Бесплатный фрагмент - Древний мир. Противостояние хамитов и симитов

«Нет ничего тайного, что не сделалось бы явным, ни сокровенного, что не сделалось бы известным»

(Лука 8:17)

Часть IV. Передняя Азия

Глава 10. Месопотамия. Гибель Шумера. Касситы

10.1. АККАД

Мы оставили Месопотамию, когда АККАДЦЫ, потомки воинов-кушитов и других протоегиптян, пришедших в Киш с МОИСЕЕМ, чтобы продолжить здесь борьбу с шумерами, захватившими их страну МИЦРАИМ в ходе Первой (Египетской) симито-хамитской войны в начале III тыс. до н.э, переживали не лучшие времена (гл. 7). Под давлением шумеров они были вынуждены уйти из Аккада в горную часть долины реки Дияла; страна их стала называться КУШАН, её жители — КАССИТАМИ. В горах они сблизились с хурритским народом ГУТИЕВ (кутиев) [В: Гутии], вместе с которым стали совершать нападения на города Шумера.

Их набеги были чувствительны. Вот как говорится об этом в шумерском гимне богу Нинибу [В: Гутии]:

«Страна в руках жестоких врагов.

Боги увезены в плен.

Население отягчено повинностями и налогами.

Каналы и арыки запущены.

Тигр перестал быть судоходным.

Поля не орошаются».

Но в Аккаде еще оставались люди, потомки Моисеева народа; карательная экспедиция энси Лугаша Энатума около 4,5 тлн не уничтожила их всех (гл. 7). Некоторое время спустя спустя уже другой начальник, царь II династии Урука Эн-Шакушана, наведался в Аккад. Дело в этот раз ограничилось банальным грабежом. Вот что гласят надписи с двух древних ваз, найденных археологами [В: Эн-Шакушана]:

«Когда Эн-Шакушана, эн Шумера, царь страны, когда боги того пожелали, пошел войной на Киш и взял в плен Энби-Астара, царя Киша. <После чего> народ Акшака и народ Киша <молили его> о том, чтобы он не разорял города, но <чтобы взял> их имущество <вместо того> … Он вернул им их города <как они просили его, но> посвятил в Ниппуре их статуи (то есть статуи богов Акшака и Киша), их драгоценный металл, драгоценный камень и их деревянные вещи Энлилю (верховный бог Шумера — авт.), царю земель».

Кстати, одна из датировочных формул Эн-Шакушаны говорит, что он воевал и с городом Аккаде; это первое письменное упоминание города [В: Эн-Шакушана]. Ясно, что этим городом мог быть только Аккаде-на-Тигре; к сожалению, точная дата похода Эн-Шакушаны неизвестна: где-то в начале XXIV века до. н. э. По-видимому, вооруженного сопротивления Эн-Шакушану в Аккаде не оказали. Некому было, да и незачем. Центр силы Аккада переместился в горы. Но есть ли какие-либо исторические свидетельства того, что в этих местах кушиты стали касситами? Да, например, от «отца истории» Геродота:

«Геродот почти наверняка имел в виду касситов, когда описывал „эфиопов из Египта“ (египетских кушитов — авт.) … Геродот, вероятно, повторял рассказ, в котором для описания касситов использовалось имя „Куш“ (Куш) … Подобное смешение касситов с эфиопами (кушитами — авт.) очевидно в различных древнегреческих рассказах о герое Троянской войны Мемноне» [1.10].

(Напомним (как и в случае с Сепфорой): в древности этнонимы «эфиоп» и «кушит» использовались практически как синонимы; разве что считалось, у южных кушитов кожа должна быть потемнее.)

Интересную информацию дает литература о знаменитом защитнике Трои, царе кушитов МЕМНОНЕ, «повелителе утренней зари». О Троянской войне мы расскажем позже, пока же несколько штрихов по теме касситов-кушитов и их связи с финикийцами. Мифической матерью Мемнона была Эос, богиня зари. Реальной же считали Киссию, царицу кассийцев (касситов) в стране Киссии (Кушии, Кушана), упоминаемой Геродотом. Значит, кушит Мемнон был касситом.

Считается, что Мемнон был племянником царя Трои Приама. Скорее всего, только мифическим. Но Гомер в «Илиаде» не упоминает Мемнона. Почему? Есть версия, что Мемнон был героем более раннего эпоса «Эфиопида», из которого Гомер кое-что позаимствовал. В частности, одного из главных героев, Мемнона, сделав из него Гектора, сына Приама. Сюжетные линии обоих героев схожи: доспехи им выковал Гефест (т.е. они были из бронзы), оба храбро сражались, убили по неосторожности друга/брата Ахилла, за что и были убиты самим Ахиллом.

Итак, Мемнон-Гектор был единственной надеждой Приама. Но откуда прибыл Мемнон с войском в Трою незадолго до её падения? Здесь конкурируют два направления: с востока (Элам), с юга (Египет). И Элам, и Египет предъявляют «неоспоримые свидетельства» пребывания у них Мемнона. Например, акрополь Суз, столицы Элама, называется Мнемоний, а в египетской столице Фивах, как утверждают Павсаний и Тацит, имелась статуя Мемнона. Кто прав?

Мы считаем, и те, и другие. Мемнон, безусловно, ходил на Элам (по одной из легенд он даже основал Сузы; вполне возможно, что восстановил город после его основательного разрушения), это было привычным делом для касситских царей; в одно из пребываний там с «дружеским визитом», получил призыв о помощи от троянцев. Не мешкая, направился в Трою морем. Маршрут выбирать не пришлось: Аравийское море — Красное море — Нил — Средиземное море — Эгейское море. Поскольку ахейцы осаждали Трою 10 лет, времени у Мемнона было достаточно. Мог еще и в Фивах подзадержаться, попозировать для своей статуи.

И всё-таки, мы имеем дело с любопытным феноменом, когда и касситы, и египтяне, которых даже с большой натяжкой нельзя назвать друзьями, поддерживают экспедицию Мемнона в Трою. (По-видимому, Мемнон (если он существовал) возглавлял сводный отряд азиатских и африканских (египетских) эфиопов.) Но с нашей точки зрения все логично: касситы стремились отстоять Трою, населенную дружественными и где-то родственными пеласгами-тевкрами, призвавшими их на помощь; египтяне же стремились отсрочить падение Трои в соответствии с планами лелегов-симитов (см. далее). Симито-хамитское противостояние не могло не проявиться в Троянской войне! (Конечно, не только в предании о Мемноне.)

Наконец, последнее. По легенде могила Мемнона находится в устье реки Эсеп в предгорьях Иды, в Троаде (недалеко от Трои); а вот святилище — в долине реки Оронт, что протекает через Финикию и Сирию. Возможно, это в долине Бекаа, в предгорьях Ливана или Антиливана. Но скорей всего, святилище Мемнона находилось на горе ХАЗЗИ-КАССИ, что в устье Оронта, священной для многих народов региона (о ней мы упоминали в связи с Моисеем (гл. 7).

Шло время, касситы собирались с силами, и вот где-то 4,3 тлн к славной плеяде кушитских героев — Нимроду, Моисею, Мемнону — присоединился еще один — царь Аккада САРГОН (Шуррукен — «царь истинный»). Ему выпала судьба продолжить дело Моисея. Вот его автобиография [В: Саргон Великий]:

«Я — Шаррукен, царь могучий Аккада,

Моя мать — жрица, отца я не ведал,

Брат моего отца в горах обитает,

Град мой Азупирану, что лежит на берегах Евфрата.

Понесла меня мать моя, жрица, родила меня в тайне.

Положила в тростниковый ящик, вход мой закрыла смолою,

Бросила в реку, что меня не затопила.

Подняла река, понесла меня к Акки, водоносу

Акки, водонос, багром меня поднял,

Акки, водонос, воспитал меня, как сына.

Акки, водонос, меня садовником сделал.

Когда садовником был я, — Иштар меня полюбила

И <пятьдесят> четыре года на царстве был я».

Итак, дядя Шаррукена «в горах обитает», видимо, кассит. Отец, верно, тоже спускался с гор, навещая матушку — жрицу богини плотской любви Иштар. Приёмный отец Акки (одно имя чего стоит! Оно такое не случайно: Акка, Акко, Аккад, Аккаде) служит «водоносом», в другом переводе — «водоприёмником» (видимо, приёмщиком воды) и «рисовальщиком воды» [Q: Sargon off Akkad]. Очевидно, он принимал питьевую воду и напитки для царского дома Ур-Забабы, царя Киша, и учитывал их, оформляя стандартные учетные глиняные таблички, требующие прорисовки объекта учета, т,е. воды. А с учетом важности воды и напитков — был чем-то вроде завхоза царского дома. Должность значительная (имел сад и садовника!) и мальчик, скорее всего, получил образование в школе Киша, а выучившись — ответственную должность от Ур-Забабы: чашконосца и виночерпия.

Свое восхождение Шаррукен начинает, построив город Аккаде (Аккаде-на-Евфрате) и сделавшись его царем. С тем, чтобы вскоре стать Саргоном, царем Аккада, и построить свое царство на аккадских землях Моисеева народа. Безусловно, действия эти были спланированы и касситы с гутиями участвовали в них своими ресурсами.

Вскоре Саргон создает свою армию, ядром которой являются воины-касситы. Проблем с подчинением Киша, Акшака и других северных шумерских городов у него не возникло. Видимо, здесь проживало немало кушитов, говорящих по-аккадски, и, кроме того, свою компанию Саргон проводил под лозунгом освобождения «севера» от «юга», от власти Лугальзагеси, царя Урука и Шумера. К своим титулам Саргон добавляет еще один, очень значимый — «царь Киша».

Далее события развивались стремительно. Саргон разбивает войско Ура, выступившее против него, и сам устремляется на юг. Он «… бился с Лугальзагеси, царем Урука, взял его в плен и доставил его в шейных колодках к воротам <города> Энлиля (Ниппура — авт.) … он бился с мужами Ура, покорил их, разорил их город и разрушил его стены; разорил Э-Нинмар (главный город нома Лагаш — авт.), разрушил его стены, разорил его территорию от Лагаша до моря (Персидского залива — авт.), омыл свое оружие в море; дрался с мужами Уммы, покорил их, разорил их город и разрушил его стены» [В: Саргон Древний].

Шумер был покорен, месть Моисея отчасти свершилась. Теперь надо было либо удержать его, либо уничтожить. Он (Шумер) еще попытается встать на ноги, но получится это ненадолго у III династии Ура, после чего некогда цветущий край постепенно превратится в пустыню с невысокими глиняными холмами на месте прежних величественных зиккуратов великих богов. Цивилизация шумеров умрет.

Надо сказать, что за время от Моисея до Саргона в Египте случились много всякого. С окончанием Раннего царства (I и II династии, 5,0—4,7 тлн) закончится и семито-хамитская война; III и IV династии Древнего царства (4,7—4,5 тлн) будут симитскими (шумерскими) и войдут в историю как династии строителей пирамид; их сменят V и VI хамитские (финикийские) династии (4,5—4,2 тлн), после которых начнется двухсотлетний период смуты и двоевластия (симиты — на юге, хамиты — на севере), т. н. Первый переходный период (4,2—4,0 тлн). Тем не менее добрую половину этого периода, вплоть до XI (Фиванской) династии хамиты удерживали власть в Египте. В этом смысле внешние условия благоприятствовали завоеванию Саргоном Шумера: Египет ничем не мог помочь последнему.

По-видимому, Аккад присоединился к Левантийскому союзу и Саргон координировал с членами союза свои действия. В рамках этой координации родилась идея взять под контроль все земли Плодородного Полумесяца. Долина Нила и Ханаан были уже под контролем, Южное Двуречье взял Саргон; оставались Северные Месопотамия и Сирия. Саргон собрался в поход.

«Саргон, царь, простерся перед Даганом (хамито-симитский бог — авт.) и вознес ему молитву; и он <Даган> даровал ему верхнюю землю, <а именно> Мари (страна к западу от среднего Евфрата — авт.). Ярмути (город в Северной Палестине — авт.) и Эблу (страна к западу от излучины Евфрата в Сирии — авт), вплоть до Кедрового леса (Ливанские горы — авт.) и до Серебряной горы (Гора Тавра близ Киликийских ворот — авт.) [В: Саргон Древний]. Весь Плодородный Полумесяц перешел под контроль хамитов.

Чем объясняются военные успехи Саргона? Все тем же: мотивированная армия ("… 5400 воинов (постояная армия касситов — авт.) ежедневно едят перед ним хлеб " [В: Саргон Древний]), новая тактика ведения боя, новое оружие. Армии шумерских номов, как правило, выходили биться сомкнутым строем, двигались только вперед, с трудом маневрировали. Вооружены были дротиками и булавами (легкая пехота), щитами и копьями (тяжелая пехота); были в армии и колесницы на ослиной тяге. Но не было лучников и луков, как не было и дерева, пригодного для их изготовления. Касситы-аккадцы воевали на равнинах Месопотамии так же, как и у себя в горах: вначале россыпью атаковали лучники, поражая неприятеля на значительном расстоянии, ломая его строй и сея панику; затем для добивания и преследования в дело вступали копейщики и секирщики [10.2; 10.3].

Таким образом, преимущество в бою аккадцам обеспечивало метательное (стрелковое) оружие, то есть луки. По-видимому, Саргону поставлялось с предгорий Загроса и Тавра гибкое и упругое дерево вроде тиса, из которого его мастера делали прекрасные луки. Но также возможно, что его союзники поставляли уже готовые луки, возможно, составные, клееные из рога, дерева и жил [10.4]. Такой технологией могли располагать финикийские оружейники.

Но Саргон Великий не только «разорял города и разрушал их стены». Он строил страну, лояльную к хамитам, и одновременно, вольно или невольно, готовил её к разрушению. Например, он расставил приближенных ему касситов на высшие чиновничьи и жреческие должности в шумерских городах. С одной стороны — это благо, т.к. укрепляло централизацию страны, повышало её управляемость. С другой — таило в себе смертельную опасность для неё: все благополучие Шумера зависело от состояния его ирригационной системы. До Саргона у шумеров сложился механизм поддержания системы в порядке. А именно, верховное жречество Ниппура и царь нома-гегемона считали это своим долгом и располагали возможностями принуждения всех шумерских номов к участию в этой работе. Совсем другое дело назначенцы Саргона и к тому же пришельцы: вряд ли они станут проявлять какую-либо инициативу для проведения ирригационных работ, будут ждать приказа своего царя. И чтобы разрушить страну, достаточно таких приказов не отдавать. Что и сделают несколько позднее гутии.

А еще Саргон благоприятствовал развитию торговли и ростовщичества (кредита, изобретения финикийцев — авт.), создавая мощный рынок сбыта для ханаанских, южноанатолийских и египетских товаров, активно внедрял аккадский язык, сделав его языком государственного делопроизводства. Однако нельзя сказать, что именно Саргон насильственными действиями убил шумерский язык. Вот что отмечал в этой связи известный лингвист и историк И. Дьяконов [10.2]:

«Многие историки придают непомерное значение восточносемитскому (где это? — авт.) происхождению Саргона и полагают, что тем самым с Саргона начинается некий новый, а именно семитский период в истории Двуречья. Это, однако, не так; в Верхней и в северной части Нижней Месопотамии… задолго до этого преобладал, по-видимому, восточносемитский язык».

Трудно понять, что хотел сказать этим Дьяконов: то ли, что семитский период в истории Двуречья начался задолго до Саргона (и даже самого Сима-Шема, который, согласно иудейской традиции младше Саргона лет на 100 [В: Сим (Библия)]!); то ли, что некий восточносемитский язык, который «задолго», не является аккадским языком восточносемитского Саргона.

Ключевое слово у И. Дьяконова — «восточносемитский язык» («по-видимому»), под которым подразумевается аккадский (аккадит), так как он единственный и составляет т.н. восточную группу семитской языковой семьи. И действительно, будучи занесённым моисейцами, «в Верхней и в северной Нижней Месопотамии» он «задолго преобладал». Но если этот язык не семитский (а это так, см. гл. 7), то подобно карточному домику рушится вся конструкция, столь яростно охраняемая «ведущими семитологами»: и Саргон не семит, и Месопотамия не семитская. Ведь Шумер даже «ведущие» не смогли причислить к семитам. Кроме того, современные лингвисты пока еще осторожно, но настойчиво высказывают сомнения в «семитковатости» «восточносемитского языка», заявляя примерно следующее: «Рассмотрим два языка, аккадит и арамит; один и только один из них может быть назван семитским (по определению). Выбирайте какой».

Выбор пока не сделан. По простой причине: он изменит историю Древнего мира. И не только древнего. Современное «глубинное» правительство с этим категорически не согласно.

Что же касается аккадского, то, как мы уже говорили об этом, родом он из Мицраима, ПротоЕгипта, где он был внутренним лингва франка. Правда, протоегипетское письмо не было клинописью, поскольку не использовало глину; но с приходом Моисея в страну глины это было исправлено. Саргон лишь усовершенствовал и стандартизовал силлабическую (слоговую) клинопись; эта работа будет продолжена и доведена до совершенства в Вавилоне, городе, основанном Саргоном.

Любопытно и замечание И. Дьяконова о том, что «в Верхней и в северной части Нижней Месопотамии… задолго до этого преобладал, по-видимому, восточносемитский язык». «Задолго» до Саргона — значит в начале III тыс. до н. э. Но кто, какое таинственное семитское племя могло принести тогда из забытых богом аравийских пустынь столь совершенный язык, который не только вытеснил «шумерит», но и стал лингва франка всей Передней Азии? Мы уже дали ответ: это племя Моисеево, в принадлежности к симитам или семитам не замеченное.

Интересно отметить, что свою политическую карьеру Саргон начинал со строительства Аккаде, а заканчивал Вавилоном. Сохранились таблички с надписями, что это был Саргон, который «построил Вавилон перед Аккаде» и «выкопал землю Вавилонской ямы и сделал аналог (копию — авт.) Вавилона рядом с Агадой (Аккаде — авт.)» [Q: Sargon off Akkad]. Последнюю надпись, возможно, следует понимать так: Саргон на искусственно созданном холме рядом с Аккаде построил некую «копию» древнейшего финикийского города Библа-Бабеля (см. гл. 3). Впоследствии Аккаде и «копия Библа» слились, расширились, образовав единый город Вавилон (Бабель или Бабил). Не поэтому ли город Аккаде до сих пор не найден? Найдут в руинах Вавилона. Мы можем даже подсказать где, используя топографию археологических раскопок города [В: Вавилон].

Из Киша, города бога Забабы, сына Энлиля, идем на север, в город Аккаде. Входим в городские ворота Кишшу (Гишшу), ставшими южными воротами внешней стены Вавилона. Далее следуем к воротам Забабы внутренней стены Вавилона, которые Геродот называл Киссийскими. (Напомним, что Киссия по Геродоту — страна киссийцев или касситов.) Пройдя эти ворота, попадаем на улицу Забабы, ведущую в центр Восточного Вавилона через «округ, название которого передается логограммой TE. E, но чтение неясно (возможно Касири: акад. Kas (iri) …) [В: Вавилон]. Все те же Каси-Каши-Куши-Киши… Господа, вы — в Аккаде, округе TE. E археологических руин древнего Вавилона!

Есть мнение, что Саргон пренебрежительно относился к религии. Это не так, он относился к ней по-финикийски: признавал её важность, но не не считал для себя первостепенным делом. К тому же он понимал, что безопаснее заменить десяток царей, чем одного бога. Поэтому ограничился усилением роли Дагана, сделав того, по-видимому, богом города Аккаде (вспомним: «Саргон, царь, простерся перед Даганам и тот даровал ему …"); дал аккадские имена шумерским богам (Энки — Эа, Уту — Шамаш, Нанна — Син и т.д.); убрал за кулисы многочисленных богинь, оставив только Инанну — Иштар, ту, что полюбила его и дала власть над «черноголовыми», да Нинлиль, ту, что жена главного бога Энлиля; назвал свою дочь-поэтессу Энхедуанну жрицей Нанны, бога Луны, а себя — «помазанным жрецом Ану» и «великим энси Энлиля».

А по каким законам жила обширная страна Саргона, которую иногда называют первой империей? Не мог Саргон не пытаться унифицировать законодательство Аккада, хотя прямых свидетельств этому не найдено. Но в Вавилонии, наследнице Аккада найден столб черного диорита с текстом, получившим название СВОДА ЗАКОНОВ ХАММУРАПИ. Самое удивительное в нем то, что он во многом совпадает с библейским ЗАКОНЕ МОИСЕЯ. Например, положения, основанные на принципе талиона (равного возмездия) в Своде и Законе порой совпадают дословно: око за око, зуб за зуб, сломанная кость за сломанную кость и т. д. [10.5]. Отметим и другие аналогичные и даже более ранние находки, например, «Законы из Эшнунны» на аккадском языке, найденные в касситском городе Эшнунна, расположенном в долине Диялы у Загросских гор [В: Эшнунна].

Посыпались обвинения Библии в плагиате, так как она написана позже законов Хаммурапи. Но так ли это? Да, Библия написана позже, но Моисей жил и был законодателем задолго до Хаммурапи и Саргона. Свой Закон он дал протоегиптянам на аккадском, кстати, языке около 5,0 тлн в пустыне Синай! Затем он принес его в Аккад и, видимо, с тех пор Закон оставался ядром аккадского, а затем и вавилонского законодательства. Не удивительно, что библейская традиция связывает Закон с Моисеем; что же касается времени жизни Моисея и его библейского образа — они разошлись на пару тысячелетий. Что ж, так бывает с легендарными героями.

Посмотрим ряд таких героев-кушитов: Нимрод, Моисей, Саргон, Мемнон. Все смешалось в мифах и легендах о них: спасение в младенчестве от неизбежной смерти в корзине, плывущей по волнам, святилища на священных горах, великие подвиги и завоевания, строительство городов и стран… Что поделаешь, стихийное творчество масс.

Вот, к примеру, на страницах Библии царь кушитов НИМРОД, сын Хуша и внук Хама, создает первое послепотопное царство: «Царство его вначале составляли: Вавилон, Эрех (Урук — авт.), Аккад и Халне…» (Быт 10:10). Он и есть Саргон, царь Аккада? По-видимому, да; так считает большинство неангажированных ученых. А названные и другие упомянутые в Библии в связи с Нимродом города Саргон Аккадский завоёвывал и, возможно, восстанавливал, прослыв их строителем. А иные и строил (см. ниже). Уверенности в отождествлении Нимрода и Саргона добавляет традиция, согласно которой и Нимрод, и Саргон были виночерпиями и богоборцами. Что касается имени «Нимрод», то многие считают, что оно случилось от имени Нарам-Сина, внука Саргона, очень похожего на деда [Q: Sargon off Akkad].

Но сколько копий сломано вокруг этого! Так люди бьются только за металл: отождествляйте Нимрода хоть с чертом лысым, но только не с Саргоном. Почему? Да потому, что богодухновенная Тора не может ошибаться, и если она говорит, что Нимрод — кушитский царь, значит он и есть кушитский царь. Не вырубишь топором. Но тогда, если Нимрод есть Саргон, то и Саргон — кушитский царь. Но откуда взялся этот столь заметный кушит, да, видимо, не один, а с подданными, в семитских землях? На огонек зашел? И новый язык занес? Конечно, аккадский, какой же ещё. Но ведь ведущие семитологи отнесли аккадит к семитским языкам и утверждают. что именно Саргон открыл семитский период истории Месопотамии; значит, Саргон — семитоговорящий хамит? Как Моисей (гл. 7)? Словом, все те же неудобные в приличном обществе вопросы. Но отвечать на них рано или поздно придётся.

И вот интересный ответ И. Левина [W: Nimrod]: «… библейский Нимрод … <есть> составной еврейский эквивалент династии Саргонидов, первый могущественный царь, правивший после потопа. Позднее влияние изменило легенду… добавив такие детали как… его титул «Царь Киша». Гораздо более поздние редакторы опустили большую часть оригинальной истории и ошибочно отождествили и неправильно перевели месопомамский Киш с хамитским» Кушем».

Ну что тут скажешь, классический перевёртыш. Не город Киш назван так кушитами Моисея, захватившими его, а якобы Саргон ошибочно назван в Торе кушитом, потому, что в титулатуре его якобы значилось «царь Киша» (последнее большая натяжка: да, ещё до создания царства Аккад Саргон, став правителем Киша, недолго называл себя «царь Киша»; однако вскоре сменил титул на «царь Аккада» и пользовался им до конца дней своих [10.6]).

Никакого первого семитского царства на земле Нимрод не создавал, несмотря на то, что его, сына Хуша, лингвисты-библеисты повысили до семита; большинство приписываемых мифическому царству городов, включая Аккад (Аккаде) до сих пор не обнаружены. Хотелки библейских археологов прозрачны: коль скоро Ниневия, Эрех, который сочли Уруком, Аккад и Вавилон (главные города царств Ассирии, Шумера, Аккада и Вавилона) построил семит Нимрод, то и вся Месопотамия с её древностью и достижениями суть семитская поляна.

К тому же и главный еврейский патриарх Авраам оказался из шумерского города Ура… Делайте выводы, господа. Только смотрите, не ошибитесь! Финикийцы (хананеи) тоже объявляются или просто евреями [10.7], или некими «западными семитами» [В: Финикийцы]. Сюда же подтягивают древний Египет: ведь в его становлении важную роль сыграли финикийцы, а они — евреи.

Скоро наши дети почувствуют большое облегчение на уроках истории: им объяснят, что главную роль в древности играли евреи, затем — греки, наставляемые евреями. Остальные народы были в массовке. И здесь автор притормозил: а ведь детям скажут правду! Почти. Хотел натужно пошутить, а выскочила «почти правда». И «почти» можно отбросить, если добавить, что еще за 200 лет до нашей эры евреи назывались финикийцами [10.8].

Интересно, что и детство Саргона не прошло мимо Библии. А позаимствовал его библейский Моисей! Обоих любящие мамы сплавляют от смерти в корзинах по реке: Саргона — по Евфрату, Моисея — по Нилу. Но ведь Евфрат и Нил означачают одно и то же — «река». Далее, и тот, и другой воспитываются в царских домах, любимые знатными дамами: Саргон — богиней Иштар, Моисей — дочерью фараона (возможное имя — Батия, «дочь бога»). А возмужав, идут против царей, в домах которых выросли. Правда, и цари те хотели героев наших убить.

И последний штрих, вернёмся к Библии: «Сыны Хуша: Сева, Хавила, Савта, Раама и Савтеха. Хуш родил также Нимрода; сей начал быть силен на земле…» (Быт 10:7—8). Здесь, по-видимому, Сева и Хавила — эпонимы родов, выделившихся из рода кушитов: Сева (Сава, Саба) — Сабейское царство (совр. Йемен) [В: Сабейское царство], родина царицы Савской; Хавила — см. гл. 6; Савта — Астабар, располагавшийся в долине Атбары. Рама и Савтех — видимо, топонимы [10.9; гл. 4]. Но почему Нимрод не перечислен через запятую, как другие сыны Хуша? Что означает «родил также»? Финикийский автор словно специально заставляет нас споткнуться на Нимроде: «А теперь, внимание, важный факт …". Автор обожает такие места в Библии; они словно огни бакенов отмечают исторический фарватер в мифологическом море Книги книг. Нимрод — придумка авторов Библии, сигнальный огонь бакена.

Итак, Нимрод виночерпий и кушитский царь, как и Саргон и «сильный зверолов», как Саргон II, любивший охотиться на львов. «Кто имеет уши слышать, да слышит!» (Мф 13:9). Библия говорит имеющим уши: Нимрод суть Саргон, Саргон суть кушит! А близость детских историй библейского Моисея (Моше) и Саргона Аккадского намекает на схожесть происхождения: из кушитов.

Аккадская империя исчезла с исторической сцены так же быстро, как когда-то и появилась, 4,1 тлн. Анархия и смута, поразили всю Месопотамию; падение Аккада также сопровождалось 4,2—4,1 тлн сильнейшей засухой, пылевыми бурями, голодом и хаосом [В: Засуха 4200 лет назад; 10.10]. Вот как это описывается в эпосе «Проклятие Аккаде» [10.11]:

«Поля просторные зерна не рождали, / Водоемы глубокие рыбы не приносили, / Сады меда-вина не давали, / Тучи дождей не изливали, / Травы в степи не вырастали. / … / На крыше лежавший — на крыше и умер. / В доме лежавший — землей не засыпан. / … / Двое входили — их всех вместе сжирали. / Трое входили — их всех вместе сжирали. / Лица раскрошены, головы расколоты. / Лица раскрошены, головы размолоты. / Праведник с неправедным перемешались. / Герой повалился на героя. / Кровь лжеца на кровь честного истекает. /»

И тогда касситы ушли, передав управление шумерами своим союзникам — гутиям. Куда ушли? Часть — в финикийскую долину Акка, из которой когда-то их предки во главе с Моисеем пришли в Месопотамию, чтобы уничтожить Шумер; другая — в долину Диялы, в Эшнунну и выше, в Загрос. Чтобы удержать Месопотамию под контролем хамитов, сюда из Ханаана начинают выдвигаться и амореи, участники Левантийского союза (см. гл. 4, 9).

10.2. III ДИНАСТИЯ УРА

Гутии правили около ста лет, причем первые пятьдесят — совместно с касситами. Показав свой оскал кровавыми грабежами, гутии благоразумно удалились к себе в горы, назначив местных правителей собирать для них дань [В: Гутии]. Именно такой стиль правление был необходим для ускоренной деградации общественно-зкономических институтов Шумера. Точка невозврата была близка.

Под напором засухи и массовых выступлений населения гутии уходят из Шумера, власть в котором переходит к Ур-Намму, лугалю Ура. Создается держава III Династии Ура (далее: Ур-3). Ее период (4,1—4,0 тлн) восторженные почитатели всего шумерского выспренно называют ШУМЕРСКИМ РЕНЕССАНСОМ. По нашему мнению, это больше напоминает АГОНИЮ страны и цивилизации, попытку «надышаться» перед неизбежным. И если режимы касситов и гутиев были для шумеров драмой, то доморощенный режим Ур-3 — трагедией и фарсом в одном флаконе.

Некоторые исследователи в общении Гильгамеша со стариками и воинами увидели первый в мире двухпалатный парламент в отдельно взятом демократическом номе Урук [10.12]; удивительно, как они не усмотрели в державе Ур-3 первое на земле социалистическое государство в стадии упадка и разложения. Хотя азиатской деспотией Ур-3 признают, кажется, все.

Итак, что же именно в Ур-3 не оставляет нам места для восторгов? Главным во внутренней политике стало огосударствление всего и вся: земли, а значит, земледелия и скотоводства, ремесленничества, включая строительство, торговли, культуры, общественной жизни… Земля стала царской; царь выделил часть ее храмам, другую — использовал в качестве своеобразной «пайки для кормления» высших госчиновников, жрецов, военных.

«Продукцию с государственных полей, стад и мастерских свозили на огромные склады и уже оттуда распределяли на места. С одной стороны, это усиливало власть государства и его аппарата, а с другой, делало систему крайне уязвимой для нарушений снабжения» [В: Третья династия Ура]. «Пайку» получали все труженики госсектора, а это — львиная часть населения, используемого государством в качестве рабов. Рабочий («гуруш») получал 1,5 литров ячменя за смену, работница («нгема») — 0,75 литров. На детей не давалось ничего, считалось, что их должны содержать матери. Ничего не известно о нетрудоспособных; видимо, считалось, что их нет. Смена же длились от рассвета до заката, без выходных и отпусков.

Была и торговля. Прикупить что-то к пайку было возможно, но только с государственных складов и только за золото с серебром. Понятно, что такие услуги оказывались нищему населению недолго. Не сей ли замечательный опыт наше свое отражение в Библии, в сказании о том, как Иосиф Прекрасный от голода Египет спас? Очень похоже, поскольку «… в древнем мире никогда больше не использовали как основной метод эксплуатации илотскую работу в государственных хозяйствах за паек.» [В: Третья династия Ура]. (Илотами лукавые греки много позже называли аналогов гурушей.)

«Все работники были объединены в бригады по виду деятельности: земледельцы, носильщики, пастухи, ремесленники отдельных мастерских… При этом любую бригаду рабочих могли перебросить на другие работы или даже в другой город, так что случаи, когда, например, литейщиков или ткачей отправляли разгружать баржи, собирать урожай или даже бурлачить корабли, не были редкостью» [В: Третья династия Ура]. Размещали их при переброске в специальных лагерях. «По царившим в них порядкам эти лагеря были похожи на концентрационные, а смертность временами достигала 20% в месяц и даже больше» [В: Третья династия Ура].

Примечательно, что у чиновников, жрецов и военных были в собственности и частные рабы, «урду». Так вот, уровень их жизни, их реальные права были значительно выше, чем у формально свободных рабов государственных, гурушей и нгем.

Великую культуру шумеров, письменность породила, как известно, их (шумеров) неистребимая потребность учитывать все и вся. В Ур-3 эта потребность многократно возросла. (Как тут не вспомнить слова классика: «Социализм — это учет!») «Все фиксировалось в письменном виде — даже такие факты, как выдача двух голубей на кухню для обеда царицы» [В: Третья династия Ура]. Понятно, что подобный учет требовал огромной армии писцов. По некоторым данным, от ста лет Ур-3 до нас дошло около 100 тыс. глиняных табличек, подавляющее число которых — учетные; в то же время от трех тысяч лет цивилизации шумеров подобных табличек всего 300 тыс. Нетрудно видеть, что в Ур-3 писать стали в 10 раз интенсивнее. И отнюдь не эпические поэмы; хотя, надо признать, и поэм стало больше. Все подрастало с чудовищным ростом армии писцов.

