Мир похож на калейдоскоп. Различные комбинации цветов, которые мы видим в последовательности, представляют собой отражение динамичных мыслей.
Джеймс Аллен
Видел ли кто-нибудь белую радугу?
Михаил Михайлович Пришвин
До…
«У каждого из нас есть свой внутренний камертон, у каждого понимание своей ноты. Нота — это не одна частота, а совокупность частот, вызывающая резонанс в окружающем мире. Но если что-то пошло не так…»
До…
Сочной малиной, яркой клубникою —
краски мазками, совсем неспроста!
После —
Колючею ежевикою, плети цеплялись за нити холста.
До —
Как одно солнцеглазое счастье,
дождики с радугой, шёлковость трав.
После —
Туман зябкой серостью застил
жухлую осень продрогших дубрав.
До…
Быстрокрылою чайкой парила,
В брызгах солёных над гладью морской.
После —
В придонном облаке ила
Веру в любовь убивала тоской.
До —
Не звучит уже первою нотой.
До —
Как утерянный сыгранный тон.
После…
Услышит ли музыку кто-то?
После —
Не вытянул До-о камертон…
C’est La Vie
Ты — на юг, я — на север.
C’est La Vie.
Перепели метели гимн любви.
Попадался нам клевер в три листа,
А в четыре не вызрел — неспроста.
Ты — на юг, я — на север, в снег, в пургу.
По весне там посею лебеду.
Перепели метели гимн любви,
И не вызрел наш клевер…
C’est La Vie…
Криминальное
— А что любовь?
— Повесилась в дубраве на суку.
Ей жить судьба отмерила каких-то два «ку-ку».
И вот, болтает ножками в бельишке и чулках,
Кудрявая, хорошая, но как же рано, ах!
А платье подвенечное
в терновые кусты
Заброшено, наверчено на острые шипы.
И как покажет следствие —
двоим мотать тут срок,
Ведь неспроста повесилась
Любовь, не сняв чулок.
Меня здесь нет…
— Как хорошо, что ты нашелся, — сказал Медвежонок.
— Я пришел.
— Ты представляешь, если бы тебя совсем не было?
— Вот я и пришел.
— Где же ты был?
— А меня не было, — сказал Ежик.
(С. Г. Козлов «Медвежонок и ежик»)
Ручьями бродит талый снег,
Ходы добавив в лисьи норы.
Щенком быть для твоих утех
Позволит ли строптивый норов?
Всё обещал: дождись — приду,
Весной иль осенью блудливой.
Озябла с январём, в пургу,
Наивной стервою ревнивой.
А ты свободой пьян — ничей!
Горишь, как сон в кометных гривах,
За наготой чужих плечей —
Изглаженных, нетерпеливых.
Неспешен тихий мерный бег
Лошадок-лет неторопливых.
Вернулся…
А меня здесь нет…
Лишь ветер воет в старых ивах.
ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ
Январь отвесил оплеуху.
Февраль развратно целовал.
Мой чёрный ангел, как науку,
Любовь всю ночь преподавал…
Ностальгия
Время любви наивной уходит, увы, безвозвратно.
Время, когда не нужно думать, просчитывать каждый шаг.
Время, когда поток желаний не подпирают даты.
Время, когда пространство манит, и рвёшься нажать на старт…
***
Пили коктейль из чувств, и распалялось тело.
В старом шкафу скучал без дела клетчатый плед.
Скрипом пружинным кровать серенады пела,
И до рассвета горел под абажуром свет.
Тёплой рекой к потолку устремлялись искры,
Счастье рисуя над юными головами.
Я для тебя была гетерой неистовой,
В тесной до хруста, но милой хрущёвской спальне.
Календари отрывные худели справно.
Мы не считали чёрных в белых одеждах птиц.
Жизнь бесконечной дорогой казалась, правда,
Бился волною всё чаще в виски мрачный Стикс.
Годы свивали гнёзда под тенью омелы,
Пахли медовою патокой, земляникой.
Но обеднела за долгие вёсна Terra,
Стала бесплодною пустошью и безликой…
Мой затейливый рок…
Рюкзачок на скамье, молодёжный прикид
И озёрная синь взволнованных глаз —
Поколение next, нам с тобой по пути
В этот день, в этот раз…
И года ни при чём, доказал, убедил.
Улыбаюсь, немного растеряна.
