18+
Главное — успеть…
Введите сумму не менее null ₽, если хотите поддержать автора, или скачайте книгу бесплатно.Подробнее

Объем: 46 бумажных стр.

Формат: epub, fb2, pdfRead, mobi

Подробнее

Под другим углом

Алла с трудом вылезла из переполненного автобуса и устало побрела домой. На душе было паршиво: усталость, накопившаяся за год, и гора нереализованных планов давали о себе знать. Да еще морозный, бесснежный ноябрь все никак не хотел заканчиваться. Алла огляделась по сторонам: замерзшие, как будто скрюченные деревья и хмурые, прячущие носы в шарфы, люди, казалось, мысленно были солидарны с ней. Хоть бы снег выпал, что ли.

Алла вздохнула. Ей бы после работы устроиться на диван с ногами и кофе, да почитать какой-нибудь легкий роман, посмотреть сериал, пусть даже глуповатый американский, а потом заказать готовую еду и, прижавшись к мужу, обсуждать что-нибудь приятное, никак не касающееся работы. Ну или подруге Машке позвонить, поболтать часок-другой. Они неделю не созванивались, только сейчас сообразила Алла, что уже само по себе странно. Бросить бы дела, да позвонить, но нет: ее ждали бесконечная готовка, война с тройками сына, никак не сводящиеся цифры в годовом отчете, незаконченная работа за ушедшую на больничный коллегу и хмурый муж, у которого на работе своя, двамесяцатянущаяся война.

Нехотя Алла заскочила в магазин купить гречки и хлеба. Привычно удивилась ценам, потолкалась в хлебном отделе и постояла немного у витрины co снеками и семечками. Подростково-закусочное ее не интересовало, зато отсюда открывался вид на ликероводочное. Обычно к концу недели ей хотелось выпить немного после работы, и здесь, у витрины, постоянно перед глазами вставали картинки из зарубежных фильмов, где бокал вина за ужином — нормальное явление. Но Алла жила в обычной российской глубинке, а ее давно покойный дед отбил любую тягу к спиртному. И красивые картинки так и оставались картинками из киношной жизни.

На кассе тоже все как обычно: подслеповатые бабки, которым почти в восемь вечера, ни жить ни быть, понадобилось выползти в магазин за буханкой хлеба, ржущие подростки, заставляющие чувствовать себя старухой, ибо в их речи понятны ровно полтора слова, и бесячая кассирша. Ну объясните, как можно улыбаться в столь поздний час, когда перед тобой разношерстная очередь с кучей претензий, на большую часть которых ты повлиять не в силах?

Чтобы хоть немного сократить путь, Алла пошла через обычно немноголюдную вечерами аллею. Пробежала по вымощенной брусчаткой дорожке, натянула посильнее на голову шапочку, на бегу достала телефон и позвонила сыну — второкласснику, который в данный момент отстаивал право делать «домашку» самостоятельно. Мудрые коллеги на работе уверяли, что ей стоит радоваться данному факту и отпустить немного вожжи. Но длинный ряд трояков страшно ее нервировал, ибо непонятно, собирается ли сын вообще из них выплывать, или самым главным для него было добиться, чтобы от него «отстали» в принципе.

Маша позвонила как раз в тот момент, когда Алла остановилась у лавочки, чтобы убрать телефон и найти в своей необъятной сумке перчатки. Давно стоило навести в ней порядок, но всегда находились более важные дела, и сумка только росла вширь.

— Машка, как раз сегодня тебя вспоминала! — обрадовалась Алла. — Думала, может, ты послушаешь мое нытье.

— Подожди с нытьем, — немного странным, глуховатым голосом попросила подруга. — Лучше скажи: сможешь Ваньку завтра на ночь забрать к себе?

— Ваньку? На ночь? — Алла так удивилась, что даже прекратила поиски перчаток и выпрямилась. Они хоть и были подругами, но ни разу не оставляли детей друг другу на ночь. — А муж где? Что случилось-то?

— Муж с суточного дежурства отпроситься не смог, а свекровь только в субботу приедет. Так можешь или нет?

— Смогу, в принципе, — пожала плечами Алла. — А ты сама-то где? В командировку отправили что ли?

— В больнице я, — услышала девушка произнесенное со вздохом. — Со сломанной рукой лежу, завтра операция.

— Опаньки, — Алла даже села. — Где ж ты так?

— На работе. — Алла отчетливо расслышала сдерживаемые всхлипывания. — Оскольчатый перелом лучевой кости, титановые пластины будут устанавливать. Потом реабилитация.

— Твою ж дивизию….

Алла тяжело присела на скамейку и замолчала. Подруга на другом конце, не сдерживаясь, тихо плакала. Алла оглянулась по сторонам: аллея как будто вымерла, лишь скрюченные деревья причудливо меняли формы, поддавшись ветру.

— Как же так-то, — тихо произнесла женщина, не понимая даже, как приободрить подругу. — Впрочем, не надо подробностей, как-нибудь в другой раз. Ваньку заберу, посижу сколько надо, сейчас главное руку поправить, все остальное — потом.

