Бесплатный фрагмент - Золотой век князя Ярослава

Любовь Сушко

Золотой век Ярослава

Цикл Князья и воины

ПРЕРВАННЫЙ ДИАЛОГ МСТИСЛАВ КРАСИВЫЙ-ЯРОСЛАВ МУДРЫЙ

Люцифер подарил мне шестого коня,

И отчаянье — было названье ему.

Н. Гумилёв.

ВСТУПЛЕНИЕ

Человек рождается, живет и умирает. Все просто и все неизменно. Не если ты был рожден князем, если ты должен совершать великие дела, тогда в жизни могут происходить многие невероятные вещи.

Они живут коротко, но ярко. Властелины вообще редко надолго задерживаются в нашем мире. Они уходят молодыми и прекрасными.

Уходит русский князь, остаются легенды, былины, сказания о тех днях и подвигах, которые освещают его жизнь. И снова в памяти нашей проносится он на белом коне своем, поднимая своих воинов в сражения, а после битв жестоких во главе пира праздновали победы. И тот, кого именовали князем, был молод, весел и удал. И в памяти нашей навсегда таким и останется.

Невозможно себе представить старым и немощным сына Владимира, брата великого киевского князя Ярослава Мудрого, князя Мстислава, который не случайно был прозван в народе Красивым. Как будет завидовать его молодости и красоте, любви к нему народа своего старец Ярослав, намного и надолго его переживший. Но в книге судеб ничего нельзя переменить. И только усмехнулся бес в тот роковой день, когда навсегда покинул Мстислав Красивый этот мир. И странным эхом со всех сторон отзовутся возгласы славянских дев, и плач их понесется по землям русским. Жаль, когда уходят старики, но их жизнь прожита до конца. А если молодой да удалой умирает внезапно, как такое объяснить? Но как философски говорит бес, для всего отведен свой час, а остается только память, о том, что было и чего уже не вернешь никогда. Он помнил лица всех князей. Они стояли перед глазами его, стоило только оживить память. О каждом он мог поведать миру историю — Житие от беса, лукавое и коварное, может быть фантастичное, но когда очередь дошла до Мстислава Красивого, он долго и упорно молчал. Казалось, он вовсе не помнил о ней. Но он прекрасно помнил, но долгое время он ничего не хотел говорить. Он не любил этого князя, но понимал, что рано или поздно придется миру о нем поведать.

ЧАСТЬ 1 ВОСКРЕСШАЯ ЛЕГЕНДА

ГЛАВА 1 ВОСКРЕСЕНИЕ

Прекрасны горы и таинственны ущелья в этом дивном крае. И с особенным удовольствием путешествовал здесь молодой князь Ростислав, получивший в наследство земли Тмутаракани. Все ему здесь любо и дорого было, и не знал он, как благодарить небеса за такой неожиданный дар. Младший в роду, он и не наделся на то, что сможет покняжить да порадоваться красотой земель славянских. Большим было княжеское семейство, и знал он, что, скорее всего никакого удела ему не достанется в наследство. Но никто не может предсказать с кем, когда и что случается. Конечно, нехорошо радоваться чужому горю. Но если после всего случившегося для тебя все так замечательно складывается, то почему бы и не порадоваться?

Он не Святополк Окаянный, никому не только не причинял, но даже и не желал он зла, а раз так получилось, то ничего с этим не поделаешь. И если он решил к себе Мстислава призвать, а ему удел выделить, пусть все так и будет. И хорошо, что это далеко от столицы со всеми ее пирами и распрями, которые вспыхивают от одной искры: косого взгляда или нечаянно оброненного слова, неправильно понятого обидчивыми собратьями на пиру княжеском, когда уже выпито так много, и все сказано да спето.

А в этих владениях можно себя чувствовать свободным и от любви их странной, и от ненависти лютой. А вокруг такая красота и тишина. Что взора не оторвешь, и в тесные дворцовые стены возвращаться совсем не хочется.

Пока на радостях даже дружины своей не хотелось князю в сражения отправлять. Пусть на землях этих в бытность его здесь мир воцарится вечный. Ничего и ни с кем делить он не собирался.

Вместе с дружинниками своими заехал князь Ростислав в один из поселков — увидеть людей своих и себя показать. И удивило его здесь только одно единственное. Как-то странно люди к нему относились, смотрели на него, не скрывая удивления, говорили полушепотом, почти ничего не мог понять он из сказанного, словно на чужом наречии общались они, словно черт сам. А не молодой да пригожий князь перед ними появился. И тем более странно было это, что не могли они еще не бояться его, не сердиться на него. Еще когда в детстве с отцом приезжал он сюда, то помнил, как приветливы и дружелюбны они казались ему, и отец их все время хвалил. И теперь, казалось ему, что каким-то призраком бестелесным он был на самом деле.

Невольно стал расспрашивать их князь и хотел узнать он, что же такое с ними могло случиться за это время. Но узнав о расспросах, совсем замолчали они, слонов все одновременно онемели. Так ничего и не добился князь от подданных своих и отправился дальше. Только вместо беззаботной радости он стал ощущать теперь смутную тревогу и ничего понять не мог. Но рано или поздно тайное становится явным — так про себя он рассудил. Ему не хотелось даже думать о том, что все может завершиться каким- то печальным происшествием. Но тайна эта раскрыта была даже раньше, чем он предполагал с самого начала. Еще по дороге неожиданного нагнал его всадник, и слуги княжеские стали расспрашивать его о том, что могло приключиться, что за тайна перепугала так людей в селении, которое они только что проехали. Долго молчал он, словно взвешивая, чем это для него самого закончиться может. А потом, испугавшись, что будет наказан за упрямство молодым князем, говорил, что сам он не видел, но многие говорят, что воскрес князь их любимый Мстислав Красивый. Будто бы он их владения объезжает и смотрит, как они без него живут и все ли у них в порядке. Только странно переменился он, раньше добрый да приветливый был, а теперь злой да придирчивый стал. И не сразу догадался Ростислав, что это в нем они узнали воскресшего своего князя.

Но чем же он похож на Мстислава, ведь они даже не близкие родичи, хотя все князья — братья, но не верил он в то, что его с Мстиславом перепутать они могли. Это кто-то из завистников его и врагов такую чертовщину и сотворил, и чувствовал он, что еще долго придется ему расхлебывать эту странную кашу.

Но он думал о том, что до следующего селения глупые слухи не дошли, и они не станут шарахаться от него в разные стороны. А парня он назад отправил и приказал рассказать о том, что он — их новый князь Ростислав, а Мстислав не воскресал, мертвые прахом становятся, только в памяти их и можно оживить. Мертв он и похоронен Ярославом Киевским в Софийском соборе, где и для себя самого великий князь место приготовил, и не должны они тревожить прах его, как бы им этого не хотелось.

Еще ярче и красивее показалась вечная природа вокруг, но после того, как растворился за перекрестком неведомый парень, ехали они молча, и никто слова не проронил о том, что узнали они. Дурное предчувствие было в душе у юноши, он знал, что этим история не закончится. Она будет продолжаться, немного угасая, как огонь в костре, и вспыхивать снова.

№№№№

Почти то же повторилось и в соседнем поселке, только на этот раз ничего таинственного в поведении их для него больше не было. И он не скрывал своего раздражения. Но ведь гонец, ими отправленный поехал в другую сторону, он никак не смог бы их опередить, как бы не старался.

Они выходили из своих домов, чтобы на князя взглянуть, молчаливо, тайком крестились, будто бы видели Князя Тьмы, а не живого человека, и не знали, радоваться или печалиться, коли, довелось им с ним столкнуться средь бела дня и всем его приход видеть.

Они спрашивали тихо друг друга, отчего сам князь так угрюм, и невольно в душах усиливалось чувство страха. Так чудесно начинавшийся день, должен был завершиться его гневом нешуточным. Как не стремился он сдерживать себя, но ничего не могло его успокоить, он еще не особенно умел владеть собой.

Он не стал угощаться здесь, чем удивил всех подопечных своих. И помчался дальше. В город вернулись они уже под вечер, хотя кто-то из свиты предложил переночевать по дороге, но Ростислав наотрез отказался. Стоило только дивиться тому, как изменилось за это время его настроение. Надо сказать, что в облике воскресшего князя ощущал он себя неуверенно, и скверно было на душе. И одолевали ее странные предчувствия. А что если и на самом деле душа умершего князя, которого здесь так любили, вселилась в него? Не могут же обманываться все сразу. Есть же в этом какая-то чертовщина.

Чертовщина… и в самом деле была. Это развлекало Мефи.

В свое время он ненавидел Мстислава. Новый князь не вызывал у него таких сильных чувств. Узнав, что тот отправляется осмотреть свои владения, он и решил немного поразвлечься. И поднялась тень Мстислава., соединилась она с телом Ростислава. Никто бы не смог, кроме него самого понять, как все это произошло, а он никому рассказывать о том не собирался. Только у всех кто видел нового князя, и хорошо знал Мстислава, не возникало сомнений, что они видят воскресшим прежнего властелина. И возникло чувство, что спасся он каким-то чудом, укрывался до поры до времени, а нынче и объявился снова. И облетели они все владения, быстрее птицы любой, и странный ропот этот даже до стольного града и до князя Ярослава дошел, который пока на это никакого внимания не обращал — мало ли что они там придумать могут — дай им только волю вольную. А всем подданным Мстислава так хотелось верить в то, что он вернулся, что разубедить их в том невозможно было.

О чувствах и положении Ростислава бес не волновался, а позабавиться да над людьми поиздеваться был рад — скучные они все какие-то становились, хотели невозможного, ждали невероятного. И оставшись в одиночестве с кубком доброго вина в новом дворце своем, размышлял Ростислав, что не будет ему сна и покоя до тех пор, пока не выяснит он все до конца. И тогда первым делом решил он отправиться к Ярославу в Киев. Пусть он или волхвы его объяснят, что же происходит здесь и чего ему следует ждать в дальнейшем. Может он и на самом деле на Мстислава так похож, что отличить его невозможно. Но если это так, тогда вообще путаница может начаться невероятная. И он не собирался чужую роль играть и чужую жизнь проживать, не в его это было правилах. Как странно сознавать, что тебя совсем за другого принимают.

И только в глубине души сознавал Ростислав, что никогда он не дотянется до той вершины, на которой для них оказался Мстислав, так стремительно туда взлетев — это и пугало его больше всего на свете.

ГЛАВА 2 НЕОЖИДАННАЯ ВСТРЕЧА

В жизни всегда беда рядом с радостью ходит, а огорчения счастливые минуты меняют. Князь должен был закалиться после всего, что с ним приключилось. Но познал он, что княжеский плащ, это не только радость и честь, но и переживания, суета и странные совпадения.

Пока собирался князь в Киев отправиться. Он узнал о том, что Ярослав, всегда легкий на подъем, и сам мимо его земель проезжает. И они вскоре встретились на порубежье. Только не знал Ростислав, радоваться ему или печалиться оттого, что великий князь, словно услышав зов его, сам к нему и пожаловал. Может быть, он и разрешит его сомнения. А может просто посмеяться над ним захочет и запутает все еще сильнее. Почему он должен помогать ему разбираться в том, что происходит в этом мире?

Но напрасно опасался Ростислав, Ярослав встретил его радушно и даже ласково. Он стал его внимательно расспрашивать о том, что так тревожит князя. Странный рассказ слушал он, молча и внимательно, и вовсе насмехаться не собирался. И до самого конца, пока говорил князь, был он серьезен и задумчив, словно о чем-то подобном тоже знал, но пока таил молчание. Это же заметил и князь Ростислав, и понял он, что не ошибся и существует какая-то тайна. И понимал он другое, если сам князь сказать ничего не хочет, спрашивать его бесполезно.

Ярослав и на самом деле не собирался говорить ничего о своем прошлом, и уж тем более о бесе. А он сразу догадался, что это его проделки. Он пытался только понять, что будет дальше, и что тот задумал.

№№№№

Ростислав вышел на несколько минут, чтобы отдать какие-то распоряжения своим людям, а может быть, просто хотел перевести дыхание, в те минуты бес и появился. Ярослав подступился к нему.

— Ты слышал все, что он говорил, я не буду тебе этого пересказывать. И конечно ни о чем понятия не имеешь, — усмехнулся великий князь.

— Ну почему же, кто еще такое мог придумать? — самодовольно спросил он, странно гордившийся собственными делишками.

В чем он был уверен и прав — будь Ярослав и трижды великим князем, ничего бы он с ним поделать не смог, как ни старался.

— Но это жестоко, устроить такое тому, кто только первые шаги по этой земле делает… — недоумевал великий князь. Хотя не о Ростиславе он думал в те минуты, все самое неприятное для него было связанно с именем Мстислава. Бес упорно ворошил память о том, кто, как он мог надеяться, покинул их навсегда.

— А мне какая разница, что хочу, то и творю, — самодовольно заявил он, — и это тоже было сущей правдой. Впрочем, через минуту запал его пропал. Он знал, что иногда это может закончиться крахом. Даже не сильные князья бунтовали, а бросать Великого князя ему совсем не хотелось, он столько растил его, столько с ним в свое время возился, что погубить собственное детище было бы верхом глупости, на которую он никогда не решился бы.

— Ладно, — делая вид, что примирился, произнес бес. Он был страшно горд из-за собственного благородства. — Не стоит об этом больше, я пока умерю свой пыл, только из любви к тебе.

Последняя фраза прозвучала довольно фальшиво, но может быть, именно этого он и добивался в своем монологе, понять всех его ходов и интонаций не мог бы даже великий князь, с его легкой руки прослывший мудрым.

— Что значит пока? — поинтересовался Ярослав, он привык видеть в каждом его слове подвох.

— А то и значит, что я не собирался все дни свои бесконечный в скуке и благочестие коротать, если захочется порезвиться и будет подходящий случай, я непременно это сделаю, — как ни в чем не бывало, заявил он.

Ярослава всегда возмущало его нахальство. Но бороться с ним не только бесполезно, а даже вредно — себе же хуже и сделаешь. Когда вернулся Ростислав, он застал великого князя погруженным в думы.

— Не переживай, и не обращай на это внимание, со временем все утрясется. Начинать всегда трудно. Чего только не случается. Я помню. Все хорошо помню. Тебе, по крайней мере, против братьев своих идти не надо.

То ли бес решил помочь Ярославу и колдунуть немного, то ли он сам обладал даром внушения, но Ростислав перестал думать о том, что случилось. Может, он просто устал от таких потрясений.

— Он умен, красив и добр был, — неожиданно заговорил Ярослав о брате, потому что с ним, а не со Святополком сравнивают, — и даже мой нрав примирить умел. Я до сих пор понять не могу, почему он так рано ушел, таких людей мало на свете белом, а среди князей почти и не встречается. Недаром любили его люди, не каждому такой князь достается. Странными казались воспоминания в тот вечер в чужой стороне, рядом с мальчишкой. Но не мог сдержать своих чувств великий князь, как ни старался.

— Они не случайно хотят его воскрешения, и в тебе свои мечтания дерзкие воплотить собираются. Тебе труднее будет, чем многим. По чистоте души и доброте я с ним никогда уравняться не мог.

Ярослав замолчал. Даже для него самого это было странное признание. Но может быть назло бесу, или из каких-то иных побуждений, он должен был сказать об этом

— А ведь ты не слишком его любил, — тихо заметил Ростислав, сам удивляясь своей безрассудной дерзости.

И снова пришел в ярость Ярослав, а сдержался он только потому, что знал, что бес вложил в его уста эти слова.

— Не любил, слишком много шуму от него было, и Мудрым он меня в насмешку да шуту называл, а мне пришлось сделаться таковым, потому что не мог я не ответить ему на дерзость его невероятную. Не мог и не хотел мириться.

И странная боль пронзила его сознание в тот самый миг. Он неожиданно замолчал, оборвав разговор на середине и сетуя на то, что и без того сказал слишком много. Ростислав тоже молчал. Все с появлением великого князя не прояснилось, а запуталось еще сильнее. Он верил Ярославу, тем более тот говорил не особенно приятные вещи. Но после этих слов, коли великий князь признает, что так и не дотянулся до брата своего, его положение и вовсе было безнадежным, и он знал, что вся его жизнь в диком этом соперничестве бесполезном и пройдет, а ему такого вовсе не хотелось.

Уже по дороге в гридю вспомнил все слова великого князя Ростислав, и удивился услышанному еще сильнее. Будь он на месте Ярослава, никогда не признался бы в подобном. Но кроме людей, существует еще какая — то сила. Которая и заставляет признаваться в том, что никогда сам человек ни ха что не сказал бы, и хорошо, если бы она пореже на него обращала свой взор, ему хотелось быть хозяином своим словам и поступкам.

ГЛАВА 3 ТЕНЬ КНЯЗЯ

Чудеса на самом деле прекратились, и можно было князю немного передохнуть. На следующий вечер, когда Ростислав с приближенными своими только поднимался после пира и направлялся в свои покои, показалось ему, как только он вошел туда, что в комнате кто-то находится. Он решил, что ему не дают покоя волнения последних дней, и он не сможет уже жить и в дальнейшем без странных случаев таких. Но сколько не убеждал он себя, ощущение не исчезало. И тогда он оглянулся по сторонам. Нет, в комнате явно был кто-то еще. Но сколько не стремился, никого он больше не увидел там. И вдруг зазвучал голос где-то рядом:

— Не торопись, князь, наливай кубки и садись рядом.

Все было странно, но подчинился этому Ростислав. И тогда появился перед ним тот, кого так ясно слышал он поблизости. Он был высок и красив невероятно, и странное сияние исходило от всей фигуры его молодецкой. Одежда его была хорошо и со вкусом подобрана. И по тому, как он рассмеялся (грустным и странным показался смех его), Ростислав понял, что, скорее всего он умеет читать мысли, и узнал о том, что он думал обо всем этом.

— Не бойся, я не бес, ты ему польстил очень, — говорил в тот миг призрак, я тот самый воскресший князь, который тебе не дает жить несколько дней.

— Мстислав? — удивленно спросил Ростислав, дивясь тому, что он сразу о том не догадался, — ты хочешь сказать, что везде ты был вместе со мной, они тебя узнавали и видели тебя, а не меня.

— Нет, — резко произнес он в ответ, и улыбка испарилась с его лица, — это могло быть так, если бы я дружил с нечистыми и участвовал в его трюках. Но я никогда с ним не связывался, он устроил что-то другое. Я не знаю, что он там сотворил, — честно признался призрак, но сейчас перед тобой я решился все-таки показаться.

Ростислав не знал, стоило ли ему верить или это очередной розыгрыш, но он понимал, что князю нечего особенно лгать. Скорее всего, он и на самом деле ни к чему не причастен. Но что думать обо всем этом и чему верить — этого князь никак понять не мог.

— Они любят тебя, князь, — заговорил он после затянувшегося молчания, почему же ты так поспешно покинул мир?

И снова усмехнулся Мстислав:

— Ты не поверишь, но мне не было дела до их любви. Может быть, я и на самом деле был баловнем судьбы и не знал, что такое холодность и тем паче ненависть к властелину со стороны подопечных его. Я всегда купался в их любви, но счастья мне это никакого не принесло. Ничто в этом мире не могло принести счастья. Во всем его облике было что-то невыразимо прекрасное и трагичное. Ростиславу очень хотелось понять и почувствовать того, за кого его принимали в последнее время. Но он понимал, что это совсем иной мир и другая жизнь.

— И тебе не хотелось бы воскреснуть? — вырвалось у него, хотя даже сам не понимал, почему задает такой вопрос.

— Нет, — твердо ответил тот, — это стало бы сущим наказанием, я никогда не пожелал бы этого. Он говорил твердо и убежденно, и Ростислав поверил ему.

— Я побуду с тобой еще немного, они разрешают иногда возвращаться на землю в награду или наказание. И мне захотелось прояснить хоть что-то из того, что ты переживал в последнее время. Я знаю, как неприятно жить в чужой тени, а тем паче, под чужой маской.

Они сидели некоторое время молча. Князю очень хотелось спросить о том мире, в котором сейчас обитал Мстислав, кому же не хочется раньше срока заглянуть за ту черту и знать, что потом тебя поджидает. Но он промолчал. Может, он испугался и решил, что груз таких знаний будет для него слишком тяжел. А может, знал наверняка, что Мстислав ему ничего не расскажет. Он так поразительно отличался от старшего брата своего.

Он его ни о чем не спросил, и тот ему ничего рассказывать не стал. Так и промолчали они о самом главном, самом таинственном и волнуемом. И странно, что ни в зале, ни в покоях Ростислава за это время никто из слуг и свиты не появлялся больше. И показалось ему, что находится он в совсем ином мире, вовсе не связанном с реальностьюНо почему явился сюда сам Мстислав. Почему он так странно смотрит на него и так за ним следит? От него повеяло каким-то невероятным холодом. Наверное, это было нормально для призрака, но говорят, и в реальности он был точно таким. Так за что же они его так любили? Он снова позабыл о том, что призрак читает его помыслы. И когда Мстислав заговорил, он уже не удивился.

— А любят всегда ни за что, разве кто-то может объяснить нашу любовь и нелюбовь. Если бы любовь можно было объяснить, то она перестала бы существовать. И при этих словах он поднялся с места своего.

— Мне уже пора уходить, прощай, все наладится, сказал он как-то неопределенно, словно бы опомнившись. Он почувствовал, что все это время был, не слишком учтив к своему приемнику. И хотя он звезд с неба не хватал, но может быть хорошим князем для них. Ведь по-разному сожжет сложиться. Все решится потом, с течением времени. Ярослава не слишком любят, хотя и называют Мудрым, скорее в насмешку. А насмешка эта от него исходила когда-то. И сам Ярослав знал об этом и долго на него дулся. Потом все наладилось после долгого противостояния. Но вряд ли забывал об этом старший брат, хотя он всегда хотел оставаться великодушным по отношению к нему, и чаще всего ему это удавалось.

Как невероятно и странно устроен этот мир. Он многого не понял, может быть совсем ничего. Почему направился он на свидание не к Ярославу, а к этому чужому парню. Узнав по дороге, что бес его как-то разыгрывает, он решил проверить, что происходит на его собственных землях. Вот и бес ведь его не жаловал, продолжая носиться с великим князем. Конечно, он должен этому радоваться, перекреститься и вздохнуть спокойно, но почему-то большой радости у него это не вызывало.

Ярослав никогда не унывал, у него всегда жизнь била ключом, а с ангелами его он от скуки бы помер давно. Но если бы священники, перед которыми заискивает великий князь, узнали, кто остается его верным помощником все время, они бы его наверняка от церкви отлучили давно. Если бы призраку можно было вмешиваться в жизнь живых, он бы много чего им рассказать смог. Но это строго запрещено. Каждый из живых обо всем должен узнать сам. В этом и заключается правда жизни.

ГЛАВА 4 МЛАДШИЙ БРАТ

Ростислав ушел со свитой своей, а Ярослав погрузился в думы великие. Странно все возвращалось. Юный князь напомнил ему невольно о том, о чем ему хотелось позабыть — о младшем брате своем. Вольно или невольно он возвращался памятью в прошлое, хотя ему совсем не хотелось этого. Ведь далеко не все зависит от человека и от его желаний. Это Ярослав хорошо усвоил со временем. Он знал и другое — в этом мире нет ничего случайного. Вот уже и Мстислав шагнул в вечность, а ему еще нужно было жить, и возвращаться в воспоминаниях в их юность. Он оглянулся по сторонам. И ему показалось, что тень его по-прежнему находится рядом. Нет, ему, в отличие от Ростислава, вовсе не хотелось этого, хотя по большому счету он ни в чем не был перед ним виноват. Тогда отчего так неспокойна его душа. Немало грехов скопилось за эти годы, и от них уже не удастся избавиться ни на этом свете, ни на том.

И призрак появился. Как-то очень поспешно, словно спеша куда-то, Мстислав на минуту перед ним остановился.

— Никто ни в чем не виноват, — услышал Ярослав голос брата, тревожные мысли его, наверное, заставили того появиться. Но ему и после этих слов не стало легче. Он не хотел, чтобы кто-то страдал из-за его прошлых ошибок, и ему снова на них указывали. И сам он никого и ни в чем не считал виновным, и ни перед кем не хотел оправдываться.

