Золотой запас Колобка — 2

От составителя

Неисчерпаемы запасы историй в сусеках и амбарах Колобка. Каким бы числом не ограничивался набор классических сюжетов — оставим эти подсчеты Борхесу, Польти, Букеру, пусть спорят между собой, — но мы-то знаем, что наши герои (и авторы) совершенно непредсказуемы. И на извилистых тропинках новых приключений хорошо известных всем персонажей каждый следующий шаг ведёт к множеству совершенно неожиданных, порой очень крутых поворотов.

Никто заранее не знает, куда приведут героев причуды авторской фантазии, из какого сюжета в какой занесёт их. Доподлинно известно на текущий момент лишь одно — второй сборник Товарищества Добрых Некромантов, оживляющих сказочных и приравненных к ним литературных персонажей, явно не будет последним, ведь закрома ЖЖ-сообщества kolobok-forever.livejournal.com не только не пустеют — они продолжают пополняться.

Александр Чумовицкий

Юлия Артёмова

Колобок

Вот жил на свете Колобок,

Себя не сознавая.

Но, повзрослев, он шепоток:

«Вселенная большая!», —

Услышал из неявных сфер

И счел его за правду,

И, чуждый вежливых манер,

Родную бросил хату.

«Я в дебри сумрачных лесов, —

Промолвил, — нынче ж еду,

Меня взрастивших стариков

Оставив без обеду».

И бабка хлещет валидол,

И дед достал заначку,

Припадки, слезы… словом, фол,

Нечестный метод, значит.

А этот просто взял — ушел,

Смеется он, не плачет:

«Меня домашние мои

Сожрут, и не моргая,

А здесь я на свободе и

Качусь себе, играя!»

Не сказка это вовсе, но

И здесь нужна мораль,

У нас кончается кино

И вывод дать пора.

Не сказка это вовсе, но

И здесь нужна развязка:

Его сгубило не вино

(ведь детская «не сказка»! ),

Не экология, не блуд,

Не меч и не топор,

А, коль ученые не врут,

Естественный отбор!

Его прельстили чем ни весть

Коварные леса,

Где Сциллой — зайка и медведь,

Харибдою — лиса.

Не от себя мы со всех ног

Бежим, а от проблем,

И вслед несется все одно,

Что, мол, «тебя я съем!»

Наш дом — всегда надежный тыл,

Возьми на карандаш!

Он дома б тоже съеден был,

Но — после «Отче наш»…

Поздравительное

(К юбилею сообщества kolobok_forever)

Колобок теперь еще круглее, —

потому что отмечает юбилей.

И спешат его поздравить с юбилеем

Дед Мороз, Русалка, Берендей,

Гномы (семь), и все двенадцать братьев,

и неорганический Голем,

Бабариха — злая баба-сватья,

Буратино, надоевший всем.

СМС летят из Зазеркалья,

из страны Ивана-Дурака,

Королева отпустила Кая,

чтобы смог поздравить Колобка.

Мальчик Нильс, его товарищ Мартин,

и Алиса, и Чеширский Кот —

мир, не существующий на карте,

Колобку гигантский смайлик шлет.

Эту дату только месяц разделяет

с той, что славит каждый христьянин!

Пусть он ежегодно воскресает

силой наших скромных писанин!

Сфинкс в сапогах

Наш папа крупный был делец,

Он нажил состояние.

И был не жлоб, а молодец —

Составил завещание.

Когда же в лучший мир ушел

Отец наш, Котов Влас,

Нотариус его прочел

Всем нам. И нас потряс.

«Отходит вилла, корабли

И фирма «Русский квас»

Плюс 45 гектар земли

Старейшему из вас»…

Братану среднему — завод

And many useful things…

А мне достался… только кот —

Лишь кот породы «сфинкс».

Я в детстве умный был малыш

И сказки все прочел.

Вот и подумал я: глядишь,

Из зверя выйдет толк.

Еще получат по усам

БратьЯ-капиталисты

(тогда я в сказку верил сам,

И счастье было близко)…

Я верил: зверь сей не простой,

Но надобен подход,

Тогда и будет пир горой,

И вилла, и завод…

Себя вел с ним я как лиса —

То грубо, а то сладко…

Когда ж начнутся чудеса?!

В чем, сфинкс, твоя загадка?!

Фелиофобию превозмог,

Хоть с детства ей подвержен,

И пару раздобыл сапог

Плюс что-то из одежды,

Ведь это надо ж понимать:

Животному без меха

И в зимний час несдобровать

И летом не до смеха!

Вот отступили холода,

Животное в порядке,

Но постучалась в дверь беда

И мне пришлось несладко!

Мне кредиторы в дверь стучат,

Невеста нос воротит…

Но я не плачу — ровен час,

И все уладит котик…

И я взмолился пред котом:

«Спаси меня, о, зверь!

Будь человеком — не скотом,

Ведь твой черед теперь!

Тебе я справил сапоги,

Вскормил и обогрел.

Теперь я в *опе. Помоги!

Ты помни о добре!»

Ни слова кот не произнес —

Он не был полиглотом, —

Лишь мышку мертвую принес

(он их ловил, но плохо)…

И вот сидим с ним у окна —

Тоска и нищета…

Какого ж ждал же я рожна

От лысого кота?!

