Бесплатный фрагмент - Калейдоскоп жизни

Предисловие

Проект «Мир хоганов» был задуман в Творческой лаборатории текст год назад. За это время были написаны и изданы две книги и целая россыпь рассказов. Разные авторы, разные миры, разные сюжеты — невозможно оторваться!

Мир хоганов втягивает и не оставляет. Он очень заманчив,, порой добр, порой жесток — как вся наша жизнь.

Любой человек старше 21 года может прийти на визитницу — красивый парк, который есть рядом с любым населенным пунктом — и «посеять» на специальных площадках два Зерна, который некоторые называют «фасолинами». Впрочем, можно и одно. Или вообще не отправлять — свободу воли никто не отменял.

А вот дальше…

На площадке, куда кинули Зерно, сам собой появляется хоган — сооружение в виде конуса. И одновременно где-то далеко в космосе, на одной из планет Млечного пути или вообще другой галактики появляется точно такой же хоган. В котором находится полная копия человека, посеявшего Зерно. Полная, но «улучшенная» — перемещение через хоган вылечивает все болезни и травмы, награждая человека еще и мощным иммунитетом, способным выдержать чуждое биоразнообразие.

Никакой связи между человеком на Земле и его копией на чужой планете нет. Почти нет. Разве что маленькие круглые пятнышки на ладони или запястье у обоих (или всех троих — прототипе и двух двойников). Пока они есть — человек жив. Если пятнышко пропало, значит этого человека больше нет во Вселенной…

Планеты разные. Условия жизни на всех разные. Очень много двойников гибнет. Но те, что выжили, могут через три года на три неполных дня вернуться на Землю. В «отпуск». Ну, или, чтобы поменяться со своим прототипом местами. То есть кто-то из них должен вернуться на чужую планету. Если не возвращается, то двойник просто исчезает — как возник ни из чего, так и испарился в никуда. Так что лучше, все же, чтобы кто-то отправился на ту планету. Но… да, свободы воли никто не отменял. Всякое бывает…

Если хотите побольше узнать об этом мире, почитать другие рассказы, повести и романы о метках, визитницах и путешествиях на другие планеты с помощью хоганов, заходите на наш сайт «Мир хоганов» https://tlt.my1.ru/hogan — там много информации и ссылки, по которым вы сможете найти уже изданные произведения.

Похудеть — легко!

Марина Крук

Призраки ночи, освещенные полной луной, бродили по спящему городу. Александра была одной из них. Она решительно пробиралась через баррикады. Главное, чтобы тихо. Под ногами зашелестел пластиковый кулек из супермаркета. Она остановилась. Прислушалась. Тихо, как и прежде. И продолжила свой путь. Темнота ночи напрягала. Но выбора не было. Добравшись до заветной ручки, Александра распахнула дверцу холодильника и его яркий свет осветил не прибранную кухню.

Вот он, долгожданный и не съеденный торт. Разве можно спать спокойно, когда он будоражит и без того нервное сознание. Девушка схватила дрожащими руками картонную круглую упаковку и стала запихивать его содержимое в рот. Последний кусочек предательски упал на пол и в этот момент в кухне зажегся свет.

— Так вот какие гормоны мешают тебе похудеть, — словив жену на преступлении, закричал Славик.

С полно набитым ртом оправдываться было нелегко, и девушка просто опустила глаза. Гормоны или не гормоны. Какая, собственно говоря, разница. Потому что похудеть мешало все. И в первую очередь сам Славик, провоцирующий постоянными закупками вкусняшек.

— Ты на себя в зеркало смотрела? Жиртресткомбинат. Ожирение внутренних органов, высокое давление, одышка.

— Зато у меня нет морщин. — Замямлила Александра.

— Да лучше бы ты была как тот кот сфинкс. Нет у нее морщин, понимаешь. — перекривил жену Славик.

— Ну ты же всегда говорил, что хорошего человека должно быть много, — привела еще один убойный аргумент девушка.

Лучше бы она не говорила. Муж махнул рукой и хлопнул дверью кухни, заявив напоследок, что утром его духа здесь не будет. В этом коровнике. Или свинарнике. Александра не расслышала.

Торт был спасительным кругом в океане стресса современной жизни. Она подняла упавший кусочек, осмотрела его со всех сторон, и не найдя следов мусора (так ей показалось) запихнула его в рот. Настоящая радость жизни. И пусть весь мир подождет.

Остаток ночи девушка провела в одиночестве. Муж спал в гостиной на диване, а утром его духа действительно нигде по квартире не было. Вернее тела. Дух еще витал остатками туалетной воды в ванной комнате. Отсутствовал их дорожный чемодан и половина сбережений в тумбочке. Надо отдать должное, муж был честным и добропорядочным человеком. Слов на ветер не бросал. Сказал — сделал: об этом свидетельствовали пустые полки в шкафу. Сейчас он бросал только толстую жену, свои надежды на ее гормоны и квартиру, в которой они провели счастливые годы жизни.

Сначала Александра порыдала для порядка. Как это так? Ее бросили. Было бы из-за чего. Потом она начала разрабатывать план мести. Обозлившись не на шутку, решила выследить Славика и убить. Но в тюрьму не хотелось, поэтому она решила довериться профессионалам. Пересчитав деньги в тумбочке, поняла, что тогда придется экономить на тортиках, отказалась от этой идеи. За это время стресс перешел в следующую стадию — принятия. И она даже обрадовалась маячившей на горизонте перспективе зафлиртовать на полную катушку. С кем? Это вопрос номер двадцать пять, решила пышка и засобиралась на работу. Потом вспомнила, что она в отпуске и можно просто расслабиться. Но расслабиться не получилось. В дверь неистово зазвонили.

Александра решив, что муж опомнился и захотел вернуться, даже не поинтересовавшись кто там, открыла входную дверь. За несколько мгновений до двери она успела простить Славику такой эпический проступок. Представила, как утопит мужа в своих необъятных просторах тела и нацепив улыбку до ушей, застыла в проходе в полнейшем ступоре.

Высокая длинноногая красавица вызывающе смотрела на толстуху, а на ее лице играла злорадная улыбка. Одета амазонка была в обтягивающих леггинсах, очерчивающих идеальные бедра. Тонкая талия была оголена коротким топом. Длинные черные волосы спускались по плечам на высокую упругую грудь. Тело амазонки золотисто-коричневого оттенка рассказывало об островах, яхтах и миллионерах.

«При чем здесь мой Славик?» — пронеслось в голове у толстушки. Потом мгновенно пронеслось следующее: «А вдруг он тайный миллионер. И что хочет от нее эта вызывающая дама? Она его любовница? И если он миллионер — это хорошо или плохо для Александры?» И еще какие-то вопросы, которые она не успела себе задать, так как амазонка нахально зашла в квартиру, захлопнув за собою дверь.

