Бесплатный фрагмент - Неволшебная сказка

Свайкина Анастасия Алексеевна
Неволшебная сказка

Посвящается моим детям Владимиру и Серафиму, папе Алексею и мужу Ярославу.

Ваша любовь оберегает и поддерживает меня всю жизнь. Пусть частичка и моей останется на этих страницах.

Спасибо вам, родные!

Глава 1

Когда-то давным-давно, в далёком-далёком королевстве жили два принца, Владимир и Серафим. Пятнадцатилетний Владимир был высоким и стройным юношей. Глаза у него были карими, а волосы белыми, что было в тех краях редкостью. Он был весьма смышлёным, но не слишком усидчивым, и не питал страсти к наукам, которые не касались реальной жизни или имели абстрактный характер. У его брата Серафима глаза были голубыми, а волосы беленькими и пушистыми, как одуванчик. Плечи у мальчика были широкими, руки сильными. Серафим был немного ниже брата, но и младше него на два года. Как и Владимир, он предпочитал прикладные науки, но, в отличие от брата, не оставлял без внимания и гуманитарные. Юный принц с большим удовольствием упражнялся в ораторском искусстве, полагая, что умение удерживать внимание слушателя и вести переговоры является немаловажным для будущего политического деятеля.

Король и королева очень любили своих детей. Братья были талантливы и любознательны. Отец и мать, стремясь дать своим детям всё самое лучшее, не стали отправлять их в обычную школу. Вместо этого они приглашали учителей во дворец.

Шло время, учителя сменялись один за другим: их знания были ограничены, а принцы схватывали всё на лету, и больше рассказать учителям им было попросту нечего. Наконец король и королева пригласили к сыновьям знаменитого профессора Юрая. Тот был роста невысокого, небольшой живот слегка выпячивал при ходьбе, голову всегда держал высоко поднятой, а подбородок вздёрнутым. Носил профессор мятую старую мантию, а сальные его волосы блестели на солнце ярче золота. О себе учёный муж был великого мнения, полагая, что он на голову выше всех и, снизойдя до обучения принцев, делает великую честь королевской семье.

Однако вопрос не терпел отлагательств, ведь братья уже превзошли своих прежних учителей. Выбора у короля и королевы не было, и уроки начались. Новый наставник рассказывал Владимиру и Серафиму о далёких странах и заморских зверях, о небе и звёздах, но принцам этого было мало. Им хотелось знать больше о своём королевстве. О ремёслах, которыми владеют его жители, о том, какой у них достаток. О том, как те вообще живут! Юрай же считал это глупостью, не стоящей его внимания. Ведь он знал великие тайны науки! Какое ему дело до народа и его нужд… Он считал разговоры на эту тему бесполезной тратой времени и презирал всякого, кто донимал его подобными расспросами. Но больше всего его раздражали непосредственно принцы. Не поведением — происхождением. Юрай считал их недостойными такой чести. В его представлении юные отпрыски королевской семьи должны были быть совершенно иными, желательно — похожими на него. И, кто знает, возможно, он и сам… В свободное время профессор тщательно исследовал этот вопрос, выискивая лазейки в законах. Однако каждый раз обнаруживал, что нет никакой возможности осуществить желание, кроме государственного переворота с последующей сменой власти или же внешнего вторжения.

Однажды на очередном уроке принцы попросили наставника показать им звёзды. Путь в обсерваторию лежал через весь город; шли они в сопровождении стражников. Всю дорогу профессор Юрай, кичась своими знаниями, указывал руками направо и налево и рассказывал о том или другом здании. Вид у него при этом был такой, будто одним своим словом он исцеляет больных и спасает нищих. Тем не менее Серафим и Владимир с живым любопытством разглядывали город. Каждый дом казался им особенным, каждая лавка — диковинной, каждый прохожий — невероятно интересным. Увидев местную школу, в которой дети, сидя за партами, с улыбками на лицах слушали своего наставника, братья, остановившись, стали наблюдать за уроком. Он не был похож на их скучные уроки с чтением вслух. Здесь каждый ученик имел возможность высказаться, а учитель слушал их как равных, никого не перебивая и не высмеивая. Заслушавшись, принцы а Они услышали именно то, что жаждали узнать: учитель рассказывал ученикам об их городе, о ремесленниках, которые в нём жили, о религии и народах их любимой столицы. Его урок был похож на увлекательный рассказ, где каждый герой, будь то кузнец или купец, занимал своё особенное место.

Юрай, заметив интерес принцев, злобно оскалился и презрительно изрёк:

— Какой кошмар, учить оборванцев жалкому ремеслу в какой-то богадельне! — Его лицо, и без того не слишком приятное, стало особенно высокомерным. Братья молча продолжили путь.

В обсерватории, глядя на звёзды, Владимир и Серафим мыслями были там, у раскрытого окна школы. Им так хотелось самим послушать учителя! Мысль о том, чтобы попасть на урок, не давала братьям покоя. Профессор же был так увлечён звучанием своего голоса и величием своих познаний, что не обращал внимания на отсутствие у учеников интереса.

***

Хотя в королевском замке было множество комнат, принцы занимали одни покои на двоих. Так было решено после неоднократных драк из-за книг и взаимных обвинений в пропаже игрушек и пряжек. На самом же деле покоями была не одна, а сразу три комнаты: первая просторная, где стояли две огромные кровати с балдахинами и два стула для одежды; вторая — умывальная, где был умывальник и большая ванна, в которую слуги приносили воду для купания; третьей же была личная библиотека принцев. Поскольку братья были жадными до знаний и читать очень любили, новые книги им поставляли чаще, чем в общую. В уютной библиотеке юных наследников было два больших окна со специально обустроенными для чтения подоконниками, похожими на два обитых подушками квадрата.

Вернувшись после занятий в свои покои, Владимир и Серафим переодевались ко сну. Братья никак не могли успокоиться.

— Давай сбежим из дворца и пойдём в школу, мы же принцы! — сказал Серафим, расстёгивая тесный пиджак. Высунув язык, он потянул за верхнюю пуговицу рубашки.

