Имя твоего дракона

Тайна в тебе. Сможешь ли разгадать?

От старых времен осталось немного песен.
Мир старый нам видится темен и бессловесен,
Но пара историй хранится с тех древних лет
О братьях-драконах, открывших нам Тьму и Свет.

Баллада о драконах (автор Знаменосец Ира)

Глава 1. Катастрофа

Иль встала ни свет ни заря, чтобы приготовить особенный завтрак, ведь день обещал быть тоже особенным.

Сегодня в стенах дома после долгих странствий в других мирах соберутся наследники Богини Имаджи. По этому случаю Иль хотелось успеть приготовить не только праздничные пироги, но и всевозможные торты, лакомства и сласти, чтобы порадовать гостей.

Часы трезвоном напомнили о готовности выпечки.

Иль тряхнула гривой огненно-рыжих волос, вынырнула из воспоминаний и распахнула створку духовки. Подхватила пылающий жаром противень с пирогами и ловко скинула их на салфетку. Запах сдобы разлетелся по этажам. По пути заглянул в гостиную, ванные и кладовки. Без стука вломился в спальни детей, выманивая лежебок из постелей, и устремился наверх, в библиотеку, напомнить Лофтину о том, что пришло время завтрака.

Лофтин приоткрыл один глаз. Потянул носом, учуял пряные ароматы из кухни и улыбнулся, предвкушая приятные минуты на веранде с чашечкой чая в утренний час.

В настенном зеркале отразилось утомлённое лицо: серые глаза ввалились, у рта пролегли морщинки, а копна белых, как снег, волос раздражала и лезла в глаза. Увидев со стороны свой взлохмаченный вид, Лофтин очнулся от дрёмы и похолодел. На память пришли кошмарные события ночи.

Когда звуки в доме затихли, дети уснули, а в Лабиринт пришла ночь, он помчался в оранжерею, чтобы поработать в одиночестве с артефактом Богини Имаджи. Надо было подготовить волшебную вещицу к приходу сегодняшнего судьбоносного дня!

Там-то, в цветочном саду, и поджидало его жестокое потрясение, каких он не испытывал, по крайней мере, пару тысяч лет. В ярком свете артефакта ему открылось чудовищное зрелище: зелёный мир оранжереи, ещё несколько часов назад благоухавший ароматами жизни, окоченел и завял! Окончательно и бесповоротно! А уничтожившие его монстры Страхи уже разбежались по цветочному саду в поисках выхода в Лабиринт.

К счастью, он вовремя спохватился, успел послать в них самое сильное заклятие Имаджи и прикончил Страхи. Стёр в порошок, не оставил даже мокрого места. Страхи были уничтожены раз и навсегда! И всё же… всё же, что-то не давало Лофтину покоя, неясное и тревожное предчувствие беды лишило его сна.

Лофтин спешно ополоснул лицо из графина, что стоял на письменном столе. Зашнуровал сандалии и ринулся на лестничную площадку к окну. Надо было срочно удостовериться в том, что всё было в порядке и миру Лабиринта ничто не угрожает в этот знаменательный день!

Сквозь ветви соседнего дерева было видно, что в лесу цвело и росло всё, что могло. Растения и цветы шептались — делились секретами. Тянули ветви, листья и усики к небу. Где-то журчал ручей. Ласковый ветерок скользил меж кустов, играя листвой, а в земле копошились лесные существа.

Лофтин перевёл внимательный взгляд на лужайку перед домом, а затем на веранду, где Иль уже накрыла завтрак для сыновей, а сама убежала на кухню. За столом сидели Арго и Зоринго — их приёмные дети, и голоса мальчиков звучали громче обычного.

— Ты чего это уши затыкаешь? — крикнул Зоринго. Перегнулся через стол и ухватил брата за плечи, встряхнул: — Хоть раз в жизни признайся! Не будь трусом!

— Сам ты трус! — рявкнул Арго, не своим голосом от злости, вырвался из цепких пальцев Зоринго. Запустил в брата чашкой, да промазал. Впав в ярость от промаха, отшвырнул стул и рванул с веранды, перескакивая через ступени. Зоринго бросился за ним.

«Годы идут, а Арго не меняется. Всё такой же нетерпимый к мнению других! А ведь Арго всегда был моим любимчиком. Может, сам виноват, разбаловал мальчишку, потакая его бесконечным шалостям?» — неприглядная ссора братьев ранила Лофтина до боли и ещё сильнее обострила внутреннюю тревогу.

Он в сердцах шмякнул кулаком по подоконнику. Ваза с буйно разросшимся цветком подпрыгнула и вывалилась из окна, едва не зацепив выбежавшую на веранду Иль. Хозяйка дома с ошеломлённым видом взирала на погром, устроенный мальчиками за те несколько мгновений, пока её не было с ними.

Заслышав шум сверху, Иль едва успела увернуться от летевшего на неё горшка. Взмахнула руками, и тонкие кольца и браслеты на них зазвенели. Воскликнула, потрясённая:

— Что вы себе позволяете?! Ладно мальчики с их внезапными ураганами и стихийными бедствиями переходного возраста, а у вас-то что сегодня? Неужто не с той ноги встали в такой день?