— Нет, это не правда, — говорил в тот миг он, — как жаль, что я опомнился слишком поздно, тогда все могло сложиться по-другому, — упрямо твердил он. Как трудно знать, что больше ничего нельзя исправить.

Внимательно вглядывался Мстислав в его черты. Ярослав показывал слабость и даже не пытался скрывать этого. Странно, но никогда прежде он не видел его таким. Что же произошло после его ухода? Но он не хотел, чтобы старший брат брал на себя еще и его вину. Он один виноват был в том, что произошло, и не собирался прятаться за его спиной.

Ярослав хотел сказать еще о чем-то, и Мстислав не мог его не выслушать.

— Мне везло, потому что меня бес в этом мире вел, — признался он вдруг, — все, что я завоевал, не моя заслуга. Я шел, не оглядываясь назад и не считаясь с другими людьми, даже с самыми близкими. Бес эгоистичен и не признает слабаков. И я не мог разочаровать его. Я не должен был ему поддаваться, но так заманчиво было все, что он обещал и давал. Он помолчал немного.

— Почему ты так на меня смотришь? — спросил Ярослав.

Он и на самом деле на него пристально смотрел, так, что тот немного растерялся даже, и не произнес ни слова, так неумолимо все менялось в этом мире. Но все протестовало в душе его.

Странно, говорят, жизнь такая великолепная вещь, но он никогда не умел ценить ее по-настоящему, вот и сейчас, если бы перед ним не появился бес, и не захотел воскресить его, если бы это не было розыгрышем, то он, пожалуй, не согласился бы ни за какие блага на свете. Он яростно противился тогда, и то же самое произошло бы теперь. Но почему все так с ним происходит, спрашивал себя Мстислав. Ведь и в первом кругу говорили о том, что им хочется назад, на землю — это одна из любимых тем, они могут часами говорить о том, что было бы, если бы все можно было начать сначала.

Бес только усмехнулся ему в ответ, но если он снова захочет пошутить, то устроит именно для него такое возвращение, ведь он не так уж мало может. Но об этом лучше не думать. Часто сбывается то, о чем ты только начинаешь думать.

ГЛАВА 5 ПУТЕШЕСТВИЕ В НИКУДА

Непонятно, что же там произошло на самом деле, но очнувшись в каком-то странном месте, понял Мстислав, что не в сторожке он. На миг ему показалось, что он отключился и потерял сознание, и не в первом кругу ада, к которому со временем он стал привыкать, а во дворце, своем собственном дворце в Тмутаракани, в покоях своих он проснулся. Он посмотрел в окно и увидел, что только-только начинает рассветать. Он всегда просыпался на заре, и больше всего любил это спокойное время, когда весь мир уже очнулся от забытья, но нет еще шума привычного и можно не думать о делах насущных.

И этот день казался одним из самых обычных в жизни его. И ему показалось, что он вернулся и все возвращается на круги своя. И его отбросило, по какому-то чародейству на несколько лет назад. Но он еще не успел понять это до конца. И все забылось, показалось то ли сном, то ли видением странным, то ли мысль какая-то мелькнула в душе его и растворилась где-то. Он понял, что снова живет, и еще оставалось выяснить какой теперь год на дворе.

В тот момент и вбежал слуга. И он заговорил о том, что все его уже заждались. И когда он попытался намеками узнать, куда вместе с дружиной своей он должен отправиться, слуга не удивился вопросу такому, а охотно ему пояснил, что вот уже неделю, как собираются они на новой ладье по просторам бескрайним прогуляться. Так долго готовились к этому слуги его верные, что можно отправляться в путь.

Да, конечно, как он мог позабыть об этом. Мстислав видел, как быстро возвращается к нему память, все встает на свои места. Но бес сделал еще одно важное дело, из грядущего, уже прожитого князь не помнил ничего. И только когда все уже совершалось, легкие вспышки возникали в сознании его. И он думал о том, что знал, как это может происходить.

Он проснулся заново родившимся. От горестей и разочарований не оставалось и следа в душе его, — только веселая радость, оттого, что наступил новый день. Но неужели это было с ним, та ли это самая жизнь, о которой он мог думать в те минуты. Иногда он пытался о чем-то важном и серьезном думать, но долго это продолжаться не могло. Он был весел, влюблен, легок на подъем. Ему надоело сидеть дома, захотелось покрасоваться перед людьми — мир посмотреть и себя показать. Когда он вышел на причал к кораблям своим, все были в сборе, и томились в ожидании. Он заметил сотни глаз к нему устремленных. В них было восхищение, нежность, любовь. Особенно в женских глазах. Странно, как он мог до сих пор не замечать этого, ведь это было чертовски приятно. Он заметил княгиню. Конечно, это она направлялась к берегу — гордая и надменная. Значит, вчера они снова поссорились, — мелькнуло у него в памяти, — ну и пусть, — задорно подумал Мстислав, пусть, даже смотреть на нее не стану, а когда вернусь, она свой пыл поумерит. Она и сейчас уже повиниться хотела, но он пока не собирался идти на перемирие. Можно было просто любоваться тем, как девицы на него взирают, и ждут, пока он на кого-то из них обратит внимание.

Мстислав, передав слуге коня, вскочил на корабль, сделав вид, что не заметил ее появление. И она обиженная и видевшая его равнодушие, остановилась в отдалении на берегу, решив обиженно, что она поторопилась, не стоило сейчас приходить, она слишком его балует. Но корабли уже закачались на волнах, они довольно далеко удалились от берега. Он вдыхал морской воздух, прохладный и тревожный, и показалось красавцу князю, что он древний бог, пришедший на эту землю, чтобы завоевать ее и начать на ней новую жизнь.

И в самом деле, земли эти были так далеки от столицы, от владений Великого князя, он так редко встречался и с родичами своими и с остальным миром, что порой ему казалось, будто он один живет на этом свете. Никого больше не существует здесь, кроме него самого. Вот и сейчас он погрузился в грезы и размышления, и никак не ожидал резкого толчка, и так покачнулся, что готов был полететь кубарем с носа своей ладьи. Только какая-то невероятная сила удержала его на месте. Но падения этого никто не заметил, все летело куда-то. Небо в одно мгновение почернело, и началась страшная буря. Ураган все сметал на своем пути. И никто больше не мог надеяться на то, что ему удастся спастись. Он видел, как срывались в воду и исчезали его вассалы, как в каком-то диком замешательстве все ревело и стонало от ужаса, когда ладья стала наполняться водой и переворачиваться.

.Но какая-то невероятная сила вытолкнула его на берег, который оказался, не так уж далеко, как он мог подумать, проплыть в страшной стихии ему было не так далеко. Но князь боялся, что у него и на это не хватит сил. И все-таки он двигался вперед. Князь понимал, что его защищает какая-то неведомая сила. Но что это была за сила? Ангел небесный или дьявол- в тот момент он не думал об этом и принял бы помощь от любого из них. Он не должен был утонуть, видно час его не пришел, он должен жить дальше и еще что-то сделать. Мстислав, коснувшись ногами берега, почувствовал какое-то странное вдохновение, почти восторг. Впереди неизвестность, но жизнь продолжается — это главное.

Сколько времени все это продолжалось. Только на берегу он внезапно потерял сознание, при этом ощутил странную легкость. Это вовсе не было похоже на смерть. Он не поверил в то, что она может наступить. Он очнулся на берегу, буря давно стихло, от нее не оставалось и следа. Это было странное пробуждение. Он понимал, что все случившееся — какой-то знак богов.

— Нечистый не переносит меня. Водяному я тоже не понадобился, — размышлял вслух спасенный князь, надо жить дальше. Вроде бы я чист и не особенно грешен, почему же они обходят меня стороной? Почему из всех, кто отправился со мной на ладье, спастись удалось только мне одному?

Мстислав медленно двигался по берегу. Он знал, что рано или поздно дойдет до своего города и своего дома. И вело его то же существо, которое он никогда не видел и даже имени его не знал. Он знал, как волнуется и переживает за него княгиня, и он должен появиться, чтобы они не устроили плач по нему — это дурная примета. Он не собирается в Сварг и долго еще не собирается. Как хороша жизнь, когда тебе только четверть века, ты рожден князем, а еще светел и красив, и любим многими. Наконец он дошел до того места, где собирались его люди, напряженно вглядываясь вдаль, они не двигались с места. Все молчали, никто из них не решился бы произнести ни звука. Какой-то отрок узрел его первым и радостно закричал что-то. Он никак не мог расслышать его слов. Только когда он подошел ближе, то заметил, как жена его шагнула навстречу. Но странно покачнулась, и если бы он не успел метнуться к ней и подхватить на лету, то она со всего размаха бы рухнула на землю. Мстислав рассмеялся, прижимая ее к груди. Он ждал, когда она, наконец, откроет глаза.

ГЛАВА 6 УПРЯМАЯ ЛЮБОВЬ

Она очнулась и рассмеялась от радости, видя, что все в порядке и ничего страшного не случилось с мужем ее. Но князь был мрачен. Он должен был объявить людям своим о том, что все его спутники и верные дружинники утонули. Но он молчал. Молчали и они, все понимая без слов. Но разве посмел бы кто-то обвинить его в чем-то, кто предвидеть мог, что такая страшная буря может случиться? Но сам князь точно знал, что боги мстят ему за что-то, а ангелы не предупредили его о грядущей беде. Хотя, даже если бы и был знак, разве бы он послушал кого-то. Он всегда привык идти напролом, и часто это ему помогало, но не всегда.

_ Не надо думать об этом, — ласково говорила княгиня, все в воле богов наших. Мы принесем им жертвы за то, что они вернули тебя, оставили в живых нашего князя.

Мстислав внимательно смотрел на жену свою. Он не был похож на братьев. Его жена была русской, он не стремился к выгодам и союзам.

Это Ярослав все бросил на жертвенник власти. Он и женился на иноземке, чтобы получить дружину викингов в приданное и укрепить свою власть, и с детьми своими он поступит так же. Мстислав тогда прямо сказал ему об этом.

— Я никогда не женюсь черт знает на ком, потому что самым близким и дорогим человеком должна стать для меня жена моя. Он убедился сначала в том, что она любит и понимает его, и только после этого объявил ее женой и княгиней.

Говорили, что со своей скандинавкой брат его был счастлив, но ведь это случайность, даже если и правда. Но он всегда был баловнем судьбы, хотя не отличался ни одним из качеств героев прежних лет.

Говорят, что жена Ярослав разумна и прекрасна, она настоящая королева, а вот его жена строптива, упряма и горда. И он полюбил ее за то, что она ему ни в чем не уступала. Она осмелилась даже не сразу согласиться стать его женой. Но упрям был и сам князь. Он отверг всех других девиц, готовых быть рядом с ним и править этим миром. Его так удивил этот отказ, что он решил добиться своего. И она сдалась.

Забава усмехнулась, и сказала о том, что князь охотник, он должен завоевать и подчинить себе ту, которая станет его спутницей. И он вместе с соратниками своими верными силой привез ее в княжеский дворец. Она противилась яростно, то ли притворно, то ли на самом деле. Они едва справились с нею. Сидела под замком несколько дней, и в тот вечер, когда он готов был признать свое поражение и отпустить ее назад, она вдруг согласилась — еще раз несказанно его, удивив тем самым.

Она вышла из своего заточения, огляделась вокруг и дала свое согласие.

— Ты хорошо подумала, я могу отпустить тебя назад, если ты хочешь этого.

— Не собиралась я никуда уходить, — ответила ему в тот миг Забава. Она переоделась в те наряды, которые принесла ей из дома служанка, и вышла к княжескому пиру уже его невестой, а потом и женой верной и преданной.

А он сам в тот миг подумал о том, что если она решит уйти, то никого и никогда он не сможет полюбить так сильно.

— Я остаюсь, я согласна, — ее голос все еще звучал в душе его, словно произнесено это было только вчера, а ведь столько воды утекло с тех пор.

И потом, когда они ссорились, она, вскочив на коня, мчалась куда-то прочь, и он никак не мог понять, что в душе ее было в такие минуты, и боялся, что однажды она уедет вот так, и больше не вернется. Он никогда не видел ее слез. Если она и рыдала, то там, в чистом поле, куда он даже не порывался за ней отправиться.

Как-то они поссорились на пиру поздно вечером, и она, готовая разрыдаться, так же умчалась вдаль. Ночь моментально сомкнулась за ее спиной. Он боялся за нее по настоящему, это казалось страшным сном. И он не сомкнул глаз до рассвета, придумывая тысячу бед и опасностей, которые могли подстерегать ее на каждом шагу, но она подчеркивала, что там, в одиночестве, ей было не так страшно и больно, как рядом с ним.

Свадьба не придала ему особенной уверенности, и после заключения союза он боялся, что она его оставит. Но тогда все соперницы его узнали, что им больше не на что надеяться, потому что она не позволит ему быть с кем-то, а он никогда не решится расстаться с ней. Они знали его с детства, и хорошо понимали, какой он человек.

Но даже самые яростные ее врагини признавали, что юная княгиня несказанно хороша, Хотя они жалели своего князя, который еще поймет почем фунт лиха с этой дикой гордячкой. Но и самые злорадные из дам видели, не могли не знать, что князь счастлив — это и была любовь, редчайший дар для его собратьев.

Забава любила его, и была самым ласковым и обворожительным созданием, в минуты их близости. Он в шутку говорил порой, что она одна заменит всех бесчисленных наложниц их похотливого отца.

№№№№№

Когда Ярослав узнал о женитьбе младшего брата, удивился и считал, что тот поступил опрометчиво, и еще поплатится за свое легкомыслие и упрямство. Он жалел, что у него не хватило времени все для него сделать самому, но что теперь после драки махать кулаками, да и удел его так далек, что вряд ли стоит думать о нем серьезно. Он вообще с большим подозрением относился к чувствам людей и знал, какими они могут быть изменчивыми, а когда они преобладают над рассудком — случается настоящая беда. Но многое в мире совершалось помимо его воли, и он готов был с этим примириться, а что еще делать оставалось?

Пока мрачное его пророчество никак не оправдывалось, но он был уверен в собственной правоте.

— Ты красив, ты не можешь не любить других женщин, — как-то с грустью произнесла Забава.

— Я навсегда останусь, верен тебе на этом или том свете, — твердо говорил князь. И все знали, что никогда до сих пор он не нарушал данного ему слова.

ГЛАВА 7 РАДОСТИ И ОГОРЧНЕНИЯ

Странным было появление Марии в этом доме. Она не готовилась для того, чтобы стать княгиней. Все случилось так внезапно, а она была так не осведомлена во всем, что происходило вокруг, что долго не могла представить себе и понять, кто она такая и что от нее в ближайшее время потребуется. С болью в душе думала она о том, как красив князь, сколько влюбленных женских глаз должны быть к нему направлены. Потому и отказала она ему в первый раз, оберегая покой свой души. Но потом, когда она поднялась снова, то не стала делать этого во второй раз, и пожалела о том, что была так упряма. И вкусив избранности и княжеского величия, к прежней жизни она возвращаться совсем не хотела. Что-то колдовское и величественное было и в самом князе Мстиславе, и во всей обстановке, которая его окружала. И со временем она стала уверять себя в том, что достойна такой участи, в ней было что-то особенное и такое для Марии приятное. И упрямая, самолюбивая, она превратила себя в существо высшее и избранное. И перестала подчиняться каким-то обычным правилам и законам, придуманным для других, но ее вовсе не касавшимся.

Она была уверенна, что так будет всегда, удача, раз ее избрав, никогда не изменит ей. И не знала она, не ведала, что такое еще может с нею произойти, как дорого ей придется заплатить за непомерную гордость, яростный бунт и избранничество. Она не знала этого, и знать не могла, но рассказ о том еще впереди. И долго бы еще она в счастье своем пребывала, если бы не происходили в этот момент разные происшествия, которые и нарушили ее покой.

А тогда, в самом начале, когда во дворец спокойно по-хозяйски вошла незнакомка, появившаяся тут совсем с другой земли (никогда прежде княгиня не видела ее), та спокойно объявила, что она любит князя и будет с ним.

— Что это за наглость такая, — вспылила Мария, — кто ты, и что тебе тут нужно?

— Ты думаешь, что так неотразима? Но мы еще посмотрим, судьба и удача слепа, ее и в другую сторону повернуть можно легко, и тогда придется тебе убираться туда, откуда пришла. Говорила она так уверенно, так тверда была в речах своих, что Мария, до сих пор ничего подобная не ведавшая, растерялась в первый момент и не могла понять, что ей ответить незнакомке, что делать надо. Она отступила к стене, бледная, как полотно. А та мягко, но упрямо продолжала наступать.

Но потом неожиданно остановилась, рассмеялась и растворилась в воздухе без следа, словно ее и не было вовсе. Она не дошла до двери, за это мгновение она просто не успела бы этого сделать, но потрясенная княгиня так была растеряна, что этого последнего ее мгновения и исчезновения и не заметила даже. А потом, когда та опомнилась и разрыдалась, то и вовсе не вспомнила о том, как уходила незнакомка, куда она делась после того, когда оставила ее полуживой.

Она не просто перепугала ее, но и внушила, что все -только игра случая и благосклонности богов, которые могут ей в один миг изменить и забыть о ее существовании, но как же не хотелось ей спускаться с высот, которых она уже достигла к тому времени. Она понимала, что если бы на пути Мстислава в свое время стояла эта девица, то он, несомненно, выбрал бы ее в жены, и княгиней стала бы она. Но и сейчас еще не поздно, если она захочет его очаровать. Ее изысканные одежды, улыбка, все вопило именно о том, что было так дорого мужчинам, так легко потерять голову. А Марии казалось, что так будет всегда, и, заполучив Мстислава, она может быть спокойна до конца своих дней.

Мефи радовался от всей души — его искусство было оценено так высоко. Ему одним движением удалось усмирить непомерный пыл княгини. А так как чувство жалости ему было неведомо, то чувствовал он себя совершенно спокойно, и проливать слезы над беднягой он не собирался. Наоборот, он подчеркнул, что все это только начало, и то ли еще будет со временем. Она в полной мере узнает, что такое и торжество и страшное падение.

Конечно, Мстислав решил выделиться из всех, женившись на славянке, но она — простолюдинка, как бы богат не был ее род, в нем нет княжеской крови, и никогда не будет, потому не раз еще он покажет ей настоящую княгиню, какой Марии никогда не стать. В этом его брат Ярослав был в тысячу раз прав. И еще большее коварство затеял он в игре с жертвой своей. Если ее дети, князья только наполовину, то не место им и на троне. Княжеская кровь не должна мешаться ни с какой иной. Мстислав заплатить за вольности свои дорого. Сначала он только думал о том, но потом уже не хотел отказываться от задуманного, так глубоко запала идея в его рогатую башку. Не забывал он о ней больше, и стремился как можно скорее осуществить. А от слов до дела у беса не такое уж большое расстояние.

№№№№№№

Впервые в душе княгини появилась смута, такая тревога засела там, что не могла она успокоиться, и думала только о том откуда появилась незнакомка и куда она неожиданно пропала. Она надеялась на то, что князь пока об этой наглой девице понятия не имеет, но так будет не всегда. Она же так легко сдалась, так быстро в это поверила. Наверное, это было дьявольское наваждение, хотя княгиня не знала таких слов, но чувствовала то же самое. От него можно было избавиться только одним способом — колдовством, потому и отправилась она после долгих мучений и раздумий к колдунье.

ГЛАВА 8 У КОЛДУНЬИ

Колдунья Ажбета была созданием вездесущим, а то что касается княжеского дома, знала совершенно точно и неустанно следила за тем, что там творится, потому совсем не удивилась, когда у нее появилась княгиня Мария.

Она внимательно следила и за проделками беса, и прекрасно знала, кто скрывался под маской той самой обольстительной незнакомки. Сначала она пыталась понять почем рогатый так не любит этого князя и княгиню, в то время, как в Ярославе Киевском души не чает и во всем старается ему помогать. Вот и последние события вопят о том же самом.

Вмешаться она, конечно, могла, да не хотела. Да и какая ведьма настолько потеряет страх, что против беса пойдет, как бы ни хороша была княгиня, даже если она ее дочь родная, и тогда никакая колдунья ничего делать не станет, понимая, что при любом ее колдовстве только хуже будет, и к ней самой все это и воротится непременно.

Ажбета должна была признать, что силы их были неравными. Но как-то успокоить, ободрить княгиню она все-таки могла. Потому, даже не дослушав ее до конца, и заговорила она ласково, но строго:

— Милая моя, тревоги твои пока напрасны, ты та единственная, которую любит князь Мстислав, и не собирается он тебе изменять, не о чем тебе волноваться, и хлопоты твои напрасны.

— Но откуда тебе это ведомо, — допытывалась у нее Мария.

Только еще раз усмехнулась в ответ старуха, ничего она больше не сказала ей, да и что толку слова тратить, если у страха глаза так велики. О бесе и его проделках и заикаться она не собиралась — не нужно ей этого знать вовсе, и так перепугана до смерти. Она понимала, что все от самой княгини зависеть будет. Если она поверит ей и успокоится — все хорошо, если не поверит и дальше тревожиться станет, то бес проклятый изведет ее, ведь именно на это он и надеется в первую очередь. Зная, что ни одна из смертных женщин против княгини не пошла, он и приволок какую-то чертовку, или молодую ведьму неизвестно откуда. Уж он мастак на такие проделки всегда был, а тут и думать и гадать долго не надо.

Странно это могло показаться, но княгиня поверила в слова колдуньи, понимая, что это самое разумное из всего, ничего другого делать ей не оставалось. Ныть, рыдать, в чем-то попрекать князя она не могла, понимая, что только хуже сделает.

По дороге домой вроде и мир в душе ее восстановился, только позорного этого происшествия она все равно никак не могла позабыть. Знала, что не раз еще всплывет он в памяти ее, и вспомнится боль, унижение и раздражение, которое переживала она в те часы и минуты, когда столкнулась с мнимой соперницей своей. Да что с этим поделаешь, ведь она сама себе такую судьбу выбрала, а теперь отступать поздно. Но как трудно бывает себя в чем-то убедить и справиться с сомнениями и горестями.

Она кожей ощущала ту жуткую силу, которой должна была противостоять, но у нее не хватало на это никаких сил. Вот и старуха видно знает больше, чем говорит, хотя вроде неплохо к ней относится, но того, другого мира она боится больше, чем саму княгиню. Тот, кто за этим стоит, подчиняет ведьму собственной воле, и ее нельзя будет подкупить. Она даже ничего толком и не сказала, хотя постаралась утешить ее. И поняла княгиня, что земные, самые смелые и коварные соперницы ее просто смешны, рядом с этой. Их можно купить, запугать, отослать подальше, бросить в темницу. Она удивилась тому, что даже мысли подобные спокойно допускала. Но здесь она безропотна и бессильна. Единственное, что она смогла сделать — отправиться к старухе, которая так ничего ей и не объяснила. Все это было и горько и дико, и никак не укладывалось у нее в голове. И она поражалось тому, сколько воли надо было просто для того, чтобы жить, отстоять право оставаться княгиней. Но как с ролью великой княгини справляется жена князя Ярослава, чужеземка, хотя она и рождена и воспитывалась для того, чтобы стать королевой. Вряд ли она ведает о чем-то подобном, но как трудно ей должно быть тут.

Мстиславу рассказали о том, что княгиня накануне ходила к колдунье. Он только усмехнулся и ничего на это не ответил. Он понимал, что происходило что-то такое, но вряд ли может быть что-то серьезное. И только на несколько минут он отвлекся, а потом снова погрузился в собственные дела и забавы. Когда это такое было, чтобы мужчина отвлекался на женские дела и позволил себя увлечь всякими глупостями, тем более, что никакой вины особенной он за собой не чувствовал.

ГЛАВА 9 БАНЯ

Впервые за все время существования в этих местах Банник и Мефи были едины по отношению к князю. Это Банника даже позабавило. Он относился ко всем одинаково плохо, а вот отношение беса было различным, и когда тот признался ему во время последней помывки, что князь ему глубоко не симпатичен, он и порадовался и подивился одновременно. Обычно тот ни о ком так резко не отзывался, скрывал свои чувства, юлил, хотя никому он в любви не объяснялся тоже. Но порой он был снисходителен, часто только терпим, и вдруг. И он подчеркнул, что Банник может делать все, что ему заблагорассудится, и два раза его о том не надо было просить. Давно скучавший от благочинства и безделья, на этот раз он решил заняться делом, устроить одну из бесчисленных проказ. Они с чего бы ни начинались, завершались всегда одинаково — страшно для человека и весело для него самого. Баню топил он с особенным рвением, на славу, так, что Кикимора ненароком туда заглянувшая, поинтересовалась даже, чего он так старается.

