Бесплатный фрагмент - Женщины силы. Игра судьбы

Здравствуйте, дорогие читательницы! Мы очень рады приветствовать вас на страницах книги «Женщины Силы. Игра судьбы». Эта книга написана на основе реальных историй наших учениц. Все имена действующих лиц изменены.

Если вы являетесь ученицей нашей Школы, то, вероятно, сможете встретить свою историю на страницах книги. Пишите нам, если узнали себя.

Происходящее в книге может вас шокировать или повергнуть в ужас. Не пугайтесь, хоть все эти события и произошли с реальными женщинами, сейчас они в полной безопасности и успешно развиваются в нашей Школе.

Внутри книги скрыт подарок для вас — восемь эффективных энергетических практик, которые вы можете проделать вместе с героинями.

Перед тем, как вы приступите к прочтению книги «Женщины Силы. Игра судьбы», мы рекомендуем вам прочитать первую часть истории — книгу «Женщины Силы. Кокон желаний».

В ней вас ждёт начало всех событий, которые разворачиваются на страницах второй части.

Пусть опыт наших учениц станет для вас трамплином в счастливую жизнь, полную радости и любви!

Приятного чтения.

Все авторские права защищены. Любое использование, в том числе распространение, переработка, перевод на другие языки, без лицензии правообладателя запрещено законом.

Глава 1

«Это была небольшая квартира в самом жутком месте Москвы — в Чертаново. Уже одно название района должно было меня насторожить. Огромные серые многоэтажки, выстроившиеся в беспрерывный ряд, словно стены тюремного коридора или могильные плиты, давили со всех сторон мрачной безликостью.

Отсюда сразу захотелось бежать…

— Я хочу познакомить тебя со своим другом, — сказал Данил. — Это очень важный человек для меня, мы через многое вместе прошли.

«Вот это круть! — подумала я и расплылась в улыбке наивной влюблённой дурочки. — Он уже знакомит меня со своими друзьями, вот это уровень доверия!»

— Только пообещай мне одну вещь, — попросил он, требовательно заглянув в глаза.

— Какую? — спросила я, внутренне напрягшись.

— Ты должна будешь во всём мне доверять и слушаться.

«Ночь. Чертаново. Я с человеком, которого знаю сравнительно недавно. Лучше сказать, почти не знаю. Иду знакомиться с каким-то его другом, и можно только догадываться, что они там будут со мной делать», — пронеслось в голове, от чего по позвоночнику пробежал противный холодок.

Но я поняла, что ни за что не смогу признаться сейчас Данилу в своих опасениях.

— Да, конечно, — выдавила я, изобразив ещё одну воодушевлённую улыбку. Внутри всё кричало: «Беги, Кристина, беги!»

Но нет, я, как вечная искательница приключений на свою пятую точку, отважно продолжала следовать за Данилом, словно жертвенная овца на заклание.

У подъезда мы встретили ещё двух девушек, которых также знал Данил. Тут я поняла, что не останусь наедине с двумя парнями, что там будет целая компания. Почему-то эта мысль меня успокоила.

Пока мы поднимались на лифте, всё моё тело трясло, и я никак не могла понять, от чего. Как будто тело заранее знало, что впереди меня ждёт что-то очень плохое, и отчаянно подавало сигналы.

И в этот момент Данил наклонился к самому моему уху:

— Всё будет хорошо, — шепнул он, и я почувствовала его горячее дыхание на своей коже.

Удивительно, но эти слова заставили меня поверить в то, что он не допустит чего-то ужасного, что будет защищать и оберегать меня, как и положено достойному молодому человеку.

И вот мы уже заходим в квартиру. Внутри всё выглядит очень даже пристойно, уютно и чисто. Нас, оказывается, как я и предполагала, целая тусовка. Девять человек:

четыре девушки, включая меня, и пять парней.

На первый взгляд все адекватные ребята — видно, что ведут здоровый образ жизни, не пьют и не курят. К тому же хорошо зарабатывают, раз могут позволить себе снять вполне приличную квартиру.

Нас пригласили пройти в зал, где на столе стояли сок, фрукты и сладости.

«Ой, а тут не так уж и плохо», — успокоила я сама себя и начала расслабляться. Я уже представила, как мы душевно посидим, пообщаемся на интересные темы, может быть, я даже узнаю что-то новое о саморазвитии.

И тут самый главный из тусовки, которого все называли Кокс, — тот самый друг, с которым хотел познакомить меня Данил, — начал рассказывать о своем последнем опыте. В его речи периодически мелькали такие слова как гарем, подсадка, хозяин, свита, гумоз.

— Короче, эта сраная шкура реально много о себе думала! — Всё больше распалялся Кокс. — Ну теперь вот, сука неблагодарная, пусть отсиживается в чёрном списке ВК и думает над своим поведением!

«Господи, ну и бред, — подумала я. — Ну что за детский сад? Отправлять кого-то в чёрный список, словно ты обиженная семилетняя девочка, да ещё и гордиться этим так, словно ты совершил великий подвиг стратега по соблазнению».

Чем дольше я слушала Кокса, тем больше он отталкивал. Он казался мне высокомерным позёром, наглым и самодовольным мальчишкой, который по какой-то причине возомнил себя крутым парнем, но на деле им далеко не является.

Но стоило мне взглянуть в глаза Данила, я снова улетела. Я вспомнила, что это его друг, надо проявить к нему максимум уважения, попытаться его понять.

Я старалась, как могла, но дальнейшее поведение Кокса явно этому не способствовало. Закончив напыщенную тираду, он полез за чем-то рюкзак и со словами: «Ну а теперь перейдем к практике» выложил на стол два жгута крепкой джутовой веревки.

«Это ещё зачем?» — подумала я, вжавшись в стул.

То, что произошло дальше, заставило меня содрогнуться от отвращения и стыда.

— А теперь девушки раздеваются до белья, — произнёс Кокс с нахальной ухмылкой.

Я взглянула на Данила, ища в его глазах поддержки и защиты, но он, похоже, совсем не собирался спорить со своим другом.

— Помнишь, что ты обещала мне? — Ответил он, проникновенно взглянув на меня. — Что будешь во всём мне доверять. Я контролирую ситуацию. Раздевайся!

Полностью потеряв возможность сопротивляться, я беспрекословно подчинилась.

«Ну а реально, что тут такого, просто побуду немного голой перед незнакомыми

мужиками. Просто так. Данил же сказал, что всё контролирует, значит, так надо».

Где-то внутри меня шептал робкий голосок: «Ну ты и дура, да какого чёрта они вообще имеют право смотреть на тебя, тем более на обнаженную? Опомнись. Да что ты такое творишь?»

Дальнейшие события слились в хаотичный набор кадров из документального фильма про извращенцев. Стыд. Негодование. Жалость к себе. Переживание собственной ничтожности. Ощущения мелькали вспышками, словно я во сне или под гипнозом.

Вот я сижу на коленях на холодном полу, на мне нет никакой одежды, кроме трусов. Со мной можно делать всё, что угодно. Но я тешу себя иллюзией, что в любой момент могу проснуться, и всё прекратится. Мне хочется верить, что Данил всё контролирует. Я же учусь ему доверять!

Мои руки скрещены за спиной. Резкая боль от пережимающей кожу верёвки пронзает насквозь. Я манекен, подопытная, на которой Данил впервые учится вязать жгуты и делать узлы.

Верёвка больно впивается в грудь и пережимает ход крови, руки немеют. Я поднимаю взгляд на Данила, надеясь, что скоро это закончится, мы уйдём и больше никогда не будем заниматься этим бредом.

Но в его глазах я вижу огонь, страсть и дикое желание познать все эти техники связывания. Я понимаю, что это надолго, и мне ничего не остаётся, кроме как подыграть ему, ведь я же должна поддерживать своего мужчину. На мои глаза накатываются слезы, но я изо всех сил сдерживаю их и делаю вид, что получаю удовольствие от процесса, улыбаясь и заигрывая с Данилом.

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем парни решили сделать перерыв.

Я выдохнула и подумала, что всё, самое страшное уже пережила. Но оказалось, самое страшное ещё только ждёт впереди.

Выпив немного сока и попонтовавшись друг перед другом татухами, ребята вернулись в комнату.

— Ну что, а теперь пришло время маленькой дрянной сучке получить своё наказание, не так ли? — дерзко сказал Кокс и взглянул на одну из девочек, что сидела возле него. Её звали Аня. Весь вечер она всячески подлизывалась к нему, а он отпихивал её, как плешивую кошку.

— Да, хозяин, — ответила Аня и начала быстро раздеваться, не оставив на себе ничего из одежды.

— Сейчас я научу вас, ребята, как делать качественную порку! — произнёс Кокс, обернувшись к другим парням.

Глядя на то, как Аня упирается руками в шкаф и становится раком, готовая принять наказание, я на мгновение ощутила себя в кадре из фильма «Двенадцать лет рабства», где чернокожего раба жестоко избивал хозяин.

Я вцепилась в руку Данила, заглянула ему в глаза. Меня душили страх и возмущение.

— Он что, реально сейчас будет её бить? — спросила я практически бесшумно, одними губами.

Но Данил ничего не ответил — сделал вид, что не услышал, или просто был слишком сильно поглощён наблюдением за разворачивающимся действом.

— Кто у нас тут накосячил, а, сука? — проговорил, тем временем, Кокс.

— Я, хозяин, — еле слышно прошептала Аня.

— Вот тварь, за это будешь наказана, — бросил он сквозь зубы, а потом вновь повернулся к парням и начал описывать им технику шлепков. — Смотрите, как нужно правильно складывать ладонь, чтобы был хороший звук и сильный удар…

Парни внимали словам Кокса со священным трепетом, будто это сам мудрец Васиштха передавал им вселенскую истину.

Он начал сильно бить Аню по ягодицам. От каждого удара её тело содрогалось от боли, но она давила в себе крик и слёзы. Так продолжалось минут двадцать.

Моё сердце разрывалось. Просто не могла смотреть на это — казалось, сейчас я чувствую всё, что происходит с ней.

— Почему ты просто сидишь и смотришь? Ей же больно! — прошептала я, обернувшись на Данила.

— Всё нормально, ей нравится, поверь мне, — ответил он с поразительным спокойствием.

Когда наказание закончилось, Аня вся в слезах и соплях, с красной задницей, с трясущимися руками и ногами, подползла к Коксу и умоляющим срывающимся голосом произнесла:

— Прости меня, хозяин, теперь я буду тебя всегда слушаться. Обещаю.

— Посмотрю на твоё поведение, паршивая тёлка, — ответил Кокс со злостью, но тут же, чуть смягчив тон, добавил: — Ну ладно, иди сюда.

Аня подползла к нему на кровать и легла рядом, зарывшись лицом в его шею.

— Ну ты же сама кайфанула сейчас, — голосом самодовольного самца произнес Кокс.

— Да, хозяин, — улыбнувшись сквозь зубы, со стеклянными глазами, смотрящими в никуда, прошептала Аня.

— Ахахахаха! Отпадно! — загоготали дружки Кокса.

«Что я делаю здесь?! И что творят эти конченые?! Какое же это дно! Просто дни- ще!» — замелькали в голове мысли, вслед за которыми появилось дикое желание подойти и хорошенько врезать по яйцам самодовольного ублюдка.

Но в этот момент я услышала голос, от которого уже успела потерять голову.

— Пойдём со мной, поговорим, — Данил взял меня за руку и повёл в другую

комнату.

И в этот момент я… очнулась…

Вспышка. Щелчок. Неуловимое жжение на коже чуть выше груди. И — все звуки, как будто стали чуть тише. Цвета — не такие яркие. Более естественные. Я ошарашенно оглянулась, приходя в себя.

Кто я? Александра! Где я? Точно не у себя дома! Тогда где? Взгляд моментально выхватил очертания просторной светлой комнаты. Спальни. Благородные бежевые шторы, необычная абстракция на стене, оригинальные матовые светильники в изголовьи кровати.

Воспоминания нахлынули разом. Конечно, я в особняке Зимнего! В его роскошном загородном доме. В безопасности…

Что это было? Просто сон? Или опять видение? Какое реалистичное!

Но… не такое, как раньше! До этого я видела ситуации словно со стороны, как наблюдатель. Сейчас же — воспринимала всё глазами этой девушки. Кристины. По сути, я была ею! Да меня до сих пор трясёт от этого!

Я поднесла руку к глазам — пальцы едва заметно подрагивали.

«Боже мой! Надо успокоиться!» — заволновалась я, вспомнив, что сейчас придёт Зимний, ведь он вышел всего на минуту и совсем скоро вернётся. И когда это случится, он не должен понять, что со мной произошло что-то странное.

Он же не знает о моих видениях! Не должен знать… Он не поймёт!

Я стремительно бросилась в ванную комнату и взглянула на себя в зеркало, поправила волосы, повернула рычаг крана и протянула руки под струю холодной воды, пытаясь стряхнуть с себя горький осадок от только что пережитого… Я стала омывать руки так, как научила меня наставница, чтобы быстро снять негативную энергию и вернуться в реальный мир.

Как раз в этот момент раздался щелчок открывающейся двери. Зимний!

Я метнулась обратно в спальню и постаралась принять как можно более естественное выражение лица.

— Ну вот ты и попалась, — произнёс Костя и с широкой улыбкой шагнул мне навстречу.

Я улыбнулась в ответ, а он схватил меня в охапку и притянул к себе.

Настойчивые пальцы коснулись бедра и скользнули вверх по спине, вызывая у меня волну мурашек. Я положила Косте руки на плечи, и наши глаза оказались на одном уровне. Постепенно горькое послевкусие от видения таяло. Я тонула во

взгляде своего любимого мужчины. В нём читались страсть, обожание, восхищение. Этому невозможно было сопротивляться! Каждое его прикосновение, каждое движение отзывалось томительной сладостью. Мы подходили друг другу, словно две детали пазла.

Молния на платье плавно поползла вниз, его пальцы дотронулись до моей кожи, медленно провели по спине, от чего я вспыхнула и подалась вперёд, с трепетом впиваясь в его губы. Бретели платья соскользнули с плеч, и я прикрыла глаза, полностью отдавшись ощущениям.

— Не останавливайся, — прошептала я, и тогда Костя приподнял меня, и мы с ним вместе упали на кровать.

Он на миг замер, наклонился ко мне и провёл языком по напрягшейся затвердевшей груди. Я застонала, схватила его руки и, приподнявшись, выгнулась дугой, откинув голову.

Костя был прекрасным любовником и определённо знал, как подвести женщину к вершинам наслаждения. Совсем скоро мы оба уже не могли сдерживать растущего возбуждения. Медленные чувственные прикосновения отзывались в теле нарастающим удовольствием. Я ощущала его в себе — каждой клеточкой тела,

каждым атомом, каждой частицей души. Следуя за ускоряющимся ритмом, я помогала бёдрами, вновь и вновь принимая его твёрдую плоть. Мы сближались и на короткий миг отдалялись, чтобы вновь слиться друг с другом. Костя словно раз за разом брал штурмом неприступную крепость, которая уже давно сдала свои позиции.

И вдруг что-то изменилось. В ушах зашумело. Пространство передо мной на миг качнулось, и я увидела нас со стороны. Словно бы это не я находилась сейчас в этой роскошной спальне с известным режиссёром Константином Зимним.

Я взглянула на нас откуда-то сверху и увидела массивную мужественную фигуру Кости. Он не был накачанным атлетом с кубиками пресса, но, вместе с тем, он был прекрасен! В каждом его движении сквозили уверенность, сила, харизма. С ним рядом я выглядела хрупкой, изящной, миниатюрной. Себя я тоже увидела — с разрумянившимися щеками, растрёпанную, но светящуюся от счастья.

Это продолжалось всего мгновение, спустя которое я вернулась к обычному восприятию, но это мгновение заставило меня вспомнить то, что я только что пережила. Как я, глядя на мир глазами Кристины, стояла голая перед похотливыми незнакомыми мужиками в злополучной чертановской квартире. Как наблюдала за шокирующей поркой юной Ани. Как считала растянутые в вечность минуты, когда грубые верёвки пережимали кровоток конечностей.

Внутри меня склизкими щупальцами шевельнулось чувство вины. Я вдруг отчётливо осознала, что не имею права наслаждаться сексом с Костей. По многим причинам. Внезапно я поняла, что Кристине — этой девушке в видении — нужна моя помощь. Не просто же так я увидела это… Может быть, в этот момент её убивают, и только я могу ей помочь?

Только что я стонала и изнемогала от вождения, и вдруг волна желания схлынула. Раз — и нет её. Я больше не чувствовала огня, но продолжала механически двигаться. Вперёд. Назад. Снова вперёд. Но это уже не доставляло мне никакого удовольствия, было искусственным, автоматическим. Просто физическое упражнение, не больше…

Ещё секунду назад мне действительно было так хорошо, но это… так неправильно! Боже, что же я делаю?

«Но… с другой стороны — ведь я же не знаю, где она, — продолжила я размышления, успокаивая себя. В жизни не узнаю этот дом — он типовой, такой, каких в том же Чертаново наверняка десятки. Я не знаю улицу, номер квартиры, этаж — ничего, что могло бы помочь мне найти её!

Отогнав от себя тягостные мысли и заставив себя успокоиться, я попыталась вновь сосредоточиться на сексе, но мысли уже было не остановить.

«Наслаждаться близостью с Костей нельзя, — вновь зашептал в голове треснувший хриплый голос. — Ведь он женат! У него есть дети! Его жена переживает и мучается, пока ты тут раздвигаешь ноги, как последняя шлюха!»

Ну вот, этого только не хватало! Я вдруг почувствовала себя ядовитой змеёй, оказавшейся в чужом гнезде. Чувство вины кольнуло с ещё большей остротой.

А ведь всё так и есть! Как я могла так спокойно стать любовницей? Ведь я же сама была в роли обманутой жены и знаю, насколько это тяжело — испытать боль от предательства. Ощущать себя ненужной, обманутой. Понимать, что твой муж растоптал все надежды.

«Но я не могу отказаться от Кости! — напомнила я сама себе, продолжая вести внутренний диалог. — Я так много сделала для того, чтобы привлечь внимание этого мужчины. И… я же не знала, что он женат, когда применяла все эти тайные женские знания!».

Я снова попыталась полностью сосредоточиться на ощущениях от близости. Но… как же это оказалось тяжело! Мысли лезли в голову, словно оголтелая саранча, и от них невозможно было спрятаться.

Факт оставался фактом: секс уже не приносил никакого удовольствия, но я не могла сказать об этом Косте. Всё ведь было так хорошо, и мне хотелось, чтобы он дошёл до пика, пусть и без меня…

«Интересно, способен ли мужчина понять, когда его женщина симулирует оргазм? — подумала я вдруг отстранённо. — Или для этого он слишком сосредоточен на себе?»

Размышляя об этом, я откинула голову назад, изогнулась всем телом и прикрыла глаза как раз в тот же самый миг, когда Костя замер и едва слышно застонал.

*****

Из ванной доносился шум льющейся воды. Если бы не это, в комнате было бы совсем тихо. От ночника на тумбе рядом с кроватью исходил таинственный зеленоватый свет. Я лежала на боку, поджав под себя ноги, и думала о нашей близости. Сейчас от секса остались смазанные впечатления. Костя вроде бы и не

виноват. Если бы я вдруг не увидела нас со стороны, не полезли эти мысли о наших отношениях… Вроде бы тут дело во мне, но… с другой стороны, он мог бы понять!

Почувствовать, что я уже «не здесь»… Что что-то пошло не так… Теперь я ощущала себя… несколько ущемлённой и обиженной, ведь оргазм гораздо приятнее получать, чем симулировать…

Дверь ванной открылась, и я, увидев Зимнего на пороге, невольно залюбовалась. От него исходила такая мощная мужская энергетика! С мокрых волос на тело спадали

капельки воды, оставляя на коже полупрозрачные дорожки, которые терялись в складках махрового халата. Костя взглянул на меня с явным обожанием, и я почувствовала, как негативный осадок растворяется.

А потом он лёг со мной рядом и обнял сзади, повторяя мою позу. Подушечки его пальцев нежно прикоснулись к плечу и медленно заскользили вниз по руке.

— Тебе было хорошо? — прошептал он, наклонившись к уху и нежно целуя в мочку.

— Ты разве не почувствовал? — улыбнулась я, приподнимая голову и стараясь, чтобы ответ звучал как можно более естественно.

Я не хотела, чтобы он знал о моих душевных терзаниях. Не хотела сейчас говорить с ним ни о чём серьёзном, снова выяснять отношения. Не давая возможности Косте сказать что-то ещё, я перевернулась к нему и потянулась к губам. На этот раз поцелуй не был страстным, зато очень нежным.

Потом я свернулась в клубочек, словно кошка, а Костя снова обнял меня и долго гладил кончиками пальцев по спине и бедру, рисуя на моей коже какие-то замысловатые узоры. От его прикосновений в теле разлилась приятная нега. Так мы лежали, наслаждаясь атмосферой спокойствия и умиротворения.

Костя очень быстро провалился в сон, ко мне же он никак не шёл. Ещё долго я слушала, как глубоко и ровно дышит мой мужчина, как мерно стучит его сердце, как плавно вздымается и опускается грудь.

Мой мужчина… А могу ли я считать его своим? Имею ли право влезать в чужую семью?

Эти сомнения одолевали меня постоянно. Стоило мне отпустить свои мысли, и они, словно гигантские пауки, поселившиеся в моей голове, тут же начинали плести липкую паутину из чувства вины и обиды.

Какое-то время я пыталась бороться с ними и бессонницей. Сначала я боялась пошевелиться, чтобы не разбудить Костю, но постепенно тело начало затекать в статичном положении. Наконец, я поняла, что уснуть так вряд ли удастся, поэтому осторожно сняла с себя руку мужчины и выскользнула из его объятий. Костя зашевелился и изменил позу, но не проснулся.

На цыпочках я прокралась к шкафу и вытащила оттуда аккуратно свёрнутый мягкий халат. Накинув его, я спустилась в большой холл с камином и… вздрогнула от неожиданности.

На кресле, спиной ко мне, сидел крупный широкоплечий мужчина.

«Кто это?!» — подумала я, лихорадочно соображая, что делать. Внутри всё сжалось, а по спине моментально пробежал холодок. Картинки недавно пережитого кошмара заплясали перед глазами.

Рука сама потянулась к массивной бронзовой скульптуре, которая стояла на постаменте у входа.

Услышав мои шаги, мужчина резко поднялся и повернулся так, что я смогла

увидеть его лицо.

И тут рука моя замерла, а мне стало невероятно стыдно за подобную реакцию.

Передо мной стоял всего лишь… водитель Зимнего.

— Олег?! — удивилась я. — Ты… разве не должен быть дома?

— Константин Маркович просил сегодня остаться, — официальным тоном сообщил водитель, в один момент вытянувшись по струнке. — Сказал, что может быть вам потребуется выехать ночью.

— Я думаю, сегодня мы уже никуда не поедем, — улыбнулась я, подходя к камину, в котором уютно потрескивали дрова. — Так что, думаю, можешь спокойно ехать домой.

— Но, Константин Маркович… он не давал распоряжения…

— Не волнуйся, я ему скажу, что отпустила тебя, — успокоила я водителя, и тогда он, наконец, засобирался.

Повисла неловкая пауза.

— Я тут… разжёг камин… — сообщил Олег, торопливо натягивая куртку.

— Ничего, это даже хорошо. Я как раз собиралась посидеть здесь немного в тишине, — ответила я доброжелательно, играя роль благородной хозяйки.

Мне так хотелось чувствовать себя богатой, роскошной, любимой женщиной, а атмосфера загородного особняка Зимнего более чем располагала к этому. После всех последних потрясений он не отпустил меня к себе домой, и мы с Ксюшей уже второй день пребывали в этом шикарном двухэтажном доме.

Проводив Олега, я погасила свет и, поджав под себя ноги, уселась в глубокое кресло напротив камина. Языки пламени за кованой решёткой вздымались яркими всполохами, с жадностью облизывая обуглившиеся поленья.

Дом уже был украшен к предстоящим новогодним праздникам, хотя до них оставалось ещё не меньше двух недель. На каминном портале уже висели стилизованные вязанные носочки — традиция, которая пришла к нам с запада и

уверенно завоевала популярность; в углу возвышалась красавица-ель с золотыми шарами и мерцающими огоньками электрогирлянд, на двери висел стилизованный веночек из еловых веток, игрушек и лент.

«Как было бы здорово жить здесь постоянно, — подумала я, — с дочкой, с любимым мужчиной».

Воображение послушно нарисовало несколько идеалистичных картинок.

Вот утром мы завтракаем, потом разъезжаемся по своим делам, а вечером снова встречаемся в нашем уютном семейном гнёздышке — я, Костя, Ксюша. Глаза светятся счастьем. Мы рассказываем друг другу, как прошёл день, Ксюша помогает мне приготовить ужин.

Вот Костя подходит ко мне сзади, обнимает за талию, нежно целует в шею, шепчет что-то на ухо, от чего на моём лице расцветает улыбка.

Вот мы принимаем гостей за красиво накрытым праздничным столом — наша годовщина. Костя протягивает мне небольшую коробочку, перевязанную лиловой лентой, а там — умопомрачительное кольцо с большим сверкающим бриллиантом. Гости восторженно ахают…

Сейчас я понимала, что эта идиллия — не просто бесплотные мечты. Они уже практически реальны, но… Есть много «но»…

Я задумалась. А возможно ли в принципе безусловное счастье? Без всяких «но», без препятствий, проблем? Неужели всегда будет что-то такое, что омрачит идиллию? Как бы мы ни старались, какие бы усилия ни прикладывали…

Да и что, в общем-то, такое, это счастье? Как практикующий психолог, я прекрасно знала, что это… Мы счастливы, когда реальность совпадает с неким нашим идеальным образом желаемого… У каждого человека свой образ, поэтому и счастье у каждого своё…

От камина шло приятное тепло, которое наполняло атмосферу домашним уютом. В тишине отсчитывали секунды настенные антикварные часы. Через незашторенные окна было видно, как медленным хороводом кружатся во дворе снежинки.

Настоящая предновогодняя сказка… Мой образ желаемого. Моё счастье.

Всегда мечтала жить в таком большом красивом доме с камином, но никогда не думала, что эта мечта может осуществиться. Что она действительно может стать реальностью так скоро! Сколько себя помню, я всё время была локомотивом.

Тащила себя и дочь, ни от кого не зависела, была сильной. Мне никто не помогал в материальном плане, и я как-то умудрялась платить ипотеку, покрывать наши

с Ксюшей текущие расходы, оплачивать её репетиторов, чтобы подготовить к поступлению в ВУЗ… Но кто бы знал, насколько это тяжело — постоянно быть сильной, не иметь возможности опереться на надёжное мужское плечо…

Сейчас в мою жизнь стремительно врывался Новый год. Для меня это был знаковый момент — событие, которое подводило черту всему тому, что случилось недавно. За этой чертой — новая, счастливая жизнь! Несмотря на все проблемы, мне очень хотелось верить, что в Новом году будут расставлены все точки. Что все

трудности я преодолею, а идиллия окончательно станет реальной! Я чувствовала дух перемен. Он начался уже с этого года и проник во все сферы моей жизни!

Было так много всего — как хорошего, так и плохого.

Началось всё с видений, а потом появилась Шакти. Она помогла мне прикоснуться к таким знаниям, которыми владели только величайшие женщины в истории! Клеопатра, Роксолана, Таис Афинская. И это были не просто знания! Не какая-нибудь сухая теория! Эти секретные практики я смогла применить! Поэтому я, в общем-то, и находилась сейчас здесь, в этом роскошном доме. Именно поэтому в мою жизнь вошёл Костя — богатый, достойный мужчина, известный режиссёр. Тот, кого

я полюбила. Щедрый, внимательный. Это было то самое сильное плечо, на которое я могла опереться. Только теперь я поняла, как же мне этого не хватало! Всю жизнь

меня окружали только слабые мужчины. Они только и могли обещать, бросать пыль в глаза и пустословить…

Костя же доказывал и подтверждал чувства поступками. Он делал всё, чтобы

защитить меня, чтобы вытащить меня из лап ополоумевшего маньяка, жертвой которого мне почти посчастливилось стать. Он оплатил дорогую клинику. Подарил

такие роскошные подарки! Мне никто не дарил столько за всю жизнь! Сначала бриллиантовое колье, которое стоило целое состояние, потом неприлично дорогую машину — белоснежный «Ягуар» одной из последних модификаций. Пока он стоял здесь же, в гараже Зимнего, и я ещё даже ни разу не выезжала на нём. Этот автомобиль казался мне слишком шикарным и наверняка стоил, как моя московская квартира.

Другой вопрос, что подарил он мне эту машину именно в тот день, когда я узнала, что он женат! Как будто специально подгадал, чтобы меня задобрить…

Я грустно вздохнула. Понятно, что не специально, но так уж вышло… Бледное лицо его жены до сих пор всплывало у меня перед глазами. Она

увидела нас рядом с этой машиной. Она всё поняла. Её боль тогда проникла в меня и смешалась с моей болью. Я ведь только начала доверять Косте, а тут… как будто в грудь вошло гигантское сверло, а сердце, ещё секунду назад переполненное счастьем, превратилось в кровавый фреш.

«Он предал меня! — думала я тогда. — Он такой же, как другие!» Сколько подобных историй я слышала от своих клиенток. И вот… теперь и я попала в одну из них…

Но потом случилось так много всего. Я увидела заботу Кости, поняла, что он делал всё, чтобы вытащить меня из ловушки того сумасшедшего… Да и… меня так тянуло к нему!

С другой стороны — я запретила себе встречаться с женатыми в тот самый момент, когда ощутила на своей шкуре, каково это. Когда муж изменил мне, хотя я относилась к нему с самыми искренними чувствами. Тогда я сказала себе, что никогда не стану ничьей любовницей! Никогда не разрушу чужую семью! Для меня это было что-то низкое, грязное…

Но что же тогда я здесь делаю? Почему до сих пор с ним рядом?

Я искренне не понимала, как во мне уживаются эти две конфликтующие позиции!

— Расскажи мне о ней, — прошу я, когда мы остаёмся одни. — Только не надо лгать, ладно? Я никогда не смогу тебе доверять, если узнаю, что ты не был со мной честен!

Зимний сразу понимает, кого я имею в виду. И по его взгляду я вижу, что ему тяжело говорить. Но я не отступаю и упорно жду, когда он начнёт.

