Бесплатный фрагмент - Несмелые

моей милой Наташеньке,

с любовью

***

Несмелые. Тревожные. С оглядкой…

Как будто я стал злым… иль нелюдимым к ним…

Как будто бы готовлюсь я украдкой

напасть и злодеянья совершить…

Ах, как же так? Глотаю нервно слёзы!

Чем вас я мог в том убедить?

Не бойтесь! Я устал от скучной прозы!

Я жду вас,

нежные мои

стихи

***

Всю нежность, всю свою ранимость

умело в музыке скрываю я,

чтобы прошедший грубый мимо,

её стопой немытою не попрал…

Не потому ль страшны слова мне стали?

Поэзия — лишение кольчуг и лат!

Любимой женщине могу лишь прошептать я

стихи свои…

Быть может, стал я слаб?

О нет! Совсем не в этом дело!

Доверие — вот высшие что в жизни есть,

любовь и жизнь! Оберегать доверие —

вот смелость!

И стих дарить любимой в тишине ….

***

В вину вчера сулили мне сурово,

что ценности мои на вражие похожи,

что, мол, я греховодил в книгах много,

убожество я пел, и срам постыдный множил…

Сейчас вершители… вершат запрет тому…

Готов я замолчать…

Готов. Я замолчу….

Да, хоть на тысячи часов и лет…

Я подожду. Потом я буду петь.

Как прежде буду петь я о любви,

оставлю позади я ханжества вершин.

Мне помнить их и нет нужды…

Ведь истины терпением сильны

***

Расставлены фигуры на доске.

Любимый ход — с d2 на d4.

Как будто королева в неглиже

в дверном проёме

трепетно застыла.

И офицер с кокардою слона

её чрез щель стремительно покинул —

он знает тайну королевы, и она

спешит пожертвовать в дебюте милым…

Король отплыл — ладья уже в пути

обратном без особы августейшей,

и можно лошадей закладывать, и гнать

к другим

любовникам и жертвам здешним!

Ах, миттельшпиль по-лондонски сплошной разврат;

Здесь обнажают все намерения

аж до неприличья!

Прочь этикет — повсюду слышен мат,

что после шахов как итог — логичен!

Сотворение

Отдаленно. Еле слышно…

Слышно? Кем?

И слышно ли?…

звуки нежные звучали

там, где атомы летали,

не встречая в пустоте

в той подобных всех себе…

Звуки атомов столкнувшихся,

звуки ставших вдруг одним,

породивших нежность звуков

и явив впервые чудо,

и мелодию явив…

Это мы с тобою были,

в виде атомов в тиши,

в пустоте впервые светом

Встречей мы себя родили,

свет и нежность испустив,

и мелодию пролили,

быть пространству разрешив!

***

Что есть такое Я?

Не сонм ли всех, кто звал,

кто говорил о нём и том,

какое оно есть?

Не те ли это фразы, что звучат

с рожденья каждым днём,

и встроены в заученную речь?

Не тот набор ли слов,

что должен отвечать,

которых все и ждут, и знают, должен знать?

Иль это все ответы на вопросы

в реакции записаны давно —

и в сути и нет выбора, все ждут от Я

готовых что-то?

И до такого Я и не было, наверно, ничего?

Быть может…

но, уверен, нет!

И мне пришел, пока писал стихи, ответ —

До Я была любовь…

***

…тихо-тихо прошепчу я

«Мир весь создан был тобой».

Созиданье — материнство —

нераздельно со звездой,

каждый день что освещает

жизнь, и дарит нам зарю…

Для сынов жизнь создавая,

жизни говоря «люблю»,

наполняешь ты восторгом,

смехом, радостью, мечтой —

всё в тебе когда-то Богом

было замыслом с тобой,

и когда-то вышло новой

удивительной судьбой…

Сознавать своё значенье

в жизнетворчестве, в пути

этой жизни воплощений —

величайший из вершин

всех волшебств вселенной этой,

всех чудес под светом солнц, —

мир рождать для человека —

мамой быть, — важней всего!

***

Мелосотворцем быть — что это значит?

Наверно, искренность до глубин себя

и чуткость — отыскать, что тишина порою прячет…

искать и ждать, всем сердцем, всей душой любя…

Звать друга, за руку вести услышать сказку,

как чуда ждать возможность подарить

ему то путешествие в мелодию — а это значит

до глубины себя его любить!

И мелос открывается из знанья,

что будет он любви служить,

и путеводной нитью в мир созвучий тайных,

в мир волшебства гармоний быть!

Мелосотворец — лишь слуга волшебный,

мелодия — вот то, к чему он преклонён,

пусть будет даже он в веках забвенным,

но будет жить мелодия его…

Король Джон

Баллада

В поход собрал король наш Джон

свою лихую рать.

Тебе, сестра, оставлю трон,

сказал, в седло садясь.

Пойдём на север, други, мы —

до наступления Зимы.

Должно быть, полчище там Тьмы

ждёт на краю Земли.

Каким вернусь к тебе, сестра,

не скажут Семь богов.

Быть может, с сердцем изо льда,

с ватагой мертвецов.

Или удача всех нас ждёт —

падёт пред нами тьма,

и на колени Ходоков

поставим, и тогда

придёт на север на века

гармония и мир…

Но это завтра, а пока

пора жестоких битв.

Сказал он так и поскакал —

помчал к Стене коня.

Безмолвно плакала сестра,

в след брату-королю глядя.

Простыл уж след, и снег пошёл,

и буря крутит им,

горит в покоях огонёк,

там молят Семерых…

***

Пусть все миры сойдутся в поединке,

и полем для сражений станет наш,

и призовут бойцов к великой битве…

я знаю, ты — мой спас.

Моя ты берегиня, я — твой рыцарь,

щит мой не руны древние несёт,

а имя… только твоё имя —

в бою оно меня спасёт

от нечисти любой восставшей,

оно сильнее заклинаний ворожбы!

Твой витязь я, и я любовь как клятву

присягой пронесу сквозь все бои,

сквозь всю судьбу, шагая по Вселенной,

защитником гармонии добра,

Моя ты берегиня, я — твой рыцарь верный,

с победою добра ты жди меня!

***

Болезнь ходила по земле древняя,

по городам, по деревням ходила.

Болезнь в душу на земле каждому

безумие бросала.

И женщин вдовами заплаканными

она в платках чернила,

мужчин же ветеранами всех делала,

в калеки головой совала,

как будто бы щенят от суки жалкой

в ведро с водой кунала.

Огнём полила — точно палкой