Она прошла обутая в гостиную и выглянула в окно. Прошлась по всей квартире, исследуя ее, а потом плюхнулась на диван.

— Класс! — сказала амазонка.

— Что? Что класс?

— Классно живешь, дорогая. Холодильник, удобства, диван.

— Вы кто? — Александра возмущенно пялилась на красавицу, но что-то подсказывало ей, что они знакомы.

— Не узнала? … Ты.

Толстушка посмотрела на себя. Взгляд уперся на толстые ноги, потом поднялся сразу на свисающий жирный живот, потому что сверху вся его мощная форма скрывала бедра, а заодно и целлюлит. Потом она встретилась со своей грудью и… поверила. Родимое пятно на груди было точь в точь как у незнакомки.

Воспоминания трехлетней давности нахлынули на Александру. Тогда ее отправили в командировку на служебном авто. Остановившись возле красивого парка с детскими яркими площадками, она хотела купить билетик, а вместо него из металлической будки в протянутую руку упали два зернышка. Она тогда еще хмыкнула и почему-то выкинула одно зерно в круглую клумбу, из которой вырос ярко-розовый конус с перламутровыми переливами. Словно взбитый крем на пироженке.

— Ух-ты! — удивилась девушка и вошла в хоган. Это потом она уже узнала, что это был он. Тогда она зашла в него из любопытства. Потом бросила второе зерно и рядом вырос второй такой-же. В нем тоже ничего особенного не было. Просто закружилась голова и она упала. Вот и вся история. Она жила себе обычной жизнью и забыть забыла об этом парке. И вот тебе на. Двойник. Реальный. Похож, один в один, но комплекция другая. Наверное на той планете, где провела амазонка условия жизни были гораздо круче, чем на Земле. Сама придумала, и сама обзавидовалась. Даже стало себя немного жалко. Везет же кому-то.

Понемногу придя в себя пышка улыбнулась своей копии:

— Ну привет. Так ты тоже Александра?

— Нет, местные называли меня Сандра. Так короче. Зови так.

— Сандра? Хочешь кофе? Чай? Печеньки?

— Лучше чистой воды. И нам надо спешить. Некогда нам плюшками баловаться. Можем не успеть.

— Куда? — не поняла толстушка.

— Куда? — язвительно переспросила Сандра. Во взгляде ее сверкало что-то холодное и презрительное. — Она еще спрашивает. На планету желаний. Все, что твоя душа захочет. И печеньки тебе, и чай.

— Не не не. — замотала категорично головой прототип. Я никуда не собиралась. Мне и тут хорошо.

— Знаешь, мне кажется одного взгляда достаточно, чтобы понять кому тут хорошо, а кому плохо. Поживешь три годика, оздоровишься через хоган. Как будто в отпуске побываешь. Приведешь себя в норму, — и провела руками по своему модельному телу, — а потом и домой. Я пока здесь за всем присмотрю. Не переживай. Я умная, как и ты, впрочем. Так что нечего здесь рассиживаться, собирай сумку и поехали. Пока тебя нашла, два дня потеряла. Надо спешить.

— А как там? Правда как в отпуске? Море? Пляж? А жить где? А еда? Вкусная?

— All inclusive! Все что подумаешь, то и получаешь. Расскажу по дороге. Собирайся.

— А как же Славик? А вдруг он вернется, а меня нет? Я не могу.

— Еще как можешь. Он не вернется. Кому ты нужна такая? А если вдруг и приедет, то только за вещами. Или жалость пробьет. А вот когда вернешься через три года, то мы еще посмотрим кому жальче будет.

— Сандра, а ты обещаешь что со Славиком… ну в смысле… у тебя с ним…

— Ха! Я и твой Славик! Да ни за что в жизни. Обещаю. Я за ним присматривать буду издалека. Расслабься. Он еще сам пожалеет, что ушел.

Дальше для Александры было все как во сне. Выбор за нее сделала Сандра. Хотя создание двойников -это же был ее самостоятельный выбор, правда не осознанный. Вроде баловства. А за каждое решение в жизни как известно придется когда-нибудь расплачиваться.

Они добрались до визитницы как раз вовремя. Парк, как и раньше, пестрел яркими хоганами, принятыми три года назад Александрой за детские аттракционы. Ярко-розовые перламутровые конусы девушки увидели издалека и подбежали к первому.

— Успели, — выдохнула Сандра. — Значит так, слушай внимательно инструкции…

Дальше сказать она ничего не успела.

Из второго конуса в этот момент выкатился огромный шар. Девушки замолчали и переглянулись. Шар покатился прямо к ним. Схватил Александру за руку и потащил в свой хоган. Уже возле входа в него быстрая Сандра успела зацепиться за прототип и потянула обратно. Александру растягивали пополам ею же созданные двойники. Силы были не равными. Противостояние нарастало. Еще рывок. И Александра оказалась внутри первого конуса.

Шар остановился и заплакал от собственного бессилия. Сандра бросилась наутек. Только что прибывшую на Землю в предвкушении новой жизни, ее, красивую и расчетливую, никто, тем более второй двойник под 200 килограмм чистого веса ни за что не заставил бы поменяться местами.

Через несколько дней спустя темная метка поменьше на запястье Сандры исчезла навсегда.

* * *

Что такое сон? Формирование образов в период физиологического отдыха? Путешествие в Тонкий мир? Или переход посредством изобретения оохолов с помощью Шара? Александра не отдавала себе отчет где она находится. Сознание медленно возвращалось к ней.

«Хорошо бы, если бы это был сон», — думала она. Комфортное проживание на Земле устраивало ее. Все размеренно и понятно. И в принципе удовлетворяло ее запросам. Она сладко потянулась, улыбнулась новому дню и открыла глаза.

Глаза обманывали. Конусообразное устройство с прозрачными стенами отражало неземную действительность. Это был сон наяву.

— Нет!

Это был не сон. Значит все правда. И ее двойники тоже. И зачем она только поддалась на эту авантюру? Как Сандра могла ее убедить? Но Сандра — это же я. А мне виднее. От этих мыслей стало легче. Себе она доверяла. Александра чувствовала себя здорово. Она многое слышала про переход через хоган. Что происходит омоложение и оздоровление в физическом теле. Но прочувствовать на себе — это было совсем другое дело. Реально, энергия била через край. Хотелось бежать навстречу солнцу, петь песни и прыгать. Обрадованная переменам она схватила себя за бедра и… не поняла. Их объем почти не изменился. Ну разве что на пару килограмм из 120 необъятных.

— Нет! Ну я так не играю! — возмутилась толстушка. — Это обман!

