Бесплатный фрагмент - Con/tract

Предисловие

Это обычная детская сказка о жизни шестерых людей, чьи судьбы всегда были переплетены. Это миф о человечестве. Тут нет благородных героев или ужасных злодеев. Праведности здесь столько же, сколько и в читателе, а тени мало чем отличаются от реальности.

Это история о жизни и смерти. О времени. О борьбе. О любви и узах. И, как и все эти понятия, сказка неоднозначна. Люди часто «пробегают» свою жизнь, не поднимая головы, не обращая внимания на мир вокруг… на самих себя. У каждого человека своя история. У каждого все эти понятия различны. Каждый видит свой мир по-своему. Но какой из них является настоящим?

Это сказка о давно забытых человеческих качествах. Легенда, сгоревшая в пламени истории. Это другой мир. Другие нравы. Другие люди. Кто-то увидит здесь красивую историю, а кто-то отвратительные реалии.

Ведь кто ищет, тот всегда найдёт…

Каждый эпизод опишет жизнь определённого персонажа этого мира. Иногда одни и те же события предстанут с разного ракурса, а иногда они расскажут о сценах «за кулисами».

История этого мира не так важна. Как и везде, там были войны, выдающиеся люди и прекрасные места.

Давным-давно, во времена страшной эпидемии чумы, люди открыли прекрасную энергию — Квинтэссенцию. Это была их душа, их жизнь. Но по сути такой же ресурс, как и уголь. Она текла во всех живых существах, могла оживлять неживое, лечить раны… и многое другое. Внутренний ресурс наших тел. При желании его можно открыть и развить. Именно поэтому…

После этого началась эпоха войн. Сражения шли до самого основания трёх великих территорий: Империи Аркрегии, Республики Экскалон и Племён Лоа.

Три Основателя, как самые величайшие носители Квинтэссенции, заключили вечный мирный договор. Но какими бы легендарными не были эти люди, они оставались собою, людьми.

В отличии от «правильной» республики и миролюбивых нейтральных племён, Аркрегия разрывалась на части. Каждый день она переживала сильнейшие кризисы, за что её прозвали «Империя на крови». В итоге, после окончания последней гражданской войны, образовался Совет «Пантеона» — шесть верховных людей, контролирующих все дела в стране. А также Гвардия — военная международная организация, следящая за порядком.

Величественная башня человеческих иллюзий разбилась и рухнула на землю. Люди вновь стали людьми, вспомнив о реальности.

В итоге, наступил долгожданный мир. Но, как и любой мир, люди в нём стали эгоистичны и принялись строить свои собственные «лестницы» дабы достичь небес величия…

Эпизод 0. Плач Мученика

«В мире нет ничего идеального. Даже если мы произошли от небесных сил или Бога. Он не хотел создавать нас, как нечто идеальное и поэтому мы стали его образом и подобием»

Верховный Гнев, Совет «Пантеона» 2653 год.

Тьма и свет. Жизнь и Смерть. Правда или Ложь. Всё смешалось. Всё смешалось в вихре цветов предо мной. Я видел. Глаза были закрыты. Но я видел всё это. Пустота. Даже, когда вокруг меня столько красок, тьму ничто не покроет. От неё не отвернуться. Посмотреть прямо на неё не каждый может, не каждый посмеет. Я тоже не посмел бы… и вдруг — голос. Нет. Крик. Пронзительный! Яркий! У звука нет цвета, но в тот момент только так я мог его описать. Долгий… давящий. Он был… знаком. Женский крик. Не может быть!

Я резко отрыл глаза и подался вперёд, ощутив на своей коже холодный пот.

Вокруг было лишь пламя. Огонь. Огонь и разрушения. В воздухе витал назойливый запах чего-то прогнившего. Нет. Чего-то… мёртвого. Сразу ясно, что это исходит от чьих-то трупов. Почему я здесь? Кто я? Моя спина наглухо прижата к земле. Хочу подняться, но не могу. Небо передо мной такое яркое, такое светлое. Я вижу луну. Сейчас глубокая ночь. Но пламени вокруг было всё равно. Оно сияло ярче солнца, покрывая всё вокруг.

Вдруг сверху начала капать вода. Дождь? Нет. Как и само небо, она была кроваво-алого цвета. Начался ливень, а за ним наверняка последует и сама буря.

Чувства постепенно возвращались ко мне. Я услышал треск горящего дерева и ощутил пронзающую боль в правой ладони. Повернув голову, словно какая-то кукла, я заметил торчащую оттуда небольшую стальную палку. Нет сил, чтобы попытаться прекратить эту боль. Нет сил, чтобы закрыть глаза и отвернуться от всего этого хаоса. Нет сил, чтобы убрать лицо от этого кровавого и омерзительного дождя.

Где-то за тучами сверкнула яркая молния, а после в моих ушах раздалось эхо рычащего грома. Да… нельзя забыть такое. Я никогда не верил ни в Создателя, рай или ад, но пространство вокруг меня отлично вписывалось под человеческое понятие преисподни.

В голове были одни вопросы. Почему? Где? Зачем? Но они не помогут, они ничего не решат. На них изначально нет ответа. По сути, нет даже самих этих вопросов… Я задумался и не услышал в этот момент громкий взрыв неподалёку. Пепельное облако поднялось в небеса и плавно слилось с ним. Нужно ли мне вообще обращать на такое внимание? Не знаю. Я уже ничего не знаю. Жизнь уходит также быстро, как и кровь из моей раны, оставляя после себя лишь въедливый металлический запах. Если так подумать, то я даже не знаю что такое жизнь. Жил ли я когда-то? Раз впереди меня ждёт смерть, то я хочу знать чего я лишаюсь. Шанса? Будущего? Мне всё равно. Я встречу свой конец тут. Я… человек, неспособный взглянуть смерти в глаза. Сознание потухает и глаза закрываются. Темнота. Вот мы и встретились… опять.

Крик! Снова он. Хотя нет. Он мне кажется знакомым. От него в моей голове всплывают мутные образы маленькой девочки. Тёмные волосы, заплетённые в косичку, большие голубые глаза. Приятный голос. Тот самый голос, что сейчас вопит в подсознании.

— Брат, — донеслось у меня в голове. Неужели у меня есть…

Приоткрыв глаза, я увидел всё то же кровавое небо. Нет. Пустота подождёт! Свободная рука на автомате потянулась к освобождению другой. Я дёрнул раз — ужасная боль ударила по мне и заставила закричать. Я дёрнул ещё раз. В глазах на мгновение всё помутнело. Тело отказывалось и дальше причинять себе эти муки. Руки расслабились. Но нет! Я заставил себя дёрнуть балку ещё один, последний раз. Агония лишь усилилась. Мой мозг пронзили тысячи игл. Они давили на него, заставляя мой рот издавать душераздирающие крики. Так вот какая боль… человеческая.

— К чёрту! — отбросил я палку, окончательно вынув её из руки. Кровь продолжала бить из раны.

Встать…

Я должен был встать!

На моё удивление, ноги меня прекрасно держали, несмотря на продолжающееся головокружение. Меня тошнило. Не только от причиненных самому себе страданий, но и от вони в округе.

Я осмотрелся.

Маленькие деревянные домики оказались объяты кровавым пламенем. Тут не было жизни. Тут не было даже смерти. Была лишь пустота. Чем она отличалась от той, что грозила мне минуту назад? Мимо глаз пронеслись образы. Галлюцинации? Почти. Воспоминания. Поворот. Налево. Затем вперёд. Свернуть за угол? Да… Это всё, что я понял из них. Мимолётные видения исчезли. Я не запомнил сами образы. Только дорогу. Не став больше терять времени я направил всю свою волю в ноги и сорвался с места.

— Это продержится какое-то время, — бормотал я себе под нос, перевязывая рану на ладони. Кусок ткани, оторванный от штанов должен сгодиться. На мне была старая поношенная и порванная хлопковая одежда. Чёрная, запачканная кровавыми следами. На животе что-то горело. Раны от режущего оружия давали о себе знать.

Если всё правда, то… свернуть за угол и вот он. Это мой дом. Был когда-то. Не сейчас. Теперь это лишь сохранивший былую форму чёрный пепел. Второй этаж провалился вниз. Если бы не украшенный матерью дворик, то я бы и не узнал его. Некогда сочные розы и гортензии вместе с зелёными лианами обратились в прах и стали похожи на грязь. Пламя было и тут. Не такое горячее, но обжигающее. Неохотно пройдя внутрь, я ничего не обнаружил. Нет. Я даже что-то приобрёл. Одиночество. Если это мой дом, то все остальные…

Клац!

Неординарный звук добрался до моих ушей. Под босыми ногами валялся какой-то амулет в виде песочных часов. Внутри я приметил кусок мятой бумаги.

Это должно быть оно. Бегло пробежавшись глазами по тексту я вспомнил. Я понял, что амнезия для меня — дар свыше. Воспоминания, которые я получил здесь и сейчас не имели ничего общего с запиской и амулетом… Голоса навязчиво забирались в голову и изо всех сил напоминали мне обо всём:

— Оставь их! Скоро сюда прибудет Гвардия!

— Они справятся? Можно я хотя бы…

— Давай, идём уже!

Громкий звук падающего предмета. Бам! Бегущие ноги по деревянному покрытию. Разбитое стекло, текущая вода, скрип двери.

— Оставь их!

— Ты прав… Идём!

Голоса мгновенно затихли. Мимо глаз пронеслись образы летящего дирижабля в небе и… захлестнувшее город пламя.

— Где мама и папа? — вдруг спросил меня нежный голос сестры, — Они не дома?

Воспоминания давили на голову, но я не обращал внимания. Ноги не хотели идти. Глаза смотрели куда-то вдаль. Я застыл.

— Эрика… Они… — попытался в слух признать и принять этот факт, — Они…

Перед тем как вернуться в реальность я увидел нечто.

Огромный монструозный глаз с сотней зрачков. Он завис в небе и ужасающе смотрел на горящий город внизу. Белые зрачки хаотично двигались в разные стороны. А небо вокруг этого ужаса искажалось, ломалось.

Лишь галлюцинация. Чего фантазия только не подкинет, когда вокруг такое.

Секундный крик и отголоски обрушившегося дома поблизости. Нет времени раскисать. Нет времени… я взглянул на амулет в виде песочных часов. Омерзительная штука. Я замахнулся, желая выкинуть его, но не стал. Почему? Сам не знал. Но самокопание я отложил на потом. Безделушка оказалась в кармане.

Вперёд!

Ноги сдвинулись с места и понеслись к источнику того звука.

Раз. Два. Три! Четыре! Ещё немного!! Тело ныло от сдавливающей боли. Но я не мог просто сдаться и отказаться от жизни. Не тогда, когда мне есть ради кого жить. Не сейчас. Нет. Никогда! Земля под ногами проваливалась. От неё веяло жаром. Ещё немного. Я продолжал убеждать себя в этом. Продолжал верить, что финишная прямая уже позади. Ещё пара шагов. Путь был далёким. Или мне так казалось… Я разбежался, ускорился и понёсся вперёд, не жалея себя и свои силы.

Наконец… я на месте.

Чёрные руины часовой башни. Звон. Словно колокольчик. После него я почему-то понял, что моя сестра здесь. Под завалом. Изранив все свои руки и сбросив с её обессилевшего тела груз деревянных и стальных руин, я будто бы первый раз взглянул на неё… в живую.

— Ты ведь не…? — пробормотал я, поставив руку перед её лицом. Она не дышала, не двигалась. Какое-то неизвестное чувство забралось ко мне в душу. В горле поселялась тяжесть, словно ржавая колючая проволока обвила его. Глаза заплыли слезами. Я закричал от боли, от обиды, от нахлынувшего одиночества. Весь мир обратился против меня… как вдруг! Вздох. Она глубоко вздохнула. Значит всё ещё жива. Хорошо. На душе мгновенно стало так легко, так свободно. Взяв её на руки я, словно надрессированная собака, направился прочь из города. Прочь из этого ада…

Капли дождя продолжали падать на моё лицо. Мы ушли так далеко, но чувство тревоги не желало оставить моё сердце. Темнота. Впереди была лишь она. Темнота, неизвестность, боль и… холод. Дорога казалась бесконечной. Она всё длилась и длилась. Покосившиеся фонарные столбы указывали нам путь. Но что будет ждать в конце? Дождь прекратился. Внезапно и неожиданно для меня. Послышался еле ощутимый звук двигателя. Он отдалялся. Больше не могу. Я хочу идти, но тело не могло поддержать это стремление. Я упал на твёрдый асфальт лицом. Сестра… Эрика, лежала рядом. Раз. Два… Три. Три секунды, а я не могу подняться. Не похоже на меня. Кисти рук окончательно отказались двигаться и из них выпал и покатился по земле этот злосчастный амулет. И записка…

В углу было написано два еле различимых слова. Но… их писал я. Это точно был мой подчерк!

Только вот… кто я? Память не давала ответа. У меня не было имени. Не мог понять как такое вообще возможно… Оно ведь должно быть у всех людей… Я его не помню? Как бы сильно не старался напрячь голову. Его просто нет. Эти два слова внизу жалкого клочка бумаги… Пусть хотя бы это им станет.

Звук двигателя вернулся. Непонятная машина зависла в воздухе и свет её прожектора осветил нас с сестрой не хуже солнца. Подул сильный ветер. Записка хотела улететь, но я не позволил ей. Последними силами… и не важно как я себе навредил этим, но мне не хотелось отпускать её. Это ведь моё прошлое. Записка порвалась и её часть с моим «именем» устремилась вдаль. Это уже не важно. Теперь я его знаю.

«Aid Them» — говорил тот клочок. «Спаси их». Но кого? Почему-то я сразу понял. Пусть эти строки сопровождают меня всю жизнь. Если проговорить слова слишком быстро, то получится… Aid’em. Эйден. Да… Теперь это я.

Три. Два. Один. Тьма забвения вновь забрала меня, окутала взор и чувства… Я мог надеяться лишь… на спасение сестры и… только.

Далекое далёко испарилось. Я узрел пустыню. Конец света. Конец жизни. Конец смерти. Нечто принесёт всему погибель и оно же станет его спасением.

Эрика попала в кому, а война в скором времени закончилась, не выявив общепризнанного победителя.

Так, началась эта история. О нет, она будет не обо мне. Вы прочитали лишь отрывок, зачин. События, что повлекли за собой начало и конец наших устоев. Устоев империи Аркрегия и всего мира.

Эта история не об Эйдене. И это не был её конец. Отнюдь. Лишь начало. Вы ведь внимательный читатель? Это была даже не первая глава, а нулевая. Но и прологом тоже не назовёшь…

Всё с чего-то начинается. И обычно, этим «чем-то» не является единичка. Всё всегда берёт истоки из пустоты. Из нуля.

Оно развивается, начинает жить. И в итоге — умирает.

Печально ли это? Кто знает? Истории пишутся не для того, чтобы их просто читать. Они создаются ради открытия нового.

Что откроет мой читатель? Мне неизвестно.

Но эта история именно для него.

Легенда о мире, которого никогда не было, но о людях, что живут всегда…

Эпизод 1. Иллюзия Беглеца

Часть 1. Этот нерушимый пакт

«…Жизнь, как пущенный по инерции шар, имеет резкое начало, но увядание в конце. Тот, кто подарил движение шару носит имя Родитель. Тот, кто обрекает шар на увядание изначально, на судьбу, заключённую в жизни»

Лилит Джезабел, проповедь Джезабилитов

1438 год.

— Скорее! — донёсся голос моего брата, — Заходи, пока не…

Его клич с каждой секундой отдалялся и утихал, несмотря на мои старания подойти ближе. Холодный сносящий с ног ветер и бьющий в лицо колкий снег не давали мне сконцентрироваться на дороге. Горожане уже попрятались в домах. Буря пришла внезапно.

Тогда, я даже не думала, что наш шаткий домик выдержит её натиск. Передо мною упал фонарный столб. В ужасе я ступила назад и ощутила, как порывы хаотичного ветра сносят меня, стараются повалить на землю.

— Держу! — появился возле меня брат, схватив за отмороженную руку. Мы взяли привязанную к крыльцу толстую верёвку и начали продвигаться по ней к убежищу. Кое-как, но нам удалось добраться до входной двери. Ураган подхватил меня и бросил лицом вперёд вместе с горстью леденящего кожу снега. Благо я уже была внутри.

— Стой! Я помогу! — подбежала я к брату Эйдену, укутанному в изорванное пальто. Дверь, словно оживший зверь, не желала закрываться и изо всех сил брыкалась. Лишь общими усилиями мы смогли поставить на ней замок и отгородиться от ужасов, что творились на городских улицах.

Не медля, Эйден направился к камину с коробком спичек в руках. На стенах уже появился иней, а я не могла и слова без дрожи выговорить. Брат не хотел, чтобы дело окончилось жуткой болезнью, как две недели назад. Тогда он не успел мне помочь вовремя, за что, похоже, не перестаёт винить себя и по сей день.

— Чёрт! Давай же! — скрипя зубами выбросил он очередную спичку в сторону, — Ну же!!

Каждая частичка моей кожи ощущала пронзающую боль, оставленную неугомонной бурей. Ни рукой, ни пальцем не пошевелить… я стояла в прихожей, как каменная статуя.

И я и он знали, что от этих спичек не будет проку. Смысл в огне, если хворост в камине мокрый… Мы не ожидали прихода такой напасти и не успели запастись новым.

Кое-как поднявшись и подойдя к нему на своих дрожащих ногах, я протянула к камину свою правую посиневшую руку, которая так истончилась, что максимально стала похожа на голую кость.

— Подожди… — выдохнула я последние остатки тёплого воздуха из лёгких. Глаза сами собою закрылись и через мгновение прямо от сердца и до самой ладони прошёлся горячий электрический разряд. Пальцы невольно дрогнули, случайно коснувшись дров. Звук шипения!

Прозрачный пар взвился ввысь и моментально испарился. Эйден попробовал зажечь пламя ещё раз и…

Треск загоревшегося дерева. Тепло начало медленно распространяться по комнате, забирая все наши тревоги и страхи.

— Я же просил… — уселся брат перед камином, грея дыханием свои руки, — А ты обещала, что не будешь продолжать изучать это.

— Иногда можно сделать исключения, — стыдливо отвела я от него взгляд, уставившись на бурю за окном, которая сумела затмить собою даже высокие снежные горы, обычно видневшиеся вдали, — И, как видишь, это умение бывает полезным… Без него мы бы…

Но мои отговорки и оправдан я не имели на него влияния.

— Дело не в полезности. Дело в принципе, — пробурчал он в ответ, освободив шею от сдавливающего её грязного шарфа, — Это ИХ наследие. Пора бы тебе забыть обо всех глупостях и сконцентрироваться на настоящих проблемах. На жизни.

— Но это ведь… как волшебство, которое мы видим в сказках! — попыталась я смягчить брата.

— Эрика! — повысил он голос, — От этого ты не получишь ничего, кроме бед, разочарования и боли. А всё это они и так нам уже дали!

— Я… понимаю. Прости меня.

Увидев мой мрачный вид, Эйден подвинулся ближе и прижал меня к себе:

— Мы справимся сами. Как люди. Как семья.

Я не ответила. Моё согласие и без того понятно. Это была лишь очередная буря в богом забытом месте. Очередное выживание в суровой действительности. И я понимала, что «магия» из сказок тут не особо поможет. Для меня, в мире было два настоящих человека — мой старший брат Эйден и я.

Всё остальное — препятствие или угроза. И только так, только с такими взглядами я всё ещё тут. И лишь благодаря друг другу мы «живём».

Мои глаза устремились вглубь густого зелёного леса. Хотя нет, они всегда смотрели туда. Свежий запах пленял мои чувства, а кожа, словно по волшебству, ощущала приятный ветерок, но вот разум… Лишь он напомнил мне о том, что передо мною обычная картинка на старой странице потрёпанной детской книжки. Тяжёлый вздох вырвался у меня изо рта. Пришлось вернуть эту красочную сказку обратно в коробку и задвинуть её куда подальше. Тут было ещё столько всего интересного. Вечности не хватит, чтобы всё это осмотреть. А время здесь — непозволительная роскошь.. Уже светало…

— Как же быстро летит время, — неосознанно вырвалось у меня. Могу поклясться, что провела тут от силы пару часов. Золотые солнечные лучи ослепили сперва меня, а после принялись освещать серебряные просторы моего заснеженного городка. Лучи не грели… они не давали мне чувства наступления утра. Они не давали мне чувства нового дня. А ведь мне хотелось лишь…

— Эрика, ты долго ещё там торчать будешь? — послышался раздражённый голос моего старшего брата снизу, — Завтрак не будет ждать тебя вечно!

Мои долгие раздумья рассеялись и я в тот же момент вернулась на землю, к своей обыденной жизни… Не то, чтобы мне было на что жаловаться, но… нет, уже не важно. Уже не важно для меня. Я резко встала и ощутила под ногой что-то крупное.

«Точно! Нужно будет это показать ему» — подумала я тогда. Не став больше испытывать терпение брата, я закрыла дверь на чердак и спустилась в гостиную, где меня уже ждали горячие по разным причинам завтрак и братишка Эйден.

— Я знаю, что ты хочешь сказать, — начала было я, сперва не узнав свой собственный голос после целой ночи молчания…

— Раз знаешь, то давно бы перестала проводить на чердаке целые ночи! — рявкнул он на меня, даже не посмотрев в глаза. И верно. Я вся в пыли и паутине. По одному вдоху можно понять что я в очередной раз копалась в барахле и старье, оставленными нашими родителями. Моя рука потянулась к карману на штанах в попытке показать Мистеру «Я знаю что для тебя лучше» очередную находку, но… сейчас было не самое лучшее время. Всё что мне оставалось — извиниться и сесть за наш шаткий обеденный стол.

Пока я жадно поедала фирменный омлет брата с приправами, стояла пугающая тишина.

— Как идут дела в закусочной? — вдруг произнесла я в надежде отвлечь Эйдена от мрачных мыслей.

— Шеф уволился ради освободившегося места в столице, — сразу же ответил он, выпив чая, — Теперь будем справляться сами.

— А что… если мы не продержимся на плаву?

После этих слов он медленно и спокойно отложил в сторону столовые приборы и пронзил меня своим колким взглядом:

— Тогда попытаем счастье в другом месте… снова.

Каким бы требовательным и жёстким Эйден не казался, но при всём что сейчас вокруг творится… он утаивает. Нет. Скорее не хочет волновать меня. Если мы не сможем устроиться в этом городе, то подохнем на улице с голоду. В стране уже не осталось так много мест, где бы нам были рады. Мы — люди без прошлого. Дети войны, впитавшие в себя кровь и ужасы десятилетней давности. Те, кого не должно существовать. Призраки ушедших времён. Такие же невидимые для остальных, как и сама история Аркрегии.

— Думаешь… — неуверенно начала я, отодвинув недоеденный омлет в сторону, — Думаешь, родители гордились б..?

Клац! Мой вопрос был прерван сильным ударом кулака Эйдена об стол. Да таким, что ножки чуть было не переломились.

— Даже не начинай об этом! — обжёг он меня и взглядом, и повышенным тоном, — Не нужно портить день с самого утра!

— Я понимаю, н-но ведь…

— Никаких «но»! И слова не хочу..!

Я и забыла как ему противна эта тема. Не желая тревожить зверя внутри брата я резко встала, извинилась и начала одеваться.

Улица не спешила приветствовать меня теплотой. Да и вообще город Гра`алит не славился приятной погодкой круглый год.

Перекинув через плечо затёртую сумку я направилась к выходу.

— Постой, — остановил меня брат, когда я только взялась за ручку входной двери. Можно было подумать, что он решил дочитать свою нотацию и вновь выразить свою точку зрения, но…

— Паутина… в твоей косе, — пробормотал себе он под нос, склонившись над тарелкой.

