Она была создана шестью авторами из разных стран, познакомившихся в Творческой лаборатории «Текст» и затеявших этот проект на онлайн-программе «Пишем вместе».

Мы вместе продумывали сюжет, мы спорили и находили компромиссы, мы изменяли судьбы героев и мелкие детали быта…

Но при этом каждый герой этой повести — творение одного конкретного автора. И текст написан фрагментами: каждым автором самостоятельно. Но так, чтобы создалось единое полотно повествования, с единым сюжетом и одной общей идеей.

А здесь мы хотим рассказать о тех, кому эта книга обязана своим рождением.

Руководитель Творческой лаборатории «Текст» и инициатор проекта «Пишем вместе» Лолита Волкова.

Ведущий редактор Елена Шмелева.

Соавторы: Елена Шмелева, Ирина Жук, Лолита Волкова, Марина Крук, Наталья Швец, Татьяна Гусева.

Редактор Ирина Ростовцева.

***

Основные действующие лица — выжившие и погибшие (в скобках — придумавшие их авторы):

Алин — археолог, исследовательница загадочных табличек (Елена Шмелева),

Арес — сын Алин (Елена Шмелева),

Вениамин — писатель, книголюб (Наталья Швец).

Дюшоны — семья, в которой живет мальчик, видящий вещие сны (Марина Крук).

Иза — соседка Клары (Лолита Волкова).

Йурий, он же Учитель — кавалер Сэм и друг Йееелоупуха (Марина Крук).

Йееелоупух (он же Желтый, он же Пух) — очень дружелюбный и отважный местный зверь, похожий на желтого пушистого медвежонка (Марина Крук).

Ихон-колченог — мастер на все руки, временно калека, сдружившийся с местным зверем по кличке Оксид (Татьяна Гусева).

Карин — прототип Алин, проживающая ныне совсем на другой планете (Елена Шмелева).

Клара — милая и тихая библиотекарша (Лолита Волкова).

Лиалия — воспитательница (Елена Шмелева).

Матиас Дебарг — художник, который потерял себя, но снова обрел во время катастрофы (Ирина Жук).

Немосус, он же Ученый — увлеченный геологическими исследованиями ученый (Татьяна Гусева).

Ника — новичок на планете Набхи (Лолита Волкова).

Оксид — прирученный Ихоном местный хищник, немного похожий на дога.

Олушка — подружившийся со Сторожем местный зверек, напоминающий маленькую зеленую обезьянку (Лолита Волкова).

Редиска — нытик и зануда (Марина Крук).

Спартак, он же Василий Игоревич, он же Штопор — новичок на планете Набхи, вор, сбежавший с Земли в попытке спрятаться от стражей закона (Наталья Швец).

Сторож, он же Игнат — старожил поселка, подружившийся с зеленой огули Олушкой (Лолита Волкова).

Странник — человек, который принес важную весть (Лолита Волкова).

Сэм — владелица кафе, влюбленная в Йурия (Марина Крук).

Хисан — любитель роскоши (Елена Шмелева).

Шайне — маленькая девочка, которая не переносит качку (Лолита Волкова).

Шаман — человек, чье мнение никто не хочет принимать во внимание (Елена Шмелева).

Действие повести разворачивается в одном из поселков, основанных землянами на далекой планете Набхи.

Кое-что об авторах и о том, как создавалась эта повесть, вы можете почитать в конце книги.

Введение

Для тех, кто не знает о мире хоганов, мы подобрали несколько цитат из ОЗЭ (общеземной энциклопедии), перевод с галактического. 8 апреля 2159 г.

Но если вы уже читали другие книги о нем, то можете пропустить и сразу переходить к Главе 1.

Визитница — парковая зона, приспособленная для создания и поддержания хоганов и переправки двойников человека на планеты нескольких галактик, технология цивилизации оохолов.

Каждый человек старше 21 года имеет возможность получить на визитнице 2 зерна и «посеять» их по одному, положив на специальную платформу. В результате на платформе возникает хоган, и одновременно такой же хоган возникает на одной из планет, условно пригодных для жизни.

Количество платформ на визитнице всегда превышает количество хоганов — при заполнении всех платформ тут же образуются новые.

Зерно (см. визитница) — силовое поле, образующее материальный предмет в форме боба (у разных народов Земли: яйцо колибри, фасолина, дьявольский боб и т.д.), имеющий бело-серую перламутровую окраску. При попадании зерен на центральную часть платформы («кнопку», «стартер»), и на платформе, где было «посеяно» зерно, и на платформе планеты-приемника формируются одинаковые хоганы.

Хоган — неоднородное силовое поле в форме усеченного конуса, базирующееся на платформе визитницы, одновременно являющееся мощным целителем («медицинская машина»). В момент переноса на другую планету человек полностью исцеляется от любых травм и болезней, включая врожденные или глубоко запущенные (глухота, слепота, отсутствие конечностей и т.п.). Поле изнутри хогана прозрачно, но снаружи содержит голографическое изображение, — одинаковое для всех хоганов одного «сеятеля».

Если человек (прототип) сеет два зерна, то у него есть два двойных хогана (два двойника, всегда на разных планетах). Через 1073 земных суток (почти 3 года) метка на запястье краснеет, и двойник может перенестись на Землю, коснувшись «кнопки» (центра платформы) в своем хогане. Находиться на Земле он может не более 68 часов, в течение которых либо прототип, либо двойник должны отправиться на планету-реципиент, иначе двойник бесследно исчезнет.

