детище близки тем, что любое племя сотворено предками и является его детищем, что и подтверждается чешским výtvor — детище, творение! В русское же товарищ — уже включено понятие творение — буквально, ТО ВОРение или ТО ВАРение, где древнерусский корень ВАР несёт в себе ёмкое значение «дело» — от ремесла и торговли до потасовки, заварухи и войны (ср. с рус. варганить — делать), что подтверждается немецким Werk — детище, работа, творчество; и английским work [wɜːk] — дело, результат труда, изделие, продукт, произведение (ср. с рус. ворочать — двигать, перемещать, крутить, управлять, распоряжаться); и war [wɔ: ] — борьба, вражда, война (ср. с укр. ворожнеча — вражда). Таким образом, товарищ — это, дословно, подельник, сослуживец, однополчанин, а буквально соТ/ВОРник (от творчество) или, иначе, соТО/ВАРник (от товар), ещё ближе по смыслу градация с оглушением дифтонгинации Г-Ж в словах: ТО ВАРЯГ — ТО ВАРЕЖ — ТО ВАРЕШ — ТО/ВАРИЩ, от устаревших русских слов: варять — охранять; варяжа — варяг; варяга — вор; варяг — перекупщик, меняющий мелочной товар; варити — предварять, оберегать. А что оберегают? То, что дорого — товар (ср. с нем. teuer — дорого, дорогой), и того, кто дорог — товарища (ср. с фин. toveri — друг)!

НАЧАЛО [nɐ'ʧalə]. Другое ёмкое определение, возникающее из совокупности сразу нескольких понятий род — поколение — племя — народ, ставшее международным, нация тоже имеет своё отражение и даже общие корни в русском языке. Начнём с одного из значений английского nation [’neɪʃ (ə) n], которое в переводе на русский даже произносится практически одинаково — наши, наша страна! Случайно ли? Попробуем найти русские созвучия, соответствующие производным от этого латинского слова: natio — рождение, происхождение, род, племя, народность, народ, сословие, разряд, слой, порода, языческие народы (ср. с рус. Наше); nature — природа, сущность, основное свойство, нрав (ср. с рус. Нутро); natal — относящийся к рождению, родной (ср. с рус. Начало); natus — сын (ср. с рус. Наче — лучше, прочней, красивей); исп. nacer — рождаться, появляться на свет, происходить, вести свой род, иметь природные способности, наклонности (ср. с рус. Начия — образ или способ, прием, манера; обычай, обряд, обыкновение, заведение; привычка, нрав, свойство). Сомневаетесь в этимологической близости оригинала с русским созвучием? Хорошо, тогда читайте по слогам и по буквам официальный перевод.

Итальянский: nascere — рождаться, вылупливаться, зарождаться, появляться, вытекать, возникать, начинаться, брать начало (!).

Ну что? А произносится это итальянское слово так: [на'шере] — НАШЕре!

Португальский: nascer [насе'х] — начало — НАСех (!);

Персидский: nəsil • нәсил • näsil • насл — поколение, потомство, потомки; род, племя; приплод (ср. с рус. Начало — зачать, початок, искони).

Плавно переходим к переводу слов наше и нас:

Итальянский: nostro — наше (ср. с рус. Нутро);

Литовский: mūsų — наше (ср. с рус. мы);

Английский: us [ʌs] — нас;

Шведский: oss — нас;

Эдо, Эсперанто: nin — нас (ср. с др-рус. Ны — мы);

Прусский: nuson — нас (ср. с анг. nation — наши, наша);

Санскрит: nаs — нас;

Авестийский: nа — нас;

Осетинский: nа, næ — нас, наш;

Греческий νώ — нас;

Латинский: nōs — нас;

Албанский: nа, nе — мы, нас (ср. с др-рус. Ны — мы);

Готский, Тевтонский: uns — нас;

Арийский: n̥s — нас;

Хеттский: nаš — нас (ср. с рус. Наш);

Тохарский: nās — нас;

Литовский: nuodu — нас, наш.

А теперь сосредоточьтесь! В русском и всех остальных славянских, а также некоторых индо-европейских языках слово НА в старину было и предлогом, и приставкой, означающим «рост, прибавление, умножение», и междометием, означающим «глянь, получи», и местоимением, означающим НАС (стар. НЫ). И сейчас вы своими глазами увидите, как легко и не принуждённо мы с вами сделаем фоносемантический переход от русского речевого оборота к общеевропейскому понятию нация: «…междометие на́-ка, на́тко, 2 л. мн. на́те, укр. на, на́те, блр на, на́це, болг. на „глядь“, сербохорв. на̑, словен. nа̑, nаtе, слвц. nа, чеш. nа, nаtе, польск. nа, nać. Родственно лит. nà, лтш. nа „ну“, др.-инд. nā́-nā „в разных местах, по-разному“, греч. νή, беот. аркад. νεί „право, воистину“, лат. nē „да, так, поистине“, наряду с греч. ναί, лат nае. Существуют попытки сблизить с он».

Вот так! А ведь местоимение ОН германских языках принимает форму числительного ОДИН (и даже верховного бога), в романских же, помимо этого, ещё и ЕДИНство: английский — one, once, alone; латинский — unus; немецкий — ein; нидерландский — alleen, een; шведский — allena, en, ensam, ett; эдо, эсперанто — unu; древне-скандинавский — Óðinn; древне-русский — один, иной, инок; арийский — hoino; албанский — një, nji; литовский — vienas; латвийский — viens; гэльский — oinos; англо-сакский — ān; авестийский — aēuua; ирландский — óin, aon; оскский — uinus; норвежский — einn; прусский — aīns; осетинский — jewnæg; старославянский — единъ, вин; польский — jeden; валлийский — un.

Кстати, а местоимение ОНА в иранских языках принимает форму обращения к матери: фарси ona! — мама!

Взгляните, насколько близко всему перечисленному ранее русское слово нутро, и как русское внутри роднится с понятием натура — сущность, свойство, нрав:

армянский: ներսը nersë, ներսում nersum — внутри (ср. с рус. норов, нрав);

испанский, португальский: dentro — внутри;

китайский: yinei, neibu — внутри (ср. с рус. иной);

латинский: intrinsecus — внутри;

польский: wewnątrz — внутри;

чешский: uvnitř, vevnitř — внутри;

шведский: därinne, innanför, inne, inom, inuti, invärtes, uti — внутри;

эдо, эсперанто: ene — внутри (ср. с общ. европ. числ. один);

японский: naka — внутри (ср. с рус. на́-ка, на́тко и ник, вникать);

английский: intro (от лат.) — внутрь, внутри.

