Бесплатный фрагмент - Золушка, мать её!

3 сентября

Про себя: «Протереть пыль, достать мясо из морозилки, запустить робот- пылесос… потом накрашусь и побегу. Окна на проветривание не забыть. Так, 8.15. Вроде все успеваю. Может, еще стирку поставить… или волосы по-человечески уложить все-таки?… Заманчиво. А зачем? Блин, вот просто хочу! К черту стирку!»

08.45 — «Ой! Пять минут где-то потеряла! Ну ладно, должна успеть!»

Взглянув в зеркало на красиво уложенные каштановые пряди, Эмма довольно провела по ним рукой и откинула назад. Черные замшевые туфли на высоком каблуке, черная юбка чуть выше колена, короткое пальто молочного цвета поверх черной водолазки — любимый «боевой» наряд придавал ей уверенности. Эмма быстро схватила сумку с телефоном и заторопилась вниз по ступенькам, про себя перечисляя, что нужно сделать на работе и дома за этот день.

По дороге в метро у нее в руке завибрировал телефон. Сообщение от Тони: «Привееет! Когда сможешь поболтать?»

«Так, в метро сяду и всем напишу. Подождите чуток, котики мои», — подумала Эмма и положила телефон в сумку.

В метро: «Неужели я сижу!?! Вот это удача! Хоть какой-то отдых… если это можно так назвать…»

Она осмотрелась вокруг. Ее мысли, не спрашивая разрешения, засуетились в голове и стали накручиваться на и без того натянутые нервы: «Старичок сидит — наверное, домой едет. Вот придет сейчас, включит телек, ляжет на диван, и отдыхать можно… Хочу на пенсию!… Девочка напротив. Такая хорошенькая! Все еще впереди, все можно построить правильно — для себя, для счастья… Надеюсь, у тебя получится… Ах, да, сообщения написать нужно, а то сижу тут, расслабилась…»

Тоне: «Привеет! Минут через двадцать могу набрать».

Тоня: «Отлично! Жду)».

Сообщение Доктору Бертману: «Здравствуйте! На следующей неделе у вас есть свободное время для записи?»

Доктор Бертман: «Эмма, здравствуй! На следующей неделе я буду в командировке. Записи нет. Но у меня освободилось одно место завтра в 17.00. Придешь?»

— Александр Дмитриевич, мне нужно прикинуть свои планы. Я Вам попозже напишу. Спасибо.

— Хорошо.

Эмма набрала сообщение Дмитрию:

— Ты завтра сможешь Кирюшу из садика забрать, а то к врачу есть запись только на 17.00?

— Что за врач?

— Гинеколог.

— Это срочно?

— Потом он будет в командировке.

— Он?

— Врач, вообще она.

— Ок.

— Спасибо.

Доктору Бертману:

— Приду. Спасибо.

— Записал.

Выходя из метро, Эмма решила попробовать позвонить Тоне:

— Тонь, привет! Занята?

— Да нет. Могу говорить пока еще иду на работу. Что там у тебя, как дела?

— Дела неочень вообще…

— Что случилось?

— Как всегда, Дима. Я устала от его отношения… Он постоянно срывается на меня без причины. По крайней мере, лично я не понимаю, за что. Может я просто дура, скажи.

— Миль, ну ты же знаешь, что это не так… Что он сделал?

— Вчера были в магазине. Блин, просто нужно было купить ребенку сумку для обуви. Он предложил одну, я — другую. Тонь, он на меня стал орать чуть ли не матом, прямо в магазине, понимаешь. При продавцах, ребенке, других покупателях. Это нормально вообще? Причем я предложила спокойно, без критики и тому подобного. Как с ним можно разговаривать, если непонятно когда его опять переклинит?!

— А ты пыталась поговорить с ним, объяснить, что тебя это обижает?

— Тонь, вот я обижаюсь, он потом спрашивает, на что. Когда объясняю, говорит, мол «ну а что тебе сказать, если ты тупишь?» Понимаешь, я все время туплю, получается, а он — молодец!

— Хочешь, я с ним поговорю?

— Нее, опять я буду виновата, что тебе рассказала. Хотя, если я и так во всем виновата, то уже все равно.

— Выбора нет. Тут только разговаривать надо.

— Знаешь, Тонь, вот честно, если бы у нас не было детей, я бы, ни минуты не сомневаясь, ушла от него.

— А ты не хочешь ему об этом так и сказать?

— Я как-то пыталась, говорит «ну раз я такой плохой, иди». И чего я добьюсь?

Вернуться к родителям — так там мне жизни тоже не будет, ты знаешь. А больше мне податься некуда, тем более с детьми.

— Хрень полная…

— Да, это мягко говоря. Тонь, спасибо тебе, что выслушала меня, а то я взорвусь просто!

— Миль, не вопрос, только не знаю, как тебе помочь.

— Да что тут сделаешь… Расскажи лучше, как твои дела?

— Нормально, но какие особо дела? Я работаю, сейчас почти каждый день допоздна, и еще в выходные приходится заезжать на работу. У нас в офисе ремонт — то одно меняют, то другое. А я, как начальник отдела снабжения, контролирую.

— Ну это хорошо?

— Да, доплата хорошая. Ты же знаешь, мне деньги нужны сейчас. Плюс отгулы накапливаются.

— Это, конечно, плюс, но отдыхать тоже иногда надо.

— Согласна. Но у меня тоже нет выхода. Мне одной надо и маме помогать, и себя с Пашей прокормить, и ипотеку выплачивать. Ну, ты и так все знаешь…

— Да, конечно. А как там распрекрасный Евгений?

— Я тебе не рассказывала?

— Нет, а что?

— Женился.

— Серьезно? Офигеть! Так быстро! Ну да, невеста-то завидная… Давно?

— Да только, на прошлой неделе.

— А с тобой так пять лет думал. Тебя это все еще задевает?

— Нет, уже нет. Я давно успокоилась, проработала ситуацию со своим психологом, сама многое переосознала. Я бы все равно с ним не смогла жить. Он как камень висел на моей шее.

— И на твоем кошельке.

— Ну про это я вообще молчу.

— Да уж.

— Слушай, надо посидеть, поболтать по-человечески. Ты когда посвободнее — пиши, звони. Надо увидеться.

— Хорошо. Давай попробуем через недельку. Если получится.

— Хорошо. Целую. Пока.

Закончив разговор, Эмма как раз дошла до издательства. В назначенное время ее проводили к кабинету главного редактора. Она постучалась и приоткрыла дверь.

— Ольга Владимировна, здравствуйте!

— Здравствуйте, вы, должно быть, Эмилия Эдуардовна.

— Все верно.

Перед Эммой в мягком кожаном кресле сидела приятная блондинка лет сорока пяти. На ней был классический деловой костюм мятного цвета. Воротник белой блузы поверх края пиджака был из изысканного ажурного кружева. Этот маленький штрих делал строгий костюм очень изящным. Блестящие волосы были собраны в незатейливый низкий хвост. На безымянном пальце правой руки нескромно блестело всеми цветами радуги золотое кольцо с огромным бриллиантом. Легкий естественный макияж делал и без того очень приятное лицо еще более милым. Голос же у нее был достаточно низкий, а манера говорить по-матерински повелевающая:

— Очень рада встрече. Присаживайтесь.

— Взаимно. Спасибо.

Несколько секунд Ольга рассматривала Эмму. Не так она ее себе представляла.

«Эта милашка и есть наш писатель-фантаст!!!? Ну-ну…» — повела она бровью.

Эмма не совсем понимала, зачем главный редактор пригласила ее к себе лично. Вопросы издания любительских книг, насколько ей было известно, решались на уровне рядовых редакторов и литературных агентов.

— Итак, по совету нашей редколлегии, я ознакомилась с вашей рукописью…

— С ней что-то не так?

— Спокойно. Для волнений нет повода.

— Это моя первая книга. Я не совсем знаю всю процедуру.

— Так вот. Я ознакомилась с книгой… и она мне понравилась. Даже очень.

— Рада это слышать.

— И поэтому мне нужно было встретиться с вами лично. Есть сразу несколько вопросов, которые я бы хотела с вами обсудить.

— Я готова.

— Ну что ж, тогда давайте по порядку. Я предлагаю тираж в 10000 экземпляров. Для писателей-новичков это очень прилично.

— Я согласна.

— Тогда гонорар будет такой.

Ольга Владимировна взяла листочек и написала на нем сумму. Двести тысяч рублей. И продолжила:

— Это, конечно, немного, но сейчас, до старта продаж, я больше предложить не могу.

— Хорошо. Меня это устроит. Я просто, честно говоря, слегка растеряна. И не ожидала такого предложения.

— Предложение среднее, конечно. Но сейчас книгопечатанье не на подъеме, к сожалению, поэтому больше обещать не могу. Но тут еще есть другие идеи.

— Какие?

— Я предлагаю следующее: наше издательство само займется рекламной кампанией в интернете и соцсетях, а вы проведете встречу с читателями, когда это будет необходимо.

— Если это нужно, я, наверное, смогу. Просто я человек непубличный…

— Ну пора становиться. Если вы хотите продвигаться как писатель, то это просто необходимо.

— Я плохо ориентируюсь в этом бизнесе, боюсь сказать что-то не то.

— Ну, так я вас проинструктирую.

— Хорошо. Спасибо. Я буду вам очень признательна.

— И я хочу вам предложить работу у нас в издательстве.

— Какую?

— Помощником редактора в один из отделов.

— А я справлюсь, ведь у меня образование непрофильное и опыта нет?

— Вы — филолог, к тому же, кандидат наук. Давайте попробуем, если вам это интересно.

— Мне очень интересно, но я не хочу сейчас бросать свою основную работу. А я могу работать у вас на полставки или по совместительству?

— Да, думаю да.

— Отлично.

— Есть у меня еще задумки. Но их мы оставим на потом. Пока займемся тем, о чем договорились. Вы сейчас подойдите к моему ассистенту, и она вам все расскажет по срокам и документам.

— У меня еще есть вопрос. Мы же оставляем книгу под псевдонимом, правильно?

— Марина ДеМаре, так? Конечно, это ваше право.

— Большое спасибо, Ольга Владимировна. Приятно было с вами познакомиться. Хорошего дня.

— Вам тоже, дорогуша. Думаю, скоро увидимся.

— До свидания.

Эмма вышла из кабинета все еще в замешательстве от происходящего. К ней тут же подскочила ассистент Ольги — Алена:

— Нам с вами нужно подписать договоры. На издание книги и о приеме на работу.

— Это все так неожиданно, конечно.

— Чем быстрее приступим, тем лучше. Что же касается работы, вы можете выйти с начала следующего месяца.

— Да, так, пожалуй, будет удобнее.

— Тогда нужна ваша подпись здесь и здесь.

— Готово.

— Спасибо. Я все отнесу в отдел кадров, а они вам сами наберут по поводу дополнительных документов. Поздравляю!

— Спасибо. На сегодня все?

— Да. Спасибо, что пришли.

— До свиданья.

Эмма шла из издательства в состоянии полуаффекта. Голова кружилась, зато ноги легко бежали по ступенькам. «Мечты, оказывается, все-таки иногда сбываются!» — подумала она. «Но расслабляться некогда, нужно скорее бежать в вуз, а то опоздаю…»

4 сентября

В частном кабинете доктора Бертмана.