Прокручивая в голове воспоминания, я поднялась из кресла и прошлась по комнате. В холле по-прежнему было спокойно и тихо. За окном падали снежинки. Старинные часы всё так же отсчитывали секунды.

Я вновь подошла к камину и на автоматизме взяла с бортика каминного портала маленький прямоугольный предмет. Сначала я даже не поняла, что это — просто начала крутить его в пальцах, уже потом осознав, что это пачка сигарет. «Странно, откуда она здесь? Ведь Костя не курит, — отстранённо подумала я, машинально вытаскивая из пачки цилиндрическую палочку. — Должно быть, её забыл Олег».

Зажигалка нашлась тут же, внутри пачки. Я нажала на кнопку, и из сопла

вырвался пляшущий огонёк. Не вполне понимая, что делаю, я поднесла сигарету ко рту и с силой затянулась. Когда-то давно в юности меня научил курить соседский мальчишка — тогда это казалось таким крутым. Мы вдыхали этот смердящий дым и чувствовали себя взрослыми…

Я грустно усмехнулась и закашлялась — едкий дым обжёг горло.

— Это был юношеский секс, — наконец произносит Зимний, и голос его звучит тихо и сдавленно. — Полина забеременела и хотела воспитывать ребёнка сама, но я не мог бросить её с малышом на руках. Конечно, мы поженились. Родился Егор. Тогда я только начинал карьеру и много работал. Полина ревновала и устраивала сцены, когда я возвращался с очередных кастингов или съёмок. Но тогда мы ещё пытались жить как нормальная семья. Я всеми силами пытался её полюбить. Потом появился

Артём. Я надеялся, второй ребёнок как-то компенсирует отсутствие чувств. Но чуда не произошло — любви так и не возникло…

— Почему же тогда ты не разведёшься, если нет чувств?! Зачем мучить и её, и себя?

Только из-за детей?

— Не только. Дело в том, что… — Костя делает длинную паузу, будто ему требуется время, чтобы преодолеть внутренний барьер. — Ей нужна моя поддержка. Я не могу сделать это сейчас, когда она лечится.

— Лечится? — у меня в голове как будто срабатывает невидимый индикатор, и я вся напрягаюсь, обращаюсь в слух… — От чего?

— У неё рак, — глухо отвечает Зимний.

«Рак? Что?! У неё тоже?!» — хочется закричать во всё горло, но я только усилием воли поджимаю губы. Нельзя! Костя не должен знать о моей болезни, ведь ещё пока точно ничего не подтвердилось. А вдруг этот диагноз — просто врачебная ошибка? Пока не получу подтверждение, никто не должен знать, а уж Костя — в последнюю очередь…

— Уже несколько лет она борется с болезнью, — продолжает Зимний тем временем.

— С переменным успехом. Да, в последние годы Полина живёт в Германии с детьми, изредка приезжает к родителям. Там хорошие клиники, а дети ходят в прекрасную школу. Я навещаю их время от времени, но… конечно, между нами уже давно ничего нет. Я думал, она понимала, что у меня здесь своя жизнь… но мы никогда не говорили об этом. Я не представляю, как сказать ей о разводе. Это может её убить! Я боюсь, что ей станет хуже…

Потрясённая, я смотрю на Костю и не могу поверить его словам. У его жены рак?!

Страшный диагноз, который совсем недавно… Но… Нет, я пока не хочу думать об этом. Господи, как это возможно?! Или он врёт мне, чтобы пробудить во мне жалость? Вызвать сострадание и оправдать своё бездействие? Оправдать моё положение любовницы?!

Хотя никогда в светской хронике не было упоминаний о его жене и детях.

Возможно, она действительно живёт за границей последние годы, когда Костя достиг популярности…

Я растерянно смотрю в глаза любимого мужчины и понимаю, что, с одной

стороны, невыносимо хочу броситься в его объятия и поскорее забыть о его жене, словно это ночной кошмар… С другой стороны — хочу немедленно броситься бежать от него. В какой-нибудь далёкий город или даже другую страну, а лучше — на другую планету! Неважно, куда, главное, чтобы не было возможности видеть его внимательные карие глаза, слышать его низкий приятный голос, чувствовать эти нежные прикосновения…

У его жены рак! Как и у меня, возможно… Это не укладывается в голове. Слишком много совпадений. Слишком заезженная схема. Я не раз слышала истории о болезни жены от некоторых своих клиенток, которые встречались с женатыми…

Как я вообще могла попасть в такую ситуацию?!

Всю жизнь только и занимаюсь тем, что пытаюсь помогать другим! Я никогда не желала никому зла. Так неужели я не достойна своей порции счастья?! Не заслужила любви? Почему одни получают всё без лишних усилий, я же постоянно должна пробиваться сквозь непроходимые джунгли?!

А может, легко никому ничего не достаётся, и это только кажется со стороны?

Может быть, абсолютно счастливые отношения — это не более, чем миф? Их просто не существует в природе!?

Я очнулась, с удивлением обнаружив в руке практически истлевшую сигарету.

Ощутила этот омерзительный запах, этот ужасный привкус во рту.

«Что же я делаю?» — промелькнула мысль. Я поспешно поднялась и начала искать что-то, обо что можно затушить ещё дымящийся окурок.

Тот разговор мы с Костей так и не закончили, и поднимать эту тему вновь я не хотела. В определённом плане это было сродни психологическому отрицанию. Это было удобно. На некоторое время создавалась иллюзия, что жены и не было никогда. Можно притвориться, и вдруг всё само исчезнет…

Конечно, я знала: рано или поздно нам предстоит вернуться к разговору. Но пусть уж это будет как можно позже. Мне нужно было время, чтобы подумать и понять, как я к этому отношусь на самом деле.

Кроме того, сейчас у меня и помимо этого хватало проблем… И это, конечно, Ксюша и её беременность!

Эта новость стала для меня ударом. Моя малышка… Ей же всего шестнадцать!

Кажется, ещё недавно она играла в куклы и лепила куличики из песка. Когда успела повзрослеть?

Стоило подумать о дочери, вновь в голове проснулись мерзкие пауки и принялись за свою паутину. Она быстро разрасталась, окутывая меня плотным и липким коконом вины.

Я плохая мать! Тратила время на решение чужих проблем. Устраивала свою жизнь и даже не заметила, что ребёнку нужна помощь… Много ли я разговаривала с ней? Знала ли, с кем она общается, о чём переживает?

Конечно, я прекрасно понимала, что чувство вины — это последнее, чему стоит

поддаваться. Что оно не поможет найти решение и никогда не приведёт ни к чему хорошему, но… Я не могла ничего поделать с собой, так как понимала: это именно я виновата в столь ранней беременности дочери. Именно я не подготовила Ксюшу к пробуждению сексуальности. Не дала ей необходимого знания, не раскрыла глаза на реальный мир!

Я щадила Ксюшу. Никогда не рассказывала ей о моих отношениях с её отцом.

Она не знала о том, как мужчины могут обманывать и скрывать свои истинные мотивы. Я не научила её избирательности. Всё думала, что рано, пока не оказалось уже слишком поздно… И, судя по всему, это ошибка не только моя, а всех современных матерей. Ведь в книгах по психологии учат оберегать детей от душевных травм, а в итоге из-за этой чрезмерной заботы они вырастают совершенно не подготовленными к реальности жизни.

Но как я могу ей помочь сейчас? Что посоветовать? Может быть, стоит сделать аборт или же… мне снова стать локомотивом и взвалить на себя заботу о будущем малыше? Я прекрасно понимала, что это не выход!

Но… в противном случае у Ксюши не будет нормальной юности, не будет романтических свиданий и хорошей профессии. Учиться на руках с малышом — это сложно, я знала это по себе. Когда я забеременела Ксюшей, мне было немногим больше — восемнадцать. Самый прекрасный возраст, когда человек только открывает для себя взрослую жизнь. Я в то время уже не принадлежала себе, хотя каким-то чудом всё же сумела получить высшее образование.

Неужели теперь её ожидает повторение моего пути?

В этот момент я ощутила, как мне не хватает совета Шакти и мысленно позвала её: «Где же ты? Пожалуйста, приди ко мне. Мне так нужна твоя помощь. Подскажи, что мне делать?»

Но ответом мне была звенящая тишина, которую нарушало лишь негромкое потрескивание дров в камине.

Но в этот момент я почувствовала тепло и энергичное покалывание на коже в области декольте — там, где находился мой новый оберег. Пальцы непроизвольно потянулись к кожаному амулету. Зажав талисман в ладони, я вспомнила последний разговор с мистической наставницей и поняла: «Сейчас она не придёт».

Она всё сказала в нашу последнюю встречу.

Меня ждут испытания, она предупреждала меня об этом. Препятствия даны нам не просто так: только проходя через них, мы становимся сильнее, получаем новый опыт и возможность двигаться по своему пути. Каждое препятствие — это наша ступень роста…

Секунда — и на меня вновь нахлынули воспоминания.

Я с недоумением смотрю на амулет, который лежит на больничной тумбочке. Ещё несколько минут назад он был крепким, как самый прочный в мире алмаз. Сейчас же камень растрескался и распался на множество мелких осколков. Я удивлена. Беру в руки один из них. Как такое возможно?! Ведь этот амулет пережил вместе со мной так много! Именно благодаря этому украшению я сейчас жива!

— Представляете, — говорю я подругам, — этот псих с размаху бросал его на пол, и камень выдержал — от него даже кусочка тогда не откололось! А теперь взял и просто так рассыпался!

Подруги удивлены не меньше, а Катя обещает спросить об этом у наставницы. Я с благодарностью думаю о том, как хорошо, что есть друзья. Даже находясь в больнице, я могу получить ценный совет!

И вот, на следующий день Катя уже протягивает мне небольшой холщовый мешочек, перетянутый кожаным шнурком.

— Держи, это дар от наставницы Зарины, — говорит она с загадочной улыбкой. Я заглядываю в мешочек и восхищённо замираю: внутри — новый амулет.

Он совсем не такой, как предыдущий. На этот раз это не камень, а круглый диск, сделанный из кожи. На поверхности выбиты какие-то символы, похожие на древние руны. Я прикасаюсь к ним и ощущаю выпуклый рельеф, а подушечки пальцев начинает покалывать. У меня перехватывает дыхание, и какое-то время я завороженно любуюсь украшением.

— Это… это просто… Я даже не думала, что… У меня просто нет слов! Катя улыбается, видя мою реакцию, и терпеливо поясняет:

— Я рассказала обо всём наставницам, и вот… Зарина просила передать тебе вот это… Сказала, что это шаманский талисман.

— Спасибо! Это для меня очень важно! Я так расстроилась, когда камень растрескался!

— Зарина сказала, что это было закономерно — он уже выполнил своё предназначение. В каждом предмете силы заключена энергия, или, как можно сказать

— некий дух. Когда эта энергия (этот дух) вырывается наружу, то оболочка, где она хранилась, разрушается за ненадобностью. Это значит, амулет взял удар на себя.

По сути, дух спас тебя! Если бы не он, весь этот кошмар мог бы закончиться гораздо хуже, чем сейчас! Так что о прошлом амулете не нужно жалеть — его миссия успешно завершена. Наоборот, если талисман растрескивается и ломается, нужно радоваться — его сила уже вошла в тебя! Она уже реализована, а тебе пришло время обрести новый амулет! Сейчас для тебя больше важна не защита, а следование своему пути. И новый амулет поможет тебе раскрыть свое предназначение и способности. И вообще, — Катя улыбнулась. — Зарина просила передать, что амулетов много не бывает. Для каждой сферы жизни может быть свой отдельный талисман!

Вспоминая о том, как у меня появился новый талисман, я не переставала поглаживать его рельефную тёплую поверхность. И в этот самый момент я почувствовала себя под защитой Высших сил. На меня снизошло удивительное умиротворение.

«Всё не так уж и плохо, — подумала я. — И нет таких проблем, которые было бы невозможно решить!»

А может, мои новые видения связаны с этим новым амулетом? Не успела я додумать эту мысль, как на меня снова накатило. Господи! Два раза за один вечер?

Может, я и правда схожу с ума?

Цвета стали неестественно яркими, и в тишине я различила тысячи полутонов, которые создавали беззвучную музыку. Реальный мир снова покачнулся и поплыл.

Я судорожно хватаюсь за лямки рюкзака. Смутно знакомого… Бегу вниз по лестнице. В подъезде тянет гнилью из мусоропровода. Затхло. Хочется биться головой о стены. Обида захлёстывает, и я не могу с ней совладать. Я чувствую, как по щекам текут горячие капли слёз. Скрип двери — и я на свободе. Морозный воздух бросается в лицо и превращает слёзы в ледышки. Отчаяние смешивается с обидой и болью.

Где я и кто я? Узкий тротуар, витрины с мерцающими гирляндами, призывно мелькающие рекламные табло, проносящиеся мимо машины. Вокруг — шум, мельтешение народу, оживление. Случайные прохожие скользят по мне взглядами и в предновогодней суете пробегают мимо, говорят между собой о чём-то, смеются.

Лица сменяют друг друга. Радостные, сосредоточенные, серьёзные, воодушевлённые, уставшие. Целая палитра эмоций. До меня долетают обрывки разговоров. Человек в костюме Деда Мороза подмигивает мне и машет рукой, поправляя мешок за плечами…

Да кто же я, в конце концов?! Кристина?

Одно из проворных жёлтых такси внезапно притормаживает совсем рядом, и я смотрю на себя в тонированное боковое окно. Боже мой! Это… моя дочь!

Но как, Господи?! Почему я оказалась в её теле?

Шокированная своим открытием, я резко отворачиваюсь от машины и иду по тротуару вдоль проезжей части, лихорадочно осматриваясь. Где я? Жёлтое такси медленно движется следом, и страшная догадка шевелится во мне. Игорь! Это же его такси!

Последнее, что я вижу — вывеска с названием улицы и номером дома.

Когда меня выбросило в реальность, я обнаружила себя в том же кресле, в уютной комнате с камином, антикварными часами, украшенной ёлкой. Амулет на шее, который я не переставала сжимать в ладони, стал горячим и пульсировал под моими пальцами. Я снова не могла отойти от шока.

Сначала была какая-то незнакомая девушка — Кристина. А теперь… Теперь я каким-то образом подключилась к Ксюше?! Я видела мир её глазами! Переживала её эмоции! Всё было так отчётливо, как будто я действительно выходила из тела и бродила сейчас по морозной улице.

Боже! Шок от нового опыта моментально сменился страхом за дочь. Ей грозит опасность! Прямо сейчас? Или я видела ближайшее будущее?!!

Меня затрясло, и, не помня себя, я со всех сил рванула вверх по лестнице.

На бегу я заглянула в комнату, где Ксюша должна была уже давно спать и видеть десятый сон. Кровать дочери была пуста! Пока мы с Костей занимались любовью, она по-тихому уехала, не сказав ни слова.

Чувство вины лавинообразно накрыло меня, и лишь необходимость действовать, причём, действовать как можно быстрее, заставляла меня сохранять самообладание.

— Костя, просыпайся, — выпалила я, врываясь в спальню.

Зимний заворочался, кое-как выбираясь из объятий Морфея и потирая заспанные глаза.

— Что случилось?

— Ксюша! Она в опасности! Надо срочно ехать!

Надо было отдать Косте должное: услышав мой тревожный голос и поняв, что дело серьёзное, Зимний тут же встряхнулся и принялся стремительно одеваться.

— Куда ехать? — только и спросил он без лишних слов, торопливо натягивая брюки.

Я на миг задумалась, вспоминая. Картинки видения мелькали перед глазами.

Обшарпанный подъезд старой пятиэтажки. Витрины, тротуары, дома, кафе… Я знала это место!

— В центр. Страстной бульвар, — ответила я уверенно, скидывая махровый халат и влезая в джинсы. — Куда именно, я там покажу. Там… Я боюсь, что… В общем…

— Этот урод объявился, да?! — спросил Костя, уже спускаясь в холл. Я не ответила, только неопределённо мотнула головой.

Насчёт этого видения говорить Косте я тоже не хотела. Боялась. Что он подумает? Ведь серьёзные люди, такие как Зимний, никогда бы не поверили во все эти чудеса, в магию, в возможность видеть глазами другого человека на расстоянии. Чувствовать его боль и страдания так, будто это твои страдания и твоя боль…

— Ладно, по дороге расскажешь, — бросил Костя, хватая висящий на крючке брелок с ключами. — Кстати, а где Олег? Кажется, я просил его остаться…

— Я отпустила его домой, — ответила я, и мне почему-то стало неудобно. Как будто я вдруг влезла в чужую сферу ответственности. — Прости, я, наверное, не должна была…

— Всё в порядке, — отмахнулся Зимний, стремительно выходя во двор, — просто Олег водит гораздо лучше меня, и у него есть оружие, он же охранник. На случай погони оно могло бы пригодиться…

При упоминании о том, что может потребоваться погоня и оружие, внутри всё сжалось. Я вздохнула и незаметно дотронулась до амулета. Сейчас он снова стал прохладным, но подушечки пальцев едва ощутимо кольнуло.

«Всё обойдётся, — прошептала я едва слышно и крепко зажала кулон в ладони. — Мы успеем».

— Так что стряслось-то? Рассказывай подробности, — попросил Костя, когда наш огромный чёрный Hummer уже стремительно набирал скорость.

— Ксюша позвонила, — сбивчиво начала импровизировать я, — вся в слезах. Я думала, она дома спит, а она, оказывается, ходила выяснять отношения к своему… в общем, к отцу ребёнка. А на обратном пути она увидела очень подозрительное такси

с тонированными стёклами, которое медленно ехало за ней…

Удовлетворённый таким рассказом, Костя понимающе кивнул и вдавил педаль газа в пол.

*****

Благодаря позднему часу и полупустой загородной трассе, до МКАДа домчали мы достаточно быстро, учитывая расстояние. Хотя и эти полчаса показались

мне вечностью. Снежинки, подсвеченные светом фар, летели в лобовое стекло нескончаемым потоком. Телефон Ксюши упорно не отвечал, и я раз за разом слушала длинные гудки. Оставалась надежда на то, что моё видение отражает не реальное положение вещей, а ближайшее будущее… В противном случае… время работало против нас и с каждой новой секундой росла вероятность того, что Ксюша сядет в эту зловещую жёлтую машину…

Наконец, мы свернули с Тверской на Страстной бульвар, где я в последний раз видела дочь. Вернее, видела мир её глазами…

Костя зря скромничал — он водил машину не хуже Олега, если не лучше. Мощный внедорожник нёсся вперёд, преодолевая километры пути, словно какой-нибудь гоночный болид. Но как бы быстро мы ни ехали, с момента моего видения прошло в общей сложности около получаса и за это время могло произойти что угодно!

— Вон там, смотри! — выкрикнула я, цепко выхватив среди общей массы прохожих до боли знакомый силуэт дочери.

Моё сердце бешено застучало! Я не верила своей удаче! Ксюша всё так же брела по тротуару. Вокруг мельтешили люди, но я видела только её худенькую фигурку

с рюкзаком за плечами! Одежда дочери была уже вся в снегу, но она продолжала бесцельно идти вперёд, сопровождаемая… тем самым жёлтым такси. Оно всё так же медленно следовало за ней, и зеркальная тонировка на стёклах хищно поблёскивала в искусственном освещении.

«Как хорошо, что Москва никогда не спит, — лихорадочно подумала я. — Если бы не куча прохожих, он бы давно уже запихнул её в машину…» От этой мысли я

содрогнулась. Боже! Моя девочка. Она была в таком состоянии, что не видела ничего вокруг. Ничего не замечала. Даже не могла понять, что ей угрожает опасность.

— Смотри на номера. Их нет! — бросил Костя, скрипнув зубами. — Надо звонить в полицию!

— Нет, я хочу сначала забрать дочь! — возразила я упрямо. — Вдруг он сейчас схватит её. Разве полиция успеет что-то сделать?! Тормози!

Костя не стал спорить и быстро нажал на педаль тормоза. Черный Hummer послушно замер у тротуара буквально в двух метрах от Ксюши и её таксиста- провожатого. Не помня себя, я выскочила из автомобиля и рванула к дочери. За спиной хлопнула дверца — Костя покинул машину практически одновременно со мной.

— Ксюша! — крикнула я, приближаясь к дочери, и замахала руками, всячески стараясь привлечь её внимание.

— Мама?! — она обернулась и удивлённо раскрыла глаза. — Что ты здесь делаешь?! Голос Ксюши задрожал. Обветренное лицо было красным от слёз и мороза.

— Неважно… Иди ко мне…

Не в силах сдерживать эмоции, я обняла дочь и судорожно прижала её к себе.

— Мама, как ты… здесь… — Ксюша всхлипнула и обмякла в моих объятиях.

И в этот момент я обернулась и увидела Костю. Растрёпанный, взъерошенный, в куртке нараспашку он приближался к тому самому такси и уже практически схватился за его ручку. Боже! Что он делает? Волна страха во мне схлестнулась с…

восхищением. Костя ринулся защищать нас! Как настоящий мужчина! Зимний яростно дёрнул ручку двери с водительской стороны, но она не поддалась, и в этот самый миг такси с бешеным рёвом и пробуксовкой рвануло с места.

— Идём, быстрее в машину, — опомнилась я, схватив дочь за руку и с силой потянула за собой. В висках стучало. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Несколько метров до машины Кости мы преодолели, наверное, за какие-то доли секунды, хотя мне показалось, что прошло гораздо больше.

Костя оглянулся, увидев, что мы уже садимся в машину, рванул к нам.

— Быстрее, поехали! — бросил он, торопливо запрыгивая на водительское место и поворачивая ключ зажигания. — Я его сейчас догоню, клянусь! Вот урод! Он пожалеет, что родился! За всё, что он с тобой сделал…

— Кость, не надо, — остановила я его, обнимая дрожащую дочь, которая ещё до конца не понимала, что происходит. — Отвези нас домой, пожалуйста. Ксюше сейчас больше всего нужны тепло и горячий чай.

Зимний обернулся к нам — в нём сейчас бушевали эмоции, и в то же время читались трепетная забота, волнение за нас с Ксюшей, готовность сделать всё, что необходимо, чтобы помочь.

— Хорошо, — коротко ответил он, стараясь укротить праведный гнев, и его голос смягчился. — Едем домой.

— К тому же, это может быть вообще был не он! — проговорила я после паузы, когда мы уже поворачивали на Тверскую.

Но в глубине души я прекрасно знала, что это был он…

Как бы мне ни хотелось думать, что всё закончилось, это было не так. Теперь я была практически уверена, что эта история продолжится.

Игорь не успокоится до тех пор, пока не добьётся своего! Знать бы ещё, что ему нужно…

Глава 2

Заходя в лифт, Настя невольно вспомнила тот самый момент, когда впервые началась их общая с Максом история. Тогда они, как те самые мистер Грей и Анастейша, стояли друг напротив друга в просторной лифтовой кабине. Их пальцы касались друг друга. Их взгляды сплетались в единое пульсирующее сердце…

«Это было каких-то три месяца назад, а кажется, будто только вчера», — подумала девушка, украдкой, но с явным удовольствием разглядывая себя в зеркальной стенке лифта.

«Серая мышка», которая работала здесь бухгалтером на протяжении долгих пяти лет, теперь превратилась в элегантную, смелую, жизнерадостную красотку. Конечно, не просто так — для этого Насте пришлось овладеть тайными практиками Дианы де Пуатье. Но это того стоило…

Сейчас Насте нравилось в себе всё: постройневшая фигура, сочный янтарный оттенок волос и задорные короткие локоны, макияж а-ля французский шик, сумочка «Prada», элегантное пальто нежно-фисташкового цвета и замшевые синие полусапожки на высоком каблуке.

Теперь ей не нужно просиживать целыми днями в душном офисе, чтобы заработать на жизнь. Теперь у неё есть он — её личный мистер Грей. Максим Владимирович Старков — успешный финансовый директор и настоящий мужчина. От понимания этого хотелось танцевать.

Настя пришла на работу в другом статусе, просто чтобы оформить бумаги на увольнение, забрать кое-какие вещи.

— Привет, — улыбнулась она длинноногой Юлечке на ресепшене.

— Ой, какие люди! — воскликнула та, удивлённо, и вместе с тем с нескрываемым интересом рассматривая гостью. — Настя, тебя прямо не узнать! Здорово выглядишь!

— Спасибо, — лаконично поблагодарила та, с удовольствием отмечая, что Юлечка смотрит на неё совсем по-другому — не так, как раньше, когда она ходила на работу с грязной головой и в растянутых свитерах.

Раньше во взгляде этой расфуфыренной офисной девицы читалось отстранённое равнодушие, иногда даже с оттенком пренебрежения, теперь она смотрела с явным уважением и даже с лёгкой завистью.

— Как тут у вас дела? — спросила Настя, повесив пальто на вешалку для посетителей и поправляя приталенное платье, перехваченным по талии широким кожаным поясом. — Всё по-старому?

— Да что у нас может измениться, — вздохнула Юлечка и доверительно добавила, — только вот на твоё место взяли нового бухгалтера — ту ещё стерву!

В этот момент в холл заглянула Даша — миниатюрная рыжеволосая девушка с веснушками по всему лицу и задорно вздёрнутым носиком — первая офисная сплетница.

— Ломаева?! Настя?! — обрадованно воскликнула она, и, подбежав к девушке,

затараторила, беззастенчиво разглядывая её. — Ну ты прямо как голливудская звезда! Дорого смотришься! Ого, а это что, настоящее «Prada»? — с восхищением кивнула она на настину стильную сумочку.

— Более чем настоящее, — улыбнулась Настя. — Прямиком из Италии…

— О Божечки! Ты стала такая крутая! Идём скорее, расскажешь всё! — Даша бесцеремонно схватила Настю за руку и увлекла её в офис. — Тут столько слухов ходит! А потом… эти фоточки в инсте. У вас что, с Максимом Валерьевичем… всё прямо так серьёзно?

— Да, как только вернулись из Европы, Макс предложил переехать к нему.

В офисе был самый разгар рабочего дня с его нескончаемой суетой, телефонной трескотнёй менеджеров, гулом печатающей оргтехники… Но стоило только девушкам появиться на пороге, оживлённая жизнь словно замерла: на короткий миг все разговоры прекратились, и всё внимание обратилось на Настю.

Уже спустя несколько секунд на неё обрушился шквал вопросов:

— Вы что, со Старковым вместе?

— Вы снимали целый дворец во Франции?

— Ты увольняешься? Не будешь больше работать?

— Он что, сделал тебе предложение?

Насте льстило такое внимание — она чувствовала себя по меньшей мере знаменитой актрисой, окружённой журналистами.

— Да, правда. Да, мы побывали во многих странах, и дворец снимали! И не только… Нет, пока не сделал, но мы живём в его шикарном коттедже! Да, у нас всё хорошо! И да, увольняюсь. Мне теперь не нужно работать…

— Слушай, но как же тебе всё-таки удалось?! — с детской непосредственностью воскликнула Даша, когда всеобщий шквал вопросов улёгся. — Ты так быстро преобразилась! Ты знаешь какой-то секрет?

Настя искренне удивилась:

— Это всё специальные женские практики. Очень эффективные! Впрочем, я ведь уже говорила ещё в тот день, когда Старков прислал в офис букет и приглашение на ужин, вы что, не помните?

— Ну лично я такое бы запомнила, — безапелляционно заявила Даша. — Если бы не была на больничном. Так что я не в теме. Может расскажешь, что за практики такие?

В голосе девушки послышался искренний интерес.

— Действительно крутые практики для женщин, — ответила Настя. — Уже миллионы женщин по всему миру их используют, и самое главное, что они реально работают.

И результат виден практически сразу! Да я ведь даже давала вам визитку… Ты-то понятно, тебя не было, но остальные? — Настя обвела взглядом столпившихся вокруг коллег. — Вы не звонили туда? Не приходили на занятия?

— Я хотела, но всё как-то не до того было, тут год заканчивается, надо отчёты делать, — оправдываясь, ответила Наташа — один из старших менеджеров.

— Я тоже нет, — покачала головой Марина из отдела логистики. — Всё некогда

— крутишься, как белка в колесе. Домой приходишь, там надо домашку у сына проверять, ужин готовить. А уборка! И после всего этого сядешь как-то перед телевизором, и уже ничего не хочется…

— А мне муж сестры сказал, что все эти занятия — развод на деньги, — заключила молоденькая бухгалтерша, которая работала помощницей Насти, но после её ухода по карьерной лестнице не продвинулась — так и осталась в помощницах.

— А я хотела сходить, — сказала хорошенькая секретарша Вика, — а потом смотрю

— визитку куда-то задевала — так и не нашла, ну думаю, значит, не судьба…

— Ну вот, поэтому у вас ничего и не меняется годами, — пожала плечами Настя. — Вы даже не попробовали! Но, конечно, это ваш выбор.

На этой ноте все экс-коллеги Насти снова разбрелись по своим рабочим местам, и в офисе вновь воцарилась атмосфера рабочей суеты.

Только Даша по-прежнему не могла успокоиться:

— А ты что, и сейчас ходишь на эти занятия? — не унималась она. — Может, возьмёшь меня разок, а?

— Сейчас уже нет. Я же ведь уже изменилась, и… у нас с Максом уже всё хорошо…

— сказала Настя, наслаждаясь своим превосходством над женщинами, которых раньше считала недосягаемыми красотками, а сейчас все они смотрели на неё с нескрываемым восхищением.

Ну или почти все…

— Подумаешь, достижение! — раздался пренебрежительно-насмешливый женский голос, и секунду спустя девушки увидели её обладательницу — высокую ярко- накрашенную брюнетку в брючном костюме стального цвета. — Да знаешь, сколько у Старкова таких, как ты, было за последний год?! Невелика наука, раздвинуть ноги… А вот удержать мужика — тут уже нужен талант!

Настя, совсем не ожидавшая такого поворота событий, даже растерялась. В душе моментально поднялась волна протеста, но вместе с тем на миг вернулось и такое знакомое ощущение себя забитой серой мышкой, которая не может дать отпора обидчикам, но запросто обижается и убегает, громко хлопнув дверью.

«Стоп-стоп! — сказала она себе. — Я уже не та, что раньше! Я ведь счастливая, любимая, уверенная в себе женщина. И Макс… да, конечно, про него говорят разное, но со мной он тоже изменился!»

Все эти мысли вереницей пронеслись в голове Насти, и она, убедив себя в том, что не стоит вестись на провокации, с достоинством взглянула на незнакомку.

— А вы, собственно, кто? — холодно спросила она.