По-видимому, управление, построенное на тотальном учете, порождало тотальную коррупцию и воровство. Иначе, откуда же такие изыски в Ур-3: «… каждую операцию (учета — авт.) должны были утвердить своими печатями два человека — человек, ответственный за операцию, и контролер. Для взаимоконтроля различные аспекты одного и того же учитывались по-разному, например, отдельно существовал учет рабочей силы и отдельно выполненной работы. Поля делились на полосы вдоль и поперек для перекрестного контроля: одни чиновники следили за полями вдоль, а другие поперек. Первичной отчетностью не ограничивались и возводили её в отчеты по отрядам, городам, за определенные периоды и т.д.» [В: Третья династия Ура].

Лебединая песня шумерской цивилизации! Глобальная база данных большого государства на ручной тяге! Ничего подобного не было в истории человечества и уже не будет. Да и слава Богу!

Кроме описанных новаций в хозяйствовании, режим Ур-3 не мог не иметь других родимых пятен, создающих «до слез знакомый образ». Так, он постоянно с кем-то воевал, хотя слава его громких побед до нас не докатилась. Говорят, ходил даже в Финикию (знал, поди, чья кошка мясо съела), где Библ кем-то его признал. Потерпевшим, наверно.

Любил монументально построить что-нибудь. Например, двухсоткилометровую стену от Евфрата до Тигра, через гипсовую пустыню, для защиты от амореев. В то время как амореи давно были по эту сторону стены, на его территории, служили наемниками в его армии и чиновниками в его администрации и ждали своего часа. Перестроил зиккураты по всей стране, включая Великий зиккурат Этеменнигуру в Уре, кирпичный монстр с основанием 60 на 45 м и высотой более 30—50 м! [10.13]. Или, вот стены в Уре, которые стали «высокими, как блестящая гора».

Справедливости ради отметим, что занимался режим и восстановлением ирригационных сооружений, изрядно запущенных в правление гутиев. Но без фанатизма. Настолько без, что быстро спустил это ответственное дело «вниз», назначаемым правителям номов. А чтоб им лучше работалось, а центру контролировалось, цари Ур-3 пошли на беспрецедентный шаг: они перекроили границы исторических шумерских номов, сформировав городские округа и породив массу конфликтных ситуаций. И все это во имя одной цели — четко определить ответственность каждого округа за содержание его части ирригационной системы.

Но были в Ур-3 и интересные находки. Так, например, нашлись тысячи табличек с записями судебных решений времен Аккада. Чиновников Ур-Намму посетила гениальная мысль: а ведь судьёй может быть каждый, достаточно порыться в архиве табличек, найти дело, похожее на рассматриваемое и вынести решение, похожее на табличное. Так родилось прецедентное право! Однако его практическое применение сталкивалось с трудностями (впрочем, как и сегодня). Пришлось дополнить его статутным правом (законами).

«В год, когда Ур-Намму установил правосудие в стране», в Уре воздвигли каменную стелу с текстом общих и обязательных для всех законов. Вот некоторые из них [10.14]:

— «Если человек совершает убийство, он должен быть убит».

— «Если человек совершает кражу, он будет убит.»

— «Если мужчина нарушает права другого и лишает девственности невесту молодого человека, то этот мужчина должен быть убит».

— «Если жена человека завлекла другого человека, и он спал с ней, он (муж) убьет эту женщину. В прелюбодеянии этом он (прелюбодей) будет свободен <от наказания>».

— «Если чья-либо рабыня сочла себя равной своей госпоже и бранила ее, она (госпожа) натрет ей рот 1 ка <0,84 литра> соли».

Бог-царь Шульги тоже «установил справедливость на земле, изгнал злоупотребления». Интересно, что он, как и его отец Ур-Намму, в качестве основной формы наказания применяет самые разнообразные штрафы и практически не следуют принципу талиона. Последний же был базовым принципом в хамитском законодательстве Аккада (Закон Моисея) и Вавилона (Свод Хаммурапи). Похоже, здесь мы наблюдаем разные тренды в хамитском и симитском законодательстве древней Месопотамии.

В Ур-3 официально продвигалось все шумерское и вытеснялось все аккадское. Этот «симитизм» был понятен населению, хотя последнее и не спешило отказываться от благ, принесенных хамитами, например, от аккадского языка, во всем превосходившего шумерский. Цари Ур-3 вернули исконно шумерский пантеон богов: Ан, Энлиль, Нанна, Энке… Обращает на себя внимание стремительное возвышение бога города Ура и луны Нанна, оттеснившего бога Эриду Энки, слепившего, между прочим, людей из глины… Всюду политика.

Вот и знаменитый «Царский список» составляется так, чтобы показать непоколебимую непрерывность и преемственность божественной власти всех шумерских династий, мифических и реальных, пришлых и своих. А как красиво начинается список: «После того, как царственность сошла с небес, царствование было в Эриду».

А еще правители Ур-3 любили титулы. Основатель державы Ур-Намму был всего лишь «царем Ура, царем Шумера и Аккада» и, наверно, потому плохо кончил: «его бросили на поле сражения, как разбитый сосуд». Зато сын его Шульги стал уже богом, Шульги-Сином. В его честь были воздвигли храмы, в которых стояли его статуи и совершались жертвоприношения. Для последних в храмы Шульги-Сина поступали тысячи голов крупного и мелкого скота, в то время как подданным бога-царя велено было о мясе забыть. Совсем. Как кончил Шульги, неизвестно. Видимо, воплотился в звезду, предусмотрительно названную его именем придворными астрономами за дополнительную пайку ячменя.

Перечитав сказанное о Ур-3, автор засомневался. Ведь известно, что в чрезвычайных ситуациях (голод, война и пр.) государство обязано вмешиваться везде и всюду. Может, это и был шумерский ренессанс на фоне голода? Пир, так сказать, во время чумы?

Как бы то ни было, но глиняный «КОЛОСС НА ГЛИНЯНЫХ НОГАХ» должен был рухнуть и вернуться в глину. Его время пришло, он спел свою песню.

Как известно, образ блестящего и ужасного колосса-истукана на глиняных ногах впервые появился в библейской Книге пророка Даниила. Камень, оторвавшийся от горы, бьет истукана по глиняным ногам, разбивает его, делается великою горою и наполняет всю землю (Дан 2:31—35). Таким камнем для истукана Ур-3 станут АМОРЕИ.

Хамиты не могли допустить возрождение мощного симитского государства в Месопотамии, чем был Шумер до появления Моисея и Саргона Аккадского. А тут еще засуха и голод, некстати и кстати. Еще в правление гутиев небольшими группами амореи стали проникать в Шумер и расселяться в городах Киш, Ларса, Лагаш, Умма, Ур и других. Это были не дикие кочевники-скотоводы, как пытаются представить их некоторые историки; это были амореи-либу (см. гл. 4), потомки амореев-моисеевцев, возвратившихся 5,0 тлн в Иерехон из Египта. Скоро они адаптировались в шумерских городах и даже заняли заметные должности на государственной службе. Тем паче, что языкового барьера практически не было, т.к. аккадский был их родным языком, шумерский же в необходимом объеме они быстро освоили. Что же касается шумеров, то не смотря на все потуги Ур-3 полностью вернуться к шумерскому, разговорным языком населения оставался аккадский.

Подходящий момент для развала страны настал, когда царь Ур-3 Ибби-Суэн увлекся военными походами на восток, в Элам, пустив внутренние дела на самотек. Очень кстати оказались и основные силы амореев, которые, спасаясь от засухи, вовремя подтянулись к Евфрату из Иерехона со своими стадами. Они обошли северную оборонительную стену шумеров, переправились через Евфрат и оказались в самом центре страны.

Укрепившись в городах, амореи перешли к партизанским действиям в сельской местности. Они вытаптывали ячменные поля шумеров своими стадами, грабили обозы с продовольствием, блокировали государственные склады. Чрезмерное увлечение режима Ур-3 централизацией снабжения сыграло с ним дурную шутку: скоро пайки перестали получать большинство гурушей и нгем. Голодные люди бросили работу, толпами бродили по полям и весям в поисках пищи, грабили все, что попадалось им на пути, осаждали города. Последние могли еще продержаться на запасах некоторое время, но что будет потом — не знал никто.

Центральные власти медлили с принятием решительных мер. Начался отпад городов: Эшнунна, Лагаш, Умма, Ларса… Точка невозврата была пройдена. Последний удар нанес небольшой город Иссин, где властям удалось собрать значительные запасы зерна. Решив, что звездный час его настал, Иссин назвался царством и отложился от Ура вместе с зерном. В Шумер пришли голод и смута.

10.3. ВАВИЛОН

Прежде чем объявить себя новым царством Шумера и Аккада город Иссин овладел Ниппуром, религиозным центром Шумера. Теперь у него на руках были два козыря: зерно и боги. Используя их, Иссин вскоре присоединил к своему царству и другие города Двуречья, те, в которых позиции амореев были еще не прочны. Союзником Иссину мог быть Ашшур, видевший в небольшом городке Иссине оплот шумерского «симитизма». Но увы, как раз в это время Ассирией правила не бог весть откуда появившаяся династия гутиев Пузур-Ашур. О ней мы расскажем ниже.

Против Иссина выступила аморейская Ларса, царь которой Гунгунум также принял титул «царя Шумера и Аккада». Под ним оказались крупные города Лагаш, Урук, Ур. Гунгунум нанес поражение иссинскому царю Ур-Нипурте и отобрал у него Ниппур, что еще более легитимировало его претензии называться «царем страны». Наибольшего расцвета достигла Ларса при царе Рим-Сине I, который завоевал не только Иссин, но практически и все другие города Нижней Месопотамии. Кроме небольшого Вавилона, его Рим-Син по каким-то причинам не тронул. По-видимому, аморейские жрецы объяснили ему, что «боги» приняли решение сделать Вавилон столицей могучего аморейского царства. И точно, скоро Ларса окажется в составе этого царства.

Период шумерской смуты и распада с одной стороны, и становления государства амореев — с другой, длился более 200 лет, 4,0—3,8 тлн. Сопровождаемый засухой и голодам, он, конечно же, не мог не вызвать значительной миграции шумеров. Уходили, в основном, на северо-запад, на Армянское нагорье и запад Иранского плато, на Южный Кавказ (Закавказье). Ушли и иссинцы, державшиеся до последней возможности. Часть из них пошла на север, к северо-восточному заливу Средиземного моря, который они назвали Исским и на берегах которого построили город Исс (современные залив и город Искандерун в Турции).

(Все эти топонимы — Иссин, Исский, Исс, да и Ларса (воэможно, Лариса) — связаны, как мы уже отмечали в гл. 3 с родом ноитов или даже левантов и являются их «следом» на земле; подобные следы имеются в Индостане, Двуречье, Восточной Африке, Средиземноморье, Эгеиде. В главе 3 мы предположили, что Исс было названием столицы Камбеи, ныне лежащей на дне Камбейского залива.)

Итак, ВАВИЛОН. В Аккаде, после его основания Саргоном, он являлся небольшим городом, принадлежащим (с 2024 г. до н.э.) богу Мардуку, сыну одного из главных шумерских богов Энки. Около 3,9 тлн Вавилон захватили амореи; их вождь Сумуабум объявил себя царем ВАВИЛОНСКОГО ЦАРСТВА и стал основателем I Вавилонской (аморейской) династии. Вскоре он захватил близлежащие города Киш, Казаллу и другие; большая часть Аккада перешла под контроль Сумуабума.

Расцвет Вавилонского царства в старовавилонский период (3,8—3,6 тлн) пришелся на правление ХАММУРАПИ, шестого царя аморейской династии. Хаммурапи удалось объединить всю Месопотамию в единое государство, Вавилонское царство или Вавилонию. Успешно ходил Хаммурапи в Элам на юго-востоке, в Мари и Эблу на северо-западе; Ассирию, где правила династия амореев Шамаши-Адада I, взял мирно вместе с интересным наследством в виде сети торговых факторий в Малой Азии (см. ниже).

По некоторым данным в Сирию он ходил вместе с касситами. На завоеванных несколько ниже от впадения Хабура в Евфрат землях воссоздали страну ХАНУ с центром в городе Терка, править которой стали касситы [10.15]. Интересно отметить, что молодой Шамаши-Адад I правил Теркой, был изгнан оттуда марийцами, ушел к родственникам в Вавилонию, откуда и был направлен на «кормление» в Ассирию.

Хаммурапи много строил; к концу его царствования Вавилон по своим размерам превзошел старейшую шумерскую столицу Ур. Однако уже при его преемнике Самсу-Илуне случился острый политический кризис, ликвидировать который удалось с помощью касситской Страны Моря. Считается, что её представители стали соправителями I Вавилонской (аморейской) династии, сформировав II Вавилонскую династию (I династию Страны Моря). Кроме того, за амореями присматривали касситские цари Ханы, вошедшие в царский список т.н. «Ранних правителей касситов» [В: Вавилонские цари]. Нужно ли говорить, что аморейский Вавилон, как и касситский Аккад до него, примкнул к прохамитскому Левантийскому союзу.

(О Стране Моря. Страна эта имела смысл «сторона» — болотистая местность, примыкающая к северной части Персидского залива. В мирное время использовалась касситами в качестве охотничьих угодий, в военное — для ведения партизанской войны. Использовалась также касситами для придания при необходимости своим ставленникам в Нижней Месопотамии статуса царей. Так, в Вавилонии известны I и II династии Страны Моря.)

Но и это не помогло, деградация страны продолжалась и к концу совместного правления I и II династий держава вновь скукожилась до небольшой области вокруг Вавилона. В некоторых текстах этого времени верховным божеством Вавилонии называется бог солнца и города Сиппара Шамаш; бог Вавилона Мардук скромно зовется его сыном.

Мы уже отмечали, что в Сузах археологи нашли фрагменты диоритового камня в высеченными на нем законами на аккадском языке, получившими название «Свод законов Хаммурапи». Отмечали и то, что Свод продолжает традицию талиона (равного возмездия: «око за око, зуб за зуб») и частично повторяет Закон Моисея. Но просматривается и тренд к смягчению наказаний. Так, если Закон устанавливал: «Кто ударит отца своего или мать свою, того должно предать смерти», то Свод намного гуманнее: «Если сын ударит своего отца, ему следует отрубить руки».

Примерно 3,6 тлн хамитскими жрецами принимается решение заменить «уставших» амореев касситами. А заодно показать выходящему из смуты Второго Переходного периода и крепнувшему Египту силу недавно созданного кассито-хурритского царства Хатти со столицей в Куссоре (касситский город, ассирийская колония в Малой Азии, см. ниже). Для этого организуется блистательный блицкриг хеттов, возглавляемых их воинственным царем Мурсили I на Вавилон. Хетты сделали все, чтобы их налёт был скрытным; Агум же (будущий касситский царь Вавилонии Агум II), похоже, дал им проводников, чтобы провести налетчиков в обход митаннийских гарнизонов вдоль Евфрата. Ударили хетты «аккуратно, но сильно»; захватили и разграбили город и тотчас же ушли, прихватив с собой золотые статуи верховного бога Вавилонии Мардука и его жены Царпанит.

Бог города покинул Вавилон и не по своей воле. Хуже этого было только полное уничтожение города вместе со всеми его жителями (что, конечно, в планы хеттов не входило). Чуть позже в Вавилон вошли отряды касситов, прибывшие из Ханы. По-видимому, они выступили незамедлительно, как только возвращающиеся с добычей хетты прошли по Евфрату устье Хабура. По-видимому, часть добычи — статуи Мардука и его супруги — им пришлось оставить в Хане, таков был план. Касситы отстранили от власти союзных им, но близких к краху амореев и сформировали III Вавилонскую (касситскую) династию во главе с царем Агумом II.

До этого Агум II и его предшественники правили Ханой, но вынуждены были уступить большую часть ее территории вновь образовавшемуся мощному хурритскому государству Митанни. Скорее всего, земли Ханы отошли к Митанни мирно и вместе с населением, большую часть которого составляли хурриты.

Вот титулатура Агума II: «Царь касситов и аккадцев, царь общирной страны Вавилон, заселивший Туплиаш (Эшнунну — авт.), царь Альмана и Падана (коренные области касситов в верховьях Диялы — авт.), царь гутиев». Обращает на себя внимание, что Хана, равно как и Шумер здесь не упоминается. Хана уже потеряна, Шумер — еще предстоит взять. Интересно присутствие в титулатуре слов «заселивший Туплиаш». Это важный момент. Эшнуна была крупным симитским номом еще в древнем Шумере, была и самостоятельным государством в XX — XVIII вв. до н. э. Располагалась Эшнуна в долине Диялы, «соседствовала», так сказать, с Кушаном, метрополией касситов (не путать с царством Кушан I — III вв. н.э.), лежащим выше. Это создавало касситам определенные «неудобства», устранить которые взялся Агум II. Он захватил и разрушил Эшнунну, построил на руинах новый город Туплиаш и заселил его… касситами. Наконец, сообщение, что Агум — царь и касситов и гутиев. Это может означать только одно: касситы и гутии объединились в одну страну под эгидой касситов.

В одной из своих надписей Агум II сообщает, что он «вернул бога Мардука (его статую — авт.) из далекой Ханы». И мы знаем, как она ему досталась. От хеттов. Обладая статуей верховного бога Вавилона, Агум мог претендовать на вавилонское царство вполне легально, а не как узурпатор. Что и случилось.

Своё изначальное царство, включающее прежний Аккад с прилегающими территориями, Агум II назвал царством Кардуниаш; однако скоро его преемники присоединили к царству все земли Шумера. Отметим, что еще амореи начали завозить в Вавилонию лошадей и переводить колесницы на конную тягу, однако сдержать натиск хеттов, в числе первых на Ближнем Востоке освоивших боевое применение лошади, они не смогли. Этот упущение амореев ликвидировали касситы. Тем более, что на северо-западе набирали военную силу Митанни и Ассирия, владеющие технологиями коневодства и эффективными тактиками боевого применения колесниц.

Что касается Митанни, то историки полагают, что государство основали хурриты, около 3,7 тлн, в верховьях реки Хабур; основными языками его были хурритский и аккадский. Ученые говорят, что сплотило митаннийских хурритов коневодство, новая на Ближнем Востоке сфера деятельности, сулившая и доходы и победы. Но также возможно, что хурриты консолидировались в ответ на потенциальную угрозу со стороны своего исторического врага — Ассирии, где в это же время (-1700 г.) к власти пришла симитская династия Адасидов. Касситы пытались вмешаться в эти процессы, но не вышло: увязли в Вавилоне. А также и в Египте, где их колесницы были основой мощи армии гиксосов.

Поскольку хурриты традиционно были в дружественных отношениях с хананеями-хамитами, острой опасности для хамитской Вавилонии Митанни не представляло. Не считая особых отношений между Митанни и адасидской Ассирией, входящей в состав Вавилонии. Кроме того, митаннийцы на своих восточных рубежах соседствовали с гутиями и касситами и, по-видимому, вполне себе мирно. Возможно, это объясняется тем, что политической элитой касситов были кушиты, но большинство народа было хурритским. И языками касситов были аккадский и хурритский, как и у Митанни, и у гутиев и у других хурритских народов.

Другое дело Ассирия в эпоху Адасидов (а правили они около тысячи лет), последний оплот симитов в Месопотамии.. Зажатая между хамитскими Ханааном и Вавилонией, окруженная враждебными хурритами Митанни и Загроса, Ассирия была как сжатая пружина, готовая при благоприятных обстоятельствах стремительно разжаться, круша всех и все на своем пути, как «пламенный меч обращающийся» (Быт 3:24). С XV века до н. э. Ашшур становится вассалом Митанни, что позволило некоторое время поддерживать мир в регионе. Однако в -1250 г. этому сдерживанию пришел конец: одним ударом Ассирия сокрушила ослабевших митаннийцев. Началась новая серия симито-хамитских войн в регионе Плодородного Полумесяца (ПП).

Здесь надо заметить, что Великое хамито-симитское противостояние в этом регионе не прекращалось с момента расселения ноитских родов. В горячую фазу оно перешло во время Первой симито-хамитской войны в Египте примерно 5,2 тлн (гл. 6). С тех пор горячие фазы сменялись холодными, конфликт перекинулся на все страны ПП и прилегающих к нему регионов, затем он сместится в Эгеиду и Западное Средиземноморье, затем в Европу, а сегодня он, возможно, повсюду. (Под Эгеидой понимается регион земель и стран, омываемых водами Эгейского моря)

Правление касситских династий в Вавилонии (3,6—3,2 тлн) принято называть средневавилонским периодом и считать эпохой спада культуры. Видимо потому, что до нас дошли лишь немногие письменные источники того времени. Историки утверждают, что царь Куригальзу перенес столицу Вавилонии в построенный им небольшой город-крепость Дур-Куригальзу («Крепость Куригальзу»). Чем было вызвано такое решение — не совсем ясно. Возможно, неспокойной обстановкой в стране и на её границах, возможно нелюбовью касситских царей к большим городам. Еще одно предположение мы выскажем чуть ниже.

Напомним, что народ касситов формировался вокруг кушитов, вышедших с Моисеем из охваченного симито-хамитской войной Египта и направившихся в Двуречье, чтобы открыть второй фронт этой войны (см. гл. 6,7). Изначально в составе этого народа находились амореи-либу, выходцы из Ливии, позже добавились хурритские горцы. Словом, касситы не строили городской цивилизации, как это делали шумеры, им выпало жить в уже построенных городах и… сдерживать симитов. Не удивительно, что касситские цари предпочитали мегаполисам крепости, а равнинам — горы.

Между тем Вавилон продолжал расти. Расти по плану, в пределах прямоугольной площадки, обнесенной стеной; улицы его также стали пересекаться под прямым углом, создавая т.н. «классический» облик города [В: Вавилон]. Старые дома сносились, строились новые, большие, с богато отделанными фасадами. Велось и храмовое строительство, особенно в восточной части города. Культовое значение города возрастало; по-видимому, вавилонские жрецы решили переместить сюда религиозную столицу из Ниппура, что, безусловно, нанесло бы серьезный удар по религиозному самосознанию шумеров.

Параллельно шла переработка шумерской мифологии, перестройка пантеона богов Шумера. Бог Вавилона Мардук («сын чистого неба») уже не зовется сыном бога Шамаша, как это было при амореях. Он даже не становится в один ряд с основными («судьбу вершащими») богами шумерского пантеона — Аном, Энлилем, Энки и др. или главным из них, председательствующим на собрании богов. В определенном смысле он становился единственным, высоко воспарив над всеми другими богами и подобрав их критически важные для людей функции. Вскоре он получает эпитеты «Господь» («Бэл»), становится «судьёй, владыкой и отцом богов» [В: Мардук].

К концу касситского правления все божества Вавилонии считаются воплощениями Мардука, его ипостасями, наделёнными свойствами и функциями прежних шумерских богов. Например, Энлиль-Мардук — власть, глава совета богов, Син-Мардук — светило ночи, Шамаш-Мардук — справедливость, Нергал-Мардук — смерть, подземное царство и война, Нинурта-Мардук — земледелие и т. д. [В: Мардук]. И что это, если не единобожие в отдельно взятой стране? Не хватало нескольких штрихов, вроде отождествления слов «родил» и «воплотился», если речь идет о богах, заявления, что Мардук, подобно египетскому Атуму или шумерской Намму, родил сам себя (воплотился из Первозданного океана), затем родил пару богов (воплотился, разделив мужское и женское начало), затем продолжал воплощаться целевым образом под функциональные потребности человеков, но непременно через процедуру «оплодотворения» между богом и богиней пары.

Антропоморфные боги-воплощения Мардука могли обладать определенной свободой воли, дарованной им Мардуком, и вести себя, как люди (точнее, конечно, наоборот): рождаться, спариваться, умирать, конфликтовать и т. п. Но все это было театром теней в пещере Платона [10.16], так как за всем этим стояло бытие одного-единственного бога — Мардука.

(Подобные процессы в сфере божественного, связанные со стремлением к единобожию, с переформатированием пантеона богов с его патриархальной иерархией в сетевую структуру ипостасей одного-единственного бога, имели место и в Египте. Так, возвышение мемфисского бога Пта (Птах) было связано с попыткой синкретезировать и поглотить всех основных богов, в первую очередь гелиопольского пантеона: Пта-Атум, Пта-Сокар-Осирис, Пта-Ра, Пта-Амон, Пта-Тот и т. п. [10.17].)

Итак, идея монотеизма, облеченная в привычную и удобную для людей, гибкую форму политеизма, витала в воздухе ПП: Ваал, Мардук, Пта… И чем, читатель, такой монотеизм хуже иудейского, с его единственным племенным богом Яхве, сующим свой нос в дела человеческие, но не поспевающий за ними, и потому вынужденным содержать армию ангелов-помощников, сущность которых не ясна?

(Или же христианского, с его нелепой Троицей, члены которой — бог-отец, бог-сын и бог-дух святой — предвечны и вечны и породили друг друга? И всю эту несуразную конструкцию священники слепили с единственной целью — сделать иудейского проповедника Иисуса ни в чем не уступающим его же иудейскому богу Яхве. Плюс та же армия ангелов-архангелов на подхвате. И море крови в ответ на простое предложение: «Может, Иисусу остаться лучше пророком, типа Моисея и Мухаммеда? Под единым богом — Яхве?)

Автору не раз приходилось слышать, что создание иудаизма, якобы первой в мире монотеистической религии, является де духовным подвигом еврейского (читай: финикийского [10.8]) народа. Потому как монотеизм преодолевает политеизм дикарей-язычников. А нужно ли было его преодолевать? [10.18]. Для финикийского народа, рассеянного по диаспорам (а значит, и еврейского, в финикийских диаспорах родившегося) это разумно, т.к. способствует сохранению самосознания народа, его культуры. Что, возможно, было не так для Египтян времен Эхнатона, фараона Аменхотепа IV, пытавшегося внедрить монотеизм бога Атона с печальными последствиями.

Но и Эхнатона можно понять. Что хорошего, если твое государство регулярно сотрясают крупные смуты, грозящие его гибелью, а в промежутках мешают жить постоянные сепаратистские выходки на местах. И так повелось с момента рождения страны, когда Юг завоевал Север, подогреваясь религиозным мифом, что Осирис, главный и любимый бог Юга, был подло убит Сетхом, главным богом Севера. По-видимому, Эхнатон задолго до Константина Великого сформулировал лозунг: «Один бог, одна империя, один император». Опередил, так сказать, свое время.

И все-таки, почему один бог, пусть и локальный, для одной страны? Обычно на этот вопрос отвечают примерно так. Исторически путь развития человечества лежал через создание крупных государств. В таких государствах, как правило, проживают несколько, иногда много этносов или кланов со своими вождями и богами, что чревато внутренним конфликтами. Последние же не лучшим образом сказываются на безопасности и живучести страны. Примером тому служат те же Шумер, с его многочисленными вечно воюющими кланами-номами, и Египет, с его непримиримыми Севером и Югом. А боги лишь подогревают гражданские войны и придают им губительный религиозный окрас.

Что же касается касситского Мардука с его ипостасями, нам эта идея представляется вполне привлекательной и адекватной своему времени. Вот только теогонию подработать бы не мешало, взяв за образец, например, если не букву, то дух шумерского варианта.

В религиозно-мифологической поэме «Энум Элиш» [10.11] рассказывается о победе Мардука над войском Тиамат, богиней Первозданного соленого океана, олицетворяющей мировой хаос. Мардук, вооруженный луком, дубинкой, сетью и в сопровождении четырех небесных ветров и семи бурь, созданных им для борьбы с одиннадцатью чудовищами Тиамат, вступил с ней в бой. В разинутую пасть Тиамат он кинул «злой ветер», и та не смогла закрыть ее, тело ее страшно раздулось. Затем он бросил свою сеть и опутал ею Тиамат; богиня, пытаясь выбраться из сети, была обессилена. Затем Мардук натянул тетиву лука и прикончил Тиамат метко выпущенной стрелой. Настал черед свиты Тиамат. Одних он уничтожил, другие разбежались в страхе. Кинга, сына Тиамат, он пленил, отняв у него «таблицы судеб», которые определяли миропорядок и давали владеющими ими власть над миром.

Первозданный хаос был уничтожен и Мардук принялся за строительство нового мира, используя в качестве строительного материала тело убитой им Тиамат. Он рассек тело на две части; из нижней сделал землю, из верхней — небо. Череп богини превратился в гору, из её глазниц потекли две великие реки — Тигр и Евфрат.

Но откуда взялся сам Мардук? Как можно понять из «Энум Элиш», Тиамат не была Первозданным океаном, а была лишь его «соленой» частью; его «пресную» часть представлял бог Абзу (Апсу), а некая Мумму олицетворяла тучи и облака (видимо, пар, так как о воздухе ничего не говориться). Да и Первозданного океана как такового не было, а означенная троица являлась Хаосом, с которым надлежало биться приличным богам. Последние, кстати, родились из Хаоса. Так бога Эа (Энки) родили Абзу и Тиамат, а Эа родил Мардука. Далее боги Хаоса решили уничтожить всех своих детей, так как «они были грубыми, шумными и непоседливыми» [10.2]. Деткам, естественно, не понравилась такая перспектива и вот уже бог мудрости Эа убивает своего папашу Абзу и завладевает его царством. Предстояло самое трудное — расправиться с мамкой Тиамат; Мумму, видимо, всерьез не воспринимали.

Трусливые детки стали упрашивать сделать это Мардука. Ведь он один обладал выдающимися качествами, необходимыми для этого [10.2; 10.11]:

«Совершенны были его члены, непостижимы…

Невозможны для понимания, трудны для восприятия.

Четыре было у него глаза, четыре уха;

Когда он шевелил губами, изо рта его вылетал огонь.

Огромны были его уши,

И глаза, числом четыре, примечали все вещи вокруг.

Он был самым высоким из богов, выдающимся был его рост;

Его члены были огромны, он был исключительно высок.»

«Такой зарежет мастерски», — шептались трусливые боги-собратья. Мардук согласился, но с одним условием: в случае победы он становится владыкой и царем всех богов. На том и порешили. Как герой убил, а затем расчленил богиню-мать Тиамат, описано выше. А после славной победы Мардук надумал сотворить человека [10.2; 10.11]:

«Я создам дикаря (луллу), человек будет имя его.

Воистину, дикий человек будет создан.

Он будет заниматься службой богам, чтобы им легче жилось.»

Сказано — сделано. И вот уже Мардук с папой Эа режут Кинга, плененного сына Тиамат, и смешав его кровь с глиной, лепят первого человека. Прямо скажем, круто.

А ведь у шумеров предвечный Тиамат был источником всего сущего, он родил богиню Намму, которая стала богиней-матерью для богов и людей, в том числе и для бога средней руки Мардука…

Но «все течет, все меняется». Пройдет еще каких-то 500 лет после правления касситов и здесь же, в Вавилоне, финикиец Эзра завершит редактирование Торы, священной книги иудаизма, первой в мире, как считается, монотеистической религии. Мардук в то время был действующим богом, но кто помнит его сегодня? Яхве, единственный бог трех авраамических религий (иудаизм, христианство (где Яхве — бог-отец) и ислам) воцарился в мире. И не похоже, что собирается уступить эту роль каким-то там мардукам и атонам. В этот раз все под контролем.

Но вернемся в касситскую Вавилонию-Кардуниаш. К концу XIII века до н.э. страна вступила в глубокий затяжной кризис, охвативший не только государство, экономику, но и культуру, религию. Деградировали и люди, и боги. Этим воспользовались ассирийцы-симиты, захватившие и разграбившие Вавилон. Стены его были разрушены, многие жители пленены и угнаны в Ассирию. Завершили разрушение города эламиты-симиты, захватившие его в середине XII века до н. э. И ассирийцы, и эламиты прихватили с собой статуи Мардука. Царство Кардуниаш перестало существовать.

Примечательно, что предвидя ассирийскую угрозу и понимая, что противостоять ей будет крайне сложно, если возможно вообще, касситские цари позаботились о превращении касситов в привилегированный класс вавилонского общества. Они разделили страну на дома (биту), во главе которых стоял господин (бэл бити), кассит, распоряжающийся всем имуществом дома и отвечающий за сбор общегосударственных налогов, установку и сбор налогов местных, организацию работ по обслуживанию системы ирригации. Это была новая, закрепляющая господство касситов, административно-олигархическая система страны. Также касситы заняли все руководящие позиции в жречестве, армии, купечестве. Эти дальновидные шаги позволили касситам еще долго сохранять реальную власть в стране при формальном правлении ассирийцев.

