Замуж за миллионера

Посвящаю моей дочери Ивановой Ксении

©2018 Марина Иванова

E-mail: ivanova32105@mail.ru

тел. +7-968-270-3691

Глава 1

Какое красивое бирюзовое небо! Изредка проплывают взбитые сливки пушистых облаков!

«Почему природа такая красивая, кристально чистая и совершенно не отталкивающая, почему человек, частица природы, такой грязный и неискренний, почему именно он, в отличие от природы, может говорить?! И самое страшное, человек может говорить не то, что думает?!» — размышляла красавица, с утонченными чертами аристократки, двадцатилетняя Кристина.

Она рассматривала красивые облака, подсвеченные золотым солнечным сиянием.

— Боже, какие они красивые! Ты только взгляни!» — восхищенно произнесла Кристина, глядя на облака.

Под руку она держала любимую подругу, деревенскую хохотушку Светлану, которая последнее время была всем недовольна и ворчала на подругу, как старая злюка.

Вдалеке виднелась сельская церковь и слышался колокольный перезвон, завершающий утреннюю литургию. Внезапно под ноги Кристины бросилась черная кошка, она изящно прогнулась, зыркнула золотыми глазами и перебежала ей дорогу.

— Ой, не к добру, — забеспокоилась Кристина. — Что-то случится.

— Что ты несешь?! — возмущалась Света. — У нас этих котов черных полная деревня, и если в приметы верить, вообще можно из дома не выходить.

Она с раздражением глянула на Кристину, которая в один миг стала белой. У Кристины беспокойно застучало сердце, тревожный холодок растекался внутри, душа заныла, предчувствуя беду. В унисон биению сердца громко зазвонили церковные колокола. Кристина остановилась, о чем-то задумалась, резко повернула в сторону церкви и уверенно пошла к главным воротам.

Женщины, выходя из церкви, осеняли себя крестным знамением. Кристина попыталась повторить все это за ними. Но у нее получался неуклюжий взмах ладошкой возле лба.

Света залилась громким смехом, глядя на подругу. Но женщина строго посмотрела в ее сторону и сделала ей замечание. Она показала, как нужно молиться, вздохнула и вслух произнесла: «Откуда у вас жизненные cилы берутся, когда вы в церковь не ходите?»

— А что можно подумать там этими силами человека заправляют, — ехидно произнесла Света, косясь на прихожанку Храма.

— Эх, растеряли веру, совсем растеряли, на чем только душа держится? — тихо произнесла женщина.

Кристина с волнением подходила к Храму, с легкостью открыла тяжелую дверь и осторожно зашла. Здесь было спокойно и тихо. Она с интересом разглядывала его расписные своды, как умела, перекрестилась, повторив все за женщиной. И с радостью взяла платок, который та ей протянула. Света повторяла все за подругой, и прокручивала пальцем у виска, намекала ей, что та сошла с ума. Кристина купила десять свечей, поставила возле каждой иконы и почему-то заплакала, увидев седовласого мужчину в черной рясе, который с интересом ее разглядывал.

Женщина подтолкнула Кристину и сказала, сложив руки крест- накрест, положив правую руку поверх левой.

— Попроси благословения у отца Игоря, — прошептала она.

Кристина повторила все за нею.

Отец Игорь внимательно посмотрел на Кристину и спросил: «Вы некрещеная?»

— Нет, — ответила Кристина, смущаясь.

— Вам нужно срочно принять таинство крещения. Без Бога вы не преодолеете те трудности, которые вас ожидают, — вздохнул отец Игорь и погладил Кристину по голове. — А трудности вас не заставят долго ждать, поверьте мне.

— А можно сейчас? — выпалила Кристина.

— Конечно, дочь моя, это нужно сделать, как можно быстрее. Подождите меня здесь, — сказал отец Игорь и зашел в церковную лавку.

Кристина слышала, как отец Игорь давал распоряжение, чтобы все приготовили к обряду крещения, при этом называя ее имя. Он сказал, чтобы с Кристины не брали ни копейки и что крестным отцом и мамой записали того, кого она назовет.

«Откуда он знает, как меня зовут? — удивлялась Кристина. — Я же не говорила ему свое имя. Может в деревне все знают: кто к кому приехал и как кого звать, — продолжала размышлять Кристина. — А заодно стала усердно вспоминать, кого она может назвать крестной.

— Кого мне назвать крестным отцом и мамой? — спросила Кристина, поворачиваясь к подруге за советом.

Света наклонилась к ней и зашипела в ухо всякие гнусности, возмущаясь, что Кристине приспичило стать воцерковленной. Она не понимала, что это за желание ходить с крестиком, который надевали на шею служители церкви.

— Света, наверное, я запишу тетю Машу.

— Правильно решила записать тетку, которая живет в Америке? — поддела Кристину подруга. — А крестным запиши ее мужа-банкира, — продолжала злорадствовать Света, — пусть он заодно деньжат в нашу деревенскую церковь подбросит.

Кристина назвала крестных и с волнением приняла Таинство крещение, которое перевернуло в ее душе все. Она почему-то плакала, когда Отец Игорь читал молитвы. У нее непроизвольно текли слезы по щекам. Кристина никак не могла их остановить. Ей было немного не по себе оттого, что она такая несдержанная.

— Это очень хорошо, — поддержал ее отец Игорь. — Слезы — это благодать Божья, радуйся, Он тебя увидел. Но так же запомни, Бог будет тебя проверять, готовься к трудностям, Создатель тебя немного пожурит, что поздно пришла в Церковь. А дальше всегда будет с тобой.

