Бесплатный фрагмент - Двое

Аннотация к книге

Как всё в жизни просто и сложно одновременно.

Жила семья: обычные люди, он и она. И вдруг радость — рождение детей. Как снег на голову. Сразу двое.

Двойная радость.

Двойное счастье.

В два раза больше забот, в два раза больше любви и терпения.

Сложно и интересно, необычно и трогательно.

Так о чём книга? — спросите вы.

Отвечу: о самом главном. О семье.

О детях и взрослых, о тёплых человеческих отношениях.

Улыбнитесь! В книге нет колдовства, нет мистики и волшебства, и именно поэтому она проста и понятна.

Ожидание чуда

История эта о двух девочках, двух сёстрах, которые появились на свет у мамы и папы не по очереди, как это обычно бывает, а сразу вдвоëм. Сначала одна появилась, а через несколько минут и вторая. Да, так бывает, когда появляются сразу два малыша. Ну вот так повезло родителям — не один малыш, а сразу два, вернее, две! Хотя… Всё по порядку!

В одном городе жили — были дядя и тётя. Дядю звали Саша. Он был высокий, красивый и очень добрый. А тëтю звали Таня. Она вообще была очень красивой, и тоже доброй. Они когда увидели друг друга на улице, то сразу влюбились, потом поженились, а потом захотели ребёнка. А то у всех есть ребëнок, а у них нет. Даже обидно немножко. И вот однажды тётя Таня сказала, что ребенок у них точно будет, и что надо купить детскую кроватку для него. Они пошли в детский магазин и купили кроватку. А там ещё игрушки продавались. Дядя Саша хотел купить велосипед для ребёнка, и железную дорогу впридачу, но тётя Таня ему не разрешила. Она сказала, что потом купят, когда малыш подрастëт.

Наступила весна, прошёл март, апрель, и даже уже заканчивался май, и вот тогда тётя Таня уехала в больницу за ребёнком. Вернее, в роддом. Вы знаете, что такое роддом? Нет? Это такой специальный дом, откуда папам выдают маленькие свëртки, в которые дети завëрнуты. Кому-то девочку выдают, а кому-то мальчика. Дядя Саша долго ждал, когда тётя Таня ему позвонит, она наконец позвонила и сказала:

— Знаешь, а у нас будет два малыша, а не один. Представляешь? Сразу два! Двойняшки, называются! Только я пока не знаю, кто это будут — мальчики, или девочки. Ты рад?

— Конечно, рад, — ответил дядя Саша. — Вот весело-то у нас станет! То ни одного ребёнка не было, то сразу два! Ой, погоди, а как же они в одну кроватку-то поместятся вдвоëм? Им же тесно будет!

— Правильно! Беги в детский магазин, — приказала тётя Таня.

— Но вторую кроватку покупать нет необходимости, пока они маленькие, пусть спят в одной, а вот прогулочные коляски купить надо, две! Точно!

— Понял, а может заодно и самокат купить? — предложил дядя Саша. Но тëтя Таня опять не разрешила.

Шёл дядя Саша в магазин и мечтал: «Хочу, чтобы было вот как: один мальчик и одна девочка! Я буду с мальчиком в футбол играть и на рыбалку ездить, на речку. Эх, вот здорово!»

А в магазине он никак не мог выбрать коляски. Все они были разные, и все красивые! Какие купить? У дяди Саши даже голова разболелась от перенапряжения. Хорошо, что продавцом там работала добрая тëтенька. Узнав, что будет сразу два малыша, она нашла двухместную коляску.

— Вот, берите эту! — сказала продавец, — сюда и два малыша поместятся, и даже три. И цвет хороший, белый в голубую крапинку, всем подойдëт, и мальчикам, и девочкам!

Дядя Саша шёл по улице с большой красивой коляской, и улыбался, а любопытные прохожие думали, что в коляске дети лежат, и все туда заглядывали. Но там пока никого не было!

Девочка и ещё одна девочка

Дома дядя Саша нервничал, ходил из угла в угол, и ел конфеты, потому что они ему нервы успокаивали. Тётя Таня всё не звонила. Он даже хотел сходить в игрушечный магазин и купить игрушек, всё равно ведь пригодятся, например, мяч футбольный, или набор для бокса. Он же не знал пока, что совсем маленькие дети в такие игрушки не играют, они только кушают, спят, и плачут всё время, даже спать по ночам не дают людям!

Наконец, вечером, позвонила тëтенька-врач, и торжественно сказала:

— Поздравляю, счастливый папаша! У вас две девочки!