Лофтин лишь беспомощно отмахнулся, не зная, что ответить на вопрос Иль. Надо ли упоминать о том, что случилось ночью? Может, не стоит сеять панику раньше времени? Может, всё ещё обойдётся, ведь он уничтожил нечисть!

Не дождавшись от Лофтина ответа, Иль повысила голос:

— Если всё с вами распрекрасно, то не надо волновать окружающих своими настроениями, особенно сегодня.

Она спрыснула цветок лунной водой, приводя нежное создание в чувство. Задумалась, куда бы пересадить — в другое, более безопасное место, подальше от вспыльчивого Лофтина и детей.

— Подождите, Иль! Позвольте мне… помочь вам! — выкрикивал он, поглядывая на Иль из проёма окон, пока мчался по лестнице вниз. Ему стало стыдно за свою несдержанность и хотелось хоть как-то загладить оплошность.

— Не возражаю… — охотно согласилась Иль. Обернулась к выскочившему из дверей кухни Лофтину и в изумлении вытаращила глаза.

— Позвольте спросить, а где ваша чистая и нарядная одежда? Вы что же, так и собираетесь в этих грязных лохмотьях встречать наших гостей? Идите и переоденьтесь! Немедленно!

— Чуть позже… — заявил он.

Подхватил мотыжку и принялся, может быть, слишком рьяно, выкапывать для цветка лунку у веранды. Всё кипело в нём от злости… на себя.

«В принципе, — рассуждал Лофтин, — если уж говорить о Страхах, то их пиратский набег не играет отныне никакой роли. Эти мелкие пакостники ничего не смогут изменить в том, что скоро произойдёт! Предсказание Богини Имаджи вступило в силу ровно в полночь. В любом случае, дни Страхов сочтены!»

Пока Иль собирала в совок землю и осколки от горшка, на тропинке, ведущей из Лабиринта к дому-дереву, показался карлик Шер — учитель Арго и Зоринго и друг семьи.

— Привет славной компании! — начал он издалека с весёлой улыбкой.

— Привет и вам! Присаживайтесь, Шер. Выпейте для начала чашечку огненного чая да отведайте пирогов с яблоками Надежд — с пылу с жару, а потом и делами займёмся, — Иль улыбнулась другу, приглашая Шера пройти к столу.

На кухне зазвенел таймер, и Иль убежала, чтобы достать из духовки новую порцию выпечки.

— Как ваши дела? — поинтересовался Лофтин, тяжело поднимаясь с колен, и воткнул мотыжку в землю у тропинки.

— Дела наши славные… — начал было Шер и осёкся, заметив встрёпанный и помятый вид Лофтина.

Добродушное лицо карлика, покрытое мелкими морщинами, посуровело. В карих глазах вспыхнул огонёк беспокойства.

Отчего Лофтин такой хмурый? Отчего выглядит усталым и нерадостным, почему забыл сменить рабочую одежду на праздничную? Неужели что-то пошло не так?

Но расспрашивать о делах Шер не решился, опасаясь, что дети могут услышать их тайный разговор. Обернулся в поисках мальчиков, ещё больше встревожился и спросил:

— А где же мои славные ученики?

— Где-то бегают… — отмахнулся Лофтин.

Вымыл руки водой из рукомойника у камина, поискал глазами полотенце. Не найдя его, вытер об одежду.

Иль вернулась с тарелкой, полной пышущих жаром пирогов. Она услышала разговор Шера и Лофтина о ребятах и расплылась в улыбке:

— Теперь их днём с огнём не сыщешь, чего только не придумают, лишь бы не делать уроки с вами.

— Что ж… урок у нас сегодня будет всего один — на нём мы откроем нашу с вами тайну… — просиял Шер.

— Ох, трудная у нас задача… — вздохнула Иль.

— Ничего, мы управимся! Расскажем мальчикам обо всём по-порядку. Откроем все тайны о том, что случилось тысячи лет назад в нашем мире, — принялся успокаивать её Шер, не спуская голодного взгляда с источающих ароматы пирогов и глотал слюнки.

Иль была превосходной хозяйкой — и даже в те дни, когда он бывал не голоден, не мог отказаться от её импровизированных и разнообразных угощений.

— Как примут мальчики новость о том, что мы с вами никто иные, как жрецы Богини Имаджи? И все эти годы они были нашими приёмными детьми, а их настоящие родители… — она перевела дух.

Разлила по пиалам чай, придвинула их к Шеру и Лофтину. Выложила каждому на блюдце уже порезанный на порции пирог.

— Да, тайное станет явным! Всё свершится, как и было предначертано свыше. Надеюсь, что с сегодняшнего дня между братьями воцарится мир и согласие, — Шер ухватился за пирог, чтобы заесть волнение, овладевшее им при мысли о предстоящем испытании.

— Как вы сказали? Мир и согласие… Ах, как бы не так! — Иль покачала головой.

Большие тонкие кольца в её ушах тонко зазвенели, создавая неповторимую мелодию древней песни Ожидания.