— Ой, можно подумать Бог есть, — запротестовала Света.

И внезапно ей стало очень плохо. Лоб покрылся испариной, не хватало воздуха, она резко пошатнулась и рухнула на руки Антону, красивому коренастому пареньку, бывшему однокласснику, который стоял немного позади.

Юноша очень любил Свету еще с детского сада, и непонятно, каким образом оказался в Церкви тоже. Он вывел девушку на свежий воздух, побрызгал из кружки святой водой и ласково посмотрел на нее.

— Откуда ты здесь? — спросила удивленно Света. — Ты же должен быть в Питере, у тебя же сессия?

— Я позвонил твоей маме, узнал, что ты приехала, вот вырвался на выходные, чтоб повидаться. Свет, выходи за меня замуж, — вдруг произнес Антон, краснея.

Света зло оттолкнула одноклассника, поправила на себе задранное платье, и высокомерно подняв голову, произнесла, что этого не будет никогда, что они друзья и что ей нужно еще учиться. Антон убеждал ее, что скоро будет зубным врачом, будет хорошо зарабатывать, и что они будут жить счастливо. Он продолжал махать на нее букетом полевых ромашек, которые она очень любила, и продолжал уговаривать ее выйти за него замуж.

Но Света смеялась ему в лицо и вспоминала, что он вот так же, на выпускном вечере, предлагал ей выйти за него замуж, обмахивая таким же букетом цветов.

Благо ромашек в их деревне было огромное количество. Они росли везде: возле дороги, возле школы, в поле, издавая полынный аромат горечи. Деревня была излюбленным местом этих неприхотливых цветов, олицетворяющих собой маленькое солнышко. Ромашки всем влюбленным доставляли радость с мая до глубокой осени.

— Да убери ты от меня эти вонючие цветы, — возмущалась Света, отталкивая букет от лица. — И когда эта верующая выйдет, уже достала меня. Из-за нее мне плохо в церкви стало. Не люблю запах ладана!

— А мне в церкви нравится, там спокойно! — только успел произнести Антон, — как дверь церкви открылась и на пороге показалась Кристина, сияющая от радости и покрасневшая от нахлынувших чувств. Девушка сбегала по ступенькам Храма, и ей казалось, что она летит, и все в ней на самом деле наполнилось настоящей жизненной силой.

— Света, я смогу все скошенное поле в одиночку сложить в огромный стог! — радостно делилась своими ощущениями с подругой Кристина.

— Это хорошо. А то привезла помощницу, а она в Церкви прохлаждается. — Света выхватила букет ромашек из рук Антона, смеясь, стукнула им Кристину и произнесла: «Это Кристина, моя подруга, ко мне в гости приехала. Ладно, Антон, до вечера. А то нам нужно еще посекретничать», — помахала Света парню букетом ромашек, взяла Кристину под руку и повела к выходу.

Антон еще долго смотрел, не отрываясь на Свету, не замечая никого вокруг. А затем вышел со двора церкви с опущенной головой и пошел в сторону деревни.

— А кто это? — спросила Кристина, оглядываясь и провожая взглядом юношу.

— Это и есть Антон, мой одноклассник, бегает за мной, с самого детского сада, я тебе о нем говорила.

— Да припоминаю. Ты говорила, что он страшный. А он такой симпатяга, зря ты так с ним, — вздохнула Кристина, глядя в сторону Антона.

Глава 2

— Как хорошо пахнет скошенная трава! — медленно вдыхая аромат, произнесла Кристина.

Она лежала на стоге сена, раскинув свои красивые белокурые кудряшки, и восхищенно смотрела на небо. — И все-таки облака очень красивые на этом бирюзовом небе!

Рядом с нею кусая травинку, лежала недовольная Света.

— Облака как облака! С рожами наших деревенских уродов. Вон, смотри, точь-точь дядя Семен! С бородой, справа, видишь?! — засмеялась Света.

— Ну почему уродов? Каждое лицо — это целая жизнь. Морщинки, как реки, растекающиеся по лицу, показывают, какая у человека судьба — горькая или сладкая, — философски заметила Кристина. — А вообще, и, правда, люди похожи на облака. Вон там, смотри, видишь, наша вахтерша, Тетя Полина за руку тащит первокурсника Петьку, который опять друзей без документов в общагу протянул.

Девочки хохотали на все скошенное поле. Ярко зеленая трава, только что уложенная в небольшой стожок, окутывала их свежим ароматом. А солнце ласково гладило последними лучами вечернего заката.

Каждое лето Кристина приезжала в гости к подруге Свете на настоящий деревенский сенокос! Рабочих рук не хватало, в деревне радовались всем, кто приезжал! Девочки на выходные приезжали попить домашнего свежего молочка, сытно поесть свежего мяса, и, конечно, помочь Светиным бабушке и дедушке собрать подсушенное сено, которое было разбросано тонким слоем на поле. Это делалось для того, чтобы сено быстрее сохло.

Для городской девочки Кристины деревня казалась раем. Здесь все было настолько чистым и свежим, настолько настоящим, что задымленный городской воздух не шел ни в какое сравнение с деревенскими запахами и пейзажами.

— Света, я бы осталась жить в деревне на всю жизнь! Я, почему — то, не очень хочу жить в городе.

— А это от того, что человек такая скотина, что ему везде плохо, где он живет.

