Nigrum cor

Посвящается моей любимой маме Галине, отцу Александру

Без вас эта книга бы не обрела жизнь.

Часть 1 Люси Томсон, ты боишься смерти?

Глава 1 Новая жизнь

«Человек меньше всего похож на себя, когда говорит от своего имени. Дайте ему маску, и он расскажет всю правду»

© Оскар Уайлд

Наверное, вам покажется, что моя жизнь банальная, скучная и вам не интересно продолжать. Я — как и любой другой человек имею право поступать, так как считаю нужным. Не хочу выглядеть жалкой в ваших глазах, я не боюсь ваших осуждений, я лишь хочу, чтобы вы узнали меня, увидели и если повезет, поняли причины моего выбора…

2 сентября 2014 год

Одинокий, совсем не примечательный запах увядающей розы. Вещи нелепо разбросаны по комнате. Несколько вдохов и один тяжелый выдох. Никогда еще не волновалась так сильно, как этим утром. Перелистнув последние страницы фотоальбома, решительно начинаю скидывать одежду в сумку.

Новый день — новая жизнь. В моем запасе еще огромное множество пустых страниц, на которых будет дописан мой роман.

Раньше я не ценила секунд, проведенных вместе с родителями, полет чернокрылого шмеля над цветущей пряной травой и закаты, которые необычайно прекрасны в августе. Жизнь состоит из пазлов, из крохотных мгновений, которые даже не зацепятся в памяти.

Не боюсь начинать все сначала, ведь для этого жизнь и дана. Это черновик, в котором мы учимся, исправляя ошибки. Очень печально, что осознаю это только сейчас.

Не спеша беру пару книг с полки. Даже от них веет воспоминаниями. Сонеты Шекспира зачитаны мною до дыр, помню каждый наизусть. Эти книги для меня — некий талисман. Они научили смотреть на мир другими глазами. Видеть свет во мраке, научили мечтать и верить в искреннюю любовь.

— Люси, ты скоро? — кричит отец с первого этажа.

— Да, сейчас спущусь, — громко отвечаю, прикасаясь ладонью к двери своей комнаты, поворачиваю металлическую ручку, а затем спускаюсь по лестнице держа в руке увесистую сумку.

Пока отец грузит мои вещи в багажное отделение такси, тихо смотрю на дом, засыхающий сад и небрежно окрашенные качели. Здесь прошли самые лучшие годы моей жизни — мое детство.

Страшно представить, как быстро пролетело время. Перед глазами шестой день рождения. Ясная погода. Бисквитный торт, свечки. Друзья и много смеха. Качели, сделанные отцом в качестве моего подарка, самое заветное, о чем можно только мечтать в шесть лет. Все в доме хранит воспоминания, каждый стул, каждая разбитая ваза и засохшие цветы, сорванные в саду. Наверное, поэтому согласилась уехать из Лондона, уехать подальше, сбежать от воспоминаний, сбежать от самой себя.

Кажется что моя жизнь — это лишь одно большое воспоминание, я сама — воспоминание. Жить прошлым невозможно бесконечно. Отпускаю черную птицу в долгий и свободный полет.

«Я буду скучать», — тихо, монотонно шепчу про себя, перекручивая все в голове. Прищурив глаза, делаю глоток свежего осеннего воздуха, сажусь в машину.

— Звони, как будет свободная минутка, не забывай старика.

— Пока, папуль, — отвечаю, закрывая окно машины.

Осень в этом году наступила рано. Первые желтые листья осыпаются с могучих кленов, а дождь бьет по крышам грустных домов, стекая по холодным стеклам. Люди вокруг куда-то спешат, каждый из них тонет в своих заботах и проблемах. Этот мир кажется большим муравейником, в котором все мы, словно марионетки, играем чью-то до мелочей продуманную пьесу.

Солнце, пробиваясь сквозь серые тучи, тонко отдает блеском на моих золотистых локонах, потом снова меркнет. В голове никаких мыслей. Только музыка. Она всегда успокаивает меня, создавая барьер от волнения и страхов, а поводов — предостаточно.

Бетонные коробки. Небоскребы, возвышающиеся до самых небес, унылые каменные джунгли. Лондон всегда был таким, сколько его помню. Солнечных дней здесь крайне мало. Всем просто приходится любить дождь, сырость и туман. Раньше я тоже любила дождь, а теперь почему-то ненавижу…

Несколько часов спустя

— Это он? — Спрашиваю таксиста.

— Да мисс. Колледж «Черное сердце».

Отдав деньги, забираю сумку с вещами, легкий хлопок дверью автомобиля.

Колледж выглядит весьма угрюмо, так же как и на рекламных буклетах. Скорее всего, это его непревзойденный стиль. Старые колонны с трещинами, мраморные статуи, поросшие грибком от сырости. Кованые решетки на окнах и кроваво-красная черепица.