Хватит страсти, запала и жизненных сил
На полшага вперёд, я уверена.
Расцелует весна до румяности щёк,
Знаю — молодо, вижу, что зелено.
Поколение next — мой затейливый рок,
Нежность в сердце под рёбра посеяло…
Грех
Я сегодня дочь гетеры бледной,
В платье из решётчатых теней.
И уже не дорожу свободой медной,
Сердцу одиночество милей.
Привыкаю к сумеркам постылым,
Для тебя я вещь и антураж.
У судьбы, знать, не хватило силы
В измеренье счастья вклинить «блажь».
Немота и россыпь точек между…
Все слова любви на откуп ей,
Той, что подвенечные одежды
Скинет перед шёлком простыней.
Испарится прошлое бесследно,
Тонкий флёр оставив в волосах,
Запах страсти переч. мятно-снежный
И щемящий от потери страх.
Я сегодня дочь гетеры бледной,
В платье из заплаток и прорех,
А сквозь рвань просвечивает небо —
Над землёй возвысившийся грех.
Осеннее обострение
У нее аллергия на осень,
Хризантемы и шорох листвы,
На свинцовые тучи, что носят
В животах море стылой воды,
На прохожих идущих понуро,
Под зонтами в плащах и пальто,
На высокую температуру,
На историю пса Хатико.
У нее аллергия на серость
Куцых дней и на ночи без сна,
На тоску, что без меры разъелась,
И забыла, что будет весна…
Отвыкание
Уходить, уходя бесконечно долго —
По болотам, в следы засевая сыть.
Забывать, завывать и втыкать иголки
В сердце тряпочное, зарыдав — простить.
Опоить, зарядить мозг дурманным зельем,
Сон-травою врасти в мухоморный край.
И не морщась, есть приворотную землю
У дубовых ворот в заколоченный рай…
***
А что мне осталось, когда всё остыло?
Улыбка печальная, да кружка с котами.
И знаешь, не верится, что счастье кутило
В квартире, где феникс прописан был с нами.
Остались два пёрышка на занавесках
И страсти по страсти в обиженной спальне;
Забытый пиджак, к раздраженью довесок;
Притихшая нежность в холщовой вуали.
Совместное фото поставлено в угол.
Наказано, плачется, жалится стенам.
А мой собеседник — всезнающий Google,
И кто-то железный, решивший — по венам…
Ещё есть аптечка, зелёнка и пластырь.
Какой суицид? Игра в отвыкание.
В слезах засыпаю и снится мне пастырь,
Бубнящий всю ночь. Одни нарекания…
Отшумело. Отухало!
Отшумело. Отухало!
Больно стукнуло…
То не птица-синица,
А журавль белокрылый!
Отлюбила. Профукала!
Недотумкала…
Милый был — стал немилый.
Поиграли красиво…
Плач без звука.
Вот так штука!
Догоню —
Не согреюсь.
И уже не надеюсь…
Любовь — мука!
Всё в глаголах ушедших…
Бред двоих сумасшедших —
Завируха…
Я раз… любила…
Прохладой веет.
Земля остыла.
Осенний дождик
Стучит постыло.
Я так страдала!
Я так любила!
Зачем же лето
Меня забыло?
Крик птичьей стаи,
Сквозь вздох печальный,
Уносит ветром
Порыв прощальный.
Листом опавшим —
Слова и чувства,
Ложатся робко,
А в сердце пусто…
Закроюсь болью.
Промозгло. Сыро.
Я раз… любила…
Недо… любила…
Похмелье
Я так долго была
Пьяна от любви,
А теперь наступило
Похмелье!
С глаз слетела
Желания пелена,
Чувства разом
На юг улетели.
И рыдает пространство,
Пугая меня
Слёзно-горькими
Каплями- стуками.
Я давно не вкушала
Любови вина.
Похмелюсь…
Заунывными звуками.
Декабрьские страдания
Двенадцать месяцев — сплошной бырркабырь…
То снегом сыплет, то дождём плюёт.
Скриплю, как старый утлый дебаркадер,
К пробоинам прикладывая лёд.
Врастаю в пристань, в дно пускаю корни.
Смирилась, не мечтаю о морях.
А по утрам беседы пьяный дворник
Ведёт со мной о длинных декабрях.
Мол, развели тут слякоть — непорядок!