Я мышь зажарил на огне

(коту досталась ножка,

Ведь он товарищ верный мне!).

Так Человек и Кошка

Друг другу больше, чем родня

Пришлись в моем рассказе.

Отец обогатил меня,

А тех двоих — ни разу!

Энтомологическая компиляция

Зеленым был, зеленым и остался

Кузнец степной, прыгун лихой.

Зачем, зачем ты Жабе повстречался?

Зачем ты стал ее едой?

Ты жил в траве, не трогал и козявку

и лишь травой одной был сыт.

Но мир есть зло, и вот тебя на завтрак

съел земноводный паразит…

Взроптали мухи и стрекозы,

клещи, жуки и мошкара…

Шмели, цикады, шершни, пчелки, осы

и все подвиды комара

и гнус, не проглотив обиды,

суд учинили мировой:

«Смотрите, мошки:

Жаба нынче сыта,

но сыта нашею ценой!»

А Жаба, жалостно: «Ребята!

Простите мне проступок мой!

В одном, в одном я только виновата:

что не питаюсь я травой.

Ведь смертен всяк. Всему приходят сроки,

и Кузнецу пора пришла.

И горьки мне, досадны мне упреки

Я всю весну еды ждала!»

Но нет прощенья хищным тварям —

всем тем, кто умерщвляет плоть!

Кузнечик был такой чудесный парень!

Поступок жабий очень плох!

И взвыла степь. В рыданьях бьется Муха.

И милый стрекот заводной

уже не потревожит больше уха…

А вывод: хищников долой!

Призыв

(Опубликовано в сообществе в качестве реплики в рефлексивной дискуссии)

Некроманту добрым быть повадно

(так нам модератор наказал),

так зачем же гибнут все повально?

Так зачем опять рыдает зал?

Повезло мячу и Буратино —

на руку им физики закон.

в остальном же — грустная картина,

трудится без устали Харон.

Но поверь, без нас ему работы

уготовила с лихвою злая явь.

Персонажей не жалеешь — хоть его ты

пожалей, трудов ему убавь.

Тот, кто об утопших стих слагает,

тот, увы, отнюдь не утопист.

И пускай уж лучше их считают

Повар, Вор, Жена и Пианист…

Портрет Деревяна Грина

Жила Ольха. И ей досадно было,

что каждой осенью случалось ей желтеть.

И, словно дуб над чьей-то там могилой,

вдруг возжелала вечно зеленеть…

Узнала как-то: есть один кудесник —

рисует он природу всю подряд,

и все, что им написано, чудесным

каким-то образом всю зиму свой наряд

хранит нетронутым. Цветут осины,

и в кленах жаворОнки шелестят,

зато на нарисованных картинах

они все лето голые стоят!

И вот, желая изменить свою судьбу,

Ольха к художнику направила мольбу:

«Шишкин, ты же кисти маг великий!

Сделай, чтоб я вечно зелена!

А взамен на Севере пусть Диком

облетает медленно сосна!

Быть, признаюсь, голосеменною

я мечтала с саженца времен,

чтоб весной и летом и зимою

мой наряд был сочен и зелен!»

«Что ж, извольте, — отвечает мастер

и садится сразу за мольберт. —

Все, как говорится, в нашей власти…»

И в карман тайком сует конверт,

Что ольха ветвями протянула,

зная про художника нужду.

И творец, на миг не встав со стула,

долго воплощал ее мечту.

«Все, готово дело. И отныне,

ты вовек не будешь облетать,

и пернатых к югу провожать

будешь ты зимой — лишь на картине».

«Вот спасибо! Ты волшебник, Шишкин!

Вечную весну даруешь ты!..

Но откуда на бутонах шишки?!

Где мои привычные цветы?!

Где мои любимые сережки?

Где мой славный опылитель шмель?

Ты, похоже, надо мной смеешься,

а с меня сошел моментом хмель:

Только дятлы — мои гости-птицы,

и не тянет ветви дуб-сосед

мне навстречу, чтоб не заразиться,

ведь меня замучил короед…

А еще, намедни я слыхала,

скоро грянет праздник-Рождество

и таких, как я, падет немало!..

Возврати мое мне естество!

Ты сожги картину в печке пылкой,

И ко мне вернется мой наряд!»

Шишкин же ответил ей с ухмылкой:

«Живописи, детка, не горят!»

Наталья Аюпова

Лесные хроники

«…у ба-а-а-бушки се-е-е-еренький ко-о-о-злик», — неслась над лесом пьяная песня.

«Опять поросята гуляют, — печально вздохнул волк. — Козлик! Козел он был, никому прохода не давал, задирал встречного-поперечного».

«Б-а-а-абушка ко-о-о-озлика…»

Да уж, старая коза избаловала сыночка, не работал, целыми днями по лесу шатался.

«…Напа-а-а-ли на ко-о-о-злика се-е-е-рые во-о-о-олки…»

Да никто на него не нападал, все обходили десятой дорогой, в город он подался, бросил козу с семерыми козлятами. «В кино, — говорил, — сниматься буду».

Снялся в эпизоде. Сериал по телевизору был, как волк-мент, работающий под прикрытием, гонялся за зайцем-наркодилером. Уж где только этот заяц наркоту не прятал: и в воздушном шарике и в горшке с цветком. Но так искусно втирался в доверие, что волку никак не удавалось поймать косого.