— Для тебя — Диана Валерьевна. И если хочешь получить расчёт в ближайшее

время, советую всё же подойти к моему столу и написать заявление…

— А, так это вы теперь работаете на моём месте!? — догадалась Настя, вспомнив слова Юлечки про новую коллегу-стерву.

— Да, милочка, только я — на своём месте, — с этими словами брюнетка, громко цокая шпильками, продефилировала к своему столу и уселась так, словно под ней было не простое офисное кресло, а по меньшей мере — королевский трон.

Диана сунула Насте под нос чистый бланк, и пока та писала, то и дело прощупывала её взглядом, как будто пытаясь отыскать уязвимое место. Настя старалась игнорировать её взгляды, хотя в голове всё ещё звучали неприятные фразы. Хуже всего было то, что ей удалось посадить в сознание Насти зерно ревности.

— Кстати, если хочешь знать, — бухгалтерша вдруг понизила голос и жестом попросила Настю приблизиться. — У нас, между прочим, с Максимом тоже не так давно была интрижка. — Думаешь, просто так меня перевели сюда? Кстати, в постели он ничего, настоящий тигр…

Настя вскинула голову. Зерно ревности проросло и выпустило цепкий ветвящийся побег. Но меньше всего сейчас Настя хотела показывать, что Диане удалось её задеть. Она вспомнила, чему учила её Велислава, снова подумала о том, что достойна такого мужчины, как Макс. Что она теперь уверена в себе, красива. Что она владеет исключительным знанием!

— Знаешь, мне совсем не интересно, кто у Макса был до меня, — не отводя взгляда, твёрдо ответила она и широко улыбнулась. — Главное, что сейчас он со мной, и у нас всё замечательно.

Настя расписалась в заявлении. Протянув бланк Диане, она спокойно поднялась со стула и… практически столкнулась с Никитой Звягиным. Он ничуть не изменился с их последней встречи — те же засаленные волосы, растянутая рокерская майка, потрёпанные джинсы…

Боже, ещё бывшего здесь не хватало! Только Насте удалось обрести самообладание, как…

*****

После неприятного инцидента с альфонсом в душе остался осадок, и Марго с головой ушла в работу. Пыталась переключиться, убедить себя в том, что этот развод на деньги — всего лишь опыт. Да, негативный, но ценный, если использовать его для движения вперёд…

Маргарита Новак была опытным дизайнером и знала, как правильно общаться с богатыми клиентами. Широкая улыбка, где нужно — непринуждённая шутка, горящие глаза, готовность ответить на любой вопрос, пояснить каждую мельчайшую деталь…

Но такой заказчик, как сейчас, у неё оказался впервые. Патрик Вичи — тот самый голливудский актёр, имя которого стало практически нарицательным. Символ брутальной мужской красоты. Харизматичный, талантливый, яркий…

Лет пять назад Марго можно было смело назвать его фанаткой. Она не

пропускала ни одного нового фильма, ни одного интервью с голливудской знаменитостью. Потом интерес несколько поутих, но Патрик, как и прежде, очень импонировал девушке. Она и подумать не могла, что их пути пересекутся вот так… Что он станет её клиентом.

Конечно, он был слишком занят, чтобы курировать разработку дизайна для своей российской резиденции, и Марго общалась пока исключительно с его доверенными лицами, но и это была огромная удача, которая ставила личный бренд дизайнера Маргариты Новак на уровень выше. Сейчас для Марго было важно, чтобы её концепт интерьера утвердили, а дальше — уже дело техники.

Она была уверена в своём профессионализме, но всё же перед очередной встречей немного нервничала, хотя внешне это и не проявлялось.

— Итак, мы внимательно рассмотрели все три предложенные вами стилевые концепции, — произнёс подтянутый мужчина с ухоженной бородкой, раскрывая папку с эскизами.

Он разложил перед собой несколько листов и принялся оценивающе рассматривать их, как будто видел впервые.

— Стили кардинально разные, — прокомментировала Марго, — и в каждом из них я постаралась раскрыть индивидуальность Вичи. Сделать акцент на удобстве и в то же время создать уникальную атмосферу в рамках каждого из главенствующих направлений.

— Да, и должен сказать, у вас неплохо это получилось, — кивнул мужчина, скользнув взглядом по огненно-рыжей кудрявой шевелюре Марго и вновь уткнувшись в эскизы. — Вчера господин Вичи успел лично посмотреть ваши работы. В целом, ему понравились все три концепции, но вне конкуренции — эта, — мужчина аккуратно пододвинул к Марго один из листов.

— О, это отличный выбор, — улыбнулась Марго. — здесь сочетаются базовые элементы индустриального лофта с минимализмом и американской классикой. — Натуральные материалы, цветовые контрасты, открытые планировки.

— Да, это сейчас в тренде, но больше всего господин Вичи впечатлился вот этими стилизованными граффити, — собеседник вытащил из папки очередной лист и указал на фрагмент эскиза. — Как вам удалось так точно уловить самую суть?!

— Я всегда тщательно анализирую потребности и предпочтения клиентов, — пояснила Марго, — стараюсь узнать о том, чем они интересуются, как отдыхают, что любят, какие стили искусства предпочитают, какие цвета… Это и позволяет вдохнуть в интерьер настоящую жизнь! Сделать его идеальным для каждого конкретного человека.

— Но как вы узнали, что Патрик — большой ценитель граффити? Этот факт совсем не на слуху.

— Да, не на слуху, но… я читала некоторые малоизвестные интервью… Например, из цикла бесед с Гарри Голденом. Они оказались довольно информативными…

— Это здорово, что вы так глубоко погружаетесь в каждый заказ, — мужчина

одобрительно кивнул. — Господин Вичи это оценил. Он в восторге от вашей идеи и интересуется, возможно ли нечто подобное сделать в каждой из комнат? В качестве акцентной детали?

— Думаю, да, — уверенно ответила Марго после короткой паузы. — Конечно… Я рада, что у меня получилось прочувствовать то самое настроение…

По мере развития беседы волнение полностью прошло. Несмотря на свою эмоциональность, Марго умела справляться с волнением и достойно презентовать свои проекты. В случае же с Патриком Вичи специально искать какую-то информацию о новом заказчике не пришлось…

*****

В руках у Никиты красовался плюшевый медведь, который держал в лапах коробку конфет, перетянутую бумажной лентой. Это выглядело так вульгарно, что Насте на миг даже стало стыдно — и за себя, и за Звягина.

— Привет, — поздоровался бывший елейным голоском, от которого Настю передёрнуло. Было видно, что экс-парень нервничает и смущается перед ней. — Я тут… В общем, ещё давно купил тебе подарок. Не мог дозвониться… Вот, ждал тебя здесь, а ты всё не заходишь…

— Никит, мне казалось, мы ещё в прошлый раз всё выяснили и поставили точку в наших отношениях, — ответила Настя, и в офисе внезапно воцарилась тишина.

Все замерли и прервали рабочие разговоры, чтобы следить за разворачивающимся действом.

— Да, я помню, но… — Звягин замялся, неловко перехватил подарок, встряхнул слипшимися волосами. — Я думал, прошло время, может быть ты всё-таки передумаешь… Может сходим куда-нибудь, а? Тут за углом новый бар открылся.

— Никит, мы сегодня с Максом идём в «Седьмое небо». Мы с ним вместе, понимаешь? Это тот человек, который даёт мне чувство опоры, делает мою жизнь беззаботной. Тебе я давала много шансов. Раньше… Но ты ни один не использовал!

— Но… ведь мы с тобой так подходим друг другу… А этот твой Старков… Он…

— Что он? Настоящий мужчина, который способен на поступки?! В отличие от тебя?!

— Но я тоже способен на поступки! — возразил Звягин.

— На какие это? — возмутилась девушка. — Изменять? Держать меня про запас в качестве кухарки и при этом за моей спиной развлекаться с другой женщиной? Или даже не с одной! Сколько их у тебя там было?

— Это было давно, зачем вспоминать? — ответил Звягин, с недовольной миной оглядываясь на притихших коллег. — Сейчас всё будет по-другому. Смотри, это я купил для тебя!

Он протянул Насте подарок, вероятно, ожидая увидеть на её лице радость, но она лишь снисходительно усмехнулась:

— Ну да, по сравнению с бесплатным календарём из МТС, это прогресс! По офису прокатилось сдержанные смешки.

— Так я не понял, ты что, не возьмёшь? — Звягин, похоже, уже хотел провалиться под землю вместе со своим плюшевым медведем.

— Ну почему же, давай, — сказала неожиданно Настя и кивнула в сторону шкафа. — Конфеты положи туда, девочки чай попьют, а этот плюшевый персонаж… ммм… даже не знаю, — Настя окинула обитателей офиса взглядом, вспоминая, у кого из них есть дети. — О, Марин, может возьмёшь своей дочке, а?

Марина пожала плечами:

— А давай, — засмеялась она, — мы в таком возрасте, когда игрушек много не бывает…

Как побитая собака, Звягин поплёлся относить конфеты в шкаф, а по пути быстро сунул медведя в руки Марине и, пробурчав что-то нечленораздельное себе под нос, поспешил удалиться в смежный кабинет сервисного центра.

— Не слишком ли ты с ним жёстко? — спросила Даша, подняв голову от бумаг.

Конечно, как и остальные, она не пропустила ни слова из разговора и только делала вид, будто ищет что-то в пухлой папке с документами.

— Жёстко?! — удивилась Настя. — А что, нужно было его по головке погладить и поменять подгузник?! Он мне изменял! Пользовался моими чувствами, чтобы держать при себе как запасной вариант!

— Я же говорю, все мужики изменяют, — небрежно бросила Диана, — если уж у такого экземпляра, — она состроила пренебрежительную гримасу и кивнула в сторону ушедшего Звягина, — была любовница, то что говорить о Старкове?!

Слова новой бухгалтерши вонзились в душу Насти, словно отравленные дротики. «А ведь она права», — тут же пронеслась крамольная мысль, и Настя постаралась прогнать её, вспоминая влюблённый взгляд Макса, его слова, подарки, совместные моменты путешествий, чувственные прикосновения.

«Нет, — сказала Настя самой себе. — Больше со мной такого не случится! Разве я не достойна своего счастья?!»

Она резко повернулась к брюнетке:

— Диана Валерьевна, — подчёркнуто официальным тоном произнесла она. — Если бы мне был нужен ваш совет, я бы обязательно его спросила. Сосредоточьтесь лучше на работе! Мне хотелось бы получить расчёт хотя бы в этом году, а не в следующем тысячелетии!

Настя вышла из офиса, разрываемая противоречивыми эмоциями. С одной стороны, она чувствовала себя победительницей. Женские практики вывели её на новый уровень: она оказалась в центре всеобщего внимания и вызвала восхищение коллег, дала достойный отпор стервозной бухгалтерше, поставила на место бывшего

— того, кто в своё время причинил ей так много страданий. С другой стороны… Как

ни пыталась себя настроить на лучшее, Настя не могла избавиться от горьковатого привкуса сомнений. Они упорно скрипели на зубах, словно крупицы грязного песка, и избавиться от них оказалось не так-то просто.

А что, если Старков ей изменит? Или уже изменил? Что она будет делать тогда?

*****

В душе у Кати клубком ядовитых змей завозились нехорошие предчувствия. Достаточно было лишь взглянуть на адвоката, стало ясно — что-то случилось. Но что? Только недавно её супруг оказался за решёткой, хотя для этого ей пришлось потратить столько сил и даже воспользоваться связями Зимнего, которого просила

помочь Саша. Катя понимала: если бы не содействие Константина, вряд ли ей удалось бы выиграть это дело. Это он нашёл хорошего специалиста, стоимость услуг которого была сравнима с тремя месячными зарплатами Кати на новом месте работы. Да даже если бы она работала без выходных и перерывов, вряд ли смогла бы так быстро осилить оплату работы юриста столь высокого уровня! А Зимний благородно взял на себя эти расходы…

— Екатерина, мог бы сказать, что рад видеть вас, если бы повод не был таким неприятным. Присаживайтесь, — произнёс седовласый мужчина с лицом стареющего аристократа.

Отгоняя нехорошие мысли, Катя быстро прошла в кабинет, опустилась на стул перед юристом и выжидательно взглянула на него.

— Ваш супруг подал апелляцию по делу и встречный иск, — припечатал правозащитник, откинувшись на спинку массивного кожаного кресла. — Он не согласен с решением суда. Считает пять лет лишения свободы в колонии слишком жёсткой мерой и требует условного заключения. И… теперь он ещё обвиняет вас в превышении самообороны.

— Что?! В превышении самообороны?! — не поверила своим ушам Катя. — О каком превышении может идти речь? В первый раз я вообще думала, что не выживу. И я его даже и пальцем не тронула… А во второй раз — это был всего лишь шокер! И если бы я не ударила, он бы ударил меня!

— Да, я всё это понимаю, но… там всплыли новые факты. Медицинское освидетельствование с его стороны, которое ранее не фигурировало в деле. Оказывается, у вашего супруга тоже были выявлены повреждения, повлекшие длительное психическое расстройство. А это уже классифицируется, как тяжкие телесные…

— Да это же очевидная фальсификация доказательств! — воскликнула Катя.

— Это ещё надо доказать… А вы знаете, какова статистика осуждений за превышение самообороны? Не буду пугать вас цифрами, но для вас неутешительная. И особенно это касается случаев, связанных с домашним насилием.

— Послушайте, Геннадий Петрович, скажите прямо, какие у нас реальные шансы выиграть?

— Если бы мы с вами жили в Штатах, то шансы были бы гораздо больше, —

уклончиво сообщил тот, постукивая перьевой ручкой о край столешницы. — Но российские законы… Мягко говоря, допускают очень размытую трактовку, да и в целом наша судебная система слишком неповоротлива. Очень часто такие дела решаются не в пользу женщины, к сожалению…

— Я не понимаю. Пожалуйста, скажите конкретнее. Были подобные ситуации? — попросила Катя.

— Да сколько угодно, — ответил адвокат, — Вот например, недавно прошло достаточно громкое дело. Суд над женщиной по статье о превышении самообороны. А было так, что она очнулась и поняла, что муж её со всей силы тащит за волосы к раскрытому окну. Что она сделала? Рефлекторно схватила первое, что подвернулось под руку — кухонный нож. Раздумывать было некогда, тут или ты бьёшь, или тебя выбрасывают с восьмого этажа. И вот она этим ножом пырнула его в бок.

— Что, насмерть? — поразилась Катя.

— Да какое! Жив остался, но это уже расценили, как тяжкие телесные. И вот, пока она лежала в обезьяннике с сотрясением и ушибами, супруг подал заявление. И что вы думаете?! Выиграл это дело, а её посадили на три года.

— Почему? У него какие-то связи были? Или дал взятку?

— Самое интересное, что нет. Вроде всё и по закону, — Геннадий Павлович положил ручку на стол и переплёл длинные пальцы с отполированными ногтями. — У нас закон этот как трактуют? Если на тебя напали с пистолетом, только тогда ты имеешь право взять нож. Ты можешь что-то сделать в ответ, только если тебя уже начали убивать! А ещё лучше — когда уже убили…

Катя с раскрытыми глазами слушала слова адвоката и не могла поверить, что этот ад ещё не закончился…

— То есть, получается, женщина современным законодательством вообще никак не защищена? — спросила она, ощущая, как в душе поднимается волна здорового протеста.

— Увы, — развёл руками Геннадий Павлович. — Я бы сказал, пока положение женщины в рамках существующих законов достаточно шаткое…

*****

— Дайте, пожалуйста, бутылочку Савиньи-Ле-Бон Крю, — обратилась Марго к скучающему у прилавка смазливому парню.

— То самое, две тысячи восьмого года? Отличный выбор, — расплылся в улыбке продавец. — С вас десять тысяч пятьсот. Карта или наличные?

— Карта, — ответила Марго и полезла в сумочку, уже предвкушая, как она сейчас придёт домой, скинет с себя одежду и расслабится в компании хорошего вина.

Эту компанию теперь она выбирала гораздо чаще общества смазливых парней.

Вино — оно никогда не предаст. С ним всегда всё просто и понятно. А главное — максимально честно. Ты тратишь на него деньги, но по крайней мере, заранее знаешь, сколько именно — и никаких неприятных сюрпризов в виде фальшивых украшений,

лживых обещаний и разбившихся надежд.

«В конце концов, разве сегодня я не заслужила? — мысленно спросила Марго сама себя. — Я хорошо поработала и получила этот контракт! Да! Я сделала это!»

— Благодарю за покупку, — произнёс парень-продавец и снова улыбнулся, протягивая Марго небольшой пакет с бутылкой в картонной упаковке.

В глазах парня блеснули огоньки флирта. Марго никогда не была пуританкой, и эти огоньки были ей прекрасно знакомы. Она знала — стоит только ответить таким же загадочным взглядом или кокетливой улыбкой, вечер вполне может закончиться в объятьях этого молодого красавчика. Так было в её жизни неоднократно. И даже не так давно, но…

Последние события изменили её взгляд на мужчин, которых она, не задумываясь, коллекционировала, оправдывая это прогрессивной жизненной позицией.

Ещё каких-то несколько месяцев тому назад она вряд ли устояла бы перед такой смазливой мордашкой и идеальным молодым телом, но… секретные практики избирательности Таис Афинской кардинально поменяли её взгляды. Марго с удивлением отметила тогда, что знаменитая гетера оказалась гораздо более избирательной, чем она сама.

Пока Марго ходила на женские тренинги, она буквально летала, а потом — погрузилась в работу и постепенно бросила занятия. Сначала было некогда, а потом уже вроде как и незачем. Постепенно в её жизнь пришли отчуждённость и разочарование… во всех мужчинах, вместе взятых.

— Приходите к нам ещё, — сказал парень и многозначительно приподнял правую бровь, что придало стандартной фразе интимное звучание.

— Обязательно, — сухо ответила Марго, смерив продавца равнодушным взглядом и давая понять, что он её абсолютно не интересует, вышла из бутика элитного алкоголя, прижимая к себе пакет с ценной «добычей».

Несмотря на достаточно большую стоимость вина, на этот раз вкус его показался Марго неприятно-кислым и слишком жёстким, как будто это была какая-нибудь самая дешёвая брага. Неожиданно оказалось, что и вино может преподносить неприятные сюрпризы…

Особенно неприятным оказалось послевкусие. Как от того самого инцидента с Антонио-альфонсом, которому она по своей глупости «подарила» все свои сбережения.

Марго до сих пор переживала это, хотя и всем своим видом транслировала обратное. Она всегда считала себя сильной, успешной, привлекательной. Она никогда не думала, что может вот так попасть на крючок альфонса. Да, она слышала сотни таких историй, и думала, что безошибочно сможет вычислить такого мошенника. Да что там, она всегда посмеивалась над такими наивными дурами. А оказалось, что и сама внезапно стала одной из них…

Марго подошла к «плазме» и включила её, некоторое время щёлкая каналами до тех пор, пока совершенно случайно не наткнулась на лицо Патрика Вичи. Шёл один

из новых фильмов с его участием — какой-то крутой блокбастер, в котором Патрик был особенно мужественным и решительным. Он играл героя, рядом с которым женщина могла всегда чувствовать себя в безопасности — даже если за ней гоняется обезумевший маньяк, а весь мир сходит с ума. Марго замерла на месте и невольно залюбовалась им. А потом отбросила пульт, опустилась в кресло, прихватив бокал

с кисловатым пойлом и тарелочку с Дорблю. По мере того, как алкоголь поступал в кровь, а бутылка пустела, мысли Марго становились всё более хаотичными.

Одна из них оказалось достаточно безумной для того, чтобы Марго решилась на её немедленное воплощение. «И как же я не подумала об этом раньше?» — усмехнулась она, с энтузиазмом потянувшись к ноутбуку. Привычным движением раскрыла его и зашла в Инстаграм на знакомый аккаунт.

Страница Патрика Вичи. Больше двухсот миллионов подписчиков. Постоянно обновляемая лента фотографий и коротких видео: его роскошный дом в Лос- Анджелесе, крутые, не менее знаменитые чем он сам, друзья с идеальными кинотелами и белозубыми улыбками. И конечно, женщины. Много разных женщин…

— Ха! Вот ты и попался, красавчик, — проговорила Марго заплетающимся языком, и, залпом допив бокал, придвинула к себе ноутбук.

Не особо задумываясь, она начала с азартом набирать текст комментария. Пальцы не хотели сгибаться и нажимать на нужные клавиши, но отработанные годами навыки взяли своё.

«Это в своих фильмах ты герой! А на самом деле такой же козёл, как и все мужики!», — написала она на английском языке под фото, на котором Патрик стоял в обнимку с эффектной блондинкой на фоне ультрамодного чёрного спорткара.

Довольная собой, Марго нажала на «ввод» и продолжила листать ленту. Чтобы разработать дизайн-проект для Вичи, девушка неоднократно просматривала актуальные фото знаменитости, но сейчас она словно бы увидела их впервые. Эти белозубые улыбки, идеальные загорелые тела, упакованные в брендовую одежду, роскошные яхты, бассейны, машины, женщины, женщины, женщины…

Внезапно всё это предстало перед Марго в ином свете. Она вдруг поняла всю искусственность этого мира, живущего лишь для того, чтобы выставлять себя напоказ. Здесь всё фальшиво: улыбки, отношения, чувства… Понятия любви и верности извращены. Всё делается ради пафоса и хайпа, денег и материальных ценностей.

Пальцы Марго вновь взметнулись над клавиатурой.

«Неплохой интерьер, — написала она под фото, на котором Патрик красовался на фоне белоснежного мраморного камина. — Только безликий. В нём нет души. Как и в тебе! Ты меняешь женщин, как перчатки. На каждый день у тебя новая спутница. Ты привык играть чувства, но не испытывать их! Мне жаль тебя. Искренне жаль, что ты так и не узнаешь, что такое настоящая любовь!»

Сочиняя текст, Марго несколько раз переходила на русский, но, вовремя спохватившись, удаляла часть предложения и вновь переписывала уже по-английски. В этот момент она чувствовала себя представителем всех женщин, когда-то обманутых мужчинами. Она хотела быть услышанной. Ведь совсем недавно она и сама

была такой же — меняла половых партнёров, особо не вникая в то, кто перед ней. А оказалось, что на самом деле она просто мечтала о «большой чистой любви»… И вот, когда она подумала, что уже нашла её, оказалось, что… её не бывает! А есть только деньги — мерило всего… Потому что как только ты расслабляешься и начинаешь раскрывать свою душу кому-то, тебя тут же бьют по голове и возвращают с небес на землю.

Отправив свой «вдохновенный» комментарий, Марго продублировала его и в личное сообщение Патрику, рассудив, что комментарий может затеряться в массе других, и тогда — о, ужас — погрязший в пороке и роскошной жизни грешник никогда не узнает истину.

«Ну вот, так-то лучше», — подумала девушка и, отложив ноутбук, с чувством выполненного долга откинулась на спинку кресла. Внезапно она почувствовала, как голова налилась свинцом, и её стало всё труднее удерживать в вертикальном положении. В этот момент маска идеальной успешной женщины окончательно

сползла с её лица, упала на пол и разлетелась на тысячи осколков. Душа Маргариты Новак беззастенчиво обнажила всё то, что она тщательно скрывала от самой себя, а щемящее чувство одиночества склизким сгустком заползло в сердце…

*****

Переминаясь с ноги на ногу, я стояла у входа в здание, на двери которого красовалась яркая неоновая табличка с надписью «Точка G». Данил опоздал на пятнадцать минут — пока его ждала, я успела изрядно замёрзнуть под леденящими порывами декабрьского ветра.

— Это эротический музей, и мы пройдём туда бесплатно, — ехидно улыбаясь, сообщил Данил, едва поздоровавшись.

«Ну ладно, вызов принят, — подумала я, — хочешь попялиться на голые сиськи и члены, и думаешь меня этим удивить?»

Мы зашли в раздевалку, сняли верхнюю одежду, я уже приготовилась идти дальше, как вдруг Данил остановил меня.

— Чтобы пройти туда бесплатно, нужно полностью раздеться. Нагим вход бесплатно.

«Он с ума сошёл?!» — пронеслась мысль.

Я с недоумением посмотрела на Данила, пытаясь понять, не шутка ли то, что он предложил.

— Ты серьёзно? — выдавила, наконец, я. — И почему я должна это делать? Что мне это реально даст?

— Это расширит твои рамки, ты почувствуешь свободу от мнения окружающих людей и сама получишь удовольствие, — последовал ответ.

И вот мы уже оба абсолютно голые, если не считать зимние сапоги с овчиной на ногах и рюкзаки за спиной, проходим фейс-контроль эро музея. Я вижу лица похотливых мужиков, по которым понятно, что они уже успели десять раз кончить, представив, как мы трахаемся прямо на стойке у входа регистрации. Я чувствую эти

взгляды постоянно, пока мы идём по музею. Они, словно живые хищные насосы, выкачивающие из меня энергию. Но я делаю вид, что мне интересно смотреть на все эти искусственные сиськи, члены, фалоимитаторы.

Здесь нет ничего, что могло бы действительно расширить границы моего восприятия и дать какое-то новое знание, новое видение взаимодействия мужского и женского начал.

Хотя, кое-что интересное тут всё-таки было. Заметив единственный маленький уголочек, посвященный тантре, я подошла поближе, чтобы рассмотреть статую шивалингам. Мне захотелось побольше узнать об этом, но Данил явно не разделял моего энтузиазма.

— Пошли бить по членам, — прервал он мои мысли о тантрическом взаимодействии и потянул к игровой машине — одной из таких, которые бывают в парках развлечений, но вместо членов из дыр обычно выскакивают кроты.

Я почувствовала бессмысленность своего пребывания в этом месте. Физически ощутила, как моя энергия безвозвратно уходит через каждый похотливый взгляд окружающих мужиков. И самое смешное, что самодовольный Данил думал, будто он помогает мне прорабатывать проблемы и освобождаться от стыда своего голого тела. Вот только на деле я лишь ощущала, как внутри меня просыпается ярость к тем, кто смотрит на меня, забирая мою силу и энергию на свои животные фантазии.

— Сядь вот на этот большой член в форме качелей, и я тебя сфоткаю на память. Видимо, это должно было стать кульминацией нашего «веселья».

Я с сомнением посмотрела на Данила и в один миг словно прозрела, чётко осознав весь трагизм ситуации — это была такая грязь, пошлость, мерзость… Я поняла, что не хочу больше быть здесь. Что мне не нужно это.

— Нет, — бросила я Данилу и быстрым шагом направилась к выходу.

Очередное видение разбудило меня. «Это что, сон?!» — подумала я, подскочив на кровати. Вокруг было темно. Зимний мирно спал рядом, завернувшись в лёгкое одеяло. Рука непроизвольно потянулась к амулету, переданному наставницей через

Катю. Теперь этот кулон всегда висел на шее, и сейчас его поверхность нагрелась так, что кожу вокруг начала пощипывать. Удивительно… такие же ощущения были и после первого видения.

Нащупав сотовый на прикроватной тумбочке, я взглянула на время — половина второго.

«Нет, это не сон, — ответила я сама себе. — Совсем не сон…»

Сердце в груди бешено колотилось. Да что же это? Как будто на сегодня мне мало потрясений… Интересно, и при чём здесь амулет?

«Господи, Шакти, мне нужны ответы. Пожалуйста, появись. Я не могу быть одна во всём этом безумии!» — взмолилась я мысленно куда-то в небо, где видела

светящиеся энергетические нити Эгрегора в нашу последнюю встречу с мистической наставницей. Как будто я пыталась обрести эту невидимую связь снова. Хотя, может, она есть, но я её почему-то не вижу?

Ошарашенная, я сидела на кровати, а в памяти крутились обрывки только что пережитого видения, в котором я снова была Кристиной. В голове роились вопросы, главным из которых был: «Почему я вообще вижу это?» Я прекрасно помнила свои предыдущие видения — каждое из них давало возможность что-то изменить. Так было с той машиной на перекрёстке, которая бы врезалась в нас, если бы я не попросила водителя вовремя притормозить. Так было с видениями о Кате, благодаря которым я смогла помочь подруге, попавшей под влияние мужа-тирана. Да что далеко ходить — видение, связанное с Ксюшей, произошло всего несколько часов назад. Кто знает, что могло бы быть, если бы мы с Костей не приехали так вовремя!

При воспоминании о дочери меня снова обдало жгучим чувством вины. Где-то в глубине души качнулась затаённая тревога, но я решительно отогнала её.

Сейчас моя помощь требовалась некой девушке Кристине. Я была уверена в этом, но… Кто она такая? Как мне её найти?

«Шакти, пожалуйста, появись! — в очередной раз мысленно обратилась я к мистической наставнице. — Я знаю, что теперь должна сама разбираться со всем, но мне нужна хоть какая-то подсказка! Почему я это вижу? Что я должна сделать?»

Я повторила свою мольбу несколько раз, но наставница молчала, и ничего не происходило.

И тут меня вдруг осенило. Стоп! Теперь я знаю место — эротический музей «Точка G». Мне стало жутко интересно, существует ли такой музей в Москве на самом деле. Чтобы не разбудить Костю, я осторожно встала с кровати и, захватив с собой смартфон, тихонько выскользнула из комнаты.

Оказалось, что заведение такое действительно существует и расположено оно в центре Москвы на Арбате. В интернете были даже указаны часы работы — ежедневно до полуночи. «Получается, сейчас музей уже закрыт, — подумала я, — а это значит,

моё видение — это либо прошлое, либо, возможно — то, чему ещё только предстоит случится. Конечно, если…»

Додумать мысль я не успела. Очередное погружение произошло резко — лишь краем сознания я успела смутно понять, что происходит…

Мы зашли в тёмную комнату — сквозь шторы из окон лишь слегка проскальзывал свет уличных фонарей.

«Наконец-то мы одни, — подумала я, — вот сейчас я выскажу всё, что сдерживала в себе весь день!» Я поняла, что если сейчас не сделаю этого, то потом уже будет поздно.

Но стоило мне только взглянуть в глаза Данила, моя решимость тут же куда-то подевалась. Парень явно не был расположен к душевным разговорам.

— Повернись лицом к стене, — жёстко скомандовал он. — Положи руки на спинку стула. Прогнись в спине. Ниже. Опусти голову.

Каждая команда звучала набатом, отбивая чёткий тревожный ритм в моей голове. Я ничего не могла с собой поделать, мой ум отчаянно пытался напомнить о том множестве вопросов и реплик, что я собиралась высказать, оставшись наедине с

Данилом, но тело моё в этот момент будто уже не принадлежало мне. Им управляла иная сила. Я вдруг почувствовала безумную усталость — слишком много энергии я растратила за день и её осталось слишком мало, чтобы сопротивляться.

