18+
Звёзды, рождённые горами

Объем: 142 бумажных стр.

Формат: epub, fb2, pdfRead, mobi

Подробнее
О книгеотзывыОглавлениеУ этой книги нет оглавленияЧитать фрагмент

Звёзды, рождённые горами


Люди…

Рождаются, живут, уходят…

Одни не заметно, а кто-то остаётся в памяти газетной статьёй, заметкой, работой, добротой и мыслями, застывшими в сердцах близких и родных. Другие, те, которые в деньгах и власти, остаются скандалами, делами, репортажами и сплетнями. Разными. Кто-то идёт вверх, а кто-то незаметен. Кто-то машет флагом, обращая внимание, а кто-то, стоит в сторонке, чтобы не зацепило.

У каждого своё.

Под названием жизнь.

Та самая, что с самого начала, переплетено в одно. Целое. Когда каждый шаг — это кропотливая учёба и каждодневный бой для ста пятидесяти миллионов человеков. Труд, который называют защитой Отечества. Работа, видимая на парадах, на войне, в городах, сёлах. Слышимая с ревущих успехами трибун, самолётов, дорог, перестуком поездов. Та, что видна, осязаема и слышна. А есть и другая. Каждодневная и незаметная. Та, которую не видно, но которая железобетонным монолитом объединяет в одно целое страну. Людей…


Жизнь…

Живёт человек, живёт и потом раз, и не стало. Вот ещё вчера он был рядом, дышал с тобой воздухом, что-то где-то делал, а сегодня идёшь по городу, и он снова с тобой, и вот она пропажа! Вспыхиваешь радостью встречи… Но только останавливает он тебя не радостным весёлым окриком, а холодным пронизывающим до дрожи взглядом. Мемориальной доской. Названием улицы, школы, турнира. Смотришь в гранит, в знакомое лицо, в орден Мужества, выбитый на том же камне, и понимаешь, что не знаешь его. Видишь, то, что раньше не замечал в этом улыбчивом человеке, в душе компании — страну. Добрую и сильную. В сердце ёкает, что это знакомый незнакомец. Человек, которого знал не знал на протяжении многих лет. Друг, полжизни, стоявший на страже мира и людей. Тебя. Твоей семьи…

Тихо и незаметно.

Защитивший и шагнувший в холодный мир памяти.


А ведь как-то неправильно, что, когда был, жил и в секунды становится застывшим портретом, жизнью, уместившейся на половине стандартного белого листа, где большую часть пространства занимает три фотографии, четыре предложения биографии, два описания гибели, одно о награждении орденом. Ну, и о том, что о нём помнят и чтут.

Время…

Вот вроде есть и тут же его нет. Вроде было вчера, позавчера… Но что-то заполнило, забило, наполнило. Какая-то суета, дела, быт… И всё. И нет ничего. Снова одно и то же. Каждый день в каких-то непонятных движениях, разговорах, делах и ничего не деланьем, важностях и необходимостях… А времени что? Оно было вчера, есть сегодня… Оно будет завтра… Ему всё равно что его наполняет. Оно вечно. А мы? Мы-то кто? Кто мы в этом необъятном и несокрушимом потоке? Мелькающие или управляющие? Что нам стоит, каких усилий остановиться в этом яростном беге. Сказать себе: Стоп! Зацепиться за кусочек своей земли и позвонить. Папе. Маме. Другу. Позвонить тем, кто тебе дорог и кого ты любишь. С кем тебе легко и интересно. Поговори. Наполни это несущееся вокруг тебя своей любовью. Останови время. Выбери десяток минут: на бросание камушков в воду, на подсчёт разбегающихся кругов, на кормление вконец обнаглевших голубей и чаек в парке, на молчаливый стук каблуков по старой брусчатке в окружении готики прошлых веков, на чай с блинами или дурманящий аромат сваренного тобой кофе у запорошённого снегом окна.… С любимыми. С родными. Эти минуты и есть то, что называется вечностью. Именно и только на них держится вселенная. И ничего нет важнее этих остановленных минут жизни. Всё время соткано и пронизано ими. Моментов, которые идут с тобой всю жизнь. Среди мира и войны. Любви и радости. Год и невзгод… Всё остаётся на огромном полотнище сотворённым нами… И прошлое и настоящее и будущее. С будущим всё легко — это наш посаженный, сад, выстроенный дом, повзрослевшие дети. Наши мечты, которые скоро или не скоро, но застроены и засажены мечтаниями и планами. Прошлое — обычный театр, кино, где в каждой главной роли, ось земли — сам. С радостями и терзаниями сделанного и несделанного, сказанного и промолчавшего. С декорациями и сценами… Как вспомнишь — так и было. И между этими двумя куда-то девается, исчезает, растворяется, ускользает настоящее… Зачем-то недовольство жизнью сменяется раздражением, жалобами на жизнь, судьбу, долю, желанием лучшего, достойного… А всего-то надо добавить чуточку себя из прошлого и чуточку из желаемого завтра. Смешать, но не взбалтывать. Никто это не сделает за нас. Никто. Надо разобраться с собой. И сделать это сегодня сейчас. И будет счастье. Будет замечательно и здорово…

Здорово — это когда среди ночи раздаётся звонок, и кто-то радостный и смеющийся кричит тебе раздражённому и ещё спящему:

— Здорово дружище! Как ты там!

И ты сдерживаешь себя, чтобы не отправить его куда-нибудь, а положив трубку, ещё, но уже не спящий улыбнёшься:

— Вспомнил чертяка!

Хоть так…

Вспомнил…

А время идёт, бежит и всё чаще хочется вспомнить.

Вспомнить сегодня и сейчас. А то ведь, иногда, складывается впечатление, чтобы помнили и наградили нужно умереть. Словно из песни, по тем или иным причинам, выбросили всё кроме первой и заключительной строчки. А ведь хочется спеть. От начала до конца. Полностью и во весь голос.

Романтика как стиль жизни.

Возвышенность чувств и дел.

Во всём.

И хоть не знаешь слов всей песни. Рифмы и слов. Хочется спеть песню о нём, о тех, кто был и есть рядом. И в горе и радости, и в мире и войне. Вырвать припев или куплет о маленьком кусочке их жизни в сто восемьдесят суток. Как из гимна. Чтобы встали и сняв шапки отдали долг памяти тем, кто ушёл ради жизни всех нас…


Пусть по-детски, а кто не мечтал стать космонавтом, лётчиком?!

В Балтийске ребята, большинство, знают, что они будут, как их отцы и деды, защищать Родину. Так сложилось. Дух тут такой. Здесь нет семей, в которых нет военных — все служат Родине. Так или иначе. Когда сызмальства крутишь пальцами папины звёздочки, с трепетом протираешь кокарду с Российским флагом на фуражке и гордишься музыкой его медалей; когда бежишь на пирс и встречаешь-провожаешь кричащие и дымящие корабли; когда на День военно-морского флота стоишь у самой кромки обдаваемый брызгами солёной воды и ждёшь, что тебя накроет волной от проходящего военного гиганта; когда мимо тебя с рёвом и плачем несутся яркохвостые ракеты, выпрыгивают из десантного корабля бронетранспортёры, трещащие пулемётами; когда машут лопастями вертолёты над головой; когда заходятся вальсом катера и морпехи сходятся в рукопашном бою — то нет других мыслей и призвания.

В Балтийске.

В городе, древним маяком, провожающим солнышко в море, где жизнь каждого живущего здесь сливается с жизнью страны. С жизнью России…


Пора?

Холодное утро вырывает из тепла дома. Блеском чёрных окон озирается на вспыхнувший не ко времени свет. Пугает тёмными тоннелями пустоты, в конце которых мерцают маленькие одинокие светлячки фонарей.

Пора.

Надо в управление. Получить оружие и в путь. Тем более, что машина, увозящая в другую жизнь, моргнула фарами и замерла в ожидании у подъезда.

Пора!

