18+
Литературные страницы — 18

Бесплатный фрагмент - Литературные страницы — 18

Группа ИСП ВКонтакте

Введите сумму не менее null ₽, если хотите поддержать автора, или скачайте книгу бесплатно.Подробнее

Объем: 144 бумажных стр.

Формат: epub, fb2, pdfRead, mobi

Подробнее

Интернациональный Союз писателей

Интернациональный Союз писателей (Международный Союз писателей, поэтов, авторов-драматургов и журналистов) является крупнейшей в мире организацией профессиональных писателей. Наш Союз был основан в 1954 году. До недавнего времени штаб-квартира организации находилась в Париже, в данный момент основное подразделение расположено в Москве.

Наш адрес: метро Преображенская площадь, ул. Электрозаводская 52, Бизнес Центр «Колибрис» индекс 107023

Организация объединяет писательские союзы более чем 40 стран мира. ИСП защищает социальные и профессиональные права писателей и журналистов.

ИСП признается властями многих стран мира и удостоверение обеспечивает беспрепятственный доступ к событиям, представляющим интерес для писателя или журналиста. Оно дает право доступа в государственные и муниципальные учреждения для получения информации.

В Европарламенте, Совете Европы и других европейских международных организациях предъявлениe удостоверения ИСП достаточно для того, чтобы не только получить доступ к информации, но и содействие в подготовке и распространении материалов, а также в других вопросах деятельности на территории стран Европейского Союза. Во многих странах ИСП дает право бесплатно посещать музеи, выставки, спортивные состязания и другие массовые мероприятия. В некоторых странах ИСП дает льготы на проезд в общественном транспорте и т. д.

Удостоверение ИСП действительно, только если в нем обозначены координаты владельца, проставлена его подпись, а также имеются подписи координатора ИСП.

Некоторые премии и награды учрежденные Интернациональным Союзом писателей и партнерами за рубежом:

Лондонская премия в области литературы (язык текстов русский и английский);

Франкфуртская премия в области литературы (язык текстов русский и немецкий);

Мальмёская премия в области литературы (язык текстов русский и шведский);

Варшавская премия в области литературы (язык текстов русский и польский);

Стружская премия в области литературы (язык текстов русский и македонский);

Московская премия в области литературы (язык текстов русский и один из языков стран СНГ).

А так же 12 литературных орденов и 14 литературных медалей.

Книга для деловых людей

(литературный PR проект)

Интернациональный Союз писателей открывает новое направление для тех, для кого книга является не целью, а средством, инструментом для достижения цели.

Новые серии «Бизнес-книга VIP» и «История успеха VIP» для деловых людей.

Вы ведёте тренинги, собираете семинары, организовываете мастер-класс? У вас множество авторских методик, наработок, материалов? Вы хотите поведать миру свою историю успеха?

Подтвердите свою компетенцию эксперта, издав эти материалы под одной обложкой!

Интернациональный Союз писателей издаст вашу книгу или поможет создать профессиональную рукопись на основе вашей информации. Издательство берёт на себя все хлопоты по созданию вашей книги под ключ и её продвижению. Мы подберём команду под каждый проект индивидуально с учётом ваших пожеланий и целей.

Статус автора книги полезен бизнес-тренеру, директору предприятия, научному работнику, экспертам в разных отраслях бизнеса

Книга сегодня — это хороший инструмент:

— для расширения аудитории и повышения лояльности;

— для создания инфо-повода;

— для привлечения клиентов;

— для укрепления личного или корпоративного бренда;

— для передачи читателям знаний, опыта и всего, чем хочется поделиться;

— для заработка.

Бизнес-книга — это возможность тиражировать лучший результат, историю успеха.

Кроме того, ваша книга будет номинирована на

Награду-медаль имени Карнеги Дейла (известный американский специалист в области управления, ораторского искусства и человеческих взаимоотношений. В 1936 г. Карнеги выпустил книгу «Как завоевать друзей и оказывать влияние на людей». Она сразу же стала чрезвычайно популярной, а имя автора — известным почти в каждом американском доме. Менее чем за год было распродано более миллиона экземпляров книги, за границей ее издали на 14 языках. Книга стала бестселлером. Спустя 30 лет, в 1966 г., в 863 городах США и Канады и в 51 городе других стран читался курс лекций по книге Карнеги).

Вы получите диплом номинанта премии «Дейла Карнеги», войдете в лонг-лист и получите шанс побороться за главный приз!

Ваша книга будет анонсирована на нашем сайте и социальных сетях, поступит в продажу и распространится через самую крупную книжную сеть «Рипол- классик» по всей России.

По вопросам участия в новом литературном PR-проекте, обращаться к руководителю PR-отдела Кристине Сергеевне Бикташевой

vippr@inwriter.ru

Пресс-служба ИСП

Важно! Все произведения в сборнике публикуются в авторской редакции и с согласия авторов.

Творчество авторов

Последний лист закончит пируэт

Татьяна Смышляева

Последний лист закончит пируэт,

Закроют тучи неба просинь.

Закончился осенний бал

И тихо бродит меж аллеев осень.

А как кружилась она, листопадила в вальсе

И ветер игриво листья срывал.

Но потом вдруг наплыли серые тучи

И дождь косой целый день поливал.

Вся опала листва, увядает природа,

Вот и осень меняет свой лик.

И прозвучит последним аккордом

В вышине журавлиный крик.

Прощальный крик заглушит шум дождя,

Печальным эхом отзовётся.

И наступает осени пора —

Она унылою и грустною зовётся.

Как же хочется порою

Татьяна Смышляева

Как же хочется порою

Мне приехать к мамочке

И у дома под окном

Посидеть на лавочке.

Чтоб хоть съездить на денёк

Я ждала субботы,

Не хватает мне тепла

И её заботы.

Живя в дальней стороне

Мне хотелось всё домой.

Там такое всё родное,

Отдыхала я душой.

Не хотелось уезжать,

Нарушая тот покой

И прощаясь нам отец

Долго вслед махал рукой.

Детство там счастливое,

Юность там прошла,

А потом в родных краях

С дочкой я была.

С упоением вспоминая

Со слезами на глазах.

И родителей уж нет,

Но они у нас в сердцах.

Давай подруга-Осень погрустим

Татьяна Смышляева

Давай подруга-Осень погрустим,

С твоим дождём так хмуро и уныло.

И лето звонкое уже прошло,

Его дождями проливными смыло.