«…Остались от ко-о-озлика…»

А ведь и эту песенку поросята сочинили, ишь горланят. Ладно бы только песни орали, а то еще газету издают. Сорока у них — корреспондент. В лесу всем известно, что глупая птица сорока, да, мало того, врунья, каких поискать.

Давеча забежала девчонка в лес, маленькая, в красной шапочке, мать безголовая к бабушке послала. В лесу лихого народа хватает, вон, дровосеки всякие шастают, того гляди, ребенка обидят. Проводил к бабушке, поговорил, чтобы одну не отпускали, мало ли что. А в газете прописали… тьфу!.. вспомнить противно.

Или тут на днях малыш, кругленький — колобок колобком — горланил: «Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел…» Попытался поймать, да куда там. Хорошо лиса — верная помощница, уболтала, вернула домой.

А когда козлик-козел в кино подался сниматься и козу бросил, зашел к ней волк, порасспрашивал, как и что, сынка ее старшего пожурил, чтоб мамке помогал, а не к поросятам прибивался, поправил забор покосившийся, а в газете что было… Эх!

Да и про лису-помощницу недавно статья была, что, мол, у вороны из клюва вырвала кусок сыра. У вороны! Да эта ворона сама чего хочешь вырвет у кого угодно, но своего не отдаст.

А всё почему на него, волка, напраслину возводят. Его дело — за порядком следить. Зашел к поросятам, вежливо постучал в дверь, поговорил, попросил по-хорошему, чтобы ночью под окнами похабных песен не горланили, а они в газетенке своей прописали, что он в их дом ломился и еще два дома по ветру разметал. А были ли те домики? И почему только два, писали бы сразу — четыре. И это — свободная пресса?

Волк тоскливо посмотрел на восходящую луну и завыл.

Один день из жизни сказочного короля

Король был мрачен. Он стоял у окна, смотрел на падающий снег и думал о том, что во дворце стало ужасно тихо с тех пор, как Принц и Золушка уехали в свадебное путешествие. Вдруг в комнату вошел, даже вбежал Первый Министр:

— Ваше Величество, посол Тарабарского королевства аудиенции просит.

— Да что ему надо?

— Известно, что — Прумпурляндску волость требуют…

Король побрел за мантией. Гардеробной с недавних пор стала заведовать мачеха Золушки — да, да, ее так и не удалось выгнать из королевства.

Она всегда ворчала на короля: «Ходют и ходют!..», «У меня обед!», «По описи выдано: мантия — одна, шуба — одна, сдаете одну мантию, где шуба?» А шубу король пожаловал очередному витязю, случайно забредшему в это сказочное королевство. Витязь был странно одет, была у него при себе и тигровая шкура, но в шубе все-таки зимой удобнее, да и теплее.

Сидя на троне, король с тоской смотрел на посла, выписывающего ногами фортеля и приговаривающего: «Прумпурляндска волость, Прумпурляндска волость…»

— Шиш вам, а не Прумпурляндска волость, — вдруг с вызовом произнес король и вышел из тронного зала. Он хотел сказать что-нибудь покрепче, но в последний момент вспомнил, что это все-таки дипломатический прием.

Пыльная мантия давила на плечи. Король снял ее, отнес обратно в гардероб.

«Зачем им эта волость? — думал король. — Там ведь растительности нет, ископаемых нет, населена роботами».

Прумпурляндской волостью в королевстве называли завод, выпускающий все на свете: сапоги-скороходы, гусли-самогуды и прочую сказочную дребедень. Работали там роботы.

«Все, отрекусь от престола», — решил король. Он даже придумал начало прощальной речи: «Я устал, я ухожу». Дальше речь не клеилась.

Раздался телефонный звонок.

— С Новым годом! — загремел в трубке бас тарабарского короля.

— Взаимно, — механически ответил король.

— Приглашаю на Большой королевский бал в честь Нового года!

— А как же Прумпурляндска волость, которую вы требуете?

— Хм, — смущенно кашлянул тарабарский король. — Простите великодушно, но, понимаете, наш главный учитель танцев поспорил на ящик коньяка, что сможет сыграть посла. От великого ума, конечно. Что вы ответили ему?

— Шиш вам, а не Прумпурляндска волость.

— Ха-ха-ха-ха. Так ему и надо. Коньяк он выиграл, но я специальным королевским указом запретил ему употреблять спиртное до следующего Нового года… Так я высылаю личного Дракона?

И, знаете, настроение короля улучшилось, ведь он обожал балы, танцы, суету праздника. На балу он встретит старых сказочных друзей, поболтает с ними, скоро вернутся Принц и Золушка, скука короля пройдет, и все будет очень-очень хорошо, как всегда бывает в старых сказках.

Макс Дарк

Писатель

Им втихаря гордилось всё селенье.

Нет, в самом деле! Он чудак, вестимо,

Но шутка ли сказать — живой писатель!

На двести вёрст в округе нет такого!

Кто помоложе — те уже не вспомнят,

А старики расскажут вам охотно,

Как он в село к нам первый раз приехал —

Студент безусый в форменной тужурке,

Всё чиркая чегой-то поминутно

В изрядно пухлой книжке записной.

Как подшофе он вёл в трактире речи,

Что гению, мол, даже и не нужно

Кончать каких-то скучных академий,

Что истинный талант зерну подобен,

Которое взойдёт и всколосится

Без всякого влияния извне.