— Да у тебя тут дышать нечем, — говорила она, отдуваясь и спеша его оставить поскорей, — что это ты интересно удумал такое пакостное?

— А это не твое собачье дело, — огрызнулся он, — язык у тебя длинный, а я не потерплю, если кто в мои дела вмешается, а уж особенно мне мешать станет. Я не посмотрю, что ты моя старая знакомая и бессмертная вроде, я тебе такую баню устрою, что надолго забудешь сюда дорогу, тогда и в дела мои свой длинный нос пихать не станешь больше.

Но Кикимора на то и была Кикиморой, что не так — то просто было ее перепугать даже Баннику, отличавшемуся во все времена своей свирепостью. Угрозы только еще больше ее раззадорили. Потом она, конечно, убралась к себе. Но оставлять его так просто не собиралась. И хотя мозгов у нее было не особенно много, но они все-таки были. И решила она незаметно, но очень ловко баннику помешать, догадавшись, что все это для светлого князя затевается. Она хотела защитить ничего не подозревавшего князя. Он был у них один и очень хорош, а остальные, если и помрут, не велика утрата — новые народятся и нарастут, как грибы после дождя. Так она и думала, решив помыслить о том, что может случиться позднее.

И потирала руки Кикимора, убежденная в том, что все труды банника коту под хвост пойдут, она приложит все усилия для того, чтобы ничего не вышло.

А в это время бродил Мстислав по княжеству своему, и ведать не ведал, какие казни для него тут готовятся. А когда наступило время для бани, обернулась Кикимора девицей пригожей и решила совместить полезное с приятным, да и между делом объясниться князю в любви. Она хотела задержать его до того времени, пока первые смены туда отправятся.

— Князь милый ты мой, — заговорила она бархатным голоском, — долго я ждала того часа, чтобы тайну тебе невероятную поведать.

Удивленно взглянул на незнакомку князь Мстислав, хотел было отстранить ее, но она была рядом, говорила таким обворожительным голосом, обещала поведать нечто. И подумал он тогда, не Ярослав ли такую обольстительницу прислал, не желает ли князь Мудрый передать с ней что-то важное. Вот и сказал он своим дружинникам, что со второй сменой мыться пойдет, но когда они замешкались да заупрямились, то рассмеялся:

— Какая разница, обычаи для того и создаются, чтобы нарушать их можно было.

Кики подслушала его мысли и решила от имени Ярослава и выступить:

— Братец твой говорил, что красавец ты, да силен, да удал. Но и подумать я не могла, что ты такой добрый молодец. Но не за этим я пришла к тебе, а просил передать князь мой ненаглядный (она его и в глаза никогда прежде не видела), просил он сказать тебе, что беда тебя стережет, не любит тебя бес, потому и остерегайся подвоха, — с этими словами она подняла кверху указательный палец.

— И ради этого ты такой путь проделала?

— И надеюсь, что скоро ты мне спасибо скажешь за труды мои тяжкие.

И говорила она убедительно. Князь невольно поверил таким ее словам.

— Не знаю, за что я должен благодарен тебе быть, но жена моя обидчивая и ревнивая, не дай бог прознает, что я тут с такой красивой девицей уединился, не снести мне тогда головы моей, это точно, — рассмеялся он.

— Но ты ни в чем не виноват, — напомнила она ему с какой-то издевкой и затаенной обидой.

— Не виноват, — рассудительно говорил он, — только знаешь, как длинны языки у людей.

Вот и этот про длинные языки заговорил. Это напомнило ей недавнюю беседу с Банником. Он наверняка догадается, чьих это рук дело, несдобровать ей тогда. Она поморщилась и решила скорее убраться. Хотя дело сделано, сожалеть больше не о чем.

Мстислав только подивился тому, как бесследно исчезла девица. Он решил, что все это странно, давно пора догонять своих и мыться. Он и так из-за глупости какой-то задержался. Будто дурмана на него напустили. Возможно, так оно и было тогда. Но он решил забыть об этом, и упрекнул себя за то, что не смог остановиться перед незнакомой женщиной. Только защебетала девица о том, какой он красавец, а он и позабыл про все. А она не проста оказалась, исчезла моментально, заморочив ему голову. Что она творит с другими мужиками и представить себе трудно, хотя какая разница — все они одинаковы. Но какова должна быть воля, чтобы устоять перед нею. А сколько таких еще окажется на пути его, представить себе страшно.

№№№№№№

А между тем Банник потрудился на славу. Только вдруг понял он, когда дело было уже сделано, тела валялись на полу бани, что все было напрасно. Он напрасно рыскал среди них и всех разглядывал — Мстислава там и в помине не было. Оставалось только взирать на пятерых угоревших, еще раз проверяя, словно после этого что-то перемениться могло. Но сомневаться не приходилось. Мстислав не пришел, и у него даже появились подозрения о том, как такое могло случиться.

И это значило, что не для князя, а для него самого тяжкие денечки наступали. Он сплоховал. Оставалось только вытащить их и куда-то понадежнее спрятать. Может, еще не так они угорели и оклемаются? Как знать. Оставалось уповать только на это. Тогда и княжеский гнев будет не так силен. Кики и застала его за страшным этим даже по ее меркам занятием и захохотала неожиданно.

— Что это я вижу, интересно, что с тобой и с ними приключилось? -притворно спрашивала она, желая отказаться, чтобы он ни в чем ее не заподозрил, запудрить ему мозги было не так и сложно.

А потом она прыгала от одного к другому, заглядывала им в лица, стараясь отыскать князя. Она еще не знала, или делала вид, что не ведает, что Мстислава там не было, и нет.

— Его здесь, голубка моего, нет, — наконец стала говорить она, внимательно обсмотрев всех, словно это заранее не было ей известно.

— Вот именно, нет, — разъяренно крикнул бес, — и я даже не сомневаюсь, что это твоих рук дело.

Он появился неожиданно, и его не так просто было провести, как доверчивого Банника.

— Ничего я не ведаю, рогатый, — вопила она, почувствовав, что бить они ее будут оба, сразу или по очереди, это как им захочется.

— Я заглянула, чтобы посмотреть, что этот противный Банник тут творит, вот и увидала. Хороши, ничего не скажешь, если они и оживут, то толкну от воинов угорелых немного будет, но, по-моему, так они мертвее мертвых, и вряд ли князь вас благодарить за такие делишки станет, — глубокомысленно заявила она.

Ни тот, ни другой не могли с ней спорить. Они хотели что-то сказать или сделать, но в тот самый момент князь и вошел, наконец, в баню. Трое воинов из пяти как-то очухались, но так стонали, что у любого бы душа разорвалась, если она, конечно, была у них. А двое из них были мертвы, их оставалось только похоронить. Но бесу отчего-то стало весело, старая карга заразила его своим весельем. И он захохотал.

— Что тут происходит? — раздраженно крикнул Мстислав, понимая, что творится что-то ужасное.

Он бросился от одного из воинов к другому.

— Что могло случиться в этой проклятой бане? Я должен быть благодарен той девице за то, что не валяюсь тут рядом с вами беспомощный и приморенный?

Кики несколько отодвинулась в тень. Ее тайна стала явью, подозрения уже оправдались.

— Чертовка говорила правду, — между тем рассуждал вслух Мстислав, — и мне грозила опасность.

Он выдал Кики с потрохами, и ей пришлось, не раздумывая больше, спасаться бегством. Она не знала, что сказал он еще, но в ее пользу точно ничего сказано не было. Около бани стал собираться народ. Слухи о том, что там что-то приключилось с князем, сразу разлетелись по всему миру.

Кто-то схватил факел и зажег это окаянное место, потому что после всего этого вряд ли кто-то решится отправиться помыться. Пожар полыхал. Это был последний штрих к проказам коварного банника. И сам князь в тот момент услышал отчаянный крик своей жены. Она прорывалась через толпу, чтобы убедиться в том, что он жив и невредим. Она так перепугалась, что ни оного слова сказать не могла, когда увидела его и не понимала никак, жив он или уже мертв. И вдруг он увидел, как она упала рядом и не шевелилась, словно случайная стрела ее сразила.

— Да что это тут такое происходит, — возмутился князь, — прямо мор какой, — то.

Он бросился к ней и подхватил ее на руки. Он отнес ее во дворец, но своего первенца после всего пережитого княгиня все-таки лишилась.

Бес радовался тому, что ему не пришлось прикладывать для этого никаких усилий. А сотворил все это Банник, который сам заплатил за проделки свои сполна — он навсегда лишился своей бани. Но бесу было понятно и другое — напрасно надеется князь, у него никогда не будет потомков. Хотя чем ему так не угодил князь Мстислав, он и сам не мог понять до конца.

Ярким пламенем полыхала княжеская баня, выл от ярости осиротевший банник, молча сжимал кулаки князь Мстислав, распоряжаясь о тризне для воинов своих. А бес решил, что это только начало его славных дел, то ли еще будет. Пока князь вышел сухим из воды, но у них осталось на все про все достаточно времени.

ГЛАВА 10 ПОМИНАЛЬНЫЙ ПИР

К утру от бани остались только столбы и груда пепла, ничего больше не осталось, кроме двух гробов — мертвые остаются мертвыми, князь, зная, что он тоже мог быть среди них, устроил пышный поминальный пир по невинно убиенным своим соратникам.

Мстислав с грустью подумал о том, как нелепо не в бранях страшных, а вот так в обычном пожаре умирать. Но во всем была роковая предрешенность.

Княгиня накануне грустного пира подумала о том, что все могло закончиться и хуже:

— Что ты так на меня смотришь, — усмехнулся Мстислав

— Ведь и ты мог быть мертвым, — тихо, словно боясь свой голос услышать, произнесла она.

— Они могли оставаться живыми, если бы не я, — отвечал Мстислав, — ведь из-за меня все это.

Он отвернулся, словно хотел скрыть отчаяние, таившееся в глазах.

— Откуда тебе это ведомо? — спросила она, хотя и сама думала о том же самом.

— Меня ведьма какая-то задержала, думал пустая болтовня только, запугать хочет. Но на прощание она сказала, что я ей еще благодарен буду за то, что мы с ней вот так задержались. Так и вышло, значит, ведала заранее, что стрястись должно.

— Это случай, — Марии очень хотелось успокоить Мстислава, она видела, что чужое он берет на себя. И душа его мечется, будто птица в клетке от того, что по его вине погибли невинные.

Наверное, у Ярослава, которому всегда везло, такого и быть не могло, почему так несправедливо устроен этот мир?

— Неужели им мало Святополка Окаянного, зачем им еще ты понадобился? — спрашивала у кого-то неведомого княгиня.

— Духи не слишком любят таких, как он, у них свои привязанности.

Князь насмехался, хотел показать, что его это не задеваетТолько что прошел обряд погребения, никто не взглянул на князя косо, даже шепотом ничего ему не сказали, настолько они любили его и верили ему, но самому Мстиславу не стало от этого легче, он растерялся. Они слишком добры к нему. В этом есть какая-то необъяснимая странность.

Когда все сели за столы и медовуху по чашам разлили, Мстислав долго молчал, а потом поднялся:

— Давайте помянем тех, кто погиб вчера, — произнес, наконец, он, — после крушения ладьи на море выплыл я, — говорил князь, обращаясь не к сидевшим рядом, а к кому-то дальнему, может быть Перуну, — а если бы вчера не задержался перед баней, то там бы оказался. Не посылал я их туда, но погибли они из-за меня. Но что случилось, то случилось, в несчастье этом ничего не поменять, они уже на небесах с дедами нашими беседы ведут, а нам тут еще, на земле оставаться, да жить дальше, не всех в один срок прибирают туда.

С этими словами повыше поднял он кубок, и все вслед за князем кубки подняли.

Бес, невидимый для них, внимательно наблюдал за происходящим, чертыхался, и хотел понять, что же там такое приключилось. Но каким же чистым и благородным казался Мстислав, недаром они его называют Красивым. Только Олег и мог с ним сравниться, а больше не было у них таких князей.

Уже и презирать начал князей бес, а тут вдруг такой вот красавец. Что-то привлекало, притягивало и не отпускало. Но бес чувствовал — как только он разгадает князя, интерес к нему и пропадет сразу. Но не нынче это случится.

— Что же с банею делать? — спросил один из гостей на пиру, — не станем же мы грязными теперь ходить?

Мефи навострил уши, хотя в том и не было необходимости — он и так все прекрасно слышал.

Почти тут же ответил Мстислав, видно он и сам об этом думал:

— Построим баню, мастера еще не перевелись, но можно, как у викингов, у Олега сделать и таких банщиков отыщем, та мне больше нравилась, сказывают в их банях угореть нельзя, вот и нам надо такую соорудить.

Этим ответом вроде все остались довольны, Мефи чуть вслух не захохотал, когда побежал Баннику эту новость сообщать. Конечно, без злорадства не обошлось. Тот надеялся на то, что князь одумается, не станет сюда чужие бани тащить.

— Ничего, привыкнешь, не грязными же и нам и им ходить, научишься и с той управляться.

Бес знал какая она финская баня, но решил заранее не расстраивать своего старого приятеля. Как он и предполагал, на Банника было страшно смотреть.

— Черт бы их всех побрал, что творится, — ворчал тот, как это может у славян финская баня появиться, да с какого такого перепоя, на какой ляд она нам нужна?

— Не чертыхайся, надо уметь проигрывать, — заговорил черт, которого в ярости помянул Банник, — а надо признать, что на этот раз мы проиграли.

— Тебе –то что, ты же по миру болтаешься, в баню только заглядываешь иногда, а я родного дома, пристанища, как видно навсегда лишился, вот что мне теперь делать прикажешь?

Бес молчал, только ковырял ногой мох.

— А может это ты все устроил.

Не успел бес шустро отпрыгнуть, как тот бросился на него с кулаками, да так яростно, что, наверное, прибил бы, но бес быстро сообразил, в чем дело. Дрались они долго и озверело, так, что шерсть летела клочками. Понятно, что схватка может продолжаться до бесконечности, тем более, что Баннику терять было нечего. Но в тот момент пред ними и нарисовалась Кикимора, быстро сообразила, что надо делать, вылила на них ушат холодной воды. Это драчунов в один миг отрезвило и оттащила черта от Банника — он ей под руку попался.

— Вы что тут творите, полоумные, посмотрите, вон весь пепел на свои шкуры пособирали. И в чем это бес пред тобой виноват, — обратилась она к Баннику, неужели ты так глуп, что не соображаешь, что все это сотворила я, а не он.

— Ты? — взревел с новой силой Банник, — как же я прежде о том не догадался?

Он бросился на нее, оттолкнув беса в сторону. Но она ловко отскочила в сторону. Банник растянулся на поляне, споткнувшись о корень дуба. Можно было не мечтать — она не дастся ему в руки. Что ему оставалось, подняться и погрозить ей кулаком. На этом выяснение отношений между духами и закончилось.

ГЛАВА 11 СПОР ДУХОВ

Банник прекрасно понимал, что проиграл, надеяться ему больше было не на что. Но он не собирался так быстро отступать и сдаваться. Он решил отомстить князю за то, что тот одним взмахом длани бросил его на произвол судьбы, даже и не думая о том, кто так долго и верно ему служил.

Опомнившись от пережитого ужаса, Банник не изменил своей натуре и оставался духом коварным и нетерпимым ко всему происходящему. Вот и пробрался он во дворец, да и стал требовать от Домового, чтобы тот его поджег той же ночью. И у него была причина для того шага — Домовой был ему должен после крупного проигрыша в кости. А чтобы рассчитаться с долгами, нужно было исполнить любое желание победителя.

— Ты, по-моему, белены объелся, — удивленно взглянул на Банника добродушный Домовой, — я понимаю, что в тебе говорит обида, остался ты на бобах, вернее на углях, но интересно, в честь его я стану сжигать дворец. Мы с князем живем мирно и дружно, да и мне самому тут жить, если ты не забыл. Не стану я этого делать, не проси даже.

Казалось бы, все верно сказано. Но так разозлился Банник, что и взглянуть на него было жутко.

— Нет. Ты сделаешь это, — визжал он, — ты обязательно это сделаешь. И как совсем недавно на беса, он кинулся теперь на Домового. Но если в прошлый раз силы их были примерно равны, а в чем-то бес его превосходил, то сейчас Банник одерживал верх, хотя Домовой и был не из робкого десятка.

И снова полетели в разные стороны клочья, а в пустой комнате дворца такое поднялось, что они готовы были разбудить всех, кто там находился, и людей и духов.

А Кикимора где-то загулялась, остановить их было некому, вот и дрались они до упаду. Банник победил Домового и заставил бы его сделать все, что требуется, но тут пронзительно закричал петух, и они услышали этот сигнал наступления света, когда боги просыпаются, и все видят, а темные дела творятся темной ночью.

Им пришлось оторваться друг от друга. Отряхнулись они да и разошлись кто куда. Домовой прошептал ему вслед:

— Не приходи сюда более, я и не подумаю пожар устраивать, ничего у тебя, злыдня старого не выйдет, даже и не мечтай.

— Посмотрим, чья возьмет, — буркнул ему вслед Банник, покидая тот угол, где расположился на сон Домовой. Тот ворчал и поправлял свою постель.

Он чувствовал, что проиграл, теперь бесполезно со стариком связываться, он всех упырей и злыдней поднимет, чтобы они поймали и поколотили его, и придется, как какой непутевой Кикиморе ему на болоте прятаться. И что за времена такие наступили, почему это интересно валится на его больную голову, в чем он перед всем миром провинился. Но сколько бы он не возмущался и не сетовал, пользы для него и вреда для остального мира уже никакого не было.

Банник решил посоветоваться с бесом, что ему делать и как быть дальше. Хотя недавно они бились не на жизнь, а на смерть, на поляне еще клочья шерсти валяются, но настроение у него переменчивое, как он решит, так Банник и поступит. К нему и нужно обратиться. Банник не терял надежды, все еще хотел сжечь это проклятое гнездо, уничтожить его не мытьем так катаньем.

№№№№№№№№№

У беса было хорошее настроение.

— Ты кажется еще раз подрался, — осведомился он, -видок у тебя еще тот, кто стал очередной жертвой?

— Будешь тут белым и пушистым, когда весь мир против тебя, — сердито ворчал Банник.

— Кикимора говорила, что Домовой от тебя отбивался героически, но сам =то ты сколько еще будешь на невинных духов нападать? А он за дворец свой родной сражался, если ты помнишь, не хочет он из-за твоих капризов в заброшенную лачугу перебираться, согласен, за это его убить мало.

— Значит, ты не поможешь мне, — с ходу решил выяснить бес.

— И не подумаю, — честно признался Мефи, — с каких это щей я должен княжеский дворец палить? При всех моих напряженных отношениях с Мстиславом, я не собирался гробить такой дворец, век человеческий короток, а дворцы их переживут надолго, может потом и лучший из князей явится.

Только ты не понимаешь, что нет в этом никакого проку, никому легче от этого не станет. Но ты не научился проигрывать, да и не научишься, наверное, никогда. Вот на этой грустной ноте они и распрощались, бес понимал, что у него в этом мире появился еще один яростный враг, Банник был злопамятен и мстителен, но и идти у него на поводу он не собирался.

Ну что же, вот так враги и появляются, когда ты не желаешь чем-то скверным заниматься. Банник испробовал все, что было возможно для отмщения, и на следующий день, когда Домовой приготовился отражать новую атаку, он не явился. Не явился он и потом, показав, что след его простыл, он куда-то отправился искать себе новое место обитания.

Мефи был прав в одном, он так и не научился, и наверное, никогда не научится проигрывать. Нео и быть посмешищем, биться головой об стенку он тоже не собирался. Они еще вспомнят о нем, разыщут и вернут назад. Бес же защищал только свои интересы и не о красотах княжеского дворца он тогда думал — это он говорил, чтобы пыль в глаза пустить. Ему хотелось помочь князю Ярославу. Он с самого начала знал от богини Мокоши, которая еще недавно володела всеми судьбами, о том, что Ярослав был ему предназначен, а Мстислав все время стоял у него на пути. А после того, когда утихнет, погаснет костер вражды, он один останется, чтобы помогать великому князю. Потому Мстислав из всех братьев и остался жив, рука Святополка Окаянного до него не дотянулся, потому что спрятали его на краю света. Но он был лучше других, какими бы святыми убиенных не обвинили жрецы нового бога, его-то никому не удавалось обмануть. Вот и не мог бес допустить самоволия Банника, да и сам оставался благодушно настроен к Мстиславу. Такая вот сложная появилась обстановка в мире духов — хранителей, куда людям никогда не было хода.

— Я не люблю его, но он мне нужен, — подвел черту Мефи, — а Банник сам во всем виноват, кто его заставлял угар устраивать, зло возвращается, сколько раз я ему о том говаривал, кому, как не ему убеждаться в том каждый раз и всегда об этом помнить.

ГЛАВА 12 РАЗГОВОР С ДРУЖИННИКАМИ

Не случайно бес о своем любимом Ярославе тогда вспомнил. Мстислав и сам думал о брате. Очень сильно тот его обидел, когда земли делил. Оставил его у черта на куличках, а ведь они вдвоем остались, разве не должен он был ему половину земель отделить по справедливости — пусть ему левый брег Днепра остается, а Мстиславу тогда правый должен быть.

Вот и воеводы со всех сторон о том говорили. Тогда и решил он выступить против Ярослава с дружиной, уж если не о себе, то о наследниках своих должен тот был позаботиться. Только о победе думал князь, они не чужое, а свое забрать собирались, надо было своих поддержать, а воинов Ярослава наказать.

Князь старался не думать о том, что выступает он против родного брата. Вышли они к дружинникам, те поняли, что князь с ними говорить будет. Застыл в ожидании князь, оказалось вовсе не просто эти слова произнести. Но и отступать было некуда, ощущал он силу невероятную, двигавшую его вперед.

=Хочу против брата вас вести, несправедлив Ярослав, и меня и вас он сильно обидел. Ждал я пока он одумается, но не случилось этого, надо нам напомнить о себе, коли по другому не получается. Но сила у нас есть, оружие в руках держать каждый может, не пропадем, прорвемся.

Он перевел дух и снова на них взглянул, словно старался угадать, что в их душах творится. Молчали воеводы и воины молчали.

— Если не согласны вы со мной, если не хотите в поход идти. То скажите мне о том, потом отступать будет поздно, да и некуда. Но сейчас решим вы все тут и теперь.

Заговорили, зашумели все сразу, но решили, что нужно им отвоевать то, что должно им принадлежать. Но в глубине души не верил Мстислав, что им сражаться придется, не таков был брат его. Вот и с отцом ему биться не пришлось, да и теперь вряд ли отважится он меч свой против них поднять. Настоящих воинов Мудрыми не называют, а с ним все так и было.

Кто-то из воевод говорил, что уж если захватил Ярослав земли, то богу так угодно было, но их больше никто слушать не собирался. А если во что-то не верили старики, в то, что так просто Ярослав захочет отступить перед ними. Нет, будет он сражаться, и правда его в то, что не начинал он первым, а значит и спросить с него нечего. А еще было затмение солнца в тот миг, когда говорили они о походе.

Княгиня смотрела на Мстислава, словно все ее опасения оправдались. Не станет ли этот день для них последним? Воины по-разному относились к знакам свыше, но отступать им всем было поздно.

Мстислав забыл о них, его поразило, как быстро сдалась и сломалась его любимая жена. Но она не смогла бы остановить его, что угодно, только не женские слезы и стенания. Но удивило его и то, как седовласый волхв — вечный спутник воинов шагнул к нему, отделившись от всех, совсем как в Олеговы времена, и остановился пред молодым и красивым князем. Наверняка его разыскала и привела княгиня, пытаясь хоть как-то его остановить.

Мстислав остановился перед ним, испытывая почтительный трепет.

— Ну что же ты мне скажешь, Старик? — спросил он удивленно.

