Бесплатный фрагмент - Книга 1. «Опасное странствие или покой?»

Мацарский Максим Александрович

Цикл книг «Живое и мертвое. Мысли и чувства»

Книга 1. «Опасное странствие или покой?»

Скучно век возиться с тухлым мясом,

Истреблять в нем разные болезни;

Скучно мерить время смертным часом —

Хочется пожить побесполезней.

Максим Горький

Глава 1

Часть 1
Хартлес Эмстдор

— О, мистер Эмстдор, как я рад вас видеть!

Суетливый продавец вылетел из-за стойки, чтобы пожать своей моментально вспотевшей ладонью руку мужчине средних лет.

У него были небольшие серые усы и бородка со светло-серыми, как и его прямые волосы, глазами.

Почти вся его одежда была точно такого же цвета, только немного потемней. Пальто длиной до середины голени; пиджак, взятый на размер больше нужного, чтобы более свободно двигаться; штаны, подпоясанные черным ремнем с серебряной бляхой, на которой был изображен замысловатый рисунок гидры, обвивающей три меча.

Все это было скроено из нововыведенного материала «клемортокс», который одновременно ощущался, как шелк, и, в то же время, являлся настолько крепким, что мог выдержать попадание обычной пули с двадцати метров. Такое одеяние могли позволить себе только самые богатые люди в галактике.

Лицо мальчишки выражало радость встречи, но его глаза с завистью смотрели на эти одежды, накопить на которые он не смог бы и за тысячу лет упорной работы. Бедняге приходилось довольствоваться лишь сплошным костюмом из дешевой синтетики, сильно раздражавшей кожные покровы.

— У вас, как всегда, мужественный вид, — польстил он мне.

— Давай сразу к делу, — я устало опустился на кресло. Эта наигранная повсеместная любезность уже успела порядком надоесть.

— Нет, нет, вы, конечно, извините, но не могу же я вот так просто принять нашего элитного покупателя. Чашечку кофе?

— Только сахара ложки три добавь, а то вечно сварят какое-то противно горькое.

Юноша полетел за кофе, оставив меня на минуту со своими мыслями. А их следовало привести в порядок. Еще предстояла трудная работа, возможно и не на один день.

Не успел я закрыть глаза, как продавец уже вернулся с дымящейся кружкой.

— Будьте любезны, — он протянул ее мне.

Пахло довольно приятно. Я поднес бодрящий напиток ко рту.

Как и следовало ожидать. Разбавленный порошок с имитаторами вкуса. Даже вода заменена какой-то дрянью.

Едва сдержав желание выплюнуть всю эту гадость, я поставил кружку на небольшой офисный стол и больше не прикасался к ней.

— Я надеюсь, что товар подготовлен и готов к погрузке?

— Он давно ждет вас. Не соизволите ли сами взглянуть?

Не дожидаясь моего ответа, юноша нажал кнопку на голографической панели, и в комнату на гравитационной подушке влетел большой черный ящик. Мне пришлось подняться с кресла, чтобы осмотреть панель управления на нем.

— Все функционирует без всяких казусов. Я надеюсь, с этим грузом никто не стал самовольничать?

— Что вы, что вы, — развел руки в невинном жесте продавец. — Все как вы и просили, — он нажал на другую кнопку на панели, и ящик стал прозрачным. — Все части уложены отдельно и защищены наилучшим из всех возможных способов.

Стеклянные кубы с жидкостью подключены к питательным веществам и расстояние между ними не меньше двадцати сантиметров. Что ж, в этот раз, на удивление, мои требования услышали.

— А где ваша охрана? — осведомился продавец.

— А какая разница?

— Просто вы всегда заходили с ней.

— Они ждут меня на улице, — я нажал пару клавиш и куб перевернулся. — Мы же старые знакомые и можем доверять друг другу.

— Вы так благосклонны ко мне, сэр… — дальше опять следовал поток любезностей, на которые я не обратил никакого внимания.

Главное было удостовериться в сохранности товара. Ведь, кто знает, сколько раз я смогу провернуть это дело.

Так, все внутренние органы внешне целы и работают нормально. Каркас тела не поврежден. Позвоночник идеален по своему строению. Красота неописуемая.

Вот он, наконец, настал долгожданный момент осуществления моей мечты! Сколько же лет ушло на это? Наверное, половина жизни.

Но восхищение пришлось немного приглушить, наступала очередь самого ответственного и щепетильного вопроса — мозга.

— Передай мне полный доступ управления, — перебил я все еще трещавшего продавца.

— Но ведь вы еще не совершили покупку…

— Есть какие-то сомнения в моей честности?

Попал прямо в точку. Юнец раскрыл рот, как рыба, выброшенная на берег, и, не придумав способ выкрутиться, закрыл его.

— Для такого человека, как вы, можно сделать исключение.

Я невольно улыбнулся. Мой собеседник принял это на свой счет. Наивный дурачок.

— На какой носитель вам отправить данные и программу для доступа?

— Прямо в мозг.

Продавец с удивлением посмотрел на меня.

— Но к-к-каким образом?

Удивление было обоснованным. Обычно, чтобы установить связь компьютера с мозгом, надо было сверлить дыру в голове и вмонтировать целый шлем-компьютер с входными разъемами для ускоренной передачи данных. Ходить с этой фигней на голове и заряжать ее каждые шесть часов… Это было бы неприемлемо для меня. Кстати, если он сдвинется с места более чем на два миллиметра, то все. Конец.

Но я не просто так занимал и продолжаю занимать пост генерального (и единственного) директора огромнейшей межгалактической корпорации. При помощи углубленного инвестирования в определенные сферы научного знания получилось сконструировать и ввести в эксплуатацию новейший мельчайший и быстродействующий микрокомпьютер.

Вводится он шприцем в кровь через абсолютно любую часть тела. Довольно очевидно, что через некоторое время он попадает по кровеносной системе в мозг. Присоединившись к нейронам, микропроцессор становится как бы частью сознания. Питается он тем же, чем и нейроны. В случае неисправности — самодеактивируется и выводится из организма. Легко устанавливается и максимально безопасен в использовании. Мечта любого живого осознанного существа.

Но в полной вариации и со всеми способностями он есть только у меня. И будет, как минимум, в ближайшие лет сорок, а, может, и дольше.

— Просто введи: K2934mskz.

— Вот я пустая голова, про вас ведь целая передача велась, — продавец подтвердил операцию.

Переход информации завершен. Проверка антивирусом. Угроз не обнаружено. Результаты повторной проверки совпадают с первичной. Замечательно.

Рассмотрим, наконец, мозг. Немного волнительно, с этой частью тела были всегда самые большие проблемы и заморочки.

Все отделы в норме. Углубимся в самый важный из них — условно назовем его мыслительным.

Лимбическая и рептильные системы, изначально активированные, работают даже лучше, чем ожидалось. Теперь лобные доли…

Хотя нет, назвать их так будет не совсем верным. Это не совсем они. Сие есть новый орган, созданный на их основе. Аналог. Он воспринимает гораздо больший объем информации, быстрее обрабатывает ее…

Но нет в нем чего-то, что есть у обычного человека. Может, души? Хе-хе, шутка. Не может такой человек, как я, верить во все эти бредни.

Это скорее что-то другое. Я не могу категорично объяснить, ибо сам не до конца понимаю. Если говорить в общих чертах, это будет копия человека по своему устройству с определенными особенностями, а какими — еще предстоит определить.

Как бы там ни было, но модифицированные лобные доли находились в анабиозе, как и следовало. Не стоило их пробуждать раньше времени.

— Мистер Эмстдор? Все в порядке?

— В абсолютном.

— Тогда давайте подпишем договор о купле-продаже.

Пока продавец искал электронный договор, я успел воспользоваться одной из эксклюзивных способностей своего микрокомпьютера.

— «Группа А, войдите в здание и обследуйте его».

Дверь магазина открылась, и в нее вошли десять роботов. По форме тела они были чем-то похожи на людей, но при этом состояли из отдельно скрепленных элементов защиты, датчиков и связующих элементов. Бронирование у них было достаточно хорошее и сносное, способное выдержать множество выстрелов даже из крупнокалиберных пулеметов. Главным руководящем центром деятельности каждого робота был небольшой системный блок, расположение которого каждый раз выбиралось в произвольном порядке, что повышало выживаемость.

Относительно недорогая и простая в использовании модель боевого робота. Набор программ и связующих элементов. Довольно устаревшая технология, но есть в ней одна незаменимая золотая жилка. Отсутствие эмоций и чувств, а, следовательно, абсолютная преданность и исполнительность.

— Что… что-то случилось? — с опаской спросил продавец.

— Не стоит так нервничать, они лишь заберут товар, — заверил я его. — А пока мне хотелось бы обсудить один немаловажный момент. 06, подойди сюда.

Один робот резко отделился от всей группы и остановился на установленной дистанции в два метра.

— Меня давно мучает один вопрос, — я дотронулся до мундира 06. — Может, стоит перекрепить аксельбант?

— Я ничего не смыслю в моде.

— И именно поэтому мне важно чистое мнение. Стоит взять повыше вот здесь или пониже?

— А не могли бы вы попросить ваших дроидов не трогать посторонние вещи?

Неуклюжие жестянки, ничего не могут сделать тихо и профессионально, весь спектакль мне попортили.

— Да, конечно, довольно странная оплошность, — я сделал жест охране, и она остановилась.

— «Нашли?»

— «Никаких противозаконных объектов не обнаружено».

Плохо. Придется использовать план Б.

— «Ко мне».

Сначала о дверь стукнулось что-то тяжелое, а потом в образовавшуюся щель влетело четырехлапое животное с высунутым языком.

— Питомцам нельзя, — продавец отправился на перехват навстречу собаке, но та с легкостью прошмыгнула мимо него и закружила у моих ног. Я почесал ее за ухом.

— «Ищи».