Три высоких башни с заржавевшими флюгерами, затянуты зеленым плющом. Типичный английский садик и большой летний фонтан, который, по всей видимости, уже давно не работает.

Весь архитектурный ансамбль напоминает средневековый замок со рвами, темницами и подземельем. Над входом висит оригинальный плакат с надписью: «Колледж „Черное сердце“ рад приветствовать всех студентов». Вокруг усадьбы сплошной лес. Тщательно осмотревшись, подхожу к входу.

Сжимая сумку с вещами, открываю входную дверь. Немного нервничаю. Внутри все выглядит миленько. Намного приличнее, чем фасад. Высокие потолки, величественные орнаменты, позолоченные лепнины, портреты профессоров и картины средних веков. Широкие лестницы, большие просторные коридоры и окна, пропускающие много света. Некоторые из них искусно расписаны витражами. Я забылась, рассматривая все, как наивный ребенок, который впервые в жизни попробовал шоколад. Интерьер вызывает у меня просто массу эмоций.

В самом центре холла свое законное место занимает скульптура из гипса. Под ней неприметная табличка — герцогиня Мария Элиза Ланкастер. «Судя по всему, эта усадьба когда-то принадлежала этой даме. Вкус у нее был отменный, не поспоришь!», — подумала я.

Получив ключи от комнаты, возвращаюсь в холл. Такс и куда теперь? Мне выдали маленькую карту, как и всем первокурсникам, но моя ориентация в пространстве только желает лучшего. Внимательно рассматриваю расположение кабинетов и комнат. Не сильный толчок справа. Стакан из картона падает передо мной. Все содержимое оказывается на моей одежде и сумке.

— Прости! Я нечаянно! — Раздался неприметный голос парня, который врезался в меня.

— Ты пролил свой кофе на мой белый свитер?! — в панике кричу, осознавая, что произошло. Момент, одна секунда, — «черт»! Почему мне все время не везет?

Парень, уронивший кофе, опешил. Он не знал, что еще сказать в свое оправдание. Действительно, ситуация неловкая. «Ладно, фиг с этим свитером», — думая, про себя, прохожу, цепляя незнакомца за плечо. Нужно срочно найти свою комнату и переодеться.

— Стой! Подожди!

— Ты хотел еще раз извиниться? — спросила я, обернув голову назад.

— Нет, то есть да, то есть… — Полный кретин, — пробубнил он себе под нос. — Мне, правда, очень неловко! Давай, в качестве извинений, помогу донести твои вещи, что ли? Сумка явно тяжелая.

— Не нужно, я вполне смогу справиться сама и без твоей помощи. Лучше впредь просто будь…

— Какой номер твоей комнаты?

— Триста сорок вторая.

Даже оглянуться не успела, как он выхватывает мои вещи из рук, обгоняя меня, забирается на лестницу.

— Ну чего застыла? Нам на третий этаж, идем! — Ах, да, кажется, я не представился, меня Макс зовут. — Сказал он, спустя несколько секунд.

— Люси Томсон, — скромно отвечаю я, скорчив злую мину.

— Первокурсница? Да, сто процентов, угадал! — Макс улыбается, его улыбка натянута до ушей.

— Чего ты такой веселый? Думаешь, помог девушке, и все, на небесах зачтется?

— Ха-ха! Нет, просто ты очень мило злишься, и меня это веселит.

Макс замолчал, наверное он не почувствовал взаимности с моей стороны для поддержки беседы и как джентльмен предпочел не навязываться.

— Кажется, мы уже пришли. По всей видимости, это — твоя комната, — Макс ставит сумку возле двери, — приятно было познакомиться, Люси, хотя, наверное, не очень приятно. Пожалуй, пойду…

Отыскав ключ в кармане, вставляю его в замочную скважину, открываю дверь. Комната совсем пустая, будто бы никто здесь до меня не жил. Бледно-лиловые стены, вполне обычная и стандартная мебель. Пол из дерева, расписной потолок. Большое пространство очень много воздуха и света, несмотря на погоду здесь тепло и как-то по-своему уютно. Нет желания захламлять комнату.

Бросаю свои вещи возле большого платяного шкафа и невольно подхожу к окну. Вид божественный! Как здесь красиво. Как же здесь все-таки красиво. Древний желтеющий лес, вдалеке виднеется холм и озеро. Наверное, именно это мне и было нужно. Уехать куда-то далеко в какое-нибудь забытое Богом место, завести новых друзей и просто попробовать сначала. Ну, здравствуй моя новая жизнь…

10 октября

За окном льет как из ведра, а я просто смотрю в потолок, дожидаясь окончания лекции. Четверг — самый худший день в неделе. Наверное, оттого что у меня несколько пар по химии и математике, адская смесь. Мозг кипит от большого потока информации, руки отваливаются от писанины и бескрайних конспектов. Наконец-то этот мучительный день подходит к концу. Рада до безумства.