Дерзость не скроешь и в старости, а в юности она была просто поразительна. Волхв молчал.

— Погибну ли я в сражении или мне на соломе умереть придется? А как Перун наш, против ли он меня, или можно в сражение отправляться?

— Остановись, княже. Перун всегда радуется, когда воины в сражение идут, но на солнце взгляни, затмилось оно, Велес и Световид не хотят с тобой заодно быть, али не это главное?

Теперь молчал Мстислав.

— Не могу не верить тебе, ведь и предки наши за тебя были, да и никакой другой бог кроме Перуна нам не нужен. Но мне нужно идти в сражение.

Не понравилось воеводам то, что князь так с волхвом разговаривал. Никто бы не решился ослушаться его, плохо все закончится. Многие растерялись и недоумевали, что же делать дальше, с кем и против кого быть? Волхв смиренно отошел в сторону, он не мог и не хотел спорить с князем, даже за слова его обидные, потому что и без него хватало обидчиков у князя в этом мире. Хорошо, что он силен и бесстрашен, сколько еще пережить и испытать ему придется.

Княгиня бессильно отпустила руки и отошла в сторону. Она не сможет остановить своего мужа, он уходил, даже не оглянувшись. Оставалось только приносить жертвы и надеяться на то, что все образуется.

Ведь он и в море океане не утонул, и в бане не сгорел, и тут обойдется, Перун к нему справедлив и добр. Дружина скрылась из вида. Уходили дружинники со светлым князем, оставалось только ждать их возвращения домой и гадать, кто вернется цел и невредим, а кто навсегда останется под солнцем палящим.

ГЛАВА 13 ТЕНЬ ГЛЕБА

Вскоре убедился Мстислав, что в мире существует какая-то неведомая сила. Княгиня и волхв оказались правы. Тем же вечером, когда решили они передохнуть, провести первую ночь на лесной опушке около костра –торопиться им было некуда. А когда стали готовиться к ночлегу, он внезапно задремал. Устал князь или кто-то нагнал на него этот сон? Но смолкли внезапно голоса воинов, а он встрепенулся, но не пробудился. Что-то странное померещилось в том видении, а потом и голос зазвучал. И он узнал сразу этот голос. Он мог принадлежать только одному человеку — его брату Глебу, которого любил он больше иных. Но ведь Глеб был убит проклятым Святополком.

Не мог мертвый появиться просто так среди живых. Все сжалось в душе у Мстислава. Пророчества и предсказания видно не оставят его и на миг.

— Я нарушил твой покой, — заговорил Глеб.

Мстислав молчал, но ему не хотелось слушать того, что тот скажет дальше.

— Тебя ничто не остановило, Мстислав, затмение тебе не указ, и волхва, и жену ты не стал слушать…

— Я долго ждал и не могу смириться с тем, что и о мертвых, и о живых забыл Ярослав. Он не должен так поступать. Никто кроме меня его не остановит, — перебил брата Мстислав.

Мочал Глеб, хотя тень его все еще поблизости находилась.

— Но чем ты тогда Святополка лучше? Так же на брата руку поднимаешь.

— Надеюсь, Ярослав одумается, до того не дойдет. Не я ли его когда-то Мудрым назвал, не глуп он, хотя и строптив, и упрям порой не в меру.

— Хорошо, коли так, только мысли твои уже греховны, — упрекнул его Глеб, — остановись, не отвечай ему на зло насилием.

— Я никогда не жил по тем книгам, да и тебе они ничего хорошего кроме смерти не принесли. Вы с Борисом мертвы, а я жив еще, так кто же из нас прав оказался? Лучше жизни ничего нету, я еще тут побуду, повоюю.

Глеб отступился, спорить с Мстиславом было бесполезно.

— Истина не сразу видна, — прошептал он, — но она одна, другой нет и быть не может.

— Если и так, я буду отвечать на зло злом.

— У тебя свой путь, но я сказал все, что хотел, прощай.

— Ты не хочешь пожелать мне удачи? -спросил Мстислав.

Оглянулся вокруг, но призрака уже не было рядом.

Дымок костра поднимался все выше и выше, причудливо менялись его очертания. Что это было?

Наступил рассвет нового дня.

№№№№№№№№

Пробуждались воины. Кто-то удивленно поглядывал на князя — ему снилось что-то странное. Не хочет ли он повернуть назад и вернуться домой, кому он нужен этот Киев. Но надеялись они напрасно, князь двигался вперед. Восход Солнце они застали уже в пути.

И смотрел на них какой-то печальный ангел. У него тоже не было надежды на то, что Мстислав одумается, остановится. Что толкает его вперед, что ведет прямо к пропасти братоубийственной войны? Он последовал за Глебом, понимая, что все усилия напрасны.

Надо было поучиться дерзости и настойчивости у беса, а смирение тут не поможет. А если так, то они всегда будут проигрывать. Поход брата на брата продолжался..

ГЛАВА 14 ЕЩЕ ОДНО ПРОРОЧЕСТВО

Пророчества в те дни так и сыпались на Мстислава. Это был какой-то заколдованный круг — хоровод, из которого он не мог вырваться. И хотя дружина двигалась вперед, но князь не был уверен в том, что это нужно делать. Словно для дальнейшего его искушения, вперед ним появился волхв. Он был не стар, скорее молод, хотя они привыкли к тому, что чародеи седовласы, но этот темноволос и стремителен. Хитрые глаза так и сверлили князя.

Так не хотелось останавливаться, но перечить чародею Мстислав никак не мог. Бес со стороны видел дело рук своих. Если бы Мстислав обошел его стороной, не оглянулся, то это было бы скверно, но князь был хотя и молод, а научен опытом. Нельзя оставлять волхвов без внимания. Нет, он на этот раз не отмахнулся, и правильно сделал. Да ему и самому хотелось узнать главное — будет ли битва, и от того, что скажет волхв, много зависело. Вот об этом, улыбнувшись так, что дрогнуло бы сердце и Перуна самого, князь стал спрашивать о том, что ждет ее впереди.

— Будет, — только и кивнул чародей.

Он словно бы видел все, что должно было случиться. Мстислав вздрогнул от такой уверенности. Этого хотелось меньше всего. Но не Волхв был виноват во всем, это он сам в поход собрался. И князь поверил в каждое произнесенное слово. Да и собственные его предчувствия были слишком похожи на то, что говорил Волхв.

— Чем же она закончится? — наконец спросил он, он не мог так просто проситься, раз чародей оказался на пути.

— Победой правого, справедливость торжествует, а как иначе?

Ничего так и не узнал князь, загадками говорил волхв, хотя казалось, что все знал, да говорить не желал. Но кто считается правым, тот, кто против своего брата идет, или тот, кто прежде успел все захватить и путь себе расчистить. Но спрашивать о таком он уже не стал, как-то все само должно решиться.

Волхв, как и полагается ему, говорит загадками, другого ответа от него не дождаться. Но он муж и воин, внук Святослава, как бы там не было, ему идти в сражение. И Святослав не всегда был прав, но ему и в голову не приходило гадать о том и волхвов пытать

Воевал он так, как считал нужным, в поход шел, когда самому хотелось. С детских лет Мстислав чувствовал какую-то таинственную связь с дедом, кто-то (он уже не помнил лица этого человека), сказал, что дед будет самым главным в жизни его героем, все с ним связанно крепкими узами. Эти слова отрок запомнил навсегда. Скоро должно было случиться нечто важное, необыкновенное, так что он сможет оправдаться перед родичами в Свароге, когда там окажется. Тогда и скажет он им, что родился и жил в этом мире не зря, не для того, вовсе, чтобы с братьями своими расправиться. Хотя он и сам не ведал, отчего была такая уверенность, что не хитрого Ярослава, а его должно было с дедами уровнять.

— В походе этом важное случится, и не победа это будет, — говорил тогда волхв, который упорно следовал за ним.

Вот ведь не только он один о том думает.

— Что же еще быть может? — не выдержал Мстислав

— Дед будет вечно благодарен внуку, — отвечал тот.

Вот после этих слов он исчез, растворился в воздухе, на том самом месте, где стоял, там и пропал из вида.

— Странно это все, — думал Мстислав, — даже если он мои помыслы узнал, но есть в этом что-то загадочное и странное.

Ему хотелось все это понять и разгадать. Нельзя примириться с вечной тайной. Он расшибет лоб, но узнает, что такое там должно было твориться. Непомерным казалось его любопытство, но такой уж он уродился, все ему было важно, все интересно. Хотя князь Мстислав и предположить не мог, что еще могло произойти в те тревожные дни.

ГЛАВА 15 ВСАДНИЦА

Во вторую ночь, на втором привале Мстислав вспомнил о княгине, о последнем вечере перед походом, когда она устала и просить и убеждать его в том, что ему не следует отправляться в поход. Мстислав молча смотрел на нее и улыбался, тогда она и произнесла:

— Я не пойду тебя провожать, оставайся сам со своими воинами.

И в словах ее звучала такая твердость, что он понял, она от своего не отступит.

— Вот упряма дева, что с ней делать, почему он должен ей снова объяснять, что делать. Пусть поступает как знает, — в свою очередь решил Мстислав. Если весь мир и даже жена против него, то так тому и быть, но он не отступит. Она упряма, но и он так же упрям.

Стало видно, что княгиня удивлена и растеряна и никак не ожидала такого ответа, но что с ним, он шутит или ему все равно, что будет дальше? Она обиженно отошла в сторону. А что если князь к ней охладел, тогда все пропало. Недаром ночью ей снился тихий омут. Видно туда она и попадет в ближайшее время в объятья седого Омутника, потому что оставаться без любимого княгиня не собиралась. Она видела в том сне, что входит в воду, идет все дальше и дальше и не возвращается назад. Но как же ей теперь быть, что нужно сделать, чтобы в реальности не было этого кошмара? Она крепилась их последних сил, не хотела подавать вида, но и выдержать такого не могла. Она чувствовала, что не должна уступать Мстиславу, если он поймет насколько ей дорог, тогда все пропало. Но как ей выполнить обещание и не идти его провожать? Но деваться некуда, ей придется остаться во дворце, в своих покоях, и не позволить себе своевольничать.

Всю ночь провела княгиня без сна, металась на постели, ходила по комнате.

— Я вовсе не дорога ему, он давно разлюбил меня и только тяготится. Он уйдет, как только увидит, что я не пошла его провожать, но уйдет, если я сделаю это еще быстрее.

Она ничего не собиралась менять, никто кроме Мстислава ей не был нужен. Княгиня растерялась, устала за эту ночь и чувствовала себя разбитой и несчастной. Но как он может спокойно спать и быть так равнодушен? — не укладывалось у нее в голове.

Мстислав не пришел в ее покои, уже наступил рассвет, а князя все не было, наверное, он зол, а что если сейчас в объятьях наложницы? Княгиня разрыдалась перед рассветом, чувствуя, насколько она одинока и бессильна. Она пыталась молиться Деве Марии, но каким чужим и далеким все это было, и Лада тоже казалась равнодушной и глухой, потому что она уже успела предать ее, а такое не прощается.

— Что же мне делать, ведь я так его люблю?

А потом долго смотрела на суровый и бесстрастный лик. И вдруг она получила ответ, когда уже умерла последняя надежда.

— Что бы ни случилось, я не могу его потерять, отдать кому-то, освободить дорогу, этого просто не может быть.

Мстислав и подумать не мог о том, какие муки испытывает его жена. Она рванулся во двор, приказала оседлать коня и помчалась в чистое поле, туда, куда умчались князь и дружина. Когда она добралась до меча, а они были уже на приличном расстоянии, она с трудом разглядела мужа среди его воинов и воевод. Он сам повернулся к ней и тихо улыбнулся.

— Он смеется надо мной, он смеет смеяться, — прошептала она и повернув коня, помчалась прочь, так и не сказав ни слова.

Как трудно было справиться с обидой, понять, что творится в ее душе. Она не могла, она не хотела с этим мириться. Она должна была что-то изменить в этом мире и в отношении к нему. Когда ладья отплыла от берега, она была уже далеко. Мстислав оглянулся еще раз. Но там больше никого не было. Спрыгнув с коня, княгиня отправилась во дворец и заперлась в своей комнате.

— Он видел меня, он знает, что я была на берегу, теперь с ним и вовсе не сладить.

Она проигрывала в этом противостоянии, оставалось уповать только на время и на судьбу. Может потом, когда-нибудь все переменится. Или сбудется сон о тихом омуте.

ГЛАВА 16 СОН И ЯВЬ

Князь, наконец, перестал вспоминать вчерашний день и княгиню. Ему снился этой ночью дивный сон. Степь бескрайняя, и идет он по ней пешком, без коня, а навстречу несется табун диких лошадей. А кони эти так прекрасны, они ему принадлежат, хотя он не может понять, почему это его кони.

Князь ходил между ними и выбирал коня для себя, но никак не мог выбрать — так хорошо все они были, так прекрасны. А они то наплывают со всех сторон, то в разные стороны расходятся, и так прекрасен был сон, что не хотелось князю просыпаться. Наконец он выбрал самого красивого из коней-серого в яблоках, подошел к нему решительно, взвился на дыбы и яростно заржал конь, не собирался он князю подчиняться. Тогда Мстислав рассвирепел и не только не подчинился, не отступил, но еще решительнее действовать стал. Почти физически чувствовал он это борьбу, это противостояние с животным, что проснувшись, он ощутил упадок сил. Показалось ему, что и душу он в этой неравной схватке потерял, и не может ни рукой, ни ногой больше пошевелить.

— Неужели мне никогда больше за ним не угнаться? — удивленно стал спрашивать князь, и никак не мог понять, явь это или только сон, что вообще вокруг происходит.

Странная тоска после той ночи и того сна в душе его поселилась, а потом она все чаще и чаще давала о себе знать. Понимал он, что никакой другой конь ему не нужен, только этот, но с этим он никак не мог сладить. Но что это за каприз такой? Но он и себе самому ничего объяснить не мог. Замечали его дружинники, что слишком часто меняется настроение у князя, что-то странное терзает его сознание, а что именно, никто понять не мог.

Тогда и подумалось ему, что, наверное, хан печенегов, а у них были добрые отношения, приготовил для него подарок, и должен он с ним встретиться. Мстислав, в отличие от собратьев своих поддерживал с кочевниками отношения. Он знал, что с ними надо в мире жить, тогда и земли твои в порядке будут и никто не посмеет напасть. Они умеют ценить доброе к себе отношение и дружбу. Понимал князь, что не одолеть их в битве, только мирным путем с ними можно чего-то добиться.

Вот и сейчас ему надо было встретиться с ханом. Не зря ему тогда приснился сон. И все вроде было ясно, но что значила последняя часть этого сна? Почему взвился к небесам конь и не хотел ему сдаваться, поддаваться. Вот этого не мог понять князь. но не стал он о том размышлять, понимая, что со временем все само прояснится. Какие странные его окружали в последнее время сны и видения, словно бы из них и состояла его жизнь. Его убеждали какие-то силы, что существует тот мир, в который он до сих пор не верил. И не только бес, но и другие духи там были активным деятелями.

Вот и ангел ему что-то доказать хотел, да ничего у него не вышло. Хотя в последнее время столько всего творилось, что Мстислав перестал чему-то удивляться. Он спокойно и решительно шел навстречу грядущим событиям. Хан печенегов, видя, что любимый его славянский князь навстречу движется, приказал приготовить для него в подарок самых лучших коней. Все его приказания были в точности исполнены. Но он и сам решил посмотреть, что там твориться будет. Он внимательно просмотрел этих коней и остался доволен — значит и Мстиславу они должны понравиться. И должны все узреть, как он щедр, как он умеет ценить человеческие отношения. Можно было ему еще и красавицу-наложницу подарить, но он не проявлял к ним интереса, хан это сразу заметил. Сам хан очень даже живо интересовался разными красавицами, но у Мстислава могут быть другие радости в жизни. Хватит с него и коней ретивых.

ГЛАВА 17 ТЕНЬ ДЕДА

С течением времени чудеса и видения не исчезали, просто князь перестал дивиться этому. Это не было сном, в ту ночь он сидел и размышлял, князю совсем не хотелось спать. А тень, покружив немного в воздухе, опустилась около него. Князю осталось только удивленно спросить:

— Недаром я о тебе думал, ты снова рядом.

— Много лет не могу я обрести покоя, и в том мире его нет, и в этом.

— Я плохо знаю, твори времена, что же там такое потрясающее случилось?

Хотя смутные догадки уже озарили каким-то странным светом его память, но ему хотелось обо всем узнать самому.

— Да уж стряслось, ты должен был встретиться с ханом и принять от него подарок.

— И что делать мне с ним прикажешь, с таким подарком?

— Когда получишь его, сам поймешь, что делать, а пока тебе торопиться надо.

Хотелось что-то князю сказать, но не мог он рта раскрыть, только кивнул в ответ в знак согласия.

— Вот и хорошо, — похвалил его Святослав, а я думал, что долго тебя уговаривать придется, а все так просто оказалось. Я был безрассудней и упрямей в юности, да и потом, надеюсь, ты не потеряешь головы, что бы не случилось.

Мстислав поднялся навстречу деду, ему казалось, что стоит пошевелиться, видение исчезнет, а так хотелось приблизиться к нему, оказаться рядом.

— Ты должен идти, не сомневайся, что так и должно быть, сомнение — самое страшное искушение, нельзя раздумывать и останавливаться.

— Я должен все сам познать и испытать, — согласился он.

Странным, невероятным казался этот поход. Духи, тени призраки все время окружали князя. Ничто не удивило бы князя, но ничего такого и не случилось. Когда тень растворилась в воздухе, он вспомнил слова колдуна, когда они внезапно столкнулись. Тот говорил, что будет что- то важнее схватки и вечного соперничества с братом. Значит, тот знал, что появится Святослав и пошлет его туда, сам не знаю куда, чтобы принести то, сам не знаю что. И светло и тревожно было на душе у князя, не тяготил его больше поход к хану. Когда князь исчез, Мстислав пытался понять, реальность это или только сон. Хотя какая разница, он был, и было дано обещание все сделать так, как нужно. Недаром волхв твердил, что Мокошь знает судьбу каждого от начала и до конца, от нее не уйти, не сбежать, все будет так, как будет.

№№№№№№№№

Вернувшись в первый круг, может быть впервые за долгое время (не для всех тут оно перестало течь) Святослав успокоился, просто решил подождать, когда же случится самое для него главное. Олег не видел, как он исчез, но заметил, как вернулся.

— Там что-то случилось? — спросил он.

— Случится, — отвечал Святослав.

Он не сказал с кем и где встречался. Олегу осталось сожалеть о том, что он не был внимателен, многое пропустил.

— Ничего, рано или поздно тайное станет явным.

ГЛАВА 18 ССОРА С МЕФИ

Бес, давным-давно за князем следовавший, тайно следивший за всем происходящим, что-то предпринимал и сам, потому все эти чудеса и видения, коих было, как мы знаем, великое множество, были чаще всего делом его рук, иногда рук его подчиненных духов, друзей Мстислава, которых он подталкивал к тому, что творилось.

Но эти люди были уверены, что все они делают сами, добровольно творя добро или зло, порой не понимая, что именно творят. Вся прелесть жизни в том и состоит, что человек почти никогда не ведает, что в его власти, а где он только слепо подчиняется происходящему. Потом, правда, стали говорить, будто их черт попутал, но нечего на чертей пенять, если сам ничего не можешь. Он, конечно, все стерпит, только и самому бы за свои поступки надо отвечать, уж если взялся за дело, то и доводи его до конца.

Мстислав давно догадывался о существовании той силы, которая вершит его судьбой и очень пристально за ним наблюдает. Но, как и всякий славянин, он ничему не верил, пока сам в том не убеждался. Пока же он его не видел, только гадал, существует ли тот или не существует вовсе. Черт не собирался разоблачаться, не решив еще, как ему следует поступить с князем. Нет, за все прошедшие века Мефи научился сам решать, перед кем ему появляться, а для кого невидимым оставаться.

Но нынче на него что-то нашло, может, просто скучно стало, он решил появиться перед князем. Скука ли это была или вредность, кто его знает. Может быть, таким действием он решил что-то сделать, завершить ряд появлений, видений, призраков, с которыми на этот раз переборщил…

Каково же было удивление князя, когда он узрел непонятно откуда взявшегося беса. Тот спешил к князю.

Мефи взорвался.

— А это что за явление? — визгнул он так, что любой должен был поежиться.

Но незнакомец держался самоуверенно, дороги уступать он не собирался. Потом все-таки заговорил:

— Я решил помочь Мстиславу, если ты не хочешь этого делать, то придется мне, ведь кто-то должен.

Теперь Мефи разглядывал его с интересом:

— Должен, но ты уверен, что ему нужна такая помощь?

— Она нужна всякому властелину, — глубокомысленно изрек тот, другой, — никто еще от нее не отказывался.

Тип показался глуповатым и слишком самоуверенным, оказывается, среди них были такие.

Надо было уступить дорогу и понаблюдать со стороны, что же такое будет твориться там.

.Это было даже забавно, хотя могло плохо кончиться.

Но и соперничать с ним он не собирался, много чести. А дальше начался настоящий балаган. Ярко вспыхнул костер, князь уселся перед ним поудобнее. В тот миг и появился бес. Самоуверен и нагл был он до невозможности. Князь удивленно поднял глаза:

— Я долго смотрел за тобой, — говорил с важным видом бес, но решил появиться и помочь тебе немного

Князь молчал, и видно молчание не слишком обрадовало князя.

— Я помогу тебе в походе при встрече с ханом

— Я вижу, что тебе все ведомо, — усмехнулся князь, но мне не нужны помощники, я все могу сделать сам.

Только теперь понял бес, над чем недавно смеялся Мефи — уговорить его было невозможно, он не желал иметь дел со всеми волшебниками и духами, надеяться хотел только на себя самого.

С такими вот созданиями до сих пор сталкиваться не приходилось. Вот он и растерялся вдруг.

— Я не советовал бы тебе, княже, заводить таких врагов, — ему казалось, что Мефи все видит и слышит и хотелось только одного, сделать хорошую мину при плохой игре.

Еще неизвестно, как долго тот будет над ним потешаться. Мстислав прекрасно понимал, что происходит, он чувствовал, что ему предлагают сделку, возможно, она была ему даже выгодна. Но допустить этого сговора он никак не мог. Душа его протестовала против такого поворота дел.

Разобиженный бес исчез, он не хотел больше что-то решать. Нет, пусть теперь зовет его и не три, а тридцать три раза, может быть тогда он и явится, но еще посмотрит, приходить или нет к нему. На какое-то время он должен был спрятаться, и чем дальше спрятаться, тем лучше — тихий омут для этого самое подходящее место, лучше не сыскать, а там видно будет, надо ли ему идти навстречу к этому или какому другому князю.

Мефи забыл обо всем скорее, чем полагал бес, он просто решил отправиться в другое место. А потом, когда князь проиграет, он вернется, напомнит ему о том, что могло случиться, но так и не произошло с ним в тот день и час, когда он был так легкомысленно — беспечен.

ГЛАВА 19 ХРАМ В ДУШЕ

Мстислав и сам не сразу понял, что произошло. Он слышал, что бес помогал почти всем его предшественникам. Даже обижался, что тот обходил его стороной, но нынче, когда тот внезапно появился перед ним, он выбрал Бога. Ему даже показалось, что послышался колокольный звон где-то вдали. Тот тип недаром так возмущался, вероятно, он проиграет, если сделал такой выбор, но этого не изменить.

Князь оказался слишком самоуверенным, убедил себя, что все сможет сделать сам, ему не нужен никакой помощник. Но разве глупее или слабее его был тот же Олег Вещий, а ведь таких глупостей не совершал никогда. Насильно мил не будешь, а бес и не собирался становиться. Да и в его жизни был храм, хотя его не сравнишь со святой Софией, которую строил Ярослав, никогда не веривший в нового бога, но пытавшийся и себя и остальной мир убедить в обратном. Но и его святая Мария была чудно как хороша. Назвал Мстислав так храм в честь своей жены, а не возлюбленной. В этом тоже был особый смысл. Но осуждать брата, разоблачать его, он не собирался. Он всегда поступал так, как считал нужным, и бог ему в том судья. Его храм был прекрасен, потому что греки, его добрые соседи прислали своих мастеров, как только узнали, что он собирается строить храм. Мастера поработали на славу.