— Здравствуйте, Александр Дмитриевич!

Доктор — приятный на вид, интеллигентный мужчина — был лет на десять старше Эммы. Он смотрел на нее сквозь очки изучающим взглядом, полным спокойствия и мудрости. И даже наметившаяся лысина на его голове не умаляла его обаяния.

— Привет, Эмм, проходи. Как дела?

— Тяжело и сложно.

— Куда сядешь? Кресло или кушетка?

— Я на кушетку, не упущу редкий шанс прилечь.

— Ну давай, давай. И рассказывай. Что беспокоит больше всего, о чем думаешь?

— Я только сейчас, в свои 38 лет, осознала, что я всю жизнь стремилась, шла к одному, а пришла совсем к другому, и это меня вообще не устраивает.

— Что конкретно тебя не устраивает?

— Мои отношения с мужем, моя постоянная усталость, то, что я все и всех должна контролировать. А еще все мои родственники решили, видимо, что я дура, и усиленно пытаются навязать мне свое мнение по вопросам моей семьи, моих детей и т. д. Осталось только моему коту начать мне советовать, какое молоко покупать, а какое — нет. Все достало!!

— Какой ты себя чувствуешь?

— Уставшей, обиженной, слабохарактерной… лошадью.

— Значит, смотри. Начнем с малого. Всех родственников с их мнением по твоим вопросам посылаешь на…

— Ну как я это сделаю? Они же хотят как лучше, в принципе.

— Они хотят как лучше себе, а как тебе лучше, знаешь только ты.

— Ну как я пошлю свекровь вездесущую, например?

— Очень просто. Говоришь: «Спасибо, мамо, я все уже решила». Или «я знаю, как МНЕ надо». Или «обсудим это как-нибудь потом», т.е. «никогда».

— Ну, допустим.

— Я знаю, что ты так не привыкла, и первое время все будут в недоумении. Но пусть привыкают.

— Хорошо.

— Дальше. Гиперконтроль и постоянная опека тебя измотали. Отпусти, то что можешь, и делигируй то, что дети и муж могут делать без тебя.

— То, что они делают без меня, я потом обычно переделываю.

— Опять же, зря.

— Как сделали — так сделали. Закрыла глаза, сказала, что они молодцы, и пошла СПАТЬ.

— Но я так не смогу.

— Ты компенсируешь свою тревожность, контролируя все. Надо научиться легче ко всему относиться.

— Я попробую…

— А что с мужем?

— Иногда мне кажется, что он неадекватный. У него вспышки агрессии какие-то на ровном месте. Я не понимаю.

— Если психически он здоров, то уверен, вполне адекватен.

— Как тогда объяснить его поведение?

— Ты позволяешь ему с собой так себя вести, и он, скорее всего, тобой манипулирует. Но здесь нужно подробнее разбирать. Давай эту тему на следующий раз отложим…

5 октября

Эмма готовилась к паре, разбирая за столом задания для студентов. На кафедру зашла девушка невысокого роста со светлыми волнистыми волосами. Эмма, не поднимая головы от бумаг, боковым зрением увидела на блондинке бледно-фиолетовый плащ до колена. Он подчеркивал хорошую, но далеко не худощавую фигуру. Девушка остановилась около двери, заканчивая разговор по телефону. Когда Эмма услышала ее голос, она тут же повернулась:

— Аня?!!!

— Эмма!! Что ты здесь делаешь?

— Я тут работаю, а ты?

— И я тоже.

— Как? А почему мы до сих пор не виделись?

— Ну я не так давно здесь, с начала года и, видимо, у нас расписание не совпадало.

— Ты так изменилась! Отлично выглядишь! Тебе идут светлые волосы.

— А ты почти не изменилась. Я тебя сразу узнала, когда ты повернулась.

— Да ладно, не изменилась со школы? Не льсти мне. Мяска-то наросло…

— Ну а как без этого! — они обе засмеялись, — ты замужем, дети?

— Да, замужем. Двое детей, мальчики. А ты?

— Тоже замужем и один мальчик.

— Ну пока один…

— Сейчас в декрет больше не хочу.

— Я сама не так давно из декрета вышла. Слушай, на работе прямо отдыхаю. Кому рассказать — не поверят.

— Я верю. Полностью тебя поддерживаю.

— Ой, пора на пару бежать, но мы с тобой еще после увидимся?

— Сегодня — нет. Я только подписать документы пришла. А завтра приду на пары. Ты будешь?

— Да.

— Отлично. Скажи мне свой номер.

Эмма продиктовала номер и Аня ей тут же набрала.

— Очень была рада встрече. До завтра.

По дороге домой у Эммы зазвонил телефон:

— Эмм, привет! Не на работе?

— Нет, мам, уже к дому подхожу.

— Как дела?

— Угадай, кого я сегодня на работе встретила.

— Ну говори, кого?

— Аню Фоминскую!

— Серьезно? Она что, тоже у вас работает?

— Как оказалось, да. Причем на соседней кафедре.

— Да уж, мир тесен.

— Не то слово!

— Как у нее жизнь сложилась?

— Да вроде все хорошо: муж, ребенок…

Мам, ты в выходные детей возьмешь?

— В эти — нет. Мы с отцом в гости идем.

В следующие посмотрим.

— Понятно. Ладно, мам, я уже дошла.

— Хорошо. Но ты же вечером позвонишь мне?

— Конечно. Целую.

Эмма зашла в лифт и нажала кнопку.

6 октября

На перемене между парами Эмма поднималась пешком уже третий этаж по ступенькам: «Хорошо, что в этом здании нет лифта. Можно не тратить время и деньги на фитнес. Во всем есть свои плюсы». На нужном этаже между двух кафедр Эмма заметила Аню.

— Ань, привет! Не торопишься?

— Да нет. До пары еще десять минут.

Можем здесь поболтать. На кафедре слишком много ушей.

— Это точно. Слушай, а чем твой муж занимается?

— Он — мой бывший преподаватель в другом вузе. Там он сейчас и работает.

— Намного старше тебя?

— На 8 лет.

— Ну, нормально. А сыну сколько лет?

— 6. А твой муж, дети?

— Детям 12 и 5. Муж работает на себя, мелкий бизнес. Старше меня на 3 года.

— Мой сейчас в командировку уехал, хоть отдохну немного.

— С ребенком одной не тяжело?

— С ним не легче…

— Понятно… Слушай, уже пора на занятие, на перемене здесь же?

— Давай я за тобой зайду, и в буфет сходим.

— Отлично. Я побежала…

2 декабря

8.05 — звонок на телефон Эммы. «Звонок в такую рань?! Точно не предвещает ничего хорошего. Кому это я так рано понадобилась?» — вытирая руки, приговаривала Эмма:

— Алло.

— Доброе утро, Эмилия Эдуардовна! Я соединяю вас с Ольгой Владимировной.

— Доброе. Хорошо.

— Эмилия Эдуардовна, доброе утро! Нам с вами сегодня обязательно нужно встретиться. Очень важный вопрос. Я на месте до четырех. Сможете подъехать?

— Да, смогу. Только не раньше половины четвертого. Подойдет?

— Хорошо. До встречи.

«Что за разговор, интересно! Такая срочность! Как на зло, придется ехать в издательство в тот день, когда у меня там нет работы», — негодовала про себя Эмма.

Ровно в половину четвертого Эмма, задыхаясь, ввалилась в кабинет Ольги Владимировны, задыхаясь, поздоровалась и плюхнулась в удобное кресло.

— Ну наконец-то, милочка. У меня прекрасные новости! — нетерпеливо начала Ольга.

— Какие?

— Один мой знакомый продюсер заинтересован в экранизации вашей книги.

— Это правда?!!

— Конечно. Мы с ним уже несколько раз это обсуждали. Вы понимаете, что это значит?

— Не совсем.

— Ну, во-первых, дополнительный гонорар, а во-вторых то, что вам нужно будет участвовать в процессе создания фильма.

— Вот как?…

— Вы не рады?

— Настолько, что я вообще потерялась в пространстве.

— Возвращайтесь к нам, на землю. У нас много работы!

— Пытаюсь, — с наивной улыбкой ответила Эмма.

— Но это ещё не все, что я хотела вам предложить.

— О, Господи!

— Что же вы так пугаетесь, все же хорошо!

— Да, извините, просто я всего этого не ожидала, правда.

— Привыкайте. Так вот. Я предлагаю вам поучаствовать в съемках новогоднего огонька на одном из телеканалов.

— А зачем им какой-то писатель?

— Ну, не какой-то, а молодой и перспективный. Ну и к тому же, это вроде рекламы нашего издательства и привлечения новых читателей.

— А текст?

— Мы вам все дадим.

— А почему я?

— Я считаю, что это нужно сделать именно вам.

— Хорошо, если вы так думаете… Тогда я жду текст и остальные подробности.

— Завтра вы получите свои слова, и поторопитесь их отрепетировать — съемки уже десятого декабря!

— Десятого!!!?

— Да. Именно.

— Понятно, — еле выдавила из себя Эмма.

Сообщение Тоне:

— Ааааааааааа! 🥶😱🤦‍♀️

— Что случилось?!!

— 10 декабря мне нужно сниматься в новогоднем огоньке!

— Ну крууууть!!!

— Какая круть? Это фиаско, коллапс, крах!

— Почему?

— Я не хочу никакой славы, ты же знаешь. Я хотела в свободное время тихо писать книги под псевдонимом, ну как хобби, и получать от этого небольшой доход.

— По-твоему, успех — это плохо?

— Да не успех — плохо, а все эти публичные мероприятия, особенно на камеру. Я их боюсь.

— Прости, Миль. Тут я тебя не поддержу. Радуйся и участвуй. Может, еще понравится!

— Спасибо, подруга, посочувствовала.

— Нет повода. Я тобой горжусь!

— Ну тогда наблюдай премьеру моего позора на всех каналах страны!

— Жду с нетерпением! Когда съемки?

— Десятого.

— Ого! Надо уже готовиться. Потом расскажешь, как все прошло.

— Ладно. Пока.

— Целую. Не бойся. Ты у нас молодец!

— Спасибочки, блин…

9 декабря

Слова были выучены, рекомендации получены, но уже с утра девятого декабря Эмма не находила себе места. Она не могла сосредоточиться ни на работе, ни на отдыхе. Все пространство ее мыслей заняло предстоящее событие. К вечеру девятого декабря нервы были на пределе. Эмма выпила успокоительного, чтобы хоть ночью поспать, но это не сильно помогло. Она крутилась и не могла найти удобное положение. Недолгий сон и тот сопровождался весьма странным, но отчетливым сновидением: Эмма стояла у зеркала. К ней подошел мужчина, лица которого не было видно. Она посмотрела на его руки, взяла с рядом стоящего деревянного комода красивые золотые запонки с бриллиантами и вдела их в прорези на рукавах его белой рубашки. На этом сон прервался…

10 декабря

Утром Эмма, как всегда, приготовила завтрак и обед, собрала и отвела Кирюшу в садик. Оставила на столе записку Вове, какие нужно принять лекарства. Потом поехала на работу. Съемки эпизода с ней были назначены на пять часов вечера.

В полчетвертого, как ей было сказано, Эмма зашла в телецентр. После сверки со списками приглашенных и проверки документов к ней подошел ассистент — молодой человек неопределенного возраста, очень худощавый, в черной рубашке и черных джинсах. Он поинтересовался, впервые ли она участвует в подобных съемках.