Всё как-то быстро, что даже по старинному русскому обычаю на дорожку не присели. Не помолились. Схватили вещи и бегом. Зацепив что-то, грохотнувшее, уже за спиной, в прихожей, дорожной сумкой. А машина, видимо решила, что никто сегодня никуда не поедет. И остановилась она, чтобы стоять, фыркать и кочевряжиться. Вроде всё было нормально, а тут как норовистый конь — упёрлась и никак. Но уговорили. Поехала. Теперь осталось затормозиться в дежурке на получении оружия и опоздать на самолёт. И полный комплект последствий, сопровождающийся сдерживаемыми слезами дрожащей жены и внезапно нахлынувших суеверий.

В дежурке всё прошло на удивление быстро. Уже ждали. Не спят там. Не положено им. Работа такая. Подписи в журнале. Бронежилет на тело, бронекаску на голову, автомат на спину, пистолет в кобуру, подсумок с патронами подмышку и в аэропорт.

Вот, собственно, и всё.

Просто пришла пора…


Огни аэропорта как чистилище.

Тут остаются все волнения, страхи, мысли и заботы. А ещё, по совету тех, кто уже побывал и вернулся — бронежилет и каска. Уже сейчас тяжело, неуютно и всё время по ногам. Двадцать килограммов ненужного веса.

Мишка. Друг Садовый. Он перед вылетом рассказал-проинструктировал, что нужно брать, а что не надо. Что пригодится, а что будет ненужным балластом. Он-то там был не раз. Он знает. И поэтому лишний вес хоть и полученный как оружие, остаётся на Калининградской земле, чтобы по возращению встретить его тут же. С друзьями, взявшими их на безопасное хранение. На этом самом месте. Не правильно это, но Михаилу верить и можно, и нужно. А время покажет кто прав и как надо.

Хлопнул по плечу и рассмеялся:

— Всё что тебе надо, добудешь в бою. Ещё половину того, что взял — не пригодится. Домой привезёшь. Самое главное это газеты местные и чёрный хлеб… И берёзовый веник…

— Да взял конечно…

И не оглядываясь, из Калининградского слезливого и слякотного ночного января. Под светящимися над темнотой облаками, ещё днём метавшимися по небу, а сейчас застывшими и выстроившимися в сияющий торжеством ряд. В наступившую ночь. В будущее утро.

А за стеклянными прозрачными стенами аэропорта стуком каблуков любимая жена считает секунды до расставания. Без слёз. Слёзы будут завтра. Слёзы были вчера. Слёзы будут за закрытыми дверями опустевшего дома. Без свидетелей. Не нужны они никому. Ни на глаза. Ни на языки. Ни сейчас. Ни потом. А утонувшее в них сердце не увидеть…

С силой ещё здесь. С шутками и прибаутками. Объятьями и поцелуями. Друзья рядом. Ждут секунды, чтобы пожать руку и хлопнуть по плечу. Все и всё тут. Только мысли уже там. Там, где идёт война. За спокойное слякотное тут. Вчера ещё был Новый год и праздник, а сегодня, уже через несколько дней, новая жизнь. Новый мир. Новая неизвестная страна.

Рёв турбин. Дрожь взлётки. Взмах крылами и за окном исчезающий аэропорт, поля, дороги, дома ставшие обычным лоскутом карты, пробивающейся в иллюминатор сквозь толщу порваных облаков. Холод и красота высоты. Улыбающиеся стюардессы.

И дальше всё в обратном порядке. Со стуком колёс по бетону…


В аэропорту встретили, отвезли, проинструктировали, дали секретный пакет, отвезли, посадили и отправили. Это в Москве.

В Грозном также просто. Встретили. Посадили в замаскированный временем, грязью и пылью уазик. Отвезли. Встретили. Забрали пакет. Поговорили, распределили и предложили поискать-подождать попутный транспорт, идущий в Ведено. Попутку.

А пока её нет — ждать!

Ни лезгинки, ни пирогов, ни красной ковровой дорожки. Всё просто и надёжно — спасение утопающих дело их рук. И только их.

Ждать.


Неопределённость хуже суеты.

Сидишь на качающейся, скрипящей, стонущей и пищащей повидавшей транзитной железной кровати, чего-то ждёшь неведомого.

А этого неведомого нет и нет. И накатывает тихий внутренний рокот от того, что не можешь ничего сделать, чтобы завершить эти переходные терзания и наконец-то обрести свой маленький уголок. Свой маленький кусочек крепости. Бросить свои сумки и определиться. Получить фронт работы и пахать на благо Родины. До этого — ещё в пути. В дороге.

Бездействие — это путь к сумасшествию.

Надписи на стенах: «Посещение рынка — прямая дорога на кладбище», «Солдат! Ничего не поднимай с земли! Опасно!» «Жить опасно — можно умереть», «Удачи Вам опера!». Плюс четыре стены и «сиди и никуда не ходи». Радости не добавляют. Особенно сейчас, когда ещё не развеялся по времени дым, пыль, гарь, кровь, крики, стоны предновогоднего теракта. Ещё висит в воздухе рвущий лёгкие смрад пороха и селитры. Ещё в памяти заложники на Дубровке. Ещё всё живо и кровоточит…


Машина пришла. Загрузилась продуктами. Взяла на борт. И умчала в новый путь. Через слякотный, разбитый Грозный. Кутающийся, прячущийся, скрывающийся, утаивающийся в непонятный, неприятный, облизывающий ознобом стесняющий дыхание утренний зимний туман. Сквозь улицы, перекрёстки, мимо людей и машин. В простор промежутков между посёлками, мечетями, мостами и указателями, раскиданными воронками и ямами. В уходящий изъеденный грязными шрамами стеной горизонт гор.

Настроение, как погода — вроде и зима, а тепло; тепло, а морозит; вроде день, а темно; под колёсами и от колёс — разлетающаяся чвакающая серо-песочная грязь, а на обочинах куски снежных остатков заблудившейся зимы.

Впереди всё понятно — неизвестность.

А чем ближе, тем трепетней. И это не страх. Это детский восторг от красоты. От надвигающейся мощи гор. Одно дело, когда на картинке и издалека, а совсем другое, когда мутная полоска на горизонте ширится и становится чёрной громадой раскинувшей руки и нависшей со всех сторон. И у тебя два пути: по тоненькой ниточке дороги вверх или камнем вниз. Когда летишь на скорости, выжатой из замученного УАЗа по малюсенькому карнизу, проложенному аккурат посередине земли. Несёшься по просыпающемуся серебру вчерашней грязи, а сверху на высоте уже столько же сколько снизу. Тянет вниз, но до неба можно дотронуться рукой. Ближе оно тут. И если бы не то, что машина идёт фактически впритирку с горой, царапая их зеркалами, и, если бы открывались окна…

А вниз лучше не смотреть. Там пустота. Скалы, скалы и туман. И где-то в разрывах бело-серой мглы выглядывает, пробивается и пульсирует голубая ниточка реки. Солнышко бы сюда, да подсветить. Но оно может и есть, но не тут… А может не сейчас… Там за высотой гор. Выползающее багряными лентами на фиолетово-свинцовое небо. А может время не пришло.

Чем выше, тем…


В одно из первых дежурств.

На обеспечение безопасности важного мероприятия пришёл по сердцу: белоснежная рубашка, галстук, костюм, блестящие туфли и итальянские очки. Джеймс, который Бонд, отдыхает нервно в сторонке.

Ну, а почему не одеться так, как велит сердце? Сердце, которое стучит и гордится тем, что судьба распорядилась и стал служить Родине в одном из самых главных подразделений страны — в контрразведке. Сначала думал, что повезло. Оказалось, что несколько не так. Кто-то, наверху, оценил внутреннее состояние и решил наградить… или наказать… или испытать…

Отбор начался ещё со школы. С улицы. С общения. Кто-то смотрел, сравнивал, оценивал. Училище. Флот. Характеристики и отзывы. Дела и поступки. Взлёты и падения. И только потом предложение служить. То, от чего сложно отказаться. Хоть и волнительно. Хоть и страшно. Согласился. Хоть за спиной уже сотни миль на боевом корабле и офицерские, морские погоны. Повезло?

