Бесплатный фрагмент - Человек от земли

Ни один человек не обладает точным знанием своей собственной жизни и при расхождении автобиографии с биографией скорее всего биография верна, а автобиография — нет.

Бернард Шоу

©Все права защищены. Авторские права принадлежат издателю ООО «БЫТЬ». Любое копирование или цитирование материалов, использованных в данной книге, возможно при полном указании на данный труд, как на источник.

Должности участников повествования указываются с привязкой ко времени действия каждой главы и на момент подготовки книги к печати. [Август 2019 г.]

---

К читателям

Уважаемые читатели!

Я хочу вам представить действительно интересную и необычную книгу. Это не привычное биографическое или юбилейное издание. Это повествование о судьбе человека на земле — и, конечно, в нем есть интрига становления личности и характера, поиска своего места в жизни, вдохновенного труда на благо общества. Жизнь эта протекала в сложных и подчас суровых исторических условиях — перед нами разворачивается картина смены эпох, галерея портретов людей, оставивших след в умах и душах земляков и соплеменников. На этом фоне неизбежно возникают обобщения и размышления о судьбах земли и человечества на ней.

В книге три главных и вполне равноправных героя.

Один из них: человек как личность — это уважаемый в республике руководитель, ныне генеральный директор ОАО «Татагрохим» Наиль Фарукович Губайдуллин. У него есть своя «наука побеждать» — и он, как Суворов, не проиграл ни одного сражения, вывел на передовые позиции все организации, которые ему довелось возглавлять.

Второй герой книги: человек как деятель на земле — и этим героем выступает объединение «Татагрохим» (прежде называвшееся «Сельхозхимия»), в деятельности которого органично совместились инженерия и агрономия, земледелие и экология.

И, наконец, третий (и, быть может, главный) герой — это сама земля, источник жизни, мать-кормилица, которую ее дети — мы с вами — иногда радуют плодотворным трудом на ней, а иногда и печалят, бестолково и бесхозяйственно растрачивая ее дары.

Эти герои неотрывны друг от друга, их судьбы переплетены. Растет в обычной деревне татарский мальчик, но он растет на земле, насыщается ее силой. А где-то рядом, наполненное мудростью науки и волей государства, уже формируется объединение «Сельхозхимия», главная задача которого — забота о земле, сохранение плодородия почв, а вместе с этим — воспитание в людях привычки к этой заботе. И в какой-то момент происходит встреча, которая важна для всех и утраивает силы каждого.

Я думаю, книга заинтересует специалистов и руководителей сельского хозяйства, поскольку в ней занимательная форма не противоречит трезвому и честному анализу событий жизни и страны, и людей — их непосредственных участников. Будет она полезна и молодежи, ищущей свое место в жизни, стремящейся перенять опыт старших поколений, их стратегию успеха. А также из первых рук получить непредвзятое изложение истории своего края, своей страны, понять силу родных корней, родной земли.

Как руководитель отрасли, отвечающий в республике за сферу сельского хозяйства, земледелия и землепользования, не могу не отметить, пусть это и нарушит высокий слог данного предисловия, важность соблюдения технологической дисциплины земледелия, в частности соблюдения пятилетнего цикла раскисления почв. У нас достаточно научных обоснований и рекомендаций, чтобы сохранить почву живой. Если трудиться с умом и по науке, то в наследство будущим поколениям достанется цветущий и благодатный край, республика, жить в которой будет счастьем.

Марат Ахметов,

заместитель премьер-министра РТ,

министр сельского хозяйства и продовольствия

Какая награда нашла героя

Всегда по-человечески трогательны истории о том, как награда находит героя через много лет после того, как он совершил свой подвиг и был представлен к медали, ордену, высокому званию. Иногда человек числился погибшим или пропавшим без вести. Иногда представление к награде теряется в недрах косного бюрократического аппарата. И всегда счастливое разрешение подобной несправедливости судьбы радует и дарит надежду.

Бывает и другая ситуация. Как остроумно иронизирует татарская пословица: «Когда бой окончен — появляется много батыров». К сожалению, стремление «выглядеть, а не быть», получить незаслуженное, похвастаться чужими заслугами как своими пока еще сильно в нашем обществе. Это тщеславие отнюдь не безобидно и порождает немалые (ох, немалые!) проблемы. Но сегодня мы поговорим не об этом.

К нашему герою награда пришла заслуженно и своевременно, и, вообще, у него немало наград и поощрений. Но заострить внимание хочется на том другом. Выражением чего является награда? Кто и за что награждает? Руководство, высшая инстанция — парламент или президент? Да, безусловно. Но выражают ли они только свою волю или ретранслируют мнение общества в целом, волю народа? Как бы то ни было, «орден в петличку» или «лента через плечо», пожалованные верхами, но не понятые и не поддержанные людьми, отнюдь не повышают статус «осчастливленного», выставляя его на всеобщее обозрение, делая мишенью для колких шуток.

Тогда кто или что имеет право эксперта, право выбора и меры признания заслуг? А, может, все-таки возносит человека судьба или эпоха? Ведь и народ понимает — вот этот достоин слова похвалы, а тот — наградного маузера с гравировкой. Возможно, человек сам награждает себя, и награда приходит к тому, чей неподкупный внутренний цензор — совесть — доволен своими деяниями?

Что же произошло? Вот как об этом событии сообщили СМИ — скупо, как бывают у нас скупы на добрые слова:

11 декабря 2017 года Указом Президента Татарстана за особый вклад в развитие агропромышленного комплекса республики и многолетнюю плодотворную работу медалью ордена «За заслуги перед Республикой Татарстан» награжден Губайдуллин Наиль Фарукович — генеральный директор ОАО «Татагрохим».

Согласно статуту орден «За заслуги перед Республикой Татарстан» является высшей государственной наградой республики. За 14 лет со времени учреждения им награждено всего 37 человек за выдающийся вклад в развитие региона, тех, кто прославил его в масштабах России и всего мира. Им награждены руководители республики советских и постсоветских времен — Ф. А. Табеев, Г. И. Усманов, М. Ш. Шаймиев, Р. Н. Минниханов, легендарный кардиохирург Р. С. Акчурин, физик-академик Р. З. Сагдеев, генеральный директор «Татнефти» Н. У. Маганов, семикратный победитель ралли «Дакар», руководитель команды «КАМАЗ-мастер» В. Г. Чагин. Среди награжденных орденом — С. М. Калимуллин, огромной заслугой которого стало сохранение республиканского объединения «Татсельхозхимия» в трудные годы. Ему мы тоже уделим внимание в нашей книге.

Медаль ордена «За заслуги перед Республикой Татарстан» — это, как видно уже по названию, предварительная ступенька к ордену. Ею награждают за те же заслуги, только с эпитетом не «выдающиеся», а «особые». И выглядит медаль очень похоже на орден, лишь вместо золотой «сердцевины» у нее — серебряная.

Хотелось бы расшифровать, что же скрывается за лаконичной формулировкой «за многолетнюю плодотворную работу»? Это же вечный для нашей культуры вопрос «За что?», равновеликий знаменитым «Кто виноват?» и «Что делать?». Конечно, ответу на этот вопрос будет посвящено все последующее повествование. Но уже сейчас хорошо бы иметь какую-то ниточку, на которую будут нанизаны последующие россыпи фактов, событий и мнений.

За что? Так и видится картина — Наиль Фарукович, уже зная о предстоящем награждении, ранним утром расчищает снег перед своим домом в Апастово. Этому поселку, этому району, этой земле он отдал десятки лет напряженного, непростого труда. Здесь прошел путь от тракториста до начальника управления сельского хозяйства района, обрел уважение и доверие народа. Здесь его знают все, и здесь ему всегда рады. Но сейчас ему пора в Казань, где его тоже ждет работа — масштабная, интересная, важная. Скоро он сядет за руль своего верного внедорожника и помчится по дороге, которой ездил тысячи раз, и потому знает её до последней выбоинки. Помчится как всегда стремительно, ибо другого темпа в жизни не понимает и не признает. Но пока еще под ногами скрипит свежий морозный снег, мелькает лопата в привычных руках, которые не боятся любого труда. А в душе пробуждаются воспоминания, и возникает все тот же вопрос «За что?». Что такого было сделано в жизни, чем стоит гордиться, что останется людям, что достойно доброй славы?

Почему-то вспоминается детство, друзья, вечные хоккейные баталии. Уж, конечно, ордена дают не за это! Но ведь именно это так важно для становления характера, силы духа, умения быть частью команды. И те детские победы до сих пор вызывают гордость. А без них не было бы и других, взрослых побед.

Вспоминаются родители, отец и мать. Әткәй, Әнкәй! Это они учили трудолюбию, честности, доброжелательности и уважению к людям. Это они привили жизненные ценности и выпестовали личность. Вся последующая судьба — это ведь их заслуга. Это ведь и их награда тоже!

Ровно гудит мощный мотор, железный конь резво уносит в рассвет татарского всадника, привычного к дороге, живущего дорогой. В свете фар мелькают придорожные посадки и дорожные знаки, тщетно пытающиеся ограничить полет души и машины.

Казань. Это, в первую очередь, альма матер, Казанский сельхозинститут, факультет механизации — кузница республиканских кадров. Это база, основа, без которой никакое движение было бы невозможно. И это первый опыт управления большим коллективом: с третьего курса Наиль Губайдуллин возглавлял БКД — Боевую комсомольскую дружину КСХИ, добровольное объединение молодежи, пришедшее на помощь органам правопорядка.

Между прочим, в статуте медали ордена «За заслуги перед Республикой Татарстан» указывается, что он может быть вручен «за проявленные отвагу и мужество при охране общественного порядка». И это тоже было. БКД участвовало в ликвидации криминальной группировки «Тяп-Ляп» и даже «прикрывало» город, когда все силы милиции были брошены на обеспечение Московской Олимпиады. В семейном архиве сохранилось удостоверение дружинника и памятные знаки «За успехи в охране правопорядка» республиканского и всесоюзного уровня.

Награды были. Но, пожалуй, главной наградой всегда было ощущение хорошо, добротно сделанного дела. Дело само награждает. Огромное удовольствие видеть, как настроенный механизм крупной организации сам, практически без прикосновения к рычагам управления, разворачивается на очередную ответственную задачу и перемалывает её, как комбайн перемолачивает полосу озимых.

Очень ценно для человека доверие коллектива, который готов идти за своим лидером и руководителем, браться за сложные задачи, преодолевать трудности. Как-то так повелось, что Губайдуллина всегда не хотели отпускать с любого места работы — ни коллектив, ни вышестоящее руководство, ни коллеги-руководители. Такое отношение — очень высокая награда. Не хотели его отпускать из апастовской «Сельхозхимии», позже — из «Сельхозтехники». Из министерства в «Татагрохим». Оно и понятно — трудно расставаться с человеком, который выполняет, что обещал, не бросает дело на полпути, у которого всегда тысячи идей и готовность помочь в трудный момент.

Вдалеке показались высотки Казани, еще 12 минут — и запыхавшаяся «Тойота» въедет на стоянку возле здания «Татагрохимсервис» (головной организации холдинга), где располагается и аппарат «Татагрохим». Быстрым деловым шагом по тихому пока еще коридору пройдет в свой кабинет генеральный директор. Он приходит на работу первым, хоть и едет порой издалека. Привычка — вторая натура. И теперь — в сторону воспоминания и размышления. Уже не так важно «За что?» — это славное, но все же прошлое. Уже начинается новый день, в котором, как ростки будущего, прорастают вопросы: «Что?» (является насущной задачей), «Кто?» (может её решить), «Ради чего?» (мы беремся за эту задачу).

Задачи перед «Татагрохимом» стоят серьезные. Это мощная организация с многочисленными филиалами, высокое предназначение которой — обеспечение плодородия почв Татарстана. Задача непростая, задача, которая имеет и общечеловеческое, общепланетное измерение, и вполне прикладное. Сохранить плодородие почв — значит, сохранить жизнь. Но общепланетные задачи решают конкретные люди — каждый на своем месте — в Аргентине, в Австралии, на Дальнем Востоке, в Татарстане. Не просто защитить землю-кормилицу — даже не от хищничества отдельного собственника, а от массивной глыбы всеобщей людской недальновидности и разобщенности, неготовности сообща решать вопросы выживания своих детей и своих народов. В этой точке технические и технологические вопросы переплетаются с воспитательными и социальными. От их совместного действия вдруг сдвигается что-то с места в душах людских и махине государства. И, конечно, медаль ордена, который вручили Наилю Фаруковичу Губайдуллину — не только от Президента Татарстана, не только от республики, не только от людей. Это награда от самой земли татарстанской…

В продолжение темы — несколько высказываний, каждое из которых, пожалуй, могло бы послужить эпиграфом к книге.

Сегодняшний генеральный директор ОАО «Татагрохим» Н. Ф. Губайдуллин — человек от земли. «Сельхозхимии» повезло с руководителем. Он занял эту должность, накопив разнообразный опыт решения задач — в качестве инженера, начальника районного управления сельского хозяйства, начальника отдела в Министерстве сельского хозяйства. Он знает всю систему и в то же время постоянно смотрит вперед, обновляя свои знания. Умение своевременно меняться — то качество, которое сейчас необходимо каждому человеку, а особенно руководителю. Человек, который идет на опережение времени — всегда живой. Жизнеспособность доказывается временем.

Я знаю Наиля Фаруковича как самого грамотного инженера, технаря в лучшем смысле этого слова и как очень талантливого организатора производства. Он человек очень практичный. И всегда, когда сталкивается с какими-то проблемами, рассматривает практическую сторону вопроса, умеет взглянуть с точки зрения рядового колхозника, руководителя хозяйства или инженера — так, как ему нужно для пользы дела.

Когда я предложил Наилю Фаруковичу возглавить районное управление сельского хозяйства, у меня была абсолютная уверенность, что он потянет, что мне не придется за ним что-то доделывать. Во-первых, потому, что я знал его родителей. Отец — известный в районе животновод, это значит, в крови трудолюбие. Мать — учительница начальных классов, это порядочность. Во-вторых, я видел его послужной список: он прошел все ступеньки служебной лестницы. Поработал простым инженером — значит, может с инженерами разговаривать на одном языке, указать, как правильно делать. Был и трактористом — значит, может, любому механизатору объяснить, что от него требуется.

Я — оптимист, и я надеюсь, что не только в Татарстане, но и в России в целом созреет понимание, что на сегодняшний день мы от земли только берем, а её надо лечить. Кислая почва — это мертвая почва, на ней не растет ничего, урожай на ней не получишь, и минеральные удобрения на ней не работают. Только в Татарстане мы недополучаем по этой причине 780 тысяч тонн хлеба ежегодно. И моя мечта — чтобы как в лучшие годы, когда я еще руководил районной апастовской «Сельхозхимией», мы вышли на научно-обоснованный пятилетний цикл известкования. Сохранение плодородия почв — это задача не просто хозяйственная, не просто технологическая, а государственная, нравственная. Земля — это то, что дает нам продукты питания, что дает жизнь, поэтому важно сохранить ее плодородие не только для себя, но и для последующих поколений.

Впрочем, довольно эпиграфов и вступлений. Начнем по порядку, как полагается освещать биографии.

Наиль Фарукович Губайдуллин родился 8 декабря 1957 года в деревне Старые Енали Апастовского района Татарской АССР в семье Фарука Габделбариевича Губайдуллина, известного в районе животновода, и его супруги Фатимы Кабировны, учительницы начальных классов…

Вот моя деревня

Легкой нежной алой линией подчеркнула горизонт апастовской степи утренняя заря — пока еще только подсвечивая небо и оставляя в сонной тьме возвышенности и ложбины, лесополосы и поля, поднятое ложе автотрассы, по которой ныряют тревожные фары одинокой фуры, словно отбившейся от стада сородичей и зыркающей по сторонам в стремлении найти своих, найти безопасность и покой.

Такая же точно заря приходит в эти места каждый день, принося обитателям этой земли — как разумным, так и не очень — новые хлопоты, новые радости, новые надежды.

Может быть, такая же заря разливалась здесь по горизонту миллионы и десятки миллионов лет назад, задолго до появления человека, до приручения им огня, лошади и атома, до разделения на татар, англосаксов и русских, на правоверных и православных, на городских и колхозников. Никто тогда не думал о рентабельности и энерговооруженности, а бродили по этим привольным степям стада непривычных для нашего взгляда копытных, озираясь по сторонам в поисках неугомонного молодняка, вечно стремящегося куда-то вдаль, невзирая на опасность со стороны грозных допотопных хищников.

А земля любила всех своих жителей — от малой пичужки до огромных мастодонтов — и всех кормила обильною пищей. И ждала. Ждала, когда над этой сонной равниной займется заря разума, заря человечности, заря новой эры.

Старые Енали

Если сворачивать на Апастово с федеральной автодороги Р-241 «Казань — Ульяновск», то никак не минуешь деревню Старые Енали, которая находится в двух километрах к югу от районного центра, будучи отделена от него речкой Анальпусь. Местные жители, впрочем, называли её между собой «Аракы елга» — «Водочная река». Возможно, потому, что на её воде делали водку, но кто и когда делал — история умалчивает.

Сегодня в селе проживает немногим больше четырехсот жителей, большей частью татар. Основными их занятиями являются полеводство и молочное скотоводство. В деревне имеются начальная школа, клуб, библиотека, а также мечеть.

Сама деревня известна со времен Казанского ханства. По одной из версий, современный райцентр также основан выходцами из Старых Еналей и с 1647 года значился как Малое Еналеево. В XVIII — первой половине XIX веков жители относились к категории государственных крестьян и могли считаться зажиточными. На начало XX века в деревне Старые Енали функционировали мечеть, медресе (и это важно!), семь водяных мельниц, две крупообдирки, кузница и маслобойня.

Ханифатуллин А. С., 1999—2005 — глава администрации Апастовского района: В нашем районе народ трудолюбивый. У нас нет ни одного гектара земли необработанного, запущенного, какие вы можете в изобилии наблюдать, проезжая по стране. Но татары — народ не такой: татарин не будет нарядно одеваться, даже питаться будет плохо, но он будет строиться. Это нельзя назвать завистью или ревностью, но у него хозяйство непременно должно быть больше, чем у соседа. А сосед старается — чтобы у него было больше, поэтому у нас очень добротные дома и во всех деревнях мечети работают».

Прежде чем вернуться к Наилю Губайдуллину, приведем график численности населения деревни с XVIII по XXI век — порой сухие цифры отражают драматизм реальности, намного лучше, чем любые эпитеты и междометия.