— Знаете, — продолжила Иль, — иногда мне кажется, что дух соревнования родился вместе с Арго и Зоринго. На что только не шли братья, лишь бы превзойти друг друга и отличиться! Помните, какими они были вначале, когда всё только начиналось? Иногда доходило до смешного: стоило старшему засмеяться, как Арго тут же принимался хныкать, переманивая внимание, заботу и ласку на себя.

Они ещё немного повспоминали старые времена. Отведав пирогов, Шер поблагодарил Иль и с заговорщическим видом переключился на Лофтина:

— Как поживает ваше славное сверхсекретное задание?

— Я исполнил обряд, назначенный Имаджи, перенёс артефакт в землю, где пустил корни цветок Жизни! — ответил Лофтин с задумчивым видом.

Он всё ещё раздумывал и не мог разрешить дилемму — надо ли рассказывать о ночном происшествии? На улице до сих пор царила такая благостная тишина, ничто не нарушало идиллию утра. Беспокоиться не о чем, кроме как о скорой встрече с наследниками Имаджи. Может, не стоит позориться и рассказывать о своих промахах? Ну, пропустил Страхи, но ведь и прикончил их сам!

Лофтин машинально обмакнул пирог в сладкий соус Причуд, откусил сочную мякоть, хотя в этот момент ему и кусок не лез в горло от переживаний. Закашлялся и запил душистым чаем.

— Значит, всё прошло без проблем? — Шер не унимался, занервничал и принялся скатывать хлебные шарики из кусочков пирога.

Иль всплеснула руками, сложила их в умоляющем жесте:

— Ах, Шер! Не переводите зря продукты! Не забывайте, что у нас скоро будет полон дом гостей!

— Простите, славная вы моя, но мне почему-то не по себе, я всю ночь не мог заснуть от ожидания.

— Я тоже не могла спать, сон не шёл! — поддержала его Иль, свернула тряпочную салфетку розочкой. Полюбовалась на работу, положила её в корзинку, наполненную такими же изящными цветами, чтобы позднее украсить ими общий стол. — Но это такие приятные ожидания!

Покончив с салфетками, она взялась за ножи и вилки, собираясь почистить столовые приборы до блеска.

— Да, славные ожидания, но меня не покидает тревожное чувство, — продолжал нагнетать обстановку Шер.

Лофтин поморщился, услышав слова друга, и попутно вспомнил о том, что тайное имеет подлую привычку становиться явным в самый неподходящий момент. Похоже, ему всё-таки придётся рассказать, открыться! Но как трудно… как невыносимо трудно признаваться в собственных ошибках, ведь он — главный жрец Имаджи, и именно ему было поручено присматривать за безопасностью Лабиринта и артефактами!

И Лофтин сказал, запинаясь, краснея и буквально выталкивая из себя:

— У меня ночью случилось кое-что непредвиденное… но я уже навёл порядок, и теперь всё наладилось, можете не волноваться.

— Что именно случилось? — уставились на него недоумевая Шер и Иль.

— Страхи проникли каким-то образом к нам в оранжерею… вчера… но я уничтожил их… — он не успел закончить, как Шер и Иль вскрикнули одновременно:

— Что?!

Иль подскочила со скамьи, обронила на пол корзинку с ножами и запричитала над ними:

— Вот ведь несчастье-то какое! Примета плохая… к ссоре!

Лофтин сердито посмотрел на неё и вспылил:

— Вы не о том думаете, Иль! Это просто смешно и ни в какие ворота не лезет, бессмертная жрица Имаджи, а верит в такие дремучие глупости!

— Ни в какие ворота? — завелась она с полуоборота. — Это вы со своими обещаниями, что всё будет в порядке, ни в какие ворота не лезете! На вас была возложена обязанность смотреть за Лабиринтом… а вы… вы… как вы могли пропустить Страхи к нам?!

— Я? — вскричал в свою очередь Лофтин, не спуская с неё горящего гневом взгляда. — А может, это вы привели их за собой из Иртиды, пока носились с вашими приготовлениями к празднику и ни о чём другом, кроме как о новых салфетках и скатертях, не могли думать?

— Вот только не надо таких гнусных обвинений! — вспыхнула жрица. — Да будет вам известно, я здесь ни при чём! Я в столице уже неделю не была, одна готовила дом к празднику, всё своими силами!

Иль взмахнула руками — она едва не плакала.

Шер молча наблюдал за друзьями со своего места в конце стола. Так и не дождавшись паузы в перепалке между ними, он вклинился в разгорающуюся ссору и поделился собственным мнением:

— Ругаться не надо, это недостойно нас, жрецов. Мы с вами выбрали верность Богине Имаджи ещё на заре нашей юности. И потому так важно нам оставаться вместе и быть едиными! Во что бы то ни стало пройти до конца весь путь, пока не вернём в мир былые времена! Я полагаю, что это кто-то из детей — Арго или Зоринго, или оба вместе, выходили из Лабиринта. Вам не приходили в голову такие мысли?

— Наши мальчики? — возмутилась Иль и тут же продолжила: — Ох, я чувствовала, что-то не так с ними сегодня, они ссорились всё утро!