Я взяла свою маленькую косу из тёмных волос и выбрала оттуда надоедливые нити паутины. Более я не задержалась.

Улицы Гра`алита не пестрили разнообразием. Водные насосы тут и там. Почти у каждого дома стоял гидро электродвигатель, обеспечивающий минимальное поддержание света и тепла по ночам. Хоть это место и было крошечным и провинциальным, но даже тут был свой шарм. Ведь ты больше нигде не увидишь такое количество прорех в земле.

Это место, как и любое другое в нашей стране, было построено на возвышенностях. А что внизу? Конечно же бескрайний океан. Вечно бушующие воды. Земли Гра`алита изранены трещинами в земле, через которые можно было созерцать всё это. Нескончаемый рёв плескающейся воды внизу. Через расщелины вели всевозможные мостики из стали и дерева, которые во время всевозможных праздников украшались бумажными фонарями и оригами.

Хоть это был основной изъян нашей страны, но мы смогли обратить его в силу. Ведь именно на водной энергии и держится наш технологический прогресс. Водные насосы, гидроэлектростанции, трубы, перекачивающие жидкости — всё это давало нам тепло, электричество и безопасность. Но механика не вечна. Она имеет привычку ломаться и угасать. Именно поэтому существуют такие люди, как я.

Чёрно рабочие, рискующие своим здоровьем ради исправления мелких неполадок. Можно сказать, что я механик.

— Надо же… — протянула пожилая женщина, наклонившись надо мной.

Я уже заканчивала докручивать последний винт. Если ошибусь сейчас, то горячий поток воды может хлынуть на меня и выжечь всё лицо. Как это было мило с её стороны отвлекать меня… Хотя, на самом деле, мне уже попадались клиенты, которые были бы не прочь увидеть агонию их помощника. Мир пестрил людьми всех мастей.

— Готово! — наконец смогла я разогнуть спину, — Что вы там говорили?

Женщина постучала кулаком по насосу и кивнула:

— Твои глаза.

— Простите? — убрала я инструменты в сумку.

— У вас с братом похожие глаза, — растянула она на лице морщины в подобии улыбки, — Голубые, словно чистое небо.

— А… да, спасибо, — вытерла я пот со лба, увидев отражение зрачков на вычищенной поверхности насоса, — Но такого неба не увидишь в этих местах.

— Именно поэтому они так прекрасны, дорогая!

Она вытащила из кармана три прозрачные монеты квадратной формы и вложила их мне в руку. Эта стандартная цена за мою работу. Три регии. Не то, чтобы на них можно было прожить хотя бы пару дней, но на пропитание хватало.

— Бабушка, я дома! — забежал мальчик в гараж. Весь грязный и мокрый он сразу же получил лекцию о том как не нужно купаться в снегу. В нашем отдалённом от столицы городке не было даже простого радио, поэтому единственным средством распространением информации являлись чёрно-белые газеты.

Одну такую прикупил с собой внук этой женщины. Я невольно запустила свой взгляд и пробежалась по колоннам текста.

Как всегда, пресса писала о всевозможных ужасах. Печально. А ведь раньше первые страницы пестрили различными сводками с спортивных игр и премьер опер. А сейчас… война. Не прошло и дня, чтобы кто-то не вспомнил об этом печальном событии десятилетней давности.

На этот раз заголовок гласил о новой жертве какого-то не пойманного убийцы, а политики винят во всём разбитые судьбы людей после гражданской войны. Противно читать. Мне и своих проблем хватает. Что происходит там, вдали, мне не интересно… почти.

— Смотри что у меня есть для тебя, — показала женщина небольшую книгу в зелёной обложке внуку, — Ты давно хотел её, да?

Мальчик засиял от радости и жадно принялся перелистывать подарок.

— «Сказка о глупом мудреце и говорящем огне»? — присела я рядом с ним, — Я её знаю. Тебе понравится!

Мальчик улыбнулся и ответил, указав пальцем на картинку зелёного леса и спящего человека под высоким деревом, что закрывало небосвод своими ветвями:

— Хочу увидеть это! Этот лес! В живую!

— Я тоже, малыш, — взъерошила я ему волосы, — Когда-нибудь…

Попрощавшись со всеми я направилась домой. Это был мой последний заказ. Солнце начинало садиться. Мне сказали, что я умею ладить с детьми. Не часто услышишь комплимент. Особенно на работе. Всю дорогу до дома я тешила себя этой сладкой мыслью. Что… может быть, у меня есть то к чему стремиться? Что я смогу, когда-нибудь, зажить нормально. Я… и мой брат.

— Ты поздно, — встретил он меня у порога, — Что-то случилось?

— Нет, — повесила я куртку у двери и прошла в гостиную, — Ничего…

— Вокруг бродит убийца, а ты задерживаешься допоздна? Безрассудство — твой конёк! — рявкнул на меня Эйден.

Его излишняя забота с одной стороны были приятна. Но большую часть времени она раздражала. Он привык видеть себя в качестве отцовской фигуры. Меня это изрядно бесило!

— Я смогу за себя постоять, — плюхнулась я на кресло, — Уж не тебе меня защищать.

— Неблагодарная! — повысил он голос, — Кто работал не покладая рук, чтобы купить дом и вытащить тебя из… комы?

— Каждый раз когда мы спорим ты приводишь именно этот аргумент! Я устала! — вскочила я с места от нахлынувших эмоций, что копились во мне уже давно, — Кто точно «неблагодарный» — так это ты! Ты проклинаешь родителей и..!

— Молчи! Не хочу этого обсуждать! — пнул Эйден ногой стол. Наступила минутная тишина. Мы оба поняли, как ошибались. Он и я сделали глубокий вдох.

— Давай забудем об этом… — предложил брат, сев за стол.

Обычно, я бы извинилась и согласилась с ним, но… мне вспомнилась та картинка в книжке. Перед глазами встали все подобные ссоры и моё страстное желание вырваться из этой клетки. Если я и дальше буду потакать себе в подобных делах, то никогда не увижу подобного пейзажа. Не почувствую тепло мира, что таится за гранью Гра`алита.

— Держи! — резко выбросила я из кармана свою находку на стол. Эйден спокойно осмотрел небольшие песочные часы в виде амулета на ниточке, но ничего не ответил, а лишь косо посмотрел на меня.

— Я нашла это вчера! Вместе с этой запиской! — протянула я ему мятый кусок бумаги.

На нём, корявым почерком, было написано: «Это наш с папой вам подарок. Что бы не случилось, что бы вы не пережили в этой нелёгкой жизни, помните — время лечит всё. Даже, если нас не будет рядом, помните, что мы всегда будем любить вас».

Низ листка был оборван.

Эйден никак не отреагировал, даже после того как закончил читать эти строки.

— Скажи мне, неужели ты думал, что обличив их в безответственности… что они оставили нас на произвол судьбы… — трясясь кричала я, оперевшись руками о стол, — Неужели ты думал, что это… что обвинение их во всех смертных грехах поможет тебе забыть о их существовании?!

— Но они оставили нас, беспомощных детей, умирать на улице во время войны! — смял и кинул он в сторону эту записку, — Какая-то записка со сладкими речами не изменит этого факта! Их больше заботили собственные жизни, нежели жизни их родных детей!

Рука Эйдена потянулась к замершим песочным часам, но я быстро схватила их:

— Нет! Ты и так достаточно… чёрт! — вышла я из-за стола и схватила куртку, — Мне нужно проветриться…

Распахнув входную дверь и впустив в гостиную холодный ветер, я быстрым шагом вышла на улицу и направилась к торговым районам.

Везде уже во всю кипела жизнь. Хотя какая жизнь тут может быть? Снежная пустыня с парой деревянных домов, которую обозвали городом. Единственным, что всегда скрашивало мои будни были невысокие рябины, покрытые толстым слоем снега. Такие прекрасные и в тоже время такие несчастные. Словно неведомый художник создавал эти картины, зная что их никто никогда не увидит, не оценит по достоинству.

Большинство людей куда-то бежало. Некоторые из моих облюбованных мест были закрыты, а парк, в котором я каждый день проводила часы, опустел. Вдали можно было услышать взрывы фейерверков. Постойте… сегодня на центральной улице проходит знаменитый фестиваль в честь местного бога долголетия и урожая — Акора. Я ушла из дома… да, я намеревалась вернуться, но позже. Нужно привести мысли в порядок прежде чем я посмотрю Эйдену в глаза. Фестиваль, да? Значит, большинство лавочек закрыто. В итоге, я смогла бы скоротать время именно там.

— «Время всё лечит», да? — прошептала я, глядя на застывшие песочные часы в своей покрасневшей от холода руке. Не хочу забывать о родителях… нет. Какими бы они не были. Эйден просто слишком гордый и упрямый, чтобы понять.

Резким движением я набросила на шею этот символ вечной преданности семье и завернула за угол. Праздник был в самом разгаре. По холодным каналам города плывут небольшие корабли, на которых стоят оркестры и танцоры. Слышны всевозможные возгласы, хлопки и песни. Смех и радость обычных горожан были видны невооружённым взглядом. Слившись с толпой, я постаралась забыться. Все были такими радостными, что на душе становилось ещё хуже. Казалось, что я одна во всём мире… одиночество нахлынуло на меня, словно цунами, и забрало все мои мысли в пустоту. Я уже ни о чём не думала. Я лишь жалела себя…

Краем глаза я заметила на крыше одного из невысоких зданий… светловолосого паренька! Тот помахал мне в ответ рукой и улыбнулся, а после принялся дальше наблюдать за фестивалем. Кому только придёт в голову… А, наверное какой-нибудь любитель опасностей. Хотя да, признаюсь, я немного завидовала его беспечной улыбке. Кто бы он не был.

Попытавшись силой воли растянуть свои губы в подобии похожей улыбки, у меня получился не очень приятный результат. А А после, устремив взор на крышу того здания, я уже не нашла того паренька. Уже ушёл..?

Не успели люди произнести пламенную речь и не успела я окончательно окунуться в свои мысли… Вдруг земля затряслась! Наверное кто-то выпустил большой фейерверк. Но толчок повторился. И опять! Ещё раз!

Город располагался у подножия высокой горы, что отделяла нас от остального мира. Возле её вершины прогремел взрыв. Столкновение… Дирижабли, что всегда наблюдали за заледенелыми улицами Гра`алита, столкнулись с горой. А потом… потом последовал час расплаты.

Снег сошёл со склонов. Необычайно большая лавина устремилась в нашу сторону. Но это была не единственная беда…

В одно мгновение белоснежные улицы зажглись алым пламенем, а прохожие начали разбегаться кто куда. Музыка и веселье стихли.

Мне хватило пары мгновений, чтобы понять — пора бежать. Но ноги не слушались. В какой-то момент я обнаружила себя на земле. Мимо в криках пробегали горожане. Одни спотыкались и падали, а другие переступали через их тела и неслись всё дальше от надвигающегося рока.

Может, и мне оставалось недолго. Поднявшись на дрожащих руках и взглянув вверх… я осознала — спастись невозможно. На город падал огромный дирижабль. Настолько большой, что казался метеором, заслонившим половину вечернего неба. Осмотревшись по сторонам, мне никто не попался на глаза. Оторвавшиеся горящие осколки усеяли улицы и забрали множество жизней. Единственная надежда, ожидающая меня — прыгнуть в ледяную воду, что по сути равноценно самоубийству… До меня наконец дошло, что я в любом случае умру. Хоть может и не сразу, как в случае с лавиной.

Останешься на месте — умрёшь. Побежишь — умрёшь. Спрячешься — умрёшь.

Но я… я не желала принимать эту истину.

Поднявшись на ноги и сжав песочные часы в руке, я решила попробовать. Какая-та часть меня стремилась к выживанию, другая — боялась, третья — давно уже приняла смерть. Меня охватил ураган чувств и эмоций. От всего происходящего голова шла кругом.

Позади спускалась лавина и падал военный дирижабль. А передо мной бурлили ледяные воды города Гра`алит. В это было сложно поверить… Во всё это. Может я спала? Как же я хотела верить, что это всего на всего моя безумная фантазия, разыгравшаяся на нервной почве.

Времени на размышления уже не было! Сейчас или никогда! Сглотнув накопившуюся во рту слюну, я разбежалась в сторону узенького водного канала и…

— Воу! Ты прямо-таки торопишься на тот свет! — прозвучал еле слышимый во всём этом хаосе женский голос позади меня. Чья-то рука схватила меня на шиворот и остановила прямо перед краем платформы. Я обернулась и приметила высокую рыжую девушку с бледноватым круглым лицом.

— Ч-что..? — произвольно вырвалось у меня. Незнакомка осмотрелась и ударила меня ногой под зад, свалив на палубу небольшого праздничного корабля, а после последовала за мной, громко приземлившись на деревянное покрытие. Её рука изящно провела по пыльной поверхности пола и корабль, на моё удивление, оттолкнуло на противоположный берег.

— Квинтэссенция… — сразу поняла я суть этой манипуляции. Меня прибило к стене. Незнакомка выпрямилась и подошла ко мне:

— Сейчас ты моя заложница. И у тебя нет выбора, — грубо подняла она меня за руки и толкнула в сторону пока ещё целых улочек, — Иди вперёд, если хочешь выжить!

По уже сложившейся привычки я дотронулась до своего амулета на шее… Хотела бы я так сказать. Но его там не оказалось! Моей единственной ниточки рассудка, которая могла бы успокоить мою душу! Я не слушала слова этой сумасшедшей. Я просто…

— Убери свои руки! Нужно..!

— Ты вероятно не поняла, крошка, но у нас нет времени! Или ты не заметила всё ЭТО?!

Рыжеволосая говорила правду. Нельзя было задерживаться. Ни на секунду. Вот только какой был её план — я не знала. Бежать по узким улочкам города и ждать пока нас накроет лавина? Или спрятаться в доме и быть погребёнными заживо?

— Я должна спуститься! — удалось мне вырваться из её хватки и ринуться к краю. Я уже догадалась куда подевался мой амулет. Но мне пришлось прыгнуть не только поэтому…

Незнакомка ринулась за мной. Прогремел взрыв. Что случилось на улицах города… дирижабль упал? Сколько людей погибло? Все эти вопросы вылетели из головы как только я увидела перед собой бушующие воды. Отвесные стены не позволяли за что-либо ухватиться. От жара поверхности до леденящего холода этого бесконечного океана.

— Ты проблемнее, чем мне казалось!

Крик рыжеволосой похитительницы дошёл до моих ушей лишь в самые последние мгновения. Я приготовилась к столкновению с бушующими волнами! Падая с такой высоты мне миновала смерть…

«Хах!» — усмехнулась я про себя. Иронично, что это оказался очередным вариантом быстрой смерти.

Я выставила руки перед собой и… бум!

Тело очутилось внутри чего-то мягкого и холодного. Щипало кожу. Снег? Да, это был именно он. Посреди канала?!

Незнакомка приземлилась рядом и почти сразу же схватила меня за куртку и оттащила в сторону камней и скал. Буквально через пару секунд сверху упал металлический и деревянный мусор вместе с горой льда и снега. Лавина уже накрыла город…

Ударная волна от взрыва не задела нас, но даже отсюда мы ощутили её мощь.

— Аучь!

— Да что с тобой такое?! Ты спятила?!

Пока я потирала покрасневшую щеку от её внезапной пощёчины девушка сделала глубокий вдох и решила вести себя по сдержаннее:

— Забудь. Что сделано, то сделано. Нужно выбираться отсюда… И поскорее.

Рыжеволосая развернулась, взмахнув поло своего тёмного-алого пальто, и принялась осматривать скалистую местность. Тут ничего не было. Ни души. Звуками здесь являлись лишь наши с ней голоса и шум волн, от которых даже на расстоянии веяло могильным холодом.

Но помимо всего этого рядом находилось ещё кое-что — мой амулет, одиноко лежавший на краю плоского камня. Удивительно, но стекло не поцарапалось. Он был, как новый. Однако, песок в нём всё ещё не хотел сыпаться.

— Ты прыгнула сюда только ради этой безделушки? — буркнула девушка, видя как я надеваю амулет на шею, — Тебе когда-нибудь говорили насколько ты безрассудна?

— Не совсем… Это был единственный выход, учитывая обстоятельства. Тем более, ты умеешь управляться с Квинтэссенцией, так что…

— Какой холодный расчёт, — выскребла она снег из сапога, — Уповала на мои способности, о которых только недавно узнала?

— Тогда, тебе удалось оттолкнуть корабль к другому берегу, — устремила я узор ввысь, к темному небу, — Я подумала, что…

Незнакомка рассмеялась:

— И ты уповала только на это? Забавно, — сделала она многозначительную паузу, осмотрев меня с ног до головы, — Откуда такие..?

— Да, даже в такой глуши есть люди, умеющие читать, — прошла я каменной стене, — Давай не будем заострять на этом внимание. Нам предстоит долгий путь наверх.

Девушка думала, будто мы будем добираться вручную? По отвесной стене? Даже с помощью Квинтэссенции это было бы проблематично.

«Не нужно искать для себя препятствий, которых нет» — ответила я ей тогда, указав на проход. Внутри нас ждала каменная лестница, тянущаяся до вершины. Кроме этого… зал пустовал. Лишь серые стены, освещённые парой ламп. Раньше тут была шахта. Да и весь этот город когда-то славился своими полезными ресурсами. До гражданской войны…

У людей есть вредная привычка использовать всех и вся для достижений своих целей. Конечно, кто-то может назвать это полезным навыком. Но точно не я. Такие методы заставили Гра`алит окунуться в пучину забвения, а его жителей сражаться за кусок хлеба.

Поверить не могу, что мой брат пережил все те события. Именно в тот момент я осознала какой неблагодарной была. Ведь Эйден всегда был рядом. Он всегда помогал мне, поддерживал, не давал пасть духом даже когда дела были хуже некуда. А я… мне было стыдно за свой поступок перед уходом.

Я скучала по былому образу жизни. Как никогда.

— Сара, верно? — припомнила я вдруг имя рыжеволосой спутницы. Она вскользь упомянула его перед входом в пещеру, но с тех пор мы и не говорили. Идти было далеко. Мне представился отличный шанс выяснить… многое.

— Да. Сара. Пока что этого достаточно, — с недоверием кивнула она в ответ.

— Что тебе было от меня нужно? Кто ты? Что вообще произошло?

— Тише! — усмехнулась та, поравнявшись со мной, — Я не могу тебе всего рассказать. Но кое-что ты должна узнать сейчас… Случившееся — твоя вина.

Ноги впились в землю и не дали мне ступить дальше. Я ожидала любого ответа, но не этого. В груди появилась тяжесть, груз какой-то ответственности. Дыхание сбилось, но, несмотря на это, я спросила Сару о смысле её слов.

— Не принимай всё близко к сердцу, — позвала она меня за собой, — Главное держись рядом. Объяснения подождут.

Мне отнюдь не хотелось следовать за таким мутным человеком, но, пока наши пути совпадали — я не возражала. Возможно, её откровение и было выдумкой, бредом сумасшедшего. Тогда мне было плевать.

Наши глаза ощутили прилив света поверхности. Мы добрались. Ноги вязли в снегу чуть ли не по колени. Шок почти сразу же пронзил меня. На этой серебристой поверхности торчали различные части тела. Оторванные или нет — сказать было трудно. Земли была запятнана лужами крови. В голове крутились вопросы о количестве жертв. Но самое важное…

— Эй, погоди!

Что бы она не говорила, но мне было нужно бежать. Пару кварталов… лишь они отделяли меня от вида знакомых улиц и вывесок. Дыхание почти иссякло и лёгкие начинали заполняться холодным паром. За каких-то пару минут… мне казалось, что прошла целая вечность, но я успела добежать до дома. Я спешила сама не знаю куда. Спешила развеять страхи и опасения.

— Стой! — вытянула передо мной руку похитительница. Длинные яркие волосы незнакомки начали колыхаться на ветру, закрывая обзор. Ей это не мешало. Она устремила взор куда-то вдаль, пытаясь рассмотреть группу людей впереди. Она сказала, что я её заложница. Было бы хорошо подумать о плане побега, но как только я сделала шаг назад, издав неприятный скрип снега, похитительница схватила меня за руку и с силой направила в переулок. От такой неожиданности я чуть было не упала, но, пусть и сохранив равновесие, всё-таки впечаталась лицом в стену. На языке был ощутимый привкус крови. Сара прошла за мной, по пути взяв в руки деревянную палку из мусорной кучи.

— Идём, — решительно позвала она меня, пройдя чуть дальше, во мрак незнакомого мне переулка. Я не двинулась с места.

— Идём! — в этот раз она рявкнула, напомнив мне тем самым недавнюю ссору с Эйденом. Я не двигалась. Все эти события всё ещё не уложились в голове. В них нет смысла. В них нет… мне бы хотелось, чтобы их самих не было. Мои глаза смотрели в пустоту. Ничего не могла с собой поделать. Было ли это слишком для меня? Возможно. Смятение настигло меня также внезапно, как и гроза посреди шторма. Удар прямо в душу. И всё же…

— Не пойду, — наконец ответила я, взглянув ей прямо в невозмутимые изумрудные глаза. Девушка подошла ко мне, желая что-то ответить, но заметила кого-то позади меня. И правда, тогда я слышала шаги. Раз, два, три. Три! А может и четыре человека. Желая развернуться и закричать о помощи, я повстречала перед своим лицом холодную руку Сары. Она схватила меня и оттащила в сторону. Четверо людей в лёгкой алой броне быстро прошли и скрылись за поворотом. Они были солдатами местной военной организации — Гвардии. Таких легко узнать по красной униформе и символу в виде щита, вышитому на видном месте.

— Пусти! — оттолкнув её вырвалась я из цепких объятий, — Кто ты вообще такая? Наверняка опасная преступница, раз не хочешь попадаться на глаза гвардейцам!

Сара стыдливо отвела взгляд, заранее дав понять о своём ответе. Блюстители порядка скрылись за ближайшим поворотом. Что меня напрягало… так это их безразличие к всем жертвам лавины. Разве так можно? Они просто не видели трупы под своими ногами, перешагивали через них, как через камни и сугробы.

— Может ты права и я преступница, — спустя пару мгновений произнесла она, ещё крепче сжав деревянную палку в руке, — Но это ТЕБЕ не нужно встречаться с ними!

Очередной бред этой сумасшедшей. Не хочу и слова больше слышать. Я развернусь и уйду. Так я думала. Последует за мной — дам отпор. Но не соби…

— Дирижабль, упавший с неба, — вдруг продолжила она сверля меня своими холодными круглыми глазами, — …Искал тебя.

Не успев и слова сказать, не успев что-либо ей возразить и даже не успев обдумать это заявления, я была поставлена перед выбором, казалось бы, всей моей жизни.

— Идём со мной, если хочешь жить… нет! Если хочешь знать, — протянула она мне руку. Я колебалась. Ещё бы нет. Никогда не была сильна в принятии таких важных решений. Если честно, то мне всю жизнь помогал Эйден… Мне не понять всей тяжести ответа за свой выбор. Сердце бешено колотилось, норовя вырваться из груди. Дыхание замерло.

— Зови меня Сарой, — вдруг добавила она, попытавшись изобразить на своём лице некое подобие улыбки. А через мгновение с неба начал большими хлопьями падать снег. Не знаю почему, но вся эта ситуация казалась мне сном. Не прекрасным, не ужасным. Просто сном. Может это и был решающий фактор в принятии решения, но…

— Погоди, — проигнорировала я её предложение, завернув за угол. Картина, что сперва не коснулась меня наконец стала явью. Девушка за моей спиной знала это… А я, увидев руины своего дома, заваленные снегом… оцепенела, ощутив холод одиночества.

— Мне жаль.

Да что её слова могли мне дать?! Я была неутешна. Брат погиб под лавиной, оставшись зол на меня до самого конца.