А завершает этот список обще-иранское понятие, в котором, как нельзя лучше отразилась вся многогранность значений, буквально от начала до конца, в сжатой форме одного слова: nəticə • нәтиҹә • näticä • натиҷа — эффект, умозаключение, следствие, решение, резюме, результат, развязка, последствие, подсчет, плод, конец, итог, заключение, вывод. Но и это ещё не всё! Оказывается, что во многих языках слова один и сам — это равнозначные понятия, и они часто подменяют друг друга:

русский: сам;

латинский: semel (ср. с рус. смел);

литовский: sa (ср. с рус. со-);

английский: sum, some (ср. с рус. сума»);

немецкий: saman / zusammen (ср. с рус. семян);

хеттский: san (ср. с рус. сын);

ирландский: samail / samhail (ср. с рус. смел);

ликийский: sñta (ср. с рус. сунуто, сновать);

гамбургский: sâ~ (ср. с рус. со-);

персидский: hama / hamin;

тохарский: sas / ṣe (ср. с рус. се, все);

норвежский: sami (ср. с рус. сами, семя);

готский: sama;

А теперь внимание!

арийский: sem, sēms, semós, sm̥-.

Таким вот пошаговым методом, дорогие друзья, мы вернулись «на круги своя» — к слову семья, которое вобрало в себя фонетически, семантически и этимологически такие понятия, как: сам — семя — сума» — смел — сев — себя — особь — самец — сын — сновать. К тому же, нами была выявлена тенденция сращения понятий в корнях слов, означающих одновременно и объединение и обособление: САМ-СУМА_СЕМЯ-СЕМЬЯ_ОДИН-ЕДИНЫ_КОЛ-ПОКОЛЕНИЕ_ЛОМ-ПЛЕМЯ_ОН-НАС_НУТРО-НАШЕ_ТОВАРИЩ-ТУСА и далее…

И это не просто философская позиция, но и генетический код совокупности индивидуумов: в каждом из нас есть частица бога, а вместе мы есть сам Бог, но только тогда, когда научимся быть в ЛАДу с САМим собой, СЕМьёй, пЛЕМенем, РОДом, наРОДом и приРОДой!

Нелишним будет привести в пример и такое однокоренное с русскими сам-сума-суметь-сметь-семя-семья польское созвучие:

Сейм (польск. Sejm) — историческое название шляхетского представительного собрания в Королевстве Польском, позднее также в Великом княжестве Литовском и с 1569 года в объединённой Речи Посполитой. Сейм Финляндии (Эдускунта) — парламент Великого княжества Финляндского, впоследствии — независимой Финляндии.

В настоящее время ряд действующих парламентов носит официальное название «Сейм»:

• Сейм Республики Польша — нижняя палата парламента Польши.

• Сейм Латвии — парламент Латвии.

• Сейм Литовской Республики — парламент Литвы.

• Сеймик — в Речи Посполитой региональное собрание депутатов, на котором избирали делегата на сейм.

• Сойм — название высшего коллегиального органа некоторых белорусских партий и движений.

• Сойм — парламент Карпатской Украины.

• Сойм подкарпатских русинов — Сейм подкарпатских русинов, общественная организация в Закарпатской области Украины.

Этимология: сейм заимств. в Петровскую эпоху из польск. яз., где sejm восходит к общеслав. *sъjęmъ, производному от *sъjęti <*sъjemti «собрать». См. взять, возьму, снять. Сейм дословно — «собрание».

А теперь нам остаётся только провести градацию и вычленить исходный корень в этом слове, и не один, а несколько:

sejm — СЕ/ЙМ — СЕ ИМут — вСЕ ИМеют;

sоjm — СО/ЙМ — СО/ИМеть — вСЁ ИМеть;

sъjęmъ — СЪ/ЁМ — сНИМать — сЫМать;

sъjęti — СЪ/ЯТЬ — изъЯТь — изЫМать;

sъjemti — СЪ/ЕМТЬ — СЁ/ИМЕТЬ — сМЕТь — сМЕЮт — сМЕЙ — сМЕЛый;

сравните:

займ — ЗА/ЙМ — ЗА/ЁМ — заНЯТь — заНИМать;

взять — ВОЗЪ/ЯТЬ — возЫМеть — взИМать;

возьму — ВОЗ/ЫМУ — возЫМею;

снять — сНЯТь — (при-; пере-; по-; про-; у-; об-; до-; от-; за-; под-; раз-) НЯТь.

Как видите, корень НЯТ может принимать совершенно неожиданные формы, в которых очень трудно уловить изначальную корневую матрицу, по причине постоянной модуляции гласных и согласных, как, например, в переходе от НЯТ к НИМ, и далее, с редуцированной начальной согласной, от НЯТ к ЯТ, и от НИМ к ИМ, ЙМ, ЫМ, ЕМ, ЁМ, с последующей корневой надстройкой, плавно переходящей в обособленный самостоятельный корень: сНЯТь — сНИМать — сЫМ/Ать — суМЕ/Ть — сМЕТь — МЕТить. Такое перерождение одного корня в другой — нередкое явление в русском языке, но одно становится абсолютно очевидным: даже при отсутствии стабильной корневой матрицы, и несмотря на редукцию (сокращение) начальной согласной, её исходное корневое ядро остаётся доминирующим в образовании множества различных корней с одной смысловой направленностью. И ядро это ограничивается объёмом в один звук, и размером в одну букву. В данном случае, в корне НЯТ ядром служит буква (звук) Н, с присущим только ей (ему) свойством, качеством, характером. Обобщённое представление о функции этого звука в нашей речи можно получить путём анализа слов с доминирующей начальной буквой Н в корне. А процесс словообразования с участием корневого ядра Н можно символически описать как действие направленное вНутрь предмета, явления, объекта или вовНе. Например: «Ниц — нареч., Ни́цый «Низкий, поНикший», Ничёк, -чка́ «обратная сторона», Ничко́м, нареч., на́взНичь (см.), укр. Ниць, блр. Нiц «обратная сторона», др.-русск., ст.-слав. Ниць, прилаг. и нареч., паде Ниць, словен. vNiс «наоборот, навзНичь», др.-чеш. Níc, Nicí «proNus», польск. Niс м., Nica ж. «изНанка ткани». Сравнивают с лтш. Nīса ж. «местность вНиз по реке» (из *Nīki̯ā), др.-инд. Nīсаs «Низкий», вед. Nīcāt, Nīcāiṣ «вНизу»: Nуаṅ, Nуаñс- «обращенный вНиз», авест. Nyā̊ŋk- «уНиженный», англос. Niowol, Nihol «кувырком, согнувшись», ср.-нж.-нем. Nûgel, Nîgel» (головой) вперед, Ничком (упасть)», др.-инд. Nīраs «лежащий глубоко вНизу», д.-в.-н. Nidar «вНиз»; лат. aNtīquus «старый», ср. Ни́кнуть, Ни́ва.» Обратите внимание, какое множество родственных, но всё же разных корней образуют слова, по-сути, с одним и тем же смыслом! И во всех корнях при этом главенствует единое корневое ядро — буква (звук) Н (N). Так, являясь своеобразной пограничной линией перехода из вНутреннего состояния во вНешнее и наоборот, ядро-доминанта Н является исходной точкой информации, заложенной в различных корневых матрицах. К примеру:

наНизать — проНзать — заНоза — Нож: корни НИЗ-НЗ-НОЗ-НОЖ, ядро Н;

поНуро — Нрав — Норов — Нора — Нырнуть: корни НУР-НР-НОР-НЫР, ядро Н;

Нога — Ножной — Наг — обНажить — Нега — Нежный — сНег — сНежный: корни НОГ-НОЖ-НАГ-НАЖ-НЕГ-НЕЖ, ядро Н;

Навь — Нива — Новь: корни НАВ-НИВ-НОВ, ядро Н;

вНемлет — Немой — вНешний — Ниша: корни НЕМ-НЕШ-НИШ, ядро Н.