— Родители нас тут же хватятся, и за нами снова будут повсюду ходить няньки. — Владимиру тоже была не по нраву вычурная официальная одежда, особенно запонки. Он постоянно их терял, за что ему часто влетало; этим они раздражали его ещё больше. Наконец отстегнув их и положив на туалетный столик, он задумался о чём-то, глядя в окно.

— Тогда давай скажем, что заболели, а сами уйдём тайком? — Серафим, проигрывая войну с тугими пуговицами жилета, по-прежнему не терял надежды подговорить брата.

— Нет. Но твоя идея мне нравится! Давай придумаем занятие, за которым нас никто не будет искать? Завтра обсудим наши идеи… — Владимир наконец переоделся ко сну. Лёжа в постели, он задумчиво смотрел на звёзды. Принц знал, что они с братом любой ценой должны попасть в школу.

Серафим уже давно сопел на соседней кровати, когда Владимир наконец провалился в сон. Ему снились школа и наставник… Счастливый, он бежал на урок. Вдруг ноги его начали тяжелеть. Дверь школы становилась всё дальше и дальше, как будто песчаная дорожка убегала у него из-под ног. Тут кто-то схватил мальчика за руку! Обернувшись, принц увидел перед собой Юрая. Профессор смеялся, крепко держа его.

«Отпусти!» — кричал во сне Владимир.

«Нет, — отвечал Юрай. — Ты не оборванец, ты принц! Забудь о школе для бедняков и слушай только меня! Я велик, и я знаю всё на свете!»

Что же делать? Как отделаться от профессора? Как провести того, кто считает себя умнее всех?

«Я слышал о науке астрологии! Ты точно её не знаешь!» — И, вырвав руку, Владимир что есть духу побежал к двери школы. В гневе профессор Юрай посылал ему вслед проклятия и угрозы.

Издалека до принца донёсся его крик:

«Тогда я познаю эту науку и стану самым великим в мире! Я буду важнее самого короля…»

Глава 2

Проснулся Владимир весь в поту, но с идеей. Как-то на уроке профессор Юрай упоминал об астрологии: мол, давно хотел изучить её, да всё не хватало времени. А принцам это и нужно было — время! И они его получат…

Серафим, как обычно, встал на полчаса позже брата и, наскоро умывшись, принялся за утреннюю зарядку. Он не любил гимнастику, но тем не менее выполнял её, чтобы не отставать от Владимира в играх. Наконец слуги принесли принцам одежду. Ворча на пуговицы, сегодня тёмно-зелёного цвета, братья вскоре спустились к завтраку.

Во главе стола в огромном кресле уже сидел король. Его тёмно-зелёный, как у детей, костюм-тройка был, как всегда, безупречен. Глава семейства был высоким и широкоплечим, с белыми волосами и чёрными глазами. Подданные считали, что их монарх умён, величествен и красив. Серафим же был маленькой копией отца, за одним исключением: глаза мальчика были небесно-голубыми, как у его деда, великого короля Владимируса. Владимирус был строгим и справедливым правителем. Именно под его руководством в королевстве впервые начали добывать нефть и изучать способы её применения.

Мама мальчиков, королева Анастасья, была высокой и стройной. Её длинные чёрные волосы водопадом спадали с плеч. У неё были карие глаза, мягкие черты лица и невероятно красивая и добрая улыбка. Когда она смотрела на собеседника, он чувствовал себя легко и спокойно и был готов открыть ей любую свою, даже самую заветную, тайну, а также знал, что она никогда об этом не попросит.

Всё потому, что в королевстве соблюдали границы в общении. Было не принято указывать другому на его ошибки, если того не требовали обязанности; все держались друг с другом вежливо и уважительно, будь то король или доярка — не имело значения; прежде, чем поделиться с кем-то своим горем, всегда уточняли, готов ли собеседник разделить его, есть ли у того на это эмоциональные силы; никто никого ни в чём не винил, все принимали ответственность за свои поступки, делали выводы и двигались дальше.

Сегодня на Анастасье было тёмно-зелёное платье, в котором из-за пышной юбки её стройная талия казалась ещё более узкой. Увидев сыновей, королева одарила их нежной улыбкой, обняла и поцеловала обоих.

— Хорошо ли вы спали, дорогие мои? Что вам снилось?

Королева была весьма мудрой женщиной. Она каждое утро спрашивала детей о том, что им снилось, и сегодня, заметив промелькнувшие в их глазах огоньки, сразу же всё поняла.

— Мне снилось, что мы с братом изучаем астрологию. Это, по словам профессора Юрая, великая наука, которой он, к сожалению, не владеет. А нам так хотелось бы узнать тайны звёзд и судеб людей… — ответил Серафим, почёсывая нос.

«Как мило, — подумала королева, — он, как в детстве, пытается прикрыть рот, когда обманывает меня. Хорошо, посмотрим, что скажет Владимир».

— А мне снилось, что, узнав тайны этой великой науки, я смогу видеть будущее. — И Владимир посмотрел на маму горящими от предвкушения глазами. При этом он невольно отдёрнул руку от лица; это не ускользнуло от внимания королевы.

Анастасья задумалась. Она взглянула на короля, поглощённого мыслями о делах государства, и сказала:

— Мы отправим вашего наставника Юрая изучать эту науку, а потом он вернётся и обучит вас. — Затем добавила: — Если, конечно, профессор будет не против. С этими словами она внимательно посмотрела каждому из детей в глаза. Как она и ожидала, мальчишки постарались побыстрее отвести взгляды в сторону.

«Вот врунишки!» — подумала королева.

Братья тем временем были счастливы: им удалось уговорить королеву! Анастасья же, в свою очередь, знала, что астрология похожа на гадание на кофейной гуще — забавно, но не более. Хорошо зная своих детей, она понимала, что их обман мог означать только одно: мальчишки собираются в отсутствие учителя делать что-то, что им делать не дозволено. После завтрака она позвала к себе Дарьяну.