Великолепием убранства

Ты так сверкала бабьим летом,

Но опадает твой наряд

И ты печалишься при этом.

Вот так же молодость моя

Цвела, сияла ярким светом,

Но красота и молодость прошла

И я, как ты, грущу об этом.

Грустишь и плачешь, что опять

Зима накроет, так бывает.

Но как сильна бы не была

Весной она тоже растает.

И я грущу с тобою осень,

Не мороси дождём, ведь всё вернётся —

Пройдёт завеса серых туч

И солнце снова улыбнётся.

Нам ты же даришь в сентябре

Надежду, Веру и Любовь,

В разноцветном своём наряде

Через год к нам вернёшься вновь.

Размышления

Татьяна Смышляева

«Мы выбираем, нас выбирают.

Как это часто не совпадает…»

Не в того влюбляемся,

Не за того выходим.

А потом печалимся —

Счастья не находим.

Как судьба распорядится

Иль жалеем мы мужчину?

Почему влюбляемся? —

Вот и ищем мы причину.

В мечтах всегда он рыцарь

На белом коне

И красивая любовь

Снится нам во сне.

А нам же очень хочется,

Чтоб сильное плечо,

Чтоб помогал, заботился,

Любил он горячо.

Ухаживать умеют

И обещают «горы»,

Почему же потом

Появляются ссоры?

Может преданней мы любим?

А мужчины по другому?

Почему-то всё не так

Потом станет дорогому.

Вот и сомневаемся —

Любит или нет?

Но жизнь потом сама

Покажет нам ответ.

Но бывает в любви

Всё идёт чередой.

Почему-то вдруг милый

Уходит к другой.

Вот тогда и бывает

У женщин страданье,

Неудачи в жизни

И разочарование.

А хочется любви большой,

А на душе лишь слякоть.

Что разлюбил и обманул,

И хочется лишь плакать.

Почему же так мужчины

Любовь не берегут?

Поразвлекаются и бросят,

И к другой бегут.

А женщина прощает всё

И в омут с головою.

Детей рожает и растит,

И жертвует собою.

Просто во всех случаях

Мужчиной надо быть,

А не во всех грехах

Женщину винить.

Ведь должно быть у обоих

Любовь и Уважение.

Вот тогда и будет

Романа продолжение.

Как же ошибаемся порой,

Назад бы всё вернуть…

Как не печально, но мы сами

Свой выбираем путь.

Бабье лето

Татьяна Смышляева

Наряжаются деревья

В разноцветные наряды.

Наступило бабье лето,

Мы теплу и солнцу рады.

Будто летнею порою

Снова бабочки летают.

Улыбаются ромашки

И головками кивают.

Желтеют все берёзы,

Горят огнём рябины,

И осень дарит нам

Живописные картины.

Эта осень золотая

Для души отрада,

После летних холодов

Бабье лето как награда.

И с деревьев листья

Ветер озорной срывает,

Разноцветным ковром

Землю покрывает.

Ах, какое бабье лето,

Сердце так тревожит вновь.

Отгорит и отпылает,

Как последняя любовь.

Контраст жизни

Татьяна Смышляева

Один доброжелателен,

Другой всегда сердит.

Один в движении всегда,

Другой весь день сидит.

Один по жизни оптимист,

Другой унылый.

Один здоровый человек,

Другой же хилый.

Один умён и честен,

Другой обманщик, вор.

Один накормит, пожалеет,

Другой устроит мор.

Один так непорочен,

Другой подвержен блуду.

Один наводит красоту,

Другой же гадит всюду.

Один лишь доброе несёт,

Другой устраивает склоки.

Один в аспирантуре,

Другой мотает сроки.

Один любовью дорожит,

Другой лишь только губит.

Один посадит дерево,

Другой же рубит.

Один к природе бережно,

Другой всё разрушает.

Один спасает жизни,

Другой уничтожает.

Один всё что-то создаёт,

Другой только теряет.

Один лишь молится за всех,

Другой всё проклинает.

Один с любовью к Родине,

Другой её ругает.

Один в труде почётен,

Другой всё пьян бывает.

Один день ясный, солнечный,

Другой ненастный.

Один счастливый человек,

Другой несчастный.

Один лишь богатеет,

Другой же всё отдаст.

Как белое и чёрное,

Вот жизни всей контраст.

И снова юбилей

Татьяна Смышляева

И снова юбилей,

На мне обновочка,

А я всё таже

В душе девчёночка

Надела платье я симпатичное

И настроение романтичное.

Летят года —

Стареть не хочется,

Как угорелые

Они проносятся.

Дела не спорятся уж неумелые

И все желания, мечты несмелые.

Я в зрелом возрасте,

Года всё множатся,

И как же дальше

В судьбе всё сложится?

Уж с молодыми сравнюсь едва ли я,

Но у меня ещё всё таже талия.

Всё также хочется

Ещё счастливой быть,

И так же хочется

Ещё любить и жить!

А годы мчатся, как скорый поезд

Татьяна Смышляева

А годы мчатся, как скорый поезд,

Что ещё ждёт на пути.

Мелькнуло детство, промчалась юность

И молодость осталась позади.

Ах, поезд жизни, сделай остановку.

Ах, поезд жизни, дай передохнуть.

Но он всё мчится, мелькают годы,

Но он всё мчится и продолжает путь.

Мелькают зимы, мелькают вёсны

И лето пролетает вновь.

Ты летом поезд сделай остановку,

Притормози на станции Любовь.

А годы — вёрсты, бегут так быстро,

Сколько их пронеслось, оглянись.

Проходит жизнь, помедли поезд,

На станции Счастье ты остановись.

А молодость кружила листопадом

И осень жизни уже на пути.

Помедленней поезд, помедленней

Ведь ждёт нас зима впереди.

Ах, поезд жизни, сделай остановку.

Ах, поезд жизни, дай передохнуть.

Но он всё мчится, мелькают годы,

Но он всё мчится и продолжает путь.

Доброе утро

Арбила Ареневская

Уж утро добрым оттого бывает,

Что с ним приходит каждый день рассвет.

Лучами солнце тучи прорывая,

Над миром возвышаясь, льёт свой свет.

Цветы, бутоны к свету поднимая,

Шлют солнцу ароматный свой привет,

А солнце благодарно принимая,

Все сверху льёт тепло своё в ответ.

Добро заметить нам порою трудно,

Заметь его в рассвете этим утром!