Тупнула ногой от досады. И все. А что она могла еще сделать?

Конечно она могла вспомнить, что была жуткой эгоисткой. Что от нее ушел муж и что она чуть было не улетела на планету где можно превратится в огромный шар. Но она решила не заниматься самокопанием. Она начинала новую жизнь. И смело шагнула навстречу ей.

— Ах! Вот это даааа…

Розовое солнце, сиреневые облака и оранжевые сады. Рай! Невероятно! Красота природы выглядела как-то неестественно по сравнению с Земными представлениями. Во все стороны от визитницы шли тропинки. Осталось только решить куда идти ей.

— Хм. И куда? — развела руками. — В сказках хотя бы были указатели: «направо пойдешь — коня потеряешь, налево — принца найдешь». Ну или как то так. Сандра хотела дать инструкции, так третья Я помешала. Получается я могу себе помогать, а могу и мешать. Давай ка я себе помогу сейчас. — Она закрыла глаза покрутилась вокруг своей оси, остановилась в какой-то момент и пошла в том направлении.

Сначала ей все нравилось. Пели разноцветные птицы, росли незнакомые деревья и плоды на них были странные. Но чему она очень обрадовалась, так это грейпфрутам. Такие родные, знакомые. И было их так много, что розово-оранжевое сияние вместе с солнцем создавало эффектную картинку.

— Это планета Грейпфрут! По крайней мере, с голоду я не умру.

И довольная двинулась дальше. Она шла и шла. Но людей нигде не было. Солнце палило беспощадно. Спасибо Сандре, упаковала рюкзак водой и горьким шоколадом. Сил было предостаточно. Но грейпфрутовые сады не кончались, а людей она так и не встретила.

Сначала это ее не особо беспокоило. Радость новой жизни стирала все сомнения с ее пути. Но у всякой радости есть предел. И как только она решила огорчиться, тут же увидела дома.

Небольшой город встречал землянку открытыми ртами. Округлые формы Александры переваливались под одеждой могучими валунами, набегая друг на друга. На Земле это бы вызвало в большей степени отвращение. Но только не здесь. Стройные загорелые худышки, все как на подбор из рекламного ролика, открыв рты, завидовали Александре. Сколько они не старались, такого тела никто иметь сроду не мог.

Так Александра стала тренером, как бы это сказать правильно — для утолщения. Или для поправления. Нет. Скорее, для ожирения. И пользовалась огромным авторитетом на розовой планете, пока…

* * *

…Да. Все было просто мега хорошо, пока Александра не стала худеть. Хотите сказать «Круто»? Кушать все подряд и худеть. Не это ли мечта всех толстушек? Нет.

Это была Катастрофа!

Наше окружение как раз и формирует наши мечты. Возможно это вовсе и не было никогда нашим желанием, но социум умеет надавить авторитетом, обсмеять, пристыдить. И тогда мы мечтаем стать навеянным образом, субъектом для использования и оприходования тем же окружением.

Но Земля и Розовая планета были далеко друг от друга. Там и здесь царили разные нормы, хотя так же навязанные обществом.

И похудение здесь — было полный провалом.

Вот что-что, а стройнеть Александра совсем уже не хотела и просто не ожидала. Сандра не обманула. Воистину, райская планета желаний. Только земных желаний. Она совершенно ни в чем себе не отказывала в смысле еды. Ела когда вздумается. Ночью — пожалуйста. Никто не посмотрит на тебя с укором и не надо пробираться тайно на кухню. Мало того, она организовала тренинги по умелому объеданию. Почти вся женская половина населения слушала их и восхищалась своим наставником.

Коуч с Земли с багажом ценных знаний: «как набрать вес» — это есть Бог. Вернее Богиня. Она с гордостью вещала, что сахар ценный источник глюкозы. И он должен быть в каждом продукте и как можно больше. Очень хорошо есть плюшки. В частности, сдобные булочки, пироженки в больших количествах. Если пицца, например, не предполагает в рецепте сахара, то нет ничего страшного. Просто ее необходимо запивать чаем с сахаром. Мед, варенье, зефирки, мармеладки очень прекрасно усваиваются в жиры. Особенно если принимать перед сном. Прекрасно, если ночью вас ждет тортик-мечта. А утром ни-ни! Никакого бега, прыга и движняка. Если надо на работу, то размеренным шагом, с перерывами и перекусами, потихоньку. Главное, войти в режим. А потом оно само и пойдет. Как по маслу. Восьмидесятидвухпроцентному.

Девушки записывали рецепты, измеряли свои точеные талии и ждали результата. Но безуспешно.

Толстушка же не могла поверить своему счастью. Теперь она понимала, что на Земле люди извратили понимание настоящей красоты. Тупое подражание истощенным подиумным моделям — было не что иное, как навязывание обществу неких стереотипов.

Александра хорошо зарабатывала тренингами, проживала в уютном доме с видом на Апельсиновое море и благодарила судьбу за посеянное зерно.

— Вот что ни говори, а все что ни делается, реально, к лучшему! — говорила она себе, просыпаясь каждое утро.

Однако вес потихоньку таял. Это было не очень заметно, но по одежде уже ощутимо.

— Х-м? Что бы это значило?

Она решила не придавать значение. Пережитый стресс при перемещении конечно же сказался соответствующим образом. Несколько ушедших кило не бросалось в глаза. А потом, когда девушки начали смотреть с подозрением, Александра сообразила подвязывать подушки и пуш-апы. И все было бы ничего, если бы однажды на очередном тренинге веревочка на подушке не выдержала и у всех на виду живот толстухи оказался на полу.

Что же тут началось! Доказать было невозможно, что подушка была средством спасения только последнее время, а до этого весь ее жир был родненьким, что ни есть самым настоящим. Но, увы. Никто больше Александре не верил.

Грустно осознавать огромный, как предыдущие формы Александры, объем проделанной работы, который пошел коту под хвост. Она все пыталась понять в чем же причина ее провала. Прошел почти год. Она вела не в меру активный способ насыщения и супер комфортный образ жизни.

— Наверное, — размышляла она, — дело в голове. Психика устроена так, что делает все наоборот: хочешь худеть, а не получается; хочешь поправиться, а не тут то было. Может ее надо обмануть? Не хотеть! И отпустить свое желание погулять.

Потом она решила, что все дело в грейпфрутах. Что-то в них было такое, от чего все ее усилия были насмарку. А ведь этот инградиент присутствовал везде. В варенье, местном сахаре и даже пчелы приносили грейпфрутовый мед.

А возможно дело было в особой атмосфере Розовой планеты. В составе сиреневого воздуха и ультрарозовых лучей местного Солнца.