— Спасибо, Ал. Ты… не звони завтра, я сама, когда все закончится. Когда в силах буду разговаривать.

— Конечно, дорогая. Сильно не переживай, и не такое в жизни бывает.

Бывает. Но не в случае Машки. Алла как-то бессознательно протянула вперед левую руку, медленно повертела ею в воздухе. Обычная, здоровая рука. Вот Алла, например, с ее работой за компьютером вполне может месяцок и одной рукой обойтись. Гипотетически, конечно. А Мария Лушина — лучший фрезеровщик крупного республиканского завода, лауреат всероссийского конкурса «Инженер года», и просто человек, работающий в прямом смысле руками, — вряд ли.

Алла тихо от души выругалась. Как же она там одна в больнице? Одна со своими мыслями? Сразу вспомнилось, как еще по молодости Алла с подружками хихикали над выбором Машей профессии. И как сама Маша с горящими глазами пыталась им объяснить, чем кольцевые сверла отличаются от концевых, а они лишь ждали, когда она наиграется. А по итогу — Алле до чертиков надоели графики, цифры и сводные таблицы, а Машка до сих пор влюблена во все собственноручно изготовленные детали и не собирается успокаиваться, пока не поработает со всеми возможными материалами. Интересно, рука правая или левая? Хотя в Машкином случае это роли вообще не играет.

— Слушай, подруга, тебе пора уже переходить на должность начальника цеха, как думаешь? — Алла постаралась обойти неудобную тему. — Тем более, начальство, как бы там все не произошло, тебе должно. Тебя же не собираются крайней делать?

— Нет, конечно, — сквозь слезы ответила Маша. — У меня начальник замечательный. Обещал все затраты компенсировать и вообще…

— Ну и хорошо, — как-то приободрилась Алла. Она почувствовала, что как бы отвратительно себя не чувствовала, просто обязана сейчас была заразить подругу позитивом. — А пока на больничном сидишь, Ваньку подлечишь, в первом классе не до этого будет, поверь. И в театр, наконец, сходишь! И …и нагуляешься вдоволь, поняла?

Алла подняла глаза в небо, и вдруг замерла. Тонкие ветки деревьев, которые казались ей такими замученными, создавали своими переплетениями на темно — синем облачном небе невероятные рисунки. Немного мистические и атмосферные. Алла подумала, что такие картины бывают только в ноябре, ведь зимой деревья чаще пушисто-белые, а весной небо уже совсем другое. И как она раньше не замечала, что голые деревья способны выглядеть так красиво?

— Спасибо, подруга, ты такая оптимистка, — отозвалась на другом конце Маша. — Так хочется с тобой увидеться. Или ты опять в полной загрузке?

— Нет, — неожиданно для самой себя ответила Алла, по-прежнему не спуская глаз с когтистых длинных веток. — Вот отпустят из больнички, и приходи в гости, черт с ними, с делами. И поплачем, и напьемся, и планов на год вперед настроим, поняла?

Маша тихо засмеялась, и от этого Алле стало самой легче. Она тоже улыбнулась, несмотря на слезы в глазах. Ей было холодно, но это не имело никакого значения. Она вдыхала морозный воздух, и почему-то он больше не раздражал ее. Мимо пробежала молодая парочка: девушка тыкала парня в бок, а тот смеялся и пытался прижать ее к себе. Алла улыбнулась, вспомнив свои прогулки с мужем. Раньше как-то и жизнь проще была. Или…

— Слушай, Маш, как думаешь, сейчас жизнь и правда сложнее стала, или мы стали чересчур загоняться?

— Не знаю даже, что и сказать. — Алла услышала чьи-то отдаленные стоны, и у нее мурашки побежали по спине. — Я кстати сегодня вспоминала, как в детстве ногу ломала, и ты знаешь, это не помешало мне тогда целый месяц в деревне тусить. Я даже на дискач ходила один раз, и расписать мой гипс еще надо было заслужить.

— Ну ты и оторва была, — Алла встала со скамейки и улыбнулась. Совсем стемнело, и фонари, словно светлячки, освещали дорожки — паутинки. — Не забудь завтра позвонить, я буду волноваться.

— Обязательно. И спасибо тебе за все. — Маша немного помолчала. — Ах, да, у тебя-то как дела? На что жаловаться хотела?

Алла чуть помолчала. Да, полчаса назад она бы действительно стала жаловаться на несправедливость мира. Но сейчас …она думала о тех, кто как и Маша вдали от дома страдали от боли телесной и душевной. Они наверняка выбрали бы и сверхурочную работу, и недосып, и миллион домашних обязанностей вместо болезней и больниц.

— Да не, ерунда, ценники на гречку в магазине опять не совпали, забей. У меня все замечательно.

Алла захлопнула крышку телефона-раскладушки, вздохнула и подняла голову. На фоне позднего вечернего неба на нее глядела мерцающая звезда, а где-то вдалеке были слышны голоса людей. В жизни Аллы и, правда, все было замечательно.