Вскоре борьбу против оккупантов-эламитов возглавил город Иссин (II династия, по-видимому, возглавляемая также касситами; хотя есть мнение, что во главе ее встали коренные шумеры). Выгнав эламитов из страны, они вернули Вавилону и Вавилонии их докасситские названия и вернули столицу страны в город Вавилон. Это был кратковременный, но эффектный всплеск вавилонской государственности. Вавилонцы сходили в Ассирию и вернули себе плененную статую своего верховного бога. Царь Навуходоносор I огнем и мечом прошелся по Эламу и вернул другую статую Мардука, для которой построил (по другим данным — начал строительство) великий зиккурат Этеменанки, самое величественное здание Месопотамии: квадратное основание со стороной 90 м, семь ступеней-террас общей высотой 91 м [10.13].

Однако при последующих правителях государство продолжало разлагаться. Надвигающийся т. н. «коллапс бронзового века» сопровождался масштабной миграционной волной АРАМЕЕВ-симитов, переселяющихся в Месопотамию и Сирию и усугубляющих хаос. В начале XI века до н. э. Вавилон был захвачен ассирийским царем Тиглатпаласаром I; IV Вавилонская династия (II династия Иссина) пала. Страна погрузилась во тьму.

10.4. АССИРИЯ

История Ассирии началась, когда «Из сей земли (Сеннаар — авт.) вышел Ассур (сын библейского Сима, внук Ноя — авт.) и построил Ниневию…» (Быт 10:12). Как мы уже говорили в главе 3, этот библейский стих отражает реальное событие: около 10,0 тлн род ассуритов-симитов Т1а2 вышел из Баальбека, что в долине Бекаа, после неудачного строительства на сохранившейся там мощной платформе Первого времени святилища бога Сетха, известного нам как «вавилонская башня» (гл. 3), и направился на северо-восток, к слиянию рек Тигр и Хоср, где построил город, ставший известным как Ниневия.

(Кстати, о терминологии. Часто поднимается вопрос о самом древнем городе на земле; при этом о поселении в таком же ключе вопрос не ставится, видимо, в силу его очевидной бессмысленности. Не претендуя на последнее слово в этом вопросе, заметим, что в данной работе под поселением мы понимаем всякую группу людей, постоянно (оседло) проживающих в своих компактно расположенных жилищах, а под городом — крупное (не менее 1000 человек) поселение с обозначенной границей (ров, вал, стена и т.п.)

Таким образом, как мы уже отмечали, старейшими городами на земле являются, по-видимому, хамитский Библ и симитская Ниневия. Не считая ушедшего на дно Камбейского залива города Исс, предполагаемой столицы Камбеи, которая старше Библа и Ниневии на 1—2 тысячи лет (гл. 3). И совсем не принимая во внимание города цивилизации Первого времени, смытые с лица земли катаклизмами Всемирного потопа (гл. 1,2).

Ниневия расположена в черте современного сирийского города Мосула, на восточном берегу реки Тигр, на холмах Куюнджик («овечка»). Возводилась она на землях субареев-хурритов, с которыми ассуриты поначалу вполне уживались. Вместе с ними ассуриты поучаствовали в Великой неолитической революции (гл. 4), а потому в основанной ими культуре Хассуна коренное население перешло на оседлый образ жизни, занялось земледелием и скотоводством. Это подтвердили раскопки, ведущиеся с середины XIX века, которые обнаружили родство керамики древнейшего слоя Ниневии (Ниневит I) с культурой Хассуна.

Затем Ниневия надолго «пропадает с радаров», возможно, жители в большинстве своем покидают её. По-видимому, это связано с теми же причинами, по которым опустели и другие хассунские поселения: около 7.5 тлн пришло похолодание, сопровождаемое сушью и голодом (т.н. «событие 8,2 тлн [Q: 8,2 Kiloyear Event]). Люди потянулись к югу. Хассун умер, родилась Самарра (гл. 5).

Ассирия как страна (в смысле «сторона») сложилась позже, где-то 5,0—4,5 тлн, с появлением городов Ашшур и Арбела. Треугольник «Ниневия — Ашшур — Арбела» и считается коренной Ассирией. Есть и географический треугольник для описания ассирийской земли: «Тигр (река) — Малый Заб (река) — Загрос (горы)». К западу от Ассирии находилась обширная сирийско-месопотамская степь, пересеченная в северной части горами Сингара, к северу — Армянское нагорье, к востоку — горы Загрос, к югу — Месопотамская равнина.

Степи и горы, окружающие страну, были покрыты скудной растительностью, впрочем, вполне подходящей для ведения скотоводства. Долины рек и склоны гор, с которых стекали небольшие речки и ручьи, годились для орошаемого земледелия. На остальной территории можно было заниматься богарным земледелием, так как осенью здесь шли обильные дожди.

Но главным ресурсом Ассирии было ее выгодное месторасположение. Из долины верхнего Тигра шли торговые пути по всем направлениям: на юг по Тигру, через месопотамскую равнину и Шумер — к Персидскому заливу и Индийскому океану; на север через горные перевалы — на Армянское нагорье и в Западный Иран, к трем великим озерам: Ван, Урмия, Севан; на юго-восток, через перевалы Загроса — в Восточный Иран и Афганистан, в Белуджистан и Индию; на северо-запад по Тигру — к границам Сирии и Малой Азии, а далее на запад — к торговым городам Сиро-Финикии.

Бурное течение Тигра и крутые склоны гряды Джебель-Макхуль на его правом берегу не позволяли безопасно преодолевать реку. В древности были известны пять переправ через Тигр, имеющих стратегическое значение для перемещения товаров и войск. Первая находилась близ Ниневии, вторая — возле устья Большого Заба, города Кальху, третья — рядом с Ашшуром. Эти переправы вели на восток, к Арбеле. От Арбелы дорога вела к северным перевалам через Загрос, на Арпахэ (современный Киркук), главный город гутиев-хурритов, и далее, как описано выше, к важнейшим источникам сырья и продуктам животноводства, к центрам металлургии и ремесленничества.

Четвертая и пятая лежали вне коренной Ассирии, южнее гряды Хамрин, на территории Шумера. Четвертая в районе современного города Байджи, что в 200 км к северу от Багдада, пятая — в долине реки Диялы, контролировалась Эшнунной и касситами.

Контроль над этими переправами позволял обезопасить себя от многих угроз, а главное — приносил хороший доход от торговли собственной и чужой, которая облагалась немалыми пошлинами. Да что там говорить, в тучное время переправы позволяли ранней Ассирии просто паразитировать на торговом транзите.

Откроем Библию в современном переводе [10.19]:

«Одним из потомков Куша был Нимрод, первый могущественный властелин на земле. Он был охотником, превосходившим всех по силе и ловкости. Поэтому сложилась такая поговорка: «Отличный охотник, как Нимрод». Вначале царство его составляли Вавилон, Урук, Аккад и Калне в стране Шинар. Из этой страны ушел он в Ассирию и построил Ниневию, Реховот-Ир, Калах и Ресен, что между Ниневией и Калахом (этот город великий)» (Быт 10:8—12).

Мы уже знаем (см. выше), что прообразом библейского Нимрода является основатель царства Аккад Саргон Великий; кое-что, возможно, образу Нимрода дали внук (или сын — историки в дискуссии) Саргона Нарам-Суэн, а также ассирийский царь Саргон II, великий охотник, страстный любитель колесничей охоты на львов. Примечательно, что в переводе М. Кулакова, равно как и в церковнословянском и ряде других, в отличие от синодального перевода не упоминается Ассур в качестве строителя Ниневии. Заслуга эта отдана Нимроду, т. е. Саргону. В этой связи есть теория, что завоевав территорию Ассирии, где-то 4,3 тлн Саргон возродил к жизни древнюю Ниневию и построил (на месте древних поселений) Ашшур, Арбелу и другие города, взяв под контроль стратегически важные переправы через Тигр.

В более мягкой форме дела эти записываются на счет Саргонидов и трактуются так: древние поселения Убейда-Шумера они сделали городами. И это обросло вполне себе историческими деталями. Так, например, считается, что аккадцы возвели в трех главных ассирийских городах храмы-зиккураты Иштар, любимой богини Саргона: Иштар Арбельской, Иштар Ашшурской и Иштар Ниневийской. Храмы раскопаны. Иштар Ниневийская стала широко известной и популярной на Ближнем Востоке. Так, её статую дважды посылали египетскому фараону Аменхотепу III для исцеления от болезней. И еще: в руинах ее храма археологи нашли бронзовую голову… Саргона Великого! Чем не свидетельство: «Здесь был Шаррукен!». Вместе с уже цитировавшейся нами (см. выше) надписью Саргона, фрагмент которой гласит: «Когда садовником был я, — Иштар меня полюбила», найденная его голова в её доме дает неплохую идею для романтической поэмы.

Выше мы говорили, что до того как спуститься в Шумер и стать богиней Урука, Иштар (её шумерскую ипостась звали Инанной) была богиней древней Аратты, страны лазурита, что в афганском Бадахшане. И что ее дальнейший путь по ойкумене становился Лазуритовым путем. Так любила она этот камень. У автора нет ни малейшего сомнения, что город Арбела был поставлен на лазуритовом пути, вначале с целью контроля за движением ценного камня, а затем — обработки и торговли изделиями из него. Не этим ли объясняется живучесть Арбелы? Ниневия и Ашшур давно превратились в глиняные телли, а Арбела — в современный иракский город-миллионник Эрбиль.

А на каком языке говорили ассуриты Т1а2, сооружая поселение Ниневия? Сразу хочется ответить: «На древнем (старом) ассирийском». Но такого нет и не было в природе! По крайней мере, следы его не обнаружены. Считается, что ассирийцы (не путать с ассуритами!) заговорили сразу… на аккадском, затем перешли на арамейский. То есть получается, что симитские прообразы библейских Элама, Арфаскада, Арама языки свои имели, а Ассура — нет? Такого не может быть, Библия не допустила бы немого сына Сима на свои страницы. (Как глухого и хромого в дом Господен (2Цар 5:6—9).)

Наша гипотеза такова. Ассуритов было немного, но, конечно, они имели свой язык; расселяясь на земле многочисленных хурритов, они рисковали быть ассимилированными последними. Как свидетельствуют археологи, самый древний храм Ниневии был посвящен хурритской богине; видимо и говорили в Ниневии по-хурритски. В какой-то момент, чтобы сохранить свою идентичность, ассуриты решают покинуть Северную Ассирию, где находилась Ниневия, и уйти в Южную (две части Ассирии разделял река Большой Заб). Так и поступили; на юге построили новое поселение, возможно, Ашшур.

Затем состоялся общий исход на юг Двуречья, об этом мы уже говорили выше. Самара, Убейд, Шумер — в итоге ассуриты оказались ассимилированы родственными шумерами-арфаксидами. Все это происходило в дописьменный период и не оставило следов. Пришло время и шумеры вернулись (если так можно сказать) на бывшие земли бывших ассуритов, в Ассирию, и заселили их, постепенно вытеснив автохтонов-хурритов. Что надолго вбило клин между месопотамскими симитами и обширным хурритским кланом.

Так ассирийцы стали говорить на шумерском языке. Саргон принес в Ассирию аккадский — и ассирийцы заговорили по-аккадски. Впрочем, как и весь Шумер. Еще позже аккадский постигла участь шумерского: его вытеснил арамейский.

С приходом шумеров в Ашшур (так тогда называлась Ассирия) там был образован удаленный шумерский ном с ассирийской спецификой. АЛУМ АШШУР — так он назывался, что означало просто «община Ашшур». Подобно другим шумерским номам, здесь имелось народное собрание и совет старейшин, которые выбирали укуллума — должностное лицо, ведавшее судебными и административными делами. Существовала также и наследственная должность правителя — ишшаккума, который ведал религиозными, строительными и военными делами (вспомним славного Гильгамеша с его «двухпалатным парламентом»! ) [10.20; 10.21]. Часть этих укуллумов и ишшаккумов вошли в список царей Ассирии, сгруппированные как «Цари, жившие в шатрах», «Цари, которые были предками» и, наконец, «Правители Ашшура» [В: Ассирийские цари].

Затем пришел Саргон и присоединил города Ассирии к Аккаду, назначив в них своих наместников. Не исключено, что среди наместников-аккадцев были и хурриты, еще составляющие значительную долю населения Ассирии. К тому же, как мы знаем, хурриты были союзниками аккадцев-касситов.

С концом хамитского Аккада подняли головы симитские сепаратисты Ассирии. Но это был фальстарт, пришли гутии и разрушили Ашшур. Наконец, в Шумере случился ренессанс: к власти пришла III династия Ура. Ее цари считали Ассирию одним из округов своей державы и назначали ей правителей. Один из правителей, некто Зарикум, вошел в историю, оставив древнейшую из дошедших до нас надписей из Ашура, посвященную «ради жизни» урского царя Амар-Суэна, «бога, дающего жизнь стране», правившего в Ур-3 приблизительно в 2045—2037 гг. до н.э.

Вскоре после этих зарикумовских излияний, воспользовавшись упадком Ур-III, к власти в Ассирии пришла династия правителей Пузур-Ашшур («Тайна Ашшура»). Вот уж действительно тайна: откуда пришли, куда ушли? Но удерживали власть около двух веков (с -1975 г. по -1813 г.). Судя по наличию в царском списке этой династии имен «Саргон I» и «Нарам-Син», пузуриды были приверженцами аккадцев, возможно, касситами. Оказалось, почти. Археологи нашли несколько тысяч документов из небольшого укрепленного поселения Пузу (современное городище Иорган-Тепе) в стране гутиев Аррапхэ. Документы эти писаны на аккадском с характерными для хурритов ошибками [В: Ассирийские цари]. Сомнений нет, династию Пузуридов создал гутий Пузур-Ашшур I.

Причину этой «вылазки» гутиев мы попробуем объяснить ниже. Скажем лишь, что она не была спонтанной, скорее продуманной и согласованной. В первую очередь с касситами, которые и отправили гутиев в «командировку» (напомним, что, возможно, уже в это время гутии и касситы объединились в одну страну). Касситы же согласовывали свои действия с теми хамитами, кто разыгрывал месопотамскую карту в большой симито-хамитской игре. И потому когда пришло время и в Ашшур из аморейского Вавилона был направлен отряд амореев, все обошлось по-тихому, по-семейному, без мордобоя. Ассирия стала царством, а первым ее царем стал аморей Шамаши-Адад I. Многие считают, что отсюда «есть, пошла» держава ассирийская.

Пузуриды оставили Шамаши-Ададу неплохое наследство. Развивалось богарное земледелие, яйлажное скотоводство, ремесленничество. Но их главные достижения были в торговле: удалось проникнуть в Анатолию и даже создать там торговые колонии. В текстах колоний (найдено около 15000 табличек) говорится о 22 торговых поселениях касситов, среди которых были большие колонии (карум) и небольшие (вабартум) — временные станы с военными гарнизонами. Наиболее известными карум были колония близ Каниша и город Кушшара (Куссар), расположенные восточнее озера Туз [10.20; 10.22].

(Топоним города Кашшары говорит за этноним его жителей: кушиты-касситы, «азиатские эфиопы». Так они проникли в Малую Азию и закрепились в ней. Видимо, о них говорил Геродот, утверждая, что «азиатские эфиопы жили не в Киссии, а на севере, рядом с мидянами [10.15].) Но, возможно, так он говорил о касках (см. далее).

Другой важной колонией стал Гасур (Нузи), расположенный в Аррапхэ, юго-восточнее Ашшура, в районе современного Киркука. Видимо, и Пузур был недалеко. О стратегическом значении для Ассирии пути Ашшур — Арбела — Аррапхэ мы уже упоминали.

Из Малой Азии ассирийские купцы везли медь, серебро, обсидан, а также скот, шерсть, кожу; с Загросса — лес, металлы и, возможно, лазурит, золото, олово. Лазурит по-любому поступал в Ассирию, из Аррапхэ или из Нижней Месопотамии, т.к. известно, что в Анатолию он поставлялся через Куссар и Каниш. Известно также, что Илу-Шумма, царь Пузур-Ашшура, ходил в Вавилонию, где договорился о монопольном праве Ассирии на посредническую торговлю с Анатолией [10.20; 10.22]. В том числе лазуритом и оловом, поступающими из Бадахшана через Сузы.

Ну и конечно же, ассирийцы заимствовали у хурритов технологии литья и обработки металлов, в первую очередь бронзы. Из которой научились делать оружие и торговать им. «… дай <царю> меч, лук и щит», — требовал от оружейников Эришум I, сын Илу-Шуммы [10.20; 10.22]. Он знал им применение.

Вывозили ассирийцы свинец, ткани и одежду, зерно; занимались и спекулятивным транзитом лазурита, золота, серебра, олова. Торговля приносила большую выгоду, например, медь дорожала в 200 раз за время своего трехмесячного путешествия из Каниша в Ашшур. Не говоря уж о спекуляциях с афганским лазуритом.

Но время царствовать Шамаши-Ададу I досталось не лучшее. На западе возвысилось симитское государство Мари, перекрыв ассирийцам пути в Сирию и Анатолию по главному торговому пути — Евфрату; в Малой Азии шло формирование Хеттского царства, причем Кушшара находилась в непосредственной близости от городов, боровшихся за право возглавить Хатти. По-видимому, касситы, основавшие Куссар-Кашшару, приняли в этом активное участие: первой резиденцией хеттских царей стал Каниш, однако вскоре столица была перенесена в Куссар [В: Каниш].

Царь перестроил страну. Вся территория ассирийского государства была поделена на провинции (хальсум), во главе которых стояли царские наместники. Основной структурой общественного устройства осталась община (алум). Население платило в казну налоги и выполняло необходимые общественные работы. Армия состояла из профессионалов и всеобщего ополчения. Кроме того, он отменил беспошлинную торговлю и староассирийскую клинопись, заменив ее вавилонской.

Можно было от торговли переходить к войне. Шамаши-Адад I пошел на Мари, покорил и поставил сына её правителем (сменил династию). Так Шамаши-Адад отомстил марийцам, которые в молодости, в бытность его царевичем Ханы, не поддавались его натиску. Но что такое Мари? Город-порт на Евфрате, удачно расположенный на торговых путях. Самая западная торговая фактория Шумера, ставшая небольшой процветающей страной, производившей и экспортирующей 10 видов парфюма, 26 видов ювелирных изделий, 31 вид питьевой посуды, 21 вид нижнего белья [10.23]. И в эту страну, как в посудную лавку, влез славный воин Шамаши-Адад. Он так и не добился от нее взаимности, но, похоже, погубил. Примерно к -1760 г. царство Мари угасло.

Династии Шамаши-Адаада I уничтожение Мари удачи не принесло. Царство хирело, это видели в Вавилоне, и после смерти Ишме-Дагана, сына Шамаши-Адада, в -1741 г. вавилонский царь Хаммурапи взял управление Ассирией на себя. Стела с законами Хаммурапи говорит об этом так: «… вернул в Ашшур его милостивого ламассу (хранителя)» и «… в храме Эмишмиш (в Ниневии — авт.) дал воссиять имени Инанны (Иштар Ниневийской — авт.)» [В: Ассирия].

Поучаствовал Хаммурапи, союзник и «брат» Шамаши-Адада I и такой же не любитель нижнего белья и парфюма, и в уничтожении Мари. Этот законник в -1759 г. приказал срыть стены города, что по тем временам означало его неминуемую и быструю гибель. Потом объяснил свое решение тем, что де «помиловал людей Мари» [В: Ассирия]. Ну конечно, а ведь мог получить удовольствие, перерезав глотку каждому марийцу.

Однако после смерти Хаммурапи, аморейскому Вавилону и касситам, его кураторам, стало не до Ашшура. Около -1700 г. к власти в Ассирии пришла симитская династия Адасидов, всерьез и надолго.

Некоторое время Адасиды жили вполне мирно, накапливая богатство от прибыльной торговли и отражая мелкие стычки на границе с Митанни. Отчасти такое поведение диктовалось смутой в Египте, где царили гиксосы-хамиты. Кроме того, 3,6 тлн в Вавилоне пришли к власти касситы-хамиты, формально считающие симитскую Ассирию в составе своей страны. Правда, в это же время в Египте утвердилась XVIII симитская династия, открыв эпоху Нового царства.

Ситуация была патовой, пока в начале XV в. до н. э. Митанни не разрушила её, подчинив себе Ассирию. Это был рискованный шаг, с ним не согласились вавилонские касситы и окрепший Египет; митаннийские хурриты оказались между молотом и наковальней. Египет решил наказать Митанни как за аннексию Ашшура, так и за старые грешки — возможное участие митаннийцев во вторжение гиксосов в Египет. Что и сделал фараон Тутмос III, загнав в -1450 г. митаннийцев за Евфрат.

Касситы же воспользовались своим влиянием на Хатти, у которой тоже были свои вопросы к митаннийцам. Несколько походов около -1400 г. хеттского царя Суппилулиума I нанесли тяжелый урон Митанни. «Правильные» хурриты громили «неправильных», но кто станет бенефициаром этих погромов? Ассирийские симиты решили, что это — их шанс. Правитель Ассирии Ашшур-убаллит I захватывает часть митаннийской территории, положив начало непримиримой борьбе двух государств. И присваивает себе царский титул, утверждая, что он — «поставленный Эллилем (Эллиль, он же Энлиль — верховный бог шумеров — авт.)». Именно Эллилем (Энлилем), а не Мардуком. Позиция обозначена ясно: независимая Ассирия считает себя духовной и культурной наследницей симитского Шумера, а не касситского Вавилона.

Звезда Митанни закатилась со смертью её последнего сильного царя Тушратта. От хеттов, ассирийцев и касситов он видел одно спасение — Египет, и даже умудрился заключить с ним мирный договор. Но было поздно. К тому же и не повезло: в Египте разбирались с последствиями реформ Эхнатона. Кровавые распри наследников так ослабили Митанни, что одного удара Ассирии (Салманасар I, где-то в -1250 г.) было достаточно, чтобы её не стало.

Но враги у ассирийцев еще оставались; на севере это хуррито-касситская Хатти, на юге — касситский Вавилон. Последний, охваченный глубоким кризисом, серьезной силы уже не представлял. К концу XIII века ассирийцы сумели овладеть Вавилоном; III Вавилонская (касситская) династия пала. На какое-то время в Вавилоне воцарилась касситская же IV Вавилонская династия (II династия Иссина). Ее уничтожил в начале XI века ассирийский царь Тиглатпаласар I. Вавилония была подчинена ассирийцам; вскоре их царь Тукульти-Нинурта стал и царем Вавилонии.

Данные события предвосхитили или стали началом т.н. «краха бронзового века», сопровождаемого «нашествием народов моря», охватившего, в основном, Эгеиду и Восточное Средиземноморье. Об этом мы поговорим позже, пока же отметим, что и в Двуречье было свое нашествие: на Месопотамию и Сирию из пустынь Аравийского полуострова «нашли» АРАМЕИ.

10.5. ЭЛАМ

Эламиты появились на северо-восточном побережье Персидского залива где-то 7,5—7,0 тлн, после того как страна симитов Камбея окончательно ушла под воды Камбейского залива (гл. 5). Пришли они скорее всего морем; спустившись по Инду, шли каботажем вдоль северного побережья Аравийского моря, затем вдоль восточного берега Персидского залива, вошли в устье реки Карун и высадились неподалеку, основав порт-поселение Тарьяна (современный Ахваз). Позже освоили предгорную часть междуречья Каруна и Керхе, основав города Сузы (Шушен; совр. Шуш), Аван. Не исключен и сухопутный маршрут, пролегавший по югу Иранского нагорья.

Еще раньше, после изгнания хамитов из тибетского эдема около 11 тлн и ухода их на на историческую родину, в Левант, часть их задержалась в горах у истоков рек Хелле и Монд. Они собирались построить лодки, спуститься в залив и догнать основную группу хамитов, двигаясь по Евфрату. Но не сложилось, эти хамиты остались надолго, укоренились; основанное ими поселение позже выросло до города Аншан (совр. городище Тепе-Мальян близ Шираза) (гл. 3). Ещё позже в устье Хелле появился порт Лиян (совр. Бушир), а некоторые хамиты, переместившись по плато восточнее, построили город Симашки (Шимашки).

Некоторые специалисты считают Элам цивилизацией подобной Шумеру, состоящей из городов-номов, к числу основных из которых относятся Аван, Сузы, Аншан, Симашки. Другие говорят о двух странах: Сузиане с центром в Сузах и Аншане с одноименным центром; Сузиану нередко отождествляют с Эламом. Третьи сравнивают Элам с Египтом и утверждают, что он — единая страна, исторически разделенная на две части Север с главными городами Аван, Сузы (современные иранские провинции Лорестан, Хузестан) и Юг с главными городами Аншан, Симашки (провинции Фарс, Керман).

Нам же представляется, что административная модель Элама близка к шумерской, а этно-политическая — к египетской, т.к. эламский Север — симитский, Юг — хамитский (в Египте наоборот). Есть и исторические аналогии: Элам, как и Египет, начинали строить хамиты; симиты появились позже на 1—2 тысячи лет, перехватили управление и стали доминирующей силой в стране.

Таким образом, у власти в Эламе, как и в Египте, пребывали то симиты, то хамиты, которые с соседями то мирно торговали и культурно обменивались, то вели войны и грабили. (Впрочем, как известно, «война, торговля и пиратство — три вида сущности одной» (И. Гёте).) Зачастую в зависимости от того, кто был у тех у власти: эламские хамиты ходили в симитский Шумер, хамитский Аккад — в симитский Элам. Прямой зависимости, конечно, нет, но определенная корреляция наблюдается. По крайней мере, начиная с симито-хамитской войны в Египте, открывшей т.н. «историческую эру», а также связанного с ней прихода в Месопотамию касситов-кушитов и появления Аккада.

В Эламе не было цивилизаторского проекта, как в Шумере и Египте; Видимо, и автохтонов было немного. Свои «университеты» эламиты проходили вместе с арфаксидами, многое заимствуя у них. Но не на Дильмуне и в Южной Месопотамии, а в собственном двуречьи — в долинах рек Карун и Керхе. Был у них и собственный Убейд (археологическая культура в Нижней Месопотамии 8,5—5,8 тлн, см. гл. 5), примерно в то же время и под названием «Сузы». Как и шумерский Убейд, археологи структурируют Сузы этапами: Сузы I, Сузы II, Сузы III [В: Сузы; 10.24]. И в целом развитие равнинной части Сузианы шло по сценарию «старшего брата» Шумера, что отчасти было обусловлено схожими природными условиям, разве что с небольшим отставанием.

Но у Сузианы была и горная территория, что резко отличало ее от Шумера. Такие ресурсы Сузианы, как камень, лес, металлы, столь необходимые, но отсутствующие в Шумере, скоро стали подталкивать «старшего брата» зайти за ними к «младшей сестре». По-семейному, по праву старшего. Существует теория, что подобные отношения вынуждали Сузиану метаться между Шумером и соседом Аншаном да в результате заключить с последним союз. По-видимому, брачный, с объединением стран в одну — Элам [В: Элам]. Вначале главным в семье был муж, но затем бразды правления перехватила жена; что ж, история, знакомая до слез.

Эламский язык лингвисты относят к изолятам, его родство с другими языками не установлено. Однако, как считает И. Дьяконов [10.25; 10.26]: «Есть мнение о близком родстве касситского языка с эламским…» и (там же) «… можно считать весьма вероятным, что протодравидский и эламский <языки> восходят к одному предку».

Касситы были соседями эламитов, располагались севернее. Под дравидами И. Дьяконов имел ввиду прежде всего древний народ брахуи, проживающий в изоляции за тысячи километров от других южноиндийских дравидов, в Макране (Маккане), в полупустынной полосе северного побережья Оманского залива, в Белуджистане. Тоже, можно сказать, почти по соседству с эламитми, к юго-востоку от них. Но как сюда попали брахуи?

Близки к догадкам И. Дьяконова и гипотезы других ученых. Так, Д. Мак-Альпин выводил эламский из дравидийских, В. Блажек — из афразийских языков, куда относится и язык касситов-кушитов, и аккадский. Анализируя все теории, Г. Старостин пришел к выводу, что эламский язык связан с афразийской и дравидийской языковыми семьями «на более глубоком уровне» [10.27].

Не предполагая «углубить» Дьяконова со Старостиным, выскажем некоторые соображения на языковую тему, свзанные с излагаемой историей рода адамитов — носителей гаплогруппы Т, к которой принадлежал и потомковый род эламитов.

Как мы уже говорили, носителями афразийского (симито-хамитского) праязыка были ноиты Т1а, встретившие в ходе своей миграции на Тибетском нагорье или на Индо-Гангской равнине где-то 13,0 тлн сифитов — потомков другого древнейшего рода Т2 — сифитов. На каких языках говорили сифиты и другие «последние могикане» Левантийской цивилизации Первого времени (леванты), уцелевшие в катастрофе, 13,8 тлн разразившейся в Средиземноморье (гл. 1—3)? Доминировали в группе сифиты Т2, но, видимо, были в ней и представители других родов, например, рода каинитов Т1. Мы не знаем, но думаем, что их языки оказали заметное влияние на симито-хамитские, особенно на шумерский и египетский языки. Не избежал этой участи и эламский язык, и язык брахуи.

Последние, видимо, располагались на западном побережье Индостана южнее образовавшегося позднее полуострова Катхиявар, т.е. соседствовали с симитами. Отношения сложились вполне дружественные (особенно с эламитами), с помощью брахуи симиты и хананеи торговали со всем дравидийским югом Индостана. Когда случилась катастрофа 7,5 тлн (гл. 3), она задела и брахуи; дравиды снялись с места и ушли вместе с симитами. В дальнейшем они держались эламитов, которые и помогли им попасть в Макран. Место оказалось неплохим, через порты Макрана шла торговля Месопотамии с легендарными Маганом и Мелуххой, регионами великой Индской цивилизации, а также Афганистаном, включая не менее легендарную Аратту (гл. 5). Возможно, Макран (Макан) и дал своё имя Магану, будучи его частью (гл. 5).

(Нужно ли говорить, сколь важным для Элама было оказаться на торговых путях, сухопутных и морских, связывающих Месопотамию с Индией и Афганистаном? Так, например, медь из Магана и олово из Аратты при наличии собственной древесины для производства древесного угля позволили эламитам создать металлургическое производство, выплавлять медь и бронзу и поставлять отливки Шумеру. Не говоря уж о контроле за лазуритовыми путями, по которым из Аратты, единственного места, где его добывали, этот очень ценимый драгоценный камень развозился по всему свету (гл. 5).)

Позднее полезные контакты с брахуи наладили и касситы с гутиями, возможно, основавшие в Ормузском проливе и на северном побережье Оманского залива свои порты. Это дало повод Геродоту назвать население Макрана «азиатскими эфиопами»; к азиатским кушитам (эфиопам) относил Геродот и касситов…

Ещё позже, подустав от бесконечных мигрантов, бредущих по Южному Белуджистану на восток, брахуи переселились севернее, в горы, выбрав себе место на лазуритовом пути, идущим из Бадахшана в Древний Карачи, главный порт Магана (гл. 5).

Понятно, что длительные торговые, культурные и иные обмены народов могут привести и, как правило, приводят к взамопроникновению языков, к развитию в них общих черт. Возможно, это и случилось с языками эламским и брахуэйским, а также с эламским и касситским языками. Но в последнем случае предполагается и дальнее родство языков, т.к. между касситами-кушитами и эламитами-симитами имеются и генеалогические связи: оба народа вышли из одной ноитской «шинели».

Здесь следует вспомнить и о том, что гаплогруппы ноитов T1a и дравидов L1a родственные, имеют одну и ту же предковую гаплогруппу LT [W: Haplogroup LT; W: Haplogroup L]. Маршруты миграций этих гаплогрупп пересекались, не исключено, что и ходили они порой вместе и жили по соседству (гл. 2,3). Так, ноитская Камбея располагалась на территории современного индийского штата Гуджарат, а носители L1a — южнее, в штате Махараштра, а также соседних с ним дравидийских штатах Южной Индии.

Принято считать, что письменная история Элама начинается около 5,2 тлн; период 5,2—2,7 тлн называют протоэламским. Протоэламское идеографическое письмо не дешифровано; обнаруженные таблички содержат информацию хозяйственного учета и потому соотнести их с каким-либо языком проблематично. Памятники линейного силлабического эламского письма (всего 19 надписей, 10 из которых выбиты на камне, 7 выдавлены на глине, 1 выцарапана на штукатурке и 1 выгравирована на серебре) относятся к периоду 4,5—3,8 тлн (по другим данным — 4,3—4,2 тлн). Совсем недавно французский археолог Ф. Дессе заявил, что он закрыл проблему дешифровки линейного эламита. Но о приключениях эламского Гильгамеша почитать нам не придётся; улов Дессе — несколько коротких посвятительных надписей [10.28].

Недолгим своим существованием линейный эламит обязан появлению аккадита, ставшего лингва франка Передней Азии. Помимо широкого использования собственно аккадита, в Эламе была разработана на основе аккадской клинописи своя, эламская, использующую около 140 знаков (фонетических, означающих слоги, и логограмм, означающих слова). Клинописи (аккадская и эламская) и вытеснили оригинальный линейный эламит [В: Эламский язык].

Но вернемся к военно-политической истории Элама. Примерно 4,7 тлн к власти в Эламе приходит симитская ДИНАСТИЯ АВАН. В это же время на её рубежах в долине реки Диялы формируется страна касситов — «азиатских кушитов» — КУШАН, которая вместе с гутиями-хурритами из страны ГУТИУМ начинает совершать набеги на города Сузианы и Шумера. С появлением касситского государства Аккад ситуация изменилась не только для Шумера, но и для Элама: обе страны 4,4—4,3 тлн оказались в составе Аккадской империи.