Как бы там ни было, статус тренера был безвозвратно утерян. Пришлось идти на работу в грейпфрутовые сады и стать такой же Амазонкой.

Два оставшихся года на планете довели фигуру Александры к тому же стандарту, которым обладали местные и ее двойник, жившая сейчас на Земле, Сандра. Тот же обалденный загар, подтянутое тело, роскошная шевелюра волос. Длинные ноги, которые раньше совершенно не выделялись и казались укороченными из-за дряблой кожи и толстенной жировой прослойки, сейчас как будто бы росли от ушей.

Местные мужчины проявляли к ней повышенный интерес в начале ее тренерской карьеры здесь, а потом, когда она стала такой как все, не особо обращали внимания. Да ей этого и не надо было.

Она вроде ни о чем и не жалела. Но все чаще вспоминала мужа Славика и свою квартирку.

— Интересно, — гадала по вечерам после работы, — как там Сандра справляется с делами? Может быть она растолстела, как я раньше? Может быть она забыла обещание и изменила мне с моим мужем? Однако она и не догадывалась какие события происходили там, на Земле в ее отсутствие.

* * *

— Так, давайте начнем с начала.

— Давайте! — Сандра готова была начинать с начала много-много раз. Она томно закрыла глаза, улыбнулась и вздохнула.

— Какое было освещение? На каком расстоянии Вы находились от преступника?

— Светило солнце, но не такое, как там, где я живу. Там солнце пудрово-розовое, как-будто грейпфрутовое. А он стоял совсем рядом.

— А где Вы живете? — художник в погонах терял терпение. Уже два часа он с этой красивой девушкой пытался составить фоторобот преступника.

— Я живу в Галактике М87. Это вторая по яркости галактика в Скоплении Девы и одна из самых массивных галактик в Местном сверхскоплении галактик. Но сейчас я здесь в отпуске. Временно. По обмену. Для восстановления здоровья и связи с двойником.

— Так, стоп! — прервал эксперт. — Это все очень как интересно, но так мы преступника никогда не найдем. Скажите, какие у него были глаза?

— Ах! Глаза — невероятные. Голубые-голубые. И такие глубокие, что я в них похоже утонула.

— Что-то я не понимаю совсем. Что Вас связывает с преступником?

— Неразделенная любовь. — Девушка вздохнула. — Вы когда-нибудь испытывали такое чувство?

— Я — нет. У меня счастливый брак и двое детей. Моя жена… какого черта я Вам это рассказываю? Вы совсем меня запутали. Мы кого ищем? Преступника? Или здесь брачное Бюро?

— Ой, ну Вы не злитесь. Конечно преступника. Он украл… мое сердце.

После этих слов Сандру попросили освободить помещение. И пригрозили, что в следующий раз привлекут к ответственности за незаконное составление фоторобота, потраченное время специалиста, дезинформацию. И вообще, что за наглость врываться в полицейское управление, требовать найти преступника, поднять на уши всех сотрудников?

На что в ответ Амазонка пожала плечами, вильнула длинными стройными ножками и пошагала в уютную квартирку, где проводила свой трехлетний отпуск на планете Земля.

На самом деле Сандра умела о себе заботиться и в мужском внимании не нуждалась. Это они нуждались в ней. Особенно, после того, как пошла работать фитнес-тренером. Гибкость, ловкость и выносливость — были результатом трехлетней жизни, там, куда она попала по воле Александры или по воле его величества случая. А местное солнце и атмосфера слепили фигуру круче всяких спортзалов.

Однажды муж Александры, Славик, решил наведаться в квартиру жены якобы за вещами. На самом деле, он сильно скучал за ней. И искал повод встретиться. Он готов был простить ей большие или маленькие слабости. Но простит ли она его уход?

Возле парадного как на подбор стояли дорогие тачки. С ярко-желтого МакЛарена вальяжно вышел мужик с букетом и обратился к Славику:

— Эй, друг. Ты здесь живешь? Выручи, плиз. Передай букет в квартиру 37. — И всунул пол-миллиона алых роз в руки оторопевшего мужа.

Славик нехотя взял, зашел в подъезд и, выругавшись, выкинул букет в мусорный трубопровод. В квартире 37 ему открыла барышня очень похожая на жену.

— Ух-ты! Явился, не запылился.

— Ну, я это… мимо шел. Решил, вот… в гости. Можно?

— Давай! Раз мимо. Кофе, чай, грейпфрутовый сок?

* * *

Ох, это время.

То оно тянется как медлительная черепаха, то мчится как яркий свет от сверхновой звезды. Для Александры и Сандры три года пролетели как отпуск на море. Надо было возвращаться в свою прежнюю жизнь. Немного взгрустнулось как обычно бывает перед путешествием. Люди, они такие странные, им всегда чего-то не хватает. То форм, то любви, то счастья. Благо, что хотя бы здоровье можно было восстанавливать через хоганы — конусообразные изобретения мудрых оохолов.

Метки на руках девушек сигнализировали красным цветом. Пора! Александра шагнула в свой хоган.

Там, на Земле, ее уже ждали двое. А что они могли сказать — это новость скоро станет известна и ей. Только надо прийти в сознание, открыть глаза и сделать шаг наружу, к своей новой жизни.

Александра собралась с духом и вышла. Сандра и Славик такие радостные и счастливые подбежали к ней. «Они вместе?» — пронеслось в голове вихрем. «А как же слово, которое дала Сандра? Похоже, оно ничего не значило для двойника-амазонки. Ну впрочем, они же со Славиком расстались три года назад. Какие могут быть обиды?» С этими не очень радостными мыслями в голове она тоже выдавила улыбку и сказала:

— Привет! А вот и я.

— Невероятно! — бывший смотрел во все глаза.

Девушки-двойники обнялись. Все таки здорово, когда ты есть сам у себя. А когда тебя двое, это ли не счастье? Столько всего можно промолчать друг другу. Не надо рассказывать самой себе то, что и так известно тебе. Про сиреневое солнце, про Апельсиновое море и про все то, с чем пришлось столкнуться в другом мире. Александру больше интересовали события здесь и ее вопрошающий взгляд был немного с грустинкой.

— Невероятно, — повторил Славик. — Как две капли воды.

— Да ладно тебе, — Сандра как-будто читала мысли. — Сама придумала, сама обиделась? Не волнуйся, я за ним только приглядывала. Ну, правда иногда мы встречались, чтобы попить чай и поболтать о жизни, порассуждать о цивилизации оохолов и представить чем занимаешься ты, там, на Розовой планете. Слав, а ну-ка отвернись на минуту.

Девушки бросили сумки на землю и быстро поменялись куртками. Взъерошили друг другу волосы и закричали:

— Все!

