Тишина
В разгаре жизни шумной, стыдной,
Мирской средь гама суеты
Услышал песню первобытной,
Душе созвучной тишины.
Ей не мешали звуки лиры,
Не чужд был сизый дым костра,
И я, вовек святой и сирый,
Делил с ней дни и вечера.
На берегу реки печальной,
У старой драги на песке,
Я мыл, как опытный старатель,
От скверны чувства на лотке.
Желания меняли краски,
Затем прокалкой на огне
Я чувства отделял от страсти,
А ветер делал их нежней.
Я слышал голос первозданный,
Что иногда звучит во мне
Приказом строгим, но желанным,
Как свет в кромешной темноте.
Я видел чудные закаты,
Рассветы дивной красоты
И знал людей, душой крылатых,
Небес достигших высоты.
И слышал я себя — как странно,
Свободного от разных догм,
Богатый мыслью запоздалой,
Прервавшей мой глубокий сон.
Пять стихий
Пять стихий живут во чреве,
Будто их нарочный свел,
То бушуют они в гневе,
То дерутся за престол.
Неустанно все стихии
Трутся мирно бок о бок,
Чары жаждут колдовские,
Что закрутят их в клубок.
Тлел огонь, дремала сила
На просторах бытия,
Море пенное стелилось,
Волны буйные тая.
Над равниной, над горами
Легкий ветер погонял,
Непрерывно завывая,
Будто он кого-то звал.
Вдруг негаданно-нежданно
Из-за белых облаков
Необузданным фонтаном
Алых нежных лепестков
Вниз с небес любовь явилась,
Отпуская всем грехи,
Чтобы хаос сделать силой
И слова сложить в стихи.
Всех стихий императрица,
Победитель темных сил,
Колыбель счастливой жизни,
Чудодейственный посыл.
Твердь вздымается над бездной,
Все ломая и круша,
А огонь с водой сошлися,
Переменчиво дыша.
Пять стихий бушуют в небе,
Будто няньки хлопоча,
К солнцу вьется нежный стебель
Прям по ниточке луча.
Капля
Зачатая в лучах заката,
Под тяготением земли,
Явилась миру на рассвете
Сияньем утренней росы.
Семь вЕтров колыбель качали,
Пичуги пели песню ей,
Цветы бутоны раскрывали,
Ласкали тысяча лучей.
Она любовью наполнялась
Под натяжение воды
И радугой на мир смотрела,
Набравшись силу высоты.
Запомнила печаль заката,
Впитала грусть седой луны
И в одиночестве познала
Романтику ночной звезды.
Заря на склоне догорела,
А капля канула в ночи
И мокрым пятнышком осталась
На черном бархате земли.
И чувств исполненная капля
Ушла с почтеньем в круг иной
И высохла на горизонте
Недолгой памяти людской.
И паром в небо возвратилась
На крыльях чувственной любви,
Чтобы к тебе опять спуститься
В тумане утренней зари.
Стихи рисуются душой
Стихи рисуются душой.
На полотно унылой жизни
Лихими взмахами кисти
Ложатся чувств глубоких брызги.
Плывут по капиллярам душ
Мелодией волшебной фразы,
Сгущаясь от дыханья муз,
Так формируются алмазы.
Шлифуются они умом,
Гранятся истинным талантом,
Упорством редким и трудом —
Вот так рождаются брильянты.
Перышко
В насыщенной тиши седьмого неба
Однажды ангел обронил перо,
Как зернышко весной посеял хлеба
Иль как Адам пожертвовал ребро.
И полетело перышко, качаясь,
Наполнив небо нежностью мечты,
Любым порывом ветра увлекаясь,
Но сохраняя силу высоты.
А в мире все подчинено закону,
Закону тяготения Земли.
Он не щадит ни рясу, ни корону,
Шторма бушуют, тонут корабли.
Но перышку сподручна непогода,
Оно живет дыханием ветров.
Не требует ни переправ, ни брода,
Парит без рубежей и берегов.
Оно летало и меж туч носилось
Под звон дождя, под гром и молний блеск,
Но все ж перо на землю опустилось,
Поставив точку в сей земной гротеск.
Вдруг ласточка его стремглав схватила
И унесла в высокое гнездо,
Где перышко подстилку укрепило,
Храня в себе небесное тепло.
Вдруг я проснулся
Вдруг я проснулся от яркого солнца,
От свежего ветра в груди,
Будто волшебник похитил из будней,
Помог мне с бумаги сойти.
Я оказался в безоблачном небе,
Где счастье судьбу золотит,
Мне предоставили вытянуть жребий
Блаженные двое на вид.
Мне повезло, стал я лире подвластен,
Босым семенил по траве,
В меру горяч, впечатлителен, страстен,
Бумага, перо на столе.
Свято поверил я в солнце и небо
И ветру хвалу воздавал,
Видимый мир возлюбил беззаветно,
Траву на лугу целовал.
Но людям как равным я не поверил,
Вращаясь в порочном кругу,
Мне захотелось вдруг больше, чем хлеба,
И дом на крутом берегу.