К чести эламцев надо сказать, что они постоянно бунтовали и Аккаду приходилось завоевывать их несколько раз. Наконец, аккадский царь Нарам-Суэн заключил с эламитами письменный договор, по которому к Аккаду отходили только внешние дела Элама. Интересно отметить, что несмотря на то, что практически все документы и надписи в этот период в Эламе составлялись на аккадском языке, нам известен текст договора только на эламском. Видимо, был и аккадский вариант; в любом случае, этот договор считается первым в мировой истории международным договором.

На смену касситам Аккада пришли гутии-хурриты. Элам было вернул свою независимость. но это не входило в планы гутиев, союзников касситов. Они захватили Элам и расчленили его на несколько областей; Аванская династия пала. Вскоре власть над Эламом захватили шумеры III династии Ура. Только сто лет спустя страна сумела воссоединиться, отпасть от симитского Ура-III и обрести независимость под властью царей хамитской ДИНАСТИИ СИМАШКИ. Последний царь Ура-III Ибби-Суэн бал низложен эламитами, после чего их гарнизоны были размещены в Уре и других крупных городах южного Шумера.

Династию Симашки сменила слабо изученная, по-видимому симитская династия Суккаль-Махов (Эпартидов). Около 3,5 тлн эта династия внезапно пресеклась. Есть предположение, что в результате захвата Элама касситами-хамитами, правящими в Вавилонии. Только через столетие цари новых династий — хамитской Аншана (Игехалкиды) и симитской Суз (Шутрукиды) — смогли вернуть стране независимость.

Игехалкидам выпало безуспешно бороться с ассирийцами-симитами, стремившимися установить контроль над Вавилонией. Сменившим их у власти в Эламе Шутуркидам повезло больше: их царь Шутрук-Наххунте где-то в -1160 г. сумел захватить и разорить Вавилон; среди его военной добычи была статуя Мардука, верховного бога Вавилонии, и знаменитая стела с законами Хаммурапи. Вскоре касситкая династия в Вавилонии пала. К власти пришла II династия Иссина, возглавляемая… все теми же касситами.

Ее царь Новуходоносор I в -1130 г. наносит тяжелое поражение эламитам в битве на реке Улай, вторгается в Элам, разоряет его города и возвращает статую Мардука в Вавилон (стела Хаммурапи такой чести не удостоилась). Элам приходит в упадок, вступает на 300 лет в «темные века». Реальный ли это упадок всех сторон жизни или же «хронологический пузырь», блуждающий по странам и эпохам — молчит наука. Видать, сосредотачивается.

10.6. КАССИТЫ

О касситах мы говорили достаточно много, но всегда в связи с другими субъектами исторического процесса: Египтом, Финикией, Ассирией, Аккадом, Шумером, Эламом, Вавилонией, Митанни, Хатти и др. Везде они наследили! Считаем необходимым собрать здесь разрозненную и в краткой форме еще раз напомнить читателю об этом удивительном народе. Который, кстати, в авторском рейтинге народов, недооцененных современной историей, занимает почётное второе место, сразу вслед за Финикией.

Напомним, что в главе 9 мы назвали касситов военным крылом прохамитского Левантийского союза, куда входили финикийцы, хатты, хурриты (исключая митаннийских), амореи, касситы и контролируемые ими страны. В задачи касситов входило силовое обеспечение политики союза, направленной на установление господства хамитов в регионе. Не удивительно, что этот древний хамитский «спецназ» отметился во всех его горячих точках.

Кто-то представляет их «скотоводческим пастушеским племенем», к которому «восходит образ кентавров», имеющих индоевропейское или древнегрузинское происхождение и использующих колесницы [10.29]. Большую нелепость трудно себе представить. Чем фантазировать, почитали бы лучше Геродота. Другие говорят: «Касситы были членами небольшой военной аристократии, но были эффективными правителями и пользовались популярностью среди местных жителей» [10.30]. И это гораздо ближе к истине.

О связи касситов и аккадцев тоже смешно. Аккадцы де — семитское племя, пришло в Месопотамию из «не знаю откуда» (видимо, из аравийских пустынь) и мирно сожительствовало с шумерами, пока его честолюбивый вождь Шаррукен не решил стать Саргоном Великим. Касситы же, подобно кентаврам, направляемые своим богом Шакамуной, промчались «аллюром три креста» с кавказских гор в горы загросские, чтобы там пасти своих овечек, подрабатывая разбоем и грабежом. Тех же цивилизованных аккадцев. Шаррукен, Шакамуна — не одного ли они рода-племени? Грузино-аравийского, так сказать?

Как мы уже говорили, касситы были военными правителями Месопотамии (и в этом смысле, действительно, военными аристократами). А если точнее — военным кланом, сформировавшимся около 5,2 тлн вокруг группы воинов-кушитов, возглавляемых Моисеем, и исполняющим в Месопотамии (а затем и в Сирии и Анатолии) роль «смотрящего» рода хамитов, обеспечивающего стабильность региона и сдерживание симитских государств. Поясним сказанное.

Моисей пришел в Шумер с целью уничтожить его. Сделать это с ходу не получилось. Его люди ушли в горную часть долины реки Диялы, назвались (или их назвали) касситами, образовали военное государство Кушан, наладили связи с традиционными союзниками — хурритами и амореями — и начали против Шумера партизанскую войну. Мозгом этого длительного симито-хамитского противостояния в Месопотамии были хамитские жрецы Гелиополя, что в Нижнем Египте, действующие через Финикию. С последней касситы также поддерживали связь.

Следующий важный шаг — создание Саргоном равнинного касситского государства Аккад и завоевание им всей Месопотамии, включая Элам, Шумер, Ассирию. Саргон, для порядка порушив города м дамбы, не стал физически истреблять шумеров. Он предоставил это засухе и голоду, не занимаясь ирригацией и продвигая аккадский язык взамен шумерского. Шансов у Шумера не было. Тем более, что его покинула значительная часть жрецов-сифитов и потомкоа арфаксидов, перебравшихся в Египет.

(Отдельно нужно сказать о языке. Аккадский язык и клинописное аккадское письмо — это адаптированные под «глину» Двуречья письменный язык Мицраима (додинастического, досимитского Египта, ПротоЕгипта), созданный мицраимянами-финикийцами в качестве лингва франка для коммуникаций между множеством разношерстных этносов, населивших Египет 8,0—7,0 тлн. Моисейцы использовали его при исходе и принесли в Месопотамию. После адаптации и презентации языка Саргоном Великим тот быстро вытеснил всех конкурентов, включая «шумерита», на просторах Передней Азии (см. гл. 7).

А что же КАССИТСКИЙ ЯЗЫК? И существовал ли такой в природе? «Не существует сохранившихся текстов на касситском языке. Количество сохранённых аккадоязычными источниками слов невелико: немногим более 60, они относятся к особым семантическим полям: масти лошадей, детали колесниц, термины ирригации, названия растений и титулы… В Вавилонии касситы пользовались прежде всего аккадским языком… Следы касситского языка, дошедшие до нас в клинописных записях невелико… Отсутствие текстов делает практически невозможной реконструкцию грамматики… Генетические связи касситского языка не выявлены. Известные касситские слова не похожи на симитские…» [В: Касситский язык»].

Как такое могло статься с народом, цари которого 400 лет правили Вавилоном? Даже финикийцы, которые во время своей Трансформации [10.8] тщательно зачищали все следы своего пребывания на земле, не смогли добиться подобного результата. Может это проделано много позже и не касситами, а спецами определенного профиля? Такими, кто уничтожил все надписи Навуходоносора II, видимо потому, что этот «разрушитель» Иерусалима и храма Соломона забыл упомянуть в них (надписях) об этом? Или упомянул, но не так, как надо было? Заказчику. Примечательно, что не оставили письменных памятников хамиты, которым было что рассказать: финикийцы, пеласги, касситы; чего не скажешь об их симитских визави: шумеры, египтяне, ассирийцы…

Впечатление такое, что историки не хотят или не могут (Табу!) допустить, что аккадцы и касситы суть две части одного народа — равнинная и горная, разделённые обстоятельствами во времена Моисея и вновь соединённых Саргоном. И потому язык касситов — аккадский, хотя по роду своей деятельности отдельные группы касситов вполне могли переходить и на другие языки, осуществляя т.н. «языковый сдвиг» [W: Language Shift].)

После столь длинной языковой вставки вернёмся в Шумер времён Саргона. Действия симитов в Месопотамии координировались верховными симитскими жрецами из Египта через Ниппур. Подготовив и осуществив восстание шумеров, они вынудили саргонидов уйти. Те «ушли, чтобы остаться»: на смену им пришли их союзники гутии-хурриты, умиротворившие было восставших. Но последовал «второй толчок», сильнее первого, и наступает «шумерский ренессанс»: к власти приходит симитская III династия Ура.

Хамитские жрецы и касситы делают ответный ход: они призывают из Ханаана своих союзников амореев, которые начинают диффундировать в страну, постепенно уничтожая и захватывая её города и объекты инфраструктуры. Одновременно в Ассирии приводится к власти династия гутиев Пузур-Ашура I, пресекающая возможность помощи ассирийцев Иссину, последнему оплоту шумеров.

Под контролем касситов амореи создают Вавилонию, постепенно включая в нее всю Месопотамию. Касситы им в этом помогают: «убеждают» Элам, создают аморейскую династию Шамаши-Адада I в Ассирии, проникают в Малую Азию и работают над созданием Хетской державы (Хатти), противовеса симитскому Египту в случае его вмешательства в дела Леванта и Месопотамии. Одновременно, понимая недостаточную живучесть аморейской Вавилонии, страхуют её, направляя амореям соправителей с войсками: из северной Ханы т. н. Ранних касситских правителей, из южной Страны Моря правителей её I и II династий, тоже касситских [В: Вавилонские цари].

По-видимому, среди Ранних правителей были и командующие армией гиксосов, вернувшиеся из Египта; там касситы обеспечивали военную составляющую похода. Их колесницы на конной тяге обеспечили гиксосам бескровную победу на первом этапе и организованный отход из Египта на последнем. Задачи же полного захвата Египта перед касситами не ставилось; в противном случае касситы решили бы её (гл. 9).

Около -1600 г. касситы берут власть в Вавилонии, сменив «уставший караул» союзных амореев. Их задача — обеспечить стабильность в регионе. Обстановка сложная: в Египте правят симитские династии Нового царства, но им пока противостоит Хатти; на севере, в Ассирии, и на юге, в Эламе, нарастают симитские сепаратистские настроения. Особенно тревожно в Ассирии, где пришла к власти симитская династия Адасидов, взявшая курс на независимость и борьбу с касситской Вавилонией и кассито-хурритской Хатти.

Остановить ассирийцев касситы уже не могут. Они меняют тактику: «раздают» страну членам касситской общины, расставляют последних на все значимые государственные и религиозные должности. Справедливо полагая, что если и придет чужеземный царь и возьмет формальную власть, реальную власть ему придется какое-то время делить с касситами. Так и случилось. Царь пришел ассирийский, сел на трон, а управление Вавилонией оставил касситам. До поры до времени.

Так было в период 5,2—1,2 тлн, в течение четырех тысяч лет, от Первой симито-хамитской войны в Египте до падения Трои и нашествия «народов моря». Но официальная история Месопотамии не видит касситов под представленным углом зрения. Историкам то ли не интересно, то ли Табу не велит. Простой вопрос, что известно о попытках покорить страну касситов, явно не бедную, Кушан? Ни-че-го! Существует легенда, что какой-то отряд Александра Великого по пути в Афганистан и Индию наткнулся на Иранском нагорье на крепость «Пристанище касситов» [10.31; 10.32]. Взять её с ходу не получилось, доложили Александру. Раздосадованный Великий послал туда вдесятеро большее войско, но опять безрезультатно. Александр плюнул и пошел дальше, спешил. Решил разобраться с касситами на обратном пути. Не случилось. Обратного пути.

ПРИМЕЧАНИЕ

Ссылки на Википедию даются прямо в тексте. При этом:

— «В: Текст» означает: "http://ru.wikipedia.org/wiki/Текст/";

— «W: Text» означает: "http://en.wikipedia.org/wiki/Text/";

— «Q: Text» означает: "https://ru.qaz.wiki/wiki/Text".

ЛИТЕРАТУРА К ГЛАВЕ 10

10.1. Мемнон — царь эфиопов. https://savlie.livejournal.com/720471.html/

10.2. Гуляев В. 5000 лет истории. История древней Евразии. https://oldevrasia.ru/library/Valeriy-Ivanovich-Gulyaev_Shumer-Vavilon-Assiriya-5000-let-istorii/19/

10.3. Авдиев В. Военная история Древнего Египта. Том 1. М.; «Советская наука», 1948.

10.4. Рябов К. Сложносоставной лук — технологический прорыв древности. https://topwar.ru/167747-slozhnosostavnoj-luk-tehnologicheskij-proryv-drevnosti.html/

10.5. Рауш Д. Законы Хаммурапи и Библия. https://rubible.com/законы-хаммурапи-и-библия/

10.6. Царь Вселенной. https://ru.wikibrief.org/wiki/King_of_the_Universe/

10.7. Зелев А. Финикийцы — это евреи. https://proza.ru/2007/09/02/100/

10.8. Пеларгин В. Еврейскую Библию написали финикийцы. https://proza.ru/2020/05/09/116/

10.9. Лопухин А. Толковая Библия. Том 1. 7. Сыны Хуша. https://religion.wikireading.ru/186383/

10.10. Как изменение климата привело к краху первой в мире империи. https://fishki.net/2828818-kak-izmenenie-klimata-privelo-k-krahu-pervoj-v-mire-imperii.html/

10.11. Мифы народов мира. Шумер и Аккад. https://skazanie.info/mify/

10.12. Крамер С. Шумеры. Первая цивилизация на Земле. М: «Центрополиграф», 2002.

10.13. Зиккураты — обзор. https://architectureguru.ru/ziggurat/

10.14. Последний взлет первой цивилизации. https://warspot.ru/10613-posledniy-vzlyot-pervoy-tsivillizatsii/

10.15. Касситы — Kassites. https://wikichi.ru/wiki/Kassites/

10.16. Платон. Миф о пещере. https://newacropol.ru/Alexandria/philosophy/Philosofs/Plato/

10.17. Птах. https://egyptopedia.info/p/1259-ptakh/

10.18. К. Магомедов. Монотеизм vs политеизм. https://cyberleninka.ru/article/n/monoteizm-vs-politeizm/

10.19. Библия в современном переводе (под ред. М. Кулакова). М.: «Институт перевода Библии», 2015.

10.20. Мочалов М. Древняя Ассирия. М.: «Ломоносовъ», 2014.

10.21. Ассирия. БРЭ. https://bigenc.ru/word_history/text/1835115/

10.22. Древнейший Ашшур. Древняя Ассирия. https://history.wikireading.ru/206274/

10.23. Древняя Месопотамия. Королевство Мари. https://proza.ru/2018/02/08/766/

10.24. Сузы — Susa. https://ru.xcv.wiki/Susa/

10.25. Дьяконов И. https://philology.ru/linguistics4/dyakonov-79.html/

10.26. Дьяконов И. Языки древней Передней Азии. М., 1967.

10.27. Starostin G. On the genetic affiliation jf the elamite language. https://starling.rinet.ru/Texts/elam.pdf/

10.28. Егоров И. Кто такие эламиты и почему письменность этой древней цивилизации удалось расшифровать только сейчас. https://knife.media/elamite-writing/

10.29. Касситские божества — Kassite deities. https://wiki2.wiki/wiki/Rassite_deiteis/

10.30. Касситы — Kassites. https://wikichi.ru/wiki/Kassites/

10.31. Ладынин И. История Древнего Востока. М., «Дрофа», 2009.

10.32. Касситская мифология на сайте Игоря Гаршина. Боги касситов. https://garshin.ru/history/mythology/ie-legends/aryan-paganism/kassite-gods.html/

Глава 11. ЭГЕИДА. ПЕЛАСГИ. ЛЕЛЕГИ. АХЕЙЦЫ

11.1. ПЕЛАСГИ и ЛЕЛЕГИ

О пеласгах известно немного. Одни считают его мифом чистой воды, другие отводят ему исключительную роль в древней истории. Так, в Энциклопедии Эрша и Грубера говориться: «Пеласги — это просто тень, лишенная всякой исторической реальности» [В: Пеласги]. А вот другое мнение: «Пеласги — это Греция до греков, Палестина до евреев, Магриб до финикийцев, Италия до этрусков, Англия до кельтов». В последней хлесткой фразе, принадлежащей Ю. Афанасьеву [11.1] и верной лишь отчасти, не достает только: «Индия до хараппцев, Месопотамия до шумеров, Египет до египтян», — чтобы сомкнуться с «тенью, лишенной исторической реальности».

Все и ничто. То ли один великий народ, живший в Древнем мире в доисторический период, явившийся неизвестно откуда и сгинувший неизвестно куда, то ли общее название всех или нескольких таких народов. Что бы ты предпочел, читатель? Автору нравится классическое, библейское: один, «столпотворившийся» народ, «рассеявшийся» после «смешения языков». Шутки шутками, но неопределенность в этом вопросе породила и продолжает порождать много исторической путаницы. Нужно как-то определится, хотя бы для целей настоящей книги. Ниже мы попробуем это сделать.

Пеласги, безусловно, один из самых развитых народов своего времени, имеющий свою письменность, не оставил нам письменных свидетельств о себе, кроме нескольких кратких надписей в глине и камне, не поддающихся дешифровке. Мы знаем о них в первую очередь от античных историков и географов (Геродот, Эфор, Страбон, Фукидид, Дионисий Геликарнасский, Гелланик, Павсаний, Тит Ливий и др.), поэтов и писателей (Гомер, Гесиод, Асий Самосский, Эсхил, Софокл, Еврипид, Пиндар, Вергилий, Овидий и др.). Они отмечали их присутствие на многочисленных островах и во многих местах на материковых побережьях Средиземного моря. Назовем только Пелопоннес, Беотию и Аттику, Халкидик, Фессалию и Фракию, Эпир, Ионию и Македонию, острова Эгейского моря (Крит, Киклады, Эвбею, Лесбос, Лемнос, Хиос, Имброс и др.) и Средиземного (Кипр, Сардинию, Сицилию, Мальту и др.); север Апеннинского полуострова и юг Пиренейского, запад Малой Азии и север Африки [11.2—11.5].

Греки, похоже, считали пеласгов коренным догреческим народом на территории Греции. И потому вопрос о происхождении пеласгов у античных авторов сводился к поиску области Греции, из которой они расселились по всей стране. Геродот, Эфор, Павсаний и Гесиод считали, что область эта — Аркадия, Эсхил, Софокл и Еврипид — Арголида; обе эти области находятся на полуострове Пелопоннес. Гомер склонялся к Фессалии: при описании владений Ахилла в Фессалии он упоминает «пеласгический Аргос» (не путать с Аргосом на Пелопоннесе). Однако, комментируя Гомера, Страбон утверждал, что поэт помещал пеласгов в Киликию, город Ларису: «Что же касается пеласгов, то есть основание, исходя из слов Гомера и из истории вообще, поместить их поблизости от киликийцев (например, в Финикию — авт.)» [11.4].

Кстати о Ларисе (Лариссе). Безошибочным было бы утверждение, что пеласги родом из Ларисы: пеласгических городов с таким топонимом в Эгеиде было множество. О Ларисе мы уже упоминали (гл. 3): «Большинство городов, которые ныне почитаются греческими, были основаны пеласгами (Афины, Аргос, Коринф, Иолк и т.д.). Излюбленное название пеласгийских городов — Ларисса, В процессе расселения пеласгов это имя появилось на огромной территории: от Черного моря — до Сирии,, от Северной Месопотамии — до Северной Италии. До нашего времени дожила только одна Ларисса — Ларисса Пеласгийская на севере Греции» [11.1]. «Страбон цитирует Гомера, что соседями сицилиев в Троаде были пеласги, и что они обитали возле Лариссы. Это название, возможно, означает крепость, построенную на нависающем камне, и говорит о том, что там обитали пеласги, независимо от того, когда это произошло. Существовало множество городов с таким же названием в Греции и два или три в Малой Азии, которые были перечислены Страбоном» [11.3].

Историк I в. до н. э. Дионисий Галикарнасский попытался систематизировать мнения своих античных коллег о происхождении пеласгов. «По его мнению, пеласги были греческим (интересно, в каком смысле — авт.) народом с Пелопоннеса, несчастье которого заключалось в том, что они „не имели постоянного места проживания“. Пеласги первоначально жили в районе Аргоса на Пелопоннесе (Арголида — авт.), затем, изгнанные ахейцами, переселились в страну Гемонию (Фессалия) … Там они жили в течение жизни 5 поколений, после чего были изгнаны… одни переселились на Крит, другие заняли Кикладские острова, третьи двинулись к подножью горы Олимп, в Беотию, Фокиду, на острова Эвбею и Лесбос, расселились вдоль Геллеспонта (пролив Дарданеллы — авт.). Большая часть пеласгов поселилась возле Додоны в Эпире (Западные Балканы — авт.). Спустя некоторое время пеласги из Додоны пересекли море и обосновались в Италии в устье реки По… Другие пеласги пересекли Италию… основали много городов (в том числе Лариссу), которые позднее перешли под власть этрусков» [11.4].

Современные историки в вопросе о происхождении пеласгов, как и положено, пошли дальше. Озабоченные местом европейцев под солнцем, утверждают, что пеласги пришли в Элладу с севера, из мест, где цвела культура Винча, потому как последняя является «древнейшей цивилизацией Старого Света, более древней, чем культуры Месопотамии, Нила и Инда» (вместе взятые? — авт.) [11.6; 11.7]. Так откуда же прийти продвинутым пеласгам, как не из Винча? Только оттуда, конкретно — из Среднего Подунавья [11.8]. Другая ветвь греков, так сказать, покинувшая родину несколько ранее греческих греков.

Это объясняет их участие вместе с ахейцами и в осаде Трои, и в «нашествии народов моря». Так, Овидий в «Метаморфозах» рисует величественную картину похода на Трою: «… тысяча следом союзных / Шла кораблей и на них всем скопом народы пеласгов…» [11.3]. Ему вторят и его коллега Вергилий, и уже упомянутый Дионисий Геликарнасский, считающие, что пеласги — это греки (очень похоже на утверждение, что финикийцы — это евреи [11.9], в то время как евреи — это переобувшиеся финикийцы [Пеларг]).

А взяв Трою, видимо, «всем скопом» отправились на Египет. Вот и лингвисты подтверждают: ходили туда пеласги, и древнеегипетские надписи с этнонимом PLST, прочитанным как «библейское «пелиштим» — возможная переделка слова «пеласги» с характерным (для сынов Израилевых или для израильских историков? — авт.) переосмыслением этого этнонима, приобретшего значение «странники, переселенцы» [В: Пеласги; 11.4].

И это ничего, что пеласги шли на Трою, которую защищали… пеласги. По свидетельству Гомера «среди союзников Троянцев были пеласги, упомянутые вместе с кавконами и ликийцами. Один из них (возможно, предводитель — авт.), был убит Аяксом в битве за тело Патрокла — Гиппофоой, сын Лефа» [11.3].

А как же филистимляне из славной коалиции «народов моря», также отождествляемые с «пелиштим»? Так то трудности перевода — типичная в греческом переводе Библии переделка древнееврейского «пелиштим» [11.4]. Таким образом, пеласги обозначены египтянами как «PLST», что историками прочитано как еврейское «пелиштим», что греками переведено как «филистимляне» (филистийцы). Отсюда следует, что филистимляне — это пеласги, в крайнем случае — ветвь пеласгов [11.4]. Что, конечно, неверно.

Вот что сказано в Библии о происхождении филистимлян: «От Мицраима произошли… Каслухим, откуда вышли Филистимляне, и Кафторим (критяне — авт.)» (Быт 10:13—14). Витиевато (заслуга переписчиков?), но достаточно ясно: Мицраим — эпоним Египта, Каслухим — область и клан (народность) в западной части Дельты [В: Каслухим], «откуда вышли Филистимляне и Кафторим». Таким образом, критские филистимляне вышли из Египта, из области в западной части дельты Нила. С этим трудно не согласиться (см. ниже).

Интересным способом доказательства пользуются историки. Или лингвисты-эквилибристы, их замещающие. К счастью, не все коллеги по цеху с ними согласны. Некоторые полагают, что пеласгов следует считать этрусками (тирренами/тирсенами); а поскольку последние поселились в Италии, значит пеласги — индоевропейцы (это уже об их языке). А может они из северо-африканских берберов? Тоже интересная версия. Как и гипотеза, что зиги (адыго-абхазские племена — авт.) — пеласгический народ [11.4; 11.11]. Непонятно, правда, что это такое — «пеласгический народ».

Не претендуя на строгость, определим его для целей настоящей книги как народ, подвергнувшийся значительному влиянию пеласгов, главным образом культурному; возможно, получивший от пеласгов или создавший с их помощью свою письменность. В этом смысле греки-пришельцы, безусловно, пеласгический народ. Посмотрим, как античные авторы представляли появление пеласгов и пеласгических народов и их исчезновение.

Приведем слова Эфора, ссылающегося на Гесиода: «… будучи первоначально аркадийцами, <пеласги> избрали жизнь воинов и, обращая многих других к тому же образу жизни, всем передавали свое имя и весьма прославились вреди греков и всех прочих народов, с которыми только им не приходилось общаться» [В: Пеласги]. Эфор проливает свет на древний способ «ассимиляции»: достаточно дать другому народу свое имя. Так вот почему пеласгов было так много и они были повсюду! Морской народ, побывал во всех уголках Эгеиды и всем обнаруженным племенам дал свое имя. По этой же причине (в основном) с приходом греков пеласги внезапно исчезают, а греки резко набирают численность: они «ассимилируют» всех и вся, включая пеласгов, подобным же образом.

Геродот свидетельствует: «До своего объединения с пеласгами эллины были немногочисленны. Из такого довольно скромного начала они численно возросли и включили в себя множество племен, главным образом оттого, что к ним присоединились пеласги…» [В: Пеласги]. А вот и конкретизация процесса:

«Пока ионяне жили в Пелопоннесе в теперешней Ахее, т.е. до прихода Даная и Ксуфа в Пелопоннес, они назывались, по эллинскому преданию, пеласгами, эгиалеями (эгиалеи — старое название ахейцев — авт.). Затем от Иона, сына Ксуфа, они получили имя ионян (стали греками-ионянами — авт.) … Что до афинян, то они в то время, когда пеласги владели так называемой ныне Элладой (так называемая Эллада называлась Пеласгией — авт.), были пеласгами… были названы ионянами по той же причине, как и переселенцы из Афин — жители двенадцати ионийских городов» [11.2; 11.3].

«Кроме того, Эсхил в «Умоляющих» или «Данаидах» выводит их (пеласгов — авт.) происхождение из Аргоса, что около Микен. По сообщению Эфора, Пелопоннес назывался Пеласгией. Еврипид а «Архелае» также говорит, что:

«Отец пятидесяти дочерей Данай,

Прибывший в Аргос, основал Иноха град,

И всем, пеласгов имя прежде кто носил,

Данаев прозвище велел в Элладе взять» [11.2; 11.3].

Так вот откуда взялись данайцы, которые «бойся данайцев, дары приносящих»! Никакие они не греки, а переобувшиеся пеласги, осаждавшие вместе с ахейцами Трою и взявшие ее с помощью хитроумного Одиссея, изобретателя троянского коня. (Кстати, фонема «исс» указывает на принадлежность Одиссея племени пеласгов (см. гл. 3).)

Из якобы четырех основных греческих племен — дорийцев, ахейцев, ионян и эолян, третье (ионяне), скорее всего, укомплектовано в основном пеласгами, четвёртое (эоляне) — фессалийскими пеласгами и ахейцами. Именно они (особенно ионяне) обеспечили грекам быстрый культурный взлет, именно из их среды вышли известные мыслители, ученые и поэты (Фалес, Анаксимандр, Анаксимен, Анаксагор, Гомер, Геродот, Гесиод, Эфор, Геланник и др.).

Так может и ахейцы того… пришлый пеласгический народ позднего периода? А собственно греков следует отождествить лишь с дорийцами? Известно ведь, что дорийцы согнали с насиженных мест не только пеласгов, выселив их в неудобья, в Малую Азию, вынудив эмигрировать, но и ахейцев. Тогда прав и Овидий с его идущей на Трою тысячей кораблей, на которых «всем скопом народы пеласгов». Да и Гомер, считавший, что в Трое засели пеласгические люди. Брат на брата — разве это что-то небывалое среди сапиенсов?

Да, возможно, и сама Троянская война есть лишь искаженное отражение (в пещере теней Платона [11.12]) периода колонизации ахейцами, а также ионийцами и эолийцами, вчерашними пеласгами, западного побережья Малой Азии. Они переселялись под давлением дорийцев и вряд ли с согласия давно проживающих там местных племен. Троянской войны, как таковой, могло и не быть вовсе или, в другом варианте, она была «горячей» кульминацией процессов колонизации.

Нетрудно видеть, что приведенная выше информация о пеласгах и греках довольно противоречива. Но самое интересное заключается в том, что все сказанное отчасти истинно, как истинны описания слона слепыми мудрецами, ощупывающими различные части его тела.

Известно, что греки не называли свою страну Грецией, они называли ее Элладой. Грецией же назвали Элладу римляне по имени небольшого и малоизвестного племени под названием «греки». А что до эллинов? Античные авторы признают, что многие части Греции, например Пелопоннес (её сердце), Фессалия, Лесбос назывались именем пеласгов; Геродот был убеждён, что некогда вся Эллада называлась Пеласгией. Следуя этому, «Элладу до греков» будем называть ПЕЛАСГИЕЙ, с приходом ахейцев к власти — АХХИЯВОЙ или АХЕЙСКОЙ ПЕЛАСГИЕЙ, после дорийского завоевания — ГРЕЦИЕЙ, иногда ЭЛЛАДОЙ.

И вот наша версия происхождения пеласгов. Как мы уже говорили (гл. 6), около 8 тлн в связи c резким похолоданием (т.н. «событие 8,2 тлн» или Бонда 4 — В4 [Q: 8,2-kiloyear Event; В: Циклы Бонда]) примерно через 200 лет (время климатической инерции [11.13]) в Левант пришла засуха и голод. Пришла надолго, на сотни лет. Тогда города Библ, Угарит, Иерихон и другие были полностью оставлены. Часть финикийцев, хаттов, хурритов и амореев ушла в Эгеиду, другая — мицраимяне с амореями — в Египет.

Мы считаем, что к этому времени финикийцы уже научились плавать: получив от левантов технологии и ноу-хау в судостроении и мореходстве (включая, возможно, карты Эгеиды и Средиземноморья (см. гл. 4)), они строили неплохие суда и уже не раз ходили в Эгейское море; вполне вероятно, что первые небольшие колонии финикийцев на Крите и в материковой части Пеласгии возникли в период 9,0—8,0 тлн [11.14].

Уходили финикийцы с союзниками (речь идёт о Левантийском союзе, куда кроме финикийцев входили хатты, хурриты, амореи-либу (гл. 4)) в Эгеиду двумя маршрутами. Первый, которым шли финикийцы с хурритами, был морским — на остров Крит через Угарит и Кипр, «налегке». Взяли лишь оружие, инструменты, семена окультуренных растений да одомашненных животных, «каждой твари по паре», как учили предки. Примерно в это время на побережье Крита возникли первые поселения из каменных домов, жители которых занимались земледелием и скотоводством [В: История Крита]. И, конечно, плавали, ловили рыбу, занимались меновой торговлей.

Вторым маршрутом, сухопутным, на юго-запад Малой Азии (Анатолии) отправились хатты, хурриты, амореи и, возможно, некоторые финикийцы. Шли медленно, гнали перед собой стада овец и коз, ослы были навьючены всем необходимым для оседлой жизни земледельцев и скотоводов. Часто останавливались, иногда жили подолгу, строили поселения и города. Вступали в неизбежные в таких случаях связи с местным населением, создавали смешанные семьи, делились своими знаниями и умениями. Так постепенно на юго-западе и западе Анатолии 7,5—5,0 тлн формировалась ЛУВИЙСКАЯ этно-культурная общность, из которой позже выделятся малоазийские народы Эгеиды. Греки назвали их: киликийцы, ликийцы (лукка, лики), карийцы (кары), лидийцы, тевкры, тирсены (тиррены), мисийцы (мисы) и др.

(Как мы уже упоминали (гл. 3,5), задолго до этого, 11—10 тлн в этих же местах, возможно, поселились лудиты-симиты (в Библии сыны Луда, сына Сима). Поэтому не исключено, что в странах Лувии к III тыс. до н.э. сформировались две общины — симитская (лудиты) и прохамитская (финикийцы с союзниками). По крайней мере дальнейшие события в Эгеиде косвенно свидетельствуют об этом. Но более вероятно, что Луд попал в список сыновей Сима в качестве топонима Лувии или более поздней Ливии (гл. 4).)