Метки — крошечные серые пятнышки, появляющиеся на запястьях прототипа («сеятеля») и его двойника в момент создания хогана. Метки — единственная связь между прототипом и двойником, позволяющая знать, жив ли второй. Если один из них погибает, у второго метка пропадает.

Оохолы — древняя цивилизация, зародившаяся в галактике SagDEG (обиходное название «карликовая эллиптическая галактика в Стрельце»). Около 140 млн. лет назад галактика SagDEG столкнулась с Млечным путем, вынудив цивилизацию оохолов иммигрировать в другие звездные скопления. Около 70 млн. лет назад цивилизация оохолов столкнулась с враждебной цивилизацией машин, уничтожающей все живое на планетах, и вступила с ней в длительную войну. Тогда и были созданы технологии, породившие мир хоганов.

Набхи — землеподобная планета одной из звезд в созвездии Малой Медведицы. Старше Солнца примерно на 1,1 млрд. лет. Климат похож на земной, обильная растительность и разнообразный животный мир. Из-за высокой влажности на шерсти и коже многих животных и птиц живут микроводоросли, придающие им зеленоватый оттенок.

На Набхи есть следы древней, исчезнувшей по не известным причинам, цивилизации, оставившей после себя множество глиняных табличек с текстами. Их изучение только началось, но уже расшифрованы отрывки легенды, повествующей о некоем дремлющем Духе планеты, который может однажды проснуться — и тогда не избежать катастрофы. Упоминается, что Дух суров, но с ним можно договориться. Однако ни о природе Духа, ни о том, как именно вести с ним переговоры, в найденном фрагменте не упоминается.

Более подробно о мире хоганов и книгах, которые о нем уже вышли, вы можете почитать на сайте проекта https://tlt.my1.ru/hogan.

Глава 1. До катастрофы

Планета Алаутари

Розовая дымка стелилась над долиной, по неяркому малиновому небу проплывали серебристые причудливые облака, каждую минуту изменяя свою форму. Сидевшая напротив окна женщина задумчиво вглядывалась в даль:

— Совсем как на Земле, только краски другие, — промолвила она. — Даже туману есть с кем поговорить. Он поднимется, обнимет облака и расскажет им все об этой долине и реке. А облака подлетят к звездам, и они поболтают, как старые приятели. Интересно, беседуют ли небесные светила друг с другом? Они могли бы помочь мне пообщаться с Солнцем, а оно — и с Землей!

— Не отвлекайся, — сухо оборвал ее Наставник.

Женщина придвинула ближе к себе большую чашу, на дне которой мерцал камушек и топорщилась лохматая ветка.

Карин переместилась на Алаутари около двух месяцев назад. Ей было тяжело решиться поменяться местами со своей копией. Но в последний момент она рванула в хоган, ничего не сказав своей семье. Она освоилась в новом мире, узнала у друзей, что на планете есть стелющаяся магия, и решила во что бы то ни стало овладеть ею: это был ее единственный шанс поговорить с родными.

Карин явилась к высокомерным эльфам, которые ведали всей торговлей в государстве. Их способность мысленно разговаривать на расстоянии позволяла следить за продавцами и товаром в самых отдаленных уголках страны. Людей они не любили. Но история Карин заинтересовала долгоживущих, и у нее появился Наставник.

— Я заменю предметы в чаше, тогда продолжу, — ответила Карин.

Наставник вышел, а женщина принялась рыться в сумке. Она достала телефон — совершенно бесполезный на Алаутари предмет. Карин хранила его, как талисман с Земли. Сейчас она положила телефон в чашу и налила воды.

«Если бы меня сейчас увидели земляне, точно сказали бы, что я свихнулась. Залила телефон водичкой и пялюсь на него», — усмехнулась Карин.

— Звони! — приказала она телефону и проговорила заклинание, которому научил ее Наставник.

Карин не поняла, что произошло дальше, но она увидела черную ночь и едва различимый силуэт женщины.

— Кто это? — Карин дернулась.

Она ожидала увидеть мужа, детей или Надин, свою копию на Земле, но это была совсем другая женщина, просто очень близкая и похожая на нее саму:

— Сестренка! — воскликнула Карин. — Это второй мой двойник! Куда же она попала, что столько лет не давала о себе знать? Неужели я дотянулась до нее? Жаль она меня не слышит.

Наставник подошел и сел рядом:

— Не отвлекайся, если установила контакт, то держи его, хоть час, хоть два. Жди, когда придет отклик с той стороны.

Земля. 2159 год

Штопор коснулся рукой пластины на будке. В ладонь упали два зерна. Как все просто. Сейчас он посеет одно из них на платформе визитницы и получит свой личный хоган — надежное убежище, в которое никакой страж закона проникнуть не сможет.

Тут и там, как в сказке, высились цветные купола-шатры — хоганы. И, значит, двойники сеятелей находились где-то далеко-далеко, на планетах чужих звезд. Это внушало оптимизм.

Раньше он зерен не сеял. У тридцатипятилетнего Штопора здоровье было отменное, жизнь весёлая и не обременённая заботами. О путешествиях он никогда не мечтал, ему и на Земле жилось вольготно. Мать часто повторяла ему: «Василий, не надо себе ни в чем отказывать». Он и не отказывал.

Но сегодня все изменилось, обложили его стражи закона плотно.