Погоны оставили родные. Так тут заведено. Хоть и неизвестно кем. Под одной крышей, в одном кабинете могут служить и лётчики, и пехотинцы, и моряки. Разные. С погонами всех родов и войск. Это одно крыло разведки. В другом крыле погоны васильковые. Это кадровые сотрудники, которые окончили специальные высшие заведения и на службе с семнадцати лет. Со школьной скамьи или из семьи…

После мероприятия, уже в кабинете, проводя разбор ситуации, наставник сказал:

— Константин! Мне нравится твой романтический настрой. Но что было не так? Ты вёл себя как светофор на нерегулируемом перекрёстке и даже ленивый увидел в тебе работника ФСБ в образе агента ноль-ноль-семь. Ты засветился. Но в этом была и польза — ты отвлёк внимание от всех. Фонариком в глаза. Показал, что мы присутствуем, вызвал огонь на себя и дал возможность спокойно работать другим. Огромный минус, что несанкционированная инициатива всегда чревата побочными эффектами. И эти эффекты иногда превышают допустимую грань. А на будущее — одеваться и вести себя в соответствии с обстановкой. Не выделяться. Можно сказать: сливаться, но не скажу. Вы не должны сливаться — вы должны быть частью. Вы должны дышать толпой и вместе с ней. Только тогда вы будете незаметны и сможете выполнить поставленную задачу. И это касается не только работы. Всего. Будьте собой. Откиньте в сторону принадлежность к конторе. А то идёшь по улице, а перед тобой идут… Словно боги с нимбами над головой и костюмами, из не знаю из каких магазинов и фирм. Наверное, тоже, небесных. Походка бойцов на ринге. В раскачку. Идут себе не спеша. Плечами как вёслами-коромыслами в разные стороны. Не обогнать. Не перепрыгнуть. А ещё более смешно, когда один из них всё время оборачивается, проверяет — есть ли за ним слежка. Изучает всех идущих за ними. Словно рентгеновским аппаратом. Сузит глаза, сделает каменным лицо, задержит внимание на каждом — снимок сделал. А вот то, что они своими костюмами и широкими плечами закрыли весь тротуар и никому не дают обогнать себя неспешащих, сытых и гордых, это им невдомёк. И идут люди первомайской колонной за ними, с раздражением, до самых дверей управления. И когда они туда заходят, то никто из идущих сзади, даже не догадывается, что они сотрудники ФСБ. Время конечно с них эту спесь собьёт… Это урок. Характер человека можно определить одним простым таким эпизодом. Посмотрите, как ведёт себя человек с теми, кто не может по различным причинам дать сдачи или с теми, кто ему не нужен, не пригодится. И всё становится на свои места. Но не надо уподабливаться этим выпускникам вчерашних школ. Вы капельки в море. Вы её волна. Вы её штиль и шторм. Внешний блеск и лоск это ничто по сравнению с тем, что у тебя внутри. Снаружи — это до первого порыва ветра и дождя. Самое главное это огонь внутри. Если он есть, то это навсегда. Все красивые слова, избитые фразы, бородатые анекдоты — всё что прилипло к тебе за годы предыдущей жизни просто наборы слов. Самое главное та истина, к которой пришёл сам, та истина, которую прочувствовал на своей шкуре. И ещё… Не знаю пригодится ли, но на всякий случай, если встретите на своём пути доброго человека… Не думайте, что он слабый… Зачастую многие ошибочно воспринимают нежность, ласку, вежливость, уступчивость и доброту слабостью… Будьте предельно уважительны, внимательны и осторожны… Зачастую это признаки огромной внутренней энергии и силы… А наглость, беспардонность, хамство как правило пустоты… Это от ущербности, бессилия, нереализованности, внутренней ненависти. И всё это они пытаются переложить на плечи других. Не будьте такими. Будьте сильными и счастливыми. Счастливый человек неуязвим. Запомните это.

Ох уж эти наставники.

Приходишь, а они умничают. Поучают. Что-то там растолковывают. А… Слушаешь, конечно, пытаешься всё ухватить, запомнить… Ну что они такого расскажут? Нового и неизведанного. Всё ведь просто — задача получена, задача должна быть выполнена… Всё просто как всегда… Да вот только в жизни чуточку по-другому. Если по началу хочется разогнаться и со всего размаху бросится в новый океан. С головой. Не обращая ни на кого внимания… А нет… Понимание того, что произошла революция сознания приходит позже. Осознание своих действий в работе огромной, чётко выстроенной и отлаженной системе. Время, когда перестаёшь строить воздушные замки, придумывать и приукрашивать. Когда остаётся здесь и сейчас. Сухие, скупые, чёткие. Факты. Выводы. Решения. Осознание новой жизни благодаря терпению, опыту и мудрости наставников. И с каждым днём всё больше и сильнее тянет к ним. Посоветоваться. Поделиться. Подискутировать… Просто посмотреть старый добрый фильм. Вместе…

Идёшь с ним вместе на встречу с агентом, сидишь в сторонке, слушаешь, запоминаешь, участвуешь. Понимаешь, что такое искусство общения, культура и такт… Ключики, ключики, ключики… а где и кувалда… Всё зависит от собеседника… Но ведь увидеть, понять, оценить нужно в секунду… А в голове только одно — восхищение и страх того, что сам так никогда не сможешь…

Наставники…

Отцы…

Старшие…

Подарившие другой мир…

С теми, кто в ответе за сделанное и несделанное нами… С кем по одной дороге. Уже всегда. В одном направлении…

Навеяло…

Капелька в бушующем войной море. А как теперь себя вести среди этих горных подъёмов, разрывов и спусков, поворотов, заворотов и разгонов?! Одно дело работать среди… а тут без автомата и пистолета никуда.

Кто подскажет направление?

Кто протянет руку?

Разберёмся…

Перелистываем страницу и делаем шаг в другой мир…


«…02 января 2003г. „Международное французское радио“: …Французские власти возбудили уголовное дело в отношении группы исламистов, задержанных под г. Парижем в конце прошедшей недели. По данным следствия, исламисты готовили теракт с использованием взрывного устройства. Арестованы они были в ходе операции под кодовым названием „Чеченский след“. Французская контрразведка считает боевиков, прошедших подготовку в Чечне, самыми опасными в Европе. Они профессионально подготовлены к проведению терактов не только с применением взрывчатки, но и химического и бактериологического оружия. На допросе двое из арестованных уже признали, что тренировались в лагерях чеченских боевиков в Панкисском ущелье в Грузии. У задержанных обнаружено оборудование для изготовления поддельных документов, различные электронные компоненты, списки химикатов и запасы химической жидкости в стеклянных флаконах. По оценке экспертов, это — составляющие взрывоопасных материалов…».


А дорога как мышеловка. Ящиком из длинных досок. Снизу серая. Сверху серая. Сзади концы уже сомкнулись, а впереди ещё никак. Держит их: то ли что-то тёмное стоящей стеной, то ли дымка перед ней белёсая… Зазевался и щелчком упадёт небо на землю и всё. Кирдык. Нет ни дымки впереди, ни темноты сзади. Тягостное такое настроение. Картина достойная кисти Куинджи. Это конечно не «Ночь на Днепре» с её завораживающей магией из чёрных и зелёных фантазий реальности. Это обычный Кавказ с его суровой магией бытия, с его смертельной красотой, с его притягательным нагромождением вершин и глубин.

Грозный восторг.


На месте всё просто:

— Товарищ полковник! Капитан третьего ранга Покров для дальнейшей службы прибыл! Константин, — и протянул руку для рукопожатия.

— Добрый день капитан третьего ранга. Начальник отдела по району Казанцев Дмитрий Викторович.

Пожали руки и всё.

Час на бросить вещи.

Определиться, где стол, стул, кровать.

Где работать, кушать, спать.

Место, куда бежать при нападении.

И всё. Долгожданное — работать.


Первый инструктаж.

Как обычно, как везде. Новичок, ступивший на чужую, в профессиональном плане, землю обязан услышать требования и правила. Границы и трамплины. Задачи и всё, всё, всё. От одежды, до еды.