Население деревни стабильно росло до 1897 года. И вдруг рост замедлился, наметился перелом. Потом будут Первая мировая война, Гражданская война, голод в Поволжье, коллективизация, Великая Отечественная война… Все они унесли свою долю людских жизней, но начало положил все же 1897 год. Что же в нем произошло? Деревни коснулось дыхание цивилизации, дыхание города. Еще не начались грандиозные социальные катаклизмы, но уже изменилось настроение. Уже перестало казаться естественным и само собой разумеющимся само течение деревенской жизни, природного цикла смены времен года, сева и жатвы, рождения новой жизни, прихода новых поколений. Почему-то это стало казаться не так самозабвенно важным на фоне лубочных картинок городской жизни, парадов, премьер, выборов, революций.

Один, второй, третий молодой парень отправились искать счастья и успеха в тесноте городов. Одна, вторая, третья женщина не захотели родить еще одного ребенка, предпочитая естественной радости материнства неясные мечты о равноправии полов и свободе любви. И дрогнула кривая роста населения, потеряв свою прежнюю целеустремленность, замерла и покатилась вниз. Не бывает революций в течении деревенской жизни. Город! Это он приносит в деревню прогресс — настоящий и иллюзорный. Он прикатил на пашню трактора, принес грамотность и политику, электричество и кино, комсомол и развод. Это он, город, начал вытягивать из деревни людей, гены, хлеб и молоко, песни и сказки. Это он придумал пенсии, колхозы, детские сады и прививки. И вот уже город не может без деревни, а деревня — без города. И деревня в объятиях города еле жива, и сам он задыхается от своей угарной любви.

Вот еще один график, чтобы представлять фон, на котором развернется наше повествование, жизнь деревни и города, эпизоды извечной битвы за хлеб насущный и обычные человеческие труды, горести и радости.

Читателя, конечно, особенно интересует на этом графике наше время — время трудное, время кризисное, по масштабу потерь людских и материальных сравнимое с мировыми войнами и даже в чем-то их превосходящее. И все же — это время выхода из кризиса, поиска новых решений, которые позволят сохранить страну, республику, предприятия, народ, национальную самобытность. В этом процессе главная задача необычайно трудна — удержать управление территориями и экономикой, не допустить распада, найти и выпестовать ростки нового жизнеустройства, опираясь на лучшие образцы прежних подходов. Именно в этих условиях торит свою дорогу в будущее и объединение «Татагрохим», дружную команду которого возглавляет Н. Ф. Губайдуллин.

На этом мы завершим историческую экспозицию и вернемся на землю — в деревню Ст. Енали, где в 1957 году родился Наиль Губайдуллин. Уже отошли в прошлое социальные потрясения и страшная война, стабилизировались на новых уровнях и численность населения, и образ жизни, и мировоззрение. Перестройка еще не наступила, нет еще олигархов и ювенальной юстиции. Может, когда-то это время назовут «золотым веком советской деревни».

Послужной список

Сейчас есть такое модное понятие — «карьерная лестница». По ней надо двигаться обязательно вверх, в этом цель и смысл жизни. Но это понятие неприменимо к Наилю Фаруковичу Губайдуллину — ухо режет и глаз колет. Есть другое выражение, подразумевающее трудовой жизненный путь, — «послужной список». Оно вроде о том же, и все-таки о другом. Не о стремлении стать выше других, а о служении общему делу, в результате которого заслуженному человеку доверяют все более масштабные задачи.

Этот список даст нам возможность одним взглядом окинуть будущее повествование. Но чтобы он не был сух и скучен, как слог делопроизводителя, проиллюстрируем его высказываниями друзей, коллег, однокашников, начальников, подчиненных — они передадут своеобразие каждого этапа и драматичность переходов.

---

Удивляет, сколько раз в приведенных высказываниях прозвучало слово «человечность»! Что это за свойство такое и откуда оно берется? Может быть, это главный вопрос нашей жизни на этой планете — как стать человеками? И Электроник с Сыроежкиным пытались стать человеками. И детей стараются воспитать человеками (впрочем, кое-кто считает, что им достаточно быть «квалифицированными потребителями»). И когда обращаются к кому-то с просьбой, не преминут добавить: «Будь человеком!» Раз такая просьба возможна — значит, есть где-то в нас эта человечность, но пока еще не для каждодневного употребления, и поэтому в каждый момент времени и в каждой ситуации мы решаем: «Человеками? Быть или не быть?»

И вот чем интересна эта история — среди людей, которые в ней живут, есть такие, которых окружающие искренне признают человечными. Для них вопрос решен — «Быть! Человеками — быть!» И очень заразительна их категоричность в решении этого вопроса. Может, и нам удастся эти качества научиться узнавать и признавать в себе и окружающих. И поддерживать друг друга именно в проявлении человечности, а главное — поддерживать в этом детей. Вот в какую историю мы погружаемся — в историю становления характера будущего лидера, руководителя — человека.

Родители. Пример на всю жизнь

Ана сөте белән кермәсә, тана сөте белән кермәс.

Если не вошло с молоком матери, то с молоком коровы уже не войдет.

С кем бы ни довелось говорить в Апастово — все уверены, что свойства характера передаются по линии рода. Такой единой общепризнанной уверенности я не встречал больше ни в одном другом месте. Да в городе она и невозможна — кто там знает чьих-либо предков в нескольких поколениях. Но, вообще, эта уверенность вдохновляет: если твои качества, твои жизненные наработки отражаются в следующих поколениях — то в жизни есть смысл, есть перспектива.

{👱} Флера Фаруковна, старшая сестра Н. Ф. Губайдуллина: Родители нас с малых лет приучали к труду. Они и сами всю жизнь трудились. Отец до 70 лет работал в колхозе зоотехником и бригадиром. Мать 41 год проработала учительницей начальных классов в Старых Еналях. Мы помогали родителям дома по хозяйству, а с 11 лет меня отец водил уже на колхозный стан — разгружать машины, которые привозили зерно с полей.

{👳} Наиль Фарукович Губайдуллин: Родители — это самые главные люди в мире. Әткәй, Әнкәй! Так мы их называли. На русский это можно перевести как «Батюшка», «Матушка». В этих словах есть и ласковость, и почтение.

{👱}: Мы всегда гордились своими родителями. И признательны им, что они вырастили нас, научили быть добрыми, отзывчивыми в отношениях с родными, с друзьями, в общественной жизни, всегда быть правдивыми и честными.

{👳}: Нас так учили: закончил дела, потом можешь играть на улице и заниматься чем угодно. Пришел из школы — сразу домашнюю работу сделал. После в сарай — убирать навоз. Каждый сам за собой прибирался, я с малых лет свои носки сам стирал. Каждую неделю делали генеральную уборку, моя задача была — мыть полы.

{👱}: Наиль у нас поначалу был маленького роста, но очень крепкий и шустрый. Мы между собой шутили, что он как колобок. Все успевал. Дома по хозяйству отцу всегда помогал: убраться, двор подмести. Зря по улицам не мотался. Он и в школу с 6 лет пошел.

{👳}: Мама вставала в три-четыре утра. До работы успевала приготовить кабартма, юка, бэлеш из яблок. Я приходил из школы, из печки доставал казанок, там был готов гороховый суп с мясом. Это и до сих пор самые вкусные блюда для меня.

Әни — ул йортның бәхете.

Мать — это благо дома.

{👱}: У нашего отца было 4 класса образования, но при этом он работал зоотехником в колхозе. Для этого специально закончил курсы в ветеринарном институте. Он был очень мудрый человек: с людьми всегда умел найти общий язык. И нас тоже учил людям отвечать добром. На селе не было никого, кто бы его не уважал. И маму тоже уважали. Уже и на пенсии она была — а к ней домой ученики всегда приходили.

{👳}: Жил я между печкой и стеной. В семье шесть человек — так что места было мало. Самое страшное для нас было, когда мама звала: «Әтиегез!» (Отец!). Хотя за все детство, за всю молодость ни разу никакого наказания не получал от отца, тем более рукоприкладства. Я и сам никогда руки не распускал.

{👱}: Воспитанием детей у нас, конечно, больше занималась мать. Отец утром уходил, вечером приходил, был постоянно в работе. Но все равно он находил время с нами поговорить — хотя бы 5—10 минут. Его и взаимоотношения в семье интересовали, и учеба. Он говорил: «У вас должна быть цель в жизни, к которой вы стремитесь. И добиваться своей цели надо честным трудом. Нечестные поступки — они всегда к вам вернутся». Своим примером он учил нас честно трудиться.

Һәр кешенең гомерендә максат булырга тиеш

У каждого человека должна быть цель в жизни.

{👳}: Не знаю, можно ли их назвать примерной парой… Ревность была у них. Папа был любимчиком всех. И доярки, и односельчане — все его любили. Мама ревновала, это я знаю. Он вел все мероприятия в деревне: на гармошке играл, на ходу сочинял песни. И мама играла на гармошке. Нас вечерами ставили на табуретку — мы пели, танцевали.

{👱}: Отец любил играть на гармошке. Он иногда и стихи писал. Мне тоже нравилось участвовать в концертах — у мамы в школе выступали, в клубах. Учительница математики очень музыкой увлекалась, мы с ней ездили выступать по селам.

{👳}: Флера и сейчас, хотя ей за 70, у себя в Астрахани поет в Народном ансамбле татарской песни «Ялкын». Их показывали по телевидению, они приезжали в Казань, выступали в Кремле. Мама тоже пела красиво. «Сине уйласам, мине моң баса. Борчылып йөрим инде ничә ай…» Любимая песня моей молодости. На русском тоже песни пел: «Там, где клен шумит над речной волной…» На пианино, на гармошке учился играть. Но немного совсем. Увлекся хоккеем — с первого класса играл в хоккей.

{👱}: При нас родители никогда не спорили — и нас к тому же приучали: «Выйдете замуж, будет своя семья — никогда при детях не должно быть обсуждения каких-то неприятностей. В жизни всегда бывают трудности, но старайтесь всегда из трудностей сами выходить, своим умом». Они были очень мудрые люди и всегда нас добру учили, уважать и ценить людей.

Авызыңда кан булса да кеше алдында төкермә.

Даже если кровь во рту, не плюй возле человека.

{👱}: Отец относился одинаково уважительно и к старикам, и к молодежи. С каждым по-своему мог найти общий язык. И нас он тоже учил: «Надо с почтением относиться к возрасту, а уважать надо всех — и старших, и младших. Какой бы ни был человек, вы должны его уважать. Человек — это личность».

В этом месте следует познакомить вас с особой страницей жизни Фарука Габделбариевича Губайдуллина, чтобы вы оценили, в какой суровой исторической обстановке сложились те убеждения, в которые он искренне верил и которые стремился передать своим детям.

Дневник заключенного лагеря смерти

{👱}: Отец у нас — участник войны. Он прошел через все ее тяготы, но редко рассказывал про этот период, как и другие фронтовики. Мы о войне узнавали на уроках истории, когда нас водили в Апастовский музей. Хотя 9 Мая мы всегда отмечали.

{👳}: О концлагере отец рассказывал нечасто. В те годы было не принято о таком распространяться. Но то немногое, что он поведал, навсегда врезалось в память.

1 апреля 2010 года газета «Казанские Ведомости» опубликовала выдержки из дневника жителя Казани — Тагира Ишмурина. В 1941 году он попал в плен и впоследствии был заключенным лагерей смерти Дахау, Мерцик, Болхин. Семейную реликвию передала в редакцию дочь автора дневника Юлия Тагировна Зарипова. В статье был опубликован список заключенных, находившихся в лагере вместе с Тагиром Ишмуриным. Было в этом списке и имя Фарука Губайдуллина.

Прочитав статью, Н. Ф. Губайдуллин позвонил в редакцию, и следующий материал на эту тему вышел уже о его отце.

Из статьи (с небольшими дополнениями и уточнениями Н. Ф. Губайдуллина):

Названия лагерей, населенных пунктов, которые указаны в дневнике Тагира Ишмурина, знакомы Наилю Фаруковичу по рассказам отца.

— Скорее всего, записи велись с середины 1944 года, — предполагает сын. — Тогда заключенные были в лагере на территории Франции. Работали в угольных шахтах в невыносимых условиях и вымирали. Французские партизаны умудрялись передавать им весточки с просьбой саботировать работу, объясняя, что каждая тонна угля идет на вооружение врага и смерть мирных граждан. Отец не раз отказывался от работы. Один раз даже специально повредил ногу отбойным молотком. Его жестоко избивали. Для непокорных придумали пыточное приспособление, похожее на спортивный снаряд «козел». Пленного привязывали к нему и пороли плетьми заключенные-палачи. По словам отца, особо зверствовал один украинец, старший надзирательной команды. Он отца невзлюбил и всегда старался подвести его под расстрел. После войны его судил советский суд, где присутствовал и отец. На процесс приехала жена осужденного. Когда ей дали слово, она лишь вымолвила: «Расстреляйте его!» Французские партизаны благодарили пленных, отказывавшихся работать на фашистов, едой и лекарствами. Отец на всю жизнь запомнил вкус их булок с маслом.

У Фарука Губайдуллина был характер героя. Деревенская закалка помогла ему сохранить здоровье и поддерживать друзей-заключенных. После войны, пройдя серьезную проверку в МГБ, Фарук Губайдуллин вернулся в родную деревню. Работал пчеловодом, трактористом, бригадиром, зоотехником, заведующим фермой.

— Отец никогда не сидел сложа руки, — рассказывает Наиль Фарукович, руководитель управления сельского хозяйства в Апастово. — До 70 лет работал в колхозе молокосборщиком. А у себя на участке трудился до последнего дня. Умер в 2007 году. Раньше я не задумывался о значимости его воспоминаний. А сейчас как бы хотелось расспросить отца, все записать! Очень важно помнить прошлое, ветеранов, хранить историю нашего народа. Жаль, что это понимание пришло с опозданием.

Земляки о Губайдуллиных-старших

«От людей на деревне не спрячешься…» — поется в известной песне. И мнение о нас людей, которые живут рядом, чаще всего близко к истине. Если мы хотим составить достоверное мнение о Губайдуллиных-старших и о том, что они могли вложить в своих детей, то, разумеется, интересно выслушать их соседей, знакомых, сослуживцев.

Ханифатуллин А. С.

Я бы хотел сказать словами татарской пословицы: «Что увидит в своем гнезде, то понесет в полете».

Отец Наиля Фаруковича — Фарук-абы — мне запомнился как очень трудоспособный человек. Другого такого в районе не было. Истории о нем рассказывали, как легенду. Он работал животноводом в колхозе «Ватан», который потом преобразовали в колхоз «Спартак». Был зоотехником, бригадиром, заведующим фермой. Машины тогда бригадиру не полагалось, и по работе ему выдавали конную повозку. Но Фарук-абы повозку не запрягал, а всегда ездил верхом. Он торопился поспеть в разные концы, и лошади не могли выдержать такой нагрузки. Он за день менял двух лошадей.

Он работал до конца жизни, и уже в последние годы устроился сборщиком молока. Я тогда занимал пост заместителя председателя райисполкома и одновременно возглавлял районную плановую комиссию, которая организовывала заготовку населением шерсти, молока, лекарственных трав и т. д. И Фарук-абы в деревнях собирал у личных хозяйств молоко и отправлял на молокозавод.

Фатима-апа была учительницей начальных классов. Те, кто хоть немного знаком с трудом учителя, понимают, что это такое. Я сам по образованию педагог, окончил физмат, преподавал в школе 8 лет. Но я работал предметником, а учительница начальных классов — это совсем другое: она обучает детей и языку, и правилам поведения, старается приспособить ребенка к традициям общества, — решает множество задач. Я всегда высоко ценил труд учителей начальных классов: как человек будет воспитан начальной школе, так он и пойдет дальше. Если учителя не любить — предмет не полюбишь.

Галиуллин З. М.

Фарук абый (отец Наиля) — родом из деревни Күккүз. Его отец — Барый абый — был муллой, и когда началось раскулачивание, он тоже попал под эту волну. Несколько лет семья жила без него, нуждались они. Но потом его вернули домой — такое тоже бывало.

С Фарук абыем я работал вместе 18 лет. Жена его Фатыйма апа — моя родственница — была учителем. Меня сделали председателем колхоза «Спартак», а он окончил курсы и стал в колхозе главным зоотехником. У нас тогда свиноводство процветало — держали 3 тысячи голов, и Фарук абый ими занимался. Хотя, наверно, ему в душе было неприятно, ведь он сын муллы. Его народ очень уважал — он с людьми работать умел, слово свое держал, знал свою работу, работал хорошо. Этого достаточно.

Однажды Фарук абый принес заявление в партию. Поднялся шум. Кто-то кричал: «Не надо принимать сына кулака!» Я тогда заступился за него. А потом он даже стал бригадным партсекретарем.

Теперь уже можно говорить — несмотря на вполне искреннее вступление в партию, он читал намаз и никогда не отрекался от ислама. Во время Великой Отечественной войны он был в плену и, как он сам говорил, там его спасла религия. После выхода на пенсию он день и ночь занимался вопросом строительства мечети в Еналях.

Гильфанов И. Х.

Еще до того, как меня назначили заведующим районным отделом народного образования в Апастово в 1977 году, я уже знал Фатиму-апу, которая работала учительницей начальных классов в Старо-Еналинской школе. Я очень хорошо помню и Фарук-абы. Они были спокойные, добросовестные, понятливые и приветливые. Фарук-абы — участник войны. Когда вышел на пенсию — долгое время работал в мечети деревни Старые Енали, где он был главный хазрат и главный мулла.

Касымов Ф. Ф.

Ф. Г. Губайдуллин имел в деревне авторитет. Уважали его трудолюбие, дисциплинированность. Он был мудрый человек, и это, оказывается, тоже неслучайно — все передается по генам: энергия, работоспособность, отношение к труду. Я потом уже узнал, что мать его — из династии Муштариевых. Среди них много интересных людей — просветители, педагоги, деятели искусства. Именем известного физика профессора Х. М. Муштари названа улица в Казани. И, кстати, я в 1965—66 годах на первом курсе химико-технологического института слушал его лекции по теоретической механике и сдавал ему экзамен. На «отлично».

Школа

В 1964 году начался новый этап в жизни Наиля Губайдуллина — школа.

Школа занимает особое место в жизни каждого человека. Любил человек учебу и учителей или не любил, давались ему науки или не давались, троечником он был или отличником — он в любом случае человек образованный, грамотный, обученный. Он может даже считать, что ему не пригодились школьные знания, но он еще не пробовал жизнь неграмотного, не умеющего считать или составить пропорцию. Он даже не видел таких (таких теперь и нет), а увидев, вряд ли бы им позавидовал.