— Я… даже не успела… — прошептала я себе под нос. В тот момент мне не хотелось жить. «лучше бы я погибла вместе с ним» — думала я тогда. Жили вместе, как семья и умерли бы как семья. Но он почему-то решил уйти первым.

Я не плакала. У меня было разрываемое горем сердце, но никто лучше меня не знал бесполезность этих слёз. Хотя Саре могло показаться иначе.

Я попала в ночной кошмар, от которого не очнуться. У меня ничего не осталось. Даже предназначения. Я стояла посреди мёртвого края. Хотелось забиться в какой-нибудь угол и продолжить жалеть себя, но… во мне бурлило страстное желание стать сильной. Ради брата. Ему бы точно не понравилось моё нынешнее настроение! «Встань и иди вперёд! Не обращай внимания на камни под ногами и смело иди по своему собственному пути» — сказал бы Эйден. Сама того не понимая я согласилась на предложение Сары. Такое чувство… будто мой путь отныне пролегал рядом с ней.

«Согласна»

Звенели собственные слова в голове.

Пробегая через незнакомые кварталы города, моя спутница внезапно остановилась и жестами попросила подождать. Приготовив своё «оружие» к быстрому удару неприятеля, Сара медленно продвинулась вперёд, стараясь не дышать и не издавать лишних звуков. И тут я поняла. Если я теперь с ней, с преступницей, значит и я… тоже? Что ещё хуже — Гвардия может не просто выступить против нас, но и убить, манипулировать… зная их методы, это может быть что угодно. Я уже начала жалеть о своём решении.

Из-за угла показался невысокий парень, укутанный в синеватую тёплую одежду. Сара замахнулась на него, но в последний момент остановилась, тяжело выдохнув от облегчения.

Темноволосый незнакомец повернулся к нам лицом и… он был слепой. Его глаза сравнимы с толстой коркой льда, через который не пройдёт ни один лучик света.

— Ну наконец-то! Слава Ароне, — мимолётно улыбнулся он, обратившись к Саре, — Тебе нужно выработать привычку не убегать одной и не остав…

— Давай потом прочитаешь мне лекцию, — грубо прервала его Сара, подозвав меня жестами к себе, — Я нашла её.

— Правда? — пригляделся он ко мне. Пусть и без зрения, но его глаза ощутимо осматривали меня.

— Как вас зовут, юная леди? — наконец спросил парень. Его большая мужественная рука совершила пирует в воздухе и элегантно поприветствовала меня. Сара явно торопилась и всеми силами пыталась свести наше общение к минимуму.

— Эрика…

Но не успела я закончить фразу, как Сара схватила мою руку и оттащила в сторону, повысив тон:

— Нет времени! А ты, — повернулась она к своему напарнику, — Лучше работай ногами, а не языком, Немир!

Сказала, как отрезала. Одно мгновение и мы уже во всю несёмся по главным улицам города, направляясь, судя по всему, к шоссе. Казалось бы, этот слепой парень остался позади, но нет. Краем глаза я заметила его бегущий силуэт по правую сторону.

— Как ты… бежишь в таком состоянии? — взяло вверх моё любопытство. Бежать и без того было тяжело. Так я ещё и дыхание сбила этим вопросом, который сам Немир, наверное, посчитал глупым.

— Ты в своей деревушке когда-нибудь слышала про Квинтэссенцию? — усмехнулся он в ответ, указав на свои кристально чистые глаза, — Долго объяснять. Давай скажу, что это волшебство.

Я прекрасно понимала что это такое, но всё равно… Хотя нет. Пока он не бежал рядом, воздух был намного холоднее. А теперь… теперь рядом со мной даже снежинки не летают. Тут точно есть какой-то трюк. Квинтэссенция, энергия жизни, не может такого делать. По крайней мере я не ничего подобного ни разу не встречала, когда читала книги.

Ноги уже не могли нести вперёд моё усталое тело. Голова кружилась, а перед глазами начали появляться размытые образы зданий и людей… людей? В одно мгновение мой мозг пронзила одна истина — мы были в окружении гвардейцев. Их было от силы десять штук, но не я одна понимала, что даже один такой представляет опасность. Какая-то деревянная палка в руках Сары тут будет бесполезна. Мне даже говорить ничего не пришлось. Она и сама это понимала.

— Тоже мне похитители. Я ожидала какой-нибудь гениальный план побега, — осмотрелась я по сторонам. Бежать было некуда. Это городская стража, а значит их оружия у них будет максимум клинок.

— Девчонка дело говорит, — улыбнулся Немир прижавшись спиной к Саре, — Могла бы хоть оружие взять. Над тобой насмехается жертва!

Сара не отреагировала. Её взгляд метался из стороны в сторону, стараясь найти брешь в защите гвардейцев. Но её не было. Люди в алых доспехах уже достали и обнажили сверкающие клинки и стали двигаться к нам по шагу за раз.

— Ты же управляешь Квинтэссенцией! — воскликнула я, повернув голову к Саре, — Используй её!

Девушка не отреагировала. Возможно, я переоценила её силы. Толкнуть небольшой деревянный корабль — это одно. А вот разбросать десять военных в полной экипировки… Сара попыталась напасть на ближнего к ней гвардейца, но их строй был слишком плотным и за мгновение острые клинки оказались возле шеи девушки, по пути срезав пару локонов её волос. Само место тоже не благоволило нам. Крошечный дворик между домами. Настолько тесный и маленький, что одна моя комната дома казалась королевскими покоями. Прогремел взрыв. За ним последовала пылевая завеса, поднявшая в воздух часть снега под ногами. Холод. Холод и слабость. Меня сносило ветром с ног. Сара потянула меня на себя в попытке скрыться, но не успела. Один из гвардейцев рубанул клинком прямо между нами, заставив разделиться. Я не могла понять что лучше для меня. С кем мне идти? От кого спасаться? Спасаться ли вообще? Но за меня всё уже решили. Гвардия. Окружившие меня со всех сторон грозные люди в красном не дали мне пройти. Писк. Треск. Лёгкое жжение в области шеи и краски мира погасли предо мной. Лишь где-то там, вдали, я приметила своих убегающих похитителей…

Интерлюдия

В пустом и тёмном зале находились лишь ветер, поднимающий пыль с окон, и две мрачные персоны. Их тени выглядели непривычно длинными, покрывая собою добрую часть огромной стены позади. Комната отдыха не пестрила разноцветными лампами, как другие помещения замка, поэтому единственным источником света являлась луна.

На мягкой софе перекинув ногу на ногу сидел стройный мужчина с чёрной книгой в руках. Его узкие глаза бегали по хаотично построенным строчкам, не замедляясь ни на одной конкретной.

Его белоснежное одеяние было потревожено резким порывом ветра, исходящего от раскрытого окна. Гость ожидал пока тот закончит читать. Званный или нет — сложно сказать. Лицо сидящего мужчины оставалось в тени. Но таинственному визитёру это было не столь важно.

— Всё готово, милорд, — поклонившись проговорил гость, — Вас уже заждались.

Было ли это неким совпадением, но и его лицо оказалось скрыто от посторонних глаз. Но не чёрной тенью, а светлой маской. Отражая на своей гладкой поверхности лунный свет она покрывала всю его голову, оставляя лишь один вертикальный разрез у левого глаза.

Даже не смотря на подобное, казалось бы, недоверие, эти двое могли говорить открыто, не тая друг от друга ничего.

— Да. Я слышу музыку, Гнев, — обратился к собеседнику сидящий мужчина. Хлопок! Его книга резко закрылась. Однако с места он не встал, решив задать своему гостю необычный вопрос:

— Как ты думаешь, почему все титулы членов совета правительства названы так странно?

Гнев в привычной ему манере холодно ответил:

— Это отражает суть их должностей, милорд.

— Старая традиция… и всё же, — усмехнулся мужчина, — Ты величаешься Верховным Гневом, однако я нечасто вижу тебя разгневанным…

— Я ваш личный палач, — оборвал он своего собеседника на полуслове, — Этот титул прекрасно отражает все мои…

— Может и так, — резко встал мужчина, — Но почему тебя нельзя было назвать по-другому?

— Как вы уже сами сказали. Это традиция.

В комнате воцарилась тишина и лишь еле слышимые отголоски музыки доносились из бального зала. Человек в белом встал и двинулся в сторону двери. Его шаги отдавались эхом у вшах Гнева. И всё же, он не смел двинуться с места. Не смел даже дышать. Поровнявшись со слугой мужчина тихо закончил свою раннюю мысль:

— Ты величаешься «гневом» просто потому, что на «милости» нельзя построить стабильное государство.

Хлопок двери и восторженные крики людей. Бальный зал залился аплодисментами и громкими речами. А Гнев остался наедине со своими мыслями, что разрывали его изнутри. Нечто до сих пор не давало ему покоя. В голове продолжали звучать последние слова человека в белом:

«На „милости“ нельзя построить…»

Тяжело вздохнув в своей маске он взглянул на полную луну за широким окном. Та была как никогда прекрасна. И всё же… одно из чудес света должно в скором времени явиться миру. Гнев знал это. Ему оставалось выжидать…

Молча развернувшись и быстро выйдя из зала, Гнев оставил позади прежнюю картину. Пустоту и сухой ветер, вздымающий безжизненную пыль с пола и стен.

Интерлюдия — Конец

Темнота и холод. По спине пробежалась лёгкая дрожь. А затем… Боль! Грудь разрывалась от неё. Словно меня пронзили мечом и я истекала кровью! Слабость не исчезала и, в ужасе, я подалась вперёд. Темнота. Холод. Страх. Не видно даже собственного носа. Агония. Перед глазами мелькали образы чего-то кроваво-красного. Эта боль… Она лишь позволила мне осознать себя здесь. А где это «здесь»? Не знаю. Тело не понимало. Хотя нет… нос уловил приятный клубничный аромат. Он был рядом. И не просто рядом. Он был везде. А ещё… лёгкость. Немного знакомая. Такое чувство, что… кровать. Да! Она! Выбросив из головы свою беспомощность, я резко подалась вперёд.

Бац! Боль. Но в этот раз иная. У меня получилось открыть глаза и ощутить себя живой. А ведь… передо мной сидела девочка лет четырнадцати или больше, потирая лоб маленькой рукой.

— Впредь не буду лезть к тебе во сне, — обижено протянула она, недовольно щуря свою большие голубые глаза.

— П-прости, — суетливо извинилась я, пытаясь при этом осмотреть комнату вокруг, — Где я нахожусь?

Мне даже не было интересно кто она. Судя по старой одежде с тёмными кожаными заплатками — крестьянка. Наверное… Интерьер тут был роскошный. Она вполне могла быть служанкой. Не успев нормально всё обдумать и вспомнить прошлые события, я получила неожиданный ответ из уст незнакомки:

— Императорский чертог, — улыбнулась та, встав с моей кровати и направившись к выходу.

Что я забыла во дворце? Ничего не понимаю. Я была так далеко, чуть ли на другом континенте.. В тысячах километрах от сюда остался мой дом и мой… брат. Если это и правда Чертог, то я находилась в столичном городе — Менгир. Сто… Столица?!

Вскочив на ноги и обнаружив себя всё в той же тёплой одежде, я подбежала к окну. Просторы. Поля, усеянные высокими и низкими домами. Свет солнца, шум воды… воды. Да. Если присмотреться, то вдали можно приметить водопады. Но и это ещё не всё. Весь город, сравнимый с небольшой страной, располагался на огромном парящем в небе острове… чего только не увидишь в жизни.

— Удивлена? Первый раз в столице? — подошла ко мне девочка, сверкнув своими идеально уложенными золотыми волосами, закрученными в два хвостика.

— Да, — вновь я повернулась к окну, жадно поедая виды взглядом, — Это чудесно! Просто волшебство!

— Жалко смотреть…

Она права. Я наверное тогда я выглядела, как неотёсанная деревенщина. Взирая на огромные башни вдали… Энергия водопадов питала эти станции. Невероятно. В моём городе подобные гидро технологии не настолько развиты. Максимум что мне довелось увидеть — это качающие воду прессы и двигатели на заводе. Но чтобы энергия одной воды позволяла массивному куску земли парить в небесах… если и подумать, то я не вижу земли за краем столицы. Неужели мы были так высоко?

Хлопок. Дверь закрылась. Незнакомка ушла, оставив на кровати записку. «Спускайся на первый этаж. Чистой». Из головы вылетел один простой факт. Я вообще-то даже не в курсе что тут делаю. «Чистой»? Это ещё что значило?

— Недостаточно хороша для этого местечка, да? — произнесла я свои мысли вслух, осмотрев потрёпанную одежду. Но нет… не в одежде дело. Дотронувшись до взмокшего от жары лица, я ощутила некую пронзающую боль. Зеркало. Оно показало, что рядом с виском у меня большая окровавленная рана. Когда я успела..? Учитывая, что меня силой привели сюда — неудивительно. Но я… не пленница. И не раб. Тогда что… почему я в этой комнате?

Мне дали время принять душ и переодеться в более удобную лёгкую одежду. Включив радио до меня дошли новости о разрушении центральных улиц города Гра'алит… Серая разруха и… трупы. По словам репортёра, к окраине это не подобралось. Начались митинги по поводу восстановления имущества. На этом моменте мне стало скучно. Слушать эти сводки доставляло моему сердцу страшную боль… утраты.

Сара сказала не попадаться на глаза Гвардии. Но вот она я — прохожу по длинным мраморным коридорам Чертога. Вне опасности. Никто меня не похищает и не толкает в узкие тёмные проходы. Шея до сих пор болела, а рана на голове наверняка оставит после себя глубокий шрам. Не страшно. Это будет мне уроком — не убегать из дома… дома, которого у меня больше нет.

Дойдя до больших двойных дверей, я приметила ту девочку и крикнула:

— Эй! Постой!

— «Эй»? — повторила она, остро посмотрев на меня, — Зови Мурией, хотя бы. Раз не знаешь меня в лицо.

Её голос и поведение резко сменились. Пару минут назад она весело бегала по комнате, а теперь выглядит так, будто кто-то… умер.

— Мурия, да… — попыталась я смягчить её, извинившись перед ней поклоном, — Меня кто-то там ждёт?

Дверь явно вела в просторное помещение. Украшенные золотыми завитками и надписями на непонятном мне языке, они приветствовали нас обоих. Сюда меня и привела дорога. Мурия ждала меня здесь всё это время? Неудивительно, что она раздражена. Если подумать, то я всё это время шла по прямой. Без возможности свернуть. Кто бы меня сюда не привёл, но он просчитал, что и из окна я не посмею выпрыгнуть. Пятый этаж. Внизу покоились сады и улицы столицы. Начала задумываться о худшем…

— Нет. Это тебе придётся подождать там кое-кого, — выдохнула девочка, показав своим усталым тоном, что я тут вообще ничего не понимаю и лишь чья-то игрушка, — Проходи.

Мурия толкнула ногой двери и те с режущим слух звуком отворились.

— А мне… — не успела закончить я свою мысль, как мне на глаза попалось знакомое лицо. Лучше сказать, частично знакомое. И не совсем лицо. На разделяющих пропасть и балкон перилах повис парень, которого я видела на крыше здания… тогда, на фестивале перед всеми этими событиями. Он пытался забраться сюда изо всех сил.

— В чём дело? — вдруг спросила Мурия, вернувшись ко мне и взглянув в ту сторону. На мгновение убрав с того места взор, а затем вернув его туда, я уже не увидела того светловолосого паренька. Мгновение назад он явно меня заметил. Мурия также никого не приметила. Коридор был пуст. Сады, из которых лез незнакомец, могли похвастаться лишь наличием живого оленя и не более… исчез.

— Ах, как же с тобой сложно, — вздохнула девочка и повела меня за двери, — Вот! Подожди тут пару минут. Это важно.

Сказала она и ушла, закрыв за собой проход. Вокруг меня простирался огромный бальный зал. Высокие потолки со странным орнаментом, мраморный пол, широкие окна и приятный аромат зелени в воздухе…

Каждый мой шаг отзывался мягким эхом. Зал пустовал. Я подняла голову и заметила сотню картин. Красивых и ужасных. На одной был изображён прекрасный цветок в руках молодой девушке, на другой — свисающая рука с кровати. Кое-где виднелись черепа и висельники. Огромные глаза и зубастые рты. Окровавленная ладонь и проткнутый клинком щит. Они были одновременно прекрасны… и отвратительны. Для меня — они просто картины. Нельзя сказать что-то конкретное. Как и обо всём бальном зале. Будучи полностью круглой комнатой… некоторые углы не переставали казаться заострёнными. Три люстры, сотканные из разбитого стекла угрожающе свисали надо мной. Подобно домокловому мечу, хотели упасть и срубить гостям голову. Из многочисленных широких окон виднелась столица во всей красе. Остров не парил. Его держали четыре исполинские каменные статуи: юноши, взрослого, старика и ребёнка.

Никогда такого не видела…

— Красиво, да? — раздался мужской голос со стороны. Я резко обернулась. Никого. Прищурив глаза и осмотревшись, я приметила того самого паренька. Он мило улыбнулся мне и поприветствовал взмахом руки.

— Кто ты? — насторожилась я, осторожно осматривая незнакомца. Коротко стриженый блондин в белых крестьянских лёгких одеждах. На лбу намотан кусок светлой ткани, слегка сползающий к глазам. Глазам… на мгновение мне почудилось, что они смотрят сквозь меня, прямо в душу. Но это было лишь мгновение.

— Прохожий. Кто же ещё? — вновь улыбнулся он мне, спрыгнув с подоконника и пройдя вперёд неторопливой походкой, — А ты тут ждёшь императора, я смотрю?

— Имп… император?! К..ко мне?!

Мальчишка не ответил, предпочтя осмотреть бальный зал. Слегка посвистывая себе под нос какую-то странную мелодию он беспечно прохаживался вокруг меня, также удивлённо вглядываясь в люстры и картины. На вид ему лет двадцать от силы. Мой ровесник… но ведёт он себя, как маленький глупый ребёнок. Дитя, видящий мир первый раз.

— Отвечай мне! — не выдержала я. Парень обернулся, но и не подумал смущаться. Растягивая некоторые слова, показывая неохоту в общении, но он среагировал:

— Ты же последняя наследница престола, как никак. Хоть и грязнокровная. А ещё, зови меня…

Плевать мне на его имя… наследница? Я? Почему только я? Как же мой брат? Почему Император лично идёт сюда? Вопросы продолжали появляться в моей голове, давя на череп изнутри, вызывая мигрень и головокружение. Этот поток информации, подобно взрыву звезды, во мгновение появился и угас.

— Неужели тот хаос в Гра'алите… его идея? — пронеслись у меня перед глазами окровавленные трупы прохожих и горящие улицы, над которыми покоилось чёрное от дыма небо, — Врёшь.

Парень рассмеялся, уже не скрывая своей злорадности:

— Зачем мне врать о плане, который я же и придумал?

И только сейчас он удостоился моего внимания. Дрожащие глаза старались разобрать блондинка по кусочкам:

— Т-ты? Как это понять?

— Скажем, тебя позвали на «торжественую казнь».

Я не могла стоять на ногах. Я присела и попыталась собрать все эти события во что-то внятное. Во что-нибудь…

— Какая же ты глупая, — вздохнул парень, — Ты единственная кто мешает совету «Пантеона» занять власть в стране.

Я уже не слушала его быстрые речи. Не сложно было догадаться, что меня убьют… сразу после прихода Императора. Нет. Секунду… Кое-чего я тогда не поняла.

— Власть совета? — встала я на ноги. Это имя было у всех на слуху. Совет пятерых членов правительства, решающий многие государственные проблемы и подчиняющийся только самому Императору. И, наконец, поняв задумку врагов…

— «Незаконно рожденная наследница престола убивает Императора и силой пытается занять его место?» — собрала я части воедино. Это и был их план. Всех этих людей. Один или все они, но это отличный план для начала в стране гражданской войны и быстрого захвата власти.

— «А добрый совет поймал предательницу и прилюдно казнил» — с ехидной улыбкой продолжил он мою мысль. Не став более терять времени, я направилась к открытому окну. Ничего. Лишь бескрайние просторы и искусственно созданные водопады для питание энергией всего дворца. Чего я хотела? Бежать? Выпрыгнуть? Не знаю.

— Не выйдет. Они обо всём позаботились, — продолжил незнакомец, осматривая картину с изображённой на ней девушкой с луной на руках.

— Может поможешь мне?! — продолжала я носиться по залу. Двери заперты. Другого выхода не было. Ничего не помогало. В отчаянии я просила помощи даже у незнакомца. Врага.

— Зачем? Зачем мне помогать тому, ради кого я сюда пришёл, — не отрываясь от картины ответил он мне.

— То есть ты… тут чтобы убить Императора и подставить меня?

— А-а-ага! — беззаботно протянул он, — Делать мне всё равно нечего. А это отличное времяпровождение.

Да что с ним такое? Кто он? Для него это какая-то игра?! На кону жизни людей! На кону моя жизнь! Он либо гениальный главный злодей, спланировавший всё это, либо просто идиот. Но это не важно, если он выживет, а я… умру.

Чёрт. Чёрт! Пульс участился. Я уже не могла спокойно думать. Смерть, да? Чем физическая кончина отличалась от той, что уже настала? Я лишилась привычного уклада жизни, я лишилась своего маленького островка в этом мире. Сейчас я, как никогда ранее, нуждалась в поддержке брата Эйдена. В горле першило. Попытки убежать тщетны. Ведь никто отсюда не выйдет… никто, кроме этого парня.

— Что ты делаешь? — удивлённо спросил тот, увидев как я грубо хватаю его за запястье.

— Как ты сказал тебя зовут?

Худощавый блондин замешкался, но всё ответил:

— Хадак. Произносится, как Ха-а-адак, — выделил он ударение на первом слоге. Необычное имя под стать такому необычному человеку.

Я не собиралась молить его о помощи. Отнюдь. Он даст мне её сам…

Из старых книг я вычитала об одной интересной вещи, именуемой «Контракт». Это нерушимый обет, который связывает две души, создавая прочные узы. Однако, эту вещь можно применить лишь раз за всю жизнь. Неудача… неудача… моя самоуверенность не позволила тогда прочитать про последствия в случае неудачи. Наивная дура. Теперь мне оставалось надеяться лишь на чудо.

Концентрация. Ты должна слышать лишь свой пульс. Его пульс. Мой пульс. Раз. Два. Три… четыре… пять… пять… пять…

Толчки учащались.

«Раз он беспрепятственно зашёл сюда — сможет и выйти» — пронёсся мой необычайно громкий голос в голове, — «А вместе с ним… и я» Наступила тишина.

Хадак попытался вырвать руку, но я держала крепко. Его сил не хватило. Оно и понятно. С виду он не очень то физически развитый… по крайней мере не так, как Эйден.

— Контракт, да? — с некой усмешкой в голосе спросил парень. Я не видела его лица. Мои глаза были закрыты, а мысли направлены на наш резонанс. Никогда не думала, что придётся применить Контракт. В жизни каждого такой шанс даруется лишь раз. Если не выйдет то… спасенья нет. Один шанс. Сейчас мне этого хватит. Рисковать… было по сути уже нечем. В случае неудачи мне в любом случае придёт конец.

Толчок. Ещё толчок. Ещё! Биения наших сердец синхронизировалось. Теперь направить Квинтэссенцию в руку. Энергия жизни, текущая в каждом живом создании… в людях… она должна была скрепить этот нерушимый пакт. Но я колебалась. У меня был лишь один вопрос:

— Почему не сопротивляешься? Такой смелый или ты думаешь что мои условия будут снисходительны?

— Ни то, ни другое, — прямо и без заминок ответил он, — Мне просто интересно что из этого выйдет.