Для Светы все люди были скотами, тварями, сволочами. Другого определения слову «человек» она не знала. Она ненавидела всех вокруг, как она говорила — терпеть не могла животных, и людей через одного. Она считала, что все маленькие дети уже суровые и злые зверьки. «Вот родился новый человек и сразу стал скотиной», — говорила уверенно Света. Сама же была сгустком злой энергии. От нее исходили такие флюиды раздражения, что дружить с нею никто не мог. Все удивлялись, насколько у Кристины хватает терпения выносить ее злой нрав. А Кристина искренне верила в то, что человек рожден на свет только для того, чтобы как можно больше вокруг себя людей сделать счастливыми. Она в это верила и точно знала, что это предназначение каждого человека на земле. Кристина всегда спорила с теми, кто настаивал на том, что люди бывают только двух видов. Это пчелы и мухи. Пчелы всегда всех хвалят, всем восхищаются, всему рады. А категория людей-мух отличается от них тем, что эти люди всем недовольны, всех ненавидят и всегда во всем ищут только плохое.

— Нет, я, правда, хочу жить в деревне! — настаивала Кристина.

— Ты еще скажи, что и за скотиной ухаживать тоже хочешь, и навоз после них выносить? А осенью по колено в грязи ползать тоже хочешь, да?!

— Ой, думаешь, ты меня напугала?! Я прекрасно знаю деревенскую жизнь! Я до десятого класса в селе Горькая Балка у бабушки жила и все это знаю. Я хочу жить в деревне, потому что здесь очень легко дышится! И природа здесь живая, красивая и добрая. И люди здесь проще, чем в городе! Они к Богу ближе, сказал отец Игорь. Он знаешь, что мне сказал. Он сказал, что у нас не спросят после того, как мы проживем жизнь, как ты жил, бедно или богато? А спросят у нас: «Скольким людям ты сделал добро?!».

— Хорошо, я тебя поняла! Ты хочешь осчастливить собой деревенского парня, хочешь замуж за бедного? — спросила Света, смеясь.

— А даже и так! Они все сильные и смелые, не то, что городские. Хотя бы взять твоего Антона. А судьба уже написала облаками имя моего мужа. Смотри, видишь, вон там справа от меня большими буквами написано: «ВАНЯ!» Он точно будет деревенским, и звать его будет Иван.

— Ты меня не смеши, деревенские все алкаши. Сейчас сенокос закончится, им делать будет нечего, все уйдут в запой, как медведи в берлогу зимой!

— Не уйдут! Вот за тобой Антон твой деревенский бегает. А он вообще не пьет, ты говорила.

— Он же стоматолог! И для него, что сенокос, что не сенокос, все — равно, он лошара, — грубо заметила Света.

— Зря ты так о нем. Он за тобой как преданная собачонка ходит, — сказала Кристина, поднимаясь со скошенной травы, поправляя платье и отряхиваясь! — А я точно выйду замуж за деревенского, вот увидишь.

— И за кого же мне интересно знать? — спросила удивленная подруга. — Не за Антона ли. Что-то ты все время про него вспоминаешь?

— Нет, чужих женихов забирать грех. Антон твой суженый, я за него не пойду. Я выйду замуж за первого попавшегося, кого встретим по пути домой, — засмеялась Кристина.

— Ловлю на слове тебя, подруга! А если этот первый встречный будет наш Вовка алкаш, я тебя отговаривать не буду, смотри, не мели языком. Ты теперь христианка, верующая. Тебе врать нельзя.

Девочки разбросали тонким слоем траву по полю и, смеясь, побежали домой.

— Навстречу судьбе! — закричала Кристина. — Суженый, появись!

Кристина из Санкт-Петербурга, стройная красивая девушка была с внешностью фотомодели: длинные светло-русые волосы, зеленые немного раскосые глаза, в оправе темных ресниц и светлая нежная кожа, не тронутая загаром никого из парней не оставляли равнодушным. А эти длинные стройные ноги! Они всем девочкам были на зависть. Каждая из подруг подходила и старалась помериться с нею длиной ног. Кристина была самим совершенством. Одним словом красавица с великолепной фигурой, нежнейшее создание в контрасте с ярко-выраженным холерическим нравом.

Этакий борец за справедливость, защитник всех угнетенных и обиженных. Она смело бросалась в любую драку, чтобы защитить своих друзей. Вообще ничего не боялась в этой жизни. И привыкла всего добиваться сама.

Она очень рано стала работать. В двенадцать лет вставала в пять утра и на велосипеде мчалась в другой конец Санкт-Петербурга мыть полы на время основного работника. Так она проводила лето, в отличие от своих сверстников. Да к тому же никто не догадывался, что этот Торговый центр, в котором она мыла полы принадлежит ее отцу. Она добросовестно справлялась со своими обязанностями уборщицы и пряталась от него, когда он приезжал туда по делам службы.

— Эй ты, краля, ты точно из благородных! — обратилась к ней Света, оглядывая ее с головы до ног. — Почему я ни разу тебя не видела загоревшей?

— Не знаю, загар вообще никогда ко мне не прилипал. Во всяком случае, я этого не помню, — оглядывая себя, произнесла Кристина, у которой нежно — розовая кожа, слегка покраснеет от солнца днем, а к вечеру опять становится матовой и бархатистой.

— Не зря тебя в общаге называют Белоснежка. Только у тебя нет семь гномов, у тебя вообще ни одного нет. Принца ищешь? — засмеялась Света.