Погоня загнала его в парк визитницы. Сколько времени придётся прятаться в хогане Штопор себе не представлял. Припасов, которые он прихватил с собой, можно растянуть на пару недель, а что делать дальше, он обмозгует потом.

«Парень, выбери себе хорошее имя», — сказал себе Штопор, найдя свободную платформу и занеся руку с зерном над центральным кругом.

Он никогда не любил своё кошачье имя. Подумать только — вторая половина двадцать второго века, и вдруг — Василий! Мать, правда, утверждала, что это значит «Царственный». Но сына она не убедила. У него другая версия: виной всему дата его рождения — первый день кошачьего месяца — марта. Впрочем, особых хлопот это имя ему не доставляло. Среди корешей за ним прочно закрепилась кличка Штопор. И солидно, и по теме.

В детстве Василию нравился один древний-предревний герой. О нём ему рассказывал дед. Детали истории стёрлись. В памяти осталось лишь упоение от смелости, находчивости, а главное, неуловимости героя. Решено! Там, в другом мире, его копия возьмёт себе имя Спартак!

Ему понравился серебристый цвет выросшего хогана. Штопор осмотрел правую руку: аккуратный серый кружок-метка четко проступал на запястье у основания ладони. Значит, получилось! Его двойник сейчас очнулся где-то в неведомом ему мире.

Штопор выбросил непогашенный окурок на самоочищающуюся стерильно чистую дорожку. Забавно было наблюдать, как полотно цвета тусклой стали плавно выталкивает мусор в сторону газона.

«Если и мои следы дорожка так же скинет, робот-нюхач меня точно не найдет», — подумал Штопор и нырнул в хоган.

Планета Набхи. За 10 часов до начала катастрофы

Полупрозрачные стенки конуса давали достаточно света чтобы рассмотреть две серые метки на запястье. Получилось! Спартак огляделся. Его хоган стоял на краю довольно обширной, утопающей в зелени визитницы, похожей на тропический лес. Значит, планета пригодна для жизни и обитаема! Ему повезло!

Все, что его сейчас окружало — и пышная зелень, и трели незнакомых ему птиц, и даже низкие тучи — ему нравилось, всё дышало свободой. Градус настроения стремительно взмыл вверх.

«То, что начинается с удачи, обречено на успех, — размышлял Спартак. — Теперь нужно ловко вписаться в местную жизнь, а для этого важно разузнать правила и обычаи поселенцев.»

Он решил сойти с дорожки и пройтись по изумрудной траве. Нога почти коснулась земли, когда из-под подошвы вырвался продолговатый пучок травы на ножках. Спартак отшатнулся и больно впечатался спиной в ствол дерева. Шипя и извиваясь, существо уносилось прочь.

— Тьфу, нечисть! — прошептал он, стараясь унять дрожь во всём теле.

За 1 час до начала катастрофы

Сегодня на Набхи было пасмурно. Сэм не любила такие дни. Сердце беспричинно колотилось, будто выпила не две, а десять чашек отвара синей коры. Повар-программист по земному образованию, больше всего на свете она любила готовить. И здесь, на Набхи, она осуществила свою давнюю мечту — стать хозяйкой кафе. Может быть, ради этого она и кинула свое зерно сразу, как только это стало возможным — едва ей исполнился двадцать один год.

Она была молода и красива, и это не давало покоя многим местным «самцам». Впрочем, бойцовский характер и крепкое словцо пока помогали сдерживать хулиганов. Ее уважали. Она быстро приспособилась к местным продуктам и готовила так, что пальчики оближешь.

Сейчас она добавляла в отвар синей коры местную приправу, которую собирала сама. И когда дверь кафе распахнулась, впуская нового посетителя, она сердцем почувствовала — это ОН.

Каждый вечер Йура приходил после работы поесть, поболтать с ней о том, о сем. Увидеть ее голубые бездонные глаза, потом идти домой.

— Привет, Сэм! Что у нас сегодня на ужин? Дай угадаю… — он зажмурился и изобразил глубокое размышление. Впрочем, его притворство выдавали растянувшиеся в улыбке губы и ямочки на щеках. — Нет, сдаюсь.

Девушка тоже улыбнулась. Для нее он был просто Йура, хотя в школе дети и взрослые обращались к нему Йурий. А точнее Йурий Левский.

Когда-то армейский инженер-психолог, бывший командир отряда военных астронавтов, почти одновременно получил ранг специалиста, третий разряд по боевым космическим атакам и первую любовь, которая внезапно нанесла незаживающую рану в сердце. Тогда он забрел на визитницу и воспользовался зернами. Через три года боль разрыва так и не утихла, поэтому, поменявшись с повеселевшим на Набхи двойником, он решил начать новую жизнь на этой спокойной планете. И это было правильное решение — вот уже пять лет он жил на Набхи — здесь все новое и необычное вытеснило из памяти сердечную боль.

Взять, например, Йееелоупуха. В первый же день прибытия, едва ступив из хогана на новую планету, Йурий подвергся атаке странной желтой мягкой массы. Все его земное боевое мастерство оказалось бесполезным в схватке с НЖО (неопределенным желтым объектом). Пушистый ком облепил человека всеми конечностями и щекотал до тех пор, пока Йурий не свалился наземь в пароксизмах хохота. Тогда невиданный зверь отпустил жертву и начал строить комические рожицы. Потом ткнул себя в грудь и промычал:

— Еее… ух!