Школа — особое место. Это не только храм знаний, это и место встречи. Школьные друзья — на всю жизнь. Школа — это не только математика и физика, география и литература. Школа — это начало отношений, миниатюрная модель общества, на которой мы учимся перед вступлением в большую жизнь.

И вместе с тем, она и есть жизнь. Поэтому школьные годы — незабываемы. Именно подростковые, юношеские впечатления ложатся в основу характера, сплетая канву судьбы.

Прежде чем окунуться в атмосферу сельской школы Апастовского района, напомню, что именно в эти годы президент США Джон Кеннеди признал: «Советское образование — лучшее в мире. Мы должны многое из него взять. СССР выиграл космическую гонку за школьной партой».

Что же в ней, советской школе, было такого передового? Сможем ли мы это увидеть своими глазами в пестром калейдоскопе дней и событий?

Как вспоминает Заслуженный учитель Российской Федерации И. Х. Гильфанов, работавший в те годы учителем и директором школы: «Типовых школ у нас было мало. Это уже в 1980—90 годах район построил 16 типовых школ, а тогда школы были в приспособленных помещениях, на дровяном отоплении».

Не было ни компьютеров, ни интерактивных досок, даже лабораторная база по физике и химии была достаточно скромной. Но было желание учиться и желание учить, осознание значительности происходящего. Понимания этого всеми участниками процесса: государством, учителями, учениками, родителями.

Залялов Ильдус Рашидович, одноклассник Н. Ф. Губайдуллина: «Тогда поколение другое было, отношение к людям другое. Мы, как и все наши погодки, были октябрятами, пионерами, комсомольцами. Спасибо преподавателям, спасибо коммунистам, что воспитали нас так, как надо. Было патриотическое воспитание, игра „Зарница“, пионерские костры — это все сближало нас. Мысли у нас были одинаковые — о труде, о стране, о защите Родины. Для нас это было важно — у меня отец воевал в Великую Отечественную войну. Сейчас пытаются сделать какую-то „Молодую гвардию“, но это уже не то. Тогда с детского сада воспитывали, что надо приносить пользу обществу. Жизнь текла планово, по ступеням».

Конечно, это взгляд из сегодняшнего дня. Глазами первоклассника, который другой жизни не знал и не имел возможности сравнивать, виделось все несколько иначе.

Губайдуллин Н. Ф.: Так получилось, что первый класс я окончил два раза. В школе я учиться хотел и пошел с 6 лет в татарскую школу в Старых Еналях. Закончил нормально — на четверки и пятерки. Но после окончания учебного года меня вызывал директор и сказал: «Давай-ка, браток, ты опять в первый класс пойдешь». Оказывается, возрастом не вышел: я — декабрьский, а перевести во второй класс можно было только тех, кому полных 8 лет насчитывалось. С моей стороны это вызвало бурную реакцию, и я отказался ходить дальше в эту школу. А стал ходить за два километра в районный центр, в русскую школу — снова в первый класс. Единственный я такой в деревне был. Каждый день — утром и вечером, зимой в метель, летом в дождь — проходил эту дорогу. Залифа Кутдусовна, преподавательница русского языка, удивлялась — кто же в такую погоду отпускает ребенка в соседнюю школу? В осеннюю распутицу дорога превращалась в болото — бывало, терял в грязи сапоги. Когда отец был в отъезде, я ездил в школу на его лошади. У папы был «Көрмәле чана» — это вроде боярских саней. Оставлял потом лошадь у дедушки с бабушкой — они у меня апастовские. А уж с 8 класса ездил в школу на мотоцикле. Я на каникулах поработал на агрегате для приготовления травяной муки — и заработка мне хватило, чтобы купить «Минск М-107».

Сравнивая тогдашнее время и настоящее, надо, конечно, отметить большие достижения в оснащении школ, в технических методах обучения… Но, на мой взгляд, в 1950—70 годы огромным преимуществом было то, что программа обучения, школьные учебники и методические программы были постоянные, устоявшиеся. Сегодня все неустойчиво: приходит один министр, что-то свое продвигает. Приходит другой министр, начатое до конца не доводит, что-то свое начинает внедрять. Дошло до того, что в Сингапур стали ездить учиться. А разве можно сравнить город-государство и обширную Россию, даже хотя бы Татарстан? Многие преподаватели, профессора вузов начали издавать свои учебники и через министерство навязывать их школам, учителям. Одна школа работает по одному учебнику, другая — по-другому, целостность уже теряется. Да и учителя не успевают переквалифицироваться с одной программы на другую, это тоже мешает работе. В результате мы имеем странную и стыдную ситуацию, когда в школе преподают учителя с высшим образованием, закончившие университет, а ученикам приходится дома заниматься с репетиторами. Мы в свое время дополнительно с отстающими занимались, отличников закрепляли за заболевшими. Не было потребности в репетиторах.

Залялов И. Р.: Тогда молодежи было много, жизнь била ключом в районе. У нас в школе насчитывалось три параллельных татарских класса по 30 человек и еще два русских — это была очень большая школа. Сейчас молодежи в Апастово нет совсем, работающего населения нет, пенсионеров много стало.

Насыбуллина Талия Касымовна, одноклассница: Наиль по учебе все легко схватывал. Точные науки ему хорошо давались. У него память очень хорошая. Можно сказать, даже идеальная — все помнит, ничего не забывает.

Залялов И. Р.: Наиль брал не усидчивостью, а талантом, грамотностью, мышлением. Все схватывал на лету. Уже в подростковом возрасте он стал очень эрудированным во всех отраслях, по всем предметам, по всему, что касается жизни.

Насыбуллина Т. К.: Мы с Наилем одногодки и вместе учились до 8 класса, а потом в параллельных классах оба были комсоргами. У нас сложилась своя компания. Наиль был, конечно, заводилой. Все время мы проводили вместе — на учебе, на каникулах, все праздники отмечали. Не было привычки употреблять спиртное, а было наслаждение общением. Мы играли на гитаре, пели, говорили о жизни, мечтали. Он уже тогда выделялся. Я всегда знала, что он станет крупным руководителем. У него есть какой-то внутренний стержень. И еще — особенное внимание, человечность по отношению к другим людям. В этом он не меняется со временем: он прекрасный друг, никогда не подведет, протянет руку, если человек нуждается в помощи. Мне он много помогал: и когда муж умер, и когда мама сильно болела. Тогда еще машин было мало — я к нему обращалась, он никогда не отказывал. Такие люди встречаются редко».

Кош канаты белән, кеше дуслык белән көчле.

Птицы сильны крыльями, а люди — дружбой.

Дус акчадан кыйммәт.

Друг дороже денег.

Залялов И. Р.: «Задатки руководителя уже тогда у Наиля были. Он принципиальный человек, но сразу никогда не давил своим мнением, всегда до конца выслушивал. Удивительно плавный подход к людям. Очень развит физически — гораздо сильней меня. И мышление очень самостоятельное, независимое. Не случайно он поднялся до таких должностей — а ведь у него никакой поддержки не было. Хватка была, умение организоваться: сказал — сделал. У него много друзей — и по работе, и по жизни. Как ты к людям относишься, так и они к тебе. Запомнился мне его 60-летний юбилей: народу множество, начиная от министра Марата Готовича Ахметова и вплоть до тракториста. И он со всеми говорит одним тоном, уважительно — и с руководителем, и с механизатором.

Губайдуллина Ф. Ф.: По характеру он как отец — очень спокойный. К нам, сестрам, очень доброжелательный. Голоса не повышает. Мы, женщины, более импульсивные и можем погорячиться. А он нас всегда успокаивает: «Тихо, тихо!» От него никогда не услышишь плохих слов, которые мужчины употребляют. Как у человека общительного дом открытый и хлебосольный — для родственников или друзей.

И. Р. Залялов: В конфликтной ситуации он умел воспользоваться силой убеждения, а не принуждения, не доводить дело до физического противостояния. Различал грань между дозволенным и недозволенным, не переступал ее. Конечно, девушки на него внимание обращали. Вот за это его как-то раз избили. Приезжал он к девушке на мотоцикле, вечером уже, а тогда деление было — наша улица или не наша. Уличные потасовки бывали. Попал он в разборку, с фингалом потом ходил.

Губайдуллин Н. Ф.: «После выпускного вечера меня избили: проводил девушек до дома, а парням из Апастово это не понравилось. Их было несколько, а я один. Один из них только что вышел на свободу из тюрьмы. Тогда могло случиться самое страшное — он мог достать нож. Бывали случаи. После этого я понял — надо быть сильным! Сильных не только боятся, но и уважают. Сила мне очень пригодилась и тогда, когда я был командиром боевой комсомольской дружины в институте, и когда служил в армии».

Селъская жизнъ №1 (1976 год)

«Сельская жизнь» — так называлась газета, самая популярная (наряду с журналом «Крестьянка») в советской деревне. Газета писала не только о политических новостях и способах хозяйствования, но и о быте села, о людях разных поколений, об их радостях, трудностях и чаяниях. Хочется о тех временах и о тех людях вам рассказать в стиле газетного репортажа — может быть, немножко торопливого и обрывочного, но вырастающего из самого бурления жизни. Впрочем, не забывая, что мы смотрим на те времена из дня сегодняшнего.

Культура. Стать человеком

В нашей редакционной статье мы сегодня вас познакомим с человеком будущего. Впрочем, мы все люди будущего. Это сегодня мы учащиеся, механизаторы или агрономы, а кто знает, кем мы станем через двадцать лет? Один будет председателем колхоза, а другой — капитаном корабля, космонавтом или академиком.

Наш сегодняшний собеседник — учитель математики Азат Сафинович Ханифатуллин. В текущем 1976 году ему 25 лет, он молод, увлечен своим делом и не мыслит себя без школы, без детей. Но впереди у него интереснейший жизненный путь и большие ответственные дела. Партия (или судьба) уже видит в нем будущего председателя Шамбулыхчинского сельсовета (1980—1983), заместителя председателя исполкома Апастовского райсовета (1983—1987); председателя колхозов им. Мусы Джалиля и «Рассвет» (1987—1990). Дальнейший жизненный путь видится только крупными мазками: 1990—1991 — председатель исполкома Апастовского районного Совета; 1991—1999 — глава администрации Кайбицкого района (да-да, будет такой район); 1999—2005 (дух захватывает, насколько далекое будущее, XXI век!) — глава администрации Апастовского района.

Но дадим уже слово и Азату Сафиновичу.

Например, я — предметник, математик. Мы же о 1976 годе говорим? Со своим двухметровым ростом, отовсюду видным на школьном дворе, как я могу быть плохим преподавателем? Я должен был что-то придумать, что-то новое детям дать. В классе за 45 минут как можно узнать кого-то? Опросить-то всех не успеваешь! Поэтому мы еженедельно были в походах, а там все на виду — кто как дрова собирает, как работает, как помогает товарищам.

Это давало возможность наладить взаимоотношения, создать дружный класс. И, разумеется, в учебе потом помогало. Никто меня не заставлял это делать, никто мне за это не доплачивал. Хотелось хорошо делать свою работу. Если честно, никогда не думал, что буду главой района. Просто на каждом участке, который мне поручали, старался работать с честью. Делать не хуже других, а лучше других. Много лет работая на руководящих должностях, я продолжал думать, что вернусь в школу. И только спустя 25 лет стал понимать, что, наверно, уже поздно.

— Какие события жизни сформировали в вас это стремление быть человеком?

— Нас воспитывал сам образ жизни. Не то, чтобы автоматически, но близко к этому. Как только ребенок мог брать в руки ложку — у него уже появлялись обязанности по дому. Если девочка — то полы подметать, посуду мыть и так далее. Если мальчик — за скотиной ухаживать. У меня в детстве была плантация сахарной свеклы, за которую я отвечал. Потом начал косить. А когда окончил 5 классов, то работал помощником комбайнера — на тех комбайнах надо было солому сдвигать вручную. И, кроме того, для нас, сельских детей, было гордостью хоть копейку зарабатывать. И мне кажется, в воспитании большую роль играет личный пример. Для нас примером были наши родители. Сейчас, в XXI веке, это потеряно — родителей заменил айфон.

— Но, наверно, были какие-то ситуации, когда родители должны были что-то специально втолковывать, объяснять?

— Это тоже типичные ситуации и, я думаю, родители наши просто поступали так, как поступали многие поколения наших предков. Я как-то на маму обиделся. Совершенно типичная ситуация, во всех семьях такое бывает. Все уже дома были, ужинать собирались. Мать мне показала строго — уйти в сторону. Я залез на печку и смотрел: они покушали, все съели, помыли посуду, свет потушили и легли спать. Я остался голодный. После этого я никогда ни на кого не обижался.

— Очень продуктивный способ воспитания — за один раз и на всю жизнь. В XXI веке семьи с детскими капризами годами мучаются, не могут ничего сделать… А здесь — сколько нервов, сколько времени сэкономлено и детям, и взрослым.

— Народная пословица гласит: «Сөй баланы җаның белән, ә тәрбиялә кулың белән» (Люби ребенка сердцем, а воспитывай его руками). Я, может быть, консерватор, но я совершенно не понимаю нынешних разговоров про права ребенка. Ребенок — несовершеннолетний. Зачем ему какие-то права, если у него есть родители, которые должны решать все вопросы? И почему у него должно быть право писать кляузы на родителей, если его шлепнули в назидание? Нас, что ли, не шлепали?

Один раз в пять утра — я еще сплю — мать сдергивает одеяло и стегает мне веткой акации по заднице. Я встал и думаю — за что это мне? Вроде, вчера ни с кем не дрался — этот вариант отпадает. В сады чужие тоже не залезал — была у нас такая забава. Мама мне говорит: «Ты что слепой, что ли? Или у тебя языка нет?» А оказывается, женщины, когда выгоняли скот на пастбище, спросили маму: «Что это у тебя сын не здоровается?» Очень это ее задело. Вот она мне так и объяснила доходчиво. Я же пополам не переломился, все понял, стал с людьми здороваться.

— Еще и уважение к старшим воспитывалось, что снимает многие проблемы в обществе.

— У нас не было такого, чтобы мы взрослых боялись. Бояться можно один, два, три раза — потом страх проходит. У нас было понятие «как должно быть». Эти правила не считались непосильным грузом или тяжкой обязанностью. Просто так должно быть. Надо понимать, что мы, дети, тоже были «не сахар», но нас приучили держать себя в рамках приличий. «Хорошее воспитание — лучшее наследство» — это тоже татарская пословица.

Герои Спорта. Успехи в зимнем троеборье

Как поется в известной песне:

Мы верим твердо героям спорта —

Нам победа как воздух нужна!

Мы хотим всем рекордам

Наши звонкие дать имена!

Именно таково стремление в жизни Наиля Губайдуллина — учащегося открытого в прошлом году в Апастово Сельского профессионально-технического училища №26. На зональных соревнованиях общества «Трудовые резервы» по зимнему многоборью в Казани в лыжной гонке на 5 км он занял призовое место. Гонка проходила на реке Казанке в районе Центрального парка культуры и отдыха им. Горького. В троеборье также входят бег на коньках и стрельба.

— Играю с первого класса. Выступал в детских соревнованиях «Золотая шайба» — наша команда называлась «Чайка». Был нападающим. Хоть в падении, хоть ползком — забивал голы. Бывало и зубы на лед летели — нас ничего не останавливало. Однажды в школе отменили занятия из-за мороза. Я специально пошел в школу: уроков не будет — значит, можно поиграть в хоккей. Клюшки делали сами — на пальцах многие шрамы об этом напоминают. Делали из фанеры, из старых стульев. Фанеру делили на две части, посередине ставили палку, обматывали изолентой.

А вот что сообщил о призере соревнований другой член команды — Ильдус Залялов:

— Ребята дали Наилю прозвище «Кнай». И всегда говорили: «Если Кнай на поле, то делать нечего». И в хоккее, и в футболе он у нас всегда капитаном. Играет хорошо, напористо, с инициативой, но не заигрывается, вовремя дает пас. Для него важен не личный успех, а победа команды. Важен результат.

— Ильдус Рашитович, какое значение имеет спорт в вашей жизни, в жизни вашего поколения?

— Спорт с нами всю жизнь. Как повелось в годы нашей юности, мы с тех пор соблюдаем режим, не курим. Поэтому все очень здоровые и бодрые. На больничном почти не бываю. Гриппом не болею. В свободное время выхожу на лыжах на Казанку. Когда Наиль еще жил в Апастово (до его работы в министерстве), то, когда я приезжал, мы всегда собирали свою старую команду. Да и здесь, в Казани, собираемся.

— А чем отличается спорт сегодняшний от того, что было в годы вашей юности?

— Тогда мы, СССР, были чемпионами! Мы же канадцев, основоположников хоккея, побеждали. Чемпионат Европы по футболу выигрывали. А сейчас… Одно слово — за державу обидно. А по-другому и быть не могло — сейчас происходит какой-то неестественный отбор. Раньше был детский спорт бесплатный, в секции принимали всех, возили на соревнования, на спартакиады. Побеждали сильнейшие — их продвигали на более высокий уровень. Сейчас хоккеем могут заниматься только те, за кого родители способны заплатить. На соревнования едут те, кто найдет спонсоров. Но это могут быть далеко не самые способные, не самые талантливые. И это проблема не только спорта. В любые кружки попадают не те дети, кому интересно и у кого способности, а те, за кого родители заплатили. Поступают в престижные школы, в институты те, у кого есть деньги. Экзамены сдают за деньги — в наше время о таком даже слыхом не слыхивали. И это поколение уже вступает в жизнь, приходит в руководство. Разве мы будем жить хорошо, если наверх продвигаются не по способностям, а по толщине кошелька?

Передовые методы хозяйствования

Торфоотряд — предшественник «Сельхозхимии»

Основа урожая — плодородие почвы, восстановлением которого и занимается торфоотряд в составе Федоровского отделения «Сельхозтехники», в зоне его ответственности находится кайбицкий куст Апастовского района.

— Торфоотряд в соответствии со своим названием занимается заготовкой торфа, компоста, вывозом их на поля и внесением в почву, — рассказывает директор отделения Рустем Гафаров (будущий начальник СМУ объединения «Татколхозстрой» и директор нефтебазы). — Поскольку торф излишне закисляет почву, торфоотряд занимается также добычей извести и известкованием, раскислением полей.