29.10.2019

Что я могу тебе, Мир, подарить?

Арбила Ареневская

Что я могу тебе, Мир, подарить?

Ты даришь мне утро,

Ты даришь мне вечер

И звёзд перламутры,

И рядом с костром тёплые встречи.

Как за новый день отблагодарить?

За эти закаты,

За эти рассветы,

За грома раскаты,

За зиму, весну, осень и лето?

Бесконечно тобой могу восхищаться!

О, Мир! Ты прекрасен!

Ты полон открытий!

Их много в запасе,

Даришь их мне без всякой корысти.

Неустанно тобой могу любоваться!

Пейзажем над прудом

И радугой яркой,

И лунным этюдом,

И снежинкою — зимним подарком.

Счастлива я с тобой просыпаться

И утром дождливым

И солнечным утром.

Всегда ты красив и

Неповторим в любую минуту!

Отрадно ещё мне признаваться,

Что ты, Мир огромный,

И мной создаёшься.

Быть может нескромно…

Я рада, что ты, Мир любимый, смеёшься!

Я постараюсь тебя защитить!

Заботой своею

О доме, о саде,

Общаясь с землёю,

Что дарит плоды, равны награде.

«Ты только мне солнцем светить,

Как дольше возможно,

— Прошу я, — «Продолжи!»

А я осторожно

В тебе буду жить маленькой крошкой.

27—28.09.2019

Грибник

Арбила Ареневская

Потихоньку, не спеша,

Шёл грибник листвой шурша.

Он заглядывал под кочки

И под разные пенёчки.

Он набрал в лесной глуши

Боровичков среди тишИ,

А ещё чуть-чуть волнушек

И лисичек-завитушек.

Сыроежки, шампиньон —

Не укрылись, как шпион.

Всех грибочков понемножку

Наш грибник несёт в лукошке.

01.11.2018,

11.12.2018

Жизнь дается нам одна

Арбила Ареневская

Жизнь дается нам одна.

Не забывайте это!

Не пытайтесь все догнать,

Но радуйтесь рассветам.

«Жизнь даётся нам одна», —

Эхом вторим многократно,

Наблюдая из окна

Солнечный закат мы…

Жизнь даётся нам одна.

На что её мы тратим?

Наслаждайтесь ей сполна!

Замечайте счастье рядом!

16.10.2019

Песня стерхов

Арбила Ареневская

Ты слышишь курлыки стерхов?

Они улетают на юг.

Прощально доносится сверху

Их песня.

Слышишь печаль ты, мой друг?

Долго лететь дружной стае,

Свой острый вонзая клин

В глубь облаков. Отражает

Их песню

Эхо. Ты чувствуешь? Сплин!..

Осень укрыла туманом

Наш красоты дивной край.

Стерхи летят караваном

Под песню,

Клин свой направив в Китай.

Белые гордые птицы!

Звон голосов серебром.

Пусть каждый из них возвратится

Под песню

С птенцами в родимый свой дом!

Встретим с тобой их весною,

Услышав знакомый звук,

На небе их клин белизною

Под песню

Очертит когда полукруг.

16.10.2019

Мне разрешить себя другому целовать

Арбила Ареневская

Мне разрешить себя другому целовать,

Но я же буду думать о тебе?..

Ну почему любовь не так пришла опять?

Зачем все так в моей судьбе?

В душе все снова выжжено дотла,

И сердце погрузилось в мрак.

Тоски объятья, как петля…

Что снова сделала не так?

Ложусь опять в холодную постель,

К другому не хочу идти!

И не могу прогнать всё мысли те,

Что наши не сошлись пути…

Я знаю. Ты придёшь во сне,

Подаришь нежный поцелуй

И скажешь ясного ясней:

«Ты сильно очень не тоскуй!»

Зачем ты снова, в сотый раз,

Меня не хочешь отпускать,

Ведь ты не видишь мокрых глаз?

В слезах проснусь с утра опять…

Нет! Не любитель я интриг,

И если чувства, то всерьёз.

Беззвучный мой сорвется крик:

«Где твой ответ на мой вопрос?»

Ты подтверждаешь: «Слишком много «но»,

И много будет их всегда…»

Ну почему судьбой мне так дано,

Что сердцу нужно так страдать?..

28.09.2019

17.10.2019

Не верь всему, что пишет поэтесса

Арбила Ареневская

Не верь всему, что пишет поэтесса.

В её стихах, конечно, правда есть,

Но в сочинения процессе

Вполне интриги в строки может вплесть.

Возьмёт щепоточку печали,

Добавит соль и чуточку любви,

Тоски полынь, до пыли измельчая,

И алый свет от утренней зари;

Смешает всё до однородной массы,

Сквозь сито всё просеет и… — в котёл,

Где радужный сироп из ярких красок

Кипит. На вкус от перца он остёр.

Напьется с Музой зелья поэтесса,

Звезды сиянье бросив в свой бокал…

Когда ж интрига? Не ищи подтекста!

Не верь всему! Ведь я предупреждал!

18.10.2019

22.10.2019

23.10.2019

Гирляндой листьев винограда

Арбила Ареневская

Гирляндой листьев винограда

Украшен наш осенний сквер.

Деревьям яркие наряды

Пошила Осень-кутюрье.

Златые, желтые и в охре

Стоят прекрасны дерева.

Тихонько затаила вздох я,

И лишь газонная трава

Зелёным, будто изумрудным,

Укрыла землю здесь ковром.

Ах! Как чудесны Осени этюды,

Рисует что в дуэте с Октябрём!

24.10.2019

Легенда о Счастье

Арбила Ареневская

Мы тратим жизнь свою впустую,

Мечтая всё о лучшем дне,

Не замечая зачастую,

Что мы сегодня на коне.

Мы всё в мифическое завтра

Спешим побольше отложить

И чертим дальний путь на карте,

И забываем мы сегодня жить.

В себе мы Счастье закрываем,

Оно стучится изнутри:

«Не рвись к чужому караваю!

Я здесь! Я рядом! Посмотри!

Ну! Оглянись вокруг смелее!

Не в прошлом и не в будущем, а здесь

Ты воплощай свои идеи!

С тобой остаться мне — за честь!»

А мы, в испуге голос слыша,

Не понимаем, что за чушь?

Бежим и учащенно дышим,

Ещё чуть-чуть… Услышим туш!

Спешим! Вот-вот близка награда…

И счастье будет нам тогда.