Где-то рядом и далеко Казанцев. Теперь он начальник, наставник и учитель. Медленно и устало рассказывает о требованиях и реалиях. Где-то далеко и рядом…

— Времени для раскачки нет. Тут всё по-другому. Минута промедления может стоить кому-то жизни. От нас. А значит и от вас зависит многое. Только вчера, во время задержаний боевиков в соседних районах, не стало наших двух коллег. А час назад, уже после того, как ты добрался до места назначения, у Ца-Ведено — обстрел колонны. Вы проскочили, а военным не повезло. Чтобы Вы Константин понимали — все передвижения по территории республики, только в составе колонны и с боевым распоряжением. С обязательной огневой защитой. Это приказ, который мы все обязаны исполнять. Поэтому сегодня уже на Вас будет оформлено боевое распоряжение сроком на месяц. Его будешь продлевать постоянно. Без напоминаний. А всё остальное…

Казанцев замолчал, прошёл по комнате, до стены, стукнул еле слышно кулаком по ней:

— Не будет у тебя колонны, бэтээров и сопровождающих вертолётов. Максимум два-три человека из специально — сводной группы военной комендатуры. Все эти приказы и указания, учитывая наши задачи и специфику — бумажки, предназначенные для того, чтобы кто-то на верхах спал спокойно. С чистой совестью, читая сводки о потерях. Они не могут быть исполнены только потому, что оперативная работа не может осуществляться в составе огромных колон. Даже на встречу с агентом не пойдёшь вдвоём. Это в американских боевиках все по двое ходят. У нас опер — это всегда одиночка. А колонна в условиях нашего района — это красная тряпка и лакомый кусочек для боевиков. Так что всё как всегда — опер может надеяться только на себя, на свои ноги и простую солдатскую удачу. Перемещения по району и республике — это наши внутренние вопросы, которые не волнуют никого кроме нас. Если коротко по обстановке, то самые напряжённые и опасные места — это везде. Обстановка в республике, мягко сказать, сложная. Вполне вероятно, что скоро мы передадим свои полномочия по руководству контртеррористической операцией сотрудникам МВД, но сейчас это лежит на наших плечах и эту работу у нас, даже после передачи, никто не отнимет. Для понимания — тут нам противостоят хорошо организованные и обученные кадровые сотрудники спецслужб других стран. Которые методично проводят мероприятия по уничтожению России. По чуть-чуть. Местные жители — марионетки в их руках. Можно сказать, что сейчас, тут, идёт осуществление комплексного плана по уничтожению России. Сначала провели обработку мозгов населения, выращивая и подогревая национальную религиозную тему, затем уничтожили нормальную экономику и заменили её другой. Военной. Что сейчас происходит — накачка Чечни оружием и деньгами. Они превратили разбой и убийства в бизнес. Убил солдата федерала — сто баксов. Милиционера — двести. Сотрудника ФСБ — пятьсот. Уазик взорвали — вот тебе тысяча. Ну, а о резонансных обстрелах колон, мест дислокаций федеральных сил, зданий органов власти, тут совсем другой ценник. Эти оплачиваются особо. А с учётом местного менталитета, обычаев и всего прочего… Со всех сторон за нами глаза и уши. Цель одна. Если по-умному, то это звучит как подготовка и проведение диверсионно-террористических акций с применением мино-взрывных устройств. Так же сейчас проводятся активные мероприятия по объединению всех бандгрупп для координации действий по оказанию вооружённого сопротивления, организованной подготовке к наступательной диверсионно-террористической деятельности. Уже сейчас идёт масштабная работа по оборудованию схронов с оружием и боеприпасами. Основная цель, конечно, Грозный, но после недавних событий наблюдается некоторое затишье. В город прибывают и легализуются под видом мирных жителей боевики. В том числе из других стран. Наёмники и прочий сброд со всего мира. Проводятся отвлекающие от центра нападения на федеральные силы расположенных в других районах. Чтобы нанести удар там, где расслабились. И чтобы было совсем понятно, то по нашим данным, разведки, других служб, основные силы бандформирований сосредоточены в Ножай-Юртовском и Веденском районах. Тут они дома и соответственно набирают силу, восстанавливают боеспособность и численность. Готовят новые базы для размещения и обучения боевиков. В последнее время участились случаи проведение так называемых зачисток боевиками, переодетыми в форму наших спецподразделений, во время которых они убивают, сжигают, похищают своих земляков желающих мира, работающих в федеральных структурах, администрациях. В ночное время осуществляют патрулирование в посёлках. В дневное время выставляют ложные пункты проверки с целью выявления сотрудников правоохранительных органов.

— Дмитрий Викторович! А это как?

— А это нахалка. Стоит такой пост на дороге. Ты соответственно останавливаешься, ибо он ничем не отличается от других, наших. Показываешь удостоверение или пропуск, а тебе вежливо предлагают зайти в машину, стоящую неподалёку, зарегистрироваться. В соответствии с новым указанием руководства. А там — подошедших режут как скот. Это Константин, для понимания того, что, ты попал на самое остриё ножа. В эпицентр всего. И здесь надо быть готовым ко всему. Это война, как бы её не назвали наши руководители. Что скажешь?

Константин пожал плечами:

— Всё понятно. Всё, как всегда. Мы снова впереди. За всех. И за себя. Не привыкать. Будем работать.

— Всё, как всегда… С маленьким дополнением, что тут несколько чаще взрывают и стреляют. Так что задачи прежние: выявление боевиков и их пособников, противостояние работе иностранных спецслужб. И всё это возможно, если мы переломим ситуацию и заставим работать гражданский механизм. Наша задача уничтожить рельсы войны, а поезд с врагами сам кувыркнётся в пропасть. Наша основная цель — вернуть мир на эту землю! Пусть хрупкий и относительный, но мир. Победить мы можем только вместе. Сейчас тут уже растёт поколение, которое не знает другой, нормальной жизни. Многие даже читать не умеют толком. Зато стреляют и взрывают неплохо. Поэтому сначала помогать и ещё раз помогать. А чтобы помогать нужно знать. По сему — Вам три дня на изучение оперативных сводок за год. Об изучении местных обычаев, национальной особенности молчу — это само собой разумеющееся. А то, что местность Вы должны знать лучше, чем местная вездесущая и всюду проникающая пацанва, то азбука контрразведчика. Вперёд! Времени очень и очень мало… И ещё… Вечером встречаемся в бане. Это у нас такой обычай — встречать вновь прибывших жареной картошкой с луком, хорошим, за не имением берёзового, эвкалиптовым веником. В общем знакомится будем. Вливаться в коллектив.

— Есть вливаться в коллектив! — Константин встал по стойке смирно и добавил с улыбкой, — А берёзовый веник я из дома захватил…


Сводки. Сводки. Сводки.

Первые строчки читаются долго и медленно. Необычно, но, наверное, со времён Великой Отечественной войны не сильно-то они и изменились. Структура одна. А цифры и события текут, бегут, бьют. Районы, районы, города. Горы и равнины. Судьбы и люди…

— Что скажешь?

— Товарищ полковник! Что тут сказать? Есть задача минимум, и есть задача максимум. Будем работать.

— Не страшно?

— Страшно. А что делать? Работать-то надо.

— Это хорошо, что правду говоришь. Сработаемся. И то, что боишься — тоже правильно. Без страха нельзя. Ни тут, ни дома. Страх — это красная лампочка в твоей голове. Без неё никуда. Она добрый помощник, главное, чтобы глаза не застила. А пока собирайся. Поедешь работать в специальную сводную группу. ССГ. Это подразделение военной комендатуры. Для противодействия… Эффективного противодействия бандам… В основном в горной части республики, чтобы быстро реагировать на ситуацию. Чтобы максимально быстро прийти на помощь, максимально быстро заблокировать пути нападений и отходов. В ней, в основном военные и милиционеры. И наши. От рядового до полковника. От простого бойца до сотрудника спецназа. Следователи, дознаватели, стрелки, гранатомётчики. Хотя, какая на войне градация по должностям? Как кого не назови, все защищают Родину! Любыми доступными способами. Начальник ССГ — позывной «Голландец». Его зам наш, Глазков Виктор Павлович. Ты поступаешь в его распоряжение. Опытнейший наш сотрудник. На месте всё объяснит, расскажет, покажет. Удачи тебе солдат!


Группу расположили на месте какого-то позаброшенного, разбитого завода. Обычный армейский палаточный городок, с буржуйками, походными кухнями, техникой и жидким месивом из жёлто-серой грязи. Внутри — железные, двухъярусные кровати, где на нижней спишь, а наверху место для складирования нужных и необходимых вещей. Разгрузки с боеприпасами — на крючках из проволоки — на спинках кроватей. Там же и верхняя одежда. Большой, сбитый из досок стол, обтянутый вместо скатерти полиэтиленовой плёнкой. Вместо стульев — длинные и тяжёлые деревянные скамьи.