— Да, первый раз, — робко ответила Эмма.

— Тогда идите за мной, а по ходу я вам все расскажу. Я — Николай, координатор.

— Эмма, писатель.

— Знаю, знаю.

— Хорошо.

— Я сейчас отведу вас сначала к костюмеру, а потом в общую гримерку и отдам в руки нашего специалиста. Вам нанесут грим. Когда вы там закончите, выходите из гримерки и идите налево — это выход на съемочную площадку для приглашенных гостей. Направо — выход для зрителей.

В этот момент он махнул рукой в сторону широкого коридора. Там небольшими группками и по-одному стояли люди, в общем человек восемьдесят. Они тихо переговаривались. Вдоль стен располагался разный съемочный реквизит, в основном новогодний. Огромные блестящие часы опирались на одну стену, вдоль другой стояли белые деревья, как из заснеженного леса, за ними были видны сани, стилизованные под старинные и украшенные мишурой. Эмма на минуту даже забыла о своем волнении, разглядывая всю эту «кухню волшебства».

— Давайте поспешим, а то до утра здесь проторчим. Тут еще этот снег… не слышали, сегодня целую вьюгу обещают, — причитал Николай в своей слегка суетливой манере.

— Правда? А я даже не смотрела прогноз.

— Да. Снег уже пошел, да такими хлопьями! Всё, мы пришли, — распахивая дверь в костюмерную, он пропустил Эмму вперед, — Маргарита Петровна, Юлечка, давайте быстро оденем нашу писательницу.

— Здравствуйте, — поприветствовала женщину лет шестидесяти и молоденькую миловидную девушку Эмма.

— Здравствуйте, — почти одновременно ответили они. Что-то в их взгляде и чертах лица было схожее. «Может, это мама и дочка», — предположила про себя Эмма.

— Значит, нам нужен образ интеллектуальный, сдержанный, но слегка романтичный. Николай, все так? — спросила Маргарита.

— Да, несомненно.

— Юлечка, дочка, давай попробуем белую рубашку, темно-изумрудный пиджак приталенный, черную юбку — все сорок четвертого размера — и черное перо с серебряными блестками по краю на пиджак.

Эмма убедилась, что ее догадка была верной.

— Мам, пиджак прямой надо.

— Наверное, ты права.

Через 10 минут Эмма уже чувствовала себя писателем-аристократом, который только приехал из своего замка.

— Ну теперь грим и вперед, — радостно сказал Николай, заглядывая в гримерку, — Феодора, забери девушку. У вас полчаса.

Эмма зашла в просторное помещение. Там было шесть зеркал — каждое с яркой подсветкой. Феодора — девушка примерно возраста Эммы, очень красивая, но своеобразная, с разноцветными заколками на волосах, отложила свой телефон и подошла:

— Здравствуйте, я — Феодора, можно просто Фея.

— Здравствуйте, я — Эмма.

— Присаживайтесь сюда, — она показала на крайнее к выходу кресло. Сейчас из вас будем делать конфетку.

— Главное, чтоб не тортик.

Они обе рассмеялись.

Процесс был кропотливым и долгим, даже слегка мучительным. Фея работала аккуратно, подпевая в такт игравшей в гримерке музыке. Лишь изредка она спрашивала, как Эмме больше нравится наносить румяна, или какую помаду выбрать. В итоге через полчаса Эмма смотрела в зеркало на обаятельную красотку, как с обложки журнала. При этом она была очень рада, что не выглядела как кукла, и не была потеряна ее индивидуальность.

— Вы, и правда, фея, — с благодарностью оценила Эмма.

— Спасибо. Только не плакать! Грим еще должен до конца высохнуть.

— Постараюсь…

Вдруг гримеры стали шушукаться между собой. Одна из девушек выглянула краем глаза в коридор, потом быстро закрыла дверь и почти запищала:

— Это он, он там, пошел в свою гримерку!!!

— Фея, а кто там? — поинтересовалась Эмма, увидев такое оживление среди девушек.

— Как кто, Стим, вы разве не знаете, с кем сниматься будете?!

— Честно говоря, нет. Ну Стим, так Стим.

— У него свой постоянный гример, Оксана.

— Понятно, а кто еще сегодня снимается, чтоб уже в курсе быть.

— Вячеслав Балагуров. В этой сцене — всё. Вас трое.

— Хорошо, что не больше…

— Волнуетесь?

— Это мягко говоря.

— Все будет хорошо… Ну что, все подсохло, думаю, можно выдвигаться на съемочную площадку.

— Спасибо вам. Сейчас на слова еще разок взгляну и пойду.

— Да, вещи оставляйте все здесь. И удачи.

Эмма тепло улыбнулась Фее и вышла в коридор. В ушах она слышала свой пульс, участившийся от волнения.

Впереди нее из следующей двери вышел Артем Стим и, не оглядываясь, уверенно пошел вперед. На нем были черные джинсы, белая футболка, сверху которой на спине висела тонкая трикотажная толстовка тоже черного цвета. Ее рукава свисали впереди с плеч, на шее висели несколько увесистых золотых цепей. Артем шел и разговаривал по телефону, а за ним покорно, как тень, шла девушка, видимо, его ассистентка.

Эмма тихо держалась на расстоянии, не желая раньше времени ни с кем пересекаться, и стала невольным слушателем его разговора:

— Короче, да, я только сам узнал, что вместо нее будет какая-то… писатель… Нашли замену актрисе… Приболела вроде… Да не то слово, — раздосадованно жаловался кому-то Стим, — ладно, пока, бро. До завтра.

Он отключил звонок, отдал телефон помощнице, даже не поворачивая голову, и, не замедляя шаг, зашел в павильон.

Через 5 секунд за ним проследовала и сама писатель. В глаза бросился ослепительно-яркий свет. Эмма, слегка прищурившись, стала осматриваться вокруг. Съемочная площадка была очень большой, все блестело и сверкало от новогодней мишуры, елочных игрушек, конфетти и освещающих их софитов. Ожившая новогодняя открытка, если бы не множество людей, которые ходили туда-сюда, выполняя каждый свою работу. К Эмме подбежал Николай:

— Вот по центру, перед камерами видите столик? Вам туда. Идите осторожно, на полу куча проводов и конфетти.

За небольшим столиком уже сидели двое мужчин: недовольный Стим и Вячеслав — юморист с открытой улыбкой.

— Здравствуйте! Я, видимо, к вам!

— Добрый вечер! — нейтрально ответил Стим, сканируя Эмму с ног до головы.

Он сидел в расслабленной позе, слегка оперевшись на стол одним локтем. В его серо-голубых глазах отражались софиты. Короткие светло-русые волосы с легким янтарным оттенком были стильно уложены.

Эмма заняла единственный свободный стул посередине. Стим отвернулся в полоборота, глядя в зрительный зал. И теперь она могла рассмотреть его сбоку, невольно сравнивая то, что все видят на экране, с оригиналом. У Артема были правильные черты лица, достаточно красивые для мужчины губы, прямой немаленький нос и легкая небритость, которая определенно придавала мужественности. В общем, он выглядел моложе своих двадцати восьми за счет спортивного телосложения, стиля одежды и вальяжной манеры поведения.

— Здравствуйте! Вы — Марина? — спросил Эмму Вячеслав.

«О, Господи! Они же знают меня по псевдониму. И в кадре я тоже буду Марина ДеМаре. Он был придуман, чтобы никто из моих студентов, друзей и даже некоторых близких родственников случайно не узнал, что это моя книга. А теперь я, как дура, пришла рассказать всей стране, что я пишу и под каким именем!!! Ну почему я попадаю в такие неклевые ситуации!!!?» — внутри Эммы все кипело, но она спокойно ответила.

— Вроде того.

— Почему вроде?

— Это мой псевдоним.

— Скрываете свое настоящее имя? — вдруг вмешался в разговор Стим.

— А вы фамилию? — не растерялась Эмма.

— Нееет, мою реальную фамилию все знают.

— Мои имя и фамилию тоже знают те, кому нужно. Я — Эмма.

— Я — Вячеслав.

— Артем.

— Очень приятно, но ваши имена мне, конечно, известны, — улыбаясь, ответила она.

— Ну еще бы, — пробубнил себе под нос Артем.

— И что вы, Эмма-Марина, такое пишете? — поинтересовался Вячеслав.

Она не успела ответить, поскольку появился Николай. Вместе с ним к столику подошел высокий мужчина в очках, видимо, очень модных, но нелепых. На нем были клетчатые брюки и серая рубашка. В руках он держал сценарий и постоянно всем давал указания по работе. «Это, судя по всему, режиссер», — предположила про себя Эмма.

— Так, репетируем вместе слова и делаем первый прогон: «Приготовились!»

К ним подошел ведущий — Тимур.

— Что бы вы хотели пожелать нашим зрителям в эту новогоднюю ночь? — начал он с Вячеслава.

— Я желаю вам всегда находить повод для радости, не унывать, смотреть на жизнь с позитивом, больше шутить и смеяться. Ведь смех, как известно, продлевает жизнь. Живите долго! С Новым Годом!

— Марина ДеМаре — автор недавно вышедшего фантастического романа сегодня тоже с нами. Скажите, а что современные писатели желают своим читателям в наступающем году? — обратился ведущий к Эмме.

— Пусть Новый Год

Вам с собой принесет

Много подарков,

Веселых хлопот,

Книги хорошие,

Добрые песни,

Любимые, близкие

Пусть будут вместе!!

Еще хочу пожелать всем запоминающихся праздничных дней в кругу своей семьи, друзей. А если вдруг вам захочется отдохнуть в тишине, пусть у вас всегда под рукой будет хорошая книга!

— Спасибо вам за такие теплые пожелания. Я даже сам сейчас задумался о камине, пледе и хорошей книге. А вы что хотите пожелать всем в эту таинственную ночь? — спросил ведущий теперь Артема.

— Самого важного: здоровья, счастья и много любви! Остальное — в моей новой песне.

Тут заиграла приятная ритмичная музыка. Артем начал петь. Его голос, низкий и мужественный, звучал очень гармонично и интригующе. «Этот нахал неплохо поет!» — отметила про себя писатель.

Пока звучала песня, и все камеры были направлены на Стима, Вячеслав спросил Эмму:

— Как называется ваша книга?

— Via aeterna. Вечный путь.

— А в каком жанре и почему на латыни?

— Это фантастический роман. На латыни потому, что для отражения сути мне нужно было связать название с древними знаниями. Латынь, как язык древний и язык науки, мне как раз подошла.

— Загадочно. А вы по образованию историк?

— Нет, филолог.

В этот момент Артем допел, крикнул: «Эй, девчонки!», и на заднем фоне, со стороны зрителей, послышались овации и женские восторженные крики.

— Все нормально! — сказал Арсений — режиссер новогоднего огонька, — давайте только, товарищи, разбрасывающие конфетти и снег, работаем по очереди. Затем, центральная камера — чуть влево, и Артем, когда слова песни уже закончились, а музыка еще звучит, кадр пустоват. Нам нужно сюда танцующую пару добавить. О! Артем и Марина, танцуете медленный танец. Нам около минуты нужно снять. Все готовы? Снимаем дубль! — дал он всем указания, и началась съемка.