— Нет, любовь! Она мимо меня не пройдет, вот увидишь! — ответила Кристина и вновь посмотрела на небо.

В университете все девочки уже ни по одному кругу сходились, расходились с мальчиками. Все усиленно искали свою любовь. Только Кристина держалась со всеми мальчишками очень строго. Она была непрекословным авторитетом для них. Что-то в ней было необычное, она не была просто девчонкой. Она была другом, Ангелом Хранителем. А это намного серьезнее, чем строить глазки. Именно к ней все приходили со своими секретами. И точно знали, что они останутся с нею.

А девочки от этого злились, ревновали своих парней и постоянно подшучивали над Кристиной.

— Кристина, ты у нас самая красивая девочка на курсе, почему у тебя до сих пор нет жениха? Или у тебя комплекс неполноценности? — спрашивали удивленные подруги.

— Еще не время! Мой cуженный ждет меня и обязательно дождется, вы не переживайте. А размениваться на случайные знакомства и влюбленности я не хочу! — говорила она, заплетая красивую косу.

Никто в университете не верил, что она столичная штучка. Всем казалась, что она серьезная деревенская девушка, не знающая, что такое тусовки и молодежные выкрутасы в вечерних клубах.

«Она, к тому же, еще девственница, представляете, на третьем курсе универа и ни разу ни с кем не встречалась?!» — шептались в комнате общежития девчонки. — Может быть, она все — таки из деревни, ведь она со Светкой деревенской дружит и каждое лето к ней ездит.

— Точно, ведь со Светкой никто не хочет дружить, хоть она и красавица, но очень простовата: нос картошкой, маленького роста и одевается так безобразно, как деревенский отстой! Помните, как мы над Светкой всегда смеялись и говорили, что кличку тебе даем: «Быдло». Она еще бегала и орала на нас, что мы — скоты! А Кристина сразу ее под свое крыло взяла, и сказала, что никому в обиду ее не даст! А кто ж против старосты попрет? Ведь страшновато, как- то, — шептались однокурсницы в общаге.

Глава 3

— Кристина! Давай быстрее беги навстречу своей судьбе! — кричала, размахивая косынкой, взятой из церкви, Света.

— Бегу! Бегу! Вон там за тем поворотом первый кто будет, тот и мой суженный!

Из-за поворота медленно выезжал черный Джип. Откуда он здесь взялся никто не знал. Чистенькая машина металлическим блеском отливала на солнце. Три семерки на белом номере, припорошенные серой пылью бросались девочкам в глаза. Джип оставлял за собой шлейф темного облака серой пыли. Притом пыль длинным хвостом тянулась до самой деревни.

Девочки, открыв рот, переглянулись и опустили головы.

— Это еще ничего не значит, они могут и не остановиться и тогда суженный будет за другим поворотом, — растерянно сказала Света.

— Конечно, конечно, так и будет, — проговорила Кристина, глядя куда-то вниз.

Но ожидания девочек не оправдались, и машина, сбавив скорость, медленно стала прижиматься к обочине, поджидая идущих девушек.

Из машины вышел красивый высокий парень, аккуратно стукнув дверьми, он уже шел навстречу Кристине и Свете.

— Здравствуйте, красавицы, куда путь держите? — услышали они громогласный голос чернявого высокого парня.

Девочки переглянулись и уставились на ухмыляющегося юношу.

— А мы за вами, кстати, едем, — подхватил Антон, выбегая из машины.

— Познакомьтесь, мой лучший друг, Иван Севрюк, — сказал, улыбаясь, Антон. — Он тоже врач, мой однокурсник. Только теперь бывший врач, потому что стал бизнесменом. Он меня проведать заехал, — гордо добавил Антон.

Девочки переглянулись. У Кристины широко раскрылись глаза. Она покраснела, услышав имя «Иван». Антон повернулся к Ивану, взял Кристину за руку и сказал: «Вот об этой невесте я тебе говорил. Знакомься, Кристина, подруга моей Светы.»

— Что значит невесте? — замахала возмущенно руками Света. — С какого перепугу Кристина ею стала?

— У тебя не спросили? Извини, забыли, что мы не решаем, кто они друг другу станут, — твердо заявил давнишний друг Светы, Антон Петров.

— Иван, — проговорил, новый знакомый и протянул Кристине руку.

— Кристина, — сказала девушка — модель и медленно оторвала взгляд от сельской дороги.

В это время она заглянула в темно — карие, почти черные глаза своего суженного Ивана и сразу в них утонула. Новое неизвестное до сих пор чувство накрыло ее всю без остатка. Бабочки летали в душе и щекотали тебя изнутри.

«Неужели так бывает?! Прямо как в кино!» — только и успела подумать она.

— Все, садимся в машину, едем в город веселиться! — быстро затараторил Антон.

— Какой веселиться?! — запротестовала Света. — Мы сейчас домой, приведем себя в порядок, мы даже еще не ели. А потом, может быть, поедем с вами, мы еще не решили.

— Насчет приведем в порядок, — согласен. А вот, насчет, поесть и не вздумайте! Мы в ресторан едем ужинать, понятно?! А то у тебя ума хватит поесть перед рестораном! — обнимая Свету, сказал Антон.