Оно ж внутри кричит: «Не надо!..

Не трать впустую ты года!»

Мы всё равно ему не верим,

И золотой мы ищем ключ,

Нам к счастью что откроет двери,

Страдая: «Вот я невезуч…

Когда ж найду я это счастье?

Не вижу я его нигде…

Когда оно должно начаться?

Везенье где в моей судьбе?»

Кричим мы, сотрясая воздух,

И призываем в дом беду.

К нам неминуемо на просьбу

Она уж мчит на всём ходу.

И, плача, Счастье угасает,

В душе оставив темноту…

А нам бы синих птиц, да стаю!

И среди них поймать бы ту,

Что предназначена судьбою.

Вот было б счастье-то тогда…

А Счастье стало уж золою,

И к нам в окно стучит Беда.

Как Феникс, Счастье встрепенётся,

Когда услышит этот стук.

И тёплый свет опять польётся

В душе, что некогда потух.

И крикнет Счастье, вторя эхом:

«Тебя не ждёт здесь пустота!

Поди ты прочь, Беда! Успехов

Не пожелаю! Гостья ты не та!»

Беда, шипя змеёю, растворится,

Уплыв, как утренний туман.

Нам озаренье снизойдёт на лица:

Не надо ждать небесных манн!

Мы повторяем с детства фразу:

«Одним не нужно жить нам днём!» —

Не понимая, смысла сразу:

Жить надо здесь! И жить с огнём!

Тихонько Счастье, притаившись,

В душе живёт, как мудрый страж,

Прощая поиск нам наивный

Средь непотерянных пропаж.

И вот теперь, дышать не смея,

Мы понимаем, счастье есть.

Хранить его мы не умеем…

Ему же с нами жить за честь!

26.10.2019

Рано или поздно

Арбила Ареневская

Рано или поздно

Стихнет шторм

Любой.

Будет небо в звёздах

Для нас потом

С тобой.

И не так уж важно,

Что в разных мы

Домах

В радужных вальяжно

Смотрим сны

Кругах.

Всё равно мы рядом

Видим диск

Луны,

Слыша как от скрипки

Рвётся нить

Струны.

27.10.2019

Помнишь тот осенний вечер?

Анастасия Кухтевина

Помнишь тот осенний вечер?

Ты стоял на остановке

И мечтал о нашей встрече…

В трубку говорил неловко:

«Ну, ты где?» «А я дежурю.

Погоди ещё чуток!»

И ты ждал меня родную —

Вечно ждать, наверно б, смог.

Я ведь ногу подвернула

И бинтом её стянула —

Неча без тебя гулять!

Ты со мной ходил в больницу.

(В памяти храню страницу

И не стану вырывать!)

Проводил меня, как прежде.

Не могла я отпустить —

За руку взяла в надежде,

Что не станешь уходить.

А ты помнишь? Ты остался!

Пел, гудел и развлекался,

Балагурил и шутил.

Неужели ты забыл?

Да такого быть не может!

Не поверю никогда!

Мы друг другу всех дороже.

Ты совсем не опоздал!

Хуже «никогда», чем «поздно».

Ты прости меня, родной!

Хочешь повторить? Серьёзно?

Я так счастлива с тобой…

У меня на сердце осень

Анастасия Кухтевина

В термокружке пар от чая.

Прибываю в пять ноль восемь.

Не люблю и не скучаю —

У меня на сердце осень,

Лист кленовый на предплечье.

Мне уже намного легче.

Вдруг вибрация в кармане,

И опять ты на экране,

Как тому назад лет десять,

А тебе всё крышу сносит

От моих стихов и песен.

У меня на сердце осень,

И поэтому не стоит

Раздевать прохладой утра.

И один ты в поле воин —

Пылью сапоги напудрил!

Закружусь я в листопаде —

У меня на сердце осень!

У меня на сердце осень —

До зимы её мне хватит.

Ты беги ко мне навстречу!

У меня на сердце осень.

Ты стреляй мне по колёсам,

А иначе не замечу,

Не увижу, проморгаю.

У меня на сердце осень —

Я совсем теперь другая!

У меня на сердце осень:

Кутай в пледы, лей какао.

Да, я к лету опоздала

И пришлось мне трубку бросить.

У меня на сердце осень!

Ты звони на отключённый!

У меня на сердце осень!

Перегруз на обе оси —

Ты же взял другую в жёны!

Зонт открой, а после — термос.

Холодно в осеннем сердце.

У меня во фляжке вермут,

Он поможет мне согреться.

Что ж ты градусник толкаешь?

Тридцать осень там и осень!

У меня на сердце осень,

Разве ты не понимаешь?

Хэллоуиним

Анастасия Кухтевина

Вновь кончается октябрь —

Тридцать первое число —

Вновь достану канделябр:

Всё тенётой обросло.

В нашем клубе жутковато —

В стиле праздника сего.

Труп невесты будет сватать…

Франкенштейн, да чтоб его!

Этой ночью нечисть бродит,

Будто святок мало им;

Люди колядуют ходят

Ребятёнок за большим,

И кричат они истошно:

Кошелёк, мол, или жизнь?

Испугаться невозможно —

За животик ты держись!

Гвоздь во лбу, топор в затылке,

Швы, царапины и кровь;

Вместо глаз сплошная дырка —

А к такому ты готов?

Важно в шутку, чтоб не страшно

Пред нечистыми пришлось,

Нарядиться нам отважно

Только в истинное зло.

В веселый жуткий хэллоуин

Нельзя без маскарада:

Здесь почернеет и блондин,

Исчадьем станет ада;

На метлах в воздухе шалят,

Конечно, секси-ведьмы!

Хлебнул всей нечисти заряд?

Ты стал их жертвой, бедный!

И тыква — главный атрибут —

Башка американца;

Вампир сегодня очень крут,

Устроит с зомби танцы.

Гулянья русские в тени,

Не модные отныне.

Дух запада к себе сманил,

И мы хэллоуиним.

Когда мы клеили обои

Анастасия Кухтевина

Когда мы клеили обои,

Два раза чуть не развелись.

Орал ты, на стремянке стоя,

На голову мне сбросил кисть.

У потолка пузырь надулся.

— Откуда руки у тебя?

Куда их тянешь? Ты рехнулся?

Приклей стык в стык! Вон там ровняй!

— Не открывай окно! Ты дура?

Там не намазала, смотри!