Чтобы немного поднять себе настроение, отправляюсь в столовую. Ароматная булочка с корицей, крепкий горячий шоколад и немного фруктов, собственно и весь мой ужин. Беру поднос. «О, Люси! Садись к нам!», — раздался голос Антона. Подхожу к столику, где сидят Антон и Кира, ставлю поднос. Прознающим взглядом смотрю на Киру, которая копается в мобильнике.

С Кирой мы познакомились абсолютно случайно. Оказалось что мы соседки, наши комнаты сходятся через стенку. У Киры нет здесь друзей, как и у меня в принципе. Она считает, что друзья познаются не в количестве, а в качестве, поэтому Кира держится Антона, как я поняла, они знают друг друга еще со школы, выросли вместе и поступили в один колледж. Отцу Антона предложили работу в «Черном сердце», а Кира… в голове у нее такие дебри. В общем, Киру сослали сюда родители, как и ее старшую сестру. Очень знакомая история…

— Не обращай на нее внимания, она последние время только и зависает в интернете, — сказал Антон, делая глоток бархатистого чая с лимоном. — Антон, он просто чайный наркоман, просто не может жить без него, как я без кофе. Люди делятся только на два типа…

— Про твою сестру вообще ничего не слышно? — Спрашиваю у Киры, прожевывая яблочную дольку.

— Нет. Следователи разводят руками. За пределы Англии она не выезжала. За границу тем более. Никаких билетов на ее имя нет. Полиция безнадежна…

— Ты веришь, что она жива? — Съязвил Антон и ушел за новой порцией чая.

— Я знаю, что Рози никогда бы не смогла уехать или исчезнуть вот так, ничего мне не сказав. Я понимаю, что с ней случилось что-то нехорошее, но боюсь даже представить, что она уже давно мертва. Каждый месяц — новые опознания. Каждый раз с замиранием сердца молюсь, чтобы это была не она. Родители уже отчаялись и делают вид, будто бы ничего не происходит. Понимаешь, Люси? Словно Рози никогда и не было в нашей жизни. Они просто вычеркнули Рози из своей жизни и живут наслаждаясь. Разве один нормальный родитель хоть на минуточку перестанет искать своего ребенка?

— Явно ты просто преувеличиваешь, — не успела Кира договорить, вернулся Антон.

В конце апреля в колледже «Черное сердце» пропало пятеро студентов. Я когда узнала, оказалась просто в диком шоке, спасибо папочка, что отправил меня в «самое безопасное место в мире». Сестра Киры одна из числа пропавших ребят. Четверо были найдены мертвыми в окрестностях усадьбы. Все местные газеты и журналы только об этом и писали. Ну и скандал же тогда был, судя по рассказам Антона. Многие родители перевели своих детей в другие вузы, а колледж хотели закрыть.

Полиция считает произошедшее массовым самоубийством. «Что, простите? Массовое самоубийство? Несколько подростков пошли в лес и себя прирезали, потом каким-то образом аккуратно себя прикопали», — мелькало в моих мыслях. Слава британской полиции! Администрация колледжа естественно говорит о несчастном случае. Часть населения верит полиции, кто-то считает, что все-таки студенты были убиты, я тоже считаю именно так. Рози не нашли мертвой, но к большому сожалению фактов указывающих на то, что она жива — нет.

Следующим утром…

На часах около семи утра. Ночью не могла заснуть, совсем не выспалась. Долго привыкаю спать на новом месте, да и иногда меня мучают кошмары, точнее всегда, но с переездом в колледж их стало меньше, видимо затишье перед бурей, либо действительно новая обстановка, свежий воздух и смена распорядка дня — идет на пользу. После завтрака я решила заглянуть в библиотеку, чтобы в тишине подготовиться к контрольной по испанскому и, конечно, взять что-нибудь интересненькое почитать на досуге, как же без сопливых романов про любовь.

В этом колледже очень большая библиотека. Действительно, столько книг не видела за всю свою жизнь, а точнее за свои восемнадцать лет и зим от рождения. Трехметровые стеллажи ломятся от книжных сборников, многотомных сочинений. Наверное, перечитать все и века не хватит. Как заядлый любитель классики, я могла затеряться среди стеллажей, совсем позабыв обо всем на свете. Да что уж там, проще мне вообще переехать в библиотеку и жить здесь, ведь и так большую часть своего времени провожу именно здесь.

Языки — не моя стихия. Испанский дается с большим трудом. Приходится часами зубрить слова и грамматику, чтобы не завалить экзамен за семестр. Английский еще, куда не шло, ведь он мой родной, но вот испанский, почему не выбрала французский, хотя бы звучит как-то красивее, язык любви и все дела. Правда, мне, увы, совсем не до любви…

За книгами часы превращаются в минуты. Случайно посмотрев на время, понимаю, что опаздываю на факультативные занятия по философии. Неделю назад записалась в клуб «Философия и культура истории». Вот не дура ли? У меня практически не хватает времени на обязательные предметы, так нет, нужно нагрузить себя по полной программе, погрузится в учебу с головой до потери пульса. Занырнуть туда и больше не вынырнуть.