— Ты чё устроила сегодня, а, сука? — спросил Данил наигранно грубым голосом, в котором чувствовалось лишь тупое желание скопировать своего дружка и почувствовать, каково это — иметь тотальную власть над женщиной.

— Когда? — обессиленным подавленным голосом выжала я из себя остатки сопротивления, прощаясь с последней надеждой на интимный разговор по душам о внутренних переживаниях.

— Вспоминай, тварь ты неблагодарная!

— Я не помню.

— Вот, сука, ты даже не помнишь, как выделывалась и фотографироваться не хотела, когда хозяин сказал.

Как мне хотелось сейчас выпалить Данилу всё, что я думаю про этот поход в музей, про его дружков, мнящих себя великими соблазнителями и строителями крутых гаремов. Но я была так обессилена, что не могла вымолвить ни слова. Никогда ещё я не чувствовала себя такой слабой и беспомощной.

— Что ты должна ответить, а, мразь? — крепко схватив меня за волосы и резко подняв мою голову вверх, произнес он.

От боли в висках по телу пробежала пробуждающая волна страха, и инстинктивно я ответила то, что так много раз слышала за этот вечер в качестве правильной реакции:

— Прости, хозяин.

— Молодец, сука, вспомнила, — сказал Данил и одобрительно погладил мою спину, плавно спускаясь к ягодицами и затрагивая пальцами промежность.

— За то, что не слушала хозяина, ты получишь десять шлепков. Будешь считать каждый шлепок вслух, поняла?

— Да, хозяин. — Окончательно потеряв всю власть над собой, я закрыла глаза. Шлепок. Жар. Дрожь. Комок в горле.

— Раз.

— Чтобы запомнила, как выделываться перед хозяином. — Следующий удар был ещё сильнее.

— Два.

Боль шла не извне, а откуда-то изнутри, как будто долго спящий вулкан пробудился от землетрясения и начал извержение. Эта боль была не столько физической, сколько эмоциональной, как будто все переживания этого дня нахлынули волной. Это были и страх, и гнев, и усталость, и осуждение, и неприятие, и разочарование, и жалость к себе.

— Три. — Последовал ещё один удар.

Он был сильнее предыдущих, и вместе с ним в голове вскрылись воспоминания из детства, когда отец за непослушание бил меня ремнём по голой заднице. Я вспомнила эту боль, этот страх наказания. И тут меня окатил дикий ужас от осознания того, что всё повторяется, но я, как в детстве, ничего не могу сделать. Только терпеть.

— Четыре, — всё тело содрогалось от болезненных воспоминаний, по щекам катились слезы, которые я уже была не в силах сдерживать.

— Что случилось? — В голосе Данила прозвучал небольшой испуг. Кажется, он не ожидал от меня такой реакции, ведь всем тёлкам это вроде как нравилось. А слёзы — это просто так, для большей драматичности.

— Ничего, — тихо прошептала я.

— Тогда прекращай рыдать, как целка, и считай дальше!

— Да, хозяин.

После короткой паузы последовал ещё один шлепок — довольно слабый по сравнению с предыдущими.

Я машинально произнесла:

— Пять.

— Ты что, сука, считаешь это шлепком, да? — Ещё больше разозлился Данил. — Ещё плюс один! Сколько всего осталось?

Я судорожно начала складывать цифры у себя голове. В моём состоянии эти простые вычисления казались примерами со звёздочкой из учебников по высшей математике.

— Семь, — еле слышно выговорила я, надеясь, что это правильный ответ.

— Молодец, сучка, хотя бы считать научилась за годы просирания времени в долбаном универе.

Так я, с трудом сдерживаясь, чтобы вновь не разреветься и не упасть обессиленной на пол, досчитала до одиннадцати.

— Ну всё, иди ко мне, — сказал Данил.

И тут я поняла, что не могу смотреть на него. Мне было стыдно и омерзительно противно. Я поняла, что если бы были силы, я бы убежала подальше отсюда, чтобы больше никогда не видеть его глаза.

Я попыталась сделать шаг, и тут же рухнула на холодный пол, свернувшись калачиком. Моё тело содрогалось, и я была настолько слаба, что еле осознавала себя.

В таком обессиленном состоянии единственное, чего мне хотелось, — это чтобы меня кто-то обнял, приласкал и пожалел, ведь папа всегда обнимал после того, как наказывал. И вот я уже вся в соплях лежу в объятиях Данила. Я чувствую, что мои сильные переживания очень возбудили его. Обняв меня сзади, он жестко всаживает

в меня свой эрегированный член. Я чувствую его похоть, его удовлетворение от завоеванной добычи.

Я была в полубессознательном безжизненном состоянии, но кажется, Данилу даже нравилась моя тотальная уязвимость. Он упивался своим превосходством и к тому же ему, скорее всего, просто хотелось кончить.

«Выстрелив» мне на лицо, Данил, наконец, оставил меня в покое. Я дрожала, поджав под себя ноги. Тяжёлые мысли ворочались в голове, не давая провалиться в спасительный сон. Я ощущала себя грязной, гнилой, ничтожной, полностью лишённой жизни. Я засыпала в новом статусе рабыни — выпоротая и вытраханная, обречённо погружаясь в состояние страдания, боли и жалости к себе.

Придя в себя, я обнаружила, что всё ещё нахожусь во мраке коридора недалеко от нашей с Костей спальни. Стою, привалившись спиной к стене и сжимая в дрожащих пальцах телефон. Меня душили слёзы — я чувствовала себя такой разбитой и вымотанной, словно на самом деле была там. Словно это меня только что оттрахали и унизительно выпороли…

Глава 3

Проснувшись наутро, я увидела свет за окном, и стало немного легче от того, что эта ночь наконец-то закончилась. На мгновение я даже подумала, что всё это было просто дурным сном, но лежащий прямо возле моей головы использованный

гондон с кончиной моего нового хозяина вернул меня в пробуждающую своим ужасом реальность.

«Как же это противно, а он ведь ещё и заставит меня убирать, — подумала я, и во мне всколыхнулось здоровое возмущение. — И вообще, почему кончает он, а убирать должна я?»

Промелькнула мысль о том, а не взять ли мне сейчас и не сбежать из этого ада, пока не поздно. Данил спит, его дружки, судя по тишине в квартире, тоже. Если

уж уходить, не попрощавшись, то лучшего времени не найти! Но вместо этого с покорностью рабыни я подняла с пола доказательство «уровня духовного развития» моего благоверного и, тихонько открыв дверь, чтобы не потревожить его сон, вышла на кухню.

Проходя через гостиную, я увидела Кокса. С довольной ухмылкой он лежал на диване, а две рабыни из его гарема по очереди сосали эрегированный член. Это зрелище окончательно выбросило меня из мира сновидений назад в реальность. Мне ничего не оставалось, как сделать вид, что я ничего не заметила.

«Господи, он же вчера одну из них связывал верёвкой до синяков, а вторую вообще выпорол, и в благодарность за это они делают ему утренний минет?! Неужели Данил был прав, и им реально это нравится? Может, это нормально, и я просто это отрицаю, потому что на самом деле ничего не знаю о настоящих отношениях? Нет,

ну это всё равно дичь какая-то, как так можно себя не уважать?» — Так боролись во мне с утра две части моего «я». И пока я пыталась проанализировать произошедшие накануне события и своё к ним отношение, на кухню зашёл ещё один парень, что был с нами вчера.

— Так, мне скоро на работу, — возвестил он по-деловому строго, — так что надо, чтобы все потихоньку расходились уже.

Похоже, это была его квартира, и на секундочку я увидела, как быстро из роли великого соблазнителя приятель Данила перешёл в разряд заурядного заложника правил социума.

— Хорошо, я пойду разбужу Данила, — немного испуганно ответила я. Развалившись на полу, мой хозяин ещё спал.

«Вставай, ленивая скотина» — прозвучал в моей голове голос разума. Я подумала, что вот именно так я и должна была бы поприветствовать Данила, учитывая его вчерашние «подарки».

— Любимый, доброе утро, — нежно прошептала я вместо этого, слегка дотрагиваясь до плеча и покорно ложась рядом с ним.

Открыв один глаз, он грубо обхватил мою шею рукой, перекрывая тем самым доступ к кислороду.

— Нам уже пора, — прохрипела я. — Там ребятам на работу надо.

— Ща пойдём, подожди немного, — сонно промямлил он и, накрыв мою голову одеялом, стал толкать её вниз вдоль своего живота.

Судя по жару, исходящему из паховой области, и твёрдости рычага управления данной машины, желание хозяина было очевидно. Я старательно принялась за работу, изо всех сил пытаясь удовлетворить потребности своего господина, словно бы и на самом деле была покорной рабыней.

«Тупица, — ругала я себя мысленно, — ты только что видела такую же картину в соседней комнате, осуждая поведение тех девушек, а сейчас сама занята тем же

бесплатным «кофе в постель» в благодарность за столь «заботливое» обращение с тобой. Ведь хозяин вчера так расщедрился, столько подарков — и ожоги от трения верёвок на теле, и синяки от затянутых жгутов, и отметины на заднице! Его щедрость просто не знает границ, а эмоции боли и подавленности — да за такое ты весь день не должна отлипать от его члена!»

После утреннего «кофе» мы оба пошли в душ. К тому времени все уже проснулись и активно собирались по своим скучным делам примерных граждан общества — кто в серый офис, а кто на завод. От великих соблазнителей не осталось и следа.

— Куда мы сейчас? — тихо спросила я своего хозяина.

Данил что-то ответил, но звуки его голоса вдруг заглушились нарастающим гулом, который быстро заполнил собой всё пространство. А потом картинка «поплыла», стала выцветшей и пожелтевшей, словно старая фотография. Силуэт Данила распался на множество мелких фрагментов.

Я открыла глаза и перевела дыхание. Где я? Шторы благородного бежевого оттенка были наполовину раздёрнуты, и из окна в комнату уже вовсю струился солнечный свет. Амулет снова обжигал кожу. Интересно, если снять его, видения прекратятся? Я дотронулась до выпуклых рунических символов на диске украшения, ощутив слабое покалывание — так, словно кулон находился под напряжением.

«Нет, я не буду снимать его, — решительно подумала я, словно убеждая в этом сама себя, — ведь я нужна этой девушке. Возможно, только я могу ей помочь, и если видения исчезнут, то как я смогу это сделать?»

Место на кровати рядом, где должен был спать Костя, пустовало, и я вспомнила, что он с самого утра собирался ехать на кастинг актёров к новому сериалу.

Вчера он взял с меня обещание побыть его гостьей ещё хотя бы пару дней. Костя волновался за нас и не хотел, чтобы мы с Ксюшей возвращались к себе в квартиру, особенно после нашего ночного вояжа. Он даже захотел приставить ко мне охрану, но я отказалась.

Как же много навалилось всего! Ксюшина беременность, моя болезнь, отношения с женатым мужчиной… А теперь ещё ко всему прочему — эти странные видения!

Некоторое время я сидела на кровати, приходя в себя после очередного пребывания в теле Кристины. Эти видения выбивали у меня почву из-под ног. Они были такими тягостными, и каждый раз после этого я не могла отделаться

от гнетущего впечатления. Я была в её голове, ощущала её смятение, её противоречивые чувства. Как психологу мне было очевидно, что этот Данил и его дружки знали работающие приёмы влияния на психику. Не случайно Кристина вела себя так, как совсем не хотела себя вести. Она напоролась на развешенные повсюду психологические крючки, попала в ловушку и не может выбраться из неё самостоятельно.

Но… как же ей помочь? Я прикрыла глаза и попыталась вспомнить детали обстановки, хоть что-то, что может подсказать мне, где искать этот злополучный дом в Чертаново. Но в очередной раз поняла, что ничего такого в видении не было — ни номера дома, ни даже улицы, ни номера квартиры. Местность определить я не могла, так как совершенно не знала этот район. К тому же, судя по всему, Кристина и Данил собрались куда-то ехать. Интересно, куда и что будет дальше? Единственная зацепка

в виде названия клуба «Точка G» оказалась бесполезной — эту ситуацию я увидела уже постфактум, судя по всему, а вот остальное…

Как бы то ни было, помочь Кристине я пока не могла, в отличие от собственной дочери. И именно этим я собиралась заняться.

Я умылась, привела себя в порядок и вышла из спальни, оказавшись в длинном коридоре. Без Кости его большой роскошный особняк казался мне чужим. Я пока не могла до конца привыкнуть к этому красивому и дорогому дому, к присутствию приходящего обслуживающего персонала: горничной, садовника, повара. Я только начала примерять на себя роль богатой хозяйки, и эта роль мне нравилась, но… Сначала мне нужно было разобраться во всей этой ситуации, и я понимала, что для

этого потребуется время. Сейчас же голова моя была занята дочерью. Вчера мы снова так и не поговорили. Ксюша замёрзла, была ошарашена, опустошена собственными эмоциями. Горячий чай разморил её, и она практически сразу уснула.

Я остановилась около закрытой двери спальни. Бросила взгляд на часы: одиннадцать. Даже в выходные дочь не спала так долго. Приложив ухо к двери, я прислушалась и… различила еле слышные всхлипывания.

Сердце оборвалось. Боже мой! А я то думала, она спит и набирается сил после вчерашнего!

Я осторожно постучала в дверь.

— Ксюш, к тебе можно?

Всхлипы прекратились, но уже в следующий миг продолжились с новой силой.

— Я зайду, ладно?

Ответа снова не последовало, и тогда я осторожно повернула ручку и толкнула дверь вперёд. К счастью, она оказалась не запертой.

Ксюша сидела на кровати, обеими руками прижав к себе подушку. Её полные слёз глаза смотрели мимо меня — в пустоту.

Внутри всё сжалось. Моя девочка! Как же тебе плохо!

Я села рядом с дочерью и притянула её к себе. Она не сопротивлялась, позволив обнять себя за плечи.

— Всё будет хорошо, — проговорила я и погладила её по растрёпанным волосам. — Я с тобой. Ничего смертельного не случилось…

Мы сидели так какое-то время. Я гладила дочь по голове, по дрожащим плечам, а она тихо всхлипывала, уткнувшись в подушку.

Успокаивая Ксюшу, я пыталась найти те самые слова, которые могли бы помочь ей, облегчить страдания, но… Как же это было тяжело!

Я чувствовала её эмоции и прекрасно понимала, каково это — в шестнадцать лет так внезапно столкнуться со взрослой жизнью. С суровой реальностью. Я и сама пережила нечто подобное в своё время…

И тогда я решилась… Поняла, что должна сказать. Я должна рассказать дочери о своём жизненном опыте. Поделиться с ней тем, что испытала я… Мне хотелось, чтобы она поняла: её ситуация не уникальна. Не критична. Многие люди переживают подобное. На этом жизнь не заканчивается… И выход — он есть всегда, какой бы сложной ни казалась ситуация.

— Знаешь, — заговорила я, — когда мы с твоим отцом поженились, я уже забеременела. Оба бедные студенты без копейки за душой. Родители были против наших отношений и отвернулись от меня в тот момент, когда мне так нужна была их помощь. И я прекрасно помню, как мне было тяжело. От твоего отца было мало помощи. И когда он учился, и потом, когда получил диплом. Он так и продолжал

сидеть на моей шее. Не хотел пошевелить пальцем: всё мечтал о карьере писателя, но так и не написал ни одной книги. А я по глупости оформила на себя ипотеку, которую до сих пор выплачиваю. Но знаешь, я наверное так и продолжала бы тащить его на себе, если бы не… застала его однажды с любовницей…

— Любовницей?! — воскликнула дочка, удивлённо подняв лицо от подушки и впервые взглянув на меня сквозь завесу слёз. — Ты никогда не говорила про это…

— Да, не говорила, — согласилась я. — И только сейчас понимаю, что зря…

Я грустно улыбнулась, продолжая гладить Ксюшу по голове. Несмотря на то, что я пыталась говорить спокойным голосом, внутри всё бурлило. Сердце сжималось, когда я смотрела на дочь в таком состоянии. Чувство вины давило на виски, словно огромный склизкий червь, обвившийся вокруг головы. Если бы это только было возможно, я бы без колебаний приняла на себя всю боль моего ребёнка. Оградила бы её от несправедливости и разочарования, но… Это было не просто невозможно. Это было неправильно, и в этом была моя ошибка!

— Прости меня, пожалуйста, — выдавила я.

— За что? — со всхлипом спросила Ксюша, потирая кулаками покрасневшие глаза.

— Я не сделала того, что должна была. С детства нужно было говорить об этом.

Научить тебя, как правильно вести себя с мужчинами. Как выбирать достойного парня… Должна была рассказать о своём опыте. О том, что жизнь может быть жестокой. Я пыталась тебя уберечь от этой жесткой реальности. Поздно поняла, что ты уже повзрослела…

— Скажи, а ты… любила папу? — спросила дочь внезапно.

— Любила ли я его? — переспросила я, задумавшись и, решив быть предельно откровенной с дочерью, ответила: — Мне казалось, что да, но только сейчас понимаю, что это были лишь гормоны. Тогда, в возрасте семнадцати лет нам всё было в новинку. Эти отношения. Этот секс… — я намеренно выделила слово интонацией, чтобы подчеркнуть, что я готова говорить с дочерью обо всём. — Знаешь, может быть это и резко, но я скажу, как есть. Как я это вижу сейчас, уже через годы… Я

и так слишком долго скрывала, думала, что это тебя травмирует… Да, эта правда болезненная, но это необходимо знать… чтобы не совершать подобные ошибки в будущем… В общем… после того, как твой отец сказал мне эти заветные три слова «Я тебя люблю», в голове у меня перещёлкнуло. Как будто он ввёл правильный пин- код от карточки. И всё — я подумала: надо быстрее цепляться за него. Падать к нему в

объятия. А на самом деле это были всего лишь слова. А для мужчин они могут вообще ничего не значить!

— Влад тоже говорил мне, — произнесла Ксюша дрожащим голосом, — что любит.

Он постоянно повторял это. Он так смотрел на меня. Он был такой внимательный, добрый, чуткий. Я ему поверила, ведь… — Ксюша запнулась, взглянула на меня, словно прикидывая, стоит ли говорить дальше, не начну ли я сейчас обвинять её в чём-то, ругать, читать нотации. Но я смотрела на дочь с готовностью выслушать, принять её слова, поддержать. Интересно, а сколько лет той девушке Кристине? Наверное, её тоже никто не научил жизни, и похоже она попала в ещё более ужасную ситуацию.

Я обязательно должна придумать, как ей помочь… Но сейчас передо мной сидела моя дочь, и в помощи она тоже нуждалась. Я внимательно посмотрела на Ксюшу с готовностью слушать и слышать её. Она это почувствовала, потому что продолжила говорить:

— Ведь, знаешь, он был первым парнем, кто на меня вообще обратил внимание! Я ведь думала, что не могу кому-то понравиться…

— Почему? — удивилась я. — Ты ведь очень привлекательная девушка!

Я никогда не замечала за Ксюшей подобного. Никогда не думала, что она мучается от заниженной самооценки. Парадокс. На протяжении десяти лет я оказала психологическую помощь десяткам женщин, которые в ней нуждались. Но не смогла помочь собственной дочери.

Как страшно, что неуверенность в себе толкает женщин в объятия каждого проходимца, стоит ему только сказать эту заветную фразу «я люблю тебя».

Женщина сразу готова отдать всю себя за эти слова, верит каждому слову мужчины, придумывает себе будущее, которое никогда не наступит. Идеализирует мужчину, который потом предаёт ее.

И самое печальное, что вся боль, которую мы, женщины, испытываем, связана далеко не с мужчиной, а с нашими иллюзиями. Мы выстраиваем их в своей голове, верим, что он рано или поздно проявит свою «любовь», будет заботливым, щедрым и «обязательно изменится». А потом эти иллюзии разбиваются об обшарпанную реальность, и через наши женские слёзы мы теряем всю свою силу и остатки самоуважения…

Как же это знакомо. Я консультировала сотни женщин с этими симптомами, и, если честно, то редко могла им по-настоящему помочь. Если бы не женская школа, где я научилась всё видеть более реально… Боже мой, да я сама такая же! Осознание

реальности буквально ошпарило меня.

Я придумываю себе, что у нас с Костей всё будет идеально, а он не говорил мне даже, что женат, у него дети… И при этом я, как и все женщины, продолжаю верить, что когда-нибудь все наладится. Но, видимо…

Стоп! Хватит думать о себе. Я вообще-то собиралась выслушать дочь. Но Ксюша так упивалась своим рассказом, что, похоже, даже не заметила, что я улетела в своих мыслях.

— …Он мне казался таким остроумным, таким взрослым, — услышала я голос дочери. — Ведь ему двадцать пять. Мы с ним так интересно проводили время на этих занятиях по английскому… Да я ждала каждый четверг, чтобы снова прийти к нему. Мы много общались. Сначала были нейтральные темы, а потом он начал говорить, какая я красивая, как ему нравится на меня смотреть, как он мечтает прикоснуться ко мне… Вот я закрываю глаза, и вижу его взгляд… Я не могу его забыть даже сейчас.

Ксюша говорила сбивчиво, постоянно прерывалась, всхлипывала, тёрла пальцами покрасневшие глаза. Боже, сколько ещё детских иллюзий было в голове моей уже

не маленькой девочки! Если бы в детстве я ей читала не только сказки про «Алые паруса», но еще и новостную сводку о домашнем насилии и статистику разводов, то, наверное, было бы больше пользы. Но… Ей так хотелось высказать это…

— Я понимаю… — мягко сказала я. — Ты влюбилась в него, да?

— Да, я подумала, что всё это по-настоящему. Что это — то самое! Как в фильмах! А

он…

Ксюша не смогла больше сдерживаться и разревелась в голос.

— Ну всё, всё хорошо, — я снова прижала дочь к себе и какое-то время мы просто молча сидели на кровати, обнявшись. На этот раз Ксюша оставила свою подушку

и уткнулась подбородком в моё плечо. — Я понимаю твои чувства. Очень хорошо понимаю… Ещё раз прости, что не подготовила тебя. В жизни не бывает так, как в фильмах. Это только в сказках: «И жили они долго и счастливо!» А в жизни… даже признания в любви и свадьба могут оказаться фикцией, понимаешь? Особенно признания в любви. Я это знаю по себе. Мужчины манипулируют женщинами, просто говоря: «Я люблю тебя», чтобы использовать в своих целях. Они часто предают нас, получают от нас секс, да ещё и живут за наш счёт, потому что им так комфортно…

Похоже, я сама уже не могла остановиться, рассказывая дочери о реальном положении вещей. Как будто пыталась наверстать упущенное за все годы моего молчания, на протяжении которых я скрывала от неё суровую и порой жестокую правду жизни.

— Скажи, ты же вчера ходила к Владу, да? Он ведь уже знает?

— Да, знает. Но только… он не в восторге от этой новости! Знаешь, что он мне сказал вчера? — Голос Ксюши дрогнул, и она моргнула, чтобы вновь не разрыдаться. — Он сказал: «Тебе что, вернуть деньги за репетиторство? Которые платила твоя мать?» Понимаешь?! Он предлагал мне твои же деньги! Чтобы я на них сделала аборт…

У меня внутри полыхнуло возмущение. Да как он мог так разговаривать с моей

дочкой?! Воспользовался девушкой, тратил мои деньги, а платила я ему не так уж и мало! И после всего этого у него хватило совести так себя вести?

По мере того, как Ксюша говорила, её голос звучал всё тише и тише, пока она не перешла на шёпот:

— В общем, я поняла, что не нужна. Ни я, ни этот ребёнок. Мам, я не знаю, что мне делать…

Я смотрела на дочь и прекрасно осознавала, что она ждёт от меня готового решения. Какого-то чуда. Что я сейчас взмахну волшебной палочкой, и все проблемы в один миг испарятся. Но ведь взрослая жизнь — это не детская сказка…

И тут меня озарило. Женские занятия! Вот что ей сейчас поможет! Идея, которая пришла в голову, была такой очевидной, что я удивилась, почему до сих пор не подумала об этом. И тут же внутри зашевелилось сожаление. Ну почему я не сделала этого раньше? Я вспомнила слова наставницы о том, что в Индии

девочек лет с пяти начинают учить искусству взаимодействия с мужчинами. С пяти! Поэтому к шестнадцати они уже прекрасно знают все тонкости и нюансы общения с противоположным полом. Конечно, у нас этот момент был уже упущен, тем не менее, начать никогда не поздно.

— Зато я знаю, что делать, — сказала я уверенно. — Пойдём со мной на женские занятия и поговорим с наставницей.

— Что за занятия? — заметно насторожилась дочь. — Что-то вроде твоего психологического консультирования?

— Нет, это не совсем то, чем я занимаюсь… Занималась… Давай я сейчас узнаю, сможет ли она нас принять сегодня. Она посоветует, как правильно действовать дальше. Что предпринять. Поможет принять правильное решение… Я уже давно должна была отвести тебя на женские тренинги, но я всё думала, рано.

— Эта наставница… она поможет наладить отношения с Владом? — оживилась Ксюша, и в глазах блеснула надежда.

— Возможно, если ты захочешь этого, — коротко ответила я и задумалась.

Нужно было как-то объяснить дочери, что если мужчина предал тебя один раз, то ждать, что он изменится — большая глупость и трата времени. Ничего, кроме неоправданных ожиданий и ещё более глубокого разочарования не произойдёт.

Достаточно один раз проверить мужчину на благородство, и можно сразу делать выводы. Только устраивать такую проверку нужно на ранних стадиях знакомства, а не когда ты уже забеременела и привязалась к нему.

Но как это донести до девочки, воспитанной на детских сказках и голливудских фильмах? Это я решила предоставить мудрой наставнице и торопливо набрала её номер.

*****

Когда мы появились в дверях лекционного зала, он был уже практически полон. Слышался оживлённый гул голосов. Здесь были, как всегда, женщины самых разных возрастов и социальных статусов — молоденькие девушки примерно возраста

Ксюши, элегантные дамы средних лет и активные пенсионерки с лучиками морщин. Помощницы наставницы ходили между рядами собравшихся, раздавая анкеты и собирая заполненные бланки.

Сейчас мне всё это казалось таким близким и знакомым, но Ксюша находилась тут впервые, и мне было очень интересно, как она воспримет всё, что будет происходить. Я невольно вспомнила о том, как оказалась на своём первом занятии. Как скептически смотрела на всё вокруг, и как мой скептицизм начал таять…

— Пойдём поближе к сцене, — сказала я, увлекая дочь за собой.

— Мам, может быть я лучше подожду в коридоре? — шепнула Ксюша. — Ты же говорила, что мы пойдём на индивидуальную консультацию…

— Да, я записала нас на консультацию к наставнице, но она будет после группового занятия, — ответила я, подбадривая дочь улыбкой. — Не бойся. Здесь будет интересно. Просто слушай…

Мы прошли вперёд и заняли два свободных места во втором ряду — как раз вовремя, потому что в этот самый момент в зале появилась наставница — высокая статная девушка с мягкими чертами лица. Она была одета в полупрозрачное лёгкое платье насыщенного золотистого оттенка, которое плавно обнимало женственные изгибы тела и струящимся водопадом падало в пол. Когда она шла, юбка красиво развевалась, из-за чего походка наставницы казалась воздушной и летящей.

Наставница напоминала нежную, но сильную принцессу из восточной сказки.

Каштановые густые волосы были забраны под ярко-оранжевую чалму и спускались к плечам озорными локонами. В центре чалмы поблёскивала ромбовидная брошь, с которой на лоб падала полупрозрачная алая капля. Камень переливался

и красиво бликовал на свету. Образ эффектно дополняли и другие украшения — их было очень много, но все они органично сочетались друг с другом, подчёркивая удивительную женственность облика наставницы. На запястья её были надеты многочисленные разнообразные браслеты — кожаные, деревянные, металлические. Несколько браслетов располагалось чуть выше локтя, выгодно акцентируя изящество и красоту рук. Зону декольте украшали подвески разной длины с оригинальными кулонами. Всё это притягивало взгляд — наставницу хотелось рассматривать, любоваться её плавными движениями, раскрывать детали загадочного женственного образа.

— Здравствуйте, мои дорогие красавицы, — произнесла наставница, поднявшись на сцену и окинув взглядом собравшихся. — Меня зовут Тиара, и я рада видеть вас всех на своём занятии. Сегодня я раскрою вам тайны секса! Мы будем говорить о сексуальной энергии и о том, как её правильно использовать. Но прежде, чем я начну, я хочу услышать от вас, чего вы ждёте от нашего занятия? — спросила наставница,

ещё раз обводя аудиторию взглядом. — Подумайте, на какой главный вопрос вы хотите найти для себя ответ? Какую ситуацию хотите решить?

На секунду в зале воцарилась тишина, а потом то тут, то там начали подниматься руки:

— Хочу понять, почему у меня не получается с мужчинами, — сказала ярко накрашенная брюнетка.

— А я мечтаю удачно выйти замуж, — несмело проговорила русоволосая худенькая девушка, по виду — ровесница моей дочери.

— А я хочу избавиться от кредитных проблем, — сказала немолодая, просто одетая женщина.

— Хочу спасти свой брак!

— Хочу, чтобы муж снова в меня влюбился!

— А я пережила домашнее насилие, развелась с мужем и теперь пытаюсь понять, куда двигаться дальше, — раздался знакомый голос.

Катя? Вот это сюрприз! В помещении было так много народу, что я только сейчас заметила подругу, которая сидела в противоположном конце зала. Мы не виделись

с ней, наверное, с того дня в больнице, когда она принесла мне новый амулет. Голос подруги звучал твёрдо, и в нём чувствовалась колоссальная внутренняя сила. Я знала Катю уже много лет. Она всегда была женственной, доброй, нежной, но… такой смелости, такой энергии, как сейчас, я в ней никогда не ощущала. Например, раньше она бы никогда не решилась во всеуслышание сказать что-то подобное. Да она даже мне раньше не признавалась, что у них с мужем проблемы!

Сейчас мне было приятно видеть подругу такой — обновлённой, сильной, уверенной. В ней чувствовался стержень. Она не сломалась после тех зверств супруга, что ей пришлось пережить…

— Прекрасно, — сказала Тиара, выслушав ответы. — Все ваши проблемы можно решить, правильно используя сексуальную энергию! В ней содержится колоссальная сила! Сексуальность — это свобода, это дух бунтарства. Сексуальная женщина всегда успешная, привлекательная, активная и яркая. Используя эту энергию, можно легко преодолевать любые препятствия. Вспомните, что происходит с людьми, когда они влюбляются друг в друга?