— Как две девочки? А мальчик где? Вы куда мальчика дели? — стал возмущаться дядя Саша.

— Прекратите истерику! Мальчики будут в следующий раз. Приезжайте, и забирайте своих девочек, и маму вашу тоже, а то она плачет всё время. От радости, наверное! — закончила говорить врач, и положила трубку.

Ой! Как замечательно! Наш дядя Саша стал папой, а тётя Таня стала мамой.

Прям всё как они и хотели. Теперь мы так и будем их называть — мама и папа, для солидности.

Шёл наш папа в роддом, с цветами в руках, и радовался. Конечно, он же теперь богатый человек, у него есть сразу два ребёнка — девочка и ещё одна девочка!

Когда тëтенька — врач вынесла папе сразу два кулëчка с детьми, он растерялся. Он никогда не держал в руках таких маленьких детей. Но тут вмешалась наша мама:

— Давай их поровну поделим. Тебе — одну, мне — другую.

Одну девочку осторожно взял папа, вторую уверенно взяла мама. Потом папа отдал врачу цветы (так положено врачу цветы отдавать, за то, что он тебе детей дал), и они поехали домой на такси.

Дома папа с мамой положили девочек на стол и стали их рассматривать. А девочки стали рассматривать своих родителей, им же тоже было интересно, наверное. Девочки, скажу я вам, были совсем разные: одна почему- то была с зелёными глазами, и с маленькими волосиками на маленькой голове, а у другой глаза были голубые, и волосиков на голове не было. Совсем! И носики у них были разные: у одной курносый, а у второй картошкой. Только ушки у обеих были одинаковые — торчали в разные стороны. Ну точно, двойняшки — чебурашки.

— Странно, — сказал папа, — а почему они разные? Они же двойняшки, значит должны быть совсем одинаковые, а они почему-то не похожи друг на друга. Это точно наши? Может их с кем- то перепутали?

— Не придумывай! Они же пока совсем маленькие, и вообще! Нас же с тобой двое, и мы разные, поэтому одна на меня похожа, а другая — на тебя. И вот, смотри, у них же бирочки на ручках есть. И у обеих наша фамилия. Ты что, читать не умеешь? — сердилась мама.

— Точно! Значит наши, ошибки нет. А имена им когда нужно дать, сейчас? — уточнил папа.

— Ну, конечно, сейчас. Тебе какое имя больше нравится? — поинтересовалась мама.

— Максим! — сразу, не задумываясь, ответил папа.

— Да нет, Максим — это для мальчика имя, а у нас же девочки, ты что, забыл? — опять стала сердиться мама.

Потом она предложила папе:

— Давай одну девочку ты назовёшь, а вторую — я. Тогда будет всё по- честному, и никому не обидно!

— Давай! — согласился папа, и стал думать. Он думал до самой ночи и придумал. Первую девочку назвала мама, конечно. Она выбрала очень красивое имя — Марина.

Папа осторожно потрогал маленький тёплый носик второй девочки, и сказал:

— А эта пусть будет Ирина! Хорошо?

— Вот и чудесно! — подвела итог мама. Мне нравится! Итак! С зелёными глазками — Марина, с голубыми — Ирина! Смотри, не перепутай!

А девочки вдруг дружно заплакали. Обе сразу. Сначала, кажется, Марина, а потом Ирина, а может, и наоборот.

— Интересно, а плакать они всегда будут вместе, или по очереди? — испугался папа, и стал качать на руках Ирину.

— Посмотрим! — ответила ему мама, и стала укачивать Марину.

Двойняшки — чебурашки

Папа взял на работе отпуск, потому что маме одной с двумя дочками было тяжело. Дяденька-начальник смеялся и шутил:

— Тебе не один отпуск нужен, а два! У тебя же два ребёнка сразу появилось. Целый детский сад, ха- ха-ха! Вот повезло- то!

Повезло — не то слово. Папа с мамой крутились, как две белки в одном колесе. Девочки всё время что-то хотели: то кушать, то спать, то гулять. А поскольку говорить они ещё не умели, то всё время только плакали. Громко! Даже очень громко! Сначала Ирина начинала плакать, а за ней Марина, а может наоборот…

Ночью мама с папой не спали, как все люди. Они дочек укладывали. Вернее, спали они по очереди, и совсем понемногу. Днëм папа выходил с коляской во двор, садился на скамейку и качал Иринку с Маринкой до тех пор, пока они не засыпали. Папа тоже засыпал, прямо сидя на скамейке. Но любопытные соседи не давали папе спать, они приставали с распросами, охали, ахали, и заглядывали в коляску:

— Кто у вас там, покажите! — просили они.

