Адмиралтейство, Исаакий... и Стрелка

От автора

Дорогой читатель! Вот и опять вместе! Наши предыдущие встречи, помнится, начинались на Троицком мосту (см. первую книгу Валерия Пикулева и Валерия Гулякина: «Знакомство с Петербургом. Фоторассказ о Великом Городе»; далее — книга тех же авторов: «Санкт-Петербургская крепость. Фоторассказ о Петропавловской крепости Петербурга»; потом: «Санкт-Петербургский остров. Фотопутешествие в Историю»; ну и предыдущая: «От Летнего сада к Зимнему дворцу. Фотопутешествие по Левобережью Невы». Теперь же мы, вдохновлённые фотоэтюдами Валерия Гулякина, продолжим путешествие по Левобережью и направимся с Дворцовой площади к Адмиталтейству…

С уважением! Валерий Пикулев

Адмиралтейство

Эту — ещё одну! — крепость начали возводить, по высочайшему соизволению, сразу же по завершению строительства земляных бастионов Санкт-Петербургской крепости, — 5 ноября 1704 года. Необходимость усиления дельты Невы ещё одной крепостью диктовалась ускоренными темпами создания российского флота, да ещё и в условиях войны. Вот, поэтому обликом возводимое сооружение — новая верфь на Неве — весьма напоминало крепость да и должно было служить ею и, совместно с крепостью на правом берегу, надёжно прикрывать город с моря.

Важность нового проекта была столь высока, что царь Пётр — лично! — вместе со своим верным другом Алексашкой Меншиковым не поленились целую неделю болтаться на волнах в шлюпке, выбирая место для строительства. Подверглись тщательному обследованию все бухты и заливчики невской дельты, пока не найдено было это место: здесь Нева не слишком широка, и можно вести обстрел супостата прямой наводкой.

Уже 29 апреля 1706 года — так, неимоверно быстро шло строительство новой верфи! — со стапелей был спущен первый боевой корабль. Руководил строительством Александр Данилович Меншиков, — первый Генерал-губернатор Петербурга! — в «подмастерьях» же у него ходил комендант Санкт-Петербургской крепости Роман Вилимович Брюс. Царь Пётр принимал личное участие в разработке проекта.

Собственно, верфь размещалась у Невы: здесь находились её десять эллингов, стапеля и кузницы. Чуть выше, в нижнем ярусе крепости, был Адмиралтейский приказ — предшественник морского министерства — а, в высокой постройке с южной стороны, устроили контору для государя. Крепость окружали глубокие рвы с подъёмными мостами, высоченные валы с бастионами, на которых грозно поблескивали корабельные орудия. Перед крепостью с юга простирался гласис (на нём сейчас шумит листвою Александровский сад) — открытое пространство для обстрела неприятеля, ежели тот здесь окажется.

Почти все корабли Российского флота — а он уже к 1722 году был сильнейшим в Европе! — строились на стапелях Адмиралтейского двора. Ещё к 1725 году здесь были спущены на воду 262 боевых судна (включая 23 громады многопушечных линейных кораблей), в проектировании большинства которых принимал участие Пётр, лично. — Он работал на верфях в должности «баса» (главного мастера) и даже получал зарплату.

Адмиралтейство исправно выполняло функции и пограничного поста, и таможни, строго ведя записи судов, грузов… имён шкиперов… — и такому серьёзному заведению, конечно же (для поднятия статуса) необходима была основательная башня с высоченным шпилем. Однако, в России опыта строительства сооружений со шпилями ещё не было, и постройку поручили голландцу Герману ван Болесу, автору уже возведённого к этому времени шпиля Петропавловского собора.