А через день — сугробы, и опять,
Потея, он, который месяц кряду,
Лопатой машет:" Мать их перемать…»
В чужих краях расхаживает лето:
Июнь, июль — по кругу чередой,
А мне так остро не хватает света
И августов, наполненных тобой…
Разочаровательное
Я нашла погост мечтам и чаяньям
В тишине гостиничного номера,
В простынях крахмального молчания,
В недопитой баночке джин-тоника.
Ночь без сна пугала арахнидами,
В гамаках качала страхи липкие,
Впрыскивала яды паучиные,
В код тату вбивая боль ошибки…
***
Ах, оставьте, забудьте, идите.
Ну и что, что билет на вчера?
Догоните состав! Догоните!
На такси, на коне, на «Ура!».
И сложите под столик купейный,
В целлофановый рваный пакет:
Не любовь и не страсть — пыл репейный,
Необдуманный пятничный бред.
В гости к Гудвину! Выпросить смелость.
Извините, ещё бы мозги…
Догоните! Совсем расхотелось
Борщ варить и вязать вам носки…
ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ
По Фрейду мудрости хватило б —
Отказ всерьёз не принимать!
Приличья «нет» вам голосили,
А верный вывод — целовать!
Потеряшка
Год изношен, вылинял рубашкой.
Не ищи, раз не нашел слова.
Лучше мне остаться потеряшкой,
Верить — вспоминаешь иногда.
Рассыпаясь снеговой любовью
По-над снами спящих городов,
Заблудилась в млечном звёздном поле —
Поле чудакинь и чудаков.
И прибилась к беленьким барашкам,
К стаду кучерявых облаков,
Чтоб овцой бродить средь потеряшек,
Тех, кто отыскаться не готов.
В сезон дождей…
В сезон дождей родиться под Кампалой
И барабанить в запертые окна!
Любовь, вчера попавшая в опалу,
Продрогла, одичала и оглохла.
Не достучаться, не начать с начала.
Экватор от натуги скоро лопнет,
Пересчитав все «да», что я смолчала,
И разделив на «нет» твои и «против».
А в ноябре, в Уганде, правит лето.
Дожди летят за шиворот Востоку,
Передавая стылые приветы —
Туманные неряшливые хокку.
Послевкусие
«— Я украл у Тебя это лето,
Но Тебя я, увы, не украл…»
Алексей Новик
Так промозгло. До сердца раздета,
Не согреет и воз одеял.
Ты украл разомлевшее лето
У меня, а себя потерял.
Хэппи-энд заблудился в начале,
Средь исхоженных счастьем дорог.
По разбитой брусчатке причала
Одиноко бредёт пара ног.
Одичали ветра. Заштормило.
В белом шуме оживших аллей
Ты услышал: " Что было, то было.
Ни о чём не горюй, не жалей».
Выпадают всё пики, да трефы,
У романа банальный финал.
Но запомни, что я это лето
Подарила, ты вовсе не крал…
Лиса
Я оставляла след запутанный
На выбеленной декабрём земле.
А ты по следу шёл, усталым путником,
Прощая все уловки мне…
Вперёд, петля, шаг влево… Затрусила
По верному избитому пути.
Глаза прикрыл: «Лиса! Невыносимо…
Убавь свой неуёмный пыл!»
А что я? Я играю с мышкой…
Гоняю по сугробам тварь!
И с хищною звериною ухмылкой
Бегу за ней в заснеженный январь…
ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ
Пересуды и сплетни соседские,
Разговор бестолковый идёт:
— Перцу! Перцу! Побольше перцу!
Как там в сказке Алиса живёт?
Я лисёнком пушистым по сердцу…
Хвостик рыжий следы заметёт…
Совсем не стих (о лисах)
Эти лисы всегда не вовремя.
Прибегут нежданно-негаданно
и заглядывают в глаза!
ХитрО так, осторожно нюхая воздух…
Они чувствуют опасность и боль…
И если унюхают, то поспешно ретируются,
заметая следы роскошным огненным хвостом.
Потому что легче отступить, чем бороться.
И я с ними в этом солидарна.
Мир-то большой!
Больше ста тысяч самых длинных
и глубоких лисьих нор!
И в нём всегда можно попытаться найти
того самого — хитрого и мудрого лиса,
с которым не страшно и не больно.
Обворожительного и по-лисьи обаятельного,
с искоркой в глазах и смешинкой
в уголках зубастой пасти.