Три. Пульс стабилен. Два. Дыхание в норме. Один. Мотивация поставлена. Ноль. Глаза открыты. Я вижу. Вижу его. Смотрю прямо ему в глаза. Взгляд будто бы обрёл физические свойства. Он показался мне горячим, острым, мгновенным. Но… холод. Между нами был и он. Холод и пустота. Я ощущала их в его душе. Соприкасаясь с сущностью Хадака я… мне стало не по себе. Взор затуманился. Крики! Я слышала жуткие душераздирающие крики! Их было.. много. Не сотни, не тысячи, ни даже миллионы. Звуки ударили меня, пытались столкнуть с ног. На лице паренька была непоколебимая улыбка. Но… в душе… что было в душе! Меня охватил страх, горе, отчаяние, злость, зависть, уныние, похоть, страсть, жажда крови… Водопад этих чувств захлестнул мой разум.

Это был процесс заключения Контракта. Наши души должны были принять друг друга, наши жизни должны были соприкоснуться. Весь этот ад свалился на меня, стараясь оставить незаживающие раны и ожоги. Белоснежное пламя вспыхнуло прямо перед глазами и… испарилось.

— Что же ты хочешь от меня? — напомнил он мне о цели заключения договора. Его мягкий голос вернул меня на землю, вырвал из круговорота тех страданий. Лишь пара мгновений… я испытала всё это за пару мгновений.

— Моё условие…

Глаза Хадака отдавали желтоватым, почти золотым, оттенком. Как и его аккуратно подстриженные волосы. Я засмотрелась на них, на эти два океана пустоты и темноты. Условие… тогда я не сильно задумалась над ним, но моя беспечность могла бы обернуться против меня. Есть вещи, над которыми нужно думать заранее… Но в тот роковой момент я решила покрыть все свои прихоти одним предложением:

— Будь со мной вечно и помогай во всех начинаниях! — громко и, как можно более чётче, произнесла я.

Треск! Шипение. Рука, что держала Хадака, ощутила дикую пронзающую боль. Однозначно которую не описать. Кожа будто плавилась, а кости замерзали изнутри. Я хотела было одёрнуть руку, но в этот раз уже Хадак не желал отпускать. Вены на его лице и шее напряглись от боли. Вероятно, он испытывал ещё большие муки, нежели ноющая неженка напротив него. Шипение. Словно затухающая свеча. Такое не явное. И в то же время такое навязчивое. Оно одновременно исходило и от моей руки и от лица Хадака. Я моргнула. А когда открыла глаза, то на его шее покоилась необычная татуировка в виде острых шипов или лап паука. Они шли снизу, из-под одежды, и заканчивались прямо перед нижней челюстью. Как… демоническая кисть… как длинные когти, они захватили шею паренька.

Хадак ослабил хватку и наконец отпустил меня.

— Чёрт, — прошипел он, — Как я выгляжу?

Выглядит? Он только что заключил со мной Контракт! Нерушимый обет выполнять всё, что я скажу. А волнуется о внешнем виде? И правда какой-то идиот…

Однако, это было довольно-таки иронично. Теперь мне подчиняется «главный злодей», создавший весь этот план. Лишь это вселяло некую странную радость в моё сердце.

— Перейдём к делу, — подошла я к окну, — Первый приказ… вытащи меня отсюда.

Парень поправил спадающую повязку на лбу.

— Значит, — подхватил он меня на руки и посадил на плечи, — Поиграем в джинна!

Он спятил?! Даже мои крики не вразумили его! Он сделал шаг вперёд, к открытому окну, и выпрыгнул навстречу смерти. Мне не за что было держаться. Я отстала от него по пути и начала свободно падать. Парень ухватился за одну из лиан, что свисали по стенам, и за одно мгновение схватил мою руку. Кажется я тогда себе что-то вывихнула. Мы неслись прямо на водопад. Его течение было настолько быстрым, что могло раздавить нас при одном касании. Ненавижу воду. Просто ненавижу! А теперь я начну её откровенно бояться!

— Что ты делаешь?! Эй?! — пыталась докричаться я до своего новоприобретённого слуги. Услышал ли он? Я не знаю. Его рука отпустила лиану и наши тела понеслись вниз. Рядом тёк водопад. Лучи солнца обращали мелкие капли воды в подобие радуги трёх цветов. Течение не казалось мне таким опасным. Неужели мы падали настолько быстро?

— Не волнуйся! — вдруг послышался голос Хадака, — Расслабься и наслаждайся моментом!

Он вытянул руку и дотронулся до потока воды. Всплески ударили мне в лицо и я… тоже хотела коснуться водопада. Забавно, не правда ли? В стране, построенной на воде, какая-то девчонка может бояться её. Неуверенно, но я протянула руку к водопаду. Он ошпарил меня. Нет. Мне лишь показалось. Вода была мягкой и тёплой.

Страх — лишь моё воображение. А этот момент запомнился мне на всю жизнь. Этот светлый и прекрасный. Такой волшебный и неповторимый. Это был другой мир, другая я. Страх обратился в радость, а крик в улыбку.

— Береги руки! — крикнул мне слуга.

— Руки?

Поворот головы в сторону приближающийся земли и… боже! Расщелина! Если бы я не успела прижать руки к туловищу, то можно было сказать им «прости прощай». Глаза были закрыты после такого… каких-то пару секунд. Неуверенно открыв их, я узрела ещё одну землю под собой. Мы выбрались с парящего острова, из столицы. Впереди красовались поля, леса и реки. Развернувшись в воздухе, я узрела остров во всей красе. Исполинские статуи были намного больше острова. Их ноги впечатаны в горы и озеро. Широкие водопады стекали именно туда. Я отвлеклась. Впереди земля. Даже с помощью Квинтэссенции невозможно замедлить падение! Желая спросить у Хадака о дальнейшем плане, я приметила чуть левее небольшой дирижабль Гвардии.

— Эй! Смотри на десять часов! — изо всех сил докричалась я до слуги. Тот сразу же подлетел ко мне и подхватил на руки. Не то, чтобы он казался надёжным, но сейчас именно ОН ведёт меня. Я должна… довериться Хадаку. Пока что.

Он хотел подставить меня, но с радостью согласился на проклятье Контрактом. Этот паренёк… был чем-то… кем-то особенным. На вид слабые руки держали меня на удивление крепко. Его прямой взгляд смотрел вдаль, куда-то… не только на приближающуюся землю, но на что-то другое. Сложно понять что крутится у него в голове.

Мы понеслись в сторону дирижабля. За это время я успела лучше рассмотреть его приобретённое тату… Чёрные линии. Ровные и ужасные. Четыре «пальца» ужасной «руки» касались его подбородка, но остальные были скрыты под одеждой. Сравнимые со шрамами. С вечно незаживающими ранами. Я читала в книгах родителей, что печать Контракта индивидуальна и отражает саму суть слуги. В который раз задалась вопросом: «Кто он?».

Но… к сожалению, я осознавала, что печать отражает не только его суть…

Одна секунда. Мгновение. Но он успел зацепиться за свисающую верёвку дирижабля. Он прошёлся во всей ней, что мой нос учуял запах гари. Но его лицо… никаких эмоций. Он был более эмоциональнее при виде своего тату. Но боль… нет. Его взгляд напротив стал серьёзнее.

Мы сумели замедлить падение, но не намного. Отцепившись от верёвки нас понесло дальше, к редким золотым осенним лесам.

На вершине дирижабля я увидела людей… кто..?

Но время кончилось даже не успев толком начаться. Я ударилась о землю.

Перед глазами или же в моём подсознании… что-то пронеслось передо мной. Быстрое, яркое, холодное. Светлое, но невидимое. Осязаемое, но несуществующее. Где-то вдали, где-то в пучине забвения, я уловила, лишь на секунду, прекрасное белоснежное пламя. Оно порхало, словно ангел, словно птица. Шаг. Топ. Ещё шаг. Топ. Я не могла обернуться и увидеть гостя, но пламя вспыхнуло и заволокло всю комнату. Ведь оно…

— Красотка, очнись! — послышался уставший голос слуги.

Я медленно открыла глаза и увидела над собой звёздное небо, скрытое ветками и золотыми листьями. Свет. Огонь. Хадак сидел возле небольшого костра поблизости. У веток над ним покоился рукотворный навес из листьев. Так, чтобы дым и свет не могли нас выдать. Умно.

— Долго я проспала?

Собственный голос звучал непривычно низко. Я всё ещё ощущал лёгкую мигрень. Костёр. Наверное, это он спровоцировал этот бредовый сон пару секунд назад. Хотя припомнить его сюжет уже не могу.

— Пару часов, принцесса, — незамедлительно ответил слуга, откинувшись на траву, — Итак, что дальше?

Его безразличное отношение к ситуации… ко всему вокруг начало бесить меня. Кровь закипала в жилах. Но не только поэтому. Я злилась! Я ненавидела! Не Хадака! Не безжалостный совет «Пантеона»! Не своих похитителей! Я не проклинала судьбу! Я ненавидела себя за всё случившееся! Не успела спасти брата, не смогла спасти даже себя. Ничтожество! К тому же, теперь мне помогает враг. Я… я..!

— Я не собираюсь обсуждать свои цели с тобой! И не называй меня принцессой! У меня есть имя — Эрика!

Нужно было выплеснуть гнев и злость! И жертвой пал Хадак. Тогда мне не было его жаль, а на лице самого парнишки не пробежала и тень смущения.

Я вскочила с места и прошлась по округе. Лес. Лишь лес. Он был… необычным. Ветки каждого дерева соединялись с ветками других, создавая необычный узор. Наверное, сверху это выглядит как огромная древесная паутина. Я так давно мечтала попасть сюда, в леса, подальше от снежных пустынь Гра'алита… Но теперь, когда я уже тут, моё сердце не испытывает такой радости и счастья, на которое я рассчитывала все эти годы. Неужели… само желание грело мне душу всё это время? Или… Цель. И…

— Ах! — кольнуло у меня в животе. Давящая боль. Постойте. Нет! Не боль! Точнее не совсем. Задрав рубаху, я увидела большую перевязанную рану у правого бока. После осознания этого факта я приметила на руках и ногах ссадины и рваные раны. Видимо падение далось мне нелегко… Но всё же. Кое-что не давало мне покоя.

— Это ты обработал раны? — стараясь держать голос ровно спросила я, подойдя к слуге. Блондин поднялся и принялся греть тонкие руки у костра. Его светлая одежда запачкалась, а на рукавах я наконец заметила капли крови… моей крови?

— Ага. Это лишь первая помощь. На большее я не способен, — отстранёно ответил Хадак даже не посмотрев мне в глаза. Этим он напомнил мне брата. Эйден также ни во что меня не ставил. Он был таким… Таким!

Но на самом деле я не переставала думать о нём с тех пор, как покинула дом… Сожалела ли я? И да. И нет. Последние события заставили усомниться в себе, в своём пути и даже… даже в брате. Знал ли он о моём происхождении? Если да, то почему не сказал? Что было со мной пока я была в коме? Нет. Не нужно сомневаться. Только не в брате. Мысли о доме, как бы это странно сейчас не звучало, спасают меня от безумия. Безумия… это слово прекрасно описывает моё положение. Неясное, смутное и опасное.

— Ты ничего не знаешь о Контракте, не так ли? — нарушили слова Хадака воцарившуюся тишину.

Он прав. Но признавать я этого не хотела. Не перед ним. Не перед тем, кто обязан был подчиняться мне.

— Я знаю достаточно, — плюхнулась я на землю возле костра, чуть было не открыв недавно зажившие раны.

— Понятно, — наигранно вздохнул он, — Пока что ты самый неопытный господин, которого я встречал.

— А были другие?

— Всего один, — улыбнулся он, увлечённо смотря на огонь, — Но слуга из меня, если честно, не очень. Сразу говорю. Если хочешь натравить меня на Гвардию или вроде того, то удачи.

— Ты был нанят моим убийцей! Не хочешь же ты сказать, что ты…

— Бесполезный. В точку, — усмехнулся Хадак, — Не воин, не врач, не мудрец. Никто. Ниже, чем простой человек. Так что ты зря потратила на меня свой Контракт.

Если честно, то заключала я договор с ним в качестве последней надежды на спасение. Но думать над точными условиями времени просто не было. А теперь всё кончено. Я не…

— Я больше не нуждаюсь в твоих услугах.

Парень видимо подумал что это из-за его признания, но это было не так. Это из-за меня, из-за моей собственной беспомощности. В глубине души я не хотела более видеть смерть, не хотела, чтобы кто-то мне помогал, не желала видеть страдания людей… из-за меня.

— Прости, но нет, — твёрдо ответил он, — Раз ты много знаешь про Контракты, то понимаешь почему я не могу нарушить условия…

«Смерть» — подумала я. Первое что пришло в голову.

И, я оказалась права. В точку. Он обязался служить мне до тех пор, пока я не перестану в нём нуждаться.

«Помогать во всех начинаниях» — так гласило условие. Но меня озадачило в этот момент другое. Почему он помог мне оправится от падения. Ведь без господина Контракт теряет силу… Почему не оставил меня умирать, не освободиться от уз соглашения? Не понимаю…

Нет. Я его даже не знаю.

— Раз это твоё решение, то расскажи о себе. Кто ты? — как можно более мягче обратилась я к Хадаку. Вероятно, на фоне недавних слов, этот вопрос показался ему лживым и неискренним. Я бы поняла, если он отказался бы отвечать. Но нет. Он ответил:

— Простой человек, который заключил Контракт с не такой простой девушкой.

На его лице появилось некое подобие улыбки. Еле видимая, но всё же… Приятные воспоминания?

— Это не ответ на мой вопрос. Ты не должен…

Но внезапно нахлынувшая боль в боку заставила моё тело сжаться и упасть на землю. Я выпустила жуткие крики изо рта в надежде на помощь. Кисти рук были в крови. Горячая алая жидкость заляпала одежду и траву в округе. Пока я осознала, что умираю… было поздно.

Хадак безразлично сидел в стороне, грея руки у костра. Меня поразила его холодность. Его отстранённость. Но он… был моей последней надеждой. Картинка перед глазами мутнела, чернела. Пространство мешалось в водовороте искажений. Тело слабело. Я могла лишь воспользоваться им ещё раз… чтобы закричать:

— Я приказываю помочь мне!

На языке был ощутимый неприятный вкус крови. Слуга не отреагировал. Я кричала! И ещё! Пока моя мольба не пробьётся! Я кричала громче, сильнее! Хадак не реагировал. Но… когда мои силы уже иссякли.

— Зачем? — повернулся он ко мне с усталым видом на лице.

Зачем? Зачем?! Я истекаю кровью! Человек умирает у него на глазах, а он не желает проявлять ни капли участия! Сочувствие, жалость! Ему знакомы эти чувства?! Может я оказалась права на его счёт и он… точно!

— Я хочу жить! — проорала я из последних сил, — Помоги мне выжить!

Несмотря на крик, мой голос оставался тихим и хриплым. По губам начали стекать капли крови. Я… я боялась смерти. Я не знала что будет ждать на той стороне. Я не знала есть ли та сторона. Эгоизм? Возможно. Но это я. Страх двигал мною в этот момент, словно опытный кукловод. В момент, когда сознание почти погасло, я ощутила чьё-то касание…

— Хочешь жить? — поднял меня на руки Хадак, — Боишься смерти? Боишься ада?

Слуга начал нести меня в сторону тёмной чащи. Я видела только звёздное небо и сотканные между собою ветки деревьев. Он быстро нёс меня куда-то вперёд.

— Хочешь остаться. Я тебе помогу… Но помни… твой ад везде и ты… навеки в нём.

Шелест листьев под его ногами почему-то согрел душу и заставил глаза закрыться. Мелодичные разнообразные звуки слились между собой и в итоге образовали ужасающе мёртвую тишину.

Часть 2. Ложное Правосудие

Сон. Я видела сон. Он не был тёмным. Он не был светлым. Он просто был. Я шла по грязной улочке. Вокруг лежали изуродованные болезнью трупы, сожжённые тела и органические массы плоти. Я моргнула. Сцена сменилась. Теперь предо мной предстал объятый пламенем город. Я сидела на высокой часовой башне и смотрела вниз, на сражающихся между собой людей, на реки крови и на боль всей той земли. Я моргнула. Темнота. Я моргнула ещё раз. Темнота. Я моргала? Не могу понять.

Вжик! Мимо меня пронеслось что-то яркое и обжигающее. Бац!

«Свобода…»

Неясный и искажённый голос шептал мне на ухо лишь это слово.

«Что ты знаешь о свободе?»

В видела темноту. Нет… Как можно её видеть? Но в этом месте не было света. Лишь голос, сотканный из непонятных мне звуков. Шипящий и низкий. Он принадлежал мне..? Я точно могла слышать его. Мой голос. Голос… иной. Женский голос. Знакомый.

«Мама?»

Я произнесла это слово сама того не осознавая. Реальность. Я вернулась.

Который раз теряю сознание. Бесполезна, как и всегда. Этим мы с Хадаком похожи… Руки потянулись проверить ту рану на животе, но он больше не болела. Она была бережно и профессионально обработана и забинтована. Я осмотрелась. Комната. Неброская и бедная. Нет. Палатка. Я сидела на койке. Видимо от своего сна я вскочила и ударилась головой об светильник, что свисал сверху. Помещение тёмное, непривычное. В воздухе витал стойкий запах ароматизированного дыма. Да. Можно было разглядеть редкие волны серебряного дыма вокруг. На мне надета тонкая хлопковая рубаха и старые поношенные мною штаны. Я ещё раз осмотрелась по сторонам.

— Твой друг только что вышел, — произнёс пожилой человек, что стоял возле белой раковины у стены, — У тебя было прогрессирующее заражение… Сейчас ты уже в состоянии двигаться.

Я засуетилась в попытке найти сумку или что-нибудь оставшееся со мной:

— Я сейчас заплачу вам… подождите.

— Не нужно, — повернулся он ко мне лицом, — В ваших деньгах мы не нуждаемся.

Его лицо… он не старик. На вид ему лет двадцать. Тогда почему он седой? Может сам чем-то болен? Как бы там не было, задерживаться мне не очень-то и хотелось. И всё же, простая вежливость взяла верх.

— Могу ли я как-то..? — поднялась я с постели и прошла вперёд, завидев на деревянном столе окровавленные хирургические инструменты. Доктор опустил детали, но мой случай явно был… непростым.

— Нет, — оборвал тот меня на полуслове, — Сейчас ты должна быть в другом месте. Иди к своему другу.

— Он мне не друг, — фыркнула я в ответ, проходя к выходу. Я всё равно шла не к Хадаку. Мне больше было интересно где я сейчас. Кто этот доктор и почему он сказал «мы».

— Не друг? Но жизнь он тебе спас. В этом случае стоит быть ещё более благодарнее. Если это не признак привязанности, то я видимо чего-то не понимаю, — рассмеялся доктор. Я ничего не ответила. Не знала что. Да и не нужно было. Я поблагодарила своего спасителя и вышла наружу.

Свет мгновенно ослепил меня. Глаза жутко болели. Так, словно в них налили раскалённого свинца. Даже прикрывающие их руки не спасали. Свет, как копьё, пронзал все препятствия и разил меня изо всех сил. Протерев их и взглянув на мир прямо и смело, вокруг меня образовалась скромная деревня. Судя по тухлому запашку жители промышляли рыболовством и… все постройки стояли на воде. Даже больше. На болоте, поросшем высокой травой и камышом. Не сказать чтобы деревня была большой.

Глядя прямо я уже по сути зацепила взором большинство низких деревянных домиков. Неприметные серые люди пестрили собою на кривых улочках. Их было даже слишком много для такого места. И у большинства из них были частично серебряные волосы… прямо как у доктора. Даже у некоторых детей. Никогда такого не видела. Но за последний день многое успело произойти и моё удивление оказалось не таким сильным.

— А! Это подойдёт! — послышался знакомый голос откуда-то слева. Прищурившись и осмотрев все лавки в той стороне я обнаружила Хадака, покупающего у торговки лёгкий шарф.

— А вот и вы, госпожа! — улыбнулся он мне, обвязав светлый кусок ткани вокруг шеи, дабы скрыть лезущие в глаза тату на ней. Первый раз он назвал меня госпожой. Хотя я бы предпочла просто «Эрика».

— Куда ты меня завёл?

— Куда? — специально повторил парень, — Обычная деревушка недалеко от столицы. Это всё что я мог сделать.

Он поправил повязку на лбу и шарф. Оба клочка ткани успели испачкаться и стать более серыми. Но Хадака это явно не смущало. А вот меня кое-что тревожило. Нет. Даже не так. Меня это подавляло. И раз я наткнулась на Хадака так быстро…

— Хочу есть, — громко проныл вдруг он, — Я нашёл отличную забегаловку за углом. А что успела сделать ты? Проваляться без сознания пять часов? — последние слова звучали больше как насмешка. Хотя, когда дело касается этого парня, то трудно сказать наверняка.

— С-согласна, — поддержала я его, ощутив некую тяжесть в животе.

Идя за ним и смотря ему в спину невольно вспоминались мельком упомянутые доктором слова:

«Он не только привёл тебя сюда, но ещё и просидел возле твоей койки всю ночь»

От его сострадания… от сострадания всех вокруг меня начинало тошнить. Я не жертва! И жалости мне не нужно! Но… пусть мне это и не нравилось… я была благодарна Хадаку. Хоть тогда и полностью не осознавала этого.

Мы засели в той самой закусочной. Ожидать царский ужин в этой деревушки не приходилось. Да и удобных мест в принципе тоже. Хадак развалился на шатком стуле и начал просматривать потрёпанное бумажное меню. Слишком долго. Кроме нас тут всё равно было лишь пара человек. Я заказала нам по кофе. Пока мы ожидали заказ, блондин достал из кармана на штанах что-то. Сперва я не придала этому значения. И, если честно, мне было всё равно. Но, желание скоротать время за беседой пересилило.

— Что ты делаешь? Рисуешь мой портрет? — спросила я у слуги, увидев как его рука черкает что-то в небольшом неброском блокноте. Он был левшой. Таких редко встретишь. По крайней мере на моей памяти он лишь третий человек. Однако, первое впечатление обманчиво. Переложив карандаш в правую руку, парень принялся рисовать и ею.

— Хех, почти, — улыбнулся Хадак, не отводя взора от своего творения, — Я понял чего мне не хватало, — многозначительная пауза, — Книги.

Я не удержалась и почти сразу рассмеялась. Тогда я почувствовала одновременно и стыд, и радость. Мой слуга явно заразил меня своим дуализмом эмоций. Сам парень никак не отреагировал и спокойно продолжил писать с вечной ухмылкой на лице.

— Слушай, а мне стало интересно! — наклонилась я вперёд, желая посмотреть на его работу, — Кем в твоей книге буду я?

— Нет нет! — закрыл он блокнот и быстро убрал его в карман, — Почитаешь, как только я закончу.

— Оу? Не думала, что ты такой стеснительный. Да и вообще я…

— Ваше кофе, — мило улыбнулась официантка, поставив две чашки на стол. Глоток этого свежего ароматного напитка сразу же взбодрил меня и привёл все мысли в порядок. Хадак не притронулся к своему. Он лишь смотрел на тёмную гладь кофе пустыми глазами, а после заметил моё любопытство и почему-то решил оправдаться:

— Никогда не пил… это.

— Не пил кофе?! Ты серьёзно? — поразил он меня до глубины души, — Попробуй. Сейчас!

Слуга неохотно и с некой опаской взял в руки чашку, а затем сделал пару глотков. Всё что я могу сказать — ему понравилось. Когда тема кофе оказалась закрытой, я решила спросить у него давно заботивший меня вопрос:

— Давай без лжи. Что ты забыл во дворце? Я… вижу, что ты не плохой парень и…

— Плохой. Ты не представляешь насколько, — продолжил он увлечённо поглощать горячий напиток, который не давал выпить себя одним залпом, — И тебе не стоило заключать со мной Контракт.