На столе бумаги, книги, ручки, линейки.

На столе алюминиевая солдатская миска с сахаром, кружки, ложки, банка с чаем, банка с кофе.

На столе — работа.

В центре палатки — печь-буржуйка. У стены дрова и уголь в большой дырявой кастрюле. Всё как обычно. За много лет службы на суше ничего не поменялось. На флоте палаток нет. На флоте порядок. Обычен и всегда. Да и здесь также. А где нет — там будет.

А времени нет. Это в приказах год за три. На войне. А тут час за месяц. И спешить нельзя, но и быть в ритме должно.


— Очень рад, что прибыли, Константин. С сегодня позывной у Вас — «Балтика». Мой — «Глаз». Без званий и подробностей. Или Палыч, — протянул руку худощавый, с залысиной, холодными глазами человек в камуфлированном костюме без знаков различия.

— Рад знакомству и приступаем к работе. Сейчас. В палатке Вы уже разместились. Палатка наша. Если обратили внимание, то стоит она чуть в сторонке от других. Для конспирации. Чтобы никто и ничего не услышал. Не специально, ни случайно. Нахождение кого-бы-то ни было рядом — категорически запрещено. Все находящиеся в отряде это знают. Я являюсь заместителем начальника группы. В группе кроме нашего отдела — два отряда милиции особого назначения из Красноярска и Калуги. Коротко — «Соболя». Старший у них из Красноярска. Имя отчество не скажу, потому что сразу ты не запомнишь, но ребята зовут «Степанычем», а значит и позывной тот же. Также подразделение отдельной бригады особого назначения внутренних войск МВД. Вот и всё. Задачи знаешь. Наша — добывать информацию, их — реализовывать. От нашей работы зависят их жизни. Поэтому прошу и требую вспомнить всё чему учили и учились. Только помните, что тут всё должно быть на пределе. От тебя в кратчайшие сроки: знание местных особенностей, как людей, так и местности. От тебя наблюдательность, память и мысли. От тебя основа нашей работы — отбор людей, привлечение их к сотрудничеству, руководство их работой. Про конспирацию: тут это не игра в молчанку — тут это вопрос выживания. Не время от времени, а постоянно и везде. Не одежда, а кожа. Если хотите, то это образ жизни. Любая информация кому-либо, не взирая на отношения, звания и должности, даже касающаяся местоположения вашей зубной щётки в палатке, только через меня и от меня. Надеюсь, это понятно. И если понятно, то это то, что требовать буду всегда. Помните, что за каждым Вашим словом — жизни людей. Сейчас займитесь материалами сообщений от агентов «Хасан» и «Дауд». Дела у меня возьмёте. Проанализируйте.

— Есть!

— Пользоваться закрытым телевизионным каналом получения информации из центра знаете как?

— Обучение прошёл. Второй канал «Россия». Умею.

— Ну, вот и хорошо. Посмотрите, насколько она бьёт с имеющейся информацией по другим источникам. Доклад через час. И ещё… Дома Вы, конечно, прошли курс боевой подготовки…

— Товарищ полковник! Я кадровый офицер!

— То, что Вы кадровый это хорошо, не надо учить стратегии и прочей военной премудрости… надо чтобы Вы стали боевым офицером. Таким, чтобы не страшно с Вами и в бой, и в разведку, да и в засаду… Поэтому, прежде к ребятам, в палатку. К «соболям». Чаю с ними попейте. А у нас в подразделении есть майор Смирнов. Алексей. Позывной «Сумрак». Он будет Вашим наставником по боевой работе в местных условиях. От того, как и что Вы узнаете и усвоите зависит Ваша жизнь и Ваших товарищей. А по оперативной работе все вопросы ко мне.


Наставник по боевой оказался ровесником.

А может даже и моложе.

Обычная «горка» цвета «хаки». Только стиранная и перестиранная. В меру грязная. В солёных разводах пота. Тёмные кроссовки. Смуглое лицо. То ли загорелое, то ли подкопчённое. Худенькое. Короткая стрижка, жилистые руки. Вот и всё.

Только походка. Странная. Вразвалочку, что-ли. И ноги как циркули. Очень похож на цаплю. Поднимет ногу вверх, а потом всем телом перемещает её вперёд. Со второй так же. Неуклюже, но быстро. Отличается от парадного шаг, отличается. По минному полю строевым не ходят, а так и растяжки целые и здоровье не подорванное.

— Смотри. Всё очень просто. Первое и самое главное, что ты должен знать о местных, их обычаях и прочем, то, что это сильный, смелый и мужественный народ. Если ты это не усвоишь и не будешь учитывать, то тебе будет трудно, а может совсем невозможно здесь работать.

— Не понял? Ты меня должен научить совсем другому, а не лекции по местному менталитету вычитать… Так говори. По делу…

— Давай так. Я говорю — ты слушаешь. Будешь перебивать или выступать — можешь смело идти к себе. Повторять не буду. Слушаешь и запоминаешь! Без комментариев. Всё понятно?

— Понятно…

— Ну, тогда начинаем с начала: На Кавказе всегда и во все времена ценилось мужество. У них это в крови. Как считают чеченцы, и я, те кто лишён мужества, вряд ли может быть твёрдым в исполнении своего долга. Как перед Родиной, так и семьёй. Что на мой взгляд одно и тоже. Потому везде и всегда уважай своего оппонента, противника и врага. Ну, и конечно наставников! Это понятно?

— Можно было и не говорить, — улыбнулся Константин, отметив про себя про наставников.

— Тогда, когда, мы построили основание, залили фундамент, начнём строить дом. Смотри. Из опыта, вы все опера начинаете с контрольно-пропускных пунктов. На этих пунктах, под видом проверки документов у проезжающих, встречаетесь со своими агентами, и прочими жителями. А значит вы должны быть незаметны плюс обязаны работать в команде как рядовые бойцы. А это значит, при работе на КПП отходить от огневых точек, а мы в основном работаем с двумя, сильно далеко не стоит. С другими по группе, ближе трёх метров, тоже не рекомендую сходиться. Помни, что в кучке вся досмотровая группа — отличная групповая мишень. Прежде чем выйдешь на досмотр, побудь с часок в укрытии, у пулемёта. Покури, воздухом горным подыши, пропитайся окружающим, почувствуй дорогу, послушай, как шумят деревья и о чём шепчет трава. Матушка земля поможет, подскажет, предупредит. После иди. Досмотр три человека. Один смотрит, второй страхует, а третий всегда на стороже, с автоматом. Понятно?

— Да.

— Поехали дальше. Самое страшное в нашей работе знаешь что?

— Уже нет.

— Однообразие. Внимание притупляется. И тогда всё. Должен постоянно двигаться и вести себя словно прогуливаешься по полю, нафаршированному минами. На КПП всё предельно просто. Основные правила соблюдаешь, риск уйти в другой мир минимален.

— Говори.

— Никого не подпускать со спины. Это раз. К тебе подходят только по твоему приказу. Это два. Любая нештатная, подозрительная ситуация — это начала боя.

— Например?

— Например… Например… Ну, допустим обед. Машин обычно гражданских много, а тут пусто. Никого и вдруг едет одна такая из себя.

— И что тут подозрительного и опасного?

— А то, что боевики перекрывают дороги на подъездах к блокпосту вне пределов видимости. И пускают вперёд машину, начинённую взрывчаткой, со смертником. Заезжает она на пост, все пошли её досматривать и привет родителям.

— А зачем им перекрывать дорогу другим? Ехали бы и ехали.

— Ну, это ведь местные. А на посту могут оказаться женщины, дети, старики. Представляешь если они погибнут от рук единоверца? Так у них борьба с неверными, а тут свои. Совсем другой коленкор получается. Это когда арабы или кто из наёмников что организует, для показа за рубежом о своей работе, о наших зверствах, так они специально создают затор на посту и производят взрыв. Тот, кто едет с миной даже не догадывается что у него и как. А этой братии далеко всё равно кто и как уйдёт от их бомбы.