Вечером того же дня, девочки веселились в новом ресторане в районном городке. Они так много смеялись над шутками кавалеров, что у них от смеха, в прямом смысле, стали болеть все мышцы лица. Иван постоянно приглашал танцевать Кристину. Антон очень красиво ухаживал за своей давней любовью Светой. И точно также они через два месяца дружной компанией сыграли две свадьбы в один день. В деревне удивлялись, что судьба свела четырех молодых людей именно на сельской дороге, которая серой змейкой тянулась у них за поворотом. Но самое смешное было то, что Иван хоть и был деревенским парнем, давно жил в северной столице, в городе Санкт — Петербург. Он имел свой строительный бизнес. Кристина, как и хотела, вышла замуж за деревенского. Родители не ожидали такого быстрого решения от своей единственной дочери. Но любовь есть любовь. Тем более, написанная облаками на небе. И, правда, говорят, что браки рождаются на небесах.

Преподаватели и студенты университета тоже никак не ожидали такого быстрого замужества от двух лучших студенток. Оставался всего один год обучения.

— Можно было и потерпеть? А теперь, что ж получается, мужья живут отдельно от своих двух половинок и приезжают к ним только на выходные. Этакие выходные мужья! — опять шептались подруги в общежитии.

— Кристина, а ты не боишься оставлять своего красивого мужа в Санкт-Петербурге? — спросила, сидя за учебниками, Света. — Я, честное

слово, опасаюсь, что мой Антон может в нашей деревне еще кем — нибудь увлечься.

— Нет, что ты?! Я вообще даже нисколечко в Иване не сомневаюсь. Он меня по — настоящему любит! Видела, какие цветы постоянно дарит? А как смотрит на меня. Нет, я не думаю, что какая — нибудь девушка может перейти мне дорогу.

Света исподлобья косилась на Кристину, но та ничего не замечала от счастья, переполнявшего ее девичью чистую душу. Она знала одно, что любит и любима!

Глава 4

— Отстанешь ты от меня, или нет?! — кричал взбешенный Иван на лучшую подругу жены — Свету. — Ну и что из того, что я приказал тебе выходить замуж за Антона. Ты же была беременна от меня до свадьбы. Так хоть у ребенка отец теперь есть. Дура, ты мне спасибо должна сказать, а не упрекать. А теперь оставь меня в покое. Сама виновата, почему Кристине не рассказала, что мы с тобой давно знакомы и трахаемся уже два года? Пойми, ты мне совершенно неинтересна, понимаешь. Света, прекрати меня преследовать! Ты — лучшая подруга Кристины. Какая может быть сверхземная любовь?! Я тебя не люблю, понимаешь, не люблю. Я люблю Кристину и очень прошу тебя, прекрати эти истерики. Иначе я вынужден буду все рассказать Антону и Кристине, и ты сразу потеряешь двух друзей.

— Ну и пусть. Лишь бы с тобой быть! Я что-нибудь с собой сделаю, ты в такое меня втянул. Почему ты не сказал им правду, когда ехал за нами на сенокос? Почему не сказал, что у нас любовь с тобой! — рыдала Света в гостиничном номере в центре Москвы! — Признайся, ты же мне ехал предложение делать, а не этой белобрысой курице. Как я теперь брюхатая объясню Антону, твоему лучшему другу, что срок уже три месяца, а свадьбу

сыграли неделю назад?! Ты же знал, что я беременная, почему не сказал им обоим правду?!

— Ты что, дура? Как бы я это сделал, если Антон всю дорогу пока мы за вами ехали, рассказывал о том, как тебя любит. И что чище девушки у них в селе нет, и что без тебя жить не может! Нужно было всю грязь на тебя сразу вылить, чтоб он не мучился, да? А ты как бы поступила на моем месте? Твой лучший друг тебя из плена в Чечне вытащил, жизнью рисковал, в армии только о тебе говорил, и вдруг узнал, что ты бл…? Нужно было так сделать? Теперь заткнись, Кристину не трогай. Я ее как увидел, сразу понял — мое это, понимаешь, мое! А тебя я никогда не любил. Ты — легкая добыча. Просто развлекался по-молодости и радовался жизни. Сейчас я тебя только жалею. Хочешь, больше никогда не будем встречаться?!

— Нет! Только не это! Я убью себя и ребенка убью, и Кристину твою тоже убью. Как я ее ненавижу! Она у меня, скотина, из — под носа тебя увела! — рыдала Света, стаскивая в порыве страсти рубашку с Ивана.

Она как тигрица набросилась на объект своего обожания, целовала ему руки, прижималась к нему налитой грудью, и ласкала, не переставая, его упругое мускулистое тело. Она задыхалась от нахлынувших чувств и была почти без сознания. Ее всю трясло от одного прикосновения к этому мужчине. Она не могла надышаться его запахом. Она пожирала поцелуями каждую клеточку его тела. И он не мог спокойно переносить эти мучительные ласки и принимал их, отвечая звериными инстинктами. Он сжимал со всей силы ее грудь, хватал всей пятерней своих цепких рук, оставляя синяки на теле, и принимал игру ее страсти, отвечая на ее сладкие поцелуи. Она сладко стонала и отдавалась этой грязной любви, как в последний раз.

— Я никому ничего не скажу, если ты будешь рядом. Мы всегда будем вместе. Пусть две семьи, как на свадьбе, я согласна на все. Я обещаю тебе, что никто и никогда не узнает о нашей с тобой любви. Я хочу раствориться в тебе навсегда. Прости, меня за мою любовь. Я ничего не могу с собой поделать. Я люблю только тебя, и хочу только тебя, ты мой, понимаешь, только мой, ты — вся моя жизнь. Я рожу тебе столько детей, сколько захочешь. И никто не узнает, что это твои дети. Слышишь, никогда и никто. Я знаю, что тебе очень хорошо со мной. Иначе бы ты не приезжал ко мне в Москву, тайно от Кристины.