— Я ни о чём не сожалею. Сожаление — лишь трата времени и сил, — допила я кофе и поставила пустую чашку на деревянный поднос, — Но скажи мне вот что. Я начала видеть странные кар…

— Ты права, — перебил он меня, — И поэтому ты должна понимать о чём я сейчас говорю.

Последняя фраза сошла с его губ как-то неохотно, невольно. Всё его существо хотело запереть в себе то, о чём ему было неприятно говорить. Я хотела… хотела использовать свои привилегии Контракта и заставить его раскрыться, но не стала. Это делу не поможет. Это не поможет ему. Нет нет нет! О чём я думала?! Он мой враг. Всё равно что закованный в кандалы преступник, убийца и… Я не хочу ему помогать! Но в тоже время не могла просто отвернуться. Какая-то часть меня всё же переживала за него, за этого хилого паренька с горячей чашкой кофе в руках. Почему-то мне стало интересно. Не просто узнать его, но и…

Клац! Хадак неожиданно встал и направился к выходу, поправляя новенький шарф. Я заплатила, отдав последние сохранённые деньги, и нагнала его уже на улице. Видимо, я прервала его… «момент». Хадак просто стоял посреди улицы, подняв голову вверх, наблюдая за течением времени, за плывущими на небе облаками. Странно. Но мне уже стало понятно, что «странно» — это в его духе. И всё же… Это заставило меня вспомнить о брате, об Эйдене. Рука невольно коснулась амулета на шее. В мыслях промелькнула одна фраза, которую я изначально и несла моему слуге.

— Я хотела… поблагодарить тебя за… помощь, — осилила я высказать это вслух. Почему мне было так сложно высказаться? Он хотел убить меня, подставить и чуть было бросил на смерть в лесу. Но это было не в моих правилах… не сказать спасибо даже за всё это. Хоть и после всего вчерашнего.

— Благодарность? — удивился вдруг он, встав напротив. Только сейчас заметила, что он на голову выше меня, — Придержи её при себе. Я лишь выполнял часть нашего уговора.

— Отлично! Больше я не собираюсь..! — желала я не на шутку разойтись. Ожидала, что он примет простое «спасибо», но нет. Ты что Эрика? Эта личность слишком горда для этого. Не больно то и хотелось!

От выплеска гнева меня отвлёк громкий звук чего-то ломающегося позади. Клац! Двери с силой распахнулись. Бац! Оттуда выходит шатающийся на ногах слепой длинноволосый парень. Слепой… не может быть!

— Я хотел запла… тить! — икнул он, плюхнувшись на землю. Прохожие удивились, но почти сразу продолжили идти по своим делам.

— Ты ведь Немир? — подошла я к парню. Чувствовала себя паршиво, из-за того что он мог и не оказаться Немиром. Но нет. Это был он. По крайней мере… он кивнул. Двери ещё раз распахнулись и оттуда вышла знакомая мне рыжеволосая Сара, успевшая слегка укоротить свои яркие волосы.

— Ты же та девчонка! — чуть ли не одновременно произнесли мы в адрес друг друга. Момент воссоединения был прерван громкими криками другого человека:

— Не так быстро! Он выпил Льюзарфейт десятилетней выдержки! Я просто так не…

Это были слова выбежавшего из бара управляющего. Почему были? Просто при подходе к Саре он был моментально отодвинут назад резким ударом руки. Полный мужчина потерял равновесие и потянул за ручку и без того шаткую дверь. Конструкция отломилась и он упал наземь.

— Поговорим позже! — схватила она меня за руку и потянула на себя, пытаясь увести прочь. Ши-ик! Рука моего слуги моментально разорвала хватку Сары.

— Не торопи события! — остановил он рвение девушки. Та с долей недоумения и смятения посмотрела мне в глаза:

— А это..? Ладно. Ещё успеем обсудить!

Сара вновь дёрнула меня на себя. Хадак был наготове, но я кивнула в знак согласия с незнакомой ему особой. Хотя… признаться, я тоже её не так хорошо знаю.

Еле держащийся на ногах Немир и остальные добрались до непримечательного домика у границы деревни. Запах рыбы уже начал доставлять заметный дискомфорт. По словам Немира они тут живут уже пару месяцев. Мы осели на просторной крыше и я рассказала всю историю. Правда… опустив детали на счёт брата.

— Как мы и думали, — сделала заключение Сара, — Совет хочет власти, но не может без последствий самостоятельно свернуть Императора… — Её взгляд упал на Хадака, — А ты там явно не просто так был. Кто ты на самом деле?

Это откровение было интересно и мне. Задержав дыхание мы все наблюдали за блондином.

Парень почесал затылок, обдумывая свой ответ, и через мгновение открылся:

— Я член Совета «Пантеона». Ношу титул Верховного Правосудия.

Его ответ ошарашил всех присутствующих. Ну… всех, кроме Немира. Тот уже заснул милым сном, усевшись на шаткий стул. Сара рассмеялась, скрывая за этим полное недоумение:

— Хорошая шутка. Совет состоит из пяти человек, которые занимают титулы Верховных Гнева, Глаза, Гласа, Пасти и Кисти. Ни разу не слышала о «Правосудии»! Его нет!

— Именно потому что правосудия нет — нет и меня, — натянул он на своё лицо фальшивую улыбку. За этими простыми словами явно скрывалось нечто большее. Намного большее. Я не смогла их до конца понять, но сделала вывод… этот титул держался в тайне.

— Раз ты член совета, соизволишь поведать об их дальнейших планах? — схватила она его за грудки, — Пожалуйста.

Оскал украсил лицо Сары. Та не боялась пойти на крайние меры для достижения желаемого.

— Для такой красотки мне ничего не жалко, но на самом деле… я не в курсе, — развёл Хадак руками.

— Ты участвовал в их заговоре! Не играйся со мной! Гово…

— Меня просто попросили убить одного человека. Делать было всё равно нечего, вот я и…

Сара оттолкнула его от себя с омерзением на лице. Я её понимаю. Меня саму раздирали самые отвратительные чувства от его слов. Хадак был слишком ветреным человеком. Не понимаю на основе чего он принимает решения. Как будто бы он являлся скоплением чувств, которые его постепенно раздирали. Тянули то в одну сторону, то в другую. Убить человека и подвергнуть опасности других… из-за скуки?

— Эрика, — позвала меня Сара, — На секундочку.

Мы отошли в сторону. Благо размеры крыши это позволяли. Хадак в это время скрестил руки на груди и опёрся на перила, пытаясь отдохнуть. Тогда он выглядел таким… мирным. Будто бы погрузился в некую медитацию.

— Если он говорит правду, то это чудо что ты смогла заключить Контракт с членом Совета «Пантеона», но…

— Знаю, — перебила я её, косо посмотрев на слугу, — Ему нельзя доверять даже с такими мощными условиями, как мои.

— А доверять этой парочке ты можешь? — громко спросил Хадак, услышав наш разговор. Не хотелось этого признавать, но он был прав. В любом случае, мои «похитители» помогли мне спастись тогда, в Гра'алите.

Если и выбирать между двумя сторонами конфликта, то эта парочка мне нравилась больше. Я доверяла им больше. По крайней мере они располагали к себе сильнее, нежели Совет или сам Хадак.

И всё бы было ничего, если вдали я бы не приметила небольшой отряд Гвардии. Зрение мне позволяло разглядеть даже их лица и оружие на поясе. Они медленно прохаживались по улицам деревни, встречая на пути озадаченные и испуганные взоры жителей.

— Что будет дальше? — как можно более невозмутимо и заинтересованно спросила я Сару, проигнорировав слова Хадака о доверии. Было чётко видно недовольство на лице девушки от его слов. Она ничуть не умеет прятать свои эмоции. После недолгого общения со своим слугой я начала это замечать в людях… По крайней мере до его уровня скрытности девушке было, как до рая пешком.

— Скоро сюда прибудет небольшой отряд и сопроводит нас в соседнюю Республику. Там Совет не посмеет открыто преследовать тебя.

Отряд, значит. Плохо… Как и говорил Хадак. Доверять можно только себе. Только этому может научить наш жестокий мир. Только эта истина вечна и нерушима.

На какое-то мгновение воцарилась тишина, изредка нарушаемая всхлипыванием водяного колеса и двигателей под нами. Нужно решать. И сейчас. На месте. Если подумать, то меня забрала Гвардия сразу после появления Сары и Немира. А теперь в какую-то старую рыбацкую деревушку пожаловал вооружённый до зубов отряд гвардейцев. Это не совпадение. Я прижала к себе амулет в виде песочных часов и задумалась. Нет… мне даже думать не пришлось. Краем глаза я приметила вышитый на плече одежды Сары алый символ Гвардии: две поднятые кверху ладони, держащий пылающий щит шестиугольной формы. Девушка явно заметила мой пристальный взгляд в ту сторону и прикрыла нашивку рукой.

— Я не… — попыталась хоть как-то оправдаться она. Но не вышло. Теперь все присутствующие заметили отряд гвардейцев, идущий по улицам. Мою душу, моё сердце разрывало бремя решения. Я не хотела ничего решать! Я не хотела ничего делать!

«Почему это бремя выпало на мою долю?!» — думала я. Почему мне нужно было решать? Сражаться за… себя. За свою жизнь. За своё будущее. Но, как бы плохо мне не было, это была лишь очередная истина. Истина, открытая мне совсем недавно. В этом мире… в этом прогнившем мире… каждый должен сражаться, дабы выжить.

Если подумать, то я никогда не жила нормальной жизнью. Я всегда сражалась. За пропитание, за деньги, за бережное к себе отношение. Сколько себя помню, мне никогда не приходилось жить «нормально».

Нормально? Теперь я уже и не знаю что значит это слово. Но, раз так обстоят дела, но вставшая перед глазами ситуация не должна быть в новинку. Я почувствовала себя обречённой… мне хотелось жалеть себя, плакать о несправедливости, молиться богам, но… я не стала.

Если мне и предстоит вечное сражение, но я буду сражаться до самой смерти!

Именно так… именно поэтому… Я всё для себя, наконец, решила.

— Хадак! — крикнула я, перепрыгнув через перила и упав с крыши. Это был всего лишь второй этаж… мне повезло. Правда повторять такое не хотелось. Ведь могла и ноги переломить.

Сара в ту же секунду ринулась за мной, но её скорости не хватило. Я потянула ногу, но, несмотря на это, приземлилась нормально.

Хадак последовал тем же путём.

«А он отличный прыгун» — пронеслось у меня в голове. По крайней мере со стороны так и было. Он приземлился очень плавно и легко. Я не могла сейчас доверять ему, но и в одиночку спастись не выйдет. Тем более парень ясно дал понять, что не оставит меня, пока Контракт в действии…

Сара не поспела за нами. Мы уже исчезли из виду. Подгоняемые порывами ветра я и Хадак неслись вперёд! Я просто расслабилась и бежала, в очередной раз последовав совету слуги… Наслаждалась моментом! Пока не…

Блеск! Блик! В глаза ударил яркий свет, отражающийся от красной формы гвардейцев. Они не видели нас, что сыграло на руку. Сразу же свернув налево, потащив за собой Хадака, мы направились к порту.

— Ты владеешь Квинтэссенцией? — спросила я у слуги на бегу. Никудышная из меня госпожа, раз таким интересуюсь только сейчас, в час крайней нужды. Но лучше поздно, чем никогда.

— Нет. Я уже говорил, что в таких делах бесполезен!

Ладно. Не важно. Моих знаний не так много, но кое-что я всё же смогу провернуть. Ноги смогли донести меня до пункта назначения. Вернее, я заставила их продержаться. Порт. Тут были тёмная вода и пара старых деревянных лодок с сетями. Запах усилился. Хотя, моё внимание тогда было полностью рассеяно. Паника смешалась с адреналином. Не знала что делать. Тупик. Некуда бежать. Нужно было… успокоиться. Я выдохнула и присела у края деревянной платформы.

— Не время отдыхать! — крикнул Хадак, подбежав ко мне, — Они уже близко!

Да. Сара и Немир должны были нагнать нас. Уверена, что и Гвардию они уже известили. Отдыхать и правда некогда. Перед нами тупик. Река и следующие за ней Единые Леса. Весь мир обернулся против меня. Но я и не думала расслабляться. Мне не нужно было жалеть себя! Не сейчас! И никогда!

Была одна идея. Реализовать её казалось пустяковой задачей… Хотела я думать. Сердце бешено колотилось, а на теле выступил горячий пот. Дыхание участилось и я не могла ничего поделать с этим. Ничего. Я прикрыла глаза и попыталась прочувствовать собственное сердцебиение. Раз. Два. Пять. Семь. Десять. Плохо! Нужна концентрация! Шаги врагов уже приближались. Паранойя? Ведь тут был лишь звук волн и запах гнилой рыбы. Голоса торговцев и звук монет. Хоть всё вокруг ощущалось таким хаотичным, но я ощутила некую «мелодию» мира вокруг. У него была жизнь. У мира была закономерность. Её и нужно использовать!

Я выставила руки и коснулась кончиками пальцев воды. Ничего не произошло. Хотелось плакать. Но нет! Я не смела открывать глаза! Одна неудача — это ещё не конец. Я попыталась ещё, я постаралась дать звукам мира направлять себя. Все эмоции исчезли, а чувства упорядочились. Но ничего не вышло.

Ещё раз!

Сердцебиение замедлилось и на секунду мне почудилось, что где-то рядом играет фортепьяно… мой любимый инструмент, издающий чудное звучание положил начало манипуляции Квинтэссенции.

По телу прошёлся обжигающий электрический разряд. Такой горячий и непереносимый! Словно само чувство тревоги ожило и направилось по заданному маршруту.

Треск. Треск! Треск! Лицо приняло приятный холодный ветерок, а пальцы почувствовали нечто твёрдое. Я открыла глаза. Передо мной красовалась небольшая платформа изо льда.

— Это всё круто, но..! — вдруг поторопил меня Хадак.

— Заткнись и иди вперёд! — оборвала я назревающий монолог. Я ступила на платформу и та расширилась. Получилось. Нет времени побывать на прочность. Если потребуется, то и вплавь смогу перебраться…

— Стой! — ринулся за мной Хадак, готовый подхватить меня, если я всё же упаду в воду. Но нет лёд расширился и позволил нам обоим пробежаться по замершей воде. И не просто воде. Я перестаралась в и тоге вышло что-то непонятное. Ледяная поверхность промяла воду до самого дна и заморозила всё, что касалось её. В итоге мы шли по эдакому ледяному коридору на дне реки, и чем дальше мы заходили, тем быстрее лёд позади нас таял.

— Как ты это сделала? — без притворства поразился Хадак, осматривая холодную кристальную дорогу под ногами.

— Изменила агрегатное состояние воды на удобное мне посредством слабой манипуляцией Квинтэссенцией, а затем разложи…

Ах да. Он не знает что это такое. Это было видно по его глупому выражению лица, которое так и кричало: «Я перестал слушать со слова „изменила“».

— А умом ты не блещешь, Хадак, — рассмеялась я прямо на бегу. Наверное, мой мозг требовал расслабления. Хотя бы в виде такого безобидного разговора.

— И я слышу это от принцессы в беде?

— Не забудь записать этот случай в свою книгу. Я чувствую, что мы прославимся!

— Если выживем, — улыбнулся он.

— Вернее, если у тебя не начнётся приступ лени.

— Я… предпочитаю это называть «творческим кризисом»

Милой беседе пришлось резко закончиться. Мы вбежали в лесную чащу… опять. Ледяной мост разрушился и грязные воды вновь заполонили эту дорогу.

Я бежала вперёд, но, к своему удивлению, случайным образом врезалась в дерево. Не моя вина. Перед глазами вновь предстали те ужасные картины горящего города. Только теперь это был не просто город. Я будто бы переместилась в другое место. На меня… падало огромное горящее строение. Настолько большое, что я не видела неба куда бы не смотрела. Оно было объято огнём, оно будто бы кричало в муках, в агонии, а затем приблизилось ко мне и… Бац! Резкая пощёчина Хадака привела меня в чувства. Я была только рада, обнаружив себя на земле. По телу пробежалась неприятная дрожь. Мне правда казалось, что вот-вот и я умру, стану жертвой падения этого… этого «нечто». Настолько реальное, настолько обжигающее и невыносимо устрашающее. Я сходила с ума? Я точно сходила с ума! Не могла больше молчать! Наконец, я задалась вслух этим назревшим вопросом:

— Что… что со мной происходит?! Эти… этот… огонь!

В этот момент я не могла видеть лица своего слуги, но его голос был очень серьёзным. Таким, что стало даже непривычно. Хадак подал мне руку со словами:

— Ты же многое знаешь о Контрактах. Сможешь сама себе ответить.

— Не могу! — проорала я, отвернувшись от него, — Это из-за Контракта с тобой?! Что это за ужасные картины в моей голове?! Эти.. крики.

«Крики» — шептала я себе под нос дрожащим голосом. Во мне поселился страх. Его корни пробили всю меня, а я не могла избавиться от… ни от чего. Один вид того метеора в горящем небе поразил меня так, что я ещё долго не могла оправиться от шока. Это были не просто миражи. Я чувствовала запахи, ощущала сухой ветер своей кожей… Это было нечто из ряда вон выходящее!

— Ужасные… — прошептал Хадак, — Ты права. Они и правда ужасные.

Со взглядом полным надежды я подняла голову, но увидела лишь… слёзы. Обычные, человеческие слёзы на без эмоциональном лице моего слуги. Парень не подавал виду. Да и расстроенным не выглядел. Эти слёзы не выражали его… сострадание. Но для кого — я не знала. Он жалел себя? Или меня? Жалел ли он вообще кого-то? Вряд ли.

Но именно тогда я увидела в нём нечто большее. Не инструмент, не слугу. Хоть его слёзы и были странными и мне непонятными, но я осознала его… человечность. Я ощутила его самого.

Хадак сразу же вытер их и с натянутой улыбкой продолжил:

— Это лишь моё прошлое.

Минутная слабость исчезла и я вновь увидела того же улыбчивого, забавного и позитивного Хадака.

Значит, прошлое. Контракт связывает ещё и души? Память? Это… Ужасно. По спине пробежались мурашки от осознания того, что он видел моё прошлое. Но сам Хадак… мне стало дико его жаль. Что не картина — смерть. Что не взгляд — пустота, боль и изоляция. Огонь и смерть. Смерть и огонь. Воистину, это была тёмная сторона любой человеческой жизни. Страдания поливали его вечно и он не мог бежать. У него не было выбора.

Не поэтому он решился на Контракт со мной? Выбор… выбор для бегства?

Нет. Это не его выбор. Бегство — всегда было моим решением. Бегство и забвение.

«Если не смотреть на тьму, не слушать её и не думать о ней — то её не будет» — так я и жила. Однако, узрев прошлое Хадака… прошлое, преисполненное всем тем, что люди величают «тьмой», я осознала — не всё так просто. Жизнь не так проста.

Бежать… бежать… и ещё раз бежать. Не думать о проблемах, пока те не коснулись меня. Не думать о других, пока те не попросили о помощи. Не думать о будущем, пока оно не настигло тебя… это… была моя жизнь. Так я выживала. Изо дня в день. Из часа в час.

Но теперь… благодаря Контракту, я осознала, что это ошибка.

Забавно, не правда ли? Само понимание. Когда к тебе приходит мысль: «Всё это время ты жила не правильно».

А что есть это «правильно»? Почему я так жила? Почему я — Эрика?

Наступила тишина. Единые Леса, чьи ветви переплетены в подобие паутины, не издавали и шороха. Ни ветра, ни писка живности, ничего. Все мысли проскочили мимо меня и я… успокоилась.

— Прости, — подала я Хадаку руку.

В этот момент кадры пропали из моей головы, а крики стихли. Как только я прикоснулась к руке своего слуги… душа унялась. Хоть он был мне никем, но его поддержка спасла меня.

— Нет. Ты права. Эти картины ужасны, — улыбнулся он мне, стараясь скрасить ситуацию, — Но прошлое должно оставаться там, в прошлом. Ему не нужно влиять на настоящее. Так что, не обращай внимания.

Почему-то я начала проникаться к нему доверием. Не понимаю. Ведь он — зло. Если бы мы были героями книги, фильма или пьесы, то он бы был главным злодеем и воплощением… и пламени. Пламя. Оно знакомо нам обоим. Мы оба обожглись о него.

Забавная штука, этот Контракт. Он связывает жизни двух людей, он заставляет понять друг друга. В этот момент до меня дошло, что в наших отношениях нет господина или слуги. Мы — партнёры. Смысл нашего договора с самого начала был таким. Я могла назвать это «насильственными узами», но не стала. Не хотела. Просто не хотела. Хоть и понимала эту простую истину.

— Что такое? — удивился он моей протянутой руке. Это был неожиданный жест с моей стороны, но я не могла идти дальше, оставив это на самотёк.

Без лишних колебаний, я наконец представилась, приняв Хадака, как напарника:

— Эрика. Незаконнорождённая наследница престола страны Аркрегия и… беглянка от своей судьбы.

Хадак с недоверием отнёсся к моему предложению… поначалу. Затем он, в свойственной себе манере, открылся и с улыбкой на лице ответил, пожав мне руку:

— Хадак. Член Совета «Пантеона». Верховное Правосудие и неудачник по жизни.

Я не могла сдерживать смех. Тот самый, которого мне давно не хватало. А затем рассмеялся и он.

Думалось мне, что слова про неудачника — пустой звук, но почти сразу я поняла что нет. Хадак умудрился зацепиться за лиану на земле и упасть, испачкавшись в грязи. Да уж…

— Ла-а-адно! Верю! — протянула я, помогая слуге подняться.

Взрыв! Нет. Нельзя было назвать это взрывом. Это был скорее всего… шок. Летящий предмет пронёсся мимо моего лица и в конце своего полёта врезался в дерево. Перед глазами появились брызги крови. В этот момент время будто бы застыло. Замёрзло. Казалось, что я видела каждую каплю, которая из секунды в секунду обретала новую хаотичную форму.

Кровь не моя. Но появилась не просто так… Она исходила от правой руки Хадака, которая теперь… покоилась на земле, орошая местную почву алой жидкостью.

Не успев хоть как-то среагировать, я лишь увидела как слуга потерял сознание и упал вниз лицом. Шаги. Ещё шаги. Тяжёлые и громкие. Шорох чего-то металлического. Виновник этого нападения стоял в паре метрах позади. Он не стал представляться. Он пришёл сюда с конкретной целью в голове. Целью, которая для него была важнее всего. Целью, которой он со мной сразу же поделился:

— Человек, пренебрёгший нерушимым законом человечества, должен умереть…

Рана Хадака не переставала выплёскивать реки крови, а у нападавшего не было намерений оставлять ни его, ни меня в живых…

Это был наш конец.

Такие планы имела на нас коварная старуха судьба. Но не всем планам суждено было сбыться. Особенно, касательно нас.

Таинственный убийца, чьи руки состояли из сплошной стали, медленно надвигался на меня. Спасать свою жизнь? Бежать? Кричать? Сражаться? Нет, ничего. Я не могла оторваться от вида окровавленного тела Хадака. Он… исчез… вот так просто? Так быстро? Так внезапно?

«Прямо как брат» — пронеслось у меня в голове.

Этот убийца носил прозвище «Минотавр». Я читала о его деяниях в газетах. Последнее время СМИ только о нём твердят. Кто-то осуждает, кто-то восхваляет. Но сейчас он был не более, чем убийца.

Его руки уже запачканы в крови. Его лицо давно источает ненависть. Не в силах что-либо ответить, я продолжала взирать на его широкую спину и протянутую руку.

— Теперь… ты, — низким голосом чётко проговорил «Минотавр».

Высокий мужчина потянулся к моей голове, но… я оттолкнула его руку, вызвав недоумение убийцы.