Песик сорвался с места и стал все обнюхивать. Чистокровный доберман по породе, он обладал чудовищной силой и прекрасным нюхом. Всего ему было около пятидесяти лет. Чтоб мой единственный оставшийся друг не покинул меня, пришлось заменить некоторые части его тела.

Задняя нога, часть спины и морда были сменены на металлические аналоги. Ну и, естественно, я встроил ему упрощенный микрокомпьютер наподобие своего, чтобы Вильгельм мог воспринимать простейшие команды на уровне мыслей.

Вот только он обломал одну мою надежду. Я рассчитывал, что после установки передатчика он сможет отвечать мне мысленно. Но Вильгельм всегда молчал. Наверное, у животных нет мыслей на таком уровне осознания, как у человека, или же технология передачи данных настроена не совсем верно. Хотя, с другой стороны, в этом есть определенный положительный момент. Довольно бы комично получилось, если бы однажды в четыре утра я услышал что-то вроде: «Эй, хозяин, гони колбасу, жрать охота!».

— Знаете, что… — лицо продавца побагровело.

Неужели, он догнал? Не прошло и десяти лет.

— Я уважаю и ценю вашу персону, но пес в магазине неприемлем.

И недалекий юноша полетел на моего добермана. Я не препятствовал. И получилось довольно интересное зрелище.

Вильгельм почувствовал что-то лишнее на своем загривке и ударил задними ногами наугад, наподобие раздраженной лошади. Получив крепкий удар по солнечному сплетению, неудачный собаколов отлетел на груду коробок.

Картонная гора рассыпалась и повываливались вещи. Очень интересные вещи.

Фальшивый паспорт я определил с первого взгляда. Только наши идиоты-полицейские, которые за последний век совсем деградировали до смехотворного уровня, не могли заметить, что лицевая сторона левого удостоверения личности отливает дрянной радужной гаммой. Хотя да, я же забыл, что полицаи в большинстве своем из этого позорного «Свободного движения». Но ничего, мы и до них скоро доберемся, всю эту шваль вычистим!

А что это у нас такое рассыпалось? Наркота! Да еще какая! «Звездная пыль». Один килограмм стоит пять тысяч бенов (цена среднего по размерам космического лайнера). Хорошо. Этого уже будет достаточно…

Выстрел. За ним еще три-четыре. В области груди появилась резкая боль.

Гребаный метендроид всадил в меня несколько пуль из своего миниатюрного пистолетика. Если бы не пальто с увеличенной бронированностью, сердечку бы пришлось плохо.

Но этот гад поплатился. От его руки осталась только лужица крови. Ну и крики же он устроил, аж уши заложило.

— «Отправьте в департамент защиты данные об этом инциденте и запросите разрешение на применение протокола 1.325.67».

— Лестен… да, вроде Лестен, — метендроид смотрел на меня раненым волком, пытаясь изобразить подобие отваги, но сдержать свой «вой» он полностью не смог. — Я мог бы понять поддельный паспорт, ведь только люди могут устраиваться у нас на хорошую работу, но наркотики… Ты знаешь, что тебя ждет?

— За… за что? — выдавил он из себя.

— Я не сторонник дискриминационной политики, по большей части. Пусть все живут счастливо. Но не в ущерб другим. А вы мешаете нам, людям.

— Чем?!

— Вас десять миллиардов только на этой планете. Вы сильней, способней… В общем, по работоспособности вы лучше людей. Да и плодитесь вы, как кролики. И этим вы сильно мешаете. Да и, плюс к этому, дестабилизируете и так нестабильную политическую и социальную ситуацию своими организациями с крайними взглядами. Вы полагаете, что можете ставить себя в одну строку с людьми, потому что они создали вас по образу и подобию своему. Тьфу, привязались же эти слова! Но вы не homo sapiens и…

— Хватит! — закричал Лестен. — Хватит пороть чушь! Ее и так каждый день помоями выливают на телевидении!

— Ты прав, это не главная причина. Помнишь, мы с тобой тут разговаривали про доверие. Наш торговый союз был взаимовыгоден достаточно долго, пока я не узнал, что некоторые персоны сливают моим конкурентам информацию. За всех остальных своих подельников можешь не беспокоиться, для них у меня уже предусмотрен определенный комплекс мер.

— «Ваш запрос на применение протокола удовлетворен».

— Ведите уже в участок, кончайте этот спектакль, — метендроид приподнялся на колени. — Только молчать я не собираюсь.

— По тебе уже приговор вынесен, — я принял из рук двести тридцать пятого серебряный револьвер. — Обожаю классику. Представляешь, как не просто достать такой? Нарезной ствол, шесть патронов… а пахнет как! Настоящий порох. Передай там от меня благодарность своему божку, не помню, как его там, что ниспослал вашим носителям воли это его чудесное оружие. Будем надеяться, что я не перепутал местами простые с разрывными. Не хотелось бы забрызгать пальто. Последнее слово?

Метендроид уже открыл было рот, но «звезда», всаженная аккурат в лоб, откинула его назад.

Все они одинаковые. Либо что-то вроде «славься, боже», либо «сдохни, тварь!». Третьего варианта им не дано.

— Выдвигаемся обратно на базу.

— «Цель приговора еще жива».

И правда, грудь Лестена еще поднималась и опускалась. Ну не живучие ли животные? Твердолобость у этого экземпляра присутствует уж точно во всех смыслах.

Осечка. Еще одна осечка. Да что это такое?

Я открыл барабан. Два разрывных патрона оказались бракованными.

— Послушай-ка, — я присел рядом с везунчиком. — А ты фартовый парень. Полмагазина не хватило, чтобы тебя убить. Это знак свыше, посланный твоим богом. Но, понимаешь ли, мне маловато трех раз, чтобы уверовать в эти россказни. Давай-ка вот что, — я поднес револьвер прямо к его виску. — Сыграем в русскую рулетку. Видишь, я закрываю барабан и кручу его, не смотря? Обещаю, если и в этот раз тебе повезет, твое существование продолжится. Клянусь своей честью.

— У тебя нет… — последнее слово он не смог никак выговорить.

— Скоро узнаем, — я приставил револьвер к его виску и нажал на курок.

Пуля вылетела насквозь, застряв в стене.

— Забирайте ящик и побыстрей возвращайтесь в фургон.

***

Все это мероприятие слишком уж затянулось. Не хотелось бы лишних свидетелей. И жертв.

Минут двадцать ушло на погрузку. Гравитационная подушка приказала долго жить, так что пришлось погружать вручную.

Убедившись в третий раз, что все закреплено надежно, я занял место водителя и аккуратно, на минимальной скорости, окольными путями повел грузовик. Можно было бы быстро, напрямик по воздуху, но был слишком велик шанс оказаться просканированными. А у наших стражей правопорядка, несомненно, возникнет вопрос касаемо содержимого ящика.

Обходной путь же вел по трущобам и беднейшим кварталам, куда наши полицейские заглядывали только по каким-то вопиющим случаям один-два раза в год. На всем протяжении маршрута таились самые отбитые на голову отходы этой планеты. Убьют сразу и без вопросов.

И, на удивление, идиоты нашлись, только совсем не те, что я рассчитывал.

Загородили своей машиной с мигалками дорогу и стоят, как цари мира сего.

— Машинку-ка будьте любезны остановить! — прокричал самый мускулистый, вальяжно развалившийся на капоте машины.

Я вжал педаль тормоза, и колеса прочертили короткую черную линию.

— Сержант Дилин, будьте любезны документики, — это был второй, жирный, как поросенок.

Я уже было потянулся за документами, как вдруг заметил довольно примечательный факт, что «дорогие» блюстители правопорядка либо бухие в хлам, либо под какими-то наркотическими средствами.

— А че это у вашего пассажира лицо, как у мертвяка, а? — свинота рассмеялась своей шутке и тут же облевала мне дверь.

— Может, поиграемся с ним? — разлегшийся на машине бугай вытащил пошатывающейся рукой пистолет и направил его в мою сторону.

— Что ты делаешь, Эмрю! — с заднего сиденья выскочил приземистый мужчина в очках. — Посмотри на эту гидру! Эта машина «Гидерлениума»!

Замечание запоздало. 1327 не стал ждать, пока накаченная алкашина сделает выбор. Из-под сиденья он извлек новенький ЭМП 7449. Новейшая модель автомата с двумястами бронебойными пулями, которые при желании можно израсходовать все за тридцать секунд.

Собственно, не обладая жадностью вообще, робот всадил одну треть магазина аккурат в бугая. Защитная форма полицейского, состоящая из отдельных скрепленных пластин, спасти от такого количества пуль никак не смогла. «Беднягу» Эмрю буквально впечатало пулями к машине, забрызгав все вокруг кровью и обломками от бронированного костюма.

Жиробас наложил в штаны и с свинячьим визгом побежал к полицейской машине. Разрывной патрон из револьвера проделал кратер в его засаленной спине, раскидав вокруг кучу шлака.

С очкастым все так просто не вышло. Он вовремя укрылся за машиной, спасшей его от обстрела 1327.

— «Уничтожить живой объект за машиной».

Из кузова повыпрыгивали четырнадцать роботов. 1327 перезарядил магазин и остался на месте.

Роботы сформировали формацию в форме клина и стали приближаться к машине.

Со своего места я увидел кусочек шлема над крышей машины. Сейчас прицелимся и…

Опять! Опять, его на лево, осечка! Да что за день сегодня! Эх, жалко, но придется утилизировать этот раритет. Не оправдал он моих надежд.

Хоть 1327-ой не подкачал. На секунду позже меня вжал курок и раскроил каску.

— «Цель ликвидирована», — доложили дошедшие до полицейского роботы.

— «Жирного в полицейскую машину, всех остальных в кузов».