Иван не мог устоять перед чувствами своей бывшей любовницы. Он не понимал, что с ним происходит?! Он не любил Свету, но животным инстинктам не мог противостоять. Он всегда хотел ее как женщину. Это был секс на грани нервного срыва. Как будто с рассудком что — то происходило. И ты уже не мог ничего с собой сделать, как только отвечать на ее, захватывающий дух, ласки.

Он не мог устоять перед напором этой сумасшедшей молодой женщины, которая так искренне любила его и целиком принадлежала только ему. Он был ею заколдован. Он знал, что есть такие деревенские заговоры, от которых трудно избавиться, он догадывался, что в прямом смысле приворожен любовью Светы.

Эта двойная жизнь двух живущих в тебе людей с одной стороны мучила его, а с другой возбуждала необъяснимым чувством победителя-самца, который может заставить эту сумасшедшую сделать для него все, что он пожелает. Он радовался тому, что она терпела все его выходки, что исполняла любую его прихоть. Он был властелином ее тела и хозяином ее души. Эти частые встречи приводили Ивана в тонус, как допинг на соревнованиях. Он приезжал в Москву за очередной порцией сексуального адреналина намного чаще, чем к молодой жене, которая ни о чем не догадывалась.

— Привет! А где ты была вчера? — спросила Кристина после лекции у Светы. — Я к тебе забегала в общежитие. Мне сказали, что ты срочно уехала после какого — то важного звонка?

— Мне нужно было показаться врачу. Ты знаешь, мне никак не могут правильно поставить срок беременности, — ответила Света, отводя глаза.

Кристина внимательно посмотрела на подругу. Затем обняла ее и стала успокаивать.

— Ты не переживай. Все будет нормально. Света, я буду за тебя молиться.

— Заткнись, ты, со своим молиться. Ты помешалась на этом Боге! — заорала Света.

Кристина грустно посмотрела на нее, вздохнула и произнесла: «Света, это мой выбор, извини, что я тебя расстроила. К Богу никто не может придти сам, пока Он не позовет».

Кристина встала, взяла конспекты и тихо вышла из аудитории. Света догнала ее в коридоре.

— Ну ладно, ты что, обиделась? Я же просто беременная, у меня поэтому бзики.

Кристина улыбнулась, обняла подругу.

— Ты правильно сделала, что сохранила беременность. Самое главное — это быть мамой! Мой Ванечка говорит, что главное предназначение женщины стать матерью! Но почему — то пока детей не хочет. Говорит, что нужно университет закончить, а потом планировать все остальное. Хорошо, что Антон врач и понимает, что аборты делать нельзя, молодец, что отговорил тебя от этого. Видела, как он обрадовался, когда узнал, что станет папой. А я уже люблю вашего ребенка. Попробуй только меня в крестные не возьми.

— Возьму, кого же мне еще брать? У меня другой подруги нет, — отводя глаза в сторону, процедила Света.

Они шли по коридору под руку. Неожиданно навстречу им выскочил из аудитории какой-то первокурсник и едва не сбил Свету с ног. Но Кристина быстро закрыла собой подругу, и оттолкнула хохочущего студента.

— Ты что носишься, как безумный, ты уже не школьник! — закричала на него Кристина и стала отодвигать Свету к стене, испугавшись за нее.

— А ты ходи теперь аккуратней. Ходи по — над стеночкой, чтобы никто тебя не сбил.

— Ты прям как мой Антон надо мной трясешься? — запротестовала Света.

Кристина взяла у Светы из рук сумку и беспокойно заявила, что тяжести тоже поднимать не стоит и, улыбаясь, добавила: «Ты знаешь, я думаю, что ребенок у вас будет похож на Антона, потому что кто любит больше, на того ребенок и похож. Очень заметно, что Антон любит тебя больше, чем ты его. Почему ты к нему постоянно придираешься?

— Не болтай всякую ерунду! — нервно произнесла Света. — Каждый ребенок похож на себя. И потом дети меняются, пока растут!

— Нет, любовь все перебивает, — не успокаивалась Кристина. –Доминирует всегда любовь того человека, кто больше любит. Ребенок будет точной копией Антона, вот увидишь.

Кристина настолько была светлым человеком, что не могла даже и подумать, что люди могут быть совсем не такими, какими она их знает.

«Человек самое страшное животное, которое существует в природе», — говорят люди. И доля правды есть в их словах. Никто так не двуличен, как человек. Животные намного честнее. Даже волки знают, что такое любовь.

Глава 5

В маленькой деревенской церкви никого не было, только запах ладана окутывал своды Храма сизым облаком и плавно парил в воздухе, пропуская через себя редкие солнечные лучи.

Отец Игорь стоял на коленях и тихо читал молитвы Богородице. Он не смел поднять глаза на святое изображение, опустил голову и молил только об одном, чтобы раба Кристина была счастлива, чтобы видимые и невидимые враги оставили это чистое чадо, и она смогла справиться со всеми невзгодами в своей жизни. У священнослужителей всегда имеется духовное видение того, что может с тем или иным человеком произойти.

Отец Игорь отчетливо видел беду, которая надвигается над его новым чадом. Он понимал, что Кристина находится в опасности, но не мог своим земным существованием изменить ее судьбу.