Славик повернулся. В своем сердце он слышал голос, который вел его прямо к жене. Настоящей. Чувства же не обманешь.

Сандра не унывала. Все таки в ее характере была отличительная черта — грейпфрутовый иммунитет хорошего настроения.

— Через три года здесь? — спросила она Александру? — В отпуск по обмену?

Та кивнула головой. Теперь ее жизнь не будет такой, как раньше. А с собой все-таки расставаться грустно.

— И да, ты работаешь фитнес-тренером. Славик покажет где. Смотри, не подведи меня. Впрочем ты же и сама знаешь — похудеть легко!

И Сандра шагнула в хоган. Долгие проводы — лишние слезы. Зачем они ей?

Июль 2020

Робинзонша

Лолита Волкова

Свет. Свет. Его так много, что он ощущается даже с закрытыми глазами.

Куда меня занесло?

Открываю глаза. За стенами хогана свет.

«Планета должна быть пригодна для жизни, так написано в инструкции», — мечется в голове паническая мысль.

Но. Свет. Свет. Ничего кроме света.

Вытягиваю плед, притороченный сверху к рюкзаку. Закрываю лицо. Блаженство. Теперь можно подумать. Нет, вначале упасть в фантазию. После моих фантазий любая жизнь покажется сказкой.

Лечь. Расслабиться… Сдвинуть плед, пусть закрывает только глаза, дыханию ничего не должно мешать.

Выравниваю дыхание. Глубокий вздох, медленный выдох.

Все, поехали! Давай!

Простор. Поля. Покой.

Слегка холмистая местность, дикие травы. Где-то далеко-далеко видны деревья. Никого и ничего больше. Даже меня здесь, кажется, нет. Ох, ошибочка. Я есть. Я — ветер. Легкий, теплый, робкий.

Травка. Цветочки. Налетаю на них грудью, глажу руками. Они радостно трепещут. Я им нравлюсь!

Набираю скорость, расширяюсь, охватывая весь луг — и уношусь дальше, к холмам, к деревьям. Им ведь тоже нужен свежий ветерок! Я. Им нужна.

Летаю, летаю… Все-таки это восторг — быть ветром!

Просыпаюсь с легкой досадой от голодного урчания в животе. Надо же, как некстати…

Достаю бутыль из бокового кармашка. В соседнем кармане упаковки с беляшами. Домашними, не какой-нибудь общепит. Маленькими, по 4 штучки в упаковке. Сама так заворачивала в фольгу.

Вкуснятина! Запиваю водой.

И только теперь понимаю, что за стенами хогана уже не так много света, вполне терпимо.

Темнеет стремительно. Я даже не успела решить, выходить ли мне наружу, а вокруг уже воцаряется ночь.

Нет, не ночь. Тьма.

Ни луны, ни звезд, ни огоньков жилья.

Куда же я все-таки попала? Почему нет встречающих?

Нет, хуже. Почему рядом нет ни одного другого хогана?

Вспоминаю свою фантазию. Неужели здесь, на этой планете я первый житель?

Хочется взвыть от досады. Люди! Мне нужны люди! Я не Робинзон Крузо! Я не хочу жить одна! Я боюсь! А вдруг здесь водятся злые звери, коварные букашки и ядовитые пресмыкающиеся?

Аж в дрожь бросает. Ладно. Дождусь утра. И попытаюсь разобраться при дневном свете.

А пока… Пожалуй, снова отпущу свою фантазию на волю. Первая показала мне пустой мир. Может быть вторая подскажет, что мне в этом мире делать?

Это отрывок из книги Лолиты Волковой «Планета света и тьмы».

Июль 2020

Элинор

Елена Шмелева

— Карин, помнишь, ты однажды сказала, что писала на Земле книгу, и твою героиню звали также как меня? — Элинор подняла голову от коробки, где она сортировала камни по цвету, помогая старшей подруге разбираться в мастерской.

— Конечно. Интересно Карин-Надин ее допишет? Она сказала, что хочет это сделать, — Карин отошла от столика, где разложила перламутровые ракушки разнообразных форм. — Какие у вас моллюски — затейники, домики у них все разные. Я пыталась найти две одинаковые ракушки, не смогла.

— Расскажи мне, что ты про свою Элинор написала? — попросила девочка.

— У нее после смерти отца была трудная жизнь, мать вышла замуж. Моя героиня переселилась к бабушке. Скучала по маме, то любила ее, то ненавидела, а иногда оба чувства испытывала одновременно.

— О! Я знаю, так может быть! Это про меня, — перебила Элинор.

— И про меня тоже, — вздохнула Карин, — писатель часто берет что-то из своей личной истории, изменяет детали.

— Или из жизни похожих на него людей, — подхватила девочка. — Хочешь, я расскажу тебе свою историю? Неизвестно, Карин-Надин напишет твою книжку или нет. Ты это узнаешь, только когда вы с ней вновь поменяетесь через хоган. Твоя копия может написать совсем не то, что захочешь ты.

— Конечно, расскажи, — попросила Карин. — Я долго думала, как связаны прототип и копии. Поняла, что при всем внешнем сходстве, мы совершенно по-разному принимаем решения и делаем выбор. Даже если Карин-Надин напишет про Элинор, это будет ее книга. А я сочиню свою. И зачем мне ждать той минуты, когда я смогу войти в хоган и вернуться на Землю? Я могу начать прямо здесь.

— Здорово, ты напишешь мою историю, — Элинор забралась с ногами на диван, жестом предлагая Карин устроиться рядом. — Начну с того, как я возвращалась после учебы на летних курсах.

* * *

Повозка тяжелыми колесами затормозила на вымощенной булыжником дороге. Элинор соскочила со ступеньки, повесила на плечо сумку. Ей навстречу потянулись цветы-факелы — смешные трубочки разноцветного огня. Деревья сакри приветливо зашуршали листочками на блестящих ветках.

Элинор поморщилась, увидев мрачный дом вдалеке. «Хоть растения здесь радостные», — подумала она. Помахав вслед отъезжающий повозке и получив ответ от девочек-сокурсниц, Элинор направилась к аллее.

Пройдя несколько шагов, она остановилась у массивной лавки и уселась на нее, надеясь, что прохлада белого камня и красивый сад заглушат неприятную холодную боль, сковавшую все внутри.

Девочка была вся очень напряжена, зажата, даже дышала еле-еле. Ей хотелось исчезнуть: «Вошла бы, взяла своего Фосео и ушла прочь. Невидимку никто не заметит. Не надо разговаривать с ними». Мать и отчима она так и называла про себя: «они».