И это только малая часть тех корней, у которых отсутствует общая стабильная корневая матрица, но зато её роль берёт на себя корневое ядро, доминирующая во всех корнях начальная согласная Н. Она-то и является исконным носителем смысла, придающим предмету, действию, явлению вНУТреннее или вНЕШнее свойство, состояние, движение.

Самое время подробнее рассмотреть русское слово начало и понятия с ним связанные. Первым делом, справимся об этом в этимологическом словаре:

«нача́ть, начну́, нача́ло, нача́льник, др.-русск. начати, начьну, ст.-слав. начiати, начьнѫ, зачiати, зачьнѫ, болг. на́чна «начну», сербохорв. на̏чне̑м, на̀че̑ти «надрезать (хлеб)», словен. načéti, načnèm, в.-луж. nаčеć, načnu, н.-луж. nасеś, nacnu. Итер.: начина́ть, ст.-слав. начинати, болг. начи́нам.

Др. ступень чередования: коне́ц, искони́, кон. Родственно лтш. аtkаn «снова, опять», cītiês (kinties), cìnìtiês «бороться» (ср. знач. лит. im̃tis «начать, приняться» и i. su kuо «схватиться с к.-л.»), др.-инд. kanī́nas «молодой», kanā́ «девушка», kаnуā «дева, дочь», kánisṭhas «младший», авест. kainyā, kainī-, kainīn- ж.» (незамужняя) девушка», греч. καινός «новый», лат. rесēns «новый, недавний», ирл. cinim «возникаю», cinis «ortus est», cét- «первый», галльск. cintu- — то же; неубедительно отделяет слав. слова от лат. recēns, греч. καινός и сравнивает первые с лит. skinù, skìnti «рвать, срывать».»

В общем-то, смысл понятен. Что называется «начнём с конца» — обратимся к санскриту: кендра — точка, центр круга (отсюда и центр!) кон, кона — угол (отсюда и конус!); есть аналог и в русском: КОН — начало, предел, межа, рубеж, конец, ряд, порядок, очередь, раз, испокон.

Иными словами, наконец и начало — это равнозначные понятия, и по общепринятой догме этимологически связаны друг с другом, чего отрицать тоже нельзя. Но…

Задумайтесь, если корни чин-чат-чал, произошли от пракорня КОН, то помимо образованных ими слов начинать — начать — начало, где частица на здесь выполняет роль приставки, предположительно должны быть образованы слова и их же «родителем», например: наКОНать — наКОНить — наКОНало. Увы, их нет! Зато связки того же корня с другими приставками, как в случае со словами по (за) чинать — по (за) чать — по (за) чал (а), есть! Вот они:

поКОНать — окончательно уйти; приКОНать — окончательно прийти;

заКОНить — окончательно утвердить; заКОНать — в конец замучить;

доКОНать — до конца добить; приКОНчить — привести к кончине;

заКОНчил (а) — завершил (а) до конца; поКОНчил (а) — в конец отделался (ась).

Правда, только на смысл «начало» даже намёка нет…

Вопрос первый: а приставкой-ли, в таком случае, является частица на в словах начинать — начать — начало?

Вопрос второй: а корнями-ли, на самом деле, являются слоги чин-чат-чал в тех же словах?

Вопрос третий: почему, не смотря на «идентичность» с корнем КОН, якобы родственные ему корни чин-чат-чал не могут образовать слова со смыслом «конец»?

Все три вопроса не только риторические, но и наводящие. Ведь стоит только коснуться древних источников, в которых употребляется слово начало, как тут же обнаруживается отсутствие в нём корня чин-чат-чал (как производного от пракорня кон), а значит и непричастность к слову конец. Смотрите сами:

а) «И бывше ему на поле и егда въехавшу в дебрии, и нача они, Кучковичи, предавати его злой смерти»;

б) «Той же убоги нача и третиему говорить исцу: «По судейскому указу я стану под мостом, ты же взыди на мост и на меня тако ж бросися, яко ж и аз на отца твоего»;

в) «И нача Миндовг избивати братию свою, а другие выгна из земли, и нача княжить один во всей земле Литовской».

Где тут корень чин-чат-чал? Его здесь нет! Случайность? Ошибка? Навряд-ли. Скорее, это означает, что мы уже имеем дело с вполне самостоятельным и независимым корнем НАЧ! Невероятно, но факт существования этого корня в русском языке подтверждается его наличием во множестве названий поселений, местностей и рек.

Беларусь:

• Нача — агрогородок, Начевский сельсовет, Ляховичский район, Брестская область;

• Нача — деревня, Ветринский сельсовет, Полоцкий район, Витебская область;

• Нача — деревня, Дотишский сельсовет, Вороновский район, Гродненская область;

• Нача — агрогородок, Начский сельсовет, Крупский район, Минская область.

Россия:

• Нача — река в Тверской области, приток Обши;

• Нача — река Смоленской губернии, левый приток реки Обши;

• Нача — река Минской губернии, правый приток реки Бобр.

А что такое топоним или гидроним для лингвистов? Это древнейшее свидетельство значимости и особого смысла, заложенного в название той среды, в которой обитает народ. Так какой же изначальный смысл несёт в себе корень НАЧ? Это можно выяснить только после знакомства со словообразованиями, которые являются производными от данного корня:

1. нача-атися — НАЧА-АТИСЯ, -ЮСЯ, -ѤТЬСЯ — ожидать, надеяться;

2. нача-аниѥ — НАЧА-АНИѤ — ожидание;

3. нача-ати — НАЧА-АТИ, Ю, ѤТЬ — ожидать, надеяться: «въселеныiа яви дьржими бѣша сънъмь грѣховьнымь. и жидовьствъмь. и неначаниѥмь многомь. да никтоже по томь не начати имать своѥго спасениа; Ѥже начаѥси велиа радость ти придеть».