Пришлось заниматься подразделению и мелиоративными работами: например, в колхозе им. Куйбышева силами отряда было рекультивировано 120 га заболоченных и засоренных земель и сдано колхозу в виде пашни.

— Эта работа была очень выгодной, тем более что и министерство мелиорации, которое возглавил М. Ш. Шаймиев, еще не набрало полную силу и потому не могло справиться со всеми объемами, — рассказывает Рустем Гафаров. — Собственно, на торфоотряде и держалась в те времена вся финансовая сторона «Сельхозтехники». А после того, как пошли большие объемы известкования, внесения минеральных удобрений, торфоотряд преобразовали в отдельную организацию «Сельхозхимия». Но это будет еще через три года — в 1979 году.

А вот с товарами широкого потребления — не так. Самую обычную бытовую технику приходится искать. Не только рядовому гражданину, но и высоким руководителям. Ко мне в организацию приехал из Казани председатель республиканского объединения — по рангу это министр.

И спрашивает меня:

— Рустам, нельзя ли у вас найти маленькую электрическую мясорубку?

— Маленькую?

— Жена очень просит.

— Электромясорубку? Постараюсь.

Просьба была, в общем-то, разумная — своеобразная справедливость планового распределения приводила к тому, что, например, в сельский книжный магазин могли завезти такие философские и культурологические фолианты, которые в столицах дольше часа на полках не залеживалось. А вот в деревне книги лежали и ждали, когда сюда забредут редкие в этих местах гуманитарии.

Я поехал к председателю райпо — так и так, надо бы уважить хорошего человека. Электромясорубка нашлась. Конечно, взамен тоже пришлось кое-что отдать. Вот привез я «чудо техники» в Казань — и так наш председатель был рад этой мясорубке, и жена его была счастлива. Они меня и угощали, и ночевать оставляли.

Всё ведь было лимитировано, и кто-то этим пользовался. Я сегодня думаю — а не специально ли этот дефицит создавали?

Мальчик и труд

Каждое утро в жизнь мальчика входил труд. Нельзя сказать, что он просыпался с трудом — нет, он вставал легко и радостно, полный сил и вдохновения на весь предстоящий день. Наверно, труд просыпался раньше мальчика — вместе с солнышком — и готовил день к его пробуждению, а потом тихонько толкал в плечо: «Наиль, вставай!» А солнышко бросало зайчики в глаза и вторило: «Вставай! Впереди столько всего нужного, интересного, ответственного!» А тут и совесть просыпалась: «Надо успеть до школы убрать хлев, пока мать выгоняет коров в стадо».

Есть такая татарская пословица: «Агачныы яфрак бизи, кешене хезмәт бизи» (Дерево украшают листья, а человека — труд). Но мальчик об этом не думал. Он не знал, какой он красивый, когда занят делом, серьезным делом помощи семье. Мать знала и улыбалась, когда, вернувшись с выгона, заставала его за работой — он был такой сосредоточенный и серьезный. «Совсем как взрослый! — думала Фатима. — Только маленький. Очень похож на отца! И он хочет быть похожим на Фарука — ему всё мужские дела подавай!»

Фарук Губайдуллин, глядя, как сын подметает двор — маленький и шустрый, как колобок, с метлой, которая выше его чуть не в два раза — размышлял про себя: «Энгельс, конечно, был атеистом, но он же толковый немец и правильно подметил — именно труд помогает стать человеком! Основу человека, конечно, сотворил Аллах — тело, душу, ум. Но человеком каждый из нас должен стать самостоятельно. И единственный способ стать человеком — это труд. Нет другого! Эш кешене төзәтә, ялкаулык — боза (работа человека исправляет, а лень портит)».

Солнце уже поднялось над деревней, прогоняя тени домов и утреннюю прохладу. После бодро начавшегося утра бэлеш из яблок на завтрак для Наиля был особенно вкусен. Мы на самом деле даже не догадываемся, сколько радости нам приносит труд. Всем знакомо удовлетворение от хорошо сделанного дела, гордость честными достижениями, сладкое чувство принесенной людям и миру пользы. От этого ствола удовольствия отходит еще так много веточек.

Довольный человек — это здоровый человек. Хорошо известно, что зависть точит, а страх съедает, жадность откладывается в брюшке, а лень делает дряблыми руки и ноги. Это все путь к болезням, которых никогда не узнает человек довольный и трудолюбивый.

Довольный человек — удачливый человек. Он притягивает удачу. Удаче куда приятней приходить к оптимисту и труженику, чем к ворчливому брюзге.

Довольный человек приятен для общества, не портит компании, рядом с ним душа отдыхает от забот и передряг. Вот и выходит, что трудолюбие приносит и здоровье, и уважение, и хлеб. И дружбу!

Почему дружбу? Сейчас расскажу, пока Наиль бежит в школу. Школа находится за два километра от его дома, в соседней деревне. Учение — это тоже труд, и труд благодарный. «Беләктән белем көчле» (сильнее руки только знание), — говорит отец. Это правда! Кусок хлеба съел — сыт полдня. Если знаешь, как хлеб вырастить — сыт будешь всю жизнь. Велика сила знания. Уж на что сильна сила притяжения, а Гагарин её одолел с помощью знания и поднялся в космос. С радостью Наиль спешит в школу.

Так вот — о том, что трудолюбие приносит дружбу. Тот, кто может прожить своим трудом — никогда не позарится на добро соседа. Для него сосед интересен как собеседник, как личность, а не как источник наживы. Он ценит соседа за то, какой он есть — веселый, добрый или умный — а не за то, что есть у него, и что можно присвоить.

И очень опасен тот, кто своим трудом прожить не может или не хочет — он готов на все, чтобы овладеть чужим. Оно ему необходимо, есть такое слово — «позарез». То есть настолько, что и зарезать можно. Не говоря уж о том, что обмануть, предать, закабалить, обобрать… Какая тут может быть дружба?

Но рано еще об этой стороне жизни знать Наилю. Он сидит на уроке математики и решает примеры, которые написал на доске учитель. У мальчика хорошо получается — цифры его слушаются и сами складываются в ответ. А еще интересный предмет — «Природоведение». Столько на свете всего необычного — горы, моря, острова, деревья, планеты. И человек кажется перед ними таким маленьким! Но он не маленький — это точно. Потому, что у него есть цель. Волны достигают 30-метровой высоты, но бегут то в одну сторону, то в другую. Поэтому моря остаются на месте. А человек идет туда, куда наметил — и неизменно приходит. Он преодолевает моря и покоряет горы. Или создает моря и пробивает горы. Человек может все, если у него есть цель и он готов трудиться для её достижения. Так говорил отец.

— Губайдуллин, о чем задумался?

— О том, что у нас в школе печку топят дровами, а ледокол «Ленин» плавает на атомном топливе.

— Хочешь, чтобы у нас в школе поставили ядерный реактор? Чтобы не носить каждое утро дрова, а один раз зарядил — и на пять лет?

— Я думаю, чего может достичь человек, если захочет.

— Всего! Если каждый день делает что-то для своей мечты. Те, кто придумали и построили ледокол, тоже когда-то учились в школе, отапливаемой дровами. А вы, дети, как думаете?

После школы Наиль спешит домой. Неяркое осеннее солнце поглаживает лучами желтеющие березы и свысока разглядывает ползущие вдалеке трактора колхоза «Ватан».

— Наиль, в футбол играть пойдешь?

— Пойду, только сначала уроки сделаю и по хозяйству управлюсь.

Так заведено в деревне: «Эш беткәч уйнарга ярый» (Работу закончил — играть можно). В народной, крестьянской среде жизнь строилась вокруг труда, труд был основой жизни, труд давал пропитание. И смысл существования! Очень большое значение уделялось приучению детей к труду. Семьи были большие, взрослые со всеми делами не успевали. Поэтому уже пятилетних оставляли нянчиться с трехлетками, у девочек рано появлялись обязанности по дому, а у мальчиков — по хозяйству. Ухаживать за скотиной, пахать, убирать урожай, косить траву — всему этому дети учились с малых лет.

Советская действительность внесла в этот жизненный уклад определенные коррективы: сельские дети стали учиться, читать, заниматься спортом. Расширился их кругозор — они стали чувствовать себя будущим большой страны. Но прежние традиции трудолюбия оказались востребованы и в новых условиях. Детям на каникулах находилось место в трудовом процессе колхоза, они стремились заработать и внести свой вклад в семейный бюджет.

После третьего класса Наиль на каникулах работал полевым. Охранял поле от скотины, разъезжая верхом на лошади. Несколько часов верхом — это серьезное испытание, но он справлялся.

Собственно, каждый сельский ребенок может вспомнить что-то подобное. После шестого класса в летнем лагере для свиней требовалось вычистить прошлогодний навоз с площади 25 квадратных метров. Наиль еще не знает, что по сути повторил подвиг Геракла, который в свое время вычистил конюшни царя Авгия.

После восьмого класса состоялось укрощение «железного коня» — парню доверили трактор МТЗ-50, потом МТЗ-52. Он возил молоко в трехтонных бочках. «Хорошее было время! — вспоминал он потом. — Доярки мне мазали хлеб настоящей сметаной, а пока я съедал угощение, в бочку уже заливали обрат. Я возил его на свиноферму — им выпаивали поросят. Я тогда хорошо заработал…»

Один год Наиль работал на зерносушилке СЗСБ-8. Это серьезная машина, и надо было контролировать ее работу. Вот тогда с заработка он купил мотоцикл М-107 «Минск», который, между прочим, стоил 220 рублей — немалые по тем временам деньги! И еще родителям осталось на хозяйство.

Труд облагораживает человека, но особо облагораживает, конечно, возделывание земли, или как говорили раньше, хлебопашество. В самом слове слышится что-то сильное, вечное. Это не «консалтинг» и не «мерчендайзинг». Вспашка, боронование, сев, уборка, страда — как это звучит! Покос, валкование, стогование, силосование — насколько это все настоящее, материальное, весомое… Не поставишь рядом с ним рекламу или брокерские услуги. Да и что можно поставить рядом с хлебопашеством? Разве что выход человечества в космос. Это эпохально. Этим можно гордиться. И все же хлебопашество — явление более вековечное, более насущное, это основа всего.

«Работал помощником комбайнера на СК-4, только комбайнера со мной не было, — вспоминает Н. Ф. Губайдуллин. — Я недавно посмотрел на ту гору, где проезжал — сейчас я бы не решился на нее на комбайне подниматься».

Труд с человеком проходит всю жизнь. Одни его не любят и всячески избегают. Другие находят в нем радость и смысл жизни. И это разные люди. Очень разные. Более разные, чем немцы и русские. Более разные, чем мужчины и женщины. Более разные, чем взрослые и дети. Те, кто любит труд, и те, кто его не любит — это как существа с разных планет. У них все разное — походка, говор, интересы, мечты, любимые фильмы, любимые люди. Все разное. Как два биологических вида. Но живут на одной Земле, в одной стране, в одной деревне. И что с этим делать?

Но обо всем этом еще пока не думает мальчик Наиль, который возвращается домой с футбола (его команда победила) — уставший, довольный, счастливый. У него прекрасная жизнь, замечательные родители, светлое будущее, большая страна.

Солнце касается краем горизонта. Это только нам кажется, что оно уходит на покой. Но это не так. Вот кто трудяга настоящий! Солнце никогда не отдыхает — оно продолжает светить с другой стороны Земли. А еще светит Юпитеру, Марсу, Венере — всем планетам. И никогда не устает. До свидания, Солнышко! Завтра будет новый яркий день!

«Сельхозхимия». Начало

1979

Этот год — особый в нашей истории. В истории «Татагрохима», в истории заботы о плодородии почв и в истории страны.

В 1979 году Наиль Фарукович Губайдуллин — студент Казанского сельскохозяйственного института и командир Боевой комсомольской дружины, участвующий в рейдах по задержанию членов уличной банды «Тяп-Ляп» (двоих участников которой в 1980 году приговорили за их преступления к высшей мере наказания).

9 августа 1979 года — принято совместное постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О создании единой специализированной агрохимической службы в стране». Положено начало деятельности мощнейшей организации, содействовавшей оздоровлению почв страны и создавшей задел, на котором до сих пор еще держится сельское хозяйство и продовольственная безопасность.

12 декабря 1979 года на заседании Политбюро ЦК КПСС принято решение о вводе ограниченного контингента советских войск в Афганистан.

Вошедшие в список события — вовсе не разнородные и разноуровневые, призванные лишь показать исторический фон происходящего. Это всё части противоречивого, но единого процесса, от которого зависела судьба Советского Союза и населяющих его народов.

Дело «Тяп-Ляп» и в целом «казанский феномен» уличных молодежных группировок — вовсе не локальное явление, о чем еще пойдет речь дальше. Оно было использовано в межклановой борьбе в партийных верхах наряду с «делом министра Щелокова». Есть моменты, наводящие на мысль даже о некоем социальном эксперименте с участием спецслужб. В любом случае «казанский феномен» был проявлением кризиса общественного сознания, когда вырвались на свободу прежде подавленные в человеке и обществе силы разрушения, хаоса, паразитизма. От сил созидания, порядка, мечты о справедливом обществе бой с ними приняли комсомол, БКД. Кто победил, кто победит — вопрос пока открытый. Участники тех событий с разных сторон баррикад до сих пор остаются при своем мнении, входя при этом в общество, в бизнес, в структуры управления, в органы государственной власти. До сих пор одни стремятся строить и приумножать, а другие — хапать и возносить себя над другими. Удивительным образом в противостоянии Советской власти сошлись уличная преступность и младореформаторы из высоких номенклатурных кругов. Не перед этим ли союзом дрогнул СССР?

Свою роль в расшатывании основ сверхдержавы сыграла и афганская война. Как вспоминал Збигнев Бжезинский (на то время — советник по национальной безопасности президента США): «Мы не подталкивали русских вмешиваться, но мы намеренно увеличили вероятность, что они это сделают… Согласно официальной версии, помощь ЦРУ моджахедам началась после того, как советская армия вторглась в Афганистан 24 декабря 1979 года. На самом же деле президент Картер подписал первую директиву о тайной помощи противникам просоветского режима в Кабуле 3 июля 1979 года. И в тот же день я написал докладную записку для президента, в которой я ему объяснил, что, по моему мнению, эта помощь повлечет за собой советское военное вмешательство». В той войне погибло 15 тысяч советских военнослужащих. А Афганистан пылает до сих пор, несмотря на международное вмешательство.

Создание «Сельхозхимии» в этом ряду — событие, безусловно, положительное. Сработали сильные стороны советской системы — централизация, плановость, возможность использовать достижения науки и концентрировать ресурсы на важных направлениях. Направление плодородия почв, повышения урожайности было чрезвычайно важным. В это же время разворачивалась гигантская работа по мелиорации земель, создание мощного поливного земледелия. Советский Союз на всех парах шел к достижению продовольственной независимости и отказу от экспорта зерна. Начинали уделять внимание экологии и природосбережению. В новых поколениях народа и руководства уже созревало понимание, что нельзя противопоставлять человека и биосферу, что другой планеты у нас в запасе нет.

Человек не может и не имеет права только брать от земли. Если он хочет быть на земле, то обязан научиться и отдавать, восстанавливая то, чем пользуется. В этом смысле «Сельхозхимия» — прообраз организаций будущего. Ее задачей изначально было восстановление и улучшение почв, что позволяет человеку занять в природе место не потребителя, но созидателя.

Задачи «Сельхозхимии»

Алма ашыйсың килә икән, алмагачын карап үстер.

Хочешь яблоко — ухаживай за яблоней.

В соответствии с решениями правительства РСФСР и Совета Министров ТАССР, в 1979 году на базе «Татмехтреста», который выполнял отдельные виды агрохимических работ, было создано единое производственное объединение по агрохимическому обслуживанию сельского хозяйства — «Татсельхозхимия». В его состав вошли созданные в каждом районе подразделения «Сельхозхимии», Казанская проектно-изыскательская станция химизации сельского хозяйства и ее Альметьевский филиал, станция защиты растений, два самостоятельных карьера по добыче извести и дорожного щебня. На созданную службу была возложена вся полнота ответственности за научно обоснованное и эффективное применение в сельскохозяйственном секторе всех средств химизации в земледелии и животноводстве.

Первыми руководителями объединения были Марат Ашрапович Сираев (1979—1983), Александр Павлович Васильев (1983—1984), Юрий Александрович Асафов (1984—1987).

Хадеев Т. Г., председатель Комитета по экологии, природопользованию, агропромышленной и продовольственной политике Госсовета Республики Татарстан, д.с.-х.н.:

В Советском Союзе была единая система повышения плодородия почвы. Этим вопросом занималось объединение «Сельхозхимия», которые выделилось из состава «Сельхозтехники» в 1979 году. Повсеместно проводилась большая работа, но особенно — в регионах, где преобладало животноводство: при большом количестве органики необходимо было создавать культуру ее утилизации. Параллельно был запущен процесс обогащения почвы фосфором, калием, проводилась оптимизация кислотности с помощью известкования. Последнее очень важно, поскольку при внесении азотных удобрений почва подкисляется, а на кислых почвах эффект от удобрений практически отсутствует. До переходного периода 90-х годов был создан багаж, который позволяет сохранять плодородие земель и сегодня. Повысилось содержание в почве подвижного фосфора, обменного калия. Мы начали вносить безводный аммиак, жидкие удобрения, началась инкрустация семян. Удалось приостановить процессы деградации почв. Новые технологии доходили до наших полей именно через «Сельхозхимию», которая с опережением отвечала на запросы времени.

Файзрахманов Джаудат Ибрагимович, в 1996 — 2018 гг. — ректор Казанского государственного аграрного университета, д. эк. н., профессор, заслуженный деятель науки РТ, академик Академии наук РТ, Российской академии аграрного образования:

В то время это была нужная структура. Когда я в 60-х годах работал экономистом в колхозе «Первое мая» Арского района, то приходилось ездить на закупку удобрений. Создали специальную автоколонну. Даже в Башкирию ездили, в город Салават — это почти за тысячу километров от нас. Когда создали «Сельхозхимию», это нам великолепно помогло — они сами искали удобрения, завозили, вносили. То же самое и ядохимикаты, пестициды и тому подобное.