Элинор вспомнила, как ей точно так же хотелось исчезнуть, когда отец начинал ругаться с матерью. Он был человеком вспыльчивым и властным. Мама — молчаливой и спокойной. Элинор побаивалась отца, он с ней проводил мало времени. Но ее детские воспоминания хранили и тепло душевных дней с папой.

Его внезапная смерть резко изменила всю жизнь девочки. Элинор вспомнила проводы отца в Долину Душ. Мать тогда, желая помочь дочке справиться с переживаниями, купила ей в подарок минильвуша. Маленький похожий на львёнка дракончик, очень редкое для их мест существо. Таких домашних любимцев мало кто мог себе позволить, они были очень дорогими, но мать не пожалела денег. Элеонор назвала своего питомца Фосео.

«Зачем она за этого вышла замуж? Не могла остаться со мной и бабушкой», — девочка имя отчима не произносила, маму страшно раздражало, когда дочка, упоминая ее мужа, называла его «этот».

Отец Элинор служил при дворе короля. Из-за его частых и долгих поездок в соседний город Этилед девочка редко видела его и мать, поскольку та всегда сопровождала отца. Родители оставляли Элинор с бабушкой. Можно сказать, что девочка жила постоянно у нее за стенами замка. Иногда родители приезжали навестить дочку или изредка Элинор у них гостила в городском доме.

После проводов отца в Долину душ дочка и все знакомые, были удивлены решением матери вновь выйти замуж. Ее избранником оказался не человек, а эльф. А таких браков не было в городе. Существовало множество легенд, рассказывающих, что человек рядом с эльфом угасает.

Почему мать сделала такой выбор было загадкой.

Одни друзья говорили, что она не хочет терять высокий уровень жизни, который ей обеспечивал отец. Его доход на службе короля был очень высоким. Другие вспоминали, отец Элинор был незаурядным человеком, поэтому мать выбрала эльфа, как известно, только они владеют стелющейся магией. Третьи утверждали, что это политический союз, отношения между эльфами и людьми были натянутыми, а этот брак поможет многим изменить свою точку зрения.

У Элинор поговорить с мамой по душам никогда не получалось, поэтому она не могла знать, что толкнуло мать на этот брак. Девочка верила в старую легенду, и ждала худшего, что мама рядом с мужем быстро начнет терять жизненные силы. Элинор много раз слышала, как бабушкина подруга рассказывала истории, что люди в браке с эльфами несчастны, старые легенды говорили, что эльфы «пьют» силы людей, последние в таком браке умирают.

* * *

«Как же мне не хочется туда идти», — Элинор поднялась с лавки и побрела к красиво украшенной лестнице главного входа.

Элинор чувствовала тяжесть и боль в груди, ей совсем не хотелось в этот дом. Она даже не могла радоваться встрече с матерью. Единственный, кто ее ждал, и с кем ей не терпелось встретиться, был ее любимец — минильвушик Фосео. Из письма Элинор знала, что бабушка заболела, и ее направили лечиться в Дом нового здоровья, а питомца забрали мать и отчим.

Элинор нахмурилась, ещё сильнее сжалась. Потом попробовала вздохнуть поглубже. Представила, как услышит сейчас цоканье маленьких лапок по каменному блестящему коридору. «Фосео меня встретит. Ничего, я здесь долго не пробуду! Заберу своего минильвушика, поговорю с ними. И мы пойдем домой, хоть бабушки и нет, но я одна справлюсь. Будем с Фосео ее ждать», — девочка старалась дышать ровнее, успокоиться.

Сердце Элинор сжалось, она несколько раз стукнула тяжёлым кольцом по массивной резной двери.

Слуга открыл, пригласил Элинор пройти внутрь.

«Странно, почему Фосео не бежит ко мне навстречу? Он что тоже заболел, как бабушка?» — девочка прислушивалась, но звуков никаких не было.

В гостиной мать подошла к дочке, поздоровалась.

«Она никогда меня не обнимает», — подумала девочка, ей хотелось подойти к матери ближе, но она встретилась взглядом с ее мужем. Он смотрел холодно и насмешливо, поприветствовал девочку кивком головы.

— А где мой Фосео? Почему он меня не встречает? — обратилась она к матери.

— С ним было много хлопот, мы его отдали, — ответил эльф.

— Кому? Почему? Мама, ты же мне его сама подарила! Как отдали? — Элинор задыхалась от отчаяния.

— Не нужно так возмущаться, — продолжил мамин муж. — Ты его плохо воспитала, он прыгал по кроватям и залезал на стол, укусил твою бабушку.

— Элинор, он мешал бабушке. Она заболела, Фосео требовал много внимания и прогулок, — проговорила мать. — Его не с кем оставлять. У тебя курсы будут опять зимой. В этом доме минильвуш находиться не может. Зато здесь с нами будешь жить ты.

Элинор была в шоке от новостей. До неё не сразу дошло, что ей придется остаться в доме отчима. Она никак не могла осознать, что ее маленького друга Фосео больше нет.

— Мы сегодня перенесем в твою новую комнату вещи из старого дома, — продолжала мать, — ты же хотела, чтобы мы жили вместе.

— Нет, я вернусь в поселок. Справлюсь одна, подожду, пока бабушка приедет из дома Нового здоровья.

— Дом в поселке продан, — спокойно сказал муж матери. — У твоей бабушки мало шансов вернуться. Ей нужен постоянный уход, она слаба. Мы с твоей матерью примем тебя здесь.

Элинор молчала, ей хотелось плакать. Но она держалась.

— Я понимаю, что ты расстроилась из-за Фосео, но поверь, так всем лучше. Пойдем обедать, — в голосе матери не было тепла и сочувствия.

— А из-за бабушки, из-за продажи дома я не расстроилась по-твоему?! — Закричала Элинор. Какое вы имели право отдавать моего питомца? Ты же мне сама его подарила? А вы спросили у меня? Все решили сами! — Элинор сорвалась на крик.

Мамин муж скривил губы и молча вышел из комнаты.

Мать кинулась за ним.

— Иди, иди! Он для тебя важнее, чем я! — прокричала девочка.

Это отрывок из книги Елены Шмелевой «Путь Элинор к Дару».

Планета №6

Марина Крук

— Привет!

— Ты кто?

— Я? А Вы кто?

— Наполеон I Бонапарт, император Франции, полководец и государственный деятель, заложивший основы современного французского государства. Один из наиболее выдающихся деятелей в истории Запада. Ты откуда прибыла?

— Я землянка. Можно мне здесь пожить три года? — я вышла из своего голубого как легкий ветерок хогана и сделала шаг.

— Если ты француженка, то можно. — Наполеон Бонапарт был настроен воинственно и поэтому я солгала:

— Конечно. Я французская актриса. Софи Марсо. — Мне говорили, что я немного на нее похожа и мне это очень льстило. — Знаете такую?