Йурий собезьянничал, ткнул в себя и сказал:

— Йурий! — так его назвали родители в честь первого космонавта Юрия Гагарина. Только вот букву «Ю» уже никто не использовал. Лингвистическо-теоретическое Агентство правописания (ЛТАП) признало букву «Ю» атавизмом и заменило на популярное «Йу».

— Йуууу! — обрадовался желтый зверь семейства йееелоупуховых и с тех самых пор стал неразлучным другом землянина.

В школе Йурий был любимым учителем детей сразу по двум предметам: Новейшей космической истории и Спортивному мастерству первого уровня. Специалист по нейрофизиогномике, он легко считывал у собеседника игру лицевых мышц и прекрасно ориентировался в мотивах поступков людей.

Желтый «медвежонок», которого Йурий назвал Йееелоупухом, вставал рано и отправлялся в лес за домом. Завтракал листьями и ягодами, а затем возвращался и будил Йу, и они вместе отправлялись в школу (хотите быть любимым учителем — приходите на урок в компании добродушного желтого медвежонка). По дороге в школу друзья заглядывали в кафе, где Сэм готовила вкуснейшие завтраки. А возвращаясь после занятий, они снова посещали заведение и уже не спеша обменивались с Сэм новостями.

Сегодня все посетители кафе чувствовали себя немного взвинченными. И не только из-за туч. Многие спрашивали у Йурия: правда ли, что малышу Дюшону приснилось, будто их дом со всем многочисленным семейством оказался высоко над облаками? Слухи о том, что Дюшон-младший заявился в школу лишь на последний урок и под общий хохот класса оправдывался тем, что ему пришлось долго спускаться с горы, непонятно как уже добрались до посетителей.

В тот момент никому не хотелось верить, что сон был пророческим.

— А ты тоже уже слышала про гору? — лицо Йурия выглядело встревоженным.

— Да, местные взволнованы не на шутку. Одни смеются, другие испуганы до предела. Ведь Малышу Дюшону не в первый раз снится то, что сбывается…

За 45 минут до начала катастрофы

Тело еще помнит, как она, разбитая артритом, бросает на земной визитнице зеро, шепча «удачи и здоровья тебе, дорогая», но вот толчок и…

Слегка покачнувшись, пытаясь устоять на ногах, Ника вдруг ощущает неожиданную силу и гибкость, затем видит совсем другой свет, другой пейзаж, и, улыбнувшись, облегченно опускается на пол хогана: ноги не болят. Шевелит пальцами рук: какие они ровные, красивые и легко сгибаются!

— Гип-гип-ура! Получилось! Хоган лечит все!

Выудив из кармана куртки круглую коробочку — зеркальце и складывающуюся щетку-расческу, она раскрыла ее и взглянула на себя. Лицо помолодело, серость ушла, вернулась ее красивая шоколадная кожа, словно ей двадцать лет, а не сорок пять. Щеки гладкие, от болезненной припухлости не осталось и следа. Черные глаза — задорные, восторженные. Даже неловко стало за свое беспечное настроение: ее прототип, настоящая Ника, сейчас, наверное, медленно бредет с мужем и друзьями по земной визитнице на негнущихся ногах… Впрочем, любопытство оказалось сильнее этой мимолетной жалости.

Сквозь прозрачные стены виднелись чужие хоганы. Много. Это хорошо. Значит, ее новая планета обитаема. Жаль только людей не видно совсем, никто ее тут не встречает, не ждет. Придется осматриваться самой.

Она выглянула из хогана и поняла, что снаружи тепло — можно надеть что-то легкое.

Через пару минут, переодевшись в легкие белые брючки до колена, свободную васильковую блузку и белые босоножки, Ника впервые ступила на дорожку чужой планеты.

Солнце зависло низко над горизонтом. Рассвет? Закат?

Ника шла по пустой визитнице, удивляясь окружающей ее природе: все цвета и оттенки зеленого. Даже стволы деревьев и ветви кустов были густого темно-зеленого цвета. И небо, затянутое тучами с чуть зеленоватым отливом, напоминало, скорее, штормовое море, чем земное небо. Воздух влажный: видно где-то рядом было море.

Вдруг под ноги ей метнулась… упала… Пушистая зеленая ветка?

Нет, это было живое существо, похожее на маленькую изумрудную обезьянку, пушистую и очень добродушную. Зверь это или представитель местной цивилизации?

Протянув лапку вверх, мартышка взяла Нику за руку и, тихонько угукая, повела за собой по центральной дорожке. Вскоре показался вход на визитницу — серовато-зеленая будка, деревянные лавочки и небольшая беседка, в которой, наконец, обнаружился человек. Пожилой и улыбающийся.

— Добро пожаловать на планету Набхи! — сказал он.

Вот же досада: говорил он на галактическом. Ей тоже предстоит перейти на него. Получится ли?

— Спа… Спасибо…

Запнувшись и ужасно стесняясь, она вдруг поняла, что у нее получилось. И от этого невольно радостно улыбнулась.

— О! Тебя милашка Олушка привела! — обрадовался мужчина, к которому мартышка, ловко обогнув стол, прыгнула на колени.

— Милая… Олушка… Это местная жительница?

— Да, это огули. Здесь много животных, в основном безвредных. Самые любопытные и милые — огули, так их тут называют. Людей они не боятся, но привязываются редко. А вот мы с Олушкой подружились, правда, моя хорошая?

