Бесплатный фрагмент - Гюмри

Предвкушение

В начале февраля мы наконец подали документы на получение шенгенской визы, а поскольку процесс их рассмотрения мог затянуться, то решили подстраховаться, провести февральские праздники в Армении, теплые воспоминания о которой всякий раз наполняли радостью наши сердца. Тем более что въехать туда можно было и по обычному паспорту. Как показали дальнейшие события, такое решение оказалось единственно верным и своевременным, так как визу нам открыли с 24 февраля, в то время как цены на авиабилеты ближе к праздникам резво взлетели вверх.

В общем, так или иначе, но вечером 22 февраля мы уже были в Гюмри, куда благополучно добрались прямым рейсом авиакомпании «Победа», не считая небольшого казуса при прохождении паспортного контроля. Дело в том, что мы не только прихватили с собой загранпаспорта, но и решили предъявить их на границе. Лично мне хотелось получить очередной штамп, на сей раз Армении, который у Надежды уже был, а у меня нет. Зато у нас у обоих была отметка о посещении Азербайджана в июне 2018 года. Вот из-за нее нас и тормознули на проверке документов.

Вначале жену, а затем меня, когда вмешался с разъяснениями, поскольку кабинки для подачи документов оказались рядом. А всего их три было, на этом прохождение паспортного контроля вмиг застопорилось: пограничники в растерянности, меж собой шушукаются, друг другу наши паспорта показывают, в руках вертят, на свет смотрят. А мне это квестом кажется, улыбка на пол-лица, да еще пытаюсь с ними в диалог вступить, объяснить свое право на свободу передвижения, особенно когда ты ни жителем Армении, ни Азербайджана не являешься. Могли же спокойно по общегражданским паспортам въехать, скрыть факт посещения Азербайджана, а мы, наоборот, афишируем. К тому же в Азербайджан с визой Армении пускают, вообще проблем не видят, а в Армению с визой Азербайджана — нет. Странно получается. Да, да, кивает головой пограничник, поясняя, что это всего лишь формальности, после чего ставит заветный штамп и, широко улыбнувшись, произносит: «Добро пожаловать в Армению!»

На выходе нас давно Вардан поджидает, встречает с неизменной лучезарной улыбкой. Мы тоже ему искренне рады, обнимаемся как старые друзья, как-никак больше года не виделись. От аэропорта до гостиницы минут тридцать, по пути в магазинчик заезжаем, что-нибудь на вечер перекусить прихватить, а заодно бутылку хорошего коньяка нашему другу Вардану в качестве презента взять. Смешно звучит, конечно, армянину армянский коньяк дарить, но что делать, если альтернативы нет. Когда из Москвы в Гюмри вылетаешь, ничего путного в duty-free нет, а алкоголь вам не продадут, так как Россия с Арменией в единой таможенной зоне находится, а вот на обратном пути такие преграды отсутствуют либо они формальны. Все зависит от того, откуда путь держишь и как договоришься. В Гюмри, например, при отлете пассажиры и экипаж полмагазина скупили. А что касается коньяка, то в Армении, в отличие от наших магазинов, даже в скромной лавке контрафакт найти сложно. Качество божественного напитка является лицом страны, подставляться по пустякам никто не будет, себе дороже выйдет. Так что это отличный подарок, особенно если от души преподносишь.

Golden Apricot

Вардан у своих друзей остановился, а мы в Golden Apricot, некогда фешенебельном отеле, расположенном недалеко от ж/д вокзала. Заявленный 4-местный номер по факту оказался огромной просторной комнатой, застланной истертым ковром, с крохотным санузлом, разойтись в котором, не заходя в душевую кабинку, двум взрослым людям довольно сложно. В интерьере две полуторные кровати с жестким матрасом и валиком-подушкой, а также кожаный диван, местами продавленный, но все еще презентабельный на вид. Чайник и столовые принадлежности предоставляют по запросу, но на этом плюсы заканчиваются, рождая ощущение, что отель живет в режиме жесткой экономии либо доживает последние дни.

Холодильник не работал. В комнатах не убирались, полотенца и постельное белье не меняли, мусор не выносили. Как пояснили на reception, эти услуги в их обязанности не входят, но если очень надо, то они снизойдут при условии, что жильцы ключ от номера оставят. Такое же отношение и к курению, которое в отеле строго-настрого запрещено, однако на охранников, дымящих всю ночь, это не распространяется. Но если запах табака вам мешает, то при наличии мест вас попросту переселят в более отдаленный угол. Как и в случае с шумом из ресторана, который находится на первом этаже. Отдельного упоминания требует завтрак, его готовят так медленно, словно планируют накормить роту солдат, но когда стол накрывают, то взгляду даже не за что зацепиться. Для хлебосольной Армении он слишком скудный: ни каши вам, ни омлета, можно лишь вдоволь наесться хлебом, намазывая его сметаной или вареньем.

Гюмри

Наше знакомство с Гюмри началось ранним утром с поиска банкомата, поскольку банковские карты к оплате в отеле не принимали, как, впрочем, и во многих других местах города. Несмотря на зимний период, снега в центре оказалось мало, лежал он лишь местами, в основном на возвышенностях да в парковой зоне. Что касается остального, то в ранние часы улицы малолюдны. Редкий прохожий, стайка пугливых бродячих псов да дуновение ветра, лениво подбрасывающего прошлогоднюю листву. Однообразие желтоватых фасадов из туфа в районе вокзала сменяют красно-коричневые цвета центра, но общее запустение рождает двоякие чувства.

Не зная историю Гюмри, вначале кажется, что время в нем остановилось, замерло, но стоит к ней прикоснуться, приподнять уголок занавеса, как удивление сменяется болью, комком застревая в груди. Некогда процветающий город, южный форпост Российской империи, получивший известность под именем «Александрополь» в честь Александры Федоровны, супруги Николая I, и являвшийся к концу XIX века одним из крупнейших торгово-культурных центров Закавказья, в декабре 1988 года был попросту стерт с лица земли во время Ленинаканского землетрясения с эпицентром в Спитаке. Как утверждают очевидцы, основной удар приняли на себя современные постройки, сложившиеся как карточные домики, а те, что строили их деды и прадеды, устояли.

Сегодня частичка старого Гюмри осталась разве что в районе улиц Ghorghanyan, Abovyan, Shahumyan, но и там видимая часть зданий до сих пор напоминает о минувшей трагедии огромными уродливыми трещинами, обвалившимися стенами и кусками-фрагментами, лежащими подле на земле. Там же, примыкая к площади Вардананц с севера и юга, находятся два храма. Один из них — это церковь Святой Богородицы XIX века или St. Yot Verk (Семь ран), возведенная на месте часовни образа «Семь скорбей Святой Богородицы» и известная тем, что под ее сводами службу могли вести священнослужители разных конфессий: армянской апостольской, русской православной, католической и ассирийской. Землетрясение отняло у храма два купола, которые можно теперь увидеть лежащими на земле со стороны площади, а вот второй церкви, Сурб Аменапркич XIX века, повезло меньше.

Безжалостная стихия разрушила обитель до основания, чудом сохранив фрагменты стен, которые, быть может, и стали решающим аргументом в пользу доводов архитектора Егояна Рафика Гарегиновича, отстоявшего необходимость проведения реставрационных работ, продлившихся более 20 лет. Сегодня этот храм, возведенный из коричневого туфа с элементами обрамления и декора в красных тонах, является не только прекрасным памятником армянской архитектуры.