Вот-вот! Такого я и повстречала однажды.
Ему даже никаких усилий
не пришлось прилагать.
Я просто приклеилась взглядом к его умным
и всё понимающим глазам и растаяла —
Кубиком льда в его рыжем сиянии.
Ну вообще-то это даже не кубик был —
Небольшой айсберг.
Лёд… лёд… лёд… толстыми слоями. А внутри
ещё живое, трепещущее сердце…
И тут прорвало!
Пульсирующий комок крутило в водовороте,
подбрасывало то вверх, то стремительно вниз!
Некогда было думать, не то что бояться!
Ощущения захлёстывали каждую клеточку,
танцевали адреналиновый рок-н-ролл
и самбу разбушевавшейся страсти!
Да, я понимала, что эти танцы ненадолго.
Но его уход всё-таки стал неожиданностью.
И всё вернулось на круги своя…
Лисы появляются изредка и внезапно.
И так же внезапно пропадают.
Они не любят боль и страдания.
И всё же они любят меня!
Подмигивают горящими глазками
с высоты звёздного неба.
И он тоже.
Да-да! Вон там, справа…
Знакомые рыжие искорки…
Игра
Какая сложная и странная игра.
Здесь правил нет, а только лабиринты.
И из охотницы я превращаюсь в дичь сама,
И каждый шаг лисы адреналинит.
Куда бежать!? Куда глядят глаза!
А мозг с удвоенною силой клинит.
Запасный выход! Жму на тормоза!
Смеётся громко хищник — белый филин…
Я знала, он опасен снежною зимой,
Когда зверьё сопит и пищи мало.
Ан нет! Прельстился он лисой — весной!
Я, кажется, влюбилась… И пропала…
Каждый охотник желает знать…
Хватит! Не надо раскрашивать ложью пули!
Лучше бей правдой,
в любимом — стервозно-красном.
А остальные краски дари новой дуре,
Только палитру, поверь,
потратишь напрасно.
Вовсе не жалко широких радуг для счастья,
Не моего, пусть… Но близкого, не чужого.
Алый цвет — первый, багрово-закатно-красный,
Сбился в комок, подпирая слезами горло.
Рада отдать бы, но душит, засел и крепко…
Смысл изменился.
Ты знаешь, не знает «каждый».
Пли! Не тяни.
Боль подмигнёт фиолетово…
Выстрел! И в небо вернулся кроваво-влажный…
Сделка
Он встречаться будет по пятницам.
Срок короткий — до сентября.
Лето — рыжая каракатица —
Душу вычернит погодя.
Замусолено, заеложено
Слово, как там его, на «овь»?
Погоняет и правит вожжами
Тайна страсти до петухов.
Жизнь, по Фрейду, — физиология.
Платье белое — нет, не сшить.
Счастье женское — баба строгая.
Раз влюбилась — спеши грешить.
Это сделка! В селе развратницей
Не прослыть бы. Молчи в платок.
Он с тобою разделит пятницы.
Жаль, что лето — короткий срок…
Печалька
Причудлива любви печалька
В простых орнаментах судьбы.
Объект наивен… Получай-ка:
она «попала», он — на «вы».
* * *
В словах теряюсь. Губы сушит.
Хмелею от глотка воды.
Вмиг распалившиеся чувства
До остова обуглены.
И если «аз», то следом «буки»,
Но сделать первой шаг нельзя.
Закон приличий, не науки,
Так воспитали… Может, зря?
На «раз» смущается печалька,
Под кожу — остриё иглы,
Алеют мысли через кальку
Румяных щёк… обнажены…
Всё прошло!
Я гвоздём проковыряю дырку
В опустившейся с небес ночи.
Спрячу там свою улыбку,
Как Чеширский кот.
Теперь ищи!
Затеряюсь в лунном Зазеркалье
(выпью яду и заем грибом),
Не шестеркой в карточной колоде,
А червовым козырным тузом!
Мне не надо глупых обещаний,
Серенад и вздохов под окном.
Раздавлю тебя, букашкою, нечаянно…
Всё прошло. И ничего потом.
Краденое счастье
На груди пригрела краденое
счастье,
Мне неловко, право (воровство
итить!)…
Краденые губы, краденые
ласки…
Плод запретный сладкий должен
чуть горчить.