Гулял, шутил, записывал частушки,

В себя вбирал окрестные пейзажи,

А осенью домой уехал, в город,

С тем, чтоб весной вернувшись, огорошить

Селян словами: «Я останусь здесь».

У обчества избёнку прикупил

На выселках, кой-как её подправив,

И тихо-мирно зажил бобылём.

Шушукалися все спервоначалу:

«Блажит, мол, барин!» Опосля привыкли.

А лет спустя так несколько и вовсе

Нашли резон держать за своего.

К тому же был он прост, без фанаберий,

Здоровался приветливо со всеми,

Детишек местных грамоте учил,

Ходил босой, в холстине домотканой,

Жил с огорода, с удочкой сидел,

Бывало, что в лесу гулял с ружьишком,

Но, впрочем, никогда не приносил

Ни зверя, ни какой иной дичины.

«Я, — говорил он, — вегетарианец!».

Да нам-то что? Пущай хоть розенкрейцер,

Лишь был бы ты хороший человек.

Урядник с ним здоровкался за ручку.

Да что урядник? Земский представитель,

Когда бывал в селе у нас по делу,

То беспременно заходил к нему!

И шли они в трактир, где между прочих

Досужих разговоров о погоде,

Об обмолоте, яровых и зяби,

Да видов на осенний урожай

Звучало: «Нынче много щелкопёров…

А думать о судьбе литературы

Невместно им. Ах, где титаны духа?

Не тот писатель нынче. Зубоскальство

Да опрощенье нравов — их стезя…»

Тут наш герой, вздохнув, неторопливо

Под рюмочку мадеры говорил:

«Роман мой, к счастью, будет не таков.

Пожалуй, невелик он по объёму,

Но замысел велик и грандиозен,

А исполненье будет безупречно.

Всё будет в нём: страдающий герой

(семьёй не понятый, а обществом — тем паче),

Знакомства, расставанья, приключенья…

В дороге проведёт он жизнь свою,

Черпая опыт и душою зрея.

Финал трагичен будет, без сомненья

(коварство низкое свою сыграет роль).

И будет плакать горестно читатель,

Перелистнув последнюю страницу.

Всё к лучшему. Трагедия — не горе.

Она слезами возвышает душу!

А тот, в ком годы поселили мудрость,

узрит и тайный, высший смысл романа,

Поскольку текст мой в целях подцензурных

Эзоповым изложен языком.

Скажу без ложной скромности — роман сей

Библиотеку гения пополнит,

И будут в школах изучать его!»

Тут земский представитель с уваженьем

Ему тряс руку, громко восхищался,

Звал в гости и, махнувши половому,

Заказывал по рюмочке ещё.

А бывшие в трактире мужики,

При разговоре сём присутствуя невольно,

Потом своим рассказывали бабам,

Что наш-то — дел писательских мастак

И непременно всё село прославит!

Шли годы. Наш герой старел, вестимо,

Седою бородою обзавёлся,

И добрыми морщинками у глаз.

Всё реже появлялся он в трактире,

Но как зайдёт — рассказывал охотно,

Что движется роман. Узлы интриги

Плетутся, образуя вязь узора,

И близок, близок пасмурный финал.

С привычным уваженьем мужики

В ответ кивали, слушали с почтеньем,

И любопытство праздное смирив,

Сюжета изложенья не просили.

Вот как-то раз в средине октября

Вошёл он в зал, здороваясь со всеми,

Был весел, оживлён, глаза искрились.

Трактирщика позвав, дал два червонца,

Сказав: «Сегодня всех я угощаю!

Окончен труд мой. Завтра ж еду в город,

В издательство свезу роман. Ей-богу,

Как будто бы младенца отрываю

От сердца! Но читатель, верно, ждёт»

Все, кто сидел в трактире в этот вечер:

И староста, и батюшка наш сельский,

Приказчик из лабаза, и дьячок,

И прочие зашедшие крестьяне —

Все обступили нашего героя.

Заохав, мужики затомошились.

Кто хлопал по плечу, кто лез поздравить,

Кто кланялся, кто чокнуться спешил.

И в дружном хоре слышалось одно

Лишь пожеланье всяческой удачи!

Дьячок похмельный на восходе солнца

Спешил к заутрене. Дорога пролегала

Через околицу, попутно огибая

Избу героя нашего. Дьячок,

Движимый деревенским любопытством,

Взгляд бросил скрозь забор. И ахнув, замер.

Писатель, в городской костюм одетый,

Лежал на лавке, и глаза его

Незряче озирали небосклон.

Какую-то невзрачную тетрадку

К груди он прижимал как драгоценность.

«Ах, господи, ведь надо же ж такое, —

Вскричал дьячок, крестясь, и торопливо

Забормотал чуть слышно «Отче наш…»

Собрался звать людей, но любопытство

Внезапно всколыхнулось, как болото:

Роман, тот самый, притча во языцех,

Служивший часто темой разговоров,

Вот он, пред ним. Ну хоть одним глазком…

Дьячок, ладони вытерев об рясу,

Из мёртвых рук благоговейно вынул

Невзрачную тетрадь, где на обложке

Царило слово краткое «РОМАНЪ».

Раскрыл её, дрожа от нетерпенья.

Но почему… всего лишь две страницы?