Конечно, каждому свое дороже. Но Мстислав был уверен, что нет на земле храма светлее и прекраснее, чем этот. И на много веков он переживет и самого князя и безымянных мастеров, будет о них память на земле хранить. Вот такие странные размышления вызвало появление беса и его неуклюжая попытка захватить князя в свои руки.

Ничего не получилось у него, и получиться не могло. Наоборот, только крепче и сильнее сделался после такого захвата князь Мстислав. Хотя рано ему было о вечном думать, но обратился он к богу, и больше от него не отходил.

№№№№№№№№

Бес несколько дней прятался, не появлялся перед властелином. Но понял, что глупо было бы укрываться и прятаться, тратить на это силы и время понапрасну. Он устыдился своего странного поведения еще больше, когда вспомнил, как во Владимировы времена Мефи совершал и более серьезные промахи, не прятался, а сразу перед Люци появлялся. Теперь ему тем паче нечего было бояться. Вот и теперь Князь Тьмы произнес удивленно:

— А расскажи-ка нам, братец мой, — обратился он к бесу, — что это за князь там такой появился, которому до тебя и дела нет.

И заинтересовался им князь кажется очень серьезно, хотя и непонятно было, для чего он ему нужен.

Он не верил, что Мессир побежит мстить за одного из своих подопечных. Он явно что-то совсем другое замышлял тогда. А Князь и на самом деле ждал человека, который вот так просто откажется от такой помощи и что-то сам делать захочет. Нет, его тоже можно купить, только цена вероятно значительно выше окажется, вот и вся разгадка. Он не верил в то, что новый бог заманил так быстро в свои сети не самого глупого из сыновей князя Владимира, который хотя и принял его, но оставался по-прежнему слугой старых богов. Ведь ясно, что должно пройти много времени, не одно поколение на земле сменится, прежде, чем они поверят ему и примут его в свои объятья. А пока князья слишком сильны, смелы и отчаянны, чтобы изображать рабскую покорность и смирение. Они любят жизнь и схватки, и должны в мир прийти татары, прежде чем они закабалятся и станут рабами покорными.

Так что же это за князь такой в мире появился, откуда он взялся. Так Мстислав невольно оказался интересен для самого Князя Тьмы, он даже и догадываться тогда не мог, какая опасность висит у него над головой, как странен и страшен такой почет. В одном только прав был Князь — это еще не была та вера, только противостояние и противодействие, желание схватиться за какую-то соломинку, лучше за ту, которая быстро не сломается. Но даже храм великолепный, скорее князь строил памятником себе, а не неведомому богу.

ГЛАВА 20 ГОНЕЦ ЯРОСЛАВА

Ангел радовался, видя, что князь перед искушением тверд остался. Хотя не так много грехов тяготило его душу, но все-таки. Значит, не все еще подвержены воздействию беса, это хорошо, славно. Но ведь и он ничего не делал для того, чтобы князь утвердился в своей вере, вот и не мог на многое надеяться. А ведь еще не случилось никаких главных событий. Он не столкнулся пока с братом, с ханом не виделся и не спорил о главном.

Трудно даже понять, как все повернется, как поведет себя князь, когда придется выбирать. Да и был только мелкий чертенок, а когда появится самый главный и важный, что случиться может? Если вся тьма на пути его встанет, захочет ли он драться, выдержит ли такое испытание? Кажется, князь увлекся, ведь кроме вечных проблем ждали его еще и обычные дела, не надо о них забывать. Тогда он и заметил всадника на горизонте. Воин скакал прямо к нему навстречу. Ясно было, что Ярослав уже все знает и что-то замышляет. Да и кто поверит, что хитрый его братец так просто отступит и сдастся. Они столкнулись, вестник бросился к князю, легко найдя его в этом скоплении людей.

— Мой князь Ярослав знает, что вы затеяли, и требует, чтобы отправлялись назад, ничего его не запугаете, не принудите так действовать, как вам того хочется.

Казалось, что за его спиной стояла самая мощная дружина, откуда такая уверенность? Но и Мстислав был так же тверд и уверен в себе, он ни на шаг ни отступил:

— Только это просил передать мой брат? –насмешливо спросил он у гонца, — если так, не бывать этому, не дождется он того, что хочет, пока не вспомнит о том, кто из нас сражается за справедливость.

И в тот же момент образ Святослава появился перед ним. Но не только сам князь и воины его вспоминали Святослава, великую, безрассудную его храбрость. Что-то символическое в нем чувствовалось, какая-то безрассудная храбрость и грядущая победа. Но не хотелось, чтобы и их князь погиб так же страшно, как и дед его когда-то, лишившись головы в последнем поединке.

Все идет по кругу, но может быть что-то переменится. Потом, когда вспоминал Мстислав о том дне, о походе, о привале в степи, он помнил, каким молодым, храбрым, полным сил был тогда. Ничто в мире не могло его устрашить, сбить с пути. Но с ним ли и в этой ли жизни все происходило? Но казалось, что все это только мираж, который был не с ним и никогда больше не повторится. И только какая-то реальность, напоминания о прошлом, убеждало его, что все это было с ним и сейчас.

№№№№№№№№№№№

В тот миг и появился Князь Тьмы, хотел он взглянуть ненароком на Мстислава. Что это за диво-дивное такое на Руси появилось. Белое облако над волнами кружилось долго — пока он не собирался воплощаться, решил, что так проще и легче. Сразу заметил, что князь удал и хорош, таких все должны любить, но ничего выдающегося, даже разочаровался немного. Но мало в душе его было мощи, зато света много, а это могло рано или поздно все испортить.

— Не наш, — заметил он решительно, — не стоит такому помогать. Мефи прав, у него нюх на такие вещи. И вообще, зачем из-за глупого бесенка такой шум подняли, не стоит он того. Но путешествие его в мир людей не было напрасным. Коротким и неярким станет путь этого властелина. И пусть хоть один из всех пороков с ним будет. Князь выбрал отчаяние. Возможно, грех тяжеловат, не заслужил он такого, но выбирать сильно не хотелось. Ему донесли, что хан в подарок Мстиславу готовит табун прекрасных коней, он туда своего коня и отправит, все совпало тогда, стало единым.

№№№№№№№№

Мстислав, видевший столько снов и призраков, больше на них внимания не обращал, не видел он и белого облака над головой. Он, вдохновенный родством со Святославом, мчался вперед. Ничего его не останавливало.

— Наивный и глупый парень, думает, если он отказался от услуг духов, то те смирятся и оставят его в покое. Мудрость его предшественников видно и состояла в том, что они выбирали разумный выход и з тупика.

Горе князю, если он уверовал в свое всесилие и думает, что нет над ним никого больше. Не может он сам ничего творить. Никогда ничего у него не выйдет, может и не стараться. В какой-то миг Мефи хотел предупредить Мстислава и заставить его и себя вместе с ним потягаться с Князем Тьмы. Мания величия не обошла его стороной. Если бы это были Олег или Ярослав, то так бы и случилось, вероятно, но с Мстиславом Красивым связываться он не хотел. Нет, он быстро охладил пыл, пусть тот, если захочет, все сделает сам, но он не будет вмешиваться, помогать ему не станет.

ГЛАВА 21 ПЕСНЯ БЕРЕГИНИ

Как раздольно было в степи, как тихо и спокойно. Ничто не напоминало о пережитых волнениях. Никто не двигался навстречу, не угрожал. Там просто пели птицы, росла трава, жизнь бурлила и она была чудо как хороша.

Как странно, что в этом мире приходилось кого-то убивать, делить богатства, женщин, земли. Но и тишина, и покой были обманчивы. Хотя князь настроился на мирный лад. Вспомнились довольно давние события, когда каждая богатая и знатная девица в этом мире спала и видела себя княгиней, его женой.

Иногда с друзьями верными он к ним захаживал. Вот тогда одна из них, он не видел ее никогда прежде, а может просто не замечал, увидев его, вышла вперед и запела песню о том, что где бы он ни был, с кем бы он ни был, даже если он уже женат будет и тогда она его не оставит. Рано или поздно он полюбит ее, потому что ее любовь так велика и безгранична, что вспыхнет этот костер. Закончив петь, девица усмехнулась.

Приблизившись, Мстислав пристально взглянул на нее, но песня мало помогла, он даже лица ее не запомнил. Надежды ее оказались напрасными, уверенность ничем не оправдана. Вот и сейчас, если он и вспоминал о ней, то совсем по-другому поводу. Он думал, можно ли любить всю жизнь, пусть и короткую, одну жену.

Нет, он очень любил жену, души в ней не чаял, никакая другая ему не была нужна, только почему так тревожно было на душе. Он все время вспоминал ту песню, и чувствовал, что в душе что-то разрушается, что от нее не так просто отмахнуться и забыть. Оказывается, в мире есть и другие жены, они все не так страшны, как казалось сначала. Почему они стали втискиваться в его реальность, откуда это. Почему так смеялся хан печенегов, когда он отказался выбирать любую из наложниц себе на ночь. Он так на него смотрел, словно это было каким-то кошмаром, а ведь девицы молоды и прекрасны, они могли жестоко отомстить за то, что он легкомысленно к ним относился.

Тот ничего не сказал, только пожал плечами, но этот странный взгляд запомнился Мстиславу навсегда.

Он слышал, каким женолюбом был его отец, даже у грозного Святослава было несколько жен и насчитано наложниц. Но его это до сих пор вовсе не касалось, а теперь как-то коснулось вдруг. Он понял, что тревожится о том, что до сих пор у него нет наследника, дети рождались либо мертвыми, либо живут недолго и умирают. Неужели он за что-то так сурово наказан?

Вот у Ярослава сколько сыновей уже на свет появилось, а тут ни одного. Но он видно в чем-то в чем-то провинился перед богами, если все так поворачивается. Не было в мыслях у него изменять жене, но он должен продолжить свой род.

— Зато некому будет делить земли и убивать друг друга, -услышал он голос своего давнего собеседника.

Князь промолчал, но легче ему от этого не сделалось. Зачем было спорить с Ярославом, собираться в поход, если наследство передавать некому? А в степи было так же спокойно, как прежде, но в душе его нарастала буря.

— Тебе кажется, что ты правильно живешь, что попрекнуть тебя некому и не за что, но это не так.

Интересно, почему так получается, почему так странно устроен мир, если у него, лучшего из лучших нет наследника. Это было невозможно понять и объяснить.

ГЛАВА 22 ПРЕДСКАЗАНИЕ

Мстислав увлекся и вспомнил только часть того вечера. А ведь тогда они были не одни. Как же он мог о том забыть? Старуха, так его тогда поразившая, тоже помнила песню той девушки, слушала ее внимательно.

Она была уверена, что появились они там не случайно, хотя обычная, ничем не приметная старушонка. Она только пристально взирала и что-то шептала, словно повторяя слова этой песни. Князь усмехнулся, ему не верилось, что она была когда-то молодой. Какой недобрый взгляд она на него бросила. Может быть, она умела читать мысли. Насмешка молодого красавца явно была ей не по душе. Потом, когда девица закончила петь свою песенку, то она говорила, что юная красавица сделает молодым и пригожим любого старика.

— Жаль, что не бывать тебе старым, княже, — почему-то произнесла она.

С северным страхом он подумал о том, что старуха накаркает беду. Но потом он убедил себя в том, что это все вранье, что ничего она не ведает и знать не может.

А потом уверял в том, что муж доблестный и должен помереть молодым, потому что старость дается в наказание. Если пророчество старухи сбудется, то нет в том ничего страшного. Но почему он вообще сразу поверил старухе? И никак не мог избавиться от страха, выбраться из бездны, в которую она его толкнула. Нет, он еще до ее появления знал, что никогда не станет старым, что ему суждено оставаться молодым всегда. Но если у него так мало времени, то он должен сотворить что-то важное, если ему не придется жить долго, то делать все надо теперь.

Долгая, славная жизнь достанется его брату Ярославу. И снова память унесла его в детство. Как все тогда любили Святополка, и только он один говорил, что все это забава, и защищал Ярослава, понимая, что жить им придется под его началом. Наверное, даже эта старуха не ведала тогда, каким злодеем станет в один миг всеобщий любимец, который никогда ни в чем не знал отказа и верил, что мир крутится вокруг него. Он хорошо помнил, как заливался слезами Святополк, когда кто-то из дружинников отца убил и выбросил котенка. Что же с ним случилось, когда он начал убивать братьев. Но лучше о том не думать совсем, потому что ничего хорошего не придумать

Ярослав не вмешивался в их споры, разговоры, драки, он старательно читал все, что попадалось под руку. Заглядывал во все летописи и хотел, чтобы их было больше. Он услышал однажды, как тот читал легенду об Олеге Вещем. Тогда Мстислав не выдержал и спросил: — А почему это чужака, пришельца назвали Вещим.

— Это мудрый по нашему, — отвечал ему Ярослав, сердясь, что брат его отвлекает от дел.

Он снова углубился в чтение, отмахнувшись от Мстислава. Наверное, обидевшись за такое обращение, Мстислав и назвал его насмешливо Мудрым.

Ярослав, однако, совсем не обиделся на него, он верил, что это прозвище с ним и останется до конца дней, и потом. Когда он сказал об этом брату, Мстислав удивленно на него взглянул, но разубеждать не стал, но как же назовут его самого: красивым, сильным, смелым, но мудрым не назовут точно. Это немного обидело, но быстро забылось. Но он не мог знать, что воевать ему придется скоро не со Святополком, а именно с Ярославом. Но чего только в жизни не случается.

ГЛАВА 23 РАЗГОВОР С ПАТРИАРХОМ

Воспоминания теснились в душе. Мстислав с детства привык размышлять, все время пытался заглянуть в грядущее и понять, что и как там происходит. Он знал, что у родичей его были разные боги — воинственные скандинавские, сильные и могущественные, хитрые и коварные славянские. И соединившись под одним небом, они никак не могли ужиться в душах князей и воинов.

Скандинавы приносили в жертвы своим богам воинов, захваченных в плен, и были уверены, что боги им рады несказанно. Они кидали на жертвенники убитых жрецами славян и смотрели на то, как сверкали в небесах молнии и гремели громы, если же не сверкали и не гремели, тогда приносили новые жертвы. Но уже княгиня Ольга, влюбившись в сурового византийского императора, стала обращать взор к немощному Христу.

Мужчины, и ее сын князь Святослав, и думать не хотели о таком бессильном боге, но он внедрялся в их души, как вода в песок. Трусливый их отец, князь Владимир, вцепился в него, как в последнюю соломинку, и начал крестить всех подряд огнем и мечом, как написано в книгах волхвов. Им в наследство достались и волхвы и черные чужие монахи, и оставалось терпеть и тех и других рядом.

Князья к новой вере по-прежнему относились насмешливо, она где-то таилась в те годы, почти не давая о себе знать, но они не понимали, что отвернувшись от чего-то, не изжить такой заразы, просто не замечая ее появления. Болезнь может долго таиться и прятаться, а потом все равно даст о себе знать внезапно, и порой опасность становилась смертельной.

Но порой, долгими зимними вечерами и воины, и князь слушали сказки черных монахов, насмешливо улыбаясь, но что-то запоминалось, и могло всплыть в памяти в нужный момент. Вот и в тот вечер он должен был поговорить со священником, но разговор получился странным.

Мстислав помнил предсказание старухи, что он никогда не станет старым, вечно останется молодым. Слова эти снова звучали в его памяти и не давали покоя.

Как только князь его спросил о том, священник сразу понял, откуда дует ветер, как ни просил он их не заглядывать в грядущее, не гадать о том, что будет, ничего не получилось. Волхвы оставались могущественными их наставниками, они не собирались отступать, и власть их была огромна. Но Мстислав уже требовал от собеседника:

— А скажи, старик, что такое смерть, стоит ли опасаться Морены (он назвал богиню мертвых, но жрец не обратил на это внимания). Там прекрасный мир или неизвестность и пустота?

— Нет, княже, — пустота только для тех, кто прозреть и уверовать в бога не может, а для христиан там яркий свет, ослепительный свет

— Ну Див наш тоже слепит тех, кто не хочет подчиняться и зло творит, — усмехнулся Мстислав.

Он хорошо помнил все сказы волхва.

— Но это иной свет, от него только лепота и радость на душе у тех, кто вечную жизнь обрел.

— И я встречу их всех на небесах? Соперничества там нет и вражды страшной.

Понимал Мстислав, что все это не так, просто священник пока не хотел говорить главного.

— Но о чем ты молишь? — спросил удивленно князь.

Священник боялся произнести то, о чем он думал, вдруг все рухнет в один момент и что тогда дальше?

— В раю ты мало кого из своих предков встретишь, княже, все они в аду останутся, — наконец решил сказать о том жрец нового бога.

Мстислав усмехнулся:

— И почему же твой бог допускает это?

— Мой бог ничего не допускает, просто они не успели до него дотянуться, каждый из них выбрал свой путь, никому кроме княгини Ольги не нужен был Рай, вот так все и вышло.

— А отец, разве он не там теперь.

Мочал священник, он и сам не знал, как быть с этим князем. Ведь все знали о том, как грешен был князь Владимир, если сказать, что он в раю, тогда что же получается, но по всем меркам и ада он тоже не заслужил, куда же его тогда отправить?

— Он опомнился как раз вовремя, — говорил между тем священник, и облегченно вздохнул, еще недавно ему казалось, что их разговор зашел в тупик.

— И как же они себя чувствую в Пекле? — не выдержал князь, разговор тревожил его все больше и больше

— Ад есть ад, — глухо отвечал священник.

— А вот и не правда, — раздался рядом звонкий голос, — совсем им там и не плохо, не лги, старик..

И сразу стало понятно, что не простой смертный перед ними нарисовался, а вернее его голос проявился.

— Не обольщайся, для Ольги твой рай адом кажется, я своими глазами видел и ушами слышал, как там дела обстоят, и на людей не угодишь, им и в аду хорошо, и в раю скверно, так что ничего нельзя знать заранее.

Священник перекрестился немного запоздало, непрошеный гость вроде бы исчез. Но слово было брошено в воздух, от него не откреститься. И знать такие откровения не хотелось.

— Что же мне прикажешь делать? — спросил князь.

Чтобы в вечности оставаться с родичами, надо отправиться в ад, чтобы сохранить эту веру, в одиночестве оставаться в раю, говорят, Ольга была сурова, и ему вовсе не хотелось там быть с ней.

Он и предположить не мог, что у него окажется такой выбор, и что за наказание на его голову свалилось? Они вот жили, не тужили, ни о чем таком не думали. И показалось князю, что в этом роду он чужак, невесть как туда внезапно попавший. Но почему они не понимали и не могли принять такого бога? Он был чужд сильным и самоуверенным князьям, и никогда не станет ближе.

ГЛАВА 24 ТАБУН В СТЕПИ

Мирные размышления князя скоро были прерваны, потому что как только кончилась лесополоса, он снова врезался в бесконечную степь. И появился перед князем табун лошадей. Они неслись навстречу, и потому и князь и его спутники остановились.

Мстислав даже растерялся, а потом понял, что все это уже было где-то во сне, а теперь возникло в реальности, словно бы просто сбылся его странный пророческий сон. Он знал, что хан посылает коней ему в подарок, и понял это еще до того, когда ему стали объяснять люди, гнавшие к нему этот табун. Как же хороши были эти кони, какое дивное творение природы, князь был сражен наповал таким подарком. Но в его сне был и какой-то особенный конь, соскочив со своего рысака он направился туда, навстречу тем жеребцам, и нашел почти сразу того серого в яблоках, особенного. Он стоял немного в стороне и удивленно рассматривал князя, не побоявшегося приблизиться.

Кто-то ахнул за спиной, но он только рассмеялся в ответ. Не скрывали удивления и табунщики, видно они тоже дивились странному коню, которого не было рядом с ними прежде. Но конь спокойно стоял перед ним, словно бы узнал его в одночасье. Так они и встретились уже в реальности. Все остальные дивились, глядя на то, что тут происходило. Но что-то жуткое и дивное таилось и в душе коня, выбравшего князя, и в душе князя, нашедшего своего коня. Надо было уберечь князя от беды, их не стоило больше разлучать. Только один из слуг верных осмелился подать голос:

— Хорош, княже, конь тебе достался, но не стоит принимать такого дара.

— Это почему же? — удивленно спросил князь.

Он и сам в глубине души чувствовал, что принимать не стоит, но хотел в том еще убедиться.

Какая-то неведомая тяга возникла в душе, когда он подошел к такому животному, и понял, что тот его тоже принял. Нет, они должны оставаться вместе до конца дней, он верил, что конь не покинет этого мира прежде, чем уйдет он сам. Это была какая-то дикая страсть, которая роднила во все времена воина с конем. Вот и табунщик вдруг заявил, что не знает, откуда взялся этот конь. Будто его не было в табуне, который он для князя готовил

— Ты лукавишь, хитришь, — не выдержал князь, передай мою благодарность хану, а подарки ему я привезу сам, хотя трудно сказать, что в мире может сравниться с его дарами.

Мефи чертыхнулся, из-за этого странного парня все могло сорваться, и князь мог не принять такого дара, да как это вообще возможно? Но все прошло гладко, его сил все-таки хватило на то, чтобы один промолчал, а другой все принял, как должное.

ГЛАВА 25 КОНЬ ЛЮЦИФЕРА

Накануне вечером, когда табунщик вместе с ханом отбирал коней для князя, Люцифер спустился на землю, стал смотреть на приготовления. И в тот момент, когда подарок был уже готов, и они отправились в путь, тогда и остался князь Тьмы один, и присоединил к табуну этого коня — свой подарок. Он оглядел коня со всех сторон и решил, что тот подходит для князя Мстислава.

— Это хорошо, это прекрасно, — радостно подумал князь, пока он один мог представить, чем все это закончится для князя. Но ни о чем сожалеть не стал.

— Но почему этот властелин, которого так любят подданные, который так не похож на других, почему он испытывает к Люциферу спокойное равнодушие.

Но знавший все, даже немного больше, он не понимал всего этого. Парень был обречен, и менять ничего нельзя

— Потом они полюбят его еще сильнее, захотят оживить, воскресить, как его вечного противника.

Он будет безупречен, ведь они помнят только то, что хотят помнить. Но сначала для него надо сотворить судьбу от рождения до смерти. Заржал конь, отвлекая его от размышлений. Надо поторопиться, он и так уже сильно задержался, но дело сделано, конь прибудет туда, куда следует. Вот и хан, не сумевший договориться больше ни с одним князем, только по отношению к Мстиславу так щедр. Его кони очень хороши. И это не единственный подарок, который они для него оставили, хотя сам князь теряется в догадках о том, что и как может быть.

— Этот красавец-конь особенный, он принесет князю отчаянье, и оно станет главным состоянием его души.

Он толком и себе не мог объяснить, для чего это делает, было какое-то наитие, которому он невольно подчинился. Он не мог и не хотел от каприза отступать. Он вспомнил, что Мефи давно заботится, чтобы у него не было детей-наследников. С этой заботой он отлично справился. Но от него требуется еще большее — подарить красавцу отчаяние, вопреки вечному своему сопернику, и тогда все его победы и высоты не будут ничего стоить — это самое главное. Хан, словно бы почуявший что-то, рано утром снова прискакал к табуну. Он сразу же заметил незнакомого странного коня.

— Откуда этот серый взялся, — спросил он.

Князь тьмы понял, что все может сорваться, ведь хану захочется оставить коня себе. Он заставил его забыть обо всем и отправиться прочь. Но и конь исчез на какое –то время, чтобы он не мозолил глаза. А хан все еще бродил между конями и не мог понять куда тот делся. Конь словно сквозь землю провалился, хотя примерно так оно и было на самом деле, но кто мог в это поверить? Табунщик ничего не понимал, он только помнил о том, как может быть страшен в гневе его хан. Но тот все-таки повернул коня и вернулся назад. Хану не нужен этот конь, он еще должен пожить и повоевать всласть. А подарки должны доставляться по назначению.

Хан уехал снова, теперь немного озадаченный, и как только это случилось, конь снова появился в табуне. Но почему он сам (князь размышлял о былом и грядущем) и все, кто с ним, так не любят Мстислава? Но он узнает об этом рано или поздно, только всем свое время.