Незаметно в Храм зашел мужчина очень похожий на Отца Игоря. Только вместо рясы на нем был костюм из дорогого темно-серого сукна и красивый галстук. На вид ему было лет пятьдесят. Он был таким же седовласым высоким стройным человеком. И так же немного наклонял голову в бок, когда разговаривал. Их нельзя было вовсе различить.

Это были братья- близнецы: Юрий и Яков Гельштейны. В миру отца Игоря звали Юрий Саммуилович. Но после того, как он стал отцом Игорем, он нашел свое место на этой грешной земле. И понял, что по-настоящему стал жить только сейчас.

Никто не узнал бы в отце Игоре, бывшего криминального авторитета, вора в законе, смотрящего города Москва. Да и никто из подельников не знал, где он находится. После последней отсидки, он просто исчез. Город нуждался в порядке, потому что криминальные ублюдки города почувствовали себя вольными птицами, началась смута, и порядок в Москве был нарушен.

Так не должно было продолжаться. Все знали, что нужен новый смотрящий. Даже правоохранительные органы города находились в некотором смущении от того, что криминальные элементы из различных городов вели себя в Москве, как у себя дома. Решено было заменить — на время смуты, исчезнувшего бывшего смотрящего его родным братом — близнецом.

— Привет, — сказал Яков, обнимая брата.

— Знаю, зачем пожаловал, — улыбнулся Отец Игорь. — Ну что ж так будет угодно Богу. Наконец-то, смогу спокойно уйти в Монастырь. А тебе придется прожить за меня жизнь в миру.

— Сам знаешь, пока Севрюк в городе, нужно что-то решать, — напомнил ему Яков Саммуилович.

— Знаю, слуги дьявола, они всегда видимы, как ни странно, — ответил Отец Игорь и передал ему черную папочку с документами.

— Здесь все рекомендации. Я знал, что ты придешь и все подготовил.

— Спасибо. Есть еще какие-нибудь пожелания? — спросил Яков.

— Я совершил таинство Крещения над рабой Кристиной, Катиной дочерью. Она очень похожа на свою мать. Хочу тебя предупредить. Ее ждут большие неприятности. Если в жизни тебе придется с нею свидеться, очень прошу, помочь ей. А я буду молиться за нее.

— Юра, не переживай, я все сделаю.

— Я — Отец Игорь. Это ты, Яков, с сегодняшнего дня — Юрий Саммуилович Гельштейн.

— Спасибо, Отец Игорь, даст Бог свидимся.

— Конечно, во втором пришествии Христа обязательно, — улыбнулся Отец Игорь брату.

Духовная связь братьев-близнецов еще в детстве многих удивляла, когда они после гибели родителей в автокатастрофе оказались в детском доме. Но, несмотря на это, наш жестокий мир разделил их на два разных города. Одного брата забрали из детского дома в семью на юг страны, а другого на север. Они потеряли связь друг с другом на долгое время. Жизнь у каждого сложилась по-разному, но духовная составляющая была одинаковой. Это были дети своих родителей.

Глава 6

Новый год! Какой чудесный и светлый праздник. Люди всегда ждут его с нетерпением, как будто он за одну волшебную ночь сможет изменить их существо, их внутренний мир. Злых людей сделает добрыми, добрых — счастливыми, счастливых — здоровыми!

В общем, каждый верит, что в этот день происходят самые настоящие чудеса изменения жизни к лучшему. Пахнет в доме хвоей, а значит свежестью леса, нетронутого ни одним человеком. А то, что эту елочку кто-то срубил под самый корешок, не считается, потому что она выросла именно для этого праздника, чтобы разделить счастье всеобщей людской радости.

Ведь человек и природа — это единое звено в долгой цепи эволюции. Пусть человек намного грязнее природы и ведет себя не очень красиво в некоторых случаях и пусть не придумывает альтернативу запаху новогодней хвои. Ни одни французские духи не заменят этого своеобразного новогоднего запаха.

А к нему присоединяется аромат любимых мандарин и эфирные запахи брызгающей корки апельсина. Такие родные и ничуть не изменившиеся с детства запахи: чистоты и благополучия. А куда же все это потом девается?

И прыгающий пушистый зайчик в маске вдруг не может эту маску с себя содрать, когда вырастает. Только маска зайчика уже ему маловата и комично смотрится на грушевидном лице с двумя подбородками, которыми он трясет, когда злится и вот уже перед нами давно не зайчик, а огромный зубастый серый волк, который под этой маской забыл, что такое любовь! А ведь волки, в отличие от людей, это знают. Мы не забываем про это.

А зефир в шоколаде — это тоже целая фиеста детских воспоминаний и, конечно же, игристое, резвящееся в бокале Шампанское, которое настолько вкусное и по-новогоднему холодное в запотевшем бокале, что не хочется отрывать от него руку, и ты улыбаешься, глядя, как нажевывают свои желания взрослые, до сих пор веря в новогоднюю мечту.

Во все времена новый год был настоящим семейным праздником! Рождались новые семьи, в них рождались новые традиции, основанные на старых давно забытых семейных ценностях. И в каждой семье был свой зайчик и волк. И все было как всегда: запах елки, шампанское и фейерверк!

Вот и две семьи молодоженов решили отпраздновать свой первый семейный новый год вместе, как и свадьбу. Они собрались в большой квартире Кристины, которую купили ей родители в ипотеку, когда она поступила в университет.