Как угорелая, выбегаю из библиотеки и несусь сломя голову вместе с кипой книг в руках. В последнее время я стала очень забывчивой и рассеянной. Говорят, что это происходит из-за стресса. Мне нужно больше спать и тогда рассеянность снимет как рукой…

— Простите, я немного задержалась, — сказала я преподавателю, открыв дверь кабинета похожего больше на гостиную.

— Садитесь, мы еще не начинали, но прошу вас, больше не опаздывать!

— Да, сэр. Обещаю, первый и в последний раз.

Как же бесит английская вежливость и аристократичная пунктуальность. Во всех странах мира есть звонки, которые оповещают о начале урока. С одной стороны отсутствие звонка, приучает быть более ответственным и отвечать даже за мелочные проступки. Все законы и различные «обязаловки», как-никак, все равно берут корни из национального менталитета. Даже влияние из вне не может сломить, построенные столетиями традиции.

— Присаживайтесь! Повторюсь для «вновь прибывших», меня зовут профессор Ларри Уитмор. Мы с вами будем изучать основы философии. Хоть вы и выбрали мой предмет как дополнительный, все же попрошу относиться к нему так же серьезно, как и к остальным.

Вроде бы пронесло. Давно так не бегала. Мои легкие прибывают в небольшом шоке от таких занятий «физической культурой». Спустя некоторое время, отдышавшись, понимаю, что забыла свою сумку в библиотеке вместе со всей «канцерной ерундой». Черт, черт, черт!

— Эй, слушай, не одолжишь мне ручку и тетрадь, ну или хотя бы листок? — спросила я у парня, сидевшего рядом.

— Встреча так встреча. Как же откажешь такой «пунктуальной» девушке! — Обернувшись ко мне, засмеялся Макс. — Вот, держи.

Честно говоря, сразу и не узнала его. Не ожидала, снова с ним встретится, да и еще в клубе «любителей философии».

— Ты меня очень выручил. Буду благодарна по гроб жизни!

— Не стоит. Будем считать, что это дополнительный бонус к той сумке, которую помог донести.

Лекция оказалась очень скучной. Спустя минут десять мне уже захотелось спать. Опускаю голову на стол. Смотрю от скуки на Макса. Он непринужденно смотрит на доску, в руке переворачивает карандаш и завораживающе другой рукой придерживает свою «буйно тяжелую головушку», ну хоть кому-то интересно. «Как волны набегают на каменья, и каждая там гибнет в свой черед, так к своему концу спешат мгновенья, в стремленье неизменном — все вперед!»Как волны набегают на каменья, и каждая там гибнет в свой черед, так к своему концу спешат мгновенья, в стремленье неизменном — все вперед!». Уильям Шекспир Сонет 60, — с Макса взгляд падает на запись в его тетради. Еще один поклонник Шекспира. Теперь понятно, откуда такой разгильдяй понабрался хороших манер…

— «Родимся мы в огне лучей без тени и к зрелости бежим: но с той поры должны бороться против злых затмений, и время требует назад дары»«Родимся мы в огне лучей без тени и к зрелости бежим: но с той поры должны бороться против злых затмений, и время требует назад дары». Уильям Шекспир Сонет 60. — Подняв голову, проговариваю шепотом, но так чтобы было слышно.

— Любишь Шекспира? — удивленно спрашивает Макс, сразу оторвавшись от речи лектора.

— Знаю наизусть до последней фразы! Пожалуй, он единственный, кому удалось покорить мое сердце, — отвечаю с ноткой сарказма.

— Ланкастер! Томсон! Тише! Если вам не интересно, то можете покинуть кабинет и продолжить свои личные «беседы» за дверью, — возмутился преподаватель философии.

— Мистер Уитмор, попрошу не забываться, где находитесь, вы не можете указывать на то, что я могу и что не могу делать, находясь в заведении которое целиком и полностью принадлежит моей матери, мне соответственно, — дерзко заявляет Макс.

— Внимание на доску, — произносит Лари Уитмор, обращаясь к аудитории.

Макс разговаривает с учителем как начальник с подчиненным. Хоть усадьба и принадлежит Ланкастерам все же не красиво так общаться с персоналом, указывая, где их место. Он добрый и милый, но почему-то хочет казаться злодеем, хочет, чтобы в нем видели хулигана и агрессора.