Над столом повисла тишина — смутная и опасная. Кажется, сам Лабиринт и его обитатели затаили дыхание. Неужели столько лет ожидания были напрасны?! Неужели всё пропало?!

— Надо найти ребят! — Иль подскочила со скамьи, готовая бежать.

— Не надо! Я же уничтожил Страхи и опасности больше нет… — Лофтин резко перегнулся через стол и успел схватил её за руку. Насильно усадил и встал сам. Заговорил, начиная мерить веранду широкими шагами:

— Как вы не понимаете? Звёзды заняли места на небесах ровно в полночь, когда я завершил обряд, и время начало отсчёт. Самое главное, что мы должны были сделать, мы сделали: сохранили тайну рождения мальчиков, а остальное отныне неважно…

— Я вот тоже так подумал, никто и ничто не в силах изменить назначенную свыше судьбу! — вставил несмело Шер. Он судорожно передохнул и продолжил, постепенно воспрянув духом:

— А мы останемся верны своему слову, не будем вмешиваться в происходящее. Я помню, что сказала Имаджи перед расставанием:

«И пусть тот, кто не ведает о своей судьбе…»

— Вот именно… Судьбе! — повторил за ним Лофтин и поднял указательный палец вверх. — Судьбе, ведь от судьбы не уйти даже богам!

— Думаю, Имаджи предвидела такой поворот событий… — поддакнула Иль, начиная успокаиваться. Лицо ещё пылало, но движения стали плавными. Она собрала ножи в корзину и занялась чисткой.

Шер вдруг звонко хлопнул себя ладонью по лбу, воскликнул:

— Вот глупец! Да что же это я в самом деле?

Он с шумом отодвинул от себя тарелку. Нервно привстал на цыпочки, выглядывая поверх кустов: хотел удостовериться, что детей поблизости нет. Опёрся крепкими руками на край стола и выпалил:

— Муж нашей жрицы Одэль пропал!

— Трумм?! — ахнула Иль и прижала ладони к вновь вспыхнувшему жаром лицу, опять рассыпав по полу приборы.

— Драконы побери! Куда ещё пропал? — проворчал Лофтин, тяжело опускаясь на стул.

— Одно несчастье за другим сыпятся на нас сегодня… — завздыхала Иль.

— Погодите причитать, Иль… — попросил Шер. — Давайте я сначала всё расскажу. Мне думается, что Трумм просто где-то прячется, пока волнение в городе не уляжется. Вы же сами знаете, такого трусливого и эгоистичного дровяного тролля, как Трумм, ещё поискать!

— Скажите лучше предателя! — процедила Иль с полыхнувшими огнём от гнева глазами. Она уже пришла в себя и начала собирать приборы с пола.

— Погодите! Вы сказали о волнении в городе? — поднялся Лофтин, обращаясь к Шеру. — Значит, мятеж начался? Но почему так рано? Кто подал сигнал? Мы ещё не готовы поддержать восставших! Всё случится не раньше того, как у нас соберутся все наследники Имаджи!

— Это было не восстание, а забастовка у фабрики среди рабочих. Как назло, именно там я с Труммом договорился встретиться… — начал Шер, но Иль вдруг вонзила нож в крышку стола и перебила карлика с досадой:

— Вы обещали присматривать за троллем! Как вы упустили его, вернее, как он сумел уйти от вашей знаменитой магии? Или от стольких веков бездействия она у вас ослабла?

Шер проглотил колкое замечание Иль, попытался объяснить неудачу:

— Понимаете, у фабрики было много бастующих. Трумм стоял на другой стороне улицы. Пока я пробирался к нему сквозь толпу, появились стражники. Начали хватать всех подряд, угрожая расправой за сопротивление. Мне удалось улизнуть, использовав магию. И слава Имаджи, что удалось уйти незамеченным, но в тот момент я и упустил Трумма из виду.

Иль тяжело выдохнула:

— Слишком долго мы бездействовали. Это ничегонеделание и покой привели к тому, что вы оба расслабились и сделали роковые ошибки! Один пропустил Страхи в Лабиринт, а второй потерял предателя! Когда-нибудь в книгах по истории мира так и запишут, что жрецы Имаджи были слишком ленивы и праздны, и это сгубило их… — Иль замолчала, а затем воскликнула: — Постойте! А как же наша жрица Одэль? Её надо срочно забрать из города! Если Трумм уже донёс на неё…

— Подождите, Иль, будем надеяться, что всё обойдётся? — запротестовал Лофтин.

— Надеяться? И это говорите вы, первый жрец Имаджи? — голосок Иль зазвенел от негодования. — Ваша несерьёзность уже проявила себя: Страхи, понимаете ли, проникли к нам! Даже если это проступок мальчиков, вы-то куда смотрели?

— Иль, сейчас не время обвинять друг друга. Мы должны сосредоточиться на проблеме! Как нам быть? — тихим голосом спросил Лофтин.

— А если Трумм в плену? А если уже проболтался, и к таверне Одэль спешит толпа вооружённых стражников? Мы должны защитить нашего друга! — продолжала кипятиться Иль. Она с такой силой принялась полировать нож, что тот согнулся в дугу от жара, исходящего от рук жрицы.