Мама Кристины была знаменитая писательница, книги которой издавались большим тиражом, экранизировались, гонорары она получала большие и могла позволить купить квартиру студентке в центре города.

А для подстраховки у них был папа, который по жизни был везунчиком. За всю свою жизнь, он один раз купил лотерею и выиграл крупную сумму денег. Не зная, куда их деть, по совету друга, построил с ним Торговый центр в новом районе города. Сдавал его в аренду и радовался жизни, поэтому полностью поддержал идею мамы — «Согласен. Лучше отдавать деньги за свое жилье, чем за съемное», — сказала он. И нашел подходящий вариант в центре Москвы.

Перед домом на площади сверкала огнями высокая новогодняя елка. Дети прыгали вокруг нее и столько энергии выплескивали друг на друга, что можно было подумать, что в каждого из них вкручен аккумулятор, приводящий их в движение. Они совсем не уставали. Бросали друг в дружку снежками, визжали и просто валялись в снегу, ожидая новогоднего фейерверка, который будет провожать старый год. И фейерверк не заставил себя ждать. Брызги разноцветных огней озарили небо! Огромными шарами медленно скатывались вниз и освещали окно, перед которым стояла Света. К ней подошел Антон, обнял ее за плечи.

— Красиво как! У вас такой вид из окна! Намного красивее, чем у нас в деревне, правда, Светыч, очей моих, — глядя в окно, произнес Антон.

— Прям красивее. У нас елка такая же в центре возле Дома Культуры, не хуже московской.

— Ладно, Светик, завидуют молча. Скоро мы тоже загородный дом достроим в Питере, отвезу тебя туда жить, — пообещал Антон.

— Тоже мне, загородный дом, это громко сказано, просто дача из дерева, — перебила его Света.

— Зато там банька есть, настоящая русская! Мы с вами в ней обязательно попаримся! Нальем на камушки водички с эвкалиптовым маслом, я по вам веничком пройдусь, красотища! — мечтал Антон, обращаясь к ребятам.

— Здорово! Я очень люблю русскую баню, — поддержала друга Кристина. — У меня тоже мечта есть: хочу дом, красивый, двухэтажный, обязательно чтобы была детская площадка с каруселями и, конечно, баня с бассейном. Я еще девочкой была, все время о таком доме мечтала.

— А эту квартиру нам с Антоном оставишь, — засмеялась Света. — И будете праздновать у нас все праздники, да, папа Антон?

Иван от слова «папа» вздрогнул, испуганно посмотрел на Свету. Она незаметно ему подмигнула.

Кристина ставила на стол запеченного деревенского гуся и улыбнулась.

— Какой все-таки красивый деревенский гусь?! Это ж надо, когда я его в духовку совала, он мне сырым показался вкусным, — сказала Кристина, пододвигая эту красоту в центр стола.

Она не знала, что лучшая подруга специально привезла из села самого огромного гуся с желтыми кусками жира. Она специально выбирала гуся пожирнее и постарше, потому что была уверенна, что Кристина с ним не справится и опозорится, как хозяйка.

Она уже представляла, что гусь будет как уголь черный, да и вообще вспыхнет и сгорит от выливающегося из него жира. Или он будет жестким, что его не прожуешь. В любом случае, она была уверенна, что Кристине не удастся с ним что-нибудь сделать.

Но Кристина видела, как ее любимая бабушка готовила гуся в деревне. И легко с этим заданием справилась. Она обрезала весь жир, положила гуся в рассол с душистым перчиком и лаврушкой, затем нашпиговала его яблоками и шприцом влила в него красного вина, а сверху обмазала гуся медом и положила сверху фольгу. Гусь получился отменный, очень красивый, вкусный и сочный.

Света сверлила его глазами и не могла поверить, что Кристина с этим заданием справилась. Иван нахваливал жену и гордился тем, что у него такая хозяйка, но Кристина увидела, что это не очень нравится Свете и решила поддержать подругу.

— А Света, какая умница, какие салаты приготовила, пальчики оближешь. В этом плане, Ванечка, тебе со мной не повезло, — засмеялась Кристина! — Я не такая уж и хозяйка. У меня руки точно не на том месте.

— Зато голова на месте. Красный диплом МГУ! — хвалил жену Иван. — Жена у меня в бухгалтерии Бог, и в постели красотка. А кухня, это удел бездарных. Пусть они на кухне возятся, — произнес он, брезгливо поглядывая на пополневшую Свету. — А Кристина — моя вторая голова, помощница моя.

Антон зашел из кухни с холодным шампанским и поддержал разговор не в том ключе, как хотелось Свете.

— Иван, ты хвастаешься, что Кристина тебе в бизнесе помогает. Так что будешь мне благодарен всю жизнь! Это ж я тебя с нею познакомил, — смеясь, напомнил Антон. — Считай, мозговой центр тебе подарил.

— Да прекратите вы, как в детском саду! — закричала Света и бросила с грохотом вилки на стол. — Расхваливаете Кристину, будто замуж выдаете!

— Не обращайте внимание, — постарался исправить неловкую ситуацию Антон. — Самый настоящий предродовой синдром! Это у всех будущих мамаш бывает.

— Светику можно капризничать, — заступилась за подругу Кристина, вынося из кухни мясную нарезку. — Она будущая мамочка. Мне кажется, если я забеременею, сразу начну всех строить, как в группе!

— Ладно, строитель. Здесь я — хозяин, забыла, любовь моя, как я тебя успокаиваю, — щекоча Кристину, заметил Иван. — Дома я командир над всеми!