«Только этого мне не хватало! Твою ж мать!» — негодовала про себя Эмма, но сделать уже явно ничего не могла.

Девушка с хлопушкой. Мотор!

Всю сцену прогнали еще раз. В этот раз еще записывали юмористический номер Вячеслава. Эмма была в напряжении из-за предстоящего танца. Когда слова в песне закончились, Стим уже был около стола и галантно протянул руку. Эмма натянула улыбку и приняла приглашение. Артем оказался намного выше, чем ей казалось. А его прямой открытый взгляд при улыбке стал игривым. Они начали танцевать, равнодушно глядя в разные стороны.

— Стоп! — скомандовал режиссер.

— Так, Артем и Марина! У нас Новый Год, праздник, веселье! Снимаем сейчас танец еще раз! Становимся друг к другу чуть ближе, пионеры. Танцуем и весело общаемся, улыбаемся! Все равно о чем, разговор не слышен. Или мне вам анекдоты рассказывать? Продолжаем, пока не скажу «стоп». Отснимем побольше. Потом смонтируем.

Девушка с хлопушкой, мотор!

Заиграла музыка, Артем, не произнося ни слова, опять подошел и подал руку Эмме. И она опять изобразила искреннюю радость. На этот раз они со Стимом стали ближе друг к другу. Улыбаясь в свои тридцать два белоснежных зуба, Артем спросил:

— Ну, о чем будем весело общаться?

— О чем хотите… Мне все равно. Здесь же просто нужно делать вид, так что можем рассказать друг другу алфавит, стихи Барто или… басни Лермонтова.

— А просто разговаривать писатели не любят?

— Любят, но не по принуждению и не с теми, кого интересуют исключительно актрисы и модели.

— Вы слышали?

— А вы разве пытались это скрыть?

— Нет, но я не лукавил — сказал как есть.

— Вот и я сказала как есть. Так что предлагаю лучше притворяться, чтобы поскорее закончить это обоюдонеприятное времяпрепровождение.

— Буду стараться изо всех сил!

— Весьма вам признательна.

— А вам понравилась моя песня?

— Ваши фанатки от пятнадцати до тридцати будут в восторге.

— Вообще-то, от тринадцати до девяноста.

— Ооо! Несказанно за вас рада!!!

«Число поклонников?

Оно для вас так ценно!

Но верьте: знают все, какая им цена

И чем легко привлечь их в наши времена».

— «И хоть вина» моя «тяжка»,

«Позвольте мне еще не вешаться пока».

Я тоже люблю Мольера.

— Да вы знаток! Не ожидала от вас!

— Я ОЧЕНЬ разносторонний!

— И ДИКО скромный!

— Считаю скромность самой незначимой из известных мне добродетелей.

— По вам это заметно невооруженным глазом.

— А ваша книга расчитана на читателя какого возраста?

— На взрослого, не на такого как вы.

Артем резким движением прижал Эмму ближе к себе то ли от злости, то ли показывая свою силу.

От адреналина ее сердце стало биться чаще.

— Это еще что? — возмутилась она.

— Хочу, чтобы вы перестали злиться.

— Хорошо. Я перестала.

— Вот если бы вы были актрисой, сейчас бы спокойно сыграли роль довольной, веселой барышни, и все. А у вас, писателей, все сложно, слишком серьезно.

Послышался голос Арсения:

— Еще танцуем, повеселее!

— Ну простите, что опять не оправдала ваши надежды, — иронично, но все так же с улыбкой ответила Эмма.

— А представляете, если бы это была не передача, а фильм, и по сценарию нам нужно было бы целоваться?

— Вот поэтому я и не актриса, чтобы не целоваться с кем попало.

— Стоп! Снято! Небольшой перерыв, а потом еще дубль! — объявил режиссер. Эмма тут же отстранилась от Артема, развернулась и пошла к Николаю.

— Николай, сколько длится перерыв, и что нужно делать?

— Полчаса. Отдохните, можете выпить кофе в буфете, потом обязательно подправить грим и сюда.

— Хорошо, спасибо.

Эмма зашла в гримерку и взяла свой телефон. Уже было восемь. Она надеялась, что в это время уже освободится. «Но, судя по всему, это еще часа на два», — вздохнула Эмма. На телефоне уже было два пропущенных от Димы. Она тут же набрала ему:

— Да.

— Привет, только смогла позвонить. У нас перерыв. Но еще не закончили снимать.

— Ты же говорила, до восьми освободишься.

— Я не знала, что это такой долгий процесс! Я ж первый раз тут!

— И во сколько тебя ждать?

— Думаю, еще часа два.

— Два!!!?

— Ну я что могу с этим поделать?

— Я не знаю, что там можно столько делать! Ты там сидишь с какими-то девочками, которые на мужиков облизываются, а я потом ночью за тобой поеду!!?

— Какие девочки!!? О чем ты?! Не можешь — не забирай! — Эмма нервно положила трубку.

Она посмотрела на себя в зеркало — слезы застыли в глазах. «Нет, плакать нельзя! Сейчас потечет грим!» Она схватила с гримерного стола лист со своими словами и стала обмахивать им лицо как веером, чтобы слезы отступили.

После перерыва было еще два дубля, крупный план и тост с шампанским, вместо которого на самом деле на съемках пьют ситро. Артем вел себя нейтрально, главное — танец был уже снят, и повторять его было не нужно. Потом еще перерыв и чистовой вариант.

Когда все закончилось, и Эмма, забежав в гримерку, взяла телефон, уже было полдвенадцатого и три пропущенных от Димы. «Черт!!!» Она быстро переоделась, сказала всем «до свидания» и, не успев даже застегнуться, вышла на улицу. Но ее встретила не та Москва, которая провожала в телецентр. Все было белым: деревья стояли в мохнатых шубах, провода прогнулись под грузом снега, а машины еле передвигались по дороге. И снег не прекращался — крупные пушистые хлопья ложились на крыши, падали на людей, пробегающих собак и даже на ворон, сидевших на ветках и, как всегда, исподлобья наблюдавших за суетным миром людей.

Эмма подошла к перилам и тут же набрала Диме:

— Да, — недовольно и резко ответил он.

— Я только освободилась.

— Да неужели!? А я думал, ты уже до утра там останешься!

— Дим, хватит, ты же знаешь, где я.

— Я знаю, что в это время нормальные жены дома.

— А я обычно где!? Так ты подъедешь за мной?

— Ты видела, что на улице творится?

— Да.

— Я только к тебе буду час ехать! Бери такси! — он все это время почти орал в трубку, так что Эмма отодвинула ее подальше от уха.

Разговаривать было бесполезно — она сбросила вызов, повернулась к перилам спиной и увидела стоящего в двух шагах от нее Стима. Он надевал шапку и застегивал куртку.

— Проблемы? — спросил он.

— Нет, все нормально.

— А я слышал, что нет.

— Подслушивал?

— Нет, а разве ты пыталась это скрыть?

— Пыталась, — не обращая внимания на Артема, Эмма застегнула пуховик и открыла приложение, чтобы вызвать такси.

— Такси? — чуть не засмеялся Стим.

— Да, такси.

— Ну давай, поржем вместе. Ночь, Москва, снег, корпоративы.

Время ожидания — 2 часа 15 минут — увидела Эмма на экране.

— Отличный вечер! — тихо с досадой сказала она.

— Давай подвезу.

— Мне в другую сторону.

— Ничего страшного, я не спешу.

— Это неудобно, не надо.

— Пойдем.

Артем взял Эмму за озябшую руку и потянул за собой. Она попыталась сопротивляться.

— Артем!

— Два с половиной часа на морозе ночью, телецентр сейчас закроют! Ты понимаешь!?

— Пойду вон, в ближайший ресторан. Там подожду.

— Ресторан до часа работает. И еще часок на улице постоишь?

— Я что-нибудь придумаю.

— Зачем? — убедительно, но мягко произнес Стим, глядя в глаза Эмме.

— …Хорошо, — тяжело вздохнув, сдалась она от безысходности.

— Вот и молодец!

Артем открыл заднюю дверь черного внедорожника очень дорогой марки. За рулем был водитель. Эмма безропотно села:

— Здравствуйте, — робко сказала она.

К ее удивлению, Артем тоже сел на заднее сиденье. Увидев ее недоумение, он объяснил:

— Я вообще-то всегда здесь сижу, когда не за рулем. Так удобнее.

— Понятно.

Стим узнал у Эммы, куда ехать:

— Родион, сначала отвезем девушку, а потом домой.

— Поехали, но боюсь, это надолго. Может, сначала вас?

— Нет.

Эмма не знала как себя вести, но чувствовала, что нужно поблагодарить Артема. Она с ужасом представляла, что бы она делала, если бы Стим не предложил ей помощь. «Дима, конечно, молодец! Нет слов! Муж года!» — подумала она и отвернулась к окну.

— Ну и погода! — спокойно, глядя на заснеженную дорогу, прокомментировал Артем.

— Да, спасибо вам, что подвезете меня. Я не думала, что все так поздно закончится.

— Да не за что. Как можно оставить девушку в такой ситуации? И давай на «ты», так как-то удобнее.

— Ну давай. Ты ведь все равно уже на «ты» перешел.

— Это проще. На съемках ты со мной не стала общаться, может, хоть сейчас поговорим. Тем более, у нас часа полтора есть.

— Ну давай, раз такое дело.

— Почему ты решила написать книгу?

— Думаю, потому же, почему ты стал писать песни. Это душевный процесс. Эмоции накапливаются внутри, и ты, облачая их в какую-то форму, даешь им выход. Идея моей книги зародилась очень давно. Я долго не могла набраться смелости ее написать, а тем более опубликовать.

— Но все же сложилось успешно?

— Пока да.

— Значит, надо меньше бояться и больше давать выход чувствам в жизни?

— Наверное. Но этому не учат в школе. К этому нужно самому прийти, если получится.

— А о чем книга?

— О многом. Вообще о жизни. Все еще зависит от читателя.

— А ты как автор о чем ее писала?

— О любви и судьбе человечества как вида.

— Как это связано?

— Все в мире взаимосвязано.

— Это правда, что о любви пишут те, кому ее не хватает в жизни?

— По этой логике тебе не хватает ни любви, ни секса. Ведь большинство твоих песен об этом? Я ответила на твой вопрос?

— Сполна. А может, мне и правда этого не хватает.

— Ну, насчет любви я не знаю, а что касается секса, у тебя там счет на сотни идет, как я понимаю. Так что не жалуйся.

— Может, это секс не с теми девушками?

— А ТЕМ девушкам, думаю, это не интересно с тобой.

— Это почему же?

— Слушай, по статистике, если у человека было четыре сексуальных партнера, то у него есть хотя бы одно венерическое заболевание. Так что делим твои сотни на 4, выходит не очень лицеприятное дело. Даже если ты следишь за своим здоровьем.

— Значит, ты бы, например, со мной никогда…

— Ну ты прямо на комплимент нарываешься. Мне даже неудобно. Ты меня подвозишь и вынуждаешь говорить тебе это все…

— Говори уже, раз начала.

— Ну, во-первых, я, например, замужем, и у меня двое детей. Но если гипотетически такое предположить, я бы без справки с тобой близко не общалась.

— Без справки о доходах?

— Нет, из вендиспансера.

— Ааа, понятно, — он усмехнулся, — ну зато я, такой неидеальный, тебя довезу до дома. А твой муж, которого ты выбрала, не захотел.