Неистово дьячок перекрестился

И взглядом прикипел к последней строчке:

«…и тут лиса: „Ам!“ — съела Колобка».

Пирожки (сказочные)

учтя советы честертона

кащей за жизнь свою дрожа

заветную иголку прячет

в ежа

* * *

король по площади шёл голый

а люди ухом не вели

а что такого дело было

в мали

* * *

три дня в сортире белоснежка

принц не дождался и фьюить

а яблочко то надо было

помыть

* * *

дверь шкафа распахнувши дети

хотели в нарнию пройти

но там был незнакомый дядя

и почему то без штанов

* * *

руслан слыхал что всё колдунство

у черномора в бороде

кто ж режет бороду в полёте

тем более вися на ней

* * *

гулял по табакерке миша

и с механизмом говорил

не надо в табакерке нюхать

тот странный белый порошок

* * *

на дне соломинка и лапоть

над ними лишь речная ширь

а брать не надо было лишний

пузырь

* * *

ивана кормят парят в баньке

когда ж из уст бабы яги

намёк я в девках засиделась

беги

* * *

к моменту свадьбы с дивным эльфом

дюймовочка была вдовой

в кротовьей шубке щеголяла

и с жабом всё не просто так

* * *

летучего голландца встретив

в открытом море корабли

уже не мечутся в испуге

а семафорят есть ли чё

* * *

у мальчик-с-пальчика конечно

он тоже маленький весьма

но всё в сравненье познаётся

в процентах взять так ого-го

* * *

наф наф энд братья полагали

что их спасёт кирпичный дом

увы у волка перфоратор

и лом

Пирожки (колобковые)

старуха злобно бормотала

у нас хоть шаром покати

старик воскликнул так и делай

так появился колобок

* * *

в престижном конкурсе вокала

наш колобок взял первый приз

не потому что пел красиво

а потому что всех достал

* * *

лисица в колобка влюбилась

и пригласила в ресторан

но строгий метрдотель заметил

мол со своей едой нельзя

* * *

когда морозной зимней ночью

в дверь постучится мёрзлый хлеб

психушку вызывать не надо

то нагулялся колобок

* * *

ушёл от зайца от медведя

от волка даже от лисы

но тут проверка документов

а регистрации то нет

* * *

а колобок перед свиданьем

идёт в знакомый магазин

и щедро пудрится корицей

и тыкает в себя изюм

* * *

зачем ты смотришь на дорогу

и голос пробуешь зачем

вставай закрой окно старуха

весну почуял колобок

* * *

я в детстве склонен был к раздумьям

и нерешаем был вопрос

вот хлеб пусть мыслящий допустим

но чем он чёрт возьми поёт

* * *

и сердцем очерствев и телом

он молча бродит по лесам

и ржёт что волки и медведи

ломают зубы об него

* * *

неужто ты вернулся сын мой

зарежу в честь твою тельца

ешь пей и отдохни с дороги

но утром колобок ушёл

* * *

приносят колобку повестку

на вас подали звери в суд

и компенсации желают

своих обманутых надежд

* * *

ушёл от волка и медведя

но тут попался егерям

и был употреблён под водку

хотя пытался что то петь

* * *

вернулся колобок а хату

враги спалили дед погиб

и вот стекались партизаны

под знамя батьки колобка

* * *

придя на матч герой наш чёрствый

собою подменяет мяч

и футболист чужой команды

лежит со сломанной ногой

* * *

ты возлюбил чужбину сын мой

забыл семью и отчий дом

не колобок ты нам отныне

прочь сгинь проклятый круассан

* * *

где колобка искать отныне

в лесу иль в лесополосе

тут слышится утробный голос

в лисе

* * *

у колобка две ипостаси

в одной он добр и шаром зрим

а вот в другой он злой и плоский

как блин

Мерзкий утёнок. Синопсис

В пятницу вечером, тринадцатого числа, на берегу очистного отстойника городской канализации рождается гадкий утёнок. Для тех, кто не понял, повторяю — очень гадкий. Прямо скажем — омерзительный. Едва вылупившись, он сбрасывает в ядовитые воды отстойника лежащие в гнезде братские и сестринские яйца, дабы избавиться от будущих конкурентов. Искать маму он даже не пытается, прекрасно отдавая себе отчёт в том, что кладку она снесла по пьяни и своего родного утёнка в упор не признает.

Утёнок начинает жизнь городского маргинала низшей касты. Ночует он под трубой теплоцентрали, время от времени пробует петь в подземном переходе жалостливые песни. Поёт он так же отвратительно, как выглядит, поэтому утёнка, как правило, бьют. Питается он на помойках, естественно, время от времени вступая в ожесточённые схватки с бандами подвальных крыс (из которых обычно выходит победителем) и стаями бродячих котов (из которых обычно уползает побеждённым). Один из котов, одноухий полосатый здоровяк, достаёт утёнка особенно сильно. Начитавшись комиксов, утёнок изготавливает ловушку на основе жвачки и капронового шнура, отлавливает одноухого кота и своим плоским клювом живьём выгрызает ему печень, после чего отдаёт остатки крысам.