Потрепав обезьянку по голове, он начал поглаживать ей макушку между ушами. Огули издала утробный звук, чем-то напоминающий кошачье мурлыканье.

— Не стесняйся, присаживайся. Тебе же любопытно, наверное, куда попала?

***

Услышав голоса, Спартак осторожно раздвинул листву и увидел двоих людей, которые вели неспешный разговор.

По опыту он знал, что можно узнать гораздо больше, не выдавая себя. Спартак бесшумно устроился на мягкой траве и, невидимый для незнакомцев, приготовился слушать.

***

Ника кивнула и уселась на скамью напротив аборигена.

— Лимонад. Местный. Попробуй, большинству нравится, — мужчина пододвинул к ней поближе кувшин и кружку. — Меня здесь зовут Сторожем. А что? Люблю я сюда приходить. Новичков вот встречать. Или просто посидеть, отдохнуть, подумать… Ты же заметила, что людей здесь не видно? Все живут в поселке. Там, конечно, удобнее. Поселок большой, почти двести домов. Живет здесь около семисот человек, из них прибывших вроде тебя, примерно двести. А остальные — местные, здесь родились и живут. Некоторые и зерна свои отправляют, да вот на Землю ни один из двойников пока так и не попал. Планета хорошая, почему бы не пожить? Школа есть, лечебница, мастерские, пекарни, магазины… Работают, конечно же, почти все, кроме детей да совсем ущербных. Работы много и разной, так что есть из чего выбрать. Ты вот кем на Земле была?

— Э… специалист по аквариумным рыбкам…

— Ха, — хмыкнул Сторож. — Таких профессий у нас еще не было. Глядишь, и начнешь здесь разводить. Море оно вон, рядом, километра два с небольшим. И рыбы там, понятно, видимо-невидимо.

— Прости, вроде солнце садится. Сейчас вечер?

— Да. Скоро уже семь. Часы себе у часовщика возьми, здесь время другое, в сутках двадцать пять с небольшим часов. Но наши умельцы мастерят часы привычные для нас: шестьдесят минут, двадцать четыре часа. Привыкай. Если хочешь есть, то лучше отправиться в поселок. Заодно оглядишься, может и жилье себе найдешь. Поначалу многие живут в своих хоганах, но потом понимают, что в поселке лучше… Звать-то тебя как?

— Ника.

— Николь? Николетта? Никита́?

— Нет, просто Ника.

— Ну что ж, Ника, тогда давай пройдемся. Я тебя провожу, чтоб не обидел кто.

— Обидел?

— Да не волнуйся ты, это я шучу. Старый шутник, вот как меня нужно было бы назвать. Природа здесь мирная, а люди, как везде, разные попадаются… Однако поначалу, в первые недели после прибытия, некоторые основательно с катушек слетают. Но таких мало. Сегодня ты вот уже вторая прибыла, а так — хорошо, если раз в месяц кто-то новенький появится…

Резкий, пугающий, хрипящий и одновременно металлический звук разорвал мирную тишину леса. Ника вздрогнула и инстинктивно прижалась к Сторожу.

— Пугаться не стоит. Так у нас кубары кричат, птицы здешние. Очень мирные, забавные, почти ручные. Вот только излишне разговорчивые. Голос у них… сама слышала… аккурат новичков пугать. Ничего, скоро привыкнешь.

Когда Сторож, Ника и Олушка подходили к поселку, их обогнал высокий сухопарый человек с посохом. Он шел вроде бы неторопливо и размеренно, но гораздо быстрее их. Его светлый, выбеленный солнцем плащ упруго развивался в такт шагам.

— Приветствую, Странник! — окликнул его Сторож.

— И тебя приветствую, Игнат.

— Сторож. Зови меня Сторожем, так здесь все кличут. Ты к нам по делу или просто мимо идешь?

— По делу. Надвигается беда. Созывай народ, — устало сказал путник, замедляя шаг.

Они как раз подошли к первым домам поселка. Слева раскинулись спортивные площадки: теннисный корт был затянут сеткой, а баскетбольная площадка была открыта.

***

Вечер тягучей смурью накрыл поселок. Соседи вяло заходили в кафе Сэм, и, пристроившись на любимые места, застывали в задумчивости. Никто не заказывал любимую пахучую хаукарль, которую в другие дни, Сэм весело, но настойчиво посылала их вкушать на задний двор.

Пришел и Ихон-колченог. Сел на широкую лавку у стены и пристроил больную, негнущуюся ногу.

Ихон жил на планете уже пятнадцать лет. Инженер-металлург на Земле, здесь он стал кузнецом. Здоровье, как у каждого, кто прошел через хоган, было крепкое. Однако пару месяцев назад Ихон покалечил ногу в кузнице и теперь прихрамывал. Ходил чуть боком, как краб. За что моментально получил кличку «колченог», но не слишком по этому поводу переживал — уже завтра он отправится на Землю. Пройдет через хоган и хромота пройдет. А пока и так сойдет.

На Набхи он так и не женился, жил бобыль-бобылем. Зато сдружился с местным зверем, немного похожим на дога, которого назвал Оксидом — в память о прежней профессии.

Ихон приходил в кафе по вечерам почти каждый день, но редко вступал в разговоры, чаще просто сидел за рюмочкой местной зелено-коричневой самбуки и с удовольствием слушал соседей. Но сегодня было не так. Скованно. Настороженно.