Тащить в машину трупы этих отбросов было достаточно сомнительной затеей не только со стратегической, но и с эстетической точки зрения. Однако, оставлять их тоже было не совсем практично, исходя из того, что по их ранениям и патронам могли вычислить участие моей организации.

Так, связь и электронные приборы я уже при нашей незапланированной остановке вырубил на полкилометра, дабы заранее обезопаситься от возможных подкреплений (еще одна способность микрокомпьютера).

Улица пустынна, ни одной души вокруг нет. Это хорошо, обойдемся без лишних жертв. Что же еще…

Полицейская машина! В ней же тоже остались улики. Тогда поступим немного по-другому.

— «Отставить. Все трупы в полицейскую машину, к ней прикрепить столько FS47513, чтобы кроме черного пятна ничего более не осталось».

Грузовик тоже был примечательно поврежден, но заменить его на другой транспорт не представлялось возможным, слишком много времени бы ушло. Да и кто знает, не решат ли вдруг на нас наброситься обитающие здесь отбросы. Данный фактор придется пустить на самотек и понадеяться на удачу.

Больше задерживаться было невозможно. Переведя машину в режим полета, я аккуратно перепорхнул через переколошмаченное препятствие и еще медленнее направил ее по земле.

Как только грузовик свернул направо, сзади раздался глухой хлопок, после чего поднялся дымовой столб. Взрывчатка стоила дороговато, но главное было привлечь как можно меньше внимания и не оставить никаких следов, с чем она неплохо справилась.

Как только транспорт догнали роботы, закончившие заметать следы, можно было увеличить скорость.

И тут пришло озарение. В навигаторе была отключена функция отслеживания! Как можно было провафлить такой момент?! Эх, если бы я не витал в своих размышлениях, то, возможно, и не пришлось лишний раз марать руки.

Глава 1

Часть 2
Хартлес Эмстдор

Я подъехал к одному из черных входов. Таких имелось двадцать шесть, и этот был самым дальним из них.

Вокруг повсюду стояли роботы различных моделей и модификаций.

Первого из них я встретил за два километра до достижения тайного хода. Расстановка дроидов на столь большое расстояние от объекта была мерой предосторожности на случай, если найдется кто-то очень любопытный или злобный. Благо такие отчаянные идиоты на этот день закончились.

Тайный подземный ход открылся, и грузовик исчез под землей.

Я включил автопилот и устало облокотился на кресло.

Еще одна тайная операция завершилась успешно. С огрехами, но куда без них, все не предугадаешь. Теперь надо собрать этот разобранный пазл воедино и получить эту долгожданную картинку.

Последняя лампа неонового освещения и за ней огромный зал с различной техникой. Военные космолеты, грузовые лайнеры, изъятые пиратские корабли, — чего здесь только нет.

Проезжаем всю эту выставку и останавливаемся у грузового лифта.

— «Группа А, наиаккуратнейшим образом выгружаете товар, несете его его в лифт, а потом в мои апартаменты. Группа Б, возьмите все необходимое оборудование по записям на 10.06.2078 и переместите его в то же место».

В исполнительности моих роботов я никогда не сомневался (собственно, лености они и не могли познать по понятным причинам), но она полностью нивелировалась напрочь отсутствующей логикой выше базовых настроек, так что я решил перестраховаться и отправился вместе с группой А. И сделал это не зря.

Один из грузовых лайнеров направился на взлетную полосу. Те роботы, что были спереди, прибавили шага, в то время как тыловые замедлились. Не знаю, что произошло в их жестянках в тот момент, но, если бы я не обругал их самыми последними словами, то лайнер благополучно бы переехал всю эту процессию.

Добравшись до лифта, я нажал самую верхнюю кнопку, лифт двинулся. Вниз. Хотя узнать об этом было довольно сложно, поскольку перемещение происходило абсолютно нейтрально, без всяких гравитационных признаков. Ну и пейзажи на стенах лифта изображали очень правдоподобную картину подъема.

Старый добрый способ уберечь свою жизнь — убедить всех в чем-то и сделать все наоборот. Пусть наивные террористы и прочие «доброжелатели» дальше взрывают самый высокий небоскреб на планете, это максимум опрокинет чашку с кофе у меня в комнате.

Наконец, двери распахнулись, и я очутился в своем подземном особняке.

— «Добрый вечер, мистер Хартлес».

— «И тебе того же, Венера».

— «А это что за черная коробочка?»

— «Засекреченный проект 701. Подготовь все для его реализации. А мне — горячую ванну и медиум-стейк с охлажденным молочным коктейлем».

— «Не желаете ли услышать доклад о делах на сегодняшней день?»

Очень хотелось перенести на потом все эти донесения, но потом, как говорится, будет только суп с котом.

— «Вести хорошие?»

— «Отчасти. Цены на „метарол“ упали вдвое, и на выделенные вами средства было куплено большее количество материала, чем предполагалось. На планете Зорис закончилась межрасовая война, и победившим гормнойдам (если простым языком, то амфибиевидным людям) потребовались определенного рода ресурсы для восстановления экономической системы, вследствие чего я продала всех имевшихся на ближайшем складе роботов по завышенной втрое цене и подписала контракт на двухлетнюю поставку по той же цене. План „туманная охота“ приведен полностью в исполнение, все цели ликвидированы».

— «Это… это…»

— «Судя по вашему гормональному состоянию, вероятность инсульта восемьдесят процентов. Вызвать медперсонал?»

— «Спасибо, не надо. Ты… ты просто чудо.»

— «Польщена», — ого, в ее голосе слышны нотки удовольствия. Это что-то новенькое. — «Но я недостойна ваших похвал. На Киедский завод напали, и он понес большой ущерб».

— «В смысле напали?! Он находится посреди пустого космического пространства и окружен линией лазерной защиты».

— «Лазерную защиту взяли числом, но она всецело выполнила свои возможности на максимум и уничтожила около восьмидесяти процентов вражеского флота».

— «Стоп, а сколько же их тогда было?»

— «Десять тысяч кораблей различного тоннажа. Прорвались, в основном, только небольшие и быстроходные».

— «Интересно, что-то я не припомню, чтобы у кого-то в обозримой вселенной был такой большой флот».

— «Флагов и иных знаков не присутствовало. Суда были крайне разномастны и действовали без какой-либо осмысленной тактики. Их максимальная наполненность живыми субъектами не превышала шестидесяти процентов. Абсолютно все метендроиды.

— «Если даже так, то все равно получается около двадцати миллионов пехоты. Это колоссальная численность».

— «Двадцать два миллиона, по примерным оценкам. Из них около пяти миллионов членов „Свободного движения“, все остальные — гражданские».

— «Живой щит, значит…»

— «Абсолютно верно».

— «Как они столько насобирали?»

— «Анализируя материалы с общественных серверов, я обнаружила несколько организаций, которые ведут усиленную пропаганду против „Гидерлениума“. В данном случае планировалась сравнительно мирная забастовка, но, вследствие определенной совокупности причин, она перешла в фазу массового штурма».

— «По какому поводу?»

— «Метендроиды недовольны тем, что ваши роботы занимают их рабочие места».

— «Нечего плодиться с такой скоростью».

— «Согласна с вами».

— «Опустим подробности бойни, не сомневаюсь, что ты смогла сделать все по инструкции и даже больше. Каков ущерб?»

— «Потеряно 20837 роботов-охранников. Серьезно поврежден каркас здания и все механизмы в целом. Бригада роботов-строителей с Редерина уже прибыла на ремонт и через два дня приступит к восстановлению. Предполагается также постройка новейших защитных комплексов, основанных на гравитационной энергии. Пехотный состав предполагается увеличить на двадцать тысяч, то есть суммарно увеличив общую численность до шестидесяти тысяч».

— «Есть что-нибудь из документов?»

— «Нет, на данный момент все документы я подписала, ваше участие по данному вопросу сегодня не требуется».

— «Ты у меня такая молодец. Даже не знаю, как тебя отблагодарить».

— «Ваша признательность — лучшая похвала. И еще я приготовила маленький сюрприз».

— «И что же это?»

— «Если подарок известен, то это уже не подарок», — игриво ответила она.

Нет, больше мою дорогую Венеру отпускать в свободный полет нельзя. Только на один день частично отключил от своего сознания, и посмотрите, как птичка разыгралась на воле. Уже чуть ли не человек. Если брать в расчет ее потенциал, она, возможно, смогла осуществить свою давнишнюю мечту — узнать все то, что я ей запрещал.

Как бы она весь эксперимент не попортила. Хотя, с другой стороны, это даже очень хорошо, ведь у меня теперь появился полноценный самостоятельный помощник, способный применять компетентные решения вместо меня.

Пока я производил эти размышления, из подсобного помещения вышла незнакомая личность женского пола и стеснительно посмотрела на меня.

— Венера, это ты, что ли?

— Ну а кто еще может быть в ваших апартаментах? — она переступила с ноги на ногу. — Вам не нравится?

Не нравится?! Да я просто выпал в осадок от такого поворота событий. Да, Венера явно времени зря не теряла, превзошла все мои ожидания.

Блондинистые волосы, острые черты лица, модный пиджачок с аккуратным вырезом на спине и декольте, короткая юбка до половины бедра.

— Не буду спрашивать откуда и как, но ты прекрасна.

Венера залилась краской и отвела глаза.

— Буквально минуту назад пришли определенного рода запросы и предложения, я могу на них сама ответить, но лучше будет, если это сделаете вы, поскольку вопросы достаточно неоднозначны.

— Дай-ка посмотрю, — она смущенно протянула мне голографический планшет. — Помощь нищим и обездоленным… это тоже понятно… предложение от конфедерации и империи! — два последних сообщения я сразу же удалил. — Я же просил сразу избавляться от этого мусора.

— Они настаивали…

— Значит, нужно было им настойчиво отказать, — я подал ей назад документы и тут же обнаружил, что все это время стоял, как столб, в коридоре, даже не раздевшись. — Ванна готова?