Адмиралтейство, уже при Анне Иоанновне, было перестроено в камень (проект архитектора Коробова), а в башне со шпилем, с четырёх сторон, появились круглые часы и набатный колокол, весивший почти 60 пудов. Он отбивал часы и оповещал о наводнениях, столь нередких в этих местах. В Адмиралтействе установили и полуденную пушку, выстрелы которой сообщали о времени по часам Петропавловского собора (к ней в 1866 году был подведён электрокабель для передачи сигнала из Пулковской обсерватории), а на крыше — сооружено оптическое устройство для передачи точного времени в Зимний дворец. В 1873 году полуденная пушка была перенесена в Петропавловскую крепость.

Шли годы, менялись и нравы. Невская «прошпектива» постепенно превратилась в нарядный проспект… и Адмиралтейство, с его валом, рвом и бастионами уже как-то не вписывалось в праздничные ландшафты столицы; ну а сильный пожар, полыхнувший здесь в 1783 году, добавил свою лепту… — и Екатерина II повелела перевести все верфи в Кронштадт, а здание Адмиралтейства переоборудовать для Сената и Синода. Однако, насущные проблемы государства, скудость казны… — короче, перевели только один канатный завод.

Но всё, как водится, возвращается «на круги своя»: новый Император не очень-то был падок на внешний лоск, — и по велению Павла I вокруг Адмиралтейства появились ещё более высокие валы и более глубокие рвы, а на площади перед ним стали муштровать солдат.

Однако, новому Императору, — уже Александру I, — вошедшему вскоре на престол, было западло созерцать из окон своей резиденции судостроительный завод; да и классицизм в архитектуре, достигший высшей точки, не слишком-то его… — короче, проект реконструкции Адмиралтейства поручили Адрияну Дмитриевичу Захарову.

Начало положило возведение корпуса перед Зимним дворцом, затем продлили его крыло до башни. Потом очередь стала за башней… — и тут работы стали: война 1812 — 1814 годов их слишком затянула. Закончили строительство лишь к 1823 году. Теперь длина главного фасада нового Адмиралтейства составляла 415 метров, а боковые крылья — по 172 метра. Башня со шпилем (её венчает кораблик, заимствованный от прежнего строения) дополняет центр главного фасада. Здание, в стиле русского классицизма, теперь украшено скульптурами и рельефами, прославляющими Россию, как морскую державу. На втором ярусе башни — колоннада и 28 статуй.

Каналы засыпаны, рвы срыты. Теперь неоспорима и важная роль Адмиралтейства в городской архитектуре — его шпиль, высотой 72,5 метра, хорошо просматривается в створах трёх важнейших магистралей города, среди которых — Невский — главный проспект Петербурга.

Набережная перед Адмиралтейством (появившаяся на поросших бурьяном задворках в 1784 году) дополнилась двумя пристанями, а ещё до этого, к 200-летнему юбилею Петра I, в 1872 году с южной стороны Адмиралтейства заложили сад, открывшийся 8 июля 1874 года и названный Александровским. Позолотили шпиль… — и «адмиралтейская игла» с корабликом стала один из символов Санкт-Петербурга.

Исаакиевский собор

Появлению Исаакиевского собора наш город целиком обязан будущему Императору, — нет, не его прозорливому уму и недюжинным талантам, — просто Пётр появился на свет в день Святого Исаакия Далматского. Вот, при строительстве Адмиралтейства и учли это счастливое обстоятельство, построив небольшую деревянную церковку в бывшей чертёжной мастерской. А к лету 1707 года появилось и отдельное деревянное здание, до которого от Адмиралтейства рукой подать. В этом деревянном соборе 19 февраля 1712 года Пётр обвенчался с Екатериной.

Далее, поскольку в сиих местах не было ни единого каменного строения, то и порешили таковым сделать Исаакиевскую церковь, установить которую наметили там, где сейчас горделиво красуется «Медный всадник». Проект был воплощён в камне к 1722 году. И, по указу Петра I, моряки должны были принимать присягу только в этом храме. Так возникла Первая Исаакиевская церковь. А 30 мая 1727 года, уже при Екатерине I, была освещена отремонтированная церковь — купол Первой дал трещины, — и к 1729 году на ней установили купол (уже деревянный) со шпилем. Так появилась и Вторая Исаакиевская церковь… которая вся выгорела в 1735 году от удара молнии. Её восстанавливали, под руководством Трезини, до 1746 года; однако храм, расположенный вблизи Невы (всего 21 метр до воды), начал оседать.