Стали противны чужие пороки,
Был слеп и не видел своих,
Мерзок стал сильный, и слабый, и робкий,
И этот, что жрет за двоих.
Прелести мира не видел я вовсе,
Изъяны бросались в глаза,
Грызли меня, изводили поносом,
Но шел напролом я, друзья.
Стал задыхаться я в бурях эмоций,
От гнева вселенских обид,
Вдруг постучали тихо в оконце
Блаженные двое на вид…
Тучка по небу летит грозовая,
Как в клетке закрытый зверек,
Громы и молнии в землю вбивая,
Я снова живу между строк.
Бежит змейкой поезд
Бежит змейкой поезд сквозь лет буреломы,
Туманом окутан неведомый путь,
Лежат прочно рельсы — земные законы,
А хочется взять — да и вспять повернуть.
Наш путь неширок, не смотри на просторы,
Расплата за вольность — душевная боль,
Ведь мы в этой жизни всего-то актеры,
Играем свою отведенную роль.
Все мы лицедеи, и грим уж наложен,
Под стать амплуа и словарный запас,
И дел наших список печальных приложен,
А радость, смех, слезы — набор лишь гримас.
Чужие гримерка, костюмы, софиты,
И все, чем владеем, — лишь наша мечта,
Сверкающим бисером, в небе расшитом,
У каждого тайная светит звезда.
Бежит змейкой поезд сквозь лет буреломы,
Туманом окутан неведомый путь…
Шел по земле…
Шел по земле влюбленный человечек
Размашистой походкой налегке,
Шел грозам и ветрам навстречу,
Наперекор владычице-судьбе.
Она за ним бежать не поспевала:
Широк счастливый неустанный шаг,
И вычертить судьба не успевала
Свой злой и заковыристый зигзаг.
Тогда она счастливому навстречу
Направила земного мудреца,
Пытаясь испытать, насколько вечен
Завет любви всевышнего творца.
Они прошли, друг друга не заметив:
Влюбленный к небу обратил свой взор,
Хоть даже обдувал один их ветер,
У мудрого земной был кругозор.
Влюбленный не отбрасывает тени,
Идя по грешной плоскости земли,
Не для него написаны законы
Скупой земной расчетливой любви.
А мудрому свет солнечный неважен,
Его премудрость кроется в тени,
Как наземь от предмета она ляжет,
Так и начертит он пути свои.
Я люблю
Я люблю, когда плещется море,
Набегает на берег волна,
Когда чайки кружат над простором
И уходит за горы тоска.
Когда ветер лицо обдувает,
На щеке высыхает слеза,
Когда нежное солнце, играясь,
Улыбаясь, слепит мне глаза.
Я люблю эти ясные ночи,
Когда полная светит луна,
Увлекая, вселяя надежду,
Плавно падает в небе звезда.
Я люблю твои нежные руки,
Что ладонь согревают мою,
Я подняться хочу над землею,
Крикнуть всем: «Я люблю, я люблю!»
Наполняясь неведомой силой,
Все могу — и до неба достать,
Сохрани, я прошу тебя, Боже,
Я боюсь это все потерять.
Жених и невеста
Прекрасен дух — любви творение,
Весенних ветров обострение,
Что возвышает нас над суетой
И ворожит своею высотой.
Любовь — начало всех свершений
И чувств возвышенных венец,
Урок душевных упражнений,
Средь скал затерянный певец.
Певец затерянный, но громкий,
И этот милый голос звонкий
Готовы с трепетом внимать,
А он способен управлять:
Рукой невидимой коснуться
Тончайших нитей сердца струн,
И птицы вдруг в груди проснутся,
И землю роющий скакун.
Скакун в упрямом благородстве,
В своем блаженном превосходстве
Сверканью молнии подобен,
Достичь таких высот способен,
Что нам, ходящим по земле,
Унылым праведникам Божьим,
Приснится могут лишь во сне —
И то приправленные ложью.
Но ложь присуща только нам,
Замшелой вечности юнцам.
Она игрива и коварна
И нам, невеждам, благодарна,
Что отличить порой не можем
От ядовитой кобры шланг.
И по неведению множим
И даже превозносим в ранг.
Но отодвинем прочь земное,
Все тленное и все дурное,
И, тела в мыслях сбросив груз,
В сопровождении дивных муз
Взойдем и мы на небеса.
Не бойтесь, мы вернемся вниз,
Где правят наши телеса,
В сей мир актеров и актрис.
Герой наш — юноша прекрасный,
Всегда общительный и гласный,
С открытой чувственной душой,
С любовью нежной, неземной.
Умен, красив и величав,
Сторонник праведных забав,
Душою чист и молодой,
В портретах, правда, с бородой.
Но те портреты — блажь земная
То ли из сна, то ли хмельная.
Никто не видел лик его,
Хоть все и знают про него,
Что не такой он и простой.
Он царь живой, не крытый лаком,
Знаком и с солнцем, и луной,
Помеченный небесным знаком.