— Да, моя жизнь тоже далеко не без изъяна. Я не отрицаю. Просто каждый делает свой выбор, и сам за него расплачивается.

— Наверное…

— Но я тебе правда очень благодарна за твой поступок.

— Рано благодаришь.

— Уже хочешь меня высадить?

— Ну вдруг я завезу тебя куда-нибудь?

— А у тебя после сегодняшнего еще есть силы?

— Это вызов?

— Нет, нет, нет. Я в такие игры не играю.

— Ладно, расслабься. Довезем тебя в целости и сохранности.

— Спасибо.

Некоторое время они сидели в тишине, снег не прекращался, но машин становилось все меньше.

Когда они подъехали к дому Эммы, уже было без четверти час.

— Спасибо тебе большое, что не оставил меня замерзать.

— Тебя проводить?

— Нет.

— Тогда иди аккуратно.

— Обязательно. Родион, вам тоже спасибо.

— Не за что, — нехотя ответил он.

— Всем пока! — выходя из машины, попрощалась Эмма.

— Пока, — устало ответил Артем.

Как только за Эммой закрылась дверь, он лег, развалившись на заднем сиденьи.

— Ну, а теперь домой, — сказал он.

— Даа, я давно не слышал, чтобы с тобой кто-то так разговаривал, как эта особа.

— Ты прав. Но она искренняя — это плюс.

— Но стерва — это минус.

— Она не стерва, нет. За маской гордости, думаю, она просто ранимая…

Эмма открыла дверь своими ключами, включила свет и начала устало раздеваться. К ней от компьютера вышел Дима:

— Привет, — натянуто, но уже более спокойно сказал он.

— Привет, — равнодушно ответила Эмма.

— Как доехала?

— Хорошо.

— Правильно, что ты взяла такси. Я бы только сейчас до тебя доехал.

— Конечно. Ты абсолютно прав.

— А у тебя хоть деньги были?

— Ну, если бы не было, я бы не приехала. Бесплатного такси в Москве пока нет.

— Понятно, — он отвернулся и ушел обратно в комнату.

«Ну вот и чудно», — подумала Эмма и пошла а душ.

11 декабря

Звонок от Тони:

— Привет! Ну как все прошло?

— Даже не знаю, с чего начать. Все очень странно…

— Поконкретнее.

— Все прошло нормально, но долго. И меня вчера домой привез Стим.

— Артем Стим?!!!!!!!!!

— О, да…

— Офигеть!!! А зачем?

— Что зачем? Зачем привез? Здесь правильный вопрос — почему.

— Ну, окей. ПОЧЕМУ?

— Потому, что Дима — дебил.

— В смысле?

— Измотал мне вчера все нервы, а потом еще и не приехал! Короче, если бы меня не подвезли, я бы ждала такси на улице часа два.

— Нет слов… Так как тебе Стим?

— Ну такой… самовлюбленный, наглый, но в душе добрый… и, кстати, неглупый…

— Красавчик, да?

— Не знаю. Честно говоря, не в моем вкусе. Он сам худоват, нос великоват, зубы — виниры, штук 12, наверное, в ухе серьга. Глазки подкрашены, волосы тонированы. Но кому-то нравится…

— Слушай, но это же сцена, грим и все такое.

— Да, я понимаю. Я же не осуждаю, а констатирую. Смотрится все эффектно, молодец. Я, наверное, на фоне ему подобных смотрелась как бледное село: зубы натуральные, грудь неселиконовая, уши ненакладные!

— Да не прибедняйся. Все и так при тебе! А Дима знает, что Стим тебя подвез?

— Смеешься? Я в этом году в травмпункт не собиралась. Он и так бесится по поводу и без.

— Понятно.

— Короче, Стим — … отзывчивый, талантливый… бабник.

— А еще он молодой.

— Слишком. Скорее это его минус, чем плюс.

— Ну как сказать…

— Да ну тебя.

Ближе к вечеру на телефон Эммы пришло смс с неизвестного номера: «У строптивой писательницы все в порядке после вчерашнего?»

«И кто бы это мог быть?… Строптивая. Хм… Единственный, кто мог бы так сказать, да еще и „после вчерашнего“ — это наглец Стим. Но этого не может быть!!! Зачем ему общаться со мной? Значит, это не он… А кто?» — и Эмма ответила:

— Да. Все благодаря одному рыцарю, правда, с весьма сомнительной репутацией.

— О, неужели его репутация так сомнительна?

— Публичные грамоты причисляют его к ордену Трахлиеров.

— 🤣🤣🤣 Не может быть!!!

— А вы, мистер инкогнито, почему так за него переживаете?

— Снимаю маску, я — это он, а он — это я. Артем Стим. Каюсь — я несанкционированно узнал твой номер.

«Это после всего, что я ему наговорила!!!?» — про себя удивилась Эмма.

— Даже не знаю…)

— Готов искупить свой грех. Скажи как?

— Индульгенций у меня временно нет в продаже.

— Может, обсудим это за чашкой кофе? Не смогу спать спокойно без отпущения своего греха.

— Остальные грехи тебя так не волнуют?

— Нет, остальными я наслаждаюсь…

— 🤦‍♀️ А ваш орден разрешает вам испивать сей напиток с замужними дамами?

— Я постараюсь не уронить свою честь в ходе этого мероприятия.

— Я подумаю)

— Мне нужен ответ)

— А ты настырный!

— Целеустремленный.

— Изворотливый.

— Находчивый.

— Артем, не думаю, что это хорошая идея насчет кофе. Но все равно спасибо за приглашение. И за вчерашнее.)

— Жаль и пожалуйста. А ты мне можешь свою книгу скинуть?

— Хочешь почитать?

— Да. На почту. Вот адрес: steemkrasavchik@mail. bu

— Выслала тебе.

— Via aeterna..?

— Да

— Скажи, а в этой книге есть персонаж, прототипом которого являешься ты сама?

— Да.

— А кто?

— Почитаешь — узнаешь.

— Пошел читать.

— Удачи.

С того дня Артем больше не появлялся. Ни сообщений, ни малейшего намека по поводу книги. Эмме было интересно, прочитал ли он ее. Но она подумала, что он, скорее всего, занят работой и ему не до этого. Или книга не понравилась… Ей даже было жалко, что он пропал, хотя почему, она сама не могла себе объяснить. Эмме все-таки хотелось, чтобы он прочитал книгу и со своей позиции оценил ее. Такое писательское самолюбие, наверное.

23 декабря

В один из вечеров, когда Эмма неспеша занималась домашними делами, Дмитрию понадобилась водка, чтобы протереть детали внутри компьютера. Он стал хлопать дверками кухонного гарнитура в ее поисках. На кухню зашла Эмма:

— Что ты ищешь?

— Водку.

— Выпить хочешь? — шутливо спросила она.

— Конечно, как всегда, — также в шутку ответил он.

— Ну подожди, там, где ты ищешь, ее не может быть. Посмотри в длинном выдвижном ящике для бутылок.

— Я не вижу… Эмм, где водка?

— Я откуда знаю. Выпили, наверное. Что с последних праздников убирали, все туда поставили.

— Я точно помню, что водка оставалась.

— Дим, это было так давно, что я, например, не помню, что оставалось, сколько оставалось…

— Да я точно знаю, я сам ее ставил, там еще почти полбутылки было, — перешел почти на крик Дмитрий.

— Значит, ее выпила я. Ты это хочешь сказать? — уже не сдерживала себя Эмма.

— Я не знаю, кто тут у тебя был, но водки нет.

— Ты в своем уме вообще!? Мало того, что ты знаешь, что я все время на работе, а когда я дома, я с детьми. Так ты еще и считаешь, что я могла привести домой человека, который бы позарился на твою водку?!! Ты ненормальный?!

— А куда она тогда делась?

Эмма отвернулась и ушла в комнату, захлопнув за собой дверь. Она легла на кровать и закрыла глаза руками. «За что мне это?!! Он что, правда обо мне так думает? Что я вообще тогда здесь делаю?»

31 декабря

С самого утра Эмма не присела. Она хотела хоть в этот раз все приготовить и сделать заранее, чтобы успеть к празднику привести себя в порядок, нарядиться, а не лететь к столу без пяти двенадцать, «дожаривая котлеты». У нее на кухне все варилось и запекалось, по телевизору шли старые новогодние фильмы, погружая в свою добрую атмосферу, которую она очень любила.

Пока семья еще спала, и Эмму ничего не отвлекало, она думала о прошедшем годе. Она всегда подводила итог в конце каждого года, давая себе оценку, причем достаточно строгую. Анализируя все события, перебирая их в голове, она осталась довольна своими достижениями, хотя и списывала их больше на удачу, а не на свои заслуги. Тут она мысленно подошла к событиям конца года. В сознании появилась съемка новогодней передачи, блеск софитов, снегопад и Стим… Она повернулась к окну, наблюдая за падающими хлопьями снега, и вспомнила их разговор в машине. «Зря я ему наговорила всякого. В следующем году надо учиться сдержанности», — запланировала Эмма и продолжила готовить.

Вдруг ей на телефон пришло сообщение. «Ну, начинаются поздравления!» — подумала она и, чтобы не мыть руки, решила посмотреть позже. Через полчаса Эмма наконец-то добралась до телефона. Одно сообщение:

— Тея, — от Стима.

— ???

— Тея — это ты. Привет!

— Почему? Привет!

— Такая же своенравная как ты.

— Это комплимент или разоблачение?

— Оба.

— Ну, я бы сказала, смелая. Кстати, я не такая решительная как она.

— Ты просто не все о себе знаешь.

— Так ты дочитал?

— А ты думаешь, чем я все это время занимался!?

— О, да! Я так и поняла. Понравилось или не твоя тема?

— Понравилось, честно. Но это на грани философии.

— Так и есть.

— У меня много вопросов по книге.

— Как-нибудь обязательно обсудим.

— Хорошо.

— С наступающим Новым годом тебя! Будь счастлива и не мерзни на морозе!!!

— Тебя тоже с наступающим! Желаю тебе, чтобы твои мечты сбывались и почаще!!!

— 😘

— 😘😇

Когда часы пробили двенадцать, Эмме опять пришло сообщение от Артема:

— С Новым!!!

— Годом?

— Новым всем, что ты хочешь!

— Тебя тоже)

Эмма была уверена, что Диме лучше не смотреть ее теледебют. Но он все продолжал выяснять, во сколько будет огонек, в начале или в конце ее выступление и т. д. Ей и самой было интересно взглянуть на этот ужас со стороны, но одной смотреть это было бы как-то проще и спокойнее. Но Дима не унимался. Он нашел нужный канал и передачу. И вот настал момент истины. Эмма увидела в кадре себя, Стима и Вячеслава. «О, черт! Ну сейчас начнется что-то…» — подумала она. В памяти всплыли все подробности их разговора и того, что было потом… Дима сосредоточенно вглядывался в экран. И чем внимательнее он смотрел, тем больше напрягалась Эмма.

— А с кем это ты танцуешь?

— Это Артем Стим, певец — «Ну вот, приплыли», — промелькнуло у нее в голове.

— А чего такая довольная?

— Так режиссер сказал: быть довольной и улыбаться.

— Понятно, понятно, — с подозрением в голосе протянул Дима, — хорошо выглядишь. Поздравляю!