— Нет! Никогда не слышал. Я знаю Жозефину. Мою жену. Но если ты француженка — проходи. Направо — наши. Налево — враги.

— А кто ваши враги? Можно поинтересоваться?

— Известно кто. Кутузов, Суворов.

— Да ладно? Тут прям все собрались? — но Наполеон уже не слышал моего вопроса. Он пристал с допросом к другому вновь прибывшему из фиолетового хогана.

Я пошла направо. Лишь бы не заставили говорить по-французски. Тропинка вывела к домикам. На огромной поляне толпились люди. Я подошла к самому высокому молодому человеку и представилась:

— Софи Марсо.

Высокий улыбнулся адекватно и даже приятно:

— Хорошо. Будешь четвертой. Самой симпатичной, если что.

Я извинилась и сказала, что пошутила. Вообще-то я Марина, посеяла свои зерна. Первый двойник не выжил, а со вторым договорились поменяться на три годика. Мир посмотреть, так сказать. А потом спросила как он кстати называется у вас здесь? Высокий ответил:

— Планета номер шесть. А сам он Чехов. Антон. Только Сергеевич.

— Надо же! Очень приятно.

Потом Антон отвел меня в домик где мне предстояло жить. В принципе, нормальный. Относительно удобный. Мой двойник, как и я впрочем, любил уют. Поэтому в домике были шторочки на окнах, салфеточки, вазочки и подушечки. Милота.

— И чем же мне здесь заниматься? — думала я. — может начать писать? Столько интересных персонажей и я среди них. Спрошу у Чехова. Потом. А сейчас пойду прогуляюсь. Может еще с кем познакомлюсь.

В поселении была сцена. Наверное у них еще и театр есть. На сцене стоял голый человек и во всю кричал: «Я король!»

Голый король! Мания величия. А у самого-то ничего нет. Странный народ тут какой-то.

— Странный, странный. Просто эта планета населена прокариотами. Это такие живые микроорганизмы. Они выделяют кислород. Но с ним еще какое-то странное вещество. До сих пор неизвестное науке. Из-за этого вся беда. Я — Айзек и могу читать по жестам. Тоже землянин, кстати.

— Очень приятно. А откуда Вы узнали, что я с Земли?

— Потому что Вы в маске. Здесь она не поможет совершенно. Здесь есть свой секрет. Ну Вы и сами скоро все узнаете. Мне надо идти. Немезида ждет. Дописываю ее.

— Ух-ты! Ой, ух-Вы! Вы тоже писатель? Вернее, я только чуть-чуть. Скорее неугомонная фантазерка и немножечко с приветом. Хи. А можно мне Вас потом почитать?

— Конечно! Библиотека за углом. Если что, я Азимов.

И писатель ушел. Интересно, о каком таком секрете он говорил? Я хочу все быстрее узнать. Торопыга. Я сняла ненавистную маску и зашвырнула в кусты желтой сирени. Библиотека. Чудесно! У меня есть целых три года — читать, читать и писать. А потом? Что потом? Ну вот, опять торопыга. Хочу все скорее узнать.

Все равно мне здесь нравилось. Ну и что, что прокариоты. Какое мне до них дело. Захотелось нарвать цветов и принести в свой домик. И вообще, надо как-то начинать жизнь заново. Как будто я писатель, взяла чистый белоснежный файл и дальше… а что дальше? С чего начинать жить? Наверное как-то по-другому. Разбивая старые шаблоны. Ведь на этой планеты и люди какие-то другие и даже Чехов не тот. А там на Земле я любила читать Антона Павловича. Умер он правда рано, но зато с шампанским. Ага. Попросил жену подать шампанское, выпил и отошел на другую планету. Если честно, такой переход мне запал в душу. Буду тоже просить шампанское, если что. Но пока я умирать не собиралась. В планах было пожить здесь три года. Вернуться домой и написать что-то невероятно прикольное.

Розовые облака, зеленое солнце. Вернее салатовое, как лето. Интересно, а почему «Планета №6», почему желтая сирень, почему то, почему се. Я как маленькая взрослая почемучка. Столько вопросов и никаких ответов.

Я сидела на голубой траве и умилялась совершенно странному художнику, раскрасившему эту планету. И вдруг легкий ветерок прокричал:

— А-а-а…

Потом дважды:

— А-а-а… а-а-а…

А затем как-будто бы:

— Мааа-иии-ааа…

Конечно, здесь и ветер такой необычный. Только недавно была тишина, а теперь шумит листва, и как-то по-особенному. Вдруг отчетливо:

— Мааа-риии-нааа!

Я вскочила. Кто меня зовет? Ветер?

— Кто это? — я немного испугалась и собралась бежать. Мой домик выглядывал из-за высокой травы. Я заторопилась и только возле входа остановилась. Никого. Отдышалась. Конечно, это мне почудилось. Стресс после перехода через хоган.

Внутри меня ждала мягкая постель и стакан фиолетового молока на столе. Почему фиолетовое? Ну вот — опять почему.

На следующий день хорошенько выспавшись я решила заняться по-хозяйству. Первым делом собралась в магазин. Должен же он быть здесь. Мне надо было прикупить кофе — как же без него? — и шоколадку. Для настроения. Действительно, магазин был. И недалеко. Воле него стояли два персонажа и спорили. Один был толстый с черной повязкой на лице, закрывавшей один глаз, а второй — худощавый, жилистый.

— Не числом, а умением. Не числом — а умением! — приговаривал худощавый. — И не прямо из котелка. Поспешно и постоянно обжигаться. Надо выкладывать в миску. Есть медленно, собирая с краев.

Кого же они мне напоминали?

* * *

В магазине я нашла и кофе и шоколад. Все! Жизнь прекрасна! Самое главное на этой планете есть. Остальное можно пережить. И я довольная и счастливая, что все не так уж плохо, решила опять прогуляться. Вдруг все тот же голос прокричал:

— Марина!

Страх — решила я — совершенно ненужная штука. И трансформировала его в улыбку.

— Да, я Марина. А вы кто? Давайте дружить. Вы где?

— Я здесь. Я протяженный. Я простой в каждой точке и сложный если собрать вместе. А твой разум не простой, но он отличается от других. С теми другими нельзя войти в перекрестное соприкосновение и общаться. У них такой искривленный ум и если попробовать его исправить, они гибнут. У них хрупкий разум.

— А у меня?

— У тебя нет. Он приспосабливаемый.

— Где ты?

— Повсюду.

И розовые облака вдруг стали складываться в изображение: две темные дыры на месте глазниц и щель вместо рта. Мордашка улыбалась словно смайлик. А потом трансформировалась в птицу и улетела, подгоняемая ветерком.