14 октября

Этой ночью мне не спалось. Походив по комнате, накидываю олимпийку на плечи, выхожу из комнаты в коридор. Возле лестниц был небольшой укромный уголок с двустворчатым окном почти во всю стену. Сажусь на подоконник, наблюдаю, как капает дождь. Маленькие капельки стекают по холодному стеклу. От терпкого дыхания стекло запотевает. Прислоняю руку, пальцем начинаю рисовать произвольные узоры. Люблю так делать еще с детства.

Небо затянуто облаками. Луны и звезд не видно. Увидеть звездное небо в это время года — большая редкость. Случайно замечаю Макса в расплывчатом отражении.

— Долго будешь стоять, и пялится на меня?! — произношу я, обернув голову к нему.

— Не хотел тебя пугать, тоже не спится? — тихо спрашивает Макс, присев рядом со мной. — Я тоже люблю сидеть здесь вечерами, смотреть как капает дождь.

— Да, есть такое. Но я здесь не, потому что люблю побыть в одиночестве, погрустить вместе с депрессивной погодкой. Иногда я просто боюсь засыпать, боюсь вновь оказаться внутри повторяющихся кошмаров.

— Однажды меня тоже преследовал кошмар, отголоски прошлого, которые заставляли умирать каждую ночь, но воскресать к утру.

— И что? Он исчез или продолжает мучить? — спрашиваю я, глядя в глаза Макса.

— Появляется иногда. Я пытался бороться — бесполезно, побороть себя… Прошлое — лишь часть нашего пути. Так или иначе, от себя не убежишь.

Макс отворачивает лицо к стеклу и завороженно смотрит вдаль. Несколько минут он просто молчит, задумавшись о чем-то.

— Так странно, — резко промолвил он.

— Что странного? — переспрашиваю его.

— У меня есть удивительная способность видеть людей насквозь. Знаешь, легко определять ложь и видеть то, что иногда не может разглядеть каждый. Но ты для меня с самой первой секунды закрытая книга. Я не могу понять тебя. Меня тянет эта неизвестность, ты словно запретный плод, который хочется сорвать.

— Порой я сама себя понять не могу, куда уж тебе! Твой шрам, с этим прошлым связан твой кошмар? — неуверенно спрашиваю, протягивая ладонь к лицу Макса.

— Не смей! Никогда! Не прикасайся к моему лицу! — разъяренно кричит Макс, замахнувшись на меня, ударяет кулаком в окно, отходит назад, затем быстро скрывается в темном коридоре.

Глава 2 ниточки прошлого

«Большое преимущество получает тот, кто достаточно рано сделал ошибки на которых можно учиться»
© Уинстон Черчилль

Пожалуйста, останься! Пожалуйста! Я знаю, твоя жизнь дерьмо, но прошу не делай глупостей! Ты снова пьян. Опять пьян. Боже! Майк, остановись… Не садись за руль…

— Не нужно Люси, не нужно заботиться обо мне. Я просто устал, отпусти мою руку. Я хочу покоя, хочу, чтобы меня не существовало, по крайней мере в этом жалком мире. Отпусти… Я просто хочу прокатится в одиночестве, просто хочу побыть один.

3 марта 15:40

— Как же я обожаю твое имбирное печенье с молоком. Боже, оно просто восхитительное! — говорила я, уплетая мамино печенье. Этот вкус детства вызывает у меня бурю ностальгирующих воспоминаний. Наверное, печенье только и получается у нее отлично. Мы с отцом стараемся не критиковать то, что она готовит, но утка с яблоками это просто ядерный взрыв в желудке. Скорее всего, поэтому папа старается сделать что-нибудь сам. Бывает что, кому-то дано, а кому-то не очень…

— Солнышко, на здоровье, только прожуй сначала, а потом начинай говорить, подавишься ненароком, — упрекает мама, собирая свои вещи.

— Тебе обязательно нужно уехать из Лондона? — тоскливо строю глазки.

— Да, Люси. Ты же знаешь, я бы никогда не оставила тебя, если бы это не было так важно, — мама садится рядом со мной и берет мою руку. — Лора очень многое сделала для меня, сейчас, когда ей нужна моя помощь, я не могу отказать. Всего пару дней!

Мама встает с дивана и выходит в прихожую. Кладу тарелку с печеньем на стол и бегу за ней.

— Сегодня вечеринка у Тиши. Я схожу?

— Сходи, развейся. Нечего сидеть дома и грустить. Да, смерть Майка ужасная трагедия и потеря, но его уже не вернуть, ты должна продолжать жить…

— Я люблю тебя мам! Ты права, хватит целыми днями сидеть у телека и есть чипсы.

Я пытаюсь снова вклинится в поток, но что-то у меня все идет через… После смерти Майка мне приходилось не сладко. Эта авария просто сбила меня с ног.

Спустя полтора часа

Звонок в дверь. Неохотно спускаюсь со второго этажа.