Дарьяна, любимая няня мальчиков, была невысокой, но недостаток роста с лихвой компенсировала характером. Когда принцы были маленькими, она упирала руки в бока, и братья понимали: они провинились. У неё были русые волосы, собранные в пучок на затылке, всегда чистое платье, и от неё приятно пахло корицей и лимоном.

Няня тихонько постучала в огромную дубовую дверь. Ей всегда было тяжело её открывать. Для чего нужна столь массивная дверь в королевскую спальню?..

Королева сидела в кресле за книгой. В ней рассказывалось о великой науке, о людях, о языке их тела, об их чувствах и мыслях, горестях, печалях и радостях.

Когда Дарьяна вошла, Анастасья встретила её улыбкой.

— Заходи, мой добрый друг! Я рада тебя видеть. — Королева жестом пригласила Дарьяну сесть.

— О, моя королева, чем я могу быть полезна вам? — Дарьяна поклонилась. От улыбки королевы Анастасьи у неё на душе становилось веселее и тепло словно разливалось по её телу.

— Мои дети что-то задумали. Я пока не знаю, что именно, но знаю, что за помощью они придут к тебе.

Немного помолчав, Анастасья продолжила:

— Я хочу, чтобы ты помогла им. Не оставляй их одних. Куда бы они ни отправились, ты должна пойти с ними и потом всё рассказать мне.

Королева была вынуждена признать, что, как ни близка она с детьми, за помощью они пойдут к няне. Но она не ревновала, а испытывала светлую грусть.

— Мальчики чем-то взбудоражены, и я не хочу, чтобы они подвергали себя опасности. Пожалуйста, помоги мне успокоить материнское сердце.

И королева нежно заглянула в лицо Дарьяны. Её карие глаза смотрели прямо в душу, взывая о помощи.

— Я сделаю всё, что в моих силах, — отозвалась няня.

Это были не просто слова: она любила королеву и принцев и действительно не пожалела бы стараний, чтобы помочь им.

— Спасибо, Дарьяна! Можешь идти. Жду тебя после ужина.

Казалось, королева хотела что-то добавить, но передумала.

— А теперь ступай, чтобы они могли найти тебя.

И, ещё раз одарив Дарьяну очаровательной улыбкой, Анастасья вернулась к чтению.

Няня же, закрыв за собой тяжёлую дверь, спустилась в комнату прислуги и стала ждать.

Глава 3

Ожидание было недолгим. Очень скоро по крутой лестнице крыла прислуги раздался топот.

Няня улыбнулась. Только глухой мог не услышать его, а она была способна различить своих воспитанников по звуку шагов и по дыханию.

Перед дверью ребята резко остановились, и Серафим с разбега врезался во Владимира.

— Пыхтишь как паровоз! — шикнул тот на брата.

Тяжело дыша, принцы хихикнули, переглянулись и попытались успокоиться.

Настала тишина. Затем послышался решительный выдох, и наконец Владимир негромко, но настойчиво постучал.

— Кто там? — спросила няня, хотя она уже знала.

— Дарьяна, любимая нянюшка, мы к тебе! Ты должна нам помочь! — По голосу мальчиков было ясно, что те сгорают от нетерпения. «Как это они ещё не выломали дверь», — усмехнулась про себя Дарьяна.

Няня тихонько встала и намеренно неторопливо пошла отпирать. Она жестом предложила принцам войти. Затем вернулась в своё кресло, спиной чувствуя, как те нетерпеливо переминаются с ноги на ногу, и, усевшись, кивком дала понять, что готова слушать.

«Как же хорошо королева знает своих детей!» — подумала она и произнесла с улыбкой:

— Рассказывайте!

— Нам нужна одежда, а ещё скажи маме, что мы делаем задания, которые дал нам профессор, — наперебой загалдели братья, пихаясь локтями. — Одежда нужна простая, чтобы нас никто не узнал…

«Всё совсем как в детстве», — подумала няня, снова не удержавшись от улыбки.

— Так, успокойтесь! — начала она. — Я ни слова ни понимаю. — Усмирив их напускным строгим взглядом, Дарьяна продолжила: — Для начала объясните внятно, что вы задумали.

Серафим и Владимир переглянулись: стоит ли рассказывать? Няня никогда не подводила их и не выдавала их секретов. И они решились. Братья рассказали, как по дороге в обсерваторию они видели школу, как в ней было интересно, как они потом не могли заснуть; рассказали про сон Владимира, про астрологию (или как там её), про постыдный обман матери, про жгучий интерес к школе; сказали, что, если Дарьяна им не поможет, то они сами найдут способ любой ценой отправиться туда.

Дослушав их сбивчивый рассказ до конца, Дарьяна задумалась. Как она могла решить такой серьёзный вопрос без одобрения королевы? Но выбора не было; ей наперёд уже было дано дозволение действовать.

— М-да… — протянула няня. — Ну что ж… Для начала нужно узнать, какую одежду носят ученики.

Мальчики хотели было что-то сказать, но няня продолжила:

— Допустим, с одеждой мы решим. Ну а если вас там узнают? — Она перевела взгляд с Владимира на Серафима и обратно. — Что тогда?

— Это же ненадолго! — принялся упрашивать Серафим. — Только до тех пор, пока этот павлин… то есть профессор Юрай… не вернётся!

— Точно, а потом — снова муки с этим зазнайкой! — поддержал брата Владимир.

— Хорошо, — сдержанно произнесла Дарьяна. — Идите, я подумаю, что можно сделать.

Принцы по очереди поцеловали няню и побежали наверх так же шумно и весело, как спускались.

Едва они ушли, Дарьяна поспешила к королеве. В покоях она, не успев отдышаться, рассказала Анастасье о том, что задумали мальчики. Выслушав няню, королева протянула ей стакан воды.

— Подготовь к завтрашнему утру всё, что им нужно, — сказала она, немного подумав. — Я слышала, что в эту школу ходит младший брат конюха, узнай у него всё!