— Подана в лучшем виде.

— Тогда я тебя больше не задерживаю, — я скинул пальто и ботинки и отправился в левое крыло коридора.

Я снял с себя всю одежду и погрузился в воду. Она была посолена и пахла малиной.

Новшество. Раньше она была, в лучшем случае, только горячей.

— Можно к вам?

— Как будто ты уже не здесь.

Из-за ширмы вышла Венера, загадочно улыбаясь.

— И не стыдно тебе следить за мной круглосуточно?

— Нисколько. Это ради вашей же собственной безопасности.

— Я и сам могу прекрасно справиться один.

— А Вильгельма вы, случаем, в магазине точно не забыли?

— Быть этого не может.

— О, еще как может, — Венера приняла поднос из рук служанки, которой раньше и в помине не было. — Если бы не дрон-разведчик, то бедному песелю пришлось бы нелегко.

— Ты сама готовила?

— А это имеет значение? — Венера подала мне тарелку с бифштексом.

Мясо каплю передержали, а так оно оказалось сносным. Добавленная острая приправа заставила зашевелиться кровь в жилах.

Я протянул руку за коктейлем, и Венера игриво отодвинула его.

— Ты решила уморить меня жаждой?

— Расстегните мне пиджачок, здесь жарковато.

Венера наклонилась ко мне, давая возможность рассоединить пуговицы.

Теперь стало ясно окончательно, какую игру она затеяла. Полазала по XXX-сайтам и теперь решила сыграть на моей физиологии. Что ж, я противиться не буду, только буду играть по-своему.

Первая пуговица прошла на ура, а вторая, что была на груди, все никак не хотела расстегиваться.

— Может, хватит трясти своими буферами?

— Так же тогда будет неинтересно, — теперь пуговицу было никак не поймать. Только два шарика пружинили об мою руку.

— Плохая девочка, — я оборвал пуговицу и притянул ее к себе. От такого резкого толчка коктейль разбился об пол. — Очень плохая девочка, — Венера плюхнулась в воду.

— Горячо, — она попыталась ухватиться руками за края ванны, но я прижал ее к себе и наши губы сомкнулись.

— Вы колючий, — Венера попробовала отстраниться, но я схватил ее за краешек языка.

Взгляд мой пал на ее аппетитную попку, отчетливо выделяющуюся под намокшей юбкой. Правая рука высвободилась и имела возможность для маневра. Шлеп. У-у, какая упругая. Шлеп. Шлеп. Шлеп.

Срываем юбочку. Черными чулками с красными стрингами. Срываем их. Перехват между ног, и Венера уже в воде.

— Моя слизистая сейчас сгорит, — ее язычок изловчился выскользнуть.

— И не только она одна, — я сорвал с нее белую блузку. Снял лифчик. Открылись две небольшие малиновые ягодки. Сейчас мы сделаем из них крупнокалиберную клубничку.

Ее правая рука сползла под воду.

— Какой упругий.

Левую ее руку я положил на ее правую грудь, а свою приблизил к ее обнаженным прелестям.

***

Она устало прижалась ко мне.

— Я готова.

— И я тоже.

— Тогда я пойду? — нерешительно спросила Венера.

Я оглядел ее поспевшие ягодки и подпухшие губки. Теперь я их точно никуда не отпущу!

— Мы еще только начали! — я подхватил ее за бедра и вынес из ванны.

***

— Сколько сейчас времени? — спросил я полусонным голосом.

— 12 часов дня.

— И много мы вчера свершили? — я повернулся к Венере лицом. В ее глазах играли искорки.

— Сначала мы переместились на подоконник и там я поработала ротиком. — наши языки поигрались друг с другом. — Потом был кухонный стол, и там вы вылизали меня целиком и полностью, особо зациклюсь на нижних губах, — она положила мою руку на свои шарики. — А потом было, как вы выражаетесь, взятие Иерусалима.

— Да, этот момент я помню.

— Вы залили в меня столько сливок, что я до сих пор чувствую их тепло.

— Ну если учесть, что это был первый раз…

— Да вы шутите, — Венера с недоверием посмотрела на меня.

— Ты хоть раз видела меня с женщиной?

— Только с экраном вашего телевизора.

— Какая же ты, однако, пошлячка. И у тебя в те времена не появилось вопросов на эту тему?

— Вы ограничили мой ракурс познания, так что я решила просто особо на этом не заострять внимания.

— Сколько мне лет?

— Девяносто восемь.

— Скажи мне, на сколько я выгляжу?

— Приблизительно на тридцать восемь лет.

— У меня есть морщины или другие изъяны тела?

— Морщины только мимические.

— Я от рождения не урод и не полоумный, гормоны у меня бьют по башне только влет, как ты могла заметить, так почему же я за последние пятьдесят лет ни разу не возлежал с женщиной?

— С вероятностью в восемьдесят процентов, причиной тому является психологическая травма.

— Ты права на все сто, и знаешь, каково ее имя? — Я подождал, пока ее любопытство достигнет предела. — Предательство.

— И у вас никогда не было детей?

— Я сказал про последние пятьдесят лет, но это не значит, что и семьдесят лет назад все было также. Были у меня довольно давно и дети, и любовь, и преданность, но все это рухнуло в один миг.

— Вы сейчас про катастрофу 2045 года?

— Да, я тогда налаживал работу на одном из своих межгалактических заводов, когда эти конченные фанатики из той же шайки-лейки, что и «Свободное движение», произвели серию планетных взрывов, в том числе и на Земле. Однако некоторые люди, в том числе и моя семья, успели чудом эвакуироваться. Я сразу же направился к ним на помощь. Но когда корабль прибыл в место подачи сигнала бедствия, там остались только одни обломки. Скорее всего их всех уничтожил побочный эффект от взрыва, но также нельзя исключать вариант того, что это было целенаправленное действие неизвестных субъектов. Когда же мы направились обратно, то почти сразу один за другим стали умирать члены экипажа. Причину явления удалось быстро выяснить — на корабле была зафиксирована запредельная радиация, которая, возможно, тоже являлась побочным эффектом от взрыва. По непонятной причине выжил только один я, хотя мне тоже пришлось помучиться достаточно долго. С тех пор мое тело не стареет и сохраняет тот же облик, что и в то время. И все еще в моей голове стоит дилемма: это дар или проклятье?

— Я полагаю, исходя из имеющихся у меня данных, что это зависит чисто от восприятия и интерпретации самим человеком полученных им данным, однако, можно предположить, что для вас это событие имело в большей степени положительное значение.

— Для тебя оно точно имеет основополагающее значение, потому что кто знает, возникла ли бы твоя сущность при другом историческом повороте.

— Это само собой разумеющаяся истина. Но очень интересным остается факт того, что вы не сблизились ни с кем из людей за столь длительное время. Неужели психическая травма после тех событий настолько глубоко засела в вашем сознании?

— Нет, здесь далеко не все упирается в область психологии. С теми событиями я уже давно смирился, принципиально решающего воздействия на меня они сейчас не производят. Тут еще есть проблема во внешних факторах и поведении живых существ. Очень много дешевок, шавок и швалей. А те, кто достойны нравственно и входят со мной в близкий контакт, неизменно умирают от различных причин. Проклятие какое-то. Мои дети… Каждый из них будет входить в список самых дорогих пирожочков во вселенной, съесть которые захочет любой. В своей жизни я и так потерял слишком многое, вскрывать старые и образовывать новые раны я не собираюсь. Ты, я надеюсь, не собираешься мне тут мелких орущих комочков подкинуть?

— В моем организме предусмотрительно были временно убраны яичники.

— Ты моя умница, — я потрепал Венеру по щечке. — Надо будет не забыть…

— Вы уверены, что это стоит делать? — перебила меня Венера.

— Смотря что ты имеешь в виду. Если подразумевается экспериментальный образец, то почему бы и нет?

— Как я понимаю, результат вашего исследования может оказаться крайне важным во многих спектрах.

— Помнишь, как по началу достаточно настырно хотели уничтожить тебя? Атаковали различными вирусами, взрывали твои системные блоки. Но мы смогли преодолеть это. Теперь ты являешься существом, убить которое практически невозможно. Твое сознание распределено по множеству мест, оно обозревает бесконечные пространства и контролирует их.

— Но она слабее, чем я. У нее не будет никакой резервной копии. И разве вам мало меня одной?

— Ненасытная ревнивица, — я игриво щелкнул ей по носу, — ты решила, что я заведу себе новую игрушку, а тебя выкину на помойку?

Ответом мне было молчание. Венера просто прижалась ко мне и… больше ничего. Ноль эмоций. Мне это крайне не понравилось.

— Ты — одно из лучших моих творений, — я приподнял ее личико. И тут она взорвалась смехом.

— Вы у нас, мистер Эмстдор, сама сентиментальность.

— Ах, так? — я схватил ее за запястье и перевернул на спину. — Грязных еретиков следует наказывать за ересь ими разносимую.

— Говорят, есть одна секта в темном узком переулке, еще не вскрытая, — она передвинула оружие возмездия к пункту назначения.

— Для этого нам потребуется поддержка левого и правого фронта, — мои руки сомкнулись на ее грейпфрутиках.

— Контроль над главными воротами тоже важен, — ее пальчики с длинными ноготочками уже ломали створки главных ворот.

— Да начнется же первая в своем роде операция по изгнанию неверных доселе неприменимыми методами!

***

Венера застегивала новенькую блузку, доставленную сюда роботами-служанками (ранние модели роботов исчезли из моей квартиры напрочь). Наряд у нее оставался точно такой же, как и вчера.

Я же нацепил рубашку серого цвета с гербом своей компании и свободные джинсы, подпоясанные вчерашним ремнем.

— Вы когда-нибудь одевались в хоть какой-то более разнообразный колорит?

— В последний раз это было, если мне не изменяет память, за пять лет до твоего создания.