В 1768 году по велению новой Императрицы, Екатерины II, было начато строительство следующего по счёту Исаакиевского собора, уже по проекту Антонио Ринальди. Храм этот стали возводить на том месте, где сейчас находится Исаакиевский собор. Правда, Екатерине так и не суждено было дождаться его освящения… Многострадальный храм, задуманный величественным, облицованным русским мрамором, успели выстроить лишь наполовину, а затем весь мрамор, припасённый для собора (это было уже при следующем Императоре) Павел I велел пустить на строительство Михайловского замка. Собор быстро достраивали в кирпиче: ведь, не за горами 100-летие Санкт-Петербурга. Спешно достроенный, собор был освящён к 1802 году.

«Поспешишь — людей насмешишь!» — эта поговорка чётко сработала и на этот раз! — На одной из служб с потолка упала отсыревшая штукатурка… да и вообще, храм, возведённый по усечённому проекту, не соответствовал статусу Главного православного храма столицы Российской Империи.

И вот наступил 1809 год. Александр I — уже пятый Император, начиная с Петра I, — объявляет конкурс на создание нового Исаакиевского собора. Главное условие конкурса: как можно полнее заимствовать элементы старого сооружения. И здесь — мимо: ни один из представленных на конкурс проектов не был принят! Отечественная война, грянувшая в 1812 году, отодвинула начало строительства собора ещё дальше. Однако, объявленный в 1816 году новый конкурс тоже не дал результатов.

Тогда, в порыве отчаяния, поступили чисто по-русски… — и, «тупо» выбранный из списка претендентов, доселе никому не известный француз Огюст Монферран, сходу представил на суд Императора 24 проекта собора. Тут были все стили — от готического до китайского! — Остановились на пятиглавом храме в классическом стиле. Вот только незадача: храм не будет соответствовать православным канонам церковного зодчества, — ведь, архитектура Санкт-Петербурга ориентирована прежде всего на Европу, а значит, и главный собор столицы должен быть выполнен в европейском, а не в византийском стиле! Это обстоятельство на строительстве и отразилось: после закладки храма, — а это случилось 26 июня 1818 года, — в проекте выявились ошибки, и его пришлось разбить на несколько стадий.

В результате неурядиц и проволочек разборка старой церкви и возведение фундамента нового храма были завершены лишь в начале правления следующего Императора, Николая I, — к 1827 году. Более того, особенности грунта привели к тому, что в основание фундамента пришлось вколотить 10762 сваи, уходившие в болотистую почву одна за другой, на что ухлопали пять лет, произведя огромное впечатление на жителей города!

Второй этап (1828 — 1830 годы) был целиком посвящён возведению колонн четырёх больших портиков, для чего использовались рельсы для доставки гранитных колонн с Невы. Колонны же вырубались в гранитных скалах под Выборгом, а затем доставлялись морем. Рельсы же приобретались за границей, задолго до появления в России первой железной дороги.

На третьем этапе, с 1830 по 1836 годы, были возведены стены и подкупольные пилоны. Своды, барабан купола и четыре колокольни сооружались уже в 1837 — 1841 годах, причём, купол по предложению Монферрана сделали не из кирпича, а из металла (по прототипу собора Святого Павла в Лондоне), чем существенно облегчили его вес. Внутреннюю поверхность свода расписывал художник Карл Брюллов, а внешняя поверхность покрыта медными позолоченными листами. На это ушло более 100 килограммов червонного золота. В 1839 году на купол Исаакиевского собора был водружён крест.