— Спасибо, Дим.

К радости Эммы, на экране все было не так плохо, как она боялась. Красивая пара, улыбаясь друг другу, танцевала не больше минуты под падающим снегом…

Эмма позвонила Тоне:

— Тонь, поздравляю тебя с Новым Годом!!! Я желаю тебе наслаждаться жизнью, гордиться своим ребенком и чтобы тебя нашел твой принц, нет, король! Счастья тебе, дорогая!

— Спасибо большое, Миль! Тебе я желаю спокойствия на душе, исполнения самых сокровенных желаний, ну и чтобы семья радовала и любила.

— Спасибо! Передавай мои поздравления маме и Паше!

— Ты тоже своим. Всем привет и с Новым Годом! Видела тебя в передаче.

— Все совсем плохо?

— Ну почему же плохо, так танцевать со Стимом… Вам, по-моему, было «ваще» неплохо.

— Как раз тогда мы чуть не поругались.

— А внешне и не скажешь.

— Чудеса кинематографа.

— Я так и подумала… Вас всех еще раз с праздником!

— Целую! Пока-пока! Созвонимся.

15 января

Сообщение от Стима:

— Привет!

— 🙋‍♀️

— Так что по кофе?

— Лингвистически неверное выражение.

— Какой ваш ответ относительно нашего предложения испить кофе за приятной светской беседой?

— Я же сказала — это лишнее.

— А я хочу книгу обсудить, между прочим.

— Да неужели?!?

— 😇

— 🤥

— Тогда я буду писать тебе 15 числа каждого месяца и звать тебя на кофе, пока ты не согласишься.

— Сомневаюсь, что тебя надолго хватит, учитывая рынок желающих пить и не только пить с тобой кофе и не только кофе.

— Я уже представил картину, когда мы идем с тобой в кофейню: я с костылем, седая борода до колен, ты — с седыми локонами. Класс! Так хочешь?

— 🤣🤣🤣 Хорошо. Пойдем.

— Пятница, 16.00. Да?

— Пойдет.

— Где тебя забрать?

— Может, мне лучше самой до места добраться?

— Нет. Я за тобой заеду. Куда?

— К вузу, где я работаю. Ты же знаешь, в каком?

— Да.

— Почему-то я не удивлена.) Тогда к центральному входу.

— До встречи.

— 😏

«Зачем я согласилась?! У меня дел куча! Вдруг Дима узнает. Он же ни за что не поверит, что это был только кофе. Я в жизни не отмоюсь! Зря я это сделала. Нужно отменить встречу», — размышляла Эмма, выстукивая пальцем о стол пятую симфонию Бетховена.

17 января

Вечером, когда Эмма уже помогла Вове с уроками и убрала посуду после ужина, она обессиленно села за стол с огромной чашкой чая и взяла телефон. Ей захотелось перечитать все сообщения Артема. Легкая улыбка озарила уставшие черты лица. От этих сообщений ей стало как-то тепло на душе. «Зачем я добровольно иду в капкан? А может, он хочет какой-нибудь проект предложить или что-то в этом роде? Это может быть полезно. А если мы подружимся… нет, черт возьми, какая дружба?!» — Эмма закрыла сообщения. «Мы выпьем кофе, я послушаю, что он хочет сказать, и точка. Всё. Всем спасибо. Все свободны», — подвела она итог своим размышлениям.

18 января

Эмма на работе не находила себе места. Как ей поступить? Отменить встречу или нет. Зачем ей это вообще? «Я замужем, у меня двое детей. Какой Стим, какой кофе? К чему? К тому же он весьма сомнительный тип. И слишком привлекательный, что ли… Моим нервам точно не нужны такие испытания! Вот зачем мне с ним общаться?» — не переставала накручивать себя Эмма. Размышляя, она почему-то открыла интернет и набрала в поисковике «Стим». По ее запросу сразу обнаружилось миллион сайтов с информацией и клипами. Она нажала на один из них. Красивая музыка, обворожительные девушки, алкоголь и Стим — красавчик. «Глаза завидущие, руки загребущие… ну ок».

Эмма ждала и боялась одновременно. Еще утром ей пришло сообщение от Артема:

— Привет! Ты как? К кофе готова?

Она несколько раз набрала и стерла сообщение: «Прости. Сегодня не получится. Приболела». Но потом удалила его и написала:

— Привет! Да вроде)

— Тогда, как договаривались, в 16.00 у центрального входа.

По окончании пар Эмма зашла в преподавательскую, собрала свои вещи, еще раз посмотрела на сообщение, пытаясь удостовериться, что все это ей не приснилось, и сегодня точно не первое апреля. Выходя из кабинета, она задержалась у зеркала. Минуту она смотрела на себя то ли оценивающе, то ли с укором… В итоге покачав себе головой, Эмма попрощалась с коллегами и вышла. Пока она спускалась по лестнице, ее мучал только один вопрос, ответ на который ей было страшно искать: «Господи, что происходит?»

На улице недалеко от входа она увидела знакомый внедорожник. Задняя дверь его открылась, и в салоне она заметила Артема. Он приглашающе помахал ей рукой. Когда она села внутрь, Стим тепло сказал ей:

— Привет! Прости, что не встретил тебя, но это могло бы вызвать непредвиденные последствия.

— Локальный микроармаггедон? Наверное, сегодня лучше обойдемся без него, — ответила Эмма, мягко улыбаясь. Она устроилась поудобнее на сиденье, но поза получилась все равно напряженной, с сумкой, сжатой в руках.

— Расслабься — я не кусаюсь.

— Зубы бережешь? Наверное, дорогие, гордость стоматолога!?

— Да не, я могу, но не сейчас же.

— Да, я помню, ты и словами неплохо кусать умеешь…

— Сегодня обещаю не кусаться никак. Теперь тебе спокойнее?

— Ну для спокойствия хотелось бы знать, куда мы едем.

— Отличное место, недалеко от Москвы.

— А в Москве кофе тебя уже совсем не устраивает?!!

— Я подумал, что девушке после работы нужно что-то посущественней, чем кофе.

— Прежде чем думать, неплохо было бы спросить у этой малознакомой замужней девушки, как ей эта идея… А после кофе тебе может подуматься, что девушке нужно отдохнуть на самой удобной кровати, на твоей!… Но мы так не договаривались! — строгим преподавательским голосом заявила Эмма.

— Насчет кровати звучит, конечно, заманчиво. Но нет. Только ужин, нет, давай вообще назовем это «дружеский полдник», как в садике. По-моему, звучит более чем целомудренно.

— Ну ты и лис!

— Есть немного, но не сердись!

— Не буду, если скажешь, зачем это тебе.

— Ну я есть хочу, например.

— Захотелось приключений?

— Скорее, наоборот.

— А что у нас наоборот от приключений?

— Ну это тебе виднее, ты же филолог.

— Хорошо. Рутина, обыденность — это то, что тебе нужно? Сильно сомневаюсь…

— Давай назовем это «спокойствие».

— Окей, я поняла, ты хочешь спокойный полдник с тетей Эммой! — иронично отреагировала она.

— Именно так!

— Ну сразу бы так и сказал. Тогда я спокойна.

— Тебе во сколько нужно быть дома, тетя Эмма?

— Не позже восьми. Нам же, я надеюсь, на поезде не придется сегодня на этот полдник ехать?!

— Нет, — сказал полушепотом Артем.

Вопрос о доме вернул Эмму в ту реальность, из которой она выпала за последние пятнадцать минут. За окном равнодушно мелькали деревья, машины и птицы. В небе сквозь рваные серые облака проглядывало солнце, окрашивая их края в цвет сливочного масла.

Артем, тоже на минуту задумавшийся, первым прервал молчание:

— Так ты — преподаватель иностранных языков.

— Да, английский и немецкий. Кандидат филологических наук.

— Я в курсе. Читал твою биографию.

— Зачем?

— Я же должен знать, с кем общаюсь, — опять с озорной улыбкой ответил Артем.

— Не думаю, что это было очень увлекательное чтиво. У меня не было ни коллекции бурных романов, ни обсуждаемых скандалов, ни славы и известности.

— Твое счастье, что всего этого добра у тебя не было!

— Возможно…

Эмма не стала продолжать мысль вслух. Она перевела свой взгляд на пейзаж за окном, а про себя добавила: «Добра такого не было, да и счастья как-то тоже…»

— Родион, припаркуйся на стоянке сбоку. Мы не пойдем через центральный вход, — сказал Артем.

Эмма увидела, что они уже подъехали к красивому зданию в дворцовом стиле. Основная его часть была двухэтажной, а два боковых крыла — одноэтажными и достаточно длинными. Весь особняк был в молочно-бежевых тонах с коричневой крышей и окнами, каждое из которых украшала позолоченная кованая цветочница. В них на еловых ветках красовались блестящие новогодние шары: золотые, розовые и сиреневые. Центральный вход обрамляли две четырехгранные колонны, над которыми зеленым цветом светилась вывеска «Лес грёз».

Вокруг со всех сторон, кроме центральной, и правда был сосновый лес, припорошенный снегом. Только впереди несколько ухоженных клумб с изысканным ландшафтным дизайном из вечнозеленых растений разбавляли лесной пейзаж. Все дорожки были вымощены имитацией камня. Это придавало месту немного сказочный и загадочный вид.

— Тебе нравится? — спросил Артем.

— Да, очень красиво.

— Ну тогда пойдем.

Пока он выходил из машины, Родион успел открыть Эмме дверь и подать ей руку. Она впервые смогла рассмотреть Рода не спиной к себе. Широкоплечий, крепкого телосложения, с темными короткими волосами и глубокими карими глазами, он внимательно разглядывал Эмму, как будто пытаясь разгадать, что она за птица.

— Спасибо, Род, здесь я сам, — подошел Стим, протягивая ей руку.

Она оперлась на нее и вышла из машины. Артем жестом предложил ей взять его под руку, и Эмма молча согласилась.

— Ты уже был здесь? — спросила она.

— Да.

— Заезжал на полдник?

— Нет, у меня здесь была небольшая бизнес-встреча. Короче, кроме кофе я даже ничего не попробовал. Но уже тогда решил, что обязательно еще приеду сюда…

Помещение было очень просторным, столы с шикарными диванчиками вместо стульев располагались только по периметру зала и на большом расстоянии друг от друга. В самом центре ресторана был искусственный водопад, который как бы отделял одну часть зала от другой и придавал уют и кулуарность всему заведению.

Весь классический интерьер был выдержан в бежево-золотых тонах, а пышные шторы на окнах придавали ощущение помпезности и роскоши.

— Вот наш столик.

Он находился у большого панорамного окна с видом на лес.

Артем и Эмма сели напротив друг друга, и тут же появился молодой официант с меню. Он рассказал о новых винах в коллекции ресторана, фирменных блюдах и быстро ушел.

Эмма открыла меню и первым делом взглянула на цены. Все было очень дорого, запредельно дорого, чего и следовало ожидать. Она отложила меню и взяла свой телефон, вспомнив, что нужно предупредить Диму. Эмма быстро набрала сообщение: «Я еще в издательстве. Освобожусь около 8. Дети будут у бабушки. В холодильнике отбивные и гречка. Если хочешь, ужинай без меня».

— Ты уже выбрала? — поинтересовался Стим.

— Да, я не голодна и буду только облепиховый чай с имбирем.