— Ясно…

— А если по-дружески… И по жизни… Хочешь выжить тут, что равносильно победе — постоянно ставь себе вопросы и ищи на них ответы, продумывай даже самые фантастические ситуации. Помни, что иногда, самое простое решение, может оказаться самым эффективным и правильным. Здесь, в группе, на блокпостах, там, где бываешь — всегда смотри, где укрыться, куда бежать, что делать. Прошагивай маршруты мозгами, ногами, смотри. Где не можешь мысленно отрабатывай. И всегда, слышишь, всегда ставь себя на место врага. Думай, как он. Двигайся как он. Это твой успех и твоя жизнь. Во всём.

— Понятно…

— Следующий момент — движение в колонне. Вам это не грозит. Вы тут сами по себе и тут как повезёт. Поэтому, если после подрыва живы, то повезло. Дальше обычно добивают. Из автоматов… Чтобы ты знал, вопреки всему известному — стрельба из автомата — это психологическая штука. Потому — упал, вжался в землю, по возможности, если определил откуда бьют — спрятался. Спокойно подышал, определил сколько и что, а уж потом начинай отбиваться или по тапкам. Тут по ситуации. Ещё один маленький момент. Девяносто процентов, что отойти не дадут, а потому слушай. Автомат молчит — значит ищет цель. Лежи! Начал стрелять — беги, ползи, лети к нему. Сокращай дистанцию, выискивай удобное место для его ликвидации. Это коротко.

— Лёш! Давай чайку заварим. А то у меня от твоей науки скоро мозги закипят.

— Чай. Давай. Чай не пил, какая сила!? Сладенького. Конечно, давай попьём. Нам ещё не один час учиться.

— Ты меня замучить решил?

— Да нет. Самое основное. Понемногу. Мы же с тобой теперь тоже по горам будем бегать. И в снег, и в дождь, и вверх, и в низ… Фундаментальную подготовку ты прошёл в армии. Правильно?

— На флоте!

— Не суть. Поэтому особенности национальной охоты в боевых условиях и рассказываю. Остальное доберёшь в пути…

— Что-то не так? — Алексей посмотрел на Костю, на его изменившееся лицо, — что не так? Ты говори. Не молчи. Тут за пазухой ничего и никогда держать нельзя. Что думаешь так и скажи. Это дома ты можешь промолчать и уехать к себе в квартирку пивка попить. Тут твоё молчание может оказаться страшнее фугаса. И для нас, и для тебя. Понял?! Как на подводной лодке. Потому, что тебе не понравилось?

Костя посмотрел своему учителю в глаза:

— Про национальную охоту. Мы тут, что сафари клуб на людей открыли? Мы здесь для восстановления конституционного порядка…

— Всё! Всё! Всё! Можешь не продолжать! — Смирнов засмеялся, — к словам-то не придирайся. А то вон, пятнами пошёл.

И уже серьёзно:

— Как хочешь назови. Можешь стрелковый клуб, можешь квест, можешь и сафари. Не ошибёшься ни на секунду. Тут всё в одном. В том числе и охота. И чтобы ты понимал чётко и в дальнейшем без вопросов: мы охотимся на них, а они на нас. Тут кто кого. Я вот тебе сейчас рассказываю. Учу, потому что немного побегал по планете. Насмотрелся. Но и ты через пару месяцев со мной будешь если не профи, то ассом. И ты главный ловец и охотник — а я с ребятами, это твои автоматы, ружья и ножи. Голова ты. И от тебя тоже будут завесить наши жизни. Твоя ошибка и нам кирдык. И ещё. Про ту самую охоту. И ты и я для них важнее денег. Нас пытаются взять живыми. Особенно коллеги из-за кордона. Потому и смотри. Если тебе голову отпилят тупым ножом, то это молокососы, а не боевики…

— Хватит страсти нагонять давай дальше…

— А что? Чаю не попьём?

— Давай пить и учиться.

— Как скажешь… Помни, то, что свистит, дребезжит, щёлкает — не твоё. Своё не услышишь, а потому учитывай, корректируй себя в пространстве, но не бойся. Чуть не забыл. На темноту не шибко надейся. Сейчас столько разного понапридумали, что для них ночь лучше дня. Плюс ориентируются они тут лучше, как не крути. Одно дело с детства бегать по этим буеракам, а другое как мы — понаехали. Бронежилет он нужен, но в окопах. Нам это обуза. Но это дело каждого. Для некоторых, приехавших сюда, если одеть броник и разгрузочный жилет на живот, смысла падать при обстреле нет. Как колобок. Большой и неуклюжий. Он что стоит, что лежит. Одна высота. А из машины не то, что не вылезет, его оттуда домкратом вырывать надо. Так что у каждого свой выбор.

— Ясно…

— А теперь правило левой руки. Движение нужно выбирать против часовой стрелки. Особенно при осмотре домов и зданий. В тебя стреляют — ползи влево. Стреляешь, старайся чтобы твоё укрытие было слева от тебя. Сверху, над укрытиями не стреляй. Не поднимайся. Идёшь в группе, близко к другим не подходи, только в пределах видимости. Атаковали — не вздумай бежать — только вперёд. Автомат у бедра. И стрелять до посинения. Пока патроны есть. Веером. Можно в никуда. Пока стреляешь присматривай укрытие. Отстрелял магазин — новый и опять побежал, к другому. Двигайся, двигайся, двигайся. Используй всё что есть для победы — скорость, ветер, солнце, камни. Не забывай, чтобы один магазин с патронами был в запасе как неприкосновенный запас. Всегда. Его расстреливать будешь уже по чуть-чуть. Когда стреляешь нужно начинать слева. С оружием не расставаться никогда! Ты на войне, а поэтому оно должно быть готово всегда! Всё.

— С патронами понятно, а солнце тут при чём?!

— При том. Займи место между солнцем и боевиками. Чтобы солнце было за твоей спиной, а им в глаза.

— Понятно.

— И, если не знаешь, что делать — делай что-нибудь.

— Зачем?

— А кто его знает. Это же война. А на ней всякое бывает. Может и повезёт… из всего неправильного, подсознание поможет и выберет то, что нужно. Так бывает. Во время боя, иногда, включаются необъяснимые механизмы. Ангела — хранителя никто не отменял.

— Сомнительно…

— По-разному… По задержанию нужных вам лиц говорить не буду — это индивидуально и поэтому перед каждой операцией будет и проходит подробный разбор. По ведению стрельбы в горах думаю тебя учили. Ничего не изменилось, только не забывай планку на прицеле автомата менять.

— Это всё?

— Ну, несколько советов. После боя. Особенно первого. Всегда задавай себе три вопроса: Кто я? Где я? Зачем я? Это на всякий случай. Если вспомнишь. А лучше приходи ко мне на чай… Сейчас… Одежду сними свою и постирай. В горячей воде. С мылом, а не порошком. А то пойдёшь в горы и натрёшь тебе всё что нельзя. И самое главное старайся не простужаться…

— С чего это ты о моём здоровье стал беспокоится, — улыбнулся Константин.

— Всё просто. Чтобы нюх работал. Ночью темно и ты можешь не заметить боевика, лежащего в метре от тебя. А вот учуять можешь. По запаху. Если долго был в схроне, то запах перепревших листьев и немытого давно тела услышишь сразу. Впрочем, это касается и не только гор, и не только ночи. Даже на рынке по запаху можно определить боевика. Тут целый спектр запахов, которые не скрыть за дорогим парфюмом — оружейное масло, пороховые газы… И прочее, прочее, прочее….

Алексей отпил уже подстывший чай:

— Кроме этого. В кармане всегда должна быть зажигалка, нитки, иголка, зеркало. Пара презервативов. Подороже. Нож. Нож купи обязательно. Без него тут никак. Обувь… Обратил внимание какая у меня?

— Обратил.

— Не уставная. Никакая. Если бежать по грязи, то в обычной обуви ног не вытащить. Промокает. Сохнет долго. Моя — зашёл в лужу, поболтал ногами немного — грязи нет. Снял, отжал и побежал. Она и сохнет быстрей. И легко. Но это на любителя. Теорию я тебе дал, а практику будешь сам нарабатывать. Бойцом станешь, когда забудешь о чём сейчас говорил.