Раз пролила, так убери!

Да лишь на первый взгляд халтура!

Достала правая стена!

Раз пять по матери ты послан,

И я обласкана сполна.

Мы выползли смотреть на звёзды,

Оставив мокрые следы.

И после этого кошмара

Ещё дороже стал мне ты.

Мы — удивительная пара!

Между осенью и зимой

Анастасия Кухтевина

Дороги в межсезонье

Закрыты на ремонт.

Скрывает отрешённость

В моих глазах лишь зонт.

Осенняя палитра

Скудеет день за днём.

Сосед принёс пол-литра,

И я пришёл с вином —

Такая безмятежность

Возможна лишь в селе.

Утихнет ветер снежный,

Промозглый в сизой мгле

И серости небесной

Задумчивая зыбь,

И снова тонет в бездне

Преддверие избы.

Жена задремлет в кресле,

Укутается в шаль,

И тихой, доброй песней

Прольётся пастораль.

Хэллоуин

Наталия Варская

Никита Валерьянович потирал руки в предвкушении своего триумфального выхода на просторы интернета с громким заявлением: «Долой не наш праздник Хэллоуин! Прекратим это бесовство! Прочь! Я за исконные ценности!»

Перед своим выходом, Никита Валерьянович выпил чекушку, закусив солёным огурчиком и плавленным сырком. Куражу явно не хватало и пришлось повторить. После третьей чекушки стало совсем хорошо. Никита Валерьянович принялся публиковать свои воззвания, но просто «Долой!» ему показалось мало, а потому он этим не ограничился, а написал всё как есть: «-ля! На …й» и так далее. Нужных выражений Никита Валерьянович знал предостаточно.

Затем борец с чужеродными ценностями прошёлся по группам и под каждым постом про Хэллоуин крепко высказался.

С чувством выполненного долга и глубокого удовлетворения, Никита Валерьянович выпил «за сказанное», «за родные традиции» и провалился в тревожный сон. Снились ему вражеские полчища тыкв, с горящими глазами, отступники в маскарадных костюмах и прочая нечисть. Периодически Никита Валерьянович вскакивал, истово крестился, при этом матерясь и негодуя на сограждан, которые допустили тёмные силы, идя на зов моды чуждых и враждебных культур.

Ты не веришь моим глазам

Анастасия Кухтевина

Ты не веришь моим глазам,

Удаляешь из памяти.

Ты питаешься по часам,

Стоя, словно на паперти.

Ты не спишь, как двенадцать сов,

Ты считаешь до тысячи,

Закрываешься на засов —

Ключ из мрамора высечен.

Ты глотаешь по десять враз,

Удаляешь мой номер вновь.

Знаменуясь на образа,

Почему-то кривишь ты бровь.

Обо мне снова шепчет ночь,

А рассвет говорит: «Забудь!»

Когда хочется мне помочь,

Слышишь: «Справится как-нибудь!»

Я не лучшая, ты чего?

Даже Богу не подхожу!

Залезаю в твоё окно,

В добрых снах к тебе прихожу,

Но не ангел я и не бес,

А простая земная суть.

Раз боишься моих чудес,

Выбирай безопасней путь,

Если скучным не будет он

И не будешь по мне скучать!

Я — надежд твоих бастион

И мечтаний святая рать!

Осенний сонет

Анастасия Кухтевина

Кружится разноцветная листва,

Танцует с ветром пасмурным в обнимку.

Любимый наш сиреневый бульвар

Уже в объятьях золотистой дымки.

Вновь покидают город наш грачи,

Дождём размыло сельские дороги,

А он по окнам нашим всё стучит

И утром будит голосом престрогим.

Дымящийся в кувшине крепкий грог

Я разливаю молча по бокалам.

Вечерняя вновь наступает тишь.

С тобой тепло накапливаем впрок.

А как иначе? Осень же настала!

И ты, укрытый пледом, сладко спишь.

Помнишь, падала в овраг

Анастасия Кухтевина

Помнишь, падала в овраг

в мае?

Внешне всё порой не так —

знаю.

И не надо бы всему

верить:

В дохристианской мир уснул

эре.

Пять веков меня подряд

любишь

И хоть сотню раз женат

будешь,

Обо мне одной твои

мысли!

Наполняю каждый стих

смыслом,

Чтоб скорей к тебе найти

выход,

Чтобы ты спросил в пути

тихо,

Разлюбила или нет,

жду ли,

И размылся чтобы свет

улиц,

Чтобы ты сбежать нашёл

повод

И со мной по ним прошёл

снова.

Наш первый снег

Анастасия Кухтевина

Я входящему рада.

Дай, фронталку включу!

Ярче тысячи радуг,

Сам же видишь, свечусь!

Всё у нас обоюдно,

Но, увы, невпопад.

Ровно в пять пополудни

Начался снегопад

В нашем городе, слышишь?

Я серьёзно! Гляди:

Мы деревья и крыши

Довели до седин!

Да, мы это умеем,

Но и время пришло

Вновь пройти по аллеям

Тем под ручку, без слов.

Ты ведь снег любишь очень

Сапогом разгребать.

И меня ты охочий

Прям в сугробы ронять.

Что, смешно тебе? Знаешь,

Я же зиму так жду!

Ты когда прилетаешь?

Точно в этом году?

Да шучу — не ворчи ты!

Вот, стемнело уже.

Перестань, мы же квиты

В плане жён и мужей!

Что всегда будет светлым?

Наш с тобой первый снег!

Он останется пеплом

На осенней листве.

Это осень пришла!

Анастасия Кухтевина

Закружилась листва,

Захрустела трава,

И растрескались лужицы звонкие —

Это осень пришла

И гирлянды зажгла

На ветвях! Озорною девчонкою

С ветром бросилась в пляс,

На печи улеглась,

Но разбрызгалась мелкими каплями.

Наливаем глинтвейн,

Чтобы было теплей.

Снова листья сгребаем мы граблями,

А они всё летят,

Как десанта отряд,

И на землю так медленно падают.

Догоняет их снег.

Наяву и во сне

Эта осень меня очень радует!

Рецензия

Марат Валеев

Рассказал недавно мой приятель, газетчик с многолетним стажем. Дальше речь пойдет от первого лица, то есть от его имени.

«Каждый солдат носит в своем ранце маршальский жезл!» — сказал Наполеон. Вот и я, после двух лет работы в сельхозотделе районной газете, редактор которой снисходительно печатал сочиняемые мной иногда рассказики, решил замахнуться на повесть.