Сами леса замерли в ожидания развязки. Но мне она не была нужна. Я склонилась над погибшем Хадаком и попыталась… попыталась привести его в чувства. Глупо, да? Мой последний крик души…

В это обернулась моя давняя мечта. Мечта выбраться из заснеженных гор в прекрасные леса. Земли окрасилась в алый, а воздух обратился в вонь. Глаза наполнились слезами, а колени согнулись.

Что случилось дальше? Это уже другая история. Рассказ, который должна рассказать не я.

Не сложно догадаться, что я сохранила свою жизнь. Иначе как бы описала всё это?

Просторный зал с выходом во внутренний двор. Окна выглядывали на небольшой садик, а нос улавливал приятный аромат дорогих духов.

Передо мной сидел лидер республики Экскалон — Карл Бернард. И мы уже заканчивали долгий разговор.

— Для вашей же безопасности, — повторял полноватый мужчина, — Я настаиваю на вашем прибывании в наших покоях.

— Что у Совета «Пантеона», что у вас, я стану не более чем заложницей.

— Как вам такое в голову пришло, юная мисс Эрика?!

— Но! — оборвала я назревающую ярость правителя, — Другого выбора у меня пока что нет. И вряд ли будет. Я… остаюсь.

После, я вышла на балкон. Вид на столичный город меня удручал. Это не была моя страна. Хоть здания и пестрили своими красками и формой, но я не ощущала себя по-настоящему… спокойной.

Приятный ветерок обдумал лицо. Хоть что-то знакомое. Я подняла голову. На небе покоилась тусклая луна. Хоть и был день, но она никуда не исчезала. Блеклая тень продолжала покоится на синем небосводе.

До меня донеслись звуки шагов. Но позади никого…

— Здравствуй.

Как только я повернулась перед моим лицом возникла непонятная белая маска.

Настолько неясная, что я смогла испугаться. Идеально гладкая, она покрывала лицо незнакомца. Вертикальный разрез давал свободу лишь одному глазу, оставляя личность визитёра не узнанной.

Странные чёрные письмена… они располагались прямо под глазом, обвивая маску, словно жуткая растянутая улыбка.

Его тело было полностью покрыто чёрными и серыми тряпками, а голова покрыта лёгким капюшоном.

Первый вопрос легко читался по моему удивлённому лицу и незнакомец решил сразу же представиться:

— Зови меня Гневом. Я здесь ради тебя, Эрика.

— Верховный Гнев… — прошептала я титул одного из членов Совета «Пантеона». Это могло значить…

— Не волнуйся, — усмехнулся он, — Я здесь не по официальному делу.

— Тогда что тебе нужно?

— Буду честен, — запрыгнул он на каменные перила балкона, — Ни я, ни Совет не в силах вернуть тебя в Аркрегию силой… Но ты можешь вернуться туда сама, по собственной воле.

— И зачем мне это делать? — присматривалась я к Гневу. Пусть он и не был врагом для меня… сейчас… Но один его вид, одного его присутствие здесь, рядом, вселяло некий страх, тревогу.

— Твой брат… всё ещё жив и находится в столице.

Эти слова ударили по мне так сильно, как только могли. Я… прекрасно осознавала эту провокацию. На все мои сомнения Гнев не ответил и испарился в то же мгновение. Иногда молчание оказывает большее давление, чем тысяча нужных слов. И даже несмотря на это… я поверила словам Гнева.

Не буду врать — я хотела, я жаждала всей душой, чтобы мой брат, чтобы… Эйден оказался жив. Я бы отдала всё даже за мельчайший лучик надежды на это.

И именно поэтому… я собралась и в тот же день отправилась обратно в Аркрегию, оставив уютное гнёздышко… вновь.

Я могла убежать, спрятаться, закрыться. По отношению и к окружающим меня событиям, и к окружающим меня людям.

Но я не хотела убегать. Только не когда я нашла причину для сражения.

Чтобы бежать и прятаться — особой причины не нужно.

Но чтобы сразиться со своими страхами и преодолеть печали — я должна была хотя бы раз… повести себя, как… Эрика. Как я сама.

Именно поэтому я отправилась навстречу новой судьбе. Той, которая открыла передо мной новый путь… новую жизнь.

Эпизод 2. Реальность Воина

Часть 1. Тень на Свету

«Люди исследуют звёздные миры и отправляют сигналы в космос, но до сих пор не могут достичь взаимопонимания между собой»

Пятый Император Аркрегии, Фолькор Флогистон, 2742 год.

Тяжёлые капли горячего пота текли по моему лицу, постепенно падая на мягкую почву. Тело изнемогало от напряжения, но я и не думал останавливаться. Перебинтованные кулаки били тренировочную куклу снова и снова. Я не чувствовал боли. Напротив, только так я мог ощущать себя живым. Полезным и важным. Хотя бы в своей жизни.

Погода резко менялась. На небе сгустились тёмные тучи и редкие капли холодного дождя начали опускаться на землю. Внутренний двор полуразрушенного замка погрузился во тьму, люди зашли внутрь, но я остался… я продолжил свои изнурительные тренировки. Я плевал на травмы, на усталость и жжение в груди от недавно разорвавшихся мышц. Каждый новый удар был сильнее и увереннее. Я подключил ноги, а после и голову.

Но строгий голос вдруг остановил меня от нанесения последнего взмаха. Того, от которого я бы вновь оказался на больничной койке.

— Тебе стоит зайти внутрь.

Я не отреагировал, хоть и остановил серию ударов, позволив холодному дождю остудить мой пыл.

— Если придётся, то…

— Если придётся, то я снова запру тебя наверху, — оборвал он меня. Строгий и немногословный, как и всегда. Он раздражал и был любым мною одновременно. Но тогда, на тренировочном поле давно заброшенного замка… я не испытывал к нему ничего, кроме ненависти.

— Я хочу стать лучшим… бойцом, — выдохнул я горячий пар.

Мой отец сделал пару шагов вперёд. Напряжение в груди усилилось. Сердце так бешено не билось даже во время прошлой тренировки…

Капли холодного дождя начали замедлять своё падение, словно не желая касаться земли. Вода боялась запачкать оголённую равнину этого поля. И это, как бы сильно мне не хотелось, не преувеличение. Дождь и правда замедлялся рядом с нами. Воздух становился тяжелее, а звуки падения каждой капли: пота или ливня — всё отчётливее.

— Может лучшим бойцом ты и станешь, но зачем? — процедил он, встав рядом, — Работа наёмника — лишь работа. Ты убиваешься так не из-за неё.

Я промолчал, дав отцу закончить мысль:

— Так чего же ты хочешь?

— Силы. То есть воли.

Легко вышли эти слова из меня. Словно пар и пот. Перед отцом я высказал свои истинные намерения, но всё-таки не оправдал его ожиданий.

— Сила — это не воля. Лишь способность притворять задуманное в реальность.

Его рука мягко коснулась моего плеча, после чего он продолжил:

— Так какова твоя цель?

«Освободи меня», — донёсся призрачный голос. Лишь он сопровождал меня. Звук и свет. Белый, сверкающий и тёплый свет.

Это было..?

Беспощадные волны ночного кошмара выбросили меня в реальность, заставив вновь удариться об её твёрдые скалы. Солнце встало, а вместе с ним встал и я.

Сегодняшний день не сулил мне ничего приятного. И всё же я с нетерпением ждал его начала. Встав раньше положенного я проверил почту и обнаружил долгожданную доставленную книгу. Это сборник детских сказок. Тут были многие произведения старых авторов. «Летучая Улица», «Принц Ужасный» и даже единственная выпущенная сказка знаменитого учёного Артура Арбателя — «Камни и Стена». Но меня интересовало другое. Коротенькая история в стихах, которую мне в детстве перед сном зачитывала мама.

«Сказка о глупом мудреце и говорящем огне».

Я потратил последние деньги на весь сборник, но это того стоило. Недавно меня начала одолевать непреодолимая ностальгия. Было сложно работать, думать и, можно сказать жить. Отягощающее желание дотронуться до своего прошлого не покидало мою душу. Но сейчас, когда я держу эту синюю твёрдую книгу в руке… с плеч будто бы свалилась целая гора. Зазвенел будильник, в который раз напомнивший о экзамене, что ожидал меня в Академии. Убрав с лица наползшую улыбку я быстро набросил алую куртку, с невероятным рвением застегнув все пуговицы и завязав так нелюбимую мною шнуровку громоздких бутс гвардейца.

Глубокий вздох.

«Ты справишься, Тору», — повторял я про себя.

Рука произвольно дотронулась до стандартной гвардейской нашивки на плече. Своего рода ритуал на удачу. Мелочь, но именно она смогла вселить в меня недостающую уверенность. Не став более задерживаться, я отворил входную дверь и пустил золотые лучи солнца внутрь.

«Текла вода и люди шли, словно куклы в хороводе, не понимая ада сей земли…» — пронеслась цитата той сказки у меня в голове. Отлично описывает нынешнее положение вещей в стране. На лицах прохожих виднелась пустота, занятость чем-то своим. У них были свои мелкие проблемы, которые наслаивались друг на друга, перерастая в преисполненные сожалением реалии, что туманили их же сознание. Словно куклы. Без чувств и воли. Без тела и духа. Без желаний и стремлений. Всё нынешнее общество было давно мертво. По крайней мере, для меня, оно точно не выглядело живым. Люди — не люди. Они бездушные шестерёнки и одном большом механизме. Куклы в театре. А кто же кукловоды? Точно уже и не скажешь. Тени. Миражи. Те, кто одновременно здесь и за гранью мира обычных горожан. Забавно, примерно также можно описать нашего Трёхлицего Бога — основу веры всей страны. Но люди, контролирующие людей — отнюдь не боги. Хоть и хотят приблизиться к такому званию. Лишь высокомерные букашки, возомнившие, что их лапки больше, чем у остальных.

Тут и там мерцали объявления о недавнем крушении дирижабля Гвардии в каком-то северном городке на окраине страны. Честно? Мне не было дела. Люди умирают каждый день ради сохранения целостности системы, ради себя или сохранения целостности своего «мира». Невозможно оплакивать всех и каждого. Не один я это понимал. Простые прохожие также стали невосприимчивы к ужасам новостей и СМИ. Я мог бы свалить это на недавнюю гражданскую войну, но всё не так… люди уже насмотрелись на эти ужасы, что потеряли какую-ту долю себя. Перестали удивляться и переживать. Без души и сердца. Не их вина. Но при этом — их ошибка.

Я был уже на подходе к главному входу в Академию Гвардии номер 255. Раз уж у меня зашла речь о гражданской войне десять лет назад, которую в народе обозвали «Трагедия на Востоке», то внутри стен академии мне наверняка не раз напомнят об этом…

Знакомый женский компьютерный голос напомнил всем выпускникам пройти на пятый этаж, в корпус три. Холл умудрились немного визуально изменить за эти пару дней. Широкие лестницы покрыли синеватым ковром, а стены украсили флагами Гвардии со знаменитыми символами рук, что держали красный щит.

— А вот и наш Тору! — донёсся назойливый с первых секунд голос моего одногруппника, — Не думал что ты появишься на выпускном экзамене, учитывая…

Бац! Подошедшая девушку моего возраста ударила его локтем в живот:

— А тебе-то какая разница? С себя любимого спроса будет меньше, так что… шагай.

На этажах можно было видеть всех выпускников. Хотя, сегодня в академии кроме них и наставников никого и не было.

— Пирс! Ты чего застрял с этим предателем? Иди сюда! — позвали моего одногруппника его товарищи. Он сорвался с места и с глупой улыбкой ринулся в их компанию.

— Благодарю… — обратился я к девушке с тёмными волосами рядом со мной. Однако, почти сразу же наступило молчание, так как я забыл одну важную деталь…

— Алексис, — скрестив руки на груди поправила она меня, — Алексис Перенел. Скажи, неужели ты никого из здешних не знаешь по имени?

— Просто не утруждался запоминать, — почти сразу же ответил я ей, осмотрев девушку с ног до головы. Да. Теперь я её припоминаю. Закрученные тёмные волосы в длинную косу, тёмная кожа и голубоватые глаза. Учится со мной в одной группе и, если мне не изменяет память, отличный стрелок. Хоть имена я и не запоминаю, но достижения отдельного человека — другое дело.

У меня не было мнения на счёт кого-то конкретного. Я считал это лишней тратой времени и сил. Однако, люди вокруг меня были другими. Каждое моё слово формировало меня самого в их глазах. Глупая система. Неверное представление о ком-то может сказаться на… ну, не важно. Эта система оценки была не намного глупее академической.

Девушка высокомерно хмыкнула, обратив взор на громкую толпу парней на лестнице:

— Я заметила. За весь курс ты так нормально ни с кем и не поговорил, мистер «я выше этого».

— На то были свои причины, как ты уже могла заметить, — тихо ответил я ей, не желая затрагивать больную мне тему. Она понимающе кивнула. Её взгляд одарил меня ненавистным мне сочувствием. Одна из причин почему я не люблю заводить разговор с людьми. Обязательно всплывёт тема моего происхождения.

Алексис мельком взглянула на мою голову, заставив ненароком коснуться серебряной пряди волос.

Между нами наступила неудобная тишина.

За спиной резвились пара мальчишек с летающими комками бумаги, которые с каждым движением их рук меняли форму.

На лестничных проёмах несколько человек ездили на перилах, также используя элементарные трюки обращения с Квинтэссенцией.

Вокруг бурлило… веселье… до поры, до времени.

— Всем выпускникам группы «Омикрон» явиться в пункт назначения, — громко огласил компьютеризированный голос всем присутствующим в холле.

— Это нам, — подскочила Алексис и направилась вверх по лестнице, — Идёшь?

Угораздило её привязаться ко мне… очередная обуза.

Я лишь кивнул в ответ и направился наверх.

Наша группа состояла из семи человек. Ну что же, выпускной экзамен — это отличный повод познакомиться с остальными. Странно звучит, да? Имена двоих я уже знаю. Вернее, одного паренька я знал уже очень долгое время… и это общение было не из приятных. Для меня.

На пятом этаже нас ждала с виду обычная металлическая дверь в аудиторию. Пройдя внутрь, мы узнали, что экзамен не будет проходить так, как нам говорили изначально. Нас ожидало трое людей посреди просторного синевато-белого помещения. Полумрак застилал шарообразную форму зала. Мы не видели противоположной стены, из-за чего создавалось впечатления бесконечности.

— Куда пройти для письменного экзамена? — спросил высокий ухоженный блондин из группы.

— Его не будет, — чётко ответил человек в синей тяжёлой робе. Он с первых секунд показался странноватой личностью… хотя бы по внешнему виду. Никогда не видел подобного облачения. Верхняя часть его лица была покрыта плотной светлой маской, схожей с изуродованной мордой кролика со сломанными ушами. Только более очеловеченной в плане глазниц.

Несмотря на присутствие ещё двух человек в зале, взгляды всех собравшихся уставились именно на него.

— Вместо этого нас попросили провести более… специфичный тест, — прокашлялся Кроль.

Некоторые зашептали и попытались прикинуть суть происходящего. Безымянному организатору на это было откровенно плевать. Его рот растянулся в мягкой улыбке и…

Он повернул голову в мою сторону. Или… мне по крайней мере так показалось. Алексис осмотрелась по сторонам. И правильно сделала. Местные декорации того заслуживали. Округлая комната, обставленная высокими лампами, которые являлись единственным источником света в полумраке. «Кроль» подошёл ближе и обвёл руками комнату:

— Всего есть три правила. Не убивать организаторов, не убивать более одного человека и… не убивать себя.

Его губы скривились в жуткое подобие улыбки. После его слов оставшиеся два человека взмахнули руками и зажгли свет в комнате.

И вот, всем нам предстал этот больной тест.

— Это же… — сделала шаг назад Алексис. Она быстро догадалась. Большинство не сразу поняли сути. К их собственному счастью.

— Почти угадала, — отошёл в сторону Кроль, — Не все они люди.

Перед нами, на длинных стальных палках, были привязаны человеческие силуэты. Они носили одинаковую одежду, а их лица были скрыты за большими мешками.

— Но не просто люди, — убрал организатор маниакальную улыбку со своего сморщенного лица, — Кто-то может оказаться манекеном, а кто-то живым человеком.

— Что это всё должно..?! — выпалил Пирс, желая подойти к Кролю. Но тот выставил руку вперёд и показал указательный палец. Неожиданно, но именно это заставило сорви-голову остановиться и замолчать.

— Прежде чем сказать что-либо знайте, что вы можете задать только один вопрос в мой адрес. После этого начнётся испытание.

Двое помощников к этому времени удалились. Все в нашей группе прибывали в некоем шоке. Некоторые начали обсуждать какой вопрос задать. В моей голове сейчас было столько всего. Кто, зачем, почему, как?

— У меня есть вопрос, — выступил я, не став дожидаться решения группы. Ко мне сразу же подбежал Пирс и ударил кулаком по лицу:

— Это тебе не игра! На кону жизни людей! — он сделал небольшую паузу, — Или для тебя это ничего не значит? Ну конечно, вашему роду не знакомо сострадание!

Любое действо с моей стороны расценивалось в его глазах как… оскорбление. Как, возможно, слова убийцы, коими выступали все мои родные когда-то давно… Когда алые реки крови окутывали каждый уголок нашей страны.

— Хватит! — остановил Пирса другой парень в момент, когда Пирс замахнулся ещё одним ударом, — Отношения выяснишь потом! У нас есть дела пов…

— Слушаю твой вопрос, — нетерпеливо оборвал наши пререкания Кроль. За этим последовали ненавистные взгляды Пирса и остальных. Но мой вопрос в итоге поможет им. Я был уверен в этом. Я был… я сомневался. Кого я пытался обмануть? Я… боялся.

Человек в маске не дал тишине воцарится и ещё раз просил поторопиться. Он пытался подтолкнуть всех к берегам отчаяния.

— Ты сказал, что там есть живые люди. Кто они… для нас?

Кроль промолчал, а затем надвинул на своё лицо широкую улыбку. Он не пытался скрыть своего… восхищения, полагаю. Я прекрасно ожидал его ответа. Но вот все остальные, отнюдь, нет. И всё же… те слова, что последовали, полоснули меня, словно лезвие холодного стального меча:

— Ваши близкие, родственники и, может даже, возлюбленные.

Двое помощников уже скрылись из виду и Кроль решил последовать их примеру. Оставив нас наедине с… конфликтом… в исконном его значении.

Его шаги по каменному изрисованному странными картинами полу раздавались громким эхом в наших ушах. Словно тикающие часы, отсчитывающие Судный День. Кроль исчез из поля зрения, но остался его наседающий голос:

— Каждый из вас должен уничтожить одну фигуру. Методы не имеют значения. После этого, тест будет… пройден, — небольшая тишина длинной в минуту, — Первым идёт Джекоб Вивенс. У него тридцать минут на решение.

Голос исчез. Все посмотрели на несчастного высокого блондина. Его лицо источало самый настоящий, неподдельный, дикий ужас. По периметру зала располагался широкий выступ, на который все оставшиеся участники и сели. При желании там можно было даже лечь.

— Мне жаль, — обратился я к Джекобу, пройдя мимо, — Мне правда… жаль.

Мы действительно не могли ничего сделать. Лишь сопереживать издали. Всё зависело от него. Сочувствие? Во мне его не было. Все эти люди вокруг… лишь мимолётные персонажи моей жизни. Они приходят и уходят. Я не привязываюсь к ним, я не сопереживаю им. Это замкнутый круг безразличия. Переплетение тонких линий замкнутости и страха.

— Страх… — повторил я свою мысль уже вслух.

Какой же? Разумный вопрос. Быть непонятым. Быть покинутым. Быть… преданным. Говорят, страхи делают каждого человека сильнее. В какой-то мере оно так и есть. Моя сила — в моём щите. Толстой оболочки сердца и души, не подпускающей других людей. Страх разбить обе эти вещи и остаться ни с чем… это то, чем я являлся.

Прошло десять минут. Джекоб успел обойти каждого подвешенного, но ничего не нашёл, что могло бы сказать кто тут живой, а кто нет.

На самом деле отличить живого от мёртвого — задача не из простых. Убери тепло тела, дыхание и движения… что ты увидишь? Манекен. Душа, воля и мысли исчезли. Назвать это жизнью язык не повернётся. Смешно и грустно. Как же просто убрать у человека понятие жизни и смерти.

Меня смутило иное. В зале семь участников, а подвешенных было всего восемь. Значит ли это, что кто-то обязательно умрёт?

— Я не хочу этого, — прошептала себе под нос Алексис, сидящая рядом. Её руки образовали замок, а глаза закрылись. Она молилась. Кому? Наверное, судьбе или Богу. Но ни одного из них здесь не было. Тут только мы. И никто нам не помог бы, кроме нас самих.

— Что нарисовано на полу… — обратился я к ней, попытавшись отвлечь от мыслей о возможном будущем, от направленных мыслей вообще, — Какая-то фреска? Картина?

Алексис вздохнула и указала на изображение белоснежного феникса:

— Похоже на старые изображения Триликого Бога, — промычала она, — У него же три воплощения. Это Арона — богиня мудрости и света.

Её рука плавно сдвинулась вправо, к чёрному цветку:

— Это Анес — бог памяти и людских сердец. Как ни странно именно он воплощение тьмы и боли, — Её рука устремилась в центр, к большому, неровному, и даже слегка расплывчатому, глазу, окруженному небесными телами: планетами, метеорами и… фигурами людей:

— А это Акор — бог времени и жизни, — Наступила тишина, а затем прозвучал уже её вопрос, — Ты веришь в Бога? Не обязательно в Трехлицего. В любого…

Не успел я и рта открыть, как Джекоб сделал свой выбор и, с помощью Квинтэссенции, сжёг одного из повешенных. Чёрные лоскутки подожжённого мешка разлетелись по залу со скоростью отвратного запаха палёного дерева.

Мы подскакивали с мест. Блондин торопливо отошёл и разразился слезами. В итоге… Это оказался манекен. В этот самый момент от сердец всех присутствующих отошла тяжесть и напряжение.

Не один из нас не был готов отнять чужую жизнь, даже несмотря на всю подготовку в Академии.

— Отличный результат, — похвалил Джекоба удовлетворённый голос Кроля, — Следующая. Зара Мельнир. Тридцать минут… пошли.

Молодая девушка с длинными тёмными волосами вышла вперёд с белым, как снег, лицом, принявшись осматривать и ощупывать оставшихся повешенных своими дрожащими руками.

Алексис сняла с себя красную куртку студента гвардейской академии и повязала её на пояс. Тут и правда было жарковато. Особенно после сожжения того манекена. Из этой комнаты вряд ли бы что-то вышло. Даже воздух.

— Верю ли я? — повторил я её вопрос, устремив взор на затухающие угольки, — Я верю в людей. Я верю в себя. Я верю в правильность своих суждений. Но я не верю… нет. Скорее, не хочу признавать чью-ту божественную власть над собой или над кем-то.

— Забавно слышать это от человека, который без пяти минут гвардеец, — улыбнулась Алексис, — Человека, который всю свою оставшуюся жизнь будет куклой в чужих руках.

Я сперва не ответил. Она говорила правду. А правда не может звучать удовлетворительно. Ни для кого. Но и сладкая ложь мне была ни к чему. Гвардия — это не более, чем набор игрушек в делах Совета «Пантеона», правительства и Императора.

— И всё же, я бы хотел…

— Конечно он не верит в Бога! — прервал меня возглас вскочившего Пирса, — Он один из тех ублюдков, которые устроили гражданскую войну десять лет назад! Чёртов Маорит!

Мои взгляды разожгли в парнишке новую волную обжигающей ненависти. Это не был вопрос религии. Скорее самого отрицания общепризнанного «света».