Тем не менее было заметно, что королева весьма встревожена.

— Ваше величество, я могу идти? — Дарьяне не хотелось оставлять её в таком состоянии.

Анастасья заметила замешательство няни. Она понимала, что Дарьяна искренне заботится о её семье.

— Конечно, дорогая! — улыбнулась она. — Не волнуйся, ступай! У тебя много дел!

Королева попыталась было вернуться к чтению, но строки плыли у неё перед глазами. Наконец она поняла, что в девятый раз перечитывает одну и ту же страницу. Анастасье было сложно принять, что её дети, которых она так любит, скрывали от неё свои планы. Однако она не собиралась на них давить: пусть поделятся, когда посчитают нужным.

Глава 4

Король был велик и мудр. Подданные его любили и почитали, хотя редко кто видел его, но при этом он знал всё и обо всех. Он так был занят делами народа, что, как думали люди, редко мог видеть свой народ. Да что там народ, даже родные дети уже не помнили, когда в последний раз говорили с ним. Это очень беспокоило Яровира, и каждый день он приходил в их покои и смотрел, как спят его мальчики. Он знал, что им не хватает его, но утешал себя тем, что нанял своим детям лучших учителей. Сам же он каждый день на один час ходил в местную школу, в простых одеждах, с нелепой бородой и париком, и рассказывал детям великие мудрости, ведь дети — это будущее народа, и чем они умнее, тем светлее это будущее.

Сегодня, когда он переодевался, собираясь идти в школу к детям простых граждан, его посетила грустная мысль: «Жаль, что моих детей нет рядом на занятиях. Мне бы так хотелось передать им свою мудрость. Но благо народа превыше всего!» И, облачившись в свой наряд, он отправился в город.

Школа была похожа на одну большую беседку. Стена была одна позади учительского стола, и на ней висела чёрная меловая доска. Парты стояли в четыре ряда, между ними имелся узкий проход. Справа и слева находились колонны, вдоль которых висела специальная белая ткань, спасавшая от дождя. Задняя часть класса была гостевой, там, за большим столом, в мягком и удобном кресле, обычно располагался гость.

Придя в класс, он стал ждать своих учеников. Маленькие пытливые умы бежали со всех ног в предвкушении новых знаний. Класс заполнялся знакомыми лицами, и скоро уже все места были заняты. Можно было начинать урок. Но что-то как будто подсказывало повременить — странное ощущение, что сегодня всё иначе. Окинув взглядом класс ещё раз, он всё понял. Учителя словно поразил гром. Его дети, вот же они! Сидят с няней за последней партой, делают вид, что они обычные ученики. Не подав виду, Яровир начал урок.

— Сегодня мы с вами узнаем, что такое деньги, и обсудим, как их можно зарабатывать. Но сперва я попросил бы представиться новых учеников! — Взгляд короля не отрывался от детей. Он хотел дать им возможность освоиться, привыкнуть к обстановке, но не сдержался.

Робко встав, принцы тянули с ответом.

— Меня зовут Вова, а это мой брат Сима с сестрой Дарьяной. Мы вчера прибыли из города.

— Очень хорошо! Мы рады приветствовать вас в столице, — ответил учитель. — Что привело вас сюда?

— Папа тут теперь будет работать, — осмелел Серафим. — Вот мы и прибыли. Но, если нам нельзя ходить в вашу школу… — начал было он, но учитель его прервал:

— Знания у нас не запрещены! Если вы найдёте в моих уроках что-то полезное для себя, я буду рад! — Яровир задержал взгляд на детях, а затем продолжил: — Кто скажет мне, что такое деньги?

Владимир и Серафим с интересом следили за уроком.

Рыжеволосый худощавый мальчик поднял руку, и ему передали игрушечную овечку; все к нему повернулись, и никто, кроме него, не говорил:

— Это то, что помогает нам получать то, что нам нужно. Когда у меня рвётся курточка, мамуля вздыхает, достаёт отложенные монетки и тратит их на меня. — Его лицо стало грустным.

«Наверное, — подумали принцы, — ему тяжело об этом вспоминать».

Они хотели его поддержать. Но не успели братья открыть рот, учитель жестом дал им понять, что нельзя перебивать, когда другой отвечает — таковы правила.

Все ученики терпеливо ждали, пока Григор, так звали мальчика, не передал учителю овечку обратно.

— Это хороший пример. Есть ещё варианты? — Учитель обвёл класс взглядом.

Ученики молчали. Наверное, боялись обидеть родителей или рассказать лишнее, поэтому не решались поднять руку. Учитель уже было подумал, что обсуждения сегодня не получится, ученики ещё не готовы открыто выдвигать свои предположения и мысли, но тут вверх взметнулась рука. Это был Владимир. Яровир удивлённо поднял бровь.

— Какие у тебя есть идеи? — И учитель протянул овечку принцу. В глубине души он был рад, что его сын проявляет инициативу.

Владимир взял в руки игрушку. Она была мягкая и пушистая, такая приятная и уютная, и ему показалось, что если раньше у него и были сомнения в ответе, то сейчас они исчезли.

— Я думаю, это мера ценности, — быстро выпалил Владимир и мысленно одёрнул себя: «Ты сын короля! Ты принц! Ты должен говорить чётко и спокойно, быть рассудительным, умным и вежливым, как учил тебя твой отец!» Он замялся, не зная, стоит ли продолжать.

Учитель заметил сомнение, мелькнувшее в глазах мальчика.

— Поясни нам, пожалуйста, что ты имеешь в виду? — Дружелюбная улыбка педагога придала ему смелости.