— Я теперь и забыть должен эту твою страшную военную тайну — рассмеялся Костя.

— Конечно. То, что в мозгах, то лишнее. Пока будешь думать, что и как уже не надо будет. Всё что сказал должно пропитать всего насквозь. Чтобы не думать, а чувствовать. Думать надо после боя. Научишься. В наших мозгах заложен великий инстинкт тысячелетий — выживание. Потому сильно не волнуюсь. Тем более есть такое понятие как естественный отбор — побеждает сильнейший и осторожный.

— Ты циник…

— Может быть. Это я тебя ещё не пугал. Думаю, это сделают другие. Сейчас напичкают тебя страшилками и всё — процесс обучения, теоретический, закончится.

— А пугать-то зачем?

— А затем, чтобы выбить из тебя домашние пирожки и розовость домашних дней. Мы здесь ни Джеймсы, ни Бонды. Здесь нет показухи. Тут есть постоянная бескомпромиссная работа с бандитами. День и ночь. Рутина войны. Без музыки и аккомпанемента. Нам никогда не красоваться на экранах телевизоров, а о нашей работе никто наверное и не узнает. В лучшем случае, если доживём до возраста отцов, под стакан-другой может о чём и оброним детям. Может повезёт и Родина вспомнит какой наградой — единственной видимой частью прошлых лет. Но ты уж поверь на слово — не всегда они нас находят эти награды. Да и не цель это… Потому и важно — очистить сознание и не заморачиваться прошлой жизнью и мечтами о будущим. День прошёл и счастье. Каждый день с чистого листа… или ночь… В любом случае надо помнить — жизнь — это шахматная партия, по окончании которой все ляжем в ящик… Только кто-то раньше, а кто-то позже. Так что от тебя зависит сколько и как закончится твоя партия… Наговорил…

— Да ладно тебе! Лёш! Слушай… У нас в Балтийске есть одно маленькое подразделение. Диверсионное. Ребята там шустрые. Лучшие в мире. Подарили перед отъездом сетку специальную под одежду. Нашенскую. И комары не кусают. Когда жарко — вентилируется, когда холодно — тепло. Дома пробовал — бросаешь в ведро с водой на минуту — вытаскиваешь, а воды нет. Прими в подарок за науку.

— Так тебе же подарили…

— Ничего. Они мне не одну подарили.

— Спасибо…

— Тебе спасибо… Чай совсем замёрз…


С места в карьер.

По-другому никак. В удалённых зонах с непонятным приёмом радиосигналов телевидение самое замечательное и оперативное из того, что придумали. Включаешь нужный канал вещания на компьютере, вводишь особый набор символов и вместо телепередач у тебя доступ в базы информации и республики, и страны. Можно получить, а можно и отправить своё. Главное уметь ориентироваться в этом океане имён, городов, стран, событий и происшествий. Тут второй канал «Россия». Он стабильный и постоянный. А главное его взломать практически невозможно. Сделано просто и накрепко. Там есть всё — и адреса и контакты. Не надо идти к связистам и рвать горло на закрытой связи. Булькающей и замедленной. Говоришь по слогам. По букве. Орёшь до остервенения. С той стороны так же. Не разговор, а пытка. Но не прослушиваемая. А тут — пять минут. Ввёл свои данные, пароль и можешь писать куда угодно, хоть в Калининград, хоть на Сахалин. Просто, быстро, доступно. И главное никто не догадается. А если и узнает, то найди в канате новостей и передач тоненький ручеёк, по которому и происходит обмен информацией, осуществление и передача запросов и уточнений. Плюс найти возможность доступа. Так что включил и ныряй в море необходимой информации…


«…27 декабря 2002г. …Шамиля Басаева видели в н. п. Ялхой-Мохк, за рекой…».

«…31 декабря 2002г. …ожидается прибытие Басаева в г. Гудермес для руководства, планирующегося боевиками крупномасштаб­ного диверсионно-террористического акта…».

«…02 января 2003г. …в н. п. Махкеты Веденского района вошла бандгруппа численностью до десяти человек…».

«…02 января 2003г. …Абу Валид и Шамиль Басаев. появлялись в н. п. Харачой, где контактировали с неким Супьяном…».

«…03 января 2003г. …в настоящее время основные силы бандформирований Басаева и Валида сосредоточены в районе Дышне-Ведено. Со второго января Ш. Басаев находился с двадцатью боевиками-охранниками в н. п. Нижние Курчали, где размещались в домах около мечети…».

«…05 января 2003г. …в н. п. Дышне-Ведено Веденского района по ул. Садовой в дома на окраине, в ночное время периодически приходят на отдых бандгруппы численностью до пяти человек, среди которых есть арабы… Источник из услышанного разговора между арабами сделал вывод, что в ближайшее время ожидается прибытие на встречу основных руководителей бандподполья для обсуждения вопросов финансирования и координации действий…».

«…06 января 2003г. …в Веденском районе бандитами предпринимаются попытки повысить эффективность диверсионно-террористических акций, проводимых против подразделений и военнослужащих федеральных сил. В бандгруппу Багоева, действующую в окрестностях Дышне-Ведено, прибыло два снайпера. Одним из снайперов является Розита. В настоящее время она проживает в доме своей сестры на окраине посёлка. Установлено также, что на вооружении бандгруппы имеется два миномёта…».

«…06 января 2003г. …Радиостанция «Свобода»: «…В Веденском районе Чечни совершено очередное нападение на подразделение российских военнослужащих. Со второй половины дня пятого января заблокирована автотрасса н. п. Сержень-Юрт — Ведено. Движение автотранспорта и передвижение людей полностью приостановлено. Армейские подразделения и сотрудники российских спецслужб проводят в этих селениях крупномасштабные «зачистки», к которым привлечены и сотрудники отдела внутренних дел Веденского района. Эти спецмероприятия, по данным, полученным из штаба МВД Чеченской Республики, проводятся в связи с тем, что группа чеченских диверсантов между селениями Ца-Ведено и Бено-Хутор совершила нападение на подразделение российских сапёров из Веденской военной комендатуры… По словам источника из штаба Объединённой группировки российских войск в Ханкале, спецмероприятия проводятся здесь в связи с расследованием диверсии, совершенной двадцать седьмого декабря прошлого года во дворе комплекса правительственных зданий Чечни. По оперативной информации, полученной военными разведчиками, организаторами подрыва являются выходцы из Грозненско-сельского района Чечни. При этом российское командование не называет ни одной фамилии подозреваемых, объясняя это тем, что до конца расследования диверсионной акции вся информация, связанная с ней, является секретной…».

«…07 января 2003г. 09.39—09.40. УКВ радиосеть оперативного управления бандформированиями. Язык арабский.

— — «Салахат»,

— — «Не установлен».

1 — Я сейчас ни с кем из ребят не могу связаться. Один пришёл от…

2 — Да.

1 — Инша Аллах. Скоро зайду в район, свяжусь с ребятами, приведу дела в порядок. Остановлюсь как раньше у Розы…».

«…08 января 2003г. …в н. п. Ведено и н. п. Дышне-Ведено в тёмное время суток боевики собираются в райо­не улиц Колхозная, Речная, Динаева, Восьмого марта и осуществляют пат­рулирование вышеуказанных населённых пунктов, с целью демонстрации местным жителям своей способности контролировать ситуацию в районе…».

«…09 января 2003г. …с декабря 2002 года в н. п. Махкеты, Киров-Юрт и Хатуни Веденского района ежедневно на ночлег прибывают члены НВФ. Обратно в горы уходят рано утром…».

«…09 января 2003. 09.39—09.40. УКВ радиосеть оперативного управления бандформированиями. Язык арабский.

1 — «Не установлен»,

2- «Хайрула»,

1 — Дышне-Ведено,

2 — 0.6 км южнее Старый Ачхой.

2 — Слушаю.

1 — Ты слышал, что он сказал?

2 -Да.

1 — Передал кое-что Джаберу?

2 — Да.

1 — Он взял это?

2 — Понял. Он полный взял?

1 — Он говорит, что это взял, и чтобы ты остальное нашёл.

2 — Понял.