— Так не пойдет.

— Здесь очень дорого.

— Платить буду я.

— Решать за меня тоже все будешь ты?

— Нет.

Артем отложил свое меню в сторону, наклонился над столом и, глядя Эмме в глаза, тихо и мягко сказал:

— Ты — мой друг, мне хочется, чтобы ты отвлеклась, и мы просто пообщались. Вот и все. Пожалуйста, сделай, как я прошу.

После минутного колебания она ответила:

— Хорошо. Только дружбы между мужчиной и женщиной не существует. «Дружить» могут только либо бывшие любовники, либо будущие.

Эмма открыла меню.

— Хочешь об этом поговорить? — спросил Артем.

— Нет.

— А выпить чего-нибудь расслабляющего?

— Для детсадовского полдника это, конечно, не совсем типично, но да. Я буду красное сладкое вино.

— Отлично.

Через некоторое время официант уже принес заказанные блюда, вино и зажег на столе две свечи.

В ресторане было тихо, играла легкая музыка, от приглушенного света ложились причудливые тени. За некоторыми столиками сидели посетители, в основном пары. Но вся акустика, размер помещения и расстояние между столами — все было продумано таким образом, чтобы никто и ничто не мешали приватному общению в полутишине и спокойствии; а роскошь в дизайне, водопад, музыка и свечи погружали сознание в мир грёз и мечтаний, ну не без помощи хорошего алкоголя, конечно.

— Тебе понравилось это место, потому что здесь тихо, и никто не пристает? — спросила Эмма.

— Да, вроде того. Персонал здесь очень хорошо следит за тем, чтобы их гостям было комфортно, и чтобы никто не смог их потревожить.

— Значит, мне можно не опасаться толпы твоих разъяренных фанаток!?

— Нееет, сегодня нет, — улыбаясь, почти смеясь, ответил Артем.

— Прекрасно! — приступая к еде, сказала Эмма.

Накалывая креветку и кусочек авокадо из своего салата, она на секунду задумалась, а потом, улыбнувшись своим мыслям, продолжила есть.

— А ты уверена, что после ТАКОГО полдника, ты не захочешь ко мне?

— С чего вдруг такое неожиданное предположение?

— Ты заказала одни афродизиаки: креветки, авокадо, чай с имбирем, ну и плюс вино!

— Честно говоря, я как-то не подумала, я просто люблю все это. Не знала, что ты разбираешься в кулинарных афродизиаках…

— Я вообще-то во многом разбираюсь.

— В людях?

— В девушках.

— В отношениях?

— В соблазнении.

— В любви?

— В сексе.

— Ну, весьма сомнительный список. Хотя, все эти умения ты очень наглядно демонстрируешь в своих клипах. Все очевидно. Ты ведь в них, как я понимаю, рассказываешь о себе, ну хотя бы частично.

— В каждом клипе есть что-то про меня.

— Особенно убедительно смотрятся сцены с полуобнаженными девушками на столе.

— Тебя это задевает?

— Нет.

— Возбуждает?

— Знаешь, я по старинке, предпочитаю кровать.

— В какой позе?

— Когда мужчина сверху.

— Почему?

— Потому что так я могу видеть твои глаза, сильные руки и ощущать себя в твоей власти…

— В моей??!

— Я имею в виду во власти мужчины.

— Я так и понял, — с трудом проговорил Артем. Его зрачки расширились, глаза стали темнее. Несколько секунд он не отрывал взгляд от глаз Эммы, потом опустил его на ее грудь и резко перевел на свою тарелку.

— А давай сейчас немного перекусим и пойдем прогуляемся. Лес здесь очень красивый, — предложил Стим.

— Хочешь проветрить мысли?

— И остудить тело, — улыбаясь, ответил он.

— Пойдем. Я очень люблю лес, особенно хвойный.

Закончив основные блюда, Артем поднял тост, в шутку:

— За полдник… плавно перетекающий в завтрак!

— …Но не сегодня, — также шутливо ответила Эмма, — так мы идем гулять?

— Да, мэм, — Стим встал и протянул ей руку.

Они оделись, вышли на улицу и подруку пошли по одной из дюжены тропинок, ведущих вдаль. Дорожки были вымощены брусчаткой и затейливо разбегались в разные части леса. Они извивались, пересекались и уходили достаточно далеко, позволяя долго наслаждаться прогулкой, но не ходить по кругу. Вдоль бордюров были установлены низкие декоративные фонарики, свет которых, тем не менее, не делал вековой лес менее темным и загадочным.

Каждый раз вместе выбирая, в какую сторону идти, Артем и Эмма на каждой из дорожек встречали что-то таинственное. На одной из них был искусно сделанный домик для белок, которые прыгали и суетились около него. На другой — на дереве сидела сова — фигурка со светящимися глазами. На третьей — между деревьев люминисцентными камешками были выложены солнце и луна.

— Удивительное место! Очень необычное, как сказка, — мечтательно заметила Эмма.

— Рад, что нам обоим здесь нравится.

Ты не замерзла? Что-то похолодало.

— Я — нет, а руки-да…

— Давай согрею, — предложил Артем, обхватывая своей рукой обе хрупкие кисти Эммы.

— У тебя такие теплые руки, а у меня всегда мерзнут…

— Ну тогда звони мне, я буду приезжать и согревать тебя.

— Руки.

— И руки тоже.

— Я уже говорила, ты — лис.

— Ну хоть не козел.

— Но я далеко не зайчик.

— Да я уже это понял.

— Как?

— Мы с тобой чем-то похожи. Может, ты тоже лиса, тогда все логично получается.

— Ладно, пойдем обратно. А то я уже слышу музыку из «В мире животных». Они оба рассмеялись, подходя обратно к зданию.

С задней стороны особняка две полукруглые лестницы поднимались на открытую террасу второго этажа, через которую можно было попасть в другой зал ресторана.

— Давай поднимемся и посмотрим на вид оттуда, — предложила Эмма.

— Пойдем.

Терраса была небольшая, скорее походила на широкий балкон, огороженный фигурными гипсовыми балясинами. Когда Артем с Эммой поднялись наверх, кроме них там никого не было. За окном слышался шум ресторана, который еще больше подчеркивал тишину леса с этой стороны.

Эмма подошла ближе к краю, чтобы свет окон не мешал любоваться вечерним лесом и слушать спокойные голоса готовящихся ко сну птиц. Уже было совсем темно. Артем подошел и обнял Эмму сзади, погружая ее тело в тепло своих объятий, а разум в предательский трепет от близости и пьянящего аромата его парфюма. Чтобы согреться получше, она просунула свои руки в рукава Стима с тыльной стороны до локтя. Прикосновение кожи по коже обжигало, но Эмма отмела все мысли и растворилась в моменте. Все произошло как-то естественно и само собой. «Господи, что я делаю?!! Что он делает?! Зачем мне так хорошо?!» — прозвучало у нее в голове.

Так они стояли молча в обнимку минут пять, пока Эмма не повернулась лицом к Артему:

— Пойдем, уже совсем холодно.

Пока Стим думал, что делать дальше, оказавшись так близко к ее губам, Эмма потеряла над собой контроль и поцеловала его в шею, потом отстранилась и продолжила:

— Давай зайдем через второй этаж. Посмотрим, что там у них. Если, конечно, там сегодня не собрание твоего фан-клуба…

Придя в себя, Артем ответил:

— Что сегодня, пятница? Нет, сегодня нет.

— Вот и прекрасно!

Эта часть ресторана немного отличалась от зала на первом этаже. В интерьере было больше зеленых оттенков, и хотя само помещение было чуть меньше, в нем было не менее уютно. Людей тоже можно было пересчитать по пальцам. На сцене стояла приятная женщина, лет 50, и пела в караоке.

— Не думала, что в таких заведениях бывает караоке, — удивилась Эмма.

— Я тоже не знал, что оно здесь есть.

— Я хочу спеть.

— Только без меня.

— А ты умеешь?

— Смешно…

Эмма подошла к мужчине за музыкальным пультом. Они минуту что-то обсуждали, после чего он протянул ей микрофон и заиграла музыка…

Песня группы Roxette, которую Артем вроде как-то слышал, сейчас зазвучала для него как в первый раз:

«Tell me why don’t you bring me flowers? Скажи мне, почему ты не даришь мне цветы?

Tell me why don’t you notice me? Почему ты не замечаешь меня?

…

I will throw the past on the fire

Я брошу прошлое в огонь,

I will sing you to sleep when you’re tired

Я убаюкаю тебя, когда ты устанешь…»

Исполняя песню, Эмма смотрела на Артема и не могла понять выражение его лица. Он был серьезен, задумчив и лишь изредка улыбался, встречаясь с ней взглядом. В процессе кому-то написал сообщение.

Когда песня закончилась, откуда-то с дальних столиков и от Артема послышались апплодисменты. Эмма робко отдала микрофон и направилась к Стиму.

— Ты отлично поешь, я и не знал. Мне очень понравилось, — искренне сказал Артем, пока они возвращались за свой столик.

— Спасибо. Это, конечно, непрофессионально, и ты, наверное, нашел кучу ошибок, но я работаю над собой.

— Может, и было несколько неточностей, но незначительных. Я получил удовольствие от такого душевного исполнения.

— Спасибо.

— Слушай, у многих современных звезд нет таких данных, как у тебя. А ты не хочешь в шоу-биз? Я бы мог помочь с нужными знакомствами.

— У меня нет мужа-олигарха или какого-нибудь папика, — иронично ответила Эмма.

— Давай, я буду твоим папиком, — широко улыбаясь, предложил Артем.

— Судя по возрасту, скорее я буду твоим мамиком, — усмехнулась она.

— Ну ты хоть подумай, Эмми.

Можно тебя так называть?

— Да, мне нравится. А мне тебя Тёмой?

— Да, конечно.

— Но думать-то тут особо не о чем. Я не профессионал, возраст и положение неподходящие. Да и знаешь, на сцене все красиво и ярко, дорого-богато. А закулисье — это холодные коридоры, неуютные гримерки и подлые коллеги.

— Ну, не все такие, но во многом ты права. И ты не хочешь славы? Хотя я, блин, сам ее иногда не хочу!

— Все в мире условно. Но ты все-таки больше хочешь славы, чем не хочешь.

В этот момент официант принес десерт и чай. После прогулки это было как раз то что нужно. Облепиховый чай с имбирем согревал, а булочка с корицей… Корица — как раз та специя, которая больше всего подходила под это необычное место и ситуацию: терпкая, но сладкая; загадочная, но знакомая…

— Давай поиграем в «я никогда не…» — предложил Артем.

— Хорошо. Я начну. Я никогда не курила кальян.

— Серьезно? Это вобще быстро исправить. Заказать?

— Нет. Мы сейчас играем не в исполнение моих желаний. Твой ход.

— Ок. Я никогда не говорил, что люблю, если этого не чувствовал.

— Я никогда не изменяла мужу.

— Я никогда не встречался с замужними девушками.

— Я никогда не играла в настолько странную игру.

— Я никогда не скрываю свои чувства, если они есть… — напряженно ответил Артем.

— Булочку хочешь? — как ни в чем ни бывало спросила вдруг Эмма.

— Ну давай свою булочку.

Эмма наколола кусочек на вилку и аккуратно положила Артему в рот.

— Вкусно, — спокойно сказал он.