— Ну, кого там еще принесло! Кому-то не наплевать на мое существование? — бормотала я про себя, шагая по ступенькам. Споткнувшись об ступеньку, ударяю ногу. Да что за день? Звонок разрывается от непрерывных нажатий. Открываю дверь.

— Привет, Люси!

— О, Синди! Заходи!

Синди заходит в прихожую, кидает свои вещи на столик возле лестницы и проходит на кухню.

— Девчонки включили тебя в черный список, твои бывшие подружки, между прочим. Из-за всей этой ужасной ситуации Тиша деликатно намекнул, что тебе лучше не стоит появляться на вечеринке, но я врезала ему пару раз и деликатно намекнула, что если тебя не будет, то наши с ним «отношения» перейдут в нейтральное положение…

— Не думала, что Ани настроит всю школу против меня. Ты ведь знаешь, что я не виновата, это просто трагедия, нелепая случайность. Майк был очень пьян, я отговаривала его не садиться за руль…

— Я знаю, но другие не хотят копаться в этом, не хотят разбираться, почему Майк тебя не послушал. Это естественно, что люди верят Ани, она еще та, …, но она его сестра. Всегда проще назначить одного виновного, нежели признать свою долю виновности. Сколько раз я лично вытаскивала его из вечных запоев, сколько раз останавливала его, когда он был на краю. Где была Ани? Почему с ним рядом всегда были, по сути, чужие люди…

— Он был для нас всех другом, его все любили. Трудно говорить даже сейчас. Тяжело…

— Так хватит, никакой депрессятины! Это печенье, которое делает твоя мама? Обожаю его! Можно взять?

— Да, бери, только не лопни.

— Так мисс и почему вы все еще не собраны? Мне долго тебя ждать или как?

— Уже иду, в отличие от некоторых я не крашусь полдня!

Вечер

Раньше я особо старалась, не посещала подобные «мероприятия». Мне никогда не нравилось, что происходило на этих вечеринках: сборище подростков разносят дом родителей, выпивают дюжину алкоголя, случайные связи, а на утро белый лист. Но сегодня я решила пользоваться правилом «бери от жизни все, живем один раз». Хочется, развеется, забыться тем более мама в этот раз дала добро.

— Люси! Ого! Выглядишь потрясающе! Тебя сразу и не узнаешь. Никогда не видел тебя в платье! — Кокетливо заливает Тиша.

— Брось Тиша, я знаю, что ты не рад меня видеть здесь. Ты не обязан ставить на кон свою репутацию ради меня, так что…

— Так проходим и не толпимся! — Проталкивает меня в дверь Синди.

В доме очень много людей. Большую часть из них не знаю. Вхожу в гостиную, сажусь на свободный диванчик, пока Синди увлеченно беседует со своим бойфрендом — Тишей. Вечеринка, по всей видимости, удалась. Тиша — звезда клубов, разных тусовок и вечеринок. Не удивительно, что все считают его крутым, он вполне хороший ди-джей. Как только он начал проявлять знаки внимания Синди, она сразу прибрала его к рукам и не выпускает, она, вряд ли его любит, просто ей с ним хорошо и удобно, да и сомневаюсь, что он любит Синди. Даю этим отношениям еще пару месяцев от силы. Как только закончится школа, закончится и их «бурный роман».

Взглядом пытаюсь найти Ани и свою «бывшую компанию». Странно, что их нигде нет. Ани попросту не может не прийти. Спустя какое-то время распахиваются двери. Ани со своим парнем, Лика, Бони и Клэр позади эффектно заходят в гостиную. Словно не замечая меня, проходят мимо. Сколько знаю Ани, она никогда ничего не говорит в глаза, лишь играет на публику и пускает сплетни. Нахожусь в полном ужасе, как я могла дружить с этой разукрашенной фифой пять лет…

Музыка очень громко шумит, закладывает уши. Напротив меня страстно целуются парень с девушкой. Мне не по себе. Все выглядит для меня достаточно омерзительно. Спустя минут пятнадцать я теряю из виду Синди и Тишу. Неудивительно…

— Чего такая прелестная девушка сидит и грустит? Сегодня ведь праздник, грустить не положено, — подошел какой-то парень, на вид явно старше меня.

— Жду подругу, пока она справит свои физиологические потребности, — ответила я, уткнувшись в свой мобильник. Набираю сообщение Синди.

Люси: ко мне клеится какой-то чувак. Спасай!

Синди: это Тиша. Мы спустимся через двадцать минут, держись…

Боже, что? Я не выдержу этих двадцати минут!

— Может я смогу составить тебе компанию? Пиво, водка, пунш? Может быть игристое вино? — нагло он предлагает мне выпить.

— Ну, раз вы такие галантные, не откажусь от игристого вина, — кокетливо отвечаю ему, делаю вид, прикидываюсь наивной дурочкой.