1 — Ты до места доехал?

2 — Да.

1 — Будьте готовы…».

«…10 января 2003г. …01.01.03 г. в н. п. Чири-Юрт Веденского ра­йона вошла бандгруппа, состоящая из наёмников — арабов и расположилась на территории цементного завода. В Республику они прошли через границу с Грузией…».

«…10 января 2003г. …ежедневно на юго-восточной окраине н. п. Дышне-Ведено Веденского района появляются до сорока боевиков, вооружённых стрелковым оружием, РПГ, гранатами. Они контролируют подъезды к посёлку, досматривают проезжающие машины, проверяют документы у пассажиров, через пособников из числа местных жителей собирают сведения о передвижениях федеральных сил. В банде кроме чеченцев — арабы и дагестанцы…».

«…10 января 2003г. …в н. п. Шамиль-Хутор Веденского района находится незаконное вооружённое формирование в количестве семнадцати человек полностью состоящей из наёмников-арабов…».

«…11 января 2003г. …в н. п. Дышне-Ведено Веденского района вошла бандгруппа полевого командира Абдул-Керима численностью до сорока человек…».

«…11 января 2003г. …большая часть населения Веденского района оказывает поддержку бандитам, помогает продуктами питания, снабжает необходимой информацией, что позволяет командирам бандгрупп создать устойчивую сеть наблюдателей в населённых пунктах. Так, установлено, что сторонниками полевого командира Ш. Басаева являются жители н. п. Дышне-Ведено…».

«…12 января 2003г. …пустующие дома на северной окраине н. п. Ца-Ведено Веденского района используются боевиками как перевалочная база, где они периодически останавливаются на отдых на неустановленное источником время…».

«…13 января 2003г. …боевики продолжают запугивать жителей Ца-Ведено. В связи с этим, часть местных жителей оставляет места проживания…».

«…14 января 2003г. — подтверждается информация, что в районе н. п. Дышне-Ведено действует одна из бандгрупп ведущих подготовку к проведению диверсионно-террористических актов в Веденском районе. Так, седьмого января от жителя н. п. Дышне-Ведено была получена информация о том, что в районе н. п. Дышне-Ведено в лесном массиве находится группа боевиков. Вероятно, что в группе имеются наёмники-арабы. В радиопереговорах НВФ прослушивается арабская речь. В посёлке боевики проводят агитацию, в основном среди молодёжи, с целью пополнения бандгрупп. Бандиты имеют множество пособников и чувствуют себя спокойно. Передвигаются по селу в масках и с оружием, под видом военных, проводят запугивание местных жителей. В последнее время на юге Веденского района отмечается увеличение движения грузового автотранспорта. Вероятно, что боевики продолжают проводить подготовку и подвозят боеприпасы и материально технические средства в район предстоящего проведения ДТА и провокационных действий…».

«…14 января 2003 г. 14.33—14.34, УКВ радиосеть БФ Абу-аль-Валида. Язык — чеченский,

1 — «Не установлен»,

2 — «Халид».

1 — 0.4 км юго-западнее Дарго.

2 — не установлено.

1 — встреча готова?

2 — всё готово. Гостям рады. Ждём.

1. Собаки на привязи?

2. Да. Едят то, что дают.

1. Не помешают?

2. Им будет не до гостей…».

— Товарищ Глазков! Ваше указание исполнено. Справка-меморандум готова. Посмотрите?

Глазков сел за стол, достал карандаш и проводя по каждой строчке справки остриём стал читать. Сделал несколько галочек по тексту на полях. Вернулся к началу и пробежал ещё раз глазами отложив карандаш в сторону.

— Докладывай. Словами. Коротко. Свои мысли.

— Судя по снижению активности в радиоэфире, в районе — что-то назревает. По полученной из разных источников информации — в район стягиваются крупные силы бандитов. Часть которых арабы-наёмники. Цель — проведение терактов или прикрытие встречи руководителей НВФ. Если встреча — то в ближайшее время. Это коротко.

— Почему не отразил изъятия оружия и боеприпасов?

— Считаю, что это не существенно в исследуемый период, так как изъятия в основном небольшие, практически в одних и тех же местах. Скорее всего, это включается в сводки для отчётности.

— Ясно. Теперь мысли.

— Мысли такие — кто-то ненавязчиво, но упорно подталкивает к мысли о встрече верхов боевиков у нас под боком. Настораживает беседа про собак.

— Так считаешь?

— Закралось.

— Хорошо. Готовь шифрограмму в Москву. Отправишь через телевизор. Записывай: «Совершенно секретно. Срочно. В ССГ ОФСБ по Веденскому району Чеченской Республики в ходе проведённой встречи с надёжным оперативным источником поступила оперативная информация о том, что в н. п. Дышне-Ведено у домов, расположенных в районе ул. Садовой, разместились высшие руководители незаконных вооружённых формирований. Информация подтверждена другими источниками, радиоперехватом и косвенной информацией, полученной ранее. В связи с ограничением по времени прошу Вашего согласия на немедленное проведение спецоперации по задержанию боевиков силами ССГ. Заместитель начальника ССГ полковник Глазков». Шифруй и отправляй. В двадцать один ноль-ноль на совещание к руководителю группы. После отправки шифротелеграммы полная блокировка всех средств связи по группе. Выполняйте.


Совещание проводил сам «Голандец».

Всё свелось к постановке обычной боевой задачи по ликвидации или задержанию боевиков. Спокойно, ровно. Кирпичиками.

— По полученной и уточнённой сейчас информации, в Дышне-Ведено, у нас под боком, будет проходить встреча трёх основных руководителей бандформирований. Один из них араб. Тот. Самый главный. В подтверждённой полученной информации известно точное место, где они находятся. Это дом по улице Садовая, практически у самой реки Ахкичу. Место для боевиков удобное. Можно незаметно прийти и уйти. Или в посёлок или в город. Наша задача незаметно пройти к месту нахождения боевиков, вынудить их сдаться или, при оказании сопротивления, уничтожить. Жители, запуганные боевиками, из соседних домов ушли. Ни женщин там нет, ни детей.

«Голландец» подошёл к карте висящей на стене палатки:

— Идём одной колонной. Дом от центральной дороги стоит в семьсот двадцати метрах. Работать будем двумя группами. Первая группа идёт до больницы. Притормаживает на три минуты. Дожидается выдвижения на исходную второй. От неё уходит к Садовой и производит задержание боевиков. Вторая группа идёт до мечети, вдоль администрации и выдвигается по улице Речной, к реке, отрезая боевикам отход. Всё просто. Вторая группа — это исключение из правил. Из серии бережённого бог бережёт. На всякий случай. Никто нас там не ждёт. Движение техники подозрений не вызовет. Даже если и потревожим кого, то к больнице и администрации постоянно кто-то да ездит. Времени среагировать у них не будет. Утечка информации исключена. О времени проведения и месте операции своим подчинённым скажете за полчаса до начала. Время выдвижения три часа пятнадцать минут.

«Голандец» сделал паузу, обвёл всех глазами:

— Степаныч! Распредели «соболей». В первой группе старший Виктор Павлович. Во второй я.

— Палыч! Своих тоже распредели по группам. Проинструктируйте ещё раз. А сейчас пьём чай и ещё раз пробежимся по действиям и людям. Старшие групп остаются, остальные по подразделениям.


Ночь встретила лёгким, но кусучим морозцем, практически чистым, звёздным небом и растущей луной, стыдливо ищущей укрытия за редкими седыми облачками. В лунном полумраке темнели горы. Их вершины изломанной линией замерли, словно пытаясь прижаться к земле. Забывая под ночным рёвом двигателей, смрадом их выхлопных труб и вызывающим рвоту запахом мокрой соляры, кто здесь основной и главный.

Ночная суета, машины, бэтээры, топот ног, стуки закрываемых бортов, ляг железа о броню…

Ночь уходящих выполнять свою работу. Обычную работу…

Звёзды выстраиваясь за темнотой гор смотрели и переговаривались с собой, может, что и шептали холодным безжалостным неотвратимым светом, а может просто прятались…


18+

Книга предназначена
для читателей старше 18 лет

Бесплатный фрагмент закончился.

Купите книгу, чтобы продолжить чтение.