Вечер словно замер в ожидании…

Глава 2. Удивление

19:00

Буммм!

Сторож ударил в громадный гонг, висевший при подходе к площадкам. Гул прокатился вдоль главной улицы поселка. Олушка испуганно прижалась к ноге Ники, и та подняла ее на руки.

Буммм. Буммм.

Из ближайших домов стали выходить люди. Странник и Сторож о чем-то тихо переговаривались.

— Я принес мрачное известие, — сказал Странник, когда вокруг собралось человек двадцать. — Планета взбунтовалась. У ваших соседей уже происходят ужасные события: люди сходят с ума, превращаются в монстров и нападают на тех, кто еще вменяем. Скоро марево придет и сюда. Мне удалось обогнать его совсем ненамного.

— Опять байки травишь!

— Да не заливай ты!

— Кто вообще видел это твое марево?

Толпа все увеличивалась, шум нарастал.

— Марева не видно, ты прав, Николя. Но оно действует.

Последнее слово Странник произнес с таким нажимом, что все люди одновременно замолчали. И в этот момент откуда-то-издалека послышались крики ужаса. Толпа мгновенно развернулась.

— Вон, бегут! — выкрикнул кто-то.

Некоторые тут же снялись с места и кинулись навстречу мечущимся на центральной улице людям. Другие замерли, растерянно оглядываясь.

Ника посмотрела на Сторожа. Тот стоял рядом со Странником. И лица их были одинаково суровыми.

— Что такое «марево»? — спросила она тихо.

— Миф. Легенда. Увы, ставшая явью. Некое излучение, туман, поле… Его природу никто не знает, такое на нашей памяти здесь впервые.

— И что оно делает?

— Сводит людей с ума. Не всех, примерно десятую часть. Из них половина — тихие, себе на уме. А остальные становится агрессивными, превращаясь в монстров, которые рвут на куски любого, кто к ним приблизится.

— Ужас, — выдохнула Ника.

— В этом поселке живет почти семьсот человек. Если все пойдет, как в прибрежной деревне, то вскоре здесь будет уже восемьдесят-девяносто монстров.

***

Алин сидела в небольшой комнате, все столы и полки были завалены бумагами и приборами. Утром она вместе с соседями обсуждала сон Дюшона-младшего о неизвестно откуда появившейся горе, потом отвела сына Ареса в детский домик к воспитательнице Лиалии и приступила к работе.

Она склонилась над табличками. Сопоставляла и сортировала последние археологические находки. Тайны древней цивилизации лежали перед ней. Раскрыть их — вот что вдохновляло ее заниматься этой, не очень интересной работой по сортировке.

За окном раздался шум, кто-то пробежал. Алин услышала крики, но слов было не разобрать. «Когда пойду забирать сына, надо узнать, что это за беготня была», — решила она.

Придвинув увеличитель, положила новую табличку под стекло. «О, на пластине рисунок в виде солнышка, надо будет показать Аресу», — подумала она.

Алин вся углубилась в работу. Но тут вспомнила: «Гора! Не о ней ли говорил младший Дюшон?» Ведь она уже делала снимки табличек, на которых была гора. Алин стала разбирать документы на полках.

***

Когда Иза вошла в дом, Клара что-то мастерила за столом у окна. На искусственные цветы не похоже.

— Хэй! Чем занимаешься?

— Вот, решила сделать пальму для библиотеки. Поставлю у входа. Правда здорово?

Отодвинувшись чуть в сторону, Клара показала подруге свое творение: тонкие длинные листья здешнего дерева гуанча она подрезала так, чтобы те стали еще уже, и закрепила на древке от швабры. И теперь старательно проводила кисточкой вдоль каждого листа селадоновые полоски. Темный серовато-зеленый цвет полосок создавал эффект настоящих пальмовых листьев, приглушая ядовито-зеленый оттенок местной зелени, называемый художниками «шартрёз».

— Здорово! Мне нравится.

Иза не стала говорить, что цветок в горшке был бы уместнее в импровизированной библиотеке, собранной из книг, которые вот уже почти сто лет люди доставляли на Набхи. После нелепой гибели книголюба, кропотливо собиравшего все печатные издания, привозимые землянами в хоганах, Клара взяла этот склад макулатуры под свое покровительство. Особого бизнеса из этого не получилось: слишком мягкий и уступчивый характер был у девушки. Но читать людям все-таки хотелось, поэтому на жизнь ей хватало.

— Да ладно, не нужно меня обманывать. Знаю, что ты не любишь искусственные растения. А по мне, так лучше бы только они и были. Ненавижу всю эту дикую природу.

— Ну… она снабжает нас кислородом…

— Океан пусть снабжает. Или какие-нибудь джунгли подальше отсюда. От этой зелени одна грязь, — пробурчала Клара, докрашивая последний лист.

Внезапно Изе показалось, что воздух в комнате на мгновенье изменился — словно прокатилась какая-то мутная рябь. Она встряхнула головой: почудилось.

— Лес мешает! Мешает! — вдруг вскочила из-за стола Клара, с яростью уставившись на оторопевшую подругу. В голосе ее зазвучали металлические нотки. — Все эти ваши деревья уже достали! Вечно из них какая-то живность лезет! Их нужно спилить, чтобы построить новые дома. И чтобы всякие огули и зеленушки не сваливались на тебя в любой момент! И эти зверские птицы перестали, наконец, орать!