«Вот напечатаю ее в нашей газете, повесть заметят, пойдут отклики, рецензии, а там и издательство какое-нибудь откликнется», — вдохновенно думал я, ночи просиживая над листами писчей бумаги и покрывая их мелким почерком.

Повесть моя была о любви комбайнера, ударника социалистического труда Григория и агронома Майи, о выпавших на их долю испытаниях в неурожайный год и, по критериям того времени, явно была обречена на успех.

Я писал днем и ночью, дома и на работе. Исписал сто двадцать семь страниц черновика, читал избранные места из них жене и соседу Петровичу, и им нравилось, особенно Петровичу под портвешок «Три семерки», что еще больше укрепляло меня в будущем успехе создаваемого произведения.

Наконец настал тот момент, когда я поженил своих главных героев, предварительно наградив их — одного медалью, вторую орденом, — за успехи в труде, и поставил точку. Потом стал переписывать повесть начисто — тогда ведь компьютеров не было, да и машинки-то печатные имелись редко у кого, все рукописи в редакциях обычно перепечатывали штатные машинистки.

Переписывал я свой опус еще неделю, и закончил это муторное дело глубокой ночью, когда жена и полуторагодовалый сынишка уже спали.

Я аккуратно сложил повесть стопочкой на столе, а черновик бросил в мусорное ведро. Покурил на балконе напоследок, любуясь яркими звездами на темном небе и предвкушая, как удивлю завтра редакционную машинистку, выложив перед ней повесть для перепечатывания.

Конечно, прекрасная Елена (так мы ее звали за миловидность) поработает для вечности и бесплатно. Тем более что шеф непременно согласится напечатать мою повесть в нашей газете — наверняка ведь поймет, что благодаря этому он тоже приобретет известность как первооткрыватель нового таланта. Но я все же не жлоб, и подарю Леночке шоколадку. Нет, две!

Ранним утром какая-то неосознанная тревога подняла меня с постели. Жена еще спала (впереди был выходной), а вот Мишаньки в его постельке не было. Его довольное угуканье и какое-то шуршание слышались из гостиной.

Я в трусах выскочил туда и остолбенел: сынишка мой голышом сидел на полу посреди вороха исписанных мной накануне листков, и увлеченно рвал их один за другим в клочья. Какие рвал, а на какие сделал, уж извини за такую подробность, большую кучу.

Видимо, мой наследник умудрился вскарабкаться на стул, который я так непредусмотрительно не отодвинул от стола, дотянулся до переписанной набело рукописи и смахнул ее на пол. Ну, а дальше делал там с ней, что хотел. Видать, его как и меня, все-таки тянуло к бумаге!

От горя и разочарования я взвыл белугой и кинулся спасать повесть. Но, увы, больше половины ее было изодрано и испачкано…

Конечно, парень мой был не виноват — мне надо было самому подальше убрать повесть, в шкаф хотя бы. Но разве я мог подумать, что моя кровинушка, мой наследник, оставит на первом моем серьезном труде такой вонючий отзыв?!

К счастью, черновик-то был еще цел. Я достал его измятые страницы из помойного ведра и сразу же после завтрака сел восстанавливать, то есть, вновь переписывать утраченные страницы.

Однако, заново вчитываясь в содержимое, я все с большей уверенностью приходил к выводу: а ведь, в самом деле, все, что я написал — унылое говно, и сынуля мой прав. Ну кому нужна эта длинная занудистая повесть о любви механизаторов на фоне ожидания урожая? Знать, не судьба мне быть писателем.

И я поступил не то, чтобы как Гоголь, но, в принципе, как он: выкинул свою повесть — остатки оригинала с пометками первого своего рецензента, и весь черновик, — опять же в мусорное ведро, и отнес его на помойку. И остался с той поры просто газетчиком».

— Говорят, хорошим! — закончил свой рассказ мой приятель, и потянулся к давно дожидающейся его стопке.

А я, чокнувшись с ним, подумал: блин, как же, видимо, в свое время многим нынешним писателям не хватило такого честного рецензента, как Мишаня!

Амикан-батюшка

Марат Валеев

Знатный тунгусский промысловик Агриппин Култыгир с утра выпил чаю, надел свою теплую меховую парку, взял ружье, встал на лыжи и почесал в тайгу. Еще с лета он заприметил баскую берложину под раскидистой лиственницей у говорливого ручья Суриннакан. Здесь жил одинокий старый медведь Амикан-батюшка. Раньше он шарашился себе по тайге, промышляя крупной сохатой и мелкой рогатой дичью. Но заболел пародонтозом и растерял по тайге все свои зубы. И с тех пор стал озоровать. То лабаз у кого разлабазит, то подкараулит бабу какую под кустом и того… ягоды иль грибы отнимет. Кушать-то хоца!

А однажды Амикан обидел и самого Агриппина Култыгира. Тот шел вечерком после получки из леспромхозовской лавки, нес домой жене бисер для вышивания, внучатам пряников, себе минеральной воды и так кое-что из макарон. Эта старая сволочь Амикан вышел из-за угла, громко сказал Агриппину в ухо: «У-у-х!», чем очень удивил, забрал из его ослабших рук пакеты с покупками, да и был таков.

«Ну, Амикан-батюшка, погоди — зима придет, я тебя тоже удивлю, однако!» — поклялся себе тогда Агриппин Култыгир, пересчитал остатки получки и снова пошел в магазин, на этот раз за водкой. Потому как имел право. И вот он, громко шурша лыжами и стуча прикладом ружья о закоптелый чайник, размашисто и уверенно скользил по снежному покрову к запримеченной еще с лета берлоге, злорадно мечтая, как он снимет шкуру с этого старого разбойника.

А снега навалило нонче — страсть! Обе лайки Агриппина устали карабкаться за ним по сугробам, плюнули да ушли домой. Остался наш промысловик один, закружал, заплутал да и вдруг резко куда-то провалился. Очнулся Култыгир от того, что кто-то, радостно сопя, разделывает его. Волосы дыбом встали у промысловика: все, думает, кирдык ему пришел. А это Амикан, который и так плохо спал из-за холода в своей худой, давно не ремонтированной берлоге, проснулся, когда заплутавший охотник свалился ему на голову.