ЧАСТЬ 2 СВЕТ ПОГАСШЕЙ ЗВЕЗДЫ

ГЛАВА 1 ВСТРЕЧА В СТЕПИ

Князь Мстислав получил дорогой и великолепный подарок и очень обрадовался вниманию со стороны хана. Только к нему одному изо всех русичей так хорошо относился грозный хан, это надо было ценить. Вот и не было у него никаких столкновений с кочевниками.

Дружинники переглядывались, считая, что должна наступить какая-то передышка. А вот среди братьев сблизившийся с ханом всегда вызывал странное подозрение. В той самой степи Мстислав остановил коня и приказал поставить шатер:

— Здесь будет место нашей встречи, — произнес он.

Это была хоть какая-то передышка перед столкновением с князем Ярославом, которое судя по всему было неизбежно. А они не понимали, зачем нужно было убивать своих братьев, по какой такой причине странной? Да и как врагов от своих следовало отличать, тоже непонятно, вот и приходилось гадать да возмущаться. И с ханом им сражаться не хотелось, но тут удалось избежать кошмара, а с родичами и подавно. Но никто ничего такого вслух говорить не собирался.

Шатер ставили быстро и умело. Хан дал им отдохнуть, перевести дух, ведь они уже несколько дней находились в походе, надо было к делу переходить, тем более, что торопиться было некуда. Мстислав же, растянувшись на мягкой траве, рядом с шатром размышлял о том, что ему нужен мир. И в первую очередь мир с кочевниками, потому что они рядом и они очень опасны для князя.

Легко было Святославу вызов всему остальному миру бросать, а он спокойно и мирно жить хотел и радоваться этой жизни желал, не для этого ли они и пришли в этот мир? И коли Ярослав уже вошел в Киев, так пусть он за весь этот мир и печется. А история рассудит, кто был прав, кто виноват. И в этом он для себя оправдание искал. А Ярослав такую ношу на плечи взвалил, что ему не позавидуешь.

№№№№№№№№

Князь пробудился на рассвете и выехал в степь, приказав привести своего нового коня. На этот раз он казался еще краше, чем прежде. Он летел, не касаясь земли, так легок и быстр был его конь. Как только он вернулся назад, пролетев над степью на новом коне, появился дозорный, сообщив, что хан приближается к ним. Пока они казались черными точками где-то далеко, но скоро будут рядом.

Мстислав, выехавший к ним навстречу, залюбовался небольшим отрядом. Он готов был разделить со своим новым другом власть над этой степью, ради того, чтобы не пылала его земля, не угоняли в плен жен и дочерей. Ему следовало оставаться в этом мире, а в сражение идти только тогда, когда нет другого выхода.

Мстислав терпеливо ждал приближавшихся всадников. Легко и спокойно было у него на душе

ГЛАВА 2 ДОРОГОЙ ПОДАРОК

Хан давно заметил князя и его приближенных, потому и спешит теперь к ним навстречу. Он был доволен тем, что все так складывалось, и даже не скрывал этого. Он видел, что Мстислав высок, хорошо сложен. И хотя было немного сражений в его жизни, но воином он казался отменным, он еще покажет себя, особенно перед горделивым Ярославом. Хорошо, что он, наконец, на это решился.

Хан усмехнулся, только один раз, потом он оставался серьезен. Ему необходим был союз с Мстиславом, он даже не признавался себе, насколько необходим. А коли князь русичей идет к нему навстречу, то оставалось только раскрыть для него объятья. Такая вот была беда у русичей, что хан стал ближе родного брата. Наверное, и бог его все наперед знает, остается только подчиниться и оставаться с ним до конца. Но вот уже они приблизились и обменялись приветствиями.

Мстислав взирал на него пытливо. Не очень понятно, отчего тот так добр и расположен к нему. Конечно, ему нужен союз с ханом, но что тот обо всем этом думает, почему он так ласков.

Мстислав не привык своим доверять, а чужим особенно. И все-таки ему придется смириться с тем, что творится рядом. Мстислав пригласил гостя в свой шатер, где все было готово для встречи дорого гостя, стал благодарить его за подарок.

Хан усмехнулся, произнес что-то не слишком понятное, Мстислав вздрогнул и посмотрел на него пристально.

— Главный подарок впереди.

Он продолжил глубокомысленно:

— Ты первый из князей, который мне нравится, никому прежде не собирался я такого подарка делать, только тебе одному.

На самом деле ему все труднее было этот таинственный сундук у себя держать, он считал, что много бед тот может принести и потому благодарил своего бога за то, что тот ему подарил встречу с Мстиславом. Но пока говорить о тайном подарке он не хотел, пусть тот гадает и мается в одиночестве.

Задумался Мстислав, от хана ждать можно чего угодно. Тайна должна быть раскрыта рано или поздно.

Сколько еще разных подарков должен был он получить, даже представить трудно. Но разве мог бы поверить Рюрик, Олег или Игорь своими братьями распятый и казненный, что потомок их будет с ханом сидеть и говорить о каких-то давно забытых тайнах.

№№№№№№№

А подумать о том Игорь и Святослав могли — они даже видели с легкой руки беса, что Мстислав в последнее время в хороших отношениях с Тугеном оставался, и не переставали этому дивиться.

— Я не понимаю, как ему удалось такое, — пробурчал Святослав, — и зачем ему это все понадобилось. Конечно, он сделает доброе дело, но ведь пока даже и не ведает о том.

— А может они разумнее и хитрее нас оказались? -спрашивал у него Игорь. Он переменился, и стал обо всем по-другому думать.

— Но враг есть враг, так ведь совсем запутаться можно, да и надеяться на них не стоит.

— А на своих стоит? — не унимался Игорь. Смолкли все на небесах, каждый думал о своем. Но они уже бессильны были что-то сделать. У Мстислава все было впереди и только жизнь их позднее рассудит, кто был прав, а кто виноват.

ГЛАВА 3 ДОРОГОЙ ПОДАРОК

Мстислав очнулся от раздумий, и взглянул на хана, но тот тоже размышлял о чем-то своем. Но дурное или доброе он затеял, когда не знаешь, что ждать от братьев родных, то с чужаками еще труднее делается.

Мстиславу поскорее хотелось узнать, что же таил хан, но он даже вида не подал, ведь не может же он просить и требовать, если тот захочет, то сам ему все поведает.

— У тебя трудное дело впереди, ты знаешь, что я на твоей стороне всегда. Ярослав за то, что родича обидел, должен быть наказан, но вам о том вроде и неведомо. Но мы стараемся вставать на сторону правого, даже если он слабее окажется. Я хочу, чтобы ты победил, а не проиграл в этой схватке.

Хлопнув в ладоши, хан приказ принести ему какой-то сверток. До сих пор его держал один из ханских воинов. Бесшумно протянул сверток воин хану. Мгновение, второе, держал его в руках хан, словно раздумывал, отдавать или оставить себе, но все-таки протянул князю

— Что там такое? Успел только подумать тот, — если хан ценит это выше, чем табун скакунов.

Но вслух он так ничего сказать и не решился. На вес шкатулка оказалась легкой, словно там ничего и не было. Не драгоценности и не украшения были там, тогда что же такое?

Хан смотрел на него, надо было раскрыть ее скорее и взглянуть на то, что было подарено. Хан не спускал с него глаз. Там лежала темная какая-то чаша, такой же формы, какие были обычно на пире. Мстислав прищурился, стараясь понять, что же это такое? Но спросить хана он все-таки не решился. Но что-то заставило его душу трепетать, он понимал, что никогда не коснется руками этой чаши. Длинные пальцы в перстнях как-то расслабились, и он чуть не выронил шкатулку из рук. Да, конечно, он должен был о том догадаться сразу. Но словно кто-то заставлял его не думать, забыть о том. Прав хан, о, как он прав, дороже этого старинного подарка ничего у него не было, и нет. Ему и прежде волхвы рассказывали об этом диком обычаи делать чащи из черепов поверженных врагов.

Хан понимал, что испытывал теперь Мстислав. Ему давно хотелось избавиться от этой странной игрушки, которая должна быть предана огню, иначе все беды в мире на них обрушатся. Истрия со старым князем Святославом наконец подходила к концу, можно было передохнуть и забыть о странном наследстве.

Мстислав и сам подивился тому, что он молчал так долго, надо было что-то сказать хану, что-то ему подарить в ответ. Он снял с руки своей старинный перстень и протянул хану.

— Это перстень моего деда Одда, он всегда помогал ему в схватках с врагами, поможет и тебе.

Хан взял перстень из его рук и усмехнулся, наверное, о таком даре он и мечтал. Он наверняка был заговоренным славянскими волхвами, и будет служить ему оберегом в грядущих схватках. Он склонил голову перед князем в знак благодарности, как хорошо было избавиться от того, что тревожило и получить взамен то, чего тебе не хватало все это время.

№№№№№№№№

Мефи догадывался о том, что должно было случиться, потому он и оказался в том самом месте, из-за плеча князя взглянул на шкатулку, давно оценив ее содержимое. Больше всего ему хотелось убедиться, что хан не обманул Мстислава, не подсунул ему подделку.

И хотя со Святославом ни на этом, ни на том свете они не ладили, но это ничего не меняло. Пора бы на мытарствах князя, лишенного головы, поставить точку. Он согласился с ханом, сделать это должен был не Ярослав, к нему хан никогда не пойдет, а Мстислав.

Хан оказался хотя и варваром, но вполне симпатичным варваром, — раздумывал Мефи, решив, что можно будет заглянуть в первый круг и рассказать Святославу о том, что творится в этом мире. Он намекнет на то, что все не обошлось без его участия, без его мести за предательство. Но теперь его вина была исчерпана, можно сказать, что они квиты.

Ненавязчиво он подсказал князю, что ему нужно делать дальше. Он так и решил поступить — прах надо было предать огню, а пепел развеять по миру, тогда у них все и успокоится. Но сам Мстислав и не догадался бы о таком важном деле, везде ему надо было суетиться, все самому делать.

Бес тяжело вздохнул и отошел в сторону, если дело сделано, то можно гулять смело.

ГЛАВА 4 КОСТРИЩЕ

Мстислав еще раз открыл ларец уже после того, когда хан уехал вместе с дарами домой. А потом он приказал развести погребальный костер. Пока его готовили по всем старинным обычаям, еще раз взглянул на эту темную чашу. Она заставит содрогнуться любого славянина, если он знает, как она творилась. Его героический дед, наводивший на варваров ужас при жизни, теперь превратился в эту чашу, и не мог найти покоя, там, в Ирии, пока такое творилось на земле. Нет, славяне тем и отличались, что они никогда не мстили мертвецам. Ну что же, хорошо, что хан вернул ему это жуткое сокровище, мужественный и дерзкий князь должен был покоиться с миром. Он знал, что еще немного и с прошлым будет покончено, ему будет что сказать, столкнувшись с дедом. Но успокоится он только тогда, когда погасят костер. Он вспомнил, как сам разжигал этот костер, ему показалось, что следовало такую честь оказать храброму князю.

В чистом поле перед костром, который он только что разжег, стояли, опустив головы все, кто были с ним. Князь немного помедлил, глядя на их лица. Надо было что-то сказать, но он промолчал. Ларец оказался в огне.

Воины и воеводы ждали окончания печального действа.

Кто-то тревожился о том, что хан может вернуться, и ему не понравится то, что с его подарком сделал князь, но возражать ему они не смели. Но с дарами врагов часто так поступали, еще деды их говорили, что там могут быть скрыты все беды-несчастья, только огонь и может с ними справиться. Кто-то невольно взглянул на рассвет, он был багров, словно бы пролилась чья-то кровь.

— Хорошо, други мои, — обратился к ним князь, теперь мы можем быть спокойны, хан вернул нам то, что было когда-то отнято у деда моего князя Святослава.

Мир праху его, а нам удач в грядущих схватках.

Может быть, в первый и последний раз бес любовался красавцем-князем. Ну, хоть в чем-то об был дивно хорош.

ГЛАВА 5 МОНОЛОГ К НЕБЕСАМ

Странное это было дело, долго еще говорили о нем воины Мстислава:

— Зачем князь сделал это? Ведь ларец был так красив.

Молодые воины и представить себе не могли, что там такое могло быть. Зачем же подарок нужно было сжигать, и как отнесется к этому Хан, если ему станет о том известно. Сам Мстислав ничего не хотел об этом говорить. Сам же он, отрешившись от них, смотрел в одну точку, туда, где по его разумению должен быть князь Святослав.

— Я выполнил долг перед тобой, теперь тень твоя может быть спокойно, ты получил назад то, что у тебя отняли.

Мстислав долго молчал, ему казалось, что он выполнил главное дело в своей жизни. Так говорил и колдун когда-то. Он посмотрел снова на огонь, и почувствовал себя счастливым и был, наконец, доволен тем, что сделал. Но ему еще нужно было выяснить отношения с Ярославом, поставит точку в сложном этом братском деле.

Князь думал об ушедших, как о живых. Он чувствовал, что никуда они не ушли, а тут, рядом с ними остаются. Трудно жить, когда знаешь, что оттуда все видно, что на тебя смотрят, тебя оценивают там. А им легче и проще судить о происходящем, потому что оттуда все видно.

№№№№№№№№№

Мстислав не ошибся, в первом кругу говорили о том, что происходило после встречи Мстислава с ханом. Таинственная история с чашей, наконец, закончилась, все смогли вздохнуть спокойно. Скитания по мину для князя Святослава закончились, и, обрадовавшись этому, заговорил он:

— Я никогда не думал, что хан согласится отдать чашу. Почему он так поступил? Чем парень так очаровал его?

— Это одному Велесу ведомо, — произнес бес, потому что и мне это не совсем понятно, но случилось то, что случилось. Хотя этого внука твоего я не сильно люблю, какой-то он странный уродился, но и без меня хватит кому его любить, — тут же прибавил бес.

— А что там случилось? — спросил Святослав.

— Да идет он в сражение против Ярослава. Нет больше печали, как только с ним связываться.

Мефи был недоволен происходящим, а потому и ворчал.

— Мне трудно судить о том, что там творится, — отвечал Святослав, — но скорее всего Ярослав сам во всем виноват. А если Мстислав против него идет, то есть на то причины, не забывай, что он старший брат.

— Да ладно, ничего там такого не будет, перемирием все и кончится, — говорил Рюрик, который считал себя ответственным за все, что там творилось.

№№№№№№№

Остановившись перед Перуном, князь Мстислав решил поговорить со своим делом:

— Теперь ты можешь быть спокоен, больше тебе не о чем тревожиться, — говорил он, обращаясь к кумиру.

Князь гордился, что ему все удалось. Но и самому уже слепо в то верилось, хотелось убедиться, что ему это не приснилось, что так и было. Тихо было в степи, как день не похож на таинственную ночь. Грядущий день напомнил ему, что нужно направиться на встречу с Ярославом, Увидев, что князь отправился по его следам, стал выходить из палаток и братья его. Они должны были следовать за князем.

ГЛАВА 6 СОН ХАНА

Хан между тем отправился в свои владения. Впервые, после встречи с князем он чувствовал себя спокойно, ведь когда ему в наследство досталась эта шкатулка, он, сам не зная почему, надолго потерял покой и сон. К нему стал являться призрак мертвого князя. И сразу же понял хан, что он должен избавиться от ларца, о котором говорили со страхом жрецы, но не просто избавиться, передать его сыновьям или родичам убитого князя. Но потом он увидел своего деда, и тот тоже говорил о ларце и чаще в нем хранившейся:

— В нем твоя сила, пока он с тобой, тебе нечего бояться, но как только потеряешь его, пеняй на себя.

Растерялся хан, он уже и не знал, что ему делать дальше. И показалось ему, что получил он гарантии непобедимости своей. Да недолго ему радоваться пришлось. На следующий день, когда умер отец и похоронили его, тот явился к нему во сне, русский князь с окровавленной головой пришел к нему и стал требовать, чтобы отдали ему этот страшный ларец, иначе не будет ему покоя ни на то, ни на этом свете.

Но это оказались не пустые угрозы, на самом деле все так и было тогда.

Сколько раз приходил он наяву и во сне, сколько раз. Так и понял хан, что это было страшное наказание для него, надо было что-то предпринять, чтобы избавиться от этого проклятого сокровища. Может, его предки и верили в могущество этой чаши, но он знал, что лишиться покоя навсегда. Только позднее, когда он подружился неожиданно с Мстиславом, он почувствовал, что настанет день, когда он не выдержит и исполнит волю отца. И сделать это надо было как можно скорее, невозможно жить так, как он живет, вся его жизнь становится кошмаром. И только теперь, когда дело было сделано, радость овладела его душой.

Несколько дней потом он ждал, появится ли отец, запретит ли ему так поступать. Но он не явился, и тогда хан убедился в том, что он поступает правильно.

Конечно, ничего такого он не стал рассказывать Мстиславу. Но давно уже не испытывал он такой беззаботной легкости, такого света, такой радости. Засыпая, хан не сомневался, что больше не увидит призрака, столько лет его преследовавшего. Ничего не оставалось от князя, перестал он бродить по родной земле. Теперь он должен был навсегда успокоиться, а Мстислав должен быть ему за то благодарен. Каково же было его удивление, когда ночью он снова увидел призрак:

— Что еще ты хочешь от меня? — растерянно спросил князь.

— Ты все правильно сделал, — послышалось в ответ, на твоей руке мой перстень и он убережет тебя от ссоры с внуками, теперь я ухожу навсегда. Не справедливо было то, что ты отвечал за грехи предков, но так устроен мир, в нем мало справедливости.

Хан успел только еще раз на него взглянуть. Призрак исчез навсегда.

Но последняя встреча не была так мучительна. Во сне он потрогал перстень Мстислава и убедился, что он на месте, значит все так и должно быть. Его отец в сновидении не явился. Пусть все и будет так, должно быть, думал он, снова засыпая в эту ночь, что сделано, то сделано, ничего переделать нельзя, да и не надо переделывать. Ведь он и сам не понимал, для чего нужно было завоевывать такие трофеи, а потом еще и хранить их передавая сыну или внуку. Он хотел и сыновьям своим наказать, чтобы не оставляли они после себя таких ларцов, зло возвращается, и если оно не к ним самым возвращается, то от этого не легче.

Как странно все-таки устроен мир. Наверное, не каждый мудрец способен его понять, и совсем не способен на такое воин. Главное, что он принял правильное решение.

№№№№№№№№

Мефи немного загрустил — вся эта история, так долго длившаяся, наконец, закончилась. Хотя он управлял всем, что происходило там, он держал в страхе тех, кто владел шкатулкой, и тех, кто мечтал ее получить и уничтожить. При всем негативном отношении к Святославу, он понимал, что с этой историей пока заканчивать, вот и помог чуть-чуть хану, и не допустил в его покои и сон призрак отца — вдруг он остановится и передумает. Правда, его не устраивал и Мстислав, но тут он сильно не противился, потому что ничего сделать не мог. Но самое главное — он знал, что эту его жертву не смогут оценить ни его любимый Олег, ни Рюрик, потому и заключил:

— Нет, я все-таки молодец, что ни говори.

ГЛАВА 7 НОЧЬ У КОСТРА

На следующий день русичи еще задержались тут, развели на том же самом месте поминальный костер, чтобы напомнить богам о том, что тут происходило недавно. В нем догорали лоскутки материи и только несколько драгоценных камней поблёскивали среди углей.

Прах же оставался прахом. Надо было просто успокоиться и забыть о том, что творилось в этом мире на этом месте. Но как можно модно забыть о судьбоносных ночах, которые связывали прошлое с грядущим? Этого он не забудет никогда. От догоравшего огня трудно было оторвать глаза. Они шептали что-то, поддавшись странному очарованию. Наверное, вспоминали что-то древнее, давно позабытое, казалось бы, навсегда, но под звездным небом, перед огнем, и не такое должно было возникнуть в душе.

Они думали о том, что жизнь была до них, она будет и потом, когда они уйдут в вечность.

Но ведь глаза наши не часто бывают направлены в наши души, мы редко пытаемся туда заглянуть, и только в моменты истины начинаем понимать по-новому открытые истины.

Князь замер перед огнем, никто не решился бы нарушить его уединения. Да и каждый из воинов оставался один на один с этим пламенем.

Хотелось верить, что голоса их будут услышаны, а самый лучший из князей обрел покой. Странная сила воскресла в их душах в тот момент, сила эта была дарована небесами раз и навсегда. Они видели картины из прошлого и грядущего. Одни из них хмурились, другие радовались, долго молчали, рассказывали об увиденном. Но никто до конца так и не смог понять, что же с ними там творилось. Печален был и Мстислав.

Что-то серое, невзрачное стояло у него перед глазами, это было не видение, а скорее всего дух. Душа его наполнилась странной тоской. Но откуда это? Он хотел спросить о том, но на сером фоне появился конь — тот самый красавец конь, которого не спутать ни с каким другим. При виде этого коня настроение его улучшилось. Отчаяние нахлынуло с новой силой. Чем ближе был конь, тем сильнее оно становилось. Но почему так менялось настроение, когда приближался этот конь? Князь не знал этого, но чувствовал, что с конем многое связанно. Потом Мстислав усмехнулся, когда вспомнил легенду о князе Олеге и его коне. Понятно, откуда такое волнение. Он не собирался отказываться от коня своего. Он так прекрасен, что только у светлого князя может быть такой конь. Он рассмеялся, и не было сомнения в душе. Но видение не так просто было забыть.

Мстислав поднялся, и от костра пошел к коню, он подумал, что может быть, никогда больше его не увидит. Но конь зашевелился при его появлении, стал бить копытом о землю. Даже в полутьме он был удивительно красив. Жаль, что конь не слышал и не понимал разговора, который вели Дворовой с Кикиморой, забредшие из соседнего поселка.

— Хорошо конь, — говорил мохнатый коротышка, — похожий на темное мохнатое пятно.

— Хорош-то хорош, — хихикнула Кикимора, — только как же глупы люди, когда на внешнюю красоту бросаются, ведь князю надо бежать от такого коня, как черту от ладана, если он погибели своей не хочет, а не любоваться им.

— Это еще почему? — поинтересовался его приятель.

— А будто не знаешь, не ведаешь, что нам повелитель его подарил,, а с ним шутки плохи, ничего никогда добром не закончится. Но в том-то и беда, что не сможет он от коня отказаться.

Бес послушал это и передернулся, он думал, что это может услышать и князь Тьмы или сам Мстислав, тогда ему несдобровать. Да и любуясь красавцем-конем, разве можно было о чем-то таком подумать? Страхи и опасения его казались напрасными.

Вот и князь отправился обратно к костру, хотя ему не хотелось туда уходить. А конь кажется, задремал. Все в мире было охвачено тишиной и дремой. Странная ночь завершилась. Они двигались к Ярославу, к главным событиям последних дней.

ГЛАВА 8 ПРОДОЛЖЕНИЕ ПОХОДА

Пока происходили все эти события, Мстислав и не подозревал, что за ним внимательно наблюдали две пары внимательных глаз. Этот человек без имени и места обитания — он возник из пустоты и туда должен был удалиться. Но пока все еще находился поблизости.

Особого внимания князь на него не обратил, мало ли их по степи бродит в такое время в степи? А личность Мстислава всегда привлекала к себе внимание. Но никто не сомневался, что это случайный путник, хотя бывает ли что-то случайное в этом мире.

Ярослав, узнав, что брат его продвигается в его сторону, вызвал старого и опытного своего воеводу Дементия, много чего видевшего и знавшего и приказал ему туда отправляться, чтобы следить и узнать, что там творится. Мало кому доверял князь, но тут все было так, надо было узнать, что происходит в том самом мире.

Хитро усмехнулся Старик, он не понимал молодого князя, или делал вид, что плохо понимает.

— А если не согласится князь, — спросил он, зная, что этот вопрос вызовет недовольство.

— Должен с тобой согласиться, если ты это не сделаешь, значит не сделает никто, потому тебя и выбрал, старик, а ты все сможешь, что требуется.

И снова усмехнулся старик.

— Поступать буду, как получится, — твердо произнес он, и какая-то странная ирония была в его словах.

Понимал Ярослав, о чем тот говорит, но промолчал, в знак согласия, хотя и не сознавал до конца, на что он соглашается.