Вот это уже и вовсе неожиданно, поскольку совершенно не сходится с официально принятой этимологией слова начало как «разной степенью чередования» фонем коне́ц, искони́, кон. Ну ведь не может же подвергнуться такой чудовищной трансформации целый слог с сопутствующим ему смыслом! Попробуйте тогда увязать понятие «конец» со значением ещё одного слова, совершенно очевидно образованного от корня НАЧ, может что и получится…

наче — (наречие) лучше, прочней, красивей. Более употреб. с предлогом по, говоря о работе: «Я бы по-наче сделал это. Наш кузнец по-наче сработает».

Вот так-то! Получается, что если где-то и близки по смыслу значения, производные от корня КОН слова уЧИНять — поЧАТь — заЧАЛ, словам НАЧа — НАЧе — НАЧало, рождённым от корня НАЧ, то по происхождению, и, уж тем более, по звучанию они абсолютно различимы! Выходит, что в слове начать глагола ЧАТЬ не больше, чем в слове кончать, ведь Ч здесь является дифтонгинацией суффикса Ц: конеЦ — конЧеный — конЧать, а остальное АТЬ — это традиционное глагольное окончание, несущее в себе значение древнего русского глагола ЯТЬ. А «приставка» НА в слове начать, и не только, уже сама по себе является универсальным и многофункциональным слогом, а при взаимодействии с согласной К (матрикой «стыковки») в корне слова способна создавать дифтонгинацию со звуком Ч: иНАКо — иНАЧе — НАЧе — НАЧИя — НАЧИть — НАЧА — НАЧАть!

Ну что же, а теперь рискнём предложить собственную версию происхождения слова начало. Многозначительность пракорня НАЧ можно обнаружить и в относительно молодых словообразованиях. Есть в русском языке такое слово заНАЧка, или по-другому НЫЧка. И означает оно место, в котором что-либо заНЫКивают (прячут вНУТрь), а также его содержимое (НУТро). Родственный корню НАЧ-НЫК, корень НИК присутствует в таких словах как проНИКать (попасть вНУТрь), вНИКать (прояснить НУТро), и, главное, возНИКать (появляться изНУТри), что как раз роднит его с понятием возРОЖДаться, где приставка ВОЗ- выполняет функцию ВОЗнесения вВЫСь, как, например, в словах: ВОЗлежащий — ВЫСоколежащий — ВЫШележащий; ВОЗраст — вВЫСь расти — ВЫСоко расти; ВЫСпренний — ВОСпарённый — ВЫСокопарный. Теперь понимаете, почему каждое слово с корнем нач-нык-ник мы так настойчиво сопровождали термином вНУТрь-НУТро-изНУТри? Мало того, что чуть ранее мы с вами убедились в родстве слов НАЧало и НУТро, так ведь ещё, в связи с разговором о «воспарении», нелишним будет заметить, что в древнеегипетской мифологии имела место быть богиня неба НУТ (ср. с др.-егип. нутер — бог), что как раз и является созвучием корня слова НУТро, где суффикс -РО в праславянском языке имеет значение «круг-шар-сфера», как то: РОт — РОта — РОтать — РАтовать — РАть — РАда (круг) — РАдуга и т. д. Кстати, в Теософском словаре Е. П. Блаватской: «Ро и Ру (древний Египет.) — Врата или отверстие, то место в небесах, откуда произошел или был рожден первичный свет; синоним «космической утробы». Так вот в древнерусском есть такое слово НУТа — вереница людей, расположение цепью! Тот же смысл и структуру имеет родственное НЕД/РА, где частица РА, помимо придания понятию формы «круга-шара-сферы», ещё и является самостоятельным именем нарицательным в древнерусском понятии солнце, а так же именем собственным древнеегипетского бога солнца РА. Сам же корень НЕД, как и его «собрат» НУТ, означает глубину РА (РО), или ядро «круга-шара-сферы». Кстати, ядро — это и есть слово недра, только в единственном числе и с редуцированной Н. Следите за градацией: недра (мн. ч.) — недро (ед. ч.) — нядро — ядро. Такой же редукции подверглась буква Н в однокоренных: восприНЯТь — восприЯТие; и, возможно, НУТРО -УТРОба. Но то, что ТРЕБуха (вНУТРенности) — это НУТРО УТРОбы, в этом нет никаких сомнений. Более того, ТРЕБуха наделена свойством вНУТРенней поТРЕБности. Однако ТРЕБА в лексиконе наших пращуров означало «жертвоприношение»: «Заимств. из др.-русск. тереба, ст.-слав. трба. Согласно богословской концепции, это богослужение по просьбе или по настоянию верующих. Скорее может быть понято как «исполнение долга» (см. требовать). Ср. также тереб, теребить [Ср. полаб. trebe «РОЖДество».» Вот вам и логическая цепочка! Ведь английское tribe, посредством русской фонемы в переводе — род, подводит нас к однокоренному кимрскому rhod — сфера, орбита, кружение, круг (в матем. знач.: круглый предмет; в перен. знач.: заколдованный круг; совокупность людей; круг друзей и т.п., аристократический круг; сфера, область: привычный круг представлений), колесо. Непостижимо! Получается, что наши далёкие пращуры, говорящие на праязыке русов, обладали такими глубокими познаниями устройства земли и космоса?! Откуда они узнали, что небо — это сфера, недра — это земной шар, а у Земли есть ядро??? Ведь, если эти понятия заложены в самих словах, то и сведениями подобного рода обладали сами носители языка! Тогда становится совершенно очевидным сходство понятий, и разность происхождений санскритского КЕНД/РА — точка, центр круга; и русского ЯД/РО — НЕД/Р (А) НУТ/РА — сердцевина круга-шара-сферы! А теперь сопоставьте: НЁБо (ср. с кит. neibu — внутри) — это НУТ\РО Р (О) Та, и НЕБо (ср. с кит. neibu — внутри) — это НУТ\РО богини НУТ, которое возНИКло (ср. с яп. naka — внутри) под её НАЧалом (ср. с лат. natal — родной). Таким образом, если слова возНИКать и возРОЖДаться — синонимы, то исходя из равнозначности корней ник-нык-нач, приходим к выводу, что заНАЧить — всё равно, что заРОДить, НАЧать — это РОДить, а НАЧ-НАЧА-НАЧЕ — означает РОД (НУТРО) — НАЧАЛО НАШЕ (ср. с эвенк. няруд — сын)! Всё сходится! Ко всему прочему совпадению: natio — наше, nature — нутро, natal — начало; можно присовокупить ещё одно сходство: native — родной, природный, прирождённый, врождённый, встречающийся в природе, родина. Или, попросту, native — начавший, ведущий начало! Производное от корня НАЧ, слово подНАЧИВать не менее близко понятию native и по звучанию, и этимологии, чем предыдущий пример, ведь происходит оно от под- + начить (-начивать), из обиходного подНАЧка (ср. заНАЧка), и равносильно понятиям «подбодрить, подбивать, побуждать, влиять, подучать, подзадоривать», что соответствует общему с английским native переносному смыслу «подначав: поддержав НАЧало, подтолкнув к НАЧалу, повлияв на НАЧало», который, в свою очередь, вполне укладывается в перевод итальянского nascere — рождаться, вылупливаться, зарождаться, появляться, вытекать, возникать, начинаться, брать начало! Таким вот долгим и сложным, но зато естественным образом мы проложили дорожку к тем русским наименованиям степеней родства, в основе которых зиждется выявленное нами корневое ядро — начальная буква корня и доминирующий назальный звук Н, как образное значение «приНимания — приНятия», либо «отНятия — отНимания». И значит теперь нам гораздо легче понять истинный смысл таких названий родственников, как: вНук, Нетий, Няня, Нестера, сНоха, Невеста, и даже сыН! А именно: Нетий, так же как и Нестера, и сНоха, и Невест (к) а — это родственники, находящиеся вНе круга близкородственных семейных отношений, в отличии от: вНука, Няни и, разумеется, сыНа, которые находятся вНутри семейного круга.