Часть мигрантов, достигнув Галикарнаса, остановилась; затем, от острова к острову, с помощью критских пеласгов, она перебралась вместе со своими стадами по островной дуге на Крит. Отсюда т. н. «неолитические земледельцы и скотоводы» J1, J2, G2, R1 и др. продолжат свой путь в Европу, начатый ещё первой волной мигрантов около 9—8 тлн:

«Культура неолита проникла в Европу из Анатолии (по другому мнению — с Ближнего Востока по морю, через греческие острова. Все животные и растения, которых разводили европейцы неолита, были одомашнены на западе Азии. За 2500 лет (с 6,5 тыс. до 4 тыс. до н.э.) носители новой культуры заселили практически всю Европу» [В: Неолит Европы].

Между тем первая группа продолжила свое движение, оставив на Крите финикийцев-мицраимян, которые должны были наладить связи со своими сородичами, ушедшими в Египет. Крит по замыслу жрецов-левантов (а именно они спланировали, а затем и координировали северный (эгейский) и южный (египетский) походы финикийцев с союзниками) должен был стать связующим звеном в возрождаемом ими союзе стран Восточного Средиземноморья Первого времени. Она (группа) переселилась на полуостров Пелопоннес, где финикийцы, народ моря, обосновался в Арголиде, изобилующий укрытыми заливами и бухтами, удобными для создания портов, а хурриты привычно поселились в гористой и лесистой Аркадии, пригодной для скотоводства и земледелия и… металлургии.

В этой связи упомянутый выше спор античных авторов о локализации родины пеласгов в Аркадии или Арголиде несколько неуместен: и те и другие и правы и неправы: поселились пришельцы (а это и были первые континентальные ПЕЛАСГИ) сразу в двух этих соседних областях, но родина их осталась много южнее.

Однако планам по воссозданию упомянутого союза не суждено было сбыться. Вмешались симиты, пришедшие из Месопотамии в «свой» Египет, доставшийся им при распределении ноитами земель для расселения (гл. 3). То, что они увидели в Египте, не могло им понравиться: пришлые из Ханаана финикийцы-мицраимяне с амореями создали царство (мы называем его Мицраим или ПротоЕгипет) в Дельте и были близки к завершению его экспансии в Долину. Исход симито-хамитской войны в Египте решили шумеры-симиты, многим финикийцам и амореям пришлось вернуться в Ханаан, на руины сожженных шумерами городов (гл. 6,7). Не случайно время 5,2 тлн называют самым тяжелым в истории финикийцев [11.15].

Эхо войны услышали и в Эгеиде. Некоторые эгейские мигранты вернулись в Ханаан и Северную Сирию, приняли участие в возрождении Финикии: восстановлении Библа и Угарита, в строительстве Сидона, Тира, Акко и других городов. Примерно в это же время археологи отмечают оживление торговых, культурных и иных обменов (включая частичную миграцию) пеласгийских городов Крита и восточного побережья Балкан с лувийскими городами западного побережья Анатолии. На острове появились карийцы, ликийцы и др.

(Примечательно, что на Крит переселялись в основном симитские общины лувийских стран, потомки лудитов; возможно, это происходило под давление прибывших сюда позднее хаттов, хурритов и амореев.)

Несколько позже случилось ключевое событие для Крита, будущей Греции и Европы в целом: 4,5—4,4 тлн на острове высадились египтяне-симиты, выходцы из Шумера, активные участники проекта создания Мемориала Левантийской цивилизации Первого времени (строители пирамид), вынужденные покинуть Египет по политическим причинам в связи с переходом власти в Египте от симитов к хамитам (см. гл. 9). До 2000 г. до н.э. они адаптировались на острове: строили «ранние дворцы» (пеласги этим не увлекались) и поселения вокруг них, проводили землеустроительные работы, разводили скот… и адаптировали свою письменность к новым реальностям. Неудивительно, что «критские иероглифы аналогичны египетским».

Около 4,0 тлн в связи с новой сильной засухой («событие 4,2 тлн» или Бонда 3 — В3 [Q: 4,2-kiloyear Event; В: Циклы Бонда]) на Крите появились мигранты второй волны из Левантийского союза.

Затем, 3,9—3,7 тлн, на Крите оказались и шумеры-иссинцы. Случилось это в ходе войны шумеров города Иссин с амореями города Ларсы, поражение шумеров в которой открыло путь к созданию аморейской Вавилонии (см. гл. 10). Вспомним и то, что основавшие династический Египет симиты были шумерами, победившими мицраимян-хамитов в симито-хамитской войне в начале III тыс. до н.э. (см. гл. 6). (Так что М. Поуп с коллегами имел все основания усмотреть «шумерский след в символах критской письменности». Равно, как и И. Дьяконов свою дошумерскую (ноитскую) «банановость минойского языка». )

С прибытием на Крит египтян с шумерами и финикийцев с хурритами начинается новая эпоха в истории Эгеиды — эпоха великой Минойской цивилизации (Миноя) — «цивилизации дворцов» [11.16; В: Минойская цивилизация]. Именно они, шумеро-египетские (в первую очередь) и финикийско-хурритские критяне, стали её создателями, а не подтягиваемые «не мытьем так катаньем» рядом историков версии о строителях-европейцах Миноя из Подунавья, или Северного Причерноморья, или, на худой конец, из индоевропейской Западной Анатолии.

Напомним, что открывший Миной А. Эванс считал, что у него египетские и финикийские корни, чему прямо отвечает наша теория; но он «ошибался», и его поправили современные спецы-грантоеды, получившие заказ: «Первая европейская цивилизация должна быть построены европейцами, в крайнем случае — индоевропейцами». Заказ исполнят, можно не сомневаться. При этом, что интересно, спецы эти допускают малоазийское происхождения критян-минойцев, поскольку ошибочно считают тех индоевропейцами.

(Следует заметить, что за подозрение лингвистов и историков в причастности к индоевропейцам народов ряда стран Анатолии и Эгеиды (Лувии, Хатти, Митанни, Пеласгии и др.) ответственность несут хурриты — основные разносчики т.н. «индоевропейского субстрата» [В: Субстрат (лингвистика)], занесённого на Переднеазиатское нагорье «ариями» и «эрбинами», носителями гаплогрупп R1a и R1b соответственно, в ходе их миграций из Центральной Азии на Ближний Восток и в Европу [11.16].)

Интересно, что античные авторы отмечали присутствие на Крите, в других областях Эгеиды и других народов, среди которых они выделяли один, в чем-то похожий на пеласгов, но отличный от них. Это — ЛЕЛЕГИ [В: Лелеги]; этноним этот также был связан с аистами или журавлями:

«… пеласгов называли пеласгами потому, что это был кочевой народ, который подобно аисту перелетал с места на место. На греческом языке аист это «пеларг», и, как утверждают античные авторы, именно от этого слова и происходит этноним пеласги. Название второго по частоте упоминаний до-греческого народа, лелегов, очень сходно со словом «лелек» … что тоже означает аист… Остается неясным, почему древнегреческие авторы не высказали подобной гипотезы (о кочевом народе — авт.) и о лелегах также, так как на греческом аисты — это также и «лелеки», в дополнение к уже упомянутым «пеларгам» [11.2; 11.3].

Лелеги прилетели на Крит из Египта, уверял Павсаний: «Если спуститься с акрополя (Мегар — авт.), то у моря есть могильный памятник Лелега, о котором передают, что он царствовал здесь, прибыв из Египта, и что он был сыном Посейдона и Лидии, дочери Эпафа (сын Зевса и Ио, царь Египта — авт.)» (Павсаний. Описание Эллады. I,44.5). О том же говорит долина реки Стримон, что на границе современных Греции и Болгарии; её болотистые топи, с весны по осень каждого года населяемые знаменитыми стримонийскими серыми журавлями, прилетающими с дельты теплого Нила после зимовки, привлекали сюда ностальгирующих лелегов. Сам Стримон за его разливы, несущие на поля плодоносный ил, нередко называли «маленьким Нилом» [В: Струма (река)].

Итак, античные авторы выделяли два догреческих народа, пеласгов и лелегов. Сходство второго с первым подчеркивали этнонимами, происходящими от слова «аист», различие — отсутствием утверждений, что лелеги, как и пеласги, «кочевой народ». Видно, знали, что прилетели эти «аисты» из разных мест. Кроме того, есть упоминания, что из догреческих народов именно лелеги поддерживали наиболее тесные связи с египтянами. Но лелегов греческие авторы выделяли не всегда: этноним «пеласги», кроме обозначения конкретного народа, носил у них и зонтичный характер. Под «зонт» попадали собственно пеласги, лелеги и все пеласгийские народы.

Отсюда (и из других данных) напрашивается вывод: пеласги и лелеги — это разные догреческие народы, видимо, внесшие наибольший вклад в развитие греческой цивилизации. Появились они в Эгеиде, скорее всего, в разное время (пеласги — практические автохтоны Эгеиды, о лелегах такого не говорили), в тесных связях замечены не были. Наше мнение: пеласги и лелеги — это догреческие народы финикийско-хурритского и шумеро-египетского происхождения соответственно. Первые пришли в Эгеиду где-то 8,0 тлн, около 4,0 тлн к ним присоединились финикийские и хурритские мигранты второй волны; вторые — 4,5 тлн (египтяне), к которым 3,8 тлн присоединились шумеры. Оба народа (пеласги и лелеги) исчезли с исторической арены 3,3—3,2 тлн в связи и во время т.н. «бронзового коллапса».

Как сосуществовали лелеги с пеласгами? Судя по данным, собранным и обработанным С. Дардой [11.2; 11.3], проживали они, в основном, раздельно. Когда так не получалось, например, на Крите, жили мирно до поры до времени, потом хватались за мечи и лабрисы (критская двойная секира) и гоняли друг друга в «домах двойного топора» (минойских дворцах-лабиринтах). (Что взять — мицраимяне-хамиты и египтяне-симиты, «высокие отношения» (со времен Первой симито-хамитской войны в Египте).) С другой стороны, ну, прирежут-порежут кого, не много, одного-двух, а потом снова тихие, снова спокойные (прямо по А. Райкину).

Так и жили пеласги с лелегами на Крите, вполне себе мирно. Во всяком случае, отмечается любопытная особенность критских дворцов: они не имели оборонительных стен. Учитывая, что критяне царили на море, где, наверное, и не было других флотов, отсутствие стен означает только одно: на острове не было серьезной вражды. Видимо, все изменилось с прибытием последних групп мигрантов: стало тесно. Участились стычки за и так небольшие ресурсы острова, наметилась поляризация критского населения, сложились две общины — с пеласгами и лелегами во главе.

Затем примерно 3,7 тлн случилась межобщинная Критская симито-хамитская война, верх в которой, как и в Египте в свое время, одержали симиты: они крепче стояли на земле (но уступали хамитам в море). Кроме того, к ним примкнули многочисленные критские карийцы с ликийцами, имевшие, возможно, симитское корни и мигрировавшие на остров из Малой Азии в III — II тыс. до н.э. (см. выше; гл. 3,5). Ранние дворцы, как и многие поселения, были разрушены, что подтверждают современные археологи. Пеласги, финикийцы и хурриты были вынуждены покинуть остров. Большая часть из них переселилась на Пелопоннес, где построила новые города: Микены, Тиринф, Пилос и др. Теперь дворцы правителей находились в мощных цитаделях, города и поселения были обнесены стенами с «пеласгической» кладкой. Позже историки сочтут это новой культурой (даже цивилизацией) и назовут её МИКЕНСКОЙ.

Другая часть хамито-хурритской общины, включая финикийский род кадмейцев (см. ниже), отправилась в симитский Египет, чтобы отомстить, пограбить, а если получится, то и захватить страну или, по крайней мере, Дельту. Рассчитывали они на участие в экспедиции касситов с их супер оружием — боевыми колесницами на конной тяге. Расчет этот оправдался, нам эта коалиция известна как ГИКСОСЫ (гл. 9).

11.2. МИНОЙ И МИКЕНЫ

Заметим, что до прибытия «строителей пирамид» на Крит никто в Эгеиде, включая пеласгов, ни дворцов, ни храмов не строил. Хотя пеласги были мастерами монументального строительства, но строили они в основном крепости и крепостные стены, применяя т.н. «мегалитическую» или «циклопическую» каменную кладку, которую и много позже греки называли «пеласгической»: «Впоследствии пеласгическими стали называть и древнейшие стены в Аргосе (акрополь Лариса — авт.), Микенах (акрополь с Львиными воротами — авт.), Тиринфе (акрополь «крепкостенный» по Гомеру- авт.), Коринфе (акрополь Акрокоринф — авт.), Фивах (акрополь Кадмея — авт.), Афинах (акрополь Пеласгикон — авт.)» и др. городах [В: Пеласги]. По преданию пеласги же выстроили неприступные стены цитадели Трои (Илиона). Но все перечисленные строения относятся к более позднему времени и к другой цивилизации — МИКЕНСКОЙ.

Примечательно, что «след» подобных строений отыскался в Восточном Индостане (крепость Голконда в современном штате Телингана (Андхра-Прадеш)), в Северо-Западном Индостане (цитадели городов Мохенджо-Даро, Хараппа) [11.18] и на дне Камбейского залива (цитадели затонувших городов) [11.19], т.е. в древнейшей Камбейской и в Индской цивилизациях, на путях миграции ноитов (см. гл. 3).

А что же знаменитые МИНОЙСКИЕ дворцы? Есть ли что-то подобное и более раннее в Древнем мире? Да, есть. Приведем краткое описание дворцов Кносса, Малии, Феста, Закроса, имеющих идентичную планировку: " Коридоры и комнаты этих (многоярусных — авт.) построек порой примыкают вплотную друг к другу, создавая целый лабиринт, окружающий неширокие улицы и площади» [11.16]. «Дворцовые комплексы… имели очень сложную внутреннюю планировку помещений, огромное количество лестниц и переходов… Особенно богатым убранством отличались входные части зданий и лестницы в окружении стройных колонн» [11.20].

Ба, да ведь это — точное описание легендарного египетского Лабиринта, создание которого мы связали с Имхотепом, самым известным зодчим эпохи строительства пирамид (гл. 8). И далее в [11.16]: «Они стали многофункциональными городами, совмещающими в себе функции жилых построек, кладовых, общественных зданий и даже построек культового значения… центральный двор использовался для состязаний с быками и, возможно, для проведения ритуалов и празднеств. Само расположение центрального двора говорит о его… сакральном значении». Но ведь так застраивались центры городов Шумера, вокруг зиккуратов [11.21; 11.22; гл. 5), Индской цивилизации (Мохенджо-Даро, Хараппа и др.) [11.23; 11.24] и ушедшей под воду цивилизации Камбейского залива [11.19]. Шумеры-иссинцы принесли эти архитектурные традиции на Крит.

Минойская цивилизация, как известно, просуществовала недолго. Считается, что она пала с приходом на Крит ахейцев где-то 3,5—3,4 тлн. Но кто унаследовал ее замечательные достижения в архитектуре и строительстве? Микены? Сомнительно: «В отличие от раскошных, свободно стоящих построек Крита, поселения Микена являются грамотно продуманными и прекрасно укрепленными крепостями… Крепостные стены сооружались (в ряде случаев — авт.) из каменных блоков, пригнанных друг к другу так плотно, что создавалось полное впечатление монолитной поверхности (т.н. «полигональная» кладка, в которой, как и в «циклопической», мастерами были пеласги — авт.). Однако общие черты в архитектуре Крита и Микен ВСЁ ЖЕ присутствуют (кто бы сомневался — авт.) [11.20]. «Размеры цитаделей отличались монументальностью: стены были (как правило — авт.) построены из необработанных глыб, достигающих в некоторых случаях веса до 12 тонн (а вот и «циклопическая» или «пеласгическая» кладка — авт.) [В: Микенская цивилизация].

Нет, в поисках преемников минойских зодчих смотреть надо не на север, а на юго-восток. Как нам представляется, после падения Миноя или еще раньше, около 3,6 тлн, после Минойского извержения и воцарения в Египте фараонов-симитов XVIII династии, часть зодчих-минойцев возвратилась на родину, где продолжили возводить прекрасные дворцы и храмы, с учетом египетских традиций и реалий, разумеется. Скоро здесь поднимутся величественные храмы Карнаки и Луксора…

Словом, мы считаем, что МИНОЙСКИЕ ДВОРЦЫ СТРОИЛИ ЛЕЛЕГИ, А МИКЕНСКИЕ ЦИТАДЕЛИ — ПЕЛАСГИ.

«Но если минойские дворцы строили египтяне, да еще „строители пирамид“ (точнее, их потомки), то почему на Крите нет ничего пирамидального?», — вправе усомниться наш вдумчивый читатель. Причин для этого много, заметим лишь еще раз, что зодчими пирамид были сифиты Т2, потомки левантийских жрецов Первого времени. Это был особый проект, выпадающий из контекста последовательного развития зодчества Последнего времени. Если у него и есть корни, то лежат они глубоко, в недрах левантийской земли под водами Средиземного моря. К тому же автор не исключает, что «строители пирамид» их вовсе не строили, а только откопали из песка и отремонтировали, сменив, в частности, облицовку. Сами же пирамиды успели построить леванты до гибели их цивилизации 13,8 тлн (гл. 1,2).

Но есть ли еще какие-то данные, свидетельствующие о финикийско-хурритском и шумеро-египетском следах на Крите? О «языковых» следах мы поговорим чуть позже, пока же несколько слов о религии:

«… по табличкам линейного письма А, найденным в Агиа-Триаде, можно заключить, что большая часть жертвоприношений совершалось не богиням, а мужскому божеству A-du (произносится «Ах-дуу» или «Хах-дуу»), что было в угаритских текстах другим именем Ваала, наиболее деятельного бога в ханаанейском пантеоне.

В «Теогонии» Гесиода первым царем богов был Уран, на смену которому пришел Кронос. Этот последний породил сменившего его Зевса, который появился на свет на горе Дикте на Крите. Прототипом этой генеалогии является хурритский миф о Кумарби. Поскольку у повествования Гесиода — хурритский источник, поскольку он помещает место рождения Зевса на Крите и поскольку мифы обычно бережно охраняют названия мест, ясно, что сказка эта не была завезена в Грецию путниками или заезжими купцами, а прибыла вместе с хурритами, которые обосновались на минойском Крите» [11.25].

Культ быка существовал у всех ноитских народов и народов, попадавших под их культурное влияние; как мы уже говорили, культ может служить одним из следов, оставляемых ноитами в ходе их миграций. У египтян бык был не просто священным животным; одним из воплощений Осириса, их главного бога и правителя загробного мира, был Апис — «бык преисподней». Апис существовал в теле земного быка, а когда последний умирал — переселялся в тело нового быка. Но не во всякого, а в черного быка со специальными светлыми отметинами на лбу (треугольник) и на спине (скарабей). Всего же существовало 29 примет, по которым подходящего быка искали по всему Египту. А найдя — праздновали всей страной и отводили его в Никополь, где 25 лет воздавали всевозможные почести, а затем торжественно и в определенном месте низвергали в Нил.

Откуда это — 29 примет, 25 лет? Считается, что числа эти связаны с культом Луны; 29 означает число дней в месяце, а 25 лет связаны с лунным циклом в солнечном календаре египтян: через каждые 25 лет фазы луны приходились на одни и те же дни. Все же вместе — культы, их глубоко продуманный религиозный символизм, календари и др. — определенно указывают на осирианскую цивилизацию, от которой Египет и получил это все. Прав Д. Уэст, утверждавший, что Египет получил все и сразу…

А что же эллины-греки? Во первых, в эллинский период в Египте произошло полное слияние Осириса и Аписа, возник культ божества Сераписа, которого греки отождествляли с Зевсом. Аписов перестали топить, в положенный срок (если доживали) их убивали, мумифицировали и с почестями хоронили в специальном некрополе. Близ Мемфиса археолог О. Мариет обнаружил т. н. Серапиум — огромную подземную крипту, в которой находились мумии священных быков.

Во-вторых, главный бог эллинов Зевс и сам любил представляться быком. Так, миф о похищении Европы гласит, что к Европе, дочери финикийского царя Агенора, игравшей с подругами на берегу моря, пристал белый бык с предложением покататься. Когда та согласилась, посадил на спину и укатил, т.е. уплыл, на Крит, где и овладел девушкой. От этой большой любви случился Минос, царь минойцев, и его братья.

По другому мифу, об Ио, любвеобильный Громовержец завел интрижку с Ио, жрицей собственной жены Геры. Затем, чтобы отвести подозрения ревнивой Геры от Ио, превратил возлюбленную в белоснежную корову. Долго корова Ио страдала, уклоняясь от козней Геры, пока не успокоилась в… Египте, родив Эпафа, первого царя Египта и сына Зевса.

Кстати, о коровах. Их любили не только греческие боги (и люди), но и египетские тоже. Так, знаменитая богиня Исида, жена Осириса и мать Хора (Гора), часто представлялась египтянами коровой. Как и другая известная богиня — Хатхор, жена бога Хора и невестка Исиды.

А есть еще минойские фрески с быками… И библейское сказание о «золотом тельце» — символе Сетха-Яхве.

Геродот утверждал, что всех своих богов греки заимствовали у египтян через пеласгов: «Вообще, почти все имена эллинских богов происходят из Египта… В прежние времена, как я узнал в Додоне, пеласги совершали жертвоприношения богам, вознося молитвы, но не призывали по именам отдельных богов… Только спустя долгое время они узнали из Египта имена всех прочих богов… Потом вопросили об этих временах оракул в Додоне (ведь это прорицалище считается древнейшим в Элладе, а в то же время было единственным). Так вот, когда пеласги вопросили оракул в Додоне, следует ли им принять имена богов от варваров, оракул дал утвердительный ответ. С этого-то времени пеласги стали при жертвоприношениях употреблять эти имена богов. А от пеласгов впоследствии их переняли эллины» [11.2; 11.3].

По-видимому, 8,0 тлн, когда финикийцы с союзниками покидали Левант, пантеоны их богов были сформированы далеко не полностью. Пополнялись они уже на месте. При этом вполне возможно, что с появлением 4.4 тлн египтян, а затем и шумеров, пеласги заимствовали у них имена некоторых богов, имеющих те же функции, что и безымянные боги пеласгов (список соответствий можно найти в [11.26]. Но, видимо, дело не столько в прямом заимствовании, сколько в способе формирования пантеонов богов у шумеров, египтян и финикийцев, перешедший от них к грекам. Вот что говорит об этом Филон Библский в своих комментариях к «Финикийской истории» Санхунйатона (финикийский историк, предположительно живший в XIII в. до н.э.) [11.27]:

«Финикийцы и египтяне, от которых заимствовали и прочие люди, считали величайшими богами тех, которые изобрели что-либо необходимое для жизни или как-нибудь облагодетельствовали народы; этим благодетелям, считая их виновниками многих благ, финикийцы поклонялись, как богам, а после их смерти устроили храмы, освятили по их именам стелы и жезлы, очень их почитая, и установили весьма большие празднества в их честь… из явлений же природы они считали богами только солнце, луну и прочие планеты, а также стихии и прочее, с ними связанное…»

Что ж, здравый взгляд. Мы считаем, что методам религиозного строительства ноитов научили сифиты в Тибете и Камбее (см. гл. 3). Сходные принципы и технологии порождают сходные результаты; вот почему в религиях шумеров, египтян, финикийцев и греков много общего. Но, конечно, есть и отличия, связанные с самосознанием, психологией, ментальностью народа. Например, отношения шумеров и, особенно, финикийцев с богами не носят характер таинства, не проникнуты той глубокой сакральностью, которая свойственна египтянам.

Заметим, что греческие боги похожи на богов шумеров (если бы Геродот знал про шумеров, то признал бы это). Они сугубо антропоморфны, тесно общаются с людьми, ведут себя, как люди. Любят женщин и от этой любви рождаются полубоги и герои. Очень напоминают суперменов из голливудских блокбастеров. Отношения между богами и людьми в целом достаточно формальны и похожи на отношения хозяина, который может и «уволить», и его работника (как у шумеров), или харизматичного и могущественного начальника и подчиненного, который не может ему прекословить (как у греков).

Личные имена в минойских текстах также дают информацию к размышлению: «Финикийская богиня Тинит появляется как Ti-ni-ta… По крайней мере два имени, обнаруженных на табличках линейного письма А, Da-ku-se-ya и Su-ki-ri-te-se-ya — хурритские… Встречаются и египетские имена, такие, как Ne-tu-i-Re (что означает «Солнце божественно») [11.25].

Таким образом, религиозное строительство в Эгеиде, как и стройки дворцов и крепостей, протекало не без участия египтян, шумеров, хурритов и даже не очень религиозных финикийцев.

Язык пеласгов также является предметом дискуссий. Все, что мы о нём сегодня знаем — это слова Геродота (полиглота, между прочим): «На каком языке говорили пеласги, я точно сказать не могу… пеласги говорили на варварском (т.е. неизвестном ему, Геродоту — авт.) языке» [11.4]. Была у пеласгов и письменность. Памятникам пеласгийского языка считают т. н. Лемносскую стелу [В: Лемносская стела] и ряд кратких надписей VI — VII вв. до н. э., происходящих с этого же острова. Большинство лингвистов согласны, что язык этот не относится к индоевропейской семье. По многочисленным грамматическим показателям и даже совпадающим словам установлено родство языка стелы с этрусским и этеокипрским языками.

«В древнегреческий язык вошло большое число слов, оканчивающихся на -нт (-нф) и -ис (-исс), и отсутствующих в других индоевропейских языках. К этим словам наряду с такими географическими названиями, как Коринф, Тиринф, Линф, принадлежит наименование многих растений: гиацинт, нарцисс, кипарис и многие другие. По-видимому, всё это является наследием в греческом языке, полученным от раннеэлладских, догреческих племён (пеласгийских — авт.) … родственны древнейшему населению Малой Азии, так как и здесь встречаются сходные географические названия. Образцы характерной для этого периода керамики были обнаружены и в древнейших слоях Трои, а также на Крите… пеласги — это догреческое население Греции и Эгеиды, в том числе и острова Крита, т.е. те самые „минойцы“, которыми правил царь Минос» [11.28].

Кстати, о Крите. Удивительно, но античные авторы, говоря о пеласгах, упоминают Крит мимоходом. Насколько известно автору, практически никто из них не называет Крит родиной пеласгов. И это при том, что остров в силу своего географического положения был обречен на роль «плавильного котла» этносов Эгеиды и Восточного Средиземноморья, а во времена пеласгов был цивилизационным центром региона. Пеласги не могли не оставить свой след на Крите! Но если признать, что заселение пеласгами Эгеиды шло из Крита, то невольно закрадывается подозрение, что на Крит пеласги пришли с юго-востока, из стран Плодородного Полумесяца. Но, по-видимому, реальные заказчики фальсифицированной истории не приветствуют наличие подобных мыслей в наших неокрепших головах.

«Крито-минойская цивилизация… имела столько различных письменностей, что систематизировать их не удается до сих пор. Изначально символы имели пиктографический характер, но впоследствии, судя по всему, выделился некий стандартизованный набор знаков (т.н. критская иероглифика — авт.), который развился в критское линейное письмо А. Проблема расшифровки как критских иероглифов, так и линейного письма А (слогового — авт.) известна: сохранилось крайне мало источников» [11.29]. Печально. Видимо, «все снесено могучим ураганом», то бишь иудейским потопом с последовавшими за ним христианскими землетрясениями и исламскими песчаными бурями.

Но кое-что всё же сохранилось. Так, иероглифические тексты сохранились на 30 глиняных табличках, в 60 надписях на прочих глиняных предметах и, наиболее качественные, на каменных печатях и их оттисках общим числом около 200. Именно с изучения надписей на печатях начал свою деятельность первооткрыватель Минойской и Микенской цивилизаций А. Эванс. Он же первым отметил сходство критских и египетских иероглифов и «установил хронологические границы бытования критской иероглифики. Развившись в конце III тыс. до н.э. и войдя в широкое употребление около 2000 г. до н.э., она использовалась на Крите в течение примерно трех с половиной столетий… Подлинная иероглифическая система письма возникла лишь к XXI или XX в. до н.э. … А. Эванс насчитал <в ней> 140 различных иероглифов» [11.29; В: Лемносская стела].

Вторая критская письменность — линейное письмо А — развивает иероглифику; специальный знак здесь означает слог, обычно первый, слова. Письмо существовало где-то 3,9—3,5 тлн [11.30]. Третья — линейное письмо Б, появившееся, как считается, на Крите после пришествия туда ахейцев (связь линейного Б с Критом и/или ахейцами признаётся не всеми лингвистами и историками). Таблички с этим письмом «были обнаружены А. Эвансом в Кноссе, в развалинах дворца середины XV в. до н.э. (по другим данным XIII — XII в. до н.э., как и таблички, найденные в Пилосе [11.30]).

Критское линейное А (минойское) письмо, созданное для неизвестного догреческого языка, названного минойским, не дешифровано и по сей день. Критское линейное Б (микенское) письмо дешифровано в 1953 г. М. Вентрисом, предположившим, что оно создано для индоевропейского древнегреческого языка, носителями которого являлись ахейцы.

Автор перечитал последнюю фразу и… А что, все так пишут. Точнее, многие. Но что есть «древнегреческий язык»? Оказывается, это зонтичное название языковой группы — ряда значительно различающихся языков (диалектов), привязанных к этапам истории греков [В: Древнегреческий язык]:

— протогреческий (XX — XVII вв. до н.э.);

— микенский (XVI — XII);

— постмикенский (XI — IX);

— архаический (VIII — VI);

— классический (V — IV);

— эллинистический (III в. до н.э. — IV в. н.э.).

Так под какой язык разгадывал свои дощечки Вентрис? Под протогреческий? Вряд ли, его нет в природе. Создан искусственно методами сравнительного языкознания (компаративистикой [В: Компаративистика]). Директивно привязан к грекам, якобы уже жившим 4,3—4,0 тлн на территории современной Греции (разве что на севере, в Эпире и Фессалии). Тогда под микенский? Тоже нет, ведь он (Вентрис) как раз и пытался воссоздать микенский язык, отталкиваясь от линейного письма Б и считая его греческим. Бессмысленно гадать дальше, дадим слово М. Вентрису:

«На протяжении последних нескольких недель я пришел к заключению, что таблички из Кносса и Пилоса ДОЛЖНЫ БЫТЬ ВСЁ ЖЕ НАПИСАНЫ НА ГРЕЧЕСКОМ ЯЗЫКЕ (почему „должны быть всё же написаны“, а не просто — „написаны“? — авт.) — на трудном и архаичном греческом, который на 500 лет старше Гомера и записан в довольно аббревиативной форме, НО ТЕМ НЕ МЕНЕЕ НА ГРЕЧЕСКОМ» (из выступления на ВВС в июле 1952 г. [11.31]).

Чувствуется, сомнения одолевали парня (ему не было и тридцати и он не был лингвистом), но он сказал, что должно было: ГРЕЧЕСКИЙ (тем не менее). Но архаический, трудный и аббревиативный. Не тот, который сразу за «тёмными» греческими веками, когда греки не то что писать, говорить разучились. Мычали только. Другой, который и вогнал их в летаргический сон, т.е. всё-таки микенский!

Однако некоторые лингвисты дешифровку Вентриса считают ошибкой. После трагической смерти М. Вентриса в 1956 г. под грузовиком многие кносские глиняные таблички перестали читаться с помощью его «сетки»; похоже, что прочитанные Вентрисом таблички навсегда останутся «табличками, прочитанными Вентрисом». Но надежда, как известно, умирает последней.

В противном случае «подвиснет» значительный кусок истории Древнего мира и Европы. Например: «… как указывает Бернар Сержан, вплоть до дешифровки линейного письма Б в начале 1950-х годов большинство специалистов не считали, что микенское население пользовалось индоевропейским языком… Вопросы об этническом происхождении носителей микенской цивилизации долгое время оставались одними из сложнейших, только после расшифровки линейного письма Б М. Вентрисом и Дж. Чедвигом утвердилось мнение, что это были ахейцы … <которые> по-видимому, происходили от северных, фессалийских ахейцев» [В: Микенская цивилизация].

Таким образом, микенцы вполне себе могут оказаться не индоевропейцами и не ахейцами, а ахейцы, как мы уже предполагали выше, не пришлыми греками, а одним из местных пеласгических племен, видимо, из Фессалии или из Малой Азии. Истинными же «арийцами» (т.е. греками) могут оказаться только дикие дорийцы, получившие своё индоевропейское греческое письмо, сразу алфавитное, от пеласгов, которым привёз алфавит финикиец Кадм. Отбросив детали, легенда гласит, что подарил грекам алфавит Кадм. Но об этом — ниже.

Интересно отметить, что до сих пор не утихают критические голоса о корректности дешифровки Ж.-Ф. Шампильоном египетских иероглифов. Если и он был не прав — рухнет вся древняя история. Правда, у Шампильона есть подпорка, какой не было у Вентриса — Розеттский камень, трилингва (памятник письменности, в котором примерно один и тот же текст отображается на трех языках).

Как мы уже говорили, критские иероглифы похожи на египетские; «многие ученые считают, что система письма (иероглифики — авт.) была заимствована критянами у египтян… Сторонники этой гипотезы иногда идут еще дальше и считают, что от иероглифов Египта произошли не только знаки рисуночного письма, но и слоговые знаки линейных писем А и Б острова Крит» [11.29].