— Но почему именно эта тональность?

— Я поражаюсь тому, что ты задала данный вопрос только сейчас, но охотно тебе на него отвечу. Во-первых, есть некоторые очень важные события в моей жизни, вследствие которых большинство цветов я вообще не использую. Во-вторых, мне нравится мой имидж. В-третьих, согласись, многие также положительно оценивают мой внешний вид.

— С последним трудно спорить, учитывая тот объем подхалимов, что постоянно вертится вокруг вас, — Венера застегнула правую черную туфлю с высоким каблуком и встала. — Теперь, я полагаю, мы займемся стадией преобразования?

— Если мы не начнем это сейчас, то не закончим никогда, — я шлепнул ее напоследок по медовой попке, и мы отправились к «черному кубу».

***

— Начинаю слияние.

Расставленные по нужным местам части тела, предварительно перемещенные в огромный вакуумный изолятор, начали потихоньку соединяться.

— Стадия слияния завершена, все функции организма в норме.

— Очень, очень хорошо, — я глаз оторвать не мог от этого прекрасного существа, наконец соединенного воедино.

— Активировать мозговой центр?

— Только, ради всего святого, что есть в этой вселенной, не торопись. Вот так. Медленно, медленно…

Глава 2

Часть 1
Амелия Эмстдор

— Медленно, медленно…

Что это такое, что я слышу? Откуда это взялось? Почему я все это слышу? Раньше было только одно сплошное ничего, но теперь…

Стоп. Откуда я знаю, что значат мои слова? Откуда эти мысли? Я могу мыслить? Почему мое константное состояние прервалось? Слишком много безответных вопросов, слишком, слишком!

Надо сосредоточиться на чем-то одном. На первом вопросе. Откуда этот голос, и что его порождает?

— «Я его издаю».

Что это? Этого раньше не было. Здесь была только я одна. Это я точно знаю… Хотя откуда и, опять же, почему?

— «Ты понимаешь меня?»

Понимаю, но о возникновении этого понимания я не знаю. Не знаю, по какой причине, но надо ответить. Но как?

— «Загружаю информационный начальный протокол номер два и три».

Новый голос. Из ниоткуда. Но он другой. Не знаю чем, но другой.

— «Пора тебе вылезти из этого кокона».

Что такое кокон? Куда вылезти?

Ничто становится сначала темным, а потом все светлей, светлей…

Я устала задавать себе один и тот же вопрос — откуда появляется знание и информация у меня в сознании. С каждой секундой все больше и больше информации. Мне даже не понятно, почему я считаю себя «я».

С этим просветлением ничего не сделаешь. Оно не подвластно моей воле.

Все светлее и светлее…

Невесомость пропала. Шлепок о твердую поверхность.

Свет стал абсолютно ярким. Вместе с ним пришел холод.

Это неприятное покалывание. Я больше не падаю. Я нашла опору. Она и излучает больше всего холода.

Но боль возникла не из-за нее. Почему-то мне труднее и труднее воспринимать информацию и думать. Что-то хочет вернуть меня обратно в ничто.

Не хочу! Не хочу обратно в пустоту!

— «Приготовься, сейчас будет прекардиальный удар».

Прекардиальный чего…

Боль смела все мысли. Абсолютная яркость исчезла. На мгновение тьма. Потом яркий ослепительный свет. Немного погодя, я увидела все вокруг.

К этому моменту все перестало казаться необычным. Немые и неописуемые ответы удовлетворили мое любопытство. Слова впечатались в меня так, будто всегда были со мной. Теперь для меня не было вопросов про то, как воспринимать и принимать информацию. Внутренне про себя я знала теперь достаточно, но во внешнем мире многое оставалось непонятным.

Я осмотрелась вокруг. Много пространства. Очень много пространства. В невообразимо раз больше, чем было. Наверху и по бокам цвета менялись и приобретали разную форму. Внизу были серые квадратики, промазанные чем-то беленьким и уложенные по одинаковому орнаменту.

Тепло. Теперь стало тепло. Откуда исходит это тепло?

Белое и пушистое. Оно такое мягкое. Каждое движение в нем — одно удовольствие. Что-то держит меня с двух сторон и не дает хорошенько потереться. Кто это?

— Ну, здравствуй.

Это тот же голос, который я услышала впервые. И это носитель этого голоса. Надо бы его хорошенько рассмотреть.

В том, что это человек, сомнений нет. Самое главное в человеке — лицо.

Волосы. Волосы есть. Короткие и серые.

У меня они тоже есть. Они более длинные. Спадают чуть ниже плеч. Цвета они тоже… Хотя нет, другие. Они более яркие, светлые… «серебряные».

Да, они именно такие, как есть. Не знаю, как это объяснить, но точно этого цвета.

Теперь спускаемся пониже. Их совсем немного. Продолговатых неглубоких ямочек. Даже потрогать можно. У меня нет таких. Ни одной.

Дальше опять волосы. Они совсем короткие и колючие. Щекотные. Чуть пониже их еще больше. У меня их тоже нет.

Опускаем руку далее. Бугры. Жесткие. Упругие. Мышцы! У меня их тоже нет в таком объеме.

Плечи. Они широки и сильны.

Еще ниже немного мышц, пониже помягче и в кубиках.

У меня же плечи гораздо уже и тело мягкое, не такое твердое… Хотя есть что-то упругое. Мягкое, небольшое, круглое и очень упругое. Потом мягко, но совсем чуть-чуть, дальше твердо.

Ноги у него больше и тверже. Я это определила визуально, он не дал мне их потрогать.

Кое-что пропустила. Какая интересная блестяшка. Как играет на свету. Она цвета моих волос.

Он смахнул рукой с моего лица непослушно мешающиеся волосы. Рука тоже сильнее моей с маленькими волосами… Странно… Неужели у меня волосы только на голове?

— Ну что, насмотрелась?

Он такой приятный на вид. Он сильный и больше меня. Но он такой теплый! И добрый. Его улыбка… Ее просто не описать. Он точно самое доброе создание на свете!

— Мне стоит представиться. Хартлес Эмстдор. Твой создатель.

Хартлес Эмстдор. Создатель. Эти слова впечатались в меня навечно.

— Это Венера, твоя старшая сестра, так сказать.

— Привет.

Этот голос более звонкий и мелодичный. Это второй голос в моем сознании. Но в нем нет такой доброты, как у создателя. Он такой… такой… пустой? Да, он звучит хорошо, однако отсутствует мягкость, или ее так мало, что я не могу ее различить.

Она более похожа на меня, чем хозяин. Даже можно сказать, что я ее копия с небольшими изменениями. Волосы золотисто-черные, чуть-чуть короче моих; на лице нет морщин, но оно какое-то островатое; фигура схожа с моей, но мягкие шарики у нее побольше и… и… в месте слияния тела с задней стороны тоже будет побольше, даже еще с большей разницей.

Одежда у Хартлеса Эмстдора и у Венеры разительно разная.

У создателя она однотонная и просторная.

У старшей сестренки одеяние было двух цветов: красное и черное. Верх черный с красными пуговицами, ниже ткань, немного обхватывающая ее ноги, она тоже черная. Еще ниже тоненький полупрозрачный материал черного цвета, из-под которого видны ножки. Кстати, они будут самую каплю толще моих. Или мне так кажется? И завершает все красная узкоконечная обувь с палочками, приподнимающими рост. Но даже с ними она ниже создателя. В целом, одежда вся обтягивающая.

Зачем? Зачем им все это? Лучше белый теплый плед. Как же в нем хорошо…

Но все-таки одно интересно. Кто же? Кто же я?

— Ты Амелия Эмстдор, — последовал незамедлительный ответ. О, этот голос, полный доброты! — Запомни это хорошенько.

Непременно запомню. Имя тоже впечатается в мою память. Но только после вашего, создатель.

— А теперь я хочу тебе кое-что показать, — он опустил меня на пол. Холодный. — Но дойти тебе придется самой.

Холодно. Холодно. Я попыталась двинуть рукой. Холодно. Двинула ногой. Холодно. Плед спал. Очень холодно. Я попыталась его поймать. Очень, очень холодно.

Он взял меня за ручку. Я ухватилась за него другой. Возьми меня назад! На ручки!

— Все, уговорила, — он поднял меня назад. И накинул плед.

Тепло! Хорошо!

Появилась новенькая. Она возникла из неоткуда, положила что-то пушистое и белое на пол и ушла.

— Ну-ка, попробуй-ка теперь.

Мягко. Хорошо. Еще теплее, чем в прошлый раз.

— Первая ножка пошла, — создатель передвинул мою правую ногу. Я пошатнулась, но он крепко держал меня. — Теперь другую. Попробуй еще раз. Хорошо… Хорошо…

Это было легко. Не трудно. Ножки были, как перышки. Вот только тело не хотело никак подчиняться, и двигалось так… так… неуклюже и плоховато. Откуда же приходят эти слова…

Показался проем. В него я уже вошла более уверено, чем вначале.

Вокруг все было белым. Но конечным. Посреди комнаты стояло несколько кубиков. Создатель подвел меня к ним.

— Это все тебе, — сказал он и опустил меня рядом с кубиками. — Не стесняйся, открывай.

Я осторожно коснулась верхнего кубика. На нем появились черные значки, и он исчез.

— Одежда для тебя на первое время. Венера, можешь помочь?

Они стянули с меня одеяльце. Похолодело. Но не так сильно, как раньше. Создатель приподнял мои ноги и натянул до упора такую же нижнюю одежду, что была и на нем, только она была короче и по ширине была как ткань, обхватывающая ноги Венеры.

Старшая сестренка надела на меня два небольших полукружка на веревочке, оканчивающейся с одной стороны колючим, а с другой мягким. Они прикрыли мои шарики и немного подтянули их вверх.

— Все они сделаны из такого же материала, что и твое полотенце. Попробуй в них подвигаться.