Как-то в зоопарке (шарясь в помойке, естественно) он видит Царевну-Лебедь, лебедиху невероятной красоты, с оперением оттенка платиновой блондинки. Разумеется, утёнок даже помыслить не может о взаимности, сознавая разницу в их статусе. Небесный образ Царевны-Лебеди мог бы взрастить в душе гадкого утёнка росток любви и благодати, но случайно он видит, как его возлюбленная всего за полкило спелого манго приходит ночью в вольер к старому толстому индюку. Это потрясение окончательно приводит гадкого утёнка на Тёмную Сторону.

Поставив в душе крест на понятиях совести и морали, гадкий утёнок начинает чувствовать себя лучше. Он подминает под себя район трущоб, обкладывая крыс ежемесячной данью. Местные коты ходят теперь только на полусогнутых. Кроме того, он крышует ларёк с птичьим кормом, так что утёнок больше не голодает. Время от времени он слышит в голове Голос, шепчущий ему: «Скоро! Скоро твоё время придёт!»

Гадкому утёнку исполняется год. Он чего-то ждёт от этой даты. В полночь, тринадцатого числа (к сожалению, не в пятницу) утёнок приходит на берег канализационного отстойника, на то самое место, где он появился на свет. Звёзды на небе причудливо складываются в неприличную фигуру, в развалинах близлежащего заводика неожиданно сама по себе взрёвывает давно сошедшая с ума противопожарная сирена, и налетевший порыв ледяного ветра сдёргивает вуаль туч с туберкулёзного лика луны.

Гадкий утёнок в робкой надежде смотрит в воды отстойника на своё отражение и видит, что вопреки всему он превратился не в гадкого лебедя, а просто в невероятно гадкого. Препаскудного и отвратительного. Голос в его голове демонически хохочет. Запрокинув голову на кривоватой шее, бывший утёнок присоединяется к этому безумному смеху. Луна, развалины заводика и весь район трущоб содрогаются в ожидании чего-то очень плохого.

Отсмеявшись, гадкий лебедь понимает, что с этим миром что-то не так, и решает ему мстить. Всему миру, в смысле. С этой целью он сам делает себе кухонным ножом пластическую операцию, маскируясь под говорящего попугая, и втирается в доверие к боссу секретной лаборатории, разрабатывающей новейшее астрально-сейсмическое оружие, работающее на торсионных полях.

Купившись на образную речь якобы попугая, босс приносит его к себе домой. По ночам гадкий лебедь выбирается из клетки и читает околонаучную литературу из шкафа, научную литературу из тумбочки и секретные файлы из компа. Спустя пару месяцев он разбирается в проблеме лучше самых крутых профессоров и потихоньку намечает внести изменения в макет проекта. Узнав, что пробные испытания назначены на завтра, ночью лебедь пробирается к компу и своими корявыми перепончатыми лапками перепечатывает данные таким образом, чтобы во время эксперимента начавшаяся реакция уничтожила весь мир. После чего закрывает файл, злорадно хихикает, стараясь не разбудить босса, и замирает на подоконнике в неподвижности, злобно зыркая глазками в последний, как он считает, рассвет…

Утром в подземном бункере царит оживление. Деловито снуют сотрудники в белых халатах. Стрелка часов приближается к полудню. Босс протягивает руку, собираясь нажать главную кнопку, не зная, что тем самым подписывает человечеству смертный приговор…

Тут появляется Стивен Сигал или Брюс Уиллис, я ещё не решил.

Про Чёрную Курицу. Синопсис

В элитном интернате учится скромный, ничем не примечательный мальчик Алёша. И вот как-то, обожравшись ночью под одеялом несвежих устриц, он видит очень неприятный сон.

Ему снится говорящая чёрная курица. Курица немного необычна. Глаза у неё багровые без зрачков, а из клюва время от времени высовывается тонкий раздвоенный язык. Наличие мелких зубов в клюве тоже не придаёт куриной улыбке привлекательности.

Впрочем, разговор у курицы вежливый и чётко по делу. Она предлагает Алёше время от времени выполнять некие мелкие поручения подземного мира. Например, положить трефовый туз под алтарь в школьной часовне. Или сорвать ночью стебель крапивы и нарисовать им в воздухе пентаграмму. Взамен чёрная курица обещает Алёше стопроцентную сдачу ЕГЭ, выпускной аттестат с отличием и сверхспособности. Единственное условие — полная тайна сделки. Алёша соглашается.

Наутро он помнит сон во всех подробностях. Более того, после первого же урока он с удивлением обнаруживает, что способен повторить лекцию учителя слово в слово. Алёша понимает, что заключённая во сне сделка вступила в силу, и его это вполне устраивает.

Через месяц Алёша становится круглым отличником по всем предметам. Более того, некоторые способности к ясновидению позволяют ему собрать кое-какой компромат на сверстников и учителей. Пользуясь полученными сведениями, Алёша нещадно шантажирует свои жертвы, стремясь сделать своё пребывание в интернате как можно более комфортным. Сверстники ежедневно кормят его пирожными, а учителя вынуждены по вечерам читать ему вслух французские порножурналы.

Представители подземного мира беспокоят Алёшу не очень часто. Как правило — раз в месяц, в новолуние. Поручения их по-прежнему мелочны и кажутся Алёше полнейшим бредом. Тем не менее, он всегда тщательно их выполняет.

***

Приблизительно в это же время в районе Северных Пиренеев приземляется космический корабль. Группа инопланетных захватчиков оборудует в небольшой пещере тщательно замаскированный бункер, и приступает к изучению земной цивилизации. Планы их коварны и бесчеловечны.