До этого дня никогда в жизни не пробовала алкоголь, даже энергетики. В свои восемнадцать «Люси» остается пай девочкой. Честно говоря, это слегка утомительно. Пока все вокруг наслаждаются жизнью, наслаждаются молодостью, а ты сидишь за учебником геометрии. Незнакомец подает мне пластмассовый стаканчик с шампанским. Делаю пару глотков. Потом еще несколько и выпиваю все до дна.

— Ничего себе ты пьешь! — удивился парень, который клеился ко мне.

— А что, нужно было не залпом?

— Ха-ха. Какая же ты милая и невинная. Таких как ты, сейчас редко встретишь.

Чтобы легко поддерживать беседу и просто находится рядом с ним, выпиваю еще пару стаканчиков шампанского. Это странное чувство легкости и какой-то невесомости, а потом приятное головокружение.

— Идем, потанцуем, — предложила я.

— Нет, спасибо! Танцор из меня не очень. Если хочешь, иди, я посижу здесь и подожду тебя.

— Хорошо! Только никуда не пропадай, а то меня и так все кинули…

Встаю с дивана и прохожу дальше по комнате. Закрываю медленно глаза и начинаю двигаться в такт музыке. Беру снова стакан шампанского и выпиваю до дна, рука несмело тянется за вторым, а потом тело снова рвется на танцпол. Перед моими глазами мелькают огоньки светомузыки и пьяные люди, которые, также как и я, бешено двигаются и заливаются литрами бодяжного алкоголя. Забываю про все на свете. Меня никто не ждет. Я никому не нужна. Эти слова я шептала про себя каждый раз, когда брала новую порцию шампанского.

— Люси, ничего себе ты даешь! Не знала, что ты так круто танцуешь. Ну и колбасит же тебя! — раздался радостный голосок Синди.

— Отойди, не мешай! Мне никто не нужен, — произнесла я, отталкивая ее.

— Подруга, да ты пьяная в хлам! — возмутилась Синди.

— Кто пьяная? Я пь-ян-ая? Отвали от меня и иди куда шла! Дальше обслуживай Тишу, — кричу, толкая Синди.

Возвращаюсь к дивану, где меня ждет мой «кавалер». Сажусь и наливаю ещё шампанского.

— Ты великолепно танцевала! Я не мог отвести глаз, это даже немного заводит. Вот та девушка и есть твоя потерявшаяся подруга?

— Хочешь выпить со мной на брудершафт? — предложила я, игнорируя вопрос.

— Я могу поцеловать тебя и без всякого официоза.

— Ну, давай посмотрим, на что ты способен! Ха-ха! — засмеялась я истерическим смехом.

Его губы страстно впились в мои. Горький привкус алкоголя с запахом сигаретного дыма и пленяющего ментола. Нежный аромат одеколона завораживает мой разум. Рука трепетно ложится на его плечо. Что это я творю? Но мне нравится, и я не в силах это остановить. Сердце колотится. Пульс учащается. Жадно кусаю его сочные губы. Руки крепко обхватывают накаченный торс.

— Уединимся в одной из комнат? — прошептал он мне на ухо.

— Ты действительно этого хочешь?

— Я пылаю желанием, — отвечает он, поглаживая нежно мою полуобнаженную ногу.

Голова кружится. Все вокруг меня кружится как карусель, люди мелькают словно тени.

— Дом большой. Думаю, найдется свободная комнатка для нас.

Мы поднимаемся на второй этаж и заходим в первую попавшуюся комнату. Он закрывает дверь и начинает расстегивать мое платье, целуя шею и опускаясь ниже до лопаток. Наклоняюсь и снимаю каблуки. Боже! Какой кайф! Сажусь на кровать. Пара секунд, щелчок в голове. Застегиваю молнию платья. Внутри меня, наконец, проснулась та Люси, которая никогда бы в жизни не поступила так.

— Слушай, я, наверное, перебрала. Это все неправильно. Извини, пожалуйста, но ничего не получится.

Оставив все свои вещи, бегом вырываюсь из комнаты и направляюсь в неизвестность, куда глаза глядят. Нервно спускаюсь по лестнице на первый этаж. Спотыкаюсь об каждое препятствие. Вдруг падаю и цепляю вазу. Она разбивается вдребезги, осколки врезаются в прямо мое запястье. Ужасная боль. Кровь, струясь из раны, капает на дорогую плитку. Вижу Тишу. Он стоит напротив и смотрит на мои окровавленные руки, на осколки не дешевой разбитой вазы.

— Люси, да что с тобой такое! Ты зачем так напилась? Я просто не узнаю тебя сегодня! Давай обработаем рану, и ты поедешь домой, вызову такси — на повышенных тонах произносит Тиша.

Ничего не отвечаю. Поднимаюсь с пола и без верхней одежды выхожу на улицу.