Документ эпохи

ЦЕНТРАЛЬНЫЙ КОМИТЕТ КПСС

СОВЕТ МИНИСТРОВ СССР

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 9 августа 1979 г. N 765

О СОЗДАНИИ ЕДИНОЙ СПЕЦИАЛИЗИРОВАННОЙ

АГРОХИМИЧЕСКОЙ СЛУЖБЫ В СТРАНЕ

…

Исходя из этого, объединение «Союзсельхозхимия» обеспечивает:

— разработку проектов годовых и пятилетних планов экономического и социального развития в части вопросов химизации сельского хозяйства…

— снабжение (…) минеральными удобрениями, химическими и биологическими средствами защиты растений, мелиорантами почв, кормовыми добавками…

— организацию добычи торфа, местных известковых и гипсосодержащих материалов, выполнение (по договорам с хозяйствами) работ по повышению плодородия земель и химической мелиорации почв, по внесению минеральных удобрений в почву, тукосмешению, вывозке и внесению в почву органических удобрений, обработке посевов сельскохозяйственных культур химическими и биологическими средствами защиты растений и обслуживанию сельскохозяйственной авиации;

— развитие межхозяйственной кооперации по строительству складов минеральных удобрений и химических средств защиты растений, взлетно-посадочных полос, агрохимических и биологических лабораторий и других объектов производственной базы химизации сельского хозяйства;

— проведение комплекса почвенно-агрохимических исследований, а также анализа качества кормов и другой сельскохозяйственной продукции (…) изучение и внедрение в сельскохозяйственное производство достижений науки, техники и передового опыта по агрохимическому обслуживанию…

— организацию своевременного проведения мероприятий по борьбе с вредителями и болезнями сельскохозяйственных растений и применения химических средств для борьбы с сорняками…

Плодородие

Человечество уже стало фактором даже не биологическим, а геологическим. Его деятельность меняет ландшафты и климат, направление рек и состав почв. Не всегда природа может дать человеку то, что ему требуется, и тогда он ищет способы видоизменить природу и получить то, что ему нужно. Бывает, что это воздействие оказывается не очень благоприятным, и самому же человеку предстоит исправлять допущенные ошибки и идти дальше — потому, что не пробовать и не пытаться он не может.

Минуллин Раис Марданович, заместитель генерального директора ОАО «Татагрохим» по нерудным материалам: Хотя естественное плодородие почвы создавалось многими тысячелетиями, оно обеспечивает невысокий уровень урожайности: от 6—10 ц/га зерновых на дерново-подзолистых и серых лесных почвах, на черноземных — немного больше. Например, в среднем по Республике Татарстан естественная урожайность равна около 12—15 ц/га. Плодородие почвы — это ее способность удовлетворять потребность растений в воде, элементах питания. Значение имеет структура почвы, плотность сложения, величина pH (кислотность), количество гумуса и мощность гумусового горизонта, наличие элементов питания в доступной для растений форме. При этом слагаемые плодородия не могут заменять друг друга, а уровень урожайности определяет фактор, который находится в минимуме.

Это можно пояснить таким примером: некий хан захотел поставить в пустыне гарнизон для контроля торговых путей. Ему удалось обеспечить подвоз питания на сотню всадников, сена — на пятьдесят коней, а вот воды — только на три десятка конных воинов. Разумеется, численность гарнизона пришлось ограничить тремя десятками всадников.

Минуллин Р. М.: Активное вмешательство человека в естественное развитие позволяет существенно повышать плодородие почв и эффективно использовать возможности новых сортов интенсивного типа. В результате сегодня уже никого не удивляет урожайность зерновых культур в 40, 60, 80 ц/га и более. Не следует забывать, что удобрения дают наивысшую отдачу только при выполнении всех требований агротехники — посеве высококачественных семян, обеспечении защиты растений от сорняков, вредителей и болезней, соблюдении научно обоснованного чередования сельскохозяйственных культур и др. Неумелым хозяйствованием можно причинить непоправимый вред почвенному плодородию, допустив водную или ветровую эрозию, заболачивание, вторичное засоление орошаемых земель, подкисление почв, потерю гумуса, фосфора и калия, загрязнение тяжелыми металлами, радионуклидами, пестицидами и остаточными агрохимикатами.

Одной из проблем современного сельского хозяйства является закисление почв. Кислые свойства почвам придают ионы водорода, концентрацию которых принято выражать символом pH.

В природных условиях реакция почвенного раствора колеблется от pH 3 (в сфагновых торфах) до pH 9—10 (в солонцовых почвах), но чаще она не выходит за пределы pH 4—8. Щелочную реакцию раствора имеют почвы сухих степей, полупустынь и пустынь — южные черноземы и каштановые почвы (pH 7,5), сероземы (pH до 8,5) и солонцы (pH до 9). Близкая к нейтральной (pH 6,5—7) реакция раствора — у обыкновенного и мощного черноземов. Выщелоченные черноземы и серые лесные почвы имеют слабокислую реакцию (pH 5,5—6,5), а дерново-подзолистые и некоторые торфяные почвы — кислую или сильнокислую (pH 4—5 и ниже).

Минуллин Р. М.: Почва окисляется потому, что теряет кальций и магний, которые до этого связывали ионы водорода. Подкисление вызывают 1) естественное вымывание водой кальция и магния из пахотного слоя; 2) вынос из почвы кальция и магния с урожаем; 3) выпадение кислых дождей; 4) применение физиологически кислых минеральных удобрений. Ежегодные потери СаСОз за счет вымывания составляют от 200 до 600 кг с гектара. Потери магния — 40—60 кг с гектара в год.

Последствия закисления почв разнообразны, но все они ведут к снижению урожайности.

Кто-то спросит:

— А почему это так? Подумаешь — свободные ионы водорода!

А ответ такой:

— Тут лучше не думать, а почувствовать. Взять азотную или соляную кислоту и капнуть на руку. Ионы водорода начнут разрушать ткани руки, возникает химический ожог. Кожа краснеет, пузырится, отмирает…

— Хватит! Понятно. То есть у почвы возникает внутренний химический ожог?

— Может, не до такой степени, но ионы водорода вступают в реакцию с разными элементами почвы и разрушают её структуру. Как если бы из здания то там, то тут вытаскивали по кирпичику.

— Так оно и рухнуть может!

— Вот оно и рушится. Нарушаются каналы доступа воздуха и воды к корням растений, к колониям микроорганизмов. Те элементы, которые выхватили ионы водорода — прежде всего кальций, магний, микроэлементы — они уже не достанутся растениям, им не из чего строить свой организм. Они развиваются плохо. Хуже того…

— То есть еще хуже может быть?

— Может, может! В кислой среде фосфор переходит в недоступные для растений формы. А фосфор в живых организмах — это АТФ, аденозинтрифосфорная кислота, которая переносит энергию.

— Все печальней и печальней.

— А вот алюминий, марганец и железо наоборот в кислой среде переходят в растворимую форму, их концентрация в почвенном растворе может стать токсичной для растений. А если почва загрязнена тяжелыми металлами и радионуклидами…

— Они тоже все отравляют растения.

— В этой ситуации происходит снижение эффективности минеральных удобрений. Почему, как ты думаешь?

— Да что тут думать-то! И человек больной теряет аппетит.

— Верно. Но и это еще не все. Происходит подавление жизнедеятельности не только культурных растений, но и микроорганизмов, которые в почве отвечают за разложение растительных остатков и прочей органики.

— То есть и питательных веществ в почве станет меньше.

— Хуже того. Микроорганизмы не могут подавить размножение болезнетворных грибков, и теперь грибки питаются всеми эти остатками, вызывая их гниение, да еще и поражают растения.

— Да как же все это остановить?

Улучшить кислые почвы можно с помощью известкования в сочетании с применением высоких доз органических удобрений, возделывания на них сидеральных культур с последующей заделкой их в почву, а также за счет углубления пахотного горизонта. При этом улучшается структура почвы, она начинает дышать, интенсивнее происходит развитие корневой системы растений.

При известковании резко повышается микробиологическая деятельность, связанная с разложением пожнивных растительных остатков, с усвоением азота воздуха клубеньковыми и свободно живущими бактериями, что создает благоприятные условия для роста и развития сельскохозяйственных растений.

Как отметил академик Д. Н. Прянишников: «Известкование может превратить „ржаные и овсяные“ почвы в „пшеничные и ячменные“. Оно позволяет возделывать клевер, люцерну, сахарную свеклу там, где они раньше не росли».

Минуллин Р. М.: В условиях техногенного загрязнения почв токсичными элементами, что сегодня не редкость, известкование может в 3—8 раз снижать их поступление в растения. Это позволяет на почвах, загрязненных кадмием, свинцом, медью и цинком до уровня 2—3 ПДК путем интенсивного известкования и подбора сельскохозяйственных культур получать продукцию, соответствующую санитарно-гигиеническим нормам.

Известкование — технология детально изученная и проработанная. Не следует стремиться избавиться от кислотности за один сезон. Сильно- и среднекислые почвы, особенно легкие, целесообразно известковать постепенно. Первое внесение извести не должно сдвинуть pH более чем на 1,0—1,5 единицы. При последующих известкованиях следует повышать значение pH не более чем на 0,5—1,0.

В первую очередь известкуют сильнокислые пахотные земли и улучшенные сенокосы и пастбища, а также среднекислые почвы в овощных севооборотах. Затем известкуют среднекислые почвы в полевых севооборотах с многолетними бобовыми травами. При значении pH 5,6 известкование не требуется, за исключением овощных севооборотов.

Минуллин Р. М.: Действие извести продолжается до 10—15 лет, достигая максимума на второй-третий год после известкования. Оптимальный уровень реакции сохраняется 5—7 лет, затем действие извести постепенно снижается. Именно поэтому возникает необходимость в периодическом известковании с циклом 5—7 лет.

Стремительное развитие

Что было положительного в советской системе, так это то, что решения партии и правительства исполнялись — и теми, кто отвечал за финансы, и теми, кто выполнял реальную работу. У исполнителей на местах не возникало даже мысли, будто что-то можно «забыть» или «отложить на потом».

Минуллин Р. М.: Я работаю в «Татсельхозхимии» практически с момента создания — с 1981 года. Начинал старшим специалистом, инженером, сейчас — заместитель генерального директора ОАО «Татагрохим» по нерудным материалам. И становление объединения, и все этапы его развития проходили на моих глазах и с моим участием. У истоков «Сельхозхимии» в масштабах Советского Союза стояли серьезные ученые, специалисты с базисным образованием во всех отраслях, которые понимали, что для получения хорошего урожая надо заботиться о плодородии почвы на научной основе. Для этого необходимы и систематический анализ состояния почв, и научное обоснование севооборотов, и грамотное использование удобрений. Нам необходимо было получать стабильные урожаи независимо от глобальных погодных изменений, от политической ситуации. Тогда Советский Союз при населении более 240 млн человек вышел на производство 200 млн тонн зерновых и уже приближался к заданной наукой норме — 1 тонна зерновых на 1 человека в год. Этого, безусловно, хватило бы и для хлебопекарной промышленности, и для нужд животноводства.

Гафаров Р. С., в 80-х годах — начальник СМУ «Татколхозстроя»: С 1981 по 1987 год Апастовскую «Сельхозхимию» возглавлял Аглям Киямович Садретдинов. Это было время быстрого развития «Сельхозхимии». Создавались производственная база, мастерские, склады минеральных удобрений, которые организация и завозила, и доставляла в хозяйства, и вносила.

Минуллин Р. М.: Были созданы карьеры по производству известковых удобрений, пункты химизации сельского хозяйства. Вышло специальное постановление ЦК КПСС об известковании кислых почв, Постановление Совета Министров СССР о поднятии плодородия. В те времена, которые сейчас называют «застойными» (1980-е — начало 1990-х) «Сельхозхимия» переживала самое стремительное развитие.

В Татарской АССР с первых дней организации агрохимической службы была разработана и успешно выполнялась правительственная программа «Плодородие» — широкий комплекс мероприятий по научно обоснованному применению всех средств химизации, из которых самым главным, первоочередным являлось известкование кислых почв, многосторонне улучшающее их свойства. В 1987 году республика перешла на научно-обоснованный пятилетний цикл известкования в объеме 350 тысяч гектаров земель, в результате чего было приостановлено подкисление почв и началось активное сокращение количества кислых почв.

Вахитов Р. К., в 1971—86 гг. начальник управления сельского хозяйства Апастовского района: Надо признать, что «Сельхозхимия» развивалась потому, что в то время многие вопросы решались за счет союзного бюджета: добыча торфа финансировалась частично, а известкование стопроцентно финансировалась государством. Это были огромные деньги. Точно так же «Сельхозтехника» приступила в то время к созданию оросительных систем и поливного земледелия, а потом создали Министерство мелиорации, которое возглавил Минтимер Шарипович Шаймиев. Эта деятельность тоже финансировалась, в основном, бюджетом. Когда я уходил в1986 году из управления сельского хозяйства на должность директора строящегося Казанского маслобойного завода, в Апастовском районе было почти 6 тысяч га отличных орошаемых полей, чего уже нет сейчас.

Минуллин Р. М.: Во всех странах мира средства на плодородие выделяются из бюджетов регионов и государств. Так же как государство выделяет средства, например, на подавление эпидемии ящура в животноводстве или для борьбы с засоренностью полей, последствий пожаров. Одно хозяйство или один район с этой задачей справиться не могут. И у нас раньше эти вопросы решало государство, выделяло финансирование, создало соответствующую службу. Сейчас все пустили на самотек — «куда кривая вывезет», поэтому и хозяйства выход из положения ищут, кто как может». В большинстве регионов «Сельхозхимии» как таковой уже нет, и раскисление почв не ведется.

В целях значительного уменьшения стоимости известкового материала проводилась большая работа по созданию своих карьеров.

Минуллин Р. М.: В 1979 году в ТАССР было всего 6 карьеров известковых удобрений мощностью около 100 тысяч тонн. Согласно Постановлению к 1985 году мы нарастили мощность до 2 млн тонн. Пока было мало собственных мощностей, Татария получала известковые удобрения с Эстонской ГРЭС и Запорожского металлургического комбината на Украине. Они, во-первых, дороже местных в 5—6 раз, плюс большое транспортное плечо. А, во-вторых, в сегодняшних условиях мы бы оказались заложниками политической ситуации. К тому же промышленные отходы имеют влажность 2—3%, они действуют быстро, но цементируют все поры в почве. Наши местные удобрения лучше тем, что мы делаем их сыромолотыми — они действуют постепенно, длительное время.

Почвы Татарстана

Республика Татарстан расположена на границе лесостепной и степной зон Европейской части России, что обусловило большое разнообразие, пестроту и сложность почвенного покрова, преобладание в нем дерново-подзолистых и серых лесных почв, оподзоленых и выщелоченных черноземов.

Я хочу подчеркнуть, что во всех почвах Татарстана — и черноземах, и дерново-подзолистых, и серо-лесных — отсутствуют кальций и магний. Материнские породы имеют pH 4—5. Это приводит к избыточному размножению грибков и болезням корневой системы, недоступности важных минералов. Выход для земледельца в этой ситуации только один — известкование, внесение CaCO3, Na2CO3, K2CO3. При наличии в регионе 1 млн га кислых почв необходимо известковать по 200 тысяч га в год.

Еще одна проблема. В почвах региона каолинита — до 60—70%, а вот монтмориллонита и гидрослюд — всего 10%. Но каолинит практически не впитывает воду и не может удерживать в себе питательные вещества для растений. Монтмориллонит способен впитывать воду в количествах во много раз больших собственного веса. Именно он запасает для растений кальций, магний, фосфор и калий, хорошо удерживает воду, улучшает структурированность почв.

Овчаренко М. М.: В Татарстане необходимо внести до 10 тонн бентонита (монтмориллонита) на гектар. Это позволит иметь поглотительную способность почвы, как у краснодарских и ростовских черноземов. Это шаг к новому уровню урожайности. В Татарстане есть Биклянское месторождение бентонитов мощностью 125 млн тонн, но необходима государственная программа по ремонту полей.

В почвах РТ фосфора в минералах по сравнению с Европой практически нет, соответственно не получают его и растения, и поедающие их животные.

Овчаренко М. М.: Фосфор необходимо искусственно привносить в почву: от органических удобрений (навоз КРС, птиц, лошадей, овец); от золы (трав и деревьев). Чтобы не удорожать себестоимость за счет применения фосфорных удобрений, необходимо ежегодно вносить фосфоритную муку на площади 100 тысяч га в норме от 500—1000 кг/га, включая и среднеобеспеченные по содержанию фосфора почвы.

Еще одним средством повышения плодородия является биологизация земледелия, которая включает:

— внесение органических удобрений — навоза, компоста;

— посевы сидеральных культур их запашка (донник, горчица белая, редька масличная, люпин);

— возделывание в севообороте бобовых и злаковых культур (горох, вика, клевер, люцерна, кукуруза на силос);

— запашка остатков соломы с 30 кг аммиачной селитры на гектар;

— применение бактериальных препаратов;

— агротехнические приемы подготовки почвы.

Селъская жизнъ №2 (1983)

Очередной номер нашего издания будет посвящен экологии, сбережению природы, всей совокупности живых существ, включая человека. Человечество стало действительно могучим, и чтобы ему на Земле не напоминать слона в посудной лавке, приходится уже задумываться о том, чтобы сделать разумным свое могущество.

В 70-х годах Римский клуб, объединяющий наиболее влиятельных людей Западной цивилизации, пришел к выводу, что причина экологических проблем — перенаселение Земли. И ввел в действие доктрину «золотого миллиарда», предусматривающую сохранение на планете населения так называемых «развитых стран» и сокращение населения стран «неразвитых» на 2—3 миллиарда (1—2 миллиарда они все же предлагают оставить, чтобы было кому им прислуживать).

Конечно, советские люди не могут сочувствовать этой доктрине по сути экологического фашизма. Но тогда мы должны предложить свой путь сохранения природы от избыточного давления на нее человека. Давайте поговорим о том, каким может быть этот путь. И поскольку наше издание не связано временем, то мы имеем возможность спросить мнение людей разных эпох.

— Способен ли какой-либо фактор ограничить могущество человека? И что ему делать с этим могуществом, которое становится опасным и для его собственного существования?

— Теоретически мы не видим предела его (человека — ред.) возможностям. И перед ним, перед его мыслью и трудом ставится вопрос о перестройке биосферы в интересах свободно мыслящего человечества как единого целого. Это новое состояние биосферы, к которому мы, не замечая этого, приближаемся, и есть ноосфера.

— Людям в России свойственно понимать человечество как единое целое, а не делить его на страны, народы «развитые» и «неразвитые», на своих и чужих. Это деление отходит в прошлое, оно более не актуально?