***

Тем временем Алёшиными способностями заинтересовывается Третье отделение. Воспользовавшись кстати подвернувшимися школьными вакациями, Алёшу тайно увозят в Петербург, где его допрашивает лично граф Бенкендорф. Не выдержав давления профессионалов, Алёша закладывает всех и вся, после чего все его способности пропадают. Кроме того, над Алёшей по приказу Бенкендорфа совершают обряд экзорцизма.

По возвращении в интернат Алёша становится изгоем. Его в открытую называют стукачом и всячески чморят. Успеваемость его за месяц скатывается к нулю, и Алёшу с позором исключают из интерната.

С ближайшей станции Алёша посылает родителям телеграмму. Прожив пару дней на вокзале и не получив ответа, он ворует у пьяного купца бумажник и покупает билет на поезд. Приехав домой, он с ужасом узнаёт, что месяц назад его родители погибли при загадочных обстоятельствах, а поместье и состояние завещано какому-то благотворительному фонду. Представители фонда ласковым пинком вышвыривают Алёшу на улицу.

Через месяц мальчик убеждается, что на его ауре лежит что-то вроде печати Каина. Он пытается наняться батраком, прибиться к труппе бродячих скоморохов, пробует войти в круг низшего городского криминала. Бесполезно. С ним никто не хочет иметь дела. Даже бомжи под мостом не пускают его в свою компанию.

И вот Алёша бредёт по стране, ночуя в стогах сена и иногда воруя на вокзалах пирожки…

***

Не теряя ни минуты, резидентура инопланетных пришельцев подготавливает план развертывания на Земле большой войны в целях ослабления человечества. В качестве одушевлённого проводника своей деятельности они выбирают скромного корсиканского мальчика по фамилии Буонапарте. Загипнотизированному юному Наполеону в гипофиз подсаживается специальный мозговой слизень, и инопланетный организм начинает свою зловещую деятельность.

***

Спустя полгода, скитаясь в глухих брянских лесах, Алёша встречает убежавшую из зоопарка панду. Он хочет её съесть, но панда оказывается выпускником Шаолиня. Через несколько часов очухавшийся Алёша, потирая синяки, рассказывает панде историю своей жизни. Панда проникается сочувствием, объявляет Алёшу своим преемником и начинает учить его кунг-фу.

Алёша через пять лет становится уже великим мастером. Но, к сожалению, до истинного просветления ему далеко. Больше всего на свете он мечтает поквитаться со всеми своими врагами, которых за его голодное детство скопилось о-о-о-очень много… Панда, учитель Алёши, очень огорчён такой упёртостью своего ученика, но, увы, буддийские проповеди на Алёшу не действуют. Тогда учитель решается на последний шаг. На глазах у Алёши он бросается в пропасть и расшибается в неаппетитную лепёшку, надеясь этим растормошить у любимого ученика чакру милосердия.

Алёша потрясён. Он проводит ночь в глубокой медитации, которая плавно переходит в осознанное сновидение. Внезапно в это сновидение вновь приходит та самая чёрная курица. Алёша хочет попросить прощения, но курица его не слушает. Она произносит несколько слов на Чёрном наречии и выклёвывает Алёше глаз.

Утром Алёша, кое-как сделав себе повязку, отправляется в дорогу. Через месяц он приходит в скит святого старца Онисима и исповедуется ему во всём. Старец благословляет Алёшу, отпускает ему грехи и даёт ему новое имя. Отныне Алёшу зовут Михаилом и никак иначе. С новым именем духовно обновлённый юноша отправляется в мир.

***

Полководческий гений Наполеона, тщательно пестуемый и направляемый инопланетными резидентами, наконец проявляет себя. Корсиканец начинает свою победоносную карьеру. Проходит много лет. До поры до времени ему сопутствует удача. Но его инопланетные хозяева недовольны. В целях форсирования глобальной мировой войны они внушают Наполеону мысль о походе в Россию. В этом они совершают крупнейшую ошибку.

Едва оказавшись в пределах России, Бонапарт чувствует духовное сопротивление гигантской мощи. Однажды во сне он видит своего противника.

Это одноглазый ангел с огненным мечом, одетый в мундир фельдмаршала.

Да. Бывшего мальчика Алёшу, столь много испытавшего в юности, нынче все знают, как Михаила Илларионовича Кутузова. Используя астральное кунг-фу, Кутузов наносит Наполеону сокрушительное поражение под Бородином. Инопланетные хозяева Наполеона в панике и задействуют все ресурсы своей зловещей техники, чтобы помочь своему ставленнику победить. Наполеону удаётся даже войти в Москву. Но в следующую же после пожара Москвы ночь Кутузов посылает своё ментальное тело на поиски истинных врагов. Он с лёгкостью обнаруживает базу проклятых инопланетян и, призвав на помощь дух своего учителя-панды, заливает её кипящей лавой. Зелёненькие космические захватчики погибают в пламени, не успев отправить на свою родную планету даже последнего годового отчёта. Лишённый поддержки инопланетян Бонапарт совершает одну ошибку за другой, что логичным образом приводит его на остров Святой Елены…

Эпилог

Когда Кутузов находился при смерти, он снова увидел чёрную курицу. В этот раз она не стала даже приближаться к нему. Она лишь долго смотрела на умирающего фельдмаршала, а потом вспорхнула к небу. Но из крыла у неё выпало чёрное перо…

Которое спустя много-много лет подобрал некий сэр Макс. С тех пор его творчество приобрело слегка патологоанатомический оттенок…

В лавке Шляпника

Алиса подошла к странному домику в форме приплюснутого котелка, вывеска на двери которого гласила:

«Безумный Шляпник. Шляпы — с 10—00 до 17—00, безумство — круглосуточно»

Алиса робко потянула шнурок звонка. Дверь распахнулась мгновенно, словно ожидающий за ней сидел в засаде уже трое суток.