Набрав в лёгкие побольше воздуха, Владимир, слегка подрагивая от волнения, продолжил:

— Допустим, я кузнец и кую мечи. Мне нужно что-то есть и во что-то одеваться, но платить за это мечами не получится, так как молоко не такое ценное, как оружие, за него даже одного меча будет много — придётся отдать половину или треть. Но тогда это будет уже не меч, а кусок металла, за него никто не согласится отдать молоко. Так же не каждому нужен меч, а у того, кому он нужен, вряд ли найдётся что предложить полезного для меня взамен. Для этого нам нужны деньги. Все товары и услуги имеют свою ценность, и неважно, чем вы занимаетесь и полезно ли это для продавца хлеба, ведь вы принесли ему то количество денег, на которое он оценил свой товар, и ему неважно, как вы их получили. — Выдох — и тишина. Мысли в голове проносились быстрее ветра: «О боже, какой кошмар, я сказал глупость, теперь все будут надо мной смеяться!»

Опустив голову, Владимир передал овечку обратно учителю.

— Спасибо за такой интересный ответ! У меня самого бы не получилось объяснить лучше. Молодец! — Учитель похлопал мальчика по плечу и продолжил: — В прошлый раз мы обсуждали с вами ремёсла и профессии. Сегодня, благодаря Владимиру, мы получили определение тому, что такое деньги. Следующим нашим с вами шагом будет освоение ремесла, оценка вашего труда, а в конце недели мы обсудим с вами, кто чему научился, и подведём некоторый итог. — Яровир кивнул кому-то в конце зала. — Я представлю вам своего хорошего друга! Лукас, будьте добры! — К учителю подошёл высокий, слегка полноватый мужчина, одетый на удивление богато: в куртку с золотым шитьём, брюки, явно сшитые на заказ, и в смешные домашние тапочки с заострёнными завёрнутыми носами, как в сказке про султана из далёкой страны. Волосы его были русые, глаза карие, большое круглое лицо лучилось радостью: казалось, этот человек совершенно счастлив. — Познакомьтесь, ребята! Это министр наук. Он очень важный и занятой человек, но, несмотря на это, он согласился нам помочь. Ваша задача будет за следующую неделю обучиться ремеслу и заработать первые деньги. Неважно, какое ремесло вы выберете, важно, чтобы оно пришлось вам по душе. Задание ясно? — Учитель взглядом переходил от одного лица к другому и видел предсказуемое замешательство, но продолжил: — Лукас поможет вам познакомиться с ремесленниками, подобрать нужное ремесло и убедиться, что вас не обманули с оплатой.

Ученики заметно повеселели, на их лицах появился энтузиазм. Но в то же время у многих промелькнул страх. Они замешкались и слегка опустили плечи. Учитель понял, что нужно поскорее начать, чтобы спало напряжение.

— Тогда не будем терять время! Лукас, вам слово.

Важный человек подошёл к учителю и взял овечку.

«Неужели, — подумал Серафим, — этот важный джентльмен тоже следует правилу, что говорит только тот, кто держит овечку в руках, и будет слушать маленьких оборванцев и не перебивать, когда овечка будет в их руках?» Эта мысль не давала принцам покоя. Ведь профессор Юрай постоянно их перебивал и поправлял, даже не давая договорить, отвергал их идеи, постоянно демонстрируя своё превосходство. Уже к третьему занятию принцы перестали поднимать руки и просто слушали его занудные речи. Сейчас братья переглянулись и тряхнули головами. Они поняли мысли друг друга и таким жестом старались отогнать их в сторону.

— Здравствуйте, дорогие друзья! Хочу вам сообщить, если вы ещё не знаете, что в нашей стране обучение любому ремеслу должно быть бесплатным. Поэтому я найду вам лучших учителей, и это не будет стоить вашим родителям ни одной монетки! Учитесь прилежно, будьте внимательны, и ваши семьи будут вами гордиться. Так как в нашей стране запрещён труд детей до шестнадцати лет, после окончания обучения только старшие ребята смогут продолжить работать.

Расстроенные малыши вздохнули.

«Чего это они? — подумал Серафим. — Неужели они так мечтают поскорее начать работать? Это же, наверное, тяжело».

Грустная мысль мелькнула у него в голове: он не мог понять одного ребёнка, куда ему узнать целый народ? Они так от него далеки…

— Я поговорю с каждым из вас, — продолжил Лукас. — Мы обсудим, что вам нравится и что у вас получается, и мы подберём вам ремесленника в качестве наставника. — Он сел за главный стол, вальяжно облокотившись о спинку кресла, и растянул ноги под столом. Казалось, он лежит за партой и ему вполне удобно. — Ух… что-то вас много, сможем ли мы всех обучить, не знаю. — Улыбка скользнула по лицу Лукаса. — Мы сейчас разделим вас на три группы, я выберу одну, а остальные две обучать не будем. Хорошо, Яровир? — едва сдерживая смех, видя ужас на лице детей, закончил он.

— Милый друг, не шути так, пожалуйста! Это я знаком с тобой всю свою жизнь, а дети видят тебя впервые и не знают, чего от тебя ожидать. — Всё же не сдержав смеха, Яровир ободряюще посмотрел на учеников. Их лица заметно расслабились. «Вот и славно», — подумал учитель.

— Прошу вас, подходите по очереди. — Лукас указал на одинокий стул с другой стороны учительского стола. Дети слегка поморщились и ещё больше вжались в кресла. — Яровир, мы тут надолго, поэтому, думаю, вы можете идти. — Министр сидел за пустым столом, к которому боялись подходить дети. Все только изредка зыркали, боясь долго смотреть туда: «А вдруг заметят и позовут меня туда первым?»

— Ну, кто первый? Давайте, не бойтесь, не съем же я вас! — сказал он и громко и раскатисто засмеялся. Настроение у него было весёлое, он был бодр и полон энергии. «Сидеть здесь до ночи не хотелось бы», — подумал министр.

Дети мялись на своих местах в нерешительности. «Тогда я буду первым», — подумал Серафим. Он поднял руку, резко встал и смело, чересчур большими шагами подошёл к столу. Лукас жестом пригласил мальчика сесть.

— Здравствуй, храбрец! Как тебя зовут? — Лукас с облегчением выдохнул, он уже боялся, что придётся силком их тянуть.