Старик тоже прекрасно понимал, о чем они говорят в такие минуты. Он служил когда-то Святополку, хотя об этом хотел поскорее позабыть, теперь, когда рядом с ним был совсем другой князь. Какими же они оказались разными. Но он только верный слуга, за все доброе и за все злое ответ держать будет все равно сам князь, ведь и Святополк сам никого не убивал, не княжеское это дело, для этого всегда найдутся такие, как он. Уехал он, переодевшись почти до неузнаваемости, решительный и важный. Но что-то ему подсказывало, что на этот раз все совсем не так будет, как он себе мыслит. Хотя внешне ничего и не переменилось. Но дурное предчувствие никогда не обманывало старика, не могло оно обмануть и на этот раз. Но как он мог промахнуться, если все верно рассчитал?

Дементий давно был в пути в тот момент, когда Ярослав вдруг опомнился, будто бы прозрел в один миг. Ему стало трудно дышать, сделалось дурно от того, что должно было свершиться. Ведь он хорошо знал, кто такой Дементий, какие дела он вершит, глазом не моргнув.

— Но этого не случится, — обреченно думал Ярослав, — Мстислав благоразумен, и он не допустит такого, если даже он заупрямится, он догадывается обо всем, и самого скверного все равно не случится.. Он не только красив, но и хитер, у него все получится так, как надо.

Князь постарался убедить себя в том, что сможет избежать беды. Хотя если все случится так, как хотелось совсем недавно ему, то большой беды не миновать

— Но как же его остановить? Если тайна раскроется, на него падет страшная тень, глыба мрака, из-под которой ему не выбраться ни на этом ни на том свете.

Он чувствовал, что переступал черту, после которой все может полететь в пропасть.

— Все летит к черту, — прошептал князь и тут же вспомнил о бесе — только он один поможет выбраться ему из пропасти, куда он сам себя загнал, без него на этот раз не обойтись.

Мефи, который и прежде не выпускал Ярослава из поля зрения, очень даже обиделся, видя, что Ярослав доверился убийце, и ему польстило то, что он вспомнил о нем наконец-то. Нет, надо было просто достойно ответить брату на поле битвы, а не скрываться за своими вечными хитростями. Но он засуетился, запаниковал и наделал кучу глупостей. Но простить его можно потому, что он еще очень молод и многого не понимает.

Когда Ярослав спросил, что же ему делать, он засуетился и ответил, что делать ничего не надо, ведь все, что он мог, уже сотворил. Ярослав взглянул на него удивленно и побагровел:

— Конечно, ты можешь смеяться, но скажи мне, что будет.

— Да ничего такого, — спокойно отвечал бес, — потому что кроме тебя есть еще кому решать жить или помирать.

— Вот только в том и спасение, — только можно ли этому верить?

Он понимал, что обижает беса, но был так растерян, таким шатким казалось его положение. А бес уже растворился, не попрощавшись, да и исчез бесследно. Даже князю не суждено знать, что творится, и часто творится помимо его воли. Есть пространства, которые ему недоступны, куда никогда не дотянуться, что бы ты не пытался сделать.

Ярослав немного успокоился, но сомнение и страх все-таки оставались в душе. А что если бес только обещал, но ничего не исполнит. Бес, конечно, мог бы ему рассказать и даже показать, что там творится, но он не стал этого делать, может быть потом будет меньше глупостей творить. Хотя если ему нечем будет заняться, то он помрет от скуки, но с тех пор немало воды утечет, пока же работенки для него больше, чем достаточно.

Он отправился к месту действия, хотя не оставалось и тени сомнения в том, что он должен быть там, ведь ни одно важное событие без него никогда не обходилось.

ГЛАВА 9 РИТУАЛ

Дементий отправился в стан с единственной целью- помочь Ярославу утвердиться на Киевском столе. Настроен он был решительно. Молчаливое согласие новоиспеченного князя давало ему право на любые действия. Он был спокоен и уверен в себе.

— Он чужой человек, я буду защищать Ярослава, — решил про себя старый вояка, и казалось, что был он этому парню родным отцом.

О Мстиславе старик ничего не знал, да и знать не хотел, старший из братьев всегда был где-то далеко, и в столицах до сих пор не показывался.

Жесткое седло старику порядком уже надело. Он остановил коня на одном из постоялых дворов, решил дальше отправиться пешком.

— Смотри, старик, — кивнул он хозяину, если с конем моим что-то случится, перед великим князем головой ответишь.

Так он в последний раз намекнул на то, кем является. Он надеялся, что вести о Мстиславе сюда еще не дошли. Теперь ему надо было, как Одиссею в Трое, притвориться нищим бродягой, чтобы никто и ничего не заподозрил даже. Он оглянулся на своего коня, возвращаться пешком назад ему совсем не хотелось, но почему-то подумал о том, что коня своего больше не узрит, стар стал, дурные мысли лезут в голову.

Но волноваться не о чем особенно было. Мальчишка о его намерениях ничего не ведает, он же знает все.

Бес шел по пятам за стариком. Как и погибшего, не без его участия Святополка, не мог он его терпеть. Вот и посмеялся от души, понимая, что предчувствия его не обманывают. Он мог бы объяснить, почему старик никогда не узрит коня своего, но не стал этого делать.

— Ты прав, это последний твой путь, но даже Мстислав не станет о тебя руки марать, сам гавкнешься., — засмеялся бес за спиной.

Хорошо, что помрет тот сам, и копытом о копыто не надо будет ударить, чтобы это случилось.

Старик должен был спасти Ярослава от позора, а потом непременно бы похвастал князю, сколько усилий ему для этого надо было приложить, а вот это уже в планы бесовы не входило. Так они вместе добрались до стана, где расположился князь, и каждый из них должен был заняться своим делом.

№№№№№№

В первом кругу Святополк торжествовал. Он даже готов был примириться с врагами вечными, чтобы сообщить им о том, что их хваленный Ярослав, на которого столько надежд возлагалось всегда, приказывает тому же Старику, который когда-то его темные дела исполнял. Они и без него все это видели и знали, но он должен был им это сказать и показать. Но почему все это происходило? Ведь так не должно быть. Каким же он кажется легкомысленны.. Он впутался в это дело с Дементием и не представляет даже, как выпутываться придется. Но как назло бес куда-то запропастился и в первом кругу не появлялся. Вот единственное, что не давало князю Святославу покоя.

ГЛАВА 10 ГЛАЗА И УШИ

Князь вышел на лесную полянку, тут же появился Дементий и наконец, нашел то, что искал. Это была стоянка Мстислава. Страннику, стакнувшемуся с князем, быстро удалось собраться, изобразить удивление на лице, радость незаметно пропала.

Дружинники сразу заметили немощного, безобидного старика, сколько их по дорогам шастает. Но этот казался каким-то приятным, внушавшим доверие. Он им понравился. Наверное, так же он нравился Борису с Глебом, — в ярости подумал бес, за всем внимательно наблюдавший. О том же думали и князья в первом кругу, те, кто видел все, что там творится. Только они поздно поняли, в чем там дело. Появился насмешливо-приветливый всадник. Куда же девался бес? Куда он все время пропадает? — думал в ярости Олег, и готов был сам туда броситься, своими руками старика придавить, видя, как дружинники угощают его какой-то пищей.

Если бы они знали, что с ним произойти может совсем скоро, то наверное, не были бы так благодушно настроены.

Дементий пока издали следил за князем. Но даже на таком расстоянии было видно, что он совсем не похож на хлипких и безвольных своих братьев. В нем была и сила, и обаяние, и красота, которая покоряла сердца тех, кто с ним общался в то время. Было понятно, почему его испугался Ярослав, он и на самом деле серьезный соперник. Вот только захочется ли ему по-настоящему за дело взяться?

Чувствовался в нем какой-то надрыв, это сразу было заметно. Но раздумывать было некогда. Чем дальше он смотрел на князя, тем яснее понимал, что Мстислав не отступил, ему не удастся повернуть того, заставить сойти со своего пути. Но и убивать его он тоже не собирался. Не было страха перед парнем, и быть не могло. Он не собирался отступать, хотя пока сам не понимал почему. Он присутствовал в тот момент, когда был разожжен тот знаменитый костер, узнал от дружинников историю той шкатулки, которую не раз слышал и прежде.

— Прочему проведение выбрало его для такой миссии. Или он и на самом деле особенный. А если правда то, что говорят священники, то этот свет есть. Он не верил в него, и все-таки теперь понимал, что он скорее всего существует.

Но он уверял себя, что ничего делать для этого не станет. Недаром Ярослав считался Мудрым. Он постарается от него откреститься, да и нечего с него спрашивать. Он стал старше и в первый раз задумался о том мире, в котором сейчас оставался.

Постепенно он заметил ту особую обстановку, в которой княжил Мстислав. Его любили дружинники, да и он к ним относился по-братски. Вокруг него витал ореол света. Возможно, он сам только внушил себе это, вот на старости лет и на воображал непонятно чего. Но если не таинственный свет, то было что-то еще такое. Ему надо было попрощаться и удалиться незаметно.

Он бы так и сделал, но с ним самим в тот момент что-то случилось, он остановился и не мог сдвинуться с места.

— Что это такое? — размышлял Дементий. Рядом никого не было, и слышать его никто не мог.

Он знал ответ на этот вопрос, но даже подумать о том боялся

— Это не правда, — думал он в тот момент, — этого не может быть, я не за тем пришел сюда, это нелепо и смешно.

На лбу его выступил пот, и он теперь говорил вслух, никого не замечая вокруг.

К нему подошел парень, стал о чем-то спрашивать. Но тот не видел и не слышал его вовсе. Парень отошел в сторону. Он не принадлежал этому миру и никогда не будет принадлежать.

Морена — прекрасная и величественная, которую все мы видим ясно лишь однажды, стояла перед ним, он был пойман в ее силки. Оставалось порадоваться, что он не совершил этого греха, но приступ боли и гнева пронзил его душу. Он вспомнил слова священника о том, что если помыслил, то уже совершил грех и за него придется отвечать. И холодный пот окатил могильным холодом его душу.

— Что с тобой, старик? Тебе плохо? — приблизился к нему кто-то из воинов.

Но он уже не слышал и не понимал этих странных слов. Только Морена нависала перед ним и не собиралась отступать

ГЛАВА 11 СМЕРТЬ В СТЕПИ

Старик больше не видел, как вокруг него собрались воины и с удивлением смотрели. Как он умирает у всех на глазах без всякой видимой причины. Это было странно и неожиданно. Ведь еще недавно он был бодр, ничто не предвещало беды. Но что же с ним случилось? Говорят, что бог карает за грехи. Вот и он о том же говорит в бреду, просит прощение за что-то. Но какие грехи могут быть у этого старика? Вот ведь бродил по своему, никому ничего дурного не сделал, и теперь пришел к ним, чтобы умереть на глазах у всех. О страннике доложили Мстиславу. Хотя князь видел его только издалека, а потом кто-то из воинов сказал, что старик умирает. Князь решил на него взглянуть.

Уже давно привыкший к знакам и пророчествам, он даже и не подумал, что смерть незнакомца может для него так много значить. Но что-то подсказывало ему, что это не случайность, все не все так просто, как кажется сначала. При появлении на том самом месте князя, произошла еще одна странность.

Старик на миг очнулся от забытья, взглянул на него пристально. Воины отошли немного в сторону. И он понял, что старик должен был сделать что-то скверное.

— Вот видишь, как все случилось, княже, смерть что-то перепутала, Морена хитра и лукава. Она шла за тобой, а на меня набросилась внезапно, наверное, меня за тебя приняла. Если кому-то рассказать, то ведь не поверят. Наверное, я ей больше понравился, или еще что-то неведомое случилось. А то и Ярослав вмешался.

— Ярослав? — помрачнел князь, радуясь, что старик так и не смог всего сказать.

— Ярослав, — повторил он беззвучно, о чем-то подозревая, догадываясь, — нет, он бредит, он просто все перепутал, это невозможно, этого не может быть.

Но старик расхохотался, хотел сказать еще что-то, но видно много сил было потрачено на эти речи, смерть или бес заставили его замолчать навсегда. Она повалился в траву и застыл навсегда.

Князь содрогнулся, но не от жалости и сострадания, как показалось тем, кто оставался рядом с ним, он просто узнал нечто, что узнавать ему не хотелось вовсе. Лучше незнание, чем такие познания, — размышлял он сердито. Перед уходом он повернулся, распорядился вырыть могилу в чистом поле и похоронить старика. Они не могут его просто так тут бросить, пусть он остается в земле. Княжеской дружине же надо было отправляться дальше.

Старик появился тут не случайно, его руками Ярослав собирался расправиться с ним, если это не его фантазии, то это просто чудовищно. Но вряд ли перед смертью старик стал бы лгать или что-то путать, в такие минуты не лгут, все так и было.

Но кроме братца, им же прозванного мудрым, действуют еще какие-то силы, которые и не позволяют ему так поступить. Есть еще кто-то, кто решил иначе, а может быть и Ярослав одумался, и решил все переменить? Глубокая рана после этого столкновения осталась в душе у князя, словно сам бес толкнул его к старику. Ведь задержись он на несколько минут и не узнал бы ничего такого. Но случилось так, как случилось, он ничего не мог переменить.

Долго бродил Мстислав по степи, пока не похоронили Старика его воины. Оставался только холмик на месте его могилы. Тогда и вернулся он к своей палатке. Люди видели, что странно переменился их князь, словно бы глаза его открылись на что-то тайное и сокровенное. Что-то и на самом деле творилось в душе у князя. Теперь уже все это было легко списать на вторжение старого старика. Они не собирались молчать и делать вид, что ничего не произошло.

Молчал князь, надо было решать, что им делать дальше, как действовать. Должны ли они идти в Киев или надо тут оставаться?

ГЛАВА 12 ПРОЗРЕНИЕ

Бес оказался рядом с князем, он тихо за ним наблюдал, но все еще не сообщил Ярославу самую главную новость. Не сказал о том, что все обошлось, а Старик не выполнил его приказа, просто потому, что помер и давно беседует с предками, надо полагать, что там ему приходится не сладко.

— Пусть помучается немного от неизвестности, — решил он, — а когда станет невмоготу, тогда обо всем и узнает.

Неизвестность страшнее самых печальных новостей.

Ярослав и сам полагал, что со стариком что-то такое случилось, но потом решил, что у него все в порядке, он добрался до Мстислава и перекинулся на его сторону. Ему казалось, что предательство всегда будет окружать его со всех сторон. От горечи и жалости к себе сжималось сердце князя. Он уже не понимал, зачем ему надо было туда посылать Дементия, ведь не страшен ему Мстислав, это вовсе не Святополк Окаянный, с ним всегда можно договориться. Да и требует он не престола, а только части земель, той части, которая, как он считает, ему и должна принадлежать. Самое большое, чем рискует великий князь Ярослав — это частью спорных земель и только. А их надо было отдать без всякого противостояния просто самому взять и отдать, и все бы давно кончилось. Но теперь уже поздно, особенно, если Дементий совершил свое черное дело, то не оправдаться ему никогда, никогда не будет прощения. Как и Святополк от станет братоубийцей. Но о том думать надо было раньше.

Так в неизвестности и метался князь несколько дней. Наконец, как ни в чем не бывало, появился бес, сначала упорно твердил, что ему ничего неведомо.. Но и терпимости князя можно было позавидовать.

Но ему теперь хотелось только одного, чтобы Мефи остановил Дементия, не доводил дело до большой беды, в которой не было надобности никакой.

Мефи бывал жесток и по отношению к любимчикам, особенно, если считал, что они в чем-то не правы. Но потом ему надоело молчать, и бес сообщил о том, что беспокоится тот напрасно, уже с предками беседует его посланец.

— Смерть его в дороге настигла, а чем дивиться, стар он был да немощен, к таким она всегда приходит, ни один еще не сбежал от нее, как ни старался.

Тут Ярослав рассвирепел ни на шутку. Он не ожидал, что тот может быть так коварен:

— Так что ты мне столько голову морочил? — спросил Ярослав.

— А позабавиться хотел, — просто отвечал тот, понимая, что он не будет за это наказан, — ты волнуешься, суетишься, — повторил он с ухмылкой.

Князь теперь оторопел, но сменил гнев на милость и подумал о хорошем, главное, что не свершилось самое страшное, то, к чему он так долго шел. Бояться ему больше нечего, хорошо бы, если бы сам Мстислав никогда не узнал этой истории. Еще об одном он все-таки спросил:

— Скажи, перед смертью, он о чем-то рассказал Мстиславу?

— Не знаю, — снова нагло соврал бес, — может и не сказал, смерь же она настигает внезапно, упал, да и дух испустил, был человек и нету его, словно и не было никогда. Да и мало ли старцев бродит по этому миру? Кого только тут не было, и нет, одним больше, одним меньше.

Ярослав, наконец, успокоился, хотя и вспомнил о том, что ему еще придется встретиться с дружиной брата в чистом поле. А ведь уже ясно, что брат его был во всем прав, а он виноват в том, что с ними в последнее время происходило.

Мефи показал ему последние минуты жизни Старика, чтобы тот убедился в том, что все было на самом деле, а не его фантазии. Ярослав увидел, как подошел и остановился перед ним Мстислав.

— Что он говорит? — глухо спросил князь

— Не знаю, приказы какие-то своим отдает.

— Но он что-то говорит старику, о чем можно говорить незнакомому человеку, или они были знакомы?

Бес молча усмехнулся.

— Но почему у него такое лицо? — спросил он снова, — он узнал от него что-то?

— А не ты ли его к братцу своему и отправлял, чего теперь меня пытать? — огрызнулся бес, напомнив князю о самом главном.

— Наверное, не самое приятное, заглянуть в лик смерти, редко кто остается спокоен в такие минуты, — стал вслух размышлять князь.

И он сам убедил себя в том, что все не так и плохо.

— Мстислав показался ему добрым и светлым, — прибавил бес, перебивая князя, — если бы смерть его не прихватила, то он не стал бы убивать твоего брата, — заявил тот. Не стоило его останавливать, но я же не был в том уверен до конца.

Ярослав, поглощённый своими размышлениями не сразу понял, что тот сказал, а чего-то и вовсе не услышал. Это немного обидело беса, ушел он молча, растворился в воздухе, не прощаясь. Когда князь очнулся и оглянулся, то хотел о чем-то спросить, но того уже не было, даже след простыл. Пустота и печаль, вот что окружало теперь князя.

ГЛАВА 13 ПОХОРОНЫ СТРАННИКА

Похороны были необычны еще и потому, что хоронили старика ночью. А в полумраке, даже если горит несколько костров, мир все равно, кажется иным, не себя не походим. Все страхи в душе человека оживают с новой силой, обнажаются тайные ужасы. Особенно, если при этом еще и заглянуть в неприглядный лик смерти. А при этом чувствовать, что она остается где-то рядом. Такие чувства в те минуты владели многими душами. Потому и хотели все хоронить покойников днем, когда не метались тени, когда все было распрекрасно, и не так страшно все, что творилось вокруг. Многие заметили, что князя среди них нет, но каждый попытался объяснить это по-своему, на то и воля его, что он появлялся или не появлялся там, где ему хотелось.

Мефи понимал, что они близки к истине, когда думают, что невероятные чудовища где-то рядом. Почти так это было и в те минуты. Нечистые, которым нечасто удается присутствовать на похоронах, просто потому, что в это время их там и не бывает чаще всего, решили наверстать упущенное, и явились на то место. И хотя они ничего не имели против этих людей, но старикашка, который так внезапно помер, он был их родным человеком.

Тихо и смирно они вести себя не могли. Потому не только лес там шумел, и птицы верещали, но раздавались и все устрашающие звуки. Когда люди взирали и оглядывались по сторонам, он понимал, что вести себя можно не самым тихим образом. Он хотел князя убить, — сказал кто-то из них достаточно громко, так, что стоявшие в полумраке люди стали оглядываться друг на друга. Они не понимали, кому это в голову могло прийти такая странная глупости, и придя однажды уже его не оставляла.

— Ерунда, — твердил кто-то.

— А что если это правда?

— Да что бы послать его мог.

— А кто Бориса и Глеба убил

— Но Ярослав не Святополк вовсе, он не стал бы этого делать.

— А кто его знает, на что он не решится ради власти своей.

Так они говорили и говорили, и через несколько минут почти никому неведомо было, с чего это началось, во что такой разговор может вылиться. Бесу вовсе не нравилось, что из-за тупости какого-то идиота, почти все раскрывается, треплется имя великого князя. И это похоже на правду. Он стал разгонять их, чтобы они всего не разболтали. Но даже того, что было сказано, достаточно, такой поднялся шум и вокруг, что надо было скорее разгонять им княжеских дружинников, которые перестали понимать, что там такое творится. Вряд ли незнакомый старик стоил таких ужасов, о которых они там пытались сказать.

Как неожиданно приходит смерть, как бессилен перед ней человек, а еще всем миром владеть собирается, — удивленно говорил воевода. И странно отозвались слова его в душах тех, кто его тогда слушал внимательно. И даже те, кто не верил ни в какую силу, ни в какого бога, предопределившего судьбу, они думали, что существует что-то такое, иначе бы все не было так нелепо. Вот и Старика ведь остановило что-то в этот момент, кто-то вспомнил, что он сам говорил, будто не он, а князь умереть должен, да смерть перепутала, не того забрала.

Мстислав все еще не появлялся, кто-то уже начал волноваться о том, что возможно с ним что-то случилось, хотя поверить в это было трудно. Слишком мильным, здоровым и храбрым он казался. Столько дел было у него впереди, не мог он так неожиданно вдруг помереть. Но князь стоял около своего шатра жив и невредим. Все тревоги казались глупыми, в тот же миг забывались. Хотя был он не слишком весел, что-то его тяготило. Ведь еще вчера у костра, когда шкатулку эту сжигал, он казался таким веселым и вдохновенным, что казалось, что весь мир у ног его лежит, и лежать будет всегда. Что же такое могло вдруг с ним произойти?

ГЛАВА 14 ВСТРЕЧА РАССВЕТА

Как бы они не устали в этот день и вечер, но спать никому не хотелось, они не собирались даже уходить в свои палатки. Им хотелось оставаться тут, потому что те же самые чудовища должны снова пожаловать по их души, да и недолго было до рассвета.

Они заметили, как от них снова отделился князь и отправился на коне прекрасном и страшном одновременно, куда-то в степь, чтобы встретить зарю. И он хотел показать, что ничего в этом мире не боится, и хотелось ему побыть одному. Он мчался в чистом поле, обгоняя ветер, свистевший в ушах. И он был почти уверен в том, что, свистевший в ушах. Ему казалось, что конь его не бежит, а летит, да так это и было на самом деле, и у него за спиной выросли крылья.

Где-то он слышал о крылатых конях, а может быть снился ему такой конь. Но он летел по степи, вдыхая воздух ее, и никто больше ему не был нужен. Он мог обойтись без целого мира, но мог ли мир без него существовать?

Князь слышал ропот дружинников, он слышал о том, что смерть за ним гонится по пятам, но почему-то задержалась, забрала старика. Конечно, наступит его час рано или поздно. Но пока ему не нужно задумываться о том. Много дел у него на земле оставалось. А ведь легче всего уйти, как ушли Борис и Глеб, и стать мучеником, тогда бы его ничто больше не заботило и не волновало..

Он вовсе не хотел, чтобы его просто так жалели, нет, надо было что-то еще сделать в этом мире. Он хотел показать, что пришел в этот мир не для того, чтобы быть убитым злодеем, он готов был сам за себя постоять, не взять его так просто. И какие-то воспоминания возникли в его душе.

Старик, умерший у палатки — это вероятно знак, что, что однажды смерть вот так же подстережет и его самого, а может она и будет похожа на ту, такую вот.

Ведь знал же он, что ничего не бывает просто так, это высший разум, бог, который все ведает, руководит всем, что творится в этом мире. За все, что сотворено, приходится отвечать, хотя чаще всего человек не хочет, не желает о том знать. Но от его желаний больше ничего не зависит.

Мстислав и сам дивился тому, как много он, и люди его связывают со странно и неожиданной смертью, которая могла случится когда угодно и где угодна, но вот произошла тут.