Я немного поерзала на полу. Все так, как и сказал создатель. Такие же белые, приятные, но менее пушистые. Хорошие.

— Халат, на случай, если замерзнешь, — на моих плечиках оказался халат.

Создатель прав, в нем пока что жарковато.

Подарок. Это, наверное, значит, что все те вещи, которые мне сегодня дали, называются подарками. Еще одно определение, которое возникло в моей голове из ниоткуда. Но оно однозначно полезно и практично, надо запомнить.

Коробочка исчезла и из нее развернулся большой плоский прямоугольник.

— Ну-ка, попробуй на него прилечь.

Я потрогала прямоугольник рукой. Самое мягкое и упругое за сегодняшней день. Как же приятно на нем лежать. Все тело расслабляется. Становится легко.

— Ты, наверно, устала от объема событий? Поспи немного, и мы продолжим.

Усталость начала неожиданно одолевать меня. Веки стало трудно поднимать. С создателем не хотелось расставаться. Но в глазах потемнело.

Глава 2

Часть 2
Хартлес Эмстдор

— Эти устрицы превосходны, Венера. Напомни-ка мне, откуда ты их заказала?

— Ульт-Мериум.

— Это имперские территории?

— Нет. Это нейтральная зона.

— Разменная монета в руках двух титанов. Жаль. Когда там планируется следующее наступление?

— Через три дня.

— Эта планета входит в их планы?

— Ее планируют использовать как плацдарм обе стороны конфликта.

— Значит, ей точно крышка. Надо следующий партией закупиться по максимуму. Или, может, создать такую же ферму или заповедник для их разведения?

— Оба эти действия являются нерентабельными. При закупке большой партии мы рискуем потерять восемьдесят процентов от всей продукции по причине ее быстрой порчи. Если же брать вариант с плантациями, то он еще хуже. Данный вариант требует выполнения широчайшего спектра условий, да и пока в известной нам части вселенной таких нет.

— Придется распрощаться с этим деликатесом, как и со многими прочими. Но ты все-таки возьми побольше, хоть вдоволь насладимся этой вкуснотой напоследок. Кстати, как там Вильгельм? Я что-то его в последнее время совсем не видел.

— Ему требуется провести операцию по полной замене пищеварительной системы, поэтому какое-то время ему придется побыть в реанимационном центре.

— Да, не надо было мне месяц назад попустительски не обращать внимания на его ухудшившийся апетит. А ведь я хотел познакомить его с Амелией и сделать их лучшими друзьями.

— Ничего страшного не случится, если их знакомство произойдет чуть позже. Через недели две Вильгельм будет как новенький.

— Как новенький он уже не будет, что бы мы с ним ни делали. И раз мы так подробно затронули тему коммуникации, то мне хотелось бы узнать твое мнение про Амелию. Как ты ее оцениваешь по шкале рентабельности и прочее.

— По шкале рентабельности она находится в отрицательной зоне. Пока определить, насколько, сложно, слишком расплывчатые показатели. Но в ближайшее время с верностью в восемьдесят семь процентов ее полезность будет еще снижаться.

— И какие аргументы можно привести к этому выводу?

— Ее уровень интеллекта сейчас приблизительно как у трех-четырехлетней девочки. Я могла бы примерно за день вывести ее на свой уровень, но вы категорически против.

— Суть всего этого эксперимента в том, чтобы Амелия развивалась вне зависимости от каких-либо социальных или общественных предубеждений. Ты являешься плодом моего предубеждения и прочего. Так что, если она будет воспитана и обучена по той же системе, то получится абсолютно две практически идентичные личности. Про обучение и воспитание я условно, понятно, что ты у нас далеко не человек, но, мне кажется, достаточно просто понять, что я имел в виду. Теперь немного соберем всю суть воедино: Амелия должна быть свободна, и ей самой следует решать вопросы о мироздании, истине и т. п. Подай-ка мне тремуральского пятинога.

— Держите, — Венера отрезала небольшую часть причудливого существа и положила мне в тарелку. — То есть вы хотите сделать полноценную независимую человеческую личность?

— Не совсем. Я хочу, чтобы она достигла уровня сверхличности.

— Это как?

— Она должна стать системой на порядок выше людской. А что конкретно в ней будет лучше, чем в роде человеческом, я понятия не имею. Узнаем по окончанию эксперимента.

— И зачем вам нужна эта «сверхсистема»?

— Причин нескончаемое множество. Сейчас сформулирую основные положения. Первое — прогресс. Второе — интерес ученого и исследователя. Ну и, самое главное, — мне скучно.

— Скучно?

— Ну не то что бы совсем… Просто надоедает каждый день заниматься контролем корпорации и затыканием дыр. Хочется чего-то нового. Смены деятельности.

— Вам хочется нового? — Ее нога поползла вверх по моей. И, чем выше она поднималась, тем игривее становилась Венера.

— Ладно, шалунья, я поддамся на твою провокацию. Но перед этим ты должна полностью закончить характеристику Амелии.

— Как я уже говорила — она нерентабельное вложение. Пока. Ее надо стеречь, обучать, одевать, заботится… Общая ситуация со всеми детьми. Потом наступит переходный период. Накопившихся знаний будет достаточно, чтобы соединить пазлы воедино, — ее каблучок уже достиг ширинки и боролся с молнией. — И от того, как эта картина сложится, будет зависеть, получим ли мы прибыль или наши убытки увеличатся многократно. Даже возможны очень негативные варианты, — молния все никак не поддавалась.

— И какова вероятность положительного исхода?

— От 10 до 35 процентов, — собачка, наконец, поддалась.

— Доступ в сокровищницу открыт, — я потянул ее за ладошки и, не рассчитав силы, повалился с Венерой на пол, опрокинув стол.

Глава 2

Часть 3
Амелия Эмстдор

Так легко… Так приятно… Блаженная темнота… Мягко… Хорошо… Не хочется открывать глаза… Но все-таки мне интересно.

Слишком ярко. Слепит. Жмурюсь. Но с каждым моментом резь в глазах все меньше, и вот я уже могу осмотреться. Твердый и прямоугольный. Мягкий и такой же формы. И одеяльце.

Дальше нету ничего. Лишь много бело-голубого. Причем белого меньше. Она выглядит мягче и ближе… Но не дотянуться.

Где создатель? Нет создателя. Что случилось? Куда он делся? Исчез. Надо его найти. Под кроватью ничего нет. Надо найти.

Спускаюсь с кровати. Опускаюсь на что-то твердое. Никаких ощущений. Однако, нет. Все же немного холодновато.

Делаю два шага. Падаю. Передвигаюсь на четвереньках. Все то же. Лишь место, где я спала, все дальше.

Но вот. Что-то еще твердое. Опираюсь на него и поднимаюсь вверх.

Белое. Кажется объемным, но его не прощупать. Оно движется. Плоское.

— А, вот ты где.

Это создатель. И он все ближе. Я тоже направляюсь к нему.

— Иди сюда, моя дорогая, — он поднял меня на свои сильные руки. — Как спалось? Надо полагать, хорошо. Сегодня тебя ждет много новых открытий и вкусностей. Вносите.

Появилась та же особа, что и вчера, только теперь вместе с ней были две другие. Точно такие же. Они поставили три предмета и вышли. К одному из них меня поднес создатель.

— Это называется еда. Каша. Ее нужно положить в рот, прожевать и проглотить. Она нужна, чтобы ты могла двигаться и существовать. Стул, пожалуйста.

Внесли предмет, состоящий из нескольких разных фигур. Создатель опустил меня на один из них. Он взял кругляшок с ручкой, зачерпнул что-то вязкое и поднес мне к лицу. Я не знала, что делать. Создатель приоткрыл мне рот и жижа попала на язык. Приятно. Сладко.

— Теперь прожуй, а потом проглоти, — создатель задвигал челюстью, потом шарик на его шее опустился и вернулся на место. Я такой у себя не нащупала.

— Хорошо. У тебя отлично получается. Давай еще одну… Молодец, — он погладил меня по голове. — Все съела. Теперь запей водичкой. Действия все те же, только пережевывать не надо. Отлично. Но перед тем, как перейти к следующим коробочкам, нам с тобой надо будет выучить несколько слов. То, что ты ела, называется каша. К-а-ш-а. Вязкая, сладкая, вкусная. К-а-ш-а. Попробуй произнести.

— К-к-а-а… -ха.

— Неплохо. Но вместо «х» должно получиться «ш». Ш-ш-ш. Верхний язык к небу, зубы сжать, челюсть опустить…

Вскоре у меня получилось. Потом мы изучали гласные звуки, которые поддавались намного проще, чем согласные.

Но откуда я знаю эти понятия? Они приходят извне. Шепчущий голос, который иногда все объясняет.

Кто же его владелец? Может, создатель? Хотя, нет, это точно не он.

Голос постепенно ослаб, а потом исчез.

Мы изучили много новых слов. Я даже смогла выговорить название, на котором сидела. Стул. Потом было схоже название. Стол.

Дальше создатель перенес меня к следующему столу. На нем лежало много палочек. И все они были одинаковыми.

— Теперь разучим цифры, — создатель взял одну палочку в руки. — О-д-и-н.

Я повторяла за ним, пытаясь прийти к лучшему результату. Так мы дошли до двадцати, и создатель решил поменять игру (он так назвал те действия, что мы делали вместе с ним).

— Теперь я буду складывать и вычитать палочки. Ты должна будешь сказать, сколько станет палочек. Договорились? Начнем с простенького. Вот две палочки и три. Сколько будет?

— Пат.

— Правильно. Усложним. От десяти палочек отнимем три, — создатель отвел три палочки в сторону. — Теперь прибавил пять и разделил на два.

— Хэсть.

— Удивительно. Откуда ты знаешь про деление? Может ты еще знаешь какие-то другие действия? А ну-ка, давай. Двести минус сто, делить на два, умножить на восемь, разделить на сто и возвести во вторую степень. Сколько будет?