— Серафим. — Принц понемногу начинал сомневаться в правильности своего поступка, но вернуться назад уже было нельзя. Бежать было бы трусостью.

— Какое красивое имя, как у младшего из наших принцев, — заметил Лукас, и мальчики настороженно переглянулись — им не хотелось быть раскрытыми в первый же день. Серафим ещё раз мысленно пнул себя за идею быть первым и нервно сглотнул.

— Мы приехали совсем недавно, и ещё мало знаем о принцах, — попытался выкрутиться он.

— Ничего страшного, — заботливо сказал Лукас. — Носи это имя с гордостью, ведь в будущем ты станешь тёзкой монарха. — Лукас величественно поднял свою огромную ладонь вверх, как бы указывая на замок, где восседал король.

— Хорошо! — Серафим хотел как можно быстрее закончить этот разговор, но министр никуда не торопился, он пристально посмотрел ему в лицо и спросил:

— Расскажи, как проходит твой день, чем ты любишь заниматься? Что тебе нравится? Что тебе интересно? — Лукас взял перо, макнул его в чернильницу и вознёс над пергаментом.

— Эм-м… — «Вот я попал!» В голове Серафима одна за другой проносились мысли. «Я люблю читать книги отца, но этого нельзя говорить, люблю кататься на лошадях, тоже нет… О! Я люблю наводить чистоту в своих покоях? Тоже не то. Придумал!» — Я люблю общаться с людьми, узнавать что-то новое. Я встаю раньше брата, делаю зарядку, умываюсь, завтракаю, иду в школу, учусь, обедаю, потом иду на конюшню… — Тут Серафим немного притих. «Ага, давай расскажи, как берёшь уроки верховой езды, как скачешь наперегонки с самим генералом».

Мальчик задумался. Молчание стало слишком долгим.

— Помогаешь на конюшне ухаживать за лошадьми? — спросил министр.

— Да, дяде, он у меня конюх. — «О боже, что я несу! Мой дядя — главный советник отца! Ужас! Надеюсь, он никогда не узнает о том, что я сказал…»

— Хорошо, что-то ещё? — Лукас почувствовал неладное, но ему нужно было опросить ещё так много детей. Хоть бы к утру управиться.

— Да, я люблю читать! Из книг я узнаю много интересного. — «Тормози! Ещё расскажи, что в королевской библиотеке сидишь весь вечер и что у тебя там свой кабинет обустроен». — Эм… теперь всё.

— Хорошо. Можешь идти. Следующий! — Лукас махнул в сторону остальных учеников. Но учащиеся как будто отшатнулись назад.

— Но вы не сказали, куда меня отправите учиться? — спросил расстроенный Серафим. Он рассчитывал на быстрый результат, неопределённость его раздражала.

— Сейчас — конечно нет. Я записал себе всё, что нужно, и завтра при встрече всем всё расскажу. — Министр ещё раз окинул толпу взглядом и нетерпеливо сказал: — Я не могу сидеть тут до завтрашнего утра, шевелитесь, вурдалаки! — и засмеялся.

Владимир не захотел отставать от Серафима. Слегка подпрыгнув, он побежал к стулу, но, обернувшись, понял, что конкурентов нет и можно быть сдержаннее.

— Я буду следующим. — Он сел на стул и, не дав ничего сказать собеседнику, продолжил: — Я много читаю, занимаюсь спортом, быстро бегаю и хорошо плаваю, умею скакать на лошади, готовить, резать по дереву, играю на пианино и гитаре. Всё. — Владимир слегка запыхался, но был рад закончить.

— Ух ты, какой прыткий! Хорошо. Если ты закончил, следующий!

Принц встал и отошёл от стола, встав рядом с братом. Он понимал, что рассказал слишком много, но он хотел показать министру, что смелее и талантливее брата — это было почему-то очень важно для него сейчас. «Сейчас или всегда?» — эта мысль тревожила Владимира.

Следующей к столу подошла Александрия. В начале занятия её никто не видел, она появилась будто бы из ниоткуда. Но, судя по лицу министра, он её знал и был приятно удивлён её появлению. Ей было четыре года, она была очень красивая: у неё были круглые щёчки и веснушки на маленьком носике-пуговке, волосы русые кудрявые и глаза карие. Девочка была одета в очень дорогое, расшитое перьями радужное платье. Она очень выделялась среди прочих детей. Не будь мальчики принцами, решили бы, что она родственница королевской семьи или принцесса. Но, на удивление, она была очень похожа на министра Лукаса. Малышка с трудом взобралась на стул и, улыбнувшись невероятно очаровательной улыбкой, заговорила:

— Привет, папичка! Я люблю читать и свою пони! А ещё сладости! — Она спрыгнула со стула и подошла обнять министра.

— Ах ты моя хулиганка! Куда только няньки смотрят? Как ты вообще нашла меня? — Он махнул следующему, так как понял, что она не слезет с его рук до конца беседы. Девочка уютно устроилась у него на коленях.

Странно, но после Александрии ученики выстроились в очередь, и дело пошло быстрее — через час все уже поделились своими мыслями и были в приятном предвкушении: завтра им расскажут, чем им суждено заниматься в жизни. Только принцы и так знали, какова их судьба. Тем не менее они сгорали от любопытства: что же подберёт для них министр?

Скоро всех детей отпустили по домам. По дороге принцы делились впечатлениями:

— А ты слышал, как похвалил меня учитель, когда я правильно ответил? — сказал Владимир, гордо выпятив грудь.

— А меня министр, когда я первый вызвался! — не отставал от него Серафим, стараясь чуть выйти вперёд.

— А я видела, как у вас поджилки затряслись, когда ваши имена сравнили с именами принцев, — сказала Дарьяна, чтобы привести их в чувство, а то они так будут восхвалять себя всю дорогу до замка. Она очень любила мальчиков, но точно знала, что скромность — не их главная черта, точнее, недостающая. Они могли часами спорить и мериться: кто быстрее прочитал? кто быстрее пробежал? оделся?.. Она ненавидела эти споры. Почему? Потому что заканчивались они обычно либо дракой, либо обидой.