Есть и такие, М. Поуп, например, которые усматривают шумерский след в символах критской письменности. М. Поупа негласно поддержал И. Дьяконов, указавший в свое время на т.н. «банановость» шумерской лексики. Имелось в виду наличие большого количества слов с повторением слогов (типа ba-na-na). При этом И. Дьяконов отмечал, что «банановость» свойственна и минойскому языку, «чьи генетические связи до настоящего времени не установлены [В: Дошумерский субстрат].

В критской письменности есть и еще один след — финикийский, т.н. библское письмо (библская псевдоиероглифическая письменность) [В: Финикийское письмо; В: Библское письмо], открытая М. Дюнаном в 1929 г. в Библе. Считается, что письмо занимает промежуточное состояние между слоговой и алфавитной письменностью, появилось где-то 4,0 тлн. Письменность не дешифрована, но установлено, что она разработана для несемитского и неиндоевропейского языка (сказать просто — для финикийского — язык немеет: ведь «ведущие семитологи» давно записали финикийский язык в семитскую группу …).

Библское письмо могло быть завезено на Крит 4,0—3,9 тлн финикийцами второй миграционной волны; это хорошо коррелирует со временем появления критского линейного письма А — 3,9—3,8 тлн. Похожи по начертанию и ряд знаков библского и критского письма [В: Финикийское письмо; В: Библское письмо].

Сказанное дает возможность предположить, что к появлению на Крите линейного письма А причастны финикийские пеласги. А поскольку письмо Б заимствует у А до 70 символов, гипотеза о создании пеласгами и микенского письма (линейного письма Б) вместе с цитаделями микенской цивилизации не выглядит абсурдной.

Наконец, практически все лингвисты считают, что «критский и лувийский иероглиф развились из одного пиктографического источника… поэтому предполагают, что письменность в Малой Азии могла появиться под влиянием критян или просто занесена критянами в Анатолию» [11.29].

Возьмем небольшую паузу и суммируем сказанное. Итак, мы имеем МИНОЙСКУЮ ЦИВИЛИЗАЦИЮ, существовавшую на Крите и в окрестностях 4,0—3,4 тлн и отмеченную рядом признаков, в первую очередь своими дворцами и линейным письмом А. МИНОЙЦАМИ в узком смысле мы считаем её основных создателей — шумеро-египетскую и финикийско-хурритскую критские общины, критских лелегов и пеласгов соответственно; минойцами в широком смысле являлось все население, проживавшее на Крите в указанное время. МИНОЙСКОГО НАРОДА (ЭТНОСА) не существовало, Крит был полиэтническим; вероятно, существовал МИНОЙСКИЙ ЯЗЫК — язык одного из этносов Крита (вряд ли пеласгов), «зонтичный» или специально созданный пеласгами (финикийцами) «лингва франка» — язык для коммуникации между критскими этносами (так же поступили мицраимяне в ПротоЕгипте, создав местный лингва франка — аккадский язык (гл. 7,10). Пеласги (финикийцы) разработали и письмо для этого языка — МИНОЙСКОЕ ПИСЬМО — коим явилось слоговое линейное письмо А.

Где-то 3,7—3,6 на Пелопоннесе появляется новая культура, отличительным признаком которой стали цитадели и линейное письмо Б. Её назвали МИКЕНСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИЕЙ и привязали к Миною в качестве позднего этапа, завершившегося 3,3—3,2 тлн. МИКЕНЦАМИ в узком смысле мы считаем её основных создателей — критских пеласгов, переселившихся на материк, что и обеспечило, главным образом, связь двух цивилизаций. Микенцами в широком смысле являлось все население региона, расширившегося с Пелопоннеса практически на всю Пеласгию этого периода, т.е. на Микенскую Пеласгию. МИКЕНСКОГО НАРОДА (ЭТНОСА) не существовало, т.к. греческий этнос еще не сложился и Микенская Пеласгия была полиэтнической. Позже, 3,4—3,3 тлн появился МИКЕНСКИЙ ЯЗЫК — язык одного из этносов Пелопоннеса; МИКЕНСКИМ ПИСЬМОМ стало разработанное пеласгами (финикийцами) для этого языка слоговое линейное письмо Б.

(Небольшой штрих в подтверждение сказанного: среди знаков критской иероглифики, которую принесли на остров египтяне, нет знака «аист», обозначающего фонему «кар»; но этот знак появляется в минойском линейном письме А и остается в микенском письме Б [11.32], которые, как мы считаем, создали пеласги — «журавли». И ещё одно: по-видимому, в разработке минойского и микенского письма принимали участие (возможно, определяющее) финикийцы, культурные и иные связи которых с пеласгами всегда были очень тесными.)

Отметим, что минойский язык использовался и в континентальной Пеласгии, о чем свидетельствуют найденные там таблички с линейным письмом А [11.33]: «Уже давно были известны происходившие из различных мест Греции сосуды и другие предметы с посвятительными надписями, писанными минойским письмом (из Орхомена, Фив, Элевсина, Микен, Тиринфа). В последнее время, как уже указывалось, открыт был обширный архив табличек, происходивший из древнего Пилоса, а также аналогичные таблички из Микен. То обстоятельство, что все эти как посвятительные надписи, так и архивные таблички писаны минойским письмом, заставляет предполагать, что они составлены были на минойском, а не на греческом видимо, микенском — авт.) языке».

И обратно, микенское письмо проникло на Крит и некоторое время использовалось там наряду с минойским (архивные таблички XIII — XII вв. до н.э. [11.34]). Минойское письмо на материк могли занести пеласги, микенское на Крит — ахейцы.

Обращает на себя внимание некоторое запаздывание (на 100—200 лет) времени появления микенского языка от времени появления Микена. Как представляется, дело тут не в приблизительности датировок и не в том, что пока строили крепости, до языка руки не доходили. Дело в отсутствии в это время проблемы межэтнического общения. Не было и этноса, для которого в силу каких-то причин пеласги решили бы создать письменность. Он появился в XV — XIV в. до н. э. АХЕЙЦЫ?

Но прежде чем поговорить об ахейцах, еще несколько слов о языке пеласгов. Несомненно, у них был свой письменный язык, но, похоже, они не горели желанием широко внедрять его в Эгеиде: их язык не использовался ни как минойский, ни как микенский, хотя письменность для этих двух языков разработали именно они (или финикийцы для них). Держали свое письмо в тайне, на них это похоже: ноитская школа. Как, по-видимому, тщательно скрывали от посторонних глаз свои тексты, не носящие архивный (учетный) характер. Кроме того, возможно, ко времени Микена или чуть позже пеласги владели алфавитным письмом, что давало им известные преимущества во всех сферах жизнедеятельности.

Наиболее значительным памятником языка пеласгов считается, как уже говорилось, Лемносская стела, уцелевшая случайно при христианских зачистках, т.к. оказалась вмурованной в стену церкви в Каминье, на юго-востоке острова. Избежала она и современной селективности, т.к. была обнаружена в 1885 г. Считается, что стела была создана до 510 г. до н.э., когда на Лемнос пришли греки и подвергли его тотальной «эллинизации». Надпись на стеле, сделанная с использованием букв древнегреческого алфавита, до сих пор не расшифрована [В: Лемносская стела].

«Итальянская археологическая экспедиция 1928 года обнаружила надписи, сходные с надписью стелы, на фрагментах местной керамики. Эта находка подтвердила, что язык (и алфавит) стелы был распространен на Лемносе догреческого периода и являлся разговорным, то есть стела не была привезена на Лемнос из другого района Средиземноморья. Также на Лемносе был найден камень с четырьмя словами того же языка… Новая лемносская надпись (Эфестийская надпись — авт.) была найдена во время раскопок Эфестии на о-ве Лемнос… состоит из 26 букв» [В: Лемносская стела].

А поскольку практически все античные авторы согласны в том, что пеласги проживали на Лемносе, возможно, максимально долго, и, более того, согласно Геродоту Лемнос стал их «последним пристанищем вплоть до VI в. до н.э.», то лингвистам не остается ничего другого, как признать язык стелы ПЕЛАСГИЙСКИМ. А также констатировать, что язык этот родственен этрусскому и не относится к индоевропейской языковой семье. Что полностью вписывается в нашу теорию.

Но почему надпись сделана пеласгами греческими буквами? Конспирация, конспирация и еще раз конспирация? Пеласги, как и их предки хананеи, были скрытными, а перед уходом из какой-то местности могли уничтожать следы своего пребывания в ней. Могли и шифровать свои надписи, в простейшем варианте устраивая взаимно однозначное соответствие между символами (логограммами или буквами) своего языка и другого, чужого.

Однако возможны и другие версии. Поставленный вопрос тесно связан с другим: а кто и для кого создал греческий алфавит? Считается, что где-то в XV в. до н.э. финикийцы впервые разработали алфавит (абджад, 22 буквы для согласных звуков); сама идея алфавитного фонетического письма, по-видимому, также принадлежит им. Вскоре, как представляется, об этом узнали пеласги: финикийцы сами познакомили их и с идеей алфавита, и с ее реализацией. НЕ ПОЗДНЕЕ XIV в. до н. э. ПЕЛАСГИ ПОЛУЧИЛИ СВОЙ АЛФАВИТ, усовершенствованный финикийский, содержащий гласные буквы. И этот алфавит имел то же начертание букв, что и более поздний греческий. Возможно ли такое? Еще как, достаточно вспомнить использование латиницы и кириллицы для многих языков различных языковых групп.

«Но ведь известно, что легендарный Кадм изобрел древнегреческий алфавит и подарил его грекам! И он, помнится, был финикийцем, но греки разрешили ему построить город Фивы на своей земле», — не упустит возможности показать эрудицию наш замечательный читатель. И снова дежавю: финикийцы создают Тору и отдают авторство мифическим евреям (см. Введение); пеласги-финикийцы создают древнегреческий алфавит и отдают авторство мифическому Кадму. На фигуре Кадма стоит остановиться. Но не теперь, позже.

11.3. АХЕЙЦЫ

Об ахейцах мы знаем от Гомера; о том, кого он имел ввиду под этим этнонимом — дискуссии ведутся и поныне. Или пришлый народ, захвативший власть в Пеласгии во времена Микена, или всех микенцев, называя их то пеласгами, то ахейцами, или кого-то ещё. Специалисты даже стали использовать два разных термина — «ахейцы (Гомер») и «ахейцы (племя)», дабы употреблять мух и котлеты отдельно (раздельное, так сказать, питание). Здесь надо сказать, что эпическме поэмы Гомера — это «греческое всё», как Библия для евреев. И если в «Илиаде» Поэт упоминает ахейцев 598 раз против 182 упоминаний аргивян, 138 — данайцев и 1 (!) — эллинов 1, то никто и никогда не переубедит греков, что в эпоху Героев они не назывались ахейцами. А то что львиная доля гомеровских топонимов, этнонимов, имен и пр. так и не обнаружена археологами и учёными — не беда, всё можно списать на свирепых и диких дорийцев, не знавших, что творят.

Фукидид говорил, что Гомер не знал общего этнонима для того народа, который мы знаем как греков или эллинов; потому поэт (возможно, с соавторами) использовал этнонимы отдельных известных ему племен — ахейцы, данайцы, аргивяне — в контексте, заставляющем думать, что речь идет о всем народе Пеласгии времён Троянской войны:

«… Эллада во всей своей совокупности не носила еще этого имени, что такого обозначения её вовсе и не существовало… названия ей давали по своим именам отдельные племена, преимущественно пеласги. Об этом свидетельствует лучше всего Гомер. Он жил ведь гораздо позже Троянской войны и, однако, нигде не обозначает всех эллинов, в их совокупности, таким именем, а называет эллинами только тех, которые вместе с Ахиллом прибыли из Фтитотиды… других же Гомер в своём эпосе называет данаями, аргивянами и ахейцами» ([11.35], 1.1.3).

Итак, ни Эллады, ни Греции ещё не было, а ахейцы (Гомера) — вот они. Гомеровский этноним подхватили античные авторы. Ни о каком «вторжении ахейцев» ни Гомер, ни историки и писатели античности не говорили. Заговорили, другие авторы, когда время пришло: ахейцы де, индоевропейцы из «Придунайской низменности или даже степей Причерноморья», греки, вторглись вначале в Фессалию (с начала II тыс. до н.э.), позже — на полуостров Пелопоннес [В: Ахейцы]. Здесь они основали свою Микенскую цивилизацию, построили свои цитадели и города, свой могучий флот, создали своё микенское письмо (вариант: покорили пеласгов и заставили их сделать всё это) и т. д. и т. п.

Потом много буйствовали на морях, надорвались в Трое и попали под молох братьев-дорийцев. Последним прибежищем, отведенным им дорийцами, якобы стала Ахайя (Ахея), гористая область на севере Пелопоннеса, не имеющая выхода к морю, где герои Трои могли заниматься скотоводством. Да еще фессалийская Ахайя, на юго-западе Фессалии, также пригодная для выпаса коз и овец. Ну и разведения свиней, куда без них.

Но все это — «высокая литература». А что исторические ахейцы? Упоминали ли о них современники? Переписывались ли ахейские цари с зарубежными «братьями»? До XIV в. до н.э. — полная тишина, затем появилось что-то — от хеттов.

Оказалось, что топоним «ахайя», точнее близкие к нему «аххиява» и «аххия», вполне себе историчен, встречается в переписке правителей Хатти и страны АХХИЯВЫ, а также в анналах царей Хеттской империи XIV — XIII вв. до н.э. [11.36]. Из найденных археологами табличек можно узнать следующее:

1. Отношения Хатти и Аххиявы если и не дружественные, то партнерские; хетты признают аххиявян равными (почти) себе и предпочитают улаживать конфликтные ситуации с ними мирным дипломатическим путем.

2. Правители Аххиявы и Хатти связаны определенными родственными отношениями; к примеру, жена Суппилулиумы I (царь Хеттского царства начала XIV в. до н.э.) родом из Аххиявы.

3. Яблоком раздора является расположенная на юго-западном побережье Анатолии страна Лукка (Ликия), протеже или вассал Аххиявы, но одна из провинций которой принадлежит Хатти.

К сожалению, хетты не локализовали Аххияву, указали лишь, что она «на западе». Сильная держава западнее Хатти? Мнения ученых разделились: одни называли Крит, другие — материковую Пеласгию, называя её Микенской державой. Второе мнение предпочтительнее (сомнение лишь в державности), т.к. к XIV веку минойская цивилизация угасала, микенская же набрала силу. Главное же, за что хетты могли уважать аххиявян — мощный флот — был в то время у микенских пеласгов.

Итак, хеттский топоним «Аххиява» («Ahhiywoi») происходит от самоназвания Микенской Пеласгии — «Ахиява» («Achaiwia»), найденного в табличках, написанных дешифрованным линейным письмом Б? Гомер знал о нем и использовал в бессмертной «Илиаде», слегка изменив, как того требовала поэтическая форма? Круг доказательств замкнулся? Возможно, но тогда придется принять и тот факт, что до XIV в. до н.э. хетты об ахейцах ничего не слышали, а значит, ахейцы появились в Греции в XV — XIV вв. до н. э. Что, впрочем, совпадает с нашей оценкой их прибытия, связанной со временем разработки пеласгами (финикийцами) микенского языка для вновь прибывшего этноса. Выходит, для ахейцев.

Но откуда прибыли ахейцы-аххиявцы? Официально принятая и вошедшая в учебники точка зрения (мы о ней уже говорили) — с севера. Почему? Потому что там находился ареал носителей индоевропейских языков, а именно на таком языке написаны найденные археологами глиняные таблички. Сам Вентрис сказал, с ним не поспоришь.

Однако ряд ученых продолжают придерживаться другой версии, появившейся в старые добрые времена, еще до Вентриса. А именно, исторические ахейцы — выходцы из Западной Анатолии, хорошо известной и даже родственной хеттам страны, называемой ими Аххиявой. Примечательно, что в обширной мифологии греков, как и в античной традиции, не отражен факт вторжения ахейцев в Эгеиду из Европы. Греческим праотцом считается Девкалион, спасшийся, подобно Ною, от Всемирного потопа и обосновавшийся в Фессалии; там же родился и обитал его сын Эллин, греческий родоначальник. У Эллина было три сына — Дор, Эол и Ксуф; последний родил Эллину двух внуков — Ахея и Иона. Так появились на свет божий четыре греческих рода: дорийцы, эоляне, ахейцы и ионяне. И никаких заграниц. Правда, Прометей, дед Эллина, отец Девкалиона, провел некоторое время на Кавказе, прикованным к скале, но это может дать и хурритский след: гаплогруппа J2a родом с Кавказа. Да и хаттская G2a, похоже, оттуда (гл. 4).

А приход ахейцев из Малой Азии? Отражен ли он в греческой мифологии? Как ни странно, да. В мифе о ПЕЛОПЕ. Его нечестивый отец Тантал проживал близ горы Сипил, что восточнее современного турецкого Измира (бывшая греческая Смирна) и севернее Малого Мендереса (Эфес), где, как считается, находилась столица древней Арцавы [11.37]. Однажды, решив проверить всеведение богов, он пригласил их к себе и угостил мясом убитого им сына Пелопа. Номер не прошел, боги догадались и только «Деметра в задумчивости съела плечо Пелопа». Тантал был примерно наказан в подземном царстве «танталовыми муками», Пелопа боги оживили и наградили неземной красотой и плечом из слоновой кости, после чего тот отбыл (не один, конечно) на позже названный в его честь Пелопоннес, в Элиду, что по соседству с Ахайей.

По мифической генеологии дочь Пелопа вышла замуж за Сфенела, сына легендарного Персея, царя Аргоса. Аргосский трон достался их сыну Эврисфею, а потом его дяде Атрею (в хеттских дощечках упоминается некий Аттарсия, правитель из страны «Аххия». Он же мифический Атрей?). У Атрея были двое сыновей — Агамемнон и Менелай. Они женились на дочерях Тиндарея, царя лакедемонян, Клитемнестре и Елене соответственно. Далее следует пересказать «Илиаду» Гомера с участием названных героев, поговорить о «нашествии народов моря» во главе с «акайваша», что мы и сделаем, но отдельно — и вот, легендарная история вышедших из Анатолии ахейцев-пелоптидов изложена.

Как видно, в изложенной версии ахейцы никакого отношения не имеют к могучему индоевропейскому племени, покорившему пеласгов и другие народы Эгеиды. Такого племени до дорийцев просто не было, как не было до них никаких масштабных вторжений в Эгеиду, оставивших хоть какие-то следы (о генетическом следе мы поговорим позже). Причем она (версия) никак не противоречит Гомеру и античной традиции; более того, она объясняет, почему последние порой не различают ахейцев с пеласгами: ахейцы там — просто один из пеласгических народов, попадающий под зонт под названием «пеласги».

Итак, ахейцы-аххиявцы пришли из Малой Азии, откуда мы, пропитанные античной традицией, их совсем не ждали. Да и греки ли они? Может, того, лудиты-симиты? Или, с чем ещё можно смириться, хатто-хурриты? Но не азиатские же аборигены, в конце концов! В колыбели европейской цивилизации! Кто допустил?!

Спасая положение, некоторые специалисты (Л. Гиндин, В. Цымбурский В. и др.) объясняют нам, что двигаясь из индоевропейских северных земель на юг, греки (первая волна) де не заметили дорожного указателя и повернули вначале не туда, в Малую Азию вместо Южных Балкан. Но, дойдя до страны Аххиява, осознали ошибку и повернули назад, в сторону Фессалии. И при этом изменили свое самоназвание на «ахейцы» в честь тупика, в котором оказались [11.38]. Дальнейшее известно: ахейцы в Фессалии, ахейцы на Пелопоннесе, ахейцы на Крите, далее везде. До «нашествия дорийцев».

Что ж, если занял выгодную позицию — держи её до последнего… оппонента. И очень похоже на толкование талмудических мудрецов. Автора совсем не удивит, если подобно появлению толстенного Талмуда, где сионские мудрецы толкуют Тору, вскоре появится столь же толстое толкование к «Илиаде» мудрецов европейских. Которые и расставят все точки над «и»; учёным такое не по силам.

Однако, надо признать, что без предположения о временном пребывании греков в Малой Азии задолго до образования Аххиявы (Ахейской Пеласгии или, как её ещё называют, Ахейской Греции) трудно объяснить, как малоазийский топоним стал самоназванием страны греков. «Так, может, не греков?! В этом вся проблема. Не были б ахейцы греками — не было бы и проблемы!» — объясняет нам суть вопроса наш читатель. И он, конечно, прав. Но для разгула фантазии надо обойти М. Вентриса. А он, как мы уже знаем, утверждает две вещи: 1) письмо линейное Б создано для греческого языка; 2) оно создано для ахейцев. Из чего следует, что ахейцы — носители греческого языка, то есть греки (по крайней мере языковые, что-то вроде семитов).

Обойти Вентриса по пункту 1) сложно: нужно предложить иную дешифровку микенского письма, не используя предположения, что оно заточено под греческий язык. Вылезет перепись овец, коз и свиней — порядок, нет — продолжайте работать. А вот гипотеза о том, что ахейцы не этнические греки, а всего лишь языковые, более перспективна.

Представим себе, что некое малоазийское племя, называющее себя Аххиявой, под давлением могущественных хеттов перебирается в Фессалию, где уже давно обитают пришедшие с северо-востока греческие племена фессалийцев (позже их будут называть дорийцами). Сблизившись с ними, аххиявцы решаются связать судьбу своего народа с дорийцами, став их «родственниками». Словом, решаются на языковый сдвиг — сознательный переход на греческий язык [В: Языковая ассимиляция]. Процесс этот не быстрый, но и вполне возможный для тех, кто никуда не спешит [11.38].

(Напомним, что где-то в III тыс. до н.э. под давлением ряда европейских народов, передвигающихся из центра Европы в теплые края, в Подунавье, на Балканы, грекоязычные племена македнов вышли на северные рубежи Пеласгии: Эпир, Македония, Фессалия. Теснимая иллирийцами, часть македнов переместились на юг, обосновавшись на юго-западе Эпира (западное крыло), другая — в Фессалийской долине (восточное крыло); на севере над ними нависли близкородственные им македонцы Античные историки назовут эти племена ДОРИЙЦАМИ (дорянами), которых разместят в исторической области ДОРИДА [11.40; 11.41].)

В племени этом заметную роль играли хурриты, предки которых в незапамятные времена переселились в эти места из южной Анатолии и Северной Сирии (гл. 4); это обстоятельство в своё время способствовало установлению дружественных отношений Аххиявы с могущественным восточным соседом — хурритской державой Хатти. Аххиява процветала, впрочем, не так сильно, как её северный сосед — пеласгическая Вилуса, также лояльная к Хатти. Но затем отношения расстроились, и Аххиява стала союзником своего южного соседа АРЦАВЫ, главного противника Хатти на западе. Ответка не заставила себя ждать: хеттские цари, чуть ли не ежегодно включавшие в свой план-график пункт «умиротворение Арцавы», стали наведываться и в Аххияву.

Следует отметить, что Аххиява располагалась не только между Вилусой и Арцавой согласно [11.38] (по другим данным между Смирной и Милетом), но и между двумя Лариссами — той, что в Троаде и той, что близ Смирны. Это значит, что аххиявцы соседствовали с пеласгами и, возможно, были дружны с ними (напомним, что и среди пеласгов было немало этнических хурритов (гл. 4).

Пеласги сыграли значительную роль в судьбе аххиявцев. По-видимому, они перевезли аххиявцев морем в Фессалию, когда тем стало невмоготу от постоянных набегов хеттов. Там их взяли под опеку фессалийские пеласги, город Лариса и поселения которых занимали лучшие земли Фессалийской долины. Ахейцам (так стали зваться аххиявцы в Фессалии; впрочем, не исключено, что «ахейцами» они стали только у Гомера и по чисто просодическим причинам) отвели земли на юго-западе региона, в области, получившей название Ахайя (Ахейская Фтиотида).

Здесь надо сказать, что пеласги, наделенные многими талантами, но обделенные мужеством и умением постоять за себя и потому вечно гонимые (см. Введение), битве за свою обустроенную землю предпочитали отбытие на целину. Лицемерные же гонители ещё и упрекали их за это: непоседы де, перелетные птицы, одно слово — «пеларги». Вот и претензии дорийцев на их земли в Фессалии вынудили многих пеласгов покинуть их и отбыть на юг, в Пелопоннес. Тогда-то оставшиеся без поддержки пеласгов ахейцы и приняли судьбоносное решение перейти на дорийский (греческий) язык.

(Заметим, что самые плодородные земли Пеласгии находились в Фессалийской долине. Этим объясняется длительное пребывание там дорян: идти воевать Пелопоннес у них не было внутренних стимулов. Нужны были внешние.)

Перешли, но «своими» у греков так и не стали. Рано или поздно случилась конфликтная ситуация и тогда ахейцы впервые узнали, что греки (дорийцы) «бьют по морде, а не по паспорту» (вновь ахейцы убедились в этом во время т.н. «дорийского вторжения», когда получили от своих «братьев» по полной, как и прочие «варвары» Аххиявы). Понимая, что противопоставить многочисленным воинственным и хорошо вооружённым дорийцам им нечего, засобирались ахейцы в Пелопоннес, в Микенскую Пеласгию, снова под крыло пеласгов.

(Часть ахейцев останется в Фессалии; со временем они назовутся ЭОЛИЙЦАМИ (эолянами). Некоторые учёные считают, что эолийцы прибыли в Пеласгию ещё до дорийцев, и они в определённом смысле правы. А во время Микенской Пеласгии Фессалия и вовсе будет называться ЭОЛИЕЙ.)

Микенцы приняли их, отвели на севере полуострова земли для расселения; так появилась пелопоннесская АХАЙЯ. Пеласги помогли в обустройстве пришельцев и интеграции их в микенскую цивилизацию, разработав в том числе для них линейное письмо Б. И вполне естественно, что использовали его ахейцы, земледельцы и скотоводы, в основном для хозяйственных нужд и фиксации прав собственности на имущество; никаких тебе монументальных надписей, ни какой бы то ни было литературы.

Таким образом, ЛИНЕЙНОЕ Б ПИСЬМО СОЗДАВАЛОСЬ ДЛЯ ГРЕЧЕСКОГО ЯЗЫКА, НО НЕ ДЛЯ ГРЕКОВ.

(Объективности ради следует отметить, что приведенные выше рассуждения в определенном смысле подходят и для раскритикованной нами выше версии Л. Гиндина и В. Цымбурского [11.38], согласно которой ахейцы-аххиявцы — это греки, которые зашли в Малую Азию, пожили там да и ушли к своим, в Фессалию: «… мы не видим ничего невероятного в допущении, что некая часть прагреков, вторгшаяся в Северо-Западную Анатолию под 2300 г. до н.э. или позднее и продвинувшаяся к югу от Трои в сторону Герма и Меандра, могла заселить здесь местность, носящую анатолийское название Ahhijawa, и принять это название в качестве наименования своего этноса» [11.38].

Объяснить можно решительно всё; на то мы, сапиенсы, и наделены способностью ко лжи (читай: фантазии). Ну забрели греки в Малую Азию и чтобы не высовываться, слились с ландшафтом, назвавшись тамошним каким-то местом. Не понравилось, перебрались в Фессалию, но фессалийцами почему-то не назвались, хотя высунуться здесь было ещё опаснее: кругом фессалийцы-дорийцы. Остались тем самым малоазийским местом. Как понимать такое отношение к самоназванию народа?

И ещё одно: почему этих греков (аххиявцев) другие греки (дорийцы) били так же больно, как и прочих варваров? Из-за этнонима? Но тогда почему легко меняющие самоназвание аххиявцы не сменили его в этой чрезвычайной ситуации («дорийского вторжения»)? Ответ очевиден: этноним этот родовой, коренной, не придуманный в процессе любования чужими ландшафтами. И он не греческий, потому как аххиявцы не греки; а значит варвары в глазах греков, за что и были биты.)

Отношения между пеласгами и ахейцами складывались нормально, ахейцы жадно впитывали элементы культуры пеласгов, находящихся на более высокой ступени цивилизационного развития. Обладая преимуществом над критянами-симитами на море, пеласги с ахейцами стали пиратствовать, захватывая и разоряя прибрежные, вновь отстроенные (после войны и минойского извержения [В: Минойское извержение]) дворцы. По-видимому, около 3,4 тлн они высадились на Крите и захватили его. Решающая роль в операции принадлежала ахейцам; по ее завершении они пришли к власти на Крите и, постепенно, на материке, вытеснив пеласгов из их укрепленных дворцов. Минойская цивилизация пала, формировалась потенциально могущественная микенская держава — Аххиява.

Это, конечно, не прошло мимо хеттов, которые имели свои виды на Восточную Эгеиду в стремлении стать морской державой. Именно в это время возникает дипломатическая переписка «братьев» — хетских царей с правителями ахейцев, в которой хетты называли страну своих визави Аххиявой и Аххией (другого названия, видимо, не знали, потому как его и не было). Ахейцы, судя по всему, не возражали, им нравилось. По крайней мере, протестующих писем не обнаружено.

Впрочем, интерес Хеттской империи к Эгеиде в это время был невелик: все силы были брошены на борьбу с Египтом за гегемонию в Ойкумене. «А за стеной уже что-то ковали»; видимо, железо, которое придет на смену бронзе. Близилась цепь событий, которые сметут и хеттов, и микенцев, и многих других. Но принесут, наконец, в Аххияву подлинных греков. Равноценно? Видимо, нет, т.к. историки назовут эти события катастрофой, «бронзовым коллапсом».

11.4. КАДМ

Итак, где-то в XIV в. до н.э. для своего языка пеласги разработали (получили от финикийцев) алфавит, начертания букв которого, судя по надписи Лемносской стелы, были теми же, что и букв греческого алфавита, появившегося лишь в IX — VIII вв. до н.э. [В: Греческий алфавит]. Как он был создан, греческий алфавит?

(Заметим, что по нашему мнению самыми искусными лингвистами древности были финикийцы. Видимо, хамитские жрецы располагали и всеми силами развивали некую структуру, которую бы сейчас назвали лингвистической лабораторией, где тысячелетиями накапливались знания о языках, разрабатывались технологии их совершенствования и, главное, создания письменности. На счету лаборатории знаменитый лингва франка — аккадский язык, письмо для другого лингва франка — арамейского языка, минойский язык, письменность для пеласгийского, микенского, греческого и др. языков.)

И здесь самое время поговорить о КАДМЕ. Напомним, что известные греческие мифы о похищении Европы повествует о финикийском царе Агеноре, сыне Посейдона и Ливии, и его детях — сыновьях Кадме, Фениксе, Килике и Тасосе, а также дочери Европе. Перескажем его кратко, попутно интерпретируя (комментарии ниже выделяются скобками <->).

Верховный бог Зевс, воплотившись в быка, уговорил Европу, дочь Агенора, покататься, а сам увез ее в далекий край, за синие моря — на Крит. <Боги покинули Финикию, забрав с собой Благополучие (Европу) её народа. Засуха и голод пришли на финикийскую землю 4,0—3,7 тлн.> Агенор посылает на поиски Европы её братьев, наказав не возвращаться без нее. <Финикийские роды Кадм, Феникс, Килик, Тасос мигрируют в поисках лучшей доли; вернутся на родину лишь в случае, если смогут обеспечить её возрождение.> Не найдя Европы, братья прекращают поиски.

Килик селится в Киликии, севернее Финикии. <Киликия попадает под политическое и экономическое влияние Финикии.> Кадм строит крепость Кадмею в Беотии, вокруг которой вырастает и становится могущественным город Фивы. <Успешное начало колонизации финикийцами Эгеиды на новом этапе, развитие торговых отношений с её народами.> Тасос, младший брат, упоминаемый не во всех версиях мифа: открывает богатый ресурсами, золотом, серебром и медью в частности, остров Тасос (Фасос) в северной части Эгейского моря и селится на нем. <Финикия получает столь необходимые ей минеральные ресурсы.>.

Наконец, Феникс, основав 3,5—3,2 тлн Утику, первую колонию Финикии в Северной Африке, в бухте, где со временем поднимется пунический Карфаген [11.42], возвращается в Финикию. <У протоегиптян-хананеев было поверье: священная птица Феникс (Бену) живет на ветвях священного ливанского кедра; каждые 500 лет она умирает и возрождается вновь. Возвращение Феникса символизирует возрождение Финикии через 500 лет.> Вместе братья нашли Европу, вернули Благополучие на родину. Финикия начинает колонизацию Средиземноморья, принесшую ей процветание, а Европе — цивилизацию.

Итак, финикиец Кадм, что означает «восточный», где-то 3,5—3,4 тлн, что совпадает с оценками археологов, возводит акрополь Кадмею в микенском стиле в Беотии, вокруг которого вырастает поселение; несколько позже братья Зеф и Амфион обносят все стеной с семью воротами, называя город Семивратными Фивами (в отличие от «стоврвтных» египетских Фив, в стенах которой было 12 ворот) или просто Фивами. Подтверждением историчности Кадма считается «письмо царя Аххиявы царю Хаттусилису III (около 1250 г. до н.э.). Он упоминает, что его предок Кадм выдал свою дочь за царя Ассувы, и некоторые острова перешли под контроль Аххиявы. Царь хеттов утверждал, что острова принадлежат ему» [В: Кадм].