Есть у него седое бремя —
Свободное от царства время
В оранжерее проводить,
Цветы земные разводить.
И надо же тому случиться:
Не при луне, при свете дня
В один из них он вдруг влюбился.
Да-да, не помня и себя.
Любовь пронзает все пространства,
Не чтя ни титул, ни гражданство,
А тот цветок расцвел весной,
И был он девушкой земной.
Все, что на небе зародилось,
Взросло, насытилось любовью,
То на земле отобразилось
И там уж напиталось кровью.
Земная девушка прекрасна,
И правилам земным согласно
Он сделал предложенье ей
В тени раскидистых ветвей
Под шум листвы и солнца блеск,
Но не на сцене театральной
Под крики и оваций плеск,
А в обстановке неформальной.
Статье согласно синодальной,
По протоколу, официально,
Прошу отметить верно этот штрих,
Их стали звать невеста и жених.
И им определили место
Среди цветущих райских кущ.
Жених стал просвещать невесту,
Ведь только он был вездесущ.
Мечта — небесная усадьба,
Ждала их только после свадьбы,
Пока ж он обучал невесту
Уставам, правилам и жестам.
А также в сердце прививал
Любовь и сострадание,
Стремясь создать свой идеал
Пред бракосочетанием.
Учеба проходила споро,
Но были также и препоны.
Знакомство их заочным было,
И, чтоб невеста не остыла,
Он письмецо ей написал
Большое, в тысячу страниц.
До мелочей все расписал,
Чтоб не смогла сомкнуть ресниц.
Невеста же была ретива
И своенравна, похотлива.
Как мотылек ночной порой,
Влекомый страстною игрой
Под дуновением ветерка,
Неуправляема была.
Но все ж понятна и близка:
На небесах сотворена.
В ней был еще один изъян,
Встречаемый у всех землян:
Все, что не видели глазами
И не потрогали руками, —
В расчет серьезно не берут.
Ведь невозможно соразмерить
Овал земли и неба круг,
В невидимое трудно верить.
Вот и попробуй-ка поверь
В небесную стальную дверь,
Что ждет за ней тебя жених.
Поверишь, если ты не псих?
А он лелеет свой цветок,
Заботится, переживает.
Прощает ей любой порок,
В печали время коротает.
Любовь сильна, гибка, упряма,
Ей не страшны ни рвы, ни ямы,
Ни пропасти и ни пространства,
Ни умыслы, ни интриганство.
А если уж с небес исходит,
Любые стены прошибет,
Печали-горести разгонит
И деготь превратится в мед.
Все мы забыли аксиому,
Присущую всему живому:
Все, что на небе зародилось,
То на земле и воплотилось.
И что нам глазом не виднО
И разумом необъяснимо,
Нам сердцем чувствовать дано
И верою неистощимой.
Как хочется порой взлететь на небо
Как хочется порой взлететь на небо,
Оставив недоеденным салат,
Обиды, слезы и кусочек хлеба,
Махнув на незапахнутый халат.
Как хочется, чтоб сердце защемило,
Зажгло от бурной радости в груди
И чтобы тело страстью обжигало,
Костром неугасающей любви.
Как хочется летать, парить в блаженстве,
Взорваться от переизбытка чувств,
Соткаться вновь и жизнью наслаждаться,
Глоток вселенской вечности вдохнув.
Иней
Любовные чувства, рожденные в сердце,
Не могут исчезнуть, уйти в никуда,
Пока не увидит мир это искусство,
Пока не услышит он звон хрусталя.
Горят и мерцают, ждут выход наружу
В потоке скупых нерешительных слов,
А может, ждут гимна и залпа из ружей,
А может быть, шепот нестройных стихов.
Томятся альковные чувства немые,
Их небо, бывает, не может вместить,
Тогда и летает в морозы ночные
Покрытая нежностью звездная нить.
И инеем землю густым укрывает,
Обилием чувств побуждая мечты,
Вот только обидно, что вслух не сказали
Те люди, а может быть, я или ты.
О осень
О осень — бурных чувств созданье,
Все помыслы обнажены,
Ты жизни всплеск пред увяданьем,
Восторженны цвета твои.
И красок буйство ты живое,
Надежд несбывшихся пора,
Тогда и повстречались двое,
Хоть поздно их судьба свела.
Свою ошибку исправляя,
Сердца соединила их,
И души… ты как ни старайся,
Уже нельзя разъединить.
Путь радуга им озаряла,
Сведя в едино их мосты,
Минуя шумные вокзалы,
Чужие аэропорты.
Листва им златом путь стелила,
Грехи им легкий дождик смыл,
Потоки нежных слов и милых
Духовных придавали сил.
А церковь звоном колокольным
Их проводила в трудный путь,
Свои ломая же каноны,
На верность дав им присягнуть.
Из осени в весну дорожку,
Зимы минуя холода,
Перебегая белой кошкой,
Благословила им судьба.
Пошли они, держась за руки
В тумане сладостной любви.
Ты не суди, что близоруки,
Крестом их лучше осени!
Любовь — это…
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.