— Загасите вашу огненную фантазию, мой друг… Не спешите! Ещё ничего толком неизвестно! — Шер попытался урезонить Иль.

— Как неизвестно? — Иль бросила нож в корзину и выскочила из-за стола, забегала по веранде. Кольца на её руках и в ушах тревожно зазвенели. — Всё уже известно… Всё идёт шиворот-навыворот сегодня, в такой важный день! Мы ждали его прихода тысячи лет! Мало того, что артефакт мог быть отравлен ядами Страхов и неизвестно кого носит в себе — защитника или убийцу, так ещё и Трумм со своим исчезновением…

Иль скорбно вздохнула и замедлила бег. Остановилась у столика в углу веранды, облокотилась на него, вздыхая.

Все помолчали, каждый про себя обдумывая события, связанные с дровяным троллем.

Много лет назад Трумму удалось прознать о связи Одэль с бунтовщиками, сторонниками Имаджи, теми, кому хотелось вернуть добрые времена чудес и волшебства. Воспользовавшись обретённым знанием, Трумм отправился в королевский замок, чтобы донести на жену и получить за это хорошенькую сумму джиалов. А при удачном стечении обстоятельств — забрать таверну под своё управление и избавиться от обитающих там беспризорников, которых сердобольная Одэль приютила у себя.

К счастью, Шер, снимавший комнату в отеле таверны «На краю света», которой заведовала Одэль, сумел вовремя прознать помыслы тролля и опередил его. Шер изменил свою внешность, став полицейским-звероедом и сам заплатил втридорога Трумму за его подлые секреты. А заодно договорился на будущее о покупке у тролля сведений об Одэль и повстанцах. Таким образом жрецам удалось сохранить тайну в своём кругу.

Но что случилось на этот раз? Куда мог исчезнуть Трумм? И чем грозит их плану восстания исчезновение тролля?

— А обыски? Обыски в таверне уже были? — спохватилась Иль.

— Нет… я же говорю вам, в таверне всё спокойно. Правда, в городе появились плакаты с обещанием вознаграждения за выдачу подстрекающих к мятежам, — ответил Шер. — Сами знаете, в Тенебризе давно неспокойно, а власти не слепые. Это их попытка защитить праздник рождения Зверя Мары от мятежа.

Разговор был прерван истошными криками. К веранде подбежал взмокший Зоринго. В плетёных сандалиях на босу ногу и светлых просторных брюках и рубашке. Волосы мальчика растрепались, а в глазах плескалась такая паника, что жрецы сразу поняли, в чём дело: В Лабиринте объявились новые Страхи и напали на ребят!

Вместе они побежали за Зоринго, который сразу свернул на тропинку к оранжерее. Полноватый Лофтин задержался: шнуровка на одной из сандалий сползла. Ему пришлось остановиться — сорвать обувку вовсе. Уже босиком на одну ногу он бросился догонять остальных.

К тому времени, когда Лофтин вбежал внутрь оранжереи, в бой со Страхами вступили все. Монстры визжали, лаяли и душераздирающе свистели. И ничего в этом хаосе и беспорядке невозможно было разобрать!

Иль и Шер дрались отчаянно, не осмеливаясь применить магию, чтобы не выдать себя раньше времени. Где были Арго и Зоринго в этом бедламе, Лофтин не успел разглядеть. Он выкрикнул с порога:

— Свет! Впустите свет грианда!

Разгорячённый боем Шер подхватил один из ящиков с цветами Жизни и бросил его в окно, снеся напрочь половину стены. Ворвавшиеся в оранжерею лучи разъярённого дневного светила подпалили Страхи.

С писком, визгом и рёвом ринулись они врассыпную, на ходу пытаясь затушить занявшееся на телах пламя. Остатки армии поверженного противника, раненые, контуженные и оцарапанные, всё же успели вырваться из оранжереи и устремились через пролом в стене в прохладную тень кустов и деревьев Лабиринта.

Шер ухватился за веник, обдумывая, с чего начать уборку. Зоринго так устал, что рухнул на земляной пол — ноги не держали. Попытался пристроить колышек к обломанному стеблю цветка Недотроги, но руки ещё дрожали. Арго стоял рядом с братом и постепенно приходил в себя. Перед глазами ещё всплывали пугающие тени, дыхание перехватывали жгучие запахи опасности.

— Так и есть… временной проход не закрыт до сих пор! — возмущенно воскликнула Иль, с упрёком поглядывая на Лофтина. — Когда вы уничтожили Страхи ночью, почему не проверили переход?

Лофтин сокрушённо вздохнул, понимая, что виноват, кругом виноват. Он осматривал разгромленную оранжерею, хватаясь за голову: где теперь отыскать в этом хаосе артефакт, который сам вчера положил к цветку Жизни, как и просила Имаджи?

Но тут его озарило, что переживать не из-за чего! Всё идёт, как предсказала Богиня и записала об этом в книге судеб:

«…И пусть тот, кто не ведает о своём прошлом, сам отыщет артефакт…»

Вот и чудно!

Лофтин облегчённо передохнул. Мимолётом проскользнула мысль, и от неё испуганно захолонулось сердце: кому-то из мальчиков суждено будет отыскать артефакт?