Мы в объятьях краденых
заплетаем руки,
Распаляем страстью краденую
плоть.
Изучая тонкости Восточной
Камасутры,
Ищем оправдания, может быть —
любовь!?
Сыграем в страсть?
Да полноте!
Не так уж я пьяна.
Развязна?
Просто осмелела.
Молчите?
Что ж, скажу сама!
Я вас давно уже хотела…
Не надо удивлённо
Морщить лоб!
Вы улыбаетесь?
Я тоже.
Чуть сомлела…
Сыграем в страсть?
А может быть, в любовь?
Не надо слов,
О чувствах скажет тело…
Ухожу, а в подарок…
В этой сказке нелепой
не хватило нам места.
Ухожу, а в подарок —
моё королевство!
Королевство огня,
сладких грёз —
на мольберте.
Мшистый камень у входа,
с днём рожденья
и смерти.
Смерти нашей любви,
Днём агонии сердца.
Я без крови и боя
отдаю королевство.
Кисти взмах —
вязью в красках
зашифровано имя.
Не забудь,
возвращаясь
в королевство
с другими…
ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ
Нарву в полях букет ромашек,
вдохну гадальный аромат,
и лепесток последний скажет,
что ОН ни в чём не виноват…
Босой — в несыгранное лето!
Я всё придумала сама:
стрекоз бумажно-разодетых,
чернильных бабочек, слова…
Знаешь, мышка…
Знаешь, мышка, я реальней снега.
Позвони в ушедший в вечность год.
Нарисуй сто тысяч оберегов
От любви… Она поверь, пройдёт.
Мышка, мышка… Как же ты труслива.
Видит око, только зуб неймёт…
Угощайся! Сердце — ломоть сыра,
Коль не ты, разлука догрызёт…
Спишь, дрожишь, на хвое в тесной норке,
Провалившись в беспокойный сон,
Знаешь, мышка, наст сегодня тонкий…
По нему нам не пройти вдвоём…
Не ищи меня в тихой воде
Не ищи меня в тихой воде,
Где осокой больны берега.
Край русалок в туманы одет.
Под туманами бродит река.
Нет в ней омутов, проклятых мест.
Нет на дне неприкаянных душ.
Нет погубленных юных невест —
Про русалок несут люди чушь.
Не ищи меня там, где печаль
Треплет ветром обрывки молитв.
Ты русалок ещё не встречал.
И не надо, любовь отболит.
Гроздья венчаны горечью
Тишиною подкованной
Брешь в стене ой, пробита!
Ишь, иной под поддёвою
Прячет хвост да копыта.
Хорохорится ряженый,
Пряник сахарный кажет.
Виночерпий подсаженный
Хмелем сок разбодяжит.
В простоте своей девица
Словит кажное слово,
Шёлком выстелет горницу,
Любит, знать, да не тОго.
Хмарь с утра. Смолкли горлицы.
Цвет калины не видно.
Гроздья венчаны горечью
До морозов на выданье.
Не друзья, не враги
Не друзья, не враги.
Пустота без границ.
Метрономом обыденности
Выровнен график.
На любовь и на страсть
Был исчерпан лимит.
Безвозвратно закрыт
На доверие трафик.
Затерялся твой взгляд
Среди тысячи лиц.
Открывая альбом,
Мне любовь не наплакать.
Даже если б царицей
Я Савской была,
Продолжал бы служанок
Бессовестно лапать.
Я просто…
Я просто хотела сказать:
«В добрый путь и прощай!»
Запомнить твой вкус,
Взгляд, запомнить ладони…
Я просто хотела обнять.
На сердце синяк,
Уже не сойдёт.
Он на память о боли.
Я просто хотела заснуть
И проснуться в глазах,
Таких дорогих…
Мне самой это странно.
Я просто одна из
Немногих твоих.
Ты чувств испугался.
Я всё понимаю. Да ладно…
Ночь крадётся…
Ночь крадётся в спальню дикой кошкой.
По соседству — сплетница-банши!
Прикрывай мне нежно рот ладошкой
И рычанье зверя приглуши.
Приручай неспешно, постепенно,
Лаской, и наказывай слегка.
Я давно ждала такого плена.
Нервно бьётся жилка у виска.
Жизнь вскипает в полнокровных венах,
Сердце пашет, как галерный раб.
К берегам далёкой ойкумены
Я плыву в уверенных руках!
***
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.