В 1963 г. в Фивах случайно обнаружились останки части комплекса древних зданий, который археологи относят к XIV в. до н.э. и называют «домом Кадма» или «Кадмейоном». Он превосходил дворец «златообильных Микен», где, как считается, жил Агамемнон, и дворец «песчаного Пилоса», предположительно принадлежащий Нестору. Помимо замечательных фресок и 45 табличек с линейным письмом Б из дворцового архива, были найдены 4 микенских цилиндрических печати (три из агата и одна из красного камня) и 36 вавилонских (из афганского лазурита). Так получили подтверждение данные легенд о контактах Фив с востоком, выходящих за пределы обычной торговли. Контакты эти осуществлялись, видимо, через Финикию, о чем свидетельствуют и микенские находки, сделанные на побережье Финикии [11.43; 11.44]. Словом, Фивы были частью огромного хамито-хурритского мира с центром в Финикии, о котором мы уже много говорили на страницах настоящей книги.

Подтверждением тому служит мифическая история Даная, двоюродного брата Кадма, рассказанная Геродотом и пересказанная Эсхилом в драме «Просители». Данай был потомком Зевса и пеласгийской принцессы Ио из Аргоса, история которой кратко описана в главе 9. То есть, Данай был пеласгийских кровей. Согласно преданиям, Данаю, правившему Ливией, пришлось бежать от своего брата Эгипта, правителя Египта, в Эгеиду. Суть конфликта между ними не ясна, но вот что пишет Манефон: «Армаис, которого также называли Данаем, правил (Египтом — авт.) пять лет. После этого он был изгнан из Египта, уплыл от своего брата Эгипта, прибыл в Грецию и, захватив Аргос, стал править аргивянами» [11.45; 11.46].

То есть, Данай до своего побега в Эгеиду успел поцарствовать в Египте. Прибыв на Пелопоннес, Данай построил цитадель в Микенах и узурпировал власть в Арголиде, ссылаясь на свое происхождение от Ио. Как это происходило, мы уже описывали выше: объявил себя царем «и всем, пеласгов имя прежде кто носил, данаев прозвище велел в Элладе взять» [11.2; 11.3]. То есть, сменил людям имя на прозвище. Так в Пеласгии появился славный пеласгийский народ данайцев, принявший позже участие в троянской войне и в «нашествии народов моря».

Эти и другие данные (см., например историю об Ио (гл. 9) заставляют нас думать, что история о Данае и Эгипте представляет собой мифологизированную версию реальной истории гиксосов, у которых Данай был одним из последних царей. Но не самым последним.

«В Туринском Каноне имя шестого (последнего [В: Список фараонов] — авт.) царя династии «больших гиксосов» («большие гиксосы» были пеласгами, финикийцами, хурритами, амореями, а также касситамм, прибывшими в Египет с Крита через Угарит после поражения от симитов, выходцев из Египта, Шумера и Малой Азии, в межобщинной симито-хамитской войне на острове примерно в 1700 г. до н.э. (см. выше и гл. 9,10) — авт.) дано как «Хамуди»; фактически это имя ближе к Кадму. По преданию Хамуди был финикийским правителем, который приплыл в греческие Фивы и принес письменность на Запад» [11.45]. Что же касается имен Кадм (Khadmui) и Хамуди (Khamudi) «мы имеем дело с простой метатезой (перестановкой звуков или слогов, часто возникающей при заимствовании слов, особенно онимов — авт.)» [11.45].

А вот еще один фрагмент из жизни Кадма, рассказанный Геродотом:

«На теперешнем острове Фера, который прежде назвался Каллистой, обитали потомки финикиянина Мемблиара, сына Пойкила. Ведь Кадм, сын Агенора, в поисках Европы высадился на острове, ныне называемом Ферой. Полюбилась ли ему эта земля, или он захотел поступить так по другим причинам, но он оставил на острове несколько финикиян, в том числе одного своего родственника — Мемблиара, сына Пойкила. Восемь человеческих поколений жили финикияне на острове Каллиста, пока Фера не прибыл туда из Лакедемона (видимо, не один, а с отрядом дорийцев — авт.)» [11.46; В: Кадм].

Складывая все имеющиеся фрагменты, получаем мозаичное панно жизни Кадма. Итак, финикийский род Кадм мигрировал на Крит где-то 4,0—3,7 тлн, когда в Ханаане и Северной Сирии свирепствовали засуха и голод. Около 3,7 тлн Кадм принял участие в межобщинной симито-хамитской войне на острове на стороне хамитов. Война длилась недолго, хамиты проиграли и оставили остров; основная часть их переселилась на материковую часть Пеласгии, другая, включая кадмейцев, отправилась в Египет. Отомстить и взять свое: финикийцы всегда считали египетскую Дельту своей вотчиной. В Угарите к ним присоединились касситские и хурритские колесницы; образовалась коалиция, известная нам как гиксосы, точнее, их верхушка, «шемау» (см. гл. 9). Прибыв в Аварис, шемау сформировали XV египетскую династию, одним из правителей которой был Хамуди из рода Кадма.

Есть мнение, что египетские жрецы были очень близки к созданию алфавитного письма; специалисты утверждают, что египтяне обладали, как минимум, фонетическим слоговым письмом со сравнительно небольшим количеством иероглифов. Вот что говорил Ж. Шампольон в письме во французскую Академию надписей и изящной словесности [11.47]:

«Истолкование демотического текста Розеттского камня при помощи сопровождающего его греческого текста позволило мне установить, что египтяне пользовались известным количеством демотических письмен, которым они приписывали способность выражать звуки, для того, чтобы вводить в свои тексты собственные имена и слова, чуждые египетскому языку (иностранного происхождения — авт.)».

Но демотическое (народное — авт.) египетское письмо возникло лишь к VII в. до н.э. [В: Демотическое письмо] и несколько (на тысячу лет) припоздало ко времени гиксосов. Что же касается «демотических письмен» — египетских аналогов букв, обозначающих звуки:

«В египетском письме имелось три вида фонетических знаков (демотических письмен — авт.):

1. Примерно 24 знака, обозначавших только один согласный (звук — авт.).

2. Примерно 70 знаков, обозначавших два согласных.

3. И несколько знаков, обозначавших три согласных» [11.48].

Итого, около сотни. Сложно, громоздко, ориентировано на ограниченное применения. Да и поздновато — VII в. до н. э. Для сравнения: в финикийском алфавите всего 22 буквы, XV в. до н. э. Так что, вряд ли именно в Египте и именно кадмейцу пришла в голову идея алфавитного письма, которая и была там же реализована в виде первого финикийского алфавита.

Как известно, гиксосы вынуждены были оставить Египет где-то 3,6—3,5 тлн.; Кадм ушел в Финикию. Затем кадмейцы или часть из них вернулись на свою вторую свою родину, в Пеласгию. На Крите все еще правили симиты и потому Кадм высадился на Каллисте. Затем он перебрался в Беотию, где основал Кадмею и Фивы. Календарь показывал XV — XIV в. до н. э. КАДМ ПРИВЕЗ АЛФАВИТ, НО ТОЛЬКО НЕ ГРЕКАМ, КОТОРЫХ ЕЩЁ НЕ БЫЛО; ОН ПРИВЕЗ ЕГО ПЕЛАСГАМ.

Итак, деяние Кадма, прославившее его в веках — изобретение греческого алфавита на основе финикийского, верно лишь отчасти. " … финикийское происхождение греческой письменности (алфавитной — авт.) — это факт, не вызывающий ни малейшего сомнения. Чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить начертания древнейших финикийских и более поздних греческих букв. И более того, названия этих букв, не объяснимые из греческого языка, легко выводятся из финикийского. Так, греческая буква альфа (знак А) связана с финикийским словом «алеф», что означает «бык». И сам знак А — не что иное, как рисунок перевернутой головы быка с прямыми рогами. Равным образом в финикийском языке находят объяснение названия таких греческих букв, как «гамма», «дельта», «каппа», «ламбда» и других» [11.43; 11.44].

Сказанное лишь еще раз подтверждает предположение, высказанное нами выше: 3,5—3,4 тлн финикийцы для пеласгов разработали алфавит, взяв за основу появившийся чуть раньше собственный абджад [W: Consonantary]. Завезли последний в Пеласгию, возможно, кадмейцы (финикийский род); использовали втайне. Позже, 3,1—3,0 тлн, пеласгийский алфавит был взят за базу для ускоренного создания греческого. Правда, обычно называется другая дата получения дорийцами алфавита — 2,9—2,8 тлн [В: Греческий алфавит]; считается, что это произошло с ними не перед «комой» (постмикенский период, «тёмное время» [В: Тёмное время (Древняя Греция)]), а сразу после выхода из нее и внезапного махрового расцвета греческой культуры.

Мы же настаиваем на датировке 3,1 тлн по простой причине: к этому времени дорийцы захватили Ахейскую Пеласгию и финикийцы (возможно, потомки Кадма) с пеласгами, рассчитывая на благосклонное отношение к ним новых властей — возможные преференции в торговле, сохранение колоний и др. — преподнесли им небывалый подарок — полноценный алфавит, созданный на основе пеласгийского. (Разработчики были в цейтноте, начертания букв менять не стали.) Дорийцы подношения не оценили, ушли во тьму.

(Заметим, что «темные века» греческой истории могут быть просто пузырем, надутым ретивыми хронологами, стремящимися «удревнить» историю европейской цивилизации, но лезть в эти дебри не входит в нашу задачу.)

Конечно, официальные история и лингвистика отвергнут нашу версию появления греческого алфавита (если вообще узнают о ней). И будут настаивать, что креативные греки все сделали сами. Но как тогда объяснить тот известный, но замалчиваемый факт, что в X в. до н.э., когда греки еще пребывали во тьме и ни о каком алфавите даже не помышляли, появляются малоазийские алфавиты (карийский, ликийский, лидийский и др.), использующие… греческие буквы! Мы считаем, что после презентации греческого алфавита дорийцам, он перестал быть секретом. Этим и воспользовались малоазийцы и, по-видимому, не без помощи пеласгов. Которые к тому же постепенно трансформировались в ионийцев и переселялись на малоазийские земли. Видимо, всё с теми же подарками.

Итак, НАДПИСЬ ЛЕМНОССКОЙ СТЕЛЫ СДЕЛАНА не «греческими» буквами на «варварском языке» — она сделана ПЕЛАСГИЙСКИМИ БУКВАМИ НА ПЕЛАСГИЙСКОМ ЯЗЫКЕ.

11.5. ЖЕЛЕЗО. ЛЕЛЕГИ-КОВАЧИ

Важнейшие события в Эгеиде — «дорийское вторжение», «нашествие народов моря» — будут связаны с оружием из железа и ознаменуют собой смену эпох: окончание Бронзового века и наступление Железного. Познакомимся же с фрагментом истории этого металла.

С метеоритным железом люди знакомы давно, с VIII тыс. до н.э., возможно, и раньше. Железная пластина не метеоритного происхождения была найдена в кладке Великой пирамиды. Это означает, что либо пластина использовалась грабителями пирамиды при ее взломе, либо строители пирамид под руководством сифитов научились работе с железом (экстракция, ковка и др.), либо пластина появились из хранилищ Первого времени, а значит, левантийцы работали с железом ранее 14,0 тлн.

Вопрос остается открытым, но… Известным египтологам Г. Масперо и Ф. Питри также посчастливилось найти проржавевшие останки инструментов (долота, мотыги), относящиеся ко времени не позднее VI династии, 4,4—4,3 тлн; самым же старым железным предметом официально считается т.н. «топор Гибсона», найденный в шумерском Ниппуре и датируемый 4,3—4,0 тлн, что вполне коррелирует с египетскими находками [11.49].

«Между тем вокруг железа Древнего царства бушевали и продолжают бушевать споры… египтяне с их печами для выплавки меди и искусственным дутьем (дули через специальные тростниковые трубки [11.50] — авт.) могли достигать температур до 1500 <град> С и делать губчатое железо. Но другие методы их работы с металлами еще были несовершенны (ковка меди была на высоте [11.50] — авт.). И сделать рывок вперед на фоне спада Древнего царства они, вероятно, не сумели. А если даже чего-то достигли, то в период Смуты (1-ый промежуточный период) потеряли достигнутое. Обратим также внимание на то, что плавка железа требовала большого количества угля. И с древесным углем, как представляется, тоже могли быть проблемы: пирамиды 4-ой династии поглотили огромное количество сил и исчерпали многие ресурсы» [11.49].

Трудно не согласиться с [11.49]; отметим только, что делать «рывок вперед на фоне спада Древнего царства» было некому: строители пирамид, включая кузнецов, которых обвинили в том, что они «поглотили огромное количество сил и исчерпали многие ресурсы», 4,5 тлн были высланы на остров Крит (см. гл. 10). С их отбытием «железная» история (и не только) в Египте надолго прервалась: «… также, как деградировало искусство строителей пирамид, технология производства железа была утеряна, вплоть до того, что позднее, осваивая в поисках медной руды Синайский полуостров, египтяне не обратили никакого внимания на имевшиеся там залежи железной руды» [11.51].

Нам представляется, что «египтяне не обратили никакого внимания на имевшиеся там залежи железной руды» не только потому, что потеряли со специалистами и многие компетенции, но и потому, что просто не знали что есть железная руда. Еще Джосер, египетский царь, начинавший со своим зодчим Имхотепом проект по созданию Мемориала Левантийской цивилизации Первого времени (по строительству пирамид), позаботился об инструментах из меди и бронзы, захватив принадлежащие финикийцам медные рудники Вади Магхара на Синае и организовав поставки олова из порта Лотхал (см. главу Египет-1). Так что про медные руды они знали; использовали, в основном, окисные: бирюзу, малахит.

Но в составе оксидных медных руд нет оксидов железа, значит с экстракцией (извлечением) железа из руды египтяне познакомились не здесь. Несмотря на то, что выплавка меди и экстракции железа путем прямого восстановления его оксидов сыродутным методом технически близки и осуществляются примерно при одних и тех же температурах. Остается «черный песок», больше известный сегодня как «магнетитовый», содержащий оксиды железа — магнетит и гематит. Содержит он и золото, свинец и другие тяжелые металлы, что хорошо известно современным старателям. Скорее всего (и на это указывают раскопки в Нубийской пустыне), увлечение железом началось у египтян с попыток извлечения золота из черного песка методом, похожим на плавку меди. Но довести технологию они, вероятно, не сумели или не успели: труба позвала на Крит. Да и черного песка, видимо, было немного. Хотя встречается он и сегодня, например, на пляжах Хургады, в Сафаге.

Следующая страница истории освоения железа принадлежит ХАЛИБАМ, жившим в Малой Азии, на побережье Черного моря, в устье реки Галис (совр. Кызылырмак), близ города Амис (совр. Самсун) [В: Халибы]; там, где черные пески. Именно они довели технологию производства железа из магнетитового песка «до ума». Вот что об этом писал Аристотель: «… халибы несколько раз промывали речной песок их страны (выделяя тяжелые минералы — „черный шлих“ — авт.), добавляли к нему какое-то огнеупорное вещество и плавили (возможно, „извлекали“ будет точнее — авт.) в печах особой конструкции; полученный таким образом металл имел серебристый цвет и был нержавеющим» [11.52; 11.53].

По-видимому, речь идет о сыродутных горнах (см. ниже); под «огнеупорным веществом», скорее всего, имеется в виду какой-то флюс, понижающий температуру экстракции и облегчающий отделение металла от шлака (отсюда после ковки серебристый цвет), и/или изменяющий свойства шлака, например, его способность разрушать используемые огнеупоры [11.54].

Хотя, скорее всего, «огнеупорное вещество» Аристотеля — это борные руды (бораты) колеманит и пандермит; название последнего происходит от порта и района Пандерма на Мраморном море (совр. Бандырма), близ которого и находятся месторождения пандермита, включая крупное — Султан-Чаир. Кстати, недалеко от них и горы Ида, которые займут важное место в нашем повествовании, и устье реки Галис, где без устали трудятся халибы. Сейчас бы этот район назвали горно-металлургическим.

«Небольшие добавки бора (микролегирование стали — авт.) вызывают… резкое улучшение прокаливаемости (увеличение глубины упрочнения стали при ее закаливании — авт.), повышение жаропрочности (что сопровождается повышением сопротивляемости к окислению (ржавлению) — авт.) … возрастает твердость и износостойкость, улучшается свариваемость…» [11.55]. По-видимому, добавка пандермита была главным ноу-хау халибов, которым они весьма дорожили.

Но продолжим про железо. Обосновались халибы на Черном море, видимо, давно. Уже в XVIII в. до н.э. в городе хаттов, коренных жителей Центральной Анатолии, Пурусханде, в центре Малой Азии, у озера Туз обнаруживаются их изделия из железа. Царь Куссара Анитта, подчинивший Пурусханду, так описал одно из поразивших его событий (из т.н. «Текста Анитты» [11.53] — авт.): «Когда на город Пурусханду в поход я пошел, человек из города Пурусханды ко мне поклониться пришел. Он мне железный трон и железный скипетр в знак покорности преподнес». Не известно, ходил ли Анитта на халибов; думается, он их не тронул, но вот на приморский город хаттов Цельпуву, расположенный неподалеку, ходил, и не раз (см. ниже).

Получали подобные подарки от халибов (позже их преподносили хеттские цари) и другие могущественные властелины. Так, в гробнице фараона Тутанхамона (около 1350 г. до н.э.) был найден стальной кинжал в золотой оправе — подарок хеттов. Правда, сделан был кинжал из метеоритного железа.

Однако широкого распространения изделия халибов, а в основном это было оружие, не получили. Почему? Скорее всего, халибов ограничивали производственные мощности. И «узким местом», главным ограничителем здесь выступает сырье, черный песок с достаточным выходом шлиха, пригодный для работы. Действительно, в своих поисках магнетитового песка они, похоже, добрались и до Колхиды. Вот что пишет Аполлоний Родосский о халибах в своей поэме «Аргонавтика» [В: История производства и использования железа]:

«На следующий день и в наступившую за ним ночь аргонавты прибыли к земле халибов. Они не занимаются ни возделыванием земли при помощи быков, ни разведением каких-либо сладких плодов, не пасут стада на росистых пастбищах; раскапывая железоносную твердую землю (так выглядит черноморский магнетитовый песок или галька — авт.), они выменивают добытое железо на жизненные припасы; никогда не встает для них заря без новых трудов, среди черной копоти и дыма исполняют они свою тяжелую работу».

«Выменивая добытое железо на жизненные припасы», знали ли халибы, что их изделия являются предметами роскоши, достойными египетских фараонов? А если продаются (обменом), то стоят в 5—10 раз дороже золота? Как знать. Может, халибы были детьми горных духов дактилей от земных женщин и тяжкий труд ковачей был их сутью, их судьбой?

Вот какую характеристику дает им прикованный Прометей в разговоре с пеласгийской принцессой Ио, превращенной Зевсом в корову (из высокой любви):

«Где стонут волны ропотом глухим.

Налево от тех мест живут халибы,

Железа ковачи; ты их страшись:

Они свирепы, негостеприимны»

([11.56]; Эсхил, «Прикованный Прометей»).

В другом переводе: «… они суровы и неприступны для чужеземцев». Думается, что такой народ никто не стал бы завоевывать, тем более, ассимилировать или интегрировать в свое государство. Проще «выменивать железо за жизненные припасы», т.е. за еду, чем, видимо, и занимались все их соседи: хатты, хурриты, касситы, ассирийцы и др. (см. ниже). Пока хетты не монополизировали этот «рынок железа».

Что касается хаттов, то, похоже, они издревле помогали немногочисленным халибам в их ремесле, выполняя вспомогательные операции (основные, связанные с технологией, халибы тщательно оберегали от чужих глаз): добыча и подготовка сырья, производство древесного угля (углежжение), транспортировка грузов и др. Кроме того, они, по-видимому, занимались сбытом готовой продукции — обменом железных изделий халибов на необходимые им продукты, и охраной. Потребность в их услугах особенно возросла в Колхиде, куда вслед за халибами перебралось немало и хаттов. Здесь они завязали отношения с аборигенами, что, возможно, и позволит лингвистам будущего утверждать о близости хаттских и абхазо-адыгских языков.

О халибах в Колхиде есть и историческое свидетельство: в глиняных табличках (1450—1400 гг. до н.э.) архива фараонов Аменхотепа III и Эхнатона упоминается о выделке железа колхами (колхидцами; колхидцы-kolhidos — halibos-халибы, созвучно). Именно их изделия, «вместе с 318 наложницами кинжалы и кольца из хорошего железа (стали — авт.)», послал царь Митанни Тушратта фараону Аменхотепу III в подарок [11.52].

А вот еще одно легендарное свидетельство явно не масштабного производства железа халибами. Ассирийский царь Салмансар I (1274—1245 гг. до н.э.) просит хеттского царя Хаттусили III прислать ему побольше железа. И получает ответ: «Что до хорошего железа, о котором ты мне писал, хорошего железа в моем и „доме печати“ (склад — авт.) в Киццуватне нет. Сейчас плохая пора для производства железа (ковачи все в поле — авт.), о котором я писал. Они сделают хорошее железо, но пока еще не закончили работу. Когда они закончат, я пришлю его тебе. Теперь я посылаю тебе железное лезвие для кинжала» [11.57]. (Может, и для Тутанхамона не нашлось на складе собственного железа, изготовили кинжал из метеоритного?) Впрочем, этот эпизод, возможно, дает пример политики сдерживания недружественной Ассирии, проводимой царями Хатти.

Быть может, о сдерживании думали и халибы. Но не Ассирии, а хеттских царей. Могло быть и так, что халибы отнюдь не горели желанием вооружать хеттскую армию железными мечами и топорами, давая ей неоспоримые преимущества в глобальном противостоянии с Египтом. Почему? Об этом несколько позже, когда узнаем, откуда пришли халибы.

Итак, малоазиатские халибы, в античной традиции «отцы железа» (греческое «халибос» и означает «железо», «сталь»), безусловно, оставили яркий свет в истории железа, но их черный песок не вписался в мейнстрим прогресса черной металлургии и, возможно, несколько задержал наступление Железного века.

С греками спорить трудно. Особенно с античными. Назначили халибов «отцами» — значит те и есть отцы. Но отцы отцами, а рожают матери. Если не железо, то самих халибов. И на роль «матерей» претендентов достаточно, все, кто так или иначе мог соприкасаться с халибами в местах их обитания, определенных, конечно, тоже античными греками: адыги, абхазы, картвелы, армяне, хурриты, хатты и т. д. и т. п.

Поучаствуем м мы в отыскании корней халибов. Для начала посмотрим на их соседей, расположившихся на морском побережье между бассейнами рек Галис и Акампсис (совр. Чорох). Страбон, а также Плиний, Аполлоний Родосский, Ксенофонт и др. называют племена ГАРГАРЕЙЦЕВ и ТИБАРЕНОВ (моссиноков). «Этноним «гаргар» … в аккадской лексике отмечается в формах gargaru, gurgurru, karkaru и буквально переводится как «мастер по металлообработке» (а также по дереву), то есть кузнец, медник» [11.58]. С другой стороны Страбон утверждает, что: «После Скепсиса идут Андиры, Пионии и область Гаргары… Эти местности занимали ЛЕЛЕГИ, равно как и области около Асса ([11.59],XIII, с.572]).

Отсюда следует, что гаргарейцы — это лелеги-ковачи, просто другое название этноса или его части, связанное с локализацией, образом жизни, родом деятельности и т. п. В античной традиции это было в порядке вещей. Но когда и зачем они оказались рядом с халибами? И кто такие тибарены? Аполлоний Родосский в «Аргонавтике» сообщает:

«Там… несчастнейшие из людей, рабочие-халибы, заселяют скалистую и суровую страну, занимаясь обработкой железа. Вблизи, выше Гентейского мыса Зевса Гостеприимного живут богатые стадами тибарены. За этим мысом моссинки (прозвище тибаренов — авт.) занимают занимают лесистую страну и предгорья, устраивая себе жилища в деревянных башнях и крепкие ограды, которые называются мосинами; отсюда они и сами получили название». И еще из схолий (комментариев) к «Аргонавтике»: «Тибарены… слывут самыми справедливыми людьми и никогда ни с кем не вступают в сражение, не известив заранее о дне, месте и часе битвы…» [11.58].

Постойте, но автор где-то уже читал о «праведных кузнецах». Ну конечно, вот оно: «Город (Бад-тибира — авт.) долгое время переходил из рук в руки между царем Ларсы, Син-иддинамом, утверждавшим, что построил великую стену Бад-тибиры, и царем Исина (Иссина — авт.), Липит-Иштаром, «пастухом Ниппура (религиозная столица шумеров — авт.)», утверждавшим, что построил здесь «Дом праведности» [В: Бад-табира]. Напомним, что Бад-тибира («Укрепления медников», «Крепость кузнецов», совр. Тель аль-Мадиан в Ираке) является одним из пяти легендарных допотопных городов Шумера во главе с Эриду, о котором в Ниппурском царском списке говорится так: «после того, как царствие было ниспослано с небес, Эриду стал местом престола» [11.60].

Далее: «Во времена Аккадского царства Бад-тибира стал называться Дур-гургурри» [В: Бад-табира]. Ну вот, тибарены из Бад-тибира и гаргарейцы из Дур-гургурри снова вместе! В шумерской гильдии «металлистов», во времена отчаянной борьбы шумерского Иссина с аморейской Ларсой, где Иссин, а с ним и великая цивилизация Шумера проиграли, уступив сменившей ее Вавилонской цивилизации. После этой войны, как мы уже не раз говорили, иссинцы, а с ними и шумерские тибарены-гаргарейцы, ушли вверх по Евфрату, в Киликию, и основали город Исс на берегу Исского залива (совр. эалив и город Искендерун в Турции — авт.); 3,8—3,9 тлн часть из них перебралась на Крит, где присоединилась к высланным из Египта строителям пирамид (тоже, между прочим, выходцам из Шумера), образовав со временем этнос лелегов.

Таким образом, понтийские гаргарейцы и тибарены суть лелеги-ковачи. А что же халибы?

В своей «Истории» (книга II, 103—105) Геродот делится с нами следующей занимательной информацией о колхах и египтянах. Оказывается, мифический фараон Сесострис, которого часто отождествляют с Рамсесом II (Сетсу-Ра), 1279—1212 гг. до н.э., или с Сенусертом III, 1879—1841 гг. до н.э., ходил аж в Европу воевать скифов и фракийцев, а на обратном пути, «когда подошел к реке Фасису (совр. Риони, Колхидская низменность, Грузия — авт.), то оставил там часть своего войска». Затем главное: «Ведь колхи, по-видимому, египтяне… потому что они темнокожие, с курчавыми волосами… подвергают себя обрезанию… Только они одни да египтяне изготовляют полотно (льняное — авт.) одинаковым способом. Также и весь образ жизни, и язык у них похожи».

Понятно, что сообщает нам Геродот нечто мифическое, особенно в части Сесостриса. Египетские цари любили ходить на юг, «низвергать презренный Куш», где приладились бить «негров» и возвращаться героями-победителями. Сенусерт III минимум трижды проделывал это [В: Сенусерт III], чем заслужил славу национального героя Египта и… Божественного покровителя Нубии. Что же касается севера, то ходили туда египтяне неохотно, редко, недалеко. Ни один царь-фараон не пересекал Тавр, что уж тут говорить про Кавказ.

Отметим, правда, что в комментариях к Олимпийской песне «Беллерофонт» Пиндара уже не говорится, что колхидские пришельцы — воины Сесостриса, а говорится, что так как они «ВЫСЕЛЕНЦЫ ИЗ ЕГИПТА, то поэтому они и чернокожи; они возделывают лен и ткут из него полотно, как египтяне» [11.61]. Это уже ближе к истине. По поводу выселенцев из Египта.

В общем же, как известно, «нет дыма без огня». Видимо, надолго запомнились колхам крепкие и мужественные, темнокожие и курчавые парни, в которых они сразу же признали египтян. И не ошиблись, то были уже знакомые нам халибы-ковачи, черные от от своих сыродутных печей, добравшиеся до Колхиды в поисках черного песка для выплавки железа (см. выше). Их предки начинали заниматься этим ремеслом еще в Египте в эпоху строителей пирамид, среди «вольных каменщиков» Имхотепа. Около 4,5 тлн (и об этом мы тоже говорили не раз) эти предки оказались на Крите, где пытались продолжить отработку технологии получения из магнетитового песка железа и других металлов.

Не найдя такого песка на Крите, они продолжили поиски на побережьях Малой Азии, пока не добрались, наконец, до юго-восточного берега Черного моря. Здесь они осели в устье реки Галис (см. выше); по-видимому, обломочные породы Понтийских гор, содержащие магнетитовые руды, солнцем, ветром и водой превращенные в черный песок, выносились Галисом к морю, где и попадали в их печи. Затем шли за песком по побережью, сначала на восток, затем на север, пока не добрались до Колхиды, где роль Понтийских гор играли Аджаро-Имеретинские, роль Галиса — Риони и множество других небольших речек:

«Содержание магнетита в полосе пляжных отложений длиной около 50 км между реками Чорох и Бзыбь колеблется в пределах 2—3%. Однако оно может достигать 70% в линзах и прослойках мощностью 4 см в верхнем метровом слое. Наиболее богатые россыпи залегают между реками Супса и Натанеби, где пески сосредоточены в мелководной зоне шириной 1,0—1,5 км и пляжной полосе от 10 до 70 м. Общая длина россыпей достигает 10 км» [11.62].

Это в наши дни. А в древности все было много круче и, кстати, Колхида по некоторым данным тянулась вдоль юго-восточного берега Черного моря от реки Кызылырмак в Турции до реки Бзыбь в Абхазии.

Что ж, вполне ожидаемо и халибы оказались лелегами-ковачами, до поры до времени узко заточенными под магнетитовые пески. Были и другие лелеги-ковачи, бывшие египтяне-медники, которые не увлекались черными песками, а всегда работали с горными рудами. В отличие от халибов они, предпочитая «синицу в руках», не покинули Крит, а наладили на острове производство меди и бронзы (месторождение меди находилось близ города Гурния, а также на Иде; олово приходилось завозить). Работали эти лелеги и в других местах: на Лаврийских рудниках Аттики, на островах Сифнос и, возможно, на Кипре. На Сифносе и Кипре помимо меди, золота, серебра имелось и железо.

По всей видимости, вначале крицу (см. [В: Крица]) они получали как побочный продукт в сыродутных печах для выплавки меди, ведь технически процессы плавления меди и восстановления железа схожи и протекают практически при одинаковых температурах. Что же касается сырья, то в отличие от оксидных медных руд Синая (малахит), с которыми работали их предки, лелегам приходилось использовать сернистые руды (Кипр, Сифнос), в частности, халькопирит, содержащий как медь, так и железо. Вот крица и случалась. Затем, видимо, сообразили, что должны быть камни, которые, подобно черному песку (ведь и песок прежде был таким камнем!) их сородичей халибов, дают много железа. Критерии для поиска магнетитовой руды просты: цвет — черный, притягивает железо.

Нашли в XV — XIV вв. до н.э. на… Иде, в Троаде. Позже Плиний сообщит в очередном мифе, что греческий пастух по имени Магнес, пасший своих коз на Иде, чуть не лишился своих сандалий, потому как их железные гвозди (не иначе как фирменные «от халибов») сильно притягивались попираемыми камнями; как водится у греков, камень назвали магнетитом.

Так, где-то в XIV в. до н.э., после высылки с Крита (см. далее), собрались в окрестностях Иды ЛЕЛЕГИ И ИХ КОВАЧИ: ХАЛИБЫ, ГАРГАРЕЙЦЫ, ТИБАРЕНЫ. СОБРАЛИСЬ, ЧТОБЫ СТАТЬ ПЕРВОТКРЫВАТЕЛЯМИ ЖЕЛЕЗА И ЗАВЕРШИТЬ ВЕК БРОНЗЫ. Глубоко символично, что завершить его выпало потомкам тех, кто создавал великие цивилизации Бронзового века в Шумере и Египте.

Понятно, что опираясь на свой опыт выплавки меди и на ноу хау «отцов железа» халибов, лелеги-ковачи достаточно быстро (по историческим меркам) отработали технологию экстракции железа из руды и принялись ее совершенствовать. Но им требовалось решить еще две задачи:

— разработать новые технологии изготовления оружия из железа и стали, заметно превосходящего бронзовые аналоги; здесь лелеги изобрели т.н. сварное оружие, о котором речь пойдет ниже, а также технологии закаливания и науглероживания металлов;

— создать мощности (рудники, печи, мастерские, участки углежжения, транспортно-складскую инфраструктуру и др.), достаточные для производства железа и стали и изготовления оружия в объемах, необходимых лелегам для реализации задуманного ими грандиозного плана.

На это ушло 200 лет, с XIV по XII вв. до н.э.