— Я не осуждаю ни тебя, ни своих сородичей, вот и ты не…

— Ты здесь лишний! — вновь перебил меня Пирс, — Не могу поверить что такой как ты вообще попал в Академию. Как же ты меня бесишь! Весь твой род меня дико бесит! Почему вас ещё не истребили?!

— Держи своё мнение при себе! Не тебе такое решать! — попыталась защитить меня Алексис. Но мне это было не нужно. Я прекрасно понимал его чувства. Его родня, его друзья, могли погибнуть… нет. Скорее, уже погибли во времена «Трагедии на Востоке», гражданской войны десять лет тому назад. Он мог лишиться дома и цели в жизни. Он мог. Его ненависть вполне разумна. Я не мог с этим ничего поделать. Да и должен ли я был что-то предпринимать? Не важно что я говорю или делаю, для него я всегда останусь врагом.

— Что значит «при себе»? — возмутился Пирс, надменно повысив голос, — Все так думают. Маориты по сути нарушили Табу Человечества в таком огромном размахе! Это не простительно!

— Табу? — переспросила Алексис, переведя на меня взгляд. Я отвернулся. Эта тема была мне ещё противнее, чем воспоминания о войне.

— Я поняла! — вдруг воскликнула Зара, стоя рядом с одним из подвешенных, — Нас хотели эмоционально проверить и на самом деле все они манекены!

Её решение поставить на кон всё было похвально, однако… Одно мгновение и по стальной палке прошёлся электрический разряд. После касания уверенной в своём решении Зары. Повешенный загорелся алым пламенем. Но вместо запаха горящей древесины мы все ощутили тошнотворную вонь полыхающего тела. Повешенный пришёл в себя и начал громко мычать, призывая на помощь. Кто-то из группы хотел сломать держащую его стальную палку, но голос Кроля прервал его попытки:

— Нет нет. Не хочешь же ты быть отстранённым?

— Бред! — крикнул я тому парню, что был без куртки, лишь в белой майке с символом Гвардии, — Правила всего три! Такого там не было! Скорее!

Парень продолжил свои попытки и в итоге повалил горящее тело на пол. Но было поздно. Человек уже умер. Сгорел заживо. Алексис вырвало на месте. Пирс подбежал к телу и, со слезами на глазах, упал на колени перед ним. Не сложно было догадаться, что это была его… мать.

— Как ты… — скрипя зубами прорычал он, сжимая свои кулаки что есть сил. Он ещё не определился печалиться ему или гневаться. Поэтому эти два чувства схлестнулись в одно и образовали некий «праведный гнев» в его душе. Я попытался как-то утешить его, но это только разозлило Пирса. Он оттолкнул меня в сторону и прошёл к Заре. Та сидела на полу и плакала с пустым стеклянным взглядом на лице.

— Ты… убила… — не мог более он сдерживать свою ярость, — Верни мне её!

Изо всех сил он ударил правой ногой прямо по лицу девушки. Та отлетела в сторону и продолжила лежать в распростёртой позе.

— Верни мне её, тварь! — проорал что есть сил Пирс и попытался ударить её ещё раз.

— Стой! — схватил я его за руку. Он уже не мог контролировать себя и свои выплеснувшиеся эмоции, — Это ничего не..!

— Не тебе, — вырвался он из моей хватки и попытался ударить кулаком в живот, — …Меня учить!

Благо я отскочил в сторону и избежал удара. Пирс сморщился и вновь направился в сторону Зары. Та уже поднялась и, завидев Пирса, выкрикнула дрожащим голосом:

— Это не я! Это… всё тест и… и организаторы! Я лишь… сделала выбор!

— Вот именно! Ты его сделала! — ответил он ей, ударив ногой прямо по лицу. На полу оказались полосы крови девушки, а в воздухе её всхлипы и стоны, — И ты… это твой выбор! А значит твоя… судьба!

Пирс выставил правую руку в сторону и использовал Квинтэссенцию на полу. Энергия жизни подчинилась. Гнев несчастного, судя по всему, только усилил её эффект. Из каменного пола прямо под рукой Пирса появилась голова огромной ящерицы полностью созданной из камня. Устрашающие зуба за долю секунды приобрели металлический оттенок. Да и сама конструкция словно дышала и ожидала воли своего хозяина. Пирс направил руку на избитую девушку и голова дракона с огромной скоростью ринулась в её сторону, открыв свою пасть и издав жуткий гул, сравнимый только с шумом дикого неконтролируемого животного.

— Боже, спаси! — проорала Зара, прикрыв лицо руками. Она хотела встать и побежать, но это было бесполезно. После таких сильных ударов, как у Пирса, её зрение должно было затуманиться, голова кружиться. К тому же дракон был слишком огромен и быстр. Пол за ним, после его движения по нему, разверзался, как вода в океане. Рык прекратился! Клац! Зубы сошлись! Брызги крови разлетелись по сторонам. Но это была не её кровь, а моя.

— Я не бог, но я спасу, — сказал я девушке, что тряслась за моей спиной. Обе мои руки держали пасть дракона. Застряли между его зубов. Шрамы всё же останутся. Какие бы руки у меня не были — их всё ещё можно сломать. Кровь текла из ран, оставленных его зубами, но, помимо этого, всё вдруг затихло.

— Какого чёрта ты… там? — удивился Пирс, умерив свой пыл.

— Понятно, — сказала Алексис, оправившись от ужасающего зрелища, — Третье Таинство. Направил Квинтэссенцию в самого себя для улучшения физических показателей тела.

А она не промах. Сообразила. Но даже так. Я долго не продержусь. Эффект временный, а концентрироваться в таком положении довольно проблематично.

— Не хочу прерывать, но следующий идёт Тору Асано, — прокашлялся Кроль.

Пасть дракона почти сразу же исчезла. Обратилась в своё изначальное состояние. Мелкие и не очень камни. Энергия жизни ушла из этого создания. Но… почему?

— Иди, — вдруг сказал мне Пирс, — Надеюсь после ты испытаешь это на себе.

Из-за этого он и убрал своего питомца? Чтобы я ошибся и ощутил схожую боль? Зная его… Как бы не создал нового пока я…

— Забыл сказать, — добавил Кроль, — У него осталась одна минута. Голос сразу же исчез. Никто не сказал и слова. Даже я. Сердце выпрыгивало из груди. Как будто мне не хватало глубоких порезов на руках. Передо мной появились оставшиеся подвешенные.

— Правила? — прошептал я. Похоже, громче, чем думал. Остальные явно услышали.

— Что с ними? — переспросил парень в белой майке. Я как-то успел услышать, что его звали Евгений. Редкое и сильное имя, пришедшее издалека. Академия жаловала людей даже с таких отдалённых северных уголков страны? Интересно…

— Нам сказали не трогать себя, организаторов и не убивать больше одного человека. Значит, каждый из нас может убить только одного человека, который может быть одним из нас или же подвешенным.

— Это и без тебя было ясно, — огрызнулся Пирс.

Секунды улетали и моя минута была на исходе. Всего три правила. Чтобы пройти нужно было разрушить одного подвешенного. И рассчитывать на удачу? Вряд ли. Мы что-то делали не так. Тогда попробуем иначе.

— Три, два… — объявил Кроль. У меня был план, по которому я бью по подвешенному, тот отлетает и небольшой вероятностью убивает организатора. Тогда, по определению, убийство произведу не я. Но… нет. Это было бы глупо. На последних секундах…

— Все те, кто не участвовал в тесте, бьём по кукле впереди одновременно! — крикнул я своей группе.

— С чего ты взял, что это кукла? — поинтересовался Пирс, — Думаешь, что…

— Просто верь мне! Один раз! Чтобы не испытывать этой боли. Всего один раз доверься мне!

Он ничего не ответил. Колебался и…

— ПРОШУ!

Остальные согласились, а вместе с ними и Пирс.

Когда Кроль огласил последнюю секунду, мы все коснулись стальной палки и направили заряд Квинтэссенции к повешенному. Треск! Искры! Пламя! Манекен загорелся и с грохотом повалился на пол.

Долгий и протяжный скрип открывшейся двери заполз в просторную комнату. Голос мужчины в жуткой маске схлестнулся с его ровными и уверенными шагами.

Затаив дыхание мы ждали результата. Окупится ли вся эта затея или нас ждёт провал?

— Мне очень жаль, — разочарованно сказал Кроль, — Но… Вы все прошли…

Нас выпустили из зала. Оказалось, что все подвешенные были куклами. Некоторые были просто напросто сделаны из биоматериала. Добавить нужные голосовые образцы и вауля — мы одурачены. Как бы все не веселились от окончания, некоторые не могли оправиться от травмы. Особенно Пирс, впервые почувствовавший там потерю близкого человека.

— Тест призван показать гвардейцам именно этот страх потери, — сказал Кроль, догнав меня и начав идти рядом, — Но в тесте была… своя суть.

— Можете не продолжать, — перехватил я инициативу в свои руки, — Я был таким идиотом. Вы хотели заставить одного из нас нарушить Табу Человечества?

— О да! — рассмеялся мужчина, поправив свою уродливую маску кролика, — «Взять чужую жизнь, чтоб свою с пути свернуть» — так гласит нерушимый закон, а, мистер Асано?

Я не ответил. Уже доводилось видеть последствия нарушения Табу. Люди сходили с ума, теряли себя и в итоге погибали самой чудовищной смертью из всех возможных.

— Зачем это Академии? — сглотнув накопившуюся во рту слюну решил спросить я, приготовившись к неприятному ответу.

— Не думай, что мы делали тест именно с такими намерениями. О, нет. Это лишь тест. Испытание, показывающее насколько человек готов.

— Готов? — переспросил я, прикрыв рукой глаза от неприятного палящего солнца снаружи академии.

— Да… — тихо, почти шепотом, ответил Кроль, — Сейчас этого многим не хватает. Бродить по тропинкам Аркрегии — непростая задача. Кстати, о целях, — вдруг остановился он, — Тору, с тобой хочет встретиться одна особа.

— Кто именно? — переспросил я, видя как моя группа забирается на дирижабль и готовится к отлёту.

— Она сейчас на репетиции пьесы в ближайшем театре, — добавил Кроль. Видно, он не хотел вдаваться в детали. Дирижабль стартовал без меня. После экзамена нас должны были распределить по подразделениям уже как гвардейцев. Но, похоже, я ещё не всё закончил.

Оставалось ещё одно задание, которое я должен был принять не как гвардеец, а как…

Интерлюдия.

Человек в белоснежной маске, чьё имя не внушало ничего, кроме животного первобытного страха, быстро спускался вниз, в темноту хаотично построенного подземелья. Взмахнув рукой он заставил огонь факела подняться и следовать за ним. Тонкая полоса света потянулась за мужчиной. Коридоры были сухие, а стены с потолком могли даже обжечь. Чем дальше — тем страннее становилось окружение. Ровные обычные дорожки сменились на витиеватые развилки, рядом с которыми уже и не было стен. Редкие огни факелов еле-еле справлялись с нахлынувшей тьмой темницы.

— Эль три, зен девять, гас двадцать, — твердил мужчина себе под нос, проносясь мимо запертых каменных дверей с медными табличками..

Он искал что-то конкретное. Ожидание было непозволительно. Он из тех людей, что привыкли решать наболевшие проблемы быстро, решительно и… навсегда.

Свет всех огней зала сменился на кристально синий. Наичистейшее пламя. Самое горячее и опасное. Именно оно указало мужчине дорогу к искомой двери.

Хлопок! Проход в камеру открылся и путник предстал перед заключённым в свете кроваво-алого пламени, что почти сразу залетело внутрь.

— Верховная Пасть, полагаю? — вяло обратился к нему заключённый. Его руки и ноги оказались закованы в золотые цепи с вольфрамовыми шипами. Одно неверное движение и эти метровые нависшие над ним копья пронзят его тело. Его глаза смотрели в пол, его торс изуродован многочисленными шрамами. Одни были новыми, другие — не очень. Но пленник не был сломлен.

— Почти угадал, — прикрыл дверь человек в маске. Узник приподнял голову и с долей разочарования промямлил себе под нос:

— Гнев… чем обязан?

— Я здесь не для допроса, — прошёлся он по округлой комнате, — Поговорим? О наболевшем.

— Как видишь, я не в настроении.

Верховный Гнев наигранно вздохнул и цепи ослабли, дав пленнику долгожданную свободу. Парящее в воздухе пламя поднялось к просторному потолку и осталось там.

— Ты не глуп и прекрасно знаешь последствия твоего нападения на меня, — улыбнулся под маской Гнев.

Даже с запертым вместе с ним опасным преступником, Гнев был в безопасности… хотя, по сути, это преступник был заперт с Гневом. Безоружный и одинокий. Ему не повезло, что вместо Пасти явилась правая рука Императора, однако был спасён лишь простым и безобидным намерением поговорить.

— Более чем, — поднялся на ноги заключённый. Невысокий ростом он выглядел больше и сильнее самого Гнева. Отсутствие верхней одежды и его развитая мускулатура лишь усиливали это впечатление.

— Итак, «Минотавр», — скрестил мужчина руки на груди, — Пасть намеревалась казнить тебя. Я хочу лишь предложить услугу.

— Услугу? От тебя? — прищурился убийца, — Я не…

— А ты сперва дослушай, — перебил его Гнев, помахав указательным пальцем, — Я устрою твой побег, дам тебе одежду и еду, подарю новую цель. Ты не сможешь отказаться… и… — поцокал он языком, увидев на лице «Минотавра» выражение: «И во что мне это обойдётся?», — Я же сказал, что дам тебе цель. Мне большего не нужно.

— Хочешь, чтобы я кого-то убил? — с подозрением осмотрел он человека в маске.

— Можно и так сказать. К тому же, тебе пока рано умирать. Ты мне ещё пригодишься…

— Я не собираюсь становиться твоей марионеткой. У меня ещё осталась гордость! — сверкнуло на его лице желание броситься на собеседника и разорвать на мелкие кусочки голыми руками.

— Но не сможешь отказаться от возможности убить, не так ли? — усмехнулся Гнев, оперевшись об стену, — Именно поэтому я обратился именно к тебе. Ты не откажешь.

«Минотавр» осмотрел свою бывшую клетку с явным нежеланием возвращаться в неё. Тусклый свет фонарей, постоянная сырость и изнуряющие тело и душу пытки ему порядком надоели. Но, несмотря на убеждённость Гнева, убийца склонялся к отказу:

— Я не убиваю всех подряд. Раз ты так хорошо меня знаешь, то мог бы…

Бац!

Гнев хлопнул свою маску ладонью и громко рассмеялся. Так жутко и омерзительно, что сам воздух приобрёл пугающую тишину. «Минотавр» не боялся смерти. Особенно сейчас. Но страх всё же пробил себе дорогу и поселился в его душе.

— Благородный убийца? Такие ещё водятся?! — сквозь смех прорычал Гнев, — Да ты забавный!

— Благородством тут и не пахнет. У каждого действия и слова должно быть предназначение. Даже у убийства…

— Ха… ха! Ха! — остановил свой поток безумного смеха человек в маске, — Врать мне вздумал?

В комнате стало намного темнее. Воздух утяжелился и норовил прибить «Минотавра» к полу, поставить на колени. Ещё чуть-чуть и голова собеседника бы взорвалась.

Гнев начал нарезать вокруг убийцы круги, с ног до головы осматривая «товар»:

— Я уже говорил… ты не откажешь. Мальчишка, увидевший смерть бездомного бродяги… от рук Нарушителей Табу. Ребёнок, возомнивший себя мстителем.

— …Он был ребёнком. Они не..!

— Наивный простак, верящий в правильность своих действий! — оборвал его Гнев, — Жалкий слизняк, готовый пойти на всё ради светлой памяти о прошлом. Ты мне противен. Да и себе, наверное, тоже.

— …Они не смели трогать больного ребёнка, который и так был на пороге смерти! Они использовали его! А я..!

— Не оправдывайся. Только не передо мной.

Небольшая пауза, позволяющая услышать дребезжание парящего у потолка огонька.

— Но не волнуйся. Тот, кого нужно убить также нарушил Табу. Твоё эго будет довольно!

Гнев резко развернулся и направился к двери, ничего более не сказав. Ответ «Минотавра» был заранее решён. Сам убийца не мог противиться своим желаниям. Он был их пленником, как и пленником этой подземной тюрьмы. Вот только… от одних оков он только что избавился, отдав предпочтение другим.

— Что за игру ты затеял, Верховный Гнев?

Человек в маске не ответил, захлопнув за собой дверь. Пламя погасло и осыпалось на пол. В окутавшем комнату полумраке ясно был виден… ключ. Красный и раскалённый, он смирно лежал перед «Минотавром» в ожидании пока им отопрут все двери…

Интерлюдия — Конец

Театр располагался в паре кварталов от академии. Мне не составило сложности добраться до него. Если бы не законы Аркрегии, то я бы использовал Квинтэссенцию, чтобы добежать туда быстрее. Прорываясь через толпы зевак и торговцев, прибывших издалека, я устремился к жёлтому дому. Механика, работающая на водной энергии двигала поршнями туда-сюда, издавая привычные скрипы и бульканья. Водные мельницы, стоявшие почти у каждого дома, создавали крохотную радугу в воздухе пока ворошили драгоценную воду. Солнце было в зените, как и весь мир в движении. Ни минуты покоя. Даже у меня.

Как бы там не было, внутри невысокого здания меня ждал светлый зал и огромная сцена. На ней взад-вперёд расхаживали несколько человек.

— Свету нет предела, о солнце, о вода моя! — прокричал мужчина, одетый в длинные одежды белоснежного цвета с золотыми полосами и красными нашивками.

— Я давно уж без удела, о Тисс, я теперь твоя! — добавила женщина в похожем наряде, но с большим головным убором в виде золотых оленьих рог. Они расхаживали туда-сюда, словно пытаясь повторить танец, который не учили.

Тисс? Это имя навеяло воспоминания. Так звали главного героя «сказки о глупом мудреце и говорящем огне».

— Достаточно! Это ужасно! — вдруг остановила всю труппу высокая женщина, стоящая перед сценой, — Пока достаточно. Переодевайтесь и попробуем другую сцену.

Видимо, это и была та особа. Короткие светлые волосы, похожие на расплавленные золотые слитки и громкий требовательный голос.

— Мне сказали найти… вас? — подошёл я ближе к ней. Он резко обернулась, взмахнув своими одеждами, похожими на помесь белого костюма и платья с перьями.

— Тору Асано? — обвела она меня своими сияющими голубыми глазами и взошла на сцену. Я последовал, не зная что ещё делать.

— Аа… да. Тору. А вы? — осмотрел я зал. Большая его часть покрыта тьмой. В воздухе витал какой-то непонятный мне аромат. Духи? Моющее средство? Чей-то пот? Запах слишком специфичный.

— Джульет Флогистон, — резко развернулась она и принялась ходить вокруг меня.

— Очень приятно, но что за дел…

— Ты азиатской внешности, — перебила она меня, не поставив мой вопрос в расчёт, — От имени также веет чем-то таким. Неужели, Маорит?

— Ааа… — сперва замешкался я, — Да. Да, Маорит. Джульет принялась ощупывать мои плечи и руки.

— Вижу, — протянула она, — Кто были твоими родителями?

— Я не думаю, что…

— КТО были твоими родителями, — чётко повторила она вопрос. Я решил ответить:

— Отец был фермером, а мать умерла от болезни, когда мне было три.

— Ясненько, — подошла она ко мне вплотную и заглянула прямо в глаза, — А почему ты… нет. Скорее, КАК ты попал в Гвардию?

После нескольких секунд неловкого молчания и высматривании в её глазах соринки, дабы перевести тему, я ответил и на этот вопрос:

— Родился с предрасположенностью к Квинтэссенции и…

— Не продолжай. Всю ясно. В роде Маоритов это редкость. Понятно почему Гвардия была не против… по крайней мере это отличная страховка того, что ты не умрёшь во время обучения.

— Вы ко всем проявляете такой интерес?

— Только к тем, кто мне крайне интересен. Не все люди любопытны, мне знаешь ли.

— Польщён. Но я обычный гвардеец. Не вижу смысла в таком любопытстве.

— Обычный… — повторила Джульет осмотрев со стороны мои чёрные короткие волосы, — Тогда давай сразу к делу! Я не могу просить Гвардию об этом… официально. Так что прошу тебя, — отошла она в сторону, — Найти кое-кого в окрестностях столицы Менгир и…

Наступила неожиданная тишина. Неожиданная — верно сказано. Точная, правильно поставленная размеренная речь Джульет оборвалась на полуслове. Она вздохнула и подошла ко мне, протянув свою бледную тонкую правую руку:

— Давай заключим с тобой Контракт. Ты же знаешь что это такое?

Я промолчал. Не часто меня ставят в положение, когда я не знаю что ответить. Но молчать вечно тоже не выйдет. Надо что-то ответить. Но… почему мои руки трясутся? Это я. На меня не похоже.

— Я хочу услышать ваше предложение полностью, — собравшись с духом сказал я. Джульет убрала руку и, вновь проигнорировав мои слова, продолжила свой монолог:

— Тору Асано. Я прекрасно знаю твою цель вступления в Гвардию, — провела в этот момент она указательным пальцем по моей спине, — Такая… «достойная» цель. Избавить страну от «скверны» внутри, — в её голосе было столько сарказма, что даже мне становилось смешно.

— И что с того? Это моя цель, растянутая на мою непродолжительную жизнь.

— «Что с того»? — наигранно повторила она с глупым выражением лица. Заставило задуматься. Какая Джульет на самом деле? Отец часто говорил, что актёры безлики. Пусты. Поэтому на них так хорошо сидит любая маска. Будь то невинная жертва или главный злодей, — Ты прямо таки герой этой истории, Тору. Истории под названием Жизнь. Раз ты такой… то почему бы не сделать ещё один шаг на пути к своей цели и не поймать опасных преступников?

— Та тот, кого вы хотите поймать..?

— Именно. Опасный и ужасный индивид, — растянула Джульет улыбку по своему гладкому бледному лицу, — Контракт просто удостоверится в том, что не предашь меня Совету «Пантеона» и не откажешься выполнять обязательство.

Я в который раз промолчал.

— Ну давай же! Я трачу единственный в своей жизни Контракт на такой пустяк.

— Что будет, если я откажусь?

— Ты просто пойдёшь по стандартному и скучному пути гвардейца. Ничего особенного, — прошла Джульет чуть вперёд, покружившись на месте, — Но жизнь, как хорошая пьеса или кино! Невозможна без участия зрителя! — она вновь протянула мне руку, — Этим зрителем стану я.

Ответить да. Ответить нет. Всегда есть выбор. У человека он всегда есть. Иногда ограниченный. Иногда нет. Но передо мной сейчас один такой. Я не верю в судьбу. Я не верю в предрешённость своей судьбы. Но мой ответ, сейчас, определённо повлияет на многое. Не только в моей жизни. Все эти мысли разлетелись по моей голове и пронеслись, словно торнадо, по всему моему телу и сознанию. Неуверенно, но я всё же протянул ей свою руку.

— Мои условия просты, — мило и спокойно улыбнулась Джульет, — Атакуй девушку гвардейку и убей того, кто встанет на её защиту и…

Последнее условие я не мог принять. Оно было вне моего понимания. Противоречащее всем моим желаниям и стремлениям, оно встало передо мной.

— Убить… его?

— Иронично, не правда ли? — расползлась по её лицу улыбка, — Откажешься сейчас или попытаешь что-либо изменить?

Я… не мог согласиться. Но и отказаться теперь тоже. Контракт уже по сути в действии. Она провела меня.

Убить Его могло значить мощнейшие перемены в Аркрегии. Да и смогу ли я?

Нет! О чём я вообще думал?! Не мог же я согласиться!

— Так как Контракт уже в развитии, если ты откажешься от условия, то умрёшь.

— Умру?