— В геологической истории биосферы перед человеком открывается огромное будущее, если он поймет это и не будет употреблять свой разум и свой труд на самоистребление. Человечество далее не может стихийно строить свою историю, а должно согласовывать ее с законами биосферы, от которой человек неотделим.

— Но смотрите — мы, по большому счету, еще только успели накормить страну, еще только вырастает первое поколение, которое не знало голода. Но уже поднимает голову некое «преклонение перед Западом» с его завышенными нормами потребления. Как же нам быть? Как совместить заботу о биосфере и выживание в конкуренции цивилизаций?

— Нельзя отложить заботу о великом и вечном на то время, когда будет достигнута для всех возможность удовлетворения своих элементарных нужд. Иначе будет поздно. Мы дадим материальные блага в руки людей, идеалом которых будет «хлеба и зрелищ».

Исторические документы свидетельствуют, что в Германии мергели стали использовать с XII века. Роль «известкования» в сельском хозяйстве Германии той эпохи была сформулирована в следующем выводе: «Отыскание и применение мергеля привело Северную Германию от бедности к богатству и из бесплодных пустошей создало благословенную землю». Однако позже многократное известкование одного и того же поля, не сопровождаемое применением других удобрений, привело к истощению почвы и падению урожайности.

В Европе были времена, когда возникло даже неприятие извести. Однако в дальнейшем научно-обоснованное использование минеральных удобрений в сочетании с известкованием и эффективными способами обработки почв дали положительные результаты.

Земля молчалива, и в то же время она ведет постоянный разговор с человеком, связанным с ней невидимыми нитями. Как это происходит — никому не ведомо. Только такой человек, который услышит голос земли, будет заботиться о ней, как о дорогом, близком существе. Он узнает ее любовь и боль, которую мы ей причиняем. Очень хочет земля, чтобы люди начали использовать свой разум по назначению — на благо себе и тем, кто будет жить после нас. Очень хочет, чтобы каждый день помнили: земля — живая!

И в то же время есть сейчас немало других людей — тех, для кого продукты, как по волшебству, сами собой появляются в магазинах. Они хотят лишь насытиться и не думать о будущем, и при этом очень довольны собой. И еще они пишут в учебниках, что «земля — часть неживой природы». Земля их раздражает, она для них попросту «грязь на ботинках».

«ТАТСЕЛЬХОЗХИМИЯ» И ПЕРЕДОВЫЕ ТЕХНОЛОГИИ

Применение азотных удобрений позволяет добиться улучшения развития растений и увеличения урожайности. В Европе и СССР, в основном, используются твердые азотистые удобрения — аммиачная селитра, сульфат аммония и пр. В США же и Канаде во времена падения цен на зерно и увеличения стоимости энергоносителей была разработана более экономичная технология, использующая жидкие подкормки этого типа, из которых 53% приходится на безводный аммиак.

На сегодняшний день применение жидких азотных удобрений освоено и в Татарской АССР. Аммиачная вода и безводный аммиак вносятся на огромных площадях и в больших объемах. Внесение 50—60 кг действующего вещества азота под «королеву полей» — кукурузу — даже считается обязательным приемом. Безводный аммиак вносят подразделения «Татсельхозхимии», имеющие специальное оборудование. Аммиачную же воду вносят сами колхозы и совхозы, для чего оборудуют специальными бочками культиваторы, аммиаковозы. Значительное количество амводы изготавливается внутри республики, в том числе и в самих хозяйствах, из безводного аммиака на так называемых «самоварах».

Трудно поверить, что из всего перечисленного через 30 лет сохранятся только теплые, с ностальгией, воспоминания да кое-где по краям полей будут встречаться ржавые емкости, которые не успели распилить и отправить в металлолом.

Об этом мы беседуем с доктором исторических наук Л. Н. Гумилевым.

— Лев Николаевич, действительно ли Вавилонское царство погибло вследствие экологической катастрофы?

— Это очень поучительная история, особенно с учетом нынешнего масштабного преобразования природы. Хозяйство Вавилона базировалось на системе ирригации междуречья Тигра и Евфрата, причем избыточные воды сбрасывались в море через Тигр. В 582 г. до н. э. Навуходоносор скрепил мир с Египтом женитьбой на египетской царевне. Египтяне, имевшие богатый опыт строительства ирригационных сооружений для орошения земель в долине Нила, предложили построить канал и увеличить площадь орошаемых земель в междуречье.

— То есть хотели, как лучше…

— Вода оросила земли, подстилаемые засоленными грунтами. Началось вторичное засоление почв. Вода в Евфрате, откуда ее брали в новый канал, стала течь медленнее, что вызвало отложение осадков в старой ирригационной сети. Она стала выходить из строя. Такие последствия очередной «победы над природой» привели к тому, что от процветающего царства к началу новой эры остались лишь руины.

БУДУЩЕЕ. ТОЧКА ЗРЕНИЯ РУССКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ

Мы выслушали разные мнения. Поведем итог.

И чтобы не загромождать полосу чересчур мудреными словами, попробуем итог сформулировать в виде ответа первокласснице Наде Бут.

«Дорогая Надя!

Мы, весь коллектив редакции, а также наши читатели, всей душой разделяем твою заботу о нашей земле-кормилице, и признаем, что люди по своему недомыслию наносят много вреда как почве, воде, воздуху, так и живым существам, их населяющим — включая самих себя.

И не в том дело, что людей стало много, как думают некоторые мыслители за границей, а в том, что людям, каждому человеку, пора осознать свою ответственность перед природой, перед будущим. Знаешь, Надя, нам всем надо учиться. Очень плохо, когда экономист не знает биологии — тогда он доволен прибылью предприятия в рублях, но не понимает, какой вред оно наносит природе, живому миру, детям.

Очень плохо, когда с высокой трибуны нас призывают к росту производства, требуют производить больше стали, угля, машин, электроэнергии. А нужно ли нам больше? Если не хвастаться друг перед другом и стране перед страной, то, может, больше не надо? Может, лучше делать электроприборы, которые меньше потребляют энергии, чем наращивать её производство? Может, и не нужно в доме по два телевизора, а в семье по две машины, если жить дружно и не спорить, какую программу смотреть и куда ехать? Может быть, нам нужен не рост — все больше и больше, а развитие — все лучше и лучше? Если делать автомобили, которые служат по 50 лет, то не нужно так много автомобилей. Хлеба нам пока еще нужно больше. Но мы научимся его выращивать так, чтобы не обеднять землю.

Ты подняла очень важные вопросы. Мы, взрослые, постараемся даже не ответить, мы постараемся стать другими, чтобы тебе не пришлось нас об этом спрашивать. Мы постараемся создать такой мир, в котором тебе будет радостно и интересно жить. Ты представить себе не можешь, каким будет мир через 50 лет — в 2034 году. Мы не знаем, будут ли цвести яблони на Марсе, но Землю мы постараемся сделать цветущим садом. У нас для этого есть время».

Путевка в жизнь

В автобиографической трилогии Максима Горького «Детство. В людях. Мои университеты» гениальным писателем задана матрица, из которой вряд ли вырвешься, описывая любую биографию состоявшегося человека.

Разве жизненный путь Наиля Фаруковича Губайдуллина не укладывается в представленную формулу? Конечно, укладывается. Хоть и в немногих штрихах было представлено детство, но достаточно, чтобы увидеть, как оно формирует характер человека. Не такое детство, как у Горького, и, соответственно, не такой характер. Это детство трудное, сельское, татарское, но уже советское, дружное и космическое. И характер оно породило другой — характер оптимиста, живчика, уверенно движущегося к своей цели, которая, впрочем, не противоречит целям окружающих, а сливается с ними в единую.

В людях — этап неизбежный. Трудовая деятельность с самого детства, необходимость заработка — все это было и у Горького. Но совсем с другой интонацией. Уже не отдают родители детей чужим людям, да и нет никаких чужих людей — все свои, все на виду, все как одно целое. Одно слово — колхоз, коллективное хозяйство. И работа в нем — не только для заработка, а для будущего. Отсюда и гордость — и первой заработанной копейкой, и собой — как частью этого будущего.

Будут и «Мои университеты» — и в прямом, и в переносном смысле. И то, что они будут в прямом — уже отличает от горькой реальности Горького. Образование доступно каждому, каждому открыта дорога в любую профессию, в любую точку страны, на любую ступень служебной лестницы. Человек не один посреди враждебного мира, а важная и нужная часть общества.

Так что эту главу можно было бы назвать и «Мои университеты», но пусть у нее будет другое название, из другой эпохи — «Путевка в жизнь».

Причем нет и не будет здесь идеализации советского общества. Как раз в этой главе очень ясно видны проблемы и противоречия, трудности и даже опасности. Но именно после разрушения Советского Союза мы ясно увидели то, что в нем было настоящего. То, что не все ценили, а потерявши — заплакали. И это именно то, что отличает биографию Губайдуллина от биографии Горького.

Магия цифры 2

или Не танкист, так механизатор

Наиль Фарукович Губайдуллин вернулся домой засветло, отряхнул с ботинок снег на пороге своего дома. Сегодня должна была приехать сестра Флера из Астрахани. Встречать ее отправились дочь Ильнара с мужем, а он как-то непривычно для себя оказался в роли ожидающего. По директорской привычке он пытался всё контролировать и спросил жену:

— Файруза, как дела у Ильнары?

— Они уже выехали.

Все шло по плану, по уму, по накатанной. Контроля не требовалось. Ум и руки привычно искали какого-то дела, но не находили. Дом был готов к приему гостей. Дорожки и места стоянки машин расчищены. Из кухни доносился аппетитный запах. Все в порядке. Собственно, это было его правило, которое он постоянно внушал своим подчиненным: «Наведите порядок один раз и поддерживайте ежедневно — это нетрудно. И вы каждый день сможете принять любого гостя, любой семинар, любых проверяющих».

Гости в их доме бывали часто. Дом как-то притягивал к себе друзей, сослуживцев, знакомых, родственников. Да оно и понятно — если тебе звонят и говорят: «Хочу зайти!» — а у тебя в раковине гора немытой посуды и постель не заправлена — уже по голосу собеседник почувствует, что ты напряжен, занят, а то и не рад. Ничего подобного не мог услышать друг или знакомый в голосе хозяина и хозяйки этого дома. Дом был всегда открыт и гостеприимен, как и души его хозяев.

Из гостиной выглянула младшая дочь Эльвира («уже здесь, ждет тетушку, — отметил он, — скоро и мои сестры прибудут»):

— Привет, пап! Как дела?

Вопрос был дежурный, входящий в обыденную формулу приветствия, но неожиданно его потянуло ответить по существу:

— Год от года труднее…

Дочка, уже собиравшаяся скрыться за дверью, замерла и спросила:

— А что случилось?

— Ничего не случилось. Просто ощущение. Когда возглавил «Татагрохим» — мне же все было легко. — Это «легко» он произносил с какой-то особенной интонацией, с ударением, которое не оставляло сомнений. — Мне же это как орешки щелкать. Я же все это проходил в молодости, всю работу знаю.

— Думаешь, это возраст?

— Шестьдесят — это не возраст. Я еще любого молодого на лопатки уложу. Какое-то ощущение вязкости среды. Все то, что раньше двигалось, теперь буксует. Больше каких-то проволочек, закорючек во всех инстанциях. Люди медлительные становятся, нерешительные — сомневаются, перестраховываются.

— Объемов не дают?

— Свои же директора находятся, не хотят известкованием заниматься, содержать инфраструктуру — невыгодно им. А меня министр для чего на эту должность ставил — сохранить отрасль.

— М-да…

— Не нагружай дочь проблемами! — вмешалась жена.

— И точно, — спохватился он. — У тебя как дела? Как дочка?

— В садике. А тетя Флера только к нам приезжает или снова будет в Кремле с ансамблем выступать?

— Только к нам. А хочешь, я тебе про магию расскажу?

— Расскажи, — заинтересовалась дочь.

Ох, уж это женское любопытство!

— Так бывает, что человека по жизни преследует какая-то ситуация: одному не везет по понедельникам, другой теряет вещи в самолетах, а третьему всегда сдают сдачу на рубль больше.

— Бывает! — согласилась дочь.

— Меня всю жизнь преследует цифра «два». Дня рождения у меня два — родился я 8 декабря, но ЗАГСе в свидетельство о рождении мне записали «1 января».

— Тогда у нас всю семью эта цифра преследует: тетя родилась 16 декабря, а записана на 6 января. Давани, кстати, тоже родилась 22 декабря, а записана на 1 января. Это ЗАГСы тогда так работали.

— Ладно. Пойдем дальше! В первом классе я учился два раза. В «Сельхозтехнику» я сначала пришел замом, а потом через 10 лет — управляющим. Тоже и с «Сельхозхимией».

— И дочерей у тебя почему-то две! — пока еще с иронией улыбнулась Эльвира.

— Да, и дочерей две. И на первом курсе института я дважды учился. Это уже солидная статистика, согласись?

— Пожалуй! — задумалась дочь. — А почему ты на первом курсе дважды учился?

— Это интересная история! Я, кстати, поступал сначала в танковое училище.

— Час от часу не легче! То есть я могла бы быть дочерью военного? И моталась бы по разным дальним точкам типа Чебаркульской танковой дивизии?

— Если тебя это успокоит — ты бы все равно была дочерью генерала.

Это был август 1975 года. Наиль Губайдуллин после окончания десятого класса подал документы в Казанское танковое училище. Причем, это была его давняя мечта. Еще после восьмого класса он собирался поступить в Суворовское училище. Как и многие из тогдашних мальчишек, он хотел стать офицером, защищать Родину, совершать подвиги и, получая награду, с гордостью чеканить: «Служу Советскому Союзу!» Конечно, эта мечта возникла под влиянием советских фильмов, которые успешно воспитывали патриотизм, но и жизнь в родном колхозе мечте не противоречила. В городе — там да, там уже мечты о военной форме вовсю заменялись мечтами о джинсах.

— Особенно меня впечатлила картина «Щит и меч» со Станиславом Любшиным в роли Александра Белова, — вспоминал Наиль Фарукович. — Я считаю, что это один из лучших фильмов о войне и вообще — один из лучших. Я сейчас предпочитаю смотреть патриотические фильмы.

— Ну да, чуть что — папа снова на «Звезде».

— Достойный канал, между прочим.

Затея с Суворовским училищем не удалась, хотя уже была пройдена медкомиссия. Но в татарских семьях очень велико влияние родственников. Дядя с материнской стороны, Разак Кабирович Хисамов…

— Это который был председателем РайПО? — уточнила Файруза, которая тоже прислушивалась к беседе.

— Он самый!

…он считался большим человеком в районе и надавил всем весом своего немалого авторитета: «Ты, молокосос! Как ты можешь бросить родителей и уехать?» И тогда уже вся родня навалилась. Общими усилиями отговорили. Примерно та же история повторилась после окончания школы с танковым училищем.

— Решил поступать в сельхозинститут, — продолжал повествование Наиль Фарукович. — Тогда ведь родители с нами не ездили. Все сами делали. Сдал экзамены, видели мою фамилию в списках прошедших — на следующий день из списков исчез. А на заочное отделение набранных баллов хватало, решил идти туда — проучился полгода. И при этом параллельно закончил СПТУ-26, которое только открылось в Апастово. Это был важный год в моей жизни. Во-первых, спортом очень серьезно занимался. Во-вторых, стал секретарем комитета комсомола.

— Ты сам стремился стать главным или тебя ребята выдвигали?

— Я всегда старался стать «вожаком». Но выбирали меня единогласно — и в школе, и в СПТУ. Там вообще альтернативы не было: студенты собрались из разных деревень, а я из районного центра, спортсмен, меня слушаются, могу любого подчинить. Так и получилось. Кстати, недавно было столетие комсомола, мы собирались в «Татагрохиме», вспоминали. Хорошие были времена…

— Молодость — вообще хорошее время, — улыбнулась дочь.

— Не только в молодости дело. Понимаешь, было общее ощущение большого дела, большого будущего. Мы же с удовольствием занимались общественной работой, учеба тоже хорошо шла — я заранее знал, что у меня будет «красный диплом» №1!

Дочь хотела спросить о «большом будущем» — что это за ощущение? — но отец её словно подхватил своим воодушевлением, и ей все самой стало очевидно. Страна вершила великие дела: летала в космос, варила сталь, защищала слабых на международной арене. Каждый чувствовал себя сопричастным этому могучему движению. Это было его движение. Даже если он сам всего лишь сторож на складе — он сторож на складе великой страны. Это уже был успех и факт биографии. При этом судьба каждого лично зависела только от него самого: кем ты хочешь быть — учись, поступай, получай профессию. Может, где-то в МГИМО уже принимали с оглядкой на то, кто у тебя родители, но в Казани, в России никакой роли не играло, сколько у родителей денег, какой они пост занимают. Поэтому не было у молодежи зависти, конкуренции: поступил — значит, достоин. Хорошо готовься — и ты поступишь. Будь танкистом, летчиком, геологом, нефтехимиком. Биографии генеральных директоров сегодняшнего дня все начинаются со стандартных строчек «трудовой путь начал механизатором (фрезеровщиком, прорабом, учителем)».

— После училища, пока не пришло время снова поступать в институт, пошел в родной колхоз, работал несколько месяцев на ЮМЗ, на «Беларуси», на МТЗ-50.

— Это было интересно? — спросила Эльвира.

— Конечно! И сама посуди, если бы я не прошел путь механизатора — как бы я потом сумел руководить механизаторами, людьми, сельским хозяйством района? Ты бы смогла возглавить, допустим, ресторан, не поработав поваром?

— Наверно, нет.

— Так что это был очень важный этап. Потом уж я снова, второй раз поступил в Сельхозинститут, на факультет механизации сельского хозяйства.

— Знаем, знаем мы эту историю! Молодец, что руки не опустил, своего добился!

— Фаузия!

— Здравствуй, братец!

Кузница республиканских кадров

Бер галим йөз наданны җиңәр.

Один ученый победит сто неграмотных.

Яшьлегеңдә өйрәнмәсәң, картлыгыңда үкенерсең.

Не обучишься в молодости, пожалеешь в старости.

Альма матер — «Питающая мать». Это латинское изречение дошло до нас из средневековых университетов, для которых студенты искали эпитеты, чтобы передать их значимость в своей жизни. Мать человеческая, мать родная — дает жизнь и кормит молоком. Учит языку и уму-разуму. Мать-земля дает пропитание, рождает плод и семя. И тоже учит — создает образ мира, родины. Альма-матер — посвящает в тайны мироздания, устройства общества и человека, дает путевку в большую жизнь. И учит профессии, которая будет кормить всю жизнь.