Направляюсь к дороге, запинаюсь об столб, падаю на газон. Лежу на траве вся в крови. Из моих глаз текут слезы, в этот момент мне хочется просто исчезнуть, чтобы я вдруг перестала существовать. В сердце врезаются страшные фразы Майка. Очень тяжело и невыносимо больно. Чувствую, как внутри все печет. Голова кружится еще сильнее. Закрываю лицо руками и начинаю рыдать как последняя…

Слышу шаги по садовой дорожке. Кто-то подходит ко мне. Чувствую теплые прикосновения рук.

— Люси, идем, нужно остановить кровь и забинтовать рану! — расстроенно причитала Синди, хватая меня за руки.

— Оставьте меня в покое! Просто оставьте меня. Я хочу исчезнуть, провалиться сквозь землю. Просто уйдите…

— Мальчики! Занесите Люси в комнату и положите в кровать, ей нужно проспаться и прийти в себя.

— Ты думаешь, это хорошая идея? — спрашивает Тиша у Синди.

— Ребят, ну вы чего? Совсем совести нет? Ну, перебрал человек, ну со всяким бывает. Вспомни Тиша, как две недели назад я тебя волокла домой!

— Ладно, потащили…

Неохотно открываю глаза. Моя голова ужасно ноет и раскалывается. Пытаюсь встать, с первого раза не получается. Тело все в синяках и ссадинах. Рука забинтована. Смутно начинаю вспоминать, что произошло вчера и где я нахожусь. Вот дура, что я натворила…

— Люси, ты проснулась уже? Боже, как ты меня напугала вчера. Обещай больше так не напиваться! — тараторит Синди.

— Почему я без одежды? Где мое платье? — спросила я, хватаясь рукой за голову.

— Уж извините! Твое платье было все в крови и в содержимом твоего желудка. Мальчики притащили тебя сюда. Ну, а мне пришлось снять это платье и выкинуть его к чертям. Даже химчистка не взялась бы это чистить. Не переживай, я уже успела принести тебе другую одежду. Твоя сумочка, на тумбе. Одевайся и выходи. Завтрак уже готов!

Надев одежду, которую притащила Синди, я начала искать таблетки в недрах своей сумочки. Часто болит голова, хорошо, что ношу с собой, сейчас очень сильно пригодилось. Глотаю несколько, не запивая водой. Должно помочь…

Беру мобильник. Боже! Больше ста пропущенных вызовов от отца. Родители меня убьют, если узнают, что со мной произошло вчера. Набираю номер папы. Долгие гудки.

— Алло, Люси! Ты где? Почему ты не отвечаешь на мои звонки? — взволнованно кричит отец в трубку телефона.

— Все хорошо, пап. Я просто очень сильно устала и легла рано спать, поставила телефон на беззвучный. Вот только что проснулись, собираюсь завтракать.

Как же мне стало стыдно. Я вру собственному отцу. До чего же вы докатились, Люси Томсон!

— Люси, бросай все и срочно приезжай в «Mile End Hospital»Mile End Hospital (англ.) — название госпиталя (больницы) в Лондоне.!

— Зачем? Что-то случилось?

— Эмили! Она попала в автокатастрофу. Сейчас без сознания находится в реанимации. Я прилетел из Бостона первым же рейсом, как только узнал.

— Мама в реанимации? — переспрашиваю я, но вызов уже был сброшен.

В этот момент я остолбенела, словно меня ударили электрошоком. На моем лице не было никаких эмоций. Просто не понимаю, что делать и как реагировать. В панике хватаю сумку и выбегаю из дома Тиши, в чем была. Бегу в сторону больницы. Увидев первое попавшееся такси, останавливаю машину и сажусь в салон.

— Mile End Hospital! Пожалуйста, только быстрее! — тревожно говорю таксисту.

Весь путь до больницы у меня тряслись руки. Сердце колотилось очень быстро, будто вот-вот вырвется из моей груди. Я ужасно винила себя за то, что не смогла приехать сразу, как только все произошло. Страшно представить, что пока мама умирала, я вытворяла такое… Какая я дура! Ну, дура же, дура!

— Приехали! — громко повторяет несколько раз водитель такси.

В сумке, нахожу деньги и протягиваю их таксисту.

— Сдачи не нужно! — говорю, хлопая дверью.

Быстрым темпом врываюсь в госпиталь. Вижу стойку ресепшена и подхожу к ней.

— Скажите, скажите, где моя мама! — кричу я на девушку за стойкой.

— Успокойтесь, мисс! Назовите имя вашей матери.

— Эмили. Эмили Томсон. Пожалуйста, скорее! Она должна была поступить вчера. Автокатастрофа…

— Так, сейчас! Эмили Томсон? — Долгая волнительная пауза, — она в онкологическом отделении на третьем этаже, ее буквально только что перевили из реанимации в палату номер триста сорок восемь.

— Онкологическое отделение? Вы ничего не путаете?