— Верно. Выбор прост. В итоге один из вас всё равно умрёт. Вопрос в том — кто раньше?

— Я…

Слова уже не к чему. Моя рука сдавила её и я спросил на последок, мысленно дав окончательный ответ:

— Это всё?

По всему телу пробежалась дрожь. Сначала меня бросило в жар, а затем в холод. Картинка перед глазами расплылась, а после закружилась с неведомой скоростью в разные скорости. Тело слабело, но в тоже время не могло двинуться. Я был прикован к этому самому месту, на котором стоял. Но хуже всего пришлось моей правой руке. В какое-то мгновение её пронзил острый нож. Оттуда потекла кровь. Кто-то потянул за рукоять и кисть сломалась. Я упал на колени и закричал, стараясь прикрыть рану рукой. А после… после не только рука, но и всё тело, начало испускать кровь. Словно пот, она просачивалась через каждую пору каждого сантиметра кожи.

— Ну как тебе ощущения? — обошла меня Джульет, поправив причёску, — Ты видишь свой самый ужасный страх, мальчик. Ты видишь свой собственный выдуманный ад.

Мой… ад? Это лишь ужасные картины смерти. Это лишь… Я сжал руку в кулак и на напряжённых ногах попытался встать. Каждый мускул в теле разрывался. Мозг просто не выносил количества этих ощущений.

— Мне так нравятся наивные идиоты, думающие только о конечном итоге своих стремлений, — рассмеялась женщина, описав вокруг меня очередной круг, — Но ты уже должен был понять после теста. Ничто не заканчивается без начала. А каждое начало имеет свою уникальную отвратительную природу. Ничто в своём начале не прекрасно.

Вот-вот и я упаду замертво. Я знал, что Контракт — это не шутка. Так зачем согласился? Ради себя? Своей цели? Нет. Даже не близко. Я согласился только потому, что был уверен в правильности своего выбора. Нельзя изменить его. Он один и он навсегда. Ноги затряслись. Ещё немного! Оперившись руками о колени и стиснув зубы, дабы побороть эту адскую боль, я встал на ноги. Ровно и прямо.

— Не умер? — промычала Джульет, стоя позади, — Фуу!

Это был лишь… воздух. Дуновение из её рта заставило всё тело упасть вперёд. Всё это время я держался только на своей воле. Правильно ли это было? Такой вопрос пронзил меня при падении и сразу же испарился как только я увидел перед собой свою правую руку. Она не была моя. Я уверен. Я не чувствовал её, как свою конечность. Да и выглядела она заметно бледнее, чем всё остальное тело. А ещё… странный чёрный символ показался на запястье. Тогда это напомнило мне удавку. Три параллельно идущие линии, две из которых разрывались посередине. Джульет с припрыжкой прошлась по сцене передо мной. Я видел лишь её высокие белые сапоги.

— Понятно, — с долей интереса в голосе прошептала она, — Можешь идти. Твоя группа прибудет к воротам академии через час, — женщина начала удаляться от меня важной походкой. В тот момент мне хотелось убить её, сбросить на неё все возможные обвинения и заставить страдать также, как сейчас страдаю я. Однако, эта особа, словно читая мысли, добавила перед уходом:

— Пожалуйста, не считай меня монстром. Я лишь человек. Может и злодей, но не монстр…

За сем она скрылась с радаров, громко хлопнув и без того скрипучей дверью.

За данный мне час я приобрёл дешёвую кожаную перчатку, чтобы скрыть символ Контракта на руке. Затем, уже у Академии, повстречал странную девушку. В моём окружении стало слишком много странных девушек.

— Ты ведь гвардеец? — подошла она ко мне и посмотрела прямо в глаза. Я кивнул, — Тогда почему опасный преступник продолжает свободно разгуливать на свободе?

— Преступник? — мой вопрос прервала газета в руках девушки. На чёрно-белом фото красовалась фигура обезглавленного мужчины и ребёнка рядом с ним. Заголовок гласил: «Минотавр продолжает забирать людей с собой!»

— Минотавр? Слишком красивое имя для него…

— Вы поймаете его, мистер гвардеец? — улыбнувшись спросила крестьянская девушка, — Вы же не упустите убийцу моих родителей?

Р-родителей? Неужели… люди на фото? Если так, то у меня не было слов, чтобы описать свои чувства и сожаления и… нет. Девушка уже убежала. В сторону Чертога Императора. Занятно, может она являлась здешней прислугой? Ради таких детей я и решил потратить жизнь на изменение страны. Нет страданий. Нет слёз. Нет потери. Нет… смерти. О чём я думаю? Разумеется, что это всё — спутники человечества на его пути. Наш мир построен на энергии жизни, на законах Квинтэссенции. Только познавая смерть мы можем развиваться.

— Иногда человеку нужно увидеть смерть, чтобы… — я посмотрел на свой сжатый кулак, — Чтобы понять насколько ценна жизнь?

Перед глазами пронёсся тот бесчеловечный выпускной экзамен и улыбающееся лицо девушки. Улыбка. Маска, прячущая за собой всю боль мирскую. И именно в этот момент ко мне пришло осознание цели экзамена. Да. И правда. У него была цель. Показать всем нам именно эту, на первый взгляд, страшную, мысль.

В назначенное время дирижабль с привычным для него шумом сел на огромной площади перед академией. Если честно, то я даже не заметил его прибытия. В который раз засмотрелся на высокий памятник посреди площади. Стройная женщина со щитом в руке. С первого дня поступления я не прекращал думать что она значит. Вторая рука была свободна. Женщина, одетая в лёгкое платье с кусками стальной брони на груди и ногах.

— «Леди Судьба», — донёсся голос Алексис со спины. Только она одна подошла ко мне. Видимо, я слишком долго тут стоял.

— «Судьба»? — переспросил я даже не обернувшись к ней, — Должна ли судьба быть такой страшной?

— О чём ты? Она выглядит прекрасно! — подошла девушка ближе.

— Непреступная. Смотри! Даже её сердце закрыто от нас. А она ведь должна олицетворять наше прекрасное будущее.

Я коснулся надписи под ногами статуи. Не столько я хотел прочитать тот текст. Нет. Я хотел коснуться этой самой «судьбы». Вспоминая момент заключения Контракта с Джульет… да уж. Именно он заставил меня задуматься о предопределённости судьбы. Первый раз в жизни. Алексис заметила перчатку на моей руке.

— Пора идти, — резко развернулся я и направился к нашему летающему судну. Не хотелось, чтобы кто-то из них узнал о Контакте. Таких людей не любят. Точнее, я сам таких людей не люблю. Это признак слабости, признак страха. Страха именно перед своей судьбой.

Дирижабль со всей нашей командой оторвался от земли и направился прочь от грязных столичных улочек. Зависший над землёй остров отдалялся от меня с каждой минутой.

— …У нас есть какие-нибудь зацепки на этих преступников? — пробормотал Пирс, пролистывая бортовой журнал.

— Мы точно знаем, что среди них есть этот самый «Минотавр», — ответила Алексис. С остальными тремя членами команды я познакомился… в довольно странных обстоятельствах. Зару случайно застал в женской раздевалке, а с Евгением… я на него просто упал, когда дирижабль проходил зону турбулентности. Вместо «Слезь с меня» прозвучало «Привет. Я Тору». Третий же уже сам подошёл ко мне. Это показалось мне странным, так как гвардейцы обычно сами не интересуются товарищами, если того не требует ситуация. Его звали Дерек. Хотя я не сразу запомнил. Память на имена у меня конечно плохая. Может именно из-за этого я и не пытался общаться с ними все эти длинные три года обучения.

— Нам дали координаты, — выступил я, присев на стул, — Нам дали цель. Просто следуйте по намеченному пути и не задавайте лишних вопросов.

Клац! Пирс резко встал, опрокинув свой стул.

— Мы с тобой ещё не договорили, узкоглазый! — прорычал он, схватив меня за грудки. Вены на его лбу заметно напряглись. Злоба струилась из всех щелей, — Ладно. Экзамен оказался уткой! Но ты намеривался убить человека! Без сожаления. Если бы это был чей-то родственник?! Если бы это был твой родственник или любимый человек?! Ты отдаёшь отчёт своим действиям?!

— Эй! Хватит! — подбежал и оторвал его руки от меня Дерек, — Мы все многое пережили там! Ты не в праве винить кого-то из нас за такие решения! Или ты всё ещё хочешь убить Зару?!

Пирс ослабил хватку и отошёл в сторону, кинув еле заметный взгляд на смирно сидящую в углу Зару. Её раны всё ещё были свежи. Не только физические, но и душевные.

— Не могу поверить, что этого ублюдка назначили руководителем всей операции! — напоследок рявкнул Пирс, поставив стул на место. Разлад в команде был налицо. Кто-то к кому-то испытывал дикую ненависть, кто-то не мог работать с людьми, кто-то не оправился после экзамена. Экзамен… уж не одной из его целей был именно такой результат? Сейчас сложно сказать. Но один выбор повлиял на столько событий и ещё не раз повлияет. Я не жалуюсь. Так построен мир. Наш мир. Это жизнь.

На какое-то время наступила тишина. Выданные координаты вели в Единые Леса. До них было довольно далеко. Особенно, передвигаясь на дирижабле.

— Что-то с рукой? — взяла стул и села рядом со мной Алексис, — Перчатка.

— Обжёгся… сразу после экзамена, — ответил я. Что мне было не дано, так это ложь. По крайней мере убедительная. Алексис улыбнулась. Конечно. Она поняла. Может не истинную причину, но мою ложь точно:

— Вот оно как…

Почти все члены команды разошлись либо по каютам, либо по другим углам. Мои глаза слипались и сон жадно хотел заполучить меня в свои объятия.

— Всегда мечтала иметь крылья, — вдруг расслабленным голосом нарушила тишину Алексис, устремив взор вдаль, к лесам и горам. Под нами простирался Единый Лес. Ветки каждого дерева сплетались между собой, образовывая прекрасный узор. Паутина. Да. Сильно напоминало паутину. Сейчас я как раз погряз в подобной… Неожиданно, мои глаза заболели. Словно кто-то сдавил из руками. Словно кто-то пытался вырвать их. Но не о боли я беспокоился. Скорее о картинках, что возникли предо мной. Поле. Солнце на голубых небесах. Цветы. Прекрасные белые бутоны плюмерии. Всё поле было в них. Их золотые сердцевины казались звёздами на этом молочном небе. Одна секунда. И даже меньше. И вот я вижу прекрасную молодую девушку, идущую по этому полю. Бутоны закрывались при её приближении. А сама блондинка словно и не казалась земли. Ещё мгновение! Звук движущегося ножа или клинка. Треск. Статический шум. В последний момент я успел заметить каплю крови на лепестках этих белоснежных цветов. Всё исчезло также быстро, как и появилось. Я вновь сидел рядом с Алексис и любовался на виды. Прошло не больше секунды. Я решил не подавать виду и продолжить диалог, выдавая своё волнение лишь тяжёлым дыханием:

— Зачем нужны крылья, когда мы уже летим?

— Это не те «крылья». Это лишь воздушный змей, которого держат на нитке. Отпусти и увидишь иллюзию его полёта.

— Я предпочту оставаться на земле, — посмотрел я на бескрайнее небо, облака на котором показались мне лёгкими перьями ангела.

— Я лишь хочу однажды найти свои «крылья», — улыбнулась девушка, поправив куртку. Тут становилось прохладно, — Это моя мечта. Неужели у тебя не было похожих желаний?

— Отнюдь, — скрестил я руки на груди, — Есть много вещей, которых у меня нет. Есть много вещей, которых я хочу. Но… для меня важно оставаться реалистом и не заглядывать вперёд, не жить в мечтах.

— Получается, у тебя такая серая жизнь, — задумчиво ответила она, — Как раз мечты помогают тебе оставаться реалистом. Только понимая свои желания ты можешь достичь чего-то.

Клац! Пирс, сидящий до этого у пульта управления, резко встал и направился в сторону спального отсека. Перед глазами вновь на мгновение встала картина того цветочного поля и сразу же испарилась. Аж мурашки пошли. Жутоковато. Я прекрасно знал, что это последствия Контракта. Видения эмоциональных моментов из жизни Джульет. Они мне не интересны. Сравнимы с надоедливым комаром, от которого я избавлюсь, свершив все условия договора. Но было то, что я давно хотел сделать. Как только Пирс ушёл я вскочил и последовал за ним. Мы встретились уже в коридоре, откуда можно было попасть в любую каюту. Зара уже успела разукрасить свою дверь легкосмываемыми красками. Белые цветы и рука, пытающаяся их сорвать. На секунду я отвлёкся от своей цели и оценил её искусство во всей красоте.

— На драку нарываешься?! — рявкнул на меня Пирс, напрягая кулаки. Я не знал с чего начать диалог. Тем более с ним. Испытывал ли я страх? Да. Не буду отрицать. Конечно да. Волнение? Ещё как! Мне было бы проще не форсировать этот разговор. Было бы… но если бы мы все делали, то что проще, то мы бы не продвигались в жизни, не развивались. Именно из-за этой мысли, из-за этого спонтанного убеждения, я спросил его:

— Хочешь ли ты мне что-то сказать?

— «Что-то» сказать?! — не на шутку разозлился он, схватив меня и прижав к стенке, — О, у меня к тебе столько всего, что ты не…

— Слушаю.

А уже от этого ответа он немного успокоился. Этот способ был неверный. Я знал это. Но после встречи с Джульет мне стало ясно кое-что. И это «что-то» я хочу проверить сейчас. Через мгновение его твёрдый кулак прошёл по моему лицу.

— Ты ублюдок из Маоритов! Ты безответственный кретин! Ненавижу тебя всем своим существом. Тебя и весь твой ублюдочный род!

Во рту скопилось какое-то количество крови. Этот вкус мне был знаком не по наслышке. Похожие ситуации были часто. Очень часто. Всегда Я давал отпор. Сражался за свою мечту, за свою судьбу и за свою жизнь. Но сегодня… сегодня я понял, что мои идеалы — не более, чем красивая иллюзия. Нет. Скорее это я тот, кто видит в них эту иллюзию.

— Я понимаю те… — не успел я и слова сказать, как Пирс с титанической силой ударил меня коленом в живот. Скопившаяся во рту кровь сразу же выплеснулась и пролилась на деревянный пол. За тонкими стенами я уловил звук движения, а через пару секунд из двух соседних кают выбежали Дерек и Евгений. Они попытались остановить это, но я попросил их не вмешиваться.

— Ты понимаешь о чём говоришь?! — выкрикнул Дерек, — Ты уже говоришь с трудом!

— Он прав! Пирс — тренированный боец с детства, — добавил Евгений, — Это чудо, что ты выдержал два его удара и..!

— Не вмеши..! — прохрипел я. Чёрт! Его удары и правда очень сильные. Лёгкие горели. Дыхание прихватило, а в глазах начало темнеть. На лице Пирса было явное удивление. Он схватил меня и поставил на ноги, вновь прижав к стене:

— Хотел поговорить? ТАК ГОВОРИ!

— Это пр… правда, — отчасти вернулся ко мне мой голос, — Правда, что Маориты развязали гражданскую войну десять лет назад. Я знаю какого тебе терять близких. Тогда… на экз… на экзамене, ты показал насколько заботи…

Ещё один удар. Этот был слабее предыдущих. Я чувствовал это.

— Ну понимаешь ты меня! Этого ничего не меняет. У каждого свои шрамы и свои…

— Можешь… можешь выместить свою вендетту Маоритов… на мне, — прохрипел я, ощущая как хватка Пирса становится ещё сильнее.

— Ты с ума сошёл?! — сразу же выкрикнула прибежавшая на всех парах Алексис. За ней стояла Зара, видимо, позвавшая более смелого чем она сама человека, — Он ведь убьёт тебя!!

— О, убью. Это точно! — стиснул зубы Пирс, отпустив меня и замахнувшись правой, — Человека, живущего только ради воздуха и света… быть не должно!!

Было ясно. Один удар и я потеряю сознание, сломаю пару костей и скорее всего умру. Да, я мог использовать Квинтэссенцию и избежать любого негативного исхода. Но… не хотел. Недавно я понял, что жизнь каждую секунду учит тебя новому. Я понял, каким идиотом был, не осознавая, пропуская мимо ушей, всё это. Мне не нужна была энергия жизни, чтобы познать её смысл. Я эгоист. Да. Думал только о себе. Ни на кого не полагался. И не буду до самого конца! В последний момент я сообразил что меня спасёт. Одно слово. Лишь оно. Понятное всем присутствующим.

— Мечта, — твёрдо сказал я, наконец собравшись. Если удар всё же достигнет цели… так тому и быть. Но кулак Пирса остановился прямо перед моими глазами. Наступила тишина. Мёртвая тишина. Решимость всех в округе умерла. Все ждали моих слов и я не стал томить:

— Жить… ради ме… чты, да? — улыбнулся я, чувствуя, как ноги перестают держать меня, — Кодекс Гвардии… настоящей Гвардии. Моей Гвардии. Мой кодекс.

Это было чудо, что я продержался все эти мгновения, но тело уже не могло поспевать за моей волей. Оно расслабилось и устремилось вниз. Тепло. Пол был тёплым и… мягким? Нет. Это был не пол. Это были руки Пирса. Он придержал моё падение. Его лица я не видел. Видел лишь губы. Они скривились в подобие улыбки, но… это было больше похоже на оскал.

— Я же сказал, что ты идиот! — воскликнул он. К нам сбежались все остальные. Сознание уходило… я уже не мог… ну уж нет! Нет. Пусть на это уйдут все мои силы, но я не закрою глаза! Я не отвернусь от лиц своих… товарищей.

Меня отнесли в рубку и положили на жёсткий диван, который будто бы сюда не принадлежал. Дерек, как начитанный врач, обработал мои раны. Без Квинтэссенции не обошлось. Но она лишь немного ускорит выздоровление. Это ведь не магия, лечащая твои шрамы за одно касание. Алексис и остальные подшучивали над всей этой ситуацией, чтобы отвлечь меня. Зара даже нарисовала карикатурный портрет, который смог заставить улыбнуться даже Пирса. Кстати о нём… Когда все вернулись в свои каюты, именно он остался. Я знал, что ему есть что сказать. Но я не ждал от него такой решимости сделать это так скоро.

— Не пойми неправильно, — присел он на стул напротив меня, — Я всё ещё недолюбливаю тебя. Но почему-то то, что ты сказал то…

— Какая у тебя мечта? — перебил я его с лёгкой улыбкой на лице. Раны болели, жглись и кололись, но это не мешало мне улыбаться. Хотя бы раз в жизни. Пирс не ответил и слегка отвёл взгляд, — «Мы живём, чтобы защищать жизнь. Мы живём ради сражения со смертью. Мы живём ради мечты» — процитировал я кодекс Гвардии, который любой гвардеец учил в первые свои дни службы и обучения. В этой фразе я видел насмешку. Над каждый словом. Жизни не нужна была защита. Смерти ты не мог дать бой. А мечте…

— Я хотел танцевать, — оборвал ход моих мыслей Пирс. Не мог удержаться от расползающейся улыбки по лицу.

— Какой же, однако, контраст у тебя в жизни произошёл, — с долей насмешки ответил я ему. Парень пронзил меня своими сияющими на солнце серыми глазами:

— Танец — это такое же сражение, как работа Гвардии. Ты сражаешься с мнением толпы, с океаном эмоций, со своими неудачами и победами… с самим собой в итоге.

Даже подумать не мог, что он способен на такие речи. Всегда, постоянно видел его, как разгневанного болвана, как неконтролируемого беса. Но, похоже, жизнь подаёт мне очередной урок. Нельзя узнать человека лишь наблюдая со стороны. Пока ты не заглянешь в его душу, пока ты не достигнешь того кусочка тьмы и пустоты, который каждый из нас держит на сердце — ты не поймёшь, не «увидишь» человека во всей красе. Вдруг, передо мной возник неожиданный поворот событий. Он следовал именно из моих размышлений. Правая рука Пирса возникла рядом со мной.

— Я… признаю тебя, как лидера и… — последнее слово далось ему нелегко, это точно, — …И другом.

У меня не было слов. Да в них и не было надобности. Уже нет. Наши души увидели друг друга тогда, в разговоре в коридоре. Для этого не нужны слова, лишь понимание. С улыбкой на лице… возможно, первой за долгое время искренней улыбкой, я пожал его руку. Солнечный свет скрылся за облаками, но это уже было не важно. Этот свет, это тепло, осталось у меня на душе, осталось со мной, навсегда. Такие разные… но именно он был первым человеком, которого я действительно мог назвать… другом.

Часть 2. Пустая Гордыня

Дирижабль близился к зоне высадки. По крайней мере план был прост — разделиться на три команды и прочесать большую часть леса до заката. А… пока этот момент не наступил, мы все успели сделать одну большую совместную фотографию.

— Я нашёл плёнку! — выбежал из каюты Дерек с небольшой чёрной коробкой в руке.

— Это тупо, — фыркнул Пирс.

— Вовсе не глупо! — крикнула Алексис, ставя в проходе высокую камеру.

— Я сказал «тупо», а не..!

— Зара, сможешь настроить эту малышку? — проигнорировала наш «моральный лидер» мрачные выкрики Пирса. Девушка робко подошла и кивнула, принявшись раскручивать и менять линзы.

— Да ладно тебе, — хлопнул я Пирса по плечу, — Я уверен ты отлично выйдешь на фото, несмотря на твою квадратную морду!

В воздухе носился ветер веселья и радости. На лицах большинства были не сползающие улыбки. Но чего я не ожидал, так это того, что Пирс подойдёт к Заре и с виноватым видом извиниться за происшествие на экзамене. В конце концов, мы все сгруппировались и обнялись. Алексис и мне пришлось руками растянуть угрюмое лицо Пирса и… Вспышка! Готово!

— Держи, — протянула мне первую копию Алексис. Я не мог назвать это копией. Скорее, оригинал. Я принял фото и поблагодарил всех за него.

Тряск! Треск! И очень больное падение на пол! Дирижабль тряхнуло и все сполна ощутили это. Поднялся шум. Решено было проверить в чём дело, но, если честно, было не до этого.

— Ты с ума сошёл? Хочешь забраться туда и проверить? — выступила Алексис, услышав моё предложение.

— Проблема не в двигатели или… — нас опять тряхнуло. Судно явно сбросило пару метров высоты, — Я иду и никто..!

Удар! Руки успели ухватиться за поручни и удержать тело от очередного падения. Во рту вновь появился привкус крови.

— Этот идиот явно ничего не поймёт, пока в него это не вобьёшь! — взбешённо рявкнул Пирс, сжимая кулаки, Ты идёшь… НЕ один!

Он прав. Я действовал самовлюблённо. Не могу же я их тут оставить. Дирижабль может рухнуть камнем вниз в любую секунду. Однако, как раз в них теперь и вся проблема. Один я мог бы запросто подняться наверх, но когда со мной такой… «балласт», то я даже представить не м..! Взрыв!

— А вот это уже звучит не очень хорошо! — крикнула Алексис, — Нужно проверить двигатели и зарядить при необходимости! Вы идёте со мной! — указала она на Дерека и Евгения.

— Зара, — придержал девушку Пирс, — Ты остаёшься здесь. На будет нужна сводка ситуации!

— Нет! Я не… — взволновалась она.

— Послушай! — схватил Пирс её за плечи и потряс, — Это очень важно. Мы вернёмся за тобой! Обещаю!

Зара отвела взгляд и кивнула.

— Отлично! Ты и я поднимемся и проверим крепления! — указал я Пирсу на ближайшее окно. Тот согласился. Но не успели мы и шагу ступить, как дирижабль накренило на бок и мы с ним начали скользить прямо в это самое окно. Удар об него пришёлся мне по спине. Повезло, что стекло не разбилось. Мы быстро теряли высоту!