НЯНЯ [’nʲanʲə]. Чтобы не создавать путаницы с современным понятием няни, как служанки в доме или детском саду, проведём чёткое различение между должностью и степенью родства. Ведь во многих языках слово няня — это ласковое обращения к матери! В санскрите nanā́ — мамочка; в албанском nаnё, nënë — мать, кормилица; в китайском niáng — мать; в чеченском нана — мать! И этимология этого слова приводит нас к древнерусскому неня — это одновременно и ня́ня, и (внимание!) сосок (груди)! Вот вам и подтверждение «притягательности» корневого ядра Н, который при словообразовании создаёт понятие сосредоточения кого- (чего-) либо вНутри себя, либо вокруг, вНе себя. Вспомните, как мы называли в раннем детстве то, что нам Нравилось? Правильно, Нака! Варианты: Нака, ННака, Н-Нака, Няка, ННяка, Няма, Нямка, (модуляция) М'ака (ср. с рус. мамка), (редукция) ака. Произношение: «…детское „нна“ (также „ннака“), которым маленькие русские дети обозначают все сладкое… При произношении этого слова звучащий ток воздуха идет через нос, а в то же самое время язык как бы присасывается к выпуклому возвышению за передними верхними зубами и быстро от него отрывается, при чем получается легкий щёлкающий звук». Значение: Нечто сладкое, вкусное; Нечто хорошее вообще. То есть, всё что с пользой потребляется вНутрь (ср. Ням-Ням), то и Нака (ср. с яп. naka — внутри) — Няка (в см. сися) — Нянька (в см. сисю на!).

МАТЬ [’matʲ]. И вот тут снова проявляется волшебство русского языка. Учитывая равнозначность понятий Нака — М'ака, и то, что нередко Няня — Мама означает одно и то же, мы очень легко можем определить истинный смысл слова Мать! Ведь, если исходить из того факта, что в русском языке имеют место случаи перерождения корней, или плавного перехода одного корня в другой, то смею предположить, что корневые ядра Н и М идентичны (ср. вНИМать — вМЕНять), с той лишь разницей, что буква (звук) М имеет больший «охват и силу». Продемонстрируем наглядно: приНЯТь — приНИМать — прИМЕТ — иМЕТь — (др.-рус.) иМАТь — МАТь! То есть, образно выражаясь, если НЯНя может лишь на время приНЯТь ребёнка, то иМАТь (совр. иМЕТь) его всегда имеет право только МАТь (ср. с санскр. метта — любовь)!

Как всё просто… А чтобы вы, уважаемые читатели, меньше сомневались в происхождении слова мать от глагола иметь, точнее, от его древней формы имать, приведём примеры:

арагонский: mai — мать = английский: may — мочь;

армянский: մայր mayr — мать = английский: may — может;

белорусский: маці — мать = украинский: мацать — ощупывать, макать;

болгарский: майка — мать = русский: маять — усильно работать, взять;

карельский: emä — мать = украинский: е, ма — имеется;

осетинский: мад — мать = английский: made — сделано;

португальский: mãe — мать = украинский: маэ — имеет;

тайский: mâe — мать = белорусский: мае — имеет;

эстонский: ema — мать = английский: I am — имею, занимаю;

английский: ma — мать = украинский: ма — имеется;

выруский (диал. эст.): imä — мать = болгарский: има — имея.

А теперь, некоторые значения русского глагола, который до того как превратиться в понятие иметь, положил начало слову мать:

ИМАТЬ — (емлю и имаю), ять, нять, сев. и восточный — брать, взять;

ИМАТЬ — ловить, залучать, хватать, брать; собирать, взымать;

ИМАТЬ — схватиться, бороться (ср. с санскр. мати — внимание, мысль);

и внимание!

ИМАТЬ — стать, начать (ср. с санскр. мати — здравствуй, привет)! Таким образом, мы вновь вернулись к исходному пункту, древнейшему русскому слову начало, которое, как оказалось, имеет самое прямое отношение и к понятию, и к слову мать (ср. с санскр. Мма — начало). Дорогие друзья, вы конечно можете не доверять мне, но своим глазам (если вы читаете эти строки) и ушам-то (если слушаете доклад) вы верите? Если да, то ход мыслей у нас одинаковый, и он поможет нам провести логическую цепочку: МАТЬ — это женщина, ставшая способной иМАТЬ, то есть НАЧать, дать НАЧало новой жизни, потому и названа именно так, а не иначе! Казалось бы, слово мама — это, должно быть, всего лишь свойская манера ласково называть матерь… ан нет! Выяснилось, что это абсолютно самостоятельное понятие, не имеющее прямой этимологической привязки к слову мать, а только косвенно с ним связано посредством корневого ядра М и основного словообразующего слога МА, который к тому же дублируется, придавая значениям словоформы динамику усиления! А с модуляцией гласной, тот же слог МА-МО-МУ-МЕ-МИ выдаёт в своих производных значения, далёкие от понятия мать (как родительница)!

Судите сами:

английский moppet — малыш, малютка, дорогуша;

испанский muchacha — девочка;

латышский meitene — девочка;

литовский mergytė — девочка;

немецкий Mädchen — девочка;

португальский menina, miúda — девочка;

английский maid, maiden — девушка;

испанский moza — девушка;

латгальский mārga — девушка;

литовский mergina, mergužė, mergužėlė — девушка;

немецкий Mädel — девушка;

нидерландский meisje — девушка;

шведский mö — девица, дева;

И, внимание!

болгарский, македонский мома — девушка (!).

А вот в противовес вышеперечисленному, понятие женщина уже облекается в форму, близкую к русскому слову матерь, хотя бы только по первой строке:

литовский moteris, moteriškė — женщина;

латинский, английский mulier — женщина;

арагонский, галисийский muller — женщина;

арумынский muljare — женщина;

астурийский muyer — женщина;

бретонский maouez — женщина;

венгерский megvető — женщина;

мальтийский mara — женщина;

португальский mulher — женщина.