Не давая сомнениям снова овладеть собой, Лофтин хлопнул в ладоши, подзывая братьев:

— Ребята, займитесь уборкой! Я скоро вернусь!

— А ты куда, отец? — подскочил Зоринго, утирая грязной ладонью пот и оставляя грязные разводы на лице.

— Я проверю хронику событий!

— А что делать нам с Шером? — спросила Иль, озадаченная решением Лофтина.

— Пусть ребята сами вынесут весь мусор на улицу к камину! Позже всё сожжём! — попросил он и подмигнул ей.

— Что? Снова убирать? — взвыл Арго. — Это ещё зачем? Нельзя подождать до завтра? Всё равно растения погибли, а я, между прочим, хочу на праздник Мары, в город. Вы обещали!

— Я тоже хочу на праздник, но не пойду, пока мы не наведём порядок здесь, — попытался урезонить его Зоринго.

— Ну и дурак! — выдал Арго первое, что пришло в голову. — В городе всё бесплатно: фейерверки, карусели, мороженое.

— За бесплатно только сыр в мышеловке, — холодно заметил Шер. — Переоденьтесь в комбинезоны и живо за работу! Скоро вернётся Лофтин, и мы узнаем, что ожидает нас…

— Ничего интересного нас не ожидает! — разворчался Арго. — Сидим вдали от цивилизации, а в столице веселье! Если сами не хотите идти туда, отпустите нас с Зоринго. Мы переночуем у Одэль и через пару дней вернёмся. Почему другим можно, а нам никогда и ничего нельзя? И вообще, я хочу жить в городе! Надоело мне всё тут, в этой дыре! Вы держите нас взаперти, как пленников! А я уже взрослый и могу сам решать, как проводить свободное время! — он в ярости пнул расколотый кувшин.

Послышался писк, оттуда со скрипом выполз контуженный, не больше червячка Страх. Арго злорадно размазал врага ногой по земле. Довольный маленькой победой, улыбнулся. Настроение улучшилось.

Иль подтолкнула мальчика к комнате, где хранилась роба. Сказала ему вслед:

— Переоденься в рабочий комбинезон! Чем быстрее наведём порядок, тем больше шансов у тебя попасть в город и увидеть рождение Зверя!

Глава 2. Братья

Выйдя в очередной раз с мешком, полным мусора, Арго решил сбежать. В случае, если станет известно, как прошли Страхи в Лабиринт, ему точно не сдобровать. Раньше за шалости его заставляли убирать в ненавистной оранжерее, но сейчас даже подумать было страшно, что могло произойти.

Сколько Арго себя помнил, мать и отец постоянно твердили: без сопровождения взрослых выходить из Лабиринта запрещено. Причин никто не объяснял.

Когда Арго и Зоринго были помладше, они давали волю фантазии. То придумывали, что родители приёмные, а сами они — похищенные наследники богатого придворного. В другой раз — будто бы отец или мать владели какой-то страшной дворцовой тайной, и потому всем приходилось скрываться в глухих и непроходимых лесах Лабиринта.

А когда братья подросли, о причине догадались сами: в Иртиде блуждали беспризорные Страхи в поисках новых хозяев и домов. Правда, Арго ни разу не пришлось с ними столкнуться, рядом всегда был защитник, учитель Шер, водивший ребят на прогулки в столицу.

Тем не менее мальчики выточили из дерева мечи и упражнялись с ними, вызывая друг друга на бой. После победы над Зоринго Арго всякий раз воображал, что он настоящий герой, и если встретится ему какой-нибудь Страх, он с ним запросто разделается.

Двенадцатилетний Арго из рода манамманам — душа был худощавым, с голубоватым ореолом, вьющимся тонкой дымкой вокруг его невысокой фигуры, с разными глазами — один фиолетовый, другой синий. Густые, жёсткие чёрные кудри при ходьбе взлетали вверх, оголяя загорелую до черноты шею. Впрочем, это могла быть и грязь — он никогда не беспокоился о внешности. Ему вполне хватало провести утром пятернёй по волосам да подставить лицо небесному свету.

В отличие от спокойного и основательного брата Зоринго, обожавшего проводить свободное время с цветами в оранжерее, Арго мечтал о подвигах. Какая-то неуёмная сила, живущая в нём от рождения, бунтовала против всего, что казалось скучным, однообразным и серым.

Та же сила пробуждала Арго посреди ночи, не давала покоя и заставляла подолгу сидеть у окна, глядя в небо и мечтая однажды взлететь ввысь. А в прошлом году, в день рождения, Арго услышал далёкий голос, позвавший в путь. Тогда он впервые задумал одиночные вылазки в город, но случай представился всего лишь несколько дней назад.

Мальчик поправил мешок, чувствуя, как заломило плечо от тяжести, и прибавил шагу. Надо было отнести садовый мусор к уличному камину, где отбросы сначала кинут в огонь, а потом золу от них закопают в землю.

Под окнами дома-дерева тянулась полукруглая веранда, плотно заросшая кустарниками. Позади него, в глубине двора, стояли тележки для перевозки земли и виднелась полуразрушенная оранжерея. В центре лужайки перед домом возвышался уличный камин для готовки ведовских чудодейственных снадобий и сжигания мусора.