Глава 5

Дорога до замка показалась лёгкой и быстрой. Скрываясь от посторонних глаз, через вход для прислуги мальчики поднялись в комнату Дарьяны, где принялись натягивать свои тесные костюмы. У Владимира опять из рук выскользнула запонка и канула в бездне под полом. «Да сколько можно?! Хоть привязывай их веревочкой через шею, как варежки в детстве! — подумал он. — Надо успеть до ужина заскочить в комнату и взять новые». Серафим уже боролся с последней пуговицей и очень хотел поскорее сесть за стол. В отличие от Владимира, он не любил опаздывать. Каждый раз, когда это происходило, мальчик ощущал, как если бы иголка торчала из воротника его рубашки и постоянно колола и царапала ему шею. Их топот уже разносился по лестнице, прерывистое дыхание становилось громче и громче. Ещё чуть-чуть — и ужин. Вот принцы вбежали в обеденный зал, толкая друг друга локтями.

Как оказалось, король тоже задерживался. Королева сидела за столом одна. Принцам показалось, что она была слегка опечалена, и им стало стыдно. Стыдно за то, что приходится обманывать маму, ведь они знали, что она их сильно любит и поддержит, но поддержит ли сейчас? Или скажет, что это опасно, и запретит? Или ещё хуже, приставит стражу их сопровождать? От этих мыслей мурашки бежали по спине у ребят. Сейчас им больше всего хотелось вернуться в школу и узнать, что для них подберёт Лукас. Они не могли себе позволить перестановок и оплошности. Доверие маме — оплошность? Может ею стать… Такая неприятная мысль посетила принцев.

Ужин прошёл в молчании. Каждый был занят своими мыслями. Королева не хотела слушать ложь, мальчики не хотели что-то выдумывать, а особенно смотреть при этом в глаза королеве. Владимир в глубине души был рад, что отец сегодня не будет ужинать с ними. Он не успел взять новые запонки, и рукав постоянно топорщился, отчего его приходилось всё время придерживать.

Король по пути в свои покои думал, что королева будет очень удивлена, услышав о том, что их дети пришли сегодня к нему в школу. Подумать только, как им удалось это провернуть? А где этот их профессор? Юрай очень не нравился Яровиру своим высокомерным отношением к его детям. Но министры убеждали, что это лучший преподаватель. «Было бы неплохо, — думал король, — если бы мальчики, насмотревшись на этого высокомерного павлина, навсегда испытали неприязнь к такому поведению. Ведь для монарха это неприемлемо, в нашем королевстве по крайней мере». В дверях комнаты он чуть было не столкнулся с Дарьяной, но успел спрятаться за колонной и остался незамеченным. «Ещё не хватало, чтобы мальчики узнали, что я тайком хожу учить чужих детей, а с ними практически не вижусь».

Войдя в комнату, он увидел королеву Анастасью. Она сидела в кресле, обшитом красным бархатом, у потрескивающего камина и читала книгу. Когда он затворил дверь, королева подняла на него свои карие глаза. Ему показалось, что при свете камина они становятся абсолютно черными и невероятно красивыми. Волосы она уже расплела, но ещё не переоделась ко сну.

— Здравствуй, любовь моя! — Он подошёл и поцеловал жену в лоб.

Она улыбнулась ему в ответ:

— Здравствуй, дорогой! Как прошёл урок в школе? Как ученики? Удивили тебя сегодня? — Ему показалось, что в её голосе есть что-то странное. Но она же не могла знать, что сегодня произошло?

— Ты никогда не угадаешь, кто пришёл сегодня ко мне на урок! — Он посмотрел в лицо королевы и, увидев её улыбку, понял: она знает. — Но откуда… А! Дарьяна! Ну конечно! В замке вообще есть хоть кто-то, кто не отчитывается перед тобой? — Король был расстроен. Он хотел удивить жену, рассказать ей первым о том, что придумали дети. Он раздражённо вздохнул.

— А тебе бы хотелось, чтобы такие люди были? — голосом, полным нежности, спросила королева. Она подошла к супругу, пригладила ему растрепавшиеся волосы и аккуратно открепила накладную бороду.

— Нет, но иногда хотелось бы узнать что-то раньше тебя. — Король зашёл за ширму и начал снимать парик и непривычную просторную одежду. Он пыхтел и ругался на пуговицы, совсем как Серафим.

— Это же мои дети, я всегда должна знать, что с ними и где они. Но я была рада, что они пришли тебя послушать. — Она с любопытством заглянула ему в глаза. — Ну как они? Не растерялись? Не выдали себя? Решили кем-то притвориться или были самими собой? — Любопытство распирало её. Если они будут обманывать всех и там, то долго не протянут. Нет, они, конечно, смогут играть роль долго, в этом она не сомневалась, но не получат от этого удовольствия.

— О… — Король заулыбался. Супруга поняла, что он полон гордости. Яровир с восторгом продолжил: — Я горжусь нашими детьми. Ты бы их видела! Я и не знал, что они такие. Рассуждают, как взрослые. Да что там взрослые, многие мои советники так глубоко не могут мыслить, как Вова. А Серафим! Он такой смелый… Ты бы видела его! — Отцовские глаза блестели. Он был так рад видеть детей, прикоснуться к их образованию, понаблюдать за ними, пройти вместе с ними хоть небольшой отрезок пути.

— Я рада, любовь моя! — Королева принялась переодеваться ко сну. Она утомилась за день.