— Чебурашки, — шутил папа!

— Ах, какая прелесть, какая прелесть. А можно их покачать? — не унимались соседи.

— Можно! Можно даже домой забрать! На неделю! — опять шутил папа (а может и не шутил…). А соседский мальчишка Андрюшка подошёл к папе, заглянул в коляску, внимательно посмотрел на Иринку, потом на Маринку, потом на папу, и спросил:

— Дядя Саша, а они вам зачем?

— Ну как тебе сказать? Наверное, чтоб нам с мамой скучно не было! — растерялся от неожиданного вопроса папа.

— Ха, придумали тоже! — покачал головой Андрюшка. — Лучше б вы велосипед купили.

Кушать маме и папе тоже было некогда, они только Ирину с Мариной кормить успевали, а себя — нет. Поэтому мама похудела, и стала похожа на тростинку. Папа тоже похудел, и стал похож на вторую тростинку. Так и бегали по квартире две тростинки: туда- сюда, туда-сюда. А Марина с Ириной росли, они уже переворачивались, смотрели по сторонам и друг на друга, ведь спали то они в одной кроватке.

«Ничего себе, — думала Ирина, — какая у меня сестра курносая, красивая. Интересно, а я красивая? Нет, наверное, папа говорит, что у меня нос картошкой, и ору я громко, как пароход. Ну и ладно, зато у меня глаза голубые. Вот вырасту, и стану такой же красивой, как мама. Хотя, и папа тоже красивый».

А Марина смотрела на сестру, хмурила бровки, и думала:

«Какие глаза -то у сестры голубые, симпатичная. И кричит она громче меня, поэтому мама еë всё время на руках носит. Везëт ей! Надо тоже поплакать погромче, пусть меня папа на ручки возьмëт».

Бедный папа! У него так болели ручки. И у мамы тоже болели. Конечно, потаскай- как на руках весь день ребёнка, весом в пять килограммов. А если двоих, то это целых десять килограммов.

— Быстрей бы они уже ходить начали, — мечтала уставшая мама.

— Да хотя бы ползать! — мечтал папа. — Сяду на диван, и пусть они вокруг дивана ползают друг за другом, как вагончики поезда.

Мечтали — мечтали, и домечтались. Марина с Ириной начали ползать. Но не друг за другом, как мечтал папа, а в разные стороны: Ирина — в одну, Марина — в другую, а потом наоборот…

Бабушка — Волшебница

Мама просто разрывалась на две части. Отпуск у папы давно закончился, а девочки росли очень быстро. Каждый день с ними нужно было гулять, укладывать их спать, кормить, мыть, а ещё стирать и гладить одежду. Хорошо ещё, что волосы у девочек росли медленно, хоть косы заплетать пока не надо было.

— Что делать? — спрашивала мама папу. — Я же не могу разорваться на две части. У меня уже руки, как у мамы — обезьяны до колен вытянулись. Пока Маринку найду, уже Ирина куда-то уползла. Пока ищу Ирину — уже Марина уползает. Просто караул!

— А может им колокольчики на шеи привязать? Пусть ползают, и звенят, — предложил папа. — А что? Колокольчик — идея хорошая!

— Сам ты колокольчик! Ты хочешь, чтобы я оглохла от этого звона? — сердилась мама. — Манеж нужно купить, вот что! Пусть они в манеже ползают, у меня перед носом.

Папе было жалко маму, и он кое- что придумал. Он позвонил бабушке и сказал:

— Приезжай срочно, пожалуйста! А то мы скоро в обезьян превратимся со своими двойняшками — чебурашками.

Бабушку Иринки и Маринки звали Вера, она жила за городом, в деревне. У неë ещё был дедушка, и поросята во дворе были, и куры, и петух. Бабушка работала бухгалтером на большой фабрике. Она пришла к директору фабрики и попросила отпуск.

— Иван Иванович, мне нужен отпуск, срочно! Я уезжаю в город. Там творится что-то невозможное, какие-то чебурашки и обезьяны!

Директор был добрый и понятливый, и он конечно же, дал бабушке отпуск. Дедушка тоже хотел с бабушкой поехать, но бабушка его не взяла. Нужно же было кому-то следить за хозяйством.

— Сейчас я поеду, а в следующий раз — ты! — так решила бабушка и уехала в город.