Это невероятно! Иза изумленно смотрела на разгорячившуюся подругу, не понимая, что с той происходит. Чем ей деревья-то не угодили? Не говоря уже о милых зеленых огули и прочей местной живности. Но Клара не унималась:

— Расчистить территорию от этой нечисти! Заодно будет строительный материал! Может быть даже бумажное производство наладим!

— Да уж, туалетной бумаги нам правда не хватает, — с иронией фыркнула Иза.

— Бумаги! Да! Для печати книг! И для объявлений, поделок и… хххэээ…

Голос Клары вдруг охрип, забурлил в горле. Глаза расширились и она закачалась. Иза кинулась к подруге:

— Что с тобой? Солнышко, радость моя! Все хорошо, успокойся…

— Ус-ус-по-кой-сяяя?

Голос мирной библиотекарши вдруг сорвался на хрип. Иза отшатнулась, увидев, как изменились зрачки подруги: из круглых они вдруг стали по-кошачьи вытянутыми.

Хищно приоткрыв рот, Клара вдруг бросилась к Изе и с нечеловеческой силой махнула длинными ногтями ей по горлу. Фонтанчик крови выплеснулся, заляпав розовую кофточку, но озверевшая девушка не обратила на это никакого внимания. Урча и рыча, она стала кромсать ногтями лицо, шею, руки своей жертвы.

Иза закричала и попятилась, но споткнулась о край циновки и опрокинулась на спину.

— Нееееет… Клааа-рррааа…

Грациозным звериным прыжком Клара обрушилась на поверженную подругу и яростно вцепилась в нее зубами и пальцами, вырывая целые куски мяса и разбрызгивая вокруг кровь своей жертвы.

— Не… не… на… дэээ…

Захрипев в последний раз, Иза обмякла. Схватив ее за волосы, Клара несколько раз полоснула пальцами ей по горлу, пытаясь оторвать голову. Однако поняв, что жертва уже не сопротивляется, брезгливо отодвинулась.

Мертвечина ее не интересовала.

Клара, тихая библиотекарша, милая и бесконфликтная девушка, вдруг ощутила в себе силу и ярость дикого зверя. Даже не пытаясь привести себя в порядок, а лишь слизав кровь с пальцев, она встряхнулась и встала. Оглядев комнату, схватила свою только что сделанную пальму, ликующе взмахнула ею, словно знаменем, и выскочила из дома.

Нужно найти новую дичь.

***

Сэм обвела взглядом посетителей: Ихон-колченог со своим псом, влюбленная парочка и несколько соседей.

— Йур, да ладно тебе. Давай не будем поддаваться всеобщему психозу. Лучше скажи, что ты хочешь на завтрак? Как тебе, например, блинчики под соусом чуки или тонизирующая запеканка из листьев таро?

— Сэм, злоупотребление твоим служебным положением чревато лишними килограммами, так что решай сама. О’кей? Я — всеядный… Ох… Кто это к тебе заходит? Мне не это не нравится. Гляди: выраженное сокращение пирамидальной мышцы носа, характерное положение бровей, горизонтальные складки на переносице. Височные вены выпуклы. У таких людей гнев в любой момент может перейти в ярость и иногда доводит до преступления. А может и безумия. Подобных индивидуумов не стоит дразнить и всегда стоит остерегаться, — в голосе учителя послышались не только назидание, но и тревога.

— Похоже, что остерегаться — самое время. — Сэм кинулась в служебное помещение и через секунду вернулась, держа в руках фонарик-электрошокер.

Йееелоупух выглядывал сверху, сидя на большом светящемся экране меню. Сверху панорама хорошая, и, если что, всегда можно скатится кубарем и ринуться прямо в бой.

Вошедшая парочка источала опасность, но большинство посетителей не замечали этого, занятые своими разговорами и мыслями.

Обведя взглядом зал, монстры взревели: сколько же здесь возможных жертв! Действовали они не сговариваясь. Один кинулся вправо, а другой — влево, к ближайшим столикам. Звериное рычание, резкие взмахи рук, вцепившиеся в горло челюсти, брызги крови…

Крики ужаса раздались со всех сторон.

Испуганные посетители попрятались под столы, кто-то выскочил на улицу, а Сэм и Йурий вступили в схватку.

Через пару мгновений нападавшие были обезврежены: один — классическим ударом космического десантника, а второй — шокером. С помощью посетителей их связали и положили в углу.

Но не успели стихнуть облегченные вдохи, как новая тройка обезумевших ворвалась в зал. Пока Йееелоупух обезвреживал одного из них, Сэм и Йурий разобрались с остальными.

— Смотри, это же Патрик, мой сосед! — воскликнула Сэм. — Что происходит? Что с ним случилось?

— Эта дурацкая планета…

Лицо подошедшего мелкого сутулого мужчины было слишком хорошо знакомо Сэм, и она с досадой поморщилась:

— Не ной, Редиска.

— …мы все здесь умрем, эта планета не предназначена для жизни. Я уже сто раз пожалел, что отважился войти в хоган. Не знаю, зачем вообще на это решился, черт видимо дернул… Говорили мне кореша, что локти кусать буду. Так оно и есть… Вот какого, какого хрена… Лучше уж отсидел бы в тишине и покое на казенных харчах. А тут — галиматья какая-то: зомби, медведи желтые… Бред прогрессирует… Кстати, хозяйка, где можно электрошокер купить? Тоже хочу защищаться. Я вовсе не подписывался мир спасать…

— Так, Редиска, — перебила его Сэм. — Отправляйся в свой хоган и сиди там как мышь, пока мы здесь все не утрясем. Ясно объяснила?