Пощупал удивленный косолапый тепло одетого, но слегка подмоченного промысловика, довольно заурчал и тут же приступил к делу. Содрал с незваного гостя парку, стащил с него шапку да унты. Ободрал, короче, как липку, поставил на порог берлоги да как даст ему пенделя! Оставшийся в одних теплых подштанниках китайской системы «Дружба» и самовязаных носках промысловик Култыгир и опомниться не успел, как, прочертив в воздухе большую дугу, приземлился далеко от берлоги и задал такого стрекача, что уже через пять минут сидел у себя в чуме, пил чай и вдохновенно травил чумочадцам очередную охотничью байку.

А Амикан-батюшка… А что Амикан-батюшка? Он нацепил унты на задние лапы (передние, как вы знаете, нужны ему для сосания), завернулся в парку, натянул себе на лысеющую бошку шапку-ушанку, согрелся, и снова захрапел. И снилось Амикану, что у него заново отросли зубы и на него заинтересованно поглядывает моложавая и недавно овдовевшая медведица Сынгоик из соседней берлоги, на той стороне говорливого ручья Суриннакан. «Посватаюсь по весне, однако!» — счастливо думал Амикан.

«Нет, больше я на охоту не пойду, ну ее! — ворочался без сна у себя в чуме на старой оленьей шкуре некогда знатный, но теперь обмишулившийся промысловик Агриппин Култыгир. — А пойду-ка я лучше на пенсию. Вот, однако!» На том оба и порешили…

Незапертый рай

Иван Митряйкин

Хоронили в просторном гробу,

Чинно сели, попили, покушали

И под пьяную вашу мольбу

Я стою перед райскими кущами.

Пред вратами привратника нет.

Что ж, зайду, посмотрю, ознакомлюсь.

Не сюда мне был выдан билет,

Посмотрю и уйду, не опомнятся.

Красота всюду, тишь, благодать.

Купола, облака, виноградники.

Тишина. Ни души не видать.

Ухожу, не вернулись б охранники.

И уже возле самых ворот

Был на землю я сбит вопиющими.

Во врата рекой лился народ,

Всех ругая, с друг другом дерущийся.

Разойдись, расступись, не мешай!

По рукам, головам, не до нежности!

Торопились в незапертый рай

Самозваной толпою «безгрешные»…

Я проснулся в холодном поту,

Долго думал, дыханье ровняя:

«Спаси, Господи, душу мою,

Но избавь от «Безгрешного» рая».

Ближе к осени

Иван Митряйкин

Я в родную деревню наведался.

И в саду, среди яблонь и груш

Осень просит меня — исповедуйся.

Ну а я, я не как не решусь.

Рассказать, что от совести спрятано

И на лавках бессонных прокурено.

Что печатью семью запечатано,

Где по юности набедокурено.

Ну а осень, то солнцем порадует,

То дождем прибьет летнюю пыль.

Обещает, что будет наградою

Из листвы цветной епитрахиль.

От бесед по душам воздержусь —

Сам по возрасту к осени ближе.

Все нормально, наводит лишь грусть

То, что небо осеннее ниже.

Небо ниже — и в этом весь смысл:

Перед богом я как на ладони.

Не сбежать, не сорваться бы вниз

В беспощадном осеннем запое.

Мне хочется, вдруг, громко закричать

Татьяна Филиппович-Гассан

Мне хочется, вдруг, громко закричать:

«Остановись мгновенье, ты прекрасно!»

И слёзы лить, и радостно мечтать,

Чтоб жизнь прожить красиво, не напрасно.

И этот крик пусть слышат далеко —

Как мир прекрасен и любим без меры!

Хочу дышать свободно и легко

В плену забот, страстей и счастья веры…

Вся жизнь моя, как оголённый нерв.

Я кожей чувствую судьбы своей начало,

Её движение… И конец её презрев,

Кричу о том, о чём так долго я молчала:

— Люблю родимый край, берёзки под окном

И ласковый рассвет над крышей дома,

Люблю тоску о прошлом, дорогом,

До ломоты в суставах, до истомы;

И поздний час, когда всё замирает,

Что так шумело и звенело днём,

Когда душа замки свои срывает,

Не оставляя больше тайны на потом…

Люблю свой дом, просторный и уютный,

Люблю детей, друзей своих, родных

И страх за них, но к счастию минутный,

И память о родителях моих…

Люблю промокнуть под дождём весенним

И с нежностью смотреть на первый лист,

Найти прохладу в жаркий полдень летний

И слушать звонкий птичий пересвист;

И полевых цветов букетик скромный

Нести в руках, вдыхая аромат

Полей, лугов! Но этот мир огромный

Знаком мне и ценой больших утрат…

Но, всё равно, любить не перестану

Тот краткий миг, что жизнью нарекли.

Дышать и жить взахлёб я не устану, —

Я ЗДЕСЬ! Я НА ПОВЕРХНОСТИ ЗЕМЛИ!

Идеальный муж

Марат Валеев

— Здравствуйте! Маня зовут Андрей. Спасибо, что позвонили в наше бюро мужских услуг «Идеальный муж». Итак, чтобы вы хотели?

— Классику!

— Ну вот, я возвращаюсь с работы…

— А ты не ошибаешься, Андрей? Тебя не сократили? Не выгнали за пьянку?

— Нет, у меня стабильная, хорошо оплачиваемая работа. Я трудился эту неделю очень ровно, производительно. В результате у меня в кармане — конверт с премией.

— И ты несешь эту премию домой? Никуда не завернул по дороге?

— Нет, дорогая, у меня нет такой привычки. Все заработанное я считаю своим долгом отдать своей жене…

— Ох!!

— Кроме того, у меня на этой неделе случился небольшой приработок, я на него купил тебе ценный подарок, и его тоже несу домой. Тебе, любимая!

— Ах, ох! Мне не хватает воздуха! Дальше, дорогой, дальше!

— Я уже подхожу к подъезду, и мне путь домой преграждают Ванька Перепилицын и Петька Кривулин. Они делают мне гнусное предложение…

— Господи, я знаю, кто это! Только их зовут Колька Мазыкин и Мишка Косолапов. Был и третий, вот тот был точно Ванька, только не Перепелицин, а Курочкин. Правда, этого-то я хоть отвадила, но вот те двое — как банные листья на одном месте моего гада. Житья от них нет. Извини, я тебя отвлекла, Андрей. Ну же, продолжай!