Когда на пороге квартиры появилась бабушка Вера, она сразу же схватила Иринку и Маринку на руки (сразу двоих), а это целых десять килограммов, и начала их целовать, а потом маму и папу тоже начала целовать. Потом она внимательно на них посмотрела и сказала:

— Ну, Слава Богу, нет никаких обезьян и чебурашек, только дети и внуки. Ну вы и шутники! — выдохнула бабушка.

Сначала бабушка накормила маму и папу, потом уложила их спать, а сама занялась Ириной и Мариной. Мама с папой спали целых три дня, папа даже на работу не ходил.

Бабушка Вера умела абсолютно всё: печь разные вкусные пирожки, плюшки, ватрушки, блины; варила вкусные компоты и каши; умела шить, вязать, вышивать, и петь колыбельные песенки. А ещё бабушка Вера знала какое-то волшебное заклинание, после которого Иринка с Маринкой крепко спали, и не плакали.

Мама с папой радовались, как дети. Они прыгали до потолка от радости, и теперь каждый день ели всякие вкусности: котлеты, пирожки, и блины со сгущенкой.

— Как хорошо иметь бабушку, — говорил папа. — Я опять хочу стать маленьким, пусть меня кормят с ложечки, умывают, одевают и спать укладывают три раза в день, — мечтал он.

Но мама быстро спустила его с небес на землю, она улыбнулась и сказала:

— Дети вырастают, и становятся взрослыми. И по-другому не бывает! И, вообще, тебе уже начальник восемь раз звонил, собирайся на работу!

— Эх, уж и помечтать нельзя! — вздохнул папа. Потом он поцеловал маму, потом бабушку, потом Иринку, потом Маринку (а может и наоборот), и отправился на работу.

Первый год — он трудный самый

Когда отпуск бабушки Веры закончился, она засобиралась домой. Конечно же, ей было жалко расставаться с Иринкой и Маринкой, но в деревне еë ждал дедушка. Он и так каждый день звонил и спрашивал:

— Ты когда уже приедешь? А?

Потому что, скажу по секрету, дедушка без бабушки просто жить не мог, и без бабушкиных пирожков тоже не мог. А ещё дедушка очень хотел увидеть Иринку и Маринку, и бабушка даже предложила взять одну из девочек с собой в деревню. Не насовсем, конечно, а на время. Иринку, например. Но папа с мамой не разрешили, потому что папа прочитал в какой-то умной книге, что детей — двойняшек нельзя разлучать, иначе они друг без друга заболеют.

— Мы сами к вам в деревню приедем с Иринкой и Маринкой, когда лето наступит, обязательно! — сказал ей папа.

— А пока вот, передай дедушке фотографии. У папы был фотоаппарат, и он каждый месяц фотографировал Иринку и Маринку, и сам печатал фото. Фотографий накопилось много, уже целый мешок, и вот половину этого мешка бабушка забрала в деревню, для дедушки.

На прощание бабушка заплакала, ей очень не хотелось расставаться с внучками. Потом заплакали и Марина с Ириной, а потом и мама. Только папа не плакал, потому что папам плакать не положено.

— Ну- ка, хватит плакать и реветь! Уже вон целую лужу на полу наплакали, — сказал папа.

А Ирина с Мариной тянули к бабушке свои ручонки (сразу четыре), и никак не хотели еë отпускать.

— Может, я всë- таки заберу одну? А? — снова предложила бабушка. — И вам полегче, и нам с дедом не скучно.

— Нет, нет, и нет! Спасибо тебе за помощь, но дальше мы сами! — ещё раз повторил папа, и повез бабушку на вокзал.

Без бабушки дом опустел. Маринка с Иринкой ползали по всей квартире и играли с бабушкиными тапочками, тащили тапки в рот, вместо игрушек. И маме пришлось их спрятать.

— Пора покупать горшки, — сказала мама. — Скоро они в детский сад пойдут, а там все ребята умеют на горшках сидеть, пусть и наши приучаются. Маринка с Иринкой услышали про детский сад и обе сразу подумали:

«Сад? Какой такой детский сад? Не надо нас ни в какой сад отдавать, нам и тут хорошо»

Одевали наших девочек всегда одинаково, потому что мама где-то услышала, что двойняшек надо одевать в одинаковую одежду. Чтобы их никто не смог отличить друг от друга. Это игра, наверное, такая, «Узнай, где кто? «называется. Вот поэтому- то Иринку с Маринкой все и путали. Марину называли Ириной, а Ирину — Мариной.