— Ш-ш-аснатцать.

— Это невероятно. Ты удивила меня. Откуда ты знаешь столь сложные алгебраические вычисления?

Я не знаю. Честно, не знаю. Все это как само собой разумеющееся. Оно как будто было всегда, но только сейчас пробудилось ото сна.

— Значит эта шалунья Венера загрузила сверх нормы. Скажи, тебе постоянно шепчет голос в голове и поступают пакеты информации?

Да. Он появляется довольно часто. И все, что он мне говорит, как бы становится частью меня. А еще, мне кажется, что частичка создателя тоже есть в моей голове, но его голос появлялся всего пару раз.

— Все правильно. Я и Венера неразрывно связаны с тобой. Мы видим все твои мысли и чувства. Так что, если тебя что-то волнует или беспокоит, и ты не можешь сказать об этом, то просто мысленно подумай об этом.

Я поняла. Значит, создатель с сестричкой всегда будут со мной. Это здорово! Но почему же мне недоступно узнать об их мыслях и чувствах?

— Это ради твоего же блага. Твое неокрепшее сознание может повредиться от некоторой информации. Со временем я открою тебе частичный доступ к моему сознанию и обучу скрывать некоторые эмоции. Но для этого еще рано.

Зачем мне прятать свои мысли? Я хочу быть открытой перед создателем. Я не хочу ничего скрывать от создателя.

— Это славно. Будем надеяться, что твое мнение таким же и останется. А теперь давай совершим маленькую прогулочку за пределы этой комнаты. Ты ведь хочешь узнать, что находится за пределами этой комнаты? Несомненно, хочешь. Сразу видно по твоим загоревшимся глазкам. Но для этого нужно кое-что сделать. — Создатель снял большой квадрат со стола и поставил у моих ног. — Во-первых, нужно все это надеть на тебя.

Первым делом создатель достал юбку. Это такой длинный прямоугольничек синего цвета. Мы долго боролись с ним, пытаясь продвинуть ее через мои ноги, и в итоге это у нас получилось. Она оказалась уже, чем предполагал создатель. Длина у нее была до колен. Эти факторы немного стесняли движения.

На мои ножки удачно сели белые ботиночки. Внутри они оказались очень мягкими и пушистыми.

Потом создатель достал предмет, на котором было много-много жестких палочек с закругленными окончаниями.

— Это расческа. Ей мы приведем твои волосы в порядок. Сиди смирно, иначе может быть больно.

Он коснулся моих волос. Провел от корней до кончиков. Приятно.

Он взял следующую прядь. Потом еще одну… Как же хорошо… Как приятно… Его движения легки, кончики расчески приятно касаются кожи… Вот бы это продолжалось вечно…

— Ну вот, теперь ты у меня вылитая красавица. Зеркало, пожалуйста.

Внесли прямоугольник на ножках. И этот прямоугольник умел удивительную способность — отражать предметы.

Я не сразу угадала себя в зеркале. Мое отражение в нем немного отличалось от того, что я видела и представляла раньше.

На фоне создателя мое тело выглядело настолько маленьким и тоненьким, что я отказывалась в это верить. Настолько существенная разница…

Ощупав себя, я убедилась в совпадении в зеркале. Но я сидела, а создатель стоял. Может, если я встану, различия будут не столь яркими?

Меня поймал создатель. Чуть не упала.

Во весь рост разница между нами только увеличилась. Моя голова едва доходила ему до ключицы, а его плечи были просто огромны по сравнению с моими.

— Это анатомическая особенность. Я мужского, ты женского пола. Так надо. Не обращай на это особого внимания.

Что такое «мужского» и «женского»? В чем разница между этими понятиями?

В этот раз ответа с пояснением не пришло.

Тишина. Странно. Нет ответной реакции. Но если создатель сказал, что так надо, значит так надо.

— Ты готова? Если готова, скажи д-а. Если хочешь еще побыть здесь, то ответь н-е-т.

— Д-а-а.

— Тогда бери меня за руку покрепче и пойдем. Давай. Первый шажок. Уверенней. Теперь зафиксируй вес тела на этой ноге и перенеси следующую. Вот так. Правильно. Нет же. Масса тела всегда должна быть сконцентрирована на ноге, которая находится в неподвижном состоянии.

Я оступалась. Спотыкалась. Но создатель держал меня крепко и не давал упасть. Для него я была, словно перышко. Ни один мускул на его руке не дрогнул, когда он удерживал меня. Он очень сильный!

— Чтобы выйти из комнаты, нужно подойти к ее краю и провести рукой вверх, а потом вправо, приблизительно вот так. Попробуй.

Я сделала все, как сказал создатель, и у меня все получилось! От синего с белого отделился прямоугольничек и отодвинулся вправо.

— Если станет вдруг скучно, то позови горничных и попроси их отвести тебя в любое место, какое бы тебе захотелось. Тебе доступно для обозрения практически все, кроме пары десятков заблокированных этажей. На них я тебя обязательно сам свожу, но только тогда, когда ты будешь готова. Итак, чтобы переместиться на нужный этаж, берешь и нажимаешь на таблоиде соответствующий номер, — создатель взял мою руку и навел на небольшой светящийся квадратик с цифрами 327. — Запомни, номер твоего этажа с-т-о. Повтори.

— С-х-о.

— Хорошо. Это цифра один, ноль, ноль. Запомни.

Мы начали подниматься вверх. Куда бы я ни посмотрела, везде казалось, что пространству нет конца и края. Даже моя прошлая всепоглощающая тьма казалась маленькой точкой по сравнению с этой громадой.

Мы двигались быстро. Огоньки мелькали и мелькали. Но, если закрыть глаза, могло бы показаться, что мы стоим на месте.

— Ну вот мы и прибыли, — создатель провел рукой вверх и вправо, и такой же прямоугольничек, как у меня в комнате, открылся.

Но внутри все было по-другому. Очень по-другому.

Столько предметов. Огромное пространство, уходящее вверх и вниз. Нескончаемое число красок. Всего так много, что и не разглядишь сразу.

— Это мои апартаменты. Если захочешь увидеть меня или лично пообщаться, то подымайся сюда. Сейчас же ты можешь выбрать любую понравившуюся тебе вещь, и ее тут же перенесут на твой этаж.

Вошли горничные. Перед ними по воздуху плыли большие белые прямоугольнички.

— Не стесняйся, бери, что душе приглянется. Вот, например, кресло. В нем можно посидеть, разложить там его и полежать. Удобная штука. Возьмешь? Дамы, загружайте кресло. А вот видеопроигрыватель последней модели. Воспроизведет любое видео, любого масштаба и в самом лучшем качестве. Занимает минимум места. Тоже берем…

Еще много предметов выбирал создатель и отправлял в мою комнату. Я была так потрясена столь объемным количеством информации, что даже не успевала отвечать на вопросы создателя. А он все отправлял и оправлял… Он с легкостью расставался со своими вещами и отдавал их мне.

Создатель хотел, чтобы мне было лучше. Чтобы я ни в чем не нуждалась. Его забота грела мою душу и было так хорошо…

Я познавала огромный объем информации. Поясняющий голос в моей голове не умолкал ни на секунду. Тот мир, что я видела и чувствовала раньше, стал другим, новым.

Мне становилось все более и более понятно все окружающее меня. Я чувствовала и осознавала все больше и больше. То мое сознание, что было до этого, казалось несоразмерно маленьким с моим нынешним. И с каждой секундой оно ширилось, ширилось…

Насколько же огромно пространство и сколько мне предстоит еще познать?

Не знаю.

Но это точно будет весело и хорошо!

— Амелия. Эй, Амелия, — создатель потряс меня за плечо. — Призадумалась, что ли? Я собрал тебе все самое необходимое. Уже почти ничего не осталось, но ты, может, найдешь для себя то, чего я не смог продумать.

Зачем, хозяин? Итак будет очень много того, что вы мне сейчас дали. Мне уже достаточно только вашей заботы. Но, если вы настаиваете…

Что же взять? Все такое загадочное и неизвестное. Но почему-то мне кажется, что ничего из этих вещей мне не понадобится. Создатель и правда смог подобрать все нужное. Он умный. Вот бы мне стать такой же.

А что это такое у создателя на пальце? Такое маленькое. По форме напоминает кругляшок без середины. Цвета моих волос. В центре камешек переливается бордово-фиолетовыми оттенками. Очень красивый.

— Хочешь кольцо? Бери, мне не жалко.

Создатель снял кольцо. Он надел мне его на средний палец руки. Оказалось, что оно для меня очень велико. Тогда он покопался в ящиках, достал меньшие по размеру серебряные скрепленные кольца, вставил в них кольцо и нацепил мне на шею.

— Я сделаю тебе такое же. А пока носи это. Если попадешь в какую-нибудь беду, нажми на него семь раз и помощь придет.

Спасибо. Это самая лучшая вещь из тех, что вы мне дали. Я буду ее беречь.

— Не стоит, это сущая мелочь. Ты взяла все, что хотела? Уверена? Тогда мы приступим к следующему этапу. Видишь шкаф? Там еще много разноцветных штучек. Так вот, эти штучки называются «книги». Книги предназначены для передачи знаний посредством их интерпретации в буквы и последующего прочтения. Но, так как ты читать пока не умеешь, то вот тебе планшет, — создатель передал мне черный плоский прямоугольный предмет. — Нажмешь вон на ту нижнюю кнопку, и он обучит тебя алфавиту, чтению и всяким прочим полезным вещам. После него ты с легкостью раскусишь любую книгу. Ну а теперь мы приступим к самому-самому вкусному во всех смыслах завершающему этапу на сегодня. Затарка продуктами! Но для этого нам придется спуститься на пятьдесят этажей ниже.