В чём же «фокус» таких близких по семантике, но достаточно разнородных по происхождению слов мама и матерь? А всё дело в первичности фонем, и первой в этой двойке, разумеется, была первобытная МАМА — слово, которое оказалось звукоподражанием детскому лепету, причём, именно в тот час, когда ребёнок просил есть: «Ма!/Ма!». На что родительница, подавая грудь, отвечала «На!/На!». На фарси это звучит наоборот — ребёнок произносит: «оНА! оНА!» — в смысле «мама», а та ему — «Ма!», что в переводе на русский значит «на!». Вот вам и ответ на вопрос, почему во многих языках индо-европейской группы слова мама и няня взаимозаменяемы (ср. с санскр. нана — мама): они периодически менялись местами в своих значениях, без всякого ущерба для детей, и носили эти первородные звуки-слоги-слова два простейших смысла элементарного натурального действия: слог МА (MA) — как предвестник понятия вМЕНЯТЬ-вМИНАТЬ-вМЯТЬ, в данном случае, женскую грудь, отсюда и русское вымя, что буквально означает ВЫ/МЯ, то есть, место, из которого требуется ВЫ/МЯТЬ — ВЫ/МИНать молоко, а слог НЯ (NА) — как предвестник понятия вНЯТЬ-вНИМАТЬ-вНЕМЛИТЬ, в данном случае, сосать молоко из груди, отсюда же и ЕМЛЮ, а проще ЕМ! Сомневаетесь, что слово мама произошло в результате звукоподражания кормлению грудного ребёнка?

Тогда смотрите:

азербайджанский məmə • мәмә • mämä — грудь;

азербайджанский əmcək • әмҹәк • ämcäk — грудь (ср. с рус. «ем сок»! );

английский boob — грудь (ср. с рус. боб, в см. сосок, и баба!);

санскрит маша — боб (ср. с рус. маша, месиво, молозиво и боб, в см. сосок!);

английский mamma — грудь (ср. с обще-индо-европ. mama — матерь!);

английский tit — грудь (ср. с рус. титя и тётя!) венгер. mellkas, mell, emlő — грудь (ср. с рус. молоко-млеко-мямля-мля-емлю!);

латинский mamma — грудь (ср. с рус. мама!);

португал. teta, peito, mama, colo — грудь (ср. с рус. титя, питьё, мама, куль!);

эсперанто mamo — грудь (ср. с укр. мамо — мама);

японский mune • мунэ — грудь (ср. с рус. мумлить, мумрить, мымрить — сосать, мочкать, чавкать, жевать; мулындать — вяло и долго жевать; говорить вяло или нечисто, шамкать. Мума, мома {рус. диал.} — мама, мать!).

Интересно в этом отношении «не очень» подходящее к русскому понятию мама, но «очень» близкое по смыслу к значению сиси-тити-груди персидское мама (р) — место прохода, переход, переправа, способ, путь, средство. Будто и вправду речь идёт о «поставках» молока грудничку! А здесь, так вообще сообщается о молочных запасах в женских «резервуарах»: иранский мамлу — полный, наполненный, переполненный; полная (луна)! Вот такое, извините за тавтологию, «расхождение в происхождении»! Одно остаётся безупречным: вечно-единое и для матери и для мамы — словообразующий слог МА, как первый звук младенца, а потому и сакральное слово, которое, в свою очередь, зиждется на корневом ядре М, прообразе санскритского понятия mātŗka — волшебная буква, звук! Посему в дальнейшем, это определение (с поправкой) матрика будет у нас синонимом корневого ядра, как эпицентра смысла.

ВНУК [’vnuk]. Продолжая разговор о названиях родственников, в основе которых лежит корневое ядро Н, мы сталкиваемся с путаницей в этимологических словарях по поводу происхождения двух степеней родства, это нетий и внук. На мой взгляд, весьма странным выглядит смешение этих двух понятий на фоне их явного различия, не только в звучании, но и в значении. И когда нам говорят, что слово внук произошло от старого слова нетий, то чувствуется некая натянутость формулировки, поскольку, во-первых, в русской родословной отведено место и тому и другому, во-вторых, внук — настолько же древнее слово, как и нетий, а в-третьих, статусы у них обоих достаточно далеки друг от друга. Внуки — это дети детей, а нетий — это сын сестры, так что неувязочка получается у официальной версии. Попробуем разобраться сами. Очень важно определить настоящий корень. Это залог истины в нашем поиске. Для начала сопоставим созвучия в однокоренных значениях:

Персидский: nave — внучка, внук;

Старо-английский: nefa — внук;

Гэльский: nei — внук;

Готский: nevo — внук;

Валлийский: nai — внук;

Гамбургский: nâvo — внук.

Ничего не напоминает? Ну, что касается персидского nave, то тут никакого случайного сходства с русским ново нет, поскольку nav в переводе с фарси как раз и означает новый, что вполне приемлемо для названия сына своего сына, ведь внук или внучка для своих деда с бабкой — это новый желанный человек в семье! И по звучанию это прилагательное близко к слову внук, если предположить, что первая буква В — это ничто иное, как приставка (предлог), роднящий с понятием вновь, но с прибавлением суффикса К. Не исключено, что градация этого слова происходила таким образом: НОВый — НОВь — В/НОВь — В/НОВик — В/НОВак (м.р.) — В/НОВка (ж.р.). Затем, с учётом мягкого произношения второй буквы В, её впоследствии, сменила буква У (ср. с белор. унук), которая в древнерусской буквице и читалась как ОУ, и писалась как нечто среднее между О и У, что в свою очередь ассимилировало в корне НОВ также и букву О. Весь этот эволюционный процесс привёл к конечной форме современного звучания: В/НОВак — В/НОУак — В/НоУк — ВНУК (м.р.) — ВНУчКа (ж.р.).

Однако, нельзя обойти стороной и другие однокоренные названия:

Венгерский: unoka — внук;

Украинский: онук — внук;

Башкирский: ейән — внук;

Белорусский: унук — внук.

Вывод просто сам напрашивается, не правда-ли? Итак, осмелимся предложить вторую версию происхождения слова внук, которая не только не опровергает нашу первую, но подтверждает и дополняет её. Так вот, кроме того, что венгерское unoka созвучно однокоренному белорусскому унук, оно к тому же удивительно смахивает на другое равнозначное созвучие: немецкий: Junge, jung — юноша, юный; английский: young — юный; нидерландский: jong — юный; шведский: ung — юный; латышский: jaunietis — юноша (ср. с рус. юнец);

Внимание! Славянские языки: чешский: jinoch — юноша (ср. со ст.-сл. инок); украинский: юнак — юноша; белорусский: юнак — юноша.