На террасе я пила кофе, когда заметила Чехова, подходящего к моему домику.

— Привет. Можно?

— Конечно, будешь кофе?

— Спасибо, давай. Хотя я по делу. Освобождается место в библиотеке — могу предложить работу. Зарплата не большая, но и потребностей на этой планете не много. Тебе точно хватит. А времени будет достаточно, чтобы читать и писать.

— Отлично. Я согласна. А расскажи мне про себя. Ты давно здесь?

— Да. С тех пор, как мой прототип посеял зерна. Через три года я хотел с ним познакомиться. Мы встретились у хогана. Обнялись. Долго болтали. И решили не меняться. Мне здесь нравится. Лучше, чем на Земле.

— А почему «Планета №6»? Здесь все с Земли?

— Нет. Странно, но здесь люди с пяти планет. А эта — шестая. Больше всех — с Земли. И они самые странные и самые хрупкие. Их разум не выдерживает здешнюю природу. Но у тебя похоже иммунитет. А то бы ты превратилась в «Софи Марсо» уже на следующий день и снималась в кино. — Он заулыбался.

— Ясно. Даа, хорошо, что я Марина.

На следующий день, приступая к своим обязанностям в библиотеке, столкнулась с Айзеком. Он обрадовался, увидев меня здесь. Рассказал о себе и о жизни. Не важно на какой планете. О жизни в целом:

— Начать никогда не поздно. Жизнь — это цепь потерь. Ты теряешь молодость, родителей, любимых, друзей, удовольствие, здоровье и, наконец, саму жизнь. Ты можешь не принимать этого — и все равно будешь терять. Да еще потеряешь спокойствие и душевное равновесие. Поэтому не отказывайся от достигнутого. Общайся с чужим разумом с помощью своих необыкновенных способностей. С годами мы начинаем искать не чего-нибудь эдакого, а покоя. На этой планете спокойно.

— Да, но всегда ведь хочется испытать экстаз от узнаваемости, собственной значимости.

— Не знаю. Многие бы охотно согласились отдать все за минутку покоя. Незаметный человек всегда незаметен, но и он умеет любить.

Философ этот Айзек. Я потом долго переваривала его слова, складывая на полочках книги.

Раньше я боялась старости. А теперь понимаю, что это дар. Не все могут позволить дожить до нее. А раз уж я собралась до нее жить, то буду начинать сейчас. Писать.

Июль 2020

За семью замками

Ангела Майски

После утренней суматохи — нескончаемого потока автомобилей, толкотни на пешеходных переходах и запруженных горожанами тротуаров –– город понемногу приходил в себя. Именно это время суток больше всего не любила Лидия. За два года и девять месяцев пребывания на Земле она так и не смогла привыкнуть к планетарному распорядку — ночью спать, а днем бодрствовать. Впрочем, «рожденная» на Арзюри, Лидия не могла принять многих причуд земных людей. Трудятся с утра до ночи, подрывая здоровье, соперничают, враждуют, гоняются за успехом, деньгами, продвижением, повышением… И все ради того, чтобы большую часть заработка обменять на безделушки, которые, кроме как захламливать жизненное пространство, ни на что не годятся.

Или, хотя бы взять ее походы к психотерапевту! Что эти нескончаемые беседы, тесты, гипнозы ей дали? Вернули хоть каплю памяти за все эти годы? Сплошное разочарование, трата времени и денег. Еще и в такую рань! Ей бы сейчас поспать… Солнце на Земле не такое яркое, как на Арзюри. И глазам легче –– вполне можно обходиться без защитных очков. Можно гулять в любое время и не бояться, что в кожу вопьется какой-нибудь ядовитый цветок или, еще хуже, голову снесет огромный плод холли. Но небо… Как ей не хватает фиолетового неба Арзюри! Ночных вылазок с друзьями на разведку, дневной тишины, прогулок с Ибером под сиянием двух лун и его раскатистого смеха. Хоть бы одним глазком взглянуть, как он там… Слава Небесам, ждать осталось недолго –– если она вернется через три месяца, у них будет целый год, чтобы побыть вместе!

— Только бы с ней ничего не произошло… Только бы она вернулась живая и невредимая… И чтобы память проснулась… — повторяла про себя, как мантру, Лидия. –– Иначе…

А что будет, если земная Лидия не вернется? Тогда ей придется провести остаток жизни здесь, на этой суетливой планете и с огромным темным пятном вместо воспоминаний. И она никогда больше не увидит своего Ибера!

Погруженная в тревожные мысли, Лидия не заметила, как ноги привели ее на самую старую в городе улицу. Для автомобилей проезд по ней запрещен, поэтому жизнь здесь кажется тихой и неторопливой, да и местные жители отличаются от остальных горожан –– не такие суматошные и дерганные.

На нижних этажах кирпичных домов с массивными деревянными дверями размещаются маленькие магазинчики с неброскими вывесками, мастерские для починки часов, одежды, обуви и даже старых фотоаппаратов. Каждый раз, когда Лидия оказывается на этой улице, она забывает обо всех тревогах. Напряжение тела и ума, что не покидает ее ни днем, ни ночью, хоть ненадолго, но отступает.

Ступая по испещренной годами брусчатке, Лидия скользила взглядом по окнам домов, всматривалась в лица прохожих, вслушивалась в разговоры сидящих на лавочках старичков, и в ее груди появлялось необъяснимое, но очень приятное волнение. Будто глубоко внутри вибрировала тоненькая нить, за которую ей так хотелось ухватиться и продлить эти ощущения, но любая попытка заканчивалась неудачей. Как только Лидия сосредотачивалась, волнение бесследно исчезало…

— Неужели сегодня прекрасная мадемуазель Лидия обойдет вниманием одинокого Искандера? — раздался хриплый голос хозяина кофейни, что пряталась под сенью раскидистого каштана.

Лицо девушки просияло в радостной улыбке.

— Нет, ну, что вы! Как бы я могла не поздороваться с моим лучшим другом и не отпить вкуснейшего в мире кофе!

Лидия завернула к кофейне и подхватила один из стульев, которые Искандер выносил на тротуар и расставлял вокруг столиков, имитируя подобие летнего кафе.

— Ну, как дела у нашего славного фотографа? Выставку не надумала делать? Нести искусство, так сказать, в широкие массы? И почему ты сегодня без камеры? Даже как-то непривычно видеть тебя налегке!

Искандер, засыпая Лидию вопросами, по-джентельменски подставил ей стул и жестом предложил присесть.

— И так, что желает молодая леди? Как обычно, черный, сладкий и со щепоткой кардамона? Надеюсь, ты не отказалась от сахара, как большинство этих городских сумасшедших?