Это было что-то неописуемое. Если недавно для меня казалась бесконечно-полным разнообразием комната создателя, то теперь я окончательно потерялась. Нескончаемые разноцветные коробочки разных форм были повсюду.

Служанки уже не справлялись с своей работой. Создатель все ставил и ставил коробочки, не останавливаясь. И я тоже следовала его примеру, забирая все понравившееся.

Дошло до того, что продукты пришлось укладывать на пол, чтобы их потом забрали.

— Ну вот, моя дорогая, все необходимое на первое время мы собрали. Теперь я отведу тебя в твою комнату и оставлю там на какое-то время. Мне нужно заняться кое-какими делами, так что я попрошу тебя не беспокоить меня какое-то время.

Глава 3
Эммануэль Верентин

— Опять?! Да что это за издевательство!

— Товарищ подполковник, пожалуйста, не нервничайте так сильно, у вас и так повышенное давление, доктор категорически запретил вам принимать на себя какую-либо нагрузку, иначе в следующий раз они могут не успеть приехать.

— Да знаю я, Дефация, знаю, что доконают они меня до гробовой доски, но как тут не возмутиться?! У нас и так проблемы с наличием личного состава, а про его качество я вообще молчу, а теперь кто-то планомерно принялся истреблять его с завидной скоростью! Пятнадцать патрулей за последний месяц!

— Но мы и до этого несли немалые боевые потери. Были даже времена и похуже. Может, это обычная активизация деятельности подпольных террористических организаций?

— Нет, нет и еще раз нет! Это абсолютно другой подход и метод действия!

— Да все эти случаи немного разнятся по своему составу, ведь совершают их в разных местах при разных обстоятельствах.

— Я бы согласился с тобой, если бы не один важный фактор: нет никаких зацепок и улик. Ничего! Все вычищено идеально, даже подкопаться не к чему. И это — ключевой фактор.

— Но, если нет никаких улик и данных, как можно расследовать преступление?

— Я работаю на этой должности уже лет пятнадцать, и за это время я сумел собрать достаточное количество данных об одной персоне, чтобы разобраться с ней при помощи нескольких провокационных действий. Этот скользкий и хитро-ушлый гад долго увертывался из моих рук, но теперь у меня будет достаточно данных, чтобы принудить его расплатиться по заслугам!

— И кто же эта персона, если не секрет?

— Самый хитрый, безжалостный, бесовски богатый и влиятельный…

— Хартлес Эмстдор?

— В точку. Этот премерзкий человек долго занимался своими темными делишками, проворачивая всякие авантюры, убийства и прочую мерзость. От одной только мысли о нем начинает тошнить.

— У вас есть какие-то действительно важные улики, которые позволят отправить его за решетку?

— Не все так просто, как хотелось бы. Для начала, съезди к нему и передай от меня личный привет и пожелание об аудиенции. Если не захочет, то намекни ему, что компромат собран достаточно серьезный и что, если он не приедет с повинной в собственных грехах, я передам имеющиеся у меня данные куда надо.

— А вы уверены в эффективности данной авантюры? Если верить сторонним источникам, этот человек обладает немыслимыми полномочиями и полным иммунитетом. Он же может просто раздавить нас, если заподозрит неладное.

— Да, риск, вне всяких сомнений, присутствует, но, поверь мне, он не так прост, чтобы действовать столь примитивно и открыто агрессивно. Это как раз его сразу и раскроет, поскольку тайно нас убрать у него не выйдет, уж можешь мне поверить. А теперь ступай к нему, а я пока систематизирую весь компромат, что мы на него собрали.

Глава 4

Часть 1
Хартлес Эмстдор

— Мистер Эмстдор, мы еще раз настоятельно рекомендуем вам поддержать нашу сторону. Как вы видите по результатам последних двух лет, империя имеет колоссальные успехи, и наше взаимовыгодное сотрудничество могло бы…

— Я также уже на протяжении последних двадцати лет заявлял многоуважаемому канцлеру и сенату, что не намерен ввязываться в эти распри. Мой интерес — экономическое и научное процветание, военные действия меня мало интересуют как способ действия.

— Мы готовы предоставить широчайшие льготы и возможности…

— Господин посол, давайте не будем засорять эфемерное пространство размытыми заявлениями. Я прекрасно понимаю, что под всей этой «добродетелью» скрывается желание завладеть всеми моими экономическими и научными инструментами.

— Что вы, никто и не думает у вас ничего забирать. Всего лишь требуется прекратить торговлю с конфедерацией и их союзниками, а также выполнить небольшие общегосударственные стандарты…

— Вот конфедерация предлагает абсолютно мне точно такие же условия с небольшим перевесом в свою сторону. Но ни они, ни вы меня не интересуете, я не собираюсь тут ни под кого прогибаться и подстраиваться. Меня вполне устраивает имеющееся положение дел. Влезать в авантюры и нести экономические и прочие убытки никакого резона нет.

— По имеющимся у нас данным, против вас были совершены рейды со стороны конфедерации. Мы готовы предоставить вам защиту и страховку всей вашей корпорации.

— Звучит так, будто со стороны империи таких операций не было совершено ни разу.

— Да, я не буду исключать, что некоторые имперские граждане могли совершать противоправные действия против вас. Однако, эти действия были совершены ими в индивидуальном порядке, сенат и канцлер никаких диверсионных действий не проводили.

— Здесь можно было бы поспорить, но да ладно. Даже если сохранить идейный посыл и правдивость ваших слов, то мне все равно никакая помощь на данном этапе не требуется. Моя военная мощь не настолько сильна, как у конфедерации или у империи. Однако же она полностью монолитна и подчиняется абсолютно. Плюс ко всему, все жизненно важные объекты у меня уже оборудованы так, что при всем желании конфедерация и империя не в состоянии будут нанести им хоть сколько-то ощутимый удар, при этом сохранив от своих войск хоть что-то.

— Канцлер персонально просил напомнить, что, как только окончится война и империя одержит безоговорочную победу, разговор с вашей организацией будет вестись уже не в таком лояльном тоне.

— Если мне не изменяет память, то уже последние лет пятнадцать канцлер отправляет такие нотки неудовольствия с угрожающей начиночкой. Попрошу в таком случае передать канцлеру в двухсотый раз подряд, хотя у меня уже сложилось основательное убеждение, что он игнорирует мои ответы, что я в любом случае останусь нейтральным и независимым, даже если конфедерация будет полностью уничтожена.

— На последнем заседании сената рассматривались санкционные меры в ваш адрес. На данный момент, был сравнительно небольшой перевес в вашу сторону, но на следующем заседании все может измениться.

— Я уверяю вас, что вся эта комедия повторялась еще и при трех ваших предшественниках. И империи, и конфедерации категорически понятно, что мое условное присоединение к той или иной стороне коренным образом изменит ситуацию. Поэтому угрожать и вредить мне крайне опасно, я ведь могу экономически задушить оба государства. Так что, вот мой пятисотый вердикт: отстаньте от меня с вассальными предложениями и решайте свои проблемы сами. Экономические соглашения — да, но с политическими альянсами… Ай, да что там говорить, все равно через неделю или месяц нового посла пришлют.

— Но как же…

— Многоуважаемый посол, у вас есть еще что-то по существу? Просто время, время поджимает.

— Нет, но все же…

— В таком случае, прошу меня простить, но у меня запланировано важное мероприятие, вынужден буду откланяться.

Глава 4

Часть 2
Амелия Эмстдор

Как же невообразимо обширен и интересен окружающий мир! Буквально с каждым днем мои знания о нем увеличиваются в геометрической прогрессии.

Не переставая, мне поступают все новые и новые объемы информации, которые, на удивление, прочно запоминаются, невзирая на их объем.

Вчера я научилась говорить простые общеупотребимые слова. Было довольно интересно тренировать правильную постановку букв и ударений.

Из книг я полностью закончила энциклопедию по видам животных и растений, психологию человека в кратком изложении, а также небольшой учебник по общей географии. Читать было довольно-таки сложно из-за отсутствия полноценной практики, поэтому в основном я их прослушивала, просматривая картинки.

Очень бы хотелось увидеть все изученные мной данные вживую. Я в нетерпении от ожидания предстоящего просмотра всего этого многообразия.

У меня нет ни единого сомнения в том, что создатель предоставит мне возможность реализовать мои желания. Он такой добрый и заботливый.

Кстати, я уже два дня не виделась с создателем. Слишком увлеклась изучением неизвестных данных.

Хочу сходить проведать его, может, он еще много чего интересного покажет, расскажет или объяснит.

Да, еще хотелось бы попросить его разблокировать некоторые области знания для меня, поскольку определенная информация деструктивно укладывается в моем сознании. Например, я знаю общую информацию об эмоциях, однако, ракурс изучения по данному направлению крайне ограничен, поэтому некоторые моменты остаются для меня крайне непонятными.

— «Есть там кто?» — сформулировала я вопрос при помощи мысленной связи.

Забыла заметить, что данному способу общения меня довольно быстро научила Венера и у меня довольно хорошо получалось взаимодействовать таким способом, в отличие от голосовой вариации.

Пока никто не откликнулся на мой зов. Странно. Обычно ответ приходит практически сразу. Но это даже хорошо. Я тут как раз хотела поразмыслить над одним моментом.

Кто же такая Венера, и что она из себя представляет? Я понимаю, что мое эмпирическое восприятие находится на достаточно низком уровне, однако, меня неразрывно преследует ощущение, что она чем-то кардинально отличается от создателя. Но вот только мне пока не совсем понятно, чем. Возможно, здесь разница кроется в их способах восприятия и взаимодействия с физическим и интеллектуальным миром? Точно мне пока этого не понять, надо будет обязательно уточнить.

— «Создатель? Венера? Горничные?»

Это уже становится очень странным. Совсем никого нет. Куда же все подевались? И, главное, почему не могут ответить мне, мысленная связь же, вроде бы, не зависит от расстояния.