Факультет механизации сельского хозяйства Казанского сельхозинститута (ныне институт механизации и технического сервиса Аграрного университета) дал республике трех первых лиц — первого секретаря обкома Г.И Усманова, президентов М. Ш. Шаймиева и Р. Н. Минниханова, немало глав районных администраций, руководителей министерств и крупных предприятий.

Прямой задачи подготовки кадров для республиканскою управленческого корпуса республики, конечно же не ставится. Наша основная задача — это подготовка высококвалифицированных специалистов для АПК. Но, как показывает практика, уровень и качество подготовки делают их востребованными и на государственной службе. Надо еще помнить о том, что Республика Татарстан — это один ведущих регионов по производству сельхозпродукции. А кто же может лучше понимать проблемы и вопросы, возникающие на сельских территориях, как не тот, кто вырос на этой территории? Поэтому подход «где родился, гам и пригодился» весьма эффективно реализуется и на практике, в том числе на руководящих должностях муниципальных районов. Ну, а то, что Первый президент Республики Татарстан M. Ш. Шаймиев и действующий Президент Р. Н. Минниханов — наши выпускники и наша гордость — это подтверждение факта получения в стенах Аграрного университета системного комплекса знаний, умений и навыков, позволяющих успешно руководить регионом.

Уникальные свойства факультета механизации можно понять, если учесть, что агрономы занимаются растениями, авиастроители — самолетами, у каждого своя ниша. Механизация сельского хозяйства — это комплексная сфера, в которой нужно представлять себе свойство живой природы — как колоса, так и теленка — но при этом понимать устройство технических систем. Уметь организовать работу людей и соблюдать законы и стандарты. То есть реально на факультете механизации — идеальные условия для формирования именно первых лиц организаций, которые понимают весь комплекс задач и могут брать на себя ответственность. Еще маленький момент — путь в президенты лежит через руководство муниципальными образованиями (а как иначе?), но возглавить сельский район и получить опыт муниципальной работы, показать себя, конечно, легче, чем пробиться в переполненной амбициями Казани или в Набережных Челнах.

Губайдуллин Н. Ф.: Если честно, я на инженерный факультет не хотел поступать, я хотел идти на агрономический, но испугался биологии и химии. Физика и математика мне легко давались. Высшую математику у нас преподавал профессор Шайдуков Галиб Мирсаидович, у него был принцип: если на экзамене студент на вопрос отвечает без подготовки — он дополнительные вопросы не задает. Я всегда так и делал. Брал билет и спрашивал: «Можно, я отвечу?» Через 5 минут выходил — в коридоре все ко мне с выпученными глазами подбегали: «Что, провалил?» — «Нет, пятерка!». Чертежи, механика — это было мое, а вот сопромат я даже один раз пересдавал.

Деканом факультета был Галеев Геннадий Галеевич. Задачей наши преподаватели ставили не просто дать конкретные знания, а создать у нас логическое мышление и пространственное воображение. Я по сей день говорю: «Инженер — это человек, у которого есть логическое мышление и пространственное воображение». Именно оно помогает в любом вопросе.

А вообще, я первый год учебы думал, что не потяну. Потому, что у меня семь дней в неделю была тренировка — и легкая атлетика, и вольная борьба, и штанга, и самбо. Я везде ходил — готовил себя в армию. Но постепенно учеба пошла легко, появился авторитет у преподавателей и однокурсников.

Я очень благодарен нашему факультету и нашим преподавателям. Они сделали меня специалистом. Уже когда работал главным инженером района — все регулировки комбайна знал, все точки смазки — а их было 180! Все сам умел делать. Порой секретари райкома, увидев потери при уборке зерновых, останавливали комбайны и говорили: «Пока вам Наиль Фарукович не даст разрешения — никто с места не сдвинется». Я приезжал и разбирался. И боялся — не дай Бог, еще после меня потери будут… Но, в общем-то, считалось, что если я подъезжал, то можно уже не проверять. Это результат именно учебы на факультете механизации.

Белем һәр куркынычны җиңә.

Знающий страха не ведает.

Аю беләгенә ышана, Адәм белеменә ышана.

Медведь надеется на силу, а человек верит в знания.

Вообще, из вузов выходят два вида инженеров. Их можно по-разному описывать, но каждый поймет, если назвать так: дельники и бездельники.

Гафаров Р. С.: Есть инженеры, которые могут писать — они теоретики. А есть инженеры, которые поднимают капот и, засучив рукава, регулируют клапана, вкладыши, проверяют заряд аккумулятора. Наиль Фарукович, конечно, из вторых.

Губайдуллин Н. Ф.: Много есть инженеров, которые только запасными частями занимались и как-то пропадали, терялись. Кто мог логически мыслить и шел вперед, те легко работали и многие стали руководителями. Такое свойство этого института и этого факультета, что из него умные люди выходят.

Ибрагимов Т. К., глава КФХ «Ибрагимов и К»: Хайруллов Абдулхай Набиуллович, в то время первый секретарь райкома, мне лично говорил: «У нас в районе один инженер — Губайдуллин, остальные — доставщики запчастей».

Если быть до конца точным, то есть не два вида инженеров, а два вида людей. Народная мудрость их различает: «Кто хочет сделать — ищет возможность, кто не хочет — ищет причину». В институт люди приходят уже вполне устоявшимися в своем жизненном самоопределении: кто-то хочет работать, а кто-то — ищет теплое место. У кого-то растет послужной список, а кто-то продвигается по карьерной лестнице. Они и на учебе уже видны — одни осваивают знания, делают лабораторные. А другие ищут возможности списать, сдать на халяву. Мало кого в этом смысле исправил институт, разве что состоялась встреча с каким-то человеком, которая перевернула всю жизнь. А чаще каждый укрепляется в своей жизненной позиции. Как говорится, «горбатого могила исправит».

Встреча

Конечно, институт — это не только учеба. Это молодость, это время романтики и увлечений. Это встреча своей судьбы. Судьбу звали Файруза Хакимова — и была она первокурсницей того же сельхозинститута, только экономического факультета.

Губайдуллина Файруза Газизовна: Я сама нашу первую встречу не помню. Это Наиль рассказывает. Я родом из Азнакаевского района, из поселка городского типа Актюба. Родители нефтяники. После школы в 1977 году поступила в сельcкохозяйственный институт. Наиль уже был второкурсником.

Губайдуллин Н. Ф.: У меня друг был земляком соседки Файрузы по комнате. И как-то раз мы пришли навестить ее. Посидели, поговорили. Файруза мне интересной девушкой показалась. И в один момент я ее в кино пригласил.

История для советского времени совершенно узнаваемая, типичная — в лучшем смысле этого слова. Она какая-то… здоровая. Не было тогда ночных клубов и прочих злачных мест, рестораны были для студентов малодоступной роскошью. Где знакомились молодые люди, студенты? В институтских аудиториях, в библиотеках, в стройотрядах. И да — в общежитиях.

История умалчивает, с какого фильма могла начаться эта семейная история. В тот год вышли такие знаменитые картины, как «Служебный роман» Эльдара Рязанова, «Мимино» Георгия Данелия, «Вооружен и очень опасен» с песнями Владимира Высоцкого. Замечательный фильм про десантников «В зоне особого внимания», наверное, смотрели все-таки мужской компанией. Да и «Злой дух Ямбуя» — по советским меркам настоящий фильм ужасов — не для походов с девушкой.

Губайдуллина Ф. Г.: Так и началась наша дружба, наши отношения. Так три года учились, дружили, встречались. В 1980 году поженились.

Губайдуллин Н. Ф.: В общежитии нам выделили комнату. Тут помогло то, что я был командиром БКД — Боевой комсомольской дружины института. Конечно, пришлось подрабатывать — надо же содержать семью.

Губайдуллина Ф. Г.: Наиль и учился, и подрабатывал. Охранником, сторожем, грузчиком. А как иначе? Девушка есть, надо и в кино сходить, и в кафе. За меня он всегда платил. И у родителей денег не спрашивал. Когда поженились, контролером устроился в трамвайное депо. Он всегда хорошо зарабатывал.

Губайдуллин Н. Ф.: Я студентом больше зарабатывал, чем впоследствии инженером колхоза. Просто забавный факт! А перед защитой диплома Файруза родила старшую дочь. Началась другая жизнь.

Губайдуллина Ф. Г.: Диплом на носу. Дочка маленькая, заботы навалились. И тогда мама приехала мне помогать. Брат мой смеялся тогда: «У вас диплом на троих».

Практика жизни

Разное отношение у студентов к такой составляющей обучения, как производственная практика. Для кого-то это нудная обязанность, от которой он старается уклониться или отбывает её формально. А кто-то понимает, что это возможность получить практические навыки работы, закрепить полученные теоретические знания.

Губайдуллин Н. Ф.: Интереснейшим периодом во время учебы была производственная практика на Волгоградском тракторном заводе после второго курса. Я работал в литейном цехе: ночные смены, раскаленный металл — вот где познаешь жизнь рабочего класса. Каково это — стоять на конвейере, каждую основу (форму, в которую заливают металл) ворочать своими руками. Выматываешься, только и смотришь — когда же рассвет? И, конечно, сам Волгоград — интереснейшее место, город боевой славы. Мы в свободное время в футбол играли, на танцы ходили, на пляж, на противоположный берег Волги плавали.

Наверное, для парня из сельской глубинки пребывание на прославленном Сталинградском тракторном должно было стать незабываемым впечатлением. А затем, на практике в сельских районах он уже мог показать свой опыт механизатора и применить знания, полученные в институте.

Губайдуллин Н. Ф.: После третьего курса я работал на комбайне в колхозе «Красное знамя» Лаишевского района и даже получил там почетную грамоту за третье место в соцсоревновании. Мы там восстановили списанный СК-4, который уже в металлолом собирались сдавать. Я этот комбайн знал, на нем еще в школе сезон отработал. Александр Мамыкин у меня был помощником. На СК-4 кабины нет, поэтому приходили каждый день черные, как черти, особенно когда горох убирали. Это как раз был 1979 год — очень холодная осень, очень суровая зима — тогда в Татарстане все яблони вымерзли. Мы работали до глубокой осени, но осталось хорошее впечатление — и поработали, и деньги заработали.

Надо признать, что было как бы два Советских Союза. В одном комсомольцы, инженеры, учителя и просто труженики строили КАМАЗ, растили хлеб, учили детей, летали в космос. В другом в какой-то придонной тьме копошились неясные темные тени, которым все созидательное было противно, вызывало раздражение. У них наготове уже своя идеология — надо защищать «от чужих» свою территорию (а кто здесь чужой-то?), своих женщин (а они «чьи-то»? ), свое право делать то, что им нравится. Из таких почему-то не получается защитников Родины — это понятие чересчур масштабное для их миропонимания. Защищать получается только свое… корыто. Может быть, грубо сказано, но нет другого слова.

Губайдуллин Н. Ф.: Была там у нас очень крупная драка, нас потом таскали в милицию. Мы жили весело, магнитофон у нас играл. Кому-то из местных это не понравилось. Собрались они толпой, из Лаишево к ним подмога приехала. Окна нам все перебили. Мы защищались, но у нас один человек остался с музыкой на улице. Те нам кричат: «Мы сейчас его убивать будем!» Что делать? А там был Байбурин Ильдус и я. И мы с ходу, распахнув дверь, выскочили и сами их начали бить. Когда я за одним погнался, меня сзади дубиной ударили. Искры из глаз полетели, но я устоял. Такие вот казусы случались.

В общем-то, можно, если не понять, то хоть объяснить мрачную агрессивность маргинальных слоев молодежи. Тысячи лет именно такая угрюмая настырность позволяла выживать этой генетике, этой субкультуре — подавляя и запугивая окружающих, они обеспечивали себе и какой-то социальный статус, и материальный достаток, и податливость женщин. И вдруг даже не столько на их территорию, сколько в их видение мира, прямо в душу или то, что её заменяет, вторгаются другие — веселые, умные, галантные, современные, перспективные. Те, за кем будущее. Это невыносимо, это страшно, это вызывает озлобление. И дело даже не в какой-то конкретной девчонке, которая, возможно, с кем-то поцеловалась. Дело в жуткой злобе старого, отживающего, звериного, темного, когда оно сталкивается с тем, чего не может понять и не собирается прощать.

На самом деле, это вечная проблема — преодоление животного, звериного в людях и становление человеческого. В каждом поколении в течение тысяч лет находятся те, кто принимает ту или другую сторону. Но эти стороны не равноправны и не равнозначны, нет никакой борьбы двух вселенских начал, как это рисуют голливудские блокбастеры. Все, что создано человечеством, сотворено носителями созидательного начала: машины, плотины, дома, картины, компьютеры, государства. Созидателям даже не интересна борьба с темным и деструктивным. Они участвуют в ней настолько, насколько эти силы могут отвлечь их от того, что им действительно интересно — от созидания, от творчества, от познания.

А вот носители невежества и разрушения (они могут быть во всех слоях общества, в том числе и высокопоставленных), несмотря на всю злобу в отношении созидателей прожить без них не могут. Сами они к труду и творению неспособны, зато умеют присваивать результаты труда других. Им нужно любой ценой добиться превосходства, чтобы паразитировать на ком-то. Ложь, обман, шантаж, подкуп, насилие — все идет в ход. Но все бесполезно, поэтому они обречены. Будущее определяется одним обстоятельством: «Созидатели без паразитов прожить могут. Паразиты без созидателей — нет». Рано или поздно явление паразитизма во всех его формах — бытовых, уличных, социальных, политических — будет изжито из общества. Но для этого нам еще предстоит немало потрудиться.

Во главе Боевой комсомольской дружины

Начать эту главу я хочу со скриншота из социальных сетей.

Оказывается, до сих пор казанских «мотальщиков» («мотаться» — это принимать участие в набегах на территории враждебных группировок) кто-то считает героями, даже собирается о них писать книги (хоть и на условиях анонимности). Затея эта не удастся за отсутствием творческого потенциала, но сам порыв примечателен.

А вот участники Боевых комсомольских дружин не нуждаются в анонимности и гордятся своим боевым прошлым. И книги о нем издают — причем захватывающе интересные.

«Казанский феномен» и в целом вопрос молодежной преступности не прост. Хотя почему «казанский»? Подобное наблюдалось во всех городах Союза, стремительно разраставшихся, вытягивавших население не только из деревень, но и из охранительных рамок традиционной культуры. Новую культуру создать оказалось делом непростым и длительным, отчего и начали «мотаться» по огромным «спальным» (в том числе в смысле сна духа) районам стайки (а где-то и стаи) неприкаянной молодежи.

НЕМНОГО ИСТОРИИ

Движение Боевых комсомольских дружин возникло в Казани и быстро распространилось по всему Советскому Союзу.

Надо сказать, ОКОД (Оперативный комсомольский отряд дружинников) и БКД (Боевая комсомольская дружина) были мощной силой, но она пошла на спад пропорционально подъему группировок. Когда я был бойцом БКД Казанского госуниверситета в середине 60-х, мы держали в страхе всю шпану от улицы Баумана до парка Горького. До тех пор, пока не подняла голову банда «Тяп-Ляп». Тогда мы получили первый ощутимый отпор. Дружины КГУ и КАИ оставались последним оплотом студенческого движения борьбы с молодежной преступностью, но у них возникли проблемы с пополнением. Элитным считался отряд при горкоме комсомола. В нем состояло два десятка интеллигентных и бесстрашных бойцов, с которыми мы выезжали в рейды в самые отдаленные районы города и на дискотеки в заводских клубах. Заправлявшие там группировщики по отношению к нам вели себя тихо…

На конец 70-х пришелся расцвет деятельности криминальных групп «Тяп-Ляп», «Хади Такташ», «Новотатарские», «Жилка», «Грязь» и многих других. Об их существовании знали все, но действенных мер пресечения их деятельности не было. Тогда существование организованных преступных группировок просто полностью отрицалось. Чтобы понять, с чем приходилось иметь дело правоохранительным органам (которые тогда несли дежурство без оружия) и комсомольцам, достаточно упомянуть, что во время набега на Ново-татарскую слободу один из бандитов бросил гранату в толпу. Граната не взорвалась, иначе двумя погибшими в той заварухе уже не обошлось бы.

БОЕВОЙ ПУТЬ

Наиль Губайдуллин возглавлял БКД Сельхозинститута с 1978 по 1981 годы.

С Наилем Фаруковичем мы знакомы со студенческих лет, когда оба учились в КСХИ, он — на мехфаке, я — на агрономическом. Он был постарше, очень энергичный и сильный, командир Боевой комсомольской дружины института. Мы вместе ходили в рейды по охране общественного порядка — и не только в студенческом городке, но и по Казани. Выезжали в Аметьево, в другие районы. Мы оба занимались спортом: он ходил на самбо, на каратэ, а я — на вольную борьбу. Он всегда был сильным спортсменом.

Губайдуллин Н. Ф.: В дружине было много крепких ребят. И Чекмарев Петр Александрович — он борьбой занимался очень серьезно. И Латыпов Камиль Мусалимович — он сейчас возглавляет ЭПУ «Буинскгаз». И много других, с кем ходили в боевые рейды. Они и сейчас благодарны за тот жизненный опыт — комсомолу, БКД, мне как командиру.

Работа была нелегкая и опасная. Во время выезда на драку в Приволжском районе на улице Хади Такташа (в общем-то, в самые трущобы) было жесткое столкновение, и одного бойца дружины — Анатолия Макарова — чуть не убили (это не метафора). Хорошо, что он успел крикнуть: «Наиль, меня убивают!» Вот когда понадобилась хорошая физическая подготовка — командир налетел и просто свалил нападавших. За такие действия Губайдуллина называли «грозой хулиганов».

Губайдуллин Н. Ф.: В это время как раз шел процесс банды «Тяп-Ляп», и мы однажды (это было в 4 или 5 часов утра) автобусом выехали на задержание «тяпляповских». Они нам все стекла в автобусе кирпичами перебили! Мы выскочили, я погнался за одним, и показалось мне — у него нож. Явно вижу нож, если обернется — ударит. Я сходу прыгнул, свалил его ударом сзади, скрутил, затолкал в каталажку. Он оказался рецидивистом, не единожды судимым, но это не помешало ему накатать жалобу в комсомольскую организацию Приволжского района. Вызывают меня — есть жалоба, задержанный утверждает, что ты его изуродовал. Пришлось тогда понервничать, но обошлось.