В зале тут же раздались голоса:

— Им море по колено!

— Всё становится по плечу…

— Они вдвоём могут идти против всего мира.

— Да, очень точно сказано, — сказала Тиара. — В истории есть много свидетельств того, как влюблённые шли против существующего в обществе уклада. Например, Троянская война началась из-за безумной любви Елены и Париса. Прошло столько веков, а мы помним эти истории — Марк Антоний и Клеопатра, Тристан и Изольда. Как вы думаете, почему раскрепощённость и сексуальность всегда были под запретом в любом обществе?

Я подняла руку, и наставница кивнула мне, давая слово:

— Если сексуальная энергия даёт силу, то… думаю, такими раскрепощёнными людьми сложнее управлять.

— Да, — одобрительно кивнула Тиара. — Так оно и есть. Как правило, любой

правитель боится свободолюбивых, непокорных людей. Тех, кто активно проявляется. Это нам доказывает история человечества. Вот почему проще объявить сексуальность аморальной. Вспомним хотя бы советские времена, когда любое сексуальное проявление подавлялось на государственном уровне…

— В СССР даже секса не было, — выкрикнул кто-то из зала, и по рядам прокатилась волна смеха.

— Да, — с лёгкой иронией улыбнулась наставница. — Всё верно. А если и был, то заниматься им нужно было только в полной темноте и под одеялом. Когда людей хотят сделать послушными, их сексуальность подавляют. Тут можно провести параллель с животными. Например, вспомним диких жеребцов — какие они?

Непокорные, необузданные, свободолюбивые! Но как только их кастрируют, они тут же теряют эту энергию, становятся спокойными, послушными. Превращаются в меринов — только тогда их можно ставить в упряжку. То же самое с быками —

кастрированные быки становятся мулами, и их используют для пахоты земли. Людей же запрещено кастрировать физически. Для этого придуманы другие способы. Как вы думаете, какие?

В зале несколько долгих мгновений царило молчание — все обдумывали вопрос наставницы.

— Может быть, какие-нибудь запреты? Как в СССР? — предположила одна из слушательниц лекции.

— Антисексуальная пропаганда? — раздался тут же ещё один голос.

— А может, нормы морали? — с сомнением спросила третья женщина.

— Да, всё это верно, — прокомментировала Тиара, внимательно выслушав наши мнения. — Дело в том, что как только у человека начинается половое созревание, у него сразу же появляется и большое количество энергии. И получая эту энергию, он уже имеет силы на то, чтобы задумываться о смысле жизни. И тут — раз, и проводится кастрация. Только не на физическом уровне, а на уровне мозга. В любом обществе всегда есть много ограничений, которые касаются сексуальности. Начинается всё, например, с родительских установок, продолжается в школе, в институте, на работе в офисе и так далее… Например, в школе вводится одинаковая форма, девочкам запрещают краситься, носить украшения. И эти запреты поддерживают родители…

— Мне вот мама всегда говорила, что короткие юбки носят только проститутки, — выкрикнул кто-то из зала.

— Да, — кивнула Тиара, — нам с детских лет внушают, что нельзя вести себя вызывающе. К сожалению, в итоге вырастают целые поколения с подавленной энергией сексуальности.

Внезапно в зале поднялась одинокая рука, и наставница показала жестом, что готова выслушать вопрос. Рука принадлежала миниатюрной сухощавой женщине с короткой асимметричной стрижкой.

— Но разве можно обойтись без морали? — спросила она, поднявшись и поправляя на носу небольшие очки с квадратными стёклами. — Получается, вы призываете к тому, чтобы иметь беспорядочные половые связи? Чтобы девочки отдавали себя

направо и налево?

Вопрос получился провокационным и прозвучал достаточно резко. По залу прокатился сдержанный гул — многие начали переговариваться, высказывая друг другу свои мысли по этому поводу. Но Тиара вовсе не смутилась, а наоборот, широко улыбнулась, будто ждала подобной реакции.

— Спасибо за вопрос, — ответила она, и шум моментально стих. Все с интересом ждали, что же скажет наставница. — Нет, я не призываю пускаться во все тяжкие.

Наоборот! И об этом я буду говорить дальше. Вы должны научиться ценить себя. Выбирать только тех мужчин, которые будут достойны вас! А сделать это можно только в том случае, если будет раскрыта женственность и сексуальность, если вы будете уверены в себе и позволите себе выбирать. Я говорю о той морали, которая закрепощает нас. Которая не даёт нормально проявлять сексуальную энергию. У нас в обществе даже упоминать о сексе считается чем-то постыдным. Так ведь? Многие взрослые люди не могут нормально даже разговаривать на эту тему. Даже наедине с партнёршей или партнёром! Не могут сказать о своих желаниях. Не могут сказать, что им нравится, а что нет. Как вы думаете, почему это происходит?

— А нас не учили этому! — ответила энергичная полненькая блондинка с первого ряда. — Если бы в школах у нас ввели секс-уроки, тогда да!

Она сказала это с таким весёлым задором, что по рядам вновь пробежала волна смеха.

— В том то и дело, что не учили, а должны бы! — ответила Тиара, давая понять, что говорит абсолютно серьёзно. — Наша система образования очень несовершенна. Нас учат многому из того, что в дальнейшей жизни вообще не пригодится! А вот о том, как вести себя с противоположным полом и как проявлять свою сексуальность — ни слова. И это очень плохо. Отсюда у подростков и возникают многие проблемы.

«Кристина!» — сразу подумала я. Она точно попала в эту ситуацию из-за недостатка сексуального образования. Эта девушка никак не выходила у меня из головы. А сколько ещё девушек и женщин рушат свою жизнь только потому, что не знают, как правильно обращаться с сексуальной энергией?

Я почувствовала внутри огромное желание рассказать им об этом. Донести мысль, так сказать, знание… Но сначала я должна сама во всём разобраться. С этой мыслью я вновь всё внимание сконцентрировала на сцене и наставнице.

Несмотря на свою внешнюю мягкость и женственность, Тиара говорила очень уверенно, а в её голосе звучали спокойствие и колоссальная внутренняя сила.

— Отсюда и ранние аборты, и незапланированные беременности и так далее,

— продолжила Тиара, и… мне показалось, или я действительно заметила, как она пристально посмотрела в нашу с Ксюшей сторону.

Похоже, Ксюша это тоже заметила, потому что тут же опустила взгляд и начала ёрзать на своём сиденье.

— Нам насаждают ложную мораль, — продолжила наставница, — дают неправильные установки. И с этим очень сложно бороться на уровне государства. Но вот на уровне отдельной семьи — проще! Ведь многие стереотипы насаждаются

нам именно родителями. Нам постоянно внушают, что секс — это что-то плохое, запретное. Например, закрывают детям глаза, когда в кино начинаются поцелуи. Не дают возможности нормально исследовать своё тело в том возрасте, когда это необходимо. Например, просят всегда держать руки над одеялом. Ругаются, если ребёнок нарушает запрет. И в итоге он застревает на ранних стадиях сексуального развития и не может идти дальше.

— И как нужно правильно вести себя родителям? — спросил кто-то с заднего ряда.

— Хороший вопрос, — ответила Тиара. — И чтобы на него ответить, я хочу немного рассказать о стадиях полового созревания. Я сейчас буду говорить не о физиологии, а о психологических стадиях. Их три, и все эти фазы должен пройти каждый ребёнок — только так формируется здоровая сексуальность. Первая фаза

— это аутосексуальность. В этот период ребёнок начинает изучать собственное тело. Он может играть со своими половыми органами и активно их трогать. И это абсолютно нормально. Эта фаза обычно начинается у детей в возрасте трёх-пяти лет. Родители не должны ругать малыша за это, но к сожалению, многие взрослые совершают здесь грубейшие ошибки. Они начинают кричать на ребёнка, начинают стыдить его. А он не понимает, что плохого сделал. Для него изучение собственного тела — это нормальный процесс. Когда родители запрещают делать это, кричат

на ребёнка, у него формируется ощущение, что он плохой, что он делает что-то порочное, неправильное. И тогда ребёнок зацикливается, застревает на этой стадии, и дальнейшее его сексуальное развитие не идёт. В будущем это может вызвать самые разные проблемы…

Тиара сделала паузу и указала раскрытой ладонью на поднятую в зале руку:

— Да, — сказала она, — вы что-то хотели спросить?

— Если можно… Я бы хотела рассказать кое-что как раз по этой же теме и спросить тоже…

— Конечно, пожалуйста… — разрешила Тиара, и женщина обвела присутствующих взглядом, одёрнув простенькую блузу с рюшами. Она была напряжена и явно смущалась — то ли от того, что ей предстояло говорить перед такой большой аудиторией, то ли от того, что именно она собиралась рассказать.

— Пожалуйста, не волнуйтесь. Здесь вы можете не бояться рассказать всё, как есть, без стеснения… — сказала наставница и послала женщине подбадривающую улыбку.

— Хорошо, спасибо, — ответила та и начала говорить. — Меня зовут Ирина, и я хотела бы поделиться своей проблемой, — она замолчала, собираясь с мыслями. — В общем, у меня взрослый сын. Ему сейчас уже двадцать два. Он сходил в армию, вернулся и не хочет ни работать, ни учиться. Уже третий год сидит на моей шее, играет в свои компьютерные игры целыми днями. И ничего ему не надо. Когда заикаюсь про работу, он говорит, что ищет, но пока ничего не нашёл.

Ирина рассказывала, то и дело поглядывая на наставницу, чтобы видеть её реакцию. А потом опускала глаза в пол, но, тем не менее, продолжала говорить, преодолевая неловкость и переступая через неприятные эмоции.

— Мне сложно говорить об этом, — выдавила она, — но… вы знаете, в последнее

время он совсем перестал меня уважать, и я просто не знаю, что делать… В общем, он при мне занимается… как это сказать… ну… раньше это называлось рукоблудством, а сейчас…

— Мастурбацией, — подсказала Тиара.

— Да. Мастурбацией, — повторила Ирина так, словно бросала вызов самой себе. — Он не стесняется меня, а вот я — очень смущаюсь, когда это вижу, но… Даже не могу ему ничего сказать! У меня язык не поворачивается… Не знаю даже, с чего начать…

— Расскажите, пожалуйста, а что было в раннем детстве, когда вашему сыну было два-три года, вы помните? — мягко спросила наставница. — Вы же не просто так решили нам рассказать об этом… Вы запрещали ему изучать своё тело?

Ирина вскинула глаза и виновато их опустила:

— Да, запрещала, — проговорила она глухо. — Я всегда ругалась, когда он начинал трогать себя… там… И не только ругалась, но и ещё била линейкой по рукам,

чтобы отучить… Он всегда начинал реветь, но я думала, что делаю для него благо, понимаете? Я из лучших побуждений! Кто же знал, что трогать себя там… что это — нормально?!

Женщина начала оправдываться, и глаза её были подёрнуты мутной пеленой слёз…

— Ирина, большое спасибо вам за такую откровенность, — произнесла наставница,

— вы очень смелая, что не побоялись вот так рассказать об этом… Но вы не должны себя винить. Вы просто не знали, как делать правильно. Сейчас вы это знаете.

— Но что мне делать дальше? — спросила Ирина, сокрушённо опустив голову.

— Прежде всего, сейчас вы должны проявить строгость и твёрдость. Ваш сын уже взрослый и самостоятельный. Поставьте его в такие условия, чтобы он сам обеспечивал себя — пусть снимает квартиру. Не давайте ему денег. Это отлично стимулирует к тому, чтобы взять ответственность за свою жизнь…

— Но я не могу выгнать его на улицу, — возразила Ирина. — Ведь какой бы он ни был, это мой сын!

— Не можете кардинально, начните с малого — закройте холодильник на замок. Не готовьте ему, не оставляйте еду на кухне. И, опять же, не давайте денег… Дорогая, ваш строгость здесь очень важна. Это — один из лепестков сердечной чакры. Истинную строгость мы можем проявлять только тогда, когда по-настоящему любим человека и желаем ему блага!

Эти слова, казалось, затронули многих в зале. Среди участниц прокатился одобрительный ропот. Многие выражали поддержку несчастной женщине.

Ирина кивнула и часто заморгала, прогоняя слезы…

— Тиара, спасибо вам большое… Я попробую сделать так, как вы советуете… — робко произнесла женщина.

Было явно видно, что ей, скорее всего, не хватит решимости и силы, чтобы

поступить правильно.

— Дорогая, не надо пробовать, — ответила наставница. — Нужно просто взять и сделать. Ради сына. Ради его и вашего благополучия.

С этими словами Тиара сняла с запястья один из многочисленных браслетов — насколько я могла видеть со своего места, он состоял из круглых деревянных бусин.

— Это — не просто украшение, — сказала она, указывая на зажатый в ладони браслет. — Это предмет Силы. Он поможет преодолеть все трудности.

Кивком головы наставница попросила подойти одну из своих помощниц, которая стояла в стороне от сцены, и бережно вручила ей браслет.

— Пожалуйста, передайте, — сказала она и вновь обратилась к Ирине, — возьмите этот талисман и наденьте его, когда будете разговаривать с сыном. Вы со всем справитесь!

По залу тут же прокатился гул взбудораженных голосов. Ещё недавно все жалели эту женщину, а теперь многие ей завидовали. Да что многие, я и сама мечтала получить амулет из рук наставницы.

— Ничего себе! Защитный талисман!

— Настоящий предмет силы…

— Она сняла его прямо со своей руки! Подобные возгласы слышались то тут, то там…

Все взгляды были прикованы к Ирине. Когда помощница наставницы передала ей браслет, лицо женщины просияло. Она благоговейно приняла украшение из рук девушки.

— Это… так неожиданно, — проговорила Ирина срывающимся голосом, осторожно сжимая талисман в ладони. — Спасибо большое, я обязательно сделаю, как вы говорите!

Зал буквально взорвался аплодисментами поддержки и одобрения. Когда они стихли, Тиара вновь заговорила:

— Итак, продолжим разбирать стадию аутосексуальности. Часто случается, что родители по незнанию совершают ошибки на этой фазе и не дают детям изучить собственное тело. Тогда ребёнок застревает на этой стадии, и правильная сексуальность не развивается.

— Скажите, а что значит, застревает? — донесся вопрос с задних рядов. — Чем это грозит?

— Это значит, что, уже будучи взрослыми, такие люди не чувствуют своего партнёра энергетически, а только лишь стремятся сбросить накопившуюся сексуальную энергию… Им не важно, какой партнёр находится рядом, главное — как можно быстрее достичь оргазма. Тут уже не приходится говорить о каком-то занятии любовью, чувствах, страсти… Эмоций там столько же, сколько и во время

мастурбации. И так живут почти все современные пары. Они просто занимаются взаимной мастурбацией, используя для этого другого человека. Например, мужчина, который остался на стадии аутосексуальности, не думает о женщине во время секса, а стремится только к тому, чтобы удовлетворить себя.

Слушая наставницу, я невольно вспомнила последний секс с Зимним. Костя даже не понял, что я симулировала оргазм. Почему? Потому что не чувствует меня? А сколько ещё женщин в мире симулируют оргазм? И это считается вполне нормальным и естественным. Но по факту ты — просто резиновая кукла, с помощью которой мужчина удовлетворяет свои потребности. И ты ещё делаешь вид, что тебе это нравится. Жуть. Даже думать об этом было неприятно и мерзко.

— В итоге, — продолжила говорить Тиара, — мужчина начинает вести беспорядочную половую жизнь, меняет своих партнёрш, как перчатки. Он думает только о себе, при этом ему абсолютно не важно, какая рядом женщина. Забеременела она после секса или страдает, ему не важно.

Ну вот опять она посмотрела на нас с Ксюшей, точно — посмотрела. Но как это возможно? Ведь я даже не говорила, по какому вопросу у нас консультация!

— То же самое может случиться и с женщиной, если она застрянет на стадии аутосексуальности… — продолжала Тиара. — Для такой женщины совершенно не важен партнёр и, конечно, в этом случае уже речь не идёт о какой-либо избирательности.

— А что имеется в виду под избирательностью? — прозвучал очередной вопрос из зала.

— Избирательность — это способность женщины выбрать достойного, порядочного, щедрого мужчину, спутника жизни, — пояснила наставница. — Избирательность очень важна для женщины! От этого зависит то, будет ли она счастлива, сможет ли быть здоровой, успешной, богатой. К сожалению, в силу разных причин, многие женщины хватаются за первого попавшегося — за того, кто случайно встретится на жизненном пути, кто впервые признается в любви, кто первый сделает предложение. Или, если женщина зафиксирована на стадии аутосексуальности, она может до бесконечности перебирать партнёров, заниматься с ними сексом, но ей будет даже не очень важно, что это за мужчины.

— Что нам теперь с одним мужчиной до гроба спать? Почему вы придаёте столько значения этой избирательности? — спросила пышногрудая молодая блондинка в первом ряду.

— Выбрав мужчину, женщина всегда будет завязана с ним энергетически.

Образуется так называемый санс-контакт, — ответила наставница. — И сколько бы у женщины ни было сексуальной энергии, в случае со слабым партнёром всё будет уходить в никуда. Женщина будет постоянно подпитывать этого слабого мужчину. А ведь когда она выходит замуж, то должна оказываться именно «за мужем», то есть, за своим мужчиной, под его защитой. Да простят меня феминистки, но мужчина так или иначе определяет судьбу своей жены. Нельзя выйти за какого-нибудь несчастного сантехника-алкоголика и при этом стать красавицей-миллионершей. Нельзя стать суперзвездой, если твой муж — любитель азартных игр, который постоянно выносит из дома вещи… То есть, чтобы добиться чего-то, женщина должна либо расстаться

с таким мужчиной, либо — быть готовой к тому, что он утащит её вниз, не даст

развиваться, не даст быть успешной. Мерою достоинства женщины является мужчина, которого она любит.

Как же всё точно! Тиара говорила, а у меня перед глазами мелькали картинки совместной жизни с бывшим мужем-неудачником. Сам он ничего не делал, ни к чему не стремился, да ещё и меня тянул вниз, не давал расти. Вот что он говорил мне, когда я думала об открытии своей частной психологической практики?! Он же постоянно внушал мне, что ничего не выйдет! Сейчас я буквально услышала его голос: «Ты серьёзно думаешь, что у тебя получится? Да кто к тебе будет ходить? Иди лучше кассиром в супермаркет, и то больше заработаешь, чем на этой ерунде!» И так он повторял довольно часто. Самое удивительное, что тогда я не понимала, была слепа… Поэтому после получения диплома ещё несколько лет работала в государственной поликлинике за копейки. До тех пор, пока не развелась с Антоном…

Я не заметила, как мысли перескочили от бывшего супруга к моему последнему ухажёру-неудачнику Игорю. Болезненные воспоминания обожгли душу и вызвали неприятный холодок где-то внутри живота. Надо было сразу гнать его от себя как можно дальше! И ведь предупреждала же меня Шакти. Говорила же, что женщина не должна находиться рядом с ущербным, недостойным. С тем, кто с первых минут вызывает в ней отвращение. А я понимала, что с ним мне противно даже рядом находиться! И всё равно от своей душевной доброты решила дать ему шанс.

Шакти… Я вновь с затаенной тоской вспомнила о мистической наставнице. Как же я давно не говорила с ней! Кажется, уже целая вечность прошла с тех пор, как мы общались в видении… Тогда я многое осознала, но сейчас я остро ощущала, что мне снова нужна её помощь и мудрые советы. Как бы мне хотелось снова услышать её, спросить о том, что мне делать… Интересно, почему она перестала ко мне являться?

— Скажите, а можно деликатный вопрос? — спросила худенькая веснушчатая девушка, несмело подняв руку.

Это вернуло меня в реальность.

— Конечно, — улыбнулась Тиара. — Даже нужно.

— У меня недавно появился парень, и… — девушка сделала паузу, стараясь перебороть стеснение. — И… в общем, это мой первый мужчина… После близости он постоянно отворачивается к стенке и засыпает, а меня это очень сильно обижает… Это потому, что он меня не любит? Скажите, пожалуйста, что с этим делать?

— Дорогая, я тебя понимаю, — мягко ответила наставница. — Женщинам после секса часто хочется получить мужского внимания, почувствовать теплоту, заботу. Но… мужчина после оргазма не может всего этого дать. Дело в том, что в момент эякуляции он сбрасывает накопленную энергию и становится слабым физически. Именно поэтому многим профессиональным спортсменам тренера даже запрещают заниматься сексом перед важными соревнованиями, чтобы энергии было больше.

Слова Тиары вызвали бурную реакцию зала. Вновь раздался гул голосов — женщины начали оживлённо переговариваться, делиться друг с другом эмоциями. Было видно, что многие сталкивались с похожей проблемой.

— По сути это абсолютно нормально, если мужчины не занимаются тантрой.

Поэтому часто они после секса ведут себя именно так, как ваш молодой человек —

отворачиваются к стенке и засыпают. В этот момент не нужно приставать к мужчине с разговорами — он к ним просто не готов. Он опустошён, полностью обессилен. Но это не значит, что он плохо к вам относится!

— И что, получается, не нужно обижаться на мужчину, если он так себя ведёт? — переспросила девушка, и было видно, что её щёки покрылись румянцем.

«Да уж! Какая знакомая ситуация», — подумала я, и в памяти вновь замелькали картинки. Вот я осторожно убираю руку Кости, чтобы не разбудить его, и соскальзываю с кровати, глядя, как спокойно спит мой мужчина… Я прекрасно помнила, что чувствовала в тот момент… Неприятный осадок от близости, ведь он не заметил мою симуляцию оргазма. Да ещё и уснул практически сразу…

— Для мужчины, который не занимается тантрой, — ответила наставница, — такой энергетический спад после оргазма — закономерное явление. Не нужно ругаться

и обижаться за это. Если же вам хочется, чтобы сексуальный акт длился часами, а потом вы ещё проводили время вместе, то вам нужно заниматься любовью только с настоящим тантриком.

По залу снова прокатилась волна гула. Кое-где звучали сдержанные смешки.

Многие были удивлены и заинтригованы. И в этот момент поднялась ещё одна рука. Она принадлежала высокой женщине интеллигентного вида в длинном вязаном кардигане.

— Вот вы говорите — тантра, заниматься любовью с тантриком… Я слышала это слово, но… Что именно имеется в виду? — спросила она с любопытством.

— Сексуальная энергия — это очень тонкая вибрация, которая близка к божественной энергии, — ответила Тиара, — и тантра — это путь, при котором мужчина и женщина могут достичь глубочайшего космического наслаждения. При этом энергия не теряется, не сбрасывается, как в случае обычного секса! Люди получают возможность использовать эту энергию и испытывать фееричные ощущения. А оргазм при этом может продолжаться два часа и более, даже до нескольких суток.

По залу вновь прокатился гул голосов.

— Ого! — удивилась девушка, широко раскрыв глаза. — А что… каждый может делать такие практики?

— Да, практики тантры доступны каждому человеку, но необходимо сначала духовно созреть, чтобы вообще заинтересоваться этим. Мужчинам это особенно тяжело, так как они все скептики по своей природе. К тому же перед тем, как практиковать тантру с партнёром, сначала необходимо избавиться от зажимов в физическом теле, от препятствий, которые не дают возможности энергии нормально перемещаться. Очистить энергетические каналы, выполнять практику брахмачарьи (воздержания) и пройти ещё много других этапов подготовки. Для большинства мужчин это просто немыслимо. Поэтому найти истинного тантрика среди обычных мужчин практически невозможно.

«Интересно, сможем ли мы с Костей когда-нибудь попробовать тантрические практики? — подумала я с грустью, слушая рассказ наставницы. — Учитывая, как скептически он относится ко всей энергетике»…

— Но тантра — это уже тема для отдельной лекции, — продолжила Тиара. — Сейчас же пришло время поговорить о следующей стадии полового развития

— гомосексуальной фазе. На этой стадии ребёнок активно изучает тела людей того же пола, что и он сам. В этот период он уже изучил собственные половые органы и теперь сравнивает себя с другими. И в этом также нет ничего плохого.

Гомосексуальная стадия — это необходимое звено полового развития. И если в этот период родители будут запрещать общаться с представителями своего пола, это приведёт к обратному эффекту. Жёсткие запреты также опасны тем, что может произойти фиксация на этой гомосексуальной фазе, и третья стадия, собственно, гетеросексуальная, так и не начнётся.

— А что будет, если человек застрянет на этой гомосексуальной стадии? Как это проявляется? — спросили вновь из зала.

— Очень часто это проявляется как раз в том, что люди испытывают влечение к людям одного с собой пола. И эта проблема была актуальна всегда, начиная

с древних времён, не только сегодня, — ответила Тиара. — Но если всё проходит нормально, подросток перешагивает на гетеросексуальную стадию, где он уже проявляет интерес к представителям противоположного пола. У него формируется сексуальное влечение, он учится любить и создавать гармонию в отношениях. Здесь уже мужчина и женщина начинают чувствовать друг друга, и в сексе стремятся доставить удовольствие друг другу, а не только себе…

На протяжении всего занятия я наблюдала за тем, как воспринимает всё Ксюша.

Она ни разу не была на подобных мероприятиях. И… я никогда не разговаривала с дочкой о сексе. А здесь поднимались очень откровенные темы, которые, судя по

всему, оказались ей интересны. Я видела, как блестели её глаза, когда она слушала наставницу. С каким любопытством она следила за происходящим…

— Сексуальная энергия — это огромная сила, — сказала Тиара, подводя итог. — И от того, насколько она свободно течёт по телу, зависит самоощущение женщины, её молодость, здоровье. Женщины с освобожденной сексуальной энергией невероятно привлекательны для мужчин. За ними хочется ухаживать, дарить подарки. Мужчина так сильно хочет быть рядом с такой женщиной, что даже готов на ней жениться, — наставница улыбнулась и обратилась к залу: — Кто из вас хотел замуж?

Вверх тут же взметнулось несколько рук.

— Вот… Первое, с чего вам стоит начать, — это принять себя и свою сексуальность.

Поработать с телом, полюбить его. Больше танцевать, изучить биоэнергетический стриптиз. Вам нужно познать свою женственность, сексуальную силу и научиться излучать ее, — пояснила Тиара. — К тому же, именно эта энергия поможет решить и другие проблемы, например, финансовые. Так что если вы хотите избавиться от кредитов и повысить свой уровень благосостояния, всё это тоже можно сделать,

используя сексуальную энергию. Если же сексуальная энергия заблокирована, то это приводит к болезням и быстрому старению.

К болезням? Слова наставницы заставили меня вздрогнуть. Как я не подумала об этом раньше?! Что если то, в чём я боюсь признаться даже самой себе… Если это связано именно с таким блоком сексуальной энергии?! Мне очень захотелось поговорить об этом с наставницей. Прямо сейчас, но… это было невозможно — шла

лекция, а потом мы с пойдём к ней с Ксюшей, а признаваться дочери в таком… Нет, к

этому я пока не была готова.

Тиара сделала паузу, ещё раз обвела взглядом нашу разномастную аудиторию, и загадочно улыбнулась:

— На этом всё. О том, как правильно выбирать и притягивать к себе достойного мужчину, а также как избавиться от всех финансовых проблем, мы с вами поговорим на следующем занятии. А сейчас я предлагаю вам сделать одну сексуальную энергетическую практику «Лепестки женственности». В нашем сексуальном центре,

— наставница мягко погладила низ живота, — находится прекрасный цветок. У него шесть лепестков: красота, молодость, сладострастие, обаяние, контактность и идеализация. Динамическая медитация «Лепестки женственности»помогает раскрыть все эти качества. Ваш цветок женской сущности начинает благоухать. Вы становитесь безумно привлекательной, сексуально раскрепощенной, уходят все блоки и зажимы. Вы обретаете настоящую женскую силу! Вы готовы проделать эту чудодейственную практику?..

*****

Когда занятие закончилось, Тиара пригласила всех пройти к столам, на которых находились многочисленные магические талисманы и предметы силы. Это были самые разные украшения — браслеты, перстни с красивыми камнями, кожаные кулоны, бусы и диадемы.

— Попробуйте почувствовать, какой из предметов больше всего вас притягивает,

— сказала она. — Это и будет именно ваш амулет. Оберег, который поможет защитить вас от негативных влияний и обрести вашу женскую силу.

И тут же к столикам потянулась вереница женщин и девушек. Всем хотелось узнать о магических талисманах и амулетах-защитниках, рассмотреть их поближе. Став свидетелями того, как Тиара подарила один из таких предметов силы Ирине, женщины очень хотели, чтобы у них тоже появился такой магический помощник. Они обступили столы, начали рассматривать находящиеся на них предметы и задавать наставнице вопросы о них.

Мы с Ксюшей тоже подошли к Тиаре, чтобы отправиться к ней на индивидуальную консультацию, но та попросила подождать.

Выйдя в холл, мы сели на один из мягких диванчиков, расположенных в зоне ресепшен.

— Ну как тебе? — спросила я. — Было интересно?

— Да, мне понравилось. И эта Тиара… она вроде бы ничего… классная.

— Это здорово, — обрадовалась я. — Пока подумай, какие вопросы ты задашь ей.

— Хорошо, но примерно я уже знаю, — улыбнулась Ксюша.

После занятия она заметно повеселела, и я видела, что в глазах её блестела надежда. Она отчаянно хотела помириться со своим репетитором английского — первым и пока единственным мужчиной. Она хотела видеть его в роли полноценного отца своего малыша. Как женщина, я её прекрасно понимала, но… увы, слишком хорошо знала мужскую психологию.

— Простите, это вы записаны к Тиаре на консультацию? — прервала мои размышления приветливая девушка-администратор.

— Да, — ответила я. — Она сказала нам подождать здесь…

— Давайте я вас провожу, — предложила девушка.

— Спасибо, — ответила я, и мы с Ксюшей поднялись с дивана, чтобы последовать за администратором.

Комната для консультаций располагалась в другом крыле здания. Пока мы шли за девушкой, я пыталась предположить, как пройдёт наша беседа, но того, что произошло, я никак не ожидала…

Дверь комнаты, перед которой нас оставила девушка-администратор, вдруг открылась, и на пороге возникла Тиара. Так внезапно, как будто она

материализовалась прямо из воздуха… Интересно, когда она успела нас обогнать?

Мы с Ксюшей удивлённо переглянулись, а Тиара, видя наше замешательство, доброжелательно улыбнулась.