Удивило его и другое, ему казалось, он был почти уверен, что вся его жизнь состоит из каких-то знаков и пророчеств. Может потому, что сам он пристальное внимание обращал на них. Это была целая цепь, одна сменялась другой, и все шло своим чередом. Со временем вольно или невольно в них приходилось верить. Словно кто-то незримый требовал: «Смотри и будь внимателен». Какая-то странная, а может и страшная тайна все время таилась в этом. Князь чувствовал, что однажды она ему откроется, только вот когда случится такое? Ну а пока надо было просто жить. Он должен встретиться с Ярославом, и не на пиру, а на поле брани. Придется сказать о том, что тот не прав, а если он не согласится, то идти в сражение. И еще одна насмешка судьбы состояла в том, что он смог бы договориться с ханом, смог победить косогов, и греки его любят не за красивые глаза, а за силу и удаль богатырскую. И только брат, его родной брат считает, что может поступать с ним, как ему вздумается. Брат мой — враг мой. Но разве так должно быть среди близких родичей? И в этом протесте была какая-то необузданная и дикая сила.

Так за размышлениями, взглянул Мстислав в небо и заметил, что оно уже стало не таким черным, как было прежде. Оно начало сереть, еще немного и наступит рассвет, которого он так ждал, хотя и не ведал почему.

Рассвет должен был отнять у него все тайные страхи, всех чудовищ, которые теснились рядом и не давали покоя. И рассвет наступил. Где-то у костров облегченно вздохнули воины, которые ночью не смыкали глаз. Они все обрадовались новому дню.

ГЛАВА 15 БЕГСТВО

Душа Ярослава после всего этого не выдержала. Он заметил, что все идет не так, как ему хочется, потому он отказался оставаться в Киеве. Бес очень удивился:

— Что я слышу, куда это великий князь собрался? — поинтересовался он

— А что мне остается? — обреченно спросил князь, — разве нужна мне слава Святополка Окаянного? Я люблю, — Ярослав помедлил, — я очень люблю Мстислава, он мой родной брат, если же мне придется его убить, то, как мне жить с этим дальше? Тогда все полетит к черту, не нужен мне трон великокняжеский, если все так повернется. Потому лучше бегство, чем такое сражение.

Мефи мало что понимал во всем в этом, но стало ясно, что Ярослав боится не проиграть, а победить.

Ему не хотелось с этим мириться. Но ведь Ярослав будет только обороняться, это не он идет против брата, хотя для него видно в том нет большой разницы. Но чего он боится? Почему он так боится того, что может произойти на поле битвы? В глазах других он все равно будет оправдан, в том нет сомнения. В еще большем недоумении были дружинники Ярослава. Они и вовсе не понимали, куда и зачем они отправляются, чего хочет князь от этого похода. Они уходили из своего града, но не роптали, положась на своего князя, во всем ему доверяя.

Никогда и ничего не делал Ярослав безрассудно. Было что-то важное, необходимое в том, что совершалось. Позднее князь объяснил им все довольно просто:

— Мы должны пройти по рубежам земель наших, посмотреть, что там творится, отвадить всех чужаков зариться на наши земли.

Бес видел, что Мстислав мешает ему, с ним надо как-то расправиться, хотя это было не так просто.

Он даже пожалел о том, что со стариком такая беда случилась, может, стоило смерть от него отогнать, заставить их еще сражаться? Но после размышлений, бес понял, что тогда поступил правильно, и Ярослав теперь верно поступает. Он должен отойти и показать, что не собирается нападать на Мстислава. И хотя старший брат в шутку назвал его Мудрым, но теперь он таким и остается на самом деле.

Мчались дружинники великого князя по земле русской, куда и зачем они мчались, кто его знает. Но давно остался Киев за их спинами. Ничто больше не напоминало им о стольном граде. Кое-кто из них подумывал, что если Мстислав окажется проворным, решится захватить Киев, то они останутся без своего града. Но можно ли так рисковать своим родным домом?

Хотя самому Ярославу еще больше потерять придется, вот и пусть решает, что делать дальшеЯрослав был убежден, что его брат не решится войти в его град. Рассчитывал он и на беса, который поможет в трудную минуту. Удача должна была помочь ему и на этот раз.

ГЛАВА 16 В ПЕРВОМ КРУГУ

А в княжеском кругу было оживление. Там явно произошло какое-то событие, событий было даже несколько. Они никак не могли понять, почему это без всякой видимой причины князь Ярослав покинул свой город. Они пытались угадать, что же там произошло.

В тот момент, когда они пребывали в странном замешательстве, и появился как обычно внезапно, бес. Он волок упирающуюся душу Дементия. Ей явно не хотелось встречаться с теми, кто тут обитал. Наверное, он надеялся, что окажется не в этом месте, а хотя бы во втором или третьем кругу, только подальше отсюда. Но судьба распорядилась иначе. Ему вовсе не хотелось с этим мириться, только кто же мог переспорить беса.

Он остановился перед собравшимися, стараясь держаться подальше. Князья же понимали, что только этот тип может пояснить им, что творится там, они видели его все время где-то рядом, и даже заметили, что он успел помереть рядом с князем. И хотя им не за что его было любить, натворил он много чего страшного, но кроме него спрашивать было не у кого.

— Расскажи-ка нам, почему Мстислав в поход отправился, почему Ярослав покинул город.

— Да не хотел Ярослав с ним сталкиваться, вот и весь сказ, — заявил тот.

Первым взглянул на него Олег, он почувствовал, что тот что-то скрывает.

— Что это вдруг он решился? — не отступал Олег, понимая, что есть еще что-то, о чем они не ведают.

— Значит, младший из них злодеем оказался, почему же ты не прикончил его?

Дементий помолчал немного, а потом что не стоит скрывать и молчать, ведь они все равно узнают, так пусть узнают от него.

— Ярослав не отдал ему земли, которые ему полажены, он надеялся, что Мстислав ничего не потребует.

Князья с интересом за ними наблюдали.

— Значит, он виноват все же, — подал голос Рюрик, — и что теперь будет?

— А я почем знаю, — признался Дементий, — Ярослава назвали Мудрым, вот и пусть он сам там мудрит, найдет, как вывернуться сам.

— Ты же не исполнил приказания князя, — подступил к нему Святослав.

— Мне симпатичнее Мстислав, потому и остановила меня какая-то сила, — он покосился на беса.

— Они оба на злодеев не похожи, — говорил Олег, — вот и должны они рано или поздно примириться.

— Так и будет, — отвечал Дементий.

Они же внимательно на него взирали, известно ли ему что-то или он просто решил похвалиться своей проницательностью. Бес пока хранил молчание. Он хотел держать князей в неведении, пока все не откроется само собой. Но и князья не стали пытать беса, хотя им было очень интересно узнать, что же там такое творится.

Спорить с этим типом бесполезно, если он ничего не сказал сразу, то не скажет и потом. А как только незваные гости исчезли, они отправились по своим делам, обсуждая на ходу, как странно там все складывается. Говорили они о том, как странно там все складывается, припомнили они Бориса и Глеба, посетовали, что смерть этих невинных жертв была страшной…

№№№№№№

До седьмого круга было далековато, да и не хотелось им туда отправляться. Но Дементия надо было пристроить там, пусть воздастся ему за все хорошее. А так как настроение у него было не очень, то бес возмущался, видя, что он должен всем этим заниматься, а ведь можно было этого гада и кому-то другому поручить без труда. Но доверить душу Дементия никому другому он не мог. Они слишком падки на лесть и уговоры, а это плохо закончится наверняка, а спрашивать все равно будут с ними, как можно такое допустить?

ГЛАВА 17 НЕДАВНЕЕ ПРОШЛОЕ

А незадолго до этого бес решил показать ему Мстислава. Братья давно не виделись и знали мало друг о друге. Бес, предвидя грядущие события, бес показывал последнее сражение Мстислава.

— Смотри, — потребовал он, — это Мстислав с косогами сражается. Сейчас будет самое интересное.

Ярослав почти ничего не слышал о его богатырских подвигах, потому отключился, ему стало интересно, как там все показывать будут. Он увидел чистое поле и две дружины, которые двигались навстречу друг другу. И в этой дружине признал он братьев-славян. С еще большим интересом стал он за братом следить. За это время тот возмужал и стал еще краше, чем был. Этого трудно было не узреть. Вот остановилась вторая дружина. Немного странным казалось это замешательство. Но снова все они зашевелились одновременно. Поединок затягивался.

— Что произойдет? — нетерпеливо спрашивал Ярослав.

Но бес был невозмутимо спокоен, словно бы не слышал его слов.

Ярослав спрашивал еще о чем-то, пробовал хоть что-то выяснить, хотя за время общения он прекрасно усвоил золотое правило, что если тот не хочет говорить сам, то ничего не получится, добиться от него ничего нельзя будет. А князь не привык, чтобы ему кто-то противился, он уже вкусил власти, и теперь разозлился, когда не мог добиться желаемого.

Больше всего ему хотелось узнать, кто же победит в той схватке, и что там вообще твориться будет дальше. Не столько даже участь дружины Мстислава его интересовала, сколько участь самого князя. Он знал, что если Мстислав погибнет, то он о многом может не беспокоиться. А волноваться ему было о чем. Нет, ему обо всем хотелось знать прямо сейчас.

Там все еще что-то решали, и воины стояли неподвижно, готовые выступит в сражение, но не выступали. Конечно, как он мог забыть, у кочевников всегда перед поединком схватка бывает — поединок сильнейших богатырей. Похоже, что и Мстислав о том до сих пор не ведал, потому он так напряженно молчит и отдает какие-то указания.

Ярослав заерзал на месте от нетерпения. Странно все это, ты вроде и там, и нет тебя там сроду. Ты можешь только наблюдать за происходящим, но помешать или помочь никак не в состоянии. Но что значит ждать и смотреть со стороны, это сущее наказание. Он не мог услышать звука трубы, зовущей к поединку, но ему казалось, что он слышит ее, по тому, как пришли в движение первые ряды. Предчувствия его не обманули. А вот потом случилось что-то непредвиденное. Со стороны русичей выехало сразу два всадника. Один из них был вовсе незнаком Ярославу, но второй, он не поверил своим глазам — это был сам Мстислав.

Творилось что-то непонятное. Зачем ему это было нужно? Что он хочет получить? Он не понимал, почему князь сам хочет участвовать в этом поединке. А если с ним что-то случится, на кого он тогда оставит своих дружинников? Что с ними будет? А между тем, князь что-то сказал своим воинам, и тот, удивленный не меньше, чем Ярослав, повернул назад. Даже враги их не поняли, что же творилось в стане у русичей. Только один человек чувствовал себя спокойно и уверенно, это был сам Мстислав. И все замерло перед этой схваткой, поединок был необычным и интересным для многих. Тысячи глаз стали следить за ним.

Ярослав хотел снова обо всем расспросить беса, но понимал, что теперь надо смотреть, а не разговаривать с ним. Да и что он скажет, если сам скоро все узрит русский князь

ГЛАВА 18 КНЯЖЕСКИЙ ПОЕДИНОК

Там все начиналось, а Ярослав здесь рассуждал о том, что творилось в мире:

— Зачем ему это? — удивленно спросил он у беса, князь просто ищет смерти, а если он погибнет в этом поединке. Конечно, он силен и уверен в себе, на верное сильнее своего противника, но всякое может случиться.

— Он уверен, что победит, — словно бы отозвался бес.

— Но его могут убить, он не должен так подставлять себя, это безрассудно.

— Может и так, — согласился бес, но ему этого хочется и никто не может запретить.

Конечно, в том он был прав. Бес молча смотрел на то, что там творилось в это время. А там сошлись богатыри, княжеский поединок начался. Им обоим оставалось только следить за тем, что там творилось. Все творилось стремительно, соперник князя, похожий больше на медведя, чем на человека, бросился на князя. Тот должен был обороняться. Наверное, по этому натиску Мстислав понял, что он не ценил противника, и за это должен поплатиться. Если наблюдать со стороны, то видно, что он проигрывал. Роптали воины его, тоже видевшие, что творится. И этот ропот заставил князя набраться сил, он все понял, и отчаянно ринулся в схватку. Прошло несколько минут, но время тянулось тогда немилосердно долго. Они никак не могли дождаться, когда же это завершится. А поединок все еще шел на равных, никто не хотел уступать и сдаваться.

Ярослав расстроился и растерялся еще больше. Он только полагал, что брат его может проиграть, теперь это казалось очевидным. А богатырь косогов отступать и сдаваться не собирался. И чем больше проходило времени, тем яснее два чувства боролись в его душе. С одной стороны опасность была слишком реальна, он боялся за брата и вовсе не хотел, чтобы тот так неожиданно погиб. Но он понимал, что если это все-таки случится (совсем не по его вине) то это будет для него, как бы ужасно это не звучало подарком судьбы, сразу многое решится само собой. Все будет складываться так, как этого хочется ему. Не потому ли и Мстислав отчаянно рванулся в схватку.

Но этого не может быть, он просто решил покрасоваться и отличиться, но просчитался, и за это поплатится. Душа Ярослава в тот час металась в разных мирах, и никак не могла успокоиться, слишком важные события происходили на его глазах. Он забыл давно о том, что бес зорко за ним следил, потешался над ним в глубине души, но разве можно так разрываться на мелкие части. Нет, Ярослав, конечно не Святополк Окаянный, но что же творится в душе даже очень приличного князя, если его интересы вступают в противоречие с судьбой брата. Доброта, сердечность, порядочность сразу отступают. Мессир., как всегда, прав. В человек жил и всегда будет жив зверь, который возьмет над ним верх. Да что Мессир, он сам прекрасно знал об этом. Только где-то в глубине души поселилось сомнение. Но в итоге он убеждался, что был не прав.

Пора было и на Ярослава обратить внимание, он такие муки в то время испытывал. Конечно, тяжело жить, когда и сам не знаешь, чего хочется больше, спасти или убить его. Растерянно взглянул в глаза его князь — неприятно, когда кто-то видит тебя насквозь. Но с этим приходится мириться. Потому он ничего не ответил бесу. Только потом произнес:

— Пусть сама судьба решает, что с ним будет, а я подчинюсь воле небес.

Как все просто оказывается, если все отдать на откуп судьбе.

№№№№№№№

Князья в первом кругу следили за тем, что творилось в этом мире. Накануне Мефи сообщил о том, что там должно быть, и теперь они не отрывали глаз от земли.

Самый проницательный из них — князь Олег спросил о том же самом, когда увидел, как Мстислав выезжает на поединок.

— Зачем он это делает?

Но остальные молча следили за тем, что там творилось. Никто ничего не мог сказать. Тишина стояла гробовая, когда они убедились, что поединок будет тяжелым и изнурительным. Каждый словно на себя примерял то, что там происходило Наверное, многие понимали, что не пошли бы они туда. Этот поступок все дружно назвали безрассудным.

ГЛАВА 19 УСЛОВИЕ

Как — то сразу успокоился Ярослав. Понял он, что будет то, что будет, вряд ли стоит уповать на происходящее, пока надо просто смотреть. Мефи в это время решил как-то все выяснить.

— Вождь косогов выдвинул условие, не нужно губить сразу всех воинов, а нужно решить спор в этой схватке. Тот из богатырей, кто победит, того племя и считает победившим. И на этом и стоит разойтись, и признать победу сильнейшего. В этом поединке и на самом деле был какой-то смысл, потому и приняли его условия и славяне, и враги их. Поединок между двумя богатырями и должен был все решить сразу и навсегда.

Какая это была необычная схватка, щадившая многие жизни, — думал потом Ярослав, ведь погибнуть должен только один человек, вероятно сильнейший, остальным будет подарена на какой-то срок жизнь. Но этим человеком мог стать единственный из оставшихся в живых его брат. Только это не устраивало князя, ему не хотелось оставаться в одиночестве в этом мире. Они все-таки были родичами, какие бы страсти не полыхали между ними. И он спрашивал себя снова и снова:

— Зачем он это сделал, почему хочет оставить его в одиночестве?

Дружины же томились друг перед другом в ожидании и гадали, как решатся их судьбы.

Ярослав сомневался в том, что когда один из богатырей падет, а это рано или поздно случится, то воины все равно рванутся друг на друга, чтобы доказать, что это случайность, что все не так, что они слабее и не проиграли заранее. А условие это годилось только для победителей, но не для всех остальных. Но пока это были только его размышления, а ему хотелось знать, что творилось там на самом деле, хотя ему туда не дотянуться, но от этого знать хотелось еще больше.

№№№№№№

Мстислав сказал своим воинам перед поединком:

— Даже если и будет неудача, хотя мне до сих пор везло, не теряйте головы и не рвитесь в битву. Сохраните нашу дружину, потому что как бы хорош и силен не был князь, он собой дружины не заменит. С его смертью ничего не потеряно, если останутся воины, новый князь найдется, братец мой его пришлет, но воинов таких он вам не даст, они ему и самому нужны.

Наверное, это была самая короткая речь за все времена, князь Мстислав славился не только красотой необычной, но и красноречием дивным, и вот теперь он был суров и краток. Он надеялся, что его последний приказ, если он окажется последним, воины исполнят.

И воеводы спрыгнули с коней, и забрались на курган, чтобы лучше было видно то, что там творится. Они поняли, что рукопашный бой может выявить победителя. Молод и силен был Мстислав, схватка сначала казалась ему молодецкой забавой, да только и соперник его, как скоро выяснилось, знал толк в поединках.

Теперь уже с тревогой наблюдали за ними воины, убеждаясь, что силы их равны, одинаковы почти во всем до конца. И многим из смотревших со стороны, хотелось кинуться туда, помочь князю. Но никто не мог сдвинуться с места. Никто не смол нарушить это условие. Ярослав истомился, ему казалось, что это побоище никогда не кончится, он ощутил физическую усталость. Чувствовал, что руки дрожат от напряжения, будто он сам в той схватке участвовал. Тогда и надвинулся он на беса:

— Скажи, кто победил, хватит издеваться.

Но он заметил, что разговаривает с пустотой, бес успел удрать, и оставил его в одиночестве.

А там, в чистом поле, и в Ярославовых покоях хранилось гробовое молчание, оно казалось именно гробовым. Никто не проронил ни звука. Может потому, так громко прозвучал голос князя. Если так тяжело было наблюдать за происходящим, то каково было в этом поединке самому князю: ярость, оскал смерти-Морены, за спиной его противника, страх, не желание покидать этот мир сейчас и здесь. А самое главное, что сил оставалось все меньше и меньше. И если это продлится, то ему придется признать поражение и умереть на глазах у всех, кто сказал, что он был сильнейшим? Надо найти более достойного. Враг силен, он рухнет побежденным. Но почему не приходило второе дыхание? Мстислав призывал на помощь Перуна, и снова бросился в наступление. Ему на миг показалось, что силы вернулись.

Ярослав попробовал позвать беса, который где-то поблизости прятался, вряд ли он ушел далеко:

— Помоги ему, — потребовал он, обращаясь в пустоту, — пусть он живет дальше, я не хочу, чтобы он погибал. Помоги, ему нужно совсем немного помочь, или ты не бог князей и дружины.

Бес и на самом деле был рядом, и ощутил себя Перуном. Он порадовался, что Ярослав нашел в себе силы на великодушие. Но он все равно решил не появляться, потому что сам Зевс, не то, что Перун не смог бы помочь Мстиславу на этот раз.

Ярослав метался в ярости по своим покоям, он забыл все дурное, что между ними было, чего только не было в душе его теперь: и родственные чувства, и страх за себя любимого, и за тот мир, где ему придется оставаться одному. Ведь варвары, победившие его брата, пойдут и на него самого, а что ему тогда делать? Он будет побежден в любом случае, как же он не понимал этого прежде?

— Это прошлое, — не кипятись так, — наконец отозвался бес, — я ж тебе показал то, что уже случилось, а прошлое не ворочается.

— Я должен был ему помочь, но я ведь ничего не ведал.

Ярослав стоял, словно сраженный молнией. Как его помощник умел ловко изводить любого.. Как тяжко ему с ним придется, но без него еще печальнее и беспросветнее.

ГЛАВА 20 ФИНАЛ СХВАТКИ

— Так что же там будет? — все еще спрашивал князь Ярослав и старался поверить в чудо.

Но спрашивал напрасно, ведь знал, что не дождется от беса ответа. Разве родился тот, кто переупрямит дьявола, бес не так далеко от него ушел, кое в чем мог бы и переплюнуть его запросто.

— Тебе нравится издеваться надо мной, — яростно произнес он, и в этом открытии он был недалек от истины.

— Мне не нравится твоя нетерпеливость, -резко говорил бес, — ты отлично знаешь, что всему свое время, но не считай себя пупом земли, это наказуемо, -решительно изрек он, и он верил в то, что говорил.

Да, конечно, рогатый прав, он был только великим князем, молодым, хитрым, задиристым, умевшим повелевать и наслаждаться жизнью, и в какой-то миг глупо уверовавшим, что ему здесь все подвластно. Потому все и бунтовало в его душе. Хотя он и чувствовал, что есть сила, которая его полностью подчинит. Он него тогда и следа не останется. И то, что этого до сих пор не случилось, это не его заслуга.

Ярослав маялся оттого, что был подвластен бесу до сих пор, в то время, когда там все решалось, и жизнь, и смерть, и власть ставились на карту. Не кто-то чужой, а родной его брат стоит между жизнью и смертью. А между тем Мстислав покачнулся, так, что в душах возник внезапный вопль горести поражения. И он рухнул на землю. Ярослав соскочил со своего кресла и устремился туда, готовый врезаться в колонну, перед которой оказался. Ему показалось, что он сможет одолеть время и пространство. А ведь это был только очередной обман беса, его вечное развлечение.

Бес видел, чего ему удалось достичь, и радовался вольно или невольно. Они находились в разных местах, даже при желании не смогли бы помочь Мстиславу, как не мог помочь Борису, и от бессилия, он закрыл глаза, опустился снова на трон свой. Он не мог видеть, он не хотел видеть гибели брата, это слишком суровое испытание для великого князяОн дивился и тому, что совсем недавно сам мог желать гибели Мстиславу, как такое вообще могло случиться, куда же они все катятся. А ведь говорил ему бес, что все тайные желания сбываются, и что же теперь? Он ощутил полное бессилие. Понял, что не хочет открывать глаза, не хочет что-то делать и как — то быть. Ему казалось, что и сам он умирает вместе с братом. Ему показалось, что усмехнулся косог, который сражался с князем и победил. Он уверовал в то, что остался жив, с ним больше ничего не случится. Он не ведал русской пословицы о том, что хорошо смеется тот, кто смеется последним.

В следующий момент он поднял глаза в небеса, наверное, что-то прокричал своему богу в знак благодарности за победу. А в рядах его сородичей произошло страшное волнение.

Мстислав в то время лежал неподвижно на земле. А Ярослав не отрывал глаз от той картинки, которую ему все-таки довелось увидеть. Только чудо могло поднять князя и снова бросить его в сражение. Но бес и в ус не дул, ничего делать не собирался. Потому и пришло то самое поражение, от которого хотелось ему волком выть.

— Что же теперь будет? — размышлял Ярослав, — хотя земли его брата были далеко и не дотянуться до них никогда, но он привык к тому, что это была наша земля. Он не хотел думать, что туда придут иноверцы, земли их уменьшатся, значит и мощь тоже уменьшится. Он все время надеялся, что они примирятся с Мстиславом и будут вместе сражаться против общих врагов, теперь это никогда больше не случится. И его враг посылал хвалу своему богу.

— Смотри, — потребовал в это время бес, — уж он-то не терял задора и радости, хотя откуда ей было взяться?

Что он там увидел? Может просто поиздеваться захотел, требует, чтобы тот все в деталях запомнил. Но Ярослав подчинился, открыл глаза, упрекая себя в не мужественности. Рогатый заметил, как он слаб. А он никому и ничему не должен показывать этого, никогда больше не покажет. Но клятва его застыла на устах. Слишком неожиданным было то, что он узрел.

ГЛАВА 21 СОМНЕНИЯ

Князь лежал на земле и чувствовал, что все закончилось, что ему уже не подняться, там, на небесах все давно решено, и объявят о победе его противника. И это справедливо. Он победил, остается только признать это и смириться с тем, что творится в мире. И все время повторялось это падение, словно он падал снова и снова и не мог остановиться.