Нож — это оружие страшное, массово применявшееся преступниками. В истории БКД Казани есть свои павшие герои — Артем Айдинов (1967) и Игорь Ассман (1969). Их жизни оборвали ножи преступников. Имена ребят навечно занесены в списки БКД, их память чтят, на них равняются. Их мужество до сих скрепляет ряды дружинников. Но их гибель стала поводом изменить и структуру, и тактику дружины. Стало ясно — лучше жалобы преступников, чем похороны товарищей.

Губайдуллин Н. Ф.: Приезжаем на вызов в магазин — грабитель, угрожая ножом, всех продавцов положил на пол. Сначала все шло удачно: вышли из машины, преступника задержали, женщин освободили. Пока милиционеры протокол составляли, я стоял рядом в гражданской одежде — тот меня ударил, оттолкнул и бросился бежать. Я его догнал, сзади ударил ногой, повалил. Он тоже жаловался потом…

Наиль Фарукович рассказывает боевые эпизоды, но в опыте БКД важно не только умение сохранить присутствие духа в сложных ситуациях, но и способность организоваться, обеспечить связь (сотовых телефонов тогда не было, если потерялся из виду — должен знать, как действовать, где встретиться с группой), выстроить тактику, учесть прежние ошибки и изменить подходы. Не всегда приходится иметь дело с явными преступниками и нарушителями порядка — значит, нужны гибкость и знание психологии, чтобы разрядить ситуацию. Есть нюансы во взаимодействии с милицией, с законом.

Наконец, необходимо создать мотивацию для постоянной работы ребят, которые выходят на дежурство добровольно и бесплатно. Это очень важный опыт для руководителя потому, что если надеяться только на мотивацию зарплатой, то в трудные времена коллектив и предприятие не сохранить. В иные моменты человеку может оказаться важнее уважение товарищей и ощущение нужности общего дела, чем материальные стимулы. В 90-е годы Н. Ф. Губайдуллину этот опыт очень пригодится.

БЛАГОДАРИ БОГА!

Губайдуллин Н. Ф.: В 1980-м году милицию со всей страны собрали в Москву — обеспечивать безопасность Олимпиады. Город остался практически без сил правопорядка. И тогда снова на помощь призвали БКД. Замначальника УВД Казани подполковник Авдеев распорядился нас одеть в милицейскую форму. Каждый вечер я и еще 10 человек выходили на патрулирование улиц. У меня были серьезные награды за охрану общественного порядка, одну вручал министр внутренних дел ТАССР Николай Иванович Демидов в Молодежном центре. Была и награда российского уровня из Москвы.

Способного и отважного оперативника заметили и пригласили для работы в Комитет государственной безопасности. Но службе по этой линии помешал случай — впрочем, старинная мудрость гласит «случайность — это непознанная закономерность».

Губайдуллин Н. Ф.: Был вызов на групповую драку в Аметьево — это тоже была одна из опасных точек. Нас отправилось человек двадцать. Но они ушли вперед, а я обратил внимание на шорох в кустах и остался посмотреть. И в этот момент меня окружили несколько местных, а один приставил нож к горлу. И так долго он стоял, стоял, стоял, стоял… А потом сказал: «Благодари Бога, что я сегодня только освободился. Только поэтому ты жив остаешься. Тебя бы в этой канаве никто не нашел». И они ушли.

Что боролось в душе этого освободившегося уголовника, опьяневшего в прямом и переносном смысле от выхода из-за решетки? Он ведь и искал возможности преступления, вседозволенности, куража. Ничто ему не мешало убить бэкадешника. Но — рука застоялась, как в былинах говорится. Не смог. Что-то зашевелилось в душе непонятное, незнаемое. Он потом понял — Бог. И сказал то, что понял: «Благодари Бога!»

Понял это и Наиль Губайдуллин. Бог охранял и Бог сохранил, но хватит, дальше не стоит испытывать судьбу.

Губайдуллин Н. Ф.: Я потом еще какое-то время стоял в задумчивости. А когда пришел домой, рассказал жене. Она говорит: «Никаких КГБ! Поедем в деревню!» А мы уже обсуждали разные варианты, я ей напомнил: «В деревне корову доить придется». — «Пусть, — говорит. — Буду доить. Поедем!»

БРАТСТВО И БРАТВА

Пару слов надо сказать о значении участия в БКД, в комсомольской работе для молодежи того времени. Через БКД прошли тысячи людей, и это способствовало формированию их жизненной позиции, их характеров, навыков управления и разрешения конфликтов. Многие участники БКД стали крупными специалистами, руководителями и сохранили боевое братство.

— Я до сих пор восхищаюсь друзьями, которые весь день работали станочниками, каменщиками, водителями, трактористами, бульдозеристами, а потом еще до полуночи дежурили на улицах города, участвовали в задержании преступников, ловили браконьеров. Случалось, что просто при фразе «мы из БКД!» драки прекращались.

— До сих пор мои самые лучшие, проверенные жизнью друзья — из БКД. Мы часто созваниваемся и всегда готовы прийти друг другу на помощь. БКД научила нас работать в одной команде, находить выход из любой ситуации. Есть и такой важный момент: благодаря работе в БКД многие встретили свою вторую половину — свадеб было сыграно немало.

— О БКД вспоминаю с благодарностью как о хорошей школе жизни. И с ностальгией — рядом были замечательные друзья.

— Не могу сказать, что тогда мне было просто, день был очень насыщенным — с утра работа на заводе, учеба на вечернем отделении, а уже после — дежурство БКД, засыпал буквально на ходу. Оглядываясь назад, понимаю: будь возможность начать все сначала — поступил бы так же.

Но и со стороны криминала шла подготовка кадров — как «пехоты», так и командного состава. Еще в 80-е годы было известно, что лидеры «контор» («авторы», авторитеты, как их называли) не противостоят друг другу, как рядовые «мотальщики», а встречаются в ресторанах — обсуждают проблемы, координируют свои действия и даже планируют совместные акции (например, перемирия или «рыбные дни», когда члены группировок охотились на студенток). Главари тоже получали навыки управленческой деятельности, причем весьма разноплановой — боевой, воспитательной, экономической, организационной. И в дальнейшем, когда криминал принялся использовать накопленное влияние не для «дележа асфальта», а для ведения бизнеса, тоже оказались в управленческих структурах.

Да, БКД тогда не смогла победить уличную преступность и застылое равнодушие масс. Наверно, физической силы и даже прогрессивной идеологии, веры и мечты для этого мало. Нужно что-то еще. Например, понимание общественных процессов, которые привели к разрушению Советского Союза, а могут привести и к возрождению России на каких-то новых принципах.

Но БКД и не проиграла. Да, СССР разрушился (не только под влиянием извне, но и под воздействием негласного союза против общего противника — социального государства — паразитов из номенклатуры и паразитов из криминала). Но БКД продлила традицию стремления к порядку и справедливости, воспитав поколение, которое до сих пор несет с собой социальные ценности и передает их следующим поколениям. Может быть, им удастся пройти дальше.

В отношении БКД верны слова из песни: «И вновь продолжается бой». Всё еще впереди.

Студенческiй меридiан №1 (1979)

Те, кто были студентами в далекие семидесятые-восьмидесятые годы прошлого века, с удовольствием вспоминают задорный и увлекательный журнал «Студенческий меридиан», который искал свой формат в диалоге с читателями и радовал их неожиданными инициативами. В рубрике «Проблема ищет Архимеда» читателям предлагалось решать задачи, связанные с изобретательством и совершенствованием технологических методов различных промышленных отраслей. Уделялось внимание расширению кругозора, развитию человеческой личности, вопросам самопознания (рубрики «Переписка с психологом», «Азбука для двоих»). Журнал взял под свое крыло студенческую самодеятельность и СТЭМы — студенческие театры эстрадных миниатюр. Несколько раз проводил фестивали советских рок-исполнителей, где выступали «Аквариум», «Земляне», «Последний шанс», Александр Градский, Тамара Гвердцители.

Насколько нынешнее поколение молодежи восприняло традиции поколения основателей, созидателей нашего государства, нашего общества? Что для нас важнее — «я» или «мы»? «Мое» или «наше»? Чтобы выяснить это, психологи провели необычный (и не совсем этичный) эксперимент. В шестом классе обычной школы ребятам предложили пройти тест: в одиночестве и в условиях анонимности им нужно было выстрелить по одной из двух мишеней. При выстреле в левую мишень из устройства выкатывался рубль, который они могли взять себе. При выстреле в правую рубль направлялся на нужды класса. На мишенях отражалось световыми точками, сколько ребят до испытуемого сделали какой выбор. Только здесь психологи усложнили (и где-то подменили) задачу. На мишенях они отражали не истинные выборы предыдущих испытуемых, а ложное представление, будто бы абсолютное большинство ребят выбрало личную выгоду, пренебрегая интересами класса.

Конечно, для школьников такой «выбор» одноклассников был потрясением. Но к чести ребят — 80% мальчишек и девчонок даже в этих условиях выбрали выстрел по правой мишени, предпочли направить деньги на нужды класса, определили для себя коллективизм как принцип жизни.

Наверное, спустя 40 лет в совсем другой стране под названием Российская Федерация к этому эксперименту люди будут относиться по-разному:

— Уверен — сейчас результат был бы обратный!

— В жизнь выходило 80% людей с твердыми, ясными убеждениями. 20% тянулись к ним, как к примеру. Были и иные, но это уже по большей части медицинские проблемы.

— Как хорошо, что я не застал СССР!

— Что такое «деньги для класса»? Нас всегда в 70—80 гг. заставляли сдавать на класс свои деньги. Что за «коллективизм»? Тест неудачен. В СССР выращивали среднего невыделяющегося коллективиста. А Личность же важнее.

Но, пожалуй, итог подводит такой комментарий:

— Вы чего-то в этом видео не поняли. 80% ребят — это настоящие личности. В таких сложных условиях, когда их буквально провоцируют на эгоизм (а вовсе не на индивидуальность), когда им надо пойти против фиктивного (но для них вполне реального) большинства, они своими поступком отстаивают ценности коллективизма, коллектива как целого. Они верят в своих одноклассников — пусть сейчас они сделали выбор другой, но они поймут, и ради этого стоит не просто рублем пожертвовать, а зажечь еще один огонек на правой мишени, который для других станет путеводной звездой. Вообще-то, ребята — настоящие большевики. Такие же, как те, кто создал великую страну, кто отстоял ее в великой войне. И они отнюдь не проиграли даже с разрушением Советского Союза. То, что сейчас вообще есть Россия, есть вы и я — заслуга этих девчонок и мальчишек. Они и в жизни продолжали стрелять в правую мишень. Если бы они были другими — остатки аборигенов жили бы уже в резервациях под наблюдением абреков и коммандос.

А вы, читатели «Молодежного меридиана» — как бы вы поступили на месте этих девчонок и мальчишек? И что можно сделать, чтобы их выбор, чтобы их жизнь в соответствии со своими принципами не были напрасными? Чтобы сохранилась и возродилась наша страна?

1977

— Файруза, поздравляем вас с зачислением на первый курс!

— Спасибо!

— Трудно было поступить?

— Трудно. У меня хороший аттестат, только четверки и пятерки, так что я должна была сдавать по закону только два экзамена. Но в связи с тем, что на экономфак очень большой конкурс — 7,5 человека на место — это правило отменили, и все сдавали по четыре экзамена. Проходной балл был очень высокий — 19. После письменного экзамена по математике многие отсеялись. А я в итоге все сдала и поступила.

— Ты откуда родом?

— Из Азнакаевского района. Поселок Актюба.

— Как себя чувствуешь в большом городе?

— Не привыкла еще. Я, когда приехала поступать, первый раз оказалась в Казани. Приехала на трамвае на улицу Толстого, сдала документы в приемную комиссию, вышла, стою с чемоданом и не знаю — куда мне сейчас? В какой стороне общежитие? Но, думаю, адаптируюсь.

— А что значит твое имя — Файруза?

— Оно переводится с персидского как «Лучезарная».

— Какие у тебя ожидания от студенческой жизни?

— Все будет хорошо!

1978

Через год мы снова встретились с нашей собеседницей.

— Файруза, как прошел год учебы?

— Главное — я поняла, что правильно выбрала профессию. Мне нравится изучать экономику. Очень нравятся лекции профессора Рабиновича — он заведует кафедрой экономики и преподает у нас статистику. Часто говорит нам: «За цифрами надо уметь видеть живое!» И самое удивительное, что он может этому научить.

(Прим. ред. — даже через 20 лет после окончания института с благодарностью будет вспоминать Файруза Газизовна лекции профессора Рабиновича, когда комитету имущественных отношений Апастовского района, где она будет председателем, передадут вопросы земельных отношений. Даже много лет спустя лекции останутся актуальными!)

— Всегда ли хватает времени на подготовку к экзаменам, или все-таки приходится пользоваться шпаргалками?

— Что вы! Я готовиться предпочитаю. Лекции конспектирую, учу. Сдаю и зачеты, и экзамены. Мне после учебы в свой родной район ехать. Как же я стану работать, если предмет знать не буду?

— Парни-то ухаживают за тобой?

— Дружим мы с одним…

— Ну, что ты сразу краснеешь! Как его зовут?

— Наиль!

— А он где учится?

— На мехфаке.

1980

Прошло еще два года. Мы снова в Казанском сельхозинституте. Окликаем:

— Хакимова! Файруза! Ты чего не откликаешься?

— А я теперь Губайдуллина!

— О! Поздравляем! Тот самый Наиль?

— Да. И скоро уже у нас будет пополнение.

— У тебя новость за новостью! А как учеба?

— Все замечательно! Мы с профессором Рабиновичем недавно ездили на 38-ю Международную конференцию в Московскую сельхозакадемию имени Тимирязева. Шесть наших студентов представляли свои дипломные работы. Очень успешно выступили.

— Как ты отнесешься к тому, если мы предскажем, что один из твоих одногруппников, который ездил в Тимирязевку, станет через тридцать лет деканом экономического факультета?

— Я вам охотно поверю! И даже знаю, кто это будет!

Особенность лирики в том, что, когда поэт пишет о себе, он, тем не менее, говорит о том, что чувствуют многие его современники. Он задевает струны души своего (да и только ли своего?) поколения, и они начинают звучать, принося людям осознание того, что с ними происходит. Поэт в чувствовании тенденций, созревающих в настоящем и определяющих будущее, значительно опережает не только ученых, но и коллег по цеху искусства — прозаиков и кинематографистов. Журналисты могут с поэтом посоперничать в актуальности, но отнюдь не в глубине прозрения. Именно благодаря поэзии в сокровенно личном отражается предельно общее.

Уронит ли ветер в ладони сережку ольховую,

Начнет ли кукушка сквозь крик поездов куковать,

Задумаюсь вновь, и, как нанятый, жизнь истолковываю

И вновь прихожу к невозможности истолковать.

Вот ведь как интересно. Казалось бы, что в жизни еще надо истолковывать — все давно открыто наукой и философией. Но что-то в ней остается такое, что тревожит поэта, не поддается пониманию и истолкованию. И поэт прав в своем предчувствии. Перемены грядут. Хотя он как личность умом даже, возможно, будет приветствовать изменения, которые придут в 1991 году. Но в стихах приветствовать не сможет. Стихи не обманешь. Поэзию не обманешь.

Себя низвести до пылиночки в звездной туманности,

Конечно, старо, но поддельных величий умней,

И нет униженья в осознанной собственной малости —

Величие жизни печально осознано в ней.

Этих строк нет в песне (поэтому при вёрстке они сдвинуты относительно других). Понятно, почему нет — они не песенные. Это размышление, это поэзия — но другая. Страничная, буквенная, читаемая. Над ней надо остановиться, подумать, а песня должна длиться.

Сережка ольховая, легкая, будто пуховая,

Но сдунешь ее — все окажется в мире не так,

А, видимо, жизнь не такая уж вещь пустяковая,

Когда в ней ничто не похоже на просто пустяк.

Это удивительное прозрение. Возможно, из-за него и песня получила такую популярность, зазвучала гитарами в каждом дворе. Если мы не полностью представляем устройство мира, то каждая мелочь (на наш взгляд) может оказаться значительной, важной, способной перевернуть как наши представления, так и нашу жизнь. И в итоге жизнь советского общества перевернулась стремительно, но мало кто понял, почему это произошло.

Сережка ольховая выше любого пророчества.

Тот станет другим, кто тихонько ее разломил.

Пусть нам не дано изменить всё немедля, как хочется, —

Когда изменяемся мы, изменяется мир.

«Когда изменяемся мы — изменяется мир» — это приговор пессимизму. Это технология изменения мира. Если сережка ольховая может значить в мире бесконечно много — то не меньше значит и человек.

И мы переходим в какое-то новое качество,

И вдаль отплываем к неведомой новой земле,

И не замечаем, что начали странно покачиваться

На новой воде и совсем на другом корабле.

Это не только общее, но и очень личное предвидение тоже не вошло в песню. В 1989 году Е. Евтушенко был избран народным депутатом СССР — с огромным отрывом, набрав в 19 раз больше голосов, чем ближайший кандидат. В чем, в общем-то, и выразилось признание его народом как поэта. В 1991 году он уехал в США, где до самой смерти в 2017 году жил и преподавал в университете Талса, штат Оклахома. Не самом большом, не самом известном. И по-прежнему был обласкан мировым и российским литературным истеблишментом.

Яснеет душа, переменами неозлобимая.

Друзей, не понявших и даже предавших, — прости.

Прости и пойми, если даже разлюбит любимая,

Сережкой ольховой с ладони ее отпусти.

Народ отпустил Е. Евтушенко именно так — неозлобимо. Его не клянут, как А. Солженицына (который, кстати, вернулся). Его любят. Его стихи помнят. И принимают его выбор, где и как жить.

И пристани новой не верь, если станет прилипчивой.

Призванье твое — беспричальная дальняя даль.

С шурупов сорвись, если станешь привычно привинченный,

И снова отчаль и плыви по другую печаль.

И здесь Евтушенко остался верен себе. Он не прилип к новой гавани. Каждое лето приезжал на 1—2 месяца в Россию, на свою дачу в Переделкино. Хотя так и не смог никогда внятно ответить на вечный вопрос журналистов: «Почему вы покинули Россию?» А что тут ответишь? Тело, индивид, интеллект, профессорские знания — это всё уехало в Америку. Поэт — остался в России. Здесь умер. Здесь похоронен.

С чего это я? Да с того, что одна бестолковая

Кукушка-болтушка мне долгую жизнь ворожит.

С чего это я? Да с того, что сережка ольховая

Лежит на ладони и, словно живая, дрожит…