Редиска блеснул сощуренными глазами и сцепил зубы. Криво ухмыльнувшись, он развернулся и исчез. Остальные посетители бросились благодарить храбрую троицу за спасение. У окна врач и две девушки хлопотали над раненными соседями.

— Внимание! — обратился ко всем Учитель. — Наши раненые прибыли с Земли и имеют хоганы. Кто-нибудь должен помочь им спрятаться там. Тем, у кого есть хоганы, тоже рекомендую перебраться на визитницу.

— А вы?

— Мы заглянем к Шаману, затем в лабораторию к Немосусу. Кто-нибудь из них должен знать, что происходит.

Закат был неправдоподобно красным. Огромный солнечный диск погружался за горизонт. А вдали, на северо-западе…

— Гора? Как во сне Дюшона? — Сэм схватила за руку Йура.

— Нет… Да… Скорее голова…

— Размером с гору!

Призрачная желтовато-серо-зеленая громада возвышалась вдалеке от поселка и, казалось, с каждой секундой становилась все больше, внушая ужас.

«Похоже, начинается, — подумала Сэм. — Возможно, Редиска и прав, сначала эти безумцы, которые вряд ли перебрали самбуки, теперь эта гора…»

***

Когда-то давно, когда Йурий только появился на этой планете, он познакомился и сдружился с Шаманом. Как-то раз тот поведал, что однажды может разразиться страшная катастрофа, и что будет она вовсе не физической. Или не совсем физической — некие рисунки на табличках говорят скорее о неких изменениях в психике разумных существ.

Йурий понимал, что сведения о Набхи, наполняющие библиотеки, являются кладбищем фактов. Многолетние труды ученых, направленные на раскрытие древних тайн планеты, были очень неполными и однобокими. Шаман же поднимал из глубины веков и оживлял одну из старейших философских проблем — взаимоотношение сознания, материи и духа. Он говорил, что планета — это мыслящий организм, когда-то уже погубивший жившую здесь разумную цивилизацию. И сейчас он присматривается к человеческой деятельности, сохраняя пока молчание. Но если люди перейдут некий рубикон, то Дух восстанет и нанесет сокрушительный удар. Наверное, эта гора и обезумевшие монстры — и есть начало катастрофы.

— Будь осторожна, — шепнул Йурий на ухо Сэм. — Забеги домой, переоденься во что-то более удобное, собери вещи. Встречаемся у Шамана.

19—05

Алин распахнула окно: «Эта гора, непонятно как возникшая на нашей равнине, как будто украла половину воздуха. Как душно!».

Она стала рассматривать, как зелёная мохноножка подбиралась поближе к яркому цветку, на котором уже сидела изумрудная крылатка.

— Мелочь зелёная, создайте дополнительный воздух, вы же можете! — вслух произнесла Алин. Насекомые, не удостоив ее ответом, слились с листьями.

— У, растворились, предатели! — фыркнула женщина. Услышав ее голос, из куста высунулась любопытная мордочка, через секунду животное махнуло зелёным хвостом и скрылось.

«Странно, хринпи всегда брала у меня лакомство, а сейчас даже не подошла, — Алин в растерянности отошла от окна. — Чего нам теперь ждать от этой горы? Надо поговорить с Шаманом, показать ему фотографии древних табличек, сделанных два года назад мужем».

Алин стало грустно. После того, как в экспедиции погиб его прототип, Алин понимала, что у мужа нет шансов вернуться к ним на планету.

Женщина бережно перебирала документы, разложила фотографии. Находка ее мужа — археолога, тогда вызвала очень много обсуждений, какие только догадки об исчезнувшей цивилизации не выдвигались. Алин вспомнила, как они вместе рассматривали пейзажи: один и тот же вид, но на первой табличке есть гора, а на второй — нет. «Вот это загадка», — говорил муж тогда.

«Может у древних тоже гора возникла внезапно, прям как у нас сегодня? Интересно, что скажет Шаман, он наверняка помнит эти таблички и рисунки», — Алин спрятала в сумку фотографии, закрыла дверь и вышла.

Она быстрым шагом направлялась к детскому домику. Алин встряхнула головой, освобождаясь от тревожных мыслей: «Надо встретить моего малыша спокойной».

— Ааать, хвать! — веселые глазки радостно блестели, маленькие ручки вцепились в ее юбку. Арес на минутку прижался к Алин и тут же схватил за руку.

— Идём, мам, я построил гору, ты должна посмотреть, мне Мэриан помогала. А потом Лиалия нам дала задание гору нарисовать. Идем, я тебе все покажу!

— Здорово, что ваша воспитательница придумала так поиграть.

— Мам, а гора добрая или злая? — спросил Арес с интересом.

— Я сейчас все узнаю, приду за тобой и расскажу, — ответила она.

Малыши убежали играть, а Алин обратилась к воспитательнице:

— Лиалия, тебе придется с детьми побыть сегодня подольше. Говорят, что из соседнего поселка пришел Странник. Я еще его не видела, но слышала, что у них там большие неприятности. Заскочу к Шаману, все узнаю и сразу вернусь.

Бесплатный фрагмент закончился.

Купите книгу, чтобы продолжить чтение.