«А как же Тувал-Каин? Библия его род, а не лелегов называет первыми кузнецами», — может спросить наш читатель-эрудит. Действительно: «И взял себе Ламех (прапраправнук Каина -авт.) две жены: имя одной Ада, и имя второй: Цилла (Селла) … Цилла также родила Тувалкаина (Фовела), который был ковачем всех орудий из меди и железа» (Быт 4:19,22). Здесь, по мнению автора, финикийская Библия [11.10] дает нам две подсказки:

1). Первые кузнецы были из рода Каина. Так оно и есть в нашей реконструкции: род Каина является носителем гаплогруппы Т1, лелеги — из этого рода (неизвестный (пока) субклад гаплогруппы Т1а2);

2). Тувал (Табал) — область в районе Исского залива. Отсюда шумеры-иссинцы отправились на Крит, где стали лелегами; сюда же, в Палистин, они и вернутся, завершив свою миссию в Эгеиде и назвавшись филистийцами (филистимлянами) [В: Табал; В: Палистин]. Что же касается филистимлян, то Библия уже прямым текстом подтверждает их монополию в регионе на железо:

«Кузнецов не было во всей земле Израильской; ибо Филистимляне опасались, чтобы Евреи не сделали меча или копья. И должны были ходить все Израильтяне к Филистимлянам оттачивать свои сошники, и свои заступы, и свои топоры, и свои кирки, когда сделается щербина на острие у сошников, и у заступов, и у вил, и у топоров, или нужно рожон поправить» (1 Цар 13:19—21).

Как это мило: хочешь поправить щербину на топоре или рожон — иди к заклятому врагу. Не правда ли, читатель?

Но о филистийцах мы еще поговорим, пока же заметим с чувством глубокого удовлетворения: замысловатый пасьянс сложился. Осталось сказать еще несколько слов собственно о железе. Выше его «открытие», т.е. получение из горной руды, мы связали с лелегами и с XIV — XII вв. до н.э. (из магнетитового песка — значительно раньше). Примерно эти же даты (но не лелегов!) называют и другие авторы.

Так, Климент Александрийский в «Строматах» утверждает, ссылаясь на греческие предания, что железо было открыто на горе Ида примерно в 1450 г. Только он не уточняет, на какой Иде — критской или троадской. Может это и не важно, если сделали открытие дактили, обитающие в двух Идах. Вот и Вергилий в «Энеиде» говорит о родственности троянцев и критян:

«Остров Юпитера (Зевса у греков — авт.), Крета (Крит — авт.), лежит средь широкого моря,

Нашего (троянского — авт.) племени там колыбель, где высится Ида…».

Современные авторы часто датируют открытие железа XII в. до н.э., связывая его с «крахом бронзового века» и наступлением века железного, когда на Ближнем Востоке произошел резкий скачок в объемах производства изделий из железа, вытесняющих бронзовые аналоги. Многие утверждают, что во всем виноват вдруг сложившийся дефицит олова, без которого массовое производство бронзы невозможно. Будь олова побольше — до сих пор дрались бы мы бронзовыми мечами. Справедливости ради, однако, отметим, что ни вина олова в «скачке», ни сам скачок не доказаны.

Однако именно потребность в совершенствовании оружия во многом определяет технический прогресс; так было всегда, так было и в древности, где требовался твердый упругий легкоплавкий материал, поддающийся ковке. Над этим и работали древние металлурги.

(Напомним здесь читателю, что за металл называется в обиходе «железом». Это сплав железа (Fe), как химического элемента, с другим элементом — углеродом (C); в зависимости от доли углерода в сплаве принято выделять:

— железо, если углерода менее 0,02% — мягкий, пластичный, тугоплавкий (температура плавления около 1540 град) материал, хорошо поддающийся ковке;

— сталь, если углерода от 0,02—2,14% — менее мягкий, пластичный, тугоплавкий, чем железо (1540—1150 град) материал; хуже поддается ковке, после закалки (резком охлаждении после сильного нагрева) становится твердым и хрупким, ковке не поддается;

— чугун, если углерода более 2,14 — хрупкий, легкоплавкий (1150 град) материал [В: История производства и использования железа].)

И их первым великим достижением была сыродутная печь для извлечения железа из руды [11.63] — обмазанная глиной с песком или мелкими камнями яма (позже — каменный или керамический горн), сооружённая на склоне оврага, обрывистого берега реки (моря) или холма с наветренной стороны (до появления устройств принудительной подачи воздуха), со слоенным «пирогом» из железной руды и древесного угля. Восстановление железа (освобождение оксидов железа от кислорода путем связывания его углеродом, содержащимся в угарном газе, выделяемом древесным углем) происходило при температуре примерно 900 град, без его плавления. Воздух использовался «сырым», без подогрева (отсюда неуклюжее: «сыродутная» печь). По окончании процесса из печи изымалось «тесто», которое проковывалось (с нагреванием) для удаления шлаков. Получалось низкоуглеродное губчатое железо, мягкое и ковкое, названное позже «крицей» (кричным железом).

Однако оно не годилось для изготовления оружия. Чтобы как-то укрепить его, приходилось прокаливать железо; при высокой температуре и недостатке кислорода поверхностный слой металла насыщался углеродом и становился более «стальным». Со всеми побочными эффектами; например, точиться такой слой не желал — стальная режущая кромка крошилась. Кто пользовался карандашами, тот знает: мягкий грифель (аналог железа) легко заточить, но он быстро и затупится; твердый (аналог стали) затупится не скоро, но заточить его проблематично — ломается.

Следующим важным шагом в освоении железа было изобретение т.н. сварного оружия [В: История производства и использования железа]. Так как ни железо, ни сталь в чистом виде для оружия не годились, решено было объединить их в «пакет», чтобы усилить полезные и ослабить вредные свойства каждого из материалов. Пластины железа и стали сваривали, нагревая их до пластического состояния, что облегчало схватывание, и соединяя ковкой. Или даже без нагрева (холодная сварка).

Так, меч представлял собой «бутерброд», где хлебом было железо, маслом — сталь. Недостатками его были излишняя массивность и недостаточная прочность. А также отсутствие упругости: хорошее сопротивление удару могло погнуть или сломать его. Упругость можно было обеспечить через плавление железа, но, увы, добиться температуры 1540 градусов металлурги смогли лишь к середине XIX века. Нашей эры. Что же касается сочетания остроты и твердости — помогала закалка уже заточенного железного изделия. Что и засвидетельствовал Гомер [11.51]:

«Расторопный ковач, изготовив топор иль секиру,

В воду металл, раскаливши его, чтоб двойную

Он крепость имел погружает».

ПРИМЕЧАНИЕ

Ссылки на Википедию даются прямо в тексте. При этом:

— «В: Текст» означает: "http://ru.wikipedia.org/wiki/Текст/";

— «W: Text» означает: "http://en.wikipedia.org/wiki/Text/";

— «Q: Text» означает: "https://ru.qaz.wiki/wiki/Text".

ЛИТЕРАТУРА К ГЛАВЕ 11

11.1. Афанасьев А. Филистимляне — забытый народ. https://his.lsept.ru/2020/no06/

11.2. Дарда С. Пояс мира. https://beltofpeace.com

11.3. Пеласги. https://tezar.ru/pel.htm/

11.4. Пеласги — Wikiwand. https://wikiwand.com/ru/Пеласги/

11.5. Алмистов А. Краткие систематизированные знания по пеласгам (pelasgoi).

https://samlib.ru/a/almistow_a_a/pelasgi/

11.6. Сафронов В. Индоевропейские прародины. М., 1989.

11.7. Культура Винча. https://diunov.livejournal.com/257589.html/

11.8. Клейн С. Древние миграции и происхождение индоевропейских народов. СПб., 2007.

11.9. Зелев А. Финикийцы — это евреи. https://proza.ru/2007/09/02/100/

11.10. Пеларгин В. Еврейскую Библию написали финикийцы. https://proza.ru/2020/05/09/116/

11.11. Низовский А. Загадки антропологии. М., 2004.

11.12. Платон. Миф о пещере. https://newacropol.ru/Alexandria/philosophy/Philosofs/Plato/

11.13. Климатическая инерция — Climate inertia. https://ru.abcdef.wiki/wiki/Climate_inertia/

11.14. Эгейская цивилизация. https://sites.google.com/site/civilizacium/home/civilizacium/egejskaa-civilizacia/

1.15. Зильберман М. Земля Ханаанейская. http://samlib.ru/z/zilxbernan_m_i/

zemljahanaanejskaja.shtml/

11.16. Локтев Р. Крит и Санторини. Минойская цивилизация. М.: «Эксмо», 2020.

11.17. Клесов А. История ариев и эрбинов. Европейский Запад против европейского Востока. М.: «Концептуал», 2019.

11.18. Льюис Х. Магия древних стен. https://samlib.ru/hamant_1/building.shtml/

11.19. Бабушкин В. Камбейская градостроительная цивилизация. https://proza.ru/2015/11/28/381/

11.20. Архитектура Крита и Микен. https://design-fly.ru/istoriya-arxiektura/arxiektura-krita.html/

11.21. Белицкий М. Шумеры. Забытый мир. М.: «Вече», 2000.

11.22. Емельянов В. Древний Шумер. Очерки культуры. С-Пб., «Петербуржское Востоковедение», 2000.

11.23. Уилер М. Древний Индостан. Раннеиндийская цивилизация. М.: «Центрополиграф», 2005.

11.24. Прохорова Т. Хараппа — древнейшая цивилизация. https://secrethistory.su/1065/

11.25. Минойская цивилизация. https://krugosvet.ru/enc/istoriya/MINOSKAYA_TSIVILIZATSIYA.html/

11.26. Сравнение египетских и греческих богов. https//riordan.fandom.com/wiki/Egyptian_and_Greek_God_Comparisons/

11.27. Филон Библский. Финикийская история. http://biblicalstudy.ru/Lib/Father2/FilonB.html/

11.28. Пеласги. https://ltraditionalist.livejournal.com/791711.html

11.29. Край И. Нерасшифрованные тексты: загадки древних символов. https://mirf.ru/science/nerasshifrovannye-teksty—zagadki-drevnih-simvolov/

11.30. Яралиев Я., Османов Н. О. Пелазгская письменность. Линейное письмо А и линейное письмо Б. https://alpan365.ru/biblioteka/istoriya-lezgin-yaraliev-osmanov-tom-i-pelazgi-pismennost-pelazgov/

11.31. Вуд М. Троя: в поисках троянской войны. М., «Столица-Принт», 2007.

11.32. Дарда С. Пояс мира. Глава 15. Что в имени твоем Пеласги, Лелеги? https://ru-sled.ru/chto-v-imeni-pelasgi-lelegi/

11.33. Тюменев А., акад. К вопросу об этногенозе греческого народа. https://annales.info/greece/

small/etnogen.html/

11.34. Яралиев Я. Крито-Микенская письменность. https://alpan365.ru/krito-mikenskaya-pismennost/

11.35. Фукидид. История Пелопоннесской войны. https://librebook.me/history_of_the_Peloponnesian_war/vol1/1/

11.36. Семейкин В. Хетты и Аххиява: проблемы взаимоотношений. https://proza.ru/201

11.37. Арзава — Arzawa. https://ru.abcdef.wiki/wiki/Arzawa/

11.38. Гиндин Л., Цымбульский В. Троя и «Пра-Аххиява». https://annales.info/mal_az/small/praahh.htm/

11.39. Темпы языкового сдвига. https://finances.social/sotsiologiya_719/tempy-yazyikovogo-sdviga.html/

11.40. Хаммонд Н. История Древней Греции. М., «Центрополиграф», 2008.

11.41. Цыпин В. История Европы. Дохристианской и христианской. Истоки европейской цивилизации. Том 1. Эллада в эпоху дорийского завоевания. https://azbuka.ru/otechnik/Vladislav_Tsypin/istoriya-evropy-dohristianskoj-i-hristianskoj-istoki-evropejsko-tsivilizatsii-tom-1/5/

11.42. Древняя Утика. https://dostoyanieplaneti.ru2781-drevnyaya-utika/

11.43. Немировский А. Нить Ариадны. В лабиринтах археологии. М.: «Вече», 2007.

11.44. Немировский А. Нить Ариадны: эгейская археология. https://sno.prol.ru/lib/nemirovskiy_nit_ariadny/3.html/

11.45. Рол Д. Боги Авариса. М.: «Эксмо», 2011.

11.46. Кадм — Cadmus. https://ru.abcdef.wiki/wiki/Cadmus/

11.47. Шампольон Ж. О египетском иероглифическом алфавите. https://s30556663155.mirtesen.ru/blog/43964174297/SHampolon-ZH.-O-egipetskom-ieroglificheskom-alfavite/

11.48. Древнеегипетская письменность и ее потомки. https://garshin.ru/linguistics/scripts/old-egiptian/

11.49. Производили ли железо в Древнем царстве Египта? https://laiforum.ru/viewtopic.php?f=256&t=3747/istorija/hetty_i_ih_sovrevenniki_v_maloi_azii/p4.php/

11.50. Кинк Х. Как строились египетские пирамиды. Изготовление орудий и строительных деталей из меди. https://proznania.ru/books.php/?page_id=926/

11.51. Из истории железа. https://proshkolu.ru/user/kola2011/blog/339044/

11.52. Железо. https://metaljournal.com.ua/iron-2/

11.53. Гиоргадзе Г. «Тексты Анниты» и некоторые вопросы ранней истории хеттов. http://annales.info/hetts/small/anitta.htm/

11.54. Шлакоустойчивость огнеупорных материалов. https://metal-achive.ru/osnovy-metallurgii/2002-sh/

11.55. Бор в стали. https://metal-archive.ru/boridnye-pokrytiya/107-bor-v-stali.html/

11.56. Эсхил. Прикованный Прометей (перевод А. Пиотровского). https://rvb.ru/ivanov/1_critical/2_eshill/03add/03.html/

11.57. Шпаковский В. Железо ковачей-халибов. https://liveinternet.ru/users/bolivarsm/post452951220/

1.58. Гаргары, они же халибы и тибарены, что в переводе означает кузнецы. https://rizvanhuseynov.com/2013/03/blog-post.html/

11.59. Страбон. География. Книга XIII. https://ancientrome.ru/antitr/strabo/index.html/

11.60. Ниппурский царский список. https://khazarzar.skeptik.net/books/shumer/malkha.htm/

11.61. Пиндар. Олимпийские песни. http://ancientrome.ru/antlitr/pindar03.htm/

11.62. Курников Ю. и др. Магнитный песок: новый взгляд на перспективы практического использования. https://cyberleninka.ru/article/n/magnitnyy-pesok-novyy-vzglyad-na-perspektivy-prakticheskogo-ispolzovaniya/

11.63. Металлургия древности. Загадки сыродутного горна. https://alternathistory.com/metallurgiya-drevnosti-zagadki-syrnodutnogo-gorna/

Глава 12. ПАДЕНИЕ ХАТТИ. ТРОЯ. БРОНЗОВЫЙ КОЛЛАПС

12.1. ЛЕЛЕГИ

Где-то 3,4 тлн ахейцы с пеласгами завоевали Крит, положив конец минойской цивилизации. Пеласги вернулись на остров, взяв реванш за свое поражение 3,7 тлн в войне с лелегами, поддерживаемыми карийцами (кары), ликийцами (лики) и, возможно, немногочисленными киликийцами. Карам и ликам, прихватив лелегов с киликийцами, пришлось покинуть остров и вернуться на родину предков — на юго-запад Малой Азии. Примерно в это же время или чуть раньше лелеги, обитавшие на юго-западе Пелопоннеса вынуждены были уйти на север, переселившись на Ионические острова. Здесь, на западе Ахейской Пеласгии, они встретятся с дорийцами.

Напомним, что лелеги — это потомки египтян-симитов, «строителей пирамид», прибывших на Крит около 4,5 тлн и присоединившихся к ним несколько позже шумеров-иссинцев; именно они «ответственны» за «дворцовую» форму организации критских поселений, положивших начало минойской культуре. Критские же кары и лики являлись переселенцами, возможно, симитскими (в Библии сыны Луда, сына Сима; см. гл. 11), появившимися на острове в III — II до н.э.; на их прежних территориях остались хатто-хурритские общины этих стран. Последние по понятным причинам встретили возвращенцев без радости: и раньше симитские и прохамитские общины этих стран не ладили, а теперь, после тысячелетнего отсутствия да ещё с воинственными лелегами впридачу…

Античные историки отмечали сближение лелегов и каров на Крите; некоторые их не различали вовсе, иные говорили, что кары подчинили де лелегов и те попали к ним в рабство. Более взвешенную точку зрения приводит Страбон ([12.1],с.293):

«Что касается лелегов, то некоторые считают их одной народностью с карийцами, другие же, напротив, только близкими соседями и соратникам: вот почему, утверждают они, некоторые поселения в Милетской области называются поселениями лелегов, а во многих местностях Карии встречаются гробницы лелегов и заброшенные укрепления, так называемые „укрепления лелегов“. Во всей так называемой теперь Ионии жили карийцы и лелеги. Однако ионийцы (ассимилированные пеласги — авт.) вытеснили их и сами завладели этой страной, хотя еще раньше завоеватели Трои (ахейцы с пеласгами — авт.) изгнали лелегов из области около Иды, т.е. близ Педаса и реки Сатниониса».

Страбон говорит нам, что лелеги жили в укреплениях (крепостях); видимо, таким был их ответ на «гостеприимство» принимающей стороны — каров и ликов хатто-хурритского происхождения. Отметим также важное замечание Страбона, явно относящееся к другому периоду времени (раньше, чем на месте Карии появилась Иония)): «покорители Трои выгнали лелегов из окрестностей Иды». По-видимому, до «покорения Трои» и до «изгнания из Иды» лелеги вместе с преданными им карами, ликами и киликийцами покинули негостеприимных хатто-хурритов и перебрались на север-запад Анатолии.

Как известно, Ида — самая высокая гора острова Крит, под которой находится вход в Идейскую пещеру, где согласно древнегреческой мифологии вырос Зевс (по другой версии Зевс родился в пещере горы Дикта: «на благовонной Дикте-горе, вблизи горы Иды»). Плато Нида, над которым возвышается гора, занимали лелеги в свою бытность на Крите. Видимо, они же перенесли этот топоним на гору на северо-западном побережье Малой Азии (совр. горный массив Каз), у подножья которой к северу располагалась Троя. Гаргар, самая высокая вершина троадской Иды, в античной традиции известно как место брака Геры и Зевса. С этой горы у Гомера боги наблюдают за исходом троянской битвы, разделившись на сторонников троянцев и ахейцев.

В пещерах Иды по преданию обитали дактили — горные духи, занятые плавлением и ковкой различных металлов. Их было трое: Кельмис («плавить»), Дамнаменей («ковать») и Акмон («наковальня»). Кельмиса Рея превратила в железо [В: Дактили]. По одной из легенд появились дактили в пещерах критской горы Дикта, там же, где и Зевс, но затем перебрались в более подходящее им место — на Иду троадскую. Уж не лелегами ли были мифические дактили? Во всяком случае, лелеги и на Крите проявляли к металлам особый интерес; что уж говорить о конце бронзового века, когда замаячила возможность производства оружия из железа.

Отметим здесь еще одну «непонятку»: некоторые исследователи утверждают, что ликийцы жили не на юго-западе Анатолии, куда их традиционно помещают, а на северо-западе: «… расположение некоторых западных (находящихся на западе Малой Азии — авт.) государств до сих пор вызывает споры между учеными… Страну Лукка часто отождествляют с Ликией, однако она, по всей вероятности, располагалась на северо-западе, скорее всего вдоль южного побережья Мраморного моря. Каркису и Масу тоже вряд ли можно отождествить с… Карией и Мизией: должно быть они находились к востоку от страны Лукка, где-то поблизости или же на берегу Измитского залива» [12.2].

Сомнения Д. Макуина понятны, их разделяют и другие авторы. Действительно, если, согласно официозу, индоевропейские лувийцы пришли на запад Малой Азии с севера, из Европы, почему они оказались исключительно на юго-западе полуострова? Может географы, вроде Страбона, юг с севером попутали? Надо их поправить.

Но, может, все проще: кары и лики в разное время жили как на юго-востоке, так и на северо-западе Анатолии. Еще Гомер в «Илиаде» различал ликийцев из Зелеи, города к северо-востоку от Трои, возглавляемых Пандаром, сыном Ликаона, называя их «племенем троянским», от ликийцев из «далекой», «пространной» Ликии на юго-западе Малой Азии, возглавляемых Сарпедоном и его братом Главком [В: Ликия]. А вот что говорит Страбон: «Существование разделенных на две части ликийцев вызывает догадку о том, что они одного племени, будь то Троянские ликийцы или же ликийцы, жившие возле Карии» ([12.1],с.536). А раз они одного племени, то либо защищали Трою, либо осаждали её. Но так ли это?

Итак, по всей видимости, помимо своих исторических мест проживания на юго-западе Анатолии в составе Лувии, где-то перед троянской войной обнаружились поселения каров и ликов на северо-западе полуострова. Причем примкнувшие к ним и, видимо, возглавившие их лелеги устроились у горы Иды, богатой металлами и, в частности, железом. Не в эти ли области направилась упомянутая троица, будучи выдворенной в XIV — XIII вв. с Крита, а затем вынужденная покинуть исторические Карию и Ликию на юго-западе Анатолии? Вот что пишет Страбон в своей «Географии»:

«После Скепсиса идут Андиры, Пионии и область Гаргары (поселения в отрогах Иды — авт.). Поблизости от Андир находится камень, который при сжигании превращается в железо и затем, когда его плавят в горне с добавкой некоторого рода земли, выделяет цинк, который при добавлении меди превращается в так называемую смесь, называемую некотороми „горной медью“ … Эти местности занимали лелеги, равно как и области около Асса… Асс от природы защищен и хорошо укреплен… гавань оборудована большим молом» ([12.1],с.572).

Вот оно! Лелеги (не все, лелеги-ковачи) расселились в горах, вдали от моря, и, видимо, вплотную занялись железом, точнее, продолжили свои занятия по совершенствованию технологий выплавки и ковки железа из горной руды, начатые на Иде критской. Если кто и получил железо из руды на Иде в XV — XIV вв. до н.э., то только лелеги-ковачи. (Некоторые считают что это случилось впервые в истории, во второй половине XV в. до н.э., как раз во время переезда лелегов на новое место жительства, с Иды критской на Иду троадскую, см. ниже.)

Вполне возможно, что к лелегам, карам, ликам и киликийцам примкнули и тевкры, будущие троянцы по утверждениям Эсхила и Софокла; Страбон считал, что тевкры — это племя, также переселившееся из Крита в Троаду: «Прибывшие сюда с Крита тевкры получили оракул: „остановиться на жительство там, где на них нападут порождения земли“; это случилось с ними, по рассказам, около Гамаксита, так как ночью огромное множество полевых мышей высыпало на поверхность и перегрызло всю кожу на их оружии и утвари; там тевкры остановились и назвали Иду по имени горы на Крите» ([12.1],с.567; В: Тевкры).

Примечательно также, что по словам того же Страбона: «Карийцы и лелеги в прежние времена были островными жителями (жили до XIV в. до н.э. на Крите — авт.), а при помощи критян (критских ликийцев — авт.) стали жителями материка (после высылки — авт.). Критяне основали, между прочим, Милет (избрав основателем колонии Сарпедона из Милета на Крите) и заселили также Термилы в теперешней Ликии» ([12.1],с.536). Фраза довольно путанная, но, видимо, говорит о том, что критские лики помогли карам и лелегам перебраться в контролируемые ими районы Малой Азии. Возможно, для этого воинственные лики создали «плацдармы» (Милет, Термилы и др.), понимая, что встречающее их местное население придёт не с цветами.

Выше мы цитировали слова Страбона о Милетской области в связи с проживанием в ней лелегов и карийцев. Но город Милет связан и с упоминавшейся нами в главе 11 переписке правителей Хатти и Аххиявы. В самом важном из дошедших до нас документов — в т.н. «письме Тавагалавы» — царь хеттов информирует царя аххиявцев, что подконтрольный Аххияве город Миллаванда (отождествляется историками с Милетом) используется некими силами (называется бывший хеттский подданный Пиямараду) с целью дестабилизации обстановки, нагнетании антихеттских настроений в стране Лукка (Ликия), часть которой принадлежит Хеттской империи.

Автор письма требует от своего визави прекратить беспорядки и выдать Пиямараду. Однако, аххиявцы реагировать не спешили, обстановка накалилась и хеттам самим пришлось наводить порядок в Ликии. Далее царь Аххиявы запоздало сообщает царю Хатти, что он дал указание некоему Атпа (видимо, главе местных властей в Миллаванде) выдать, наконец, Пиямараду хеттам. Принять бывшего подданного, по-видимому, было столь важно для царя хеттов, что он явился лично в Миллаванду. Но здесь его ждало разочарование с примесью унижения: Пиямарада бежит и, по всей видимости, не без попустительства властей города [12.3; 12.4].

Вспомним теперь (см. гл. 11), что Аххиява — это страна в Западной Анатолии, расположенная где-то между Смирной и Милетом, с предположительным центром в Эфесе, враждебно настроенная к хеттам, народ которой вынужден был под давлением последних сменить место жительства на Фессалию. Что Миллованда — это Милет, а аххиявцы — ахейцы, вынудившие лелегов, карийцев и ликийцев переселиться с Крита на запад Малой Азии, как раз в область Милета и Эфеса. И поневоле закрадывается подозрение, что оказавшись в бывшей Аххияве или рядом с ней, в месте, где сталкиваются интересы хеттов и ахейцев, лелеги начинают «мутить воду» с целью столкнуть лбами две враждебные им державы: хеттскую и ахейскую.

Почему враждебные? Союзные ахейцам пеласги — исторические враги, они хамиты, а лелеги — симиты, плюс критская война XVII — XVI вв. до н.э.; сами ахейцы, захватив Крит в XV — XIV вв. до н.э., выгнали лелегов и их союзников, карийцев и ликийцев, в Малую Азию; Хатти — главный враг Египта в борьбе за гегемонию в Ойкумене, а лелеги — выходцы из Египта, мечтающие туда вернуться и не рабами, а правителями; хетты — враги карийцев и ликийцев, союзников лелегов, не раз покорявшие их и твердо нацеленные на их приморские земли.

Кроме того, несмотря на уважительный тон переписки правителей, прошлая вражда ахейцев-аххиявцев и хеттов никуда не делась, ждала лишь своего часа. Замысел столкнуть хеттов с ахейцами был неплохим, но ничего не вышло: хеттам много важнее были их проблемы в Передней Азии и они не умели плавать, ахейское государство еще не сложилось, но на воде держалось уверенно. Пришлось от этого плана отказаться и перейти к плану Б, где стратегический талант лелегов проявился в полной мере.

План Б — просто план — сложился у лелегов не сразу, а тогда лишь, когда замаячила перспектива на основе прорыва в технологиях производства железа и изготовления железного оружия стать неоспоримыми лидерами в военном деле — вооружить небольшую армию оружием из «хорошего железа», которое по своим тактико-техническим характеристикам значительно превосходило бы то, что имели армии ведущих государств, в частности — хеттов и ахейцев. План действий призван был решить задачу: ВЕРНУТЬСЯ В ЕГИПЕТ ПОБЕДИТЕЛЯМИ ЕГО ГЛАВНЫХ ВРАГОВ, ВЕРНУТЬ ЕГИПТУ БЫЛУЮ СЛАВУ ВЛАСТЕЛИНА МИРА, СТАТЬ НОВЫМИ ПРАВИТЕЛЯМИ ЕГИПТА.

А пока лелеги вместе с карийцами, ликийцами и тевкрами, изгнанные ахейцами с Крита, обустраивались в Троаде: теснили местное коренное население, строили города, порты, дороги, рудники, печи, кузни и пр. Страбон в «Географии» называет города лелегов, среди них Гаргары, Асс, Скепсис, Педас, Антандр и др. Где имеется железная руда на Иде, они, вероятно, уже знали, не случайно же появились в этих местах после высылки. Налаживали торговые отношения с сопредельными странами, несмотря на то, что зажатые между ахейцами с запада и хеттами с востока, испытывали здесь определенные трудности. Но был еще Египет, связи лелегов с которым во времена Нового царства не прерывались, была Ассирия, страны Северных Балкан и Юго-Западного Причерноморья и др.

Около 1300 г. до н.э. случилось сильное землетрясение с эпицентром где-то в Эгейском или Мраморном море (возможно, следующее после минойского извержение Санторина); считается, что многие города малоазийского побережья, включая Илион, были полностью или частично разрушены, некоторые из них были покинуты населением. Стены Илиона устояли; лелеги воспользовались ситуацией и вынудили его жителей, пеласгов, покинуть город.

Разрушенный Илион восстановили лелеги с тевкрами, вселились в город, в основном, тевкры. Вокруг Илиона постепенно сложилась территория союзных с ним городов и поселений, который Страбон в своей «Географии» назвал Троей: «… все это побережье (Мраморного и Эгейского морей, от реки Эсеп (совр. Гонен) на севере до реки Каик (совр. Бакыр) на юге — авт.) было подчинено троянцам (этнос, отождествляемый с тевкрами — авт.); хотя оно было разделено на 9 владений, но во время Илионской войны находилось под властью Приама и называлось Троей» ([12.1],с.547).

Интересно, что некоторые из этих событий нашли отражение в античных мифах. Так, известно, что однажды Аполлон и Посейдон провинились перед Зевсом и в наказание тот послал парочку на… строительство крепостной стены Илиона. Строил стену собственно один Посейдон, Аполлон при этом вдохновлял его песнями, плясками и своей мужской красотой [12.5]. Вдохновленный Посейдон камни выбирал побольше и укладывал их так, как это делали пеласги — пеласгической кладкой. Видно, сам их научил, кому ж еще: он был главным богом морского народа. Но к тому же Посейдон вместе с Ливией были родителями Лелега, основателя рода лелегов, тоже прекрасных строителей. Таким образом, этот миф говорит, возможно, сразу о двух событиях: строительстве стены Илиона пеласгами где-то в 1700 г. до н.э. (см. ниже) и её восстановление лелегами после землетрясения около 1300 г. до н.э.

Есть также известные параллели в реальной истории лелегов и мифах о Геракле, позволяющие нам в определенном смысле отождествить лелегов с гераклидами. Например, еще до Троянской войны Геракл, будучи обманут царем Трои Лаомедонтом, в отместку захватил Илион: «Град Илион разгромил и вдовыми стогны (площади, улицы — авт.) оставил» ([12.6],V). Убив обидчика и всех его сыновей, кроме младшего Подарка, Геракл провозгласил Подарка новым царем Трои; его тронное имя — Приам [12.5]. Приаму дали и жену — «дочь престарелого Альта, который над племенем царствует храбрых лелегов» ([12.6],XXI).

Мы считаем возможной следующую интерпретацию этого мифа. Лелеги-гераклиды, захватив полуразрушенный землетрясением Илион, выселили из него пеласгов, уничтожив, возможно, царскую семью. Но отдали город не кому-то, а снова пеласгам (но только контролируемым лелегами) — тевкрам. Тевкры, по-видимому, были критскими пеласгами, мигрантами второй волны из Северной Финикии, Библа или Угарита, городов, лояльных к Египту, тесно сотрудничавших с них в период строительства пирамид (см. гл. 8,9). Оказавшись на Крите рядом с египтянами-строителями пирамид, т.е. с лелегами, они сблизились с ними и в критской межобщинной войне 1700 г. до н.э. или примкнули к лелегам или держали нейтралитет. Тевкры не покинули Крит вместе с другими пеласгами, потерпевшими поражение. За что и были высланы с острова, когда туда в 1400 г. до н.э. вернулись пеласги со своими новыми союзниками — ахейцами.

Еще более примечательным в этом плане является известный миф о возвращении гераклидов. Но о нем мы расскажем чуть позже. Пока же заметим, что во многом греческие мифы схожи с Библией; в частности, там и там среди чудовищного нагромождения мифических мифов нет-нет да и мелькнет чуть различимый намёк на реальные и важные исторические события.

Троя не имела статуса государства: это было ненужно лелегам и не входило в их планы. Но что в планы входило наверняка — это укрепление всех крепостей Трои и особенно Илиона. И самое важное: железо.

По-видимому, лелеги никогда не теряли связи с сородичами, ушедшими на черноморское побережье Анатолии — с халибами. Но теперь, когда они оказались рядом, контакты между ними стали постоянными. Они поладили, обменялись профессиональными секретами ковачей. Лелеги убедили халибов переориентироваться на получение железа из горной руды. Видимо, по крайней мере часть халибов перебралось в Трою, на Иду; другая — на восток от Галиса, в горы близ Эрзурума (т.н. «восточные халибы»).

(Это обстоятельство дало основание современным армянским ученым для далеко идущих выводов, вроде: «Родиной железа назвал Армению Эсхил. Древние греки называли хорошее железо халибским. Халибы, халдеи, халкидоны — это армяне Причерноморья, которые упоминаются в мифе об аргонавтах» [12.7].)

Несомненно, что халибы имели к этому времени большой опыт производства и обработки железа, но все их технологии были «заточены» под уникальное сырье — магнетитовые пески. Поэтому, по-видимому, и лелеги начинали работать на Иде исключительно с магнетитом, который перед загрузкой в печь доводили дроблением и очисткой до состояния песка-гальки, а затем делали все по технологии халибов. Процесс экстракции железа из руды был длительным (сутки-двое, без учета времени подготовительных и ремонтных работ), со шлаком в отходы уходило до 80% железа, содержащегося в руде. Результатом могли быть 1—2 кг крицы, из которой после длительной обработки, включающей технологические операции от ковки до цементации и пайки, получался один кинжал [В: История производства и использования железа; 12.8; 12.9].