— Прошу, заходи, — мягко сказала она, обращаясь к моей дочери. — А вы, пожалуйста, подождите в холле, хорошо?

Я кивнула, пропуская Ксюшу вперёд:

— Хорошо, конечно. Ксюш, я буду ждать тебя на ресепшене.

Дочь скрылась в кабинете, и я уже собиралась развернуться и пойти в холл, как вдруг наставница понизила голос и добавила:

— Вы же ведь ничего ей не говорили про точку G? — многозначительный взгляд Тиары скользнул по моему лицу.

Я встрепенулась и от неожиданности чуть не потеряла дар речи. Точка G. Последнее видение с Кристиной сразу всплыло перед глазами, как и название этого эротического музея на неоновой вывеске.

— Что?! — я удивлённо заглянула Тиаре в глаза, пытаясь понять, действительно ли она что-то знает.

В один момент во мне появилась уверенность, что знает. Что не просто так она сейчас произнесла это название.

— Порой помощь тем, кто в ней нуждается — единственный способ преодолеть проблемы и трудности, — мягко сказала Тиара и улыбнулась, видя моё замешательство.

Как же мне захотелось сейчас забросать наставницу вопросами, но я впала в какой-то странный ступор и не могла произнести ни слова, только стояла и, не мигая, смотрела на неё.

— Это будет индивидуальная беседа, — продолжила Тиара между тем, переводя разговор в другое русло. — Вы ведь уже достаточно оберегали своего ребёнка, правда? Ваша дочка уже выросла, так дайте же ей возможность стать

самостоятельной!

— Конечно, — ответила я и отступила, глядя, как наставница заходит в кабинет и закрывает за собой дверь.

Я же вернулась обратно в холл. Торнадо противоречивых мыслей и сомнений вновь закружилось в голове, разгоняясь и затягивая меня в эпицентр.

И что это было? Наставница что-то знает. Точно знает о Кристине и этих видениях. Или нет? Или всё это — мои домыслы? Нет, я должна с ней поговорить. Я должна выяснить. Но сейчас она нужна Ксюше. Я не могу отнимать время Тиары от беседы с дочерью!. Я заставила себя сесть на диван, взяла журнал со столика и

попыталась углубиться в чтение, чтобы хоть как-то отвлечься и перестать думать обо всём этом.

И тут кто-то окликнул меня. Я обернулась.

— Катя! Привет! — искренне обрадовалась я. — Я тебя видела на занятии, а потом что-то потеряла из вида. Ты просто прекрасно выглядишь! Такая деловая.

— Привет, подруга, — ответила Катя с широкой улыбкой. — А вот ты выглядишь загруженой. Как твои дела?

— Да вот, привела Ксюшу на консультацию. У нас тут драма настоящая. Вчера она говорила со своим этим Владом, он ничего слышать про ребёнка не хочет, как я поняла. С утра сегодня — слёзы.

— Понимаю, — сочувственно покачала головой Катя. — Но что с ребёнком?

Планируете оставлять?

— Не знаю, — развела я руками. — Пока не знаю. Я хочу, чтобы Ксюша приняла это решение осознанно, поэтому привела её сначала сюда. Надеюсь, они с наставницей продуктивно поговорят…

— Но вы уже знаете, хотя бы, какой у неё срок?

— Нет, мы только собираемся идти к гинекологу, так что скоро узнаем, — ответила я. — У тебя-то какие новости? Я вижу, ты прямо вся в воодушевлении. Новая работа или… может быть у тебя кто-то на горизонте появился?

Катя обогнула диван и элегантно опустилась на сиденье рядом со мной.

— Ну что ты, — укоризненно взглянула на меня подруга. — Я пока не готова к новым отношениям. Вот с новой работой всё нормально. Но… Знаешь, у меня тут, — она доверительно придвинулась ко мне ближе и на полтона понизила голос. — В общем, не всё так радужно на самом деле. Буквально вчера узнала, что мой благоверный подал апелляцию и встречное обвинение в превышении самообороны, представляешь?

— Ого, серьёзно?! — я удивлённо вскинула глаза на подругу. — Он в своём уме?!

Какое превышение?! Ты его только шокером ударила!

— Не знаю, но кажется, это не важно. Там всплыли новые свидетельства

медэкспертизы. В общем, адвокат… пока не даёт никаких прогнозов.

— Вот это да! Я просто в шоке! Получается, после всего, что он с тобой сделал, тебя же ещё и будут судить? Это вообще нормально?!

— Конечно, не нормально, — кивнула Катя. — Но, как сказал адвокат, закон по превышению самообороны у нас вообще очень размытый. И, по статистике, только в десяти процентах таких дел выносят оправдательный приговор. То есть, мужчины, получается, могут творить всё, что им вздумается, и им всё это сходит с рук! И не просто сходит, а женщина ещё и остаётся виновата.

— В чём?! Что осталась жива? Катя грустно улыбнулась.

— Видимо… Но знаешь, что я поняла? С этим можно и нужно бороться! Перед лекцией я беседовала с Тиарой. У меня возникла идея, что надо как-то помогать женщинам, попавшим в сходную с моей ситуацию. Ведь тысячи бедных женщин терпят побои и боятся даже пикнуть. Боятся осуждения со стороны соседей, родных, общества. Конечно, все мы выросли на поговорке «Бьёт — значит, любит». Это ужасно. Я сама была такой совсем недавно, ты это прекрасно помнишь. И если бы не твоя помощь, я не знаю, что бы сейчас со мной было…

Подруга подарила мне взгляд, полный искренней благодарности.

— Я просто не могла тебе не помочь…

— Да, повезло, что у меня есть такая подруга, как ты… — улыбнулась Катя. — Ты помогла мне, и вот я подумала о том, как было бы здорово, если бы наставницы могли помогать таким, как я.

— Это отличная идея, — поддержала я Катю. — И что сказала Тиара на это?

Катя заговорила, отвечая на мой вопрос, а у меня перед глазами возникло лицо наставницы в обрамлении густых каштановых волос, которые спускались по плечам озорными тугими локонами.

— Да, проблема домашнего насилия действительно стоит очень остро, — услышала я мелодичный голос Тиары. — И помогать женщинам, которые с ним столкнулись — это благая цель. Вот ты и займись этим, открой свой центр помощи таким женщинам. Для тебя это будет прекрасная возможность реализовать себя.

— Я?! — с сомнением переспросила Катя, глядя на наставницу. — Но… Нет, разве же я смогу? Ведь это же всё не так просто. Чтобы организовать такой центр, нужны деньги. Нужна площадка, нужна юридическая поддержка, связи. А это всё требует вливаний.

— Очень часто, когда мы хотим изменить мир к лучшему, то думаем, что это сделает за нас кто-то другой, — сказала Тиара. — Но это неправильно. Потому что, раз эта идея возникла именно в твоей голове, то она хочет проявиться через тебя, а не через кого-то другого. И нужно делать всё возможное, чтобы эту идею воплотить в жизнь! В противном случае ты будешь идти против своего предназначения.

Катя потрясённо смотрела на наставницу, пытаясь осмыслить эти слова.

В её голове постепенно формировалось понимание. Осознание того, что всё происходящее имеет свой сакральный смысл. Что все люди связаны друг с другом, и каждый имеет свою миссию, свою цель, в движении к которой состоит сама жизнь.

— Значит, помогать жертвам домашнего насилия — моё предназначение, — сказала она задумчиво, словно хотела почувствовать эту фразу на вкус. — Но я же ничего

не умею, не знаю. Я сама ещё буквально вчера была в роли жертвы.– Именно, — подтвердила Тиара. — Ты была в роли жертвы, ты через всё это прошла! Поэтому твоя проблема станет твоим предназначением.

Наставница говорила так уверенно. Похоже, она действительно верила в то, что Катя должна заняться организацией центра. Даже не верила, а знала. Точно знала это.

— Но… Я боюсь, что не справлюсь… одна.

— Ты не будешь одна, — улыбнулась Тиара.

Она подошла к столику, на котором лежали самые разные украшения — кольца, браслеты, диадемы, серьги с длинными подвесками. Задержавшись около стола на миг, наставница взяла что-то и вновь вернулась к Кате.

— Возьми, — сказала она, протягивая ей большой полупрозрачный кристалл нежно-розового оттенка, на гранях которого красиво играли блики света.

— Боже, какая красота! — воскликнула Катя, разглядывая камень. — Это что, мне?

— Да, тебе. Это кристалл предназначения, — пояснила Тиара. — Но не простой, а с поддержкой Эгрегора. Здесь заключена огромная энергия — сила всех наставников, всех тех, кто занимается женскими практиками!

Катя протянула руку и с трепетом подставила ладонь, а когда камень дотронулся до кожи, случилось невероятное — в нескольких метрах впереди вспыхнула и разлилась полоса света, из которой вышли воины в бело-золотых латах. Они

стояли плотной стеной, плечом к плечу, и от них исходила невероятная сила — Катя буквально на физическом уровне ощутила её. Почувствовала, что действительно не одна, что находится под защитой Эгрегора.

Она ошарашенно переводила взгляд с Воинов света на Тиару и обратно, до конца не веря в то, что это всё происходит на самом деле.

— Теперь ты понимаешь? — спросила Тиара. — Ты можешь в любой момент подключаться к Эгрегору через этот кристалл и получать энергию и поддержку высших сил…

— Да, — выдохнула Катя, трепетно сжимая камень, который начал мерцать и светиться искрящимся, словно сотканным из золотой пыли, светом. — Теперь я верю в то, что у меня всё получится!

Катя закончила свой рассказ, и я только сейчас до конца осознала, что видела всё то, о чём она говорила, словно была там. Я повернулась к подруге и заметила, как сияют её глаза, а тот самый камень, о котором она рассказывала — нежно-розовый полупрозрачный кристалл — поблёскивает на её ладони.

— Здорово, Кать, вообще, у меня просто нет слов! — проговорила я, глядя на игру

бликов света на гранях камня. — И… я бы тоже хотела помогать тебе по мере сил. — Ко мне приходили многие клиентки, которые страдали от побоев. Жаловались, что вот бьёт муж. На глазах у детей. И так продолжается годами! Наутро попросит прощения, принесёт вшивый букетик цветов, и всё — они готовы за ним на край света бежать! А у одной клиентки я даже увидела знак смерти — знаешь, такой тёмный символ в районе сердца, как метка.

— Ого! Ты умеешь такое видеть?! — удивилась Катя. — И что же с ней стало дальше, с этой женщиной?

— Я убедила её начать ценить себя и уйти от такого мужа, пока он её не убил.

Кстати, — вспомнила я, — тогда я дала ей номер центра поддержки жертв домашнего насилия, и ей это тоже помогло.

— У тебя такой богатый опыт, — восхитилась Катя. — Знаешь, если ты будешь мне помогать, это будет просто чудесно. — Глаза подруги счастливо блеснули. — И мне кажется, что у нас с тобой одно предназначение. Ведь ты тоже помогаешь другим. Ты делаешь это всю жизнь…

— Да, помогаю, — ответила я и задумалась: сказать ей про Кристину или не надо?

С одной стороны я чувствовала большое желание поделиться с подругой и была уверена, что кто-кто, а она меня точно не будет высмеивать из-за видений. Что она поддержит и поймёт. — И знаешь, — продолжила я наконец, — хотела поделиться с тобой… В общем, на меня вышла одна девушка, Кристина, которая попала в некую… я не знаю, что это именно, но больше всего похоже на секту сексуальных маньяков. Я пока не знаю подробностей, и мы ни разу не виделись, но я знаю, что ей плохо — она находится под их влиянием и сама не может выпутаться.

Катя насторожилась:

— Ого! Это серьёзно, — сказала она отрывисто, так, словно прямо сейчас готова была ринуться на поиски этих сектантов. — Так давай вместе займёмся этим!

— Это было бы очень хорошо, но… — И тут я замолчала, и меня начали душить сомнения.

Что я могла сделать дальше? Даже с помощью подруги? Я не знала, где эта Кристина живёт, как её найти. А, может быть, эта девушка — всего лишь плод моего воображения? Может быть, все последние события повлияли на меня так, что я просто сошла с ума? В следующий момент я уже пожалела, что вообще заикнулась про Кристину. Поняла, что пока не готова рассказать о своих видениях. Даже Кате.

— Но… Я пока ещё не знаю, как её найти. Скажу, как узнаю, — уверила я подругу и поспешила сменить тему. — Боже, как всё же здорово, что у тебя возникла такая идея помощи! Я верю, что у тебя всё получится!

— Хорошо, только обязательно держи меня в курсе, — потребовала Катя, закинув ногу на ногу и бросив короткий взгляд в направлении окна. — Знаешь, когда я начинала этот разговор с Тиарой, я даже не думала, что всё будет так… Что она предложит мне заниматься этим. И она не только дала мне амулет с силой Эгрегора. Она ещё и сказала, что можно попробовать сделать такой центр на базе этого пространства, — Катя обвела взглядом холл. — Надо только поговорить с другими наставницами, надо обсудить всё…

— Я давно не видела тебя в таком воодушевлении, — сказала я, искренне радуясь за подругу.

В глазах Кати зажёгся такой неподдельный азарт.

— Да. И знаешь, теперь я действительно чувствую, что должна помогать другим. Я верю в то, что у меня всё получится. У нас. Я хочу, чтобы женщины знали, что они не одни! Что есть место, куда они могут прийти, и им всегда помогут. Где им окажут психологическую, юридическую, материальную поддержку. Где они могут даже пожить некоторое время, если это необходимо. Я хочу вести просветительские лекции, поднимать эту тему. Говорить о том, чтобы женщины не терпели! Не жили в иллюзиях. Если мужчина ударил один раз, он обязательно ударит снова!

В этот момент я испытала прилив гордости за Катю. Она так много пережила, но не сломалась. Трудности и проблемы стали для неё тем ценным опытом, который позволил стать сильнее. Сложно было поверить, что женские практики за каких-то два месяца сделали из жертвы домашнего насилия такую уверенную, самодостаточную женщину. Кажется, не так давно Катя подвергалась унижениям, насилию, жестоким нападкам со стороны своего супруга и ничего не могла с этим поделать. Она боялась даже рассказать об этом, была сломлена и не знала, что

делать. Сейчас же она преобразилась. Её глаза горели. Во всём облике чувствовался сильный внутренний стержень. Женские занятия творили настоящие чудеса!

Если бы только Катя знала, куда заведёт её вся эта затея и какую роль сыграет во всём этом магический талисман…

*****

Ксюша зашла в комнату, настороженно осматриваясь. В помещении не было почти никакой мебели. Весь пол устилал ковёр бордового цвета с длинным ворсом, на котором то тут, то там лежали разноцветные подушки. В воздухе кружились приятные ароматы восточных благовоний.

— Присаживайся, — сказала Тиара и сама опустилась на одну из подушек.

Ксюша села, подогнув под себя ноги. Вся обстановка была для неё удивительной. Она не ожидала увидеть такую комнату — думала, что за дверью скрывается обычный кабинет, что-то вроде психологической консультации её мамы. Но здесь царила совсем другая атмосфера. Девушка не могла пока понять, нравится ей здесь или нет.

Ксюша волновалась — предстоял такой серьёзный разговор, а она оказалась здесь одна, без поддержки мамы… Что скажет наставница? Не будет ли её осуждать, когда узнает о её беременности? Что посоветует насчёт ребёнка? Насчёт Влада?

— Не волнуйся, — мягко произнесла наставница. — Я не собираюсь тебя ругать или осуждать за твою беременность…

Ксюша вскинула глаза.

«Откуда она знает? — пронеслась мысль. — Ах да, конечно, ей сказала мама, откуда же ещё!»

Тиара отрицательно качнула головой:

— Нет, твоя мама мне ничего не говорила.

«Она что, читает мои мысли?! — подумала девушка с растущим удивлением. — Что вообще здесь происходит?»

Наставница загадочно улыбнулась:

— Не бойся. Я хочу лишь помочь тебе, — произнесла она. — Расскажешь мне? Что тревожит тебя? Что ты чувствуешь? Как всё произошло? — Говори всё, как есть. Я не буду тебя осуждать.

И тогда Ксюша заговорила. Сначала несмело и робко, но потом всё более уверенно, преодолевая стеснение…

— Скажите, вы можете дать совет, что мне теперь делать? — спросила она, когда наставница уже знала всю её историю. — Делать мне аборт или нет? Я совсем запуталась…

— Ты уже взрослая девушка, — мягко ответила Тиара. — И этот выбор должна делать сама. Осознанно. Только не надо бояться того, что подумают другие.. Что бы ты ни решила. Ты живёшь не для них. Это только твой выбор. Твоя жизнь. Загляни вглубь себя, и ты поймёшь, готова ли к этому шагу…

— Я не знаю, — честно призналась Ксюша. — С одной стороны я понимаю, что не готова пока становиться матерью. Да и Влад… Он совсем не горит желанием… Но с другой — я очень боюсь… убивать невинную душу…

Последние слова девушка произнесла совсем тихо, еле слышно…

— Делая аборт, ты не убиваешь невинную душу, — пояснила Тиара, — Это всего лишь очередной стереотип.

— Но… а как же… Ведь считается… — Ксюша запнулась, пытаясь подобрать слова и, растерявшись, замолчала, но наставница её прекрасно поняла.

— Дорогая, подумай, откуда эти мысли в твоей голове? — спросила она. — Где ты об этом услышала?

— Э… ну… Я точно не помню… Возможно, в церкви или по телевизору…

— Милая, на самом деле душа появляется у человека непосредственно в момент его рождения. И это подтверждает даже астрология. Натальная карта и гороскоп человека рассчитываются именно в момент его появления на свет, когда младенец отделяется от матери. Гороскоп является предсказанием судьбы человека. Именно в момент рождения она и определяется — его судьба. До этого времени никакой души, никакой судьбы у эмбриона нет.

Ксюша широко раскрыла васильковые глаза и посмотрела на наставницу с явным недоверием:

— Но… разве мы можем вот так точно знать это? Когда у человека появляется душа? А что, если она всё-таки появляется уже у плода? Тогда аборт — это грех? Мы всё-таки убиваем невинную душу?

— Нет, — мягко ответила Тиара. — Даже если предположить, что у плода уже появляется душа, то… даже в этом случае мы не можем «убить душу», просто потому, что душа бессмертна. Её невозможно убить. И ещё она — невинна. Поэтому даже если у плода и была бы душа, то после аборта она бы попала сразу в рай!

— Да, я как-то не подумала об этом, — произнесла Ксюша, проникнувшись словами наставницы. — Так значит, вы думаете, лучше сделать аборт?

Тиара улыбнулась одними кончиками губ:

— Я так не думаю… Я просто рассказываю тебе о том, что есть… У тебя всегда есть выбор. И это твой выбор…

— Я поняла, но… Что мне делать с Владом? Мне кажется, я его люблю, но он… Он не хочет этого ребёнка, совсем не хочет… Можно как-то… это изменить? Что-то сделать…

— Чтобы он захотел жениться на тебе?

— Да…

— Нет ничего невозможного, если ты этого действительно хочешь. Но нужно ли тебе это? Понимаю, это сложно — разобраться со своими чувствами, когда у тебя совсем ещё нет опыта. Но знаешь… Посмотри хотя бы на модель семьи твоих родителей. Ничего не напоминает?

— Если честно, я не особо вникала в их отношения, — призналась Ксюша. — И мама только сейчас мне начала что-то рассказывать. Об отце — что он был… не очень

достойным мужчиной, а потом ещё и завёл любовницу. Мама никогда не говорила мне об этом. Наверное, оберегала мою психику, — девушка грустно усмехнулась.

— Да, она хотела, как лучше, — произнесла Тиара. — Но она ошибалась, скрывая от тебя все эти подробности. Правда жизни никогда не может быть злом, запомни это!

Они говорили ещё долго, но когда Ксюша покинула комнату, эти слова наставницы не выходили из головы. Они кружились в сознании, словно белые хлопья снега, сплетались друг с другом, проникая в самый центр души.

Правда жизни никогда не может быть злом…

Об этом Ксюше предстояло не раз вспомнить, ведь тогда она ещё не догадывалась, что мама сказала ей далеко не всю правду… Не знала, что между ними, словно гигантская чёрная дыра, пролегла шокирующая тайна, которую Александре каким-то чудом удавалось пока скрывать от всех.

Глава 4

Подъезжая к зданию, я всё больше и больше ощущала неконтролируемую дрожь, которая охватывала каждую клеточку тела. Скоро всё должно решиться. Припарковав машину, я ещё минут десять сидела и не решалась выйти. И молила Вселенную, чтобы всё обошлось! Ведь это так не вовремя сейчас. Да впрочем, это не бывает вовремя никогда…

В животе неприятно заныло. А может, оставить всё, как есть? Отменить запись или просто развернуться и уйти?

Сейчас я искренне пожалела, что вчера не рассказала о своей болезни Косте или хотя бы кому-то из подруг. Держать этот секрет в себе становилось всё тяжелее и тяжелее.

Я глубоко вдохнула и резко выдохнула. Да что же это со мной? Почему я не смогла открыться даже самым близким людям? Единственный человек, кто пока знал о моём предварительном диагнозе, — это наставница. Хорошо, что у меня всё-таки получилось побеседовать с ней. Она дала мне особую практику, которую я сразу начала делать, но… Она также посоветовала мне пройти полное обследование в онкологической клинике.

Словно ныряя в прорубь с ледяной водой, я быстрым движением раскрыла дверцу машины, вышла и устремилась к зданию. Не давая себе даже малейшего шанса передумать, я зашла внутрь. На ресепшене меня встретила вежливая девушка- администратор.

— День добрый. Я Александра Полянская. По записи к Сергею Ивановичу…

— Минутку, сейчас посмотрю, — ответила девушка, сверяясь с компьютером.

Здесь я оказалась впервые. В холле — стерильно-чисто и безлико. Яркий свет бьёт с потолка. В углу помпезным пятном возвышается новогодняя ель. На подоконнике зеленеют искусственные комнатные растения. И улыбка у девушки-администратора тоже искусственная, натянутая.

— Прошу вас, проходите в третий кабинет, — произнесла девушка, протягивая мне какую-то бумагу. — По коридору вторая дверь направо.

Я машинально взяла распечатанный на принтере лист и выдавила из себя подобие ответной улыбки. Оставив в гардеробе верхнюю одежду, я пошла по коридору. У кабинета вдоль стены стоял ряд кресел с откидными сидениями, как в кинотеатре. Два из них были заняты — на одном, вытянув вперёд длинные ноги,

сидел молодой парень, почти подросток. Интересно, что его привело сюда? В сердце кольнула игла жалости. Неужели он тоже?.. На втором расположилась сухощавая опрятная старушка в ярко-красном вязаном платье.

Оказалось, что запись ко времени сильно сдвинулась ввиду каких-то неведомых обстоятельств. Пока я выясняла это, в сумке зазвонил телефон. Ксюша. Сердце кольнуло от нехорошего предчувствия. Неужели она уже знает про Влада?

— Привет, солнце, — ответила я, стараясь, чтобы голос не выдавал моего напряжения. — Как ты сегодня?

— Всё просто прекрасно! — Сарказм в интонации дочери можно было измерять тоннами. — Если не считать, что кое-кто сегодня испортил мне всю жизнь…

— Э… ты о чём? — спросила я, делая вид, что не понимаю.

Голос дочери был возмущённым, взбудораженным, обиженным. Не думала, что о моём утреннем визите к Владу станет известно так быстро…

— Зачем ты к нему ходила? — с вызовом спросила Ксюша.

— Ты уже знаешь? — спросила я, отходя к окну. — Откуда? Вы же с ним поругались.

Я думала, вы не общаетесь…

— Мам, да какая разница, откуда, — дерзко ответила Ксюша, повышая голос.

— Можешь радоваться, теперь точно не будем общаться. После всего, что ты ему наговорила, Влад меня теперь вообще даже видеть не хочет!

«Можно подумать, до этого горел желанием», — подумала я, но вслух, конечно, ничего такого не сказала. Я прекрасно понимала, что сейчас должна быть предельно спокойной и уравновешенной. Чтобы достучаться до дочери, показать важность избирательности и опасность жизни со слабым недостойным мужчиной, которым,

к сожалению, и является Влад. Чтобы помочь ей разобраться с этой непростой ситуацией…

— Послушай… давай я приду домой, и мы поговорим, ладно? Дождись меня! И… Ты же помнишь, куда мы с тобой сегодня идём?

Из телефона раздался треск. Ксюша некоторое время молчала, потом послышались шорохи, еле различимые всхлипы.

— Кто тебя просил влезать в мою жизнь?! — выкрикнула дочь, наконец, сквозь слёзы и бросила трубку, оставив меня в полном раздрае.

Я буквально физически ощутила ворох негативных эмоций дочери. Словно стая мотыльков, привлечённых светом и попавших в ловушку, они метались, бились о стенки стеклянной банки, тщетно ища путь к свободе. Ксюша искренне считала, что с Владом у них ещё могло бы что-то получиться. Что с ним она будет счастлива…

«Только бы она не наделала глупостей!» — подумала я, лихорадочно соображая, что предпринять прямо сейчас. Бросить всё и скорей бежать домой? Успокаивать, рассказать, зачем я на самом деле ходила к Владу? Или всё-таки сначала сделать то, что и без того откладывала слишком долго?

Сумбурно размышляя, я вернулась к кабинету и машинально уселась на кресло рядом со старушкой в красном.

«Как же всё это не вовремя, — вновь подумала я. — Как было бы хорошо, если бы диагноз, который поставили мне в первой клинике, не подтвердился! Пожалуйста, пусть он не подтвердится!»

Мысли путались, прыгали с одного на другое. Может, я действительно зря пошла к нему? Может быть и правда, влезаю не в своё дело? Как бы я хотела, чтобы у Ксюши всё наладилось! И у меня тоже… А что если всё подтвердится? Как тогда это всё отразится на нас? Что скажет Костя? Изменится ли его отношение ко мне?

«Всё будет хорошо, — напомнила я сама себе, выдыхая. — Надо просто успокоиться. Просто подумать о чём-то другом». Мысли тут же переключились на дочь. Этот разговор. Её обиженный голос тут же всплыл в памяти. Как же мне ей помочь? Как открыть глаза на Влада? Конечно, после того, что она рассказала мне о нём, я была уверена — этот мужчина слабый и трусливый, он не способен нести ответственность даже за свои поступки, что же говорить о моей дочери и общем

ребенке. Даже если он вдруг передумает, позовёт её замуж, будет уверять в том, что изменится. Я прекрасно знала все эти уловки, наученная своим жизненным опытом и опытом клиенток, которые приходили ко мне на консультации…

Такие мужчины не меняются. Никогда. И если женщина верит в это, она верит в сказки и живёт во власти иллюзий. А Ксюша верила. Как и тысячи других женщин!

Когда ты внутри ситуации, то её восприятие всегда искажается. Женщинам хочется надеяться на лучшее: что вот я прощу его в очередной раз, и он вдруг станет другим и не будет больше вести себя, как последняя скотина. Перестанет изменять, бросит пить и распускать руки, найдет нормальную работу, научится быть ответственным. Да, а ещё — оценит её терпение и жертвенность. Но, конечно, этого не происходит. В итоге мужчина вытирает об неё ноги, а она продолжает спать в иллюзиях и думает при этом, что проявляет великодушие, доброту или понимание, в очередной раз прощая своего благоверного. Но со стороны-то всё это прекрасно видно! Такую женщину часто называют дурой из-за того, что она не хочет замечать очевидного.

Но если терпение у неё заканчивается, и она всё-таки начинает новую жизнь, то вот здесь к ней приходит, наконец, осознание. «Какой же я была идиоткой!» — восклицает она, оглядываясь на своё прошлое.

Вот бы научиться сразу смахивать пелену иллюзий! При первом же недостойном проявлении мужчины не надеяться, что он изменится, не ждать годами подачек от судьбы и своего непутёвого избранника! Просто признаться самой себе, что это был неудачный выбор партнёра, и поскорее что-то предпринять, чтобы избавиться от этой связи, которая рано или поздно утянет на дно. Иначе придётся потратить лучшие годы на борьбу с бедностью, пьянством, агрессией. Придётся поверить в собственную никчёмность. В то, что, кроме НЕГО, ты никому не нужна (особенно если к тому времени вы успеете обзавестись детьми).

Эх… Похоже, сразу отсекать недостойных — это нереально, ведь я и сама несколько лет жила внутри такой иллюзии, ожидая, что вот сейчас у нас с Антоном наконец-то всё будет хорошо… Вот сейчас он напишет свою книгу… Вот сейчас начнёт понимать, любить и уважать меня… Как бы не так! За годы совместной жизни Антон только и делал, что… ничего не делал. Кроме грязных амурных приключений за спиной и планомерного насаждения мне комплекса собственной неполноценности.

В итоге я осталась одна с ребёнком, ипотекой и разочарованием в семейной жизни… Как же неприятно быть дурой… Но самое страшное, что такая безрадостная семейная жизнь — скорее правило, чем исключение. Только я смогла выйти из этого колеса и развестись, чтобы двигаться вперёд, а многие женщины продолжают ломать свои жизни, жалея слабых, недостойных мужчин — алкоголиков, альфонсов, домашних тиранов, ленивых паразитов, неудачников. Это как болото: чем дольше живёшь с таким слабым партнёром, тем глубже затягивает. До тех пор, пока ты не окажешься на самом дне…

Мне вспомнилась одна давняя клиентка. Яна была подающей надежды молодой актрисой. Миниатюрная и гибкая, словно кипарис. Харизматичная, с огромными карими глазами и озорным вздёрнутым вверх носиком. Безупречно элегантная.

Она была замужем за сценаристом-неудачником, работы которого мало кого интересовали. Единственный сериал, снятый по его сценарию, с треском провалился на стадии пилотных серий. Он мечтал о признании, но в итоге писал «в стол» и злился, что его творчество никто не понимает. На этой почве начал пить. Сначала периодически, но по мере разочарования в себе, — всё чаще и чаще. Злость и негатив вымещал на Яне, постоянно говоря о том, что она бездарность и третьесортная актриска, способная играть только на детских утренниках. Твердил, что она его

не вдохновляет, хотя должна, она же муза. При этом он жил в квартире Яны и за неимением стабильной работы фактически пользовался её деньгами. Всё обещал построить им двоим дом, когда его сценарий «выстрелит», но он как-то всё не выстреливал, а время шло, и это становилось невыносимым.

Яна пришла ко мне на консультацию в очень подавленном состоянии — опустошённая нездоровыми отношениями с супругом, который постоянно подрезал ей крылья. Я её прекрасно понимала — не только как психолог, но и как женщина.