— Но я им сурово сказал: «Нет, ребята, этот номер у вас не пройдет! Я все до копеечки должен принести домой, моей ненаглядной женушке. И быть при этом совершенно трезвым, потому как она не переносит запаха спиртного… Нет, ничего не собираюсь я заедать лаврушкой. Уйдите прочь!»

— Так и сказал? Ой, мамочки мои!! Ой, не могу!!! Не останавливайся, любимый!

— А я не останавливаюсь! Вот я поднимаюсь по лестнице…

— Боже мой, это же долго! В лифт иди, в лифт!

— Не работает! Вот я прошел второй этаж, поднимаюсь на третий. И здесь у двадцать третьей квартиры обнаруживает своей присутствие молодая привлекательная женщина в легком халатике. Это всем известная своим не тяжелым поведением Валентина Сладкова…

— Нет, Андрюша, ее зовут Ирина Заходько. Убила бы! Ну, и чего ей надо?

— Эта одинокая женщина просит у меня, как у мужчины, помощи в передвижении шкафа в ее квартире с одного места на другое.

— И ты, конечно, пойдешь?

— Ну что ты, родная! Я знаю, чем чреваты заходы к таким одиноким женщинам. И ей я также заявляю свое решительное «Нет!»

— Ох, милый, это невероятно! Ай, что же ты со мной делаешь! Продолжай, пожалуйста!

— И вот я у двери нашей квартиры…

— Господи, он дошел! А-а-а!… Хотя постой, Андрей, в дверь ко мне звонят. Неужели это ты, въявь ко мне явился?

— Извините, это не входит в сферу деятельности нашего бюро… Общение только по телефону.

— О, мне уже не просто звонят, а пинают в дверь и матерятся. Прости, Андрей, это, похоже, мой настоящий муж приполз. Но все равно спасибо тебе за незабываемые минуты общения.

— Не за что! Счет вам вышлют.

— А скидок у вас, случайно, нет?

— Только одиноким женщинам. А вы, судя по всему, числитесь замужем.

— То-то и оно, что числюсь…

Лингвистика

Наталия Варская

Сосед дядя Витя любил общаться, когда выпьет. Пил он ежедневно, а потому человеком был крайне общительным. Сколько раз я себе говорил, что монологи дяди Вити записывать надо!

Вчера встретил соседа у мусопровода и уйти от общения не удалось.

— Серёга, ты умный парень, уважаю таких. А особенно уважаю поляков этих, Кашперского и Каспировского.

— Дядь Вить, наверное Касперского и Кашпировского? И почему поляков-то?

— Ну на -ский фамилии, ясно, что поляки. Не знаю у кого «ш», у кого «с», но умные оба мужики.

— А вы хоть знаете, кто они, чем занимаются?

— Не важно, Серёг, не стали бы про них по телеку говорить, я б и фамилий не знал ихних. Слава Богу из ума не выжил — хоть к Сербу самому вези.

— Какому- такому сербу?

— Ну который знает, кто псих, кто нет. Возили к нему Ваську из 4-ого подъезда, когда он с ножом в магазине водку требовал.

— А! В институт имени Сербского! — понял я.

— Ну не знаю, институт или университет, а серб, он и в Африке серб. Любой облакат подтвердит.

— Облака чего?

— Облакат. Ну типа Кочерены.

— А! Адвокат Кучерена!

— Тока облакат! Думаешь что они так называются?

Они как облаков в суде нагонят, так и не понять, виноват ли кто, или само так вышло. Серёг, а Участкова давно не видел?

— Участкового?

— Ну может и так, у них у всех фамилие одинаковое.

Братья, наверное.

— Ладно, дядь Вить, побежал я, работать надо.

— Ну давай, а то заходи, поболтаем, у меня чекушка есть.

— Спасибо, дядь Вить, некогда, как-нибудь зайду.

А сам про себя подумал: «С диктофоном».

И ничего тебе не надо…

Татьяна Филиппович-Гассан

(Печальный диалог жены и мужа,

проживших в браке 25 лет…)

Она — Молчишь по прежнему, скотина!

Какая же теперь причина

Так нагло с вызовом молчать?

Он — А может снова всё начать

Ты хочешь? Я вот не хочу!

Она — Одна мечта, чтобы к врачу

Тебя сводить, но ты в штыки, —

Считаешь — там все дураки

Сидят и зла тебе хотят!

А как же вытравить бесят

Из головы твоей больной?

Ведь ты всё прОпил, боже мой!

И ничего тебе не надо, —

Тебе бутылка, как награда,

И счастье в рюмке до краёв!

Он — Ты помнишь пенье соловьёв,

Что по утрУ будили нас?

Она — Твой пыл уже давно угас

И ты забыл любовь и честь!

В душе твоей осталась месть

И злоба на друзей, родных,

А в памяти тех дней былых

Ты видишь только боль и грусть…

И говоришь: — Пусть сдохну, пусть!

Зачем мне эта жизнь нужна?

В ней нету смысла ни хрена!

Уснуть бы навсегда и враз

Закончился бы мой рассказ!

Тебя поверг «зелёный змий», —

Он страшный, как из сказки Вий!

Но я сказать тебе хочу,

Нет, просто громко прокричу:

— Ты ЧЕЛОВЕК! Остановись

И в храме честно помолись!

И вспомни маму и отца,

Афган, осколки из свинца,

Что врач достал и спас тебя!

Ведь ты же вышел из огня

И смелым был и жизнь любил!

Так что ж ты на неё «забил»?

Он — В шкафу пылятся ордена

И одолела седина,

И горечь, горечь на губах…

Она — И правда вся в моих стихах!

Так было, так есть и так будет

Татьяна Филиппович-Гассан

Так было, так есть и так будет, наверно всегда —

Построенный дом постареет и станет коситься…

Потом и совсем, от нехватки любви и тепла,

В руины и свалку безжалостно так превратится.

Затянет травой и кустом этот холм вековой

И что было раньше, навряд ли уж кто и припомнит.

А кто-то по прежнему будет стремиться домой,

Не думая, как жизнь чудовищный график исполнит…

За годы, что прОжиты нервно и с болью в висках,

Меняется многое в судьбах и мыслях, и душах.

Любовь, что горела, увы, превращается в прах

18+

Книга предназначена
для читателей старше 18 лет

Бесплатный фрагмент закончился.

Купите книгу, чтобы продолжить чтение.

Введите сумму не менее null ₽, если хотите поддержать автора, или скачайте книгу бесплатно.Подробнее