Главное — успеть…

— Вот и всё…

Слова её, тихие и безнадежные, утонули в плотной, почти физически осязаемой тишине. Сухие губы прошептали что-то ещё, но слов было уже не разобрать.

Марта даже толком не успела испугаться. Она как-то быстро приняла случившееся за данность, когда разглядела бесконечное и такое пустое пространство вокруг, смирилась внутри себя и бессмысленных истерик не закатывала.

Старец, до этого молча глядевший куда-то в туманную даль, вздохнул:

— Не закатывала, это точно.

Потом уже он обратил на неё свои молочные чистые глаза и поинтересовался:

— Прожила ли ты жизнь так, как хотела, милая?

— Наверное, да, — пожала плечами Марта, но больше от холода, чем от незнания ответа. Откуда-то веяло холодным ветром, и ей впервые пришла в голову мысль, насколько правдоподобны все эти обещания про рай и ад.

Марта вообще не могла сдвинуться с места и плохо чувствовала свое тело. От этого было некомфортно, но голова на удивление оставалась ясной.

— На все воля Всевышнего? — не унимался Старец.

— Всё равно все будет так, как задумано, разве нет? Я пробовала какое-то время сопротивляться событиям жизни, только не особенно получалось. Точнее, как будто бы становилось только хуже.

Старец вздохнул.

— За все моё длинное существование, а оно исчисляется земными веками, людей, которые попадали ко мне, наберётся лишь несколько тысяч. Почти все они вот здесь, на твоём месте, рыдали и кричали, не верили, что земная жизнь для них окончена, заламывали руки, порой изрыгали ругательства, но все как один неистово просились назад.

Старец на секунду замолчал. Марта слушала и наблюдала за рукавами его белоснежного платья. У них как будто не было четкого края, прямо как у пламени, которое все время изменяет свое положение.

— Неужели тебе не хочется назад, к родным?

— Конечно, хочется, безумно хочется. Но даже если я буду умолять, разве вы, или кто решает такие вопросы, разрешите мне вернуться? — крохотные, солёные первые слезы показались на грустных глазах женщины.

— Разумеется, нет. Но моя задача — дать человеку в том или ином виде второй шанс. Вот вы земные попадаете ко мне, а я должен понять, что именно удерживает вас там, — Старец кивнул куда-то вниз, но серебряная борода его даже не шелохнулась, будто ненастоящая. — А что тебе мешает спокойно уйти, я никак не могу разгадать. Что ты не успела важное сделать или сказать?

Марта захлопала глазами, думая про второй шанс. Всё это выглядело крайне не правдоподобно. Как примитивный трюк в кино. Но ведь она-то не актриса, да и…

Да и… жизнь она не успела прожить, вот что. Мужа не долюбила, внуков не вырастила, дочь не…

Марта закрыла рот рукой, едва сдерживая хриплый, полный отчаяния крик. Дочь-то была в машине вместе с ней, как же можно было такое забыть!

— Не печалься, с дочерью все в порядке, — услышала она вдруг ответ на свой вопрос.

Женщина подняла на Старца глаза, как будто только вспомнив о его существовании. Откуда ему отсюда знать, в порядке она или нет?

— Ты тратишь свое время, — покачал головой небесный стражник. — Тратишь на то, что вообще не должно тебя сейчас волновать. Если тебе будет легче, дочь твоя отделалась легкими ушибами. И вообще жизнь у твоих родных будет…, вы там на земле обычно называете это счастьем и благополучием. И внуков у тебя должно быть двое, если дочь не свернёт с предначертанного пути.

— Не свернёт…, — зачем-то повторила Марта. А потом вскинула руки: — Вот! Откуда вы знаете про моих внуков, если не все решено про мою жизнь заранее? Получается, и мне разбиться суждено было именно в этой машине и именно сегодня?

Старец качал головой.

— Люди крайне узко смотрят на эти вещи, и объяснять тебе основы мироздания уже не вижу смысла. Просто пойми, что некоторые из вас так часто, осознанно или нет, желают себе несчастий, что они просто не могут не случиться. А потом они же ищут виноватых. Вот тебе и человеческая глупость.

— Вы хотите сказать, что люди сами виноваты во всех своих бедах? — ахнула Марта. Она сама не поняла, как завелась. Она много раз размышляла на эту тему, и выходило, что как ни крути, но объяснить, почему одни люди всю жизнь живут как будто ровно, а на других неприятности сыплются как из ведра, просто невозможно.

— А твои собеседники? — поинтересовался Старец. — Как они рассуждают?

Марта замолчала, немного напугавшись этого ощущения, когда все твои мысли слышат.

— Я… я редко с кем говорила. Больше сама с собой.

— Отчего же? Как же друзья, товарищи по работе?

18+

Книга предназначена
для читателей старше 18 лет

Бесплатный фрагмент закончился.

Купите книгу, чтобы продолжить чтение.

Введите сумму не менее null ₽, если хотите поддержать автора, или скачайте книгу бесплатно.Подробнее