— Наверное, нам уже пора собираться.

— Да, конечно, сейчас поедем.

Когда они подошли к машине, Артем открыл заднюю дверь и достал оттуда огромный букет розово-персиковых пионовидных роз с нежно-зелеными веточками между ними.

— It’s the answer to your question. I do bring you flowers and I do notice you.

(Это ответ на твой вопрос. Я дарю тебе цветы, и я тебя более чем замечаю.)

— You shouldn’t have done it. You know where I’m going now, don’t you? (Тебе не следовало этого делать. Ты же знаешь, куда я сейчас еду.)

— I couldn’t but do it. (Я не мог поступить иначе.)

— Thank you.

Эмма по-дружески обняла Артема, а он, в свою очредь, прижал ее посильнее, как при их первом танце.

Усевшись в машину на заднее сиденье, они оказались достаточно близко, чтобы ощущать тепло друг друга, но, погруженные в мысли, каждый смотрел в свое окно.

Минут через двадцать первым не выдержал Родион:

— Ребят, у вас все нормально?

— Да, все окей. Мы сначала завезем Эмми.

Где тебе остановить?

— За два дома от моего.

— Но уже темно.

— Иначе нельзя.

— Хорошо.

Когда они подъехали к обозначенному месту, Артем вышел и помог выйти Эмме.

— У нас будет еще такой полдник? — спросил он.

— Созвонимся. Спасибо тебе.

Стим провел по ее волосам, накрутил одну прядь на палец и легонько потянул вниз. Эмма невольно запрокинула голову назад, открывая шею.

— А это был прием ниже пояса, — шепотом сказал Артем и поцеловал ее в шею, — цветы заберешь?

— Да, — ответила Эмма, переводя дыхание.

— Проблем не будет?

— Ну если будут, придется ночевать у тебя.

— Тогда даже не знаю, что лучше.

— Спокойной ночи, Тем.

— Спокойной ночи.

На прощание они посмотрели друг другу в глаза. Эмма улыбнулась и пошла неторопливо домой, думая о том, что было сегодня.

Родион:

— Ну что, едем?

— Нет, тихонько следуй за ней, в сторонке, пока она не зайдет в подъезд. И тогда поедем.

Артем сел ближе к окну и наблюдал, как Эмма неспешно шла домой, прижимала к себе букет и наклоняла голову, чтобы вдохнуть аромат роз.

— Какое зрелище! Род, ты молодец! Цветы красивые. А она — девчонка, блин.

— Ты забыл, сколько ей лет?

— Это меня не сильно волнует. Да и при чем здесь возраст вообще?

— А то, что она замужем, тоже здесь ни при чем?

— У меня пока с памятью все хорошо.

Все, она в подъезде, поехали.

— Хочешь ее?

— Не хочу… портить ей жизнь…

— Забудь тогда.

— Отличный совет. Спасибо.

19 января

На следующий день Эмма набрала номер Тони.

— О, какие люди! Привееет!

— Привет, Тонь! Как дела?

— Да все как обычно. Сейчас дома убираю, после обеда Пашу в музей хочу сводить.

— О, молодцы! Дело хорошее. А в какой?

— Дарвина.

— Может, мы с детьми к вам присоединимся? Вы как?

— Вообще шикарно! Дети пообщаются, да и мы тоже. Давай.

— Во сколько?

— В 4 около входа?

— Отлично! До встречи тогда. Мне как раз нужно тебе кое-что рассказать.

— Только не говори, что про Стима.

— Про него самого!

— О, Боже… Ладно, до встречи.

В музее Эмма с детьми встретили Тоню и Пашу в вестибюле. Тоня была в джинсах и свободной кофточке молочного цвета, которая ниспадала с одного плеча, соблазнительно открывая черную атласную лямку бюстгальтера. Тоня и Эмма были одного роста и близкими по комплекции, достаточно женственные, с плавными линиями. Но Тонин взгляд, пронизывающий и целеустремленный, сильно отличался от мягкого и кошачьего взгляда Эммы. В подруге чувствовалась внутренняя сила, которой она даже иногда тайно завидовала.

Дети, все втроем, с энтузиазмом передвигались между экспонатами, деловито что-то обсуждая. Эмма с удовольствием наблюдала, как они с интересом рассматривали выставку и живо реагировали, смеялись и иногда даже спорили.

— Как хорошо, что мы с вами выбрались сегодня в музей! Такие спонтанные походы обычно самые лучшие, — улыбаясь, сказала Эмма.

— Я тоже очень рада, что мы все можем пообщаться. Предлагаю потом еще в кафе посидеть.

— С удовольствием.

— Так что там у тебя со Стимом? Звонил тебе?

— Хуже.

— Не звонил? Говори уже.

— Давай отойдем вот к тем костяшкам — там потише.

— Это к тому велоцираптор, что ли?

— Да.

— Так что?

— Мы вчера… были в ресторане.

— Тааак, рассказывай все.

— Я правда не знаю, зачем я пошла. Любопытство, скорее всего.

— Да ладно.

— А что еще?

— Это ты мне расскажи.

— Тонь, я не понимаю, что происходит, но он тот, кто за многие последние годы посмотрел на меня как мужчина. И я даже не знаю, как конкретно это объяснить. И что с этим делать?

— Он же тебе не нравился!

— Теперь я уже в этом не уверена.

— Его чары так быстро действуют?

— Наверное. Может, мне просто подлечиться нужно, и все пройдет…

— Ну Стим — это хорошее знакомство, полезное. Но не для тебя.

— В смысле?

— Миль, прости, я буду, как всегда, говорить прямо.

— Да, конечно, это и нужно.

— Ты им очарована. Не знаю, что уж он там тебе говорил, но он разобьет тебе сердце и исчезнет.

— Почему?

— Он намного выше тебя по социальному, финансовому положению и по статусу. И значительно моложе тебя, уж прости. На контрасте с Димой ты к нему легко привяжешься. С ним будет интересно, с ним будет отдых от бытовухи, праздник. Но все праздники рано или поздно заканчиваются. Ты не свободна, будешь как на иголках, ему будут «добрые» люди подсказывать, что ты «не такая». А если начнутся совместные будни, все несовпадения вылезут наружу самым жестоким образом. Поверь мне, не подпускай его ближе френдзоны к себе. Это путь в никуда! Неравные отношения с хорошим концом — это только для сказок и мыльных опер.

— Я знаю… — тихо вздохнув, согласилась Эмма.

— Ну, ты чего загрустила, ты же еще ни во что не вляпалась! Общайся на расстоянии и, может, он тебе пригодится. И дружба для отвлечения от проблем — тоже хорошо. Только не подпускай близко.

— Я чувствую, что не смогу держаться на расстоянии.

— Он что, правда такой соблазнительный?

— Для меня — безумно.

— Миль, посмотри вокруг. Вот если бы ты сейчас пришла сюда не со мной, а с ним, что бы было?

Тут Эмма представила себе эту картину маслом: Стим, вокруг него куча женщин, девушек, одна лучше другой. Все хотят сфотографироваться, автограф, задать вопрос, пощупать… а ее саму оттеснили, на ногу наступили, спасибо, что не попросили с их детьми посидеть…

— Представила?

— Да. Я все поняла. Не буду с ним общаться и искушать судьбу.

— Да я не говорю не общаться. Просто… не… подпускай… его… близко. Ты меня слышишь?

— Я не смогу.

— Эмма, сможешь, — строго сказала Тоня.

— Тонь, я не такая как ты. Не такая дисциплинированная, не такая правильная… могу потерять самообладание.

— Я тебе сказала, как я это вижу, но решать тебе.

— Тонь, спасибо, правда. Я тебе верю и знаю, что ты желаешь мне добра. Люблю тебя, мой психолог.

— Я, конечно, совсем не психолог, но из того, что я читаю, ситуация мне видится так.

В этот момент к ним подбежали с восторженными криками дети:

— Маам, пойдем, мы там вам такое покажем! Там тиранозавр!!! Паша и Кирилл его боятся! — быстро протараторил Вова.

— Хорошо, хорошо, идем к вашему тирексу. А потом еще вон бабочек и жуков посмотрим. Кто найдет жука-оглоеда, бабочку бражника и Грету Ото, получит приз!

— Ураа, — хором закричали дети.

Взяв их за руки, Эмма пошла к динозаврам.

Уже в кафе, когда дети, наевшись, без сил отвалились на спинки дивана, Тоня с Эммой еще пили чай и тихо беседовали.

— Тонь, я только не пойму, зачем я ему.

— Стиму?

— Да.

— Думаю, для счета.

— Слишком банально.

— А ты думаешь, он в этом оригинал?

— Нет, не думаю. Просто, как говорится, если все женщины одинаковые, зачем платить больше?

— Ты о чем?

— Ну зачем тратить на меня столько сил и времени?

— Игра. Чем сложнее, тем приятнее победа. Ты вообще в курсе, что он своим девкам красным, с которыми долго даже не встречался, тачки дарил, бриллианты, ну и так далее?

— Нет, не в курсе. Наверное, дарил.

— Тоже хочешь?

— Тонь…

— Миль, да я шучу, чего ты? Ну это лучше, чем разбитое сердце без машины.

— …, — Эмма посмотрела на Тоню таким укоризненным и недоумевающим взглядом, что та улыбнулась и сказала:

— Да шучу, пей чай уже. А то ты очень напряженная.

«Нужно написать Александру Дмитриевичу, что у меня навязчивое состояние и пагубная тяга… к порочному…» — со вздохом обреченности констатировала про себя Эмма.

24 января

Сообщение от Артема:

— Может, по кофе?

— Я так часто кофе не пью. И тебе не советую.)

— Давай тогда плавно перейдем на чай, или что там полезнее всего? Сок шпината будешь?

— Мммм, наверное, вкусно. Но нет, пока много работы.

— Я понял. Пойду тоже поработаю тогда.)

— Удачи, Тем)

— 😘

— 🤫

Эмме совсем не хотелось, чтобы Стим пропал и больше не писал. С другой стороны, она понимала, что ей будет трудно нейтрально с ним общаться, когда он ей так нравится. «Главное — чтобы он об этом никогда не узнал», — подвела итог своим мыслям Эмма и продолжила работать.

8 февраля

Сообщение Эмме:

— Привет! Чай, соки, морсы, вода не интересуют?

— Привет! В этом списке, по-моему, не хватает пахлавы и кукурузы. Так ты теперь подрабатываешь на пищевом комбинате, или тебе за рекламу соками заплатили?

— Ты не ответила на мой вопрос 😑

— Свежевыжатые интересуют, возможно. А по чем? И сколько литров партия?

— Есть розница и мелкий опт.

— Цена?

— Недолго потерпеть мое общество.

— 🤔

— Предложение ограничено.

— Обсужу с коллегами, может, кому надо.

— Но плата принимается только от тебя.

— Ладно, бизнесмен. Возьму немного на пробу.

— Ты в вузе?

— Еще да.

— В 4 освободишься?

— Да.

— Я буду внизу.

— Так это через 15 минут!

— А я как раз мимо еду.

— С соком?

— Обижаешь.

— Ну не знала, что лисы в соках разбираются!!!

— Еще как! Просто никто не дает.

— Тебе?

— 🤣🤣🤣 Нет, сок лисам.

— Ааа, понятно.

— Так тебе какой?

— Какой-нибудь с манго.

— 👍