***

Лукас пришёл домой поздно. Дом его стоял на главной площади, недалеко от школы. Это было огромное белое здание, отделанное в старинном стиле. Повсюду были колонны, статуи ангелов и витые узоры. Александрия до сих пор сидела у него на руках, и он уже порядком устал её нести. Хоть она была маленькой и хрупкой девочкой, но уже не такой лёгкой, как раньше. Министр поймал себя на мысли, что он раздражён. Но девочка тут ни при чём. Он был опытным министром: столько реформ провёл, столько соперников обошёл. Он всегда чувствовал, когда что-то не так. А сейчас был уверен, что его обманывают эти двое детей. Эти парни. Они значительно отличались от других учеников. И их имена. Их движения, манеры, осанка. Как будто с рождения учились себя вести в обществе. Как они говорили! Чёткость произношения. Ни одной ошибки в построении предложения. Отсутствие жестов во время разговоров. Такому обучают королевскую семью. Это не может быть совпадением. Но принцев двое, а откуда взялась сестра? Непонятно. С головой погрузившись в рассуждения, он вошёл в гостиную. Там никого не было. «Заберёт у меня кто-нибудь дочь? Ох уж эти няньки!» Лукас направился к лестнице на второй этаж, которая проходила кругом через весь зал. Это было потрясающее архитектурное решение, которое выделяло дом министра среди прочих. Но какая же она была длинная! Министр был молод, когда проектировал дом, но сейчас… Годы берут своё! Он даже перенёс кабинет на первый этаж, чтобы подниматься наверх только ко сну. На третий этаж, где были детские спальни, он категорически отказывался подниматься. Навстречу ему выбежала жена Анета. Это была маленькая женщина с белоснежными волосами и ярко-синими глазами. Увидев Александрию, она облегчённо вздохнула, но тут же встала в боевую позу, уперев руки в бока, чтобы при своём маленьком росте казаться хоть немного шире. Её глаза сузились, и казалось, что через такую маленькую щёлку вряд ли можно что-то рассмотреть, но она всегда так делала, когда была недовольна.

— Ты мог сказать, что забрал её с собой! Я весь день её ищу, сбилась с ног! — Она явно была уставшей и злой. Подол её платья был в пыли, значит, она не один час провела на улицах города в поисках маленькой проказницы; на лбу блестели капли пота, а волосы были растрёпаны, и несколько прядей прилипли ко лбу. — Няня сказала, что потеряла её рядом с рынком. Кошмар! Надо было соглашаться и позвать к себе Дарьяну, которую советовал нам Яровир. Она справилась с двумя принцами, а они мальчишки. Думаю, она бы уж усмирила эту девчонку. — Мама сурово посмотрела на девочку. — А ну, быстро наверх! Мыться, ужинать и спать! — Усмирив дочь взглядом, который не терпел возражения, Анета продолжила: — Иди же!

Девочка быстро соскользнула с рук отца, чмокнула его в щёку и быстро взлетела по лестнице, чтобы ненароком не получить за свои выходки.

— Ну а ты что-нибудь скажешь? — Анет перевела строгий взгляд на мужа. — Я так устала, ещё никто не ужинал, я чуть сума не сошла! — Она явно сдерживалась, чтобы не перейти на крик.

— Точно! Няня. Всё сложилось. — Лукас улыбнулся, поцеловал супругу в щёку, притянул к себе, обхватил огромными руками, дождался, пока она выдохнет и расслабится в его объятьях и, не выпуская её, продолжил: — Она прибежала ко мне в школу в середине урока. Я не мог уйти, тогда мы бы до ночи не закончили, и послать было некого, вот я и решил: уж лучше тут со мной, чем по улицам бродить одной. — Он отстранил жену от себя, поцеловал в щёку и быстро зашагал большими шагами в кабинет. — Позови Матиаса ко мне, пожалуйста! Я хочу попросить особенной аудиенции у королевы завтра на утро. Это срочно.

Анета было хотела что-то возразить, но он уже был слишком далеко.

Глава 6

Утром мальчиков подняли раньше обычного. Им объяснили, что сегодня придёт посетитель на аудиенцию к королеве и принцам. Такое случалось нечасто, но всегда было очень интересно. Они облачились в приготовленные для них наряды. Сегодня это были ярко-оранжевые костюмы, белоснежные рубашки, и Владимир с облегчением обнаружил на своём столе потерянную вчера запонку и набор новых. К ним прилагалась записка: «Не теряй их больше, дорогой! С любовью, мама».

Владимир посмотрел на часы. Ребята уже опаздывали. Значит, они не узнают, кто их гость, до начала мероприятия. Обидно, но сами виноваты. Серафим поборол застёжку на жилете и наконец-то был готов.

— Этот наряд теснее всех остальных, — пыхтел Серафим, явно недовольный и вымотанный одеванием. — Везёт же ребятам из школы! Их рубахи так легко надеваются и снимаются. Вот бы всегда так ходить!

— Прекрати! — слишком резко осёк его Владимир. После вчерашнего он не хотел слушать жалобы на дорогие наряды или на слишком изысканный ужин. Впервые принц задумался, что не все могут себе позволить такие вещи, и многие, наверное, мечтали бы оказаться на их месте, так что нужно быть благодарными, а не возмущаться.

Серафим озадаченно посмотрел на брата. Всю дорогу он думал о том, что не успел сегодня сделать зарядку.

В зале для приёма на троне сидела королева, и визитёр тоже уже был здесь. Они мило беседовали, королева улыбалась. «Должно быть, это добрый друг», — подумали мальчики. Но когда они увидели в зале министра Лукаса, их сердца замерли. Всё пропало! Попались!

— Здравствуйте, дорогие принцы! Я пришёл сегодня сюда, чтобы убедиться в том, что вы… — Лукас выдержал паузу, посмотрел каждому в глаза, сделал жест рукой, обведя мальчиков и обозначив тем самым, к кому он обращается, — …получаете достойное образование. — Министр переводил глаза с Владимира на Серафима и обратно. Он видел страх на их лицах. Он улыбнулся — никто не смеет обманывать министра! Но решил пожалеть их и подмигнул, чтобы мальчики немного расслабились.

— Спасибо, министр, вы так добры! — начала королева, ведь по взглядам детей и министра она поняла истинную цель его визита, и ей было интересно наблюдать за реакцией принцев. — Как я слышала, вы помогаете преподавателю в местной школе, и вы бы хотели пригласить Серафима и Владимира поприсутствовать на занятиях…