За дом уходила тропинка. Она вела в Лабиринт леса, деревья которого поражали воображение мощью и величием. Мощные гладкие чёрные стволы тянулись к небу, их густые тёмно-зелёные кроны терялись в вышине. Сквозь них почти не проникал свет звёзд, лун и дневного светила — грианда. Все дорожки в Лабиринте были обманчивы. Сделаешь неверный шаг и выпадешь в незнакомом месте, в другом мире, иной вселенной!

Арго скинул мешок в траву у камина.

Сгибом локтя вытер пот с лица. Передохнув, осмотрелся, вглядываясь в знакомую с детства обстановку и размышляя: сбежать сейчас или подождать, посмотреть, чем дело обернётся.

Мысли путались, желание уйти сменялось желанием остаться, а воспоминания о собственной дерзкой вылазке из Лабиринта, выследивших его Страхах и, самое главное, жуткой тайне отца, открывшейся этой ночью, заставляли сердце биться быстрее и леденили кровь. Отец совсем не тот, кем всегда представлялся, под добродушной внешностью скрывалось опасное древнее существо…

Мальчик сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться.

— Арго, ты скоро? — донёсся голос матери.

— Иду!

Так и не решив, как поступить, Арго вернулся в оранжерею. Замер в проломе стены и встретился с осуждающим взглядом брата.

— Вернулся? — в голосе Зоринго прозвучало удивление.

— А почему нет? — фыркнул Арго.

— Я думал, сбежишь!

— С какой стати? — Арго вспыхнул, понимая намёк Зоринго.

Тот всё утро упрашивал признаться родителям в том, что произошло, а он ответил, что лучше уйдёт навсегда. Брату известна лишь малая часть правды: то, что он разбил окно в подполе оранжереи, когда вернулся из столицы Иртиды. Эх… А как бы Зоринго поступил, узнай он всё?

Арго подошёл вплотную к брату, посоветовал:

— Не лезь не в своё дело.

Тот резко повернулся к нему и мальчики едва не столкнулись лбами. По лицу Зоринго пробежала тень негодования:

— А то что?

— Ты обещал молчать! Дал слово! — отрезал Арго и встряхнул головой.

— Я тогда не знал всей правды… — Зоринго обвёл рукой, показывая на уничтоженные цветы, сломанные ящики, треснувшие горшки и выбитые окна.

От оранжереи почти ничего не осталось: магическая цветочная и древесная пыль до сих пор летала в воздухе. Арго внутренне подобрался, обдумывая ответ. Неясная тревога не покидала его с ночи. Щемило сердце от непонятной тоски.

— Ты и сейчас правду не знаешь… — прошептал он и пообещал брату: — А если выдашь меня, я тебя никогда не прощу, мы станем врагами на всю жизнь!

— Вот даже как?

— О чём вы там шепчетесь? Снова ругаетесь? — спросила вышедшая из соседней залы мать Иль.

Она была невысокой, худенькой и очень молодой — с рыжими волосами и с таким же, как у братьев, голубоватым ореолом. Арго взглянул на Иль мрачно. В сердце его зарождались и бушевали новые и новые подозрения. Теперь он не верил никому! Кто скрывается под прелестной внешностью матери — тоже иное существо, как в отце Лофтине?

Таких, как Лофтин, он видел в одной из книг в библиотеке дома! Древние создания — сильфы. Тонконогие, похожие на стрекозу, крылатые и беспечные духи воздуха. Обожали морочить голову всем подряд и вносить путаницу в дела мира, да так, что потом концы с концами не сведёшь. Лесные сильфы, огненные саламандры, речные ундины и подземные карлики Нюгурда были жрецами и сторонниками колдуньи Имаджи и дракона Сол Сеана, пытавшихся когда-то свергнуть короля Тенебриза.

Резкий толчок в бок вернул Арго в действительность. Это был Зоринго, не желавший отдуваться за двоих. Перехватив отсутствующий взгляд Арго, брат напомнил:

— Мама спрашивает, о чём мы спорим, и я сказал, что мы пытаемся понять, как прошли Страхи к нам из Тенебриза. Верно?

Арго скривился, тут же решив увести разговор в другую сторону и отвлечь внимание от себя, прибавил насмешливо:

— А ещё о том, что мне в оранжерее неинтересно! Я не собираюсь быть садовником и лечить зелень от плесени, как некоторые!

— Ах да, я уже слышал, что ты собираешься стать героем! — хмыкнул Зоринго в тон ему.

— Ну, не всем же дано проливать слёзы над каждым цветком и собирать навоз для удобрений! — в открытую засмеялся Арго, не отводя испытующего взгляда от брата.

Зоринго растерялся, заморгал. А потом расправил плечи, кажется, ростом стал выше и сказал гордо:

— Небесное светило грианд тоже заглядывает в навозные ямы, но от этого не оскверняется!

Арго ответил язвительно:

— Но ты же не грианд…

— А ты пока не герой!

— Зависть покоя не даёт? — Арго покачнулся, побледнел. В нетерпении сжал кулаки, с трудом удерживая себя, чтобы не сорваться на крик.