Тогда я ещё подумала о том, как же похожи наши с ней истории… Всякий раз, когда Яна собиралась на кастинг, муж прилагал все усилия для того, чтобы отговорить её от этого шага.

— Ну ты что, серьёзно думаешь, что сам Чекмаев возьмёт тебя в свой фильм? — смеялся он. — Да ты знаешь, кто у него снимается?! Не позорься лучше, ну я же вижу объективно, ты не дотягиваешь. Не тот уровень! А уж я-то в этом кое-что понимаю.

Так продолжалось, по словам Яны, несколько лет. За это время она упустила кучу возможностей получить нормальную роль, перебиваясь съёмками в низкобюджетной рекламе.

Я помогла Яне решиться на развод, и её карьера пошла в гору. Она даже снялась у Зимнего, после чего на неё буквально посыпались приглашения от режиссёров!

А муж её так и остался малоизвестным и невостребованным. Это не мешало ему называть себя «непризнанным гением», правда, мнения этого, кроме него самого, больше никто не разделял… А спустя годы он и вовсе опустился — Яна случайно увидела его около мусорного бака — заросшего, с одутловатым лицом и бегающем злым взглядом, в старой изорванной одежде. Она даже не сразу узнала его и была поражена, насколько же низко он пал. Превратился в бомжа-алкоголика. А ведь когда-то он считал себя богемой!

Кстати, когда я узнала о съёмках Яны в фильме Кости, я удивилась и задумалась.

Интересно, почему получается так, что жизнь сталкивает нас с определёнными людьми, тесно переплетая их судьбу с судьбой других наших близких людей, знакомых, родных? Тогда я не понимала, почему. Думала, что это просто совпадение. Но после того, что открыла мне мистическая наставница Шакти, я знала — это всё не просто так. Все мы связаны через энергетические санс-контакты. С кем-то эти связи слабее, с другими — сильнее. И эта сеть связей больше и прочнее, чем Всемирная паутина интернета!

«Интересно, а почему жизнь сталкивает меня с Кристиной? Причём сталкивает таким… необычным способом», — подумала я. И в этот момент стало понятно: на самом деле я ни на минуту не забывала про эту девушку из своих видений. Что бы я ни

делала — разговаривала с Владом, ехала в клинику, думала о беременности дочери, вспоминала судьбы своих клиенток, — мысли о Кристине маячили на периферии сознания. Как же мне найти её?

Как жаль, что Шакти не может появиться и помочь мне разобраться со всем этим. Мистическая наставница так много объяснила мне. Благодаря ей я узнала, что после секса между людьми тоже возникает энергетический санс-контакт.

Женщина подпитывает мужчину через него, как батарейка. Достойный мужчина расходует эту энергию на достижение целей, карьерный рост, расширение бизнеса, и потом заботится о своей женщине, делает так, чтобы она ни в чём не нуждалась.

Но избранник моей дочери явно не дотягивал до достойного мужчины. Он больше походил на неудачника, который сливает женскую энергию в никуда!

Получается, женщина тратит на него своё время и силы, а взамен ничего не получает. Она только отдаёт. Если это продолжается годами, уровень энергии у женщины снижается, она чувствует себя уставшей, опустошённой, униженной, слабой… Боже, убереги мою дочь от такой судьбы…

— Эй, женщина! Вы что, уснули? — чей-то хрипловатый мужской голос вытащил меня из размышлений и вернул к реальности.

Сфокусировав взгляд, я увидела на соседнем сиденье лысого полноватого мужичка. Поняла, что он обращается именно ко мне. Интересно, как долго?

— Идите, вас только что вызывали… — кивнул мужичок на дверь кабинета. — Вы же на двенадцать?

— Да, я… на двенадцать… — кивнула я, поднялась с кресла и шагнула по направлению к кабинету. — Спасибо…

В голове промелькнула мысль о том, что ещё не поздно уйти. Душа была не на месте из-за Ксюши, загадочной Кристины, Зимнего, Влада… да и вообще…

— Здравствуйте, — поздоровалась я с сидящим за столом человеком и вдруг поняла, что я уже внутри кабинета, и уйти уже нельзя.

Что вот именно сейчас мне придётся взглянуть в глаза своему страху…

*****

Всю дорогу до дома я не могла успокоиться. То, что я узнала только что… Эти слова болезненными взрывами пульсировали в голове. Чуда не произошло, увы. Предварительный диагноз, который мне поставили в первой клинике, куда я попала с обморожениями, оправдался. У меня действительно рак.

Только вот стадия другая. В первой клинике мне сказали, что метастазы только начинаются, но по последним результатам, их пока и вовсе нет… Значит, действительно в первой клинике ошиблись? А что, если это всё благодаря энергетическим практикам, которые мне посоветовали в школе? Я их, конечно,

выполняю совсем ещё недолго, но… Ведь эффект от практик может быть совершенно ошеломительным — я знала это на своём личном опыте, когда завоёвывала сердце известного режиссёра Кости Зимнего…

Сейчас во мне словно бы боролись две противоположности: одна верила в

лучшее и не хотела даже думать о плохом, вторая же упорно твердила о том, что рак

— это не шутки. От этого умирают. Слишком часто, пожалуй. В любом возрасте. А это значит, что… Что я не могу быть уверена в завтрашнем дне. Что мне не стоит строить какие-то планы. Что, возможно, у меня нет никакого будущего.

«Я не знаю, что будет дальше, — подумала я, — но я знаю одно: я должна быть рядом с Ксюшей в этой непростой ситуации. Должна отыскать Кристину и помочь ей! И я приложу все усилия, чтобы сделать это!»

И тут раздался свист тормозов… Меня резко бросило вперёд… Ремень безопасности натянулся на груди, и только потом я поняла, что… чуть не врезалась на светофоре в соседнюю машину.

Я с силой вцепилась в руль, заставляя себя следить за дорогой, но хаотичный круговорот мыслей вновь начал опутывать меня липкой сетью. Как я буду жить дальше с этим? Мне нужно помогать дочери… В висках пульсировало. Почему именно сейчас?! А Костя… вдруг он от меня отвернётся, когда узнает? Вдруг скажет, что ему не нужны такие проблемы с женой, да ещё и с любовницей?

Сзади раздался протяжный раздражённый сигнал бипера, за ним — ещё один, и я с ужасом поняла, что не могу совладать с собой. Я даже не понимала, почему мне сигналят. Справа вырулил и обогнал меня массивный чёрный джип, словно

ленивый неповоротливый, но очень быстрый и опасный хищник. Его водитель опустил тонированное стекло и что-то кричал мне с пеной у рта, агрессивно жестикулируя. Я задумчиво взглянула на зелёный сигнал светофора, перевела взгляд на приборную панель своей машины, потом — снова на светофор. Кажется, мне уже давно пора трогаться, и я торможу всё движение.

Надавив на газ, я кое-как преодолела оживлённый перекрёсток и как раз в этот момент меня кольнуло острым предчувствием. Я на автоматизме просунула руку под шарф и дотронулась до амулета. По пальцам полоснуло, словно зарядом статического электричества, только более мощным. Очередное видение надвигалось с пугающей скоростью.

Нет! Только не сейчас! Лихорадочно осматриваясь в поисках парковочной зоны, я нажала на поворотник и, не успев даже взглянуть в зеркало заднего вида, вывернула руль по направлению к тротуару. Снова раздались раздражённые сигналы, но мне было сейчас не до них… Кажется, я каким-то чудом успела заглушить мотор, прежде чем реальность взорвалась в моей голове, увлекая в водоворот ощущений.

Я вышла из метро и увидела, как Данил сидит в забегаловке напротив и ест какой- то очередной фастфуд — дерьмо, на которое он и меня успел подсадить.

— Ты всё принесла, что я просил? — спросил он, с аппетитом дожёвывая большой бургер и запивая его колой.

— Да, — ответила я.

В голове замелькали воспоминания.

— У меня для тебя есть особый подарок, — сказал Данил, когда мы с ним лежали на кровати после очередной «чашечки утреннего кофе». — Это будет очень важный шаг в наших с тобой отношениях.

«Ого! — подумала я, глядя на парня глазами влюблённой дурочки. — Какой он у меня классный, всегда что-то интересное придумывает. Всегда что-то, после чего мы становимся ещё ближе друг к другу».

— Только тебе нужно будет подготовиться к этому сюрпризу. Обещай, что выполнишь всё, о чём я тебя прошу. Ты доверяешь мне?

— Да, конечно! — с жаром откликнулась я, а в голове уже замелькали иллюстрации предстоящего романтического вечера.

— Сейчас мы с тобой расстанемся и встретимся у метро в половине десятого. Все инструкции я пришлю тебе на телефон.

Данил быстро засобирался и вышел из квартиры. Я почувствовала, как снова в меня вливается волна адреналина, новая доза свежих эмоций, которые ещё больше вводили меня в зависимость от всех этих игр.

«Ну я же по-настоящему всё чувствую, и я чувствую, как он тоже открывается мне! Я же пообещала ему, что пойду за ним до конца. Что бы он сегодня для меня ни приготовил, я буду открыта к этому опыту», — подумала я, с энтузиазмом ожидая дальнейших инструкций. Я находилась в приподнятом состоянии, как ребёнок, предвкушающий долгожданный праздник. Состояние влюбленности, ослепляющее, ещё глубже погружающее в невежество.

«Тебе понадобится: повязка на глаза, свечи, красивое белье и сладкое, которое ты любишь. Встречаемся на Комсомольской», — пришло смс от Данила.

«Вау! Всё, как я мечтала, это будет романтическая ночь!» — подумала я, не в силах сдержать счастливой улыбки.

Тут же я подумала, что надо скорее идти в торговый центр, покупать всё необходимое. Но проблема заключалась в том, что у меня почти не было денег, так как вся моя энергия и время уходили на важные развивающие ИГРЫ.

Единственный вариант, который пришёл мне в голову — снова занять у брата. Я знала, что он будет недоволен, но у меня не было другого выхода.

И вот я стою на пороге трехкомнатной квартиры старшего брата Миши в Печатниках. Вот он открывает мне дверь и улыбается — несмотря ни на что, он рад меня видеть.

— Почему ты сама за всё платишь? — спросил брат, пропуская меня внутрь. — Он мужик или кто? Не ну реально, малая, мне для тебя вообще не жалко, но на твоего дебила и вашу ерунду, которой вы занимаетесь, я спускать деньги не собираюсь.

Последний раз даю тебе взаймы, поняла? Если ты его женщина, он обязан тебя всем обеспечивать.

Я радостно закивала, хотя и не разделяла мрачного настроя Миши. Мне казалось, что он просто мелочно смотрит на жизнь, что не понимает всю суть настоящих отношений, когда готов на всё ради другого, и деньги — это вообще не важно. Какая разница, кто за кого платит, когда есть настоящая любовь?! Я хотела высказать всё это, но потом поняла, что в моей ситуации с братом всё-таки лучше не спорить. Дал взаймы — и ладно…

И вот, потратив те несчастные три тысячи на всё, что нужно было для сюрприза, я в предвкушении удивительного вечера побежала на встречу.

— Тогда пойдём, — с загадочной улыбкой произнёс Данил. — По дороге я объясню тебе, что будет происходить.

Мы молча шли по мокрому снегу, ощущая холодные порывы пронизывающего ветра. Это был какой-то очередной спальный район, очередная безликая серая девятиэтажка. Дойдя до нужного подъезда, Данил остановил меня, взял за руки и проникновенно произнёс:

— Сейчас я попрошу тебя надеть повязку на глаза и во всём довериться мне. Тот опыт, который мы сегодня с тобой получим, он очень важен. Если мы пройдём через него, то наша связь станет ещё крепче, она не будет зависеть от того, с кем мы и что мы делаем.

Я ничего не понимала, но адреналин так зашкаливал в крови, что я была готова ко всему.

— Сегодня я проведу тебя через опыт взаимодействия с другим мужчиной. При этом я буду находится рядом и наблюдать.

— В смысле? — недоуменно взглянула на Данила я.

— У тебя будет секс с другим. Это человек, которому я очень доверяю. Он согласился нам помочь. Для меня очень важен этот опыт, я хочу посмотреть в глаза своему страху и ревности и стать выше этого. Понять, что нет ничего, что могло бы разрушить нашу с тобой связь. Потому что мы чувствуем души друг друга, и неважно, что происходит с нашими телами.

Внутри у меня всё взвыло. Думая о сюрпризе любимого, я даже предположить не могла такого! Меня словно бросили со всего размаху о бетонную стену. «То есть я сейчас должна лечь под какого-то мужика, которого я даже в глаза не увижу, и при этом Данил будет спокойно за этим наблюдать?» — пронеслась мысль.

— Есть два важных правила: нельзя снимать повязку и говорить, — продолжил тем временем мой благоверный. — Если ты снимешь повязку или скажешь хоть одно слово, пока мы будем там, всё закончится, и это будет означать, что мы не смогли получить этот опыт.

Сама не осознавая, как могла согласиться на это, я стояла с повязкой на глазах на лестничной клетке той самой квартиры и ждала своего лучшего «романтического вечера». Я была готова ко всему, что может со мной произойти. В какой-то степени мне нравилось это состояние открытости, тотального доверия. И дело даже не в открытости Данилу. Мне показалось, что я начала чувствовать какое-то внутреннее новое ощущение открытости Вселенной.

«Ведь Бог меня не оставит, он всегда меня защитит, что бы ни произошло, — думала я. — Такую вот Бог создал для меня игру, и я открыта для принятия любого исхода событий».

Данил оставил меня одну на лестничной площадке, а сам зашёл в квартиру и сказал, что скоро вернётся. Прошло минут десять, я стояла и слушала всё, что

происходит внутри меня и вовне.

В подъезде было прохладно и сыро. Из мусоропровода тянуло гнилью. Мокрый снег за окном тяжело стучал по подоконнику, создавая особый ритм. Откуда-то сверху доносились приглушённые звуки матерной ругани соседей, за соседней дверью квартиры слышалось биение друг о друга стёклышек бутылок и неразборчивое, но достаточно громкое бормотание. Всё это вместе создавало особую «романтическую» атмосферу.

Наконец за дверью раздались шаги. Разговаривать по правилам этой игры уже было нельзя, снимать повязку тоже, поэтому я не совсем точно была уверена, что это идёт именно Данил.

Я лишь почувствовала, как кто-то берёт меня за руку и ведёт вдоль стены. Мы медленно зашли в квартиру, и я почувствовала резкий запах табачного дыма от кальяна с кисло-сладким привкусом блевотины. Чтобы сохранять равновесие, я слегка касалась пальцами шершавой стены, и тут вдруг меня остановила чья-то рука.

Зазвучала музыка — я узнала песни со своего любимого плейлиста, который Данил попросил меня составить накануне.

Чьи-то руки медленно начали снимать с меня одежду. Оставшись в одном белье, я услышала до боли знакомый шепот:

— Я с тобой, ничего не бойся. Дальше раздевайся сама. Ты должна быть полностью голой.

К тому времени я уже привыкла к такого рода заданиям, и раздеться при постороннем мужчине для меня не составляло особого труда. Снимая трусики, я вдруг вспомнила, что у меня накануне начались месячные, и я совсем забыла рассказать

об этом Данилу, да и как бы я это сделала? Тем более, что его это никогда не останавливало.

«Мало того, что я сейчас лягу под какого-то неизвестного мужика, так я ещё и кровью своей всё здесь заляпаю, просто отлично! Ну что ж, так им и надо, пусть сами оттирают потом, — прошептал где-то в глубине души голос разума.

Когда на мне не осталось одежды, Данил взял меня за руки и сперва плавно и нежно, а затем резко повалил на кровать. Я услышала, как кто-то заходит в комнату, почувствовала запах чужого тела.

В этот момент меня одолел дикий страх, всё тело сжалось, я сильно вцепилась в руку Данила, желая только одного — чтобы всё это быстрее закончилось.

Чужие руки начали медленно гладить моё тело — ноги, бёдра, промежность, живот, грудь. Я ощутила, как мерзко мне и тошно от этих прикосновений. Держа за руку Данила, я чувствовала, как он весь дрожит. Видимо, ему тяжело было смотреть на то, как меня лапает другой.

Я всё время ждала, что он выхватит меня, развернёт к себе, и мы уйдём. Но он так сильно хотел пронаблюдать собственные ощущения от того, что кто-то будет меня иметь на его глазах, что совсем не думал о моих чувствах.

Каждое прикосновение, каждый поцелуй были просто омерзительными. И вот мужские сильные руки резко раздвинули мне ноги, и неизвестный мужчина с

сильным толчком вошёл в меня. Я сильнее сжала руку Данила. Он был рядом, и когда в меня входил чужой член, его всего передёргивало. Краем сознания я продолжала размышлять: вот вроде моё тело, с ним по сути делают то, что мне противно, но при этом я настолько подключена к состоянию, в котором пребывает Данил, что мне становится больно не за себя, а за него.

«Я всё равно только твоя, что бы со мной ни происходило, чувствуй меня, не отпускай мою руку», — пыталась я транслировать свои мысли Данилу. Он же в этот самый момент потянул мою ладонь к своему члену, чтобы я могла параллельно дрочить ему. Но как я ни старалась, у него не вставал, я чувствовала его страх и уязвимость.

На секунду в моей голове промелькнула мысль: «Надеюсь, Данил проследил, чтобы на члене этого животного был презерватив».

Меня обуял страх, и чувство омерзения переполняло меня. Переживание за то, что испытывает Данил, стало ещё сильнее — весь этот винегрет эмоций накрыл с головой, дошёл до своего пика и в какой-то момент мне стало уже всё равно. Я понимала, что вообще никак не контролирую ситуацию, что меня, по сути, в ней вообще нет, я ни на что не могу повлиять. Возникло странное ощущение какого-то

купола, накрывшего меня. Словно я наблюдала за этой картиной через стекло, будто это меня и не касается вовсе.

Толчки были сильные и резкие, но я уже не чувствовала физическую боль, я не чувствовала ничего.

В какой-то момент я ощутила на себе холодные женские руки. Присутствие женской энергии с одной стороны немного успокоило меня, а с другой — вызвало новое переживание. Я поняла, что вовлечена в оргию.

Когда тяжёлое потное тело упало рядом, я почувствовала облегчение, что всё наконец-то закончилось. Данил был рядом, он был полностью раздет, тело его

немного потряхивало. Я провела кончиками пальцев по его спине и почувствовала на ней холодный пот.

«Видимо, он действительно много пережил, глядя на всё это», — подумала я.

Кажется, рядом с нами кто-то усердно совокуплялся, когда Данил потянул меня к себе и сказал:

— Одевайся, скоро выходим.

Как могла быстро, я наощупь натянула на себя одежду. «Наконец-то это закончилось, сейчас мы уйдём отсюда и осознав, что всё это было ошибкой, больше никогда не вернёмся к этому», — думала я.

Мы молча вышли из подъезда, Данил сказал мне подождать его возле входной двери, а сам вернулся на несколько минут обратно в квартиру.

После пропахшей затхлым запахом табака квартиры, я с жадностью сделала глубокий вдох. Свежий прохладный морозный воздух на какое-то мгновение словно

пробудил меня ото сна. Я вдруг ощутила, что силы покинули меня, как тогда на квартире в Чертаново. Я на секунду увидела всё случившееся сейчас реально, без прикрас — так, как это было.

Возникло ощущение, будто на эти пару часов у меня забрали наполненное жизнью и сексуальной энергией тело — пышущее здоровьем, крепкое, а сейчас вернули обратно обессиленное, грязное, с болезненными ощущениями — мне было противно находиться в нём. К горлу подступала рвота. Единственное, чего мне хотелось, — это холодный душ, чтобы смыть с себя всю грязь, выпотрошить наружу всё дерьмо, все подавленные эмоции. Мне хотелось кричать, бежать прочь подальше от этого места и этих людей и забыть всё, как страшный сон.

И тут дверь подъезда распахнулась, и из неё вышел тот, от присутствия которого я моментально впадала в какое-то трансовое гипнотическое состояние.

— Ну чё, как ты? — небрежно подхватив меня за руку, спросил Данил.

В ту же секунду я почти забыла обо всём, что пережила, пока ждала его возвращения. Я не знала, что ответить.

— Это тебе, — протянул он мне небольшую монетку.

«Это ещё что значит?», — молча подумала я, почувствовав, как внутри поднимается волна гнева.

— Если ты когда-нибудь найдёшь такую же монетку, знай, что тот, кому она принадлежит, и есть тот человек, с которым у тебя сегодня была связь. Пусть это будет твоим напоминанием об этом вечере.

«Вот это да! А ты, оказывается, романтик! — Саркастично кричал внутренний голос. — Вот где, оказывается, кульминация всего этого вечерочка. Мало того, что на меня энергетически вылили огромное ведро помоев, так я ещё и запомнить это на всю жизнь должна!»

Конечно, вслух ничего подобного сказать я была просто не способна.

Какое-то время мы шли молча. Между нами висело напряжение, и мы оба не знали, как начать разговор. Во мне будто всё сжалось, и я чувствовала борьбу двух частей: одна хотела сильным ударом раскрошить череп этого морального урода, а вторая — боялась сказать то, что думает и искала варианты, как бы правдоподобнее соврать о своих ощущениях.

— Поделись, что ты чувствовала, что с тобой происходило? Как ты себя ощущаешь сейчас, какие осознания?

— Мне хочется помыться, — не думая, быстро выпалила я.

Данил многозначительно на меня посмотрел и резко отошёл на несколько метров.

Я не поняла такой реакции и подбежала, чтобы узнать, что случилось.

— Ну ты вообще, конечно! У меня такие глубокие внутренние процессы проходили, я столько пережил за это время. А тебе, сука, просто хочется помыться? Офигеть, устраивай потом для тебя ещё сюрпризы. Для меня это был такой важный опыт.

Печально, конечно что ты его не оценила, но ничего, бывает, значит не так глубока

наша связь с тобой.

Во мне мгновенно проснулось дикое чувство вины. Данил, гнида, прекрасно знал, как управлять мной. Он знал, на что нажимать, чтобы подчинить меня, как управлять мной через эмоции.

И вот волна ярости, что, казалось, возьмёт верх над самосожалением, оказалась перекрыта чувством вины, стыдом и подавленностью.

Я подумала, что мне придётся ещё долго доказывать свою преданность и благодарность за всё то, что Данил делает для меня. Ведь рабыне полагается благодарить хозяина даже когда он плюет ей в лицо или избивает до полусмерти или подкладывает под другого мужика. Ей не полагается быть яростной и отстаивать себя…

— Александра, вам плохо? — услышала я чей-то приглушённый голос. — Вы можете разблокировать дверь?

Кто-то настойчиво стучал в стекло — звуки долетали до меня издалека, как будто сквозь метровую толщу воды.

А? Я резко раскрыла глаза и дёрнулась, обнаружив себя сидящей на водительском месте.

— Александра, с вами всё в порядке? — услышала я вновь.

Повернув голову, я впилась взглядом в напряжённое лицо охранника, которого видела второй раз в жизни. Первый раз — когда Костя накануне представлял мне его как личного телохранителя. Ещё один такой же охранник был нанят для Ксюши, и это меня, признаться, хоть немного успокоило. Но… Господи! Я совершенно забыла, что этот громила на самом деле следует за мной по пятам. Он делал это так незаметно.

Видимо, настоящий профи… Сейчас он смотрел на меня через стекло дверцы, нахмурившись и пытаясь определить, что со мной случилось. — Вы можете дышать? Может, скорую?

Окончательно вернувшись к реальности, я поспешно нажала на кнопку стеклоподъемника.

— Нет, не надо скорую… Андрей, — проговорила я, приходя в себя и с трудом припоминая имя громилы. — Просто что-то закружилась голова, ничего страшного, наверное просто укачало…

Охранник с сомнением взглянул на меня.

— Вы уверены, что не нужна помощь?

— Спасибо, — с нажимом произнесла я и выдавила из себя улыбку. — Действительно, уже всё хорошо, не стоило волноваться…

Всю обратную дорогу до особняка Зимнего я размышляла. Очередное подключение к Кристине, как ни странно, подействовало на меня отрезвляюще. Впечатления о подтверждённом диагнозе смазались новыми эмоциями и очень важным пониманием. Я внезапно чётко осознала, что не имею права опускать рук, что я нужна этой неизвестной девушке Кристине, и я должна найти способ вытащить

её из этого болота. Что я нужна своей дочери! В этой помощи другим — бездонный, нескончаемый источник энергии, который поможет победить любую болезнь…

Подъехав к дому, я сделала несколько дыхательных упражнений и вышла из машины, сосредоточившись на Ксюше. Мне предстоял сложный разговор с дочерью.

Я зашла в особняк Кости и облегчённо выдохнула, когда увидела на вешалке в холле её парку и вязаный шарф. Значит, она дома. Это уже хорошо!

— Привет, Марин, — я выдавила улыбку и кивнула горничной, которая при виде меня принялась с двойным усердием смахивать пыль с каминного портала. — Какие у нас новости?

— Всё хорошо, — радостно откликнулась она и тут же затараторила: — Константин Маркович уехал утром сразу после вас, Ксения у себя в комнате, пока не выходила, завтракать отказалась. Обед уже готов. Мне накрыть в столовой?

— Спасибо, Марин, — я доброжелательно кивнула. — Да, если можно. Мы с Ксюшей скоро спустимся.

Я побежала вверх по лестнице, думая о том, что уже начинаю привыкать к роли богатой хозяйки дома, и даже жаль, что мы здесь последний день. Уже завтра утром нам предстояло вернуться обратно в нашу простую «двушку» в спальном районе — я сама настояла на этом, и как бы ни было жаль, я была уверена, что это единственно правильное решение.

Сейчас же мне предстоял очередной непростой разговор с дочерью… Я ожидала найти её в спальне и была внутренне готова увидеть Ксюшу вновь заплаканной и подавленной, но я ошиблась.

Мы столкнулись с дочерью в коридоре — она была одета в джинсы и толстовку, ярко накрашена, в руке маячил неизменный рюкзачок.

— Ты куда-то собралась? — спросила я, преграждая дочери дорогу.

— Собралась, да, — Ксюша с вызовом посмотрела в глаза. — А что? Я уже не могу выйти из дома?

— Почему не можешь? — спокойно ответила я. — Просто мы с тобой сегодня идём к гинекологу. Ты разве не хочешь узнать, на каком ты месяце? Всё ли нормально развивается? Я хочу тебя поддержать…

— Спасибо, ты меня уже хорошо поддержала! — воскликнула Ксюша. — Лучше не придумаешь! Я… Просто не хочу с тобой разговаривать после этого… Дай пройти.

Дочь оттолкнула меня плечом и проскользнула к лестнице. Я хотела схватить её за локоть, но в последний момент передумала, предоставив полную свободу передвижения.

— Хорошо, иди. Если не хочешь узнать, как всё было на самом деле… — бросила я вслед, выделив интонацией последнюю фразу, и эти слова заставили Ксюшу остановиться.

— На самом деле? — прищурилась Ксюша, обернувшись.

— Да, — ответила я уже тише, — идём ко мне в комнату, и я расскажу…

*****

Влада в качестве репетитора я нашла через специальный сервис в интернете.

Ксюше нужно было готовиться к экзамену, а у него были неплохие отзывы и диплом хорошего ВУЗа. Я и представить не могла, что их с дочерью в принципе могло что-то связывать, помимо занятий английским.

Я не предупредила о визите, и Влада вполне могло не оказаться дома, но мне повезло. Когда я надавила на дверной звонок, в квартире раздались торопливые шаги, щёлкнул замок. А потом всё стихло, и некоторое время по ту сторону ничего не происходило. Я подождала и снова позвонила. Что-то зашуршало, послышался сдавленный кашель. Наконец, дверь резко распахнулась, и на пороге возник щуплый молодой человек с помятым заспанным лицом и взъерошенными волосами.

Я была уверена, что Влад прекрасно меня помнил, хотя и виделись мы с ним всего один раз, когда я привела Ксюшу на первое занятие. Дальше она ходила всё время одна, я же только передавала деньги.

— Здравствуйте, — настороженно поздоровался он, приглаживая растрёпанные волосы. — А вы… хотите поговорить о занятиях?

Он скользнул по мне взглядом и отвёл его, неловко отступая в глубь коридора.

— Именно. О занятиях. — Ответила я, протиснувшись в узкий полутёмный коридор.

— Проходите, — нехотя махнул Влад в сторону кухни. — Может быть, сделать чай?

— Спасибо, не нужно. — Я прошла в кухню, бросив взгляд на гору немытой посуды в раковине и поморщилась от стойкого запаха сигарет.

— Присаживайтесь, — кивнул он на место за столом и сам сел напротив, положив на стол руки с длинными сцепленными в замок пальцами.

— Ты, наверное, догадываешься, по какому я вопросу, — начала я, внимательно наблюдая за оппонентом.

— Догадываюсь, — ответил он осторожно, и я заметила, как он нервно сжал зубы так, что на скулах заиграли желваки. — По вопросу вашей дочери, насколько я понимаю…

Мне показалось, что в этот момент он ещё надеялся, что, может быть, я пришла просто узнать о том, насколько они продвинулись в английском или что-то в этом роде…

— Ты же ведь в курсе, что с ней происходит? — спросила я, без лишних предисловий переходя к главному. — Что Ксюша носит твоего ребёнка?

Уголки губ Влада дрогнули.

— Моего ребёнка?! — вскинулся он. — А вы уверены, что… он именно мой?

В этот момент маска напускной вежливости слетела с него, обнажив истинное лицо испуганного, неуверенного в себе мальчика, который пытался компенсировать

свой страх ответственности встречными обвинениями.

Лишь усилием воли я заставила себя сохранять хладнокровие.

— Ксюше всего шестнадцать, если ты помнишь… — ответила я стальным тоном. — Вообще-то ты у неё первый мужчина.

— Вы так уверены? Да неизвестно, к кому она ещё ходила, кроме меня! Вообще вела она себя очень смело!

— Очень смело?! — переспросила я, чувствуя, как нарастает возмущение.

— Ты ничего не путаешь? Ей шестнадцать, а тебе двадцать пять! Ты соблазнил несовершеннолетнего ребёнка, не боишься, что я могу тебя посадить?

Страх статичной маской застыл на лице Влада.

— Ну и что вы от меня хотите? — нервно хрустнув пальцами, спросил он.