Ну что тут скажешь? Два, практически одинаково звучащих, слова в славянских языках говорят сами за себя, а именно: юнак (юноша) и унук (внук) — это однокоренные слова! И с этим трудно поспорить только по той простой причине, что самые юные члены семьи — внуки! А для пущей уверенности сопоставим эти два понятия по созвучию:

венгерский: unoka — внук = чешский: jinoch — юноша;

украинский: онук — внук =нидерландский: jong — юный;

белорусский: унук — внук = шведский: ung — юный;

башкирский: ейән — внук = английский: young — юный.

И роднит эти однокоренные слова всё то же корневое ядро Н. Выстраиваем циклическую градацию: вНук — оНук — уНук — юНак — юНец — юНоша — (внимание! диалекты:) ВЬЮНоша — ВЬЮНок — ВНук! Невероятно… Ведь этот языковой артефакт сподвигает нас на очередную, уже третью версию происхождения слова внук, но уже от другого корня ВЬЮН! Ну что же, с подобным явлением перерождения корня путём надстроек мы уже сталкивались (ср. вНЕМлет — МНит), вспомните «волшебное» превращение слова няня в мама! Интересно, не от того ли самого древнерусского понятия ненiа — сосок (груди), берёт своё начало и… испанское (!) слово niño — юноша? (ср. с ненец. ню — сын). Впрочем, будем последовательны. Итак, каким же образом понятие вьюн привязано к русскому диалектному вьюноша? Да элементарно! Следите за градацией корня: ВЬЮН — ВЬЁТся — ВЕНком — заВИТый — поВИВается, но ведь и ВЬЮНоша — (тоже) разВИВается — (чтобы) разВИТься — (в) сВЕТлого — (и) ВЕНценосного — ВИТязя! По уже сложившейся традиции сопоставим эти два понятия по созвучиям корней:

английский: juvenile — юноша = juVENile = уВЕНчался = уВИЛся = ВЬЮНоша;

испанский: joven — юноша = joVEN = уВЕНчался = разВИЛся = ВЬЮНоша;

латинский: juvenis — юноша = juVENis = уВЕНчался = разВИЛся = ВЬЮНоша;

шведский: sven — юноша = sVEN = сВЕНчался = сВИЛся = ВЬЮНоша;

древнерусский: свене — кроме, помимо, сверх, вне = сВЕНе = сВЕНо = с ВЕНца;

а теперь, внимание! венгерский: fiúunoka — внук = FIUUNoka = ВЬЮНок = ВЕНок = ВНук!

То есть, получаем следующие соответствия:

ВЬЮН — ВЪ/ЮН — В ЮНом возрасте;

ВЕНок — ВЪ/ЮНок — ВЪ/Нук — ВНук;

ВЕНец — ВЪ/ЮНец — ВЪ/ЮНцы (мн. ч.) — ВНУЦи (др.-рус. внуки).

Что же получается? Мы опять вернулись к праматрицам с корневым ядром Н? Вот именно! Посредством дробления корней на компоненты, мы пришли к выводу, что никакого расхождения значений во всех трёх наших версиях происхождения слова внук, по-сути, не было! И в каждом из трёх случаев свою притягательную силу демонстрировало корневое ядро Н. Посудите сами, ведь в венгерском языке, существует два определения понятия внук, причём, явно заимствованных у соседей славян, это fiúunoka и unoka, откуда следует, что частица FIU — это приставка к корню UN с суффиксом ОК и окончанием А, что равносильно русской приставке В к корневому ядру Н, с различными надстройками, всевозможными суффиксами и окончаниями. И подобное дробление корня чётко прослеживается в родственном санскрите, где слово виньяса означает связка, что роднит его с русским венец — тоже связка, а слово ньяса — это передача, в котором угадывается целая обойма русских слов со сходным значением и звучанием, а главное содержащими в себе корневую матрицу Н, а именно: Ноша — Нося — Несу — Нёс, а так же междометия На-ка, Ну-ка и На-те. Всё в месте виньяса и ньяса в итоге даёт представление об истинном значении русского слова внушение, которое можно растолковать и как связка (кого-либо), и как передача (кому-либо). Чувствуете, к чему мы подошли? Да, слово внук можно смело отнести к понятию внушать, так как оно тоже из разряда слов с корневым ядром Н. То есть, вНУК — это тот кому вНУШают, связывают с ним свои надежды, и осуществляют передачу эстафеты рода, тем самым делая семейное вНОШение в родословную. Вот вам и увязка всех, теперь уже четырёх (!), версий происхождения наименования этой степени родства: ВНУК — это ВЬЮНок, ВНОВь разВИВающейся семейной ВЕТви, начавший свой путь ВЬЮНошей, которому ВНУШили драгоценную НОШу — честь ВНОШения себя в родословную, как ВЕНЦа родового древа! И вот ещё интересное соответствие понятий юноша и внук: армянский: պատանի patani — юноша (ср. с рус. сленг. пацан); санскрит: napāt — внук. Налицо результат сразу нескольких процессов: и смещение смысла, и дробление корня, и корневая надстройка, и перерождение корня. Сравните: naPAT — PATani; или так patANi — NАpat. Но одно остаётся неизменным — корневое ядро, доминанта N, которая при словообразовании может выходить за пределы корня и ударения, и при этом сохранять «центр тяжести» фонемы, тая в себе особый исходный смысл, или матрику смысла.

СЫН [’sɨn]. То же самое мы можем наблюдать и в другой смысловой огласовке слова сын, плавно переходящей в понятие внук:

санскрит: sūnu — сын = китайский: sūnzi — внук;

санскрит: sūnа — сын = литовский: sūnaitis — внук.