— Привет!!! — радостно завопил тот, кто прятался за дверью.

— Здравствуйте! — сказала Алиса. — Вы торгуете шляпами?

— Как вы думаете, девочка, — спросил Безумный Шляпник (а в дверях стоял именно он), — если на моей вывеске написано «Шляпы», чем я ещё, по-вашему, могу торговать? Полосатыми енотовидными цыплятами? Семиногими деревянными сковородками? Огрызками розовых блестящих траурных лент? Разумеется, я торгую шляпами. Безумными, само собой.

— Мне нужна шляпка, — сказала Алиса. — Пожалуйста, — вежливо добавила она.

— Об чём речь! — завопил Безумный Шляпник, подхватывая Алису под локоть и увлекая её вглубь лавки. — Вот, пожалуйста! Вершина новой модной коллекции, совершенно не носящаяся в данном сезоне! Самая безумная из безумных шляпок!

Алиса критически оглядела предложенный ей головной убор. Расцветка в ярко-красно-зелёную клетку с вкраплениями фосфоресцирующих жёлтых пятен вызывала сильные опасения в здравом уме дизайнера.

— Действительно, вполне Безумная Шляпка, — вежливо согласилась Алиса. — А почему она так называется?

— Странный вопрос, — удивился Шляпник. — Потому что точно такую же шляпку носит Королева.

— И какая связь? — спросила Алиса.

Шляпник начал терпеливо объяснять:

— Королева, купив эту шляпку, издала указ. Если кто-то покажется в такой же шляпке — ему отрубят голову. Нет головы — нет ума. Поэтому шляпка и называется Безумной. Логично?

— Логично, — согласилась Алиса. Покупать шляпку ей совершенно расхотелось. — А можно примерить у вас что-нибудь другое? Берет, например.

Безумный Шляпник строго погрозил Алисе пальцем:

— Ни в коем случае! — заявил он. — Вы же девочка! Мальчику я, разумеется, предложил бы берет. А вам рекомендую выбрать себе беретту. Прошу вас — Mini Pistols, 90-TWO, M9A1. Какая вам по руке?

С этими словами Безумный Шляпник начал выкладывать на прилавок перед Алисой пистолеты.

При виде хищно смотрящих на неё стволов Алиса отшатнулась.

— Нет-нет, — сказала она. — Я передумала. Мне не нужен берет… беретта. Могу я посмотреть панаму?

— Можете, — легко согласился Безумный Шляпник. — Одну секунду. Смотрите.

С этими словами Шляпник расстелил на прилавке огромную карту Центральной Америки.

— На сколько дней едете? — продолжал Шляпник. — Отель желаете в первой линии или как? Трансфер заказывать будем?

Алиса из вежливости посмотрела несколько минут на географическую карту Панамы, потом решительно скатала её в рулон, сунула рулон Шляпнику и продолжила вопросы.

— Пилотка?

Шляпник захлопал в ладоши.

— Мадмуазель!!! Моё вам почтение!!! В столь юном возрасте увлекаться воздухоплаванием — это прекрасно! Сейчас несу!!!

Через мгновение Шляпник появился из чулана, торжественно держа в руках кожаный полётный шлем с непременными очками-консервами.

— Вот-с, изволите ли видеть, — приговаривал он, пытаясь напялить шлем на уворачивающуюся Алису. — Именно это и носят настоящие пилоты! Ну, в вашем случае — настоящие пилотки!

Алиса кое-как содрала с головы надетый ей задом наперёд шлем, швырнула его в угол, отдышалась и продолжила:

— Хорошо. Перейдём к экзотике. Какая-нибудь несчастная тюбетейка у вас найдётся?

Шляпник изумился:

— Я не торгую птицами, девочка! Тем более несчастными!

У Алисы давно уже голова шла кругом.

— Причём здесь птицы? — вяло спросила она.

— Ну вы только вслушайтесь! — завопил Безумный Шляпник. — Канарейка, соловейка, тюбетейка… Разумеется, тюбетейка — это маленькая яркая птичка, которая на заре радостно порхает в саду, склёвывая самые вкусные ягоды, а потом, прячась на высоком дереве, щебечет, как… как… ну, как дура, короче. Канарей, канарей, пташе-е-ечка! Соловеечка жалобно па-а-аёт! Эх, раз, два, горе не беда-а-а! Тюбетеечка жа-а-а-алобно па-а-а-ёт!!!

Вокальные упражнения Безумного Шляпника более всего походили на обиженный брачный крик месопотамского слонопотама, которого гигантский муравей-клыкастик укусил в самое любимое слонопотамское место. Мысли Алисы резко захотели свернуться восьмёркой, а уши — в трубочку.