— Как минимум — признать ребёнка и платить ему алименты, — ответила я, намеренно вгоняя собеседника в ещё больший стресс. — Кстати, хотела спросить, чем ты вообще планируешь зарабатывать на жизнь? Теперь тебе придётся работать за двоих!

Лицо Влада приобрело болезненную бледность.

Я же, перехватив инициативу разговора, немного успокоилась и продолжала наблюдать за его реакцией. Мне нужны были факты. Я должна была понимать, что не ошиблась в своих безрадостных выводах…

На самом деле я пришла сюда не ругаться и не отчитывать его, как маленького ребёнка. Я вовсе не хотела заставлять его жениться, требовать с него денег. Я пришла… просто понять, кто он — достойный мужчина или слабак? Конечно, я уже всё прекрасно понимала, но мне нужно было убедиться в своей правоте… К сожалению, Влад даже не мужчина вовсе, а безответственный глупый мальчишка.

Передо мной был действительно слабак. Неудачник. Трус. Один из таких, от которых нужно бежать как можно дальше!

— Простите, — выдавил он через силу, поджав губы. — Если вы так ставите вопрос… То я не признаю этого ребёнка. И я официально нигде не работаю… И не понятно, смогу ли я вообще…

Он запнулся и, так и не закончив фразу, замолчал.

— Зато мне понятно, — сказала я с грустной улыбкой. — Теперь мне всё с тобой понятно…

*****

Ксюша слушала меня, то и дело поглядывая в окно на пустынный заснеженный двор. Я пыталась поймать её взгляд, но она специально уводила его, не желая смотреть мне в глаза.

— Ты хотела его проверить, да? А получилось, что он теперь злится на меня.

Он утром позвонил и высказал мне, чтобы ты больше не приближалась к нему и не

совала свой нос в его жизнь. И я тоже… Вот, чего ты добилась! А ведь я так надеялась, что смогу вернуть его! А теперь что?

Ксюша начала говорить тихо, но к концу тирады она уже почти кричала.

— Я понимаю тебя. Очень хорошо понимаю, — ответила я. — Но давай я тебе кое-что расскажу. Просто выслушай меня, а выводы будешь делать сама. И решения будешь принимать только ты!

Ксюша поднялась со стула и молча забралась с ногами на широкий мраморный подоконник, обхватив колени руками, снова уставилась во двор.

— Я расскажу тебе историю, которая произошла с одной моей знакомой, Татьяной. В прошлом мы дружили и знали многое друг о друге, — начала я. — Эта знакомая работала простой учительницей, но ещё шила одежду на дому, и я тогда часто заказывала у неё что-то эксклюзивное. Она придумывала очень интересные наряды и при этом работала вообще за копейки. Получала так мало, что ей никогда не хватало даже на элементарные вещи. Но зато всё мечтала открыть собственное ателье. Вышла замуж она рано по беременности. Андрей был старше её на десять лет и сначала не хотел жениться, но её родители надавили, и он не смог отказаться. Таня думала, что любит его. Он был хореографом и казался ей таким ярким, талантливым

и активным. Только после свадьбы стало понятно, что муж её неудачник, хотя он верил в свою гениальность и имел массу амбиций. Считал себя великим. Какое-то время ездил по всяким конкурсам со своими воспитанницами, всё хотел получить признание, но ни разу не взял ни одного призового места. Его хореография была слишком депрессивной, и её никто не понимал. На этой почве он начал пить.

Срывался на своих танцовщиц, постоянно унижал и оскорблял их, обзывал жирными бездарностями, говорил, что это из-за них не получается выиграть… А девочки тут были совсем не виноваты — они просто пришли учиться… не к тому преподавателю.

В итоге все его выпускницы стали жутко закомплексованными, забитыми, неуверенными в себе.

— Зачем ты мне всё это рассказываешь? — спросила Ксюша, задумчиво глядя вдаль через оконное стекло.

— Дослушай, я постараюсь короче, — ответила я и продолжила: — В общем, Татьяна эта мне постоянно жаловалась на мужа. Вот сегодня опять напился. Вот сегодня снова дал затрещину. А у них к тому же было ещё и двое сыновей, которых он также периодически начал избивать. И с каждым годом становилось всё хуже и хуже.

Причём, я ей постоянно советовала его бросать и не мучиться, но Таня меня, конечно, не послушала — всё жалела его, говорила: «Да на кого же я его оставлю. Да он же без меня совсем сопьётся!» Таня — она была такая хорошая, добрая, красивая. И жизнь её могла бы сложиться совсем иначе, если бы она вовремя поняла, кто находится рядом с ней, и перестала цепляться за недостойного мужчину. Она бы могла открыть своё ателье и стать известным модельером — для этого у неё были просто все данные! А вместо этого всю жизнь терпела загоны неудачника, все пьяные выходки, агрессию и так далее. Да ещё и содержала сама всю семью на свою копеечную зарплату.

— А дети? — спросила Ксюша.

— Выросли такими же неудачниками и слабаками. Потому что имели перед глазами дурной пример. Отец сломал их. Старший стал бандитом, попал в тюрьму.

Младший, наоборот, превратился в тюфяка, в маменькиного сыночка. Постоянно прятался за маминой юбкой, как делал в детстве, когда спасался от пьяного папаши… Ничего хорошего из них не вышло.

— Ты этим что, хочешь сказать, что лучше жить одной, чем с кем попало?

— Можно и так выразиться, да. Я могу тебе рассказать ещё много таких историй. Здесь финал был безрадостный — испорчена жизнь Татьяны и жизни сыновей тоже. А всё могло бы быть иначе, если бы она вовремя ушла от недостойного мужчины, который тянул её на дно… Я лично помогала многим клиенткам сделать этот шаг, и когда они разрывали связь с таким мужчиной, только тогда они начинали расти и развиваться!

— Но Влад не такой! — горячо воскликнула Ксюша. — Он хороший. И добрый. И… он перспективный, правда!

— Любовь зла… — с грустью сказала я, подходя к окну. — Вернее, тут даже не любовь, а фантазия. Тебе только кажется, что ты знаешь его! Тебе лишь кажется, что ты любишь его, на самом деле — он просто был первым мужчиной, которому ты понравилась! И ты схватилась за него, вспомни.

То, что я говорила, выглядело достаточно жёстко — я словно обоюдоострой катаной разрубала летающие в воздухе розовые лохмотья иллюзий. Но лучше сказать всё как есть сейчас, чем позволить дочери и дальше обманываться…

— Я помню, — резко ответила Ксюша, и я поняла, что она еле сдерживает себя, чтобы не расплакаться. — Но это ничего не значит. У меня к нему чувства, как ты не понимаешь?

— Я понимаю, дочь, но… Он ведёт себя недостойно. Он хамит, изворачивается, боится любой ответственности. Ты же сама это видишь. Просто подумай. Нужен ли тебе такой спутник жизни? А когда родится ребёнок, сможет ли он стать для него примером?

— Да, я это вижу, но… ведь люди меняются…

— Нет, не меняются, — я покачала головой. — К сожалению. «Со мной он возьмётся за ум. Завтра будет всё по-другому. Вот сейчас кончатся тяжёлые времена, он найдёт работу, напишет книгу, продвинется по карьере… ” — сколько раз я слышала такие слова от клиенток и подруг, нам всем хочется думать, что всё будет именно так. На самом деле это самый распространённый женский миф. Все мы в детстве читали сказки, смотрели голливудские мультики и фильмы, в которых героиня встречает своего принца, а потом они живут «долго и счастливо». И никто даже не догадывается, что в жизни за этим «долго и счастливо» чаще всего скрываются ложь, измена, предательство, унижения, потребительство… И всё это женщины терпят. Боятся разрушить дворец из иллюзий в собственной голове. Они годами твердят себе: «Это моя судьба. Это такая карма». Они годами жалеют своих мужей-неудачников, которые планомерно садятся на шею. Я и сама была такой. И очень жалею, что в тот момент мне никто не открыл на это глаза…

Я закончила свой монолог, и на некоторое время в комнате повисла тишина.

— Мне надо подумать, — произнесла Ксюша наконец, продолжая сидеть на

подоконнике, и я заметила, как она положила руки на слегка округлившийся животик.

«Это хороший знак, — подумала я. — Какая у меня всё-таки мудрая и рассудительная дочь. В отношениях с мужчиной нельзя пороть горячку. Нужно все взвесить и опираться на факты и поступки, а не на слова и догадки».

— Подумай, конечно, — ответила я, — только пойдём пообедаем. Тебе надо хорошо кушать сейчас, а ты даже не завтракала!

— Ты так говоришь, как будто этот ребёнок… Как будто я его уже точно буду рожать!

— А если будешь? Тогда тебе надо думать о его развитии! Пошли поедим — Марина должна нам уже накрыть на стол. Давай просто представим, что мы в ресторане, — я улыбнулась, чтобы немного разрядить обстановку, — а то ведь завтра уедем домой, и придётся снова готовить и мыть посуду.

— Ладно, — согласилась Ксюша без особого энтузиазма спускаясь с подоконника.

— А к гинекологу ты со мной пойдёшь? Может, я одна?

— В кабинет конечно иди одна, я просто подожду в коридоре…

По лестнице, ведущей в холл и столовую, мы спускались молча, но я видела, что в голове у Ксюши переваривается информация и, возможно, в этот самый миг она принимает решение, которое определит её дальнейшую жизнь.

*****

Минуты, проведённые Ксюшей у гинеколога, показались мне продолжительными часами. Наконец, дверь кабинета открылась, и из неё вышла моя дочь. На её лице было смешанное выражение — эмоции быстро сменяли друг друга — шок, радость, страх, удивление. За все эти шестнадцать лет я впервые видела дочь такой.

— Ну что? Что врач сказал? — выпалила я, тут же подскочив к дочери. — Какой месяц?

Но Ксюша от переизбытка эмоций только смотрела на меня широко открытыми васильковыми глазами и не могла выдавить из себя ни слова…

Глава 5

Когда я вошла в кафе, подруги уже собрались и оживлённо переговаривались, листая глянцевые страницы меню. Первой заметив меня, Марго помахала рукой, привлекая внимание. Как же давно мы не собирались вот так — вчетвером, чтобы обсудить последние новости, поддержать друг друга, поспорить о чём-то, спросить совета.

В кафе было немноголюдно и тихо, как всегда в субботнее утро. Мы все любили это время, когда ещё нет галдящей разномастной толпы, когда можно спокойно выпить кофе и пообщаться с близкими людьми, которым ты можешь доверить свои сокровенные тайны, поделиться опасениями и радостями… Как же мне не хватало таких наших встреч!

— Привет, девочки, — улыбнулась я, подходя к дальнему уютному столику. — Так рада всех вас видеть!

Я бегло взглянула на подруг, выхватив взглядом главные детали в облике каждой: красно-рыжие волосы Марго в смелой короткой стрижке, элегантный пиджак Кати

с серебристой брошью на лацкане, сочные алые губы кузины Насти — с недавнего времени она начала подчёркивать их яркой помадой.

— О, Алекс, ты как раз вовремя, — сказала Настя, — мы как раз собирались делать заказ. Ты что будешь?

Я заняла место за столом, и в моих руках тут же оказалось меню.

— Не знаю, я ещё пока не голодная. — Я отодвинула меню в сторону. — Наверное пока ограничусь кофе с тостом.

— А вот я готова съесть целого слона! — воскликнула Настя и, тут же поймав выразительный взгляд Марго, развела руками. — Что?! О, нет, не переживай за мою фигуру. С Максом у нас всё отлично, могу я хоть теперь немного расслабиться?

На несколько мгновений повисла неловкая пауза, во время которой Марго снова живописно стрельнула в Настю глазами.

— Расслабляться нам никак нельзя, — не удержалась она от комментария, — мужчина как пришёл, так может и уйти…

Губы Насти слегка дрогнули, но она сделала вид, что пропустила замечание Марго мимо ушей. Хотя я поняла, что слова подруги были ей неприятны. Я критически взглянула на кузину: она вновь начала набирать вес? Или это только кажется из-

за её одежды? Нет, конечно, сейчас она выглядела гораздо лучше, чем раньше, до того, как она начала заниматься на женских курсах. Чего только стоили её прежние бесформенные свитера и старые джинсы, плотно натянутые на ноги-сосиски! А эти засаленные волосы, неопрятный внешний вид, полное отсутствие косметики! Долгое время она комплексовала из-за лишнего веса, чувствовала себя серой мышкой, которая только и могла мечтать о прекрасном принце и вздыхать о своей несчастной судьбе. Всё изменилось после того, как Настя начала делать женские практики — она быстро похудела, изменила причёску и стиль одежды; стала нравиться сама себе и даже привлекла достойного щедрого мужчину — своего начальника, который устроил ей роскошный тур по Европе. А как она светилась от счастья, когда только вернулась

из этой поездки! Сейчас же, когда с момента нашей последней встречи прошло, наверное, около месяца, Настя была уже не в таком воодушевлении — или мне так только показалось? Конечно, и сейчас кузина держалась гораздо увереннее, чем раньше. Она была стильно накрашена, улыбалась, но я очень опасалась, как бы она не вернулась к прежнему образу жизни и старым привычкам. Например, эта чёрная толстовка, которая была на ней сегодня — да, она хоть и брендовая, но сидела на ней как мешок…

Пока я рассматривала Настю, к нашему столику подошла официантка, и мы начали делать заказы. Игнорируя осуждающие взгляды Марго, кузина заказала большую порцию карбонары, жирный мясной салат и калорийное пирожное со сладким молочным коктейлем.

«Похоже, Настя действительно стала слишком уж налегать на еду,» — подумала я, молча наблюдая за девушкой. Может быть, она заедает стресс? Пытается что-то скрыть от нас? Или действительно просто расслабилась, думая, что её Макс теперь никуда не денется? В любом случае сейчас мне меньше всего хотелось читать ей нотации и упрекать в чём-то. Хотелось отключиться от проблем и слышать только позитивные новости. Я всё же надеялась, что у Насти всё хорошо, первым делом решила узнать о том, как именно развивается её громкий роман..

Но Катя меня опередила.

— Саш, ты выглядишь такой уставшей, — сказала подруга, поймав мой взгляд, и в её голосе послышались нотки искренней заботы. — И… тебя что-то в женской школе не видно всю неделю…

— Разве? — удивилась я, с ужасом понимая, что с прошлой нашей встречи с Катей в холле школы действительно прошла уже целая неделя. — Как быстро время пролетело!

— Да, уже неделя, — качнула головой Катя. — Как у тебя с Ксюшей дела? На каком она месяце? Что сказал гинеколог?

За столиком воцарилась тишина — все девочки были в курсе ситуации и сейчас смотрели на меня с нескрываемым интересом, а мне вдруг стало не по себе.

— Вот на сегодняшний день — шестнадцать недель, — ответила я, стараясь не поддаваться вновь накатившему чувству вины.

— Это почти четыре месяца уже?! — воскликнула Марго с детской непосредственностью. — Ну вы и дотянули!

Слова подруги полоснули по оголённым нервам. Почему-то именно такой реакции подруг я и опасалась.

— Да, это моя вина, — ответила я как можно более спокойным тоном, хотя внутри всё сжималось от злости на саму себя — мне вдруг захотелось ответить более резко, может быть даже накричать, выпустить накопившийся за последнее время негатив.

— Слишком была занята своими проблемами, работой… Не поняла вовремя, что с дочерью что-то не то происходит…

— Саш, ну что ты, мы тебя не осуждаем, и не надо винить себя, — вступилась тут же

Катя, послав мне подбадривающую улыбку. — Ты о себе всегда думала в последнюю очередь — всё время старалась всем помочь, и нам, и клиенткам. Если бы не ты, я не знаю даже, что бы со мной было! И… мы все прекрасно знаем, что ты пережила с этим… маньяком таксистом.

Слова подруги всколыхнули во мне ворох неприятных воспоминаний. Перед глазами снова возникла безумная улыбка, от которой сжимаются внутренности. Влажный склизкий язык, протискивающийся сквозь сжатые зубы… На миг я вновь ощутила себя там. Полутёмная мрачная хижина с низким потолком. Запах сырости и гнили. Верёвки, впившиеся в кожу. Холодное лезвие ножа на щеке… Как я ни старалась выкинуть всё это из головы, но… Похоже, я долго ещё не забуду этого ужаса…

На миг я даже выпала из реальности, но тут же постаралась взять себя в руки.

— А шестнадцать недель — это уже критичный срок для аборта, да? — услышала я голос Насти, прогоняя неожиданно всплывшие обрывки воспоминаний. — Что врачи сказали?

— Да, критичный, — кивнула я.

— А почему вы раньше не пошли к гинекологу? — спросила Марго прямо, наморщив лоб. — У вас же было время даже после того, как ты вышла из больницы после всего этого…

— Если честно, я не думала, что у неё такой срок, — сокрушённо покачала головой я. — Живот у неё совсем небольшой, практически незаметен был. И сама она говорила, что задержка всего два месяца. Я не думала, что всё будет так критично. Хотела дать ей время подумать, советовала тщательно всё взвесить и принять самостоятельное решение. Ведь это её жизнь. И это время… Оно пролетело так незаметно. Сначала я отходила от своих потрясений, потом выясняли вопросы с Владом — отцом ребёнка.

Ксюша к нему ходила, вернулась вся в слезах, я не могла её успокоить, потом я сама пошла с ним поговорить…

— О, ну и как прошло? — заинтересованно спросила Марго.

— Никак, — ответила я, окинув взглядом всех девочек, которые внимательно следили за нашим разговором. — Хотя… после этого я уверена, что Влад — всего лишь трусливый мальчик, который дрожит от всякой ответственности. И такой муж ей точно не нужен.

— Ну то есть, ты думаешь, что лучше пусть воспитывает ребёнка одна, чем с таким супругом? — уточнила Марго. — Но ты ведь сама воспитывала ребёнка одна. И сама родила рано — во сколько?

— В восемнадцать… И я прекрасно помню, как моя мама отвернулась от меня в то время, когда она мне была так нужна. Поэтому я сделаю всё, чтобы поддержать свою дочь и помочь ей! Но слабый мужчина — это для любой женщины путь в никуда. Он просто утащит её на дно.

— Ну а что, вы уже точно не успеваете на аборт? — спросила Настя.

— Нет, не успеваем… Хирургический аборт делают только до двенадцати недель, а

вот если позже — уже по закону не положено, если только в крайних случаях…

— Но это хирургический, а я слышала, есть ещё какие-то виды — какой- то вакуумный, кажется, — сказала Настя. — Но если честно, я не особо в этом разбираюсь…

Судя по настиному вопросу я поняла её полную неосведомлённость, что в

общем-то было неудивительно, учитывая, что этому не учат в школах и никто у нас не занимается просветительской работой среди девушек.

— Ты что, и правда не знаешь? — спросила в лоб Марго с искренним удивлением. — Тебе же вроде бы уже далеко не шестнадцать!

— У нас об этом узнают, как правило, только когда беременеют! — заступилась за девушку Катя. — А Насти эта тема ещё не коснулась! Но знать это действительно очень важно! И желательно — заранее, чтобы понимать, что к чему.

— Да, есть разные виды абортов, — начала терпеливо объяснять я, решив устроить кузине небольшой ликбез. — Например, фармакологический или медикаментозный — это когда просто принимаешь препарат. Таблетку выпиваешь, и всё — плод выходит с кровью, как будто приходят обычные месячные.

— Только такой нужно делать до пяти недель, — подхватила Марго. — Я делала, вообще безболезненно проходит… Главное — не пропустить срок.

— Так, а вот мини-аборт — это тогда что? — с любопытством спросила Настя.

— Мини-аборт — это когда плод удаляют вакуумом, — со знанием дела ответила Катя, — это щадящая процедура — после неё, как правило, не бывает осложнений и можно после сразу идти домой. Проводится на сроках до пяти-шести недель. И делается под местной анестезией, а хирургический аборт — в народе называется «чистка» или «выскабливание» — под общим наркозом. Хирургический аборт — это когда уже врач проникает в матку, разрушает плодное яйцо с формирующимся ребёнком, а после выскабливают стенки матки, чтобы удалить все остатки плода. После этого часто бывают осложнения, поэтому желательно дня три провести в больнице под наблюдением врачей.

— Какие названия-то мерзкие, — поморщилась Настя и передёрнула плечами. — «Выскабливание»!

— Ну понятно, приятного вообще в этих процедурах мало, — ответила Марго. — Но это же не говорит о том, что аборты не нужны. Кстати, это ещё не все виды. Есть ещё уколы — например, хлористый кальций в вену.

— О, я такой знаю — это горячий укол, мне такой делали, только от аллергии! — подхватила Настя. — От него по телу разливается жар, как будто кровь нагревается.

— Да, его назначают для разных целей, и для абортов в том числе. Говорят, он моментально убивает плод.

— Ой, у меня знакомая делала себе хлористый в вену, — вспомнила Катя. — Такие ужасы рассказывала. Плод-то он убивает, только зародыш потом остается внутри матки и начинает разлагаться, а после начинается заражение внутренних органов. В общем, после него моей знакомой пришлось делать ту же самую чистку, только ещё и

лечить сильное воспаление!

— Ничего себе, — удивилась Марго. — Опасный метод. Об этом я как-то не знала.

— Хлористый вообще применяется только если другие виды аборта противопоказаны, — прокомментировала я. — А если уж и делать укол, то лучше синестролом. Это гормональный препарат, считается более щадящим. Но он тоже на ранних стадиях…

— Спасибо за информацию, — иронично усмехнулась Настя. — Теперь я, кажется, знаю обабортах всё.Но… вот честно, никогда бы не стала делать его делать и вообще бы их запретила, будь моя воля! Даже если мини, всё равно это убийство собственного ребёнка!

— Ну конечно, — с жаром возразила Марго, — конечно, надо запретить аборты, пусть женщины рожают, сколько Бог пошлёт! Знаешь, раньше при царе тоже поощрялось это, чтобы люди плодились, как, например, свиньи или коровы. Чтобы было больше рабсилы и чтобы было кого послать на войну в качестве пушечного мяса!

— Да и сейчас, по сути, ситуация не изменилась, — усмехнулась Катя. — Каждому государству выгодно увеличивать число налогоплательщиков. Наверное, кроме Китая, где и так уже перенаселение. Поэтому сейчас и церковь, как и раньше, подключается к антипропаганде абортов.

— Да, промывают женщинам мозг, а они потом боятся, что убивают невинную душу, — резко припечатала Марго. — Конечно, пусть лучше рожают без мужей, от всякой алкашни… и плодят нищету!

— Девочки, вот вы так говорите, как будто дети — это зло! — возразила Настя.

— А государство нас подталкивает плодить рабов системы? Мне кажется, вам везде мерещатся заговоры, ну правда! А вы в курсе, сейчас за первого ребёнка дают четыреста пятьдесят тысяч? Я ведь думаю о ребёнке и специально искала информацию. И ещё планируют ввести ежемесячные социальные выплаты.

Небольшие, но всё же — государство заботится о нас!

— Всё это конечно очень хорошо, — ответила Катя, — только государству по большому счёту всё равно. Эти выплаты — всего лишь очередной способ влиять на нас. На самом деле женщины и старики остаются самыми социально незащищёнными частями населения. Вот, например, вы знали, что сейчас вышел такой закон, по которому медики вправе отказать людям за шестьдесят в высокотехнологичном лечении? Если, например, потребуется какая-то сложная операция, поддержание жизни с помощью приборов и так далее…

— Ого, ничего себе, я об этом не слышала! Получается, после шестидесяти ты становишься уже отработанным материалом, и никому не нужен?

— Конечно, а что с человека уже взять? Он долг свой государству отдал, отслужил

— если мужчина, а если женщина — детей нарожала, обеспечила новое пушечное мясо!

— Всё равно, — не сдавалась Настя. — Я бы не стала так категорично говорить… По вашему что, получается, вообще рожать не надо?

— Если уж и рожать, то осознанно, — сказала я, — а не из-за того, что тебе церковь или кто-то ещё запрещает делать аборт! И, конечно, не для того, чтобы получить социальную выплату!

— Ну это понятно, — согласилась Настя, — рожать из-за денег… Не знаю, это как- то странно и глупо… Ну получишь ты эти деньги, и что? Потратишь их, а ребёнок

— это навсегда. Это живой человек, который будет зависеть от тебя, которого надо воспитывать, учить, любить…

— К сожалению, не все это понимают, — покачала головой Катя. — Рожают из-за выплат и выбрасывают детей на свалку в буквальном смысле этого слова!

Меня передёрнуло, стоило представить… Да, я тоже слышала эти шокирующие истории в новостях, но каждый раз в голове не укладывалось, что женщина может выкинуть собственного ребёнка, как пакет с мусором!

— А ещё женщины пытаются удержать мужчину с помощью детей, — сказала

я. — Что тоже ни к чему хорошему не приводит, особенно если ты живёшь рядом с неудачником или слабаком…

— Или с альфонсом… — добавила Марго, выразительно сверкнув глазами.

— Кстати, твой Антонио так и не объявлялся? — спросила я, вспомнив о ситуации с альфонсом, которая произошла с Марго не так давно.

— Если появится, пусть бережёт яйца! — резко ответила подруга и воинственно добавила: — Я их запросто отрежу, чтобы не размножался…

— А что, больше никого на горизонте?

— Нет, — Марго задумалась, и я почувствовала, что внутри у неё ещё не отболело. Что на самом деле она всё ещё переживает своё фиаско с интернетным аферистом, который так «красиво» развёл её на деньги. — Знаете, девочки, меня как будто отвернуло от всех этих сладких красавчиков с накачанными телами. Вы же помните, для меня всегда секс был важен, но сейчас… Я не знаю, как это сказать… Какая-то злость, что ли, на всех мужчин… Что-то изменилось, но я уже не хочу отношений на одну ночь и вообще верить мужчинам… не могу. Поэтому, — она широко улыбнулась, словно стряхивая с себя негативные мысли и вновь надевая маску уверенной в

себе женщины и успешного дизайнера, — сейчас я погрузилась в работу с головой. Мой проект Патрик Вичи сам смотрел, и ему понравилось, представляете?! Теперь работаю над детализацией.

— Как здорово, — искренне порадовалась я за подругу. — Это ведь настоящий прорыв!

— Да, — подтвердила Марго, но тут же внезапно как-то неуверенно пожала плечами, — надеюсь, что всё срастётся.

— Так, погоди, — уточнила я, — ты же говоришь, что он уже одобрил твой проект или нет?

Марго так странно взглянула на меня, как будто хотела что-то рассказать, но сомневалась, стоит ли делать это. Поколебавшись так несколько секунд, подруга махнула рукой:

— А, ладно, расскажу всё, как есть. В общем, я тут… ну, решила немного отметить одобрение проекта, взяла бутылочку вина, и что-то меня накрыло, представляете?

Написала Патрику в Инсте комментарий, где назвала его козлом!

— Ого, ну ты даёшь! — удивилась Настя. — За что ты его так?

— Сама не знаю. В тот момент показалось, что он должен ответить за косяки всех мужчин, вместе взятых, — усмехнулась Марго.

— Не думаю, что такая величина как Патрик Вичи просматривает всё, что пишут фанаты, — сказала я, пытаясь подбодрить подругу.

— Да он может и не просматривает, но, — подруга слегка замялась, — я ему ещё написала в личку кое-что… О том, что в нём нет души, что он фальшивый и

искусственный, как и его интерьер… Знали бы вы, как мне было стыдно, когда я утром вспомнила… И ведь я написала со своего личного аккаунта, Патрик прекрасно может соотнести Маргариту Новак в Инсте и Маргариту Новак, которая делает ему проект… Тем более, что я позиционирую себя как дизайнера и выкладываю некоторые свои работы. Чувствую себя полной дурой!

— Стоп, ну а… ты же ведь можешь удалить всё это, — сказала Катя.

— Поздно! Сообщение уже просмотрено — Патрик явно видел его и прочитал! И знаете ещё что? Сегодня со мной связался человек — его доверенное лицо. Сказал, что мистер Вичи хочет лично со мной побеседовать по скайпу! А я даже не знаю, что теперь думать. Может быть сейчас он скажет, что такой неадекватный дизайнер ему не нужен или что-то в этом роде.

— Слушай, ситуация, конечно, неприятная, — сказала я, — но мне кажется, всё ещё можно исправить. Ты главное, веди себя достойно. Сначала попробуй понять, знает ли он об этом, на крайний случай просто извинишься!

— Легко сказать, — протянула Марго, задумавшись. — Но… у меня какой-то мандраж уже… Не знаю, никогда такого не было! Я, наверное, сойду с ума, если он от меня откажется. Но в любом случае, спасибо, девочки, вам за поддержку. Она для меня действительно очень важна.

Сказав это, Марго обвела нас всех благодарным взглядом, но на меня она посмотрела по-особому — так, что у меня на миг даже перехватило дыхание. Такой взгляд я видела неоднократно у людей, которые находятся на грани… В глубокой депрессии. У тех, кто не видит смысла жить… Да что же это происходит с ней?

Неужели вся эта напускная весёлость, эта активность и жизнерадостность — всего лишь маска?

Мне очень захотелось поговорить с подругой о её ситуации, помочь ей разобраться в своих чувствах, но этот разговор требовал уединения и времени. Я пообещала себе, что обязательно встречусь с ней отдельно, и сделаю это как можно раньше. Даже не хотелось думать о том, что может сделать с собой человек с таким взглядом…

В этот момент подошла официантка с заказами, и мы ненадолго отвлеклись друг от друга и прервали все разговоры, наблюдая, как красиво оформленные блюда перемещаются с подноса на наш стол.

— Но как там Ксюша, она уже приняла мысль, что станет матерью? — спросила Катя, когда официантка, пожелав нам приятного аппетита, удалилась. — Готовится психологически?

— Мы каждый день с ней разговариваем об этом, — ответила я, пододвигая к себе чашку с ароматным капучино. — Она знает, что может рассчитывать на мою помощь. В женской школе она общалась с Тиарой… Но… — я запнулась, тщательно подбирая слова. — Мне кажется, что она не хочет этого ребёнка. Что она не готова его рожать и воспитывать…

— Но ведь теперь уже поздно делать аборт, ей придётся как-то настраиваться. — мягко напомнила Катя.

— Да, это я понимаю, — со вздохом ответила я, — буду поддерживать её, помогать осознать и принять своё материнство.

— То есть ты думаешь, лучше бы ей было всё-таки сделать аборт? — спросила Настя.

— Не знаю, — честно ответила я. — Возможно, и лучше. Чем годами мучиться, воспитывать нежеланного ребёнка, а потом ещё упрекать его в том, что он сломал всю жизнь…