Как так??? Казалось бы, какие ещё могут быть трактовки слова внук, да ещё в одной связке с понятием сын?! Могут-могут… Найдите корневое ядро, и всё сразу встанет на свои места. В русском слове сын, как бы это «дико» ни звучало, корень… отсутствует. Только без паники! Речь идёт о том, что в слове СЫН, на самом деле, нет «традиционного» корня, включающего в себя, минимум, три буквы, или, минимум, два звука. Но есть корневое ядро, размером в одну букву, или доминанта, объёмом в один назальный звук Н. Остальное — надстройка, в виде приставки (предлога) С и переходного звука Ы, который в современном русском обрёл привычную форму О (сравните Смена — СОмнение), что и находит своё отражение в германских языках: английское son, скандинавские sёn, søn, sen. Иногда, в диалектах и старой русской речи приставка СО произносится как СУ (сравните СОмнения — СУмнения; СОпротивление — СУпротив), что мы и видим в санскрите sūnа, sūnu. Кстати, в старину на Руси слово сын произносилось в именительном падеже и как сыне, а иногда с такими же окончаниями, как и в санскрите сына, сыну, в том же именительном падеже! Так что же остаётся в слове сын, кроме приставки? Буква Н? И о чём она может нам рассказать? Ну, во-первых, о многом и главном, если помнить значимость корневого ядра Н, о котором мы так много и подробно говорили. А, во-вторых, мы не зря упомянули древнюю форму произношения в именительном падеже сыну, сына, сыне. Начнём «с далека». Есть в русском языке такое слово ныне, и вот какова этимология этого слова: «ны́не ны́н (ь) че, наряду с но́не, нонь, укр. ни́нi, ни́нька, ни́нiка, др.-русск. нынѣ, ныня, ст.-слав. нынѣ, нынья, иынѣчоу, болг. ни́не, др.-чеш. nynie, чеш nyní, польск. ninie, кашуб. ninia. Родственно лит. nūnaĩ „теперь, сейчас“, др.-инд. nūnáṃ — то же, авест. nūrǝm, греч. νῦν, νύν, лат. nunc, ср.-в.-н. nun, далее лит. nu „теперь, сейчас“, nùgi, лтш. nu, др.-инд. nū́, nú, авест. nū, греч. νύ, νύν, νῦν, алб. ni (*nū), д.-в.-н. nu, nû; Далее пытаются сблизить с др.-инд. navī́nas „новый“ (!), др.-прусск. nauns — то же; Отсюда ны́нешний, но́нешний, др.-русск. нынѣчьныи, ст.-слав. нынѣштьнь Ср. образование дома́шний. также но́ньче, но. Ср. конец слова др.-русск. нынѣча, да́веча, тепе́реча, а также др.-инд. са „и“, авест. čа — то же, греч. τέ, лат. que, neque. Сравнение -нѣ в нынѣ с греч. Ναί».

Как вы сами убедились, наша теория корневого ядра «заочно» подтверждается живыми примерами из официальных источников. Так вот, если НЫ/НЕ означает Наше, Начальное (Нейтральное), Настоящее время, то осмелюсь предположить, что СЫ/НЕ — это образное определение человека, который появился и зажил С/Нова (сызнова), что и роднит его этимологически со словом внук: С/Нова — СЪНова — СЪ/НЕ — СЫНЕ — СЫН — СЫНОВий — СЫНОВо ВНОВь — В/НОВИК — В/НОВЯК — В/НОВАК — В/НОУк — ВНУК и далее, как следствие, фонетическое сходство в разных языках:

sūnu — сын ==> sūnzi — внук;

sūnа — сын ==> sūnaitis — внук.

А теперь вспомните, старинную фразу «ныне и присно, и вовеки веков». Что следует за ныне? Правильно, приСНО, что значит «изНАЧала, исКОНи», а в скандинавских языках kon — это родовитый человек, родич, и означает СЫН знатного или потомок богов! Остаётся только сравнить последнее с прилагательным приСНЫЙ — свой, близкий, родной, приспешник, единомышленник, истый, истинный, (а значит) исКОНный! Кроме того, присно ещё имеет значение всегда, то есть то, что имеет свойство повторяться, или происходить снова, следовательно в этом слове частица при- является приставкой, окончанием служит буква о, а корнем, разумеется, СН, что как раз и есть носитель смысла СНова — СЫзНова — СЫНе! И в подтверждение приведём пример из персидского, где слово сони означает второй, затем, потом! Исходя из того, что потомок — это производное от слова потом, получаем полное соответствие понятий СЫНе и СОНи. Последнее, при разборе на компоненты, даёт нам тот же результат: СО- как приставка (предлог) и НИ как значение новь, сравните с албанским ni — теперь, сейчас, и равным по значению украинским ни́нi (ныне), что прямо-таки «эхом отражается» в испанском niño — ребенок, малыш, младенец, дитя, юнец. Более того, в языке фарси существует слово сон, которое переводится как образ, способ, обычай! Ну как тут не провести параллели с эпитетами к русскому слову сын?! Ведь производное от сПОСОБ слово ПОСОБник содержит в себе корень СОБ, означающий себя (вспомните украинское соби), лёгшее в основу таких слов как СОБой, оСОБь, подСОБный, СОБственность (ср. с перс. СОБиқ — прежний, бывший, прошлый, предшествующий). В таком случае, значение персидского сон, как «образ (отца) себя», напрямую пересекается с русским определением сын, тем более, что оно звучит в унисон с английским son (сын), которое, в свою очередь, раскладывается на те же компоненты! Сравниваем:

русский СЫ/Н = СЪ-; СУ-; СО- (приставка или связующий предлог) + Ныне — сейчас, теперь, настоящее время Новь — основа нового и всё то, что является новым = СЫН — наследник, потомок, продолжатель рода;

английский SO/N = SO — подобным образом, в самом деле, затем, потом + Now — сейчас, теперь, настоящее время, ныне, нынче; New — новый, вновь открытый, обновлённый, снова = SON — преемник, потомок, последователь, сын;

фарси СО/Н = СОбиқ — прежний, бывший, прошлый, предшествующий + Нав — новый, снова, вновь, сначала, заново = СОНИ — второй, затем, потом; СОН — образ (отца!), способ (отцовский!), таким образом (отечественным!), подобно кому-либо (отцу!). Сравните последнее с чувашским ар ҫын — мужчина (будто рус. «яр сын»)!

СНОХА [snɐ'хa]. И вот тут, разобравшись с понятием сын, мы легко можем определить значение слова сноха. Ведь вывод напрашивается сам, раз это жена сына по отношению к отцу, то слово сноха означает принадлежность сыну: чья жена? — СЫНка, значит она СЫНуха (ср. с санскрит. snuṣā — сноха); о ком она думает в одиночестве? — о своём муже, то есть о СЫНе своего свёкра, значит отцу мужа она СЫНиха; кто её муж? — СЫНок, значит для его отца она СЫНоха! Подобные окончания в прозвищах жён по именам мужей, либо по роду деятельности оных, в старину на Руси были сплошь и рядом, поскольку общеславянская суффиксальная группа «иха-еха» считается глубоко архаичной и неразрывно связанной с формантами «оха-аха-уха», как то: портной — портниха, толстой — толстуха, дурак — дурёха, сват — сваха, правдивый — правдоха. В данном же случае это коснулось и одной из степеней родства. Просто и понятно, как дважды два! А проводить параллель с понятием сношение, согласитесь, было бы по меньшей мере некорректно, так же как и с просторечием «на сносях», хотя бы только потому, что это может касаться и других родственниц. Итак, выводим градацию: (чья?) СЫНочка, СЫНка, СЫНова (ср. с польск. synowa — сноха) — (кто?) СЫНиха (ср. со ст.-польск. snecha — сноха), СЫНуха (ср. со старосл. snŭxa — сноха), СЫНоха, СЪНоха (ср. с чеш. snacha — сноха), СНоха. Вот и всё!