Как его бесили простодушие и наивность брата! Сколько можно быть простофилей и докладывать родителям обо всём, что они делают или обсуждают?

— Это тебе зависть покоя не даёт! — бросил Зоринго в запальчивости. — У меня было любимое дело, а кое-кто его испортил. Потому что этот кое-кто привёл за собой кое-кого, и они уничтожили всю мою работу! — болотного цвета глаза брата увлажнились и потемнели, а такой же, как у Арго, голубоватый ореол внезапно покрылся тёмно-зелёными пятнами.

Арго вытаращил глаза, едва не задохнулся от пришедшей к нему догадки: «О драконы! Зоринго и не брат мне вовсе… Цвет ореола говорил сам за себя! Да настоящий брат никогда не отпустил бы меня одного в город, а пошёл со мной, чтобы подстраховать в случае опасности, и не доставал бы так — при каждом удобном случае, напоминая, какой я эгоист. Вместо поддержки Зоринго прочитал длинную нотацию о том, как плохо обманывать родителей…»

Арго нахмурился, подозрения терзали сильнее и сильнее. В какой-то момент сердце не выдержало напряжения, соскочило с ритма и помчалось в галоп. В голове зашумело. Руки и ноги зажгло изнутри, будто вместо крови по венам потекла раскалённая лава. А потом из глубины его тела донёсся едва различимый протяжный звериный стон. Арго пришёл в ужас: не превращается ли он сам в иное существо, как Лофтин?

— Вы там не подеритесь! Нам и так проблем хватает! — встревоженно попросила мать, поглядывая то на братьев, то на Шера, собиравшего погибшие растения в мешок неподалёку от выхода.

У Шера был отменный слух. На последних словах Зоринго о том, что кто-то уничтожил его работу, учитель внимательно посмотрел на мальчиков и спросил прямо:

— Арго, ты выходил из Лабиринта?

— Почему чуть что, сразу я? Зоринго у вас прямо святой, как всегда! — вспылил Арго, чувствуя, что умрёт на месте от боли. Что с ним творится?

— Мы должны понять, как к нам проникли Страхи! А пока вина за их вторжение лежит на твоём отце, и он не переживёт нового удара, — пояснила Иль, не замечая паники Арго.

Не зная куда выплеснуть кипевшие в груди боль и растерянность, мальчик вырвал из рук Шера мешок с мусором и выскочил с ним на улицу, предоставив брату объясняться одному.

И только там, пробежав немного и вдохнув свежего воздуха, он опомнился: зверь, пытавшийся овладеть им, затих. Арго чувствовал себя самым разнесчастным на свете: тело болело, на глазах заблестели слёзы обиды.

Ну почему? Почему он такой невезучий?

Вызнав магическое слово, которым учитель Шер открывал переход из Лабиринта в Иртиду, он вышел в столицу тайком два дня назад. В тот первый раз осмелился лишь скромно прогуляться по берегу реки, сбегавшей бурным потоком со скалы, на которой сверкал огнями дворец короля Треала Ан Дара Тена.

Поглядывая на сверкающие шпили и купола, помечтал о том, как жил бы в Иртиде вольготно один. Ох, как его достала размеренная, скучная и обыденная жизнь в Лабиринте! И никто не стоял бы над ним, требуя: «Делай уроки, полей грядки, выполи сорняки, принеси воду, убери воду!»

То ли дело в столице: кафе, дискотеки, игральные автоматы. Всё сверкало огнями, звучало и манило к себе. А в последние дни там было особенно весело, начался праздник: день рождения Зверя Мары — будущего хранителя мира Тенебриз!

Вчера, расхрабрившись, он познакомился с городскими мальчишками и катался с ними на сверкающих огнями каруселях. Когда ребят позвали домой, спохватился, что время позднее, и рванул в Центральный парк, чтобы через дерево, отмеченное Шером, вернуться в Лабиринт, а если точнее, прямёхонько в оранжерею, где был выход из временного перехода.

У дерева и начались разные неприятности. Сначала он заметил в свете фонаря тень крупной, с него ростом, птицы. Не успел дух перевести, как птица превратилась в рогатое и пугающее нечто. Создания с лёгкостью меняли облик, пока не обрели вид дракона. Он сразу догадался: перед ним Страхи — именно они были многолики, судя по рассказам Шера!

Дракон что-то шептал, махал крыльями и лапами — подзывал к себе. Перепуганный мальчик хотел одного: поскорее убраться из парка.

Погружённый в размышления, Арго не заметил торчавшую из земли у тропинки мотыгу, оставленную отцом, и зацепился за неё мешком. Задержка вывела из себя, он рванул изо всей силы, и мешок порвался.

Несколько мгновений разглядывал необъятную кучу мусора, вывалившуюся из дыры. Голубоватый ореол вокруг рук мальчика сгустился, потемнел. Но Арго не обеспокоился, не придал этому значения. Насыщенность цвета ореола могла меняться от силы чувств, охвативших манаму, так чему удивляться, если он готов был в этот момент разнести в щепки всё вокруг от охватившей его ярости.